Древняя книга с потертым и почерневшим от времени переплетом лежала на столе. Тихо потрескивала лучина, освещая затейливый узор, вытисненный на коже. Знахарка отложила в сторону кусок ткани, которым вытирала только что вымытые руки, и положила ладонь на фолиант:
- С чистой рукой, с чистым сердцем, с чистыми помыслами открываю тебя.
Сверкающая волна, зародившаяся под рукой, пробежала по изгибам тиснения, заставив их засветиться, скопировала узор, который принял объемную форму и потянулся вслед за удаляющейся ладонью. Книга со звуком похожим на тихий вздох открылась. Пергаментные листы пришли в движение и остановились лишь на странице с изображением дракона пожирающего солнце.
- Значит, не избежать, - сама себе сказала пожилая женщина и тяжело вздохнула.
Неожиданно сильно защемило сердце, словно кто-то проткнул его раскаленным железом. Перед глазами возникло белоснежное поле, усеянное брызгами багряных капель, ослепительный отблеск солнечных лучей на вонзающемся в тело клинке, кровавая пелена. Марта вскрикнула и упала на раскрытую книгу...
... Еланта обернулась, услышав полный тоски и безысходности волчий вой, увидела, как тело Мирослава исчезло прямо на глазах, и замерла, не в силах пошевелиться. Люди вокруг волновались, что-то кричали. Кто-то убегал с места поединка, кто-то спешил к лежащему на окровавленном снегу Михалу. Девушка не могла поверить, что все произошло на самом деле. Будто бы издалека доносился гул людских голосов, плач Каи, короткие приказы Болеслава. Она должна быть там, рядом с братом... Нет, она должна быть возле Мирослава... Должна спросить... объяснить... Душу, словно клыками, разорвали на две части... А сердце... это в него вонзился меч Мирослава...
Кто-то подошел к девушке сзади, положил руки ей на плечи и потряс.
- Еланта, девочка моя, очнись! Ты меня слышишь?! Еланта! Ты нужна брату! - услышала сестра лорда Иверского голос кухарки.
Она обернулась и пошатнулась. Тетка Неда поддержала ее:
- Ты должна быть сильной!
- Я устала быть сильной... - прошептала Еланта. - Тут пусто... - она положила руку себе на грудь. - Почему они так поступили?..
- Видимо, у каждого была своя причина.
- А Кая? Она ведь знала, что Мирослав оборотень, и промолчала. Если бы она рассказала...
- Не будем гадать... Пойдем, лорда уже унесли. Ты, единственная, кто может помочь ему... Или облегчить страдания... Еланта, прислушайся к совету старой Неды. Не спеши с приговором. Постарайся понять всех троих.
Еланта кивнула и неуверенно сделала несколько шагов:
- Ноги не слушаются.
- Я помогу тебе добраться до графской комнаты.
Еланта в сопровождении кухарки вошла в спальню брата. Михал лежал на выдвинутом на середину комнаты столе, вокруг которого стояли два воина, капитан Иверы, заплаканная Кая, держащая Михала за руку и что-то шепчущая ему. Тунику с лорда уже срезали, и она валялась на полу, прямо под ногами, большим бурым пятном вверх. Рядом с ней бросили окровавленный ворох светлой ткани, вероятно, послуживший тампоном, которым пытались остановить кровь.
Девушку первым заметил графский оруженосец, из сбивчивого рассказа которого, она поняла, что положить графа на стол распорядился Болеслав, знающий, как следует обращаться с воинами с такими тяжелыми ранениями.
- Нэда, приготовь успокоительный отвар для Каи, - приказала сестра графа Ивесткого. Затем сделала глубокий вдох, собираясь с силами, и решительно направилась к столу.
- Он не может... он не должен умереть! Я не хочу! Он мне жизнь спас! - мальчишка был в отчаянии.
- Заткнись, Богдан! И вон из комнаты! - громко шикнул на него капитан, затем посмотрел на Еланту и отрицательно покачал головой. Граф обречен. От таких ран умирают долго и в муках. - Он очень слаб, но в сознании... Я велел принести все для перевязки и горячей воды.
Еланта посмотрела на брата. Его лицо было бледным, как полотно, а на лбу выступили капельки пота. Взгляд Михала был устремлен на Каю. Лорд что-то пытался ей сказать, но с его губ срывались лишь тихие стоны. Кольчугу графа подтянули повыше, чтобы не мешала, и один из воинов осторожно отрезал от куртки кусок ткани, обнажая рану.
- Это ж какую силищу надо иметь, чтобы так легко пробить кольчугу из амира, да еще заговоренную королевским магом! - удивился солдат.
