Остров лежал посреди золотого моря как драгоценный опал на каменной ладони. Алые паруса облаков уплывали к заходящему солнцу. Последние лучи светились в прозрачной глубине, гортанные вскрики чаек глушили тихий шорох волн.
Рик собрал горсть мелкой гальки и принялся бросать камешки в воду. Смотрел, как беззвучно разбегаются по воде круги и неторопливо размышлял. Вот он и дома. Дела закончены, тревога отступила, страх побежден. Он знал, что перейдет мост еще до сумерек и навсегда оставит Темный остров ради острова Вечного Света. Легок заплечный мешок путника: воспоминания о детстве, о запахе волос девушки, об улыбке матери, о вкусе холодной воды жарким летним днем, о крепком пожатии дружеской руки. Он с удивлением ощутил, что груз, казавшийся невесомым, вдруг отяжелел и вдавил его в землю.
- Останься, - сказал грустный знакомый голос. Он медленно покачал головой. Поздно.
Там, на другом берегу ждал его город. Ждали нарядные каменные домики, террасами спускавшиеся к берегу с горы. Ждали заброшенные мраморные дворцы, под куполом которых вили гнезда хлопотливые ласточки. Ждали просторные площади и пыльные улочки, с маленькими веселыми тавернами. Ждали вытершиеся камни террасы на вершине горы, откуда открывался потрясающий вид на три кольца воды и суши, окружавших остров. А громадный маяк из стекла и камня, посылал в ночь ослепительные вспышки голубого света.
Рик поднялся с валуна, отряхнул руки и пошел к мосту, соединявшему два берега - темный и золотой. Стрельчатые арки вздымались над водой, поддерживая тяжелый парапет. Говорят, что это грандиозное сооружение создали в старину руки циклопов - безобразных великанов, стремившихся захватить Остров Мечты. Гигантские кости и уродливые черепа с единственной глазницей на лбу - вот и все, что осталось от расы завоевателей. Сколько поражений терпели они раз за разом, прежде чем люди в золотых гребенчатых шлемах и доспехах оттеснили их за море? Грубые великаны не знали письменности. Мост, раскатавший над морем длинный серый язык, хранил историю триумфа племени, а пробитые отверстия в найденных черепах - суровую правду его падения.
Под толстой подошвой хрустели мелкие камешки. К новой одежде долго привыкать не пришлось. Ему нравилось все: сандалии из мягкой сыромятной кожи, свободные брюки из прохладной выбеленной ткани, плащ, застегнутый на плече большой пряжкой с вишневым камнем. Жители города относились к драгоценностям с какой-то детской беспечностью. Лишь на отделку мостов, соединявших разбросанные островки, пошло три воза драгоценных камней и восемьдесят огромных золотых листов - дань, привезенная победителями из покоренных стран.
Подойдя к ступенькам, Рик остановился и запрокинул голову. Две женские статуи черного мрамора охраняли вход. Лицо одной, тронутое следами времени, показалось Рику знакомым. Будто он уже видел эти темные глаза, запавшие в каменные глазницы, эти руки, с девятью пальцами, эту косу, свернутую змеей на затылке, этот рот с опущенными уголками губ и трагической складкой, идущей от широкого носа. Мать Дождей, богиня расставания и печали смотрела на Рика с горестным немым вопросом, словно призывая одуматься и остановиться. Вторая женщина - молодая, обнаженная и длинноногая, призывно улыбалась, закинув руки за голову. Твердые сферические груди выступали вперед с бесстыдным призывом. Две богини смотрели на путника из темных врат вечности.
Он двинулся вперед. Город на берегу, позолоченный сиянием факелов, приветливо манил странника ночи. Глупо колебаться, когда сто шагов, - ровно сто шагов! - отделяют его от острова Мечты. Девяносто три, девяносто четыре, девяносто пять, отсчитывал он, задыхаясь, ускоряя шаг, чтобы не передумать. Две мужские статуи в гребенчатых шлемах отсалютовали Рику короткими мраморными мечами. Он пытливо глянул на них, отыскивая следы укора или радости. Прекрасные мужественные лица воинов остались неподвижными.
- Сто! - громко сказал Рик, сойдя с последней ступени. Ступил на мелкий золотой песок и засмеялся. Тихо плескалось море. Пахло солью, взрыхленной землей и цветами - одуряющим запахом нежности и наслаждения. Под мостиками, разбросанными между островками, скользили ладьи. Пурпурные паруса трепетали от легкого дыхания ветра. Город потягивался перед сном как большой зверь с мягкими лапами, тонул и растворялся в полумраке. Лишь высоко над горой сверкали непобедимым блеском золотые купола главного дворца, и слышался чистый протяжный голос Аведа, благословлявшего жителей на вечерний отдых.
- Наконец-то ты пришел, - сказал Рику смуглый мужчина лет сорока. Его черная борода, завитая колечками, опускалась на грудь со странным талисманом - цепью в виде золотой змеи с большим черным камнем в открытой пасти. - Я боялся, что ты не найдешь дорогу.
Рик почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы и отвернулся. Он сам не знал, плачет ли он от горя, или от радости, - так причудливо перемешались чувства в его душе. Мужчина тронул его плечо.
- Идем, - сказал он. - Я отведу тебя ДОМОЙ.
Слезы высохли мгновенно. Рик улыбнулся спутнику, и они, дружески беседуя, зашагали по широким разноцветным плитам. Люди, встречавшиеся им на дороге, приветствовали Рика радостными возгласами, словно долгожданного гостя. Он отвечал, улыбался, приподнимал над головой сцепленные руки - таков был жест приветствия в городе. Все женщины здесь были молоды и прекрасны, а среди мужчин Рик не увидел ни одного старика.
