Когда я в первый раз увидела её, я вспомнила себя в 13 лет. В 13 лет... Тогда я сломалась. Металась от одного к другому и нигде не находила места. Тусклые волосы, потухший взгляд... Только телосложение у неё другое - она худенькая и жилистая, а я была полная и хилая. Я решила быть мальчиком. Потому что меня не принимали как девочку, я не нравилась мальчикам.
Когда мне было 4-5 лет, я была куколкой с золотистыми кудряшками. Розовое платьице и банты. Я постоянно ходила в детский сад с бантиками. Ангельское круглое личико и локоны. И только взгляд - уже тогда был недетский. Чужим. Печальным. Инопланетное существо. Помню, что играла с мальчишками, но любила тихо сидеть иногда и чем-то заниматься. Не любила следовать правилам.
Потом была школа. Чистилище со старыми порядками. Волосы подстригли покороче - под каре. Непослушный ребёнок, неусидчивая ученица... В школе мне не с кем было дружить. Мне не нравились болтливые и взбалмошные. Время шло, девчонки подрастали, одевались всё наряднее и взрослее, начинали краситься, делать причёски посимпатичнее.
А я восстала. Меня ещё заставляли одевать жёлтые розовые сиреневые кофточки. А мне нравились джинсы. Мне нравился чёрный цвет. Я отходила от ярких красок. Они остались в детстве. Я стала угрюмой. Собирала волосы в хвост. Уродливо. Безобразные рисунки - изломанные, кривые деревья. И на выпускной пошла в ужасном костюме - пиджак и брюки. Подстриглась коротко, под мальчишку... Меня тогда часто путали с мальчишкой, особенно когда стала ходить в джинсах, кроссовках и косухе. Я не пила, не курила и не плевалась, как парень. Я не была груба до хамства, я не была небрежной до разгильдяйства...
Воспоминания. От них не уйти. Они - часть жизни. И я не отрицаю: это было. Но я никогда не была червяком, гусеницей и мне никогда не стать бабочкой. Хрупкой бабочкой. Я - волчица.
"Маленькая девочка со взглядом волчицы..." Куда ты идёшь, чего ты ищешь? Счастья нет, дорогая. Его больше здесь не продают. Неверно, запретили продавать. Хочешь пива? Затянись и забудься. Мамочке теперь не до этого. Ей нужно работать...
"...Я тоже когда-то был самоубийцей..." Это горько и не будет сладким никогда. И любовь твоя пропитана дымом, и печаль твоя холодна, как лёд, а сны - залиты слезами, которые не пролились. Надо быть твёрдой, детка, неподатливой, как сталь.
Глаза - убитые печалью. Но это ещё не глаза раненной птицы, но уже отвергнутой миром. За что? Почему? Мы такими родились. Ты и я. Никто не придумывает судьбы людям. Это получается само собой. Как дождь...
О, пусть он не кончается, пусть не кончается! Пусть плачет за нас, ведь нам нельзя плакать. Наших слёз не должны видеть, мы должны быть бесчувственны, как сталь, как лезвие ножа.
Мне хотелось семью, но я знаю, что у меня её не будет.
Девочка, ты ещё не знаешь. А я уже чувствовала это, любовь. Это больно. И это прекрасно. Ты будешь оступаться, но найдёшь свой путь. Как я. И не слушай никого. Доверяй себе. Верь в себя.
Мне это удаётся с трудом. Детка, мы родились с шипами. Мы родились воинами, затерянными в чужом мире. Мы одиноки. Ты и я. Вопрос и ответ. Я не буду задавать вопросов. Я не буду искать ответов. Всё прекрасное редко.
Ты поймёшь, что ты прекрасна. Ты найдёшь в себе красоту. Глубокие глаза под тёмными ресницами или блестящие волосы, развеваемые ветром. Или мимолётная улыбка - так, просто, пока никто не видит. Улыбка для себя одной.
Быть наивной плохо. Опасно. Улыбаться всегда. Бантики, ленточки.. Я разучилась радоваться и улыбаться.
Ты никому ничего не должна. Если ты увидишь себя со стороны. Необычную, привлекательную... Будь осторожна. Мужчины умеют срывать цветы. Одни - безжалостно и без долгих раздумий, другие - в глубоком раздумии и с наслаждением. А есть те, которые срывают бережно. Нет, даже не срывают, а заботятся, поливают, защищают. Но таких мало. Понимаешь? Таких мало.
Запомни: ты одна. Впустишь за свою дверь, в свой храм кого-то, он всё сломает, всё разрушит, надругается, засмеёт, плюнет...
Посмотри в глаза тех парней. Нет, с ними тебе тоже не по дороге. Но не доводи себя до такого состояния, как они. У них своя боль, своя печаль. У них отрешённый взгляд. Как у брошенного ребёнка. Когда ты видишь их, тебе хочется заплакать от этой боли в их глазах, хочется прижать их к себе и пожалеть. Но им никто не сможет помочь. И нам никто не поможет. Их недолгое облегчение страданий отдаётся десятикратными мучениями после. После кайфа - отходняк. Несчастные люди... Бездомные дети...
Я заглядывала в чужие окна. Смотрела на жизнь других. Кажется, я видела, что такое семья. А теперь я плачу, когда слышу, как проезжают машины, сигналя в честь чьей-то свадьбы. Ты тоже будешь так плакать, придёт время.
Платье, белое платье... Слёзы счастья на прекрасном лице. Это нимфа, а не невеста. Это сон? Я сплю? И со мной он. Всегда. И я с ним до самой смерти. Он держит мою руку. Я бросаю букет, и его кто-то ловит. Смех и радость. Могла ли я представить тогда - загнанный зверь - что буду думать об этом, о семье?
Но даже самым не способным к семье нужна семья...
Сейчас ты смотришь на мир, и он сер и пуст. Нет друзей, есть враги. Нет ни добрых, ни злых. Равнодушные лица, стеклянные глаза. Шипы, детка, не забывай про шипы. Не позволяй им грубо вырвать тебя с корнем, как дикий цветок.
А я подожду тебя здесь, на этих белых мраморных ступенях, среди цветов. Где плещется и журчит фонтан. Когда-нибудь ты придёшь сюда и подумаешь: "Это, наверно, статуя. В неё что-то таинственное и красивое". Я улыбнусь печально, и мы будем долго плакать, рассказывая друг другу об усталости и одиночестве, опустив свои руки в прохладную воду фонтана, как брошенные дети. А пока иди вперёд, волчонок. Точи когти, тренируй клыки.