Аксюта : другие произведения.

Дом со Скрипом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перебраться в соседний мир, где люди живут по совсем другим правилам, а обычаи их чужды и непонятны? Начать с нуля строить карьеру, искать своё место не просто в жизни, а в местном обществе? Сложно? Нет! Если заниматься этим не в одиночку. Ознакомительный фрагмент. Книга закончена, полный текст можно найти на Zelluloza и на КНИГОМАН
  Аксюта
  ДОМ СО СКРИПОМ
  
  Глава 1. В которой у Лиссы новоселье
  
  "Здравствуй, прототип". Эта мысль лениво шевелилась, пока Лиссандра разглядывала мотылька, сонно ползущего по деревянной оконной раме. Белые крылышки, бледное тельце, тонкие, полупрозрачные ножки и усики. Обыкновенная, довольно крупная моль. "Моль бледная" - сколько раз так называли её, когда в сердцах, когда искренне сожалея. Да, она ею и была - классической натуральной блондинкой, обладательницей не только светлой шевелюры, но и вечно бледной, незагорающей кожи, светлых глаз и почти бесцветных бровей и ресниц. И да, если кто не знает, натуральная блондинка - это такое специальное счастливое существо, которое если не разукрасить как следует, больше всего походит либо на приведение, либо на ту самую пресловутую моль.
  Она вздохнула, потревоженный движением воздуха мотылёк поспешил забраться в щель между рамой и стеклом, и следом за ней, заскрипев всеми своими рассохшимися досками, вздохнул её новый дом. В этом звуке ей почудилось сочувствие, и Лисса невольно благодарно улыбнулась. А что? Наедине с собой можно не "удерживать лицо", позволить себе маленькие странности и фантазии. Например, действительно поверить, на одно головокружительно-приятное мгновение, что её новый дом по-настоящему живой, понимает и сочувствует. Всё-таки впервые в жизни она осталась действительно, по-настоящему одна. И так будет долго, до тех пор, до тех пор, пока на новом месте не обзаведётся друзьями и знакомыми. Или не сочтёт себя проигравшей, а затею с переездом неудачной и не вернётся домой.
  Миг гармонии бытия оказался действительно мигом: из-за забора послышалось нетерпеливое бибиканье грузовичка, который девушка наняла у Привратного Храма, чтобы переправить вещи в свой новый дом. Вы не подумайте, что это для перевозки нарядов ей потребовалась целая машина, ради них она бы и не подумала вводить себя в такие расходы - сумку через плечо и обошлась бы на первое время, но мольберт, этюдник, холсты, рамы и подрамники, кисти, краски, растворители и много всякого такого, что перечислять замучаешься - это всё ни в какую сумку не уложишь и уж тем более не поднимешь, разве что бригаду носильщиков нанимать. Лисса так и представила себе караван добрых молодцев, тянущих на плечах поклажу и невольно ухмыльнулась.
  Ухмылка её досталась водителю грузовичка, который тут же разулыбался в ответ и вылез из кабины с предложением помочь разгрузить, перенести, и чуть ли не расставить вещи по местам. Нафиг-нафиг-нафиг! Потом знать не будешь, как от него отделаться, хотя этот и ничего, довольно привлекательный. Хоть и не молодой. Вон какие симпатичные морщинки разбегаются по загорелой коже из уголков глаз.
  - Что-что? - упс, кажется, она увлеклась и опять бесцеремонно разглядывает человека. Ничего, простительно в силу избранной профессии и как только соседи узнают, что у них тут под боком поселилась ненормальная художница, большинство странностей будут списывать именно на это. И случайных пострадавших предупредят. - Нет, спасибо, помощь в переноске мне не нужна. Но может быть, вы подскажете мне, где можно взять в аренду велосипед?
  Он присвистнул и рассмеялся, встряхнув каштановыми кудрями с редкими нитками седины, выбивающимися из-под форменной водительской кепки. Ну да, пока Лисса отвечала стандартными фразами, которые есть в самом начале каждого разговорника, её иностранный выговор не был так заметен. Смешно ему.
  - Постучитесь в любое домовладение по соседству. У них, как правило, полно всякой двухколёсной рухляди. В аренду там не дают, но могут одолжить велосипед на пару дней, по-соседски, пока вы не подберёте себе что-нибудь в городе.
  - Спасибо, - Лисса ещё раз улыбнулась и, подхватив самую лёгкую из коробок, скрылась за порогом собственного дома. И сидела там, за закрытыми дверями, пока водитель не закончил разгрузку и грузовичок не утарахтел в сторону Спотто. Может это и трусость, может особа самостоятельная и современная нашла бы другой способ намекнуть на нежелательность дальнейшего знакомства, но Лиссандре на сегодня стрессов уже было достаточно.
  Хотя на самом деле ещё одни руки и крепкая спина оказались бы совсем не лишними. И о чём она, спрашивается, думала, когда от помощи отказывалась? Девушка оглядела гору барахла, практически в прямом смысле этого слова гору - куча сумок и ящичков возвышалась холмом практически ей по плечи и растерянно потёрла подбородок. Наверное действительно зря не припрягла добровольного помощника - убоялась репутации мужчин-байхи. Нашла бы как отшить этого субъекта после того, как тот помог бы затащить эти ящики в дом, а то они тяжеленные. По крайней мере, один из них. В него начинающая художница уложила свой складной мольберт, а в оставшееся пространство напихала кисточек, гвоздиков, шурупчиков, скоб, материала для рам и подрамников, несколько скаток с холстами и ... она даже приостановилась, пытаясь вспомнить, что же ещё попалось в загребущие лапки. Если одеждой, косметикой и прочим она могла и пренебречь, то когда доходит дело до рабочих материалов, Лисса становилась жадной и не могла отказаться буквально ни от чего. В общем, не стоит даже пытаться поднять и внести его в дом. О том, чтобы перекатывать-переваливать с боку на бок тоже речи не идёт (о ужас, там столько всего такого, что может поломаться!), так что подставляем пальчики под один край, приподнимаем и пытаемся волоком затянуть его в дом.
  - Деточка!
  Ящик вывалился из её рук и чуть не ударил по ногам. Лиссандра, с некоторым трудом - поясница начала противно ныть - выпрямилась и увидела, что опираясь на забор, совсем рядом с калиткой, но всё же по ту её сторону стоит средних лет тётушка и разглядывает её с любопытством и неодобрением.
  - Простите, - девушка неуверенно улыбнулась.
  - Деточка, ты разве не знаешь, что молоденьким девушкам не стоит поднимать тяжести? Это вредно, - женщина склонила голову на бок и продолжила разглядывать незнакомку.
  - Приглашать к себе в дом незнакомых мужчин может оказаться ещё вреднее, - проворчала Лисса.
  Тётушка расхохоталась. Искренне, в голос и очень красиво. В смысле, красивым был и сам смех, и смеющаяся женщина. Её плотные белые зубы, беззастенчиво открытая шея, стрелочки морщин, разбежавшиеся от прижмуренных глаз. Руки сами собой нащупали этюдник и карандаш. И тут же опустились. Люди по-разному реагируют, когда видят, что их начинают рисовать: кто-то выпрямляет спину и принимает горделивую позу, кто-то хмурится и отворачивается, а кто-то даже начинает громко возмущаться, что у него разрешения не спросили. В любом случае, естественность теряется.
  - Что-то случилось, деточка? - проницательно заметила тётушка.
  - Можно я вас порисую?
  Момент конечно же был упущен, но получить разрешение на будущее будет нелишним.
  - Так ты художница что ли? - она окинула изучающим взглядом горы барахла и тот самый неподъёмный ящик.
  - Художница, - призналась девушка и почему-то почувствовала себя самозванкой. - Лиссадра Нилли. В обозримом будущем я собираюсь здесь жить, ну и творить тоже. Так как на счёт портрета?
  - Обсудим, - не спешила тётушка соглашаться и назначать конкретные сроки. - И надолго ты к нам?
  - Как получится. Если повезёт, то надолго, если очень повезёт, то навсегда.
  Женщина ещё раз смерила её нечитаемым взглядом и сказала неожиданное:
  - Меня можешь звать тётушкой Лилеей и я пришлю к тебе моего младшенького. Всё-таки не стоит молоденькой девушке поднимать тяжести, - подвела она итог неодобрительно.
  С чего бы такая щедрость? Или здесь так приято приветствовать новых соседей? В её родном мире к новосёлам мигом набегали матроны с пирогами собственного приготовления и двумя-тремя старшими дочками. Чисто по-соседски, и, если уж говорить откровенно, то не столько помочь обустроиться на новом месте, сколько со всех сторон обсмотреть новых соседей и получить новые темы для кухонных бесед. Или это так, из вежливости сказано? В любом случае, сидеть без дела, ожидая обещанной помощи Лиссандра не собиралась, ей ещё кучу не столь весомого барахла нужно перетащить и если не расставить по местам, то хоть рассовать по углам. Однако и получаса не прошло, как возле её калитки нарисовался хмурый подросток находящийся в той непростой стадии взросления, когда уже не ребёнок, но ещё не взрослый.
  - Дрась. Чё тщить?
  Сказано было неразборчиво, сквозь зубы, так, что Лисса, невеликий знаток байихского, не столько поняла, сколько догадалась. Но за работу парень хватался споро и силён был просто чудовищно - ящики, которые девушка чуть приподнимала с одного конца, он легко подхватывал на руки и оттаскивал вверх по лестнице. Не её же была вина, что подходящая под студию комната, достаточно большая и с приличным освещением, обнаружилась на втором этаже?
  Хмурого подростка звали Мило, тётушке Лилее он приходился сыном. Поздним, младшим и это было практически всё, что ей удалось из него выжать. Удивительно необщительный пацан. Но вежливый. Закончив с переноской последнего чемодана, распрощался и предложил обращаться, если потребуется перетащить что-то тяжёлое или ещё какая мужская работа возникнет. И утопал. Даже от предложенного всё из той же вежливости чая оказался.
  И хорошо, что отказался: печь Лиссандра ещё не пробовала разжигать и совсем не была уверена, что сможет совладать с нею, и посуда тоже до сих пор была не распакована. И не потому, что девушка не помнила, куда что рассовала - очень даже помнила, вон в том кофре, расшитым по верху фетровыми кувшинами и кружевными чашками (работа сестрицы Миссулы), но ставить свою, привезенную из родного дома посуду на невычищенные столы и полки, по которым неизвестно какие мыши бегали, Лисса не хотела.
  Дом возмущённо заскрипел: это какие ещё грызуны? Не было их никогда на подвластной ему территории!
  Лиссандра от этого возмущения только отмахнулась - пришло время браться за щётки, тряпки, мыло и воду. Не сказать, чтобы дела домашние были её коньком, но как всякая девушка получившая хорошее домашнее воспитание, вести хозяйство она умела. А сейчас её просто-таки трудовой энтузиазм охватил. Мало просто выкупить дом, чтобы сделать его по-настоящему своим, нужно ещё приложить к нему руки. Вот, хотя бы вымести пыль и паутину, вымыть полы, протереть окна. Она не ставила себе невыполнимых задач, вроде привести в порядок весь особняк в одиночку за один день, но хотя бы комнаты, намеченные под спальню и мастерскую, а так же кухню, в которых она в ближайшее время планировала обитать, привести в порядок следовало как можно скорее.
  Дом удовлетворённо вздыхал, подставлял под щётку деревянные ступеньки, ведущие на второй этаж, и прятал занозы.
  С самым большим помещением второго этажа, которое на плане претенциозно именовалось "Утренняя гостиная", Лиссандра расправилась довольно быстро. От наполнявших когда-то это помещение вещей, остались только выгоревшие на солнце контуры на стенах, а больше всего времени заняло отмывание высоких, панорамных окон, которые и послужили причиной того, что Лиса определила это помещение под мастерскую художника. Творчество не терпит тесноты и плохого освещения.
  Под спальню была зарезервирована тоже не самая маленькая комната и Лиссандра обошлась бы и меньшей, и даже, наверное чувствовала себя в ней уютней, но именно у этого помещения имелся один весомый плюс. Деревянная кровать, настолько монументальная, что бывшие жильцы, практически подчистую вынесшие внутреннее убранство дома (кое-где были сняты даже стенные панели), не пожелали связываться с её перетаскиванием. Вещей из дома девушка привезла не так много, и уж запасной кровати среди её поклажи точно не было. Хорошо ещё мама настояла на том, чтобы впихнуть ей скрутку с тонким матрасиком, а то ближайшие пару дней пришлось бы ей спать на голых досках.
  Лиса сбежала по лестнице, выплеснула в траву очередное ведро грязной воды и подумала, что неплохо бы сделать перерывчик, чая выпить, или хотя бы пожевать ссобойку, запивая её водой из колодца, если с печью с первого раза совладать не удастся. Но уже спустя пару минут вспомнила, почему не сделала этого раньше - кухня до сих пор осталась невымытой даже вчерне. Или наплевать? Не настолько уж она брезглива, можно ж вполне и на крыльце расположиться. Нет, если сейчас остановиться, дать себе расслабиться - запланированные на сегодня дела она точно не доделает. И Лисса опять взялась за воду и тряпки.
  Кухня была вычищена и если не сверкала и блестела, то уж посвежела точно, однако расположиться на отдых в ней по-прежнему не тянуло. Почему? Лисса огляделась - нет, взгляд ни за что не дисгармонирующее не цепляется. И тут её осенило: несмотря на приоткрытую на улицу дверь и пару кубометров вынесенной грязной воды, воздух был по-прежнему тяжёлым. Почему? На самой кухне точно ничего не завалялось: она, с мокрой тряпкой наперевес обследовала все уголки. А рядом? Вроде бы где-то тут должно быть отдельное помещение для хранения продуктов.
  Стыдливо скрипнула дверь в кладовку, открывая источник неприятного запаха. Неопрятная куча чего-то, впоследствии оказавшаяся кублом из тряпок, имевших резкий, какой-то прямо звериный запах и в другом углу куча хорошо обглоданных и основательно просохших костей. Это ещё что за инсталляция?! О! Инсталляция!
  Лисса схватилась за этюдник. Пол, на который она с размаха плюхнулась, скрипнул вопросительно, но заинтересованно смолк.
  Карандаши? Нет, грифели! Линии - тонкие, аккуратно вычерченные, ложились поверх широких мазков, а кое-где, где того требовал творческий замысел, по уже нарисованной части картины приходилось проходить пальцами растирая и размазывая и тут же, поверх подрисовывать детали.
  Она рисовала не неопрятную кучу - что в ней как таковой может быть интересного? Она рисовала настроение. Зыбко-неопределённое, немного загадочное, тревожное и мрачноватое.
  Остановилась только когда свет окончательно ушёл. Рисунок получился, мягко говоря, не для продажи. И даже не для публичной демонстрации.
  У неё таких уже целая папка накопилась.
  Ужин был поздним, и на него у неё было то, что осталось не съеденным в обед. Ну и нестрашно, стройнее будет. Зато печь разожглась буквально с одной спички, чего Лисса совершенно не ожидала, если учесть, какие неубедительные палочки и щепочки она насобирала по окрестностям в качестве топлива. Сидеть перед потрескивающим огнём, медленно жевать то, что мама на дорожку насобирала было необычайно уютно, а от постепенного осознания, что она оторвалась от семьи, осталась совершенно одна да ещё и в чужом мире, живущем по собственным, во многом неизвестным ей правилам, становилось немного тревожно.
  Дом легонько, чуть слышно, сочувственно вздыхал.
  Но на самом деле, девушка ни о чём не жалела. Она хотела каких-нибудь перемен в своей жизни и хотела отдельную студию. Кто не пробовал рисовать, приспособив под это дело уголок семейной кухни, тому не понять. После четвёртого курса Художественной Академии Лиссандре посчастливилось найти подработку - смонтировать выставку Эрмена Дега, по творчеству которого она как раз собиралась защищать дипломную работу. Так Лисса впервые попала к байхи в тихий уютный университетский городок и захотела если уж не остаться насовсем, то хотя бы задержаться подольше. И очень жалела, что работа носила эпизодический характер, а средств, чтобы просто так задержаться не было. И на этот домик наткнулась, когда бродила по окрестностям в поисках вдохновляющих пейзажей. И ещё целый год спустя, пока работала над дипломным проектом, готовилась к защите теоретической части (экзистеционалисты прошлого столетия и Эрмен Дега как центральная фигура этого направления), время от времени просматривала сводки рынка недвижимости и тихо радовалась, что дом, который она для себя присмотрела, так никто и не купил и даже на длительный срок в аренду он не сдавался.
  Дом был неказистым, хотя и довольно просторным, двухэтажным (и даже трёх, если считать тёплую мансарду), но пустовал он давно и потому словно бы нахохлился, надвинул крышу на помутневшие глаза-окна, потемнел деревянными брёвнами стен, допустил в стыки бодро зеленеющий мох. Потому, наверное, местные его и обходили, из-за вида больно непрезентабельного. Но крыша не текла, стены исправно держали тепло, в подвале не завелась сырость, а на престиж Лиссандре было глубоко наплевать, она от равнения на него отказалась примерно в то же время, когда перестала краситься.
  Великоват только для неё одной, ей своей особой такое пространство не заполнить, званые вечера она устраивать не собирается, а идея запереть пустующие помещения почему-то казалась неправильной. Хотя, с рациональной точки зрения так и следовало поступить, но рациональность так же никогда не была сильной стороной её натуры, а простор, и то что через широко распахнутые двери видно заглядывающее в окна солнце, ей даже нравилось.
  