- Где ваше кладбище? - спросил он спутника, которого звали Вер.
- Что? - переспросил Вер. Его лицо выразило дружелюбное непонимание. - Какое слово ты сейчас произнес?
"Они не знают, что такое смерть", - понял Рик и отрицательно покачал головой, давая понять, что вопрос несущественный.
Каменная стена была увита огромными белыми цветами. Цветы эти распускались только по ночам и пахли нежным дурманящим запахом. Свет и тени плясали на древних потрескавшихся камнях. Впервые в жизни темнота не вызвала у Рика страха, а только любопытство, смешанное с нетерпением: что там, за последним поворотом?
Стена кончилась. Длинная каменная лестница спускалась вниз, на главную городскую площадь. Медные чаны-жертвенники ярко пылали перед статуями богов и богинь. Раскрашенные в теплые тона, они казались живыми. Люди подходили к статуям и бросали в огонь свои дары: душистые ветки растений, драгоценные смолы, тонкие платки, расписанные мастерицами вручную. Огонь равнодушно пожирал приношения, а наутро зола выгребалась жрецами храмов и рассеивалась на полях: это удваивало их плодородие.
- Почему так много людей? - спросил Рик. - Разве сегодня праздник?
- Конечно! - приподнял бровь Вер. - Как и каждую ночь!
- А когда же здесь спят?
Рику показалось, что приветливая улыбка спутника слегка поблекла.
- Разве тебе хочется спать?
- Н-нет! - сказал с запинкой Рик. - Спать я совсем не хочу.
Он знал, что не спит уже давно. Это было странно, но он не испугался. Лишь на секунду удивился тому, что совсем не чувствует усталости.
- Жизнь прекрасна, - мягко сказал Вер. - Разве не глупо терять драгоценные мгновения на бесчувственное прозябание во мраке?
- Боги посылают нам прекрасные сны, - сказал Рик.
- Боги посылают вам еще и кошмары, - возразил Вер. - Что такое сон? Вечная погоня за мечтой, тоска по недостижимому. - Вер поднял с земли камень и протянул его спутнику. - Возьми.
Рик принял дар. Камень хранил тепло солнца и был слегка испачкан землей.
- Чувствуешь его тяжесть? - спросил Вер. - Чувствуешь его запах? Разве сны бывают такими прекрасными? Разве во сне вам дано выбирать, кем стать, - рабом или пленником, царем или жертвой? Здесь ты волен жить, как тебе хочется. Можешь узнать могущество и власть, а можешь удалиться на райский остров и жить вдалеке от людских забот. Можешь поселиться в заброшенном дворце, где слышится эхо голосов великих царей, а между колоннами гуляют тени придворных в длинных белых одеждах. Можешь пить из золотых кубков и по локоть погружать руки в груды старинных сокровищ. Можешь по ночам говорить с призраками, а днем до боли в груди плясать с прекрасными женщинами из плоти и крови. Можешь укрыться на самой верхушке каменной башни среди книг, пергаментов и манускриптов, а можешь стать воином и уплыть навстречу своей удаче. Ты можешь выбрать все, что захочешь. Смотри, разве это похоже на сон?
Вер указал на площадь, с которой доносились звуки флейт и барабанов. Непривычная варварская мелодия будоражила ночной воздух. Две молодые женщины в коротких туниках и золотых шлемах обменивались быстрыми символическими ударами мечей. Их крепкие ноги с играющими бугорками мускулов, стремительно летали над землей. Толпа приветствовала каждый удар громкими криками и хлопками. Повинуясь ускоряющемуся ритму, женщины сбросили туники и яростно напали друг на друга. Смуглые тела, покрытые капельками пота, мерцали в полумраке. Барабан рокотал, разогревая толпу. Слышались короткие отрывистые возгласы: "Бей! Еще! Сильнее! Сильнее!"
Танец перешел в исступление. Мечи серебряными молниями сверкали в свете факелов. Барабан стрекотал непрерывными ударами, звук флейты все быстрее возносился к небесам с алмазными крошками звезд.
- Ах! - вскрикнул барабан.
- Ах! - вскрикнула за ним толпа.
Одна из амазонок стремительно выбросила вперед руку и замерла, опираясь на согнутое колено. Твердая грудь с коричневыми сосками бурно вздымалась. Кончик меча, повисший в воздухе, окрасился чем-то темным.
Побежденная амазонка медленно опустилась на колени, уронив меч. Из темной раны на ее плече сползла кровяная струйка.
- Сегодняшняя ночь принадлежит богине Алат, - сказал Вер. - Она - великое воплощение войны и судьбы.
- Разве женщина может быть богиней войны? - спросил Рик.
Вер покачал головой.
- Женщина не может. Но Алат - не женщина. - Он протянул руку. - Смотри.
Ярко засияла луна, и из мрака вырвалась алебастровая статуя девочки в солдатском шлеме с пятиконечной звездой. Длинные темные волосы падали ей на плечи. На ногах богини были высокие кожаные сандалии, перетянутые ремешками, туника с разрезами доходила ей до колен. Маленькие руки крепко сжимали круглый щит и кривой меч. Скуластое лицо с приплюснутым носом и очень пухлыми губами казалось беспощадным. Узкие глаза-опалы сияли недобрым блеском.
- Она не похожа на остальных богинь, - сказал Рик, осматривая статую с крепкими короткими ногами и широкими бедрами. Вер кивнул.
- Алат пришла к нам из ваших восточных стран. Ей поклонялись племена кочевников, живших в незапамятные времена.
- Почему ты все время говоришь "вам"? - спросил Рик. - Кто я для тебя?
Вер опустил голову. Немного подумав, он поманил Рика за собой. Они оставили площадь, где развернулось веселье, и медленно начали подниматься в гору. Золотистый свет свечей из окон домов озарял их темные фигуры.
