Каменев Алекс : другие произведения.

Алхимик

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Средневековье... терпкий глоток изысканного вина, хмельной аромат свежего эля, прекрасные дамы, рыцарские турниры, поединки чести... Нет... озлобленные крестьяне, кровожадные дезертиры, жестокие маги, беспощадные аристократы ... гонка за властью... жажда обретения запретного могущества... выживание... И посреди всего этого ты - изнеженный горожанин двадцать первого века Земли. Ничего не умеющий, выросший в тепличных условиях комфортного мегаполиса. Единственное твое преимущество - сознание подростка, в которого ты попал. Уличный сирота, с младых лет понявший простую истину - никто не позаботится о тебе, лучше тебя самого... Добро пожаловать в мир меча и магии. КНИГА ИЗДАНА. Остальное на платных ресурсах: здесь - zelluloza.ru здесь - libst.ru или здесь - author.today
  Глава 1.
  
  Над головой шумела листва. Густые кроны величественно раскачивались под ветром. В отдалении перекрикивались говорливые птицы. Стволы деревьев ровными шеренгами уходили в массивы зеленого моря сверху, где редкими проблесками мелькали обрывки ярко голубого бездонного неба.
  Что за...
  Это что лес? Какого я тут делаю?
  Осознал себя лежащим на траве. Вокруг никого. Только звуки дикой природы. Той самой, что уже давно привык видеть исключительно на сверхчеткой картинке телевизора. Даже на шашлыки давно уже выезжаем на специально подготовленные площадки, где лес и не лес вовсе, а аккуратно подстриженный и вычищенный парк.
  Ерунда какая-то...
  Сел. Точнее попытался. Стоило туловищу принять вертикальное положение, как перед глазами помутнело, а затылок отозвался острой болью.
  Блин... Рука автоматически метнулась к проблемному месту. И тут же нащупала мокрые спутавшиеся волосы. Прикосновение вызвало еще одну порцию болевых ощущений.
  На голове рана, - подумал как-то меланхолично, будто каждый день пробивают черепушку чем-то тяжелым.
  Чем это меня так? И кто?
  Напали, огрели дубинкой, ограбили и выбросили в темный закуток? Типичная история для полицейских хроник крупных городов. Особенно, если гулять по опасным районам в темное время суток.
  Проблема в том, что за мной никогда не водилось столь дебильных привычек. И потом, при чем тут лес? Вывезли за город, после того как обчистили карманы? Бред. Зачем возиться? Проще оставить на месте и спокойно уйти, дав дворникам утром повод набрать полицейских.
  Может хотели убить? Избавиться от трупа в лесном массиве, уже выглядело не столь бредово. Правда закопать забыли, имелся шанс, что заядлый грибник или экотурист найдут труп.
  Да и с самим убийством не страсталось. За что меня убивать? Не такая важная фигура. Никаких явных или неявных врагов, способных организовать нечто подобное попросту нет.
  Чушь полная. Какие в задницу враги? Недоброжелатели разве что. С работы. Конкуренты по карабканью по пресловутой карьерной лестнице. От них если дождешься чего, то мелкой пакости, но уж точно не покушения на убийство. Это же не кино, в самом деле.
  Значит что-то еще.
  Я напряг память, пытаясь вспомнить последнее событие. Вроде была суббота. Приезжал Димка из отпуска и по старой доброй традиции позвал отметить возвращение. Засели у него, человек пять или семь. Близкие друзья, знавшие друг друга с незапамятных времен.
  Отравление исключалось. Как и шутки с вывозом в лес. Не школьники уже давно заниматься такой ерундой.
  Что потом?
  Выпили, закусили, болтали о том о сем. Затем Димка достал какую-то старинную безделушку. Он любил покупать всякий древний хлам. Вещица напоминала расческу, типа гребенка-заколки, не знаю, как называются штуки, чем девицы расчесывали волосы в стародавние времена.
  Точно! Я этой хреновиной укололся. Вертел в руках, мысленно удивляясь человеческим привычкам к коллекционированию всякой ерундовины, что вряд ли пригодится в жизни современного человека, а затем на кончике пальца выступила капелька крови.
  И все. Дальше, как отрезало. Темнота и беспамятство. Очнулся здесь.
  - Бред какой-то, - вслух пробормотал я.
  И пораженно замолк. Голос не мой! Какого хрена?! Занятый размышлениями о причинах появления в незнакомом месте, я до этого мгновения ни на что больше не обращал внимания. И только сейчас додумался посмотреть на руки.
  Не мои! Руки, мать их перемать, не мои!
  Слишком маленькие. Узкие запястья, вытянутые кисти, тонкие пальцы. ДЕТСКИЕ РУКИ!!!
  О Господи! Я принялся судорожно ощупывать себя и с каждой дальнейшей секундой приходил во все больший ужас. Забыл о боли. Забыл об окружающем лесе. Забыл обо всем. Потому что тело принадлежало не мне.
  Тело не мое! Как такое может быть?
  Первая мысль - галлюцинации. Точно, укололся древней железякой, схватил столбняк, привезли в больницу, накачали лекарствами. Теперь лежу под капельницей, ловлю приходы.
  Или хуже. Подхватил какую-нибудь гадость от долбанной расчески. И тоже сейчас валяюсь в палате под тоннами мощнейших антибиотиков. А вокруг - результат воспаленного воображения ослабленного экзотической болезнью организма.
  Дерьмо! Паршивец Диман подставил своей неумной жаждой к собирательству архаичного барахла. Ну я это ему еще припомню...
  Я принялся с ожесточением щипать себя, пытаясь проснуться. Нахождение в одиночестве в лесу вызывало неприятное чувство беспокойства. Того и гляди из-за деревьев выскочит волк или иная живность с намерением полакомиться беззащитной человечинкой.
  Оно мне надо, такие кошмары? Лучше прийти в себя и плевать насколько пробуждение окажется болезненным...
  Но, к сожалению, щипки почему-то отказывались помогать. Только кожа покраснела и усилилась боль от раны на голове.
  Вот еще одна странность. Можно ли во сне ощущать боль? И довольно приличную.
  Хороший вопрос. И без ответа с моей стороны. Я в подобных делах совершенно не разбирался. Работа в офисе не предполагала подобных знаний.
  С трудом встал, едва не грохнувшись обратно на землю. Голова закружилась, перед глазами поплыли круги. Черт! Как бы не сотрясение. Тошнота подступила к горлу, но пустой желудок не изверг ничего.
  Постоял, привыкая к изменившемуся восприятию мира. Тело слушалось плохо, шатало из стороны в сторону, едва не завалился опять, стоило сделать небольшой шаг вперед.
  Медленно и чрезвычайно осторожно огляделся. Оказалось, лежал у подножья склона с крутым наклоном. По следам на траве и окровавленному камню под ногами удалось восстановить приблизительную картину событий.
  Подросток, в чьем теле я очутился, если это не сон и все происходило на самом деле, шел наверху, споткнулся, зацепился за что-то, упал и покатился вниз. Тут шарахнулся головой о булыжник и вырубился.
  - Разрази меня гром, - пробормотал я под нос.
  И второй раз поразился насколько неправильно и непривычно звучит чужой голос. Ломкий, тонкий, совершенно не похожий на обычный мужской, принадлежащий взрослому человеку.
  - Попал, - медленно протянул я.
  И опять вслух. Звучание незнакомого голоса убеждало в реальности происходящего.
  В голове сами собой возникли два вопроса, имеющих чуть ли не сакральный характер для любой русской души.
  Кто виноват? И что делать?
  На первый однозначного ответа здесь вряд ли дождешься. Если только вдруг с небес не прогремит глубокий бас и не объяснит какого собственно лешего тут происходит.
  Подождал, осторожно покосился наверх. Понял, что пришествия седого мудреца в белых одеждах, восседающего на троне из облаков, ждать не стоит и принялся обдумывать второй вопрос.
  Что дальше? Оставаться на месте, надеясь, что заблудившегося мальчишку ищут? Начать орать во всю глотку?
  Почему-то возникло стойкое ощущение, что ждать и кричать бесполезно. Лес выглядел по настоящему диким. В том смысле, что воплями вполне реально привлечь всякую хищную живность.
  И будет потом, как в анекдоте про медведя и завтрак туриста...