- Ага, - поддакнул второй воин. - Особенно таким паршивым клинком как у придурка Арека.
- Маренгов пес! - сквозь зубы процедил Болеслав.
Кая смерила капитана Иверы гневным взглядом и с неприсущей ей жесткостью крикнула:
- Не тебе его судить!
Пожилой воин покачал головой. Попробуй, пойми этих женщин: заступается за убийцу ее любимого, брата подруги.
- Кая, успокойся, - попросила Еланта. Ее саму раздирали противоречивые чувства, но сейчас не время и не место размышлять о них.
- Ты!.. Ты тоже отвернулась от Мирослава, а ведь он и тебе жизнь спас! - служанка была на грани истерики. - Он, быть может, уже мертв!
У леди все похолодело в груди:
- Не надо...
- Михал, - Кая припала щекой к руке графа и разрыдалась: - Я не хотела, чтобы так получилось... Я боялась...
- Кая, ты сейчас пойдешь в мою комнату и принесешь мазь. Ту, которой лечила укус на руке Михала, - жестко приказала сестра графа. Лучше пусть подруга займется делом и отвлечется. Может, хоть немного успокоится. Все равно толку тут от нее никакого, только мешает. Да и выдержит ли она вид открытой раны. Еланта сама не была уверена, что справится с этим испытанием.
- Я хочу быть возле Михала, - запротестовала служанка.
- Только ты знаешь, где хранится эта мазь. Медлить нельзя. Поторопись.
- Х...хорошо, - всхлипнула девушка.
- Богдан! - позвала леди оруженосца, который ослушался приказа Болеслава и, притихнув, стоял возле двери.
- Госпожа, - тут же отозвался тот и подошел ближе.
- Проводи Каю в мою комнату. Помоги ей.
- Да, миледи.
- Я скоро вернусь, - Кая поцеловала Михала: ей было уже все равно, что подумают о ней окружающие. Молодой человек закрыл глаза и застонал: воин, занимающийся курткой графа по неосторожности задел рану.
- Аккуратней, болван, - рыкнул на солдата Болеслав.
- Простите, - извинился тот, и буркнул себе под нос: - Мои лапы для меча пригодны, а не...
- Отойди, - приказала ему Еланта. - Дай нож.
- А ты Арек иди, подгони того олуха, которого за водой и бинтами для перевязки послали, - распорядился капитан.
Получив требуемое, девушка склонилась над братом. Надо как-то ухитриться осторожно убрать с раны прилипшую ткань рубахи, не причинив сильной боли. Плохо, что кровь все еще продолжает сочиться.
- Болеслав, наверно, лучше приподнять рубаху. Помоги, - попросила сестра графа.
Они вдвоем справились с этим.
Увидев обнажившийся глубокий разрез, Еланта вздрогнула, подумав, что где-то другой мужчина, который был ей очень дорог, так же истекает кровью и неизвестно, есть ли кому оказать ему помощь... Серебро смертельно для оборотня... А всему виной ее просьба... Глупая просьба...
- А теперь оторви подол, чтобы не мешал, - велела леди Болеславу, прогоняя тяжелые мысли.
Капитан выполнил ее поручение, и удивленно уставился на небольшое кровавое пятнышко на оторванном куске с тыльной части рубахи:
- Демоны! Клинок насквозь прошел!
- О, Создатель! Да где же они все ходят! - не выдержала Еланта и по ее щекам покатились две слезинки.
- За... в... се... - с невероятным усилием произнес он и закрыл глаза.
- Болеслав! - девушка припала к груди графа.
- Миледи? - встревожено откликнулся капитан.
- Жив! - облегченно вздохнула Еланта, услышав слабое биение сердца. - Впал в забытье. Он потерял слишком много крови...
В помещение вошли Арек с ведром горячей воды и слуга, несущий перевязочный материал.
- Почему так долго?! - рявкнул на них Болеслав.
Те не успели ответить: в комнату ворвалась запыхавшаяся Кая, а следом за ней оруженосец хозяина Иверы.
Девушка сразу бросилась к графу и, увидев, что он неподвижно лежит с закрытыми глазами, выронила мешочек с мазями, который едва успел подхватить Богдан. Заломила руки и в отчаянье крикнула:
- Нет! Еланта, скажи, что он не...
- Он жив... - произнесла леди. Она пыталась придать своему голосу уверенность, но в нем прозвучала безнадежность.
- Миледи, - оруженосец брата протянул Еланте мешочек с мазями.
Еланта приняла его:
- Ты, принеси успокоительный отвар для Каи, - приказала слуге леди Еланта, поочередно доставая из мешочка горшочек с мазью, иголку и нитки. Затем строго посмотрела на воспитанницу матери и жестко произнесла: - Кая, отойди и не мешай.
