Акимова Мария : другие произведения.

Дом на сумрачной скале

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Очень долго думал, фантастика ли это. В конце концов пришёл к выводу: рассказ балансирует на грани между экспериментальной фантастикой и мистико-символической прозой... но элементы фэнтези всё же перевешивают. Пока я зачарован этим рассказом, поэтому не могу сказать ничего больше" (с)Halish
  Дом на сумрачной скале.
  
  
  Искры светлячками взмывают в черное небо. Костер сыто потрескивает, языки пламени нежно касаются закопченного дна котелка. Я неторопливо помешиваю варе-во, не давая ему приставать к стенкам.
  - Если вы не выйдите, ужин сгорит...
   Цикады надрываются из последних сил, но старания их бесполезны. Четыре силуэта, замершие на краю леса, не догадываются, что туш исполняется в их честь. В голо-ву не придет, что маленькие музыканты три дня изводили всех своими репетициями. Конечно, это же всего лишь насекомые на обочине.
  - Как хотите, все равно другого пути здесь нет...
  Макароны немножко разварились, но выглядят еще вполне съедобно.
  Припозднившиеся гости не торопятся к огню - привыкли, что здесь ничего просто не бывает. С боем. Вечно с боем, и только так. Да вот дальше-то, действительно, прой-ти нельзя... Мимо меня.
  Ветви расступаются, и на растрескавшуюся ленту бетонной дороги выходит Старик. Седина на висках как пыль, неровный шрам-звездочка стягивает кожу около уха. Недострелок. АК лениво болтается на плече, навязчиво поглядывая в мою сторону.
  Чуть правее, из-за кустов выступает Лорд. На худом холеном лице таинственно поблескивают круглые стекляшки очков. Ночь удивительно ему идет.
  Из оврага выныривает Волчонок. Низенькая вымазанная сырой землей и украшенная сухими листьями подвальная амазонка. Тяжелый арбалет оттягивает ей руку и здо-рово мешает.
  Последний у самой вырубки не двигается с места дольше других. Он беспокоит меня сильнее остальных. Тени леса мешают вспомнить его лицо. Джинсы, штопаный свитер. Серый свитер - безликий человек. А имя... Имя я, кажется, ему не дала.
  Гости не спешат подойти.
  - У тебя красные глаза, - Старик считает, что кто-то обязательно должен быть немножко выше прочих. Чуть равнее равных.
  - А у вас - лица... - в костер летят новые ветки, и огонь вспыхивает, окрашивая опушку алым отсветом. И вместе с нею мои глаза, их одежду, траву, кусты и стволы деревьев. Тех, что поближе.
  Волчонок тянет носом воздух, осторожно поднимает из травы выпотрошенную консервную банку.
  - Тушенка. 'Великая стена', - она вопросительно смотрит на Старика.
  Но тот лишь качает головой:
  - Нет времени.
  Девушка с досадой швыряет жестянку в кусты.
  - Ошибаетесь, времени у вас как раз предостаточно, - котелок уродливым метеоритом опускается на траву, и стрекочущая мелочь бросается в стороны от его горячих боков, - мимо меня дороги нет.
  Старик усмехается, отвлекая внимание от мелькнувшей в глазах тревоги: в автомате последний рожок. Начатый. Волчонок встает за спиной командира и взводит арба-лет. Лорд и тот-которого-не-помню как по команде оборачиваются назад к лесу, при-слушиваясь к беспокойной ночи. Угрозы в моих словах не было, но они услышали то, что хотели услышать.
  - Остынет, - это тоже угроза. Для тех, кому вдруг захочется.
  Медлят. Тянут. Ну, что вам бояться? Четверо с оружием против одного. С гостеприимством. Предводитель странного отряда подсаживается к огню, из голенища пыльного сапога появляется походная ложка. Продолжая ухмыляться, он осторожно зачерпывает варево.
  - Так почему мы не пройдем... мимо тебя?
  - Потому, что здесь тупик.
  - Неправда, - у Лорда резкий и слишком высокий голос, он обвиняюще тычет в мою сторону, - мы проходили знак перекрестка. Значит, здесь должны быть, как ми-нимум, две дороги.
  - Кому? - интересуюсь в ответ.
  - Не понял...
  - Кому должны?
  - Так ведь знак, - он кажется не на шутку растерянным.
  - Так ведь он для вас, а не для дорог.
  Волчонок перехватывает оружие поудобнее и наугад выпускает арбалетный болт в густой вязкий мрак. Туда, где сквозь лес должно лежать продолжение пути. Стальной стержень вязнет в воздухе, словно в потоке дегтя, сворачивается серой спиралью, и темнота, причмокивая, слизывает его. Нужно время, чтобы привыкнуть к этим ее вы-ходкам.
   - Больше сюрпризов не будет, у меня без обмана. Да идите вы ужинать!
  