  В способность защитить себя я верил слабо. Хилое телосложение подростка, отсутствие какого-либо оружия и простая одежда никак не могли помочь в противостоянии с острыми когтями и зубами истинных хозяев леса.
  Кстати, об одежде. Это что за лохмотья? Свободные штаны и рубаха выглядели так, словно их шил косорукий, бухой в доску портной, использовавший вместо ниток полоски кожи, а дырки протыкал не иголкой, а шилом. Ткань грубая, похожа на мешковину.
  На ногах вообще странная обувь. Не кроссовки, не туфли. И не сапоги. То ли чересчур закрытые сандалии, то ли здорово прохудившиеся галоши.
  Материал странный... Не резина, однако и не кожа, и уж точно не ткань. Я бы поставил на бересту, но разве из нее делают обувь?
  Погодите-ка береста...?
  Понадобилась целая секунда, чтобы сообразить - да ведь это же лапти! Или какой-то близкий аналог.
  Господи, да что тут происходит? Какие лапти в начале двадцать первого столетия? Их разве не в тематическом развлекательном парке только встретишь? Куда всякие любители истории шляются, типа аутентичность, натуральный быт и другая похожая дичь.
  Я взглянул на измазанные грязью ладони, пальцы медленно подрагивали. Попал так попал...
  Так, ладно, пока лучше не задумываться: что да, как и почему. Будем действовать в порядке возникновения проблем. Для начала необходимо выбраться из леса. Непонятно сколько сейчас времени и как скоро наступит ночь. Шарахаться по лесу в темноте будет еще хуже, чем днем.
  Как там определять сторону света? По солнцу?
  Я задрал голову, пытаясь рассмотреть сияющее светило. К сожалению, густая листва мешала точно определить его расположение.
  Что еще? Мох? Он вроде растет с северной стороны у корней деревьев... или с южной? Блин, стоило больше смотреть каналов о натуральной природе. Стой теперь, гадай.
  И башка не думает утихать. Приложило неслабо. Кровь идти перестала, но головокружение сохранялось, как и тошнота.
  Плюнув и положившись на удачу, я медленно побрел вдоль кромки окончания склона. В любом случае залезть обратно явно не смогу, а идти в противоположную сторону не хотелось.
  Рассуждал так, если пацан грохнулся оттуда, то может наверху какая-нибудь тропинка или дорожка. Шанс слабый, понятно, но хоть что-то. Больше ничего путного не придумал. Выживальщик из меня тот еще. Запросто заблужусь в трех соснах.
  Шел медленно, ноги то и дело подкашивались, штормило будь здоров. Пару раз опускался на колени, пытаясь перевести дух. Ворох листвы, засохшие ветки и неровность почвы еще больше затрудняли движение.
  Где-то через полчаса (больше? меньше?) наткнулся на бурелом из трех поваленных крест-накрест деревьев. Пришлось обходить слева, держа по правую руку склон.
  Наверху все так же шумела листва, не долетавший вниз ветер качал пышные кроны, изредка доносилось пение птиц.
  Шок от пробуждения в чужом теле постепенно заглох, вместо него наступило какое-то отупение. Я брел с единственным желанием - куда-нибудь дойти. Не грохнуться, не потерять сознание. Интуиция подсказывала - упаду, то обратно не поднимусь и вообще, останусь здесь навсегда. Вырублюсь и не проснусь. Схарчат 'санитары леса' неподвижную тушку за милую душу и спасибо не скажут.
  Страх оказаться съеденный волками или медведем подстегивал, заставляя делать следующий шаг. А за ним следующий, и еще один, и еще.
  Мысль, что тебя сожрут дикие звери и твое тело, так никто и никогда не найдет выступала мощным мотиватором, чтобы двигаться дальше.
  Не знаю, как-кому, но лично мне такая смерть казалась довольно паршивой. Хотя чего это я, любая смерть паршива вне зависимости от обстоятельств. А умирать я не хотел.
  Потому и шел, спотыкаясь, шатаясь, кривясь от головной боли, но не останавливаясь.
  В конце концов мое упорство оказалось награждено. Посчастливилось наткнуться на небольшой родник в корнях особо огромного дуба. Струйка воды текла по узкой ложбинке и заканчивалась в маленькой заводи.
  С хриплым всхлипом радости (думал и впрямь сдохну где-нибудь по дороге) я опустился на край бережка. Зачерпнул воду в ладошках и первым делом сделал глоток. Зубы заломило от холода. Студеная. Хорошо. То, что надо. И чистая. Мелкие листики, лениво плавающие по поверхности не в счет.
  Очень осторожно побрызгал на затылок, стараясь не задевать горящую огнем рану. Промыть бы, да придется с головой нырять в пруд, самому не видать и рук сзади нет. Неудобно.
  Слипшиеся от крови волосы мешали толком определить, насколько на затылке все плохо. А если череп пробит? И посмотреть толком нельзя.
  Наклоняясь в очередной раз к воде, я случайно взглянул на гладкую поверхность водного зеркала. Взглянул и замер, не в силах пошевелиться.
  Я рассматривал свое изображение в водном зеркале, на меня оттуда смотрело незнакомое лицо подростка. Лет четырнадцати-пятнадцати. Вряд ли старше. Черты резкие, злые. Скулы острые, как бритва. Худощавый. Породистый нос с легкой горбинкой. Волосы прямые, цвета начищенного золота. Губы тонкие, сомкнуты в прямую линию. Глаза глубоко запавшие, светло-зеленые, с легким синим оттенком. Взгляд серьезный, не по годам. Кончики ушей заостренные. Шея узкая, цыплячья.
  Именно в этот момент в голове что-то щелкнуло. Словно шлюзы открыли и полился водопад совершенно чужой памяти.
  Образы, незнакомые места и лица, чуждые определения и понятия, непонятный язык - обрывки воспоминаний полноводной рекой вливались в мозг, захлестывая и сливаясь в единую массу со старой памятью.
  Трудно сказать сколько это продлилось и как долго я так простоял, уставившись в воду, с коленками на грязной земле. Завис и не мог пошевелиться, переваривая невесть откуда навалившееся знание.
  Я четко знал, что я это я, Аркадий Касаткин, тридцати одного году от роду, проживающий в белокаменной с самого рождения, работающий в одной из преуспевающих фирм на должности менеджера среднего звена.
  И в то же время, непонятно с чего, я ощущал себя неким пацаном по имени Эри. Сиротой, выкупленным у труппы бродячих артистов старым чародеем-алхимиком по имени Пауль Гренвир, известным также, как Старец из башни.
  Эри мало помнил о своей прошлой жизни до того, как появился здесь. Воспоминания носили обрывочный характер. Зато хорошо помнил, что случилось после. Старик заставлял заниматься сбором трав, ягод, других ингредиентов. Тяжелый физический труд, ведение хозяйства, уборка помещений, таскание воды, колка дров - все это входило в перечень его обязанностей.
  И хотя официально считалось, что пацан находился на положении ученика или подмастерья, фактический старый хмырь использовал мальчишку в роли слуги.
  - Фарх его побери, мешок потерял, - совершенно неожиданно воскликнул я.
  В следующую секунду, пораженно замолк. Вдруг понял, что использовал не русский язык. И что самое поразительное, сделал это привычно, не напрягаясь.
  Более того, знал, что Фарх - это не просто какое-то непонятное слово, оно обозначало имя демона и носило ярко ругательный оттенок. Как - черт тебя побери или нечто подобное.
  А мешок, о котором речь - ни что иное, как сегодняшняя добыча прогулки по лесу. Пауль Гренвир имел весьма скверный нрав и запросто мог осерчать за потерю дневного сбора нужных для зелий травок.
  Я, а точнее Эри, знал, что за потерю ингредиентов его не похвалят. Скорее наоборот, опять появлялся риск остаться без ужина. А то и без завтрака на следующий день.
  Возвращаться? К счастью, благодаря памяти парнишки я теперь имел представление куда идти. Где находилась башня тоже известно. С учетом прошедшего времени, вполне реально найти потерянный баул и успеть обратно затемно.
  Пацан и впрямь случайно споткнулся о корягу и грохнулся наземь, покатившись на дно широкого оврага, где благополучно и остановился, ударившись о кусок камня, неведомо какими путями попавшего в самый центр лесного массива.
  В принципе можно забить и пойти домой. Отговорка есть - ссадина на затылке. Проблема в том, что злобному старикашке на это абсолютно плевать. Хоть весь в крови приползи, но проклятые травки притащи обязательно.