- Но... - девушка не ожидала такого тона от подруги.
- Или я прикажу Болеславу запереть тебя в моей комнате!
Служанка не стала спорить и отошла от стола.
- Богдан, раздобудь еще свечей. Да побыстрее! - распорядилась сестра графа и принялась за обработку раны...
Веки знахарки дрогнули, она открыла глаза, подняла голову, и повернулась на голос, показавшийся ей знакомым. Женщина прищурилась, стараясь разглядеть посетителя. Зрение восстанавливалось медленно, но верно.
- Это ты виноват! - узнав, наконец, Грино, спросила она. - Зачем ты вернулся?!
Дракон понял, о чем она говорит, и недовольно засопел.
- Я его предупреждал. Он сам сделал выбор, - попытался оправдаться мальчишка, зная, что никакие заверения не переубедят знахарку и для нее юный дракон-оборотень всегда будет источником нескончаемых бед.
- Он жив?
- Мирослав в своем замке. Ему хорошенько досталось: сдобренное волшебным эликсиром серебро - вещь серьезная, да еще в таком количестве... Утыкали его стрелами, как ежика, и в придачу всадили меч в спину... Ничего, оклемается довольно быстро. В первый раз что ли? Хотя, и с ним придется повозиться... Довольно занятное зрелище получилось. Еще долго вспоминать будут...
- Я спрашивала про Михала, - перебила его женщина. - Ты представляешь, что будет с Мирославом, если тот умрет?! Еланта не простит убийство брата! Грино, я боюсь!.. Мне надо в Лесной замок, - Марта засуетилась. Она подхватила с лавки котомку и принялась собирать различные баночки и горшочки. - Из-за твоих дурацких игр...
- Игры, может, и мои, но правила не я писал! Не по своей прихоти приходится развлекаться! - огрызнулся Грино, а потом ответил на вопрос знахарки: - Михалу остались сутки, не более.
Женщина вздрогнула и выпустила из рук горшочек.
- Я сейчас перенесу тебя в Иверу. У тебя осталась мазь на драконьей крови?
Марта расстроено посмотрела разбившийся сосуд, потом подняла глаза на мальчишку:
- Теперь нет.
- Чтобы у тебя гребень и хвост отвалились! - выругался дракон-оборотень, поняв, что темная масса с вкраплениями черепков и есть мазь на драконьей крови. - Тьфу! Чтобы руки у тебя отсохли! Ладно... Медлить нельзя. Давай миску.
Не дожидаясь пока женщина выполнит его просьбу, Грино схватил c ближайшей полки первую попавшуюся чистую посудину и со стуком поставил на стол. Марта едва успела захлопнуть и подхватить древнюю книгу. Мальчишка подтянул рукав куртки, освобождая запястье, поднес руку ближе к миске и когтем, в который превратился ноготь на указательном пальце правой кисти, полоснул по вене. Темно-бурая кровь мощной струей потекла по коже, частыми большими каплями падая в емкость.
Когда Грино решил, что крови собралось в посудине достаточно, он что-то прошептал, и рана в мгновение ока затянулась, словно ее и не бывало.
- Так, продолжим... - пробурчал он и сделал пасс рукой. В его ладони появился горшочек, из которого исходил очень неприятный запах.
Марта невольно зажала нос пальцами, глядя, как мальчишка откупоривает сосуд и вытряхивает из него грязно-серую массу - жир эбернака, редкой рыбы, встречающейся в горных речках. Этот жир обладает поистине чудодейственными лечебными качествами и стоит целое состояние. Никак дракончик из запасов своего дядьки стянул. Но это сейчас неважно...
Грино повторил действия несколько раз и в его руках поочередно оказывались сосуды, то с эликсиром солнечных лучей, то со слезами единорога, то с росой с листьев королевской ромашки, то с обыкновенным пчелиным медом, то еще с чем-то, что Марта не смогла определить. Все это мальчишка добавил к уже имеющейся в миске крови и перемешал. Довольно посмотрев на смесь, парнишка произнес:
- Осталось дыхание дракона. Марта отойди подальше, а вдруг не рассчитаю и обдам тебя жаром.
- Ну вот, мазь готова! - заявил дракончик и распорядился: - Часть возьмешь с собой, а остальное заберу я для Мирослава. Да, чуть не забыл, - Грино достал из-за пазухи свернутый вчетверо лист пергамента: - Это лечебное заклинание прочтешь после того, как обработаешь мазью рану Михала. И поскорей собирайся, время уходит...
