ФЕНОМЕН
ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ
ФИЛОСОФИИ
(В сокращении)
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . .. . .
Очень нефилософски предъявлять претензии к тому времени, в котором мы живем, но есть то, что раздражает в постсоветской философии: все те же советские нотки, мощная драпировка, а то и центральная ось изложения, состоящая из цитат, которые выдаются за научные ссылки, но в действительности таковыми не являются - qui pro quo. Подобные имитации возникают из неопределенности предмета цеховой направленности, из несогласий между различными квазицехами. Сообщества в философии строятся по иным принципам, чем сообщества в науке, и почти не корректируют друг друга.
В отдельных случаях философ, подобно писателю, может выступать как терапевт или модификатор души. Но какие-то кабинеты философской терапии, скорее всего, будут (если вообще будут) не везде и не всегда. Эфемерные вещи слишком трудно поддаются социальному канализированию. В большинстве случаев неуловима и польза, которую философия может принести науке. Как раз более ощутим вред: приснопамятные киты, на которых стоит земля, теплород, опровержение вейсманизма-морганизма... Как-то профессионализовать философа, дать ему кормушку в качестве корректора науки или советника при ней в общем случае невозможно.
Попробуем посмотреть на вопрос не менее серьезно, но уже с третьей стороны. У преподающих философию не хватает времени, для погружения в нее. Большинство из них находятся за десятки и тысячи километров от ближайшего философского факультета. Им важно набрать оплачиваемые часы, важно готовиться к встречам со студентами времени постпостмодернизма, дабы не упасть в их глазах. Кивками в сторону брадатых классиков уже не отделаться, тем более возникают и меняются модные философские течения, модные авторы-временщики. В погоне за симулякрами заниматься своей философией, собственным философствованием некогда. Иногда возникает вопрос: "А не лучше ли философу жить в лесу или на необитаемом острове?". Всем известный американец однажды поселился в лесу. Однако жизнь там мало дала Генри Торо в философском плане. Он занялся писанием нравоучений, а феноменологии предпочел фенологию природы. Поневоле приходится завистливо взирать на физиков-теоретиков, работающих не в вузе, а консультантами в прикладных институтах, на математиков, занимающихся чистой математикой в институте Стеклова. Из этой аналогии можно сделать вывод: обязанность российского профессионального философа - находиться не на факультете, а в Москве на Волхонке, 14 (если на соответствующий момент там есть подходящие условия; бум вроде бы прошел), а еще лучше - дома и никуда не выходить.
Слово "дома" звучит для некоторых очень завлекательно. Время от времени философия, как и поэзия, требует праздности, безделья. Закоренелыми бездельниками, "тунеядцами" были античные философы, а
также Шопенгауэр, Фейербах, Ницше, Бакунин, Маркс... Свой дом устраивает не всех, но я как-то не слышал, чтобы у философов были в загородной зоне свои дома творчества, как у писателей или композиторов. Дворцы ученых, конечно, не в счет.
Однако в пресловутой связи "философия - преподавание" все же есть одна польза: эта связь насильственно сохраняет нам ту философию, которая никогда бы не стала известной сама по себе. Никакой Гегель, никакой современный философ логико-аналитического или логико-лингвистического направления вне академической среды не смог бы выжить, имей он даже ренту.
Сейчас у нас почему-то скромно упускают из вида трагикомедию: на философских факультетах в 70-80-е годы неангажированная философия существовала лишь в курилках. Фигура Мамардашвили этот фарс не отменяла. Душок "Материализма и эмпириокритицизма" и сейчас чувствуется на соответствующих кафедрах - vis inertiae. Все-таки еще раз обратимся к недавнему марксистскому прошлому и в связи с этим вспомним старую притчу о поведении праотца Моисея на Синайском полуострове. Конечно, он водил бывших пленников по пустыне не сорок лет, а сорок дней (примечание за рамками нынешней тематики )*1, и все же сорок лет - цифра значимая, поскольку принято считать, что в течение 30 лет меняется главенство поколений. Добавочные десять лет - гарантия от статистических разбросов. Поскольку и в правление Горбачева на кафедрах странным образом продолжали царствовать истмат с диаматом(2), за точку отсчета можно взять 1992 год. Пусть тот, кто доживет до 2032 года, съездит в Москву в Институт философии. Возможно, там он увидит живых профессиональных философов. Настоящих. Небольшой шанс на их появление к тому времени существует. Неплохо было бы составить им послание и запечатать в бутылку. Ad meliora tempora.
* *
Невзирая на формальную наукообразность подачи и возможность частичной математизации, философия находится всѐ-таки не в ряду: физика - биология - история, а скорее - в ряду: музыка - поэзия - живопись. Проблема - в каком она месте этого ряда и в том, что этот ряд имеет откровенные не улавливаемые сознанием пробелы. Аналогичные пробелы и отсутствие плавных переходов - между содержимым разных органов чувств(3).
Обращает внимание сходство современного положения в поэзии и философии. А стихами, как известно, сейчас не живет ни один поэт.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 В этологии принято различать историческое профанное время и мифическое сакральное. Если мы попробуем перевести второе на первое, то может оказаться, что Мафусаил прожил не 969 лет, а 969 месяцев, Моисей водил своих подопечных не 40 лет, а 40 дней. На Ближнем Востоке и места, где водить, нет. Целую войну там можно закончить за шесть дней. Правда, блаженное писание многократно умножает не только числа, касающиеся времени: не мог Самсон убить ослиной челюстью тысячу человек...
2 Хотя соцреализм в изобразительном искусстве сильно дрогнул на бульдозерных выставках в середине 70-х, а в 80-е чуть было не аннулировался.
3 Ядро чистой философии как бы и оказывается чувством "господа бога", "надмирного демона", ибо, в отличие от науки, ее предмет - реальность, а не иерархия неостанавливаемо птолемеющих гносеологических артефактов, не осколки интерфейсов. Отсюда понятно, почему кому-то более всего философия чудится в музыке Гайдна, почему Фридриха Ницше вдохновлял Вагнер.
Александр АКУЛОВ
ФЕНОМЕН ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ
СТАРЫЙ ВАРИАНТ
(Не вошедший в сборники)
(эссе)
Почему-то, очевидно, неправильно начало профессионального философствования связывают с появлением в европейских университетах философских факультетов и кафедр. Философия как будто стала оплачиваемой... Но преподаватель философии - еще не философ. В принципе можно вообразить пусть не выдающегося, но относительно хорошего преподавателя живописи, который сам писать маслом не умеет по какой-то сторонней причине, скажем, инвалидности.
А инвалидом по отношению к философии можно назвать все человечество. Можно даже категорически заявить, что Homo sapiens - существо крайне антифилософское и к философии патологически неспособное. Философия существует не менее пяти тысячелетий, а, возможно, и тридцать тысяч лет - все время существования современного вида человека, но до сих пор она не дошла до своих азов. Конвенции здесь ограничены, а принятые локальны и легко подвержены пересмотру. Следовательно, столь же условна и предполагаемая профессионализация по принципу квазицеховости. Очень нефилософски предъявлять претензии к тому времени, в котором мы живем, но есть то, что раздражает в постсоветской философии: все те же советские нотки, мощная драпировка или даже центральная ось изложения, состоящая из цитат, которые выдаются за научные ссылки и в действительности таковыми не являющиеся - qui pro quo. Подобные имитации возникают из неопределенности предмета цеховой направленности, из несогласий между различными квазицехами. Сообщества в философии строятся по иным принципам, чем сообщества в науке, и почти не корректируют друг друга.
Подойдем к вопросу другой стороны. Представим, что в некотором инкубаторе вдруг смогли вывести профессионального философа. В любом случае такой профессионал не смог бы жить публикацией философских работ, как авторы детективных романов. Предположим, что он преподает сам себя и одновременно в процессе преподавания философствует. Но в случае такого феномена он смог бы пробыть профессионалом не более двух семестров. Затем он неизбежно (если не предал собственное учение) стал бы повторяться, превратился бы в филосоведа-самоведа, собственного школяра-интерпретатора...
Как мы видим, достаточной почвы для профессионализма нет. Обычно философия денежно обеспечивает своего носителя через процесс преподавания. Имеется свого рода порочный круг, нечто вроде сетевого маркетинга сайентологов.
В отдельных случаях философ подобно писателю может выступать как терапевт или модификатор души. Но какие-то кабинеты философской терапии, скорее, будут (если будут) не везде и не всегда. Эфемерные вещи слишком трудно поддаются социальному канализированию. Аналогично в большинстве случаев неуловима и польза, которая философия может принести науке. Как раз более ощутим вред: эти приснопамятные киты, на которых стоит земля, теплород, опровержение вейсманизма-морганизма... Как-то профессионализовать философа, дать ему кормушку как корректору науки или советнику при ней в общем случае невозможно.
Попробуем посмотреть на вопрос не менее серьезно, еще с одной стороны. У преподающих философию не хватает времени, чтобы ею заниматься. Большинство из них находятся за десятки и тысячи километров от ближайшего философского факультета. Им важно набрать оплачиваемые часы, важно готовиться к встречам со студентами времени постпостмодернизма, дабы не упасть в их глазах. Экивоками и кивками в сторону брадатых классиков уже не отделаться. Тем более, что существуют и меняются модные философские течения, модные авторы-временщики. В этой погоне за симулякрами заниматься своей философией, собственным философствованием некогда. Иногда возникает вопрос: "А не лучше ли философу жить в лесу или на необитаемом острове?". Всем известный американец однажды поселился в лесу. Однако жизнь там мало что дала Генри Торо в философском плане. Он занялся писанием нравоучений, а феноменологии предпочел фенологию природы. Поневоле приходиться завистливо смотреть в сторону физиков-теоретиков, работающих не в вузе, а консультантами в прикладных институтах, в сторону математиков, занимающихся чистой математикой в институте Стеклова. Из этой аналогии можно сделать вывод, что обязанность российского профессионального философа - находиться не на факультете, а в Москве на Волхонке, 14 (если на соответствующий момент там есть подходящие условия; оргбум вроде бы давно прошел), а еще лучше - дома и никуда не выходить.
Слово "дома" звучит для некоторых очень хорошо. Время от времени философия, как и поэзия, требует праздности, безделья. Закоренелыми бездельниками, "тунеядцами" были античные философы, а также Шопенгауэр, Фейербах, Ницше, Бакунин, Маркс. Свой дом устраивает не всех, но я как-то не слышал, чтобы у философов, как у писателей или композиторов, были в загородной зоне свои дома творчества. Дворцы ученых, конечно, не в счет.
Однако в пресловутой связи "философия - преподавание" все же есть одна польза: такая связь насильственно сохраняет нам ту философию, которая никогда бы не стала общественно популярной сама по себе. Никакой Гегель или современный философ логико-аналитического или логико-лингвистического направления вне академической среды не смог бы выжить.
Сейчас у нас почему-то скромно упускают из вида трагикомедию: на философских факультетах в 70 - 80-тые годы неангажированная философия чаще существовала лишь в курилках. Фигура Мамардашвили этого фарса не затеняла. Душок "Материализмиа и эмпириокритицизма" и сейчас чувствуется на соответствующих кафедрах - vis inertiae. Все-таки еще раз обратимся к недавнему марксистскому прошлому и в связи с этим вспомним старую притчу о поведении праотца Моисея на Синайском полуострове. Конечно, он водил бывших пленников по пустыне не сорок лет, а сорок дней - примечание за рамками нынешней тематики* - и все же сорок лет - цифра значимая, поскольку принято считать, что в течение 30 лет меняется главенство поколений. Добавочные десять лет нужны для гарантии от статистических разбросов. Поскольку и в правление Горбачева на кафедрах странным образом продолжали официально царствовать истмат с диаматом**, за точку отсчета можно взять 1992 год. Пусть тот, кто доживет до 2032 года, съездит в Москву в Институт философии.. Возможно, тогда он увидит живых профессиональных философов. Настоящих. Небольшой шанс, что они к тому времени появятся, существует. Неплохо было бы составить им послание и запечатать в бутылку. Ad meliora tempora.
* * *
Невзирая на формальную наукообразность подачи, возможность частичной математизации, философия находится всё-таки не в ряду: физика - биология - история, но скорее - в ряду: музыка - поэзия - живопись. Проблема - в каком она месте этого ряда и в том, что этот ряд имеет откровенные не улавливаемые сознанием пробелы. Аналогичны пробелы и отсутствие плавных переходов - между содержимым разных органов чувств.
Обращает внимание сходство современного положения в поэзии и философии. А стихами, как известно, сейчас не живет ни один поэт.
* В этологии принято различать историческое профанное время и мифическое сакральное. Если мы попробуем перевести второе на первое, то может оказаться, что Мафусаил прожил не 969 лет, а 969 месяцев, Моисей водил своих подопечных не 40 лет, а 40 дней. На Ближнем Востоке и места нет, где водить. Целую войну там можно закончить за шесть дней. Правда, писание многократно умножает не только числа, касающиеся времени: не мог Самсон убить ослиной челюстью тысячу человек .
** Хотя соцреализм в изобразительном искусстве сильно дрогнул на бульдозерных выставках в середине семидесятых, а затем в восьмидесятые чуть было не аннулировался.