Храм появился перед ними внезапно - словно выступило из мрака прямоугольное строение, украшенное узорными прорезями окон. Три провалившиеся ступени вели к закрытой двери. Тяжко заскрипели петли, и Вер посторонился, пропуская спутника вперед. Глаза медленно привыкали к темноте. Рик не сразу заметил очертания неподвижных человеческих фигур, стоявших вдоль стен, а когда заметил - не понял, люди это, или статуи.
Медленно пройдя вдоль стен, спутник Рика разжег огонь в лампах на золотых цепях. Неровный колеблющийся свет лег на пыльные плиты. Вер поднес пылающую смоляную ветку к кадильнице из светлого обсидиана. Над чашей поднялся и закрутился спиралью душный сладковатый дым.
Четыре женские фигуры стояли друг против друга. Их широко открытые глаза были неподвижны и сверкали, словно драгоценные камни в глазницах богинь. Лица светловолосых женщин справа от алтаря дышали нежностью и чистотой. Их темноволосые сестры были не менее красивыми, но в кривом изгибе полных губ таилось что-то жестокое и чужеродное.
- Почему здесь такое запустение? - громко спросил Рик. Эхо отскочило от стен и рассыпалось мелкими осколками. - Разве сюда не приходят люди?
Вер приложил палец к губам.
- Тише. Не разбуди дочерей бога.
Он тронул факелом золотую чашу перед алтарем. На каменном ложе, опираясь на локоть, полулежал обнаженный мужчина. Его лицо, повернутое к вошедшим, было дружески насмешливым и прекрасным.
- Это Великий Янус, - сказал Вер. - Тот, кто сотворил этот мир. Поклонись ему.
Рик послушно опустился на колени. Божество смотрело поверх его головы, - равнодушное, спокойное, с легкой улыбкой на красивых губах. Пламя в кадильнице всколыхнулось требовательно и жарко.
- Бог хочет жертвы, - сказал Вер. - Подари ему что-нибудь.
Рик оглядел себя.
- Но у меня ничего нет.
Вер стремительно коснулся его плеча с ярким вишневым рубином. Рик сорвал застежку и бросил ее в огонь. Камень потемнел и обуглился, медленно затягиваясь тьмой.
- Хорошо, - сказал Вер. - Янус принял дар добра. А теперь - дар зла.
Рик не успел опомниться, как Вер схватил его руку и полоснул по локтю острым отточенным ножом. Кровь торопливой струйкой сбежала по коже и закапала на пыльные плиты. Вер поднес руку к кадильнице. Кровавые капли с шипением падали в огонь, кожу опалило пламя. Голова бога резко повернулась, и на Рика глянули пустые темные глазницы, провалившиеся в бугристую, как у аллигатора кожу. Медленно приоткрылись мятые старческие губы, обнажив два ряда изломанных зубов.
- Нет! - вскрикнул Рик.
Огонь взметнулся выше их голов и тут же погас. Бог, приподняв брови, смотрел на них с прежней дружеской насмешкой. Дымящиеся кадильницы распространяли по храму аромат сладкой отравы.
- Ты видел? - спросил Рик. Вер не ответил.
Медленно ступая и оглядываясь, Рик обошел каменное ложе. На затылке Януса выступило другое лицо, которое он видел только что, озаренное пламенем жертвенной чаши - старое, сморщенное, злобное.
- Великий Янус принял дар, - сказал Вер. - Теперь ты его гость.
Рик заглянул в кадильницу. Вместо камня на дне лежала щепотка серого пепла.
- Ты поклоняешься двуликому богу времени? - спросил он, растирая опаленную кожу. Порез на руке затянулся, оставив после себя высохшую коричневую полоску.
- Не говори так, - возразил Вер. - Не принижай Его могущество. Вы извратили сущность двуединого и унизили его до роли смешного театрального божка. Янус - воплощение высшей силы, единения добра и зла. Тот, кто ему поклоняется, признает над собой власть обоих начал, таящихся в природе.
- Разве можно одновременно поклоняться добру и злу? - удивился Рик.
- Когда-то они были неразрывно связаны. Но Великий Янус поддался слабости, влюбившись в прекраснейшую женщину Земли. От этого союза родились четыре дочери. Две из них получили дар бога - доброту и милосердие, еще две - дар людей, жестокость и силу. Каждая из дочерей собрала свою армию и начала войну за власть. С тех пор мир обречен на великие бедствия, потому что добро не может победить зло, а зло бессильно победить добро. Разум и гармония достижимы только в их единстве. Великий Янус разгневался на дочерей за принесенные миру страдания. Он погрузил их в сон и спрятал в этом храме. Лишь немногие посвященные знают сюда дорогу. Пока спят добро и зло, в мире царит покой. Но если они проснутся, остров бесследно исчезнет, а в мире навечно воцарится кровавый хаос. Таково древнее пророчество.
- Значит, они живые? - спросил Рик, всматриваясь в неподвижные зрачки, мерцающие в полумраке. - Они нас видят?
- Мы - всего лишь тени в их глубоком сне, - ответил Вер. - Пожалуй, это самое суровое наказание, на которое обрек их отец. Поклонись, пускай сон дочерей Януса будет приятным.
Рик почтительно склонился сначала перед светловолосыми красавицами, а затем перед их сестрами. Уголки жестких губ смягчились, ему показалось, что на них появилась тень благожелательной усмешки.
- Расскажи мне, кто вы, - попросил Рик. - Откуда вы пришли, и когда это случилось. Я хочу знать историю всех ваших войн, побед и поражений. Я хочу прочесть все манускрипты в ваших дворцах. Я хочу знать о вас все.
