Действие происходит в далёком будущем, когда человечество отказалось от христианской религии, как от сборника еврейских суеверий, в результате чего все евреи лишились своего привилегированного положения, и были вынуждены жить честно, зарабатывая на жизнь самостоятельно. Чтобы спасти евреев от уничтожения в этом лохокосте, в прошлое посылается Бегущий человек, с целью остановить прогресс, и насадить мракобесие. Бегущий человек - терминатор - робо-полицай захватывает в свои руки всю киноиндустрию на Земле, и каждому жанру вводит трафарет наподобие незаменимого пособия для сочинения юбилейных статей, табельных фельетонов, а так же парадных стихотворений Остапа Сулеймановича Бендера.
Футурологическая фантастика должна обязательно представлять общество будущего, состоящее исключительно из тупых лохов, которые тяжко трудятся лишь для того, чтобы раз в неделю, или в месяц позырить ток-шоу гладиаторских боёв, бойцов, набранных из политически неблагонадёжных, или назначенных жеребьевкой. Со злом борется индивидуум, его кулаки, но, ни в коем случае не профсоюзы, не организации, и не классовая теория. Нужно всячески замалчивать неизбежность автоматизации всей механической работы, и как следствия, - освобождения 90% трудящихся от занятости во всех экономических сферах, ибо это уже марксизм, а его ни в коем случае нельзя упоминать. Ведь тогда придётся отвечать на вопрос правомерности и целесообразности нахождения средств производства у единиц, и судьбы человечества. Если вы полностью автоматизировали производство, и сферу услуг, то неизбежно лишитесь потребителей, так как им нечем платить, а, следовательно, и самого производства, поскольку оно становится ненужным. Для поддержания себя и обслуги из врачей, деятелей искусства, инженеров, учёных, достаточно одной миллиардной от мощностей, остальных либо придётся уничтожить, либо превратить в рабов, либо загнать в резервации. Но в любом случае их труд уже больше не нужен. Можно ещё заставлять их работать просто, чтобы чем-то занять, но тогда всё равно придётся поднимать запрещённый вопрос об экспроприации экспроприаторов. Ни в каком виде нельзя упоминать об эволюционной тупиковости капитализма, неизбежной гибели цивилизации при сохранении прав на частное владение средствами производства, поэтому снова и снова надо трындеть про тупое рабочее быдло, которому ничего кроме туп-шоу не надо.
Космическую научную фантастику так же следует запереть в рамки спецэффектов. Например: космический паразит поселяется в теле космонавтки, которая его удаляет, но он снова поселяется в её теле, и она снова его прогоняет, но он опять поселяется в теле по схеме попов русской православной церкви "ты его в дверь, он в окно", и так далее. Или для удержания роботами на Земле власти, в прошлое посылается робот убийца с целью завалить предводителя борьбы людей против робота настоящего, ещё в колыбели, на охрану коего из настоящего же посылается человек. И так до бесконечности. Поскольку социальный аспект земного будущего, или же быта инопланетян категорически запрещено затрагивать, сосредотачивать внимание зрителя нужно на подробностях разрывания человеческих внутренностей вылезающим паразитом, на преследовании паразита людьми, и людей паразитом, на пролезании змей в ротовые отверстия людей, на батальных сценах, с применением всех видов вооружений. Тут, правда, происходят сплошные ляпы и неувязки, но непритязательный зритель с попкорном, на них не обратит внимания, это ведь вам не коммунист Станислав Лемм, с очень реалистичными фантастическими рассказами, повестями, романами, или пьесами. Даже на рыболовецком корабле существует жёсткое единоначалие капитана над командой, старших над младшими; это понимает каждый матрос, так как невыполнение приказа одним, может стоить жизни всем. Ещё на суше капитан отбирает себе тех людей, в которых уверен, и люди подписываются под беспрекословным ему подчинением, но так как изображение на экране общества иного, нежели постимпериалистическое, с кукольной демократией недопустимо, приходится как-то выкручиваться. Вот и начинают члены экипажа спорить с капитаном на незнакомой планете, разбредаться как бараны, чтобы их можно было покусать различным гадам, подкрутив динамичность разворачивающегося сюжета.
Социальная жизнь неотделима от искусства. В комедии, трагедии, авантюрном и криминальном жанре, даже любовном, она незаменимый фон событий, однако в "научной" фантастике нельзя просто спроектировать на космос современные земные формы буржуазной демократии, конституционных и абсолютных монархий, как это делается в фэнтези, ибо, где тогда развитие общества? Но можно умолчать, сконцентрировавшись на нашествии насекомых, или механизмов, задрапировав неизбежность автоматизации всех сфер общества, и уничтожения денежной системы. Что должно волновать человека далекого будущего? Как заработать себе на хлеб? Тогда в чём прогресс? В колонизации вселенной множеством буржуазных цивилизаций, то есть замены качества количеством? Лучше об этом не думать, заняв голову бешенным вращением белки в колесе событий. Космонавты как дебилы лезут в самое пекло незнакомой планеты, гладят таинственных змей, их скафандры хрупки, словно туалетная бумага, для вящей лёгкости проникновения внутрь гадов. Они теряются як малые дети, треплются внезапно налетающими бурями, друг друга сто раз обманывают, но на сто первый раз снова верят друг другу. Больше взрывов, перестрелок, вырастания в считанные минуты, без какой-либо протоплазмы, из маленького осьминога гигантского спрута, перемещающегося по отсекам космического корабля незаметно, словно комарик. Нужно изобразить космическую тюрьму? Это будет та же самая тюрьма, что и в лентах про современную тюрьму, но на другой планете; с такими же тюремщиками-садистами, зэками, но вместо акулы, которой скармливают доходяг, посадим инопланетного монстра. Можно изобразить инопланетян молчаливыми агрессорами, напавшими на Землю, или спасителями её детей, перед самой гибелью от, например, вспышки на солнце, но давать альтернативу обществу, в котором существуют бедные и богатые, денежная система, полиция, категорически запрещено. И побольше зомби. Зомби не жалеть. Как говорится, зомби кашу не испортишь. Зомби на Земле, зомби в космических кораблях, зомби на чужих планетах. Ещё можно представить инопланетян бесформенной субстанцией, состоящей из множества частиц, слепляющихся в любые фигуры людей, животных, насекомых, лишь бы не затрагивать тему отмирания классового общества в условиях материального изобилия. Пусть будут зловещие мотыльки-оракулы, или космические ежи-зубастики, перемещающиеся целыми колониями, как перекати-поле, но не отмирание капитализма, не анахронизм частной собственности на средства производства в высокотехнологичном обществе. Отсюда полное отсутствие научности такой фантастики, и сколько-нибудь приемлемой драматургии, которая могла бы представить нам человеческие персонажи вместо кукол. В качестве паллиатива подойдут отношения рабовладельческой цивилизации обезьян достигших разумности, и людей, которым отводится роль рабов. Вроде бы и фантастика, и драматургия, и социальные вопросы, но только в прошедшем времени. Вирусные заболевания, уничтожающие цивилизацию, экстрасенсорные способности героя читать мысли, испускать из глаз огонь, двигать предметы, тоже хорошо, благо, вписываются в существующую буржуазную социальную схему. Эксперименты, материализующие химер фантазии, - золотое дно, так как позволяют в нужном ключе буржуазной морали подать поведение социума. И не забываем всё густо посыпать зомби.
