- За "Гаремник" ты девять баллов получил, Нео. - сообщил редактор, когда мы с ним встретились на следующий день. - Автор сказал, что мог бы поставить десять, но предложенное тобой решение считает частным случаем и применительно к тематике жанра оно не способно решить всех проблем. А ты у нас привык к десяткам, так что, не обижайся.
- Не буду спорить, Василич. Когда писатель берется сочинять, не заботясь о достоверности своих умозаключений, то сам загоняет себя в такую яму, из которой ни один бета-ридер не вытащит. А наш автор решил, что центральную фигуру альфа-самца можно спокойно окружить женщинами, которые по складу своего характера тоже не прочь стать альфами. На этом материале реально построить конфликт и состряпать неплохой сюжет, но получившееся произведение будет далеко от "Гаремника". Скорее, получится новый жанр - "Гаремник наоборот".
- Что ты, Нео. - редактор посмотрел на меня так, будто услышал несусветную чушь. - "Гаремник наоборот" давно существует. Это же "Белоснежка и семь гномов".
Один из талантов Юрия Васильевича заключался в умении шутить с таким непроницаемым лицом, что подвох начинаешь подозревать не сразу. В самом начале нашего знакомства, я часто становился "жертвой" его шуток, как и секретарша Юля, которой так ни разу и не удалось "раскусить" шефа. Его слова она никогда не пыталась критически осмыслить и воспринимала в каестве прямого руководства к действию. С моим появлением в издательстве, редактор перестал оттачивать на ней свой юмор и целиком сосредоточился на новом объекте. Но я научился реагировать быстро и включать "ответку".
- "Гаремник наоборот" в возрастной категории ноль плюс? - сказал это выпучив в праведном гневе глаза. - Побойся бога, Василич! Тогда уж "Сказка о мертвой царевне и семи богатырях". Там хотя бы какой-то намек на взрослые отношения присутствует. Но в одном ты прав. Мне действительно не удалось точно сформулировать свою мысль. Нужно было сказать - "антигаремник", подразумевая нечто подобное названию фильма с Робертом Де Ниро и Дастином Хоффманом, "Хвост виляет собакой". В данном случае речь идет не о прямом смысле английской поговорки, или о содержании самого фильма, а об изменении направления причинно-следственной связи на противоположное.
- Задавил старика эрудицией, - ухмыльнулся редактор. - Есть для тебя заявочка, Нео. Не простая. По моей личной инициативе созданная. В этом произведении авторы последнее время грызутся между собой нещадно. Вот я и решил отправить им бета-ридера, который поспособствовал бы примирению сторон.
- Они по очереди сочиняют? - спросил, сразу же вспомнив малолетнюю иллюстраторшу "Анджелину Джоли" и сестру ее Маринку. - Или с разных шлемов ВР заходят?
- С разных. У нас это не редкость. В ряде случаев, один писатель берет на себя декорации, другой создает сюжет и персонажей, составление диалогов могут отдать еще кому-нибудь. Наши писатели с киношным опытом в прошлом, только так и работают. Им привычнее колхозом трудиться. Коллективное творчество позволяет быстрого результата добиться, но шлифовки такое произведение требует долгой и тщательной. Множество шероховатостей и мелких нестыковок всегда присутствует. Несколько бета-ридеров с напильником и наждачкой в руках способны все подчистить на ура, но здесь особый случай. Два автора насмерть переругались в личной жизни и в виртуальном пространстве. Помириться никак не могут, а работа стоит. Я три дня уговаривал писателей, чтобы вместе зашли одновременно, и вроде бы удалось заручиться их согласием. Ты уж не подведи, Нео. Поговори с обоими. Не знаю, в чем там камень преткновения. Молчат оба, как партизаны. Отнесись с пониманием к их проблемам.
На пустынной улице ночного города было тихо, лишь поскрипывала на ветру вывеска над головой, да изредка доносился шум работавшего автомобильного двигателя. Полная луна гораздо лучше справлялась с функцией осветительного прибора, чем редкие тусклые фонари вдоль дороги. Казалось, что они не рассеивают темноту, а просто ограничивают ее в нескольких местах, не давая поглотить целиком те уголки ночного города, куда не просачивался лунный свет.
Выйдя на середину проезжей части, я оглянулся по сторонам, надеясь отыскать авторов. По традиции, Василич не словом не обмолвился, с каким жанром предстоит столкнуться, но общая атмосфера располагала к произведению в стиле городского фэнтези. В густой, едва не клубящейся, словно туман темноте, можно спрятать много всего интересного страшного и захватывающего дух одновременно. Редко какой писатель упустит подобную возможность.
Не знаю, что заставило обернуться; никаких звуков, способных затмить скрипевшую вывеску, позади не раздавалось. В нескольких метрах от меня стояли двое, и даже беглого взгляда на них оказалось достаточно, чтобы определить, куда я попал. Стройная темноволосая девушка, одетая в стиле байкерши и рядом с ней огромный волчара. Света луны хватало, чтобы предметы отбрасывали слабые, но хорошо различимые тени. У незнакомцев на двоих была всего одна тень. Четырехногая и хвостатая. Волчья.
- Здравствуйте. Бета-ридера к ужину приглашали?
- Да хранят вас боги ночи, Нео, - ответила девушка низким, плохо соответствовавшим ее внешности голосом. - Я - Альвайра. Человеческое имя моего спутника - Сандалф. Пока он находится в зверином облике, я зову его ласковым именем - Сандалик.
Волк глухо заворчал, затем зевнул, распахнув внушительного размер пасть. Мне показалось, что он сделал это только ради демонстрации полного набора зубов. Намек был вполне прозрачен, чтобы понять простую истину: мне не следует, уподобляясь авторше, называть его Сандаликом.
- На свой ужин я вас приглашать не рискну, - усмехнулась писательница, - не зная, какие блюда и напитки вы предпочитаете в темное время суток. Но если надумаете насладиться недоступной обычным людям экзотикой, то могу организовать. Коль скоро возникнет желание самостоятельно побегать за добычей, достаточно попросить о содействии Сандалика.
Ее улыбка вполне могла считаться дружелюбной, если бы не кончики клыков, показавшиеся из-под верхней губы. Зубы выглядели не столь впечатляюще, как у оборотня, но остроту их не хотелось проверять на себе.
- Спасибо. Упоминая об ужине, я имел в виду чисто деловой вариант мероприятия.
