В детстве, была такая игра: бралась небольшая картинка (бумажная, чаще всего), помещалась в ямку и сверху прикрывалась кусочком прозрачного пластика или стекла, так, чтобы было видно изображение. Далее всё это засыпалось землей, и участники искали "секретик" посредством указаний, наподобие "горячо-холодно".
В то время, освещенное моим детским легковерием и наивностью, и появилась установка, что вокруг и под нами сокрыто и спрятано много чего чудного и необычного.
Дачный участок был большой и, в силу того, что предыдущие хозяева закапывали мусор прямо на территории, мне случалось находить очень странные вещи. Так, например, мною была извлечена из-под земли ось с двумя колесами, идентифицируемая как часть сельскохозяйственного инвентаря, а так же кресло от самолетной катапульты образца сороковых годов. Наличие авиатехнического оборудования объяснялось близким соседством с городом Жуковским, где время от времени и сейчас слышны завывания аэродинамической трубы.
Тогда, помнится, я озадачился вопросом местонахождения летчика, воспользовавшегося этим странным предметом, ныне приспособленного под дачную скамейку. На самой катапульте имелся серийный номер с обозначением места и даты выпуска, что упростило моё детское расследование.
Низ этого сложного спасательного прибора был оплавлен так, что стальные рейки деформировались, приплавившись к самому сидению. Помнится, я надеялся, что лётчик избрал более прохладный способ спасения, чем раскаленное кресло, летящее с жуткой скоростью наподобие метеорита или реактивного снаряда. Впрочем, следов пребывания летчика на моем дачном участке мне найти не удалось, что внушило некоторую уверенность в благополучную судьбу мужественного испытателя средства экстренной эвакуации пилота.
Во взрослом (16-18) возрасте, вкупе с простым любопытством, появился дополнительный интерес к изучению недр земли московской, сопряженный с мечтой о скорейшем обогащении. В те годы, было непросто совместить учёбу, работу и личную жизнь. Обязательно что-то терялось или проёбывалось.
Это, впрочем, я подозреваю, не только в студенческие годы так происходит. По мере взросления, становится абсолютно невозможно совмещать множество нужных и неотложных дел, что приводит к профанации многих достойных начинаний.
Мы гуляли по центру Москвы, планомерно выламывая все печки в подготовленных к сносу старых домах. Люди (есть такое предположение), весьма однотипно прячут свои накопления и ценности и поэтому, весьма полезно проверять дымоходы на предмет обнаружения всякой полезной, в коммерческом отношении, всячины.
Результатами первой недели моей с коллегой деятельности был чемодан с бумажными деньгами начиная с 1898 года выпуска, включая пачку 10.000 рублей 1961 года выпуска в банковской упаковке. Ещё довелось испытать легкое недоумение, когда в районе Трубной площади, в подвале полуразрушенного доходного дома, нами был обнаружен унитаз начала ХХ века в виде рога изобилия.
Это был великолепный образец китча стиля модерн. Его у нас купил пожилой стоматолог. Вот уж не знаю, зачем ему был этот "сиятельный трон".
Совершенно великолепное зрелище можно наблюдать из коллекторных ходов и технических коридоров московского подземного мира. Где-то, как корни баобаба, сквозь толщу фундаментов старых зданий продираются арматуры и опорные монолиты новой архитектуры. Иногда попадались сложные переплетения коммуникаций, казавшиеся клубком непрерывного семейства змей. В какой-то момент, в луче фонаря, провода и трубы приходили в движение, а за спиной смыкались джунгли пластиковых проводов и металлических труб. Пар струился вдоль стен, всегда точно указывая дорогу в лабиринте темных переходов и арок, где царила тишина и очень медленно текло время.
Довольно часто объектом тщательного исследования становились подвалы домов, верх которых был снесен на поверхности. Если на этом месте не начиналось новое строительство, то все помещения ниже уровня земли оставались в нашем полном и безраздельном распоряжении. Как правило, жители оставляли там рухлядь и ненужные вещи, но для нас это было самое настоящее кладоискательство, приносящее чувствительный доход от продажи многих находок в антикварных лавках и магазинах.
Обшаривая подготовленный к уничтожению особняк конца 19-ого века, я заметил странный выступ на стене. По общему рисунку коробовых сводов и моим представлениям об организации этого архитектурного пространства, было совершенно необъяснимо наличие этого конструктивного элемента. Обойдя парадокс эклектической архитектуры, мы заметили деревянную панель, с поверхностью очень изящно отделанной под кирпичную кладку. Демонтировав эту наивную имитацию, мы попали на секретную лестницу, ведущую из парадной спальни в покои прислуги.
Винтовая лестница вела на третий этаж, где между стен был проход. Можно только предположить, какие тайны были услышаны в этом потаенном коридоре, какие секреты доверялись этим, внушительным с виду, перекрытиям и межзальным переборкам. На ступенях валялись истлевшие книги, в провалившихся ступенях была паутина и десятисантиметровый слой пыли, заглушавший шаги в этом скрытом долгие годы помещении.
На митинском рынке мы отоварились термитом - тёмно-коричневой пастой, наподобие пластилина, прожигающей семимиллиметровую сталь и прутья решёток. Это полезное изобретение, с успехом заменяющее автоген, позволило нам пройти не один километр подземных ходов и обнаружить множество полезных вещей. К таковым относились:
три медных самовара, практически новый холодильник эпохи коммунистического тоталитаризма и, полностью сгнивший автомобиль Москвич-412, найденный в заложенном кирпичом боксе первого в Москве подземного гаража, построенного под улицей Солянка в 1911 году.
Чуть не задохнувшись сероводородным газом, обычно скапливающемся в земных полостях ниже уровня стоков, мы порешили прекратить наши изыскания в царстве Аида и Персефоны. Торжественно отпраздновав прощание с подземным миром московских катакомб на складе гражданской обороны, что находился под ныне несуществующим Военторгом, мы устроились работать ночными сторожами на Немецкое кладбище.
Как-то осенним вечером, мой товарищ высказал мнение, что наша работа напоминает ту самую детскую игру в "секретики", с единственной разницей, что всё спрятанное в этой земле, когда-нибудь будет непременно извлечено на поверхность.
До сих пор меня не покидает убежденность, что произойдет это всё в один день, и тогда, под сворачивающимся в свиток небом, все подземные тайны разом обесценятся.