  Едят они торопливо, обжигаются. С шумом вдыхают и все еще ждут подвоха, хотя, уж куда дальше - столько идти, чтобы никуда не придти. Вернее, чтобы придти в никуда.
  - Надо вернуться к перекрестку. Отмотать обратно километров десять. До болот. Там мы и потеряли направление... Чему ты улыбаешься?
  Медленно поднимаю взгляд на Старика:
  - Хотелось бы видеть ваши лица, когда вы снова упретесь в тупик.
  - А ты, похоже, все здесь знаешь? - он бы ударил меня, такие вещи сразу замечаешь, но его что-то сдерживает. Или кто-то.
  - Конечно.
  - И тебя можно спрашивать о направлении?
  - А чего же ради я тут сижу?
  Так ведь просто: ни одна дорога не обрывается просто так, без объяснений. А если и обрывается, в этом есть какой-то смысл. А если смысл есть, то должен быть и тот, кто о нем знает. Они позабыли все сказки своего детства... Герои идут долго и трудно, а потом встречают старика-лесовика... или колобка. Ну, или меня, если уж совсем не повезет.
  Четыре пары глаз пытливо смотрят на меня. Нет, простите, только три. Взгляд того-которого-не-помню, приковал звездопад: проносящиеся по небу камни кажутся ему гораздо интереснее
  - Так куда же нам все-таки идти?
  - Все зависит от того, куда вы хотите прийти...
  - Да, я тоже читал эту книгу. Но нам-то нужно определенное место. Замок.
  Последнее слово звучит внушительно, даже сверчки затихают. Замок - это вам не дом на бугре...
  - Зачем он вам?
  - Ты смеешься? - Лорд прикуривает от тлеющей ветки, - Замок - это альфа и омега окружающего нас пространства.
  - Замок - всего лишь упорядоченное сочетание дерева и камней, - в тон отвечаю я, - альфа и омега - это причины поиска замка. Нужны веские причины...
  - Это так важно? - уточняет Старик в прежней насмешливо-испуганной манере. Страх за усмешкой все отчетливее. Говорить придется, и он лучше других понимает, что приврать здесь не имеет смысла.
  Я швыряю в костер новую охапку веток, искры рвут вертикально вверх. Огонь трещит веселее и вновь красит в янтарный мои глаза...
  - Да.
  
  ***
  
  ... этот человек мог реально помочь. Дать денег, распорядиться, одним взглядом заткнуть тех, кого следовало. Мог, но не хотел. Вместо этого он сидел напротив, грел в ладони рюмку чертовски дорогого и хорошего коньяка. Просто сидел и наслаждался моим ничтожеством.
  Я молчал, аргументов напоследок не осталось, а повторение - штрафные очки.
  - Надо отдать должное, - произнес он с ленцой, - то, что ты обратился ко мне - это большая смелость... Или наглость, я еще не понял.
  - Вы поможете?
  Он отрицательно покачал головой.
  - И не думай, что это месть. Мстить тебе нет резона. Хотя и не стоило ей уходить от меня. Но дело в другом. Ты напортачил, а значит должен отвечать. Все правильно, все так, как должно быть.
  Я сглотнул и только теперь заметил, как у меня вспотели ладони, вытереть бы их осторожно, но на сегодня, пожалуй, хватит унижений.
  Есть еще самый последний козырь: она сама его попросит. Можно даже обставить так, словно бы я и не знаю. И вообще против. Она-то ни в чем не виновата. А я могу потянуть за собой. И потяну. Посмотрим тогда, как ты подавишься своим коньяком. Послушаем твое 'все правильно'. Надо будет сказать ей, что нам обоим не выпутаться. Надо сказать, что... Что угодно. Без разницы. Она все для меня сделает.
  
  ... Огонь огромной кошкой ластится к ботинкам Старика, тот нехотя отсаживается чуть дальше...
  
