Брок Александр : другие произведения.

Зазеркалье

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.76*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Скромный, работящий молодой человек появляется в городе Е. В нем за версту видно бывшего военного, но сейчас он - прилежный студент, изучающий науки. Его новые знакомые - молодые байкеры, профессор университета с дочерьми, местный священник, представитель сил безопасности - многое могут сказать о нем, но до конца его цели и возможности знают только трое - и молчат. Кто он? чего он хочет достигнуть? На что он способен? Пока все его знакомые знают главное - это порядочный и образованный человек. Но все-таки - кто же он такой?
  

ПРОЛОГ

  
   Я никогда не страдал кошмарами: ни на фронте, ни после ранения. А сейчас, когда мирно живу у себя дома, все чаще снится прошлое. Я просыпаюсь мокрый, чувствую стеснение от чего-то невыполненного, неловкость перед людьми, которых уже нет, какой-то странный страх. Сам врач, я проверял - это не внушение, не болезнь, не волшебство. Это просто сны о прошлом.
   Сегодня ночью ко мне пришел старый учитель, умерший всего полгода назад. Он с энтузиазмом говорил, сверкая глазами, как всегда перед новым многообещающим предприятием:
   - Съестные припасы тебе не нужны, голубчик. Конечно, нож, котелок, тарелка, ложка и вилка всегда должны быть с тобой. В конце концов ты бывший солдат. Можешь и длинный кинжал взять, только надо носить его скрытно. А вот еду всегда можно достать. Не нужны ни офицерский тент, ни складная кровать. Я дам тебе спальный мешок. А вот что важно - надо вооружиться малозаметным оружием. Так?
   - Конечно, учитель, - кивнул я.
   - Отлично. Далее: как можно больше медицинских средств. Ты не должен погибнуть от ранения или болезни.
   Я кивал головой без остановки. Он был прав во всем.
   После долгой лекции он внезапно взял меня за руку и сказал:
   -Сергей, дорогой... только не рискуй зря. Помни, что если ты не вернешься, пойду я. Я не смогу взглянуть в лицо твоему отцу и объяснить, что случилось. Хоть я и старик, но не отступлюсь. И тогда мы пропадем оба. По хорошему, ты должен испросить разрешение отца.
   - Нет, нет! - вскрикнул я и проснулся испуганный, дыша часто, как в сражении. Его слова вызвали во мне детский страх перед недовольным отцом. Откуда это взялось? Ведь когда разговор велся наяву, два с половиной года назад, я ничего не испугался. Просто сказал, что оставлю отцу письмо. Учитель согласился. Чего же я боюсь сейчас?
   Я встал, надел халат и прошел к столу с графином любимого десертного вина, всегда стоявшим в спальне. Налив бокал, я подошел к окну. Было темно, огни светились только в кордегардии, на воротах, на стенах и в службах. Замок спал, селения спали. За лесом тускло светились огни города. Никого из родных не было дома: брат учился в столице, папа и мама уехали туда три дня назад - проведать брата, да и по другим делам. Я вспомнил видный издалека свет огромных бессонных городов и грустно улыбнулся, как чему-то, что уже не повторится.
   Успокоив биение сердца тренированным усилием воли, я допил вино. И успокоился. Можно лечь спать: сегодня, как я знал из опыта, сон о прошлом уже не вернется. Я не увижу ни смерть друзей на войне, ни падающую раненой выстрелом невесту с кинжалом в руках, ни мертвое лицо отравленного учителя. Не побеспокоят меня ни огненный шквал взрыва, налетающий на стоящих в отдалении детей, ни болтающиеся на деревьях тела вздернутых дезертиров, мародеров и бандитов. С утра я пойду на могилу жены. Затем снова будет простой день с хозяйственными заботами, разбор дел с визиторами из деревень, вкусный-обед и не менее вкусный ужин, будет выпито немного вина. Опять прибудут с кратким визитом какие-нибудь соседи поговорить ни о чем, а скорее посмотреть на меня - молодого героя войны и вдовца, а теперь завидного жениха. Кто там у нас записан на сегодня? Соседская семья Арсаров с выросшей дочкой Таллерией. Помнится, она была тихой, умненькой и красивой девочкой десять лет назад. Мама говорила, что девица уже отвергла несколько женихов под предлогом, что хочет учиться. Несколько необычно для двадцатилетней дворянки. Ладно, завтра посмотрим.
   Я еще раз прокрутил в голове список завтрашних дел, и убедился, что ничто не забыто. Затем лег в кровать - и сразу уснул.
   Назавтра, как раз к обеду, подъехала карета с гостями. Я, исполняя долг хозяина, надел камзол и вышел на крыльцо. И очень сильно удивился: приехали только Таллерия с компаньонкой, спокойной немолодой женщиной, одетой во все темное, как и полагалось сопровождающим лицам. Как непринужденно пояснила Таллерия, спрыгивая с подножки кареты, к ним внезапно приехали важные гости, и послали только ее, так сказать, засвидетельствовать почтение.
   Я с приветствием принял руку девушки и повел ее в обеденный зал, занимая разговором. Она была одета ни скромно, не вызывающе, а скорее с хорошим вкусом. Красное платье и синяя накидка очень шли зеленым глазам и светлым волосам. Говорила она нежным и уважительным голосом, безо всякого девичьего хихиканья, шагала легкой и красивой походкой. Но самое главное: она стала красавицей. При дворе очень мало кто из юных барышень мог соперничать с ее точеным лицом и прекрасной фигурой.
   Таллерия улыбнулась, и я снова удивился. Я уже многое повидал в мои 26 лет, но редко встречал такую улыбку - улыбку очень хорошего, доброго человека. Я, образец корректности, сам не заметил, как чистосердечно улыбнулся в ответ.
   Формальности закончились, когда мы уселись за обеденный стол.
   За столом манеры девушки были безупречны. Она изящно ела, изящно тянула руку за пряностями, изящно разделывала поданное первым жаркое. После вкуснейшего овощного супа, шедевра моего повара, начался застольный разговор.
   -Скажите, граф, - начала Таллерия, - вы военный человек, и как все слышали, блестяще воевали. Но вы же не остались в армии после войны?
   -Нет, не остался, - ответил я. - После победы и после того, как овдовел, я решил, что, с позволения родителей, поучусь в Государственной Школе. Жизнь показала, что я еще мало знаю и нуждаюсь в образовании. И кстати, можете называть меня запросто - Сергер. Ведь мы были друзья с детства.
   -Ой, конечно, с удовольствием! - обрадовалась Таллерия. - И вы зовите меня просто - Таллия.
   Это было сказано так просто и душевно, что я не мог не улыбнуться снова. Мне вспомнилась девочка-подросток, живущая очень, очень далеко отсюда, когда-то говорившая со мной таким же тоном и с такой же простотой и душевностью, не скованными светскими условностями.
   -А правда... вы не рассердитесь, если я вас спрошу... что вы также учитесь в Магической Школе? Мне по секрету рассказали, я не могу сказать - кто.
   - Что вы, на вас просто нельзя сердиться, - улыбнулся я. - Да, я учусь в Магической школе. Сейчас взял перерыв, но скоро, наверно, вернусь туда.
   -Значит, у вас есть магические способности? - с интересом спросила Таллия.
   -Да, но раньше это был семейный секрет. Я занимался с магом отца, но скрывал это. На войне несколько раз владение магией сильно помогло. После этого я понял, что лучше владеть магией профессионально, и пошел учиться. Но сейчас на отдыхе, занимаюсь управлением поместьем и другими делами. А что вы делаете и планируете делать в будущем, Таллия?
   -Не знаю. Я учиться хочу, как и вы. Только не выходить замуж, как требуют родители! - решительно сказала Таллия. - Хочется жить в столице, учиться в университете. Я же ничего не знаю. Много читаю, но даже не знаю, что в литературе, в искусстве, в науке, в магии нового. Я, наверно, родилась слишком любопытной.
   - Скажите, Таллия, а способности к магии у вас не проверялись? - с интересом спросил я.
   - Проверялись, ничего особенного не нашли, - грустно сказала она. - Но я не из за магии.... Мне просто скучно. Я всегда хотела все знать!
   Я несколько оторопело смотрел на гостью. Я встречал, конечно, такой интерес к образованию, но в основном среди мужчин. Женщины, занимающиеся наукой, не были типичным явлением в нашем патриархальном обществе. Когда-то я знал немало таких женщин, но опять-таки очень далеко отсюда.
   - Откровенно говоря, - деликатно начал я, - ваши желания необычны. Я знаю при дворе много энергичных образованных девушек, но их интересы сводятся к искусству, придворной жизни, замужеству. Кое-кто занимается любовными приключениями, даже заходит слишком далеко... но это не имеет отношения к наукам. Репутация нашего двора известна...
   - Да, я слышала, что там очень много себе позволяют с мужчинами, - ехидно сказала Таллия, - но без подробностей.
   - Ну, там много забавного, - ответил я и начал рассказывать забавные истории из столичной жизни, разумеется, опуская интимные подробности.
   Начался веселый разговор. Нам принесли десерт. Таллия весело смеялась, но не слишком интересовалась пикантными подробностями приключений излишне раскованных придворных дам и бравых офицеров, моих друзей по Кавалерийской Школе. Я отметил, что девушка скромна и не показывает открытого интереса к эротике. Она явно не рассматривала меня как возможного жениха или партнера в интимном приключении. Это делало наш разговор все более необычным.
   Большинство юных девушек в гостях у меня, встав из-за стола и начав прогулку без старших, быстро, в соответствии с нравами нынешнего царствования, переходили к рискованным разговорам. Они рассчитывали углубить отношения на послеобеденной прогулки, а там, после парочки неприличных анекдотов, быть соблазненной мною в какой-нибудь уютной садовой беседке. Девушки этого типа давно уже не вызывали у меня интереса, и мы с родителями выработали противоядие против них. Обычно в сад приносили записку о том, что в замок прибыл гонец с письмом из столицы, и я, извинившись, возвращал девушку родителям и покидал их из-за неотложных дел. Сейчас, похоже, было другое.
   Закончив обед, мы встали из-за стола и, как полагается, пошли прогуляться в парк. Компаньонка Таллии была в легкой неуверенности, следовать ли за нами, и я шепнул Таллии:
   - Если хотите, ваша дама останется в замке. Мои люди позаботятся о ней.
   - Очень хорошо! - ответила мне Таллия и сделала рукой знак компаньонке. Я внимательно посмотрел на Адабана, самого красивого парня и самого обходительного кавалера в моей небольшой свите. Он обычно отвечал за женскую прислугу гостей - в некоем интимном смысле. Весь обед Адабан, как ему и полагалось, присматривался к компаньонке Таллии. Он незаметно покачал головой в отрицательном смысле: посчитал, что женщина вряд ли им заинтересуется. Я перевел взгляд на импозантную Дарию, супругу управителя, командовавшую всеми женщинами прислуги замка, и сделал знак. Она немедленно подошла с дружеской улыбкой к компаньонке и пригласила на бокал вина с бисквитами. Та благодарно согласилась, и женщины, вежливо разговаривая, удалились в сторону комнат прислуги.
   Я улыбнулся. Можно было быть уверенным, что Дария не только хорошенько угостит компаньонку Таллии, но и умело разговорит. Мои слуги уже поняли, что девушка меня заинтересовала, и немедленно начали собирать сведения. Даже не надо было отдавать специального приказа: слуги не только были преданны мне, но и очень хорошо меня знали.
   Мы с Таллией вдвоем шли по саду и молчали. Нам почему-то стало уютно вдвоем. Никакие светские условности не стесняли меня. Таллия шла рядом, любуясь изящно подрезанными кустами, аккуратными дорожками, великолепными цветами, посаженными - как ни странно - не просто по указанию моей мамы, но ею лично. Мы проходили сквозь чудные зеленые ворота, спланированные когда-то отцом, составленные из деревьев и кустарников, и шли дальше по дорожке.
   Куда? Зачем? Это было неважно. В какой-то момент стало неважно, куда я иду, куда двигаюсь по своей жизненной дороге. Душа моя была изранена. Мои возлюбленные были принуждены оставить меня, хотя отчаянно не хотели этого. Я прошел войну, теряя друзей. Потерял молодую и прекрасную жену, оставившую мне дочь - и был намерен спросить с тех, кто убил ее, хотя они и скрывались за двумя странами и двумя горными хребтами. Видел запретные чудеса - и уцелел после этого. Я побывал там, где очень давно никто не бывал, и сам еще не мог прийти в себя после этого. И знал, что постараюсь вернуться туда.
   Все это отошло назад в этот миг. Все это вернется потом, а сейчас я шел по своей жизненной дороге, зачарованный, не зная, что впереди, за поворотом, шел под руку с прекрасной девушкой, смотревшей на меня с глубокой симпатией. Ее чувства воодушевляли меня. Ведь мы часто забываем, как это важно, когда в нас верят, когда ожидают от нас высшего благородства, высшего мужества, высших свершений. Когда твои солдаты знают, что ты сделаешь все, чтобы вырвать их из плена, когда беженцы знают, что ты сделаешь все, чтобы достать им пищу, когда дети смотрят на тебя, ожидая, что спасешь их от огненной смерти...
   Тут я пришел в себя. Таллия шла рядом, внимательно глядя мне в лицо. Мы проходили уже восьмые ворота на дорожке. Скоро должна была появиться моя любимая беседка.
   -Простите, я задумался, Таллия. Уж очень хорошо гулять здесь, в саду, вместе с вами. Я давно не испытывал такого удовольствия.
   -И я, - тихо призналась она. - Но, мне кажется, вы задумались о чем-то важном.
   -Наоборот, - улыбнулся я. - Я наконец то смог забыть что-то, что не давало мне покоя. Кстати, я хотел сказать, что очень хорошо понимаю вас в желании учиться. Без этого жизнь так скучна! Вам обязательно надо уехать в столицу и учиться, посещать театры и концерты, бывать в мастерских художников. Только ко двору не стремитесь: для человека, занятого настоящим делом, кроме политиков, конечно, придворная жизнь - настоящая потеря времени.
   - Я и не стремлюсь, - спокойно сказала девушка. - Я не боюсь, что меня там съедят - меня не так легко съесть. Но опасаюсь, что там ничего не смогу делать, что хочу.
   - Вы совершенно правы. Вот я удалился от двора, и изменился. Опять хочу жить, учиться, работать. А при дворе вы будете вертеться в одном и том же незавидном круге ничего не значащих развлечений. Кому-то это нравится, а я уже давно устал от этого. Если вернусь ко двору, то только для службы. Пока что я этого не планирую - надо доучиться в Школах. Вот еще немного отдохну, и соберусь. Родители поддерживают меня - они рассчитывают на мою карьеру.
   Все мои планы я выложил так легко, словно это была сестра или кузина. Она с интересом слушала.
   -Я уверены, что у вас все получится. Вам надо только захотеть. Вы такой сильный человек и так много знаете... - вдруг вырвалось у нее. - И такой умный и красивый... - внезапно добавила она.
   -Это вы так красивы, - неожиданно для себя сказал я, беря Таллию за руку. Она удивленно посмотрела на меня, и вдруг повернулась и прижалась ко мне, заглядывая мне в глаза. Я погладил девушку по голове и сжал плечо, и она зажмурилась и подставила мне губы.
   Таллия пахла жимолостью и еще какими-то цветами, и запах нравился мне. Я поцеловал ее сильнее, и Таллия ответила на поцелуй. Я отпустил ее плечо и положил ладонь на грудь. Она шепнула: - Да! - и еще сильнее прижала мою руку к груди, помогая мне расстегнуть блузку. Я снова поцеловал девушку настоящим, опьяняющим поцелуем и почувствовал, что она шатается в моих руках.
   У меня самого кружилась голова, как у пьяного. К счастью, рядом стояла беседка, и мы быстро забежали внутрь. Там, как я хорошо знал, стояла широкая прочная плетеная скамейка, на которую можно было не только сесть, но и прилечь. Мы уселись, продолжая целоваться. Я снова погладил ее грудь и отпустил. Она удивленно посмотрела на меня, но я уже скользнул рукой под юбку и начал гладить колени. Таллия снова зажмурилась и обняла меня обеими руками за шею, сладко сдаваясь.
   Через полчаса мы привели друг друга в порядок и сели, прижавшись друг к другу. Она положила голову мне на грудь. Я погладил ее по голове, разглядывая следы слез, лившихся из глаз в момент любви.
   -Я не знал, что ты девственна, - шепнул я. - Почему ты не сказала?
   -Чтобы ты не остановился, - ласково шепнула она в ответ. - Я так боялась, что остановишься и не сделаешь это! А сейчас я самая счастливая девушка на свете. Как хорошо, что ты меня соблазнил. Ты самый лучший, и лучше тебя не бывает.
   Это сомнительное утверждение, высказанное неопытной в любви девушкой, только что потерявшей невинность, должно было бы меня рассмешить, но я умилился. Когда-то так же сказала мне будущая жена - "Ты самый лучший".
   -Неужели ничего не было? - шутливо спросил я. - За двадцать-то лет?
   - Нет, - смущенно сказала она. - Я, наверно, несовременная. Все мои подруги имели уже по три романа, и спали со всеми ухажерами, и родители их поощряют, чтобы нашли хорошую партию, ведь сейчас так принято. А мне все равно. Я, наверно, холодновата.
   - Холодновата? - искренне удивился я. - По-моему, ты очень горячая. И очень красивая, и очень возбуждающая в любви.
   - Моя мама научила отвечать на такие слова: вы, наверно, всем женщинам это говорите. А я скажу, что даже как-то не верится. А вот... а тебе понравилось?
   Я улыбнулся.
   -Да, и даже очень. А тебе?
   -Да...- сладко шепнула она. - Мне было больно и очень, очень хорошо. Я прямо растворялась в себе и в тебе, так было хорошо.
   -Еще? - ласково спросил я, зная, чего от меня ждут.
   -Да, мой любимый, - так тихо, что я еле услышал, шепнула она.
   Еще через полчаса мы весело возвращались из парка. Подойдя к крыльцу, я не увидел никого: все предусмотрительно убрались с дороги, стараясь не мешать молодому хозяину, однако затылком я чувствовал одобрительные взгляды слуг из окон.
   Мы прошли в библиотеку и потребовали вина и печенья. Слегка пошатываясь, Таллия, тем не менее, первым делом подошла к полкам с печатными книгами и манускриптами.
   -Ой, у вас есть "Великая География" самого Ланара! Дадите почитать?
   -Конечно, - галантно ответил я. Мы снова были на "вы" для слуг.
   -Ой, "Начала наук о земле"! "Основы критического мышления"! "Геометрия и измерение всего и вся"! "Малая астрономическая книга"! Какая у вас чудесная библиотека! Это вы ее собирали?
   -Начал прадед, маг. Затем дед, отец, и часть закупил я. Кое-что мама привезла в приданом.
   -Ваша мама? - удивленно спросила Таллия.
   -Да. У нее в семье тоже любят учиться. В последнее время она, правда, больше занята кулинарными книгами и трактатами по модам, но она читает на трех языках.
   Отец тоже знает много языков, учился в Государственной Школе. Сейчас его однокашники, кто жив, все на высоких должностях в столице, или послы Короля в других странах. А я... я пока выбираю. Все-таки надо доучиться.
   -Вам уже не нравится веселая жизнь в столице? - как-то напряженно спросила она, отвернувшись от меня. - Там школa, театры, актрисы...
   Я улыбнулся про себя. Женщины всегда женщины!
   -Нет, не очень нравится. А с актрисой Гордией уже все кончено. Она не из тех, кто бросает великую карьеру на сцене и выходит замуж за провинциального графа. Она думает только об искусстве... И немного обо мне, когда вместе. Но мы давно уже не вместе. Мне больше нравится жить здесь, в замке, и видеться с тобой.
   -Правда? - повернулась она ко мне, глядя блестящими от слез глазами. - Но ведь вы уже получили главное от меня!
   - Всего от человека и за всю жизнь не получишь, даже если очень хочешь, - ласково сказал я, гладя ее по голове. - Мне очень хочется встретиться с тобой опять. Мы можем целоваться здесь, на диване, но не более. Любить друг друга в библиотеке или в спальне неудобно перед слугами. И потом, тебе, наверно, еще больно. Когда ты опять приедешь?
   -Когда будет хорошая погода и сухо в беседке, - хихикнула она. - Послезавтра?
   Завтра как-то неприлично. А если послезавтра дождь?
   -А если дождь, - наставительно сказал я, - то можно покататься по окрестностям в моей карете. Она большая, сиденья там широкие и мягкие, найдутся и полотенце, и платки.
   Послезавтра был чудный теплый день и не было никакого дождя. Таллия приехала ко мне на второе свидание. И сразу после него я сделал Таллии предложение руки и сердца, которое было со страхом и с благодарностью принято.
  
  
  