- Я расскажу тебе, мой ученик, - сказал Вер. - Но только если ты согласишься остаться здесь навсегда. Мы не даем свое знание людям.
- Разве я уже не сделал свой выбор? - удивился Рик. - Разве я не перешел через мост? Разве я могу вернуться назад?
Вер покачал головой.
- Ты находишься между двумя островами. Мост соединяет покинутый тобой мир с островом Вечности. Ты можешь остаться на мосту и смотреть, как проплывают мимо галеры с золотыми флагами, а солнце поднимается из моря и снова тонет в нем. Ты будешь смотреть долго, до тех пор, пока Янус не сжалится и не вернет тебя в твой грязный брошенный мир. Но тогда ты забудешь все, что видел здесь. И не унесешь ни одной крупицы знаний, доступных только жителю.
Рик хотел крикнуть: "Я остаюсь!", но почему-то не смог. Перед глазами всплыло лицо Матери Дождей с горькой складкой опущенных губ.
- Я хочу выйти на воздух, - сказал Рик. - Эти травы слишком сильно пахнут.
Они вышли из храма. Рик полной грудью вдохнул чистый ночной воздух. Прошедшее казалось ему сном.
- Хочешь увидеть море? - спросил Вер.
- Хочу, - ответил он.
Вер повел его не вниз, а на вершину горы. Они миновали две высокие узкие башни, увенчанными каменными коронами. Перед воротами грациозно разлеглись крупные пятнистые кошки с сапфировыми глазами. Сначала Рику показалось, что это раскрашенные изваяния, но одна из кошек вдруг встала, подошла к нему и обнюхала его руку. Длинный хвост приветливо дернулся.
- Не бойся, - сказал Вер. - Это ручные гепарды из храма Дианы. Они любят людей и дружат с ними.
Рик осторожно положил руку на бархатную шкуру меж закругленных ушей. Большая кошка выгнула спину и потерлась об него, обдав Рика острым звериным запахом. Вторая тихонько мяукнула и тяжело задышала, высунув розовый длинный язык. Они прошли мимо нее к узкой лестнице и поднялись на вершину башни.
- Смотри, - сказал Вер - Насладись этим зрелищем, даже если тебе не суждено его запомнить.
Остров, сияющий светом огней, кадильниц, жертвенных чаш и факелов, лежал далеко внизу. Три правильных концентрических круга опоясывали его со всех сторон. Голубая молния маяка пробегала с одного островка на другой, изредка выхватывая из темноты колоссальную фигуру с широко расставленными ногами, между которыми свободно проплывали большие трехмачтовые галеры. Сливовые небеса тонули в море, береговые огни сливались с лунной дорожкой, серебрившей темную воду. Слышался отдаленный смех, удары бубна, мелькали светлые одежды женщин, запах благовоний летал в ночном воздухе, смешиваясь с ароматами трав, соли и рыхлой земли.
- Останься, - сказал Вер так тихо, что Рик сделал вид, будто не расслышал.
- Что это? - спросил он живо, указывая рукой на длинную вереницу женщин в пурпурных одеяниях. Женщины несли в руках прозрачные сосуды с горящими свечами и тихо пели, направляясь к большому зданию с распахнутыми воротами.
- Это весталки, служительницы богини Зират, - сказал Вер. - Она покровительствует путникам и оберегает их от опасности. Весталки должны преданно служить тем, кто еще не нашел своего места в мире.
- Как это, "служить"? - не понял Рик. - Разве девственницы могут служить мужчинам?
- Они должны делать все, что им прикажет путник, - ответил Вер. Рику показалось, что его зубы блеснули между бородой и усами. - Если желаешь, можешь взглянуть поближе. Торопись, обычно ворота храма закрыты для мужчин. Богиня допускает к служению лишь самых красивых человеческих дочерей.
Вблизи храм оказался еще величественней, чем с вершины башни. Огромный зал с натертыми черно-белыми плитами был украшен лесом фаянсовых и алебастровых колонн. Женщины в пурпурных туниках раскачивались в гипнотическом танце, словно тонкие змейки под дудочку факира. Величественная красавица с серебряными волосами на троне из слоновой кости показалась Рику статуей богини. Но вдруг она встала, прошла через зал и направилась к толпе мужчин у ворот. Склонившись перед высоким темноволосым юношей со сломанным носом, женщина распустила волосы и вытерла ими его ноги в грубых сандалиях. Толпа возбужденно зашепталась. Поднявшись, женщина протянула мужчине руку и потянула за собой, в глубину храма.
- Счастливчик, - сказал Вер. - Его выбрала королева.
- Королева? - переспросил Рик. - Это была королева острова?
Вер кивнул.
- Тебя что-то удивляет? В эту ночь даже королева считает своим священным долгом удовлетворить усталого странника. Встань рядом с ними, - он кивком указал на толпу мужчин, жадно следящих за изгибающимися телами танцовщиц. - Может быть, тебе улыбнется удача.
Рик встал рядом с мужчинами. От них исходил запах пота, нетерпения и вожделения. У него кружилась голова. Вот она, священная храмовая проституция, о которой он читал в книгах. Единственная ночь, когда самые знатные и богатые женщины страны становятся покорными игрушками мужчин. Ночь, которая принадлежит не только богине войны, но и богине любви, ведь Смерть и Любовь - неразлучные подружки.
Две юные танцовщицы подошли к Рику и коснулись его запыленных ног своими волосами. Он оглянулся. Вер одобрительно улыбнулся, сцепив руки над головой. Все еще не веря своему счастью, Рик позволил прекрасным девушкам взять себя за руки и увести далеко от ворот, в темную комнату за алтарем, где кадились благовония, смутно угадывались очертания человеческих тел и слышались тихие стоны.
