Вероника Петровна радовалась обилию огромных крепких полосатых ягод, которыми торговали повсюду, начиная от ближайшего к ее дому супермаркета и заканчивая плюгавеньким мужичком возле "зебры", который продавал три полудохлых плода, по недоразумению оказавшихся такой же формы и расцветки, как и обожаемые Вероникой Петровной соблазнительно сладие арбузы.
Она слегка стыдилась этой своей страсти к арбузам. Вот бывает так, что у людей наблюдается ненормальная тяга к какому-то продукту, к шоколаду, например, орехам, или, там, к салу. Вероника Петровна испытывала по этому поводу двойственные чувства: с одной стороны, она как бы осуждала такую зависимость от продукта питания, но с другой... С другой стороны была она сама с ее тягой к сахарной мякоти, покоящейся на крепкой зеленой корочке. С годами у нее выработалось что-то вроде ритуала: как только наступало время арбузов, в ближайшее воскресенье она, тщательно собравшись, неторопливо отправлялась в одно и то же место на базарчике недалеко от ее дома и выбирала свой первый в этом году предмет наслаждения с такой тщательностью, словно от этого, как минимум, зависела вся жизнь во всей Вселенной.
В этом году, однако, с самого начала все пошло как-то вкривь и вкось. Во-первых, то место, где Вероника Петровна выбирала арбузы и которое считала самым лучшим, неожиданно оказалось закрытым. Во-вторых, в поисках новой арбузной Мекки она наткнулась на одну свою давнюю приятельницу. Софья Алексеевна, в которой от настоящей Софьи Алексеевны были только имя и отчество, была, на взгляд Вероники Петровны как-то уж очень простоватой женщиной, без какого бы то ни было намека на утонченность и изысканность, которыми в избытке обладала сама Вероника Петровна и которыми она так гордилась. И вот, нА тебе, встретиться с нею в такой трагический момент...
Однако Софья Алексеевна встрече обрадовалась, засуетилась, стала звать в гости "на арбуз". Вероника Петровна внутренне поморщилась было, но тут ее взгляд упал на вожделенный плод, который мирно покачивался в крепких сетях обычной авоськи - как примитивно! - в крепких руках мужа Софьи Алексеевны. Арбуз был просто великолепен. Вероника Петровна не могла отвести от него взгляд и так и замерла на месте, почти не слыша, что там лопочет Софья Алексеевна; одна мысль сверлила мозг раскаленным сверлом: эти люди недостойны такого царского плода; он должен, просто обязан был достаться ей, тонкой ценительнице и многолетней поклоннице его восхитительного вкуса...
Вероника Петровна с трудом выбралась на поверхность из глубины разнообразных мыслей, самой достойной из которых была идея, что такой великолепный арбуз не должен достаться варварам. В воспаленном уме созрел план.
...Ближе к вечеру Вероника Петровна позвонила в пузатую дверь, обитую по древней мещанской моде темно-зеленым дерматином. "Дерьматин," - презрительно поморщилась она, однако тут же растянула губы в ненастоящей улыбке, потому что дверь гостеприимно распахнулась и возникший на пороге муж простоватой Софьи Алексеевны, совсем уже простой мужик Роман Петрович, весело улыбаясь, пригласил ее войти.
В гостиной был накрыт стол. Он поражал варварским изобилием традиционного русского застолья. Вероника Петровна, привыкшая вкушАть арбуз в согласии с некоторой сложившейся за долгие годы церемонией, почувствовала легкое головокружение. Бедный, несчастный арбуз надо было срочно спасать, пока его величественная форма не изуродована и он не потерялся на фоне всей той снеди, которая была призвана предварить его появление.
Вероника Петровна решительно спросила:
- Где арбуз?
Не дожидаясь ответа и воспользовавшись невольным замешательством хозяев, она бросилась в кухню. Предмет ее беспокойства величаво покоился на столе на огромном блюде, рядом с ним лежал уже приготовленный для экзекуции нож, поразивший ее своими размерами. Вероника Петровна никогда бы не посмела воспользоваться таким устрашающим оружием. Отметив про себя, что успела как раз вовремя, Вероника Петровна схватила арбуз обеими руками, отлично, с точностью до полуграмма представляя, сколько он весит, и потому четко расчитав силы. Словно ураган, торнадо и цунами, вместе взятые, она пронеслась мимо изумленных хозяев к выходу. Софья Алексеевна непонятно пискнула. Роман Петрович крякнул. Очнувшись, он было шагнул к Веронике Петровне, но та глухо зарычала, и Роман Петрович растерянно остановился и замер в нерешительности.
Кое-как справившись с простым замком, открыв его самыми кончиками пальцев, нежно обнимавших арбуз, Вероника Петровна выскочила на лестницу. Ногой захлопнула за собой дверь. Все так же бережно обнимая спасенное сокровище, быстро, как только могла, спустилась по лестнице вниз, успев подумать, что ей повезло, что Софья Алексеевна и Роман Петрович живут всего лишь на третьем этаже.
Добравшись до дома, Вероника Петровна, положив арбуз на полочку, специально для этого приделанную у ее двери, долго не могла повернуть ключ в замочной скважине дрожащими от тяжелого груза руками. В конце концов, замок сдался, щелкнул, и Вероника Петровна внесла свое приобретение в прихожую, вдоль стен которой на стеллажах, упиравшихся в высокий потолок, стояли банки со спиртом, в которых обычно держат всякие странности, чтобы те не попортились. Почти все полки были заняты, свободное место оставалось только в самом низу. Вероника Петровна осмотрела свою коллекцию и совершенно счастливо улыбнулась.
Заспиртованные арбузные корочки зелено и беззубо улыбались в ответ, приветствуя свою хозяйку и будущего соседа .