РАЗГОВОР С КАНЦЛЕРОМ

  
   Таллия была еще только на третьем месяце, и я привез ее перед родами в столицу показать обществу и сходить на несколько концертов и балов. Она вызвала неожиданное внимание в обществе. В первый же день мы получили десять приглашений в гости и присланные театральными агентами билеты на четыре концерта на этой неделе.
   Но, когда на третий день утром мы сидели в отцовском столичном особняке, обсуждая с мамой, отцом и Таллией гостевые приглашения, внезапно вошел наш управитель и поклонился отцу.
   -Официальное письмо от его превосходительства канцлера для вас, мой господин, - коротко сказал он.
   Отец взял у него из рук большое письмо с огромной печатью канцлера, открыл и пробежал. Брови его удивленно поднялись.
   -Однако! - озадаченно сказал он мне. - Канцлер просит сообщить, что он ждет тебя сегодня вечером в девятом часу в своем дворце для важной беседы. И это сразу после приезда! Ты ничего не натворил в последнее время? Не бегал голым на балу, не поджигал купеческие лавки в пьяном виде? Или что там еще твои друзья гвардейцы делают от безделья?
   -Ничего подобного не припомню, папа! - весело ответил я. Шутка отца меня развеселила - ведь последние четыре луны я был у него на глазах все время, и уж никак не смог бы нашалить в гвардейском духе.
   Таллия и мама смотрели на нас внимательными глазами и молчали. Мы быстро перевели разговор обратно на приглашения в гости и на балы.
   Я, в общем, не очень удивился приглашению канцлера, так как давно уже ждал чего-нибудь в этом духе.
   Как и всякий дворянин достаточно высокого ранга, будучи в столице я регулярно встречался с канцлером на официальных мероприятиях и на королевских балах. Например, он присутствовал на церемонии награждения, когда я получил медаль за храбрость на войне из рук наследного принца. Год назад канцлер имел беседу с моим отцом о экономических и политических перспективах графства после войны, и после уймы заслуженных комплиментов в адрес отца прямо спросил, с чего это вдруг я, блестящий дворянин и молодой герой войны, пример для юного дворянства, сбежал учиться в Магическую Школу, прибежище умников и разночинцев. Объяснения отца что, мол, мальчик после войны остался недоволен тем, что его военная карьера была сорвана интриганами, и потому решил посвятить себя магии, были приняты только отчасти. Канцлер еще раз напомнил отцу, что корона возлагает на меня большие надежды и что его величество питает ко мне приязнь и уважение и желает продвигать меня по службе. Скандальные истории с эльфами и с драконами, имевшие быть в прошлом, при этом, разумеется, не упоминались.
   Несомненно, теперь разговор пойдет не только о служебных перспективах. Канцлер захочет узнать все о смерти учителя Деларуса. Кроме работ архимага в интересах короны, он был еще и старым другом канцлера. Если бы не моя прекрасная репутация и не очевидный характер самоубийства архимага, я давно был бы допрошен Секретной канцелярией. Смерть архимага не могла обойтись без формального расследования. Теперь настало время поговорить со и мной.
   У меня было еще несколько часов перед встречей, назначенной сразу после вечернего приема короля. Закончив обсуждение визитов, я поцеловал Таллию и с разрешения отца ушел в кабинет написать ответ.
   В письме канцлер интересовался, хочу ли я прибыть на беседу с моим отцом. Я отказался в ответном письме, поскольку хотел сам отвечать за возможные проступки. Кроме того, если разговор зайдет достаточно далеко, возможно, многого, что будет сказано, отцу лучше не знать. Я не питал иллюзий по поводу разговора. Канцлер по праву считался умнейшим человеком королевства. Вряд ли я мог бы ввести его в заблуждение. К тому же надо было решить, насколько далеко можно пойти в рассказе. Старая клятва Деларусу о неразглашении магических тайн могла сыграть против.
   Я прилег на диван и задумался. За последние два года мои знания и взгляды на жизнь резко изменились. Я приобрел, коротко говоря, возможность рассматривать вещи с различных точек зрения. Почему бы не использовать заново приобретенные навыки анализа?
   Итак, господин канцлер Вераг. Старший сын в известной графской семье, на службе он продвинулся до звания герцога, но без герцогства. Уже десять лет - первый министр. После смерти старого короля именно Вераг изолировал психически больного наследника, а также тех, кто за ним стоял. Называя вещи своими именами - предотвратил гражданскую войну, которую кое-кто из соседей очень хотел организовать. Затем он стал канцлером и короновал младшего принца.
   Вераг реформировал торговые законы и финансировал развитие мануфактур. Он твердо соблюдает права как дворян, так и торговцев, поддерживает вольных земледельцев. Во многом опирается на городские гильдии с их старинными правами. Именно он создал кулак из восьми богатых герцогов (не из королевской семьи), не претендующих на трон. Эта группировка поддерживает династию посильнее, чем принцы королевской крови, как известно, иногда поддающиеся искушениям вроде права на престол.
   С самого начала, ещё до моего появления при дворе, канцлер умело расколол семейный союз принцев крови, лишив влияния и выслав из столицы тех, кто был опасен. Остальные прекрасно поняли, в чем дело, и с тех пор помалкивают. Канцлер, как не особенно известно в широких кругах, энергично продвигает на посты в армии и в иностранном департаменте талантливых дворян невысокого ранга, преданных королю и лично канцлеру. За семь лет наблюдения за Двором я видел только одно назначение (из политических соображений) бездарного отпрыска влиятельного рода на важный пост заместителя Государственного Казначея. При этом все его помощники были назначены лично канцлером. Можно было быть уверенным, что сей дворянин не сможет принести вреда на своем посту.
   Канцлер полностью контролирует правительство и министров. Мастер лавирования, но последние пять лет просто приказывает, и тщательно проверяет, чтобы его приказы неукоснительно выполнялись. Вераг - мастер интриги, и для успехов в этом нелегком деле создал, в строгом секрете, не одну, не две, а целых три тайных службы, следящих за врагами, друзьями, соседями и друг за другом день и ночь. Не считая обычной полиции и жандармерии, конечно. Денег на это хватает - экономика процветает, налоги успешно собираются, народ не ропщет, в казначействе золота хватит не на одну войну.
   Можно ли быть с ним откровенным? Мне, высокого ранга дворянину, графу, сыну его друга, ничего не грозит. Но то, что я могу сообщить, может дать в руки невиданное могущество. И это может погубить и его, и меня, и королевство. Сможет ли Вераг удержаться от чудовищного искушения? Ведь он не канонический святой.
   Я вспомнил, как канцлер после победы благоразумно отказался от присоединения беззащитной имперской провинции - из чисто экономических соображений. Как уклонился при переговорах о победном мире от удовольствия унизить посла империи, специально выбранного императором из неугодного империи рода для позора. Как помиловал крестьян-бунтовщиков, когда выяснилось, что голод, поднявший несчастных на бунт, был умело организован "друзьями" их спившегося господина.
   Если бы я выбирал троих мужчин в королевстве, кому я мог довериться, я бы выбрал моего покойного учителя, отца и канцлера, и хорошо понимал, почему. Все трое старались не жертвовать людскими жизнями без крайней нужды. В терминологии мест, где я недавно побывал, они были гуманистами. Я усмехнулся. Кто бы мог подумать! Никогда раньше я не сказал бы, что наш суровый канцлер - гуманист.
   Я встал и взял чашку черного чая, только что заваренного из привезенных запасов. Было приятно задумчиво расхаживать по кабинету с чашкой в руке, прихлебывая любимый напиток. Он помогал думать. Итак, что говорить канцлеру?
   Допив чай, я вздохнул. Решение было принято. Канцлеру придется сказать почти все. Разумеется, осторожно, чтобы клятва не заставила меня замолчать навсегда. Канцлер должен знать - может быть, не все, но главное.
   Отец осторожно спросил перед выходом:
   - Может быть, всё-таки поехать с тобой? Он не сможет мне отказать в присутствии на разговоре.
   Но уж отцу, по моему мнению, пока что не стоило знать такие опасные вещи без лишней надобности.
   - Я справлюсь, - улыбнулся я. - Не беспокойся.
   - Ладно, - сказал отец. - Сразу после разговора - ко мне. Я буду ждать.
   Я поцеловал ему руку и вышел.
   Через пятнадцать минут, в точности в назначенное время, я высадился из отцовской кареты во дворе дворца канцлера Верага. Охрана - королевские гвардейцы в парадной форме - отдала честь. Ведомый служителем в ливрее, я поднялся по широкой лестнице и прошел через боковой вход прямо в огромный кабинет, известный по слухам всему королевству. Здесь проходили неофициальные назначения и производились жесточайшие разносы. Здесь собирался круг неофициальных советников канцлера. И здесь никогда не появлялась ни одна из его любовниц (канцлер, как и я, был вдовец). Отец однажды сказал мне, что маг канцлера проверяет его кабинет перед каждым заходом внутрь. Уж очень много секретных вещей говорилось в этом месте!
   Как и описывали, кабинет был огромен и удобен для работы. В нем стояло несколько столов и стульев, пара мягких кресел. В углах стояли старинные латы и статуи. На одной из стен висело старинное оружие. Но главным украшением кабинета были книги - исторические фолианты, книги о других странах, книги о магии. Старинные рукописи лежали рядом с недавно отпечатанными религиозными трактатами и учебниками для Инженерной и Государственной Школ. Полки с книгами занимали три стены. В угле стоял еще один стол с развернутыми картами пограничных территорий.
   Увидев канцлера, я, как бывший офицер, вытянулся в струнку. Канцлер, в черном рабочем камзоле без орденов, сидя за столом, сделал знак присаживаться напротив, что было обычным приглашением чувствовать себя свободно. Ни сказав ни слова, я четко подошел и уселся, держа руки на коленях и не отводя глаз от его усталого лица. "Премьер-министр!" - ни с того, ни с сего вдруг вспомнил я название его должности на другом языке.
   Канцлер дочитал какую-то бумагу, что-то отметил на ней и отложил ее в ящик с надписью "Для секретаря. Номер 3". " Что это за номер 3?" - подумал я, очевидно, все-таки волнуясь.
   - Прошу прощения, молодой Альбер, - добродушно сказал мой, так сказать, премьер-министр. - Много текущих дел. Вот, например, донесение о беспокойстве на Пуранской границе. Вы ведь воевали там. Ваше мнение о противнике? Прошу держаться запросто, мы не на королевском приеме. И не на допросе, как многие подумали бы. Что вы скажете о пуранцах, как о противнике? Коротко, конечно.
   - Если вы позволите без чинов, ваше превосходительство...
   - Позволяю. И зовите меня просто: господин канцлер. Вы человек благородный, уже заслуженный в ваши лета, молоды, но уже обладаете опытом военных действий, причем в различных войсках. Итак?
   - Я считаю пуранцев грозным противником, господин канцлер. Их пехота хорошо обучена и стойко дерется. Пуранская тяжелая пехота превосходит нашу. Артиллерия имеет хороших офицеров и приличные пушки, организована лучше нашей. Кавалерия слегка уступает нашей в количестве, выучке и опыте. Они очень хороши в наступлении и прорыве, когда на их стороне успех. Но их слабая сторона - политические проблемы в стране. Это отражается на солдатах и офицерах. Во время отступления не менее трети их лучшей пехоты вспоминает, что они родом из бывших мятежных территорий, и разбегается. Кавалерия просто не может устоять в схватке лицом к лицу: там исторически половина - бывшие мятежники, неохотно дерущиеся, когда нет побед и добычи. Артиллеристы набраны в центральных провинциях, это самые верные солдаты. Артиллерия не бежит, но отступает первой, чтобы сохранить орудия. Что касается их корпуса магов - эти просто не желают служить Империи Пуран, пользуясь своими правами сословия. В целом, если не давать имперцам успешно наступать, не стоять в обороне, а все время контратаковать, мы довольно легко их опрокидываем.
   - Четко отвечаете, - с легким удивлением заметил канцлер. - Вы заглядываете намного дальше обычного офицера. Впрочем, граф Альбер отмечал ваши наклонности к размышлению, когда говорил, что вы вместо Высшей Военной Школы ушли в Магическую. И как, по-вашему, должны мы теперь вести себя с Империей?
   Я поколебался, делая вид что задумался. Дело в том, что мной недавно уже был составлен, с опорой на недавно усвоенные методы экономической и психологической войны, план давления на Империю. К сожалению, план этот предполагал подходы, нетипичные для наших методов. Ладно, решил я, кое-что можно выложить.
   - На границе я держал бы силы, достаточные для отпора и быстрой контратаки. Регулярно менял бы конные полки раз в полгода. Для компенсации неудобств усилил бы жалованье и снабжение пограничным частям. Проявил бы внимание к пограничным крепостям: их можно перестроить для меняющихся войск, будет дешевле и удобнее. Расположил бы поближе к границе побольше маневренной артиллерии для контрударов. Увел бы тяжелую артиллерию на дальние линии обороны, к тяжелым крепостям, оттуда ее легче будет перевести на другие фронты. Решительно усилил бы службу снабжения (при этих словах канцлер поморщился - снабжение армии, по слухам, опять сидело у него в печенках). Но это чисто военные решения. Маршал Нидер уже, насколько я знаю, делает что-то подобное. А, разрешите спросить, господин канцлер... каковы наши, так сказать, общие цели в противостоянии с Империей? Хотим ли мы ее конца, или ослабления? Что мы будем делать, когда, наконец, гражданская война в ней опять вспыхнет?
   Канцлер внимательно посмотрел мне в лицо.
   - А вы как думаете? - хладнокровно спросил он.
   - Я полагаю, - медленно ответил я, - что этот сосед - наш исторический противник, и отношения с ним всегда будут плохие. А если сосед будет врагом - пусть это будет слабый враг, занятый своими проблемами. Распад Империи может быть очень опасен для нас.
   - Каким образом? - грозно спросил меня канцлер. Я хорошо понимал его: в конце концов, Вераг давно хотел уничтожить Империю... как и все мы в Таронии.
   - Несколько соображений, господин канцлер, - не пугаясь, четко ответил я. - Во-первых, беженцы. Они побегут к нам десятками тысяч. Среди них будет много больных заразными болезнями. Их надо будет изолированно располагать, кормить и лечить, что обойдется нам дорого. С ними к нам легко проникнут, несомненно, агенты имперской разведки. Их будет очень трудно поймать. Кроме того, беженцы принесут с собой имперские замашки, презрение к королевству, где соблюдаются права дворян, мещанства и крестьян. В их почти рабской стране этого не понимают и не принимают. Мы разом получим кучу нелояльных иммигрантов в стране.
   Второе - приграничные банды. Несомненно, в гражданской войне, как и раньше, появится много воюющих группировок. Они будут беспокоить наше пограничье, грабить деревни и города в приграничных баронствах. Это будет стоить дороже, чем просто война, поскольку контрибуции от этих подонков мы никогда не увидим.
   Третье - всякая гроза кончается рано или поздно. Гражданская война кончится тем, что к власти лет через пять придет другой император. Он может объединить страну, и тогда быстро восстановит ее мощь (учитывая ресурсы Старых Земель империи), и новая империя за десяток лет станет опаснее старой, вялой и загнившей. Тогда уже нам мало не покажется. Ведь мы стоим на пути империи к плодородным равнинам Загорья. На нас будут наступать в любом случае.
   Канцлер откинулся на спинку стула. На лице его проступила улыбка.
   - Скажите, вы не стояли за дверью во время прошлогоднего заседания Совета Короны? - весело спросил он. - Вы процитировали в краткой форме речи весьма проницательных членов совета! Я смотрю, наша молодежь действительно начала разбираться в стратегии. Да, мой мальчик, вы абсолютно правы. Совет Короны тоже считает, что Империю уничтожать опасно. Но как ее ослабить - вот в чем вопрос!
   Приходилось выкладывать карты.
   - Я полагаю, господин канцлер, что наши секретные канцелярии могут это сделать. Для этого надо одновременно вести несколько специальных... дел.
   (Слова "операций" я проглотил).
   Во-первых, поддерживать недовольство дворянства. Они хотят иметь права - помогать в этом. Императорским домом очень недовольны - это надо поддержать. Купцы Пурана тоже недовольны политикой правительства в области торговли. Если подстрекать их, они могут отказать правительству в финансовой поддержке, и тогда никто не даст империи денег - ни заграничные торговые дома, ни осторожные гномы, ни эльфы, опасающиеся усиления империи.
   Во вторых, поддержать брожение в армии. Возможно, стравливать солдат из мятежных территорий и их лояльных товарищей. Внести раскол в офицерство. Насколько я знаю, уже половина офицеров в имперской армии набрана из дворян с окраин. Их можно сделать нелояльными.
   В третьих, поддержать противо-имперские настроения в бывших мятежных территориях. Хорошо обученные люди (тут я сдержал слово "агенты"), желательно, родом оттуда, смогут разжечь огонь недовольства. Цепь восстаний сильно охладит головы имперских министров.
   В четвертых, уменьшить военные возможности империи. Без всякого шума постоянно мешать ввозу продовольствия, серебра, железа и вывозу тканей и строительного леса. Империи не хватает продовольствия и железа - не давать поставлять туда эти товары дешево. Пусть тратят на это золото, меньше останется на войны.
   И наконец, постоянно внушать магам и прочему образованному сословию империи, что война - это зло, и вражда между нашими странами бессмысленна. Организовать, так сказать, борьбу за мир между соседями.
   Я замолчал, рассудив, что уже сказал достаточно.
   На минуту воцарилось молчание. Канцлер смотрел на меня уже совсем по-другому. Я мысленно процитировал когда-то читанную книгу: "Ни у кого не было такого надменного и испытующего взгляда, как у кардинала". Молчание затягивалось.
   - Хорошо, - наконец сказал канцлер. - Вы отлично ответили на вопросы, сказали даже больше, чем я ожидал. Я благодарен вам за некоторые идеи, и не забуду их. А сейчас нам надо поговорить о печальном. Я вызвал вас сегодня, чтобы вы рассказали все, что знаете о смерти моего друга и величайшего мага королевства, вашего учителя архимага Деларуса.
  
  

СЕКРЕТ

  
   Я был готов к такому повороту разговора.
   - Я готов ответить на все вопросы, господин канцлер, - решительно ответил я, - в той части, каковая не касается данных мною клятв о молчании. Прошу вас, спрашивайте.
   Канцлер, с его огромным опытом, несомненно сталкивался с подобными случаями и тоже был готов к такому обороту дела.
   - Ну, раз разговор зашел о клятвах, - заметил он, - нам не обойтись без содействия мэтра Рихта. Он уже ждет в соседней комнате. Вы не против, надеюсь?
   - Нисколько, - облегченно ответил я. Архимаг Рихт был главным специалистом по снятию магических клятв.
   Канцлер взял со стола колокольчик и позвонил. Вошел офицер в мундире охраны и поклонился.
   - Пригласите мэтра Рихта, пожалуйста.
   - Да, Ваше Превосходительство, - ответил офицер и вышел. Все это опять начало напоминать давно читанный роман.
   Ровно через минуту мой хороший знакомый по Магической Школе, мэтр Рихт, небольшой лысый человек в мантии, вошел с приветливой улыбкой и поздоровался как близкий знакомый с канцлером и со мной.
   - Вы, конечно, знаете нашего славного молодого графа Альбера, вашего недавнего студента, - непринужденным тоном проговорил канцлер. - Я полагаю, что он может сказать что-то важное о смерти вашего коллеги архимага Деларуса. Однако, по нашим догадкам, он готов рассказать все что знает, но опасается смертельной клятвы, данной, вероятно, своему учителю.
   - Ничего странного в этом нет, господин канцлер. Архимага Деларуса отличала крайняя осторожность в важных делах, что спасло в свое время и его, и многие другие жизни, - дружески ответил мэтр, внимательно глядя на меня. - Посмотрим. Попробуем на вибрациях. Сергер, мой мальчик, отвечай только - "Да" или "Нет". Помни, что другие ответы могут быть опасны. Итак... Занимался ли ты магическими пустяками с Деларусом? Скажем, помогал ему делать магические игрушки для младшей принцессы?
   Я с легкостью ответил:
   - Да.
   - Прекрасно. А более важными вещами, как-то защита королевских интендантских складов от крыс и воров?
   Я уже с некоторым усилием опять сказал:
   - Да.
   - Так. Ну а боевыми заклинаниями для армейских магов ты занимался? Деларус ведь всегда был готов прийти на помощь короне.
   Я уже ничего не мог сказать, только кивнул головой. Клятва стиснула мне горло. Иголочки начали колоть виски: мэтр проверял ауру.
   - Ясно. Спокойно, молодой человек, я не собираюсь спрашивать о чем-то важном. Вот к примеру... в молодости Деларус усердно ухаживал за дамами. Вы случайно не ходили вместе с ним в какое-нибудь дешевое веселое заведение с простенькими девушками, как мы с ним когда-то?
   От горла отпустило, и я, улыбаясь, весело ответил:
   - Нет.
   - Прекрасно. Ну а в более дорогое, где обслуживают получше, но стоит это в двадцать раз дороже?
   - Нет, - рассмеялся я.
   - Очень хорошо. Ну а каких-нибудь девушек легкого поведения вы приглашали к себе в лабораторию для того, чтобы делать на них опыты? - вдруг другим, резким голосом спросил мэтр, впиваясь глазами в мое лицо.
   - Нет! - сдерживая возмущение, но без малейшего сопротивления ответил я.
   - Да-да, я ведь помню, что Деларус бережно относился к человеческой жизни. Ну а как насчет денег из казны на магические дела? Растрачивали, заимствовали, пропивали?
   Тут внезапно вместо возмущения меня захватил приступ смеха.
   - Нет, - весело ответил я.
   - Прекрасно. А на магические дела, конечно, деньги казны расходовали?
   Я не смог ответить, и лишь утвердительно кивнул головой.
   - Отлично. Как я и ожидал, отличная сопротивляемость. Сомневаюсь, что Деларюс смог бы наложить клятву без твоего согласия. Разве что, сведя тебя с ума... Ну-с, характеристики я снял. Зону безопасности нашел. Думаю, я смогу снять клятву... если ты, мой мальчик, будешь не против. Ведь это позволит обелить имя твоего учителя. Не так ли?
   Я молча кивнул.
   - Ну вот и ключ. Итак, именем твоего учителя....
   Глаза его засветились. Моя голова закружилась, и я обмяк на стуле. И, видимо, потерял сознание на несколько минут. Когда я очнулся, мэтр поддерживал меня за плечи, а канцлер вливал мне в рот жидкость из бокала. Вкус был хорошо знаком, хотя и несколько странен в кабинете канцлера: это был гномий самогон, которым мы травились на фронте. "Шестьдесят процентов алкоголя!" - снова подумал я в непривычных здесь терминах.
   - Все в порядке, господин канцлер! - жизнерадостно сказал мэтр Рихт. Он был весь мокрый, и вытирал голову платком.
   - Ни унции сознания, ни унции памяти не пропало! Мой мальчик, - отечески обратился он ко мне. - Некоторые вопросы могли бы показаться тебе оскорбительными, и я приношу за это извинения. Это была часть проверки клятвы.
   Я закивал - не мог еще говорить. Хотя мэтр снял клятву артистически, все равно реакция была очень тяжелой. Язык только начинал шевелиться.
   - Ничего, ничего, - хлопотал мэтр, массируя мне виски. - Пять минут - и все пройдет.
   Страшный для шпионов на допросе, сейчас мэтр не был похож сам на себя. Я вдруг вспомнил, что он тоже был другом моего отца. Да это какая-то мафия - весело подумал я, опять же употребляя неизвестное здесь слово.
   Я сидел на стуле, приходя в себя. Голова еще кружилась, но мысли были совершенно ясны. Разговор продолжался.
   Мэтр вежливо покинул нас, поклонившись канцлеру и ласково пожав мне руку, и канцлер спросил:
   - Как вы себя чувствуете? Можете говорить?
   - Да, господин канцлер, - выдохнул я.
   - Прекрасно. Перед тем, как ставить вопросы, я хотел бы их подготовить. Итак, полгода назад вы работали с Деларусом над какими-то магическими проектами. Внезапно вы уехали на две луны, якобы в Великий Лес. Уехали неизвестно куда - установить не удалось. Мы знаем только, что границу вы не пересекали. После возвращения еще дней пятнадцать вы обсуждали что-то очень секретное. За это время настроение Деларуса от обычного хорошего быстро упало до того уровня, который врачи определяют как депрессию. Затем Деларус забрал какие-то документы и удалился в поместье обдумывать их. Вы остались ожидать в школе, тоже, кажется, не в самом лучшем настроении.
   Через месяц архимаг Деларус покончил с собой, выпив яд. Перед этим он написал завещание и уничтожил документы. Вам по завещанию досталась только записка: "Мой мальчик, я сжег их. Сделай это и ты. Прощай!"
   Я угрюмо молчал. Мне представилось мрачное лицо Деларуса во время прощального разговора. Уже тогда я почувствовал, что он ранен в самое сердце.
   - О вашем поведении тоже есть интересные сведения, - продолжал Вераг, пристально глядя на меня. - Вы - боевой офицер. Сразу после войны были мрачно настроены. Это понятно - война не прогулка. Вы потеряли молодую супругу, многих друзей. Но за время учебы в Магической школе постепенно успокоились, снова стали улыбаться. Начали встречаться с друзьями, увлекаться женщинами. Имели романы с известной певицей и с гостьей из Страны Драконов, вызвавшие интерес в высшем свете. Начали танцевать на балах, и, наконец, опять стали душой общества. Про ваши изображения на стенах Домов Мод я уж и не говорю.
   Ехидная улыбка канцлера чуть не заставила меня покраснеть.
   Вы с энтузиазмом учились, - продолжал сановник. - Многому научились у вашего учителя Деларуса, и он очень высоко отзывался о вас. Быстро стали сильным магом. Естественно, что после смерти Деларуса решили взять годичный отпуск в Школе, чтобы привести дела в порядок. Но после возвращения вы разительно изменились - это заметили многие. Вы стали высказывать странные мысли, употреблять незнакомые слова. Один ваш знакомый сказал другому: "Он словно год прожил за границей!".
   Я молчал, внимательно слушая.
   - Сейчас, - продолжал канцлер, - у вас все в порядке. Вы женились, отвергнув очень выгодные партии и предложив руку неизвестной при дворе красивой девушке, вашей соседке. Я посылал поздравления на свадьбу. Молодая жена, как говорят, приняла вашего малолетнюю дочь как родную. Сейчас ждете прибавления в семье. Кажется, вы не станете пить яд, как Деларюс. И все же я хотел бы понять, что случилось с ним. Готовы ли вы отвечать на вопросы?
   - Да, господин канцлер, - решительно ответил я. - Спрашивайте.
   - Отчего Деларус покончил с собой?
   - Я полагаю, от сильного разочарования, - искренне сказал я. - Сокровенная многолетняя мечта обманула его.
   - Какая мечта? - с интересом спросил канцлер. - Я знал, что он всегда о чем-то мечтал, но никогда не спрашивал.
   Я вздохнул. Надо было говорить правду.
   - По моему мнению, трезвый и мудрый архимаг Деларус был отчаянный романтик.
   - Да, я знаю, - неожиданно сказал канцлер. - Но причем здесь романтизм?
   - Последние годы он мечтал заглянуть в будущее, - продолжал я, - увидеть, так сказать, маяки для безопасного движения вперед. Ему хотелось сильнее подтолкнуть человечество к счастью, к будущему без войн и насилия, самому увидеть чудеса будущей магии и науки. Учитель считал, что мы не можем даже и представить, что нас ждет в будущем. Для себя он сформулировал понятие так называемого прогресса, когда год от году, постепенно население получает больше прав и лучшее образование, урожаи становятся богаче, а мануфактуры - производительнее, и люди живут лучше и лучше. Я думаю, что Деларюс оказался прав. Мы действительно и близко не можем себе представить будущее. Его разочарование было ужасным.
   Канцлер внимательно смотрел на меня.
   - И так что же... Он увидел будущее?
   - Он увидел нечто похожее на будущее, - уклончиво ответил я. - Это было так непохоже на мечты, что он впал в депрессию.
   - Ладно, - озадаченно сказал канцлер. - Пойдем по порядку. Что вы с ним придумали?
   - Он решил улучшить магическое зеркало для наблюдения за вражескими магами... э-э ... магами возможного противника, - начал я. - Я помогал. Он составил новый сплав, нагрузил заклинаниями, но ничего не вышло. Зеркало показывало что-то другое. Мы начали проверять картинку, и быстро поняли, что показанные места нам неизвестны. Мы долго подбирали географические карты, затем Деларус открыл зеркало ночью и обратил внимание на то, что там всего одна луна. Днем он повернул зеркало к солнцу - мы оба чуть не ослепли при этом - и установил, что и солнце там другого оттенка. Чуть более желтое.
   - То есть? - спросил канцлер, затаив дыхание.
   - Это был другой мир, - со вздохом сказал я.
   Главные слова было сказаны.
   Канцлер молчал, внимательно глядя на меня.
   - На следующий день Деларус обнаружил, что это не окно, а дверь. Он нашел способ открыть ее. Я вызвался заглянуть туда - просто просунул голову.
   - Это был большой риск, - сухо сказал канцлер.
   - Да, господин канцлер, - согласился я. - Но все обошлось. Воздухом можно было дышать. Там был лес, похожий на наши леса. Похоже, там было лето. И там были люди. И я вызвался в поход.
   - То есть... - удивленно начал канцлер.
   - Да, я был там, - просто сказал я.
   - Две луны?
   - Здесь прошло две луны. Я же прожил там два года, - ответил я.
  

ПЕРВЫЙ ШАГ

  
  
  
   Всякая большая поездка, большая охота, дальнее путешествие требуют серьезной подготовки. Что же тогда говорить о путешествии в другой мир? Эту простую мысль вдалбливал в мою голову учитель, с энтузиазмом собирая меня в дальний путь
   - Съестные припасы тебе не нужны, голубчик, - говорил он. - Конечно, нож, маленький котелок, тарелка, кружка, ложка, и вилка всегда должны быть с тобой. В уменьшенном виде, конечно. В конце концов ты бывший солдат. А вот еду всегда можно достать, купить, наконец, просто сделать магически. Не нужны тебе ни офицерский шелковый тент, ни складная кровать. Я дам тебе амулеты для ночевки - и увеличивающийся спальный мешок, и невидимый тент.. А вот что важно - ты должен вооружиться не только боевыми заклинаниями, но и незаметным оружием. Как бывший офицер, ты должен прекрасно владеть кинжалом и метательными ножами. Так?
   - Конечно, учитель, - кивнул я.
   - Отлично. Кстати, у тебя сейчас длинные волосы, но там может быть другая мода. Коротко постригись в дорогу: так безопаснее. Скорее всего, такая прическа не привлечет внимания. Вообще, будь понеприметнее.
   Далее: как можно больше медицинских амулетов. Ты не должен погибнуть от ранения или болезни. Я дам тебе Великий Амулет - тот, которым владею я. Он спасет в любом случае. Кроме того, почти во всяком обществе лечение тяжелых или безнадежных болезней приносит деньги и уважение. Разумеется, если делать это осторожно.
   Кроме медицинских, ты возьмешь амулеты маскировки, амулеты записи и амулеты чтения мыслей. Я даю на их использование официальное разрешение.
   Кое-какие боевые амулеты в поясных карманах придадут тебе уверенности. И несколько сильных накопителей магической энергии могут спасти в случае долгой магической схватки.
   Я кивал без остановки. Он был прав во всем.
   - Ты уже обдумал, как оденешься? - внезапно спросил он.
   - Скромно, как мелкий торговец, - ответил я. - В удобную одежду темного цвета. Судя по наблюдениям, там охотно носят как яркие, так и темные цвета. Куртку и панталоны сделаем похожие на подсмотренные в Зеркале. На ноги надену старые охотничьи короткие сапоги, уже хорошо разношенные. Солдатскую одежду и обувь одевать не хочу - ее легко узнать по ткани и крою. На голову - небольшую темную шляпу в случае непогоды, но обычно буду прятать. Незнакомые шляпы сразу привлекают внимание. Возможно, капюшон будет удобнее. На спине - обычный путевой мешок с кожаными лямками. Все важное будет в поясных ремнях и в скрытых магических карманах.
   - Правильно, - сказал внимательно слушающий меня Деларус. - Не бери с собой музыкальных инструментов - они привлекают излишнее внимание. Возьми несгораемые записные книжки для заметок. Как будешь представляться окружающим?
   - Как получится, - ответил я.
   - Не стесняйся пускать в ход стиратель памяти, если надо, - нахмурившись, напомнил мне архимаг. - Я знаю, что считаешь это аморальным. Мое мнение такое же, но сейчас он будет незаменим для личной безопасности.
   Я промолчал.
   План, разработанный Деларусом, был прост и разумен, как и все его планы. Он исходил из предположения, что я попаду в общество, сходное с нашим.
   Первое - найти людей и скопировать одеяние и внешность.
   Второе - избегая риска, изучить местный язык, используя кое-какие секретные разработки наших магов в области копирования знаний.
   Третье - раздобыть местные деньги, продав золото или драгоценные камни. После этого - легализоваться в местной канцелярии порядка, если таковая существует - изготовить фальшивые документы или купить настоящие, и начать продвижение к центрам знаний, желательно, к столичному или иному крупному городу. Начать собирать знания неизвестного нам народа, записывая на памятные артефакты.
   Четвертое - составить достаточно полное представление о жителях неведомой нам земли, достижениях в магии, науке, искусстве, строительстве, военном деле. Изучить хранилища знаний. Подготовить подробные описания. В этом он вполне полагался на мое чутье мага, общее образование и военный опыт.
   Пятое - ответить на вопрос: опасны ли аборигены, или с ними можно будет взаимовыгодно сотрудничать.
   Шестое - на всю экспедицию отводится два года. Здесь, в лаборатории Деларуса, он построит локальное искажение времени при переходе таким образом, что на родине пройдeт две луны. Я так и не понял, как он это сделает, но я знал, что он уже делал такие вещи в нашем мире, и особенно не беспокоился. В случае необходимости я могу прийти к месту расположения Двери и в полночь подать сигнал, и он откроет дверь. Эти две луны Деларус планировал провести в лабораторном помещении, не выходя даже на прием еды: ее будут носить слуги. Туалетное помещение он, со свойственной ему решимостью, также собирался перенести к нашей стороне Двери. Разница в скорости временных потоков будет почти в двенадцать раз, и он опасался промедлить с ответом в случае сигнала опасности. На крайний случай, он мог послать на помощь одну мою знакомую. Эта была девушка такая, что скрыться от неё было немыслимо, но и не заметить её было бы почти невозможно, так что этот случай должен был быть действительно крайним.
   При возвращении он позаботится о том, чтобы со мной не пришли незнакомые болезни. Я, признаться, и не задумывался об этой стороне путешествия, пропустив мимо сознания знакомое с войны слово "карантин".
   Саму Дверь он магически укрепил на тяжелой чугунной подставке, покрытой зачарованными плитками дерева - чтобы не взорвалась от возможной энергетической атаки. Напротив Двери поставил на треножнике боевой жезл большого калибра, наполненный энергией по самую завязку. Саму комнату он подготовил к обычному, не магическому взрыву, на случай встречи с более сильной магией.
   Откровенно говоря, я начал восхищаться предусмотрительностью Деларюса. Нет, старый маг не был смешон, смешны были те, кто посмеивается над ним. Он великолепно понимал слово "опасность". Я был совершенно уверен, что никто не пройдет сквозь Дверь в наш мир, если Деларус не захочет его пропустить. В молодости я был настоящим сорвиголовой, но сейчас, в двадцать шесть лет, уже не считал себя молодым. Молодость осталась для меня сзади - вместе с войной. После смерти жены я твердо решил никогда не рисковать без серьезной причины, и потому вполне поддерживал тревоги учителя. Кто знает, какое существо "оттуда" захочет ворваться в наш мир, так сказать, на моих плечах?
  