Девушки вывели его в следующий зал, освещенный огнем в высоких чашах. Обстановку составляли несколько изящных кресел и узкое ложе, заваленное подушками. На маленьком столике стояло блюдо с фруктами и хрустальный графин с темным, как кровь вином. В небольшом бассейне посреди комнаты плавали розовые лепестки. Поклонившись Рику, танцовщицы удалились. Он огляделся.
Раздался шумный плеск, и из бассейна взметнулась прекрасная женская головка с длинными темными волосами. Взглянув на Рика, женщина улыбнулась и направилась к мраморной лесенке. Медленно поднималась она наверх, а прозрачная ткань, прилипшая к телу, рисовала все прелести молодого сильного тела. Когда она подошла к Рику, он зажмурился, настолько прекрасными были темные глаза над высокими нежными скулами, так чист девственный смуглый лоб, так искусно вырезаны божественной рукой яркие пунцовые губы.
- Добро пожаловать, гость богини, - сказала женщина.
Рик открыл глаза. Капельки воды стекали по гладкой коже к маленьким ступням с жемчужными ногтями.
- Кто ты? - хрипло спросил он.
Женщина сложила ладони перед собой и поклонилась. Ее руки были совершенными, как и чистые линии тела.
- Я - Лима, верховная служительница богини Зират. Знаешь ли ты, путник, какая сегодня ночь? Это ночь, когда сбываются все мужские мечты. Ночь, когда богиня велит нам, женщинам, склонятся перед мужчинами. Ночь, когда мужчины повелевают, а мы выполняем их желания. Скажи, чего тебе хочется больше всего?
Больше всего Рику хотелось почувствовать, что это не сон и не наваждение. Протянув руку к столику, он спросил:
- Подашь ли ты мне бокал вина?
Женщина перелила черно-багровую жидкость из хрустального графина в отделанный золотом бокал и двумя руками поднесла его гостю. Рик сделал глоток. Губы оледенил холод металла, горло обжег пламень перебродившего винограда. Все закружилось перед глазами. Он медленно опустился на ложе, заваленное подушками.
Лима хлопнула в ладоши. Откуда-то сверху раздались нежные звуки лютни и флейты. Стройные ноги замелькали в танце. Все быстрее двигалась она, и уже невозможно было различить ничего в вихре влажных волос, сверкании глаз и слепящей белизне зубов. Внезапно она остановилась, хлопнув в ладоши. Музыка смолкла.
- Нравится тебе смотреть на меня, господин?
- Десять тысяч лет могу я смотреть, и все равно не насмотрюсь, - ответил он хрипло.
Рванув рубашку, Лима медленно спустила ее с плеч, обнажив холмы густых сливок с земляничинами сосков. Как драгоценная амфора сузилась талия, разошлись стройные бедра с таинственной темной розой посредине.
- Хочешь ли ты меня, господин мой?
- Да, - ответил он, чувствуя, как яростно шумит кровь в ушах.
Расставив ноги, она села к нему на колени и провела пальцами в волосах. Влажные темные глаза заглянули ему в душу.
- Да, - сказала она, - ты хочешь. Но эта ночь кончится, не успев начаться, потому что ты всего лишь гость в нашем мире. Тебе не дано обладать, ты можешь только смотреть и грезить. Прощай.
Она резко встала и отвернулась, накинув на себя покрывало. Рик рванулся к ней.
- Я остаюсь! - крикнул он. - Не прогоняй меня, я твой! Я останусь здесь навсегда! Я хочу, чтобы эта ночь длилась вечно!
Лима обернулась. Темные глаза засияли нежностью, холодные пальцы обхватили его щеки, полные губы раскрылись, как цветок. Он почувствовал их вкус и провалился туда, где не было ни света, ни тьмы, ни времени, лишь холодная пустота, в которой одиноко блуждали несчастные обманутые души.
Глава вторая. Там, где сбываются мечты.
Небоскреб из бетона и голубого тонированного стекла возвышался над крышами старых домов как маяк в безбрежном городском океане.
Двое мужчин, хлопнув дверями служебной "Газели", подошли к ступенькам и остановились, запрокинув головы. Они выглядели усталыми и помятыми в своих легких ветровках посреди продутой ветрами улицы.
- М-да, - сказал мужчина лет сорока с густой шевелюрой цвета "соль с перцем". - Вот, где крутятся настоящие деньги. Сколько же он зарабатывает на своих играх?
Его спутник - высокий и тощий - пожал плечами.
- Официально - пятьсот миллионов в год. Врет, конечно. Корпорация ежегодно выпускает около ста пятидесяти новых игр, которые быстренько разлетаются по миру. Каждая приносит большее десяти миллионов прибыли. Вот и считай.
Спутник сосредоточенно нахмурил брови и вдруг рассердился.
- Слушай, не бывает столько нулей! Скажи сам, ты же у нас информационный центр!
- Получается полтора миллиарда долларов, - терпеливо объяснил спутник. - Накладные расходы у него, конечно, громадные, но все же не две трети от прибыли. Уводит мужик денежки от налогов. А если не уводит, то он просто дурак.
- Ну, дураком его не назовешь, - проворчал мужчина с густыми волосами. - Скорее психом. Совсем вольтанулся на своей Атлантиде. Недавно засек, как ребенок заполняет в компе миграционную карту. Спрашиваю, - куда, сынок, намылился, в Штаты или Канаду? Нет, говорит, папа, я хочу иммигрировать в Атлантиду. Там лучше.
Тощий мужчина хмыкнул.
- Сильная идея. Недавно он хвастал в каком-то интервью, что число "Жителей" на его виртуальном острове перевалило за четыреста миллионов.
Спутник присвистнул.
- Это же три государства Российских! Ничего себе власть над умами! Вот скажи, чем он их берет?