Никто из привратников не заметил, когда и откуда у приподнятого моста Иверы появилась странная женщина и громко потребовала пропустить ее в замок. Один караульный заверил другого, что не спускал глаз с дороги ведущей к цитадели, ну, может, только моргнул, а тетка уже у ворот и орет. Поскольку был строгий приказ никого не впускать без разрешения капитана, решили его позвать.
Болеслав недовольный и злой поднялся на сторожевую башню: граф обречен и в любой момент может умереть, в лучшем случае ночь переживет. Леди Еланта не замужем и даже не просватана, значит, если король оставит за ней Иверу и все остальные крепости Михала, она превратится в лакомый кусочек для любителей легкой наживы. Что тут начнется! Эта цитадель почти неприступна, вернее, капитан так считал, пока в ее стенах не объявился маг-оборотень. Если получилось у одного чародея, может получиться и у другого. Сбежавший при помощи волшебных эликсиров Радек тому пример. Болеслав совсем забыл, что хотел сам поговорить с похитителем Каи. Но это немного подождет. Хозяин тому поклялся сохранить жизнь, а вот капитан этого не обещал...
Мда... Теперь людям рты не заткнуть. Скоро весть о том, что Михал убит и о том, кто это сделал, разлетится по всей округе. Найдутся желающие расстаться с огромным количеством золота, дабы оплатить услуги волшебника и захватить крепость изнутри. Несколько атак гарнизон отразит, если вовремя удастся лазутчика найти, но ведь на долго людей не хватит. Дезертировать начнут... Демоны с ней, с Иверой! А вот Еланту жалко: спуталась по глупости с маренговым отродьем... Да еще разорванная помолвка с Всеславом из Антары... После такого любой дворянчик может без зазрения совести затащить девчонку в постель, а после этого объявить себя ее мужем. Болеслав готов был дать руку на отсечение: до сестры покойного графа первым доберется барон Дортон. Этот, если не уследишь, даже у гроба друга юбку его сестре задерет. Видел капитан, как барона Дортона на помолвке передергивало, и каким ненавидящим взглядом он смотрел на Всеслава. А что будет с Каей? Будь у Михала наследник, пусть даже незаконнорожденный, - все стало бы проще... Надо потом попросить леди Еланту, чтобы та как-то у Каи выведала...
- Кто ты?! И что тебе нужно?! - крикнул Болеслав пожилой женщине, Олухи-караульные даже не потрудились это выяснить.
Капитан выругался и в сердцах сплюнул. Еще далеко до сумерек, а уже слухи поползли! А ведь был приказ никого за ворота не выпускать.
- Тебе сказали не пр...
Болеслав не договорил, его перебила знахарка.
- Мне сказали, что если я не помогу лорду Михалу, он, возможно, ночью...
- Хорошо! - после некоторых колебаний разрешил капитан. Он не верил, что графа можно спасти, но если Судьбе угодно даровать хозяину жизнь, то почему бы не принять помощь знахарки. - Опустить мост, - приказал он караульным.
Скрипя опустился мост, глухо ударившись об покрытый ледяной коркой край рва. Женщина вошла в крепость. Две железных решетки, словно капкан, с лязгом захлопнулись за знахаркой. Марта никогда не видела столь огромной, поражающего своей мощью, крепости. Снаружи Ивера подавляла высотой стен, но лишь внутри нее в полной мере ощущалось, что эта цитадель неприступна.
Марте очень не хотелось отправляться в эту крепость и, после всего произошедшего, встречаться с Елантой. Тогда женщина искренне думала, что поступает правильно. Она даже не представляла, что все может так обернуться. Да, ей не понравился надменный и эгоистичный брат девушки, но смерти она ему не желала. Станет, ли сестра графа разговаривать с ней? Поверит ли в чудодейственную мазь Грино? Марта не была уверена, что мазь и заклинание не дадут Михалу переступить порог вечности. Было бы лучше, чтобы дракон сам занялся лечением, но тот заявил, что знахарку знают, а его нет, и пожилой женщине быстрее поверят, чем незнакомому странному мальчишке. Может он и прав...
Под подозрительным взглядом подошедшего капитана, знахарка занервничала, ожидая пристрастного допроса, и не ошиблась.
- Кто сказал? - сразу перешел к делу Болеслав.
- Друг.
- Оборотень?
- Нет. Мирослав сейчас толком, не то, что говорить, дышать не в состоянии. Но он выживет, а лорд Михал в любой момент может испустить дух, пока стоящий передо мной слишком бдительный болван чешет языком, - отчитала воина Марта.