   Подготовка длилась неделю и проводилась в полном секрете. Наконец, утром восьмого дня я обнялся с учителем, сел на лошадь и у всех на глазах отправился на пару лун по магическим делам в эльфийский Великий Лес.
   Отъехав несколько лье от Школы, я встретил своего слугу Гормана. Ночью мы вернулись с к Магической Школе, изменив внешность заклятием личины. Собственно, я даже не выехал за город. Ожидавший нас Деларюс открыл невидимый коридор - секретное изобретение архимагов, чтобы незаметно для охраняющих амулетов выходить из школы и возвращаться. Слуга вернулся в трактир Тихого Лога, где постоянно жил, оставив лошадь и ненужные вещи в отцовском особняке. Мы с учителем прошли в здание Мастерских. Нас никто не заметил.
   Наконец-то я стоял перед Дверью в полной готовности, одетый в походную одежду и с вещевым мешком за спиной. Мешок был сшит по образцу военного ранца. Кинжал длиною в руку был спрятан во внутреннем кармане старого темно-зеленого охотничьего камзола. Жезл, заряженный десятком молний, лежал во внешнем кармане. Для тех, с кем простым кинжалом или молнией не справишься, у меня в памяти были подготовлены магические щиты. В случае, если они не выдержат напора, я готов был пустить в ход последний аргумент - десять смертельных, все уничтожающих заклинаний. Это была квинтэссенция сомнительной черной магии, полный комплект нападения и защиты, собранный еще дедом для семейных нужд и утаенный от королевских магов. Заклинания были поставлены на мгновенную реакцию. Все нужное лежало (по списку) в мешке и в карманах. Я был готов к авантюре.
   Место высадки было выбрано в лесу, в дне пути от большой деревни и и в двух днях - от большого города. После высадки учитель собирался "потушить" зеркало и держать его в ожидании. Постоянно наблюдать сквозь него было рискованно - местные маги могли заметить непрерывные сильные магические возмущения, которые, зеркало, к сожалению, давало. По той же причине мы побоялись тщательно изучить этот район.
   Деларюс, безопасности ради, собирался наблюдать за мной короткое время каждый десятый день, в полночь, а связываться только в самом крайнем случае. Очень слабый, малозаметный амулет - "маяк", указывающий мое местоположение, висел на шее. Я же вообще не мог извещать учителя о чем-нибудь срочном. Учитывая, что наблюдать-то за мной архимаг смог бы где угодно, а вот открыть мне Дверь обратно - только в этом лесу, миссия становилась довольно рискованной. Не стоило удаляться от Двери слишком далеко, скажем, на другой континент. Прибегать же к помощи одной моей подружки, которая могла передвигаться очень быстро, мне пока не хотелось.
   - Пора! - сказал Деларюс. Маленькая серая птица-разведчик, сотворенная магией, вылетела из его ладоней и исчезла в зеркале. Несколько минут, зажмурившись, великий маг просматривал все, что она видела под собой, кружась вокруг Двери там, в другом мире.
   - Безопасно, нет никого кругом. Давай, мой мальчик! - сказал Деларюс, и я полез в узкую дверь. Деревянная рама, слава богам, не позволяла мне обрезаться о край прохода - он мог быть поострее любой бритвы.
   Дверь открылась на высоте руки. Я сбросил мешок, спрыгнул на траву и огляделся. Кругом был не особенно густой светло-зеленый лиственный лес с просветами, похожий на эльфийский. Все деревья и кусты были незнакомы, но похожи на наши.
   Я стоял на краю большой поляны. Вокруг никого не было, кроме лесных зверей. Пели незнакомые птицы. Судя по высоте более желтого чем у нас солнца, было около полудня.
   Я махнул в дверь учителю, прощаясь. Он что-то беззвучно сказал (Дверь не пропускала звуков), улыбнулся и стал закрываться. Висящий в воздухе прямоугольник Двери покрылся серебряным сиянием и вдруг исчез. Я остался один в незнакомом мире.
  
  

НАСТАВНИЦА

  
   Прошло четыре месяца.
  
  Вероника Викентьевна Королева (Ника), 50 лет, профессор истории в Уральском Федеральном Университете.
  
   В тот день мой коллега, доктор Радий Исмагилов, принес мне новую книгу - сборник статей о заклинаниях и заговорах в культуре Руси.
  - Ты не можешь прямо сейчас сесть и найти мне ссылки из статьи Сумцова, которые есть у нас, в бумажной форме или в электронной? - спросил он. - Ты хорошо знакома с его работами.
  - Сейчас не могу, - сказала я. - У меня консультация. А это срочно?
  - Да нет, - ответил Радик. - Просто я поеду на Михайловские чтения в декабре в Питер, хочу увидеться с Радомельским. А кто у тебя сейчас придет? Я его знаю?
   Радик был всегда настойчив в общении и неумеренно любопытен, хотя и был уже профессором - мог бы и остепениться.
  - Один студент, Сергей Алябьев, напросился ко мне на пять часов поговорить о своих планах.
  - А, этот взрослый студент, за которым библиотекарши бегают... А он что изучает? - с интересом спросил мой коллега.
  - Историю, и, кажется, культурологию, - ответила я.
  - Интересный выбор, - сказал коллега. - Ты вообще к нему присматривалась?
  - Немножко. Он очень много работает, постоянно что-то конспектирует, - ответила я. - Что именно, сегодня узнаю.
  - Ты знаешь, я с ним разговаривал две недели назад, - вдруг сказал коллега. - У него хорошая память и очень цепкий, въедливый ум. Но самое интересное не это. Ты помнишь конец восьмидесятых, когда мужская часть нашего курса загремела в армию и вернулась уже на ваш курс? Я тогда вообще попал переводчиком под Кабул, и выходил вместе со всеми уже в 88-м году. Там я насмотрелся разных людей из нашей незабываемой советской армии. Так вот, об Алябьеве. Он явный офицер - лейтенант или капитан. Похоже, воевал, и не как я - год, а несколько лет. Это сразу видно. Он, пожалуй, пехотинец, но есть признаки довольно долгого пребывания на море. Думаю, морпех, или специальные войска. По его виду не скажешь, но я уверен, что в рукопашной или холодным оружием он может сходу уложить несколько человек. Спецназ ГРУ, наверно - такие там бывали. Но есть кое-что необычное - культурен не по-армейски. Должно быть, из образованной семьи. Говорят, гоняет на мотоцикле, но, судя по походке, любит также конный спорт. Словом, интересная личность.
   Мой товарищ обладал большим жизненным опытом и проницательным умом, и если Радик говорил про человека, что он - интересная личность, то не ошибался. Действительно, Сергей выделялся среди студентов.
   Прежде всего, он был немного старше них - ему было лет двадцать пять. Высокий, широкоплечий, светловолосый, с прямым носом, он был больше похож на латыша или немца, хотя говорил по-русски как урожденный уралец.
   Молодой человек был очень серьезен в общении, упорно работал в читальном зале, конспектируя книги по истории. Его выделяло также поведение. Сергей никогда не говорил невежливым тоном, никогда не ругался. Он всегда был сдержан, держался с большим достоинством, внимательно слушал собеседника, очень аккуратно носил свои далеко не затертые джинсы и синюю или черную рубашку классического стиля, темно-синюю джинсовую куртку, черные кроссовки. Кое-что о нем мог сказать черный берет, одетый не набекрень, по-военному, а прямо, как кепи. Ни разу я не видела его в майке или в шортах.
   У него была великолепная осанка, которую не дают даже занятия спортом. Девочки с книжной выдачи, в основном незамужние, сходили от него с ума.
   Я уже закончила работу на сегодня, сдала источники и только ждала Алябьева. Ровно в пять часов вечера он медленно прошел по галерее, внимательно разглядывая стеклянные двери главного входа, глядевшие на запад и горевшие золотым вечерним сиянием, и подошел к открытой двери моего кабинета.
  
  Сергей Алябьев, 26 лет, по документам - студент исторического факультета Уральского Федерального Университета имени Ельцина
  
   Было уже почти пять часов вечера, и посетители Белинки, в большинстве своем работавшие с документами в освобожденный день, начали собираться домой. Вместо них начали подтягиваться студенты-старшекурсники и аспиранты, привычные к вечерним занятиям. Сергей уже закончил свои занятия на сегодня, сдал книги, но оставалось еще одно дело.
   Он прошел мимо полной людей и дыма курительной комнаты и сделал двести двадцать шагов по коридору до кабинета главного специалиста по двадцатому веку, доктора наук и главного научного сотрудника Королевой. После долгого обдумывания и собирания фактов Сергей счел её тем, кто может ему помочь, и попросил консультацию.
   Госпожа Королева, человек обязательный, уже ждала в кабинете. Заодно она собиралась на выход: укладывала копии статей и вещи в большую модную сумку.
  - Добрый вечер, Вероника Викентьевна! - негромко сказал Сергей. По его наблюдениям, эта красивая женщина пятидесяти лет, общительная и дружелюбная, тем не менее не любила шум и громкие звуки. - Вы помните, я просил консультацию.
  - Здравствуйте, Сережа! - ласково сказала госпожа Королева. За три месяца знакомства она прониклась ко Сергею теплыми чувствами. Возможно, потому что он был молод и красив (по ее понятиям), а она была вдова с двумя почти взрослыми стильными и умненькими дочерями, юными невестами. Возможно, потому что она видела, как упорно молодой человек работает в библиотеке, и чувствовала во нем устремленность к какой-то цели.
   Искренняя улыбка осветила её лицо. Сергей даже ни с того ни с сего позавидовал покойному мужу Ники, который "свежим сорвал этот цветок и всю жизнь провел в его благоухании", выражаясь стихами неизвестного здесь поэта. Затем он невесело подумал, что скоро её настроение сильно изменится.
  -У меня есть к вам просьба... Точнее, я хотел бы обсудить с вами две серьезные вещи. Первая потребует некоторое время. Вторая - нет, но она очень серьезная. Где бы мы с вами могли переговорить? - сказал Сергей.
   Госпожа Ника посерьезнела и задумалась.
  - Мне сейчас надо ехать домой, - сказала она. - Как насчет завтрашнего дня?
  - Я бы с удовольствием, но вторая причина не ждет. Поверьте мне! - серьезно сказал студент. - К тому же здесь девочки-библиотекарши очень любопытные, а если они увидят, что мы серьезно беседуем...
  - Я понимаю,- засмеялась она. - Я слышала, что они вами очень интересуются, и даже обсуждают вашу девушку-готку, которую они видели.
  - Я специально просил её прийти, можно сказать, в боевой одежде, чтобы на меня здесь не очень давили, - сознался Сергей. - Уж больно кое-кто намекал на свидание, кто в кафе, а кто и на вечеринке у подруги... не будем говорить кто... где, мол, чудесная обстановка. Я несколько непривычен к такому нажиму. Ну, и мне пришлось принять меры.
   Эти выражения, состряпанные молодым человеком из местного так называемого "сленга", всегда очень хорошо работали. Однако госпожа Ника вдруг внимательно посмотрела на него.
  - Если вы не называете имен, значит вы джентльмен. И почему же вы не ... э-э ... воспользовались случаем? - спокойно спросила она. - Мне кажется, молодежь сейчас не очень церемонится в этом вопросе.
   "Что это она? Я ей понравился, что ли? Или она имеет в виду своих дочек?" - подумал Сергей, и ответил самым вежливым тоном:
  - Во первых, у меня уже есть девушка. Во вторых, я очень занят, много занимаюсь. В третьих, в моем возрасте - а мне уже двадцать шесть лет - ведут себя повзрослее, чем в восемнадцать. В общем, мне не до них.
   Госпожа Ника, или просто Ника, как все её называли за глаза, снова улыбнулась.
  - Если вы говорите, что разговор очень срочный и серьезный... ну, тогда поехали ко мне домой. Мои дочери охотно с вами познакомятся.
  - Да, я видел их на днях в читальном зале. Красивые девушки, и умные, - легко ответил Сергей. Пока все шло по его плану.
  -Тогда берите мою сумку, раз вы такой джентльмен, и пойдемте на троллейбус. Нам ехать минут сорок.
  -С вашего разрешения, - улыбнулся Сергей, - у меня на стоянке мотоцикл с коляской, а в рюкзаке дополнительный шлем и куртка. Прохладно. И без шлема нельзя ездить. Куда едем?
  -На улицу Куйбышева, за зоопарк! - развеселившись, сказала Ника. Кажется, ей это напомнило молодость. - Это рядом. Только учтите, что у меня в сумке продукты. Старшая моя не вылезает с семинаров до ночи, а младшая приболела, так что я нагружена покупками.
   И молодой человек потащил к выходу на парковку её довольно тяжелую сумку с бумагами и продуктами на глазах у девочек-библиотекарш и под их вздохи.
   Увидев старый тяжелый "Урал" с коляской, она ничего не сказала. Хорошо, что она не видела мою новенькую спортивную "Ямаху", бережно спрятанную в гараже у приятеля - подумал Сергей.
   Как бы то ни было, "Урал" был великолепно отрегулирован приятелем Сергея мото-волшебником Антоном, и несся, как любимый конь после отдыха. Через двадцать минут они уже подьезжали к длинному кирпичному многоквартирному дому - как здесь говорили, девятиэтажке.
   Ника и Сергей прошли сквозь дверь со старой женщиной за окошком, олицетворяющей наблюдение и охрану (и, вероятно, сплетни) и поднялись на третий этаж без помощи лифта. Ника нажала кнопку звонка. Им сразу открыли и с Сергеем радостно познакомились. Темноволосая остроглазая девушка Нина, лет семнадцати, веселая и с большими мешками под глазами, унесла пакеты с едой на кухню. Старшая дочь отсутствовала, что было гостю сейчас на руку.
   Нина сообщила, что ставит чай или кофе, по выбору гостя. Сергей немедленно предоставил выбор хозяевам. Сошлись на черном чае. Пока чай готовился, гостя увели в кабинет для беседы.
   Кабинет был хорошо освещен, отделан светлым деревом (кажется, здесь это - дорогое удовольствие). Сергея посадили в высокое кресло у темного деревянного письменного стола, очень похожего на малый стол в его старом рабочем кабинете - там, дома. Кабинет был невелик, десять на пятнадцать шагов, но уютен, с незнакомыми картинами по стенам, от акварельных пейзажей до безумных "абстрактных" картин. Одна стена была заполнена полками с книгами, среди них - много научных, судя по виду. На окне приятно смотрелись светло-бежевые шторы.
  - Ну, пока будет чай, мы можем начать разговор,- сказала Ника.- Учтите, что я о вас хорошего мнения и не думаю, что вы решили отвлечь меня пустяками или даже ухаживать за мной (она ехидно улыбнулась). В чем дело? Что-то случилось?
  - И да, и нет,- гладко ответил Сергей, при слове "ухаживать" внезапно вспомнив мимолетное свидание со статс-дамой лет восемь назад. Она была очень похожа на Нику, но немного постарше, лет пятидесяти, а ему было только восемнадцать лет, но измотан в ту ночь он был так, как будто это ему было пятьдесят, а статс-даме восемнадцать. С трудом сдержав улыбку, гость сказал себе, что пора начинать.
  - Во-первых, мне нужна ваша помощь в одном деликатном деле. Вы знаете, я много читаю, и все сильнее понимаю того, кто сказал: "Я читал много и без системы, и наконец понял, что ничему не научился, я не научился даже учиться". Мне нужно руководство в самообразовании... и еще кое в чем.
  - В чем же? - с интересом спросила Ника. - И кстати, что вы изучаете? Я слышала, что вы студент естественных наук, но очень интересуетесь гуманитарными направлениями. Кто вы?
  - На этот естественный вопрос у меня нет простого ответа,- засмеялся Сергей. - Для этого я слишком мало знаю. И это не шутка. А что бы вы обо мне сказали?
  - Я бы сказала, - ответно улыбнулась Ника, внимательно его рассматривая, - что вы безусловно образованный человек, похожий на студента, со взрослым характером. Вероятно, бывший военный. Вы безусловно, наш земляк - уралец. Это сразу чувствуется по вашему говору. Только вот лицо у вас не вполне славянское. У вас в роду не было немцев или жителей Прибалтики?
   Сергей решил, как говорится, сразу брать быка за рога.
  - Да, действительно, я служил, был офицером, воевал несколько лет. Меня можно назвать, с некоторой натяжкой, образованным человеком. Сейчас я путешествую. Вы назвали меня джентльменом сегодня - это не совсем точно. Я дворянин. Не такой, как эти клоуны из ваших дворянских собраний, а настоящий дворянин, какие были уничтожены в этой стране сто лет назад. Скоро мне придется принять на себя полную ответственность за несколько десятков тысяч человек.
   Ника подняла брови, мило улыбаясь на эти странные речи, но и только. Она в жизни слышала ещё и не такие странные вещи.
  - Вы считаете меня своим земляком, - продолжал Сергей. - Да, я очень хорошо говорю на русском языке, но, заверяю вас, госпожа Вероника, что еще четыре месяца назад я не имел представления о русских, украинцах, татарах, прибалтах, американцах и обо всех прочих народах вашего мира. Я просто скопировал знание языка из головы одного вашего земляка. Я не отсюда.
   Сергей внимательно смотрел на Нику. Она молчала, с интересом глядя на него.
  - Простите, вы, вероятно, не верите мне? - продолжил гость.
   Ника молчала. Сергей с интересом следил за выражением её лица. Оно стало очень серьезным, но ни следа неверия или даже удивления он не заметил. Она как бы внутренне собралась, готовясь к неожиданностям. "Молодец!" - подумал гость.
  - Я понимаю, что этому трудно поверить, - сказал Сергей. - Не желаете ли маленькую демонстрацию?
   Она кивнула, внимательно рассматривая его, вероятно, думая, безумец он, больной, или что-то еще. Гость вытащил из нагрудного кармана маленький диск, положил его на ладонь и шепнул что-то. Амулет засветился желтым светом. Ника вздрогнула. Сергей шепнул второе заклинание, и амулет показал трехмерную голову Ники десятикратного уменьшения, смотрящую прямо в её глаза. Ника удивленно подняла брови, и изображение сделало то же самое.
  - Это называется амулетом звуков и образов. Он выполняет у нас роль ваших магнитофонов, фото и телекамер. У меня много амулетов. Один из моих амулетов - амулет языков - скопировал у одного вашего земляка... нет, не мысли - это невозможно - а искусство разговора на его родном русском языке, и перенес его в мою память. Похожий амулет скопировал для меня умение водить мотоцикл. Я, в общем, опытный всадник, так что легко научился держаться на этой машине.
   Ника, нахмурившись, внимательно смотрела на Сергея, но ничего не говорила. Она сильно побледнела. "Вот это выдержка!" - подумал гость, продолжая:
  - Я действительно образованный человек. После двух лет военной школы и трех лет войны я поступил в то, что вы здесь называете университетом, и проучился в нем уже три года в Школах Медицины и Магии. Сейчас я уже практикующий маг. Но мне еще учиться и учиться. А в вашем мире я путешествую, изучаю его.
   Сергей потушил изображение и положил амулет на стол.
   Побледневшая Ника всё так же молчала, глядя на гостя. Она уже поняла, что это не мистификация.
  - Какие-нибудь вопросы? -осторожно спросил он.
   Ника перевела дыхание и откинулась назад, на спинку стула, не спуская с Сергея глаз. Никакого страха не было видно на её лице.
  - Я, с вашего разрешения, продолжу, госпожа Вероника. Я не враг и не разведчик, я просто путешественник. Наши страны отстоят настолько далеко, что не могут угрожать друг другу. И я не собираюсь причинять здесь вред кому бы то ни было.
  - А как я могу быть уверена в этом? - с легкой хрипотцей спросила Ника. Её лицо быстро переставало быть бледным. Она уже пришла в себя от ошеломительного известия и снова стала умной, скептической, хотя и доброжелательной женщиной - она снова стала сама собой.
  - Мое честное слово, слово Альбера, - коротко ответил Сергей. - Здесь мое звание равно графскому.
   После нескольких минут молчания она сказала:
  - Вы должны простить меня, Сергей... позвольте мне так вас звать... уж очень все это неожиданно.
  - Я понимаю, - вздохнул гость. - Итак, мне нужна ваша помощь. Я собираюсь прожить здесь, в вашей и других странах, год или два. Но жить означает общаться. Мое поведение может выдать меня. Я, знаете ли, простой студент медицины и магии и не учился в разведывательных школах. Я могу выучить любой язык, но мне нужно знать, что говорить на нем. Мне нужно знание обиходных вещей, общеизвестных фактов, пословиц. Я должен уметь поддерживать разговор. Мне нужно составить и выучить список пословиц и жаргонных выражений. Мне нужна, коротко говоря, легенда.
   Сергей повернулся к окну и добавил, не глядя на неё:
  - Я знаю, что вы можете мне помочь в этом. И я тоже могу помочь вам. Я могу заплатить вам за помощь. Заплатить золотом. Или я могу оказать помощь, какую здесь, в этом мире, никто не сможет вам оказать. Уверяю вас, такая помощь дорого стоит и в нашем мире. Квалифицированная магия - очень, очень дорогая вещь. А здесь её просто нет. Что бы вы хотели от меня? Я могу сделать очень много для вас. Хотите, я в несколько раз усилю вашу память? Или вылечу вас от любой болезни?
  - Мне надо подумать, - твердо сказала она.
  - Конечно, - ответил Сергей. - Но я пришел к вам ещё по одному делу. Оно не связано с первым. Я хочу посмотреть на вашу дочь Нину. Я видел ее в начале недели в библиотеке. Вы не показывали её врачу?
  - Да, она болеет, даже ходила к врачу три дня назад, - удивленно сказала Ника. - Сдала анализы, прошла рентген. Врачи ещё ничего не сказали.
  - Я изучал медицинскую магию и год практиковался в больницах, - сухо сказал гость. - Формально, я считаюсь дипломированным врачем и достаточно опытным диагностом. Вы не могли бы позвать её сюда?
   Ника внимательно посмотрела на него и крикнула:
  - Нина! Ты на кухне? Пожалуйста, подойди сюда, Сережа что-то хочет тебе сказать.
  -Сейчас, сейчас! - весело ответила Нина и сразу же появилась с подносом в руках. На подносе стояли чайник, чашки, маленькие серебряные ложки, белый сахар кусочками в сахарнице, желтое печенье на блюдце и мед в маленькой баночке. - А вот и чай готов!
   Она расстелила небольшую желтую скатерть, расставила все с подноса на столе между ними и присела сбоку, весело улыбаясь. Ей нравилось сидеть за столом с гостем, и она готовилась принять участие во взрослой беседе. Ничего больного еще не было в ней видно, кроме мешков под глазами. Глядя на её улыбку, Сергей вдруг решил пустить в ход для ее лечения Большой Амулет Архимагов. Боги с ней, с потраченной энергией, через месяц она сама восстановится в амулете.
   - Нина, Сергей успешно практикует нетрадиционную медицину. Он хочет тебя посмотреть. Ему кажется, что ты больна.
  - Я действительно болею,- удивилась Нина, - но он откуда знает?
  - Мне кажется, Сергей много что знает, - несколько принужденно улыбнулась Ника.- Ну что, попробуем?
  - Ну... давайте,- поколебавшись, согласилась Нина. - Только мне что, придется раздеться? - вдруг неожиданно дернулась она, и поморщилась при этом. "Нервничает. И вот они, боли" - отметил Сергей.
  - Нет, никоим образом, - успокоил он её. - Позволите взять вас за руку?
  - Конечно! - хихикнула Нина.
   Сергей взял девочку за левую руку (поближе к сердцу, как учили когда-то). Затем он закрыл глаза и сосредоточился. Да, она была больна, и больна серьезно.
   Сергей рассмотрел болезненное место в её ауре. Это было что-то за поджелудочной железой, в местной терминологии. Сергей вгляделся, затем вытащил из поясной сумки плоский кристалл Амулета Видения и поглядел сквозь него. Да-а... он не знал как эта болезнь называется здесь, но прекрасно знал, что вообще-то она приводит к сильным болям в боку, затем в матке, и даже если опухоль удастся вылечить, девочка останется бесплодной на всю жизнь. Как же это она так порхает? У ней довольно сильные боли - как она их терпит? Видимо, гость недооценил её упрямый характер.
  - Чувствуете тошноту по утрам? Темная моча? Боли в этом боку?- спросил Сергей для проформы - ему всё уже было ясно. На все вопросы она отвечала: "Да".
  - Я даже не буду спрашивать, что сказали врачи, - сухо сказал гость. - У вас небольшая опухоль вот здесь, - он показал рукой. - Её легко вылечить, но есть риск бесплодия. С вашего разрешения, я кое-что сделаю, и хуже от этого не будет, а лучше наверняка будет.
   Улыбка сползла с лица Нины. Она виновато посмотрела на Нику и тихо сказала:
  - Ты знаешь мама, пока ты была на работе, я сходила в клинику... Они получили мои анализы с прошлой недели, и говорят то же самое - там, похоже, опухоль. Доктор Антон Антонович Гольбах хочет положить меня на операцию.
   Ника встала и резко выпрямилась, но Сергей успел поднять руку:
  - Спокойнее, госпожа Вероника! Я помогу ей, и очень быстро.
   Он сунул руку в поясную сумку и осторожно вытащил вещь, очень похожую на белый мраморный шар для бильярда, только без номеров и с двумя выемками для пальцев. Это и был пресловутый легендарный Амулет Архимагов, лично врученный ему учителем для выживания в путешествии. Ника и Нина недоуменно смотрели на него. Сергей улыбнулся, вспомнив с каким пиететом смотрели на великий амулет придворные, когда учитель очень быстро, за несколько минут, вылечил им отравленную дворянку.
  - Давайте я вас сейчас немножко полечу, Нина. Завтра вы пойдете к врачам опять, и они сильно удивятся. А если нет, то пусть лечат. Госпожа Вероника... вы - мать пациентки. Её отца нет с нами, и вы вполне решаете за свою дочь. Я заверяю вас, что вылечивал такие болезни много раз, используя более слабые амулеты. Я заверяю вас, что этот амулет обладает достаточной силой, чтобы вылечить вашу дочь. Я заверяю вас, что лечение не нанесет вреда. Я официально обещаю вам, что это не будет стоить вам денег или унизительных услуг, кроме дружеских. Я даю в этом мое слово врача, мага и дворянина. Доверяете ли вы мне лечение вашей дочери?
   Проговорив эту стандартную формулу, Сергей взглянул в лицо Нике. Она мрачно посмотрела прямо ему в лицо. Её лицо стало, как сказал бы гость, грозовым, но она сдерживалась от проявления чувств.
  - Мне нужно подумать, - снова сказала она, как десять минут назад.
  - Конечно, - спокойно, очень спокойно сказал Сергей. - А как вы, Нина? Не боитесь?
  - Нисколько! Ну вот нисколечки! - на каком-то молодежном наречии ответила она, улыбаясь ему. - Сразу видно, что вы добрый человек и порядочный. И потом, сразу видно, что вы хорошо умеете делать то, что делаете.
   Об этом Сергей даже не задумывался. Добрый? Хорошо делает то, что делаю? Он, бывший боевой офицер кавалерии, начинающий врач и студент магии, считающий себя порядочным человеком и дворянином твердых правил - действительно всегда старался делать всё хорошо. Так учил его отец.
   Он никогда не унижал пленных, не обижал беженцев - самую беззащитную часть народа на войне, строго следил за порядком в графстве, преследовал преступников, выделял пособия погорельцам и молодым парам на свадьбу. Да, с этой точки зрения он человек добрый... пока не прижмет. А там уже другие правила.
   Сергей улыбнулся своим мыслям и обратился к Нике:
  - Госпожа Вероника, вы можете принять решение в любое время до операции. Затем будет поздно. Прикажете зайти завтра или послезавтра?
   Этот демарш, как ни странно, возымел действие. Вместо того чтобы сказать в третий раз: "Я подумаю", Ника внезапно вздохнула и сказала:
  - Я вас почти не знаю, но то что вы показали, очень убедительно. Я никогда не верила в магию и во всех этих шарлатанов, но вам я могу поверить. Я согласна. Что вам надо для лечения?
   Сергей мысленно преклонил перед нею колено. То что он показывал, было бы крайне убедительно для любого непредвзятого человека, и все же многие мужчины предпочли бы отложить трудное решение. Да, Ника - это незаурядная женщина.
  - Ничего не надо, - улыбнулся он. - Подготовьте только литр питьевой воды. Нина, если вы не боитесь, прошу вас провести меня к большому дивану.
   Диван нашелся в гостиной. Ника и Сергей уложили Нину на левый бок, лицом к ним.
  - Платья снимать не надо, - сказал Сергей (оно было сделано из хлопка и не могло помешать). Заглянув Нине в глаза, он проговорил короткое заклинание. Голова её откинулась на подушку, и она сразу заснула. Ника вздрогнула от неожиданности, но ничего не сказала.
   Сергей попросил Нику придержать Нину в этом положении, прижал девочке к боку амулет и активизировал его.
   Шар узнал его. Он засветился оранжевым светом, и начал издавать неясный шепот: это работало созданное много лет назад Великое Заклинание. Затем сила потекла в тело Нины.
   В комнате стало темнее, и Сергей почувствовал, что руки Ники стали трястись.
  - Не беспокойтесь, - сказал он и нажал пальцем выемку на шаре. Странный звук потек от шара, звук, который никто не смог бы определить. Тело Нины задрожало, и в какой то момент Сергей подумал, что у нее начнутся судороги в мышцах, но амулет знал свое дело и убавил энергию.
   Они, если и хотели бы, не смогли бы пошевелиться: Великий Амулет на всякий случай обездвижил их, чтобы не помешали исцелению. Замерев в неудобной позе, Сергей размышлял, усилием воли преодолевая беспокойство и страх, о том, как амулет может работать в неизвестном ему мире, полном незнакомых источников энергии. Ника окаменело стояла рядом с ним, поддерживая дочь. Он была сильно испугана, но удерживалась от паники.
   Несколько минут прошли в странном ожидании. Непонятный звук шелестел вокруг, пугая Нику. Сергею показалось, что в комнате потемнело. Они словно начали грезить - перед глазами все поплыло, как обычно и бывает во время великого волшебства. Наконец, шар засиял зеленым светом и потух. Только сейчас Сергей заметил, что уже не придерживает шар, и он сам по себе висит, прилепясь к боку Нины. Молодой человек поспешно подхватил его. Лечение было окончено. Как и в прошлые разы, амулет сам провел его, не подпуская магов к пациенту.
   Сергей разогнулся и спрятал шар в поясную сумку, попутно отметив, что тот подал ему странный сигнал в ладонь, что-то вроде одобрительного выброса энергии. Похоже, амулет его запомнил. Любопытно.... Сергею всегда казалось, что в Великих Амулетах есть что-то одушевленное. Уж не подсаживают ли туда архимаги какую-нибудь живую душу, что вообще-то строго запрещено?
   Но пока что молодой человек выбросил эти мысли из головы и посмотрел на Нику. Она пыталась прийти в себя после общения с Великим Амулетом. У неё явно кружилась голова.
   Сергей достал из другого кармана сумки Амулет Видения и снова вгляделся в бок Нины. Раньше он несколько раз видел результат лечения Великим Амулетом, и всегда был поражен. Сейчас молодой лекарь уже не удивлялся тому, что видел. Опухоль просто исчезла, и, судя по цветам потоков в этом месте, все последствия болезни были вычищены, ткани заживлены. Нина могла еще испытывать слабость, но она уже была здорова.
   Сергей разбудил Нину заклинанием и взрослые помогли ей сесть. Она глубоко вздохнула и начала крутить головой, разминая шею. Видно, что спортсменка - привычно отметил молодой лекарь, вглядываясь в её очень удивленные глаза. Похоже, Нина была в полном порядке.
  - Встать можете? Вижу, что можете. Выпивайте литр воды, и сразу в туалет, - скомандовал лекарь. - Воду не сливайте, я должен её посмотреть.
   Пошатываясь, Нина скрылась в туалете. Только тогда Сергей повернулся и внимательно посмотрел на Нику. Кто знает, что могло с ней сделать великое волшебство?
   Ника уже приходила в себя. Ей без привычки пришлось довольно тяжело. Гость, конечно, немного рисковал, но она все равно не согласилась бы покинуть комнату - подумал он.
  - Как Нина? - наконец смогла она спросить, с трудом разомкнув онемевшие губы.
  - Она уже вполне здорова, - ответил Сергей. - А вот как вы?
  - Мне уже лучше, - ответила она. - А что это было?
  - Это было то, чего не было здесь не меньше пятисот лет, судя по магическому фону. - подбадривающе сказал гость. - Великий Амулет Архимагов произвел великое волшебство. Вы думаете, это шутки? Кстати, вы отлично держались. Многие просто сразу теряют сознание. Вы не проверялись на способности к магии? Впрочем, о чем это я... Простите, мне нужно кое-что посмотреть.
   Нина уже довольно уверенно вышла из туалета, и лекарь прошел туда сквозь маленький коридор и бросил взгляд в унитаз. Моча была очень темной, как и должно быть. Он спустил воду, вымыл руки и вернулся в кабинет.
  - До завтра вы, Нина, должна лежать. За это время вы должны выпить ещё три литра воды и по меньшей мере два раза сходить в туалет. Чай, кофе, соки, вино не пить. И если завтра вы не пойдете в школу, будет неплохо. Полежите дома, отдохните. Послезавтра вы будете в полном порядке.
   Гость улыбнулся и добавил:
  - Надеюсь, чай еще не остыл?
  
  
  

КНИГА ПОДСКАЗОК

  
   Каждый день Сергей вежливо раскланивался с Никой в библиотеке, но не подходил к ней: ждал договоренной пятницы. Всю эту неделю он ощущал пытливые взгляды библиотекарш, искавших следы его сближения с Никой. К концу недели все, наконец, успокоились.
   За эту неделю обе дочери Ники дважды побывали в библиотеке, но с Сергеем не разговаривали, соблюдая договоренность. Нина оба раза радостно помахала ему рукой. Она выглядела уже выздоровевшей. Старшая, Лена, поклонилась и отвела глаза. Интересно, подумал Сергей, о чем они говорили у себя дома после того визита? Во всяком случае, представляя себе характер Ники, он был уверен, что лишнего девочки не скажут. Риск оправдывался.
   В пятницу ранним утром Сергей увидел сон, что случалось с ним нечасто. Во сне он шел по посыпанной красным песком дорожке около главных дверей родовой усадьбы под руку со своей подругой. Она вздыхала и молчала, держа его руку своей, как всегда, нечеловечески горячей рукой. Глаза ее были грустны, но лицо, как всегда на глазах у людей, было бесстрастно. "Не молчи, скажи что-нибудь" - повторял Сергей, но она качала головой и прижималась к нему. Только под конец прогулки она шепнула: "Я так боюсь за тебя... Если будет опасно, пошли весть - и я прибуду тебе на помощь так быстро, как смогу... Ты - моя единственная слабость в этом мире, и я страшно боюсь потерять тебя... Надо мной, наверно, уже смеются наши, только боятся сказать это в лицо...". Он ответил: " Если что, я сообщу немедленно", и она наконец-то облегченно вздохнула и сказала обычным голосом: "Ну что, полетели?" Куда именно она собиралась лететь с ним, Сергей не увидел, поскольку в этот момент проснулся.
   За окном вставал хмурый октябрьский рассвет. Сергей вздохнул (досыпать после того как проснулся, было не в его правилах), встал, выпил стакан воды, заготовленный на столе с вечера, и прошел в узкий как шкаф туалет. Затем в ванной он плеснул в лицо горсть воды, вытерся полотенцем и сел за стол, но завтракать не стал. Вместо этого он положил перед собой лист бумаги, взял ручку и немного помедитировал, закрыв глаза.
   Через несколько минут его рука как бы сама собой написала рунами на родном языке:
  "Следят? Нет еще".
   Добавил:
  "Оружие? Потом".
   Затем он посидел еще несколько минут в медитации, и рука снова выписала рунами одно слово:
  "Sögu"(История), и на другом, тоже хорошо знакомом языке: "Hanes"
   После этого он открыл глаза и написал то же слово на русском языке рунами, затем кириллицей. Под конец он написал это слово на эллинском:"ιστορία", и продолжил на русском:
  "Год 1662 - возвращение короля в Англию и восстановление парламента. Год 1789 - Генеральные Штаты во Франции обьявляют себя Национальным Собранием - начало революции".
   Немного поразмыслив над написанным, Сергей снова написал рунами:
  "Мы - приблизительно 1750 год. Дворянство наполовину в долгу у купцов, но казна королевства еще полна. Восстаний нет. Герцоги в основном успокоены канцлером. Маги - на стороне короля. Страна богатеет, гильдии требуют прав. Парламент основан, в нем сильная торговая партия и представители мануфактурных гильдий. Законы о правах и о суде уже начали приниматься. Королевские суды почти независимы. Похоже на Францию?"
   Написав эти не особенно понятные постороннему слова (даже если кто-нибудь смог бы прочитать скорописные руны), Сергей опять задумался, затем вздохнул, встал, надел спортивную форму и вышел на улицу в сырое и прохладное октябрьское утро - пробежаться и размять тело упражнениями.
   После завтрака Сергей привычно уложил тетради и ручки в рюкзак, но не стал заводить мотоцикл, а пошел на метро - ехать в Белинку и работать. Там он просидел весь день, конспектируя книги и не вставая из-за стола до обеда.
   После обеда Сергей сдал книги (кроме всего прочего, устно рекомендованные Никой шесть томов популярной "Истории Российского государства" Бориса Акунина) и пошел к двери кабинета Ники. По дороге он привычно задержался у доски обьявлений и с неослабевающим интересом начал читать:
  - Вечер авторской песни "Гитарная пристань" - ага, это значит, что все желающие соберутся и будут петь под гитару песни собственного сочинения. И, может быть, они даже умеют играть на гитаре и складывать стихи? Интересно. Надо бы зайти послушать... Эх,если бы я учился вместе с такими студентами! - вдруг вздохнул он.
  - Семинар "Мир чувств и потребностей. Что является причиной чувств". М-да... А действительно, что? Я, хоть и врач, не особенно понимаю это - подумал Сергей. Пойти узнать, что ли?
  - Видеолекция Арцишевского на тему "Этикет и культура делового общения". Ну, это, вероятно, для начинающих негоциантов и хозяев мануфактур - как торговаться...
  - "Золото: загадка месторождений". Открытая лекция профессора Кольба. Наших союзных гномов бы сюда, на эту лекцию - усмехнулся Сергей.
   Зачитавшись на несколько минут, он, наконец, вспомнил старую шутку о том, что все море за один раз не выпьешь, оторвался от обьявлений и через минуту осторожно постучал в открытую дверь кабинета.
  - Заходите! - сказала Ника, поднимая голову. Она держалась так просто, словно это была не их вторая, а по меньшей мере сотая встреча.
  - А, это вы, Сережа. Я подготовила ваш список и выписки. Заходите, посмотрите. Кроме того, у меня появилась для вас отличная идея. Зиночка, у вас что-то срочное?
   Сергей, конечно, уже заметил библиотекаршу Зину по прозвищу "Горгона", потихонечку подкравшуюся к нему сзади послушать интересный разговор. Ходит бесшумно, как шпионка, усмехнулся он про себя - или как опытная служанка. Имеет странное прозвище, хотя с горгонами, скорее всего, не сталкивалась (иначе бы они ее сьели). Как, однако, библиотечные девушки любопытны!
  - Да, Вероника Викентьевна! Вадим Александрович ждет вас в своем кабинете для короткого не-телефонного разговора, Вероника Викентьевна! - выпалила Зина единым духом и скосила свои наглые глаза на молодого человека. Сергей бросил быстрый взгляд на непрошеную участницу разговора, и, оценив её независимое выражение лица, решительно расправленные плечи и коротко постриженные желтые волосы, почему-то сразу вспомнил встречу с некоей дамой со змеями вместо волос почти год назад.
  - Ну, я потом зайду, - сказал он со стоическим выражением лица. - Может, в понедельник?
  - Нет уж, не уклоняйтесь от заданий на выходные, - ехидно сказала Ника, сдерживая улыбку и стараясь не глядеть на библиотекаршу. - Работать надо! Подождите меня здесь, начинайте читать список и вот этот меморандум. Я скоро приду. Вот, Зиночка может с вами посидеть.
   Сергей улыбнулся и ответил рекомендованным Ниной универсальным выражением:
  - В самом деле? Тогда окей!
   Ника хихикнула, выложила бумаги на стол и ушла.
   Сергей взял список книг, сел и преспокойно начал читать, повернувшись так, что Зина не могла видеть его чтения. Ладно, усмехнулся он про себя, пусть смотрит мне в лицо своими ледяными глазами, дожидаясь моего смущения. Вероятно, это она так ухаживает за молодыми кавалерами.
   На Сергея в свое время смотрели глаза поострее, так что он не особо смущался и не обращал на нахальную девушку никакого внимания, и читал очень внимательно. Список, аккуратно написанный очень разборчивым почерком Ники, делился на четыре части. Часть первая была озаглавлена: "1.Читать".
   Вторая: "2. Просмотреть, но не тратить время на чтение".
   Третья: "3.Посмотреть и послушать на CD, DVD диске или Интернете".
   Четвертая, к сильному удивлению Сергея, именовалась: "4. Не читать и не смотреть!". Он поднял брови и подумал, что Нике не откажешь в оригинальности мышления.
   Не обращая внимания на молчавшую наблюдательницу, Сергей внимательно просмотрел список "Читать", сразу запоминая рекомендованные, как здесь любили говорить, источники. Его, конечно, не удивили школьные учебники всемирной истории и популярные книги по естествознанию, социологии, технике и компьютерам. Кое-что он уже прочел сам. Кое-что его, правда, озадачивало.
   В списке имелись, например, книги по истории России, Европы, Азии и Америки в двадцатом веке. Для двадцать первого века книги почему-то были не указаны. Забавно, подумал Сергей, история России - это понятно. Европа и Азия - это фактически история соседних континентов и соседних стран. А причем здесь Америка? Да и вообще, о чем ни говори - все упоминают об этом далеком, но, видимо, влиятельном континенте. Какую роль играет лежащая с другой сторон планеты страна Северная Америка в жизни этого города, зажатого между Азией и Европой? Мы, например, считаемся только с граничащей с нами Империей, а остальные соседи для нас не угроза. Впрочем, этот мир связан своими частями значительно сильнее, а передвижения здесь намного быстрее, чем у нас. Можно даже сказать, что их тут только на драконе догнать можно...
   Имелись в списке и популярные научные книги. Сергей уже заметил, что местный образованный человек должен разбираться в наукe. Он отметил для себы несколько биографий известных ученых: великих физиков Ньютона и Эйнштейна, Архимеда (эллина, подумать только!), кого-то еще. Затем - краткая история философии. Сергей уже заглядывал позавчера в книгу по древней философии, и моментально наткнулся на труды "древних греков" Платона и Аристотеля, а также на ссылки на "древнегреческий" язык, с которым он, как оказалось, был прекрасно знаком. Вот, значит, откуда их труды к нам прибыли - отметил он тогда.
   Также предлагалось изучить краткое описание мировых религий, упомянутое в списке. Ну, ещё бы! Ошибки в разговорах о религии могут обойтись очень дорого. В каких-то странах местные жители начнут дивиться, иногда и полицию могут позвать. Кое-кто захочет, чего доброго, кулаками поучить приезжего соблюдению местных религиозных традиций. Имеются на свете также государства, где важный вопрос ревностного служения храмам отдан на присмотр тайной полиции, как в Империи, или специальному отделу местной церкви, так сказать, местной инквизиции, как в Заренте.
   Ладно, пока отставим воспоминания - вздохнул Сергей. Итак, местную религию надо не только уважать, но и знать, во избежание проблем.
   А все-таки интересно, как тут у христианской православной церкви обстоит дело с веротерпимостью? Вообще-то пока что никто меня в храм силой не загонял по так называемым воскресеньям - усмехнулся Сергей...
   Далее - краткий учебник санитарного дела и популярная книга по медицине. Разумно... Затем - история оружия и история военного дела, и с ними краткий справочник по огнестрельному и холодному оружию. А вот это мы почитаем с удовольствием - подумал Сергей. Оружие здесь очень хорошо разрабатывают. Мне надо особенно присмотреться к винтовкам с пулей Минье и к патронным револьверам вроде армейского Кольта-Миротворец 1873 года или переламывающегося английского Веблей 1877, которые запросто можно повторить и затем начать выделывать на наших и гномских мануфактурах. Была бы сталь подходящая, и вдобавок гномские станки по металлу. Плюс кое-какие заклинания эльфов и гномов, дающие прочность и неизносимость изделиям из дерева и железа. Да и бездымный порох на основе клетчатки и сильной азотной кислоты, каковых у нас можно произвести сколько хочешь, сделать нетрудно, если только не взорваться нитроглицерином в процессе получения. Ну и динамит тогда можно будет скопировать... Ладно, что украсть отсюда - об этом будем думать потом. А заодно телескоп содрать с ихних небольших, любительских, зеркальных - вот это будет полезно для нашей магической науки!
   Далее: учебник выживания на природе. Охота и рыбалка.. Ну, в этом мы кое-что понимаем,
   Действительно, Нике не откажешь в понимании мужчин. Популярная книга о спорте... О состязаниях тут все много говорят, совсем как о парусных гонках, гребле на шлюпках, гладиаторских боях, фехтовальных турнирах и скачках у нас. Кого ни спроси, все знают, кто сегодня лучший кулачный боец, кто - наилучший на мечах или на саблях (я лично считаю себя лучшим!), и кто - самый лучший наездник на ипподроме, не считая жокеев-профессионалов, конечно. Ну-ну...
   Прочитать модную книгу Виктора Суворова о Второй Великой войне? Просмотреть книгу Абаеве о чань-буддизме? Зачем? Это странно, и пока только Ника знает ответ.
   Художественная литература. Толстой, Чехов - список названий. Пушкин, Лермонтов, Блок, Маяковский, Мандельштам. Шекспир, Мольер. Хэмингуэй. Булгаков.
   Список "Посмотреть и послушать" включал в себя, естественно, совершенно незнакомые Сергею записанные постановки, как здесь говорят - фильмы, и незнакомую музыку. Кстати, "Властелин колец" он уже видел, готовясь к общению с толкинистами. Забавный "фильм", и битвы поданы в старом добром сказочном стиле, и эльфы с гномами описаны красиво, но немного карикатурно. Правда, Галадриэль сильно похожа поведением на Великую Владычицу... Только Великая намного более сурова со своими красивыми и высокомерными, но до удивления шальными подданными.
   Битлз, Куин... много дисков. Из местных, помеченных: "обязательные" - Окуджава. Высоцкий. Его Сергей тоже уже слышал. Очень понравилось, хотя иногда непонятно. Любому солдату понравится. А я - бывший солдат, подумал Сергей...
   Музыка: Пугачева, Любэ, ДДТ, какой-то Наутилус Помпилиус...
   Одну из групп, по словам Ники, надо выбрать и заявлять как любимую группу. Стать ее фанатом. Ну, это у нас тоже бывает - подумал Сергей. Когда певица Гордия гастролировала у в столице, она имела необыкновенный успех у публики. Дворянская молодежь, во главе с обоими принцами, чуть головами не билась о стены лучшей в городе гостиницы, где она остановилась. В местной терминологии, они были ее фанатами. Или вот пример попроще: моя циркачка была очень популярна в публике не только красотой, но и своим искусством гимнастики и прыжков на канатах на высоте, так что мне пришлось даже отбивать ее у каких-то мелкопородных дворян...
   Ладно, послушаем эти самые группы - хмыкнул Сергей. Искусство театра и музыки здесь исключительно развито, интересно все это познавать. Надо родиться местным, чтобы относиться к этим "шоу" равнодушно. Гирона бы сюда! Впрочем, очень безвкусных или глупых шоу тоже хватает. Несколько лун... то есть месяцев Сергей в городе Е. еще проведет, времени хватит.
   На список "Не читать и не смотреть!" молодой человек только бросил взгляд. Успеется, ведь читать этого не надо. Намного более интересным был список, или краткий словарь выражений, достаточных, по мнению Ники, для успешной маскировки в обществе.
   Ругательства и сленг (местные выражения). "Ни фига себе!". "Однако!". "Да ты чё!". "Да пошел он!". "Кемарить - спать" и "Кумарить - курить траву". "Трава - марихуана, анаша, легкий наркотик для курения. Запрещен". Много выражений, предназначенных для сближения с народом... "Героин, герыч...", "Кокаин...". Как и на родине, здесь это выгодный бизнес. Вот только там за продажу этого дерьма очень быстро вешают, а любителей этого дела бичуют и отдают церквям на перевоспитание, а они им вправляют мозги... молитвой и постом... в монастырской тюрьме, подумал Сергей. А здесь с ними, как пишет Ника, "цацкаются". Кстати, премилое выражение. Хм... Слово "наркомафия" Сергей уже слышал. Как он понял, оно было по происхождению нерусское, но стало очень даже русским. Знакомый Сергея, очень интересный человек, поэт и собиратель храмовых изображений, так называемых икон, бывший городской чиновник, говорил ему, что эта мафия очень влиятельна где-то наверху, и сейчас есть только один путь остановить ее - беспощадно ловить самим внизу, в народе, и сдавать королевской службе порядка...
   Тьфу ты, выругал себя Сергей, какая здесь королевская служба! Сдавать местной полиции. По его мнению, в ней много честных людей, готовых корчевать мафию с корнем. А больных этим дурманом лечить, и без всяких исключений. Ему виднее. Сергею вообще-то казалось, что порядком здесь не очень озабочены, в том числе не озабочена и сама охрана порядка..
   Раздел народного, не плебейского, а именно народного юмора - анекдоты: Вовочка, Василий Иванович, Штирлиц, еврейские и армянские (почему только они? А другие народы?). Почитаем и выучим наизусть... Правильно - если человек понимает местные анекдоты, в нем никто не сомневается.
   Крепкие ругательства: "Ни х.. себе!". ".. твою мать!". "П..ц!". "Козел!" (а это почему здесь ругательство? Ах, уголовный жаргон! Ну-ну...). Да, местный язык очень богат на крепкие ругательства. Надо спросить, почему. Далее... "Шпалер - пистолет". "Пищаль". А, так это ружье. Да, пожалуй, звучит!
   "Стукач, дятел, шпик - шпион, агент, доносчик". Пожалуй, и с такими столкнет жизнь...
   Молодежно-деловой жаргон. Это, конечно, девочки постарались, Нина с Леной. "Тусить, тусовка". "Айфонить". "Так просветления не достигнешь". А на кой ..., выражаясь словами из списка, мне это просветление? Я что им, священник, что ли - пожал Сергей плечами. Ладно, будем использовать.
   "За бугром". Это значит, за границей. Нет, логики в этих выражениях нет, но звучит хорошо¸ выпукло. Вообще - богатый, образный язык, полный "сленговых" слов.
   Вот уже интереснее. "Субкультура". "Контакт". "Технологии". "Сценарий". "Платформа". "Менеджмент". "Аналитическая группа". "Фабрика мысли". "План действий". "Программирование действий". "Обьект". Ника, должно быть, все это мне вписала для наведения тумана, но эта терминология также наводит на разные мысли.
   Не почитать ли книги о принятии решений и о правильном управлении - вдруг подумал Сергей? В этом местные, безусловно, хороши. Вот что должно интересовать человека вроде меня, кроме оружия и искусства. Да, их методы организации дела, их способы торговать, их умение управлять - ушли далеко вперед, так что их социология и история сейчас поважнее всякого новейшего оружия вроде нарезных патронных винтовок и скоростных четырехмачтовых пушечных клиперов.
   В целом, список очень полезный. Ника - женщина большого ума, и отлично поняла, что Сергею нужно. И очень ему доверилась - с лечением дочери, например. Это о чем-то говорит. Молодой человек задумался, почти что забыв про Зиночку.
   В списке было несколько иностранных пословиц. "Шерше ля фам - ищите женщину". Остроумно. "Маст рид". Не выучить ли английский или китайский? Для Сергея это нетрудно, а если он соберется посмотреть заграницу, как они здесь выражаются, желательно знать другой язык. Английский, кажется, сейчас нужнее.
  - Ну как? - неожиданно спросила Сергея незаметно подошедшая Ника. - Прочли?
  - Да, успел почти все, - признался молодой человек.
   Зина, наконец, оторвала от него свой гипнотизирующий взгляд, встала, извинилась и неохотно ушла. Она что, так и сидела, пожирая его взглядом, пока он читал? Возможно, пыталась привлечь внимание? Непонятно, да и не важно.
  - Не мешала вам Зина? - с интересом спросила Ника. Пронизывающий взгляд "Горгоны" был хорошо известен в библиотеке.
  - Нет, да я ее и не замечал, - усмехнулся Сергей. - Отличный список книг. Вот только подбор слов в вашем... э-э... меморандуме... Должен сказать, что в местной лексике содержится необычное для культурного общества количество уголовных выражений. Или это мне кажется?
  - Нет, вам не кажется, - вздохнула Ника. - В силу исторических причин, за последние сто лет практически в любой семье кто-то да побывал в заключении по политическим или уголовным причинам. Больше, конечно, по политическим. Многие из них вернулись обратно, и принесли с собой в семью уголовный язык и привычки. Как это случилось - прочитаете в книге о сталинском времени, в главе о репрессиях.
   Сергей молча кивнул. У нас такое тоже бывало, подумал он - правда, в седой древности, когда пороха не знали, армии бились мечами и магией, дворянство было буйным и независимым от правителей, короли и министры развлекались проскрипциями, а побежденные партии и даже народы вырезались, по высококультурной эльфийской методе, начисто.
  - Теперь - общие советы. В вас издалека узнается военный - выправка, взгляд, поведение. Я предлагаю вам притвориться человеком, очень усталым от войны. Позвольте мне спросить - вы не разочарованы своим военным опытом? - осторожно спросила Ника.
   На этот трудный вопрос Сергей честно ответил:
  - Мой военный опыт был очень успешен, но, хотя я и был профессиональный военный и даже офицер, войны я не люблю, и не хотел бы воевать опять.
  - Понятно... - моментально закругляя тему, ответила Ника. - Тогда вам это будет нетрудно показать в общении. В списке есть статьи о войне в Чечне и о столкновениях в Донбассе и в Сербии.
   Она сплела пальцы рук, положенных на стол, и продолжила с очень серьезным видом:
  - Я предлагаю следующее: после войны вы увлеклись чань-буддизмом - это такая очень глубокая и очень миролюбивая философия, последователи которой очень хорошо дерутся. Вам она как раз подойдет. Вы будете молчаливы, сдержанны, все время погружены в себя, в свободное время читаете буддистскую литературу. Занимаетесь самосовершенствованием - слышали про такое движение? (Сергей кивнул) И ищете смысл жизни.
   К вам никто не будет приставать - смысл жизни сейчас почти никого не интересует. Только держитесь подальше от ветеранов - сейчас вербуют воевать за границей всех, кто когда-то где-то воевал. Я записала вам книжку Абаева о чань-буддизме. Вы сами не обращались еще к философии?
  - Пока что прочитал про Сократа, его метод мышления и про его смерть. Это необыкновенно интересно, - ответил Сергей. - Я хочу усвоить сократический метод.
  - Да, он помогает глубже понимать вещи, - вздохнула Ника. - Еще кое-что: я разговаривала с моим знакомым следователем. Сказала, что я по просьбе знакомых рецензирую фантастический роман. Главный герой - пришелец с другой планеты, имеющий сильные средства маскировки и вынужденный скрываться в России. Автор якобы наплел много ерунды о его нелегальной жизни.
   Сергей насторожился.
  - Я попросила совета - в двух словах: как скрываться на земле инопланетянину, владеющему высокими технологиями, но с полным незнанием работы полиции и спецслужб, которые, естественно, за ним гоняются. Его советы: все время покупать за наличные новые сим-карты для мобильных телефонов, и регулярно их выбрасывать после использования. Почаще менять документы. Не оставлять отпечатков пальцев. Менять обязательно вместе с документами внешность. Не сближаться с женщинами.
   - Хм, - неопределенно сказал Сергей. - Это надо обдумать.
   У него почему-то сложилось впечатление, что Ника хочет сказать что-то, но не решается.
  - Обдумаете, - спокойно сказала Ника. Она немного подумала, и, видимо, решилась.
  - У меня есть вопрос, важный для планирования вашей работы здесь. Я, признаться, размышляла над ним всю неделю. Что именно интересует вас здесь и сейчас? Делаете ли вы обзор нашей жизни, или интересуетесь технологиями, или историей, или искусством? Что вы ищете здесь, если вообще ищете? Что сейчас главное для вас?
   Сергей потер себе затылок. Серьезный разговор начинался.
  - Видете ли Ника, я ведь попал сюда в известной мере случайно. До сегодняшнего утра я, можно сказать, и не знал, что важно здесь для меня. Утром я сопоставил некоторые даты в нашей и вашей истории, и пришел к выводу, что жизнь в моей стране по развитию аналогична середине вашего восемнадцатого века в Европе. Избегая подробностей, что-то вроде 1750 года для Англии и Франции. Экономическое развитие, технологии, основание колоний... У нас есть парламент, как в Англии, сильный король, как во Франции, дворянство, имеющее права и владеющее землями, сословия, законы и суды, парусные корабли, мосты, заряжающиеся со ствола ружья с искровым замком, пушки с черным порохом - как в эпоху Просвещения. Войны жестоки, но вовлекают армии в десять или пятнадцать тысяч человек. Торговые и гильдии и мануфактуры имеют свои права. Рабства нет, крепостные крестьяне имеются только в отсталых странах вроде ИМперии, ученые могут вычислять орбиты планет, в физике имеется теория вроде ньютоновской у вас, алхимики открывают элементы... Правда, имеется магия, так что медицина намного сильнее, но это частность.
   Он поднял голову и посмотрел прямо в глаза Нике.
  - Есть вещи поважнее для моей страны, чем магические трюки с нашей стороны, и рассказы о летающих и считающих машинах - с вашей. Есть нечто, делающее рассказы про гномов и эльфов лишними. Несколько дней назад я прочел в учебнике по европейской истории про Францию и Робеспьера в 1789 году.
  - Понятно, - бесстрастно сказала Ника, стиснув пальцы рук и внимательно разглядывая молодого человека.
  - Затем - про Англию, про отрубленную голову короля Карла Первого и про Кромвеля, 1649 год.
   Некоторое время они молчали. Затем Сергей сказал:
  - Вы - историк, разбираетесь в революциях. Как вы считаете, такая же история в моей стране почти наверняка случится?
   Ника вздохнула.
  - Я ведь не знаю особенностей вашей страны. Мне нужно изучить положение в ней, права дворян, королевской власти, торговцев, крестьян, финансовое положение...
   Она посмотрела Сергеру в глаза и замолчала, а затем решительно сказала:
  - Да.
  