- Тогда нам требуется местечко, где можно спокойно поговорить. Здесь за углом находится уличное кафе, где не убирают на ночь столики и стулья. Там нам будет удобно втроем. Есть еще одна причина, по которой выбрано то место, но об этом позже. - авторша похлопала волка по загривку и добавила: - Беги, Сандалик, разведай обстановку.
- Юрий Васильевич говорил, что между вами и вашим соавтором возникло недопонимание, - сказал я, пытаясь разглядеть растворившегося в темноте зверя.
- Пойдемте, - не комментируя мои слова, предложила Альвайра. - Работа в соавторстве - дело сложное, не обходится без разногласий. Я нашла способ их преодолеть. Как видите, сейчас у меня с Сандаликом превосходное взаимопонимание...
Леди-вампир положила свою руку на мою ладонь, и возникло ощущение погружения в холодную ванну от ее ледяного прикосновения.
- Какое от вас идет приятное тепло, Нео... - прошептала она. - Кровь четвертой группы, резус положительный. Пульс хорошего наполнения, сосуды, будто струны, поющие на все лады гимн вашему здоровью. Люблю слушать эту музыку. Она восхитительна. Она завораживает. Ни один композитор не напишет лучше. Разве что в скрипичном концерте соль минор, Вивальди удалось передать оттенки этого божественного ритма.
- Нам долго еще идти? - спросил я только для того, чтобы сбросить с себя чары, навеянные звучанием ее голоса. Подчиняясь тембру, напоминавшему урчание кошки, моя голова сама собой начал клониться набок, открывая спутнице свободный доступ к боковой поверхности шеи.
- Не беспокойтесь, сразу же за углом. Слышите, как Сандалф уже переставляет стол? Нет? Вовсе не потому, что он делает все очень тихо. Людям не доступна подобная острота слуха. Об уличном освещении этого места я позаботилась заранее. Только ради вас, Нео. Ни вампиры, ни оборотни, не нуждаются в дополнительных источниках света.
Прямо под фонарным столбом, за столиком нас поджидал мускулистый коротко стриженный парень в майке-алкоголичке серого цвета и таких же камуфляжных штанах. Он устроился на границе тени и света от тусклого фонаря, но мне подумалось, что выражение его лица мало чем отличается от волчьей морды.
- Вот одна из причин, по которым мной выбрано это место, - сказала Альвайра, передвигая свое пластиковое кресло ближе к оборотню. - Сюда не проникает свет луны, иначе Сандалф не смог бы совершить обратное превращение в человека. Присаживайтесь, Нео. Хочется многое вам рассказать.
"Странная ситуация, - подумал я, усаживаясь напротив авторов. - Не похожи они на тех, кто переругался и с трудом выносит общество друг друга. То ли редактор краски сгустил, то ли на людях писатели ведут себя прилично, чтобы не давать повода для кривотолков. Хотя, последнего им и так не удалось избежать. Ну, если господа сочинители желают актерствовать, то - пускай актерствуют. Можно проверить при помощи парочки провокационных фраз, как тут обстоят дела без грима и ретуши".
- Расскажите, для начала, каково это - сочинительство вдвоем? - задав вопрос, я смотрел только на оборотня, ожидая его реакции. - Ни разу еще не был в произведении, созданном писательским дуэтом. У вас здесь существует разделение труда? Вот вы, Сандалф, чем в основном занимаетесь?
- Я нюхаю, бегаю и кусаю. - не задумываясь, ответил автор, лишенным эмоций голосом.
- Он шутит. - улыбнулась Альвайра. - Любит отвечать лаконично. Нюхать - это искать ошибки в сюжете. Бегать - это осуществлять личный контроль за детализацией мира, а кусать - это кусать. В смысле, быть недовольным моей работой и указывать на несоответствие получившегося результата изначальной концепции произведения. Такое вот совместное творчество, Нео. Иногда оно утомляет настолько, что случаются ссоры. В основном, не выдерживаю я. Срываюсь, начинаю скандалить. Сандалф - якорь, который не дает мне все бросить. Благодаря ему работа над сюжетом продвигается вперед. Был период длительного застоя, но сейчас все налаживается. Появились новые идеи.
- Приятно слышать, что творческий кризис позади. Мне здесь нравится. Детализация мира просто замечательная. Все живое, осязаемое, достоверное. Даже кошка на той стороне улицы.
Оборотень повернулся всем корпусом в указанном направлении, приподнялся, готовясь сорваться с места.
- С чего вы взяли, что там кошка? - писательница положила руку на плечо коллеги, силой удерживая его в кресле. - Успокойся, Сандалф, никого там нет.
- Как это, нет? - насколько можно убедительно, воскликнул я. - Да, вон же она! Только что с балкона второго этажа сиганула!
Опрокидывая кресло, оборотень прыгнул вперед, начав трансформироваться, еще находясь в воздухе. Передо мной успели мелькнуть обутые в берцы ноги, а через мгновение на мостовую мягко опустились четыре волчьих лапы. Вероятно, Альвайра могла бы остановить умчавшегося за воображаемой кошкой соавтора, но не стала этого делать.
- Зачем вам это понадобилось, Нео?
- Встречный вопрос. Зачем вам понадобилось выдавать Сандалика за второго писателя? Я не имел возможности видеть его лицо, но не сомневаюсь, что на лбу у него крупными буквами написано слово "персонаж". Даже если его роль в произведении именно такова, не думаю, что в присутствии бета-ридера имеет смысл изображать из себя живущего только инстинктами волка.
- Так я и знала, - задумчиво произнесла писательница. - Человеку, в силу ограниченности его органов чувств и узости мышления, не под силу оценить весь замысел. Мне и самой когда-то не удавалось его оценить в полной мере. Появилась кое-какая идея, Нео. Я помогу вам, а после этого вы поможете мне...
Она еще что-то хотела сказать, но отвлеклась, повернув голову в ту сторону, куда убежал волк. Не знаю, что слышала вампиресса, но даже мне удалось уловить топот нескольких ног и приглушенные возгласы. Выскочивший из-за угла человек в одной руке держал небольшой кейс, а в другой - пистолет. Когда такой типаж от кого-то убегает, от ситуации за версту тянет криминалом. Я нисколько не удивился, когда заметил двух вооруженных людей в форме, не намного отставших от преступника.
Вместо того чтобы бежать дальше, обладатель кейса свернул к нашему столику и занял позицию за моей спиной.
- Оружие и рации на землю! - тяжело дыша, приказал он преследователям. - Тогда эти люди не пострадают.