  ...в коридоре кто-то спьяну сорвал вешалку и теперь, приглушенно матерясь, пытался выбраться из-под пальто. Лёся ерзала у меня на коленях в своей дегенеративной мини-юбке и мешала разговору. Я смахнул ее на свободную половину дивана, и она, обиженно вереща, поползла к Олегычу - искать защиты и утешения.
  - Не отвлекайся, - Стаса слегка развезло, он навалился грудью на стол, но, вроде, еще соображал, - вот в чем ты не прав... Выходит, если нет контроля, то я сейчас могу встать и сказать... любому чму...ну, положим, Толяну, что он чмо и...?
  - Нет, - ответил я, - такого я не говорил.
  - Обонсуй... особ... Черт, поясни.
  - Поясняю, я имел в виду, что отношения между людьми постоянно развиваются. В наивысшей точке фильтрация себя, грубо говоря, не только не нужна, но и не уместна.
  - Ну, так и вот...!
  - Не 'вот'. Тебе бы не пришлось говорить кому-то, что он чмо, потому что он уже таковым бы не являлся.
  - Это идеальная картина, - Стас уронил голову на руки, я даже подумал, что он отключился.
  На другом конце стола захохотали и принялись пулять друг в друга огрызки и скомканные салфетки. Я почувствовал, что кто-то царапает мой рукав. Оказалось, Лёська - растрепанная, с размазавшейся помадой - жаждет примирения.
  - Нет, ты все-таки не прав, - ожил вдруг Стас, - эт-то идеальный вариант. Он нереален. Значит безжизнен-нен.
  За столом запели что-то маловразумительное под раздолбанную гитару. Пора было сваливать от этой бодяги. Может, стоило Лёську с собой забрать...
  
  ... В очках Лорда бесится отражение растревоженного пламени...
  
  ...потолок - желтый от старости и сырости - пару тысяч лет назад расколола трещина. Как-то ночью кусок штукатурки прицельно грохнулся на этажерку, побил стака-ны и распугал бабкиных кошек. С этого началось, а конца и не видно. Уже ни бабки не стало, ни кошек, а трещина все так же прет через комнату, из угла в угол. И желтые подтеки как засохшая сукровица.
  Аварийный дом. С аварийными жильцами, у которых и нутро надо ставить на аварийный ремонт. Тоска, господи. Ну, за что? Где жизнь? Нет ее. Бытие есть, зверское как вой будильника, а жизни нет. И не будет. Нигде. Никогда.
  Тоскаааааааааааааааааа.
  Каждое утро просыпаюсь и вижу эту трещину, полинявшие занавески, засиженную мухами люстру и сапоги, которые со вчера сушатся под ржавой батареей. Как я ненавижу просыпаться...
  
  ... То ли от моего взгляда, то ли оттого, что произвела куда меньшее впечатление, Волчонок ежится и прячется в тени своего командира.
  - Ветер, - окликает она последнего пришельца, - а тебе чего надо?
  - Ничего, - отвечает человек со странным прозвищем.
  Ничего?
  В темноте не видно лица, но голос, он ведь предает не хуже взгляда. Не так быстро, быть может, но ничуть не хуже...
  
  ... - Родной, что случилось?
  - Все в порядке.
  Казалось, что искренне, но только произнес и понял, что соврал. В двух словах из трех. А она поверила, легче поверить и не ворошить. Не дергать за ниточки, черт его разберет, что к этим ниточкам привязано.
  Все в порядке.
  Мясо на тарелке под каким-то хитроумным соусом, наверное, вкусное, а я будто жеванную бумагу во рту катаю. Но надо хоть из благодарности сделать вид... Кому на-до?
  А она склонилась ко мне - кончики волос змейками полезли за воротник - обняла за плечи. Щекой к затылку прижалась. Не знаю, можно ли сравнивать, но лучше бы пулю в этот затылок. Если и больнее, только один раз всего.
  Она обхватила горячая, живая. Чужая. Кольцо на пальце мое, в сумочке моя фотография катается, а все равно. Мне все равно. Эту женщину я называю женой и не люб-лю ее. Ни дня не любил. Не сложилось, как бы я ни старался.
  Красивая, умная, добрая. Всегда рядом. Всегда поддержит. Никогда не бросит и не уйдет. Разве что сам прогоню. Вот тебе счастье - 'по одному в руки'. Живи и радуйся, чего ж мне неймется? Чего еще надо?
  