  

РАЗГОВОР СО ЖРЕЦОМ

  
   Оставалось только три дня до очень важной для Сергея встречи с Никой, когда после занятий в библиотеке и дневной встречи в фехтовальном клубе один из его напарников, Александр, вдруг сказал, меняя насквозь пропотевшую форму на чистую майку:
   - Здорово у тебя получается работать двумя руками! Откуда такой стиль?
   - Так учили, - коротко ответил уже привыкший к постоянным вопросам Сергей.
   Против ожиданий, Саша не спросил, как обычно, "Где?", а задумчиво начал:
   - Я хотел тебе сказать кое-что... Хочешь, я познакомлю тебя с интересным человеком?...
  - С кем? - без особого интереса спросил Сергей. Ни на какие встречи, не им назначенные, он старался не ходить - времени не было.
   - С моим священником, отец Михаил. У тебя найдется с полчаса прямо сейчас? Как раз служба скоро кончится.
   - А у тебя есть священник? - без интереса спросил Сергей, надевая рубашку и свитер.
   - Представь себе, я верующий, - с энтузиазмом сказал Саша. Голос его звучал при этом, на опытный слух Сергея, как бодрая речь привычно лгущего солдата, клянущегося, что он свято уважает устав и ничего не нарушал на посту. "Забавно" - подумал Сергей, "зачем-то врет".
   - А что он от меня хочет? - спросил он Сашу.
   - Он о тебе еще ничего не знает, но это их служба и призвание - разговаривать с молодежью, - явно подготовленной фразой ответил Саша. - Работа у них такая.
   - Работа такая? - несколько скептически переспросил Сергей, прикидывая свои планы на вечер. Поговориь со жрецом было бы интересно, тем более и Ника считала, что Сергею надо встретиться и потолковать с представителями разных слоев общества и разных профессий. Кроме того, он и так собирался сегодня серьезно поговорить с Сашей, но в присутствии тренера и коллег по клубу исторического фехтования это было неудобно.
  "Ладно, съездим, поговорим со священником, а потом и с Сашкой" - решил про себя Сергей. С некоторых пор ему не хотелось называть Сашу ни Сашей, ни уважительным "Александр".
  - Полчаса у меня, если ехать на моем мотоцикле, - сказал он. - Покажешь дорогу?
   - Конечно, - немедленно ответил несколько удивленный Саща: в клубе Сергей считался человеком неразговорчивым и неуступчивым.
   - Ну так поехали прямо сейчас, - сказал Сергей.
  Служба давно окончилась, когда Сергей с Саней бодро подкатили на мотоцикле к Церкви Всех Святых и запарковались напротив.
  - Сейчас приду и его приведу, я только за свечками заскочу, - просительно сказал Саня и забежал внутрь. Сергей, воспитанный в уважении всех верований, кроме черных, кивнул, расстегнул свою кожаную "мотоциклистскую" куртку и начал рассматривать колокольню классического стиля конца восемнадцатого века, построенную каким-то последователем Растрелли. 'Судя по непохожести архитектуры древнерусских церквей и стилей храмов императорского времени, никонианская реформа церкви была нешуточным делом, и, возможно, стоила больших жертв' - вдруг подумал он. 'Надо бы почитать побольше об этом времени. Кто знает, что впереди за поворотом?'. Он задумался о возможной реформе Храмов в ближайшую сотню лет, с вычищением примазавшихся чужих богов, но тут внезапно к нему обратились ласковым голосом:
  - Здравствуйте. Скажите, это вы - Сергей? Александр много о вас рассказывал.
   Это сказал молодой священник в обычной скромной рясе, выйдя из дверей церкви.
  - Да, Сергей - это я, - вежливо ответил молодой человек.
   Он с интересом рассматривал молодого священника с честным, открытым, но и серьезным лицом и очень внимательными глазами. Русые голова и борода придавали батюшке истинно славянский вид. Одет он был в скромный зеленый подризник, но хорошего покроя, и никакими одеколонами от него не пахло. "Похож на настоящего жреца" - подумал Сергей. "Так значит, Сашка обо мне что-то уже рассказывал? Что-то я не удивлен".
  - Ну уж извините меня, духовное лицо, за маленькие хитрости, уж очень хотелось поговорить с вами, - извинительно улыбнулся священник. - Кстати, меня зовут отец Михаил. Рад познакомиться.
   Мимо них проходили прихожане всех возрастов, покидая церковь после службы. Кое-кто вел с собой детей. Все они с уважением кланялись батюшке и с интересом глядели на его собеседника. Сергей подумал, что молодой и приятный видом священник, похоже, пользуется авторитетом, и, может быть, даже любовью в этом квартале.
  - Я тоже рад познакомиться, но не вполне понимаю, что во мне вас интересует, - сказал он. - Так в чем дело, отец Михаил? Я, признаться, не посещаю православные церкви.
  - Да, мой прихожанин Александр, который приехал с вами и сейчас покупает свечи, говорил, что вы далеки от церкви, но он говорил также, вы необычный, очень интересный человек с оригинальным складом ума. А я, признаться, очень люблю разговаривать с необычными людьми.
   Отец Михаил выглядел молодым интеллигентом в рясе, если не студентом, но взгляд у него был что-то уж очень острый.
   'Ловец человеков' - пробормотал Сергей про себя, а вслух сказал:
   - Так вы уже ждали меня сегодня?
  - Да, я попросил Сашу подвезти вас сюда в мое свободное время - познакомиться. Вам это не нравится?
  - Как бывший военный, я не очень люблю, когда меня где-то поджидают, а я этого не знаю - на засаду похоже, - дружелюбно улыбнулся Сергей, внимательно оглядывая священника. 'Молод, приятен, обаятелен, добр, но искушен в разговорах, и характер у него как у вербовщика' - ни с того ни с сего сделал он вывод.
  - Похоже на засаду? - понимающе улыбнулся отец Михаил. - А знаете, я ведь отслужил в
  армии, и только после этого пошел в семинарию, - внезапно сказал он мягким голосом.
   Против ожиданий, эти слова не смягчили Сергея - он все так же внимательно смотрел на священника, как бы спрашивая: 'Ну и что тебе от меня надо?'
   Нисколько не обескураженный, отец Михаил спросил:
  - Скажите... вот вы явно бывший военный, это сразу видно... А вот что вы сейчас изучаете в университете?
  - Историю, батюшка, - спокойно ответил Сергей.
  - А могу я спросить, какие именно периоды?
  - Сейчас иду сквозь восемнадцатый век, - ответил Сергей. - Интересуюсь великими революциями.
  - Скажите, а вы всегда хотели изучать историю? - с интересом спросил отец Михаил.
  - Нет, я ранее был более склонен к естественным наукам, - сказал Сергей.
  - А история вас призвала к себе после военной службы? Может быть, даже после войны? - деликатно спросил священник.
  - Да, можно сказать и так, - со странной улыбкой ответил Сергей.
  - И вы ищете в истории ответы на ваши проблемы, ваши вопросы?
  - Пожалуй, - сказал Сергей, с интересом глядя на батюшку.
  - Понятно, - вздохнул молодой поп. - Скажите, а вы женаты?
  - Вдовец, - коротко ответил Сергей.
  - Ах, простите пожалуйста, простите... Я всем молодым и размышляющим людям задаю следующий, на мой взгляд важный для каждого человека вопрос: а что вы ожидаете от религии в двадцать первом веке?
   Сергей поднял брови, затем, подумав с минуту, улыбнулся:
  - То же что и раньше: утешения, помощи и нежелания командовать жизнью простых людей. А вы?
  - Представьте себе, мой ответ может быть очень пространным, но в очень короткой форме он звучит так же: утешать, помогать, утолять боль, окормлять, но не руководить прямо. Но ведь так было не всегда. Вы не ребенок, и наверняка помните о временах, когда церковь прямо служила власти. А вам нравится, когда церковь не указывает? Я не касаюсь вопросов морали, конечно.
  - Да, мне нравится, когда церковь не диктует мне, что я должен делать, - спокойно ответил Сергей, подумав при этом: 'Знал бы ты, батюшка, что церковь могла от меня, дворянина, потребовать, и что я им ответил бы на это!'
  - Гордыня?
  - Нет, скорее, естественные права, данные человеку при его создании.
  - Не вполне обычные взгляды для военного человека, - улыбнулся отец Михаил.
  - А я вообще имею широкие взгляды, - вежливо ответил Сергей. Разговор начал напоминать ему фехтовальный поединок.
  - Вы ведь не атеист, нет? - с интересом спросил священник.
  - Нет-нет, - ответил Сергей, решив не морочить молодому жрецу голову. - Просто я верю по другому.
  - Может быть, вы протестант, или католик? - продолжал отец Михаил.
  - Нет, - невинно пожал плечами Сергей.
  - Кстати, у нас есть новая икона в храме, пожертвование некоего мецената, - внезапно переменил разговор батюшка. - Не зайдемте ли в храм, полюбуемся новым видом деисусного чина?
   Сергей уже давно ожидал это предложение.
  - Нет, святой отец, я не хочу заходить в место вашей силы, - вежливо ответил он. - Мне там небезопасно.
  - Но ведь вы не дьяволопоклонник, не сатанист? - вдруг в упор спросил священник, сверля собеседника глазами.
   'Ого, да он же демоноборец', - подумал Сергей, присмотревшись к позе жреца. 'Взгляд, рука на священном предмете... то есть на нагрудном серебряном кресте, явно непростом, не магическим, но намоленным... Несомненно, из тех немногочисленных жрецов, кто изгоняет дьяволов. Вот тебе раз!'.
  - Нет! - решительно ответил он отцу Михаилу. - К сатанистам я не принадлежал и не принадлежу. Но заходить в храм все же не хочу.
   Священник искренне удивился.
  - Вообще-то, в наших православных храмах безопасно всем, - сказал он, подняв брови. - Православным, католикам, протестантам, иудеям и мусульманам. Даже, представьте себе, кришнаитам. И даже преступникам.
   Сергей сдержанно ответил:
  - Это только так говорится. На самом деле любое живое, действующее и имеющее даже очень много приверженцев божество внимательно следит за всеми чужаками в своем храме. Даже за христианами. И милосердие бога этому не мешает.
  - Почему вы так считаете? - с интересом спросил священник. Он явно был готов встретить атеиста или приверженца какой-нибудь христианской секты в лице этого, несомненно, думающего молодого человека, явно бывшего военного, но такого оборота в разговоре не ожидал.
  - Такова суть всех божеств, - коротко ответил Сергей. - И моих тоже. Да, я тоже верю, но не в Христа.
  - Хорошо, не пойдем в храм, - охотно согласился батюшка. - Вот тут есть хорошая скамейка.
   Они уселись на почти новой, ещё не разукрашенной детьми и вандалами железной скамейке с зеленой деревянной спинкой. Прихожане уже разошлись, и никто не мешал разговору. За оградой проезжали машины, но их было почти не слышно. За церковью стоял маленький сад, и оттуда слышалось щебетание птиц, а над клумбой с цветами жужжали пчелы и, гудя, проносились, изредка зависая на месте и снова срываясь в полет, стрекозы.
  - Так вы не верите в единого бога? - мирным голосом спросил священник, с интересом рассматривая собеседника. - В кого же вы верите?
  - Во многих богов, - просто, как о чем-то само собой разумеющемся, сказал Сергей.
  - И давно вы стали... многобожником? - осторожно спросил молодой батюшка. По тому, как он зажал бороду в кулаке, было видно, что разговор стал действительно интересным для него.
  - С рождения, - просто ответил Сергей. - Я, собственно, почитаю в основном тех богов, каким поклонялся весь мой род уже несколько сот лет. Кроме ещё одной богини, какой я стал обязан многим не так давно.
   С минуту батюшка молчал, обдумывая сказанное, затем осторожно спросил:
  - Простите, но ваши родители, вероятно, сектанты? Они, может быть, оставили православие ради старых славянских богов, как некоторые ныне делают? И вы верите в Перуна или Чернобога?
  - Нет, мои родители ходят в храмы наших богов и богинь с рождения. Но Перун, Чернобог, Макошь - не совсем те, кому мы поклоняемся и приносим дары, - очень спокойно и серьезно, без шутливых ноток в голосе ответил Сергей.
  - Мне трудно представить, чтобы русский человек мог последние сто-двести лет скрытно верить со всей семьей в богов языческого пантеона... - расстроенно начал батюшка.
  - Возможно, русский человек и не мог бы, - спокойно сказал Сергей, которому надоели эти недомолвки по пустяковым поводам, - но, видите ли, батюшка, я не русский.
  - Но ваш язык, ваше имя... - несколько ошеломленно сказал не ожидавший такого афронта священник. - Вы говорите как уралец, и имя у вас русское. Кто же вы такой по крови?
  - Язык, батюшка, это одно, и имена меняются с веками, они - другое, а кровь в жилах - это вообше третье, - ответил Сергей. - Насколько я знаю, я наполовину кельт, наполовину гот, хотя и живу в России (здесь Сергей предусмотрительно опустил слово 'сейчас'). И славянской крови во мне почти нет.
   Глаза священника прямо-таки засветились от любопытства.
  - Как интересно! Неужели здесь, на Урале, имеются секретные языческие поселения наследников готов? Ведь, если мне не изменяет память, готы сошли с исторической арены тысячу лет назад, а их племена были ассимилированы германцами и позднее славянами! А язык их исчез, и его можно найти только в библии Ульфиллы, а ближайший к нему язык - это исландский. Но кельты в вашей семье... Вероятно, из шотландских или ирландских эмигрантов, как Лермонтов произошел от эмигранта Лермонта?
  - Ну, ещё не исчез мой родной язык, - ответил Сергей на старородонийском языке богослужений, который он изучал в классической школе графства, и который, как он узнал недавно, назывался здесь готским.
  - Простите, но я не понял, - сказал отец Михаил.
  - Это я сказал на староготском, что этот язык ещё не исчез, - пояснил Сергей. - Полагаю, знатоки старых скандинавских диалектов поняли бы кое-что. Или любой исландец распознал бы по меньшей мере половину сказанного. Нет, отец Михаил, мой родной язык ещё очень даже жив, и люди, на нем говорящие, исповедуют старинную веру, появившуюся задолго до христианства.
  - Но... почему же о вас никто не знает - ни правительство, ни патриархия? - удивленно спросил священник. Было видно, что разговор о загадочных делах сильно его увлекает.
  - Это не моя тайна, - с удовольствием уклонился Сергей от ответа.
   Отец Михаил огорчился. - Я понимаю... но хоть о вере вашей можно спрашивать?
  - Прошу вас, - со вздохом ответил Сергей. Энтузиазм молодого священника, в отличие от многих жрецов этого города, заплывших жиром и копящих блага вроде дорогих домов и автомашин, был несомненно достоен уважения.
  - В кого верите... Впрочем, вопрос сформулирован нечетко. Кому из ваших богов, если их много, молитесь и возносите дары лично вы?
   Сергей пожал плечами.
  - Как человек еще молодой и влюбленный, я молюсь Богине Любви.
  - Если вы из готов... значит молитесь, вероятно, луне, то есть Астарте?
  - Да, - признал Сергей, немного подумав, - в одном из воплощений она носит имя Ашторет, то есть Астарта. Также, как бывший военный, я приношу моления, воскурения и дары Богине Судьбы и Богу Войны. Без них на войне никак нельзя быть, только пропадать.
  - Богу Войны, говорите? А его зовут Перуном или Аресом?
   Сергей слегка улыбнулся.
  - Нет, это не военное божество эллинов или нордлингов. Кроме того, его имя не упоминается всуе - только на войне или в защищенном божеством храме. Вы же не хотите призвать в мирный город тех, кто начинает войны и питается кровью и страхом людей?
   Несколько минут отец Михаил с ужасом смотрел на Сергея, затем, подумав, видимо, что речь идет о духовных, а не о физических категориях, задумался. Он оглядел Сергея заново и скорее утвердительно сказал:
  - А вы, очень вероятно, воевали в прошлом.
  - Три года, отец Михаил. Ну, и как вдовец и отец маленького ребенка, всегда отдаю должное Богине Семьи.
   Священник оживился. - Да, ведь вы были женаты, сын мой, - сказал он. - Могу ли я спросить - на православной или на россиянке происхождением вроде вашего?
   Сергей вздохнул, не желая углубляться в воспоминания.
  - Она была иностранка, святой отец, - без энтузиазма сказал он. - Конечно, не россиянка. Она служила в армии, но погибла уже после войны. А дочь моя сейчас с моими родителями.
   Отец Михаил вздохнул с искренним сочувствием (в этом Сергер не мог ошибиться), и вернулся к старой теме разговора.
  - Но как же в России могут существовать, да ещё много веков, укрытые от правительства и Патриархата поселения готов-язычников? - задумчиво спросил он сам себя. - Скажите, Сережа, а вы не могли бы рассказать поподробнее о ваших родственниках и, так сказать, малой родине? Я понимаю, что это, скорее всего, семейная тайна, но ручаюсь, что смогу удержаться от ее разглашения - это мой долг...
  - Я предпочитаю не входить в подробности, батюшка, - спокойно сказал Сергей. - Вас они могут лишить спокойствия, а это не даст ничего хорошего. Уверяю вас, что встретиться с моими родными и другими единоверцами вы не сможете. Но я готов ответить на ваши вопросы... На те, на которые смогу ответить, конечно.
  - Спасибо. Так каков пантеон ваших богов, если вы говорите, что он очень стар? Греческий, римский, скандинавский, индийский?
   'Так я сразу и раскрыл моих богов вам, святой отец!' - подумал Сергей, говоря вслух:
  - Так сразу не скажешь, батюшка, ведь имена со временем меняются.
   Отец Михаил оценил осторожность молодого язычника, и движением руки попросил продолжать.
  - Вы, конечно, знаете, что до прихода римлян в Европу там многие верили в Митру, который есть божество ариев и вообще восточных народов. Кроме того, у друидов были глубокие связи с разными пантеонами. Так что все, как говорится, пересоединилось, и иногда непонятно, где Юпитер, где Зевс, а где Митра. Или где Афродита, где Венера, а где Астарта. Да и богов войны нелегко различить за давностью веков. Единобожие стоит резко в стороне, а многобожные пантеоны как бы отражают друг друга.
   - Не звучит ли все это несколько противоречиво? - задумчиво сказал священник, как бы приглашая к дискуссии. - Боги и различны, и схожи, а религиозные системы явно различны.
   Он, несомненно, прекрасно чувствовал себя в любимой стихии религиозных споров. Сергей смотрел на него с искренним интересом.
   - Христианство тоже полно противоречий, - пожал плечами он в ответ. - Оно отрицает призраки - а в Библии тень Самуила являлась Саулу. Отрицает магию - а триста лет назад жгло на кострах ведьм, друидов и вообще магов. Отрицает многобожие, но пользуется греческой философией и наукой, особенно аристотелизмом, созданными многобожниками-эллинами.
  - Интересно, - сказал отец Михаил. - Сейчас об этом мало думают. Вы кажетесь обычным современным человеком, а рассуждаете так, будто жили здесь тысячу лет назад.
   И тут священник сделал ошибку.
   - Я слышал, что вы даже пишете рунами, как скандинавы тысячу лет назад? - мимоходом спросил он.
  'Саня подглядел, скотина' - с уверенностью подумал Сергей. 'Что-то уж очень вы любопытны, батюшка...'
  - Семейная привычка писать сакральные тексты старинными знаками, - вежливо ответил он, как бы замыкаясь.
   Почувствовав, что тон разговора изменился, опытный в переговорах отец Михаил решил взять паузу.
  - Но мы, кажется, обо многом сегодня поговорили, - сказал он, вставая с искренней, извиняющейся улыбкой. - У меня есть обязанности. Вы позволите пригласить вас к продолжению разговора в скором будущем?
  - Разумеется, сделайте милость, батюшка, - очень спокойно, безо всякой позы ответил Сергей в несовременной, полной достоинства манере. Отец Михаил в очередной раз с интересом посмотрел на него, затем они раскланялись, и несколько озадаченный неуступчивостью собеседника жрец ушел в храм.
   Почти сразу оттуда почти сразу появился нисколько не смущенный своей задержкой Саня с пакетом церковных свечек в руке - явно ждал конца разговора. Сергей, не вступая в разговоры, сделал ему знак рукой назад, тот уселся и они покатили на свою улицу.
   Доехав до своего подьезда, Сергей сгрузил с мотоцикла Саню, но вместо того чтобы попрощаться, вдруг сказал товарищу:
  - А ну-ка погоди.
   Тот настороженно уставился на него. - Саня, ты что, говорил обо мне со своим попом? - без обиняков спросил Сергей. - Он сейчас беседовал со мной. Это был разговор с твоей подачи?
  - Ну... да, я говорил с отцами Алексеем и Михаилом о тебе. Но говорил только хорошее.
  - А не слишком ли многое тебя интересует, друг любезный? - сухо спросил Сергей. - Ты болтаешь с другими о моей религии, о моих успехах в спорте, о моем военном прошлом...
  - Но ты же интересный человек, - недоумевающим тоном, как будто не понимая, что имеет в виду собеседник, сказал Саша. - Тобой интересуются, о тебе спрашивают. Отцы Алексей и Михаил спрашивали, не хотел бы ты зайти к ним в храм, Катька интересовалась, где ты так научился фехтовать, Рената говорила, что ты отличный наездник...
  - Тебя спрашивают, и ты с готовностью отвечаешь, - спокойно резюмировал Сергей, задумчиво глядя на знакомого. - Значит, это ты, как верующий христианин, напустил на меня этого приятного человека - отца Михаила?
   Саша замялся.
  - Ну, ты же не очень верующий... Вот я и подумал, почему бы тебе не поговорить с батюшкой... Вдруг будет интересно...
  - Ну да, да, a вдруг повезет, и я обращусь в православие, - поддакнул Сергей, не сводя с Саши внимательных глаз. - А я разве просил тебя об этом?
  - Нет... Но ведь это нужно душе... - опять замялся, или сделал вид, что замялся, Саша.
  - Вообще-то мне это не очень нужно, - сухо сказал Сергей. - В моём возрасте я уже имею давно установившиеся религиозные взгляды. А телефон мой зачем Ренате Владимировне дал, мне не сказавши?
  - А тебя не было рядом тогда, - оправдывался Саша, - а она очень просила.
  - Понятно, - сказал Сергей. - Общаясь со мной, ты уже делаешь вещи, на которые нужно вообще-то разрешение спрашивать. Это с какой стати, друг любезный? И что ещё ты рассказываешь другим обо мне? В частности, эта девушка, которая интересовалась, смогу ли я улучшить ей кожу на лице... С чего это она вздумала? Тоже ты сказал что-нибудь? И что же ты сказал?
  - Ну, я сказал, что ты вылечил Нину... - пробормотал Саша, опуская глаза.
  - А ты откуда знаешь? - с интересом спросил Сергей.
  - Сама Нина говорила...
  - Нину я просил не говорить об этом, - холдно сказал Сергей.
  - Ну, я расспрашивал её... Мне она сказала, - тихо сказал Саша, чувствуя себя как рыба на сковородке, хотя Сергей даже не повышал голоса. Ставший равнодушным голос собеседника начал почему-то вгонять Сашу в панику.
  - Расспрашивал, значит... Расспрашивал о том, чего она не хотела говорить. Какое воспитанное поведение, однако. Ты, наверно, давил на неё, - задумчиво сказал Сергей. - Так-так... Я смотрю ты очень много болтаешь обо мне. Значит, так - я запрещаю тебе разговаривать с Ниной о моих с ней совместных делах. Ты понял? - тихо спросил он таким тоном, что Сашу внезапно прошиб пот и он поспешно закивал.
  - Подведем итоги, - таким же холодным тоном продолжал Сергей. - Ты со мной много общаешься, кое-что обо мне знаешь, и начинаешь использовать это знание без моего разрешения. Много рассказываешь обо мне за моей спиной. Выжимаешь сведения из моих знакомых, даешь без разрешения номер моего мобильного телефона малознакомым женщинам...
  - Ну, Рената же красивая, - тихо оправдывался испуганный Саша, чувствуя, что может заработать серьезные неприятности. - Явно хотела с тобой встретиться, даже, наверно, трахнуться.
  - Ну конечно, а твое, собственно, какое дело до моих или не моих женщин? - ещё более холодным тоном спросил Сергей, сверля Сашу беспощадным взглядом. Этого взгляда боялись когда-то самые отчаянные бойцы легкой кавалерии, привыкшие в боях атаковать пушки в лоб на полном скаку с саблей в руке, презиравшие смерть. - Я что, тебя просил об этом? Рассказываешь обо мне священникам, находишь мне пациентов безо всякой моей просьбы...
  - Но она же просила... А времени спросить у тебя не было... - отговаривался почему-то не на шутку испугавшийся Саша, непроизвольно втягивая голову в плечи. Ему показалось, что в глазах Сергея вдруг мелькнуло что-то невыразимо ужасное, что редко увидишь в мирной жизни.
  - Время было, и не морочь мне голову, - холодно отрезал Сергей. - Ты, попросту, пользуясь близостью ко мне, пытаешься мною манипулировать. Должен тебе сообщить, что я этого не люблю. Так что мы ограничиваем наше общение. А сейчас поворачивайся и иди в сторону ворот.
  - И что?... - хмуро спросил Саша, медленно приходящий в себя после вспышки непонятного ужаса.
  - А вот что. Выходи в ворота и больше мне на глаза не показывайся. Мне стукачи не нужны. И в клубе ко мне не подходи. Наше общение окончено. Прощай, и чтобы я тебя рядом больше не видел.
   И Сергей с полным спокойствием поднялся по ступенькам крыльца и исчез в подьезде.
  - Идиот, - сказал он в свой адрес, отпирая дверь и захлопывая её за собой. - Думал о всяких важных вещах, а тем временем под боком шпиончик появился. Мало ли что ещё он наболтал кому-нибудь? И как, интересно, выжал сведения из Нины? Неужели - профессиональный осведомитель?
   На минуту Сергей задумался, стоя в прихожей, затем пожал плечами, решив для себя:
  - Допрашивать и стирать ему память пока не стоит - заметят перемены в поведении. Демоны с ним! Да и что он успел узнать - почти ничего. А вот с Ниной придется поговорить...
   Но Сергей ошибался. Кое-что важное его хороший знакомый Александр всё-таки успел узнать.
  
  
  

ИНТЕРЕСНЫЙ РАЗГОВОР В ГОСТЯХ

  - Здравствуйте, Вероника Викентьевна! - сказал Сергей, входя в открытую дверь кабинета Ники.
   Он уже три раза встречался с Никой после того важного разговора, но все еще не вернулся к ответам на свои вопросы. Во первых, она была занята очень по работе, а, кроме того, все еще обдумывала ответ на его вопрос: 'Что можно сделать?' Сегодня она должна была принести список каких-то вопросов.
  - Добрый день, Сережа, я рада вас видеть! - сказала Ника, непроизвольно поправляя волосы. - Вам что-то надо, Зина?
  'Эта девица опять выскочила неизвестно откуда!' - с удивлением подумал Сергей, видя, как Зина-Горгона пробежала перед ним и, не здороваясь, бросила на стол Ники несколько подписанных бумаг, затем повернулась и посмотрела ему прямо в лицо, ожидая реакции.
  - Привет, - спокойно сказал он. - Вы закончили, Зина?
   Девушка недовольно поморщилась, и, не здороваясь, ушла. Сергей и Ника переглянулись, и, сдерживая улыбки, перешли к делу.
  - Я готовлюсь к разговору по вашим делам с профессором Благовещенским - это наш лучший специалист по буржуазным революциям, - начала Ника. - Я посмотрела кое-какие работы по европейской истории, и принесла список вопросов. Мне нужен подробный письменный ответ безо всяких названий и имен. Опираясь на ваши ответы, я и Благовещенский сможем сформулировать ответы на вопросы: можно ли что-то делать? Как делать? Когда начать? Каковы шансы на успех? Оценка опасностей, возможных потерь и жертв. Обычно мы даем несколько вариантов: наихудший, несколько вариантов действий с соответствующими шансами на успех и наилучший.
   Она вздохнула.
  - Я еще не занималась такими реально возможными историческими проектами. И никто не занимался, кроме писателей фантастов и разработчиков компьютерных игр. Вы читали фантастику, которую я рекомендовала?
  - Да, уже я знаю эту популярную тематику, - усмехаясь, сказал Сергей. - Мне, правда, кажется что все это просто бред, но идеи у них есть.
  - Так вот, этот бред мы использовать не будем, а пойдем по направлению исторических моделей. Я сама - специалист по девятнадцатому веку, поэтому буду просить помощи коллег. Вы, наверное, не хотите огласки?
  - Нет, - вздохнул Сергей.
  - Я понимаю. Мы можем посвятить в наш... э-э... проект только одного или двух коллег, и построить сотрудничество в форме неофициального, частного гранта. Мне не нужны деньги. Я считаю, что многим вам обязана, и, кроме того, считаю вас своим другом, а это, по моему мнению, исключает деньги. Но некоторые люди не захотят тратить время и силы бесплатно. На полгода хватит приблизительно шести тысяч долларов. У вас есть эти деньги? Если нет, у меня есть кое-какие накопления для начала, и еще мы можем устроить фондрайзинг.
  - Я найду достаточно денег, - улыбнулся Сергей. - Продам пару бриллиантов, что-нибудь золотое. Я запасся этим при подготовке к путешествию. И секретность я обеспечу. Кто будет болтать о наших делах без разрешения, надолго онемеет, да и писать разучится. Я просто положу на него, так сказать, обет - в наказание.
  - Очень хорошо, - откровенно обрадовалась Ника. - Видите ли, Сергей, я уверена, что вы можете заработать здесь большие деньги, пользуясь вашими способностями. И также уверена, что на вас очень быстро положат глаз, и будут стараться вас использовать. Наше общество очень тесное, информационное, без всякого уважения личных свобод, и, в данных условиях, падкое на чудеса, которые вы, я уверена, можете произвести в большом числе. Нам могут сильно помешать. За вами будут толпами бегать за исцелением и всякими глупыми чудесами. И это, учтите, притом, что медицина у нас работает не очень хорошо последний год, и в городе много людей действительно нуждаются в исцелении.
  - Я подумываю о визитах в хостелы и детские больницы, - задумчиво сказал Сергей. - Уже попросил список у Вардмана... я с ним, шапочно знаком, бегаю на плотине по выходным. Он хорошо информирован в общественных нуждах. Там посмотрим. Не могу же я вылечить целый город! Ну, вообще-то я много что могу, но это потребует много времени и сил. Я не бродячий лекарь, посвященный Богини Исцеления и обходящий некий срок по обету города и страны, леча за еду и кров. Я вообще не врач, я как бы... натуралист и бывший офицер с медицинским образованием. То есть клятв Богине я не давал, иначе пришлось бы отрабатывать в больнице какой-то срок, да и потом регулярно лечить людей. Формально я имею право помогать людям, но по своему выбору. Во всяком случае, я хочу делать только очень сложные случаи, и секретно.
  - Секреты в нашем обществе долго не существуют, - вздохнула Ника, - но с полгода можно протянуть. Вы можете менять лицо, и так, чтобы обмануть камеры?
  - Да, я уже научился, - усмехнулся Сергей.
  - Ладно, мы отвлеклись. Вот список вопросов.
   Сергей посмотрел на первую строчку листа бумаги, и его лицо вытянулось.
  - Сколько дворян и сколько денег должны купцам, банкам и церкви? Так-так...
   Он начал читать дальше.
  - Каковы права третьего сословия в судах и перед лицом дворян? Каковы права и обязанности парламента перед королем? - Все очень просто, Сергей, - сказала Ника. - История опирается на исторический опыт, она судит по аналогиям. Мне нужно подобрать несколько стран в Европе Нового времени, похожих на вашу, чтобы проанализировать их путь к буржуазному обществу... Ну, это так официально называется сейчас. Пока что по тому, что вы успели рассказать - вы похожи на комбинацию Франции и Англии восемнадцатого века, но это надо проверить досконально. Для этого я составила эти вопросы, причем, учтите, это не последние. Формально никаких названий там нет, везде где нужено я поставила просто Ф., словно это о Франции - простой вопросник по экономике и политике европейских стран времени буржуазных революций. Потом будут еще вопросы о культуре, об отношениях с соседями, с другими... э-э... культурами...
  - И расами, - усмехнулся Сергей. - Например, такими ушастиками и вот такими низенькими крепышами.
   И он рукой по грудь показал, какими именно.
   - Я понял вас.
  - Именно так. Потом я сделаю модель, потом мы с Богоявленским подберем стратегии и будем проверять через деловые игры. Сколько времени вам нужно на ответы?
   Сергей просмотрел список вопросов на четырех листах и уверенно сказал:
  - Не меньше пяти-шести дней. Сначала напишу на своем языке, затем переведу на русский.
  - Прекрасно, - сказала Ника. - По моим прикидкам, время у вас дома до начала проблем есть - еще лет тридцать, как я понимаю. Я буду уже старухой, когда вы пойдете в эту атаку, и пока еще не знаю, что вы при этом будете делать. Но обещаю, что-нибудь мы придумаем, будут у вас надежные стратегии.
  - И я что-нибудь придумаю для вас, Ника, - с улыбкой, но очень серьезным голосом сказал Сергей. - У нас в роду не забывают ни друзей, ни врагов. Полагаю, что и вы, и ваши дочери будут через тридцать выглядеть так же, как и сейчас... если захотят, конечно. И я не шучу.
   Ника резко повернула голову и посмотрела на него круглыми глазами. Наступило молчание. Сергей скрестил руки на груди и уже не улыбаясь смотрел на Нику.
  - Да, это вполне возможно, хотя об этом и у нас очень мало кто знает, - наконец, мягко сказал он. - Даже коронованные особы не знают, иначе они устроили бы гонку за молодостью. Это не людское искусство. Я знаю, поскольку у меня есть друзья не из людского рода,готовые сделать для меня все.
   Он помолчал, и Ника молчала тоже, стараясь не показать своих чувств.
   - Мы пустим в ход некоторые эльфийские лекарства и крема - для внешности, и некоторые никому не известные драконьи заклинания - для здоровья молодости. Я не смогу продлить вам жизнь больше чем на пятьдесят лет - это надо было начинать раньше. Вашим дочерям - могу, лет на сто каждой. Только им сейчас не говорите - рано. И всю жизнь вы и они будете выглядеть достаточно молодо. Видите ли, Вероника Викентьевна - это не подкуп, и это не зависит от успеха вашей работы - это дар друга. Взявшись помогать мне бесплатно в этом очень важном и трудном для меня деле, вы стали другом и союзником моего рода. У нас этим не шутят.
   Ника вздохнула и сдержанно сказала:
  - Спасибо, Сережа,... но это разговор на потом, как я думаю. Еще рано делить шкуру неубитого медведя.
  - Но это будет, слово офицера и дворянина, - сказал Сергей.
   Несколько минут Ника молчала, затем решительно сказала:
  - Давайте пока займемся текущими делами. Девочки сегодня приглашают вас к нам домой на чай.
  - С удовольствием! - обрадовался Сергей. Ему очень не хватало искреннего общения, а с дочерьми Ники можно было позволить быть самим собой.
  - Сегодня в семь вечера мы ждем, - улыбнулась Ника. Затем она подняла брови, подошла к открытой двери и сказала холодным тоном:
  - У вас очень странные манеры, Зина. Вы что, подслушиваете чужие разговоры?
   Послышалось короткое недовольное хмыканье и быстрые удаляющиеся шаги.
  - Она только что подошла, и ничего из разговора не слышала, - успокаивающе сказал Сергей. - Я ее почувствовал несколько секунд назад, она как раз остановилась и начала слушать.
  - Придется сделать ей выговор за поведение, - вздохнула Ника. - Похоже, вы разбили ей сердце, Сергей.
  - Не могу сказать того же о себе, - спокойно сказал молодой человек. - И вообще, сердце Зины - это ее дело.
   Вечером ровно в семь часов Сергей 'позвонил в дверь' квартиры Королевых, то есть нажал на белую клавишу справа от двери. Раздался мягкий электронный звон колокола, и немедленно дверь распахнулась: там, конечно же, стояла Нина.
  - Добрый вечер, Сергей Данилович! - радостно сказала она. - Я выиграла спор с Ленкой, она билась о заклад, что вы припозднитесь, как все мужчины. А я помню пословицу, что точность - это вежливость королей.
  - Ну я же не король, - весело сказал Сергей входя и подавая коробку с тортом. - У вас в городе делают хорошие торты на заказ, но там целая очередь. Пришлось очаровывать работницу фирмы и удвоить количество монет.. то есть цену.
   Внезапно наступила тишина. Стоявшие у двери Нина и Лена, и выглядывавшая из кухни Ника в кухонном фартуке с каким-то напряжением смотрели на Сергея и молчали. Он удивленно посмотрел на них, затем понял причину молчания и поспешно пояснил:
  - Нет-нет, я просто улыбнулся ей от всей души и подарил цветочек. Никакой магии.
  - А-а, - разочарованно протянула Нина. - А цветочек вы туда с собой принесли?
  - А вот тут была магия,- рассмеялся Сергей. - Фокус - покус!
   И вдруг в его свободной руке возникло облачко серого тумана, развеялось, и вместо него появился алый цветок на длинном стебле, сильно запахший знакомым ароматом.
  - Вот вам цветок в подарок, Нина, - улыбнулся Сергей. - Насколько я могу судить, это близкий родственник ваших роз.
  - Спасибо!!! - закричала Нина, подпрыгнув от восторга чуть не на полметра, и метнулась куда-то назад из прихожей, обьясняя через плечо:
  - Я сейчас принесу вазу с водой. Ведь он настоящий, не искусственный?
  - Это не фокус, и он живой, как мы с вами, - заверил Сергей, и Нина исчезла.
  - Меня зовут Лена, - очень спокойно сказала светловолосая сестра Нины.
  - Раз познакомиться: Сергей, - непроизвольно вытянулся молодой человек, щелкая каблуками. У девушки высоко поднялись брови, но она ничего не сказала.
   Вбежавшая с хрустальной вазой Нина хихикнула на бегу, ставя цветок в вазу:
  - Я же говорила тебе, Ленка, что он бывший гусар.
  - В самом деле? - с интересом спросила Лена.
  - Да, я служил в легкой кавалерии, - ответил Сергей, снова непроизвольно выпрямляясь и расправляя плечи.
  - И... воевали?
  - Да, год я воевал в кавалерии, стал лейтенантом, потом меня перевели в тяжелую пехоту, - сказал Сергей. - Но кавалерист - всегда кавалерист, так что можно сказать, что я гусар, в вашей терминологии.
  - И вы.. рубились? - с легким страхом прошептала Нина.
  - И рубился тоже, - спокойно сказал Сергей, передавая коробку с тортом. - Но, с вашего разрешения, об этом можно поговорить позже.
  - Конечно, конечно, проходите! - запела Нина, и Лена повела гостя в уже знакомую гостиную, где он когда-то пил чай с Никой и Ниной.
   К чаю прилагалась масса горячих и холодных закусок.
  - Я не очень разбираюсь в местной кухне, - смущенно сказал Сергей, окидывая взглядом стол, уставленный тарелками и чашками.
  - Мы поможем, - опередила дочерей Ника, снявшая фартук и чудесно выглядевшая в свободном зеленом платье. - Вот это холодный борщ со свеклой. Вы едите свеклу?
  - Здесь - да, - удачно ответил Сергей.
  Аппетитно пахнувший борщ был быстро сьеден в полном молчании.
  - Необыкновенно вкусно, - искренне сказал гость.
  - Положите себе холодца с горчицей и хреном, - продолжала командовать Ника. - Девочки!
   Лена моментально разрезала прозрачный холодец с кружками замерзшего жира, темными кусками мяса и бело-желтыми половинками вареных яиц в глубокой тарелке и разложила всем по куску, а Нина положила ложкой гостю приправы. Опять воцарилось сосредоточенное молчание.
  - Очень вкусно! - с энтузиазмом сказал Сергей, смазывая горчицей последний кусок и кладя вилкой в рот. - Вы, Вероника Викентьевна, просто мастер! У меня дома повар иногда делает похожую вещь, но намного хуже. Он в этом желе мешает мясо с курицей и рыбой, и вкус не так отчетлив, как у вас. И вместо вашего измельченного хрена мы употребляем вязкую смесь красного перца с патокой - у нее другой вкус. Кстати, я принес вам кое-что еще, но забыл выложить, так что приношу свои извинения.
   И он поставил на стол маленькую зеленую бутылочку, закрытую крохотной пробкой.
  - Немного попозже я вас угощу, а сейчас - я все еще в ваших руках.
   - И прекрасно, - сказала домашняя диктаторша Ника, с любопытством глядя на бутылочку. - Сейчас будут поданы салаты овощной, грибной, "Оливье" и сельдь под шубой. Вы будете пить аперитив или ликер, Сергей? Обычно их пьют до горячего, но у нас сегодня в основном холодные закуски, так что можно налить и сейчас.
  - Если они горькие, то с удовольствием, - сказал Сергей, накладывая себе понемногу из всех салатниц.
  - Вот вам и нам горький аперитив для аппетита, - улыбнулась хозяйка стола. В небольшие рюмки гостю, Нике и Лене был налит темный напиток. Несовершеннолетняя Нина налила себе в большой стакан тонизирующий 'Байкал'.
  - Великолепно, - сказал Сергей, попробовав аперитив. - И не так уж крепко. Надо будет увезти с собой несколько бутылок.
  - Наверное, когда вы соберетесь домой - еще не скоро - мы проведем несколько совещаний на тему подарков, - засмеялась раскрасневшаяся от крепкого напитка Ника. - Только один вопрос - а вы много можете взять с собой?
  - Я вам сегодня кое-что покажу на эту тему, - улыбнулся Сергей, снова начиная есть.
  Девушки не отставали от него, и скоро с салатами было покончено.
   - Вы знаете, у вас очень уютно, - вздохнул гость, отвязывая от шеи салфетку. - Здесь я одинок, как в походе, а у вас чувствую себя как в домашнем поместье с родными, вот только дочка на коленях не сидит.
   И он сдержал еще один вздох. Хозяйки дома сделали вид, что ничего не заметили.
  - Сладкое? - спросила Ника.
  - Подождите, дайте чай попить, - взмолился Сергей. - Все было так вкусно, что надо перевести дух.
  - Как-нибудь я вам сделаю бараний бок с кашей, или пельмени, или узбекский плов - вот это будет солидная еда, а это так, вечерний перекус, - как-то очень по дружески, как родственнику, улыбнулась Ника. - Но вы правы, чай всегда к месту на столе. Нина, мед и печенье!
   Нина необыкновенно быстро исчезла из-за стола и мгновенно вернулась, выскочив из кухни с блюдцами в руках как чертик из коробочки. Лена исчезала медленнее, и осторожно вернулась, неся горячий чайник и чашки с ложками.
  - Я хотела вас вот о чем спросить, Сергей Данилович, - осторожно начала Нина.
  - Сначала спрошу я, - вдруг вежливо перебил ее гость. - Судя по тому, что я вижу, вы чувствуете себя неплохо. Это так?
   Ника и Лена напряглись. Сергей внимательно посмотрел Нине в глаза, но она нисколько не смутилась, а радостно рассмеялась:
  - Это так, Сергей Данилович, у меня ничего не болит. Совсем ничего!
  - Все равно, через неделю я вас посмотрю - не осталось ли чего, - серьезно предупредил гость.
  - Конечно, доктор! - без малейшей тревоги ответила девочка.
  - Хорошо, а что за вопрос? - извинительным тоном спросил Сергей.
  - Вы знаете, дурацкий. Я сегодня взяла у подруги набор карт из романов фэнтези, напечатанный в Москве. Начинается он с карты Толкина, но там есть много что. Вы не хотели бы посмотреть? Мне кажется, вам было бы интересно.
  - И попутно рассказать о еще одной сказке? - мягко спросил Сергей.
  - Да-да, вы здорово выражаетесь: просто о еще одной сказке, - обрадовалась Нина, не обращая внимания на скептические лица матери и сестры.
   Сергей почесал в затылке жестом, универсальным во всех мирах, и сказал:
  - Давайте ваши карты.
   Нина с энтузиазмом и Лена со вздохом расчистили часть стола от блюдец и развернули папку с картами размером с большой альбом живописи - где-то метр на полметра.
  - Первая, - обьявила Нина. - Как всегда, карта Толкина.
  - Ничего знакомого, даже мой рассказ не на чем показывать, - улыбнулся Сергей. - В моей сказке два материка - северный и южный, и океан между ними, а еще есть северный ледовый материк и еще длинный материк на другой стороне планеты. А у Толкина во 'Властелине Колец' есть, в сущности, только один материк и еще Нуменор, или что-то вроде... где-то там в океане. И с богами не ясно. Не годится.
  - Два материка? Вот вам еще карта!
   Увы, и эта не годилась, и следующая. Но когда открыли пятую карту, у Сергея глаза полезли на лоб.
  - Кто это нарисовал? - медленно спросил он, нагибаясь над столом.
  - Один американский фантаст, - дала справку Нина. - Сейчас посмотрю о нем в Википедии.
  - Не надо, - сказал Сергей. - Потом посмотрим. Но скажу прямо, я хотел бы с ним поговорить один на один. Вы знаете, Нина... Ваша идея с картами, похоже, была хорошая идея.
   Он нахмурился.
  - Смотрите, вот это - северный материк вроде того, о котором я хотел рассказать. Вот эта страна с непонятным названием похожа на Родонию из моей сказки. Вот эта большая страна сильно смахивает на некую Империю, с которой в моей сказке воевали. А вот эти непроходимые горы на савер от Родонии - в них наверняка живут драконы. Та-ак... Карта не совсем такая, но очень похожа.
   Он задумался, стоя над бумагами, а девочки смотрели на него круглыми глазами. Ника с интересом рассматривала карту, на которой все названия были написаны непонятными рунами.
  - Кажется, похоже на футарк, - не очень понятно сказала она.
  - Ну ладно, по крайней мере эту карту можно использовать для интересных сказок, - решил Сергей. - Вот, например, посмотрите, это торговый путь вроде вашего Великого Шелкового Пути. Он ведет от империи и кончается у орков и дальше у западных гномов. Я кое-что расскажу о моем юношеском путешествии по такому пути, и даже покажу картинки из этой... этой сказки.
   Девочки подвинулись поближе, но Ника сказала:
  - Нина - все лишнее убрать на чайный столик. Лена - пододвинь стулья. Рассказы надо слушать не стоя.
   Все лишнее мгновенно исчезло со стола, а чайный столик с чашками и чайником был подвинут немного поодаль от гостя, чтобы он мог дотянуться.
  - Начнем со сравнения,- весело сказал уже оправившийся от удивления Сергей. - Вот это моя, так сказать, три-Д-видеокамера.
   Он вытащил из кармана и положил прямо на карту круглый предмет с ладонь величиной, как будто выточенный из камня бежевого цвета. В дырочку с краю был аккуратно продет тонкий светлый ремешок, так что камень можно было бы носить на шее.
  - Обратите внимание - ее могу включить только я или мои родственники.
   И Сергей нажал на центр камня и проделал сложное движение пальцами, как фокусник. Камень засветился неярким светом.
  - Там, наверное, генетический тестер? - спросила начитанная в фантастике Нина.
  - Вроде этого - сначала проходит проверка крови, - согласился Сергей. - Как говорят у вас - чудеса технологии. У нас об этом выражаются по другому. Настроим ее.
   Он сделал сложное движение указательным пальцем, и маленький пустой прямоугольник засветился в десяти сантиметрах над столом. Еще движение пальцем - и прямоугольник повернулся, завис рядом с картой на столе, стал размером с нее и как бы лег на стол. Третье движение - и в нем, как на экране, появилось изображение другой карты, сделанное в художественном стиле, но очень детальное, с указанными дорогами и дистанциями между городами и поселками.
  - Вот вам торговая карта Северного Континента из сказки. Что скажете?
   Некоторое время Ника и девушки молчали с открытыми ртами, затем импульсивная Нина закричала:
  - Вот это да!
   Хладнокровная Лена добавила:
  - Они совпадают на процентов девяносто. Это не может быть случайным.
  - Я тоже так думаю, - согласился Сергей. - Обязательно надо будет почитать эту книгу. У вас она есть?
  - Есть у меня, и в русском переводе, у подружки брала в том месяце, но еще не читала - берегла для больницы. Меня же в больницу класть хотели... Показать?
  - Давайте.
   Нина выскочила на секунду, и прибежала уже с книжкой в руках. Опытный книжник, Сергей сразу открыл список глав и поморщился:
  - Ничего знакомого.
   Он нашел в книге карту с названиями кириллицей:
  - Все другое.
   Он открыл книгу наудачу на одной странице, затем на другой, третьей:
  - Имена нетипичны, только и есть знакомого, что эльфы и гномы. Вероятно, карта попала к автору случайно. Нина, я могу взять вашу книжку на один день - почитать?
  - Конечно! - сказала разочарованная Нина.
   Сергей посмотрел на нее и улыбнулся:
  - Простых разгадок никогда не бывает. Ладно, посмотрим на нашу карту.
   Бумажная карта была аккуратно сложена и убрана в папку, а изображение было усилено до такой степени, что сквозь него даже красная скатерть не просвечивала.
  - Ого, - с уважением сказала Нина.
  - Как у вас говорят, техника на грани фантастики, - снова улыбнулся Сергей. - Ну-с, начнем. Великий Северный путь начинается, вообще говоря, в Таронии и в Заренте, проходит через Империю... Вот эта огромная страна..., но я там не бывал... Можно сказать, не бывал. Кроме того, после войны Тарент, Зарент и Тарония доставляют товары на Путь морским путем, обходя Империю, так как там почему-то постоянно происходят восстания. Начнем отсюда.
   Он почему-то вздохнул и положил палец на кружок с маленьким изображением замка с одной островерхой башней:
  - Этот рисунок означает, что город не губернаторский и не королевский, а принадлежит герцогству. Здесь родилась и выросла мама героя нашей фантастической истории. Город приграничный, а потому войны с Империей сказываются на нем не самым лучшим образом. Вот изображения.
   Сергей снова сделал знак пальцем, и другой экран такого же размера засветился на боковой стене гостиной. На нем появилось изображение центра города, заполненного стройками, мастеровыми, телегами и кучами кирпича, тесаного камня и бревен.
  - Сгоревших зданий уже нет, все расчищено, - задумчиво сказал рассказчик. - Строят уже четвертый год, как только получили контрибуцию от Империи. Каким город был после освобождения - даже не хочу вам показывать. Но вот таким город был прямо перед войной.
   На новом изображении центр города сиял широкими улицами, застроенными белокаменными шести- и семиэтажными зданиями в классическом стиле, но с небольшими башенками на крышах.
  - Там так строят. - сказал Сергей. - Нравится?
  - Очень нравится! - хором сказали девочки.
  - Как в Чехии или в Западной Европе, - добавила Нина.
   Ника согласно кивнула.
  - Подождите, сейчас столицу увидите - и не такое скажете. А сейчас могу добавить, что тридцать лет назал, в начале прошлой войны, этот город был также осажден и захвачен, и моя... простите, матушка героя нашей сказки, тогда семнадцатилетняя, не смогла вырваться из окружения и выживала в оккупации. Она пряталась по подвалам с уголовниками, питалась крысами, резала глотки захватчикам и была спасена отцом нашего героя, тогда бравым лейтенантом легкой кавалерии. Так что это наследственное - воевать в... э-э... гусарах, как вы, Нина, выражаетесь, и жениться во время войны. Вот предвоенное изображение матушки.
   Юная и прекрасная девушка в алом платье на фоне желтых цветов смеялась, держа в руках какую-то игрушку. Она еще не знала о близком будущем.
  - Она очень похожа на вас, - слегка запнувшись, сказала Нина. Остальные молчали, пожирая глазами изображение предвоенной весны тридцатилетней давности.
  - Поехали дальше, - с трудом оторвавшись от картинки, сказал Сергей. - Вот вам город покрупнее приграничных. Это столица, крупнейший торговый город и порт Родонии. Вот центральная часть города, река, мосты, гавань. Все обожают столицу... если не считать района торговой гавани. Самого вонючего района города, - усмехнулся он.
  - Боже, какие набережные, мосты, дворцы, здания! - застонала Нина. - Я хочу туда. Да это красивее Праги! Это прямо Зурбаган какой-то!
  - Это - как Питер, - вторила ей обычно сдержанная Лена. Даже все время молчавшая Ника с восторгом в глазах рассматривала волшебную панораму набережных, уставленных дворцами, фонарями, причалов с парусниками и прогулочными катерами.
  - Согласен, хотя в Праге, Зурбагане и Питере не бывал, - улыбнулся Сергей. - Смотрите, вот Королевский дворец, вот здания министерств и дворцы герцогов, вот Королевский театр. Это сказочно красивый и уютный город, хотя и в нем есть очень неприятные районы. Но к столице мы еще не раз вернемся. Сейчас для нас это начальный пункт Северного пути. Вот эта прямая дорога ведет на Север, она очень широкая, мощеная, по ней в день идут тысячи всадников, экипажей и обозов. Она разветвляется направо и налево к крупнейшим городам и герцогствав, но упрямо идет вверх, к горам, и вот так она идет, идет, идет - и упирается в северную границу и входит в некое графство Альберия, в его столицу. Это небольшой город - тысяч пятьдесят населения, не более. Рядом с ним - крепость и дворец графа Даниэра Альбера. С граница это уже не королевский, а графский тракт. Вот вам картинка с графом и графиней Альбер на фоне поместья,а рядом их сыновья и дочери.
  - Ой, какие на вас красивые камзолы! - закричала впечатлительная Нина. - А мама какая красивая!
  - Спасибо, - усмехнулся Сергей. - Продолжим нашу сказку. Вот бравые солдаты графства - горные егеря. Это лучшие солдаты страны, по моему необъективному мнению.
   - Какие бравые, - отметили девочки.
   - Да, они не только отлично сражаются, но и прекрасно выглядят в своих мундирах. Это тоже немаловажно... Вот горные жители везут на быках шкуры и мясо добытых оленей и медведей вниз на продажу. Вот дорога, вымощенная желтым кирпичем...
  - Как-как? - хором спросили девочки. - Желтым кирпичем!?
  - Да, в графстве по традиции мостят дороги желтым кирпичем. Глины такие. Дальше, в горах, дорога вымощена камнем. Что-то не так?
  - Нет-нет, мы потом обьясним, - быстро ответила Лена, бросив грозный взгляд на широко открывшую рот Нину.
  - О-хо-хо, знали бы вы, как дорого стоит мостить горные дороги! - заметил Сергей. - Ну, перед выходом из поместья, вот вам картинки танцевального зала с хрустальной люстрой и магическими светильниками. Впечатляет? А вот изображение главной гостиной, и это дверь в кабинет старшего сына графа. Видите - диван, кресла, стол, книги, карты и оружие на стенах, охотничьи трофеи.
  - А что это за огромная голова на стене? - с ужасом спросила Нина.
  - Это - пещерный лев. На другой стене - горный волк и пещерный медведь. Их добыл хозяин кабинета, почему они и висят на стене.
  - Какие большие!
  - Да, это, как выражается па... э-э... старший граф Альбер, реликтовые животные, они водятся только в графстве и севернее, и раза в два больше обычных медведей и львов. Вот голова горной пумы - ну, она-то обычного размера. Вот голова кабана - очень большого кабана. В тот день молодой граф охотился на него, а одна сумасшедшая дриада охотилась на молодого графа. Все обошлось...
   Не только девочки, но и их повидавшая жизнь мама с интересом разглядывали обстановку кабинета размером больше всей их квартиры.
  - Насмотрелись? Поехали дальше. Вернемся к географии. Вот дорога идет выше и разветвляется. Направо она идет в огромный и очень густой лес, настоящую лесную страну, и там на карте не отмечено ни одной дороги, но, уверяю вас, там, под кронами деревьев, дорог хватает, просто о них никто не знает, и их не кладут на карту. Лес этот носит название Великого Леса, и в нем, несмотря на горы, никогда не бывает снега. Как вы думаете, кто живет в таких лесах?
   Наступило молчание. Зрительницы переглядывались и боялись высказать очевидную догадку.
  - Ну вот вам движущаяся картинка - как вы говорите, видео - одной знакомой из этого леса.
   Красивая золотоволосая девушка в синем, расшитом серебром платье, с огромными глазами, стоявшая на опушке густого леса, улыбаясь, поправила свои волосы, и из-за них выглянули ее уши.
  - Это эльфы?! - не веря глазам, шепотом спросила Нина.
   - Да, это одна из шести эльфийских стран, так называемых Лесов, - подтвердил Сергей. - Ну как вам сказка - нравится?
  - Очень! - в один голос вскрикнули очарованные сестры.
  - Вот посмотрите - редкая картинка: две сестры, брат и матушка, что является очень большой семьей у эльфов: как у всех долгоживущих, у них почему-то маленькая рождаемость. Обычно у эльфов рождаются только один или два ребенка за их тысячелетнюю жизнь. Угадайте, кстати, где тут стоит мама?
   Девочки задумались. Все на картинке были одного возраста, и с полной определенностью можно было сказать только, что справа стоит мужчина - судя по одежде и серьезному взгляду.
  - Непонятно, - сказала Нина. - Они все такие молодые!
  - Та, что слева, - присмотревшись, неуверенно высказала догадку Лена. - Та, что справа - мы ее уже видели.
  - А вы? - спросил Сергей Нику.
  - А вы можете увеличить изображение? - ответила она.
  - Конечно, вот вам увеличение в пять раз. Ну а теперь?
   Несколько минут Ника всматривалась. Все молчали.
  - Вы знаете, вот эта, самая юная в центре, - присмотревшись, сказала Ника. - У нее твердый склад губ, как у сына. А глаза чуть-чуть более внимательные, и она разглядывает того, кто делает фото... то есть делает картинку, довольно внимательно. А остальные девушки просто смеются.
  - Вы угадали, Ника, - рассмеялся Сергей. - Ей уже тысяча четыреста лет, и она - матушка всех остальных на картинке.
  - Но она такая... молодая с виду... - прошептала Нина.
   Сергей бросил странный взгляд на Нику и ответил:
  - Это потому что у них наука омоложения такая продвинутая. Когда-нибудь мы об этом поговорим.
   Он вернулся к карте.
  - Ну, путешествие в страну эльфов мы покажем в следующий раз. Оно длилось целую луну, по местной... э-э.. терминологии - можно сказать, месяц, и там много и фоток, как вы Нина говорите, и видео.
   Он заглянул в глаза девочкам.
  - Ну как вам сказка - нравится?
  - Очень! - в один голос вскрикнули очарованные сестры.
  - Тогда мы сейчас последуем налево. Эта часть дороги забирается все выше, проходит восемь горняцких поселков, где работают приглашенные из другой страны мастера-шахтеры и мастера-кузнецы, кроме ковки оружия, литья ружей и пушек и отделки ювелирных изделий, кстати, делающие насосы, ветряки, водяные мельницы и другие механические изделия. Первый поселок называется Черный Молот, а последний - Золотая наковальня. Поселки большие, богатые, в них работают большие мануфактуры, но, кроме представителей графа, полиции и заезжих торговцев на рынках, в них нет ни одного человека.
  - А кто же в них работает? - удивленно спросила наивная Нина. Сестра улыбнулась и что-то шепнула ей на ухо.
  - Ой, как же я не сообразила, - огорченно всплеснула руками девочка. - Ведь если там живут эльфы, то, наверное, есть и гномы?
   Сергей еле сдержал смех, глядя на ее озадаченное лицо.
  - Вы совершенно правы, Нина, - ответил он серьезнейшим тоном. - Где есть эльфы, там обязательно появляются и гномы - так уж бывает в сказках.
   И он движением пальца изменил изображение на стене.
  - Вот вам типичный житель тех мест, - староста первого поселка почтенный мастер Аралак, лицензированный... э-э... как бы это сказать?... специалист по ковке первого класса. Таких насчитывается только несколько сот во всех гномских родах - а их общая численность достигает восьми миллионов топоров, как они обычно выражаются, столько же метел и порядка десяти миллионов маленьких сапожек. Вы понимаете, что я имею в виду?
   Девочки переглянулись и дружно закивали.
  - Рядом с ним - его заместитель по шахтам и заместительница по рынкам и торговле. Они в парадных камзолах и знаменитых гномских сапогах, в которых можно идти на кузницу или на бал - неистираемые, неизносимые, всегда новые с виду. Я всегда... то есть я хотел сказать, что герой сказки всегда заказывает боевые, охотничьи и путевые сапоги у своего мастера-гнома. Это - обувь не очень модная в свете, но высшего класса и исключительного качества. И очень удобная, видите - даже на даме сапожки.
  - А почему они такие широкоплечие? - с удивлением спросила Нина.
  - Как раз плечи у них нормальные, а просто они мне по плечо, - рассмеялся Сергей. - Видите, какие длинные бороды? А какие густые косы у госпожи Адрены!
   Девочки присмотрелись, и Нина неуверенно сказала:
  - Так они что - квадратные, что ли?
  - Почти, - серьезно сказал Сергей. - Теперь глядите: вот их дома, мастерские, а вот здание небольшой мануфактуры, что производит для графских егерей и на продажу отличные винтовки, охотничьи ружья и пистолеты. Качество работы намного лучше людской. А сабли и кинжалы делаются и зачаровываются в небольших мастерских, это как бы мастерская, персональная работа, со своим личным клеймом.
   Он сменил изображение.
  - Как вы думаете, что это?
  - Наверное, правление поселка, - задумчиво сказала Лена, в то время как Нина молчала, ожидая подвоха. - Красивый портик, колонны...
  - Не совсем, - сказал Сергей. - Это вход в золотой рудник, для гномов - можно сказать, святое место. Вот справа часовня для приношений горным духам, слева - изображение бога подземных богатств. Как и всегда, он похож на очень могущественного гнома - сами понимаете почему. Ну а дальше начинается спуск вниз, площадка для вагонеток, подъемник, и так далее. Эти гномы работают по временному контракту, через полгода меняются. Они добывают железо (не очень много), медь, золото, довольно много серебра и драгоценных камней. Для всего мира здесь официально добывают только железо. Графство, скажем так, не отдает все это королевству, а обрабатывает с помощью гномов-ювелиров и продает через эльфов и на Север - оно имеет на это право. Ну, это долгий хозяйственный разговор... Графство имеет рудники с этой стороны горного хребта, а с той стороны рудники принадлежат хозяевам Серебряного Предела - так называется страна за горами.
  - А кто они? - с интересом спросила Нина.
  - Я покажу вам их чуть позже, - ушел от прямого ответа Сергей. - Сейчас мы двинемся по горной дороге. Здесь - граница графства, то есть граница королевства. Впереди у нас горная страна, в которой даже главнй герой сказки не был, только проезжал краем. Налево - поворот на тропу, ведущую в ущелье грифонов.
  - А кто это? - с интересом спросила оживившаяся Лена, не столь подкованная в мифологии, как сестра.
  - Это крылатые львы с головой орла,- дала справку Нина.
  - Верно! - сказал Сергей. - Вот вам изображение одного соседского грифона-охранника. Видите, какой орлиный взгляд? Даже страшно! Он одет в... ну, это такие кожаные короткие штаны с креплениями для оружия и кожаный жилет, закрывающий грудь от стрел, с прорезями на спине для крыльев. Кажется, здесь он называется колетом. И кожаные поножи - тоже от стрел и кинжалов. В целом это не очень развитый народец охотников и фермеров, которых раньше, до эры огнестрельного оружия, охотно брали в наемники. Они неплохо дерутся, если оружие приспособлено к их лапам, и могут легко перевезти на себе двух солдат. Ну, а сейчас они работают разве что посыльными или охранниками. В охране их дополняют люди и орки - они поумнее, хотя и не летают, так что два грифона, пара орков и пара людей - обычная команда охраны. А если они работают вместе несколько лет, то достойны полнейшего доверия. К тому же орки и грифоны, как народы простые, клятв не нарушают, верность нанимателю хранят твердо, лишнего не требуют. Как говорила одна грифонка, шесть лун работы в охране дают заработать на два года семейной жизни в их долине. Но это публика живописная, но довольно скучная. Этих охранников приходится видеть в жизни очень много. Сегодня мы двигаемся не к ним, а на Север.
   Он запустил несколько движущихся картин горной дороги через грозные перевалы.
  - Вот тут первая остановка после границы - Старый Мост и сторожка для ночлега. Теперь там небольшой постоялый двор... Дальше - поворот в Серебряный Предел. Только графство Альбер торгует с этой страной, у других стран нет дорог сюда... Но Великий Северный Путь идет дальше. Вот Новый Мост, построен совсем недавно. Красивый?
  - Очень красивый, такой сияюще черный, - робко сказала Нина. - И такой широкий! И с канавками поверху, как будто рифленый.
   - Что такое рифленый? - спросил Сергей.
  - Ну, с валиками, чтобы ноги не скользили.
  - И копыта не скользили, и колеса повозок, - улыбнулся Сергей. - Рифленый... Теперь понятно.
   - А как его сделали? - не унималась любопытная Нина.
  - Выплавили прямо на месте из камня, который у вас называется базальтом, - пояснил Сергей. - И вот перевал за ним тоже новый, он тоже выплавлен прямо в горном хребте. Раньше его там не было.
  - Вот это да! - с восторгом сказала Нина, посмотрев на новый перевал. Его размеры потрясали воображение.
  - Кто это сделал? - внимательно рассмотрев огромную щель шириной в полкилометра, пробитую в горном хребте, с уважением спросила Лена.
  - Друзья, - сказал Сергей, - которые умеют плавить не только железо, но и камень. У графства есть такие друзья. Граф Альбер взял их в долю в торговле, и они проделали пять перевалов и наплавили двенадцать мостов через реки в непроходимых ранее горах. Это давнишний замысел семьи Альберов...
   Он снова показал дорогу на карте, водя пальцеми прямо по надписям, написанными рунами.
  - Теперь уже три года безопасная для купцов дорога проходит насквозь через четыре горных хребта, через двадцать новых станций для торговых обозов, и выходит на старый Великий Тракт, который более тысячи лет огибал горную страну, давая петлю в ... приблизительно тысячу километров, по вашим меркам. Это где-то тридцать или сорок сбереженных дней пути для обоза. Сами понимаете, экономия огромная. И теперь все торговые обозы под графской охраной едут на Север, в степи к оркам и на побережье к данам и венедам, и обратно с их товарами по этой дороге, а графство аккуратно получает пошлины. Население графства богатеет, сам граф даже очень богатеет, а с ним богатеет и его наследник, герой сказки.
   И развеселившийся Сергей шутливо побренчал мелочью в кармане.
  - Как видите, дворяне с головой могут зарабатывать очень большие деньги и без войн и всяких там захватов.
   - Действительно, похоже на сказку, - задумчиво сказала Ника. - А если там есть побережье, то почему туда не плавают на кораблях? Ведь это быстрее?
   - По океану путь еще длиннее, и к тому же обходит вот этот большой полуостров, и потому заходит далеко на Север, а там вечные льды, - объяснил Сергей. - А вот эти страны на переходе из Южного в Северный океан имеют обыкновение пиратствовать. Лет через пятьдесят их, может быть, слегка проучат, и путь до полуострова очистят, но со льдами людям пока что все равно не справиться. Конкуренция сухопутным дорогам невозможна. В общем, на наш век хватит!
  - А как красиво на дороге! - сказала Нина. - А что это там дымится в стороне справа?
  - Вулканы, - пояснил рассказчик. - Местные жители имеют около двадцати действующих вулканов в своей строжайше запрещенной для всех других горной стране, и обожают в них купаться.
   Девочки онемели.
  - Да, это Драконий Престол - так называется страна драконов, - просто сказал Сергей.
  
  

РАЗГОВОР

  - ... А почему фотографии такие... некачественные?
  - Это еще Володя выправил файлы на компьютере, были вообще нечитабельные. Объект оставил свои записи на столе и ушел в туалет. У Володи была скрытая камера, он сфотографировал первую, открытую страницу тетради. При этом что-то мешало, даже сделать снимки не удавалось. То обьектив дергается, то сбой в цифровой матрице камеры... Сняли с пятого раза. Очень странно, раньше такого никогда не бывало. Такое ощущение, что намеренно мешали.
  - Мешали? Кто?
  - Непонятно. Вокруг никого не было. Работали вдвоем, наш информатор стоял рядом, прикрывая специалиста, Володя снимал камерой в рукаве. Это наш лучший фотограф. Небрежность исключается.
  - Странно... Ладно. Что было на первой странице?
  - Записи незнакомым алфавитом.
  - Уже интересно. Каким?
  - Рунным. Эксперт говорит, что это руны.
  - М-да... Это такие - скандинавские? Тор, Один? Сейчас Голливуд снимает до черта боевиков с викингами - оттуда?
  - Нет, эти руны не вполне нордические, они сильно изменены. Их базовая система намного сложнее. Учтите, что от обычных рун отказались почти тысячу лет назад, после христианизации Скандинавии. Их в конце концов вытеснил латинский алфавит.
  - Любопытно. Возможно, какое-нибудь общество фанатов развивает их. Тем более, сам объект участвует в исторических реконструкциях, ходит кататься на лошадях на ипподром, фехтует на саблях в зале... А сам техт прочесть можно?
  - Звуки на 30% читаются. Язык кельтского типа, вроде гэльского или уэльского, но специалистам неизвестен. Читаются вкрапления староготского и староисландского - эти языки науке известны, хотя и мертвые сегодня. На них написаны какая-то там готская библия Ульфиллы, саги викингов - переводы известны, это классика... старых языков, скажем так. Но содержание рукописи непонятно. Мы не можем консультироваться с ведущими специалистами нашего города, поскольку объект постоянно с ними встречается и ведет обсуждения в библиотеке - возможна утечка. Сами знаете, интеллигенты ненадежны в смысле безопасности.
  - Да, могут проболтаться, а секретность здесь важна.
  - Наш эксперт считает, что, судя по компоновке и сокращениям готских слов, известных нам по библии Ульфиллы, это может быть обычный конспект учебника истории Европы, предположительно восемнадцатого века. По известным рунам нам удалось прочесть имена Фридриха Великого, Екатерины Второй, лидеров Француской Революции - Дантона, Марата. Это конспектная форма - сокращения, скоропись.
  - Но лекции объект не посещает?
  - Нет. Обычно сидит в библиотеке - не университетской, а в Белинке, в УрГУ вообще не ходит. В студенческой группе не занимается, поскольку его документы - поддельные. Мы проверили - вы были правы, подделаны все документы. Он не студент, и он не тот, за кого себя выдает.
  - Если он чей-то агент, то какого хрена пишет конспекты, да еще рунами? Или это так, розыгрыш?
  - Нет, Павел Павлович, это не розыгрыш. Запись рунами имеет скорописный характер, эксперт считает, что обьект пишет так всю жизнь. Многие руны просто непонятны, это, очевидно, результат неизвестного нам многовекового развития старой рунной системы.
  - Странно... Ну ладно, отметим это. А как он пишет на русском?
  - Почти не пишет. Имеется только копия одной записки. Пишет печатными буквами.
  - Не умеет, что-ли? Хм... А как насчет поведения?
  - Очень воспитан, не любит панибратства, ведет себя скромно, но с большим достоинством и самоуважением. Из тех, кого боятся задевать. Возможно, имеет задатки лидера, но по существу их не проявляет, команду себе не собирает. Одинокий волк.
  - Уголовные признаки?
  - Ни малейших, даже феню не знает, хотя уголовных нисколько не опасается. Очень похож на бывшего военного, но армейских терминов не знает, матом не выражается. Образован. Когда по наводке тренера его начали доставать приблатненные знакомые его друзей из секции фехтования, не ушел в сторону, а скрутил их так, что они еле уползли. Хорошо владеет приемами борьбы без оружия, отлично фехтует, держится на лошади лучше казака. Вы знаете, я ведь родом с Дона, разбираюсь... В общем, образованный, но не гнилой интеллигент.
  - Еще что?
  - Одевается просто, но не богемно, джинсы носит без модных дырок, рубашки или трикотажные, или глаженые, к униформам и камуфляжу склонности, как ни странно, не проявляет, глядя на них иронично улыбается. Обладает незаурядным обаянием, знакомые девушки от него в восторге, но он ни с кем не сходится. Среди девиц из их мотоциклетной группы и среди фехтовальщиц имеет прозвища Маркиз и Граф, по-моему, удачные, во всяком случае, не вызывающие у него неприятной реакции. Однако предпочитает вежливое обращение по имени. Опять повторю, панибратства не терпит, даже от девушек, со всеми на 'вы'.
  - Ладно. Итак, интересный человек, нетривиальный, во всяком случае. Но пока есть только одно, к чему можно придраться - документы. Человек, так сказать, ниоткуда, но не уголовник. Итак, это разведчик?
  - Возможно. Сами знаете, в самом городе полно оборонных заводов, расширяется ракетное производство, вокруг имеются предприятия ядерного комплекса.
  - Вот только штатовцы обо всем этом давно и хорошо знают, даже лучше нас. А на китайца твой субьект как-то не очень похож. Поехали дальше. Что у него со странностями, кроме манеры писать, странного студенческого статуса и фальшивых документов?
  - Есть и ещё странности. Кое-что есть... С чего начать - с маленьких странностей, или с больших?
  - Давай с маленьких. Время у нас пока есть, спешить некуда, попытаемся понять интересного человека.
  - Окей. Первая маленькая странность: сидит на коне очень естественно, явно учили с детства, но манера ни казацкая, ни русско-кавалерийская, ни степная, ни кавказская. Ни ковбойская, ни даже цирковая. Легко вольтижирует, но также в незнакомой манере.
  - Это пока ни о чем не говорит.
  - Согласен. Далее: фехтует очень хорошо, обоеручно, меняет по желанию разные стили, причем некоторые незнакомы даже главному тренеру секции, очень эрудированному специалисту. Тренер считает, что обьект способен хоть сейчас самостоятельно вести секцию, учить людей боевой практике. При этом несомненный наставнический навык. И полное незнание правил спортивного фехтования. Тоже мелочи, но...
  - Но мелочи интересные. Дальше?
  - В бассейне плавает легко и быстро, но незнакомым стилем. Кроме потасовки в фехтовальной секции, в нескольких шутейных стычках с приятелями-мотоциклистами раскидал всех моментально, но тоже в незнакомом стиле. Ничего вроде армейского комплекса рукопашки или карате, джиу-джитсу или кунфу. Все совсем другое.
  - Хм... Вообще-то, прокалываются в мелочах.
  - Согласен. Далее: в шахматы, шашки и карты он совершенно не играет, даже с правилами не знаком, но зато хорошо знает го.
  - В смысле, эту японско-китайскую игру?
  - Да. Она считается стратегической, даже спортивная федерация существует. Далее: парень он очень видный, стройный, физически силен и вынослив, очень уверен в себе, но нисколько не выставляется, так сказать, не выпендривается, даже подсознательно, как многие спортсмены. Ходит не спортивной, и не армейской, а скорее кавалерийской походкой, но все же какой-то... как бы это сказать... вышколенной, что ли. При этом все время держится в тени, не говорит, а слушает.
  - Любопытная личность...
  - Исключительная быстрота чтения - взглянул, и запомнил страницу.
  - Ого! Да, это вам не спортсмен. Дальше.
  - Знает древнегреческий и латинский, с листа читал и переводил фотокопию древнегреческой рукописи.
  - Так-так... Прямо классический коммандер Джеймс Бонд из кино.
  - Даже слишком. Кстати, в присутствии информатора признался, что ни одного фильма с Бондом не видел. И даже ухом не повел.
  - Забавно. Кстати, а как он стреляет?
  - Неизвестно, на стрельбище и на охоте не замечен. Ножи бросал только один раз, в фехтовальном клубе - выходило как в кино. Но, судя по некоторым признакам, должен стрелять хорошо. Все-таки бывший офицер.
  - Да, это даже на видео видно.
  - Судя по намекам в разговоре с информатором, существенное время жил у моря, вероятно, служил.
  - Дальше.
  - Переходим к главному?
  - Давай.
  - Первое: полиция. Шесть раз его останавливали на улице гаишники... то есть ГИБД, за нарушения правил, когда он гонял на своем мотоцикле. И сразу отпускали, хотя денег он им не давал. Даже документы не смотрели. Последний раз наш человек под видом инспекции опросил патруль во время отчета после дежурства. Как вы, сидите крепко? Так вот, полицейские ничего не помнили об обьекте. НИЧЕГО.
  - Ого! Значит, он прокололся?
  - Именно. Похоже, он подчистил им память.
  - Вот это да. Вообще-то этого не бывает в жизни, только в фантастике... Какой интересный человек. И опасный.
  - Именно. Второе: здоровье. Он неформально консультируется у профессора Королевой, историка. Очень знающая и умная женщина, нет мужа, две почти взрослые дочери. Их общение не интимное, встречаются и обсуждают научные вопросы в Белинке, где она работает на полставки. Дочки им, конечно, восхищаются. Он бывает у них дома вечерами дважды в неделю. Так вот: месяц назад у младшей, она еще школьница, имелась маленькая опухоль в животе, не очень опасная, но проблемная. Ее лечащий врач готовился к операции. ОПУХОЛЬ ИСЧЕЗЛА ЗА ОДИН ДЕНЬ. И день был тот самый, когда этот парень был в гостях у них дома.
  - Та-ак... А что говорит их доктор?
  - Доктор ничего не понимает и не хочет об этом говорить. Сама матушка не стала ничего обьяснять и мягко, но настойчиво просила ничего никому не говорить. История замята, доктор убрал бумаги девочки из клиники, но сохранил дома.
  - Интересно... На этом можно сыграть.
  - Полагаю, сейчас надо ограничиться наблюдением. Возможности обьекта еще не ясны, но уже несомненно, что он многое может.
  - Возможные угрозы?
  - Неясно... Вообще, его цели еще непонятны. Надо скрытно понаблюдать. С человеком, способным сходу отшибить память даже полиции, лучше обращаться поосторожнее.
  - И еще - он лечит. Исцеляет довольно сложные случаи. Такого человека мы давно искали... Значит, так: продумай со своими научными пацанами, как поосторожнее разузнать, кто он и откуда. Анализ крови, генетический анализ, все что можно. Но не провоцировать ни на что. Ты внимательно его разглядел на видео?
  - Да. Обьект - человек серьезный.
  - Именно. Его на пушку не возьмешь. И сдачи давать несомненно умеет. Я таких знавал - они не сдаются. Вот ты его смотришь уже два месяца, на ипподроме наблюдал в бинокль, просмотрел много видео. Как считаешь - наша группа захвата смогла бы его взять?
   - Нет, - без колебаний сказал молодой сотрудник. - Это он их всех возьмет, а затем память им сотрет. Информатор специально отмечал, что когда объект после фехтования надевает свои побрякушки на шею и руки - имеется странный эффект, даже его плеча трудно коснуться, рука скользит в сторону. То есть его даже ухватить невозможно.
  - А пуля, интересно, пройдет?
  - Я считаю, что лучше и не пробовать, Пал Палыч. Если не пройдет - будут проблемы. Если пуля пройдет - получим только труп, и потом еще возможны проблемы.
   - Ты знаешь что-то еще? - с подозрением спросил старший.
  - Нет, Пал Палыч, только чувствую. Этот человек не кажется рисковым, он не пойдет в чужие места без подстраховки.
   - Согласен с тобой. Так что решаем так: пока только наблюдать и готовиться к переговорам, возможно - к вербовке.
  - Значит, никаких активных действий?
  - Никаких. И помни: если это тот, кого я жду уже много лет, мы вытянули козырную карту, но она может взорваться у нас в руках в случае неосторожности.
  
  
  

ПРОСВЕТИТЕЛЬ 1.0

  
  
  
  Сергей нажал на белую кнопку звонка. Не деревянная и не металлическая, а обшитая светло-коричневой искусственной кожей дверь открылась, и на лестничную площадку выглянул крепкий молодой мужчина лет тридцати, в джинсах, майке и почему-то босиком.
  - Слушаю вас, - сказал он, рассматривая Сергея. - Вы от кого?
  - От Ни... от Вероники Викентьевны, она вам звонила.
  - А, так вы - Алябьев?
  - Да, - сказал Сергей, с интересом глядя на хозяина дома. Тот был широкоплеч, с синими глазами, прямым, хотя и небольшим носом и выгоревшими светлыми волосами. 'Несомненно, занимался спортом, глаза умные, внимательные, быстро оценивает ситуацию' - подумал Сергей. 'Интересно, служил ли в армии?'. Судя по пристальному взгляду молодого человека, он тоже оценивал гостя.
  - Заходите, - приветливо сказал хозяин. - Меня зовут Николай.
  Он провел Сергея в кабинет, с трех сторон заполненный книгами с разноцветными обложками, стоящими на полках. На четвертой стене висел белый проекционный экран, и снизу стояли небольшие колонки. Сбоку висела фотография пожилого человека в очках. Гостя усадили за заваленный тетрадями стол с компьютером сбоку, и Николай крикнул в дверь:
  - Мамуля, чаю нам с гостем, пожалуйста!
  И пояснил:
  - Кофе уже не пью, в последнее время слишком сильно втянулся, бывало, всю ночь сажал чашку за чашкой, а чай пока можно.
  Сергей отметил для себя, что Николай даже не спросил, что предпочитает гость.
  - Вас Вероника Викентьевна прислала для какого-то учебного интервью, - сразу начал хозяин. - У нас есть два часа, потом я должен уйти на собрание с учениками. Я так и не понял, что она хотела от меня. Может быть, вы поясните?
  Сергей внимательно посмотрел на Николая и понял, что тот прекрасно понял Нику, а сейчас просто хитрит. 'Ладно, поиграем в эту игру' - решил он.
  - Я студент, историк, и сейчас прошу вас самым простым языком, как для готтентота или для марсианина, рассказать и объяснить, что вы делаете на работе, какие у вас проблемы, планы и трудности. По возможности, как для вас, так и для всей учебной отрасли. Мне это нужно для курсовой работы по социологии - я запланировал десять интервью. С кем и о чем, это пока секрет.
  Готтентота и марсианина Сергей пустил в ход по совету языкастой Нины, помогающей ему с современным сленгом.
  - Ах, вот почему Ника сказала, что это еще и упражнение для меня, - улыбнулся Николай. - Хорошо, начнем с вас. Как говорили древние китайцы, учитель может прийти только к готовому ученику. Какой у вас базис?
  - Можете считать, что после армии я нигде не работал, и только учусь, - сказал Сергей. 'Ну, начали' - подумал он, легким усилием воли включая записывающий амулет.
  Николай внимательно рассматривал гостя.
  - Лейтенант или капитан? - вдруг спросил он.
  - В отставку уходил капитаном.
  - Пехота? Море?
  - Специальные силы, - выложил подготовленную версию Сергей. Ему показалось, что хозяин слегка напрягся.
  - А как к политике президента относитесь? - вдруг с интересом спросил Николай.
  - Никак, - честно ответил Сергей.
  Николай расслабился.
  - Я, признаться, тоже политикой не интересуюсь... пока. Итак, я преподаватель математики и программирования в нашей физматшколе. Это обычная школа, но со специальными классами и с усиленным уровнем обучения, хотя дипломы выдает обычные. Не интернат, как школа при МГУ в Москве или соответствующая в Питере. Начало таким школам положили Колмогоров и Гельфанд - но это в столицах, а здесь мы крутимся сами. От губера помощи - хрен, городской отдел обучения кое-что делает, но... Могли бы и побольше. Мы делаем дополнительные программы обучения, набираем способных учеников, учим их, проводим сквозь олимпиады и отборы, координируем действия с УрГУ, Новосибирским, Томским и столичными университетами. Почти все наши выпускники поступают в сильные университеты, потом уезжают за бугор или идут в аспирантуру, программировать на разные фирмы и в другие школы - преподавать. Последнее время интересных мест для работы нашиз выпускников в России все меньше и меньше. Кое-кто из наших работает в Гугле, есть и в Фейсбуке, так что фирма веников не вяжет. Но немного мешают... Вы записываете?
  - У меня хорошая память, - сказал Сергей. - И я делаю заметки... э-э... в своей системе скорописи.
  Он в самом деле делал ручкой заметки рунами в блокноте.
  - Скажите, а как вы видите общие цели вашей работы?
  - Учить, учить и учить, как завещал великий Ленин, - ухмыльнулся Николай.
  - Это общие слова, - спокойно сказал уже поднахватавшийся местной терминологии Сергей. - Какова ваша цель, лично ваша - и каковы вызовы? Если вы ответите цитатами, я сочту, что вы не хотите отвечать ясно.
  - Уели, - улыбнулся Николай. - Я ведь и сам не так часто об этом думаю, текучка заедает. Ладно.
  Он встал и походил туда и сюда по комнате, огибая сидевшего гостя. Сергей внимательно рассматривал его. 'Похоже, решил открыться' - подумал он. 'А если нет, надо будет подпустить доверия через заклинание'.
  Но заклинаний не понадобилось.
  - Если вы офицер - солдат учили? - внезапно спросил Николай.
  - Конечно,- искренне ответил Сергей. - Каждый небоевой день.
  - А у вас и боевые дни были? - с интересом спросил Николай. - Ну, это не мое дело. И как вы учили?
  - Как обычно, - пожал плечами Сергей. - Обьяснение, проверка - как понял, еще раз - обьяснение. Демонстрация. Проверка, может ли сделать. Если получается - тренировка. Если не понял - снова обьяснение, снова демонстрация и снова проверка. Если не хочет понять - наказание. Все главное делаешь сам, и помогают ассистенты - унтер-офицеры.
  'Проболтался!' - выругал он себя. 'У них по другому они называются'.
  - Ну у вас и терминология - прямо из Швейка, - усмехнулся Николай. - Но сформулировано чеканно, четко сформулировано. Похоже, вы опытный учитель. В сущности, так же и мы работаем, но у нас несколько другие инструменты и цели.
  Он немного подумал и медленно начал:
  - Вот у нас есть народное обучение. Мы должны воспитывать и учить молодежь - это наша профессиональная задача. Воспитывать людей, готовых к жизни в обществе. Первый вопрос - заметьте, пока без ответа - должны ли мы выпускать покорных всему людей, не задающих лишних вопросов, или настоящих граждан, болеющих за страну? Это вопрос политический. Не будем сейчас его трогать.
  Он сел на стул и потер лицо ладонями. Сразу же стало видно, что он недосыпает.
  Сергей, которому мысль о том, что граждане решают судьбу страны, была еще внове, все же припомнил дворянские собрания, гильдии и крестьянские сходы с наказами старостам и господам земель, но промолчал.
  Тут немолодая женщина с приветливым лицом и совершенно белыми волосами внесла в комнату поднос с чаем и тихонько поздоровалась с гостем.
  - Спасибо, мамочка!- сказал Николай. - Гостя зовут Сергеем. А это моя мама - Анна Ивановна.
   - Здравствуйте, очень рад познакомиться! - вежливо сказал Сергей, встав со стула и поклонившись. Женщина весело улыбнулась, прижала палец к губам, очевидно, не желая прерывать полет мысли сына, и вышла.
  - Второй вопрос - учить, - ухватив чашку с чаем, продолжал Николай. - Берите чай, мы пьем непальский, мама его очень вкусно заваривает. Итак - чему и как учить? Что у нас в ближайшем будущем? Так сказать, просветитель 1.0, как сейчас выражаются подростки. В данных политических и общественных условиях - не будем углубляться в подробности - это главный для нас вопрос... Вместе со всем миром. Мы стоим у порога новой технологической революции, еще не готовые, не освоившие то, что мы имеем - и должны идти дальше. Такова жизнь сейчас.
  Он очень внимательно посмотрел на Сергея.
  - О роботах, об искусственных интеллектах слышали?
  - Конечно.
  Действительно, Сергей уже немало читал об этом поразительном явлении - машинах, которые считают, рисуют, копироуют, и скоро начнут думать.
  - Вы понимаете, что скоро они займут много работ, которые сейчас делают люди? И эти люди потеряют работу и окажутся на улице. Как в старой советской фантастике.
  Старой фантастики Сергей еще не читал.
  - Посмотрим, - осторожно сказал он.
  - Так оно и будет, - с полной убежденностью сказал Николай. - Роботы хоть и дороже, но производительней. Во всех важных делах гастарбайтерами, там, узбеками и таджиками роботов не заменить. Хотя в одной повести Шекли и сказано, что машина может сделать лучше тебя - но не дешевле, а в наш век это, мол, огромное преимущество.
  Сергей промолчал, поскольку Шекли еще не читал, и к тому же не понял, причем здесь узбеки и таджики.
  - У кого лучше роботы - тот будет хозяином мира, - продолжал Николай. - И этих роботов надо разрабатывать, строить, и при этом непрерывно улучшать. Значит, нам будут нужны творчески одаренные математики, физики, инженеры и программисты. Это наша будущая мирная армия. Как вы думаете, на каком месте по роботам Россия в мире?
  - Не знаю, - честно сказал Сергей.
  - Позади всех развитых стран. Тридцать лет сворачивали исследования, не давали денег, продавали на лом и разворовывали современные заводы... И сейчас так делают, хотя уже давно ясно, что это путь к гибели.
  - И куда смотрит правительство? - с интересом спросил Сергей, проглотив слово 'король'.
  - К себе в карман, - буркнул Николай. - Гриша правильно формулирует - это как поезд. Вот он сейчас двинется. Кто не сел в поезд - отстал на сто лет. Отстал в технологиях, в военной технике, в уровне жизни. Как сейчас мы по этим позициям стоим впереди Африки, а Штаты и Европа с Японией - впереди нас. В вагонах сидят страны передовые по технологии - Америка с Канадой, Европа (это сейчас, считай, одна страна), Япония. Еще Южная Корея - как ни странно, она сейчас первая по роботам.
  Сергей с трудом удержался от вопроса, кто такой Гриша и при чем здесь Южная Корея.
  - Китай, Индия, Бразилия очень хотят впрыгнуть в вагон. Мы тоже. Но я не уверен, что получится. Начало, на мой взгляд - когда появятся роботы-водители такси и траков. Это уже будет серьезно. И это будет скоро - через два-три года.
  Сергей молчал, поскольку понял не очень много. Впрочем, хотя в поезде он ни разу в жизни не ездил, но поезд уже видел, и тот произвел на него сильное впечатление. "Потом прослушаю запись и поговорю с Никой" - подумал он.
  - И кто не попадет в поезд информационной роботореволюции, - горячо продолжал Николай, - останется страной второсортной. Вот такие тут ставки в следующие тридцать лет. И мы должны уже сейчас готовить кадры разроботчиков для этой революции. А нам мешают, деньги срезают, оптимизируют... Мать их за ногу! Вот нашей школе постоянно ставят палки в колеса. Как ты считаешь, зависть - сильное чувство?
  Николай, разойдясь, перешел на ты. Сергей ничего не имел против.
  - Еще какое сильное, - ответил он, вспомнив кое-что из прошлого. - Иногда из шкуры вылезут, горы своротят, чтобы помешать.
  - Именно. Вот и нам из зависти мешают. Кроме того, воровать не даем - тоже мешают. Как считаешь, воры за прогресс или против?
  Сергей усмехнулся. Как одетых в роскошные статские мундиры расхитителей графской и королевской собственности, так и простых грабителей и карманников он уже достаточно повидал в жизни.
  - Воры стоят обычно за то, что дает воровать, - сказал он.
  - Вот именно. Вот мы выбиваем и выпрашиваем деньги на компьютеры, литературу, интернет, поездки и конференции, умные и прогрессивные бизнесмены жертвуют иногда довольно много, а украсть их у нас нельзя, мы независимы, не отберешь так просто, и расходы строго контролируем. Вот и мешают. А если бы половину начальникам отдавали - они бы нас на руках носили, на всю страну прославляли. А это деньги пожертвованные, не ими заработанные. Отдавать им - да с какой стати?! Нам то они ни фига не дают, хотя и должны.
  - М-да, - неопределенно сказал Сергей. - Вообще-то по собственному опыту знаю, что деньги нужны всегда, ведь без приличной оплаты помощников мало найдешь на трудное дело, а мешающих всегда полный батальон. В настоящем деле нужны профессионалы, какие только этим делом и занимаются, а их лучше оплачивать.
  - Это ты про армию? - удивился Николай. - Где-где, а там раньше солдат бесплатно гоняли табунами на всякие работы. Служил срочную, видел.
   - Нет, про другое... Про бизнес, скажем так, - обьяснил Сергей.
  - Помощники и добровольцы у нас есть, - возразил Николай. - Лишь бы нам не мешали. Но кое-кому деньги в чужом кармане сердце жгут, прямо спать не могут. Постоянно собачимся с ними. Слушай... а ты не хочешь сходить со смной в нашу школу? У меня скоро занятие, посмотришь, потом потолкуешь с ребятами. С Александром Марковичем, моим бывшим учителем, а теперь боссом, познакомишься, поговоришь. По моему, ты этим заинтересуешься. Время у тебя сейчас есть?
  - На такое дело найдется, - сказал Сергей. - Вы же не всех к себе приглашаете, мне кажется?
  - Не всех, - весело признался Николай. - У нас там учебный процесс, и не особенно обычный. Но ты тоже из педагогов.
  - Да какой из меня еще педагог! - рассмеялся Сергей. - Я пока еще ничего не знаю. Вот, скажем, эта фотография на стене - это кто?
   - Это Януш Корчак, - спокойно сказал Николай. - Его в наше время многие не узнают. Не слышал о нем?
  - Нет, - честно сказал Сергей. - А должен?
  - Да, - коротко сказал НиколайЮ, натягивая на себя свитер и куртку. - Каждый, кто будет учителем, должен его знать. И прочесть его работы. И его детскую книжку про юного короля Матеуша. Ну что, пойдем? Расскажу по дороге.
   И крикнул на кухню:
  - Мама, мы уже пошли, буду вечером, как обычно.
  
  

ДЕТКИ ИЗ СПЕЦШКОЛЫ ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ВЕКА

  
  На ходу прослушав короткий рассказ о жизни и смерти польско-еврейского воспитателя и писателя, добровольно пошедшего в огненный ад со своими обреченными школьниками, Сергер помрачнел. Ему сразу вспомнились тела детей, принесенных в жертву в некоем храме запрещенной секты, уничтожение изуверов-жрецов, и безумие, охватившее тогда его, ко всему, казалось, привычного боевого офицера. И в этом мире, в этом времени люди допускали зверства, причем в значительно большем масштабе. Но сейчас обсуждать этот предмет он не хотел.
  - Надо будет прочесть книгу про короля Матеуша Первого, да и другие его книги проработать с карандашом в руках, - только и сказал он Николаю. Тот с интересом посмотрел на Сергея и ответил:
  - Вот теперь я вижу, что из тебя получится настоящий педагог. Многие только и сказали бы - какое зверство! А ведь то, чему учил людей Корчак, и сейчас имеет первостепенную важность для человечества.
  - Настоящие пророки есть во все времена, вот только их не очень слушают, а лживые пророки всегда более популярны, - вяло ответил Сергей, обдумывая услышанное. - И он, похоже, был пророк. Я как раз Стругацких недавно читал, роман о демиурге, учителе и учениках - довольно похоже.
  - 'Поиск предназначения'?
  - Нет, 'Отягощенные злом'. Тоже там учителя убили из-за учеников - в основном, бывших. Конечно, благонамеренные члены общества, не нацисты какие. Чаще всего так и бывает.
  Сергей уже привык к главному достоинству местного искусства - готовности показывать и обсуждать все подряд, даже очень неприличное или совсем уж бесчеловечное. Правда, такое искусство иногда уносило читателя или зрителя к боги знают каким глубинам отношений внутри людей и общества, но, как говорил его приятель драматург Гирон, выпуская на подмостки своего театра сразу после смешной и сентиментальной сцены на сцену полуобнаженную актрису или неприлично вульгарную певицу - 'пока не ударишь, стенку в голове зрителя не пробьешь!'
  - Вот когда ученики понимают, помимо математики или программирования, что нет просто добра или зла, все это очень сложно, а главное в жизни - принципы и мораль, то, я считаю, это уже успех учителя, - как бы невзначай заметил Николай, поглядывая на Сергея.
   Они встали на движущуюся дорожку и начали спускаться на станцию метро.
  - Согласен, - задумчиво сказал Сергей. - Красивый в Ебурге метрополитен, кстати. А почему только одна линия?
   - Дорого строить, - ответил Николай, - денег мало дают. Плюс транспортные специалисты сейчас считают, что модернизировать трамваи дешевле обойдется. Но на новые трамваи тоже денег много надо. Словом, ждем...
  На метро они быстро доехали до нужной станции и по Коммунистической, бодро шагая в ногу, дошли до здания школы. Как сказал Николай - недавно отремонтированного. Шли уроки, и в большом школьном дворе было тихо.
  - Скоро большая перемена, - заметил Николай, заводя нового приятеля через главный вход. - Используем метод кидания в болото. Тебя никто здесь не знает и никто не ожтдает. Сейчас у нас есть время поговорить со студентами девятого класса, им по пятнадцать-шестнадцать лет, самое дело потрепаться, произвести впечатление. А потом я отведу тебя к нашему духовному боссу Аркадию Семеновичу, поговоришь с ним. Учти, он не только первоклассный новатор в обучении, вроде того самого учителя Носова из 'Отягощенных злом', но и очень проницательный человек. Ну что, готов к общению с незнакомым классом с чистого листа?
  - Готов, - улыбаясь, сказал Сергей. - Класс, кажется, не выпускной?
   - Нет, но вот именно этот класс уж больно умный, - особо подчеркнул господин учитель.
   - Ничего, - спокойно сказал Сергей. - Попробуем поладить. Но ты, однако, авантюрист!
  - Есть немного, - ответил Николай, вводя его в класс, оснащенный большим количеством экранов, компьютеров и проекторов. В классе сидели и занимались чем попало двадцать школьников лет пятнадцати - кто читал с экрана, кто решал задачки на бумаге, кто уткнулся в смартфон. 'Это что, и есть самоподготовка?' - не без иронии подумал Сергей.
  - Добрый день, ребята, - начал Николай. - Перед моим классом у нас есть немного времени, и я хочу познакомить вас с одним человеком.
  Студенты все встали и хором поздоровались:
  - Здравствуйте, Николай Евгеньевич!
  И сразу уставились на Сергея. Он дружески улыбнулся им, нисколько не смущаясь: на него в свое время глядели глаза поострее детских, и даже не обязательно человеческие.
   Николай бодро продолжал, явно стараясь испытать нового товарища.
  - Сейчас у нас время самоподготовки перед классом программирования, и несколько минут мы можем поговорить с Сергеем Даниловичем.
  Студенты хором хмыкнули, не сводя с гостя глаз - и заинтересованных, и не очень.
   - Сергей Данилович - бывший военный, офицер, сейчас студент истории в нашем университете, готовится стать учителем. Поскольку человек он, как я успел понять, не совсем обычный, то я надеюсь, что наша тоже не совсем обычная школа ему понравится.
  - А какой у вас род войск? - немедленно спросили из задних рядов девичьим голосом.
  - Кавалерия, - честно ответил Сергей, весело улыбаясь.
  Ученики понятливо переглянулись. 'Интересно, что они там поняли?' - задался вопросом новый 'историк'.
  - А вы воевали? - вдруг спросил крепкий, накачанный подросток в джинсах и темно-синей рубашке - словом, одетый как сам Сергей.
  - Воевал, и много, но сейчас не будем об этом говорить, - сухо ответил Сергей, окидывая парня внимательным взглядом. 'Этот, кажется, склонен к службе, к силовому решению проблем, но, судя по выражению лица, справедлив' - подумал он.
  - А вы на самом деле бывший офицер? - вдруг спросила рыжая девочка, скептически улыбаясь. 'Ну, эта - типичная заноза' - решил Сергей. Не отвечая, он посмотрел налево, на висящий на стене прямоугольный некрашеный кусок доски, весь побитый.
  - Могу я использовать эту доску? - спросил он улыбающегося Николая, с удовольствием слушавшего становящийся острым разговор с учениками.
  - Конечно, это пробная доска для инструмента при рукоделье вне мастерской, у нас есть такие классы, - быстро ответил Николай. Сергей огляделся, взял кусочек мела у доски и не глядя бросил его в стену. Тот громко ударился о пробную доску и упал на пол. Запомнив звук удара, Сергей, не поворачивая головы, вытащил из кармана свой старый метательный нож, замаскированный под кухонный - обоюдоострый, с простой, даже не лакированной деревянной рукояткой, и сделал короткое движение. Негромко свистнув, нож со стуком вонзился в доску.
   - Ух ты! - удивленно сказал накачанный школьник. Все случилось так быстро - легкий стук мела и сразу за ним сильный стук ножа - тук-тук! -, что остальные не успели даже рта раскрыть.
  - Попал в след мела? - спокойно спросил Сергей, все так же не поворачивая головы.
  - Попали! - с восхищением ответили несколько голосов, а все остальные ученики дружно закивали.
  - И вошел нож глубоко, - с уважением добавил накачанный школьник.
  Не глядя на доску, Сергей подошел, вслепую точно попал ладонью на рукоять ножа и с силой вытащил его из дерева, придержав доску второй рукой. Школьники молчали.
  - Вот только учтите, что из армии я ушел, потому что очень многие проблемы в жизни при помощи солдат не решить, - спокойно сказал Сергей. - Армия не может сделать все - это иллюзия. И потому я закончил службу и пошел учиться дальше.
   Все это было чистой правдой, хотя и не всей правдой, и подростки это почувствовали.
  - А вот вы всегда нож в кармане носите? - не без ехидства спросила рыжая 'заноза'.
  - Да, - ответил Сергей, вкладывая нож обратно в узорные темно-коричневые кожаные ножны. На них под рисунками была вышита надпись рунами на готском: "Не обнажай оружие зря, но не промахивайся, сын", но никто в классе, вероятно, не смог бы ее прочесть. - Это один из первых подарков отца. В семь лет он специально заказал выковать мне такой нож, чтобы я умел владеть им и не резался зря. Потом он научил меня бросать его в цель. И с тех пор этот нож все время со мной.
  У некоторых школьников на лицах появилось выражение зависти.
  - В двенадцать лет отец подарил мне настоящий топор, и я не только рубил им дрова на охоте и делал всякие деревянные вещи, но даже, наточив, только с водой, без мыла брил им лесорубов. Топор я, естественно, с собой ношу не всегда, - усмехнулся Сергей. - В том же возрасте я получил от него подростковое охотничье ружье и пистолет, и прошел полный курс владения огнестрельным оружием. Затем ко мне прикрепили двух больших охотничьих собак нашей местной породы (знали бы вы, какие они были большие! - подумал Сергей), и с тех пор я постоянно ходил с отцом на охоту. Так в наших местах становятся мужчинами.
  - Ух ты! - негромко сказал кто-то.
  - Скажите, вот вы, судя по вашим словам, выросли в лесах. А вы не старовер? - спросила очень аккуратная и организованная с виду девушка с черными волосами, довольно милая.
  - То есть? - с интересом спросил "историк".
  - Ну, старой, другой веры? - пояснила она. - Дониконианской. Аввакумовской.
  - Да, - задумчиво сказал Сергей, - можно сказать, что я - человек другой, несовременной веры. Но это не очень важно.
  - А что тогда важно? - немедленно спросил кто-то. Так, подумал Сергей, я у них уже свой, начали задавать вопросы без остановки.
  - Важно научиться решать проблемы, - сказал он. - Всякие проблемы. И второе - научиться учиться. Так, как вам удобнее учиться, эффективнее всего. Может быть, я поэтому и ушел из армии.
  - Какой-то вы очень... интеллигентный для армии, что ли... - нерешительно сказал кто-то сзади. Какой-то блондин во втором ряду криво усмехнулся. 'Этот, похоже, не любит команд' - подумал Сергей. 'Ладно, сейчас увидите'. Он мило улыбнулся и мягко сказал:
  - Да?... Ну что ж, класс...- и рявкнул:
   - Встать!! Смирно!
  В команду он не только вставил свои самые отработанные командные интонации, но и подпустил низких частот, какими изъясняются в гневе драконы. Это прекрасно сработало: мгновенно все, даже девушки, даже недисциплинированный блондин со второго ряда, вскочили и вытянулись по стойке - даже те, кто этого никогда не делал раньше. На лицах был откровенный испуг, в том числе и у Николая.
  - Вольно, ребята, - спокойно сказал Сергей, - Да вы садитесь, садитесь... И помните: у любого развитого общества обычно есть веками отработанные инструменты принуждения, в том числе и военного. А наша с вами цель прежде всего состоит в том, чтобы вы думали и решали за себя, а не вскакивали по команде какого-нибудь незнакомого солдафона вроде меня. Хотите, проверим нервы, попробуем еще раз?
  Уже усевшиеся за столы студенты неуверенно переглянулись.
  - Значит, так, - сказал Сергей, - крепко держитесь за столы и постарайтесь не вскочить. Поняли? Прекрасно. Встать!!!
  Несмотря на готовность к сопротивлению, снова все вскочили, и очень быстро: уж больно жутко звучал голос 'историка', подкрепленный изрядной долей звуков низкой частоты. Устоять было невозможно. Впрочем, стоявший сбоку Николай не только не испугался в этот раз, но даже сдерживал смех.
  - Теперь верите, что я бывший офицер? - ласково сказал Сергей. - Раз уж я имею командный голос? Садитесь, и помните, что за свое мнение, независимость, достоинство надо уметь бороться. Не дать сделать из себя раба. Вы должны решать за себя, вы должны командовать собой - не кто-то другой. В том числе и не я.
  Дети опять уселись, ошеломленно переглядываясь. Необычное упражнение их сильно удивило.
  Все это входило в начальный курс воспитания дворянина, даваемый детям с восьми лет, но Сергей рассудил, что в обществе с равными правами все как бы дворяне, и такое обучение школьникам не помешает.
  - Запомните раз и навсегда, - спокойным, интеллигентным голосом продолжил он. - Думать, что сила может все - это величайшая ошибка в жизни. И эта ошибка обычно приводит к неправильным решениям проблем. Полиция, армия, вообще сила только помогают подготовить решение проблем, а решают их родители, учителя, администраторы, выборные, назначенные представители правительства, властители дум - журналисты, судейские, философы... Да-да, философы! Наконец, купцы, то есть бизнесмены, и представители сословий.
  Эти простые формулы, которые отец Сергея регулярно вбивал в голову своих сыновей, дошли и до школьников двадцать первого века, и, во всяком случае, вызвали на их лицах задумчивость.
  - Можно сказать? - вдруг сказал еще один школьник. - Я вас часто вижу на мотоцикле, вы гоняете в том районе, где мой дед живет. Здорово гоняете, - добавил он.
  - Гоняю, - охотно согласился Сергей.
  - А я видела вас в Конном клубе вместе с Ленкой, бывшей одноклассницей моей сестры, и с ее мамой-профессором. Вы учили их сидеть на лошади. И сами здорово скакали - как будто отдыхали, но очень красиво сидели в седле, - заявила модно одетая черноволосая девушка с заднего ряда.
  - Скакал, - подтвердил Сергей, - я же кавалерист.
  - Простите за нескромный вопрос... А где вы воевали? - вдруг суровым голосом спросил накачанный школьник.
  Сергей нахмурился.
  - Я много где воевал, - неохотно ответил он. - Сначала на равнине, потом в горах и горных лесах... Под конец послали меня на море - в морскую пехоту. У них там офицеров перебили. Вот это уж было совсем лишнее...
  - Награждены были? - деликатным тоном спросил накачанный школьник.
  - И ордена есть у меня, и медали.
  - А в джунглях бывали? - с надеждой в голосе спросила еще одна девушка.
  - Бывал, - вздохнув, признался Сергей. - До сих пор этих морол забыть не могу... Это что-то вроде горилл, местное название. Сидишь в засаде, а самец к тебе сзади подкрадывается без шума и смотрит: уж не собрался ли я у него самку увести? Страшно мешали эти ревнивые... э-э... гориллы. Да и насекомые раздражали не меньше. И змеи.
  Школьники захихикали.
  Насчет змей и насекомых Сергей, конечно, приукрасил - надежные амулеты отгоняли как насекомых, так и пресмыкающихся на пять шагов вокруг, но с моролами так и было. Вот только он не упомянул, что засады были не военные, а охотничьи, и в этих засадах рядом сидела девушка, которую боялись все хищники джунглей, а для змей она просто была чуть ли не богиней. Девушка только поворачивала голову к моролам - и они, увидев ее светящиеся глаза, немедленно исчезали в темноте и не возвращались.
  - А на Украине воевали? - спросил кто-то.
  - Нет, там я не был, - задумчиво ответил Сергей. - Воевал очень далеко отсюда. По настоящему воевал, в составе армии, а под конец спасал людей от всяких пиратов. Настоящих пиратов, не с саблями и мушкетами, а хорошо вооруженных.
  - А-а, - сказал кто-то. - В южных морях, наверно?
  - Да, - вздохнул Сергей. - Теплый океан, вулканические острова, орехи весом в килограмм на голову падали...
  Он поморщился и непроизвольно потер себе макушку, вспомнив чудовищный удар урагана, горизонтальные струи ливня, кувыркающиеся по ветру сломанные пальмы и орехи, летящие в него как пушечные ядра.
  - Кораллы, пальмы, акулы разных размеров... А вы откуда знаете?
  
  

ДЕВИЧЬИ РАЗГОВОРЫ

  
  
   В тот день Сергер был у Ники с девочками в гостях недолго: попил чаю (особенно вкусного у них, как он всегда уверял), быстро посоветовался кабинете с Никой о делах и уехал на своем мотоцикле. Нина и Лена уже закончили все домашние задания и сидели с книгами в руках, ожидая ужина (Ника не любила, когда дочери надолго утыкались в мобильный телефон, и приучила их читать что-нибудь в свободное время).
  - Жалко, что Сергей Данилович ушел так рано, - вздохнула всегда открытая Нина. - Что нибудь еще рассказал бы и показал бы. Кстати... - вдруг она внимательно глянула на взрослую сестру,
  - Скажи-ка мне честно, как сестре: он тебе нравится? Ведь подумать только - это же настоящий дворянин, и еще участник войн, храбрый, благородный, добрый... и еще волшебник!
   Лена была умна и эмоциональна, но очень сдержанна и хорошо владела собой. Она ответила:
  - Во первых, он старше меня лет на шесть - во всяком случае, не сверстник. Во вторых, он не волшебник, а боевой маг. Он не творит чудеса всем на удивление, а сражается с врагами магией. В третьих, он представитель элиты в своем... в своей стране, ну вот как мультимиллионер здесь, а также владеет графством, то есть небольшой страной, и командует тысячами людей.
  - Но он же добрый? Смелый?
  - Да, но не думай что он какой-то там добрячок. Он воевал три года, и воевал успешно, получал ордена и медали. По нему не скажешь, что он может принять награду не за что. Значит, его солдаты наверняка ухлопали целую кучу противников. Такова война.
  - Но это же война. Все воюют, защищая свою страну!
  - Конечно. Я имею в виду, что он не добряк, а взрослый и очень серьезный человек, занимающийся очень важными делами. Он кого хочешь может построить. Помнишь, как в танцклубе он разогнал хулиганов? Они сразу поняли, что этот веселый парень сейчас их вмиг покалечит безо всякой пощады, и разбежались. И потом, я вот думаю... Он вдовец, потерял жену, у него маленькая дочка, по которой он очень скучает. Почему он не с ней, а отправился в далекое и опасное путешествие к нам? Конечно, он очень любознателен, но такая разлука... Я думаю, что или ему приказали поехать и посмотреть наш мир, или у него есть серьезная причина, и он у нас что-то ищет.
  - Ну, у тебя опять теория заговоров, - рассмеялась Нина. - По моему, он сейчас не на службе в армии, приказов не слушается. А может, он просто путешествует?
  - Люди его склада если отдыхают, то со своими близкими, - серьезно ответила Лена. - Он слишком много успел потерять. И вообще, мне кажется, он - человек долга. В армии он точно уже нем служит, сам говорил, но он же маг, студент Магического Университета. Может, ему его архимаг приказал? И потом... К тебе он относится, как к дочке, а вот мне он, я полагаю, не по зубам. И вообще, у него наверняка были всякие придворные красавицы, до котрых нам с тобой далеко по красоте. И он имел роман с эльфой и роман с драконшей... Насчет драконов - не знаю, но эльфийки не только по сказкам, но и по его словам страшно красивые и очень вольные в поведении. Та, котороую мы видели в его амулете, уж точно красавица. По моему, это именно она - его бывшая пассия. А драконы у них в недавнем пролом могли город средних размером сжечь в два счета, если что не по ним. Это тебе не книжки о прошлом, там всякое бывало... А может, и сейчас бывает. Он вот рассказывал, как они со своей крылатой девушкой куда-то летели, и вдруг встретили пиратов, и подожгли их корабль. А эти пираты - это же не романтика, это настоящие морские бандиты. И их там полно, как я поняла.
   Нина слегка увяла, но все же продолжала:
  - А все-таки странно, правда - я всегда думала, что в прошлом никто не мылся, не было никаких прав, все было очень жестоко, а он такой культурный, веселый, чистенький, пахнет каким-то нежным мылом...
  - Я спрашивала у него - это мускус, типичные мужские как-бы сухие духи у них, - хихикнула Лена. - Да, они там другие, и магия в их обществе много что меняет. Не такие уж они отсталые, хоть он и восхищается нашим прогрессом и технологиями. Еще бы! Они же на триста лет позади. А вот вылечить тебя так, как он, наши не смогли бы. И потом, у них есть эльфы, гномы, еще кто-то. Вот бы почитать что-нибудь по их истории! Он рассказывал вскользь, что лет двести назад, до какого-то договора, они все время воевали, и так резали друг друга, прямо как европейцы или азиаты друг друга у нас. И рабы были у них совсем недавно самые настоящие - не хуже наших крепостных или негров в Америке.
  Тут она задумалась.
  - Вообще, ты помнишь, как он говорил о своей жене?
  Нина сразу ответила:
  - Он говорил, что она воевала рядом с ним.
  - Да, - ответила Лена, - и сразу же он сказал, что она умерла при родах. Но когда опять зашла речь о ней, уже намного позже, через месяц, кажется, он вскользь сказал, что ее убили. Не врачи погубили, а просто убили. Значит, ее убили при родах, а не на фронте? То есть он воевал, его не было с ней, она рожала, и ее... убили? Он ведь не такой человек, чтобы позволить такое, когда он рядом.
  Сестры ошеломленно переглянулись.
  - Какой ужас! - прошептала Нина. - А это ничего, если я посоветуюсь с мамой?
  
  
  
  
Оценка: 7.76*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"