- Не зарывайся, тетка! - возмущенно рявкнул тот и осмотрелся вокруг, не слушает ли кто их разговор. Не хотелось бы, чтобы обитатели замка раньше времени волновались. Ведь всем было объявлено, что у графа ранение тяжелое, но не смертельное. - Нечего каркать всякую ерунду и зря народ будоражить!
- А мне все равно. Не больно-то я уважаю вашего лорда, - пожала плечами женщина. - Как по мне, так пусть помирает. И не из-за Еланты я здесь. Хотя, жаль девочку: тяжело ей придется после смерти брата. А из-за другого человека, который не простит себе убийства графа Иверского. Ты знаешь почему. Самое страшное, если зверь окончательно захватит его разум. Жутко представить, что тогда Мирослав может натворить! Так что веди к хозяину, пока есть возможность спасти лорда Михала!
Лицо капитана покрылось красными пятнами, от возмущения:
- Да как ты сме... - но, догадавшись, кто перед ним и поняв, что она права, смягчился: - Значит, это ты выходила леди Еланту?..
- Да.
- Ступай за мной.
Болеслав большими шагами направился в комнату господина, часто оглядываясь на едва поспевающую за ним знахарку. Капитану не давали покоя мысли о том, что еще кто-то за пределами замка знает о трагедии в Ивере и насколько этот кто-то опасен. Не приведи Создатель, им окажется еще один оборотень.
Марта не выдержала постоянных подозрительных взглядов и сказала:
- Хватит на меня зыркать! Не собираюсь я никому вред причинять!
Шагов десять не дойдя до графской спальни, воин остановился, решив получить ответ на мучивший его вопрос:
- Кто еще знает, о ранении графа?
- Не бойся, он не опасен... Пока... - ответила женщина и, окончательно разозлившись, добавила: - Да плевать он хотел на вашу крепость и всех ее обитателей разом взятых!
- Не злись, тетка!
- Думаешь, мне в радость тебя уговаривать, чтобы разрешил помочь своему хозяину?! Думаешь, мне делать больше нечего, кроме как спасать какую-то жалкую жизнь?! Да, я бы лучше Мирославу помогла! Он больше нуждается...
Дверь графской спальни отворилась, и послышался голос леди Еланты:
- Что происходит? - узнав капитана, закрывающего широкоплечей фигурой свою спутницу, она поинтересовалась: - Болеслав, кто с тобой?
Воин обернулся, поклонился и ответил:
- Пришла знахарка. Говорит, что может спасти лорда Михала. Но я ей не доверяю...
- Это я, - пожилая женщина обошла капитана и встала перед ним.
- Марта?.. - удивилась леди. Она сначала обрадовалась неожиданной встрече, но отголоски былой обиды заставили исчезнуть улыбку с ее лица и еще больше разбередили душевную рану. Еланта холодно поинтересовалась: - Что ты здесь делаешь?
- Она говорит, что может спасти нашего господина, - вместо знахарки ответил Болеслав: - Я ей не особо доверяю...
- Мне решать, верить ей или нет, - резко осекла его девушка. Сейчас не время вспоминать плохое. Время поверить в чудо. Хотя бы попробовать поверить... - Пусть попытается...
Начинало смеркаться. Комната лорда медленно погружалась в полумрак. В камине жарко полыхал огонь. Около дюжины подсвечников окружали стол на котором лежал Михал. В стоящем около стола кресле сидела темноволосая девушка, которая увидев незнакомку поднялась и хотела что-то спросить, но повинуясь жесту леди Еланты, кивнула и молча отошла в сторону.
Марта приблизилась к раненому. Перед ней был мальчишка, обыкновенный мальчишка с бледным, осунувшимся лицом. Неужели вот этот юноша, смог хладнокровно отправить сестру на верную смерть? Куда только подевались надменность и гордыня. Трудно было поверить, что это грозный граф, хозяин обширных владений, человек, сумевший в таком молодом возрасте, заставить соседей если не бояться, то считаться с его мнением и желаниями. Знахарка на своем опыте знала, что внешность обманчива, но ненависть к брату Еланты неожиданно прошла, осталось лишь желание помочь, теперь уже не только ради Мирослава и его душевного спокойствия, а ради хотя бы той красивой девушки с длинной каштановой косой и покрасневшими от слез глазами, нервно сжимающей руку Еланты и с надеждой смотрящей на неожиданную спасительницу.
Марта откинула одеяло, которым был прикрыт раненый. На правом предплечье молодого человека она увидела начинающую затягиваться рваную рану. Похожую когда-то оставил Черный на ее руке. Но не верилось, что Мирослав мог такое натворить, находясь в ипостаси зверя. За сотню с лишним лет, оборотень научился контролировать себя, даже в зверином обличье.
- Это ведь не Черный сделал? - решила все-таки уточнить пожилая женщина.