  Глава 2. В которой появляется Лило
  
  Вообще-то её полное имя было Лилокан и дома его обычно сокращали до Кане, но на плебейское Лило она тоже охотно отзывалась. Так было проще. Жить проще. А "Кане" она теперь только свои работы подписывала, это имя среди любителей попользоваться артефактами уже приобрело некоторую известность и отказываться от него было бы неразумно. До недавнего времени она была одной из старших дочерей одного из самых видных столичных Холмов, но слишком уж небрежно и в открытую начала пользоваться своими природными способностями. И неприятности пришли вслед за известностью. Пришлось на время (а кто знает, может и навсегда) скрыться из вида, перебравшись в тихую провинцию, в один из Холмов, связанный с материнским родственными узами.
  Старшая матрона холма, предпочитавшая чтобы её именовали тётушкой Лилеей, приняла её если не с радостью, то по крайней мере без возражений и дополнительных условий, сочтя Лило, с её дарованием, весьма ценным приобретением для своего Холма. Приживаться на новом месте было ... трудно, хотя место во внутренней иерархии она изначально заняла вполне приличное и даже удостоилась вялого одобрения Хозяина Дома. Но втиснуться в уже устоявшиеся взаимоотношения, завязать дружеские связи, да и разобраться кто здесь с кем и против кого...
  Но были в сравнительно небольшом семействе (всего-то полтора десятка матерей и примерно столько же ещё не рожавших молодух) свои положительные стороны. К примеру, общинная кухня, она же центр общественной жизни дома и место стечения новостей, была только одна и туда не брезговали спускаться даже старшие матроны. Здесь, среди кастрюлек и сковородок, кипели страсти, скворчало негодование, булькало возмущение, подвергались разделке и потрошению чужие поступки. А, впрочем, какие здесь могут быть новости? Всегда одно и то же.
  Сегодня, поднимаясь из подвалов, куда спустилась ещё до завтрака, чтобы поскорее справиться со своею частью домашних дел, Лило не ожидала каких-нибудь сверхобычных известий, хотела только поесть в приятной атмосфере разговоров на вечные женские темы. Однако новость была. Да какая! В Дом со Скрипом, который пустовал последние два десятка лет после смерти старой Даны въехала новая хозяйка. Нет, разговоры шли и раньше, городские власти всё время пытались если не продать, то хоть сдать дом на некоторое время - плохо, когда такие как он стоят пустыми. Но даже когда стали известны некоторые подробности заключенной сделки, никто почему-то не верил, что у них в соседях появится молодая девушка, да ещё иностранка, да к тому же живущая совсем одна!
  - Не дело это, - бухтела старая Эдна до блеска натирая огромную сковороду. - Молоденькие девушки должны жить в семье.
  Большие дома-семьи - это было единая традиция всех трёх миров, хоть и проявлялась она немного по-разному. У байхи были вот такие, как этот дома-гаремы, где сосуществовало вместе множество объединённых родственными связями женщин и один на всех муж. У риманов семьи были маленькие: родительская пара и их несовершеннолетние дети, зато жили они по несколько семей под одной крышей в огромных домах-замках. Йокси числили ближайшими родственниками не только родных, по даже двоюродных, троюродных и прочих дальних, а их дома хоть и построенные на одну семью, постепенно срастались балкончиками, соединялись лестницами, мостиками и переходами, так что не сразу и определишь, где заканчивается один дом-семья и начинается другой.
  В общем, селиться поодиночке было не принято ни у кого, исключение составляли изгнанники и немногочисленные оригиналы.
  - А может она отторженка? - весело предположила легкомысленная Пило, нарезавшая зелень к салату.
  Лило тихонечко, вдоль стенки прокралась к казанку с жидкой кашей на арониковом масле. Пока ей хотелось послушать, а не участвовать в общем разговоре.
  - Не похожа, - веско заявила старшая матрона, которая как бы осуществляла общий пригляд, а на самом деле просто вышла почесать языком со всем обществом. - Хотя нахалка она преизрядная.
  - И что сделала? - весело чирикнула Нино.
  - Попросила попозировать для портрета, - тётушка Лилея пренебрежительно выпятила нижнюю губу.
  Дамы, собравшиеся на кухне, выразили согласие с ней неопределёнными возгласами и кивками. Хотя Лило, к примеру, ничего особенно оскорбительного в подобном предложении не усматривала.
  - Мило, ты ж вроде заходил помогать, - задорно, с другого конца кухни, крикнула Беля. - Вот и обскажи нам, что у неё и как.
  - Да нормальная девчонка, - пробурчал хмурый подросток, по обычаю устроившийся в самом дальнем и тёмном углу и принялся ещё быстрее наворачивать налитое в тарелку варево.
   Лило подумала, что фиг они от него ещё что-нибудь добьются, парень был на редкость немногословным. А ещё, что среди йокси как раз может найтись такая оригиналка, которая захочет пожить в совершенном одиночестве, и это здесь, даже не смотря на наличие в Спотто межмировых врат, иностранцы в диковинку, а она, пока жила в столице, успела насмотреться на самые разные типажи.
  Между тем дискуссия приобретала всё более острую форму, выдвигались самые разные версии, которые доказывались с пеной у рта, от того, что у этой йокси явно не всё в порядке с психикой, до того, что она сбежала от разбитого сердца. И это притом, что вживую новую соседку видели только тётушка Лилея и Мило.
  Слушать всю эту пустую трескотню было забавно, Лило расслабилась и вздрогнула, когда мягкая пухлая ладошка коснулась её плеча.
  - Зайди ко мне, как поешь, - и тётушка Лилея, кивнув ей для придания веса своим словам, направилась к выходу из кухни.
  Пришлось на еду приналечь, чтобы не уходить с кухни полуголодной, то, что старшая матрона милостиво разрешила ей закончить то, чем Лило сейчас занималась, не означало, что та будет её долго ждать. А сунув опустевшую миску в чан с тёплой водой, и тоже направившись к выходу, успела услышать:
  - ... всё равно это ненадолго. Нешта такая фифа сможет прижиться в доме-с-характером?
  Лило продвигалась по пустым коридорам, вырытым в глиняным нутре холма - вся детвора по летнему времени высыпала наружу. Зимой здесь всё будет совсем иначе, станет тесно и шумно. Да и благословенная прохлада сменится влажным теплом. При её приближении плафоны, наполненные светляками ожидавшими подачки, разгорались ярче и гасли, за её спиной, не желая расходовать высокоценный свет бездарно. Лучше они потом ещё раз какого-нибудь кормильца приманить попробуют.
  Старшая матрона не имела рабочего кабинета, он ей по статусу не был положен, это вообще была привилегией мужчины. Зато у неё имелся личный будуар, в котором она принимала посетителей, устраивала разносы подчинённым и принимала прочие разные решения, касавшиеся жизни дома.
  - Давно пришло время поговорить с тобой девочка, - матрона одарила Лило непроницаемым взглядом. - Да я всё откладывало, думала, когда же ты, наконец, возьмёшься за работу.
  Лило дёрнулась возмущённо: как раз перед тем как подняться на кухню она проверяла, как там созревают личинки нитенницы, а это процесс длительный и трудоёмкий, да и прочих работ по хозяйству Лило выполняла никак не меньше остальных молодух дома. Но промолчала. Тётушка Лилея всё равно собирается только высказаться и отдать распоряжения - ничто из того, что могла сказать вызванная на ковёр, её не интересовало. И этот факт усваивали, и очень быстро все, кто имел несчастье иметь дело с тётушкой Лилеей.
  - И я не о рутинной возне, хотя после твоей сортировки певчие сверчки размножаются намного активнее, нам даже корзиночек может для них не хватить. Так, о чём это я? А, о работе. Истинная твоя цель, можно сказать предназначение - это подобрать мужа для наших дочерей. Ну и для себя, заодно, тоже. Такого, чтобы и нравился всем, и в работе толковым был. Андрах уже немолод, а ему ещё нужно успеть передать дела приемнику. Иди, девочка, думай, прикидывай, и, наконец, начинай работать.
  Лилокан, так и не сказав ни слова, развернулась и вышла.
  Для неё не стало неожиданностью, что новая семья потребовала применения её особых способностей, да что там, она очень удивилась бы, если бы этого не произошло. Но всё равно было неприятно.
  Это тягостное, сосущее ощущение не дало усидеть ей на месте и никого из молодёжи, чьё личное счастье она, по идее, должна была обеспечить, Лило видеть не хотелось. А старшие женщины семьи, ей так и казалось, смотрят ей в спину выжидательно и осуждающе. И получаса не прошло, как Лило вымелась из дома-в-холме под громко оглашённым предлогом пойти и самой познакомиться с залётной иностранкой.
  
  На стук в дверь никто не ответил, на стук в окно - тоже, хотя из глубины дома доносились какие-то звуки, свидетельствовавшие о том, что хозяйка несомненно присутствует в своих владениях. Или, по крайней мере, кто-то там есть. Развернуться и уйти восвояси? Это было не в характере Лило и она решительно толкнула дверь. Не заперто. Нет, у них тут, конечно, тихий пригород, но не до такой же степени, чтобы совсем не запираться! Возмущение придало энергии её природной бесцеремонности и Лило решительно прошагала аж до середины кухни, каким-то шестым чувством определив, что хозяйка найдётся где-то именно здесь.
  Нашлась.
  Навстречу ей из какой-то боковой комнатушки вышагнула бледнокожая белокурая дева, уверенно сжимающая в худой но сильной руке молоток.
  - Эм, кхм, - прочистила горло Лило и подумала, что поговорка про наглость1 сейчас пришлась как нельзя более к месту. - Я не грабитель честное слово!
  Девушка перевела взгляд на орудие в своей руке и улыбнулась.
  - А это и не оружие, - в говоре её чувствовалась лёгкая, интригующая неправильность, но местным наречием она владела бегло. Это чувствовалось. - Лисса.
  Она протянула вперёд раскрытую ладонь и Лило, почти не задумываясь, приложила к ней свою - традиционное приветствие, принятое между девушками-студентками во всех трёх мирах.
  - Лило. А зачем тогда молоток?
  - Полки в кладовке подбить нужно было, - прозаически отозвалась блондинка.
  - Самой? - Округлила глаза Лило.
  - А что? Если уж я сама себе подрамники сколачиваю, то что мне какие-то там полки? Тем более что их нужно не сделать заново, а всего лишь чуть-чуть подремонтировать.
  Сама Лило ни за что бы не осквернила руки столь грубым инструментом, но самостоятельность новой знакомой ей импонировала.
  А между тем Лиссандра рассматривала свою новую гостью. В отличие от тётушки Лилеи, совсем молоденькая, может быть даже ровесница. Невысокая, с кожей цвета гречишного мёда, с каштановыми волосами блестящими, как мех норки, с громадными влажными чёрными глазами, она была не просто красива, а являла в своём роде совершенство. Нет, Лиссандра, если даст себе труд немного подкраситься, будет выглядеть не хуже, но у этой-то всё натуральное. Будь Лисса нормальной девушкой, точно, если бы и не невзлюбила с первого взгляда, то как минимум, ощутила укол мгновенной неприязни. Но нормальной она не была.
  - Ты просто познакомиться, или дело есть? - она, продолжая рассматривать гостью, склонила голову на бок.
  - Дела нет, - хихикнула Лило. - А ты действительно смотришь, как будто мерку снимаешь, правду говорят.
  Лисса ухмыльнулась и, картинно взмахнув молотком, поддержала общий тон разговора:
  - Для гроба.
  И это было здорово: шутить, да ещё так рискованно, но при этом чувствовать, что находишься с собеседницей на одной волне, и та тебя отлично понимает. Моментальный контакт.
  - Так вот, что за "бюро добрых услуг" ты тут у нас собираешься открыть! Помощь нужна?
  - Вообще-то один добровольный помощник у меня уже есть. Неразговорчивый пацан такой, Мило, может знаешь. Мне его одна местная дама буквально навязала. Но работает парень хорошо, ничего не скажешь.
  - Знаю, - кивнула Лило. - И тётушка Лилея и её младший сын из моего Холма. Я собственно и пришла потому, что сегодня утром на кухне много говорили об иностранке, поселившейся неподалёку.
  - И что говорят?
  - Да что там могут говорить, если никто тебя толком не видел? - уклончиво ответила Лило.
  - Слушай, давай я тогда чаю поставлю, и мы с тобой посидим, поболтаем?
  - Не получится, - с видимым сожалением отказалась Лило. - Я только на минутку заскочила, поздороваться-познакомиться, а вообще-то мне в город надо, по делам.
  Лисса понимающе кивнула: ей тоже в город было нужно, но чуть позже и тоже по делам.
  
  1 Наглость - второе счастье, первое - когда за неё не бьют.
  
  Спотто на самом деле небольшой городок, ядро которого составляет старинный, известный на три мира Университет, однако небольшой он, если учитывать только постоянно проживающих в нём людей. А если добавить толпу студентов, каждого из которых, по степени шумности и проблемности можно считать за две отдельных человеческих единицы, да и профессорско-преподавательский состав - та ещё публика... Но сейчас не сезон. Каникулы сейчас у счастливчиков и выездные практикумы у тех, кому повезло ещё больше. И на это время Спотто закономерно превращается в тихий, сонный, благопристойный городок.
  Хорошо, что Лиссандра здесь уже не совсем новичок, и знала направления на самые нужные места. К примеру, барахолка - место, где можно недорого приобрести подержанные вещи в очень приличном состоянии. Ей столько всего нужно купить в дом, а денег на всё новое у неё точно не хватит. Да, собственно, чего это она сама с собой начала кокетничать, у неё их скоро совсем не останется, хватило бы на самое необходимое. И если вскорости она не начнёт рисовать и сдавать готовые вещи на продажу - станет банкротом. Полным и абсолютным. Даже у родни помощи не попросишь, межмировые денежные переводы идут под таким грабительским банковским процентом, что посылать что-то таким образом - чистое разоренье.
  На худой конец, подумала Лиссандра, если по каким-то причинам с местными галерейщиками дела пойдут не так хорошо, как она рассчитывает, станет со своими картинками вот прямо тут, между лотком со старыми, по большей части не подлежащими ремонту часами и стойкой с садовым инвентарём и будет торговать сама.
  Говорят, путь к славе тернист. Вот и проверит на собственной шкуре.
  Хотя..., Лисса жадным взглядом пробежалась по торговым рядам и справедливо усомнилась, что удастся хоть что-то заработать самостоятельной торговлей: всё, что будет выручено тут же и потратится. Вот, например, чайник, пузатый, медный, круглобокий, двухведёрый. Для неё одной он, пожалуй, великоват, но какой же он краси-ивый. Пришлось самой себе надавать по рукам, чтобы не тянулись к недоступной пока роскоши (а то если бы она его взяла, то уже бы и не выпустила) и тащиться к рядам с крупногабаритным железным ломом. Тут, среди газонокосилок и запчастей от автомобилей (байхи - лидеры автомобилестроения), встречался и самый востребованный в сельской местности транспорт - велосипеды. Лисса три раза обошла эти ряды из конца в конец, пока не наткнулась на то, что нужно. Трёхколёсный, переднее - большое, два сзади - поменьше, а между ними надёжно пристроена сплетённая из металлических прутьев корзина, рама круто изогнута, бордовый лак на ней слегка пооблупился, придавая велосипеду неповторимую индивидуальность, а к рулю приделана маленькая кожаная сумочка совершенно очаровательного вида. Правда скорость одна - педальная и тормоза нужно подрегулировать, но с этим, она думала справиться самостоятельно. Не впервой. Корзина, конечно, портит внешний вид, огрубляет его, но без неё не обойтись никак. Она же ведь не просто покататься транспорт берёт, а с конкретной целью: ездить в магазины и на рынок.
  И это конечно не дело, сразу после покупки взгромоздиться на непроверенную технику, но от барахолки до пригорода, где стоял её новый дом, путь неблизкий, а ещё нужно заехать на зелёный рынок, купить хоть каких продуктов, а то в кладовке у неё пусто - шаром покати, травяного сбора и то осталось заварить на две заварки.
  Велосипед недовольно поскрипывал, тряско переваливался по неровностям дороги, но исправно катил по городским улочкам, мимо маленьких лавок и магазинчиков, тихих аллей и скверов с уютными скамейками, мимо... Э нет, не мимо, потому как если она проедет мимо этого ресторанчика выставившего столики прямо на тротуар, с его умопомрачительно аппетитными запахами, то скончается прямо на месте. От голода и общей неудовлетворённости жизнью.
  К столику подошёл официант, важный как адмирал на командном мостике корабля и положил перед девушкой папочку с меню. Его ничуть не смутил ни велосипед, ни общий простецкий вид девушки и если судить по нему, заведение в которое она заглянула, было классом выше среднего. Ничего, разок можно и шикануть.
  Девушка, не заглядывая в меню сделала заказ:
  - Густой сырный бульон на травах и чесночные хлебцы.
  И то и другое являлось национальным блюдом и то и другое имелось в наличии всегда в любом заведении от самой затрапезной забегаловки до ресторанов прима-класса. И, что самое главное, было оно достаточно сытным и не требовало долгой и сложной готовки.
  К бульону подали метёлку скрученную из травяных волокон михши. По правилам местного застольного этикета её следовало окунать в бульон, а потом обсасывать, и это было даже вкусно, михша придавала особую пикантную нотку любому блюду, но потреблять пищу таким образом изящно, или хотя бы аккуратно у Лиссы не получалось, а потому она достала из сумки ложку, одну из нескольких, привезенных с собой из дома и принялась по-простецки хлебать ею суп.
  Через два столика от Лиссы попивал чай с хрустящими хлебцами какой-то риман. Не то, чтобы девушка сильно его разглядывала, но что он собрат-приезжий, видно было издалека, такие темнокожие бывают только римане и только с заокраинного востока. Ага, тоже, видимо решился на аутентичную кухню и теперь думает, как с нею справиться, вон как уставился, то ли завидующе, то ли неодобрительно - так сразу и не понять. То ли не дошёл до подобного пофигизма, то ли то, что он там себе заказал никак не подходит для накалывания на традиционные риманские шпажки.
  О, кстати, о столовых приборах, Лисса сыто откинулась на спинку стула и, потягивая мятную водичку из высокого бокала, подняла со стола михшевую кисточку и провела её мягким, ровно обрезанным краем по своей ладони. Кисть. Кисточка самая настоящая. Ага, хорошая идея. А ничего такая, интересная штука и хорошо, что осталась совершенно новенькой. Пригодится.
  И Лиссандра, непринуждённым жестом закинув в сумку неиспользованный столовый прибор, пошла расплачиваться за обед, не дожидаясь пока ей принесут счёт.
  
  В это же время Лило, облюбовав лавочку в одном из меленьких уютных скверов, составляла свои собственные списки, в которые входили названные сёстры, их кавалеры, о которых девушке было известно, места в которых их вернее всего можно было застать и кое-какие полезные сведения. Материала набралось не так уж и мало и теперь нужно решить, с кого начать проверку кандидатов. Может быть с близнецов, работающих в закусочной, которая как раз находится неподалёку? Помнится, они были последними, кто привлёк благосклонное внимание хохотушки Нино. Или стоит, наоборот, заняться строителем Бели, от которого та родила уже двоих детей?
  Было бы намного проще, если бы тётушка сама озаботилась списком кандидатов, которые её устроят. Или хотя бы выдвинула это своё требование чуть пораньше, пока у Лило не закончились занятия в институте и вокруг неё мелькало немало молодых-симпатичных-перспективных. А сейчас что, сейчас лето, мёртвый сезон.
  Тут нужно понимать ещё одну такую вещь: несмотря на то, что место главы Холма и хозяина гарема считается весьма и весьма престижным, а люди его занимающие обладают немалым весом в обществе, далеко не каждый мужчина жаждет его занять. Ибо, комплектом идёт ответственность и та-акая куча самых разнообразных проблем...
  В общем, сложно всё это.
  И, наверное всё же стоит начать с Белькиного строителя, недаром же она от него решила родить даже не одного, а целых двоих детей, что-то такое наверное в нём нашла.
  
  Глава 3. В которой Кайрен оценивает масштабы своих проблем
  
  Храмы богаты. Все Привратные храмы во всех трёх мирах, даже самые мелкие не бедствуют, даже не смотря на то, что деньгами храмовые услуги было оплачивать строжайше запрещено. Любыми деньгами, чем угодно, имеющим условную ценность, в оплату за переход из мира в мир можно отдать только то, что ценится непосредственно. За пользование Вратами можно было заплатить корзинкой груш, карманными часами или, скажем, стопкой льняных простыней. Выплатить сумму, эквивалентную этим вещам было бы и проще и удобней, но древняя магия, склеившая в определённых точках все три мира, такой оплаты не принимала, считала таких клиентов обманщиками и, со временем, отказывалась их пропускать. Что самое забавное, служителям, бравшим денежную мзду, если такие находились, ничего за это не было. Ничего, кроме человеческого суда, который был весьма и весьма строг. Как в таких условиях можно было разбогатеть? Торговать подношениями. Потому как вкуснейшие аласские груши вполне обычны у йокси, но не встречаются и у байхи, и у риманов. Даже в монастырском саду, где настоятельница Озогара собственноручно высадила привезенные с далёкой родины саженцы, деревья выросли, даже цвели весьма богато, но ни одного плода монастырская братия так до сих пор и не дождалась.
  Рган Риопу, уже второй десяток лет занимающий должность старшего храмового кладовщика, аккуратно внёс в опись новые поступления, а кое-что и отложил, чтобы собственноручно поставить на полочку. Впрочем, такие предметы на самом деле попадались нечасто. Вот, к примеру, набор резных расписных шкатулочек, которыми на днях с ними расплатилась решившаяся на переселение девица. Смешная такая, заполошная, всё боялась, что этого не хватит, чтобы оплатить протаскивание через Врата всего её барахла, которого, кстати, было не так уж и много. Хотя, может быть и не смешная. Информация особо не распространялась дабы не провоцировать злоупотребления, но переселенцы в этом плане люди привилегированные - тех, кто переходит из мира в мир не для краткой вылазки, а с целью поселиться у соседей надолго, пропускают почти всегда.
  По храмовому двору разнёсся звон медного колокола, сигнализирующего о том, что прибыл новый гость. Идти встречать самому, или же послать помощников? Нет, Рган не настолько состарился и утратил любопытство, чтобы не встретить путешественника самолично, тем более что колокол оповещал не о каждом, но и нестись во всю прыть, как младшему служке, было несолидно.
  - Просвещённый Риопу! Просвещённый Риопу, срочно нужно ваше присутствие!
  Из-за угла вывернул тот самый служка, которого Рган только что вспоминал. Найлис. И всем хорош малый, но вот солидности в нём не на грош. Впрочем, как и у всех йокси, те, даже достигнув почтенных шестидесяти, могут прыгать и шуметь, как взбесившиеся подростки.
  - Что случилось, Найлис?
  - Там ваш соотечественник и хочет видеть вас, а то есть старшего кладовщика, срочно и немедленно!
  Парень чуть не подпрыгивал от нетерпения. Рган несколько ускорил шаг - нечасто его присутствие именно требовалось, а не было просто желательным.
  На счёт соотечественника Найлис как всегда поторопился, во-первых имевшийся в наличии восточник не прибыл только что из своего мира, а пришёл из Спотто, а во-вторых, хоть и принадлежали они к одной расе, называть соотечественником восточника Рган не стал бы.
  Зато у спирально завитого конуса врат стояли пятеро храмовых носильщиков с контейнерами в руках.
  - Просвещённый?
  - Да?
  - Вы сможете разместить их у себя? - восточник повёл иссиня-чёрной ладонью в сторону поклажи. - В храмовом саду, к примеру. Разумеется, услуги храма будут щедро оплачены.
  Рган несколько оторопел от такого напора: ни здравствуйте, ни как вас зовут - сразу к делу, и с болезненным любопытством склонился к контейнерам. В них нежная рассада винного ореха легко покачивала на ветру светло-зелёными листочками. И на что рассчитывает этот высокомерный уроженец восточных провинций? Что окажется умнее всех?
  - В храмовом саду, разумеется, я разместить их смогу, - размеренно и важно начал старший кладовщик. - Но сад - не хранилище, замков не имеет и хоть за его ограду случайные люди допуска не имеют, гарантировать безусловную целостность вашего багажа я не смогу. Или, если хотите, организовывайте охрану.
  Хотя, зная местных жителей, Рган сильно сомневался, что такая мера может хоть чем-то помочь, уж скорее пробудит ненужное любопытство.
  Клиент в задумчивости чуть прикусил нижнюю губу, что-то там про себя прикидывая и изрёк:
  - Давайте так, - он извлёк из внутреннего кармашка крошечный блокнотик и карандашиком прилагающимся к нему, написал несколько цифр. - Это сумма гонорара храму за передержку растений и за каждый исчезнувший проросток она будет уменьшаться на одну десятую процента.
  Рган взглянул на сумму и не смог удержать невозмутимого выражения лица - брови сами собой поползли вверх. И это всё всего лишь за передержку саженцев в течении некоторого времени?! А, кстати, какого?
  - Сроки?
  - Две недели.
  Рукопожатие скрепило договор.
  
  ... из трактата "О природе незримого"...
  Соединили ли Предтечи три мира незримыми мостами или размножили один, оставив между копиями связи-перемычки, древние тексты, дошедшие до нас, допускают двоякое толкование, однако для целей практического свойства это совершенно неважно.
  
  Кайрен О'Ши из могущественного дома Ши ослабил узел шейного платка и плеснул себе в стакан на два пальца солнечного чая. Вообще-то напиток предназначался для угощения партнёров во время проведения переговоров, но сейчас ему срочно требовалось расслабится, а и чего лучше этого божественного дара Предтечей люди ещё ничего не придумали. Бодрит, расслабляет, дарит лёгкую эйфорию, но сколько его не выпей похмелья не вызывает. А, видит Свет Первозданный, свежая голова ему ещё понадобится. Крутят чего-то партнёры, недоговаривают и не понять, чем недовольны. И не отказываются наотрез и определённого согласия не высказывают, ни да, ни нет, и всегда оказывается, что может быть.
  И это при том, что дом О'Ши берёт на себя все риски связанные с провалом всего дела. Да разумеется, винные орехи очень капризны, им не везде условия подходят, да и вообще, за пределами горных долин Благодатной Рэнии, где ещё изредка встречается даже в диком виде, вырастить их удалось всего в трёх местах. Но он, лично он, вначале под руководством уважаемого Мэннора О'Ши, а потом уже самостоятельно, разработал принципы кросс-районирования и даже имел возможность кое-что опробовать. Технология работала. Он замахнулся на акклиматизации винного ореха в соседнем мире, внимательно изучил все известные удачные и неудачные опыты, вывел кое-какие закономерности и имел очень неплохие шансы на успех. А возможная прибыль, точнее её прогнозируемое количество, заставила рискнуть семью деньгами.
  И кто бы мог подумать, что дело настолько затянется? Прошли уже все сроки, которые они вдвоём с двоюродным дедом аккуратно высчитывали, прибыли ящики с рассадой винного ореха, а у него не только место под посадку не только готово, но даже конкретная договорённость не достигнута.
  А, впрочем, стоит ли удивляться, в такой-то год!
  Начался он с того, что на традиционном балу средизимья случилась дуэль, тоже впрочем, вполне традиционная. Необычным было только то, что на этот раз вызвали его самого и тоже по волне традиционному поводу: поединок из-за дамы. Дело усугублялось тем, что до этого момента он понятия не имел, что прекрасная Рьянта имеет ещё одного поклонника и что тот, в отличие от самого Кайрена, отдававшего все силы семейному делу, весьма опытный бретёр. Результатом стало весьма неприятное ранение в бедро, загнавшее Кайрена на несколько недель в постель. И даже прекрасной утешительницы ему не перепало, ибо Рьянта предпочла победителя. Зато, неожиданно, двоюродный дед, который являлся фактическим главой клана, дал ход перспективному проекту, уже не раз откладывавшемуся. И Кайрен отбыл к байхи, едва только смог стоять, не цепляясь судорожно за трость - и это был положительный момент. Кто знает, сколько заняли бы разные согласования и решился бы вообще двоюродный дед на эту авантюру, если бы не стремился вывести его из-под удара. А то, что вызовы ещё последовали бы, можно даже не сомневаться, после так наглядно продемонстрированной бойцовской несостоятельности нашлось бы немало желающих увеличить им список своих побед.
  А тут очередное поражение, уже на ниве коммерции, никогда и раньше не бывшей для него родной.
  Он не впервые приехал к байхи, уже случалось вести с ними дела, и он как-то уже привык считать, что неплохо здесь освоился, притерпелся и вошёл в курс местных особенностей. А вот, оказывается, ничего подобного! Насколько просто общаться было с одинокими мужчинами, занятыми на производстве, настолько тяжело было договориться хоть до чего-то с гордыми обладателями многочисленных гаремов. Впрочем, он и не был профессиональным переговорщиком, и до сих пор считал своим местом поля, теплицы и лаборатории, и если бы не та дуэль, превратившая его в удобную мишень для всех сопляков, имеющих желание самоутвердиться, этой работой занимался бы кто-нибудь другой.
  А, впрочем, как получилось, так получилось, может, оно и к лучшему.
  
  Глава 4. В которой Лисса находит тыквы и яблоки.
  
  "Нет, действительно, очень хорошо, когда начинаешь новую жизнь не на пустом месте", - думала Лисса, монотонно накручивая педали. Старенький велосипед подпрыгивал на камнях мостовой, дребезжал, весело звенел закреплённый на руле колокольчик, его неумолчный голос за эту поездку уже успел Лиссе поднадоесть, но пока ещё слишком нравилось, как он выглядит на своём месте, чтобы его снимать.
  Она помахала ладошкой владелице антикварной лавки "Вчерашний день", экстравагантной особе сведшей с ней знакомство на почве интереса к реставраторству. В этой отрасли искусства Лисса мало что понимала, но интеллектуальный разговор поддержать не отказалась.
  Кивнула группке уличных портретистов - с этими ребятами отношения у неё не заладились с самого начала. До прямых конфликтов дело не доходило, но новичок, только-только появившийся в городе, но уже владеющий собственной мастерской и продающийся по городским галереям, здорово их раздражал. Точнее, раздражала, но от пола это совершенно не зависит.
  Кстати, у йокси, такого явления, как работающие на улице полупрофессиональные портретисты вообще не существует, слишком многие умеют вполне прилично рисовать, чтобы суметь на этом что-то заработать. А уличными художниками называются ребята, расписывающие стены зданий прямо поверх штукатурки.
  Постаралась миновать как можно скорее тележки, на которых подогревались жареные земляные яблоки и запечённые на шпажках рисовые колобки. Слишком аппетитно пахло и нечего себя дразнить.
  Возле почтового отделения затормозила: именно сюда, до востребования, ей должны были приходить письма из дома, ибо за разноску корреспонденции по адресам следовало доплачивать дополнительно, а она честно старалась обойтись без тех трат, без которых можно было обойтись. Письмо было. Из желтоватой приятно хрустящей бумаги, подписанное аккуратным маминым почерком и, разумеется, разрисованное вензелями и завитушками. Кто именно поиздевался над конвертом, Лиссандра вот так сразу определить не смогла бы: привычка в задумчивости покрывать все доступные поверхности такой вот хаотически-гармонической росписью в их семье была у многих.
  Хотя оно может и неплохо, зато почтальонша отыскала столь примечательный конверт моментально.
  Лисса не утерпела и тут же распечатала письмо: по два слова от отца и брата, длинное послание от сестры, в котором та не столько интересовалась делами младшенькой, сколько расписывала происшествия и изменения в своей собственной жизни и в жизнях членов семьи, близких друзей и соседей. На сложенном вдвое листке плотного картона мама в коротком телеграфном стиле уверила, что у них у всех всё хорошо, а так же перечислила список вопросов, ответы на которые хотела бы увидеть в ответном послании, вроде того: как любимая доча кушает, не перерабатывает ли дорвавшись до творческой свободы, не мёрзнет ли и не одиноко ли ей в огромном пустом доме. А ещё в этот картон оказалась вложена не доверенная межмировому банку купюра. Мда, и ведь предупреждала же мамочку, что ничего такого не стоит делать: для семьи это довольно крупная сумма, а ей, если обменять по местному грабительскому курсу, погоды не сделает. Впрочем, пусть полежит, потом она найдёт способ как можно будет осторожно вернуть деньги в семью.
  Небрежно сунув письмо в один их многочисленных карманов любимой юбки, она опять взгромоздилась на велосипед и наконец, спустя два дома и один поворот, добралась до галереи мэтра Миноно, маленькой, но очень приличной. С ним она свела знакомство ещё в прошлый свой приезд и тогда же попробовала выставить кое-что из своих работ. Вполне удачно. Поэтому и на этот раз ехала не с пустыми руками, ещё дома подготовила кое-что из ходовых малоформатных картинок. А то бы пришлось начинать уличной художницей, как тем бедолагам, так тоже можно, но путь к великому художественному будущему сильно удлинится.
  
  Лилокан устроилась в сквере на лавочке напротив одного из высотных городских домов, где жили мужчины, покинувшие материнские Холмы. Район был престижным - чистенький центр города с шаговой доступностью магазинов, театров, выставочных залов, кафе и ресторанов. Именно здесь проживал самый перспективный из кандидатов, некий Одиах, давняя любовь старшей дочери тётушки Лилеи и вовсе не случайно именно это место и время выбрала Лило для полуденного отдыха. На кандидата сначала следовало посмотреть издали, в естественной для него среде. Может быть кому другому подобное наблюдение и не принесло большой пользы, но Лило, с её магическим чутьём, отточенным многолетними тренировками, хватало одной-двух минут, чтобы сделать массу полезных выводов. Недаром же она битый час провела на этой лавочке, настраиваясь на восприятие конкретного объекта и отсекая все лишние факторы.
  К подъездной дорожке подкатил новенький автомобиль консервативного серого цвета, выбежавший из парадного швейцар подобострастно кланяясь распахнул дверцу и на тротуарную плитку вышагнул молодой мужчина в элегантном деловом костюме. Хорош. Нет, правда, хорош. Поскромничала названая сестрица, когда назвала его строителем, наверняка ведь руководитель какого-нибудь филиала, а то и инженер. Выдающийся экземпляр и прямо в этот конкретный момент Лило отлично понимала, почему Беля так всерьёз и надолго влипла конкретно в этого красавца. Жаль, очень жаль, но не подходит совершенно. Здесь и сейчас Лило превосходно видела, что он слишком плотно врос в мир мужчин, его оттуда не выкорчевать.
  Нет, выводы предварительные, и она, конечно, ещё и личное знакомство организует, но девять из десяти, что придётся искать кого-то другого.
  
  Рисование отнимало у Лиссы львиную долю светлого времени суток. Вот буквально, только усядешься, разложишься, увлечёшься, как уже свет ушёл и продолжать нет возможности, а в плечах и спине поселилась противная ломота.
  Светло-салатовый фон из отпечатков михшевой кисточки (знали бы местные, как именно она их столовые приборы использует!), тонкая жёрдочка, а на ней невзрачная коричневая птаха, в полунаклоне с чуть разведенными в стороны крыльями, готовая разразиться не то призывной трелью, не то возмущённым чириканьем. Простенькая картинка? Так, да не так. Теперь подрисуем коричневой тушью линии тонких лапок, колючую бусинку глаза и кое-где стрелки-контуры перьев. И вот теперь, можете смело плюнуть в того, кто скажет, что соловей годится только на то, чтобы его слушать.
  Лиссандра вставила картинку в рамочку из скрученных стволиков тростника и поняла, что ни за что не готова с ней расстаться. Хоть режьте, а в магазин она её не понесёт. Дом ответил ей согласным вздохом - украшения он любил и даже готов был подставлять новой хозяйке все стены, на выбор. Однако картинка была аккуратно закреплена на медальоне столбика деревянной лестницы ведущей на второй этаж, а сама девушка, ещё с минуту полюбовалась на дело рук своих и решительно направилась на улицу. Сегодня она слишком долго просидела в мастерской, взаперти - так не долго и в старуху превратиться, не дожив даже до тридцати лет.
  Нехорошо.
  Но со двора пришлось быстренько убираться, потому как впереди, на дороге показались закутанные в традиционные одежды фигуры - названые сёстры Лило, она их уже научилась узнавать. Сейчас, если вовремя не сбежать, подойдут и начнут долгую беседу ни о чём, а у Лисы как-то нет настроения на натужную вежливость. Уф. Вовремя. Даже если и заметили, как она сворачивает за угол дома, выкликать, будем надеяться, не будут.
  Территория, по местным меркам, к её дому прилагалась не слишком большая, но местные мерки, это такая вещь, к которой одинокой йокси привыкнуть было непросто. К примеру, далеко не все уголки своих владений она обследовала - времени на это вечно не хватало, и тот участок земли, к которому она только что вышла, точно видела только из окна мастерской и ни разу не бывала лично.
  Задний двор, между прочим, немалых размеров пространство, зарос душистыми травами, одичавшим малинником и плетями тыквы-крошки. По-хорошему, нужно бы здесь всё расчистить, обустроить огородик или хотя бы цветник разбить, но никакого вдохновения для возни в земле Лиссандра не чувствовала. Зато, если деньги окончательно закончатся, а с заработком не срастётся, можно будет ещё некоторое время продержаться на подножном корме. У самого забора ещё и яблоня стоит и нужно подобраться поближе, чтобы рассмотреть есть ли на ней что и какой степени оно спелости. Яблоки Лисса любила. Дома ветви старой яблони свешивались прямо в окно их с Мисси спальни, та ещё, помнится, ворчала, что они ей свет загораживают, шить мешают и нужно бы попросить кого-нибудь из мужчин, да хоть того же братца Майсиля, он как раз мелкий и лёгкий, слазать да проредить. Но все эти разговоры прекращались, стоило только созреть яблочкам - солнечно-жёлтым, крохотным, размером с крупную вишню, но сочным и сладким, они съедались прямо так, с косточками, только хвостик и оставался.
  Лиссандра прижмурилась от приятных воспоминаний, сглотнула набежавшую слюну и смело двинулась в сторону старого, кряжистого дерева. Ноги тут же запутались в переплетениях вьюнков, за юбку принялись цепляться коварные колючки и спешили насадить репьёв на её подол. Но оно того стоило: пусть яблоки ещё не созрели, урожай обещал быть хорошим и сорт она узнала - такими изредка торговали у привратного храма.
  Хорошо!
  А пока в карманы ею любимой юбки отправятся тыквы-крошки, плети которых обнаружились среди сорняков, их и так, сырыми погрызть можно и запечь. И вообще, будет нелишним пройтись по окрестностям, посмотреть, чем местная природа богата.
  Просто из любопытства, ради собственного удовольствия и удовлетворения охотничьих инстинктов.
  
  Глава 5. В которой Лисса попристальней присматривается к своему ближнему окружению.
  
  А вот насчёт компании самой Лило, Лисса ничего не имела против - возникшая в первую же их встречу взаимоотношениях лёгкость, так никуда и не исчезла. С нею отлично можно было поболтать на разные темы, посмеяться и, что пожалуй самое важное, спросить совета. И, что не менее значимо, получить практически ценный ответ. Вот и теперь:
  - Не подскажешь, как у вас принято благодарить за работу?
  - Это смотря за какую, - Лило растянулась прямо на траве, на самом солнышке, ничуть не заботясь о возможности обгореть или получить солнечный удар. - Где и "спасибо" достаточно, а где и монетка лишней не будет. Что конкретно тебя интересует?
  - Забор покосился и надо бы один из столбиков заменить. Обычно, если нужно что-нибудь сделать, на что у меня сил не хватает, я прошу твоего названого братца Мило, но здесь, на мой взгляд, работа слишком хлопотная, чтобы одной благодарностью отделаться.
  - Ну-у, как тебе сказать, обычно мальчишкам за работу по хозяйству не платят, это является частью их домашних обязанностей.
  - Но я - не твоя тётушка, я не отношусь к вашей семье, я просто соседка, - Лисса в наигранном ужасе округлила глаза.
  - Неважно, - отмахнулась от её слов Лило, - думаешь, у нас сильно смотрят, чей там пацан под руку попался? Все привыкли. Но с Мило вопрос немного сложнее.
  Пауза немного затянулась, Лило, размышляла, как бы это поаккуратнее облечь знание в слова, чтобы не слишком шокировать не привыкшую к местным реалиям иностранку. А Лисса, устроившаяся в тени от дома, тем временем взялась за карандаш: тут такая роскошная натура без дела лежит, вполне неподвижно, между прочим, грех не воспользоваться случаем. Она даже почти забыла, что за вопрос заставил подругу замолчать так надолго.
  - Не знаю в курсе ли ты, - начала она так неожиданно, что Лисса даже вздрогнула, - но наши мальчики живут в семье только до тех пор, пока не повзрослеют. Обычно это время совпадает с окончанием школы и поступлением в профессиональные учебные заведения. Опять же, к этому моменту они ни чают выбраться из-под материнских юбок и сбегают как только, так сразу и потом ещё несколько лет могут даже не заглядывать под своды родного Холма. Мило - он не такой, он очень домашний. Не в том смысле, что привязан именно к нашему дому, скорее к образу жизни, способу существования в Холмах.
  Опять повисла длинная пауза и Лисса сочла нужным разрядить её наводящим вопросом:
  - То есть, перспективы на будущее у него не слишком радужные.
  - Вот! Если это видишь даже ты, то его мать, тётушка Лилея понимает ещё лучше. Оставить его дома - не получится, это против всех обычаев и самым лучшим выходом было бы пристроить его в один из Домов или Холмов. Но это непросто. Молодой мужчина, не связанный родственными узами с женщинами дома будет слишком большим соблазном для подрастающего поколения вертихвосток. Мой же названный братец, при всех своих достоинствах не может считаться перспективным отцом и более того, может нарваться негативную реакцию со стороны хозяина гарема. Не становиться же ему евнухом, это было бы совсем жёстко.
  - Непростая ситуация, - кивнула Лисса. - Но при чём тут я?
  - А ты при всём. Ты - хозяйка Дома, небольшого, но совершенно отдельного, и иностранка, а значит не страдаешь от местных предрассудков.
  - Зато имею массу собственных, - проворчала Лисса, но Лило, как будто её не слыша, закончила:
  - Так что если не планируешь оставить парня при своём доме, не приваживай.
  Сказать, что эти слова Лису неприятно поразили - это ничего не сказать, она даже почти обиделась на подругу. Зато потом, когда накал эмоций схлынул, поняла, от какого масштаба проблем уберегло её это предостережение.
  
  Попросить о помощи Лисса больше не решалась, хотя видеть обветшалые части собственного дома было почему-то очень неприятно. Мило всё-таки пришёл. Сам. И инструменты принёс и даже столбик на замену где-то нашёл. Лисса не нашла в себе сил спровадить его обратно, зато потом, после окончания ремонтных работ, когда усадила парня за чай, решила поговорить серьёзно. Всё-таки не мальчишка уже - молодой человек на пороге начала взрослой самостоятельной жизни.
  - Да не нервничай ты так, - отмахнулся от неё Мило, когда девушка, немного сумбурно, вывалила на него свои переживания. - Что я, совсем без глаз? Куда тебе ещё и домашний работник, когда ты сама себя едва-едва прокормить можешь?
  Распространяться о себе он по-прежнему не любил, но с Лисой за прошедшее время успел немного сдружиться и чувствовал себя в её присутствии достаточно свободно.
  - А в Дом со Скрипом тогда зачем всё время возвращаешься?
  - Спокойно у тебя, - пожал он угловатыми плечами и отхлебнул чая из кружки. Одной из двух, которые у неё были. Из второй Лисса периодически то чай пила, то кисточки в неё ставила.
  - А дома, даже если не достают постоянными вопросами, что ты там дальше себе думаешь делать, то смотрят в спину вопросительно, а то и сочувственно.
  - Откуда знаешь? - от удивления он даже оторвался от чая, который очень уважал - Лисса его заваривала по особому, семейному, рецепту.
  - Сложно не догадаться, если учесть, что я сама в своё время прошла практически через то же самое. Быть художником в моём мире - это не профессия, то или иное увлечение художественного толка есть у нас у каждого и пусть работы эти по большей части любительские, рисованием картинок у нас не заработаешь.
  - Постой, а как же великие йоксинианские художники? Из тех, что мы в школе проходили, через одного - каждый, были из ваших.
  - Все они, за редким исключением, формировались как творцы в эмиграции, и на родину возвращались уже признанными мастерами. Думаешь, чего МНЕ дома не сиделось?
  - Самому что ли куда податься? - проговорил Мило задумчиво, но было заметно, что это он не всерьёз.
  - А сам что планировал сделать?
  - Да что обычно делают в таком случае. Не буду пока никуда поступать учиться, пойду работать: одно попробую, другое, третье, пока не найдётся дела по душе. Так что ты не беспокойся и не стесняйся звать, если что нужно, всё со мной будет в порядке.
  
  Глава 6. В которой Лисса идёт в гости.
  
  Дисциплинированность - не то свойство характера, которое было присуще Лиссандре от природы. Свои работы она дописывала до конца, даже если на середине работы вдруг понимала, что она ей совершенно не нравится, но это был результат упорного самовоспитания, а не врождённая черта характера.
  Вот и сейчас, позабыв о недомытых окнах и не до конца разобранных чемоданах, она взялась за перекраску свежеприобретённого велосипеда. Ну и что, что на рынке он ей понравился своей чуть облупившейся краской и вполне спортивными потёртостями, их, в конце концов и искусственно воспроизвести можно. Что делать, если её сейчас захватила совершенно иная идея дизайна и даже, случается же такое, все необходимые материалы есть под рукой! Итак, наносим на нижний слой тусклое золото - ждём, пока подсохнет, сверху покрываем белым мраморным - опять дожидаемся окончательного высыхания, а потом проходимся по всем изгибам жёстким наждаком, частично обдирая верхний красочный слой. Лак. Особо стойки, наносится тонкими слоями и чем больше их, тем прочнее он держится и занимает этот процесс не один день.
  По-хорошему надо бы ещё и весь механизм перебрать... Не хочется. Подкрутить, подтянуть, смазать - и так сойдёт.
  - Симпатичненько получается, - сказала Лило, остановившаяся по ту сторону забора.
  - Заходи, - мотнула головой Лисса, - я на сегодня уже практически всё закончила.
  - А ведь правду говорят люди, - Лило по кругу обошла перевёрнутую раму, с которой были сняты колёса, цепи, тросики и ещё бог знает какие детали, - что у вас, у йокси, буквально руки чешутся всё переделать, перекрасить и обязательно какие-нибудь узоры нанести на все попавшиеся поверхности.
  - Ну не то чтобы, - Лисса отступила на пару шагов и принялась оттирать тряпкой руки. - Но когда душа просит чего-нибудь эдакое сотворить, лучше её послушаться.
  - А то?
  - А то в следующий раз может и не попросить. И тогда уйдёт из жизни вдохновенье и радость творчества и как тогда жить?
  - Действительно, - согласилась, но с изрядной долей иронии Лило. Потом её осенило: - Так это своим творчеством ты тут так занималась, что даже стука в дверь не слышала? Мои названые сёстры несколько раз заходили, но то ли тебя не застали, по ли не смогли достучаться.
  - Скорее второе, - недовольно отозвалась Лисса. - И не могу сказать, что слишком расстроилась по этому поводу. Приходят, сидят подолгу, почти ничего не говорят - самой натужную беседу поддерживать приходится, а времени отнимают прорву. И чего, спрашивается, таскаются?
  - Ты шутишь? Единственная поселившаяся в нашем захолустье иностранка! Да ещё йокси, а не риманка, которые у нас встречаются намного чаще, конечно им интересно, что у тебя и как. И поверь, каждая замеченная ими подробность становится темой для подробного закухонного обсуждения.
  От таких известий Лисса слегка обалдела.
  - Да чего у меня обсуждать? У меня ж почти ничего нет! Или им я сама не нравлюсь, потому, что чужачка?
  - Нравишься - не нравишься, об этом речь вообще не идёт, ты - иностранка и этим всё сказано. И зря ты считаешь, что посмотреть у тебя не на что. Вот, взять хотя бы как ты одеваешься.
  - Нормально одеваюсь, - растерялась Лисса, - обычно.
  Она автоматически оглядела себя и отряхнула-расправила любимую рабочую юбку, между делом, оставив на ней пару мазков не до конца оттёртой с рук краски. Впрочем, они ничего нового в буйство цвета они не добавили. Сама красила так, чтобы так оно и было, и глубокие карманы тоже нашивала сама - не ради красоты, а для удобства. И блуза самая обычная, из небеленого полотна.
  - Для йокси может и обычно, а у нас ручное художественное оформление не так распространено, так что сестрицам всё интересно, а кое-что они даже не против перенять. И даже меня попросили разузнать, как плетётся тот пояс, что из тонких полос кожи и бисера, а то сами они спросить стесняются.
  - Ну и обломятся, - сердито встряхнулась Лисса. - Пояс моя старшая сестра плела, Миссула, а я имею об этом очень отдалённое представление. Зато покрасить могу практически что угодно.
  - Даже не заикайся об этом - припашут конкретно, - моментально оборвала её Лисса, - причём не за деньги, а чисто по-соседски, за дружбу.
  - Отвянут, - не менее категорично отозвалась Лисса. - Как только узнают, сколько будут стоить материалы для работы, так сразу и отвянут. Потому как если за саму работу я могу и не брать, сделать что-нибудь просто в добрососедском порядке, то нужных красок и прочих химикатов у меня просто нет.
  - А ты действительно всё-всё умеешь?
  - Более или менее. Батик, фрески или, скажем, витражи мы на занятиях пробовали и что-нибудь несложное я действительно могу изобразить. Но мой конёк, страсть и моя профессия - это живопись.
  - А что посмотреть у тебя есть? - загорелась Лило.
  - Кое-что, наверху, - небрежно отмахнулась Лисса, - не очень много.
  - О, кстати, про "на верху", ты туда никого не пускаешь, потому, что у тебя там незаконченные работы стоят? Где-то я такое слышала, что художники терпеть не могут, когда кто-то видит их недописанные картины.
  - И поэтому тоже. Но в основном, потому, что там моё личное пространство и чужаков я там видеть не хочу.
  - А мне покажешь? - в глазах Лило появился фанатичный блеск. Ещё бы, вот так запросто заглянуть в мастерскую настоящего художника!
  Лисса немного слукавила, а точнее не сказала всего. Она действительно не любила демонстрировать незаконченные картины, но не из предрассудков, нехороших примет или каких-то мистических соображений, просто мало кто из неспециалистов при взгляде на незаконченную работу понимает, на что именно смотрит и многие уходят разочарованными и даже позволяют себе отзываться об увиденным пренебрежительно. Что автоматически ведёт к утрате клиентов. А оно ей надо?
  Но Лило другое дело. Ведь правда же?
  
  Они прекрасно провели время, копаясь в картинках и зарисовках (Лило) и эти сами зарисовки на ходу делая (Лисса). И Лило даже выпросила себе пачку картинок, которые художница отложила в стопку предназначенную на растопку (как такую красоту можно выбрасывать!), что было со стороны Лиссы жестом величайшего доверия. А потом подружки направились в Холм у Ручья, в гости - официально; и продемонстрировать всем обитательницам холма разом новую соседку, чтобы на неё насмотрелись и оставили в покое - фактически.
  - Я думала, - сказала Лисса ещё когда переодевалась в чистое, - что вы к себе никого чужого не приглашаете, потому и не пробовала напроситься в гости. Хотя было жуть до чего любопытно, как оно всё там внутри устроено.
  - Всё верно, - важно кивнула Лило, прижимая к себе охапку бумаги. - Но ты не совсем чужая, ты наша соседка и ты не мужчина, ты женщина, а это круто меняет дело.
  - А что мужчины в ваши гаремы ни-ни? - Лисса защёлкнула на себе пояс и сунула ноги лёгкие туфли.
  - Не то чтобы совсем, всякое случается, - ответила ей подруга, потом подумала и добавила: - И это даже не запрещено, просто не принято.
  - Мне какой-нибудь подарок надо захватить?
  - Да нет, ты же не с визитом, а просто ко мне в гости на минутку заскочить. А мы с тобой находимся в достаточно близких отношениях, чтобы обходиться без церемоний.
  - Ага, - взяла на заметку новое правило Лисса. - Ты удивительно хорошо объясняешь. Я когда в прошлом году пару месяцев работала здесь на выставке, узнала о байхи меньше, чем за неделю общения с тобой.
  - Так это раньше была моя обязанность, - Лило подождала пока Лисса запрёт за ними входную дверь и, уловив вопросительный взгляд, пожала плечами. - Я прежде не здесь жила, в столице и была, да в общем-то и осталась, одной из дочерей старшей матроны Холма в Холме. Это довольно крупный род, если ты не слышала. Так вот, одной из моих домашних обязанностей была работа с иностранцами, с которыми мой Холм имел дела, и объяснения им некоторых наших обычаев и правил поведения. Чтобы не возникало недопонимания.
  - Ты потому и ко мне прилипла, по старой памяти так сказать?
  - Ну да. А ещё потому, что мне всё надоело и захотелось увидеть новое лицо. Принципиально новое, если ты понимаешь, о чём я говорю.
  
  Лисса вполне ожидала, что дом, полностью обустроенный внутри холма, будет выглядеть непривычно для её взгляда, и даже готова была восхищаться и удивляться или строить невозмутимый вид, в зависимости от того, что от неё потребуется. Но вот чего она совсем не ждала, так это практически голых глинобитных стен. Так, поверху кое-где узорчатая окантовка идёт, да и та полустёрлась со временем. И ведь не сказать, чтобы байхи совсем уж не украшали своё жилище - некоторые помещения были сплошь увешаны узорчатыми коврами так что стен не видно, а кухня, вся, полностью, включая печи, была покрыта узорчатыми изразцами, но вместе с тем, невзрачных мест оставалось предостаточно.
  А вот у Лиссы дома, даже если бы старшие не озаботились отдекорировать стены своего жилища, за дело взялась бы малышня, покрыв свободные участки разнообразными каракулями. Это, похоже, родовой признак всех без исключения йокси.
  Где-то по пути от кухни к комнате Лило им встретился нынешний хозяин гарема - Андрах. Лиссандре он показался мужчиной степенным и вовсе не склонным к глупым приставаниям к молоденьким девицам, чего, подсознательно, она ожидала. Кажется, глава дома, мимолётно мазнув по ним взглядам, даже толком не увидел, мимо кого проходит. И Лисса едва дождалась, пока они доберутся до личной территории Лило и расположатся на напольных подушках, чтобы вывалить на подругу все накопившиеся вопросы.
  - Ну и представления у тебя о нас, - иронически хмыкнула Лило, - вот делать ему нечего, кроме того, чтобы на всяких малолеток заглядываться. К тому же все девицы, которые хозяину дома годятся в дочери, находятся под негласным табу. Потому что они и на самом деле могут оказаться дочерьми. Правило распространяется даже на тех, с кем родственных связей гарантированно нет и быть не может, как ты, например, или я.
  - И ты тоже? - Лисса в удивлении приподняла брови и поёрзала на туго набитой подушке. Не то чтобы неудобно, но здорово непривычно. И, кстати, вполне объясняет, почему в её доме такая недостача обыкновенных стульев.
  - Я же тебе говорила. Я тоже не отсюда, приехала доучиваться на последнем курсе в Споттском университете и родня поселила меня в дружественный Холм.
  Это была не то что бы неправда, просто не вся правда, а точнее, тщательно отредактированная её часть. Некоторыми вещами жизнь научила её не делиться даже с друзьями.
  Лисса всё-таки не усидела, подскочила и принялась расхаживать по комнате, рассматривать и, в неудержимом словоизвержении вываливать свои впечатления:
  - А вот тоже занятно: мы находимся глубоко под землёй, а воздух здесь свежий, света достаточно и температура вполне комфортная. Прям жить можно! Нет, я читала, что у вас тут особая микрофлора, грибные и насекомные светильники и прочее, но не могла даже представить, что оно настолько гармонично всё устроено!
  - А что ты хотела? Холмы, они же живые, - как о чём-то само собой разумеющемся сказала Лило. - Понятное дело, что они заботятся о своих обитателях.
  - Ты серьёзно? - Лисса резко развернулась и даже остановилась, перестав ходить и размахивать руками.
  - Конечно. Иначе как тут можно было бы жить? Более того, Холмы более чем наполовину обеспечивают нас пропитанием и прочим необходимым для жизни.
  - Да я не о том! Получается, мой Дом тоже живой и мне не кажется? А то оправдывать всё своим творческим воображением у меня уже не очень получается.
  - Всё нормально с твоей психикой, - тут же поняла, в чём проблема Лило. - Все традиционные семейные Дома, находятся они в глубине холмов или построены на поверхности, действительно обладают каким-то подобием жизни и сознания. А то, что у каждого есть характер, это вообще научно установленный факт.
  - А на эту тему и исследования какие-то проводились? - ещё больше заинтересовалась Лисса. - И почитать на эту тему что-то можно? А у тебя есть?
  - Да нет, тётушка Лило подобную литературу не одобряет, говорит, что нечего молодёжи всякой ерундой мозги засорять и потому ничего такого внутри Холма не держит. И я даже кое в чём с нею согласна, выводы там сделаны далеко не бесспорные.
  А Лиссандра мысленно поставила себе ещё одну галочку: следовало записаться в городскую библиотеку. Давно уже следовало, если честно, кроме всего прочего там имеются неплохие художественные альбомы, в которых ей не помешало бы покопаться.
  
  Глава 7. В которой угрожают угостить улитками
  
  Лиссандра вылила ковш свежей воды в ведро с улитками, которых только вчера насобирала по берегу ручья, поболтала и слила скользкую воду. И эту процедуру придётся ещё не раз повторить, прежде чем деликатес будет готов к потреблению. Собственно, не раньше чем послезавтра.
  - Ой, - воскликнула незаметно подобравшаяся к ней Лило, которая то и дело, без стеснения и определённого графика забегала к соседке. - Они, конечно, милашки, но зачем тебе их столько? И учти, если ты их тут выпустишь, тётушка Соти не обрадуются, эти тварюшки прожорливы, а от твоего дворика до её огорода всего-ничего.
  - Тётушка Соти может за свой огород не волноваться, - проворчала Лисса, - и зелень её в полной безопасности. Потому как я их, не далее чем послезавтра - съем.
  Ещё раз заглянула в ведро, оценивая масштабы грядущего пиршества, и прикрыла его крышкой - что б не расползлись. Ведро было старое, найденное здесь же, в непомерно разросшейся крапиве, до дыр проеденное ржавчиной во многих местах и только на содержание улиток и годилось. Да и крышка была не от него, и чтобы она не сползала, пришлось придавить её камнем.
  - А я думала, ты преувеличивала, когда говорила, что денег в обрез, - с явным сочувствием проговорила Лило. - Могла бы и намекнуть, я бы тебе чего-нибудь с кухни прихватила.
  - Это не потому, - решительно отмела её подозрения Лисса. - Это мне захотелось нормальной домашней еды. Для йокси нормальной. Никого из байхи я угощать не планировала, хотя если рискнёшь...
  Байхи все, поголовно, были вегетарианцами, но такими, не ортодоксальными. То есть, если их кто-то угощал чем-то мясным, пробовали, хвалили, но съедали совсем немного - видимо не чувствовали особой потребности в пище животного происхождения. Правда раки, улитки, маринованные червяки и солёные термиты - это было для них слишком, это даже риманы не всегда пробовать решались.
  Лило перевела взгляд на ведро, где под крышкой ползали друг по другу шевеля рожками довольно крупные слизни и невольно сглотнула.
  - А знаешь, рискну. Приглашение ещё в силе или ты сделала его из расчёта, что я ни за что не соглашусь?
  - А я до сих пор не уверена, что ты проглотишь хотя бы одну, - ухмыльнулась Лисса, - но приглашение действительно в силе.
  - А я так твёрдо уверена, что есть нечто подобное можно только с голодухи, - весело парировала Лило.
  - Хочешь убедиться, что я не бедствую?
  - Это ты к чему?
  - Я сейчас в галерею собираюсь: закинуть туда кое-какие новые работы, забрать гонорар за проданное и не откажусь от компании.
  - Составить компанию во время вылазки в город, это я всегда "за". А ты уверена, что не случится конфуза, и ты там получишь хоть что-нибудь.
  - Открытки идут неплохо в любое время, - небрежно дёрнула плечом Лисса.
  - Открытки? - Наморщила лоб Лило. - Это такие, по семь грошиков?
  - Не по семь грошиков, а по семь грошей, - поправила её Лисса. Разница была более чем существенной - в десять раз. Собственно, они, за редким исключением, и составляли её основной доход - не фонтан, но на жизнь кое-как хватало.
  - Ни за что бы не отдала такие деньги за кусочек разукрашенного картона. Может разъяснишь, в чём тут дело?
  - Ну, - обстоятельно начала рассказ Лисса, - некоторым людям нравится дарить уникальные вещи. Ведь даже если автор из раза в раз рисует одну и ту же рыбку-на-счастье, всё равно каждая из его работ неповторима. А потом, каждая такая открыточка имеет авторскую подпись. Существует небольшой шанс, что потом, со временем, когда автор прославится, её можно будет перепродать за большие деньги. В прошлом году, с аукциона в Танорси ушла такая открытка за авторством Эрмена Дега. Сумма за которую её продали даже не оглашалась - настолько она была неприличной.
  - Предвечные, так я богата! Я у тебя за последнее время столько картинок из растопки вытащила, - закатила глаза Лило. - Все аукционы завалить можно. Ну или комнату ими вместо обоев оклеить.
  - Ха! Они без подписи, так что завянь!
  - Вот ещё, я вот пойду и действительно посмотрю, как ты в своей галерее ничего не получишь и тогда вянуть придётся уже тебе. С голодухи.
  - Вот ещё! У меня есть хотя бы они, - Лисса чуть подпихнула ногой ведро с улитками, - а вообще, пошли собираться, а то так и до закрытия не успеем.
  - А этих ты тут так и оставишь? - Лило, уже разворачиваясь уходить, кивнула на то же ведро.
  - Думаешь, здесь у вас на него кто-то покусится?! Да ладно! Сопрёт - сам виноват, я ему только приятного аппетита пожелаю.
  
  Они не только не опоздали, но и пришли в самый разгар какого-то мероприятия. Навстречу им выкатился сияющий счастьем хозяин галереи мэтр Миноно.
  - Мы вас ждали! Мы надеялись! Вы же не откажетесь? - и махнул полной ладошкой в сторону отдельных столиков, за которыми творили молодые (и не очень молодые) дарования. Да-да, те самые открытки - ничего сложного, зато на глазах у восхищённых и заинтересованных зрителей. - Благотворительная акция в фонд помощи городским реставраторам.
  - Почему бы и нет? - Лисса вручила подруге свёртки с законченными работами и, потирая руки, направилась к одному из свободных столиков. Настроение у неё было самое то: вдохновенное и немного хулиганское. Тут же лежали заготовки под открытки из нескольких сортов бумаги, туши, перья, краски, мелки, в общем, всё, что душа пожелает - спонсируя мероприятие, мэтр Миноно не поскупился.
  Постепенно, поверх лёгкого акварельного фона появились выписанные тушью контуры берега озера, незадачливый рыбачок в сдвинутой на затылок шляпе и громадный сом на другом конце лески, упирающийся в дно всеми плавниками. И надпись красивым затейливым шрифтом: "Счастья привалило!". А на обратной стороне открытки, в нижнем левом углу личная подпись художника - сложная, у Лиссандры немало времени ушло на её придумывание. Буквы, прихотливыми завитками накладывались одна на другую, и постепенно из-под пера появлялась бабочка.
  - Красиво, - вздохнула только что подошедшая Лило. Она отправлялась побродить-посмотреть чем галерея богата, да что поделывают остальные участники благотворительной акции, правда приходилось периодически отбивать попытки хозяина галереи оприходовать новые поступления, но это было даже забавно. А не ему на сохранение дадено, нечего лапки тянуть!
  - Ты ещё скажи, что то, как я расписываюсь, за деньги показывать можно.
  Лисса осторожно подула на чернила.
  - А кто тот здравомыслящий человек, который выдвинул эту идею раньше меня?
  - Мой младший братец Майсиль.
  - А она что-то означает, твоя подпись?
  - Всё на свете что-то да означает, но вообще-то это тот образ, с которым я себя ассоциирую.
  - Бабочка?
  - Моль!
  - Мда, - растерянно протянула вслед подруге Лило, которая после своего неожиданного откровения встала и решительно направилась улаживать дела с мэтром Миноно, ожидать окончания мероприятия ну неё не было ни времени, ни желания.
  "Моль бледная" - так обозвал Лиссу первый кавалер, когда решил с нею расстаться, и на тот момент это было действительно трагедией. Зато на какое-то время разочаровавшись в личной жизни, она с головой погрузилась в творчество и обнаружила, что у неё не просто душа к нему лежит, а действительно талант имеется, и это определило всю её дальнейшую жизнь. С тех пор у неё были другие кавалеры и даже лицо того, самого первого мальчика почти стёрлось из её памяти, а образ бледной, полупрозрачной бабочки так и продолжал преследовать юную художницу. Пока она не стилизовала под неё подпись, сделав, таким образом, своей частью.
  Из художественной лавки Лиссандра вышла с приятно потяжелевшим кошельком: продались не только открытки, но и одна из картин - холст, масло, вполне серьёзная работа. Это радовало не только финансовым вливанием, что было хоть и существенным, но второстепенным, это радовало тем, что находятся ценители её творчества, готовые не просто поахать да повосхищаться, но выложить за него вполне конкретную сумму, а это, согласитесь, существенно.
  Лило завистливо вздохнула:
  - Мне бы такие деньжищи, я бы ух! И как это ты, столько зарабатывая, умудряешься жить, во всём себе отказывая! Копишь на что-то, да?
  Лисса только хмыкнула: наивная душа.
  - Это ты просто не пыталась жить вне семьи, самостоятельно, и не представляешь, сколько расходов сразу возникает у одинокого человека. Во-первых, львиная доля всего, что я здесь получила, вскорости будет потрачена на восполнение "художественного запаса"...
  - Прямо таки львиная? - хитро прищурилась черноокая байхи.
  - А ты когда-нибудь загляни в отдел, где торгуют холстами, кистями и красками и остальным сопутствующим товаром, да посмотри, сколько всё это стоит. Да только же не там, где лежат канцтовары для школьников. Тогда и поговорим.
  
  Глава 8. В которой Лисса знакомится с Бабушкиной Кухней
  
  И Лило действительно пошла любопытствовать, не то чтобы совсем уж специально, но поехав на следующий день в город по делам, мимо художественных лавок, как обычно, не проходила. Зашла в Дом Со Скрипом вечером, как раз тогда, когда Лисса намеревалась покрошить себе витаминный салатик. Она же всё-таки уже взрослый человек, и нужно самой следить за диетой, а то на булочках, вафельках и бутербродах долго не протянешь.
  Лило была задумчива.
  - Была я в той лавке, - она рассеянно утянула с разделочной доски из кучки зелени веточку петрушки и потянула её в рот. - Узнала много нового и интересного.
  - Например?
  - Например, получила некоторое представление о том, сколько всего может включать простое понятие "карандаш", что только один зелёный может иметь больше десятка оттенков у каждого из которых есть своё название, а так же о куче разнообразной фигни вроде палочки с заострённым концом, целиком сделанной из бумаги, и зачем бы она могла понадобиться?
  - А, растушёвка? - догадалась Лисса. - Очень хорошая вещь для тех, кто предпочитает карандаш.
  - А цены там не просто кусаются, а грозятся загрызть. Кто бы мог подумать, что вся эта мелочёвка, которая раскидана у тебя по всему домику, может столько стоить?!
  - Цена - качество, - Лисса пожала одним плечом, заодно им же отведя настырно лезущий на глаза локон. - И я как-то попробовала свернуть ту же растушёвку вручную - ерунда получилась, пользуюсь покупной.
  - А чего-нибудь попроще, не такое дорогое ты не пробовала? Есть же и более дешевые аналоги.
  - Какая разница, какую зелень в суп кидать: свежую или пожелтевшую-пожухлую, а то и подгнившую? Всё равно ж не видно будет.
  - Аналогия мне ясна, но я всё равно не верю, что обыватель способен почувствовать разницу.
  - Её вижу я. Как ложатся линии и краски, как... просто поверь, что для меня эта разница есть. И в конечном результате она отразится на том, что у меня в результате получится, на самой картине.
  - Творческий процесс! - заключила Лило неодобрительно.
  - А с чего вдруг тебя заинтересовал этот вопрос?
  - Так я же экономист по образованию, пусть и будущий, мне практиковаться нужно!
  Хорошо звучит! Правда, это только если не учитывать, что у байхи экономическое образование считается таким же типично-женским, как у йокси художественное. Хотя..., Лисса сама себя одёрнула, вспомнив, как сама возжелала стать настоящим профессиональным художником, хотя у йокси не имеют никакого хобби творческой направленности только совершеннейшие бездари. Коих немного.
  И они взялись за подробный разбор бюджета молодой художницы. На рисовальные принадлежности Лило больше не покушалась, поняла, что это - святое, но по всему остальному списку прошлась подробно. Множество вещей, совершенно необходимых в хозяйстве, которые к продававшемуся дому не прилагались и которые было бессмысленно тащить через межмировые врата, можно было счесть разовыми тратами. Одежду Лиссадра пока не покупала и прочие приятые женские мелочи обошла вниманием - не до них было. Да и сделанная матушкиными руками косметика, по которой та была истинной мастерицей, всё равно была в разы лучше того, что предлагали здешние магазины. Осталась только еда.
  Готовить Лиссандра любила, но любила очень избирательно. Её страстью были салаты. Разные: с зеленью, с овощами, с копчёным мяском или орешками, с разнообразными заправками - в дело шло всё, что попадалось под руку. И получалось всё по-настоящему вкусно, но иногда хотелось чего-нибудь горячего и тогда приходилось выбираться в город, потому как одна только мысль, что для того, чтобы сварить какой-нибудь простенький супчик, придётся растапливать доисторическую дровяную плиту, приводила её в ужас. А ресторанчики, даже те, что находились в окраине городка или рядом со студенческим кампусом были, мягко говоря, не дёшевы.
  - Так это же очень просто! - воскликнула подруженька, решившая взять обустройство её жизни в свои руки. - Как раз для таких неприкаянных и существует Бабушкина Кухня.
  - И что это такое? - скептически вопросила не спешившая воодушевляться Лиссадра.
  - Пойдём, сразу и оценишь!
  Разумеется, они пошли. Энергии Лило, пожалуй хватило бы чтобы свернуть горы и обратить реки вспять, не то что вытащить на улицу всего одну домоседку. Хотя ей и пришлось смириться с тем, что Лиссандра отказалась шагу ступить без этюдника. А ещё карандаши, ручки и лайнер любимый куда-то запропастился. "И скажи ещё спасибо, что я пастель и грифели с собой не беру!" Лило самым натуральнейшим образом взвыла, схватилась за голову и выметнулась наружу, решив, что так дело пойдёт быстрее. Вышедшая всего пару минут спустя Лиссандра постаралась скрыть довольную ухмылку, но она всё равно проступала на её блёклой физиономии.
  - Далеко нам идти? - спросила она, бодро вскидывая лямку перегруженной сумки на плечо.
  - Да как повезёт, - неопределённо ответила Лило. - В наш Холм я тебя не поведу - не интересно, а в каком по счёту владении нам посчастливится наткнуться на приглашение "Заходите пообедать" - понятия не имею.
  - Ага, значит, поиски достойного ужина могут затянуться надолго и превратиться в то ещё приключение.
  Они довольно бодро зашагали по тропинке, петлявшей между родовыми холмами, и поскольку эти природно-жилые сооружения были довольно обширны, некоторые размером с целый городской квартал, бродить им предстояло долго.
  - Вон видишь, знак висит?
  - Ты имеешь ввиду вон те сцепившиеся в смертельной битве миску и лопаточки? - хмыкнула Лисса, критически осматривая висящий над боковым входом в Холм знак.
  - А вот достойного художественного оформления тебе никто не обещал, - парировала Лило. - Это вход на нашу кухню. Но там сегодня были морковные оладьи и пряный суп.
  - Тоже неплохо, - кивнула Лисса. Ничего против морковки, пусть даже и в оладьях, она не имела, а уж с густым соусом из местных сушёных трав, который почему-то принято было называть супом, можно было съесть вообще что угодно. Но нежелание подруги дважды есть одно и то же она вполне могла понять.
  - Там Холм Плакучие Вишни и к ним мы тоже не пойдём. Местные хозяйки норовят во всё подряд добавлять ягодную пасту, а я её не люблю. Потом, без меня как-нибудь сходишь.
  - Ягоды - это вкусно, - не согласилась Лисса.
  - Так то ягоды, а то паста из них, - хмыкнула Лило. - Хотя некоторые даже любят, не говоря уж о том, что она полезна, и особенно для развивающегося организма.
  - Так тебя в детстве ею перекормили! - догадалась Лисса.
  - В общем, да, - нехотя согласилась Лило.
  Уже начали сгущаться сумерки, когда Лило нашла место полностью её удовлетворяющее.
  Бабушкина кухня оказалась штукой действительно совершенно замечательной. Кормили здесь сытно, и по-настоящему недорого - всего-то и надо оставить три медные монеты на широком медном подносе у двери. И даже то, что посетителям совершено не предоставлялась возможность выбора меню (бабушка лучше знает, что и в каком количестве подать забредшему на огонёк путнику), воспринималось как элемент местной экзотики.
  Лило получила миску местного супа-пюре и михшевую метёлку к нему, Лисса размазню из тушёных овощей и от традиционного столового прибора отказалась, достав из сумки ложку, которую никогда не забывала взять с собой.
  - Зря ты так, - Лило подняла голову от своей порции, - без михши он пресноват.
  - Ничего, если для тебя это так принципиально, я вашу травку потом, отдельно пожую, - Лисса покрутила в воздухе ложкой. - А то, как я орудую вашими метёлками на публике лучше не показывать. Во избежание порчи аппетита. Да и долго это, у меня обычно терпения не хватает.
  Лило, как бы в ответ на её высказывание сладострастно высосала все соки из своего столового прибора и со вздохом заключила:
  - Это ты зря. Во время еды торопиться нельзя. Её нужно обсмаковать со всех сторон.
  - А вот риманы, - Лисса хитро блеснула глазами, - считают, что перед потреблением, еду нужно хорошенько погонять. Со всех сторон польза: и аппетит нагуляется, и мясо приобретает такой специфический душок!
  Лила подняла руки жестом: сдаюсь, сдаюсь.
  - Ну что, опыт можно считать удавшимся?
  - Более чем, - Лисса удовлетворённо откинулась на спинку стула и погладила приятно округлившийся животик.
  - Можно начинать следующий эксперимент на тему: где здесь можно перекусить и при этом не разориться?
  - Я вообще-то думала, что завтра мы ужинаем у меня? - Лисса вопросительно приподняла брови. Она всерьёз и не надеялась накормить подружку улитками, но поддразнить была не прочь.
  - На самом деле, - та ответила неожиданно серьёзно. - Я хотела попросить тебя составить мне компанию. В баре нужно потолкаться, а никого из названных сестёр я брать с собой не хочу и одной идти как-то... В общем, одной мне надоело и не так уж это и весело.
  Лисса хотела было отказаться, тащиться на ночь глядя в город, потом несколько часов тереться в толпе незнакомых и обычно не слишком приятных людей, то и дело отклоняя недвусмысленные предложения. Но потом ей почему-то вспомнилось, как мама с жалостливым ужасом глядела на неё: "Лисска, как ты умудрилась к двадцати пяти годам превратиться в старую перечницу?!" и она, согласилась.
  - Заодно и улиток своих туда притащу, будет хоть чем выпивку закусывать, а то эти ваши резанные соломкой овощи, это не серьёзно.
  Лило представила, как это будет выглядеть со стороны, мысленно содрогнулась, а потом так же мысленно плюнула на всё: может, оно и неплохо, заодно сразу все закомплексованные придурки отсеются.
  
  Глава 9. В которой девушки выходят на променад.
  
  С чего начинается вечер в клубе? Для кого как, а для девушек он обычно начинается со сборов перед зеркалом, выбора одежды и косметики. И очень часто оказывается, что подготовка была одной из самых приятных частей вечера. Впрочем, Лило пришла в Дом со Скрипом уже полностью одетой и даже чуть подкрашенной, хотя зачем ей это с её внешностью Лиссандре было не понятно.
  Косметики из дома Лисса привезла не слишком много и хорошо хоть вообще что-то догадалась захватить. Нет, Лило предлагала распотрошить свои запасы, но что подходит смуглокожей байхи, то совершенно не годится для блондинистой йокси.
  - Всю жизнь думала, что тушь для ресниц бывает только чёрная, - проговорила Лило, с интересом наблюдая, как подруга, посомневавшись, берётся за светло-коричневую подводку. Упомянутая выше тушь уже лежала наготове.
  - У нас даже зелёную выпускают. Но это для экстремалок и так, побаловаться. А на самом деле тут всё строго индивидуально и если меня накрасить чёрной тушью или ещё, не дай Предвечные ещё и чёрную подводку сделать, я буду выглядеть размалёванной. Дешёвкой. Зато мне идут розовые не только кофточки, но и тени, а моей ярко-рыжей они же сестрице придают болезненный вид.
  - Розовыми тенями вообще нельзя краситься, это же не помада!
  - Миф! Один из многочисленных мифов мира моды.
  - Это, например, каких?
  Лило взяла со столика серёжку - тонкий металлический диск, покрытый цветным эмалевым узором и приложила его к собственному уху. А ничего, ей идёт.
  - Это, например, что высокий каблук зрительно удлиняет ноги.
  - И что не так? Всё верно, на себе проверяла.
  - В большинстве случаев действительно так, - Лисса ещё раз провела щёточкой туши по ресницам и отстранилась, посмотреть на результат. - А вот полненькая девушка взобравшаяся на неимоверной высоты каблук будет выглядеть не более стройной и длинноногой, а взлетающим к небу шариком.
  Лило даже не захихикала - засмеялась в голос.
  - Злобно. Но наблюдение верное, согласна.
  - Ещё бы. У нас с Институте Искусств даже спецкурс такой был, необязательный к посещению, но по-моему ни одна девушка за всю историю нашего учебного заведения не пропустила его. Посвящался нательной росписи во всех видах, а так же зрительным эффектам, которых можно добиться при помощи разнообразных не посторонних предметов.
  - А ты этим не пользуешься? А почему?
  - Пользуюсь, - Лисса, подчёркивая весомость своего высказывания, воздела вверх карандаш, которым наносила лёгкие линии на свои скулы и тут же растушёвывала их. - Вот прямо сейчас, раз уж тебе пришла в голову мысль гульнуть.
  - А постоянно?
  - Сама себе я нравлюсь в натуральном виде, и нет никого такого, чтобы я его любила больше, чем себя и себя же переделывала под чужие вкусы.
  Лило, которая не просто предавалась лёгкому трёпу, а действительно слушала подругу неожиданно серьёзно заключила:
  - Мудро.
  Лисса в своей лени и пренебрежении к чужому мнению особой мудрости не усматривала, однако спорить не стала. Она встряхнула стянутыми в небрежный узел волосами, проверяя, не распадётся ли он и не вывалится ли посторонний локон. Расправила единственно "приличное" платье, которое захватила из дома, одинаково годное и на вечеринку и на приём к городскому мэру, повязала вокруг бёдер цветастый платок, одолженный Лило и провозгласила:
  - Всё, я готова.
  
  Что нужно сделать человеку, когда у него не получается то, чем он в данное время занят? Правильно, переключиться на что-то другое. Отдохнуть, расслабиться. В конце концов, пообщаться на ничего не имеющие общего с работой темы.
  Но Кайрен не был бы самим собой, если бы не нашёл ещё несколько, чисто практических поводов для похода в клуб. К примеру, это прекрасная возможность погрузиться в атмосферу города, почувствовать ритм местной жизни и, может быть с кем-нибудь познакомиться. Видит небо, новые лица в его окружении Кайрену бы очень не помешали. И к выбору места отдохновения он подошёл ответственно: ему нужно было достаточно респектабельное заведение, где не зазорно было появиться и представителю семейства Ши и в то же время такое, которое посещает молодёжь, а не люди солидного возраста. Последние его уже успели здорово утомить, сам, в свои неполные тридцать начал чувствовать себя стариком.
  Может быть это и не самый лучший способ завязать неформальные знакомства с местными жителями, но ничего иного Кайрену просто в голову не пришло. Подзаржавели в последнее время его социальные навыки. Не на улице же к прохожим приставать, это для совсем уж убогих, а здесь вроде бы публика для того и собирается, чтобы пообщаться.
  Трио музыкантов на крошечной сцене над баром лихо перевирало популярные мелодии. В полутёмном баре витал дымок от травы. Нет, не наркотической, просто какой-то расслабляющий и тонизирующий состав. И опять же нет, не одновременно, кто-то курил одно, кто-то другое но тонкий нюх чистокровного римана различал все оттенки и страдал от собственной чувствительности. Но выбор коктейлей был обнадёживающим, а молоденьких-хорошеньких девушек, которые не прочь завязать лёгкое знакомство имелось предостаточно. Их тут было даже чуть больше, чем стремящихся выглядеть незаинтересованными парней.
  А потом взгляд сам собой зацепился за светлую макушку. Иностранка - байхи такими беленькими не бывают, и вроде бы даже он видел её где-то в городе. И это даже неплохо. Коллега иностранец (или иностранка, что в данном случае несущественно), которому тоже приходится выживать, приспосабливаться и подстраиваться под местные обычаи, может стать интересным собеседником. Гораздо более интересным, чем байхи, которые не в состоянии уяснить, что же тебе в их жизни кажется странным и неправильным.
  Девушка, насколько он мог рассмотреть с высоты своего роста, была не одна, но с нею за столиком сидел не кавалер, сидела ещё одна девушка, из местных, и это тоже был большой плюс. Ведь две же всегда лучше, чем одна, не правда ли? Тем более, что одному конкуренту уже не повезло, вон с каким ошарашенным видом отходит от их столика. Кайрена охватил азарт хищника, вышедшего на след добычи и он, мягко ступая, возник перед столиком намеченных "жертв".
  - Девушки позволят угостить их напитками?
  Он наконец, получил возможность рассмотреть тех, к кому подошёл. Красавицы. Обе. Но эту блондинку он точно не видел - не смог бы он её не пропустить, ни забыть. Сияющие солнечными бликами волосы, это скульптурной лепки лицо, эти чётко очерченные, надменно поджатые губы, яркие глаза, которые на миг скрылись за опущенными ресницами...
  Поначалу Лисса не столько не заметила подошедшего к ним мужчину, сколько не увидела его. Тёмный бар, чернокожий мужчина, одетый во что-то консервативно-неброское. Скажите, как одно пятно мрака можно различить на другом? Только когда оно пошире раскрывает глаза и начинает улыбаться, демонстрируя крупноватые клыки, какие только у риманов и бывают.
  - Девушки позволят, - тут же, отозвалась бойкая Лило.
  Кайрен благодарно ей кивнул и подал знак официанту, чтобы подошёл. Вторая девушка его не особенно заинтересовала. Тоже красивая, но типичной для байхи красотой, а ему с некоторого времени карамельно-сладкие прелестницы перестали нравиться. Если точнее, то со времён расставания с прекрасной Рьянотой.
  - Кайрен, - представился он, присаживаясь за столик девушек.
  - А как вас зовут дома? Кай? Рен? - не подумав ляпнула Лисса. Нет, ну как можно с человеком общаться, когда у него вместо лица одно слепое пятно.
  Лило пнула её под столом ногой: не дури, у риманов сокращение имени считается оскорблением, но та и сама уже поняла, что переборщила с детской непосредственностью. А Кайрен величественно не заметил чужой бестактности.
  - Лиссандра, - представилась Лисса полным именем, гораздо более подходившем к её сегодняшнему образу, чем укороченное, домашнее.
  - Лилокан, - не отстала от неё Лило, хотя ей как раз было бы более к месту представляться упрощённым вариантом своего имени.
  - Вот и хорошо, - Кайрен с некоторым облегчением откинулся на спинку стула. - А это что? - он заинтересованно потянул носом над тарелкой с закусками, которые уже стояли у девушек на столике.
  - Натурпродукт, - вздохнула Лило, - дары полей, можно сказать.
  Этот иномирный деликатес, который дорогая подруженька всё-таки притащила в бар, уже стоил им не менее десятка ухажёров. Впрочем, грех жаловаться, всё равно было довольно весело.
  - Можно? - он протянул руку.
  - Пробуйте, - подала голос Лисса.
  И с интересом проследила за тем, что дальше будет ибо натурпродукт был действительно самым натуральным, даже ароматические травы и дикий чеснок она нашла на заднем дворе, покупным было только масло (сливочное!, хотя в исходном рецепте в общем-то значилось оливковое) и соль. Нет, получилось вкусно, она сама предварительно пробу сняла и даже не одну, но после того как бледнели, зеленели и укатывались пробовавшие подсаживаться к ним парни, её одолели сомнения. Этот - попробовал, сосредоточенно прожевал, кивнул одобрительно и выдал заключение:
  - К этому отлично подойдёт белое с мускатным орехом. У вас есть? - обратился он к только что подошедшему немолодому и степенному официанту. Тот, не говоря ни слова, чуть поклонился и, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, утопал за заказом.
  - И кто из вас любитель экзотики? - Кайрен поочерёдно посмотрел сначала на одну, потом на другую девушку. В общем-то и так понятно было кто, но надо же с чего-то начинать разговор.
  - Это не экзотика, - немного недовольно отозвалась Лисса, - нормальная здоровая пища.
  - А меня мама специально приучала к кухне народов мира, - и Лило бестрепетно сунула себе в рот ещё одну улитку. Третью по счёту за сегодняшний вечер, если быть точной. - Тут самый главный фокус состоит в том, чтобы не задумываться над тем, что именно ты ешь.
  - От чего же не задумываться, - усмехнулся Кайрен, - наоборот, точно представлять и смаковать каждый кусочек.
  Принесли вино, почему-то уже разлитое по бокалам и почти полную бутылку с ними.
  - Люди, - взмолились Лисса, - да будь те же вы проще, это же всего лишь еда!
  - Вот и жуй тогда сельдерейные палочки, - отпарировала Лило и храбро сунула в рот ещё одну улитку, протолкнув её дальше глотком вина. А ничего, действительно неплохо получается, правду говорят, что риманы неплохо разбираются в сочетании вкусов.
  Они отлично провели время за беседой, начав обсуждение разницы в обычаях и предпочтениях с традиционных кухонь, постепенно перейдя на другие стороны жизни. Что было вполне естественно, если учесть, что за одним столиком собрались представители всех трёх рас. И больше к ним никто за весь вечер не присоединился, хотя соотношение полов в компании было неравным. Кайрен был достаточно хорошо воспитан, чтобы ни одна дама за столом не чувствовала себя обойдённой его вниманием, даже если на самом деле его интересовала всего одна. Но контактные координаты спросил только у Лиссандры.
  - Адрес? Адрес можно.
  И Лисса, достав из кармашка огрызок широкого плоского карандаша, вообще-то не предназначенного для письма, начертала несколько слов на салфетке, удобной для письма не более чем карандаш.
  И почему девушка так ехидно улыбалась, Кайрен понял только когда развернул бумажку. Адрес был очень простой: "Полые Холмы, Дом со Скрипом". А ещё лучше осознал, в чём заключался подвох значительно позже, когда попробовал разыскать хоть где-то этот Дом со Скрипом - ни на одной карте не было ничего даже отдалённо похожего.
  
  "... из градостроительного кодекса ..."
  ... а традиционное жильё в полых холмах следует именовать "норным домовладением" и нумеровать в соответствии с удалённостью от города и с юга на север. Так норное домовладение находящееся во втором полукружии и шестое по счёту от крайнего южного, нужно обозначать как НД 2/6. То же касается семейных домов, находящихся на поверхности и включать их в общую нумерацию.
  Не допускается давать жилым сооружениям пространные описательные именования и использовать их в качестве адреса.
  
  Он, стоя в дверях клуба и пряча в карман заветную салфетку, размышлял, не стоит ли всё же проводить девушек, хоть они от этого и отказались. Не проследить, ни в коем случае, но просто присмотреть, чтобы с ними ничего не случилось, всё-таки поздно уже, и город - не деревня. Вот же, как раз компания парней и, похоже, не слишком трезвых - Кайрен подобрался, готовый вмешаться, благо девушки не успели отойти слишком далеко. Но тут одна из них что-то сказала и, заметно охолонувшая компания предпочла обойти красавиц по широкой дуге.
  Нет, похоже, эти девушки действительно способны позаботиться о себе сами.
  
  - И неужели не могла оставить нормальный адрес? Он тебе что, совсем не понравился? - Лило даже приплясывать начала от возмущения.
  - Понравился, - Лисса поёжилась от холодного ночного ветра. - Но со мной-то он этим вечером не познакомился.
  - А с кем? - Лило так опешила, что даже приостановилась.
  - А, не знаю, - легкомысленно отмахнулась Лисса. - С какой-то стервой блондинистой.
  - Мда, - протянула Лило. - А я-то думала ты на самом деле макияжу и прочим женским радостям значения не придаёшь. Оказывается придаёшь, да ещё как, только как-то наоборот.
  - Ага, - покладисто согласилась Лисса. - Хотя действительно жаль - из него такая шикарная модель получилась бы! Давно хотела попробовать белым по чёрному написать, очень интересная техника, да всё подходящая натура не попадалась.
  Она мечтательно закатила глаза, споткнулась и чуть было не рухнула на мостовую, Лило в последний момент подхватила её за локоть - помогла сохранить равновесие.
  - Бедный парень не знает, какой он счастливчик!
  - Да что ты! ТЫ как раз почти не позировала. Так, посидела чуть в роли натуры...
  - Так за чем же дело стало, нужна натура - могу её обеспечить, со мной на курсе как раз двое таких, темнокожих учатся. Их уговорить попозировать девушке - раз плюнуть.
  - Байхи или риманы? - придирчиво вопросила художница.
  - А есть принципиальная разница?
  - Ещё какая! У байхи, не в обиду будет сказано, совершенно другой оттенок кожи: более тёплый, коричневатый, а у риманов она скорее сероватая или даже из синя чёрная.
  Лило только головой покачала. Ну да, есть что-то такое, она и сама замечала, но раньше ей казалось, что основное отличие темнокожих представителей их рас состоит в чертах лица, более резких у риманов, и более мягких, округлых, у байхи.
  - Де-евушки, - раздалось вдруг протяжное. Увлекшись болтовнёй, обе перестали следить за дорогой и с удивлением обнаружили прямо перед собой группу развязных молодчиков. - Девушки хотят повеселиться? Девушкам нужна компания? Девушкам нужны мы!
  Их быстро начали окружать - раз, и вокруг девушек уже полукольцо, два и ... А вот на два ничего больше не случилась. Потому как пока Лисса тупила и соображала, что делать и нужно ли что-то делать вообще, её подруга принялась действовать. Нет она не показала класса в единоборствах, не сбила настрой особо остроумной шуткой и даже не завизжала, привлекая внимание и требуя помощи. Просто внимательно, по очереди посмотрела в глаза каждому своими невероятными, чёрными, колдовскими глазищами и произнесла тихо и размеренно:
  - Шли бы вы. Мальчики.
  От них моментально не то что отстали - шарахнулись и дальше девушки могли бы продолжать путь спокойно, но теперь уже Лисса не могла угомониться:
  - Это что это было?
  Лило только ускорила шаг.
  - Ты маг, да? - продолжала приставать к ней Лисса.
  Лило резко остановилась.
  - Да. Но только говорить об этом мне бы не хотелось. Лады?
  - Лады, - растерянно согласилась Лисса.
  
  Глава 10. В которой много и вкусно кормят, а так же заключается важная сделка.
  
  Первая неделя из отпущенных себе уже истекла, началась вторая, и уже даже были достигнуты кое-какие договорённости, но полевые работы так до сих пор и не начались. И Кайрен, уже начавший постепенно проникаться местным духом, подозревал, что причина этого не в каких-то реальных препятствиях, а в нежелании местных патриархов пускать козла в огород. Ибо на начальном этапе инструктировать рабочих придётся ему самому и будут они, скорее всего, обитательницами обширных гаремов. Трёх гаремов, двое из пяти Холмов отсеялись ещё на этапе переговоров.
  Но время-то идёт, рассаду пора переносить в открытый грунт, и в храме не будут караулить его багаж вечно, а тут опять какие-то проволочки. Больше от безысходности и потребности делать хоть что-то Кайрен отправился на натуру - в предместья Спотто.
  Так уж получилось, что самые идеальные условия для выращивания винного ореха (а он очень требователен) находились именно в районе аутентичных жилых кварталов, где высокие, больше похожие на небольшие горы холмы во много ярусов изрыты коридорами и помещениями разного назначения, в которых живут многие поколения гордых владельцев гаремов с многочисленными жёнами и детьми. Собственно сами холмы, а точнее наружная их часть, и являлись объектом его интереса. И ведь не скажешь, что эти земли использовать было не принято: кое-где были разбиты небольшие огородики, некоторые сплошь заросли фруктовыми садами.
  Бродить по холмам - это было не особенно вежливо, всё равно что по крышам чужого дома лазать, но и ничего страшного. Вон, ребятня обоего пола носится с гиканьем и свистом. Чуть с ног не сбили, сорванцы.
  - Дяденька, - рядом с ним остановилась, отделившаяся от ватаги девочка постарше. - А что вы тут делаете?
  - Гуляю.
  Ну а что он ещё мог ответить?
  - Здесь просто так гулять нельзя, - она склонила на бок головку с выгоревшими на солнце каштановыми прядями.
  - А я не просто так, - ему в голову пришла забавная мысль - вспомнилась шутка, которую с ним сыграли давешние девушки из бара. - Я ищу Дом со Скрипом.
  - Тогда вы совсем не там ищете, дяденька, - мгновенно сориентировалась девочка, ни на минуту не усомнившаяся в серьёзности взрослого, - вам нужно спуститься с нашего холма, вон там дорожка есть, - и она неопределённо махнула куда-то в сторону, - перейти по мосту на Холм у Ручья и чуть впереди по дороге от его парадного входа будет Дом со Скрипом.
  Поблагодарив, он отправился по заданному маршруту и оказалось, что это не розыгрыш, как он грешным делом подумал, а реально существующий адрес. И дом оказался действительно домом - полностью деревянный, средних размеров особняк, и каждая его ступенька действительно скрипела на свой голос. Очень музыкально. Он даже, пока никто не видит, попробовал потоптаться на пороге - проиграть какую-нибудь простенькую мелодию, но ступеньки напоследок возмущённо скрипнули и замолчали. Кайрен ухмыльнулся и постучал в дверь. Потом ещё раз постучал, настойчивее. Дверь скрипнула вопросительно и, словно бы от вибрации, приоткрылась. Приглашают? Но за дверью никого не было, и на первом этаже стояла такая тишина, что сразу становилось понятно, что там пусто.
  - Есть здесь кто? - сказал он негромко.
  Никто не ответил, но сверху донёсся какой-то звук. Подняться? Благородное воспитание вступило в конфликт с привычкой доделывать всё до конца и последнее одержало победу - Кайрен поднялся наверх. Хозяйку дома долго искать не пришлось - она обнаружилась в залитой послеполуденным солнцем комнате перед мольбертом с палитрой в одной руке и кистью в другой. Причём сама девушка была почти не видна, от неё остался только подсвеченный солнцем силуэт да нимб золотых волос, а вот картина, налитая яркими, жизнеутверждающими красками прямо-таки бросалась в глаза. На ней цвёл такой же летний полдень, какой был сейчас за окном, у плетня стояла, подперев бока пухлыми руками, женщина средних лет, и заразительно хохотала.
  - Я гениальна, чёрт возьми! - воскликнула художница, отступая на шаг назад и, не отрывая взгляда от только что законченной картины, сунула кисть и палитру на заваленный тюбиками с краской столик.
  - Не могу не согласиться, - послышался голос от двери.
  Лисса резко обернулась - на пороге её мастерской стоял тот самый риман с которым она познакомилась в баре накануне. Надо же, нашёл! Хотя Лисса не сомневалась, что тот, столкнувшись с первыми же трудностями, бросит неблагодарное занятие. И как проник в дом? Она же закрывала дверь. Вроде бы закрывала. Или нет?
  А Кайрен рассматривал её: девушка была совершенно не та и в то же время та самая. Исчезла яркая самоуверенная красотка - на её месте оказалась одержимая художница, чью неброскую красоту ещё нужно было рассмотреть. Чем он сейчас и занимался - рассматривал.
  - Нашёл всё-таки, - повторила она, теперь уже вслух.
  - Какое верное наблюдение!
  - А зачем? - нелогично, но совершенно в своём духе спросила Лисса.
  - Разумеется, чтобы получить с вас компенсацию за затраченные на поиски усилия, - неожиданно для себя нашёлся он с ответом. - Ещё один вечер в вашем обществе меня вполне устроит.
  - А потом? - она склонила голову на бок.
  - А потом посмотрим, - он обаятельно улыбнулся, и Лисса поняла, что ей повезло, что он не сделал этого раньше. Это не улыбка, это оружие массового поражения, избирательно действующее на дам всех возрастов и весовых категорий.
  Со стуком скатилась на пол кисточка и Лисса очнулась: какой бы неземной красоты кавалеры к ней не наведывались, а завершить работу как полагается нужно. Ибо если сейчас краска присохнет, кисти для неё будут потеряны навсегда.
  - Так как на счёт вечера? - настойчиво переспросил Кайрен, кинувшуюся собирать свои рисовальные принадлежности девушку. - Хороший повод познакомиться как полагается, а не как тогда в клубе. Нам, иностранцам, стоит держаться вместе, вам не кажется?
  Заодно и время пройдёт в приятном обществе, не придётся метаться в четырёх стенах своей снятой на время квартиры, выдумывая всё новые и новые проблемы, которые могли возникнуть у его неспешных заказчиков.
  - Есть одно условие, - она нацелила на него пучок кисточек, - я не могу существовать в атмосфере постоянно совершаемых реверансов, поэтому или мы переходим на "ты" и общаемся запросто, либо ничего не получится.
  - Ничего не имею против, - снова белозубо улыбнулся он. - Только как же тебе с такими представлениями об этикете удаётся ладить с местными? У них столько условностей!
  - Да? - она озадаченно потёрла кончик носа. - Не замечала. Мне здесь вполне ничего, хотя некоторые обычаи у байхи действительно странные. Взять хотя бы это их разделение на мир мужчин с их городами и стремительно развивающейся промышленностью и миром женщин, живущих большими семейными группами и не иначе как в Холмах.
  - А этот дом?
  - Исключение. Иногда, бывает формируется новая семейная группа, а Холма для неё нет, строят вот такие деревянные просторные дома, - по ходу объяснений она отмывала кисти в растворителе, который распространял по мастерской острые смолянистые запахи. - Мой, кстати, не единственный, только в предместьях Спотто их с десяток. Мне это Лило объяснила.
  - Та девушка, что была с тобой в клубе? - Кайрен чуть было опять не сбился на "вы", но вовремя одёрнул себя. - Где бы себе такого консультанта раздобыть, из местных, чтобы было кому вопросы задавать.
  - Так за чем дело стало? - Лисе показалось, что она разгадала причину появления этого молодого человека у себя в доме. Наверняка Лило на него произвела такое впечатление, что тогда прямо у неё он не решился адрес спросить и пробует разыскивать через подружку. Это было не слишком приятно, но ожидаемо. - Лилокан тоже здесь по соседству живёт. И хотя тебя внутрь Холма точно не пустят, её вполне можно высвистать.
  - Ни-за-что, - раздельно, по слогам проговорил Кайрен и даже руки в притворном ужасе поднял, - байхи мне на работе хватает, своё свободное время я предпочту проводить без них.
  Правда и с сородичами, несколько семей риманов постоянно проживало в Спотто, он предпочитал не иметь дела. По разным причинам. Но счёл, что упоминать об этом будет лишним.
  - Тогда какие предложения?
  - Поужинать? - Кайрен вопросительно приподнял бровь. Есть и правда хотелось, аппетит он уже успел себе нагулять. - Только машину я сегодня не брал и даже не представляю, сколько отсюда нужно добираться до ближайшего приличного ресторана.
  - У меня есть другое предложение, - не то, чтобы Лисе не хотелось ресторанных вкусностей, но для похода в солидное и уважаемое заведение придётся переодеваться, а относительно приличное платье, как уже упоминалось, у неё было только одно. - Как ты на счёт экспериментов? Здесь, в каждом из Холмов имеются такие совершенно аутентичные забегаловки, где можно посидеть, попробовать национальную кухню, при чём не по официально одобренным рецептам, а то, чем здешние хозяюшки своих домочадцев кормят. Называется: Бабушкина Кухня.
  - Ну, если бабушкина, - улыбнулся Кайрен, - то я согласен.
  
  Петляли между холмами они довольно долго - а для голодного человека, невыносимо долго и если он правильно всё понял, прошли несколько спусков в подвальчики с общественными едальнями. Кейрену пришлось переступить через природную сдержанность, чтобы обратить внимание своей спутницы на этот факт.
  - Ай, - отмахнулась от него Лиссадра, - весь здешний репертуар я уже перепробовала. Хочу чего-нибудь новенького.
  Пришлось утешиться тем, что если девушка упомянула репертуар, значит, там не еда, а просто песня. А с другой стороны, если она уже успела пробежаться по всей "фонотеке", значит, репертуар этот не очень-то и велик.
  Среди риманов бытовало мнение, что байхи совершенно не умеют готовить, а традиционная их кухня несколько примитивна. Выводился этот тезис из того факта, что соседи по миру в основном вегетарианцы, а на приготовление разнообразной зелени и прочих корнеплодов не требуется так уж много усилий. Да их вообще обычно можно потреблять как они есть, сырыми. Так что в полутёмное помещение, освещённое только немногочисленными расставленными там-сям тусклыми лампами он вошёл невольно нервно принюхиваясь, но тут же успокоился: смешение запахов было невероятным, но все они были вполне аппетитны. Как оказалось на поверку, это был очередной предрассудок, готовили здесь очень даже ничего, хотя о сервировке здешние "бабушки" похоже не имели никакого представления - еда просто выкладывалась на блюдо невнятными кучками и на том всё. И хотя мяса в здешних кушаньях здорово не хватало, голодным он не ушёл.
  Во время еды они разговаривали мало - длительная прогулка на свежем воздухе подстегнула аппетит. Зато теперь когда голод был утолён, а напоследок им принесли по рюмке мятного ликёра и чашке ароматного чая появилась и возможность и желание продолжить беседу. Начал её Кайрен с вроде бы ничего не значащего:
  - Интересно, а счёт нам когда принесут?
  - А всё, мы уже заплатили, - Лисса подняла голову от чашки, над которой зависла, держа её обеими руками и с наслаждением вдыхая ароматный пар. По правде говоря, дышать здешним чаем ей нравилось даже больше, чем пить, хотя и на вкус он был весьма и весьма недурён.
  - Это когда кинули на блюдо по грошу? Я думал, это не более, чем плата за вход.
  - Нет, мы действительно за всё уже заплатили.
  - Тогда я не понимаю, коммерческий смысл всего этого предприятия, - он сделал широкий жест, обводя просторное полутёмное помещение. - Ведь съели мы гораздо больше, чем заплатили даже в пересчёте на стоимость продуктов, не учитывая готовку.
  - Это просто, мне это ещё в первое посещение Бабушкиной Кухни Лило объяснила, ну та моя подружка, с которой мы вместе в баре сидели.
  - Я помню, - кивнул он.
  - В каждом из Холмов проживает немалое количество народа, здесь же подрастает следующее поколение байхи. Практически только здесь. Поэтому питаться здесь принято обильно и разнообразно, готовят с размахом и с хорошим запасом. Однако Холмы не настолько богаты, чтобы разбрасываться едой, поэтому, всё, что остаётся несъеденным передаётся в такие вот домашние ресторанчики.
  То, что доход от такого бизнеса идёт в карман тех самых "бабушек", она добавлять не стала, сочтя это ненужными подробностями. Как и то, что если к концу дня что-то не распродастся, стоимость потраченных продуктов также вычитается из гонорара поварих, что лучше всяких увещеваний заставляло соблюдать баланс.
  - Всё равно как-то слишком дёшево, - "даже для объедков" - это просто-таки просилось на язык, но Кайрен сдержался.
  - А здесь не каждый раз кормят как на убой, иной раз придёшь, а тебе за тот же грош предложат чищеный ревень и компот. Как бабушки решат - это тоже местная особенность, что посетители сами не выбирают ни меню, ни объём порций.
  - И чем они объясняют такую традицию? - вопросительно вскинул брови Кайрен.
  Это был занятный фрагмент из картины чужой жизни, хотя практической ценности эти сведения для Кайрена не имели: его род был достаточно состоятельным, чтобы его эмиссар мог спокойно питаться ресторанной едой, не задумываясь о хлебе насущном. Страшно представить, во что бы он превратился, если бы пришлось, на местный манер, питаться травками и корешками.
  - Бабушки - лучше знают, что именно тебе нужно, - она солнечно улыбнулась. - И они, как правило, неплохо угадывают. Вот нам, к примеру, не подали супов-пюре с традиционными михшевыми кисточками и это, скорее всего было проявлением заботы об иностранцах. Единственное, что меня несколько огорчает, это почти полное отсутствие света, не всегда можно разглядеть ингредиенты. А мне любопытно и иногда хочется повторить на собственной кухне.
  - А на вкус?
  - Я же йокси, а не риманка, чтобы настолько точно различать вкусовые оттенки, - почти возмутилась она. - К тому же художница, а потому зрительно воспринимаю всё намного лучше.
  - Кстати, а почему здесь настолько темно? Нет, я знаю, что у байхи зрение острее, чем у наших с тобой рас, но всё-таки?
  - А ты знаешь, где мы вообще находимся? - она понизила голос до загадочного шёпота.
  - И где? - не остался он в долгу и так же тихо-заинтересованно переспросил.
  - На кухне! - торжествующе воскликнула она. - Тут вокруг, плиты, чаны, кастрюли, сковородки, а по стенам развешены половники и тесаки.
  Кайрен пренебрежительно сморщился: конечно, такой интерьерчик стоит замаскировать мраком. Как-то не думал он, что Бабушкина Кухня окажется кухней буквально.
  - Ну, откуда такой снобизм? - весело воскликнула она. - Это же такая прелесть, словно бы к соседке на кухню тайком прокрадываешься, чтобы попробовать того-сего.
  - И ты так делала? - тоже развеселился он, представив, как бы это выглядело, если бы он сам попробовал взять с их замковой кухни, хоть что-то в неурочный час. Хотя у йокси всё по-другому, видел он их эти дома-комунны, где не сразу разберёшься где заканчивается одно владение и начинается другое.
  - А как же! У одной соседки чего-нибудь стянешь, у другой тебя за "преступным" делом застанут и угостят, кто-нибудь из малолетних приятелей тайком на матушкину кухню протащит, когда та собирается сотворить что-нибудь совсем уж особенное, так постепенно напробуешься... А потом за обедом бабушка вокруг тебя хлопочет: и чего это деточка не ест ничего, уж не заболела ли.
  Сценка была действительно забавной и Кайрен прямо как наяву увидел кучу шкодливой малышни, снующей между заботливыми мамашами, но решил вернуть разговор к дню сегодняшнему, у самого у него таких тёплых детских воспоминаний не было. Не рассказывать же ей о первой охоте, на которую взял его с собой отец, хоть йокси и не такие ханжи в этом плане как байхи, всё равно это не тема для застольной беседы с девушкой.
  - И что тебе здесь настолько приглянулось, что захотелось рассмотреть повнимательней? - вопросительно приподнял он бровь.
  Блики от светильника блуждали по глянцевому антроцитово-чёрному лицу, делая его просто-таки демоническим, и Лисса подумала, что рисовать его нужно тоже во тьме. Как эту идею осуществить практически - вопрос следующий.
  - Цветочный салат.
  - Это действительно жаль, - согласился он. - Я пробовал - действительно не только вкусно, но и выглядит очень празднично.
  А сам подумал, что демонстрировать это блюдо нужно именно там, где ему его предлагали - в хорошем ресторане, не факт, что местные хозяюшки смогут сервировать его должным образом.
  - Не дразнись, - она смешно сморщила нос.
  - Я не дразнюсь, я предлагаю, - искушающее мурлыкнул он. - По-моему, это отличный предлог для второго свидания.
  И замер, ожидая как отреагирует девушка на это его предложение. Реакция была странной: она откинулась на спинку стула и смерила его взглядом.
  - Так, не поняла, а тебе-то зачем это надо?
  Она что, совсем не рассматривает вариант, что он просто хочет за ней поухаживать? Тогда подойдём с другой стороны. Кайрен склонился над столом и тихим интимным голосом произнёс:
  - У меня есть к тебе совершенно неприличное предложение, - сделал паузу, чтобы девушка смогла вообразить всё неприличное, на что только хватит её фантазии, широко улыбнулся и продолжил совсем другим тоном: - Не хочешь на меня поработать? Нужен консультант по работе с местным населением.
  В конце концов, в здешнее комьнити она действительно вписалась гораздо полнее его и знает много такого, о чём ему, Кайрену даже не придёт в голову спрашивать. Кто знает, может когда и пригодится.
  Лисса прикинула перспективы: какую бы работу он ей предложил, ничто не заменит ей потраченного времени. Точнее никакие деньги. И тут Лиссу осенила идея и она улыбнулась не менее завлекательно:
  - Только в обмен на столь же неприличную оплату.
  - ?
  - Попозируй мне. Хочу написать портрет.
  И это действительно было нужно ей самой. Открытки и небольшие, интерьерные, картинки шли "на ура" и вполне позволяли держаться ей на плаву, но вся эпопея с переездом в другой мир была затеяна для того, чтобы попробовать стать настоящим художником. А для этого, как ни банально это звучит, нужно писать картины. Серьёзные, а не малеванку на потребу дня.
  - С правом впоследствии выкупить картину, - выдвинул ей своё условие сотрапезник.
  В том, что получится нечто достойное его внимания, Кайрен не сомневался - кое-какие работы молодой художницы он уже видел. А возможность завладеть им действительно следовало обговорить заранее, этот художественный темперамент - это штука непредсказуемая.
  - А не боишься, что цену заломлю? - она заинтересованно склонила голову на бок.
  - А ты можешь?
  Лисса серьёзно рассмотрела этот вопрос.
  - Только если он мне самой понравится настолько, что расставаться не захочется.
  - Годится, - они скрепили договор традиционным рукопожатием.
  - Только, если ты хочешь стрясти с меня какие-то консультации, должен будешь рассказать, что за дела тебя привели к байхи, а то это будет разговор ни о чём.
  - Расскажу, конечно, какие могут быть сомнения?
  - Просто ты во время разговора в клубе так ловко увиливал от вопросов, что мы с Лило решили, что ты занят чем-то тайным.
  - Романтики! Просто дела не ладились и вспоминать о них не хотелось.
  - А теперь, значит, всё на мази? И зачем тогда понадобились мои консультации?
  Тонкий слух римана уловил разносившееся по углам многозначительное "шу-шу" и Кайрен подумал, что пора бы уже сворачиваться, пока одна из здешних хозяек не вышла со спичем на тему: дорогие гости, мы рады, что вам у нас так нравится, но не пора бы и честь знать?
  - Скорее сдвинулось с мёртвой точки и взгляд со стороны мне никак не помешает. А давай, я тебе подробнее на обратном пути расскажу.
  За то время, что они провели за ужином и приятной беседой, на холмы успели опуститься сумерки. Кайрен легко и непринуждённо пристроил руку девушки у себя на локте, и подумал, что никто же его не заставляет вести её домой самой короткой дорогой. Может же он, в конце концов, заблудиться среди этих холмов и перелесков? Для римана это, конечно, нонсенс, ну а вдруг?
  А она и не следила за дорогой, удобно уцепившись за твёрдую мужскую руку, тащилась рядом и с интересом внимала истории мытарств иностранца, решившего открыть филиал фамильного дела на чужой территории. Где-то хихикала в ответ на его праведное возмущение, где-то соглашалась со сделанными им выводами.
  - ... да, ни взять аренду земли на макушке Холма, ни, тем более выкупить их, у тебя нет, не было и не будет ни малейшей возможности. Эти земли не просто майоратные - принадлежащие не только нынешним обитателям Холма, но и многим последующим, у байхи с их семейными домами сложные и неоднозначные отношения. Не могу сказать точнее, это нужно прочувствовать.
  - ... нет, ничего особенного в обитательницах Холма со Скандалом нету, тётки как тётки, ничем от соседей не отличаются. Насколько я знаю, при образовании этой семейной группы была какая-то громкая история, что и закрепилось в названии.
  Прощались они перед калиткой Дома со Скрипом и разомлевший Кайрен едва не опоздал вспомнить, что нужно же себе ещё условиться о времени следующего свидания. Неважно если оно будет замаскировано под сеанс рисования. Лисса чуть нахмурилась, размышляя, потом выдала неожиданное:
  - Приходи к моему дому завтра, когда начнёт темнеть, я к тому времени как раз успею всё подготовить.
  И Кайрену только и оставалось на обратном пути размышлять, подумали они с девушкой одно и то же, или это он чего-то сильно не понял? Размышлять пришлось долго, потому как попутного транспорта в это время не было не только в предместьях, но и городские улицы были по ночному тихи и пустынны. Ещё и не так давно зажившая нога разнылась, зараза.
   Продолжение, начиная с завтрашнего дня, можно будет найти на Целлюлозе.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"