- Красотой. Говорят, игрушка нарисована так здорово, что оторваться невозможно. Полная иллюзия реальности, причем каждый может выбрать, кем он хочет стать - царем, воином, отшельником, философом, богиней, храмовой жрицей... Статус "гостей" ограничен, и выше первого уровня они не поднимаются. А самое интересное, как ты понимаешь, в конце. Так что, либо иммигрируй, либо живи в реале. - Мужчина взглянул на часы. - Пора.
Они поднялись по ступенькам. Над стеклянной вращающейся дверью сияла радужными переливами позолоченная табличка, странно выглядевшая на фоне хмурого дождливого дня:
"ИГРОВАЯ КОРПОРАЦИЯ "АТЛАНТИДА"
И чуть ниже - шрифтом помельче: "Здесь сбываются ваши мечты".
- В скромности ему не откажешь, - сказал темноволосый мужчина своему спутнику.
- Скажи спасибо, что в дом пустили, - отозвался второй. - Легче попасть на прием к президенту, чем сюда. Неверов с простыми смертными не общается.
Мужчины вошли в просторный холл и затоптались на мраморном полу с коричневыми прожилками. Навстречу им сбежал по лестнице красивый молодой человек в прекрасно сшитом костюме.
- Добро пожаловать! - сказал он, приветливо пожимая руки гостям. - Я - Артем, секретарь Алима Григорьевича. Патрон вас ждет.
- Надеюсь, мы не опоздали? - встревожился тощий мужчина.
- Нет-нет, - успокоил секретарь. - У патрона потрясающее чувство времени: определяет, не глядя на часы. - Подошла девушка в длинном гофрированном платье, перехваченном широким кожаным поясом, подала секретарю две таблички на толстой позолоченной цепи. - Вы уж извините, но у нас так полагается, Антон Геннадьевич, - сказал он, надевая табличку с фотографией на шею тощему мужчине.
- Можно просто Антон, - отозвался тот, поправляя цепь. Тяжеленький бейджик. Но, как говорится, имидж требует.
Секретарь протянул табличку его спутнику.
- Олег Васильевич?
- Просто Олег, - флегматично сказал мужчина с густой шевелюрой, подставляя шею.
- Прекрасно. Значит, так, - секретарь хлопнул в ладоши, призывая сосредоточиться. - Господин Неверов готов уделить вам полчаса. Когда время кончится, я постучу и войду. Это означает конец аудиенции.
- Всего полчаса? - уныло протянул Олег. - Но у нас столько вопросов! Мы не уложимся!
- ЦЕЛЫХ полчаса! - перебил секретарь. - Обычно патрон уделяет посетителям не больше десяти минут. Но, принимая во внимание трагические обстоятельства... - веселая ухмылка исчезла с его лица. Секретарь указал на лестницу. - Прошу, господа.
Антон оглянулся на зеленоватые колонны холла, в которых плавали их нелепо вытянутые тени.
- Это нефрит? - спросил он, поднимаясь по ступенькам.
- Что? - секретарь оглянулся. - А... Да, это китайский мрамор. Очень ценный сорт. Добывается лишь в одной каменоломне.
- Отделочная плитка? - уточнил Антон.
- Цельный камень, - небрежно ответил секретарь.
Они прошли через анфиладу комнат, обставленных как римские виллы в исторических фильмах. Да, имидж - это все. Кто долго просидит в этом, так называемом, "кресле" - жесткой чаше без спинки? Только мазохист. Правду пишут: совсем Неверов свихнулся на своем острове. Ежегодные экспедиции, которые финансируются корпорацией, буквально процеживают через сито океанскую воду в том районе, где, по мнению создателя игр, затонула Атлантида. Глубина впадины - не приведи господь, даже современные подлодки не погружаются на дно. По слухам, корпорация ведет переговоры с военными об аренде новой субмарины из сверхпрочной стали, которая шла на изготовление "Шаттлов". Дорогостоящая мания, но, как говорится, если можешь себе позволить...
Лифт с мозаичным полом вознес их на верхушку небоскреба. Они прошли по коридору, стены которого украшали живые морские пейзажи в голубовато-серых тонах. Сквозь колеблющиеся водоросли проплывали пучеглазые глубинные рыбы, на переднем плане виднелись разбитые статуи, а где-то вдалеке смутно темнели остовы дворцов и храмов.
- Прямо как в "Гарри Поттере" - не утерпел Олег, ткнув пальцем в громадного ската, плавно поднимающегося со дна. - Живая картинка.
- Это наша новая разработка, - объяснил секретарь. - Объемная анимация. Вы оказываетесь внутри картинки и принимаете участие в происходящем.
- Как стереокино? - наивно спросил Олег. Секретарь тактично скрыл усмешку.
- Примерно так. Игра снабжается специальным шлемом с очками, которые обеспечивают зрительные и слуховые эффекты.
Они подошли к высоким двустворчатым дверям, с изображениями крылатых быков с человеческой головой. Нечто похожее Олег видел в учебнике сына. Голубая арка с разными мифическими зверями. Красивенькая картинка. Ворота какой-то богини...Митар, Ширар....нет, уже не вспомнить.
Секретарь распахнул высокую створку, не постучав.
- Полчаса! - шепнул он.
Гости вошли, озираясь.
В общем, они были готовы ко всему. К обилию вычурного, дорогого, экзотического, бьющего в нос. К золотым унитазам и картинам Рембрандта на стенах. К засушенным египетским мумиям в стеклянных витринах. К потрясающему виду на город из окна последнего этажа. Но только не к тому, что увидели.