- Нет. Михала во время облавы волк укусил, - ответила Еланта, чувствующая себя напряженно в присутствии знахарки.
- Это хорошо, - с облегчением произнесла Марта и принялась развязывать пропитанные кровью бинты на торсе гафа.
- Он давно впал в забытье, - решила прояснить ситуацию леди. - Я сделала, что смогла: очистила рану, зашила ее и приложила ту мазь, которую ты меня научила делать. Но боюсь она не поможет... Да я и не уверена, что смогла хорошо очистить рану от кольчужных колец и обрывков ткани. Меч насквозь прошел...
- Вы сможете спасти Михала? Сможете? - взволнованно спросила темноволосая девушка и приблизилась к знахарке. - Я... Я сделаю для вас все, что попросите...
- Кая, если кто и сможет сотворить чудо - то это Марта, - поспешила заверить подругу сестра лорда.
- Вот, - Кая дрожащими руками сняла цепочку с кулоном с шеи и протянула ее пожилой женщине: - Возьмите. Это все, что у меня есть... Только помогите ему.
Знахарка выпрямилась, посмотрела на кулон, лежащий на протянутой ладони и, узнав выбитый на нем герб, произнесла:
- Оставь это себе, - а затем поинтересовалась: - Значит, это ты наследница графа Энторского?
- Вы знаете? - девушка побледнела, зажав украшение в кулак.
- Мирослав рассказал историю твоего спасения. Но сейчас не время для разговоров, - Марта продолжила снимать бинты.
Кая отошла от стола, чтобы не мешать знахарке.
Обнажив рану, пожилая женщина, покачала головой. Грино был прав Михал больше нежилец. Только вот ошибся дракон в отпущенном графу времени для завершения пути. Какие там сутки, до полуночи бы парень протянул. Хоть бы еще заклинание не подвело: Марта совсем не была уверена, что прочтет его правильно, и оно подействует так, как нужно. Грино объяснил все быстро, как-то небрежно, и у знахарки сложилось смутное представление о том, что должно произойти с раненым в то время, когда она будет произносить магические слова. Но она поняла, посторонним будет тяжело вынести это зрелище.
- Вам нужна помощь? - поинтересовалась Кая.
- Нет. Я справлюсь сама, - заверила ее пожилая женщина. - А вам, девушки, лучше выйти, и, чтобы тут не происходило, ни в коем случае не входить и никого сюда не впускать, пока я сама не разрешу.
- Пойдем, Кая. Не будем мешать, - произнесла леди Еланта.
- Но... - служанке не хотелось уходить.
- Раз Марта просит - значит так надо, - сестра графа Иверского подхватила подругу под локоть и вывела ее из комнаты.
NEW
Мирослав пришел в себя от боли. Он застонал и дернулся, пытаясь подняться. Последнее, что он помнил - забрызганный кровью снег...
- Лежать! - рявкнул на него Грино и, хоть находился в обличии ребенка, подкрепил приказ драконьим рыком.
- Больно... - прошептал оборотень, успокаиваясь.
- Еще бы! - согласился дракон, прикладывая ладонь к очередной ране. - В тебе серебра застряло столько, что на кольчугу хватит. Мало того, наконечники стрел и, подозреваю, меч Михала, были обрызганы особым эликсиром ... Тем, что заставил тебя помимо воли принять человеческий облик. Кстати, очень гадкая вещь... Как-то я залез в кладовую дяди и совершенно случайно подобный себе на лапу вылил...
- О-ууу! - снова простонал оборотень и тяжело задышал.
Мальчишка резко приподнял руку над раной, из которой вместе с куском обломанного древка выскочил наконечник стрелы и упал в складки одеяла.
- Седьмой, - радостно сообщил Грино и, быстро подхватив его, кинул к шести уже лежащим на столе.
- Оставь меня...
- Рехнулся?! Да ты ж никогда не оклемаешься, если их не вынуть!
- И хорошо... - хриплым голосом произнес Мирослав.
- Глупец!.. Так о чем я... Ах, да! Так вот подобный эликсир попал мне на лапу, вернее на ногу, так я потом неделю не мог в дракона превратиться. Дядя сказал...
- А-а-а-а!
- Восьмой и девятый... Рядом вошли, потому так больно, - пояснил дракон и продолжил о своем: - Что я все-таки больше человек, чем дракон, поэтому и люблю пребывать в двуногом облике. А тот эликсир, как потом выяснилось, он для меня приготовил. Для воспитательных целей.
- Плевать мне на вас с дядькой и на все эти демонские облики! Маренг все побери!