  Думая о сложившейся ситуации, я с удивлением осознал, что принял факт вселения в чужое тело невероятно легко. Не было ни истерики, ни психологического шока, ничего такого, чего можно ожидать в подобных условиях. Я не спятил и не сошел с ума, хохоча, как безумец.
  А слияние памяти? Тоже что-то невообразимое. Но и тут все прошло удивительно гладко. Две личности будто слились, формируя совершенно иного человека, отличного от первоначальных заготовок, послуживших базой для нового 'я'.
  С одной стороны, легкость восприятия совершенно невозможных в обычной жизни вещей радовала. Поехать крышей и слететь с катушек как-то совершенно не улыбалось.
  С другой, выглядело это невероятно подозрительно. Почему нет последствий? Разве так должно быть? И как вообще должно быть? Если уж на то пошло.
  И опять куча вопросов без внятных ответов.
  В конечном итоге, решил пока не ломать голову над этим, здраво рассудив, что не имею сейчас возможности разгадать причины случившегося. Надо сосредоточиться на более насущных проблемах. Например, пойти и отыскать дурацкий мешок и принести его в башню.
  Для меня прежнего это выглядело полным безумием. Тащиться обратно, с дыркой в голове, рискуя потерять сознание и потом не проснуться, да еще по лесу - кто бы предложил, молча покрутил пальцем у виска и послал куда подальше.
  Но Эри знал, что в таком случае, можно не только не дождаться еды, но и оказание первой помощи становилось под большой вопрос.
  То есть, 'сволочь из башни' запросто мог не вылечить рану и отправить пацана спать, не только без жратвы, но и с пробитым затылком. А уж очнется ли тот поутру, старика волновало мало.
  И никакая отмазка там не сработает, набрехать с три короба не получится. Нет травок - нет ужина и соответственно нет ничего остального. Тратить драгоценную микстуру для лечения 'мелкого тунеядца' старик ни за что не будет.
  Вот такие жестокие нравы. О гуманизме и общечеловеческих ценностях тут и слыхать не слыхивали.
  Имелся правда небольшой шанс, что чародей все же побоится потерять удобного 'помощника', стоящего на положение служки. Но опять же, чего-то конкретного ожидать не стоило. Пятьдесят на пятьдесят. Может пожалеет и вылечит, потому что не захочет лишний раз напрягаться и искать замену. А может плюнет и не станет ничего делать. Слишком много факторов, могущих повлиять на окончательное решение. Вплоть до настроения у старика сегодня.
  Чуть раздражен - склеишь ласты. Благодушен - спасет. С учетом того, что обычно Гренвир тот еще по жизни брюзга и вечно ворчащий урод, ждать от него чего-то хорошего не приходилось.
  Пацан твердо знал об этом, поэтому никогда не рисковал. И основываясь на его старом опыте, я решил поступить схожим образом.
  Короче двинул обратно.
  Пользуясь знаниями о лесе от 'реципиента', в чью тушку подсадили мое сознание, найти дорогу оказалось гораздо легче. Для начала не стал возвращаться назад по старым следам. Вместо этого двинулся от родника на север, нашел более пологий склон и забрался на вершину, откуда так неудачно скатился. Дальше проще, пошел вдоль края обрыва.
  Потерянный мешок нашелся на месте падения. К счастью, он не упал вниз вслед за хозяином и остался наверху.
  - Ладно еще старый хрыч не заставил сегодня искать корешки, - пробормотал я, поднимая котомку из плотной холстины. - Запарился бы тащить.
  Сказал и опять подумал, что слияние разумов прошло удивительно гладко. Чуть ли не буднично. Никаких тебе противоречий, раздвоений личности или еще какого похожего дерьма с нарушением психики.
  Это действительно радовало. Сойти с ума, попав в другой мир - однозначно не то, что нужно невольному путешественнику.
  Я вдруг споткнулся и остановился. Господи, а ведь точно, выходит я в другом мире! И Земля осталась непонятно где.
  Как вернуться? И возможно ли это сделать? А если да, то как потом попасть обратно в свое тело? И есть ли оно вообще? На меня накатила тоска. Понимание факта, что возможно где-то там далеко я умер вызывало депрессию.
  Пришлось брать себя в руки. Встряхнуться и постараться не думать о худшем. Главное сейчас не поддаваться унынию. Здесь и сейчас я жив, а это уже немало, учитывая всю дикость случившегося безумия.
  Я брел, лес вокруг неохотно менялся. Появились больше просветов наверху, деревья не стояли неприступной стеной, кустарника стало поменьше, буреломы и вовсе исчезли.
  Вскоре вышел на опушку, заливной луг высокой травы уходил за бескрайний горизонт, солнце уже перевалило зенит.
  Ноги Эри сами повернули на запад и уверенно зашагали по едва видневшейся тропинке с края нескошенного поля. Память мальчика услужливо подсказала, что где-то там должна находиться деревня. Но мне не туда, там помощи ждать бесполезнее, чем в башне. Селяне крайне настороженно относились к чародею и его подмастерью, хотя при случае не чурались брать звонкое серебро за продукты.
  Шел тяжело, несмотря на то, что голова болеть перестала, общая слабость никуда не исчезла, тошнота лишь слегка отступила. Жутко хотелось прилечь, ни о чем не думать и просто заснуть.
  А еще проклятый мешок. Пусть внутри и не коренья, а травки, все равно камнем висел на спине, оттягивая измученные руки.
  Обитель волшебника появилась не сразу, неторопливо вырастала с каждым пройденным шагом. Сначала крыша с остроконечным шпилем, выложенная крупной черепицей. За ней серые стены, грубой каменной кладки. Потом проступило узкое окно, похожее на бойницу. И только после выступил край деревянного частокола, окружавшего пузатую башню по периметру.
  Последние силы ушли на то, чтобы доковылять до калитки, без сил бросить мешок не землю и медленно заваливаться на бок. Дальше темнота и потеря сознания.
  
   Глава 2.
  
  Наутро проснулся поразительно бодрым. Первая мысль: приснится же такое. Блуждание по лесу с каким-то дурацким мешком, вселение в чужое тело...
  Тут же остановился, замер. Воспоминания Эри никуда не исчезли, как в общем-то и измененная личность. Я четко осознавал, что я - это уже и не я вовсе, а некто другой.
  Проклятье! Это был не сон, все происходит на самом деле.
  Рука сама потянулась к затылку. Есть небольшой рубец, волосы острижены, пальцы нащупали гладкую кожу вокруг заштопанной раны. Что любопытно, никакой повязки нет. Рана такая, будто ей уже не одна неделя.
  Поразительно! Куда там современной медицине.
  Или все прозаичнее? И я просто провалялся в кровати несколько дней кряду? Это могло объяснить необычно быстрое заживление.
  Нет, - циничная часть личности пацана не верила в милосердие старика. Пауль Гренвир ни за что не позволил бы ему (теперь 'нам') валяться бессознательной тушкой так долго. Обозвал бы малолетним бездельником и выпнул из кровати, заставив идти в лес собирать свои драгоценные травки-муравки. Сочувствия от него не дождешься.
  Выходит вылечил? Нашел во дворе, намазал какой-нибудь чудодейственной мазью иль напоил лечебной микстурой.
  Эри однажды собственными глазами видел, как старик поставил раненного дворянина на ноги буквально за вечер. А того привезли после обеда едва дышащего, с проткнутым брюхом. Свита считала господину конец, а уже в сумерках тот сам взбирался в седло. Выглядел бледновато, но ведь двигался!
  Видать и впрямь лень искать нового слугу. Плюс сыграло роль наличие мешка, раз расщедрился выделить одно из своих зелий на 'несносного мальчишку'.
  Я открыл глаза. Взгляд уперся в низкий потолок, плохо обструганные доски несли следи копоти. Результат применения огня в качестве источника света, - подсказало сознание пацана.
  Ну да, электричества здесь ждать бесполезно. Хотя вроде у старца наверху есть магические светильники, дающие ровный и сильный свет без применения пламени.
  Точнее, магическими их называл Эри, вполне может быть, что они и не магические вовсе. Необразованный мальчишка в действительности плохо разбирался во всех этих делах.
  Покопавшись в куцей памяти парня, я с трудом выделил детали о волшебнике. В основном воспоминания носили ярко выраженный негативный характер. Проще говоря, он его ненавидел.
  Причем, на мой взгляд, довольно забавно, что у пацана хватало мозгов не пытаться сбежать куда глаза глядят. Планы на побег он строил, но делал это основательно, подойдя к идее ухода из башни довольно разумно для своего возраста.
  Очень интересно. При всей своей нелюбви Эри отлично понимал, что просто так отправиться в бега не получится. И ничем хорошим это потом не закончится. Шансы выжить у бродяжки-подростка в одиночку весьма невелики. И он это знал, потому и терпел сволочной нрав старика.
  Ха, а парнишка-та отличался здравомыслием. Это хорошо. Умение трезво оценивать собственные силы и возможности полезно в любом из миров.
  Я сел, оглядел комнату, где обычно ночевал мой невольный соратник по несчастью. Пожалуй, определение - комната слишком громко для данной каморки. В чем-то похожем обычно складывают всякие швабры, ведра и другой моющий инструмент уборщики. Подсобка короче, два на три метра.
  Старый хрен и впрямь не баловал 'подмастерье'. Это же надо засунуть в такую дыру. Кроме грубой сколоченной кровати в клетушке находился маленький сундучок, выполнявший также роль тумбочки. На нем стояла толстая свеча в поцарапанной подставке из латуни. Чуть выше из стены торчал ржавый держатель с обгорелым огрызком дурно пахнущего факела. Под самым потолком тускло светилось узкое окошко, затянутое бычьим пузырем.
  Вот, собственно, и вся обстановка. Никаких вешалок, комодов и шкафов. Все аскетично, по спартанский.
  Удобства (умывание, сортир) на улице. Вместо матраса на кровати утрамбованная солома, одеяло - кусок непонятной ткани, вроде нечто похожее называют дерюгой. Хотя могу ошибаться.
  Короче, полная жесть. Иные заключенные живут лучше. Конечно, это я сейчас про Землю. В здешних реалиях темницы могли быть гораздо нелицеприятней. Там и палачи, и дыба, и отмороженные тюремщики. Насколько известно в средневековье они в порядке вещей.
  Опять же, крестьяне тоже жили - не дай бог. Нищие в городах могли ночевать рядом с помоями, а то и прямо в них.
  До голливудских стандартов с красивой картинкой тут далеко. Грязь, отсутствие комфорта, антисанитария, дикие для людей двадцать первого века привычки и порядки в существующем обществе.
  В целом, по мнению пацана он устроился не так уж и плохо. Еще бы старик не вел себя так по-скотски, вообще бы 'жизнь удалась'.
  Это в сравнении с тем, что ему пришлось пережить в прошлом. О ранних годах ученик чародея мало что помнил конкретно, разве что постоянное чувство голода и холода. Тут по крайне мере кормили и жил в тепле. Если только не портачил со сбором ингредиентов.
  А еще старик его не колотил, в отличие от времен с бродячей труппой трубадуров-артистов. Тогда 'мелкому щеглу', как называли его все кому не лень, довольно часто перепадало. Причем зачастую били не за какой-то проступок, а просто так. Не вовремя оказался не в том месте, не в то время, подвернулся под руку, попался на залитые бражкой глаза - получи с десяток увесистых ударов. И никто не возражал, считалось в порядке вещей.
  В этом волшебник, конечно, отличался от своих преемников. Но во всем остальном смело мог дать форы. Относился к ученику хуже, чем к иному животному.
  - Видимо пора вставать, пока старый хрен не заявился по мою душу, - пробормотал я.
  Мысль сделать ноги посетила и была отложена в сторону до лучших времен. Эри мало что знал о внешнем мире и бросаться туда сломя голову, ничего не разведав заранее, будет ужасной ошибкой.
  Натянув на худые ноги лапти-сандали, я поднялся и подошел к двери. Массивная, деревянная, обитая редкими полосами железа она легко поддалась под слабым нажимом. Едва заметно скрипнули петли, в образовавшуюся щель скользнул ветерок сквозняка.
  Снаружи комнаты меня встретил коридор, полутьма и неровный пол с каменными стенами. Подчиняясь памяти парня повернул направо, разболтанная обувь зашлепала по кривым плитам, то и дело норовя слететь с ног.
  Что представляешь, думая о башне волшебника? Нечто величественное, монументальное, упирающееся в небеса. Стела невообразимой высоты, а на самой вершине обязательно крупный кристалл, сияющий мощным светом накопленной магии. Грандиозное сооружение, вызывающее трепет и небывалый восторг.
  В реальности, все оказалось куда прозаичнее. Если не сказать хуже - банальнее и скучнее.
  Начнем с того, что башня не слишком высокая, назвать огромной язык не поворачивался. Особенно для человека из двадцать первого века. Четыре этажа, в каждом примерно два с половиной метра, плюс перекрытие где-то в полметра. Прибавить конусообразную кровлю и станет понятно, что общая высота дома Гренвира не превышала двенадцати-тринадцати метров. Меньше средней пятиэтажки в современной России.
  Может для местных здание и казалось огромным, но лично на меня оно не оказало кого-то особенного впечатления.
  Да на фоне деревенских халуп вроде неплохо. Но спорю на что угодно, в крупных городах водились постройки побольше. Какие-нибудь церкви с куполами, королевские дворцы или что там еще строили в средние века?
  Общий диаметр тоже не впечатлял, пока шел до винтовой лестницы насчитал девять шагов. Так как каморка Эри не примыкала вплотную к внешней стене, то получалось, что основание имело радиус около восьми-девяти метров.
  Не зря мне вчера эта штука напомнила пузатую бочку. Поставь ее на попа, получишь макет обители чародея.
  Кстати, любопытный момент. Эри всегда называл учителем волшебником или чародеем, но по факту, тот не являлся ни тем, ни другим (если между ними вообще имелась разница, я в этих нюансах не спец). В действительности Пауль Гренвир был алхимиком и к магии относился постольку-поскольку.
  Мнение субъективное, основанное на том, что знал сам пацан. При нем старик никогда не демонстрировал ничего, что хотя бы отдаленно напоминало волшебство. Зато часто пользовал всякие мази, настойки и другие подобные 'средневековые медикаменты'.
  К тому же, вспомнить ежедневные сборы всяких травок, камешков и корешков. Вот и решил, что парнишка немного ошибся, в силу детского восприятия.
  Ладно, черт с ним. Классификацию старика оставим на потом. Для начала закончим с башней.
  Первый этаж занимали кладовые, подвал-погреб и комнаты со всякими клетушками по хозчасти, на втором располагалась лаборатория (там же находился закуток Эри, среди двух подсобок с инвентарем), третий занимала библиотека и личные покои старика, четвертый тоже лаборатория, но какая-то особенная, туда старик мальчишку никогда не пускал.
  Башня была очень стара. И за время своего существования серьезно обветшала. Периодически приходилось латать. Делал ремонт, понятно, самый бесполезный обитатель чародейской обители.
  Происходило это следующим образом. Старик готовил какую-то жутко воняющую жижу, переливал в маленькое ведерко, давал кисточку и отправлял к самым проблемным местам. Где трещины расходятся, камни крошатся, а то и вовсе возникают открытые щели.
  Сам, разумеется, никуда не лазил. Мол не хозяйское дело заниматься такой ерундой.
  Внутри еще ничего, помазал, побрызгал, не труднее, чем красить. Снаружи уже намного сложней. Лестница плохая, приходилось подстраховываться веревкой, переброшенной из ближайшего окна. Стоял, балансировал, в одной руке 'банка с краской', в другой кисть. Зачастую выделывал те еще чудеса эквилибристики, стараясь не расплескать вонючую жижу и сделать работу нормально.
  Густая жидкость ни разу не походила на строительный раствор. Пахла просто ужасно: тухлыми яйцами, травами и еще каким-то невообразимым дерьмом.
  После нанесения некоторое время оставалась антрацитово-черной, по мере высыхания становилась серой и полностью сливалась с кладкой. Камень после такой обработки делался прочным, ни кусочка не отколупать. Отдельный кусок стены словно превращался в единый монолит.
  Этой штукой всю бы башню покрасить, да готовилась она долго и в малых количествах. Старый алхимик делал ее только в экстренных случаях, когда видно, что без очередного латания не обойтись.
  Как ни странно, подобный наплевательский подход не подводил. Жижа неплохо справлялась с поддержанием постройки в относительном порядке. Обвалов и разрушений до сих пор не случалось.