Стен в комнате не было. Вообще. Вместо них взгляду открывался безбрежный морской простор, позолоченный лучами уходящего солнца. Волны с тихим шумом ударялись в каменный парапет набережной, на котором они стояли. Пахло солью, рыхлой землей и еще каким-то странным одуряющим запахом, которому не было названия. Три кольца воды и суши соединялись между собой изящно перекинутыми мостиками. Вдалеке виднелись крытые колоннады с портиками и сверкающие крыши дворцов. Рядом проносились стремительные узкокрылые ласточки.
- Мама, дорогая! - сказал Антон безжизненным голосом. - Ущипни меня!
Олег дернул его за рукав.
- Это она и есть? Атлантида?
- Совершенно верно, - ответил голос сбоку. Гости одновременно повернулись.
Возле двери, скрытой в стене, стоял владелец корпорации, один из самых богатых людей планеты, гениальный художник и сценарист компьютерных игр Алим Григорьевич Неверов. На фоне фантастического пейзажа его современный черный костюм выглядел нелепо. Лишь одна вещь органично вписывалась в картинку - украшение в виде большого золотого змея с черным камнем в распахнутой пасти. Внешне хозяин корпорации ничем не отличался от своих снимков в газетах и журналах: смуглый мужчина лет сорока с правильными чертами лица, короткой бородкой и очень живыми темными глазами. Взгляд у Неверова был быстрый и внимательный; казалось, он обладает способностью читать людей "по диагонали", как книгу, не отвлекаясь на подробности и сразу схватывая главное.
- Во всяком случае, так я себе ее представляю, - сказал он дружелюбно, пожимая гостям руки. Ладонь миллиардера была твердой и холодной как мрамор.
- Это картинка из вашей игры? - спросил Антон.
- Из эксклюзивного варианта игры, - поправил Неверов. - Она до конца не разработана. Это будет принципиально новый гейм: четырехмерная графика и возможность принимать участие в событиях.
- Что-то похожее я читал у Брэдбери, - сказал Антон.
- У Шекли, - снова поправил Неверов. - Все верно. Принцип примерно тот же. Только у нас вы покупаете не сон, а реальную жизнь взамен этого... - он махнул рукой в сторону, где должно быть окно, -... как бы сказать... скучного прозябания.
- Вы не боитесь, что множество людей окажутся вырванными из реальной жизни? - вежливо спросил Антон. - Из этого, как вы говорите, прозябания?
- Нет, - беспечно ответил Неверов. - Не боюсь. Не хотите, чтобы люди уходили в виртуал - предложите им что-нибудь лучше того, что они имеют. Реальность отвратительна. Я не виноват, что выигрываю у нее по всем статьям.
- Да уж, - со вздохом отозвался Олег. - Выигрываете. Моего охламона за уши от ваших игрушек не оттащишь. Даже худеет, когда уровень пройти не может. А недавно собрался иммигрировать в Атлантиду.
- Я его понимаю, - отозвался Неверов. - Не смотрите на меня так грозно, Олег. В конце концов, я создаю игры на историческую тему. Можно сказать, что мы обучаем детей через игру.
- Говорят, что ваше видение истории отличается от общепринятого, - высказался Антон почтительным тоном, в котором, тем не менее, сквозила ядовитая нотка. - Говорят, что некоторые исторические детали в ваших играх носят чересчур вольный...даже возмутительный характер и совершенно искажают научную точку зрения.
- Правда? - с интересом спросил Неверов. - А кто это говорит?
- Ученые считают, что вы не можете доказать...
- Я не обязан ничего доказывать, - перебил хозяин. - Я, господа, придумываю игры, а не сочиняю научные трактаты. Научная точка зрения в девяноста процентах из ста тоже не доказуема и базируется, как у вас говорят, "на косвенных уликах". Так почему же вы верите ученым, а не мне?
- Ваши игры действуют на людей как наркотик, - так же вежливо сказал Антон. - А наркомания - это уже не игрушки.
Неверов нахмурился.
- Нехороший каламбур, но тут он, пожалуй, уместен. Я слышал об этих кошмарных случаях. Кстати, сколько их было?
- Официально зарегистрировано десять смертей, - отозвался Олег. - Вполне возможно, что на самом деле их гораздо больше. Как у нас рассуждают? Следов насилия нет, значит, и преступления нет.
Неверов сочувственно покивал.
- Да-да, я слышал, что наши органы страшно перегружены работой. - У гостей заполыхали уши. Вроде, ничего обидного не сказано, но каков тон! Каков подтекст! - Простите, я не предложил вам сесть, - спохватился хозяин. - Давайте пройдем в кабинет и поговорим в привычной для вас обстановке.
Он указал на приоткрытую дверь. Гости вошли и с облегчением перевели дух.
Небольшая комнатка была обставлена безликой офисной мебелью. Длинный овальный стол с расставленными вокруг стульями, стеллаж с папками, несколько телефонных аппаратов, компьютер, факс. На стене - портрет молодой, изысканно красивой женщины. Невероятные темные глаза над высокими нежными скулами смотрели на гостей с дружеской насмешкой. Волнистые волосы над высоким лбом собраны короной.
Сев в кожаное офисное кресло, Неверов указал гостям на стулья.
- Прошу.
- Это ваш кабинет? - озираясь, спросил Антон. - А...та комната? - он кивнул подбородком в сторону двери, за которой негромко шумело море.
- Там - комната отдыха, - ответил Неверов. - Понимаю ваше изумление. Нормальные люди поступают наоборот, но человек, помешанный на игрушках, вряд ли может считаться нормальным. Мне нравится жить в Атлантиде, а сюда я прихожу делать дело.
- Это тоже часть Атлантиды? - спросил Олег, кивая на портрет над головой хозяина. Антон лягнул его под столом. Вот, идиот. Объяснял, ведь.
- Это моя жена. Она погибла год назад.
- Простите.
- Прощаю. Господа, мне очень приятно с вами общаться, но прошло уже пятнадцать минут, а мы так и не подобрались к цели вашего визита. Прошу вас, поторопитесь.
Олег незаметно глянул на часы. Так и есть, ровно пятнадцать минут. Не человек, а ходячий хронометр. Неудобно получилось. Знал, ведь, что жена миллиардера год назад погибла в какой-то нелепой авиакатастрофе - разбилась то ли на самолете, то ли на вертолете... все газеты захлебывались сенсацией. Что-то не похоже, что скорбящий муж умирает от горя. Хотя кто их разберет, этих богатеньких. Говорят, большие деньги очень утешают в печалях.
Антон выложил на стол перед хозяином две серые визитки с кремовыми буквами.
- Узнаете?
- Конечно! - ответил Неверов, не раздумывая. - Это наши приглашения. Мы раздаем их студентам, когда тестируем новую игру.
- Вы выбираете их по какому-то принципу, или раздаете приглашения случайным людям?
Неверов пожал плечами.
- Любая игра имеет свою целевую аудиторию. Мы разрабатываем анкеты для потенциальных покупателей и тестируем свой продукт. А почему вы об этом спрашиваете? Как связаны наши визитки с этими...несчастными случаями?
- У двоих из десяти погибших, - сказал Антон, напирая на последнее слово, - нашли ваши визитки.
- Только у двоих? - удивился Неверов. - Наши визитки можно найти примерно у сотни тысяч жителей России! Мы тратим на маркетинговые исследования двадцать миллионов в год! Что из этого следует?
- Ровным счетом ничего, - признал Антон. - Возможно, это просто совпадение. Как и то, что все погибшие, - он снова подчеркнул это слово, - имели свои квартиры и жили отдельно от родителей.
- В таком возрасте у мужчин активная личная жизнь. Что же тут странного?
Как Антон и предполагал, Неверов вел беседу легко, открыто, элегантно, прекрасно понимая, что предъявить им нечего. Что из того, что умерших объединяло тестирование компьютерных игр? Даже если они играли до полного изнеможения, забывая про еду и сон? Кстати, именно так они и выглядели - молодые здоровые парни...вернее, парни, которые при жизни были молодыми и здоровыми. Мать последней жертвы, увидев коричневую высохшую мумию на оцинкованном столе, рухнула в обморок. Хорошо, что сама не пострадала - толстая коса, змеей скрученная на затылке, защитила голову. Иначе к отсутствующему мизинцу на правой руке добавилась бы обширная гематома. Господи, как она кричала, когда очнулась: Марик! Марик! Уж на что в морге люди закаленные, и тех дрожь пробрала. А мать второй жертвы вцепилась в мертвый нос и орала, что это не ее сын, потому что у ее сына нос был целый, а не сломанный, а у этой мумии сломанный, а у ее сына целый... Стоп, хватит воспоминаний, так и с ума сойти можно.
- Кстати, а что говорят патологи? - спросил Неверов. - Причина смерти установлена?
- Крайнее истощение и полное обезвоживание. Кроме того, они совершенно перестали спать. Один перед смертью впал в глубокую кому, из которой так и не вышел.
Неверов озабоченно побарабанил пальцами по столу.
- Им делали анализы на СПИД и гепатит?
- Делали. СПИДА не обнаружили, но углубленные исследования не проводили.
- Почему? Вдруг это какой-то новый смертельный вирус?
- У государства нет денег, - грубо ответил Антон. - А у родных погибших - тем более! Им бы на похороны наскрести!
Олег толкнул напарника ногой под столом: не заводись! Неверов достал из ящика стола визитку и подтолкнул через стол к Антону.
- Возьмите. Это реквизиты моего расчетного центра. Я распоряжусь, чтобы анализы, способные пролить свет на это печальное дело, были оплачены.
Антон взял, не поблагодарив.
- Что-нибудь еще? - вежливо спросил Неверов.
Гости, уловив намек, поднялись со стульев. На прощанье Неверов задержал руку Антона в своей:
- Могу я спросить? Почему вы решили, что я имею к этому какое-то отношение?
- Ну что вы! - начал Олег, - мы ничего такого...
- Потому, что вы согласились на личную встречу, - перебил его Антон.
- Ах, вот как, - задумчиво сказал миллиардер. - Неглупо, - признал он. - Это я не подумал. Вы заметили, Антон, что косвенные улики всегда выглядят убедительней, чем прямые доказательства? Прямая линия удивительно примитивна, она не оставляет места воображению. - Он улыбнулся. - Что ж, господа, был очень рад с вами познакомиться. Всего доброго. Подождите минутку, я скажу пару слов секретарю.
Они стояли за высокими закрытыми дверями и ждали.
- Что это было? - шепотом спросил Олег.
- Это было чистосердечное признание, - ответил Антон. Напарник вплотную придвинулся к нему.
- Думаешь, фирма в этом замешана? Игромания, да? Какой-нибудь двадцать пятый кадр?
- Какая разница, что я думаю? К делу это не подошьешь.
Открылась дверь, вышел секретарь. Элегантным жестом указал в сторону коридора и повел гостей обратно по запутанной анфиладе коридоров и комнат. Выйдя из лифта, секретарь замкнул двери специальным ключом и проводил гостей к выходу.
- Всего доброго, - сказал он, пожимая им руки. Олег начал снимать с шеи тяжелую цепь. - Нет-нет! - остановил секретарь, - Алим Григорьевич просил передать, что это сувенир. На память.
Не сказав ни слова, Антон двинулся к дверям. Напарник поспешил следом.
- Какого черта? - возмущенно вопросил он на улице, стащив с себя тяжелую табличку. - На фиг она мне? Пойти и утопиться? Ребенку отдать - опасно, вдруг эта штукенция на ногу свалится. Выкинуть ее что ли?