Два дня мы прятались по зарослям и болотам выслеживая войско ворогов*, захвативших в плен наших жён и детей. Холод и влага, голод и хворь, сон и усталость, для нас просто перестали существовать. Полная концентрация на спасении наших любимых не давала устать и почувствовать немоготу.

Мы считали количество пришлых, запоминали их привычки, изучали их развлечения, изучали как они ходят, бегают, насколько они терпеливы, легко ли их напугать, когда едят и как спят. Всё это давало возможность понять, как и когда необходимо действовать. Мы всегда знали, что те кто не умеет трудится - не умеет держать концентрацию ни до, ни во время боя. Военное искусство - это стресс. Стресс можно контролировать только полной концентрацией. А значит самым благоприятным временем для атаки будет раннее утро, когда многие вороги спят и испытают не просто стресс при пробуждении, а вообще перестанут понимать что происходит. Их беспечный сон говорил о их самоуверенности. Их самоуверенность говорила, что эти люди считают себя в безопасности и ушли от преследователей, то есть нас.

Всё наше веселье на сенокосе отступило тогда, когда мы получили сообщение от умирающего гонца, который был послан нашими жителями оставшимися защищать весь**. Со стрелою в груди, он проскакал пару десятков километров зная что умрёт, но предупредить обязан. Он смог выговорить только одно слово - "вороги". Каждый из нас понял, случилась беда. Не нужно было окликивать каждого, собираться или обсуждать что делать. Большая часть мужчин, находившаяся на летних работах и способная воевать, схватили мечи и бросились на подмогу. Самый младший ребёнок, который обучался при взрослых, побежал в соседнюю весь, предупредить всех остальных о набеге. Мы никогда не оставляли оружие, даже в повседневных делах оно всегда было при нас. Мы всегда были готовы сражаться за свой дом, народ, землю. Наши вороги, по сути были трусами и старались не вступать в открытую битву. Именно поэтому они нападали лишь тогда, когда большая часть мужчин уходили в леса или на сенокос на несколько дней. Маленький отряд витязей всегда оставался охранять деревню. Даже один единственный воин нагонял страх на пришлых и они с ужасом, как шакалы могли ходить вокруг него не решаясь вступить в схватку, а потом наваливались всей гурьбой. Но для обученного витязя это было не проблемой. И вороги, которые впервые сталкивались с нами, пробовали проделать подобное, но терпели крах в открытом бою. И когда такая гурьба оказывалась отброшенной неведомой для них силой, то они скуля убегали прочь. Но в этот раз их было слишком много и судьба распорядилась иначе, да и пришлые изменили тактику ведения боя...

Мы бежали задыхаясь от усталости. Мысли не путались и казалось, что мы просто летим над землёй, а мимо проносятся знакомое поле, река, вот показалась опушка леса, за ней наша весь. Над лесом поднимался столб чёрного дыма. Мы уже видели пепелище наших домов, мы видели наших братьев и сестёр, которые сопротивлялись и были заколоты десятками стрел, но не опустили оружие, мы видели убитых в спину витязей, мы видели стариков, которые прикрывали убегающих детей и женщин. Мы видели, как вороги ловили наших дочерей и сыновей, пленяли наших жён и сердце зашлось болью... Нужно спешить. И усталость ушла, осталась только желание действовать.

Мы выбежали из леса и увидели догорающие дома. Это означало, что вороги не успели уйти очень далеко, тем более с двумя сотнями пленённых людей, которые тормозили их отход к границам нашей земли. Двое самых молодых и неопытных война остались искать раненых до прибытия помощи. Мы же побежали дальше. Медлить было нельзя, любая задержка - это жизнь наших близких.

Примятая трава, вспаханная земля копытами лошадей... Найти столько людей не составит труда. Через пол дня мы настигли войско. Нас было сорок витязей, а вот пришлые численностью превосходили в тридцать раз. Смерти мы не боялись, смерти не боялись ни наши женщины, ни дети. Каждый мальчик воспитывался как воин, защитник рода и народа. И каждый пленённый понимал, что их в беде не оставят и сделают всё, чтобы спасти. Это придавало им силы. Но никто не позволял себе относится к ворогам без должной осторожности, да и вообще к такой ситуации. Женщины-ведуньи старались усыплять бдительность пришлых, мальчишки пытались вооружится, кто гвоздём, кто ножом, стащив его у зазевавшегося охранника. И мы, прятавшиеся уже совсем близко, боролись с желанием выскочить и растерзать обидчиков. Мы ждали пока ведуньи окутают сном как можно больше ворогов, а мальчики по возможности вооружаться и распределяться внутри импровизированного загона для рабов так, чтобы защищать маленьких девочек... А мы, разделившись по пять человек, окружили тысячную армию и ждали нужного момента. Воздух стал осязаемым... Занялся рассвет и первый луч восходящего Солнца упал на землю... Напряжение, которое доселе летало в воздухе, исчезло. Вместе с первым лучом Ярилы-Солнца обрушилась на пришлых и наша злость...

Мы выскочили из укрытий и набросились на часовых, кто-то из них закричал, кто-то из ворогов стал ворочаться и медленно просыпаться от удерживающего сознания хмеля и дурмана наших ведуний. Кто-то уже не проснулся, оставшись навсегда в царстве Морфея. Лошади заржали, по двое наших витязей отделились от каждой группы и стали пробираться к женщинам и детям. Очнувшиеся пришлые стали бегать и кричать в панике, не понимая что происходит, но быстро взяли себя в руки и стали организовывать оборону. Хотя понять, где был очаг битвы было нельзя. Со всех сторон доносились крики, что враг здесь. Со всех сторон начинали редеть ряды их непобедимого войска.

Вороги стали стрелять по пленным из луков, кто-то из мальчишек вонзил гвоздь в ногу надсмотрщику и отошёл от ограждения. Пришлый взвыл, открыл загон, озверевший от боли и обиды проткнул мальчишку мечом, но мальчик только плюнул ему в глаза и страх в пришлом заставил его душу съёжиться и увидеть величие бессмертных воинов Тары. В это время, остальные стали выбегать из загона, ища и подхватывая оружие. Мальчишки гурьбой набрасывались на подбегающих ворогов. Но кто такие мальчишки, без опыта боя по сравнению со взрослыми мужчинами. Кто-то падал от ударов мечом, кто-то от стрел. Несколько наших витязей пробрались сквозь толпу пришлых и встали на защиту детей и женщин, первым делом стараясь вывести из строя лучников.

Вскоре поток стрел стих. Один за другим падали изувеченные пришлые у наших ног, поле боя для нас словно замерло и мы двигались среди застывших кукол, пробираясь к своим детям и жёнам. Мечи ворогов не успевали обрушится на наши головы, а пролетали мимо в пустоту и следующий враг смотрел испуганными глазами не понимая как это получилось... Вдруг поле боя ожило, и пришлые стали бросать оружие. Послышался плачь, то слёзы лили женщины скорбя по невинно убиенным детям, которые пали героями защищая своих сестёр и матерей, пусть их жизнь и была короткой, но осталась не покорённой. Пришлые метались не зная куда бежать, ведь две трети войска были повержены, а вдалеке слышался топот копыт, надвигалась дружина спешащая на помощь своим соседям.

* Вороги (или пришлые) - враги. В данном контексте, племена воинствующих изгоев живущие грабежами и продажей рабов.

** Весь - старорусское название деревни, поселения.