- Успокойся, еще штук десять осталось. Может больше. Извини, но уменьшить боль, пока ты напичкан звездным светом, я не могу. Так что терпи. Ладно, отдохни немного.
- Где мы?.. - спросил оборотень. Взор словно застилала сероватая полупрозрачная пелена: сказывалось пагубное влияние серебра. Это ж надо, такую дрянь звездным светом назвать. Помешались драконы на звездах. - Плохо вижу...
- В твоем замке...
- Она... Она отвернулась... - Мирослав сомкнул веки, и повернул голову набок, а в уголках глаз блеснули слезинки.
- Еланта пыталась тебя предупредить...
- Я убил ее брата! - мужчину не особо расстраивало, то, что одним, по его мнению, гадом на свете стало меньше. Но осознание того, что им оказался брат Еланты, делало невозможным примирение с ней. А это самая страшная рана, которая будет постоянно напоминать о себе, причинять невыносимую боль и никогда не затянется.
- Ну, пока Мих...
- Исчезни, дракон! Все кончено... Больше не прикасайся ко мне... Уходи...
Грино проворчал себе под нос о том, что он Мирослава предупреждал о затее Михала, и продолжил извлечение стрел. Оборотень больше ни слова не произнес, лишь стонал, когда из его тела выходил очередной серебряный наконечник...
Закончив читать заклинание, Марта перепугалась: тело Михала дрогнуло, выгнулось дугой и зависло над столом. Голова графа откинулась, веки приоткрылись, и знахарка заметила, что зрачки его закатились. С губ раненого сорвался то ли тихий стон, то ли последний выдох. Какое-то время волшебная сила удерживала в воздухе молодого человека, окутывая его красновато-оранжевым светом, а затем бережно опустила на прежде место. Оказавшись на столешнице, хозяин Иверы глубоко вдохнул и открыл глаза. По устремленному на нее взгляду пожилая женщина поняла, что он в сознании и узнал, кто находится рядом. Неожиданно Михала затрясло, дыхание стало тяжелым, лоб и грудь покрылись капельками пота, пальцы судорожно сжались, словно пытаясь вцепиться в невидимую простыню. Он вскрикнул, когда из раны вышли два обломка кольчужных колец, и затих: веки сомкнулись, а дыхание стало спокойным и ровным.
- О, Создатель! - услышав крик, Кая ворвалась в комнату.
- Марта просила не входить! - пытаясь удержать подругу, Еланта едва успела схватить ее за руку. Но та более рослая и сильная, втянула ее в графскую спальню.
- Отпусти! - служанка освободилась и бросилась к графу. Увидев, что тот лежит с закрытыми глазами и, ожидая самого худшего, испуганно спросила: - Что... Что с ним?!
- Он теперь спит... - ответила знахарка, устало опускаясь в кресло. - Рана очистилась... Думаю, все теперь будет хорошо...
- Спасибо вам, - Кая погладила Михала по руке и легонько сжала его пальцы.
- Дождемся утра... Еланта помоги мне перевязать рану, - попросила Марта, нащупала в своей суме горшочек с приготовленной Грино мазью, но доставать его не спешила. - Нужна теплая вода.
- Да, конечно, - согласилась леди. Заметив нерешительность знахарки и, догадавшись, что та хочет ей что-то рассказать без свидетелей, тут же распорядилась: - Кая сходи на кухню за водой.
- Но эта еще не остыла, ее ведь недавно принесли, - запротестовала подруга, не желая покидать любимого.
- Сходи за новой, - повторила Еланта. - Поторопись!
Служанка нехотя отпустила руку графа и поспешила на кухню.
Марта достала мазь и сказала:
- Это мазь на крови дракона и жире эбернака. Не спрашивай, откуда она у меня, не скажу. Будешь брату через день делать с ней перевязку.
- Но... но это безумно дорогое средство. Когда Михал поправится, он тебе заплатит. Я...
- Не надо. Прими это, как дар...
- Спасибо...
- Как извинения... Я пыталась уберечь тебя от всего этого, поэтому и сообщила графу Иверскому где ты. И не могла сказать правду о Мирославе.
- Он мог сам рассказать!.. - Еланта не сумела скрыть горечь обиды. - Мог! Он не доверял мне... Обманывал... Я не хочу о нем говорить! Не сейчас, - на самом деле ей безумно хотелось спросить, что с оборотнем, жив ли, но гордость не позволила: она чуть с ума не сходила после каждого видения, как оказалось, магических штучек Мирослава, и уж слишком много было разрешено псу. Сестра графа потянулась за бинтами. - Давай лучше займемся перевязкой.