  Что на мой критический взгляд, было настоящим чудом.
  - Ах вот ты где, - сойдя с последней ступеньки и вглядываясь в полумрак в поисках выхода на улицу, я не заметил, как сзади на лестнице появился учитель.
  Пауль Гренвир собственной персоной. Худощавый старик, облаченный в синюю мантию, расшитую серебряными заковыристыми рунами, выглядел донельзя солидно. Редкая бороденка торчала колышком. Длинные седые волосы зачесаны назад. Щеки впалые, худые. Глаза глубоко запавшие. Крючковатый нос заметно выдвигалась вперед. На узком кожаном поясе слева болтался тряпичный мешочек, справа компактная сумочка из упругой кожи.
  Блин. И впрямь похож на волшебника. Образ просто классический. Хоть сейчас на постер с рекламой фэнтезийного фильма.
  - Доброе утро, мастер Гренвир, - подчиняясь рефлексу Эри, я склонился в глубоком поклоне.
  - Доброе, доброе, - как-то неопределенно протянул алхимик.
  Цепкий взгляд изучал лицо подмастерья с внимательностью патологоанатома.
  Черт! Чего он так уставился? Будто микроб разглядывает под микроскопом. У меня по спине пробежали мурашки. Почему-то возникло подозрение, что старый хрен в курсе появления непрошенного духа в разуме ученика.
  - Ну, расскажешь, где ты вчера разбил голову? - разрушил кратковременное молчание Гренвир.
  Спотыкаясь и опуская ненужные подробности (особенно свое вселение в тело носителя и последующее объединение двух личностей в одно) я лаконично поведал о вчерашних злоключениях.
  Как случайно споткнулся, как грохнулся вниз, о сволочном камне не забыл упомянуть. Особо подчеркнул, что не забыл про мешок и вернулся за собранной травкой.
  На этом месте волшебник благосклонно кивнул. Сообразительность малолетнего бездельника пришлась ему по душе.
  - Молодец, что не оставил там. Иначе мог не приходить обратно, - правый глаз старика опасно сверкнул.
  Я неосознанно поежился. Хрен старый, действительно мог бросить подыхать раненного. Прав Эри, та еще сволочь в хламиде.
  - В следующий раз смотри под ноги, тратить 'Слезы зари' на тебя я больше не буду, - последовала тяжелая пауза и еще более тяжелый взгляд, буквально пригвоздивший меня к полу. - Ты хоть знаешь сколько стоит одна мера этого зелья?
  Вопрос явно риторический и ответа не требовал. Однако я на всякий случай закачал всклоченной головой. По подсказке Эри, руководствуясь принципом - не помешает.
  Слегка помогло. Испепеляющий взгляд стал чуть мягче. Волшебнику понравилось, что сопляк понимал ценность собственной жизни. Точнее почти полное отсутствие оной.
  Еще немного помолчав и убедившись, что подопечный полностью раскаивается в проступке (я в этот момент смотрел в пол, не смея поднимать глаз на строгого старика), Пауль Гренвир скомандовал:
  - Отправляйся во двор. Сегодня мне нужно десять ведер колодезной воды. И наруби дров вдоволь. Поленница уже опустела.
  Я знал, что под навесом еще оставалось приличное количество расколотых чурок, но возразить не рискнул. Черт с ним.
  - Из-за своей неуклюжести сегодня на завтрак обойдешься кружкой воды и краюхой хлеба. Все иди, работай, - не дожидаясь ответной реакции, алхимик развернулся и удивительно резво для своего солидного возраста принялся подниматься по лестнице.
  Прыткий хрен. Скачет прямо козликом. И откуда только силы берутся? Интересно, сколько лет вредному хрычу? Несмотря на седые волосы выглядит довольно живо. Морщины по всей морде, но не сутулится, двигается легко.
  Мысленно пожелав старому пердуну благополучно навернуться с лестницы и свернуть себе шею, я отправился на кухню, чью роль играла одна из комнаток на первом этаже.
  На небрежно сколоченном деревянном столике обнаружился кувшин, наполовину заполненный все той же колодезной водой, и краюха зачерствевшего ржаного каравая.
  Проглотил - сам не заметил. Буквально за секунду сжевал. Воду вылакал до последней капли.
  Странное чувство - ощущать голод. И не просто голод в качестве неприятного недомогания, когда знаешь, что разыгравшийся аппетит лишь сделает следующее поглощение пищи приятнее. А голод жгучий, острый, выедающий изнутри, горящий в животе жадным пожаром.
  За редким исключением на Земле в нынешние времена в более или менее развитых странах невозможно умереть от банального недоедания. Даже самые бедные слои населения могли себе позволить закупать достаточно продуктов.
  Да, еда могла быть паршивого качества. Да, каждый день рассчитывать на свежее мясо малообеспеченные тоже не могли. Но взять какие-нибудь макароны и банку тушенки мог любой без всякого исключения.
  Умирали от многих причин. Но от голода? Нет, такого уже давно не случалось. За исключением разве что африканских стран. Но там совершенно другая история.
  - Вот и позавтракал, - буркнул я, с недовольством оглядываясь на микроскопической кухонке.
  Эри был в курсе, что искать другие продукты бесполезно. Все под замком. Старец из башни держал единственного подмастерья в ежовых рукавицах и впроголодь.
  Ладно, надо топать во двор и приниматься за дело. Начну медлить, урод еще и обеда лишит.
  Вышел на улицу. Рука сама прыгнула к глазам, прикрывая козырьком от слепящего солнца. Пустое брюхо заурчало, недовольное столь малым количеством полученного топлива.
  На автомате сквозь зубы ругнулся. Этого любителя кракозябр на мантии самого бы посадить на диету. Недельки так на четыре. Под замок и на заплесневелый хлеб и застоявшую воду.
  Проклятье! Сожри Фарх его харю и испражнись на зловонный труп мертвеца!
  Башню окружал забор из воткнутых в землю заостренных кольев. В отличие от основного сооружения ограда выглядела достаточно новой.
  Его построили мужики из деревни около года назад за пять серебряных марок, - подсказка-воспоминание всплыла, стоило об этом подумать.
  Чуть в стороне обнаружился ветхий сарай, там по воспоминаниям Эри давно уже ничего не хранилось. На мой взгляд - абсолютно правильно. По виду, редкая развалина. Подует чуть более сильный ветерок и само обвалится.
  Справа от сарая стоял навес, под ним находилась наполовину опустошенная поленница. Рядом обнаружился крепкий чурбачок и воткнутый в него колун. Спиленные деревья беспорядочной грудой валялись неподалеку. Их тоже привезли деревенские. На этот раз вроде не за серебро, а за снадобье повитухе. У старосты жена никак родить не могла, мучилась. Знахарка ничего толком не придумала, поэтому обратились к Гренвиру.
  Так, по крайней мере, выглядела ситуация с точки зрения Эри.
  Колодец нашелся чуть дальше, для этого пришлось зайти башне в тыл. Бревенчатая коробка почерневшего дерева, веревка, толстое деревянное ведро. Все. Никакого барабана крутить или палки с противовесом. Ручками-ручками. Опускаешь и вытягиваешь исключительно своими силами.
  Я запарился таскать воду на второй этаж. Бадья, что потребовал наполнить Гренвир никак не желала наполняться.
  Сначала я даже подумал, что гад собирается принять ванну, настолько емкость оказалась большой и вместительной. А меня значит использовал в качестве живого насоса-тягловой силы. Но быстро вспомнил, что старик ни разу за время пребывания в башне Эри не мылся столь экстравагантным для здешних мест способом.
  Бочка нужна для какого-то варева. Или эксперимента, черт ногу сломит. Алхимик конечно и не подумал посвятить меня в задуманное действо.
  Плевать.
  Следующая очередь наступила за дровами. И так измученный, я принялся кромсать срубленные ранее деревья.
  Получалось плохо. Прямо скажем, хреново. Эри может и умел делать аккуратные чурки с поленьями (отсеченные ветки шли отдельной строкой на растопку), но лично у меня выходило не очень.
  Короче, намучился по самое горло. Пару раз, чуть не попал себе по ноге. Колун, тяжелый зараза и неудобный.
  Вскоре пришло время обеда. Тут уж я думал, что оторвусь по полной. Бывало, за хорошую работу старик расщедривался и кормил вдоволь.