Стражи порядка остановились, но подчиниться требованиям не спешили. Их позиция выгодно отличалась тем, что оба полицейских оставались в тени, а преступник им был хорошо виден.
- Последний раз повторяю, стволы и рации на землю!
Пистолет злоумышленник наставил на Альвайру, а сам предпочитал прятаться за моей спиной. Я поймал взгляд писательницы и заметил с ее стороны легкое движение головой. Если знак был понят мной правильно, авторша предлагала упасть под столик. Ее вампирские способности без проблем позволяли справиться с вооруженным бандитом, но я представлял собой слишком легкую и беззащитную мишень. Самое слабое звено, требовалось из этого уравнения исключить.
- О-кей! - крикнул один из копов. - Оставь в покое заложников! Наши пушки внизу.
- Толкни их ногой сюда. - приказал преступник. - Чтобы были на виду.
Раздались звуки, которые издают, скользящие по каменной мостовой металлические предметы. Звуки эти сильно отличались друг от друга, что не ускользнуло от внимания бандита.
- Второй ствол где? - заорал он. - Ты вместо него дубинку кинул! Второй ствол на землю и отходите в конец улицы с поднятыми руками. Вон к тому фонарю, чтобы я вас видел там обоих!
Ответить полицейские не успели. Из темноты на преступника прыгнуло что-то большое, серое и зубастое. Сандалик легко опрокинул бандита, отбросив его от столика, но копы не оценили вмешательства добровольного помощника. Раздались выстрелы, одна пуля прошила пластиковую столешницу в сантиметре от моей руки, а вторая и третья оказались точнее. Никогда не думал, что пули такие горячие. Как маленькие утюги, которыми кто-то недобрый решил погладить мои внутренности. На этом фоне прикосновение холодных губ Ангела Смерти оказалось даже приятным...
Тишина - понятие относительное. Одному достаточно не слышать человеческих голосов, чтобы считать, будто вокруг тихо. Другого бесит шум смываемой в унитаз воды из квартиры двумя этажами выше. Кого-то тишина пугает, а кому-то в радость настолько, что готов ради этого остановить мгновение, в надежде получить вечное блаженство.
Когда открываешь глаза, еще помня, как в твое тело попали два маленьких быстрых кусочка металла, то тишина вокруг - показатель, что этот мир на какое-то время забыл о твоем существовании. Но в следующее мгновение понимаешь, что ошибся - мир стал наполняться звуками. Тишина исчезла, растворилась в этих звуках, каждый из которых можно было с легкостью идентифицировать и оценить расстояние до места, откуда он исходил.
Я ощущал на расстоянии все, что служило источником для возникновения звуковых волн, в радиусе двадцати или более метров от себя. Не слышал только одного - биения собственного сердца. Грудная клетка не шевелилась, застыв в фазе выдоха. Оба пулевых отверстия оказались на своих местах, а вытекшая из них кровь успела засохнуть и приклеить одежду к телу.
"Морг", - такой вердикт вынес разум после обзора комнаты с выложенными кафельной плиткой стенами и рядами больничных каталок, на которых лежали тела людей. Я не медик, но расположение отметин от пуль, позволяло предположить, что как минимум одно ранение было смертельным. То, что сейчас удавалось двигаться, попутно осознавая себя во времени и пространстве, говорило, лишь о том, что со мной происходило нечто странное.
Я спустил ноги с каталки, спрыгнул на пол. Никаких признаков слабости или функциональных расстройств организма. Прошелся по помещению, разглядывая тела соседей по мертвецкой. Огнестрел, еще огнестрел, проломленный череп, ножевое ранение, множественная сочетанная травма. Это не мной поставленные диагнозы, все было написано на сопроводительных бирках.
Взглянул в зеркало, висевшее над раковиной для мытья рук, и только тогда обнаружил на своей шее два небольших отверстия, расположение которых говорило о многом. Значит, прикосновение холодных губ не пригрезилось угасающему сознанию, и своему нынешнему посмертному существованию я обязан писательнице. Хорошо это для меня, или плохо? С какой стороны посмотреть. Наверное, все-таки - хорошо.
Начнем с того, что мне удалось остаться в произведении. Базовые системы мира у разных авторов устроены не одинаково. В одних случаях гибнущего по сюжету бета-ридера просто выбрасывает из виртуальной реальности, в других - он остается при любом раскладе, но не всегда способен продолжать свою работу без помощи со стороны писателя. Альвайра успела меня куснуть, значит, стремилась оставить в произведении, спасти, пускай и таким экзотическим способом.
Я был ей нужен живым, но став вампиром частично потерял свободу передвижения и возможность знакомиться с миром в дневное время суток. Опыт существования в виде упыря у меня уже был, и вряд ли здешние условия позволяют нежити спокойненько прогуливаться при солнечном свете. Кстати, о солнце. Я понятия не имел о том, сколько пролежал в мертвецкой, но какое-то шестое или седьмое вампирское чувство подсказывало, что на улице уже темнеет, и можно без опаски выбираться из морга.
Лишь бы по дороге никого не встретить. Не за себя опасался, за психику персонажа, которому придется увидеть живого мертвеца. Опасался не зря. В коридоре нос к носу столкнулся с девицей китайского вида, занимавшейся мытьем полов. Если бы она за мгновение до открытия дверей морга шагнула хотя бы один раз в сторону, я бы насторожился. Шуршание тряпки по полу мои обостренные вампирские органы чувств идентифицировали, но не привыкшее к наплыву информации сознание не успело сделать соответствующих выводов.
А уборщица сделала. Ее всю сразу перекосило, как на картине Эдварда Мунка. Мне не известно, что вопил нарисованный человек, но китаянка выдала протяжное "Й-и-их!", после чего тихо осела на пол, так и не выпустив из рук швабры. Не знаю почему, но девушка показалась мне безумно красивой. Остатки человеческой памяти говорили: "Что ты в ней нашел? Ни разу не твой типаж", а новообретенное вампирское "я" просто млело от счастья встречи с таким образцом неземной красоты. Хотелось обнять ее, прижать к себе и... Крови, что характерно, не хотелось.
Парадокс. Вампир из меня получился какой-то странный. Не укладывавшийся в рамки стандартного представления о клыкастой нежити. Зубы наличествовали, тело было мертво, и некоторые его функции, связанные с воспроизведением потомства, закономерно не работали
из-за отсутствия кровообращения. Как известно, вампиры половым путем не размножаются, им это совершенно ни к чему. Так что же творилось сейчас со мной?