  - Ничего.
  - Мда... В таком случае, меньше людей будут разочарованы.
  Как всегда - хочется объяснить, но слова разрывают мысли на сотни лоскутов. Да и что тут скажешь? Слишком долгий путь к замку, за стенами которого дракон прячет несметные сокровища. Но что такое змея-переросток для людей твердо идущих к своей цели? Даже не преграда, просто трудность... меньше, чем трудность. Можно было по-казать им 'дракона', развлечься битвой. Иногда выглядит забавно. Минутный восторг от обладания яркими побрякушками, оглушительными аплодисментами, всеобщими восторгами. Каждый раз спорю с собой - разгадают подделку или нет. Бывает, что разгадывают.
  Лорд, милейший, задумайтесь. Вы ищите смысл, но уверены ли, что ищете его в нужном месте? На этом пути нет порядка, нет стройности логических систем. И не бу-дет никогда, таковы уж условия: разум не в части, он отказывает первым. Контроль всего и сразу - такая глупость, мой дорогой.
  А вы, седой человек, понимаете ли вы, что собой отрицаете саму идею прихода мудрости с годами? Нет, так слишком резко - не поймет. Только как мягче? Куда мяг-че? Столько шансов, столько возможностей, и впустую. Для вас, мой любитель мень-шего зла, уже предостаточно сделано. Гораздо больше, чем вы могли бы получить от дракона.
  А ты девочка... ты приходи, только позже и в иной компании. Впрочем, решай сама, не каждый становится счастливее, даже среди победителей.
  Слов много, сказать нечего. Они буравят меня взглядами, и сейчас было бы правильно придумать что-то злое и справедливое...Но если обещано 'без обмана', значит, честно до конца.
  - Вам интересен Замок? Тот, что за моей спиной, подойдет?
  Да, когда-то на невысоком пригорке стояла крепость. От нее осталась только замшелая арка ворот и заросший ракитой фундамент смотровой башни.
  Волчонок с места прыгает через костер и мчит к старым камням. Мужчины не торопятся за ней, все трое кажутся растерянными.
  - Да, это замок, - произношу я, предупреждая вопросы. - Настоящий. Настоящее некуда. Просто много лет прошло.
  - Ничего... совсем, - девчонка запыхалась. - Но этого... быть не может...
  - Почему? - ровный интерес, к нему чуть удивления, немого возмущения. Самую капельку.
  - Мы так долго шли, - пытается поддержать свою спутницу Лорд.
  - Но вас никто не принуждал. И не зазывал. Мне кажется...
  - Нет, подождите! Мы шли в объективно существующее место. Его наличие подтверждается многими свидетельствами. И тот факт, что вы теперь оспариваете его реальность...
  Удивительно, как он с такой тягучей манерой изложения жив до сих пор?
  - А почему бы тебе просто не солгать нам? - Старик делает движение, словно хотел было ткнуть мне под ребра дуло автомата, но в последний момент передумал.
  - Чего ради? Для защиты дракона? Думаю, он смог бы сам за себя постоять. Ах, нет, для того, чтобы сорвать куш. Вы ведь за кушем шли? Немного экшена, немного адреналина, а в конце приз в миллион. Простите, но это другая игра - в этой победите-ли чаще терпят поражение. А дракон... В меню нашего ресторана нет такого блюда. Только макароны. И те уже съедены.
  Получилось грубо.
  Им, в самом деле, пришлось пройти очень длинный и не слишком приятный путь. Одни болота чего стоят. А тут я мораль читаю. Нехорошо. Совсем плохо.
  - Простите.
  - Все ясно! Короче, торчать здесь дольше нет смысла. Так? - Старик с ненавистью посмотрел на дорогу, по которой они пришли, на лес, на небо, словно те были в чем-то виноваты, - Как убраться?
  - Очень просто...
  Три фигуры растворяются в ночном воздухе, только тени еще на несколько мгновений задерживаются в дрожащем круге света. И разочарование. Оно тоже остается, повисает в воздухе, переплетаясь с дымом. Само рассеется, а пока придется потерпеть.
  Я смотрю на последнего из странников, на Ветра. Он лежит с закрытыми глазами, и, кажется, не замечает, что остался один.
  - Что-то они скоро нас покинули
  - Обычно долго права качают?
  - Да. Иногда приходится силой выставлять.
  Ветер рывком садится, он без сомнения заинтригован.
  - Так все-таки мы ошиблись направлением?
  - Путь здесь один. И ведет он ко мне. Всегда...
  - Так почему же я остался?
  - А мне не нравятся люди, которым ничего не надо. Сразу хочется их чем-то одарить. Не делай такие глаза. Да, ты мне не нравишься. Выпьешь?
  Огонь растекается между нами алыми ручьями, вязкий мрак наливается его дерзким сиянием. На деревьях крошечными сигналами тревоги мерцают листья. Не бойтесь, милые, это ведь только игра...
  