  Но не сегодня. Кусок хлеба, головка твердого сыра, пара яблок, две полоски сушенного мяса и напиток, похожий на сидр - весь обед.
  - Гадство, - пробурчал я.
  Тем не менее все схрумкал до последней крошки. Ничего не оставил. Как говорится - голод не тетка.
  Остаток дня прошел в повторном таскании воды на второй этаж. Что он с ней делал? Выпивал? Спятить можно.
  Наконец, незаметно подкрался вечер. Чутка похолодало, медленно начало смеркаться. Я, наивная душа, полагал, что рабочий день закончен. Сейчас поужинаем и на боковую. До самого утра. Мышцы ныли, усталость как будто поселилась в каждой клеточке тела, ноги подкашивались - того и гляди опять упаду.
  Однако у Пауля Гренвира на счет моего дальнейшего времяпрепровождения имелось собственное мнение.
  - Возьмешь мешок и лопату, - принялся он инструктировать меня к полному моему изумлению.
  Я вытаращился на старикана, не зная, что думать. Он что издевается? Куда-то еще идти? Не видит, я с трудом стою на ногах?
  - Пойдешь на восток, - не обращая внимания на ошарашенное молчание со стороны подмастерья продолжил алхимик. - Перейдешь рощу и выйдешь на равнину. Там холмы. Помнишь их?
  Я тупо кивнул, потому что и правда вспомнил, о чем речь. Эри уже бывал в тех краях. И путешествие то ему совершенно не понравилось. Хотя дело и происходило днем. А тут ночь на носу.
  - Подойдет любой. Начнешь копать, пока не наткнешься на пустоту. Расширишь лаз и влезешь внутрь. Свод крепкий, выдержит. Обвала можешь не бояться. Ценности оттуда уже давно унесли, но кости остались. Вот их-то и принесешь.
  У меня по спине пробежали мурашки. Этот псих требовал от меня ни много ни мало стать расхитителем гробниц. Холмы, о которых он говорил, являлись курганами древних захоронений.
  - Я бы послал тебя на деревенское кладбище, да боюсь местные поднимут бучу, - рассеяно обронил чародей и презрительно добавил: - Суеверный сброд, не понимает, что ради великой цели можно пойти и на жертвы. Тем более, что они не такие уж и большие. Подумаешь, сгнившие мертвяки.
  Я гулко сглотнул. Он точно издевается. Идти ночью непонятно куда, раскапывать могилы, собирать человеческие кости в мешок, чтобы этот отморозок потом смог их бросить в свое варево?
  Совсем спятил?
  Нет, определенно, надо отсюда валить и подальше, на такое я не подписывался.
  
   Глава 3.
  
  Грохот тяжелых сапог нарастал, эхом отражаясь от стен широкого коридора, влетая внутрь, как предвестник плохих новостей.
  - Ваша милость, мы его упустили, - сообщил стражник, появляясь в дверном проеме.
  Свет горящего факела отблесками падал на встревоженное лицо коренастого воина. Дурные известия, что он принес не могли обрадовать господина. В замке каждый знал, насколько тяжел его нрав. От последнего конюха до кастеляна - все опасались навлечь гнев хозяина.
  Граф молчал. Бездумный взгляд уставился в черный провал широко распахнутых окон. Оттуда доносился гул гарнизона, поднятого по тревоге. Солдаты носились, проверяли закоулки, но уже бесполезно. Вор пришел, забрал что хотел и ушел, оставив с носом три сотни хорошо вооруженных воинов.
  - Часовых дозорных башен на допрос в пыточную, - не оборачиваясь бросил граф. - Стоящих на посту у дверей сокровищницы тоже.
  Стражник гулко бухнул сжатым кулаком по груди. Закованная в сталь перчатка с глухим звоном ударилась о стальной нагрудник.
  - Да, ваша милость, - солдат развернулся и резво бросился обратно, мысленно вознося молитву всем богам за то, что ушел из кабинета господина целым и невредимым.
  Второй человек, находящийся в комнате, шевельнулся, небрежно поправляя широкие рукава изящного камзола бурого цвета, вышитого золотыми нитями.
  - Сомневаюсь, что охрану подкупили, - лениво процедил он. - Лазутчик действовал весьма ловко. Обошел ловушки...
  Его светлость, граф Карзани порывисто обернулся, уставившись на единокровного младшего брата с откровенной ненавистью.
  - Думаешь я об этом не знаю? - зло прошипел хозяин замка - Я должен проверить все варианты.
  Помедлил, не отводя от родственника горящего взора, и очень медленно добавил:
  - В том числе предательство среди близких.
  Графский голос, ставший похожим на змеиное шипение, заставил второго мужчину нервно поерзать на стуле. Как и рядовым обывателям ему тоже было известно, на что способен титулованный родич. В случае необходимости колебаться не будет, и плевать кого и какие связывали кровные узы.
  - Ты же понимаешь, что я тут ни при чем, - суетливо произнес Рауль, неосознанно делая попытку отодвинуться вместе со стулом подальше.
  Еще целую секунду, показавшуюся невероятно долгой, граф смотрел на брата.
  - Понимаю, - сказал он, выпрямляясь.
  Плечи Рауля расслабленно опустились, на лбу выступили мелкие, почти незаметные, бисеринки пота. От него донеся нервный смешок.
  - К тому же, если вора не поймают, то меня тоже ждет незавидная участь. Король вряд ли пожалеет нашу семью.
  Граф Карзани еще сильнее нахмурился. Упоминание сюзерена снова вызвало злость. На себя, на безмозглую стражу, на криворуких инженеров, клятвенно заверявших про неприступность сокровищницы.
  И что? Стража ничего не заметила, ни одна ловушка не сработала, а стальная дверь играючи взломана.
  - Свиток похищен и этого не изменить, - тяжело роняя слова, изрек граф.
  - В погоню отправили двадцать человек, - напомнил Рауль. - А затем еще двадцать. Может они его...
  - Нет, - хозяин замка и окрестных земель рубанул рукой в воздухе. - Я не собираюсь полагаться на призрачные надежды.
  Он порывисто прошелся по комнате, полы камзола, менее кричащего чем у брата, зато лучше пошитого, из самой дорогой ткани, распахнулись задевая стоящие вокруг стола стулья.
  - Ты прав, король придет в ярость, когда узнает о похищении свитка. И ни за что не простит пропажу. Наш дед поклялся своей жизнью и жизнью потомков, что наша семью сохранит его, не позволив, заключенным в нем знаниям вырваться наружу.
  В воздухе повисло гнетущее молчание. Нарушение клятвы равнялось измене короне, а за это всегда следовало лишь одно наказание.
  Смерть.
  И зачастую на эшафот отправлялся не только виновный, но и все его ближайшие родственники. На всякий случай, как потенциальные сообщники преступника.
  А если и нет, то обязательно находились шакалы, готовые наброситься и добить благородный род, на чью голову упала тень королевской немилости.
  - Надо действовать на опережение, - отчеканил граф спустя небольшую паузу.
  - Это как? - Рауль заинтересованно вскинулся.
  Карзани взял с полки сверток желтой бумаги, подошел обратно, с шелестом расстелил.
  - Будем думать, куда вор направился, - процедил граф. - На случай неудачи с погоней.
  Второй мужчина кивнул.
  - Умно. Попробуем перехватить похитителя на половине пути.
  - Или у пункта назначения, - поправил граф.
  Оба одновременно склонились на развернутой картой, едва не соприкасаясь головами. К горящему подсвечнику на столешнице присоединился еще один.
  - Куда он мог отправиться в первую очередь?
  - Печать со свитка может снять только обладающий Истинным Даром, - рассудительно заметил младший из родственников. - Таких людей в мире немного.
  - И все они, как правило чрезвычайно опасны, - сказал граф то, что брат предпочел опустить.
  Рауль невозмутимо кивнул. Связываться с одним из Истинных чародеев будет только безумец. Или тот, кому уже и так терять нечего. Вроде их двоих. Фактически приговоренных к казни.
  - Какая разница? Мы же не будем с ними драться. Перехватим вора и заберем свое. Куда он мог кинуться?
  Карзани пожал плечами.
  - Мест много.
  - Парящий город? - неуверенно предположил брат.
  Лицо графа прочертила гримаса недоверия.
  - К Блистательным? Есть более легкие способы покончить с собой, - помолчал и добавил: - Если они только сами этого вора не наняли. Что, как понимаешь, маловероятно.
  Младший согласно хмыкнул. Спесивые гордецы из небесной твердыни не опускались так низко. Подсылать воришку? Не в их духе. Захотят - сами придут и возьмут.
  - Хорс?
  Упоминание городов вольных торговцев вынудило титулованного аристократа пожать плечами. С купцами всегда все неясно. Могли послать наемника, чтобы выкрасть что-нибудь ценное? Возможно. Но зачем? Корыстолюбивые дельцы не могли не понимать, что когда правда вскроется, то на их головы обрушится ярость слишком многих. И тогда Хорсу наступит конец.
  - Нет. Сомневаюсь, что негоцианты осмелятся на такое. Даже их алчности есть предел, - рассудительно заметил граф.
  Рауль неторопливо потер подбородок, украшенный мелкой щетиной.
  - Тогда остается Дуэгар. Но я не представляю, чем надо думать, чтобы соваться туда. Великие семьи еще хуже Блистательных. Пообещают помочь, возьмут свиток, а гонца бросят в темницу, чтобы использовать потом для своих извращенных экспериментов.
  Пока брат говорил, Карзани неторопливо водил пальцем по карте, останавливаясь то в одном месте, отмеченным значком, то в другом с текстом названия.
  - Если вор успеет добраться до побережья и взять лодку, то он пересечет Длинный пролив. Дальше может двинуться в любом направлении, - резким тоном произнес граф. - Но самая ближайшая дорога идет строго с юга на север. Там и безопаснее и лошадь можно при случае поменять. Таверны стоят у каждого перекрестка.
  Налетевший ветерок из открытого окна заставил затрепетать пламя свечей, причудливые тени заскакали по расстеленному пергаменту.
  - И куда в конце концов приведет вора эта дорога? - спросил хозяин замка.
  Рауль послушно проследил взглядом за указательным пальцем старшего родственника.
  - В Заррию, - ответил он, прочитав название королевства. - Ну и что? Там же нет чародеев с Истинным даром. Какой толк бежать туда? Разве что прятаться и пережидать до лучших времен.
  Граф покачал головой.
  - Добыча слишком горяча, чтобы прятаться. Вор это понимает. Его не оставят в покое, пока не найдут. Если не мы, то уж его величество точно. И отправит он не двадцать-сорок охотников, а целую армию.
  - Это так, - не стал спорить брат. - Тогда зачем ему в эту дыру?
  Его милость презрительно скривил губы.
  - Ты всегда предпочитал проводить время в борделях и кабаках вместо библиотек, - с усмешкой сказал он.
  - Не было нужды. Тебя же прочили на правление, - парировал младший.
  - Вот, здесь, - тонкий палец ткнулся в точку на карте, крепкий ноготь оставил на бумаге заметную вмятину. - Башня Пауля Гренвира.
  Лоб Рауля пошел морщинами.
  - Пауль Гренвир? - неуверенно протянул он и тут же удивленно воскликнул: - Этот старый злобный ублюдок до сих пор жив?
  - Жив, куда же он денется.
  - Я помню, нам про него рассказывали, когда мы были еще детьми. И уже тогда он считался невероятно старым. Говорят, ему лет двести.
  - И умирать все не хочет, - граф хищно оскалился. - А главное, он единственный, кто плевать хотел на всех королей вместе взятых. И если ему заплатить, то запросто согласится сломать печать на свитке.
  - У Старца из башни Истинный дар Алхимика, не уверен, что его хватит взломать Печать крови, - возразил младший брат.
  Карзани выпрямился, длинные руки скрестились на груди, ворот камзола помялся, протестуя против неподобающей для вельможи позы.
  - Эта тварь достаточно прожила на свете, чтобы научится всяким фокусам. Уверен, он найдет способ обойти запрет, не использовав напрямую силу.
  Граф упругой походкой зверя, почующего добычу, прошелся вдоль края стола.
  - Эй! Кто там! - крикнул он повелительно.
  Скрипнула дверь, в приоткрывающуюся щель опасливо заглянул стражник, один из двух, дежуривших на часах у кабинета господина.
  - Да, ваша милость? - воин старался не смотреть в глаза хозяину.
  - Немедля передай командиру, чтобы собирал отряд. Полсотни конных латников. И пусть приготовят обоз на пять дней пути. Выступаем ранним утром.
  Рауль удивленно приподнял брови.
  - Ты собираешься ехать сам?
  Граф пренебрежительно покосился на младшего родственника.
  - Если не верну свиток, я покойник. Король не простит. Доверять возвращение кому-то еще, значит отдавать свою жизнь в чужие руки.
  Он не сказал вслух, что будь хоть малейшая возможность как-то избежать опасной поездки, то без раздумий сделал бы это. Но выхода действительно не оставалось.
  Еще древние правильно говорили: если что-то хочешь сделать хорошо - делай это сам. Доверять судьбу благородного графа Карзани каким-то бестолочам из простонародья? Или даже... аристократ покосился на сидящего за столом родственника... единокровному младшему брату? Нет, он не глупец, чтобы так поступать.
  Отправится лично. Через Длинный пролив на корабле, прямиком в Заррию.
  
  ***
  
  Получив благожелательное напутствие на дорожку: не разбей опять черепушку и не вздумай мешок потерять, я отправился в путь.
  До ночи еще оставалось часов шесть-семь, на улице достаточно светло. С учетом времени на дорогу пришлось выходить прямо сейчас.
  В отличие от вчерашнего дня, на этот раз старик меня немного экипировал для экспедиции. Дал лопату, переносной фонарь на масле (воняла ужасно, сгнившие лягушки наверно не испускали такие ароматы, как эта поганая жидкость, казалось пропитавшая квадратную бандуру из дерева и железа насквозь), чтобы работать в темное время суток, огниво и кресало вместо спичек (до них тут еще долго не додумаются), и упомянутый выше колючий мешок.
  Отдельно, небрежно завернутый в тряпицу, лежал мой сегодняшний ужин. Тот самый, что я так и не успел оприходовать. Как и прошедший обед, без особых изысков: засохшая головка сыра, ржаной хлеб, твердый, как кирпич, одна помидорина, чересчур мягкая, нечищеная луковица и пригоршня фасолин.
  На этот раз без единого куска мяса. Полный отстой! Никогда не понимал всякого рода веганов, а тут прямо загоняют в ряды любителей растительной пищи. Кошмар.
  Сам небось жрет в три горла жареную курицу, индейку и черт знает что еще, а мне остатки спихивает, что не доел.
  Гадство.
  После получения жратвы в дорогу, мысль о побеге из-под опеки старого хмыря забрезжала свежими красками. Отсюда надо валить. Не знаю куда, но оставаться дольше, значило рисковать протянуть ноги от банального истощения.
  Тяжелый физический труд, помноженный на сильное недоедание, равнялся гарантированной смерти. Выжить в таких условиях будет почти нереально. Не желаю загибаться на службе у сумасшедшего хмыря, считающего в порядке вещей держать своего подмастерья в столь скотском состоянии.
  Оно мне надо? Пусть сам шарахается по лесу и собирает свои идиотские травы. Хватит. Пора и честь знать.
  Может прямо сегодня и рвануть? Небольшой запас еды есть, лопату можно продать в какой-нибудь деревне за пару медяков. Невесть какой инструмент, зато крепкий. И сам из железа, а не из дерева (за исключением черенка, разумеется). Железо сейчас не так распространенно. Любой кузнец с руками оторвет, чтобы переделать потом в соху или еще что.
  Старик в свое время заморочился, сделал не стандартную лопату. Обычно обходились полностью деревянными или делали из крупных костей. Видать, уже давно могилы копает, старый хрен...
  Блин, опять отвлекся. Какая разница откуда лопата, главное она сейчас у меня есть и это несомненный плюс.
  Куда идти? Тупо наугад, куда глаза глядят? Не особенно мудро, но чем не вариант? Только переться не через лес, а выйти на большую дорогу.
  Угу, а потом молиться каждую секунду, чтобы не нарваться на группу 'веселых товарищей'. То бишь, разбойников. Даже думать не хочется, что они могут сделать с одиноким беспризорником-сиротой.
  Мда, та еще задачка.
