Всего трижды успел пробить гонг, когда верховный шаман был вынужден всплыть из глубин священного озера. А ведь было время, когда он и до двадцати ударов мог продержаться, а если на смену ему приходил я-другой, то счёта не хватало, сколько времени он мог провести в обществе Создателя. Тогда он ещё отвечал своим чадам. Редко, правда. Он, шаман, был последним, с кем говорил Создатель и последний, кто его таким помнит. Грустно. И можно было бы подсчитать, сколько раз с тех пор наполнялась Сакральная долина благословенными водами, льющимися с небес, но от этого становилось ещё грустнее. Верховный шаман подолгу грустить не рисковал, в конце концов, его жизнь, единственное, что связывает нижний мир со Священным Воинством, с которым отправился я-другой. Их жизнь. Общая. Одна на двоих. И он единственный из здесьживущих, который точно знает, что что-то там пошло сильно не так и в то же время всё каким-то образом получилось.
Озёрные воды были так холодны, что стыли даже кости, и не спасало священное облачение из драгоценного меха ловкого зверя, что живёт там, где высоко и холодно. Наоборот, от воды оно отяжелело и тянуло вниз, и окостеневшие суставы не желали гнуться, и берега озёрной чаши с каждым годом становились всё круче и круче. Он мог в этом поклясться.
На самом гребне замерли в готовности прислужники, в любой момент способные и помочь, и подхватить, и даже на своих спинах таскать. Но нельзя. Час, когда он не сможет самостоятельно восстать со дна священного озера, станет часом смены верховного. А второй младший ещё не готов. Бредит вторым пришествием, в то время как сам Создатель ясно говорил, что уйдёт в смерть навсегда и что чадам его дальше придётся жить и быть самим.
Он ушёл и всего лишь только одну вещь попросил исполнить в благодарность за подаренную самость. Я-другой сейчас занят её исполнением и потому верховному шаману нельзя ни умирать, ни даже печалиться: я-другому, исполняющему долг, полезно будет ощущать прилив радости. От него в последнее время идут неоднозначные сигналы: вроде бы как он и жив, а вроде как уже и не совсем, он неподвижен и в то же время стремительно приближается.
Что-то грядёт в ближайшем будущем.
1
Мартина
Я люблю свой город. Весь, от кристально-прозрачного купола, до низеньких, на фоне земной архитектуры, одно-двухэтажных домиков, от находящихся под землёй регенерационных установок, создающий ровный, едва уловимый ухом гул и существующих с момента основания города, до появившихся совсем недавно, расставленным там-сям кадок с деревьями и расстеленным по всем удобным поверхностям травянистым коврам. Помнится, в детстве мне было непонятно выражение: "Небо в клеточку, друзья в полосочку", точнее, я не понимала, что в этом такого. Ну да, небо в клеточку, именно таким оно у нас и было, пока основным материалом куполов не стал нодекс с его практически невидимыми стыками. А друзья в полосочку? Так может они там с зебрами дружили? Вон, в мультиках их полным-полно и дружелюбных и вполне себе говорящих.
Я люблю свой город даже во время встречи с одноклассниками, когда все хвастаются успехами, достижения, а, главное, перспективами, а мне приходится молчать в тряпочку. И вовсе не потому, что сказать нечего, но я давала такое количество подписок о неразглашении, что сама не припомню, что из того, в чём я поучаствовала за последний год можно рассказать. Есть определённые неудобства, когда работаешь на межправительственную секретную организацию.
Собрались по-взрослому, в Вершине Мира. Это такой ресторанчик, не из дешёвых, расположенный в теле одной из опорных колонн Купола. В центральной, как говорится в рекламном проспекте, но все они это утверждают, а правды добиться невозможно, потому как от изначальной правильной сферической формы купола остались одни воспоминания и где там у него центр ни один геометр не скажет.
Отмолчаться мне, конечно же, не дали:
- А ты, чего ничего о себе не рассказываешь, а, Марта? Ты же вроде бы на Земле осела? И как там?
- Там? - я пожала плечами. - Нормально. Работу только найти толковую сложно, чтобы на всё хватало.
- Вот же непруха! - сочувственно вздохнула Анютка. - Воды и воздуха полная планета, еду можно прямо так с куста срывать и есть и она ещё и ничейная бывает, а чтобы какие другие блага цивилизации получить, напрягаться приходится.
Экзотические представления у моей одноклассницы о прародине людей, но ей простительно, она на Земле никогда не была и может судить только по познавательным фильмам.
- Да в последнее время я там бываю эпизодически, я на Улисс устроилась работать. Переводчиком. И вот там реальная сказка! - я мечтательно закатила глаза и под завистливые охи одноклассников принялась живописать быт отдыхающих. Полуправда, это же ведь не откровенная ложь?
- Здорово! - мечтательно вздохнула Анюта. - А завербоваться к вам туда, хотя бы на какие-нибудь сезонные работы никак? Есть вакансии?
У нас? Вакансии конечно же есть, переводчиков с чужанского, особенно той категории, что у меня, примут в неограниченном количестве, спрос на нас гораздо больше, чем имеется в природе. Но объяснить это я им не могу, и врать опять же не хочется, так что я развела руками:
- Кадровыми вопросами я не заведую, пристроить на тёплое местечко друзей-знакомых не смогу, но они там постоянно строятся, расширяются, набирают новый персонал. Если есть большое желание погреться на Улисском солнышке, мониторьте список вакансий, он в открытом доступе лежит, вдруг, да что-то выгорит.
- А я вот решил в ВВКВ завербоваться, - поделился планами на будущее Данила, самый молчаливый из моих одноклассников. Вообще-то по паспорту он Даниил, но так его даже родители, в своё время давшие ему это имя, не называют. - Так что ждёт меня не курорт, а холод далёкого космоса.
- Врёшь! - скроил пренебрежительную гримасу Мишель, гордившийся своей физической формой, особенно выгодно смотревшейся на фоне субтильного одноклассника.
- Думаешь, там только качки нужны? - насмешливо сощурился Данила. - У меня, между прочим, диплом техника-связиста, и я не только заявку подал, мою кандидатуру уже одобрили.
И жестом победителя шлёпнул по столу полностью заполненной формой принятия на службу - мужская часть коллектива дружно склонилась над ней.
- Самое смешное, - аккуратно добавила я, - что как раз Данила может попасть на Улисс, чисто по долгу службы.
- Это как это? - выдохнуло сразу несколько голосов.
- У них там, - чуть было не сказала: "У нас", но вовремя прикусила себе язык, - база отдыха для военнослужащих и вольнонаёмного персонала.
Все, кто до сих пор не заинтересовался Данилиным известием, тоже принялись вырывать друг у друга форму. Данила послал мне поверх их голов насмешливый и сияющий взгляд победителя, а я почему-то почувствовала себя так, словно выпендриваюсь тут перед бандой малолеток. Нет, серьёзно, такое чувство, словно бы мы все не одногодки, а я лет на пять-шесть старше.
Я откинулась на спинку удобного стула, и сделала ещё один крошечный глоточек слабоалкогольного коктейля - не смотря на то, что училась я на Земле, вкуса к суровым пьянкам там не приобрела, по-прежнему пьянела довольно быстро, а упустить всё самое интересное не хотелось. Да вот хотя бы то ощущение блаженной расслабленности, когда тебя окружают давно и хорошо знакомые люди, которые вряд ли преподнесут серьёзные сюрпризы, а закат только-только начал разгораться и он хорош необычайно. Я бы, наверное, не отказалась ещё не один вечер провести таким образом.
Всё-таки хорошо, что возлюбленное моё начальство в лице господина Менесеша, решило отправить меня в командировку на Скифию. Я, если честно, даже заподозрила, что это такой закамуфлированный под работу мини-отпуск и возможность повидаться с родителями и друзьями. Но задание мне всё-таки выдали: прощупать останки неведомой фигни, в которой подозревают погребённого под слоями грунта чужанина, и если будет отклик, описать свои ощущения и изъять часть материала для практического его применения. Ерунда какая-то. Со мной на этот раз даже Олафа не отправили, решили - сама справлюсь. Собственно, правильно решили, я и на повседневной работе далеко не всегда к услугам своего страхующего прибегаю, только в особо странных и непонятных случаях.
Однако стоило мне только размечтаться, как замечательно я тут буду проводить здесь время в ближайшие дни (обязательно посетить стройку моего будущего коттеджа и проверить, не размахнулся ли мой папа, который её контролирует, на мини-дворец!), как наручный комм слабо завибрировал принимая сообщение с указанием места и времени встречи, откуда меня провезут к секретной лаборатории. Хотя, что в ней такого секретного, если даже местная ребятня знает, что база "внешников" расположена на краю плато, нависающего над Новым Карьером?
- Что это? - я в недоумении рассматривала протянутые мне резиновые перчатки. Ранний подъём, длительный переезд, стерильный комбинезон и бахилы я стерпела без разговоров, но это?
- Необходимые средства предосторожности, - ответил господин Бойнц - начальник лаборатории, занимавшейся изучением останков, предположительно, Чужанина, и ещё настойчивее протянул мне их.
- Зачем они? - переформулировала я вопрос.
- Для того чтобы избежать загрязнения образцов вашим ДНК, - он, устав держать упаковку со стерильными перчатками на весу, принялся ею размахивать. - Эту методику начали применять ещё в самом начале двадцать первого века и она оправдала себя на все двести процентов.
- Но это лишает мою работу всякого смысла! Мне для неё нужны именно руки.
- Перчатки очень тонкие, - терпеливо и в то же время пренебрежительно, как умственно отсталому ребёнку, продолжил объяснять он мне, - и вы прекрасно прочувствуете всё, что там хотели ощутить.
Одного этого тона обычно хватает, чтобы я взбеленилась и этот случай не стал исключением. Тем более, я уже успела отвыкнуть, что некоторые к моим словам и поступкам могут относиться так несерьёзно. В последнее время всё было ровно наоборот.
Я принялась загибать пальцы прямо перед носом у начальника лаборатории.
- Во-первых, лично я ничего такого не хочу - у меня есть задание. Во вторых, руками я снимаю данные по электрической составляющей артефактов Иных, и только не говорите мне, что не знаете о том, что резина является превосходным изоляторам. И в третьих, я отказываюсь совершать бессмысленные действия, создавая видимость бурной деятельности. Мне и без того, есть чем по жизни заняться.
- Как вам будет угодно. Но до образцов без соответствующей изоляции я вас не допущу.
Ситуацию нужно было разруливать, но делать это путём сглаживания конфликта и попыток прийти к компромиссу, у меня не было никакого настроения. Проще запрос в вышестоящие инстанции отправить. Что я и сделала, прямо с точки связи лабораторного комплекса - остальные, которые я могла найти в Новомосковии не были достаточно защищены для передачи секретной информации.
Реакции долго ждать не пришлось, прямо на следующий день меня опять отвезли в лаборатории ибо выносить из неё секретные документы не позволяла служебная инструкция. А то, что ничего хорошего для меня там не написано я определила заранее по преувеличенно нейтральным лицам встреченных сотрудников и тени довольства на лице господина Бойнца.
Так и есть. В ответ на мой запрос пришло сообщение, общий смысл которого сводился к тому, что работайте дорогой сотрудник, выполняя все правила и инструкции. Какого дебила там, в канцелярии, поставили на автоответчик? По идее все документы от Проводников должны проходить через Менесеша, а он мужик умный и ни за что подобного абсурда не допустил бы. Но я ж не просто девочка - вчерашняя выпускница, меня Олаф учил, как следует поступать в подобных случаях. Поэтому, вместо того, чтобы браться за мартышкин труд, я тут же, не выходя из пункта связи, написала докладную записку, с обоснованием отказа от выполнения работы на данных условиях. Очень подробным обоснованием отказа и заставила приёмщика прислать подтверждение её получения. С бюрократией можно бороться только её же методами, я так считаю.
Я кипела и булькала от злости аж до вечера. Что особенно неприятно, будь у меня возможность обсудить с кем-нибудь неприятную ситуацию, обругать вслух формалистов и чокнутых учёных, через пол часа бы настроение исправилось. А нельзя. Секретность, забодай её злой козёл.
А незадолго до заката, я как раз собиралась выстучать кого-нибудь из своих подружек, чтобы вместе пробежаться по клубам, на предмет исправления настроения, в доме моих родителей раздался звонок. Майор Менесеш. По обычной, ничуть не защищённой линии, звонит на домашний терминал. Мне. Это что же такое должно было случиться? И выглядел Большой Босс не ах: потемнел лицом, хоть и без того был довольно смуглым, а черты лица, и так словно бы вырубленные из гранита (тяжёлое наследие индейско-португальских предков), окончательно отяжелели.
- Ну? - Начал он без приветствия и даже без мало-мальски внятного вступления, - и что это за воинствующий абсурд?!
Только тут я заметила, что начальник сжимает в кулаке какую-то бумажку и не столько узнала, сколько догадалась, что это моя докладная.
- Меня хотят заставить работать в резиновых перчатках, - наябедничала я. - Ну вы же понимаете, что это глупость несусветная?
- