Если россияне выходят протестовать, то исключительно по приказу западной разведки. По собственной воле наши люди, конечно, открыто возмущаться не могут, только с подачи коварного ЦРУ или предателей-релокантов. Да и о каких протестах, каких возмущениях мы вообще говорим, если народы России как никогда едины!
Непонятно только, почему у этих заграничных подстрекателей раз за разом получается устраивать массовые митинги в стране, которая вообще-то сплотилась в едином порыве вокруг Нацлидера. Что же там за спецы такие в этих ваших Вашингтонах, что для них не имеют значения ни расстояния, ни времена года, ни даже повод для протеста?
Хотят - устраивают протест в Москве. Хотят - в Дагестане, а если у кого-то в засекреченной штаб-квартире выдаётся особо игривое настроение, то и в неизвестный никому маленький городок Башкортостана искру мятежу запустят. И тут уж хочешь не хочешь, а неудобные вопросы полезут в голову.
Может, всё-таки дело не в шпионах, живущих ради того, чтобы "расшатать ситуацию" в России, а в том, что люди устали? Может, мы на секунду отнесёмся к россиянам с уважением и скажем, что у них всё же есть право быть недовольными, рассерженными и даже свирепыми по отношению к действующей власти?
Достаточно вглядеться в лица протестующих вчера в Баймаке, чтобы понять, что на улицу вышли самые настоящие местные жители. Не подстрекатели, не западные наймиты-провокаторы, а обычные жители Башкортостана: мужчины, женщины, причём большинство из них, судя по кадрам, взрослые люди, а не молодёжь, которую так удобно обвинять во вредных симпатиях Западу.
Я понимаю, почему глава республики Башкортостан Хабиров скидывает всё на коварных предателей и провокаторов. Он вовсе не политик, защищающий свой народ, он даже не бюрократ, заботящийся о своём регионе. Он обычный конъюнктурщик, выгораживающий себя перед кремлёвским начальством. Да и к тому же мода сейчас такая: во всём винить шпионов и предателей. Но любая мода рано или поздно заканчивается.
Россиян предлагают выгнать из крупных городов, чтобы повысить рождаемость
Околовластные эксперты предлагают оригинальные, порой даже радикальные меры, чтобы решить демографическую проблему и повысить катастрофически упавшую рождаемость. Одна из последних идей - вернуть население к традиционному укладу жизни: переселить из мегаполисов в небольшие поселения с малоэтажной застройкой.
Места в России много, и там, вдали от городской суеты, но рядом с родителями и родственниками, россияне вернутся к традиционным ценностям и семьи станут многодетными. Такое предложение делает профессор МГУ и ВШЭ, основатель исследовательского холдинга "Ромир" Андрей Милехин в докладе проекта "Горизонт 2040", созданном Агентством стратегических инициатив и Российским экспортным центром.
Переселить можно. Отчего нельзя? Только нужно понимать, что переселение каждого миллиона людей из города в деревню или малый населенный пункт будет сопровождаться гибелью (физической гибелью, на полном серьезе) не менее трети от этого миллиона. Причин - бездна. Хотя бы потому, что в малых городах и деревнях просто нет соответствующей социальной инфраструктуры, а та, которая есть, не вытянет наплыв людей. Как следствие - больницы захлебнутся, качество медицины резко упадет, повышенная смертность (причем не на проценты, а в разы) гарантирована.
И так - по всему перечню всех без исключения областей жизни. Кроме того, а как вообще переселять? Придет в квартиру наряд ОМОНа, час на сборы - и погрузка в теплушки? А если откажутся, то как - суд на месте и приговор?
В итоге вместо подъема демографии будет получено тяжелейшее по своим последствиям сокращение численности населения. Понимают ли это люди, которые выдвигают подобные идеи? Если нет, то они шизофреники, так как именно это заболевание приводит к тому, что человек не отдает отчет в последствиях своих действий. Если понимают - тогда они просто преступники.
Вот, например, накануне депутат Госдумы Андрей Гурулёв сказал, что для несогласных с государством необходимо возродить ГУЛАГ:
"Хочу, чтобы те, кто сегодня вредит нашей Родине здесь, внутри, радостно махали кайлом в районе Колымского тракта".
Важно не упускать суть - такие как Гурулёв не идейные. Они не готовы сражаться за свою точку зрения и уж тем более не готовы жертвовать хоть толикой комфорта, чтобы отстоять собственные взгляды. Поэтому цена их криков и угроз равна нулю.
Порт Усть-Луга - один из трех крупнейших нефтяных и газовых портов России (наряду с Приморском и Новороссийском). Остановка работы любого из этих портов (а лучше - всех трех) является колоссальным ударом по экспортным поступлениям путинской России. И прямо скажется на возможностях финансирования войны.
Газовый терминал взорван и горит. Работа порта в Усть-Луге - парализована.
У закона, который сейчас продвигает Дума, о конфискации имущества у врагов государства, есть определенный нюанс. Со слов депутата Гурулева, до 20 процентов населения России подлежит немедленному расстрелу за враждебные мысли относительно политики государства. Гурулев, конечно, тот еще сказочник, но реальность такова, что в той или иной мере под определение врага (а сейчас таковым считается любой, кто ясно, четко и однозначно не поддерживает любое решение власти) подпадает не 20 процентов, а все 80. Это не только те, кто очевидно против, но и те, кто очевидно не за, а отстраняется и пытается вообще никак не озвучивать свое отношение.
С точки зрения закона омерты такое поведение трактуется как враждебное: "Кто не с нами..."
Здесь и кроется проблема: любое управление неизбежно захлебнется в таких масштабах необходимости применения репрессий. Это вам не полпроцента недовольных сторонников Навального, это большинство населения страны.
Снизить число подлежащих репрессиям можно - если существенно снизить планку лояльности и не обращать внимание на скрытое недовольство и бухтение. Но власть не может пойти на послабления, так как тогда всё немедленно начнет рассыпаться. Она ужесточает-то потому, что у неё сквозь пальцы утекает управление. Поэтому даже самый свирепый закон неизбежно упирается в неспособность обеспечить его системное и всеобщее применение. А это, в свою очередь, очень быстро порождает нигилизм по отношению к нему (причем не только у населения, но и госслужащих) и, как следствие, необходимость принятия еще более свирепого закона. Который охватывает еще большее число людей - в пределе до 100 процентов.
Это воронка, из которой нет выхода.
То, что власть способна искалечить жизнь любому человеку, факт. И она перед тем, как развалиться, еще успеет и искалечить, и убить очень много людей - что тоже факт. Но то, что в ход идут всё более людоедские законы, вызывающие буквально оторопь своей запредельной жестокостью по отношению к людям, говорит только об одном - режим перестает понимать, как он вообще может заставить людей себя бояться.
Террор - это очень непростой способ управления. Он требует буквально ювелирного сопровождения с обязательным просчетом последствий и пониманием, когда нужно не просто останавливаться (у террора нет такой опции, это динамичный процесс, он не может быть статичным - в этом, кстати, его отличительная особенность от нормальных методов управления), в общем, не просто останавливаться, а откатывать назад с выполнением перечня обязательных процедур, таких как перенос террора на самих исполнителей, снижение интенсивности и переход к нормальным методам управления.
Если такого понимания нет, то террор очень быстро переходит к своим создателям. И исключений из этой закономерности не было.
Пока же можно констатировать, что закон о конфискации закладывает еще один фактор дезорганизации системы управления, которая и без того уже не справляется с системными вызовами. Мы видим, что все кризисы система решает только через "ручное управление" - то есть, системные механизмы уже не работают вообще. Теперь же её дополнительно заваливают еще большим увеличением нагрузки.
В каком-то смысле нам единственное в чем точно повезло - так это с кретинизмом правящей знати. Будь она умной, она бы еще долго убивала страну. И гораздо более качественно, не оставляя после себя даже пепел. К счастью, эти умом и сообразительностью не отличаются, а потому ведут дело к краху гораздо быстрее. Такими темпами у них остаётся не так уж и много времени.
|