Аннотация: О форме и содержании в литратуре. Написано к конкретному спору с конкретным Ишаком, но может быть интересно и само по себе.
Глубокоуважаемый Ишак,
Я очень рад, что в одном из Ваших предыдущих открытых писем Вы отослали меня к Предисловию, сделанному Мигелем де Сервантес Сааведрой к роману "Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский". Не скажу, что я не читал его раньше, однако в наш суетный век трудно удержать всю интересную информацию в ближней памяти. По меньшей мере, такому недалекому и необразованному лису, коим является Ваш покорный слуга.
Но посмотрим над чем издевается Мигель де Сервантес в оном предисловии. А издевается он над тупым следованием "общепринятой" формы, дабы выглядеть мужем преосвященным и профессиональным, ибо работам только таких мужей позволительно выходить к читательской аудитории. Замечу, что издевается Мигель де Сервантес тонко и изящно, ни на йоту от этой самой формы не отступая, за что было ему заслуженное признание, как современниками, так и потомками.
Но при перечитыванти сего славного труда, меня не покидало недоумение. Разве я когда-нибудь утверждал что-то обратное? Или это не я не раз издевался над склонностью к наукообразию при нищете содержания со стороны двух наших достопочтеннейших господ Lea и Greg'а?
Чтобы пролить свет, давайте я объясню, как же появились эти самые формы, над которыми так правильно издевался не только достопочтенный Мигель де Сервантес, но гнусно примазываясь к славе оного и Ваш покорный слуга. Сразу прошу простить недостойного, необразованного и вообще ни разу неграмотного лиса за сей совершенно непрофессиональный и ненаучный бред, однако ж, прочитайте.
Итак, почему изначально стали делать ссылки и писать благодарности как в науке, так и в литературе. Смею утверждать, что из самых добрых побуждений, чтобы сказать спасибо тому, кто высказал цитируемую или вдохновившую на дальнейшие размышления идею. Смею также заметить, что это очень правильное и благородное чувство, выразить благодарность. Ибо в науке и искусстве ни сама мысль, ни благодарность за нее у людей благородных не имеют никакого денежного эквивалента. Подчеркиваю, у людей благородных - никакого денежного эквивалента. Само же выражение благодарности приносит удовольствие, как благодарность выражающему, так и тому, к кому она адресуется. Я очень сожалею, что не всем это ясно.
Что же происходит далее? В науку и искусство проникают люди других принципов. Чувство бескорыстной благодарности им чуждо, но они видят, что любая рукопись считается профессиональной (и, соответственно, только такую рукопись можно продать), если она содержит столько-то сонетов, столько-то хвалебных слов, столько-то ссылок на классиков, столько-то ссылок на Писание и т.д. А ссылка, помимо соблюдения псевдонаучной и псевдопрофессиональной формы, становится нужна или для конкретного подхалимажа, или для демонстрации собственной эрудиции. Очень быстро эти люди засирают (извиняюсь за выражение, но оно к месту) девяносто, а то и более, процентов жизненного пространства, и главное, занимают все ключевые позиции на издательской ниве. Вот над этими людьми и, издевался (и правильно издевался) достопочтенный Мигель де Сервантес.
Теперь посмотрим, что говорил я? Цитирую:
**** если какой-то критик будет писать литературоведческую работу, затрагивающую бабу Ягу, и сошлется на ее юные годы у Марины Вишневецкой и Алексея Гравицкого, но проигнорирует вашего покорного слугу, то он потупит, как свинья. Так же как, если кто-то накатает роман по мотивам, скажем, "Мужчины в миниатюре", и где-то в предисловии не скажет пару добрых слов в адрес автора идеи, тоже.****
Замечу также, что литературоведение - это не литература, а наука. А в науке принято обращать внимание даже на то, что тебе не нравится, и даже если оно высказывается кем-то, кто тебе совсем не нравится. Так что, если писать работу об отражении персонажей русского народного фольклора в современной литературе, на мой рассказ "Баба Яга" ссылка должна быть обязательной, не наукообразности ради, а по существу. Потому что там впервые дано литературное описание юности бабы Яги. По меньшей мере, если не найдено более раннего.
Теперь насчет "Мужчины в миниатюре". Он похож на представленную Вами "идею об инопланетянах и колесах" примерно как Венера Милосская похожа на гипсовую девушку с веслом хрущевских годов, у которой хулиганы отбили руки, а заодно и голову. Мой рассказ действительно несет, как нетривиальную идею, так и полную сюжетную раскладку. Пусть это дано мазками, по-импрессионистски, но дано. И любой профессиональный текстоделатель за пару-тройку месяцев может наполнить недописанное парой любовных историй "простых людей", злодеями, героями, и т.д. И выйдет относительно неординарный роман. Неординарный именно за счет первичной идеи и наброска сюжета, то есть того, что взято из рассказа. А любой профессиональный режиссер воткнув туда, скажем, Миллу Йовович и Алекса Болдуина, может снять аншлаговый фильм. Можно сказать, что у меня мания величия и все такое. Говорите. Не в этом дело.
Я сказал только, что если кто-то напишет что-то действительно по мотивам моих трудов, и никак это не отразит, он поступит как свинья. Если по мотивам Ваших, успокойтесь, тоже самое. И попытка немножко замаскировать сие недостойное деяние переносом, скажем место действия с дальнего космоса на Землю или чего-то в этом роде "за отмазку не катит".
А как отразить есть десятки способов: благодарность в предисловии, эпиграф, благодарность в послесловии, посвящение, просто упоминание в тексте (если получается по делу), просто сноска... Денег платить не надо (это можно в рамочку взять).
И законы об авторском праве тут не причем. И экономика тут не причем (десятый раз подчеркиваю для тех, кто в танке). Это этика. И тот, кто ее не соблюдает, есть свинья. Вот что я хотел сказать и сказал. Думаю, уважаемый Мигель де Сервантес со мною согласился бы.
Вы мне можете сказать: "Так ведь вроде бы никаких поползновений пока нет" и ехидно улыбнуться. И носочком так и этак покрутить. Отвечаю, с написания "Мужчины в миниатюре" прошло как раз столько время, что могут появиться. А так прочитает человек, решивший написать роман по мотивам, и подумает: "Нет, не буду я свиньей. Лучше скажу спасибо" По поводу же Бабы Яги я обратил внимание на рост работ с ее участием, и мне совсем не хочется, чтобы моя работа, которая была первой (подчеркиваю, первой), затерялась среди массы эпигонов.
Теперь насчет того, что каждый вкладывает разный смысл в слова "подлый" и "благородный". Я уже говорил здесь это не раз, но я не гордый, повторю. Возьмем толковый словарь Д.Н. Ушакова. Смотрим.
Благородный - 1) Аристократического или дворянского происхождения. 2) Способный пренебречь личными интересами, высоконравственный, безукоризненно честный.
Я взял на себя смелость лишь упорядочить определения из словаря для более наглядного их сопоставления. Это классические определения. И именно ими надо руководствоваться.
Почему первые и вторые значения соотносятся именно так, как они соотносятся я уже объяснял в работе "О происхождении классового общества ab ovo", сейчас не об этом. Сейчас же если нет никаких других оговорок, то следует второго (более распространенного) значения. То есть благородный - это способный пренебречь личными интересами, высоконравственный, безукоризненно честный. И свинство (аки и воровство, и даже покупка чужой славы) туда никоим образом не вписывается.
И, наконец, о колесе. Я рад, что Вы прекратили бессмысленный спор по поводу возражений относительно того, что у него скорее всего был один изобретатель, и жил он где-то в присредиземноморском регионе, а у индейцев его не было совсем (и с табу и без оного). Я так же очень рад, что в подтверждение своих слов Вы перестали говорить общеизвестные факты из другой оперы в непонятном расчете, что для меня они будут откровением. Ведь главное, что может дать спор - это не признание победы за оппонентом, а изменение собственной точки зрения на правильную.
Никоем образом не настаивая на своем совершенно непрофессиональном и ненаучном подходе относительно колеса, рекомендую Вам (как и иным нашим достопочтенным читателям) на досуге поразмыслить над тем:
1) Почему в присредиземноморских странах колесничная конница появилась много раньше обычной. И использовалась она в боевых действиях, которые проходили отнюдь не на автострадах. Ведь скакать верхом в данном варианте куда как удобнее. Наводящая мысль: имея какое-то удачное решение (в частности колесный транспорт) люди обычно стремятся усовершенствовать и приспособить к любой конкретной задаче именно его, а не искать другие пути.
2) Постарайтесь припомнить первые упоминания о колесном транспорте в Египте, Греции, и, скажем, в Китае. Не покажется ли вам, что в Китае это было уже после протоптания туда караванного пути.
Замечу, я никоим образом не утверждаю, что не было параллельных и независимых изобретений. Еще как были! Но колесо, судя по всем прямым и косвенным данным, к ним не относится. Далее я не утверждаю, что не найдись того башковитого средиземноморца, что первым придумал колесо, его бы не придумали никогда. Конечно, придумали бы. Но не исключено, что несколько сот лет спустя и совсем в другом месте.
Ну, и наконец самальчик :) Ставлю на всякий случай, дабы у достопочтенной публики не сложилось мнения о слишком серьезном и напыщенном выражении морды лица старого и недалекого, но веселого лиса.
С превеликим уважением ко всему честному собранию и лично к Ишаку,