Погода не задалась с самого начала. Нудил мелкий, но частый дождичек, а низкие, клочковатые тучи на фоне серого неба смотрелись безрадостно и нескончаемо. Их наносило откуда-то с севера - длинной, почти без просветов вереницей, они наползали друг на друга, и казалось, играли в какие-то свои игры, непонятные ни нам, участникам чемпионата, ни даже элементарным законам физики.
Да-да, я не оговорился. Чемпионат Европы по рыбной ловле среди поплавочников длился уже второй день, а клёв так и не соизволил посетить наши стройные ряды. Была ли тому виной эта мерзкая морось или иные причины, я не знаю. Вернее, могу догадываться, но и только.
Главный рефери чемпионата проверил в очередной раз, правильно ли спортсмены разместились в своих секторах, не использует ли кто незаконное оборудование или запрещённые прикормочные смеси.
Год назад один претендент на кубок сумел протащить на соревнование такую смесь с феромонными добавками. Догадались о его жульничестве лишь тогда, когда у него попёрло, что называется, на каждый заброс. Несмотря на полное отсутствие поклёвок у соседей по секторам. Сами понимаете, такого быть просто не может, совпадением или случайностью здесь тоже не пахнет, а потому этого горе-рыболова быстренько вывели на чистую воду. Где он благополучно и утонул. И в прямом и в переносном смысле.
Дело в том, что по правилам соревнований, участник, уличённый в нечестных методах ловли, автоматически приговаривался к церемониальному утоплению. Его сажали на катер, вывозили на середину водохранилища и, набив предварительно бедолаге рот его же прикормочной смесью, отправляли в "вечное плавание". Правда, долго "плавать" тому не случалось: тело, обильно приправленное привлекательной для рыбы приманкой, поедалось чуть ли не в мгновение.
Впрочем, эти лирические отступления сейчас меня волновали меньше всего. Сам-то я никогда не прибегаю к подобным трюкам. Мухлевать в честном споре как-то не этично, согласитесь. А этику я уважаю. Да и честь для меня отнюдь не последнее слово.
Я долго готовился к этому чемпионату. И хоть обладаю немалым опытом в искусстве ужения рыбы, в который раз перелопатил все известные мне справочники и пособия - в целях укрепления собственной теоретической базы. Так что в этом плане я был спокоен.
Оставалось только уповать на удачу. На обыкновенную рыбацкую удачу, которая приходит иногда совсем внезапно, когда её и не ждёшь особо. Скажем, на каком-нибудь глупом пикнике. Ну, на традиционном мужском пикнике, который принято называть рыбалкой. Рыбалка ведь не только спорт, но и отдых. Так вот, именно во время отдыха, когда организм уже весомо перегружен спиртным и закуской, и наваливается вдруг этот необыкновенный, фантастический клёв...
Да, сейчас бы такой! Сейчас, когда в зачёт принимается всякая мелочь. Ведь чемпионом станет тот, кто натаскает этой мелочи побольше. Вряд ли кому-то улыбнётся подцепить рыбину настолько крупную, чтобы она перевесила суммарный вес той самой заветной мелочи. Фортуна имеет свои понятия о юморе и сатире!
... Глаза у меня уже начинали слипаться, но я не забывал через равные промежутки времени обновлять прикормочные дорожки - из вполне легальных, заметьте, смесей. Варьировал я эти смеси автоматически, полагаясь на своё профессиональное чутьё.
А поплавок, собака, застыл на месте, как вкопанный. Только микроскопические мошки вились возле антеннки, безуспешно пытаясь качнуть её, ну, хоть чуть-чуть, хоть символически - просто ради самого факта!
Но... что это?! Поплавок задрожал, завибрировал и вдруг резко, единым рывком нырнул в глубину.
Не было никакой осторожной разведки, не было этих утомляющих и вместе с тем увлекательных игрищ с прихватыванием насадки, с подёргиваниями и уводами в сторону. Короче, не было ничего такого, что воспитывает в нас мудрых рыболовных тактиков.
Поклёвка была чёткая и уверенная. Выждав пару положенных миллисекунд, я подсёк...
Ого! Рыбина попалась, что надо! Я просто физически ощущал это, оценивая, как она сопротивляется, как борется за жизнь.
Но всё же я её выволок.. Как только мне это удалось? Ведь прежде такие экземпляры видеть мне не доводилось.
Я сразу же, в момент, когда серебристая молния сверкнула, разрезав изнутри водную гладь, понял, что мне необыкновенно повезло. Ничего себе размерчик! Я за всю жизнь ни с чем похожим не сталкивался.
Как только я снял добычу с крючка, меня тут же обступили побросавшие удочки соседи-рыболовы. Обычно спортсмены так не поступают, тем более, на таких ответственных соревнованиях, как чемпионат Европы, но сейчас для этого имелся достойный повод. Мои конкуренты завистливо глазели на вожделенный трофей и только что не облизывались.
Тут подскочил и главный рефери. При первом же взгляде на мой улов, он побледнел, потом покрылся пятнами и принялся судорожно шарить по карманам. Вытащив измерительный оптический прибор и ещё какой-то предмет, который он тут же сжал в стиснутом кулаке левой руки, судья склонился над рыбиной.
Полминуты он молча колдовал со своим приборчиком. Так же, не произнеся ни слова, он выпрямился и обернулся к затаившей дыхание толпе.
- Мировой рекорд! - выпалил он после некоторой паузы. - Вы слышали меня?! Мировой рекорд!!!
Рыбацкое сообщество дружно ахнуло. Как?! Неужели - мировой рекорд? Когда уже никто и не надеялся! Прежний рекорд не обновлялся лет двадцать, а в последнее время все выловленные экземпляры, на всех официальных соревнованиях, не подступались к нему и близко.
- Вот! - Рефери вытянул вверх свою левую руку. - Это шаблон прежнего мирового рекорда.
Позолоченная металлическая модель рыбки длиною была в четыре целых и восемьдесят восемь сотых сантиметра. Это знал рефери, и об этом, безусловно, было известно каждому из присутствующих здесь профессионалов рыбной ловли.
- А новый? Сколько в новом? - выкрикнули из толпы.
Судья, продолжая держать в левой руке шаблон, в правую взял выуженную мной громадину. Полминуты он демонстрировал нам оба экземпляра - для сравнения.
- Так - сколько?! - уже нетерпеливо надрывалось несколько глоток. - Сколько же?! Не томи, судья!
- Судью на мыло! - тут же поддержали из толпы.
Последовал смешок, а следом - затишье. Все ждали. Каждому хотелось услышать заветные цифры, на которые теперь предстояло ориентироваться соискателям будущего рекорда.
Рефери торжественно объявил:
- Итак, новый мировой рекорд отныне составляет... ровно пять сантиметров! Тютелька в тютельку. Как на заказ!
... Когда все формальности по фиксации мирового рекорда были завершены, администрация чемпионата устроила грандиозную фотосессию. Каждый из участников мог запечатлеть на память свою персону с моим уловом в руках. Традиция такая. Что ж, пусть потешатся, я не жадный.
Мой сосед по соревновательному сектору, когда до него дошла очередь покрасоваться перед фото- и телеобъективами, осторожно - и даже нежно - водрузил на ладонь рекордную тушку. Влюблено взглянув на неё, он произнёс:
- Так вот ты какое, рыбацкое счастье!
Уже потом, когда на банкете по случаю моего триумфа, мы сидели с ним в рыбацком ресторане под чучелом неправдоподобно необъятного монстра, поименованного на табличке как "белуга", он поинтересовался, верю ли я, что когда-то такие рыбы существовали в действительности. Например, во времена проточеловечества.
Отправив в рот шестую или седьмую за вечер стопку водки, я глубокомысленно ответствовал:
- Вероятность существования подобных артефактов теоретически столь же велика - или, если угодно, столь же мала, - как и гипотетическая вероятность существования в прошлом рыбин, скажем, весом килограммов в... пять.
- Но ведь имеются летописи... воспоминания... чучела, наконец.
- Всё это из области мифологии, дружище. Ничего такого нет, и никогда не было.
Мы оба вздохнули, ибо понимали, что истина где-то рядом. А именно - в моих словах.
- А всё же жаль, что эта красивая сказка, - тут сосед с пьяной тоской в глазах посмотрел на мифическую белугу, - только сказка.