  Я шел, опустив голову, позволил подсознанию Эри управлять ногами, а сам усиленно продумывал планы о способах убраться от старика. Какая только чушь не приходила на ум, одна тупее другой.
  Не заметил, как пришел к небольшой речке. Ожидаемое препятствие. Где-то выше по течению должен находится мостик.
  Так, стоп, а чего я, собственно говоря, делаю? Иду дальше к курганам? Только что размышлял о побеге, а теперь сам же думаю, как побыстрее сократить путь, чтобы побыстрее добраться до древнего погоста...
  - Эй, ты! - сбоку кто-то окликнул.
  Голос не взрослый, мальчишеский, - отметил автоматически. Притормозил, разворачиваясь.
  Ха, неслабо задумался, не заметил компанию ребят на берегу. Чего они тут? Купаются? Рыбачат? Деревенские собрались, все примерно возраста Эри, плюс-минус несколько месяцев. Малышню сюда не отпускают, а постарше заняты другими делами.
  - Ты чего тут ходишь? - впереди маленькой группы шел здоровый парнишка.
  Звали его Робби (или Бобби, Эри точно не помнил) и был он сыном мельника. Говорили его отец странствующий рыцарь, который однажды случайно забрел в деревню на ночь и приказал прислать ему пригожую девку согреть постель. Отправили одну из сельских молодух погрудастее, после ночи та понесла, а позже ее взял в жены мельник.
  Здесь такое воспринималось в порядке вещей и не порицалось. Наоборот, ребенок от благородного считался удачей.
  Логика простая, основанная на интуитивном понимании законов естественного отбора. Выживает сильнейший, умнейший и самый здоровый. От дворянина, что питается хорошо, образован (по сравнению с крестьянами), умело обращается с мечом, потомство получится хорошим. Перспективным.
  - Ты чего тут ходишь? - повторил крепыш опасно надвигаясь.
  Рослый, широкоплечий, небольшая голова плотно сидела на маленькой шее, волосы черные, сальные. Одежда лучше моей. Домотканые портки и рубаха навыпуск, подпоясана тонкой бечевкой. Ноги тоже в лаптях, но сплетенных недавно. Руки толстые, большие, на кулаках сбиты костяшки. Сразу видно - драчун.
  Справа и слева за его спиной двигалась четверка ребят поменьше. Глазки блестят, рот приоткрыт, в ожидании представления.
  Ага, бить собрались. Сейчас этот амбал (на фоне моих габаритов целая гора) будет до меня докапываться, а затем броситься в атаку.
  Зачем? А хрен его знает. Доказать собственное превосходство. Или нафига еще там подростки дерутся? Не помню уже.
  А Эри раньше никогда толком не дрался. Его колотили, а он нет. И не потому, что боялся, а потому что взрослому дядьке, который раздает тебе оплеухи не слишком дашь сдачи. Еще больше озвереет и вовсе насмерть забьет.
  - Мимо иду, - ответил я, постаравшись придать голосу как можно больше миролюбия.
  И сразу понял свою ошибку. Взгляд задиры вспыхнул торжеством. Почуял слабость, нежелание драться.
  - Нельзя тебе здесь ходить, - и с выдохом ненависти: - Выкормыш чернокнижника!
  Он ударил с правой. Резко, быстро, не давая опомниться. Моя голова качнулась назад, перед глазами вспыхнули звездочки, а нос взорвался острой болью.
  Видимо после первого удара жертвы отшатывались назад, пытаясь закрыться руками, а то и вовсе взять ноги в руки. Крепыш хотел скакнуть вперед, пытаясь мне помешать совершить данный маневр.
  Но дело в том, что бежать я не собирался. В тот миг, как он врезал, у меня внутри вспыхнула дикая ярость.
  Эри никогда не отличался особой храбростью, это правда. Зато злобы у него хватало на десятерых. И часто бывает так, что она перекрывала все остальное. Чувство страха, самосохранения, боязни боли - все испарилось в мгновения ока. Осталось лишь испепеляющее желание отомстить.
  Достать врага, повалить наземь и бить, бить, бить, пока хватит сил.
  Лоск цивилизованного человека, избегающего насилия и склонного к компромиссам, испарился. Его смыло неудержимой волной первобытной ненависти к обидчику.
  Не успел я опомниться, как тело само прыгнуло вперед, навстречу задире. Инерция, помноженная на силу, помогли одержать верх. Глазом никто моргнуть не успел, как крепыш завалился на спину, а верхом на него уселся я.
  Дальше сделал такое, что сам от себя не ожидал.
  Наклонился и вцепился зубами в правое ухо поверженного врага. С силой сжал зубы и потащил на себя.
  Робби завизжал раненной свиньей. Его приятели в шоке застыли, глаза пацанов стали похожи на огромные блюдца.
  Никто не ожидал от меня ничего подобного. Проклятье! Да я сам не думал, что способен сотворить такое.
  - Еще раз ко мне подойдешь, я тебе лицо обглодаю, - прошипел я рассерженной змеей в лицо крепышу.
  По моему подбородку стекала кровь. Я сплюнул, откусанный кусок уха влетел прямо в раззявленный рот сына мельника.
  - Ааааа! - заорал он, каким-то чудом вывернулся из-под меня и прямо с земли рванул бегом.
  Следом припустили дружки, оглашая окрестности испуганными воплями.
  Я медленно поднялся на ноги. Задумчиво поковырял в зубах, доставая слизь из крови и частичек хряща.
  - Чего тут хожу, чего тут хожу, - проворчал я. - Живу я тут, жирная свинья!
  Постоял, приходя в себя. Взгляд случайно скользнул по рукаву рубахи, темные пятна крови выделялись даже на мешковине. Дерьмо! Помыть бы надо.
  Мысль скользнула лениво. Думать о произошедшем, осмысливая проявленную жестокость с собственной стороны не хотелось. Догадывался, что где-то в глубине затаился червячок стыда и вины. Не хватало еще переживать за урода, хотевшего меня избить.
  - Нечего было лезть, - пробормотал я, пытаясь предотвратить появление моральных терзаний.
  Мы же люди цивилизованные, не приемлем насилия. А тут зубами в ухо и давай яростно отдирать. Неудобно.
  Я еще постоял, вдыхая воздух раннего вечера. Глаза случайно зацепились за место на берегу откуда пришли деревенские. Что там? Угли тлеют? Что они тут все-таки делали?
  Уже догадываясь, что увижу, подошел ближе. Ну точно, костер. Огня уже нет, но угли горят тускло красным. Рядом лукошко из бересты, а внутри...
  - Это я удачно зашел, - пробормотал, наклоняясь.
  Только тут заметил, что мешок и лопата так и валяются на тропинке. Блин, вот стоило чем припугнуть забияк. Замахнуться лопатой и... Нее, вряд ли бы помогло. Толпой бы задавил, крысеныши. А так шок, страх и бежать. Когда тебе улыбается окровавленным ртом мальчик в лохмотьях... тут и взрослый отложит гору кирпичей. Мелюзга и подавно.
  А если родителей позовут? Я настороженно прислушался, не слыхать ли возмущенных криков со стороны деревни.
  Вроде нет. Наверное, побоялись рассказывать. Разбежались по углам и сидят.
  - Да и хрен с ними, - под нос пробурчал я и принялся доставать рыбу из садка.
  Разного размера, пять штук, она еще вяло шевелилась. Просто отлично. Сейчас мы это дело грамотно оформим. Поджарим на костерке. Но сначала рот хорошенько прополоскать.
  Знаю, мне бы бежать отсюда куда глаза глядят, подальше от гнева разозленных селян, да искушение оказалось слишком велико. Живот прилип к позвоночнику и ни о чем, кроме, как что-нибудь сожрать больше не думалось. Тем более, если что, услышу заранее, успею свалить, избежав встречи с родителями тех обалдуев.
  Победа в короткой стычке придала уверенности, вселила веру в собственные силы. Не обязательно бежать, чтобы остаться в живых. Иногда можно и сражаться. Простая в общем-то мысль пришла неожиданно, дала возможность взглянуть на ситуацию с ученичеством у жестокого алхимика с другой стороны.
  Кто сказал, что выход один? Итог со смертью от истощения вовсе не обязателен. Есть множество вариантов дальнейшего развития событий. В том числе судьба самого чародея.
  Решено. Не буду уходить. Придумаю что-нибудь другое. Обаятельно переживу вредного старика и еще станцую мамбу на его могиле.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"