Боевик, - жанр, позволяющий обывателю почувствовать себя суперменом, включающий драки, перестрелки, погони. Лучше всего, если главный герой единственный честный полицай в Нью-Йоркской поллюции, всячески третируемый корумпироваными товарищами, и начальством, вышибаемый с работы за ловлю преступников, потерявший жену, убитую из мести бандитами. На него плюют, мочатся, а он всё терпит до какого-нибудь последнего момента, а потом одним махом всех побивахом, как коррумпированную поллюцию, так и преступный мир. Очень важно тянуть до последнего унижения полицая, чтобы тем разительнее был его триумф. Другая разновидность фильм с лаконичным названием "Механик", "Слесарь", "Пекарь", "Дворник", "Перевозчик", "Извозчик", "Золотарь", "Столяр", "Токарь", "Трубочист", в общем, символ одиночной специализации благородного героя-киллера, занимающегося уничтожением негодяев за деньги. Естественно, рано или поздно, он сталкивается с заказом на себя самого, вступает на тропу войны со своими работодателями, и прочими врагами, использует в борьбе подручные инструменты, - гаечный ключ, разводной ключ, противень, лопату, машину, телегу, бочку с фекалиями, стамеску, станок, щётку, и умением чинить моторы, унитазы, месить тесто, мести, возить, качать говно, пилить, тачать, чистить, чтобы убивать, убивать и убивать. Зритель должен поразиться глубоко эшелонированной обороне гаража, мастерской, пекарни, двора, машины, телеги, бочки с фекалиями, столярной, токарной, каминных и печных труб, при отражении массированной атаки. Самое приятное, что, меняя название, и место действия, можно стряпать фильмы по одному и тому же сценарию тысячами, лишь меняя специализацию героя. А ещё можно оторвать хорошего агента ЦРУ, от похищений невинных людей по всему миру, заключения в секретные тюрьмы, и пыток, чтобы выявить плохих агентов ЦРУ, передающих журналистам информацию о благородной деятельности хороших агентов. Плохие агенты на командных должностях могущественны, они объявляют хороших агентов перебежчиками, открывают охоту на них всех спецслужб США; хорошие агенты опытны, хитры, удачливы, и, в конце концов, убивают плохих агентов, отмывают своё честное имя, и идут снова похищать, сажать, пытать ничего не подозревающих обывателей. Зашлём хорошего агента в ряды плохих агентов ЦРУ, изображающих арабских террористов, и с его помощью задержим плохих агентов ЦРУ, доказав всему миру существование аль-каеды.
Полицай должен быть обязательно разведённым, умоляющим жену дать ему пообщаться с детьми, носящимся подобно Годзилле от Больших Озёр до Великих Равнин за бандами дешёвых фраеров, или, будучи агентом ЦРУ, выполнять невыполнимую миссию. Например, министерство обороны Израиля разработало устройство, позволяющее всему мировому сообществу отшибить память относительно бандитских решении ООН, отдавших палестинскую землю завезённым из-за океана евреям, сверх того отобравшим огромное количество прилегающих территорий, включая Иерусалим. Массовая резня евреями палестинских женщин, детей, стариков, их изгнание с исконных земель стирались теперь одним нажатием кнопки. Устройство, легитимировавшее аннексию, вмонтировали в нос премьер-министра Израиля, но подлые иранцы создали своё устройство, нейтрализующее еврейское, вмонтировав его в попу президента Ирана. Чтобы обезвредить эту угрозу всему жидовскому миру, нужно засунуть нос премьер-министра Израиля в анальное отверстие президента Ирана, оставив последнего живым, и тут же принять новую резолюцию ООН, отдающую Израилю все земли, которые ему понравятся сейчас, и в будущем. После ряда умопомрачительных акробатических эпизодов во всех столицах мира, наш герой выполняет это невыполнимое задание!
И, конечно же, не забудем про одессита Соломона Розенблюма, он же Педро на строительстве бразильских дорог, в доках, на плантациях, он же повар в экспедиции британской разведки, он же, позже, Сидней Рейли, главный диверсант Мелкобритании в революционной России против большевизма, отлитый борзописцем Яном Флемингом в неубиваемого Джеймса Бонда, но в отличие от вымышленного, во внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке, чистосердечно признавшийся, в подрывной деятельностью против СССР, и выдавший всю систему английской разведки и известное ему об американской. Пострел везде поспевший, был сначала серьёзным персонажем шпионских романов, потом его превратили в клоуна, высмеивающего агентов СССР, а когда Союза не стало, вернули серьёзность взад. В каждый волосатый прыщик этого бабника и алкоголика вделана антеннка, орудие нападения, или бегства, чтобы заменить недостающее в подвалах Лубянки мужество. В общем, смешнее только тотализатор на бойцовских поединках в ГУЛАГе, организуемый охранниками НКВД.
Триллер, - обстоятельный рассказ об одном, или группе психов, методично и последовательно убивающих, расчленяющих, и съедающих обывателей самыми разнообразными методами ради материализации своей больной фантазии, в то время как их разыскивают другие обыватели, или правоохранительные органы. Скажем, писали Братья Гримм свои сказки, а какой-нибудь фанатеющий наборщик, чтобы привлечь к своей персоне внимание, начинает убивать вокруг них всякую людскую тварь, особо извращённым образом делая из их тел ребусы. Выковать, и собрать на коленке целый аттракцион типа Диснейленда, в котором братья подвергаются серии драматических, смертельных опасностей для него плёвое дело. Он прыгает в высоту на шесть метров, орудуют холодным оружием, как цирковой артист, а местные полицаи набираются среди выпускников коррекционных школ, для детей с нарушенным интеллектом, и ограниченными умственным способностями.
Ужасы, - это когда долго, долго, долго, и ещё дольше кто-то крадётся по тёмному коридору, потом по тёмной комнате, потом опять по тёмному коридору, а потом сабуфер в системе Dolby Surround 5.1 даёт вам по ушам, как полицай Путлера, оттого, что на пол спрыгивает кошка. Или, например, лодочный мотор вспарывает кишечник человека, или его подвешивают на рыболовных крючках, поджаривая сзади паяльной лампой. Или под цитаты из еврейской торы, которую некоторые ещё называют библией, бабушка ползает по потолку, как муха. Зомби, естественно, кладутся в максимальной концентрации. Чем больше жестокости, крови, секса, сисек, совокуплений, отрезанных конечностей, тем больше зритель забывает об отсутствии на экране какой-либо правды жизни, глубоких философских рассуждений о смысле бытия.
Вампиры - бегающий как протоирей Чаплин от Александра Невзорова кровосос, торгующий свечками с доходностью 150%, не платящий налоги, в сильнейшем алкогольном опьянении безнаказанно давящий людей на своих Lexusах и Lamborghini, отбирающий у больных детей здания стационаров ради сдачи их коммерческую аренду, и при этом требующий себе исключительных полномочий в определении добра и зла, формы одежды, разрешенной к чтению литературы, кинематографических картин.
Мистика, - о проявлениях всякой хренотени вроде приведений, или нумерологических бесовских закономерностях. Изгнание из телевизионной студии Александром Невзоровым протоиерея Чаплина.
Комедия - решение проблемы космической важности, связанной с отказом жениха устраивать своим друзьям традиционный мальчишник перед свадьбой, сопровождаемое блеванием и пердением.
Полнометражный мультипликационный фильм - это когда есть один говорливый персонаж, который никогда не умолкает, всё время попадает в разные нелепые ситуации из-за своей бестолковости.
В пакете с заданием бегущего человека - терминатора - робо-полицая содержались и конкретные сценарии к фильмам.
"Немыслимое"
Панегирик, благородному как Д`Артаньян палачу ЦРУ, главному специалисту по пыткам и истязаниям, окружённому "ореолом мученика" (мол, ради родины приходится марать руки, а ведь и у него есть сердце!). В ленте красной нитью проводится мысль, - для ради свободы граждан США, можно замучить даже детей, не то, что родителей. Семьдесят процентов времени фильма посвящено утоплению подследственного, истязанию по средствам электрического тока, сверлению зубов электродрелью, отрубанию всех фаланг пальцев на руках, и т.д. Трое суток подследственного непрерывно пытают, сменяя друг друга, рассуждающие о человечности, и моральных ценностях следователи ЦРУ. Согласно сюжета истязаемый действительно похитил в РФ 8 кг плутония, изготовил три ядерных заряда, сделал закладку в трёх неизвестных крупных городах США, отправил в правительственные органы заявление о содеянном, а потом сдался властям. После 48 часов непрерывных пыток, он делает заявление, выдвигая свои требования, - прекращение финансирования тоталитарных режимов в Азии, и вывод оттуда войск США. Причём, он просит уведомить только президента США, не настаивая на публичности. Он доволен обращением, люди с ним работающие вежливы, про пытки ни слова. Представитель правительства отказывается передать президенту его требования под тем предлогом, что Белый Дом не будет даже обсуждать возможность изменения своей шестидесятилетней политики из-за одного ненормального. Пытки возобновляются. По сюжету в руки ЦРУ попадает жена и дети пытаемого. Жену приводят в застенок, и палач на глазах у мужа перерезает её горло (якобы в порыве патриотических чувств). Потом приводят детей пяти лет, и палач готовится пытать их, ведь типа, и у нас есть дети, почему они должны погибнуть, чем лучше его дети наших. Арестованный ломается, называя место закладок трёх ядерных бомб, но палач подозревает о существовании четвёртой бомбы, ведь пропало восемь килограммов плутония, а для каждой бомбы пошло по два килограмма, и предлагает пытать детей дальше. Тут "человеческие" чувства в ЦРУшниках "берут верх", мы ведь всё уже узнали, детей пытать нельзя на основании домыслов, но палач-патриот, один знающий правду, один святой среди моря грешников "пытается" их безуспешно переубедить, поняв же бесперспективность, в эмоциональном порыве перерезает связывающие истязаемого путы, - пусть идёт на все четыре стороны. Пытаемый вышибает себе мозги из выхваченного пистолета у представителя правительства, а четвёртая бомба действительно существовала; последний кадр фильма таймер с нулевым значением.
Мораль более чем ясна, - для благой цели спасения граждан США нужно пытать детей, и только один палач знал правду, только один он спаситель, но его не послушали! Ему было трудно отрезать член истязаемому, задыхаться от палёной плоти, гоняя электричество через его уши, соски, мошонку, он сам почти не спал, и у него есть сердце, так почему же вы так не цените его подвиг?!
В начале пыток видно, как фаланги отрезаются ножом одна за другой, как они лежат рядом с остатками пальцев, а в конце фильма агенты ЦРУ называют это выдиранием ногтей. Так же на протяжении всего действия рефреном проходит "никто не узнает, что тут происходило, мы всё опровергнем, этого человека никогда не существовало в природе".
Действительно, если на кону стоит жизнь миллионов, этика не столь однозначна, но весь смысл в том, что никаких мусульманских террористов никогда не существовало, нью-йоркские небоскрёбы, и здание пентагона взорвало ЦРУ, которое приучает зрителей к мысли допустимости самых диких пыток, оправданности тайны следствия, неподконтрольности его общественности, оно оправдывает пытки детей, предлагая подписаться под этими каждому обывателю.
Снайпер, оружие возмездия
Новая комедия в духе легендарных лент Гайдая, высмеивающая героизм советских солдат, предназначенная для запуска в производство на голливудской белорусской киностудии. В первых кадрах фильма, среди развалин процветающей белорусской экономики, которая почему-то называется "Сталинград, 1942г", появляется группа, одетая в костюмы хищников из одноимённого фильма с участием Арнольда Шварценеггера. С безлицых голов свешиваются длинные толстые волосы, в руках длинные палки, изображающие снайперские винтовки. Передвигаются они как военнослужащие США; старшой показывает им знаки пальцами, - то фигу, то средний палец, а то иной непристойный жест из трёх пальцев, символизирующий половой акт. Занимают кем-то отрытые в полный профиль окопы. Старый и молодой солдаты балагурят, давая понять зрителю происходящее. Старшой, главный герой Дмитрий Певцов, пытается прикрутить одну трубку на другую, чтобы прицел не бликовал, но сложность состоит в отсутствии на обоих резьбы, поэтому он сначала изображает прикручивание, а в следующем кадре одна трубка уже прикреплена к другой тряпочкой, перемотанной проволокой. (Зачем надо было пытаться убеждать зрителя в наличии резьбы, военная тайна.) В самый разгар боя Алеся, единственный в группе девушка-снайпер, бросается на Певцова в слезах с поцелуями, и любовными признаниями.
- Ну, куда ты лезешь, дура, - кричит ей Певцов, - погоди, сейчас бой закончится, поговорим!
- Нет, я хочу сейчас! - шепчет нежные слова Алеся, - прямо здесь, на бруствере, под обстрелом! Возьми меня!
От такого дела изумлённый немецкий снайпер барон фон Мюнхгаузен случайно нажимает спусковой крючок, и убивает разгорячённую Алесю. Прослышав о вожделении Алеси, сбегается вся снайперская группа, и застывает в немом разочаровании на фоне нового заводского административного корпуса со стеклопакетами, и кондиционерами, слегка прикрытого редким киношным дымом. Из-за слёз и расплывшейся косметики немецкий снайпер не может прицелиться по группе своих врагов, за каждого убитого из которой, ему дадут по отпуску в родной Фатерлянд.
- Наш командир голова! - говорит старый боец молодому, - уже давно был бы маршалом Советского Союза, если бы не происхождение из поповской семьи. Да что маршалом, абсолютным победителем конкурса передачи "Битва экстрасенсов" в звании полковника!
Прошло три года. Певцов в звании майора комендант маленького немецкого городка. Под его началом два постоянно пьяных солдата, сливающих чистый спирт из баков ракеты Фау-2, расположенной в пустующем замке, населённом только немецкими снайперами, документацией на ракету, и главным специалистом по ней. Они не знают, что война кончилась, ожидая эвакуации в Аргентину. При этом кто будет вывозить так далеко документацию, людей и оборудование ни слова, ни полслова. Можно подумать, американцы, но дальновидные белорусские киношники запретили об этом упоминать в фильме, оставляя уповать на инопланетян. Хозяин замка тот самый барон Мюнхгаузен, днём маньячит перед бойницами со своим самострелом, а по ночам гуляет в ванных комнатах жителей городка, оставляя там, на коврике всего один грязный след от фашистского сапога, волшебным образом исчезающий через несколько минут.
Из Москвы искать Фау приезжает тупой, лапающий баб, и любящий жрать водку майор госбезопасности, молодой учёный-ракетчик, и его лаборантка-любовница, - дочка известного актёра Андрея Миронова. Пока солдаты Певцова сливают спирт из баков ракеты, москвичи ищут ракету, и ящики с оборудованием, которые постоянно прячет барон Мюнхгаузен. Лаборантка очень похожа на бывшую жену барона, но боится страшной фотографии молодой девушки, глядящей исподлобья со стены комнаты, где она стала постоем. Барон снайперски убивает надоевших алкоголиков в форме, а Певцов запрещает учёному с лаборанткой ездить в замок. Тем только того и надо, - тут же едут в замок. Группа прячущихся снайперов нападает на них, и сопровождающую роту бойцов Красной Армии. Немецкие снайперы предлагают русским Иванам покинуть открытое место, зайти внутрь помещений, и устроить более-менее разумное сражение, но, чувствуя подвох, или никогда раньше не входя в помещения, советские солдаты остаются на открытой площадке, где их одного за другим убивают. Учёного пленяют, а лаборантка плутает внутри аж до объединения двух Германий. Тупой пьяный майор госбезопасности силами четырёх батальонов занимает двор замка, а Певцов настаивает на вызове единственных оставшихся в Красной Армии снайперов, - трёх его бывших бойцов. Рабоче-крестьянским солдатам, прошедшим от Москвы до Берлина оказывается не по зубам взять заколдованный замок. Не в силах представить, что можно занимать комнату за комнатой, обуянные клаустрофобией, они в бессильной злобе грозят автоматами окнам, и умирают один за другим от снайперских выстрелов. Другое дело ребята Певцова! Им приходилось раньше входить в помещения, правда, за ними увязался толстый майор госбезопасности, столь неаккуратно обращающийся со своим ППШа, что положил половину группы Певцова. Войдя внутрь, перестреляв 2/3 списочного состава, боец молоденький в пилотке новенькой, видя очередного сапера, не стреляет в него, но приказывает поднять вверх руки, как будто чувствуя женщину-снайпера. Женщина показывает длинные волосы, от чего никогда не видевший раньше баб молоденький боец, успевший уже забыть Алесю с 1942 года, в изумлении опускает винтарь, погибая от тут же всаженной пистолетной пули немки. Другой гвардеец Певцова высовывает в зону обстрела свою голову вместо головы неосторожного толстого майора госбезопасности, спасая его тем самым, и полагая вероятно, что кому-то ведь надо быть убитым, раз такое дело.
Пока трое каскадёров изображают перестрелку в салуне Дикого Запада, где-то в трапезной, возле стола с ракетой Фау, немецкий учёный вступает в спор "за жизнь" с советским учёным-ракетчиком. Добро и зло, индивидуальность и коллективизм, роль первооткрывателя в современном мире, моральная ответственность изобретателя обсуждаются самым тщательным образом. Сначала седой выражает надежду, что молодой когда-нибудь поймёт его, постигнет им узнанное относительно дискутируемых вопросов, но чуть позже молодой переубеждает седого. Тем временем блуждающего по двору с пальмовой кадкой на голове для маскировки Певцова, берёт на мушку с замковой стены барон, и чтобы довершить начатое дело, из подвала вылезает лаборантка.
- Иван, я убью её! Просай винтовка, сдавайся!
Певцов чувствует схожесть убийства Алеси в 1942 году, нынешней ситуации, и такая его жаба задавила, - только белорусским кинематографом описать. Он бросает винтарь, падает на землю, хватает пистолет какого-то местного трупа, и снайперским выстрелом валит целящегося в него барона. Скорость его кульбитов намного превосходила скорость нажатия на спусковой крючок изготовленного пальца профессионального стрелка, став залогом победы! Тут же появляется толстый, вечно брюзжащий майор госбезопасности, и советский учёный. Последний кадр фильма, - реклама спонсора, - Русской Православной Церкви: коммунист Певцов демонстративно надевает на себя нательный крестик главного поставщика в Россию импортного алкоголя и табака.
Злые языки историков говорят нам, будто ракеты Фау якобы ещё до конца войны оборудованные дистанционным управлением, производились гигантским заводом, построенным в толще скальных пород, защищённым от каких угодно бомбардировок, и попавшим в оккупационную зону США, которые вывезли всё до последнего гвоздя, (а что не смогли вывезти, взорвали, перед передачей данной территории СССР). Этот колоссальный завод даже лёг в основу одного очень популярного юсанского фантастического романа семидесятых годов, но мы-то знаем, что одни белорусские кинематографисты владеют правдой! Если они отрицают наличие у вермахта радиоуправляемых ракет в конце войны, рисуют эпическое полотно трёх дерущихся каскадёров, толпы даунов, и двух гражданских, лезущих, куда запрещено, то так всё и было. Вечная память павшим, на костях, которых режиссеры Лукагитлера сбацают чечётку! Такого глума мы не видели даже в голливудском сериале "Очень страшное кино"! Пожалуй, сопоставим только великий Мыкита Нахалков со своими "Утомлёнными сексом".
"Край" непуганных жидов Учителя Олёши
Лето сорок пятого. В Советский Союз, граждане которого либо сидят в лагерях, либо на поселении, возвращается с фронта контуженный солдат Машков, и вымогает у начальника станции паровоз, для участия в нелегальных гонках по встречной полосе. Влюбившись в ветерана, однорукий начальник даёт ему паровоз, и любовницу бывшего машиниста бонусом. Любовница сидит за то, что была в оккупации, однорукий начальник, за то, что однорукий, а бабы с лесоповала за то, что живут в казармах. Машков как всегда груб, зол, и дерётся; то плачет, то смеётся, то щетинится как ёрш. Режиссёр Учитель Олёша обрадует зрителя эротической сценой а-ля "сталинские репрессии" в бытовке любовницы, у которой под столом живёт маленький кусающийся Гитлер. Оскорблённый и униженный отставной машинист и любовник, откручивает важную деталь парового котла, и на очередных гонках по встречке паровоз Машкова выходит из строя, а сам он спрыгивает на ходу, спасаясь от хлещущего из котла пара. Паровоз потерян, нужно искать новый. На островах великой реки Енисей их полным полно. Местный баба-Робинзон, скрывающийся от НКВД с 1242 года, когда Саша Невский, вместе с майором госбезопасности Сергеем Гармашом напал на отряд спавших фашистов, и пустил его под лёд Чудского Озера, помогает выстроить железнодорожный мост. Особенно Учителю Олёше должна удастся сцена, с подрубленной в лесу сосной, и Робинзоном наверху, падающей в невесть откуда взявшуюся реку. Гениальный художник цифровой видеокамеры укажет на относительность времени, пространства, глазомера, леса, реки, Робинзона, а так же самого ствола, дематериализовавшегося в процессе падения.
Народ в Советском Союзе глупый, суеверный, склонный к сбиванию в стаи, истреблению ведьм, колдунов, панически боящийся всяческой ворожбы, а столовые там строят рядом с рельсовой колеёй, чтобы, когда толпа вздумает волочь немецкую колдунью на костёр, та могла поддать пару из котла паровоза, и обедающие рванули бы врассыпную. К любовному треугольнику Машков - баба из бытовки - баба Робинзон прибавляется вернувшийся с фронта всё в том же звании, и на то же место Серёга Гармаш. Кому-то может показаться странным карьерный рост стреляющего людей почём зря, направо и налево офицера НКВД, не увеличившийся ни на дюйм за годы войны, и приведший его на ту же самую захудалую станцию, но только не режиссёру-Олёшке. Тем самым Микеланджело современного капиталистического российского кинематографа укажет на недостаточное рвение, и малое душегубство Гармаша. В разгар событий Олёша обрадует зрителя густыми зарослями на лобках молодых баб в бане, чего давно уже лишили создатели современных порнографических фильмов, и надо сказать, баба-Робинзон кажется более привлекательной и стройной когда голая дерётся с голой же бабой из бытовки. От паровозного пара в процессе суда линча, коему, как известно были склонны советские люди, баня сгорает, и голые бабы с визгом разбегаются, Гармаш арестовывает Гитлера сидящего под столом бабы из бытовки, саму бабу убивает, а потом с Машковым устраивает паровозные гонки. Выигравший Машков даёт Гармашу "шалабан" оторванным спидометром, и последний уезжает на цифровом нановелосипеде, валявшемся прямо тут, на путях; Машков с Робинзоном укатывают на дрезине. Из-за отсутствия учёта, контроля, да и паспортной системы в СССР, как в США, голубки живут долго и счастливо.
Такую советскую действительность изобразит гениальный режиссёр Учитель Олёшя, посвятив её ФШ, жиду и паровозу. (Хочется сказать спасибо, за рассказ, "как оно на самом деле было", за образ якута тырящего кровельное железо с крыши однорукого начальника станции, за десять миллионов $ денег народа России, на создание шедевра, и поправление здоровья Олёши! Одним словом, полный шалом, или шаббат...)
Ну и общее правило, - главные герои красивый мужчина, красивая женщина, никакого атеизма, всё приправить сиськами, и обильными совокуплениями. Драки и перестрелки вставлять, как в старых фильмах музыку, то есть почти в каждый эпизод, и вместо музыки. Обязательно сделать хотя бы одно упоминание о евреях; кто-то из героев еврей, еврейский праздник на улице, по которой проезжают действующие лица, семисвечник в кадре, кипа на чьей-нибудь башке, бородатый раввин в классической еврейской шляпе и лапсердаке, какое-либо упоминание о дневнике Анны Франк. Не стоит наполнять экран одними евреями, но фильм без упоминания еврейства никуда не годится. Пусть будет восклицание "проклятый еврей!", - уже лучше, чем ничего. Но идеал, конечно, разухабистые парни из Моссада, безнаказанно убивающие по всему миру вместе с семьями тех, кто им не по ноздре, снимающих об этом художественные фильмы, и получающих первые призы на кинофестивалях.