Ответов в морге я искать не стал. Оставив в покое желанное, но совершенно бесполезное для себя женское тело, отправился дальше по коридору. Где-то впереди находился охранник. Я слышал шелест журнала в его руках и поскрипывание карандаша, вписывавшего буквы в кроссвордные клеточки. Вряд ли охранник был способен причинить мне какой-либо вред, но афишировать свой нынешний статус совершенно не хотелось.
По пути заглянул в один из пустовавших кабинетов и переоделся, замаскировав себя при помощи медицинского костюма, шапочки и маски. Теперь можно было беспрепятственно передвигаться по учреждению. Кажется, учел все. Как оказалось, кроме одного. В подобном качестве я мог представлять интерес для тех, кто нуждался в медицинской помощи. И такие люди не замедлили появиться.
- Эй, док! - крикнул кто-то позади, когда до дверей на улицу оставалось всего несколько метров. - Постойте!
Пришлось оборачиваться. Упитанный коротышка в медицинском костюме наподобие того, что был надет на мне, призывно махал рукой.
- Хорошо, что вы еще не ушли, док. Сегодня богатый денек на преступления. Парамедиков, и тех не хватает. В Даунтауне, на двадцать седьмой улице в баре произошла перестрелка. Просят прислать врача, вроде бы живой кто-то еще остался. Я говорил, что у нас сейчас только дежурный патологоанатом, но они ответили, что годится и такой, лишь бы врач. Машина ждет, док.
- Я здесь недавно, плохо еще ориентируюсь. Куда идти?
Он схватил меня за руку, намереваясь увлечь за собой и показать направление, но в следующий момент удивленно моргнул:
- Нельзя же быть упертым трудоголиком и столько времени проводить в морге, док! Неудивительно, что вы ничуть не теплее тех, кто там находится. Вон по тому коридору до конца и налево. Я догоню, только захвачу с собой термос горячего кофе, чтобы согреть вас в дороге.
"Похоже на Америку последней четверти прошлого века, - думал я, глядя на проплывавшие мимо окна пейзажи с высокими домами, обилием ярких рекламных вывесок. - Судя по автомобилям, середина семидесятых - самое начало восьмидесятых. Меня при появлении закинуло куда-то на окраину, там сложно было делать выводы по декорациям. Но сейчас ошибиться трудно".
Я пока не составлял дальнейшего плана действий, но большого выбора из возможных вариантов не имел. Все сводилось к поискам Альвайры, а до сих пор не было никаких зацепок по поводу того, откуда начать. Можно немного подождать, пока она сама меня отыщет, у нее таких возможностей хватало, и как у вампирессы, и как у автора. Волчара ей в помощь. Ему справиться с поиском пропавшего бета-ридера - раз плюнуть. Хотя, в зверином облике он вряд ли умел плеваться. Но, нюхать умел. Сам подтвердил этот факт.
В том, что Альвайра не единственный представитель ночного народа в данном произведении, сомневаться не приходилось. Скорее всего, авторша достаточно известна среди остальных здешних кровососов. Мне сейчас требовалось отыскать хотя бы одного из них. Ночью вампиры обычно тусуются возле своей основной кормовой базы - людей. Значит, отправляясь сейчас в район баров и ночных дискотек, я двигался в правильном направлении.
Еще бы слюной при этом не истекать, наблюдая на хорошо освещенных тротуарах множество особей женского пола. Про слюну, это - так, фигурально, но меня сейчас дико возбуждали абсолютно все женщины, включая тех, чей вес балансировал на границе второй и третьей сотни килограммов. Возраст и расовая принадлежность дамочек значения не имели. Чушь какая-то. Наверное, меня укусила вампирка-нимфоманка, не иначе.
Пространство возле бара огораживала ленточка, запрещавшая посторонним заходить на территорию, где произошло преступление. Зевак хватало, и мне пришлось низко опустить голову, чтобы не видеть аппетитных сисек и попок, которых здесь было предостаточно на расстоянии вытянутой руки. Но от запахов никуда не скрыться. Я ощущал их так остро, как дегустатор парфюмерной продукции, сразу же выделяя женские феромоны, которых носилось в воздухе невообразимое количество. Трудно заткнуть свой нос тому, кому и дышать необязательно.
Внутри бара моему взору предстала сцена, неоднократно виденная в кинофильмах. Побоище с человеческими жертвами на фоне перевернутой мебели, разбитой посуды, бутылок и зеркал. Неподвижных тел насчитывалось восемь штук. Хвала сюжету, все они оказались мужскими, иначе мне было бы сложно себя контролировать. Полицейские ждали от прибывшего доктора каких-то действий, и эти ожидания требовалось оправдать. Вампирские чувства не подвели.
- Вот эти двое и еще вон те, - указал я, даже не подходя к пострадавшим, - холодные. Сразу в морг. Тот, что на площадке для дансинга - не жилец. Скончается, как только станете грузить на носилки. Из оставшихся троих - двое тяжелых, с обширными внутренними кровотечениями. Немедленно в больницу и прямо с колес на операционный стол, иначе не выживут. Бармену повезло больше, кроме касательного пулевого ранения и множественных порезов от стекла, других повреждений нет, просто он пока без сознания.
- Браво, док. - прошептал стоявший рядом коротышка. - Отсюда, где мы стоим, видна только подошва ботинка, в который обут бармен. Я всегда считал, что патологоанатомы - самые лучшие диагносты. Что вы заканчивали, док? Йель, Стэнфорд, или, может быть, университет Джона Хопкинса?
Не имея ни малейшего понятия, ни об одном из них, я выбрал средний вариант. Видимо, подсознательно всегда тяготел к буддистской философии.
- Мне так и показалось, - продолжал медик. - Они там не зациклены на высоколобых теориях, а сразу находят практическое применение своим открытиям. Рад знакомству с выпускником Стэнфорда. Надеюсь, вы не откажете мне в возможности и дальше практиковаться рядом с вами?
- Разумеется, дружище, - пообещал я и обратился к одному из копов: - Где здесь туалет, не подскажете?
Почти во всех американских фильмах, которые ранее довелось посмотреть, рядом с туалетом находился черный ход на улицу, в техническую зону заведения, с непременной мусоркой на плохо освещенном пространстве. Видимо, авторша смотрела те же фильмы. Помойка здесь присутствовала, и не только с пищевыми отходами. Я выбрал из вороха тряпья драную, но чистую рубаху без рукавов и относительно целые джинсы. Пора было вживаться в роль простого американца, а имидж доктора для этой цели не годился. Волосы бы мне еще подлиннее, и с легкостью сошел бы за хиппаря.
В карманах джинсов даже отыскался мятый доллар и несколько десятицентовиков. С такими деньжищами надолго в баре не зависнешь, но кофейку возле стоечки попить, как Володя Шарапов, и понаблюдать попутно за публикой, я мог себе позволить. Оставалось только выбрать подходящий бар, куда пустят в таком прикиде.
Заведений в этом районе хватало, но судя по внешнему виду заходивших в бары людей, таким как я, там было не место. Пришлось изображать праздношатающегося гуляку, которому нет дела до ночной жизни города. Кстати о городе. Мне попались надписи на полицейских машинах, и согласно этому выходило, что действие происходит в Балтиморе. Вернее сказать, это представление писательского дуэта о Балтиморе семидесятых-восьмидесятых годов прошлого столетия.
Я не знал куда идти, поэтому двигался в направлении, заданном улицей, то есть - прямо. Постепенно понял, что инстинктивно сворачиваю, как только вижу впереди женщин. Вскоре увеселительные заведения закончились, а так и не удалось отыскать хотя бы одно из тех, которому соответствовал мой нынешний облик. Такие бары должны были где-то существовать, но для их поиска требовалось лучше представлять местные условия. Самый действенный способ пополнить свои знания - прогулка по окрестностям. Чем я сейчас и занимался.
Вампирские органы чувств фиксировали столько нового, интересного, неожиданного, что бесцельное блуждание по улицам Балтимора стало приносить настоящее удовольствие. Я, словно хорошая охотничья собака, мог сказать, кто здесь до меня прошел, насколько при этом торопился, какой парфюм использовал и что выпивал. Звуки окружали, как огромное облако, в котором различалась каждая отдельная капелька, и легко прослеживались повторяющиеся тенденции.
Шаги человека, двигавшегося вслед за мной метрах в пятнадцати, я услышал давно, но значение этому факту придал только после того, как прошагал метров триста, не меньше. Человек шел следом, не приближаясь, но и не отставая. Он как-то ухитрялся прятаться среди других прохожих, уличной рекламы, автомобилей, и ни разу не попался мне на глаза, хотя я уже начал оглядываться, чтобы вычислить преследователя.
Оставалось только сделать петлю, чтобы вернуться на след таинственного незнакомца и узнать о нем хоть что-нибудь по запаху. Я свернул в первый попавшийся узкий проход между домами, ускорился, преодолев половину стометровки секунды за четыре. Приятно, что даже не запыхался. Хотя. Кислород в нынешнем состоянии нафиг был не нужен. Принцип существования вампирского тела описывался простым понятием - магия. Этим все сказано.
Если охотник ведет себя недостаточно осторожно, он сам становится дичью. Древний, как мир тезис, к которому относишься легкомысленно до тех пор, пока не испытаешь последствия ошибки на своей шкуре. Я почему-то решил, что преследователь опрометью бросится меня догонять, но не учел того, что он знал эти места гораздо лучше и сумел отыскать лазейку, позволившую выйти с другой стороны. А точнее, сверху.
Нападения оттуда я не ждал, сознательно исключая из сферы внимания звуки, доносившиеся из двух многоэтажных домов. Послушать там было что, включая несколько громких, даже по человеческим меркам, интимных мероприятий, но они только отвлекали от слежки. А лучше бы слушал. Не пришлось бы сейчас сидеть на пятой точке, а вокруг меня не была бы обмотана прочная цепь, притягивавшая руки к туловищу. Там где металл касался тела, нестерпимо жгло. На вампира такое действие оказывал только один металл - серебро.
Нападавшим оказался высокий афроамериканец в темной одежде. На Уэсли Снайпса в роли вампира-полукровки он не был похож ни разу, но дело свое знал не хуже. Достал из-за спины здоровенное мачете, примерился лезвием к моей шее, отвел в сторону руку с оружием, но вместо того, чтобы нанести завершающий удар, сказал:
- Слушай сюда, кровосос. Предлагаю сделку. Ты говоришь, кто тебя инициировал, после чего умираешь быстро, без мучений. Если не скажешь, встретишь рассвет на крыше, привязанным к телеантенне. Это будет самый лучший и самый яркий рассвет в твоей гребаной жизни. Жаль, впечатлениями ни с кем не поделишься.
- А как ты узнаешь, что я не соврал? - вопрос задавался чисто из спортивного интереса, но афроамериканцу слова не понравились. Видимо, не привык к подобным текстам из уст других персонажей. Я получил несильный тычок в лицо рукоятью мачете. Это можно было бы легко пережить человеку, но вампирам не нравится, когда им наносят травму серебряным предметом.
- Я, мать твою, шучу, что ли, кровосос белозадый? - рассвирепел охотник за нежитью. - Я похож на гребаного комика? На стэндапера, мать твою? Отвечай, сука, на кого я похож?
Он был похож на большого злого ниггера с огромным мачете в руках. Других вариантов не предполагалось, но, здраво рассудив, я не стал озвучивать эту неполиткорректную мысль.
- Ты похож на одного из Джексонов, - наобум ляпнул я, прикинув, что в это время сольная карьера знаменитого певца только начиналась, и он был более известен в составе семейного ансамбля. - На Майкла. Классно поет чувак. У него большое будущее в шоу-бизнесе. Зуб даю.
Видимо, я угадал с предпочтениями охотника в области современной на тот момент музыки. Он опустил мачете, задумчиво пожевал толстыми губами:
- Вижу, что ты свеженький, клыки в деле еще ни разу не побывали. Иначе бы не предлагал тебе выбор: голова или крыша. Последний раз спрашиваю, кто тебя инициировал?
- Альвайра. - не находил причин скрывать это имя. Срок моего пребывания в произведении подходил к концу, и авторше я уже ничем не был обязан.
- Не гони, кровосос. - засмеялся охотник, сверкнув белоснежными зубами. - Не верю я тебе. Имечко это у всех на слуху, но не думаю, чтобы сама Альвайра... - он осекся, затем внезапно, без всякого перехода, спросил: - как зовут ее добермана? Отвечай быстро, иначе экскурсия по крыше тебе гарантирована! Ну!
- Добермана не видел. Волчару-оборотня зовут Сандалик.
- Верно. Долбанутое имя. Никто не понимает, что оно означает. А какого волк размера?
- Вот я сижу сейчас на земле. Так он выше меня еще в половину. А имя его означает - уменьшительное название от легкой летней обуви на ремешках.
Афроамериканец вернул мачете в висевшие за спиной ножны, достал из внутреннего кармана куртки шприц, сдернул с иглы защитный колпачок.
- Думаю, тебя следует показать Хантли. Он тоже когда-то говорил про обувь. Подставляй шею, белозадый. Пора принимать лекарства. Место укола обрабатывать не будем. Нехер на тебя спирт переводить. Ты при любом раскладе - труп. Что сейчас, что потом.
Транквилизатор для вампиров вырубил надолго. Когда пришло время очнуться, внутренние часы подсказали, что на улице наступил день. Хорошо, что меня на улице в этот момент не было. Судя по первым впечатлениям, я находился в туннеле метро, строительство которого еще не завершилось. Тело обматывала все та же цепь, но на этот раз и ноги оказались связаны.
Вампирские чувства подсказывали, что сюда сейчас направлялись три человека. Дувший с их стороны ветер принес запахи, много чего сообщившие о людях еще до их появления в поле зрения. Все трое давно не принимали душ, зато регулярно употребляли виски. Двое из троих жевали мятную жевательную резинку, у одного была плохо зажившая рана, которая еще кровоточила. Из этой троицы один человек был знаком - взявший меня в плен афроамериканец.
Он отделился от остальных, подошел ближе, не выпуская из правой руки мачете, ощупал цепь.
- Цени мою доброту, кровосос, цепочка нигде твоего тела не касается. А, ведь мог бы тебя раздеть предварительно. Представляешь, каково это?
- Не стращай его, Майк. Новообращенные мало что понимают. Даже питаться самостоятельно не умеют. Хочешь кровушки, вампирчик?
Человек, который ко мне обращался, выглядел старше остальных как минимум вдвое. Слегка походил на Чака Норриса, даже костюмчик техасского рейнджера присутствовал.
- Не поверите, - усмехнулся я, - не хочу.
- Ты, что же, не чувствуешь, у кого из нас открытая рана? - в голосе рейнджера послышалось удивление. - Ты ведь больше суток не питался. Оголодать должен так, что один только запах крови способен свести с ума. Ты просто обязан сейчас умолять меня о том, чтобы получить на язык хотя бы капельку крови. Почему же ведешь себя спокойно? Что с тобой не так?
- Рану чувствую. Мазь с антибиотиками в ней - тоже. Но кидаться на кровь не стану. Наверное, у меня хорошее воспитание, Хантли.
- Откуда ты меня знаешь?
- Громила твой проговорился, к кому меня решил доставить.
- Какой я, мать твою, громила? - возмутился Майк, угрожающе взмахивая оружием. - Тебя, мать твою, поучить приличию? Поучить?!
- Окей, не громила! Назову Блэйдом, чтобы тебе лестно было. Подходит?
- Какой, мать твою...
- Стоп! - крикнул Хантли. - Тихо! Майк, Джек, оставьте меня наедине с вампиренышем.
Раздражительный афроамериканец и не проронивший ни слова Джек удалились. Хантли подошел вплотную, внимательно осмотрел след от укуса на шее, подсвечивая себе фонариком, после чего спросил:
- Я сильно ошибусь, если предположу, что твое имя - Нео?
- Не сильно. Юрий Васильевич упоминал, что договорился о встрече бета-ридера с обоими авторами. У вас с Альвайрой снова возникли разногласия?
- Альбиной ее зовут. У меня редкое имя - Харитон. Здесь я просто Хантли.
- А по виду, вылитый Чак Норрис. Может, цепочку с меня снять уже, раз все выяснилось?
- Не пойми неправильно, Нео, - вздохнул автор, - но ты собой представляешь какую-то аномалию, не укладывающуюся в рамки произведения. Пока я все не выясню, цепь останется на месте. Не бывает так, чтобы голодный кровосос не хотел крови. Но ты - первый вампир, инициированный Альвайрой, поэтому требуешь тщательного изучения. Не возражаешь?
- А у меня есть выбор? Валяй, Хантли, изучай.
- Для начала расскажи мне, как встретился с Альвайрой, и при каких обстоятельствах она тебя инициировала.
- Альбина совсем свихнулась, - произнес писатель после того, как выслушал мой рассказ. - Не думал, что все настолько плохо.
- По всей видимости, она решила меня спасти. Иначе бы я не остался в произведении.
- Спасти? - засмеялся Хантли. - По твоим словам, преступник выскочил из-за угла внезапно. Знаешь, на каком расстоянии писательница-вампир способна почувствовать человека с кейсом и погоню за ним? Если она допустила, что эти персонажи с вами встретились, да еще и стрелять начали, значит, мы имеем дело с домашней заготовкой. И никак иначе. А из этого следует, что Альбина изначально хотела превратить тебя в вампира, но решила обставить все, как спасение от неминуемой смерти. Одного не пойму, почему тебя кровь не интересует? Что почувствовал, когда очнулся? Возможно, не сразу, а чуть позже.
- Секса хотел до безумия, - признался я, рассказав о том, как повстречал в морге китаянку-уборщицу. - Причем понимал, что при моей нынешней физиологии секс невозможен, но хотелось, аж... аж сравнить не с чем.
- Бред какой-то. - автор задумался, а через некоторое время захохотал так, что в дальнем конце тоннеля стали обеспокоенно переговариваться Майк и Джек. - Я понял, Нео! Голосовые команды! Потрясающе! Я предупреждал Альбину, что ее английский настолько оставляет желать лучшего, что использовать его в голосовых командах не желательно!
- А теперь, помедленнее, - попросил я, когда приступ смеха у писателя прошел. - И, желательно, доступным для бета-ридера вампирской национальности языком.
- Сейчас цепи с тебя сниму и расскажу. У базовой системы мира есть функционал голосовых команд, предназначенный для быстрой корректировки свойств любых объектов по принципу "здесь и сейчас". Большинство авторов редко его применяет, предпочитая более совершенный и точный графический интерфейс, но Альбина - просто обожает голосовые команды, особенно в отношении того образа, что использует сейчас сама. К тому же, она балуется английскими терминами, но произносит их настолько ужасно, что слова коверкаются до безобразия. Тебе известно, Нео, как по-английски будет "кровь"?
- Блад.
- Вот именно. В этом слове дифтонг из двух "оу", дает звук, схожий с нашим "а". А в слове спун - ложка, то же сдвоенное "оу" произносится уже как - "уэ". Понимаешь, о чем я?
- Получается, что Альбина произнесла "блуд", вместо "блад"?
- Выходит, так. Базовая система мира билингвистична. Воспринимает на слух оба языка. Если бы исковерканное английское слово "кровь" совсем никакого аналога в русском языке не имело, система отказалась бы привязывать свойство к объекту. Но, в данном случае, слово проверку прошло, и свойство оказалось назначенным. У слова "блуд" несколько размытое понятие, не ассоциирующееся с конкретным материальным объектом. Поэтому желание "блудить" у тебя было, ты его реализовывал, глядя на женщин и бесцельно блуждая по улицам. Этого оказалось достаточно, чтобы поддерживалось равновесие функций вампирского организма.
- Шикарно. Если я правильно понял, то все, кого кусала Альбина в образе Альвайры, превращались в блудливых вампиров? Они жаждали беспорядочных половых связей вместо крови?
- Если помнишь, - усмехнулся автор, - я упоминал, что ты первый и надеюсь - единственный инициированный Альвайрой вампир. У нас ней существует договор, который она, в твоем случае, нарушила. Это долгая история... - он на мгновение замолчал. - Мои ребята не поймут, если я приведу тебя на нашу базу живого и без цепей. Придется мне рассказывать здесь, где нет никакого намека на комфортные условия. Согласен, Нео?
- Это тебе здесь не очень комфортно, Хантли. Темно, сыро, и зад опустить не на что. Сам
устраивайся поудобнее, насколько сможешь, а мне как вампиру глубоко пофиг в каких условиях беседовать.
- Тоже верно. Тогда слушай. Начну с самого начала. Мы с Альбиной знаем друг друга много лет, но соавторами стали совсем недавно. Когда-то я помог ей с вычиткой первых произведений, стал постоянным бета-ридером. Во всех предисловиях к своим книгам она меня упоминала, благодарила за помощь. Несколько раз прилюдно назвала соавтором, но я от этого всегда открещивался. Понимал, что не дотягиваю до такого уровня. Когда Альбине предложили сотрудничать с "Клавиатурой", она снова обо мне вспомнила, и тут уж я отказываться не стал. Виртуальное творчество - это невероятные возможности для автора. Изначально, мы с Альбиной были дуэтом охотников на нежить. Герои, которых объединяет только совместная работа. Никакой романтической линии между ними, никаких розовых соплей в сахаре. И противник наш выглядел предельно жестко, никакой идеализации образа нежити, как это сейчас модно. Такой вот расклад.
- Вы тут не роли брата с сестрой отыгрывали? А то сериал "Сверхъестественное" чем-то отдаленно напоминает.
- На такую глобальную борьбу со злом мы не замахивались. Защищали людей от вампиров, хватало и этого. Сложности с произведением совпали по времени с проблемами в личной жизни Альбины. Она драматично переживала развод с мужем. Пустилась во все тяжкие и быстро разочаровалась в мужчинах, в обществе которых пыталась забыться. Затем умерла ее любимая собака. После этого моя соавторша решила, что в произведение нужно добавить оборотней. Я сопротивлялся, потому что пришлось бы перелопатить процентов шестьдесят первоначальной концепции. Мы повздорили, и Альбина ушла из охотников в вампиры. Сказала, что ей нужно посмотреть на всё глазами персонажа с той стороны границы добра и зла. Я согласился. Мне сначала казалось, что это блажь, и соавторше быстро все надоест. Но ей понравилось. Причем настолько, что произведение как таковое Альбина полностью забросила, предпочитая проживать жизнь персонажа по имени Альвайра. Мне удалось убедить ее никого не инициировать, чтобы не плодить полчища вампиров. Она согласилась при условии, что мои охотники не станут причинять вреда ее новой игрушке - Сандалику. Пришлось и с этим смириться. С оборотнем договора быть не могло, поэтому, нет-нет, да и кусал он кого-нибудь из персонажей, которых нам приходилось затем ликвидировать. Претензий на этот счет Альбина не принимает до сих пор, говорит, что у Сандалика инстинкты, которым он повинуется. Вот так и живем, Нео.
- И теперь у вас война авторов?
- Какая там война... - писатель тяжело вздохнул. - Базовую систему всегда контролировала моя соавторша. Это ее мир, и правила в нем устанавливает она. Если бы захотела, разгромила бы нашу подземную базу, уничтожив всех охотников. Я, хоть и числюсь автором, но на деле власти никакой не имею. Больно видеть, как все рушится. Столько сил в это вложено. Альбина - умница, работяга, но... Не выдержала, сломалась...
- Скажи, Хантли, а Сандалик часто сюда заглядывает?
- Смеешься, что ли? У нас столько серебра по периметру развешено, что, ни один вампир, или оборотень, будучи в здравом уме, не сунется.
- Тогда что он здесь делает метрах в двадцати от нас, вон в той части туннеля?
И тут до писателя дошло, что я совсем не шучу. Дальности моего вампирского локатора хватило, чтобы обнаружить крадущегося оборотня, который сейчас находился в звериной форме. Передвигался он скрытно, мохнатые лапы почти не издавали шума при соприкосновении с дном строящегося туннеля, но для вампирского слуха - это все равно недостаточно тихо.
- Альвайру ты не ощущаешь? - шепотом спросил автор. - Сандалик в одиночку сюда бы не явился.
- Здравствуй, Харитоша, - раздался ее тихий, на пределе моей слышимости, голос, - расскажи ему, Нео, что я уже здесь.
- Она здесь. - послушно повторил я и от себя добавил: - Не могу понять, насколько далеко.
- Разумеется. - отозвалась писательница. - Тебе еще расти и расти до мамочки. Понравилось быть одним из тех, кого коснулись своим темным крылом боги ночи?
- Значит, ты меня сознательно инициировала, Альвайра? Это правда?
- Бета-ридеру следовало испытать полный эффект погружения в созданный мною мир.
По-другому это сделать было нельзя.
Из нашего разговора Хантли слышал только те фразы, которые произносил я. По его виду стало ясно, что репликами соавторши он не заинтересовался. Гораздо больше писателя заботил оборотень, разглядеть которого пока не удавалось даже мне. Хантли приложил к глазам мудреного вида бинокль и направил его в сторону, откуда ожидалось прибытие противника. Еще раньше охотник на нежить достал длинноствольный револьвер, положив его перед собой.
- Не молчи, Нео, поговори со мной. - шелестящий голос Альвайры теперь звучал отчетливее. - Так тебе понравилось быть вампиром? Чудесное ощущение, не так ли?
- Сложное ощущение. - ответил я. - Если учесть, что ты сделала меня блудливым вампиром, Альвайра. Охочим до того, что нежити не доступно. Объяснить, как это случилось?
- Не трудись, - засмеялась писательница, - я давно слушаю твой разговор с Хантли. Каюсь, не доглядела.
- Скажи ей, что она договор нарушила. - не отрываясь от бинокля, произнес автор. - Поклялась же никого не инициировать.
- Передай этому жалкому человечишке, что я ничего не нарушала. Как звучал договор? Никакой инициации персонажей с моей стороны. Это я соблюдала неукоснительно. Про бета-ридеров в договоре не было ни слова.
Решив, что пришло время заняться главным заданием, а именно - примирением писателей, я произнёс:
- Почему бы вам обоим не сесть за стол переговоров и не обсудить все острые темы?
- Плохая идея. - в один голос ответили авторы.
Подозреваю, что сделали они это, руководствуясь разными причинами. У Альвайры не имелось желания вступать в переговоры с соавтором, а Хантли уже готовился принять бой. Похоже, он увидел в свой необычный бинокль оборотня, потому что потянулся за револьвером и взвел курок. Я почувствовал приближавшуюся с другой стороны туннеля Альвайру и понял, что намерения у нее самые серьезные. Нас зажимали в клещи двое сильных противников, и вырваться из этого смертельного захвата было непросто. Не знаю, насколько хорошо пользовался оружием писатель, но к его револьверу мне стоило попробовать добавить еще и свое доброе слово.
- Эй, соавторы, а вы в курсе, как сочиняли вместе Ильф и Петров? Они сознательно отсекали все слова, которые одновременно приходили в им голову. Что-то в этом есть, не находите? Вы оба только что отказались от разумного способа разрешения конфликта. Может быть, возьмете на вооружение метод классиков?
Альвайра хоть и была вампиром, но женские понятия об эстетике и чистоте не утратила. Она не захотела разговаривать в темном грязном туннеле, и писатель был вынужден пригласить всех на базу охотников за нежитью. Там не сильно обрадовались гостям. Если быть точным, парни изрядно струхнули. Когда бравый Майк выяснил, что перед ним та самая легендарная предводительница вампиров и ее Сандалик, то сразу стал тихим и скромным, даже руки держал на виду, чтобы никто не подумал, будто афроамериканцу хочется схватиться за мачете. Джек и в этот раз промолчал, и я начал всерьез подозревать, что ему забыли прописать функцию речи.
Хантли попросил охотников куда-нибудь свалить ненадолго, а сам пригласил остальных за стол. Должно быть, со стороны переговоры выглядели очень странно. В одном месте собрались два вампира, один из которых представлял собой совершенно уникальный экземпляр, оборотень и человек. Я мог бы гордиться тем, что удалось собрать вместе такую необычную компанию. Если абстрагироваться от сущности присутствовавших, то за одним столом сидели два автора, персонаж и приглашенный бета-ридер. А можно было взглянуть на ситуацию и под таким углом:
"мать" и "отец" литературного произведения и парочка "внебрачных детей" по материнской линии.
Один из детушек точно выглядел законченным дебилом бандитской наружности, видимо, "зачат" был "мамашей" в пьяном угаре. Это я о Сандалике. Мне впервые доводилось видеть его лицо при свете и вблизи. То еще зрелище. Чтобы наводить ужас, ему не требовалось даже превращаться в волка. Если такое вот чудо подойдет в темном переулке и спросит о том, как пройти в библиотеку, то сразу возникнет желание отдать ему не только телефон, но и ключ от квартиры.
Судя по лицам писателей, не виделись они давно, а вот так, за одним столом, не сиживали еще дольше. Альвайра не пыталась строить из себя жену Штирлица, но бросала на соавтора взгляды, позволявшие предположить, что ее сейчас переполняют воспоминания. Хантли долго и внимательно рассматривал Сандалика, потом обратил внимание на вампиршу, а в его глазах явственно читался вопрос: "Как ты дошла до жизни такой, Альбина?"
Этот незаданный вслух вопрос невозможно было игнорировать. Внутренняя броня писательницы, которой она старательно отгораживалась от враждебного мира, не справилась с защитными функциями и дала трещину. Не выдержав человеческого взгляда, вампирша отвернулась.
- Сандалф, - дрогнувшим голосом произнесла она. - Сходи, погуляй. Никого кусать не нужно. Иначе мамочка будет недовольна.
Оборотня не пришлось долго упрашивать, и в его отсутствие, за столом стало просторнее. В прямом и переносном смысле. Настало время моего выхода.
- Дорогие авторы. Рад, что встреча, которую так долго планировал Юрий Васильевич,
все-таки состоялась. Даже к лучшему, что это случилось именно сейчас, после того, как мне удалось познакомиться с произведением с точки зрения каждого из соавторов и составить собственное мнение во время самостоятельной прогулки. Скажу сразу, первоначальная концепция показалась излишне суховатой и лишенной разнообразия. Но нынешнее положение вещей способно придать вашему миру новые оттенки. Освежить основную сюжетную линию и добавить множество побочных. Противостояние между охотником за нежитью и его партнершей, которая стала вампиром, только украсит произведение. Ничего не нужно менять, думая, что первоначальный сюжет пострадал. Оставьте все, как есть. Но добиться результата возможно только при совместной работе авторов, а не при их разборках друг с другом.
Сразу заметно, что у людей потрясающее взаимопонимание, как бывает у тех, кто долго работает вместе. Стоило им только разок переглянуться, и стало ясно, что моя короткая речь воспринята благожелательно обоими авторами.
- Я была права в том, что тебе пойдет на пользу вампирская сущность, Нео, - Альбина постаралась улыбнуться так, чтобы кончики ее клыков не были видны. - Оставшись человеком, вряд ли бы ты смог разрулить нашу ситуацию. Вампиры тоже приносят пользу. Правда, Харитон?
- Не думал, что когда-нибудь отвечу положительно на этот вопрос... - усмехнулся соавтор. - Да, приносят.
- Благодарю тебя за все, Нео. - поблагодарила писательница. - Заглядывай к нам иногда.
- Человеком? - поинтересовался я.
- Могу покусать, чтобы ярче все воспринималось.
- Составим график, - со смехом произнес Харитон. - По четным будешь человеком, а по нечетным - нежитью. Спасибо тебе от нас обоих. Сеанс окончен, Нео.