  ***
  
  - Выпьешь?
  Каминный зал наполнен воспоминаниями о музыке, когда-то она отразилась от его стен, и навсегда поселилась здесь, в сводах, среди сов и нетопырей. Камин гудит ей в такт и густое вино, пахнущее пряными травами, тяжело переливается в бокалы из пу-затого кувшина, оплетенного лозой.
  - Это замок?
   Ветер в своих джинсах и кроссовках нелеп даже на фоне закопченых треснувших барельефов.
  - Это замок, - кивает он сам себе, - значит, ты просто...
  - Имею право, - я протягиваю ему бокал, - в конце концов, я хранитель. Если выражаться красиво. А если не очень красиво - швейцар.
  - А если правдиво?
  - То сволочь, но это тайна.
  - За что же меня впустили?
  - А кто сказал, что ты вошел?
  - Но это замок?
  - Да.
  Он пропускает подачу. Но это не имеет значения, наш разговор всего лишь игра. От него ничего не зависит...
  Слова. Слова - всего лишь осколки и звуки. Они как стражи охраняют суть вещей. Поэтому все, что я говорю, это ложь. И все, о чем говорю, правда.
  И поэтому я не отвечаю на вопросы. Хотя большую часть времени кажется, что только этим и занимаюсь.
  - И я внутри?
  - Безусловно. Только ты не входил в него, ты всегда был здесь. И единственное, чего ты можешь добиться - это право выйти из замка.
  - Я не понимаю, что ты хочешь сказать, - Ветер, отвернувшись от камина, трет виски. Давно надо проверить тягу.
  - Еще бы...
  Обычный человек, наивно думающий, что все в его жизни уже было, и ничего нового не будет. Циник, ничего не знающий об истинном цинизме. Скептик, жаждущий быть удивленным.
  Обычный человек. Почему именно он? А почему, собственно, и нет?
  Может, мне нравится желание, толкнувшее его в путь. Сам он стыдится его так сильно, что придумал нечто более разумное, взрослое и правильное... Не важно что. Сойдет любая ложь, прикрывающая то, что он идет к дракону для того, чтобы просто стать героем. Прекрасное желание. Смешное, но захватывающее - победить змея в ратном поединке и заслужить руку и сердце... Откуда взялись только эти 'расчлени-тельские' образы?
  А может, мне просто хочется завладеть его чудным драным свитером.
  - Поднимайся, - вино маслянистыми каплями стекает по стенкам бокала, - тебя ждут.
  Он послушно встает, но тут же замирает, испугавшись близости развязки.
  - А ты? - но, понимая, что я снова ничего не отвечу, исправляется, - ты не пойдешь со мной?
  - Нет, - это честно, мы можем больше не увидеться, так что не за чем оставлять о себе дурные воспоминания, - ты пойдешь один.
  - Но я не знаю куда.
  - Куда угодно, здесь все дороги ведут к дракону...
  Еще с минуту он медлит, убеждая себя, что выбирает дверь. Просто ему страшно. Но презирающий чужой страх, сам достоин презрения. Поэтому я улыбаюсь, когда он оборачивается ко мне, и подливаю еще вина в его бокал. Все будет хорошо.
  Ветер отворачивается в последний раз и делает шаг наугад, к ближайшему проему.
  
  ...Когда ты отчаялся найти выход из бесконечной путаницы коридоров. Когда сомнения изъели твой разум. Когда усталость сменила страх, ты пришел.
  Самый глубокий подвал, самый дальний коридор - всем тупикам тупик. Столпы поддерживают своды и бесчисленные этажи над ними. Ноздреватый камень изрезан письменами, которые никто никогда уже не прочтет. Площадка, засыпанная сероватым песком, в дрожащем свете факелов кажется топью. Посреди нее, точно в центре круга воткнут меч.
  Ты этого ждал?
  Нет?
  Лезвие меча зазубрено и покрыто пятнышками ржавчины. Гарда с одной стороны заметно короче, а рукоять, похоже, погнута. В нелепости твоего оружия особый смысл - ты окажешься смешон и беспомощен. Меч скорее станет союзником врага, чем твоим помощником. Поэтому-то он единственное, что у тебя есть.
  Ты медленно обходишь площадку. Круг за кругом. С каждым разом, приближаясь к своему оружию. Наконец, кладешь руку на эфес, но ощущение чуждости только рас-тет. Это не твое...
  Меч тяжел. Он выворачивает запястье, и тебе никак не удается найти точку равновесия.
  Больше нет веры в победу, остается цепляться за глупую надежду.
  - Зря, - каждый звук, как поворот жернова.
  Ты думал увидеть, услышать, почувствовать его приближение. Успеть подготовиться, но дракон обманывает, просто появившись за твоей спиной.
  Его огромное, по-змеиному гибкое тело, занимает половину арены. Янтарные глаза с пыльно-серыми прорезями зрачков смотрят на тебя насмешливо. Ты искал замок? Что ж, пожалуй, ты его нашел. Ты хотел увидеть дракона? Вот он перед тобой. Какое следующее было желание, смешной ты человечек?
  Он не двигается ни единой чешуйкой, но длинный покрытый шипами хвост внезапно рассекает воздух и сбивает тебя с ног.
  На зубах песок. Встать! Приходить в себя нет времени.
  Мечом плашмя по черно-зеленой лапе.
  Перекатиться. Пригнуться, второй раз не подловит.
  Дракон не приближается. Длины его тела хватает, чтобы нападать на тебя издалека.
  Едва уворачиваешься от лапы. Снова. С другой стороны. Лес когтей.
  Боль. На секунду слепнешь от боли. Шея и плечо горят. Ошметки рубашки впитывают кровь.
  Дракон словно утроился. Он везде.
  Уклоняешься от бесконечных атак. Отбиваешься от бесчисленных конечностей.
  Ближе. Надо ближе к нему. Иначе ни шанса.
  Хвост летит, целясь тебе в грудь. Пытаешься увернуться, но это обман. Рептилия обвивает твои ноги и тянет на себя. Острием клинка бьешь в основание шипа. Дракон вздрагивает и отдергивает хвост.
  Почти ликуешь. Ближе. Еще ближе. Надо пользоваться тем, что ты меньше его, а значит, тебя не так просто увидеть.
  Бежишь, волоча по песку меч. Перекат. Уворачиваешься от смрадной морды и подкатываешься под брюхо.
  Последний удар. Последний.
  Клинок царапает чешую, не нанося вреда. Никто не позаботился о том, чтобы заточить его. Все это была одна ловушка.
  Лапа стискивает тебя, поднимет в воздух, к самой морде зверя. Трещат ребра, перехватывает дыхание, силишься только не зареветь от беспомощности и обиды.
  - Ну, - глаза-угли с интересом изучают тебя, - и ради чего все это?
  Ты молчишь, сказать нечего просто. Ради чего? Давно позабыто, что двигало тобой, когда ты вышел из дома на поиски замка. Да и было ли это, то ради чего ты вы-шел?
  - Что ты хотел? - лапа сжимается сильнее.
  - Я не помню, - выдыхаешь ты.
  - Да, - кивает дракон, - человеческая память коротка. Тогда чего ты хочешь?
  Только мотаешь головой. Ничего. Ничего не надо. Подавится пусть своими богат-ствами.
  - Что ты хочешь? - повторяет он, ребра твои вот-вот проткнут легкие.
  - Воздуха.
  Смех дракона похож на камнепад.
  - Что ты хочешь, упрямый человечек?
  - Жи-ить.
  Лапа разжимается, и ты падаешь на песок, захлебываясь воздухом. Отдышаться. Две минуты, чтобы просто отдышаться. А там пусть хоть сожрет...
  - Жизнь... Жизнь - это бесценное сокровище, - рептилия ухмыляется во всю пасть, - Ты будешь жить, но взамен я заберу твое сердце.
  Прижимаешь ладонь к груди, глухие удары пульса разносят по всему телу кусочки изумления, радости и ужаса. И ужаса с каждым мгновением больше.
  - Зачем тебе оно? - горло пересыхает, на зубах скрипит песок.
  - Вот уж не твоего ума дело. Не бойся, я дам тебе вот это, - змей обламывает чадящий факел, щелчком сбивает с него пламя и подносит к твоему лицу грязную тлеющую ветошь, - Равноценная замена.
  - Но как я буду жить без сердца?!
  - Жил же раньше, - склоняет голову дракон.
  - Нет, я не согласен!
  - А кто тебя спрашивает?
  
  ***
  
  Костер догорает. К утру стало свежее и чуть зябко от бессонной ночи. Ветер, не мигая, смотрит в темноту. Сигарета давно выпала из его пальцев, прожигла желтею-щие травинки и погасла.
  - А ведь ничего не изменилось, - произносит он глухо.
  - Да, - соглашаюсь я, радуясь, что снова можно с кем-то поговорить, - почти совсем ничего
  Акация осыпается желтым снегом, в чаще заухал старый ревматик - филин, и я в который раз думаю о том, как утомили меня эти перекрестки-тупики. Вечно пустые, с гостями, которым не терпится убить дракона...
  - Но ведь какой-то смысл в этом есть.
  - Определенно.
  Мы снова помолчали.
  - Куда ты дальше?
  Он моргает, потом еще и еще раз, словно пытаясь избавиться от соринки:
  - Пойду к океану.
  - Зачем?
  Ветер пожимает плечами:
  - Не видел никогда, - прикладывает руку к груди. - Дракон, правда, забрал мое сердце?
  Я киваю.
  - Навсегда?
  - Нет, конечно. Ему чужого не надо - обязательно кому-нибудь его всучит. Не тебе, правда...
  Он едва заметно вздрагивает, но не от страха, а словно стесняется того, что его сердце может получить кто-нибудь еще. Его никчемное, боязливое сердце...
  - А... кому?
  - Не знаю, - меня нельзя уличить во лжи, я же не утверждаю, что не могу узнать, - кому-то... Кто, возможно, очень любит океан. Найдешь, передавай привет...Ты, главное, ищи.
  - От него тоже передать? Или у вас один привет на двоих?
  Мой смех шуршит мелким гравием. До 'камнепада' в таком виде массы тела не хватает. Вышла хорошая и не напрягающая пауза. После нее отвечать уже и не обяза-тельно.
  - Еще кое-что можно? - вопросов уже так много, что одним больше, одним меньше. - Зачем все это?
  Вздох вырывается сам собой, они непослушные у меня. Да и вопрос редкий. Даже победители не всегда его задают.
  - Я иначе не могу... завладеть вами.
  Дороги змеями оплетают меня, подбрасывая к черному в блестящем конфетти небу и кидая вниз, в грязные подворотни. Если однажды звезды окажутся внизу, а битый асфальт, лужи и мусор наверху, для меня ничего не измениться. Перекрестки будут по-прежнему свиваться, тыкаться друг в друга новорожденными щенками. Целый мир в коробке из-под обуви. Тесно.
  И отовсюду-повсюду будут идти люди. Идти, ползти, бежать. Убегая от меня, гонятся за мною же. Проклиная себя, умирать в нищете с улыбкой на лице. Проклинать мир, истратившись на пустяки.
  Никто не задается вопросом, зачем ему все это? Просто просят, на счастье, на беду, на радость, на беспокойство, на успокоение. Бьются о край мира бабочками одноднев-ками. И я выпускаю их.
  Ведь только так мне позволено покинуть Замок.
  - Понимаешь...
  - Не надо. Я больше ничего не спрашиваю.
  Гордец. Правильно, в конце концов, нелепо пытаться получить сразу все ответы.
  Он поднимается на ноги, стряхивает с брюк прилипшие травинки. Взгляд его с интересом ощупывает лес, только наметившийся впереди прозрачными силуэтами.
  Шаг, еще шаг, еще. Под ногами у него начинает расти дорожка их синего и белого кирпича. Куртка Ветра светлеет среди зарослей можжевельника. Он уходит, и, остава-ясь у костра, я ухожу вместе с ним....
  Его-мои руки раздвигают ветки, смахивая старую паутину, под его-моими кроссовками ломаются порыжевшие сосновые иголки.
  Я ворошу остатки углей в костре и на одно мгновение выбрасываю изо рта узкий, раздвоенный язык. Запах смешного человечка, хотя и ослабевший, все еще слышен над дорогой. К нему примешивается чуть солоноватый, свежий привкус прибоя...
  Небо темнеет. Я улыбаюсь и накидываю себе на плечи край ночи. На дорогу, вы-бивая фонтанчики пыли, падают первые капли. В дождь очень хорошо начинать что-нибудь новое...
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"