Знахарка немного поколебалась, размышляя надо ли говорить девушке, что Мирослав жив, и, все-таки решившись, произнесла:
- Серебро смертельно для обычного оборотня, но Мирослав проклят и не может умереть.
- Мне все равно... - пошептала та, и почувствовала, что обманывает не только пожилую женщину, но и саму себя. Один рулончик белой ткани выскользнул из ее рук и, разматываясь, покатился по полу...
Огонь бушует и набирает все больше силы. Языки пламени так и норовят лизнуть голую спину, опалить плечи. Едкий дым раздражает глаза, сушит веки. Жмуришься, стараясь выдавить хоть одну слезу, но ничего не получается. Пот ручейками стекает по телу. Бежать некуда. Вокруг лишь ревущее огненное море, стремительно подбирающееся к босым ногам. Внезапно возникшая, полыхающая волна всей мощью обрушивается сзади и накрывает с головой. Вспыхиваешь, подобно щепке. Корчишься в конвульсиях от боли. Кричишь, но вместо своего крика слышишь лишь хрип. Неожиданно среди огненных всполохов видишь очертания женской фигуры и думаешь, что твой путь уже завершен. Но Судьба не спешит забрать жизнь, а с любопытством смотрит на твои мучения, загадочно улыбаясь. Ты ждешь, что вот-вот она, легким кивком головы, позовет за собой и уведет за порог вечности. А богиня протягивает руку и тихо говорит: "Держись. Ты нужен мне". Хватаешься, с силой сжимаешь ладонь, не веря в спасение, закрываешь глаза, и тебя вырывают из лап разъяренной огненной стихии.
Огонь... Он не отпускает, сосредотачиваясь в животе. Его жар уже невыносимо терпеть. С губ срывается стон, а пальцы с удвоенной силой стискивают спасительную руку. Она так тонка... хрупка... Понимаешь, что причиняешь боль, но не можешь отпустить. Чувствуешь прикосновение чего-то мягкого ко лбу, а затем на пересохшие губы падает капелька воды... Жадно слизываешь ее, ощущая привкус соли... С трудом размыкаешь глаза и в ореоле скудного света свечи видишь богиню... Она тут, рядом... Не важно, что это твоя бывшая служанка, что ее веки припухли от слез и лицо выглядит усталым... Для тебя она всегда самая прекрасная на свете... Вспоминаешь, что не успел ей сказать что-то важное... Даже если перед тобой всего лишь предсмертное видение... Она должна знать...
- Кая... - Михал не узнал свой голос.
- Тише... Тебе нельзя говорить... - девушка одной рукой отжала в тазик лишнюю воду с тряпочки и потянулась лицу молодого человека.
- Я дол...жен... Мож...ет... быть... поздно... - юноше каждое слово давалось с невероятным усилием и болью.
- Молчи, береги силы, - прохладная влажная ткань скользнула по потному лбу.
- Важно... Про...сти... я... Письмо... - мысли путались.
- Потом. Молчи.
- Нет... Я сжег... письмо... Слы...шишь?
- Да, Михал. Я слышу.
- Ты... гра... графиня... Энтор...ская, - лорд с трудом, сглотнул подкативший к горлу комок. - Пить...
- Тебе нельзя. Потерпи...
- Письмо... Это прав...да... - Михалу показалось, что она ему не верит. Его пальцы еще сильнее сжали руку девушки.
- Знаю.
- Не пони...маешь... Ты дворянка... Сво... бодная... - молодой человек удивился, откуда она может знать, и решил, что она просто соглашается с умирающим. - Боял...ся ска... сказать... Ду...мал уйдешь...
- Нет. Никогда... - она поцеловала горячую щеку, покрытую двухдневной щетиной.
- Хотел... восстановить т-твои пра...ва... Не успел...
- Ты все успеешь, - Кая провела пальцами по его влажным от пота волосам.
- Нет... Скажи Ельке... пусть о...на...
- Я скажу. Обязательно передам, - пообещала девушка.
- Прости... Я... Я... был...жесток... Я не дол...жен... был так... с тобой...
- Я прощаю тебя, Михал. Молчи. Береги силы... Они тебе нужны... - по щекам Каи покатились слезы. Марта заверила, что все прошло, как надо, и граф Иверский поправится. Уже идет вторая ночь после его ранения. О, Создатель, как тяжело видеть некогда полного сил любимого человека слабым, изможденным и беспомощным!
- Не плачь... Я не достоин... тебя... - смотреть стало невероятно тяжело, и молодой человек сомкнул веки.
- Я люблю тебя таким, какой ты есть. И всегда буду любить.
- Не оставляй... меня... Прошу... - Михал почувствовал, что силы покидают его. Уже погружаясь в забытье, он услышал: