Шарлотта отщелкнула замочек пенсне, аккуратно положила их на стол и потерла слезящиеся от усталости глаза. Строчки плыли, раскачивались перед ними, точно веревка у самого купола цирка под легкими шагами акробата, и работать дальше было невозможно. Шарлотта захлопнула пыльный фолиант, над переводом которым билась все утро, и встала из-за стола. Столько времени провозилась - а страниц, как будто бы, меньше не стало. Только стопочка листов с переводом, исписанных изящным каллиграфически почерком - ни одной помарки, ни единой уродливой кляксы, - все росла, росла, а старые, витиеватые буквы, проступающие на хрупких, истончившихся за столетия страницах уже стоят перед глазами... Девушка отвернулась.
Дождевые потоки волнами стекали по тонкой глади окна; обволакивали полупрозрачным шлейфом. Шарлотта обхватила плечи руками, словно бы стояла сейчас на улице, под холодными струями дождя, а не в теплой комнате.
Она любила такую погоду: любила вскарабкаться на кресло, закутаться в теплые объятия пледа, пить чай из луговых трав, пахнущих летом и греться у ласково трещащего камина, жмурясь, точно кошка. Домашняя, любящая уют и тепло, и бесконечно любопытная. Даже глаза кошачьи - два сверкающих изумруда. Родители ласково называли ее "котенком"... называли.
Девушка коснулась ледяного, точно оно было отлито изо льда, стекла - и холод мурашками пробежал по руке, плечам, спине... Это немного притупило острое чувство утраты. Шарлотта смотрела сквозь непроницаемый полог дождя на раскачивающиеся в саду деревья, на дрожащие отражения в стекле - пляшущим на кончике фитиля пламярожденным цветком, ее размытый, едва различимый силуэт. Только глаза сверкают, и тускло-рыжие волосы сияют в отблесках пламени красным золотом.
- Сестрица! - радостно вскричали от порога, и сердце девушки ухнула куда-то вниз, отчаянно забилось о ребра, норовя вырваться из груди. Шарлотта стремительно обернулась - и лишь тогда сообразила, кому обязана визитом.
- Ричард! - воскликнула Шарлотта, пылая негодованием и зло стискивая маленькие кулачки. - Я же просила так не делать!
- Как? - невинно спросил ее братец, тряхнув копной каштановых с ниточками золота волос, и ослепительно улыбнулся.
- Вот так! - воскликнула она, не сразу оправившись от подобной наглости. Шарлотта спохватилась и взяла себя в руки, строго сказав: - Ричард! Я же просила тебя стучаться, прежде чем войдешь!
- Прости, - покаянно сказал братец, опустив голову. Но Шарли видела, как смешливо сверкнули его глаза цвета весенней зелени и не больно-то ему верила. И не ошиблась: - Но ты так прекрасна в гневе! Я не могу лишиться себя этого удовольствия.
Полюбовавшись на лишившуюся дара речи сестру, Ричард продолжил, уже серьезно:
- Прости, милая сестрица, и прими это как комплимент. Я, вообще-то, по делу.
И он жестом заправского фокусника выудил из карманов5 черного твидового костюма записную книжку. Распахнул на закладке - и протянул Шарлотте.
- Руны?.. - нахмурилась она, едва взглянув. - Что это, Ричард? Откуда ты это взял? И во что опять ввязался?!
- Тише, Шарли, тише! - шикнул на нее брат. - Лучше помоги расшифровать!
- Я не буду ничего расшифровывать, пока ты все не объяснишь!
- Вот зануда! Кто из нас старше, хотел бы я знать?! По-моему, я!
- Ты опять якшался с торговцами с черного рынка?!
- Нет, - отмахнулся Ричард. - Я нашел это на раскопках. Надпись была выдолблена на каменной плите. Прошу, Шарли!
- Ты все точно перерисовал? - сдалась Шарлотта. Брата-шалопая, исколесившего полмира, она любила, как никого на свете. К тому же вот уже пять лет, как он стал ее единственной родней, и девушка отчаянно боялась его потерять. - Очень... необычный диалект.
- Но ты ведь справишься, верно?
Шарли рассеянно кивнула, не отрываясь от странных письмен.
- Сколько тебе нужно времени? - нетерпеливо спросил он.
- А? - встрепенулась леди, подняв на него затуманенный взор. Впрочем, почти сразу в нем мелькнула осмысленность, и Шарли, еще раз взглянув на вязь рун, прикинула: - Дня три-четыре. Может быть, меньше.
Она виновата посмотрела на Ричарда, чувствуя недовольство, затаившееся в его зеленых глазах. Но он почти сразу тряхнул головой и одарил ее обычной легкомысленной улыбкой:
- Хорошо, сестрица! Я забегу на днях. У меня дела в городе.
- Забежишь? - расстроилась Шарли. В ее голосе зазвенело отчаяние. Она схватила его за локоть, но тут же отдернула руку, смутившись. - Ты... не заночуешь сегодня дома? И даже не отужинаешь с нами?
- Прости, милая сестрица, - напускное веселье слетело с брата с него в мгновение ока. - Я действительно очень занят. Раньше завтрашнего дня ты меня не увидишь. Не расстраивайся, мы еще вдоволь наболтаемся! Выше нос!
Шарли грустно вздохнула, прижав записную книжку к груди. Брат помахал рукой и удрал - так же стремительно, как и появился. Девушка шагнула к окну, надеясь проводить его взглядом, как делала всегда, но сквозь пелену дождя едва проступали смутные силуэты. Вот это уродливое пятно - экипаж... а смутная тень, наверное, Ричард...
Зная, что он не увидит, Шарлотта все равно помахала ему, прощаясь - и ей показалось, что брат тоже вскинул руку.
На душе сделалось так же тоскливо, как на утонувшей в дожде улице. Она снова одна в старинном поместье, по которому гуляют лишь сквозняки и старый дворецкий, служащий еще ее отцу...
Леди качнула головой. Вившиеся крупными кольцами волосы рассыпались по плечам, шерстяному домашнему платью, сверкнули пламенем. "Хватит нюни распускать!" - решительно сказала она себе. Взяла со стеллажа несколько книг, способных помочь в переводе странных рун, и уселась за стол. Что ж, за дело! Братец просил поторопиться, и она его не подведет!
...Шарлотта проснулась резко, словно кто-то невидимой коснулся ее плеча и легонько встряхнул. Открыла глаза, резко поднялась... и чуть не зашипела от боли. Заработавшись, она уснула на столе, устроившись между книг, записей и набросков, на затекших руках. И теперь, при попытке расплести, они отзывались резкой отчаянной болью.
Шарли упрямо вытянула руки, закусив губу до крови. На душе отчего-то было тревожно, хотя ни одного повода к тому не было. Свеча давно прогорела, в доме сделалось тихо-тихо, но впервые за много лет эта тишина была не приятной и уютной, а настороженной: будто хищник притаился. И птица не вскрикнет, и веточка не шелохнется, а острый запах страха и приближающейся смерти уже разлит в воздухе, хоть ложкой черпай. Шарли спрыгнула со стула. С сомнение поглядела на свечу, но зажигать не стала. Словно кто-то тихий, неведомый и невесомый, шепнул: "Нельзя!". Совершенно не понимая, что и зачем она делает, спряталась за стеллажом, прихватив с собой записную книжку братца. В зловещей звенящей темноте кабинета Шарли казалось, что ее сердце бьется оглушительно-громко, словно тревожный набат; на весь дом. Тух! Собирайтесь! Тум-тудум! Собирайтесь все! Тун-тудум-дум! Она здесь! - предательски гремело оно, а Шарлотта уже дрожала от придуманного ей страха. "Мне все кажется", - думала она, не решаясь даже шептать, хотя голос, звенящий вслух, помог бы развеять ей страхи.
Дверь с грохотом распахнулась. Крик застрял в горле - скованная страхом, она не могла произнести ни звука, и лишь застыла, молчаливая и потерянная. Кто это?... Кто мог вломиться в ее дом, кабинет?..
Они здесь вдвоём, убеждала себя Шарли, она и старик-дворецкий.
Но незнакомец не спешил испаряться. Он быстро прошел внутрь; Шарли кожей чувствовала его острый и быстрый, как выпущенная из револьвера пуля, взгляд, шарящий по комнате. "Не заметь меня, - шептала она, с ума сходя от страха, - только не заметь!"
Старые половицы скрипнули всего в нескольких шагах от нее. Шарли прикрыла рот рукой, боясь, что разрыдается или закричит, и тогда случится что-то ужасное.
"Исчезни, исчезни, исчезни!" - твердила она, точно молитву. И ей впервые стало стыдно за свое неверие. Даже там, в далеких небесах, некому было заступиться за нее. Свой крестик она выкинула давно - в тот день, когда узнала о смерти родителей...
Дверь распахнулась еще раз. Сердце Шарли замерло, пропустило удар - и ухнуло вниз.
Тень незнакомца, очерченная светом из коридора, прорезала пол в нескольких сантиметров от ее мягких домашних туфель. Графитово-черная, контрастная, она резко развернулась, вскрикнула:
- Что за... - и захлебнулась криком.
Обмякшее тело незнакомца упало рядом. Нервы Шарли не выдержали, и она вскрикнула. Сквозь зажатый рот вырвалось лишь мычание, но тот, кто ворвался в ее кабинет вторым, услышал даже его.
- Все-таки Вы здесь, - прошептал незваный гость. Шарли зажмурилась; слезы отчаяния брызнули из глаз. Улыбка, прорезавшаяся в его голосе, заставила ее вздрогнуть и недоверчиво прислушаться: - Ричард предупреждал, что Вы, скорее всего, заработаетесь и будете в кабинете.
"Ричард"? "Предупреждал?"
- Рич-чард?.. - едва слышно выговорила она и распахнула глаза. - Вы от моего брата? Ой...
И Шарли испуганно отпрянула и еще больше вжалась в стеллаж, столкнувшись нос к носу со своим нежданным-негаданным спасителем. В царящей в кабинете темноте разглядеть его было невозможно.
- Да, - коротко бросил он и вздернул ее на ноги. - Поторопимся, леди. У нас почти не осталось времени. Боюсь, придется прорываться с боем.
- С боем? - в ужасе выдохнула Шарли, прижимая к груди драгоценную книжечку. - Но...
- Нас прикроют, - уверенно сказал он.
Шарлотта только вздохнула: она была слишком умна, чтобы поверить его словам.
Неведомый спаситель прижался к стене, прислушиваясь и выжидая, со вскинутым револьвером. А в следующее мгновение уже пинком распахнул дверь и вырвался в коридор, резко потянув ее за собой.
Выстрел, другой, третий - и они мчатся по коридору, пригнув головы.
Шарлотта вырвала руку у незнакомца и метнулась в сторону. "Петляя больше шансов не стать бегущей мишенью", - всплыли в голове девушки отрывки из зачитываемых до дыр приключенческих романов. Когда-то, невообразимо давно, в юности она мечтала стать героиней одного из них. Ах, как она ошибалась!
Поворот, череда выстрелов - в них ли? От них? - и они еще живы, по какой-то невообразимой прихоти небес. Поворот, коридор, поворот...
В глазах ее спасителя вспыхивает понимание, хотя разобрать ее бессвязные бормотания почти невозможно. Он кивает - и вот они уже бегут налево, а не направо.
Два коротких выстрела. Упасть на ступени, сжаться в клубок... еще выстрел - совсем рядом, над головой... И они уже бегут - или падают?.. - по крутой лестнице, пропуская ступеньку за ступенькой. Давно уже нечем дышать, в ребрах колет, и спаситель почти тащит ее, обессилевшую...
- Выход... налево... - шепчет она отрывисто, но он и без ее подсказки уже вышибает дверь. Холодный апрельский воздух врывается в дом.
- Еще немного, - шепчет ее спаситель с неожиданным сочувствием в возмутительно ровном, совсем не запыхавшемся голосе.
Свист пронзает ночь, калейдоскопами кружащуюся в глазах, зеркальной гладью разбившуюся на сотни осколков. Они вновь куда-то бегут...
Позади слышатся крики, злые и грубые голоса, но ветер сносит их в бок, и слов не разобрать. Снова выстрелы и запах гари, от которого волнами накатывает тошнота... ржут перепуганные лошади, взмах кнута... и мир вновь трясется, но уже как-то иначе.
- Экипаж?.. - едва выдыхает она, дрожа и ничего не видя за пляской пятен в глазах.
- Экипаж, - подтверждает спаситель. - Еще немного, леди. Немного.
И Шарлотта проваливается в забытье, вспыхивающее чернотой...
- Сестрица! - радостно вскрикнул брат. Шарлотта со стоном шевельнулась, попыталась сесть. Ей помогли: осторожно и очень бережно придержали за плечи.
...а затем сжали в безжалостно-крепких объятиях, да так, что едва не хрустнули кости. Шарли вскрикнула, и Ричард - она, наконец, смогла разглядеть его сквозь хоровод люминесцентных пятен - со смущением отстранился.
- Что произошло?... - тихим, осипшим голосом спросила она, оглядываясь. Комната, совсем маленькая, словно в дрянной гостинице...
Все кружилось, мельтешило перед глазами. Шарли зажмурилась и схватилась за виски.
Брат смущенно замолчал.
- Ваш дом подвергся нападению, - спокойно ответил уже знакомый ей голос. Шарли словно водой окатило. Спаситель!
Она поспешно обернулась. Головокружение никак не желало проходить, и она смогла разглядеть лишь слабую улыбку на тонких губах, черные вьющиеся волосы и светло-голубые, полупрозрачные глаза.
- Вы... я... должна поблагодарить Вас... как ваше имя?
- Дезмонд, леди.
- Прости, сестренка! - воскликнул Ричард, вмешиваясь в диалог. - Я совсем не хотел втягивать тебя в это! И даже подумать не мог, что все так обернется...
- Что?! - внезапный гнев вернул ей силы. Шарлотта резко выпрямилась, глаза запылали. - Это все из-за тебя?! Из-за этой твоей чертовой книжки?!
- Я надеюсь, ты ее не забыла? - быстро спросил брат и улыбнулся. Умом Шарли понимала, что он хотел утешить и приободрить ее, но лишь разозлил, и она ничего не могла с собой поделать.
- Ах, книжка! Получай! - Шарлотта швырнула ее со всей силы, целясь в брата - но, как всегда, промахнулась. - Ты! Да ты!.. Я так и знала! - бессильно воскликнула она и замолчала.
- Шарли! - укоризненно сказала Ричард. - Сейчас не время. Нам нужно срочно убираться из Лондона.
- Убираться?! Я не собираюсь бросать все из-за тебя?!
- Что - все? - презрительно спросил он, тоже разозлившись. - Дрянные переводы со старофранцузского и латинского? Когда из археолога ты стала филологом?!
- Когда родителей убили! - взвизгнула она. Страх сегодняшней ночи, вернувшийся, прорвался наружу бурной истерикой. - Я никуда не поеду! Я не хочу - и ты меня не заставишь!..
- Мы уезжаем, немедленно. Или ты хочешь, чтобы они нашли тебя и убили?!
- Убили?! Да что ты им сделал?!
- У Ричарда есть то, что им нужно, леди, - спокойно вмешался Дезмонд. - А вы - идеальная заложница для шантажа.
- Но... но... ноя не хочу!
- Ты поедешь, и точка! - рявкнул Ричард, теряя терпение, и стукнул кулаком по прикроватному столику.
- Нет! И что будет с нашим домом? С моей библиотекой?..
- Считай, что их больше нет!
Шарлотта несколько раз прерывисто вздохнула, всхлипнула...и разрыдалась.
- О, Ричард! Во что ты нас втянул?..
- Хватит реветь и собирайся! - рявкнул он, порывисто вскакивая.
- Прекрати, Ричард, - Дезмонд холодно оборвал распалившегося, злящегося на себя и несговорчивую Шарли, брата. И обратился уже к ней, присев рядом. - С Вашего позволения, я могу предоставить Вам мое поместье близ Эдинбурга. Увы, в нем давно никто не жил, но, поверьте, библиотека там отменная. Вот только...
- Что? - спросила она, почти справившись с рыданиями и чувствуя невыносимый стыд. О, как ужасно, как недостойно она вела себя!
- Не сочтите меня навязчивым, но... мы не знаем, кто эти люди. И что означают эти письмена. Мы не знаем, что им от нас надо и за чем они охотятся. И это, моя леди, Тайна. Настоящая Тайна. Пленительная, загадочная, пахнущая старыми страницами и подлинной древностью. Разве не интересно вам, леди? Разве не потому, что мечтаете о такой Тайне, Вы учились на историка? Вы, дочь великих археологов? Вы ведь мечтали о ней - как я, как Ричард. Как ваши родители. И теперь, когда оказались в одном шаге от нее, Вы желаете отступить? Разве это правильно? И не будете ли Вы потом жалеть?
Шарлотта открыла рот, желая возразить... и поняла, что не способна этого сделать. Он был прав, черт возьми! Решительно прав во всем!
Она сжала ладони в кулачки, и, не веря, что действительно это говорит, выпалила: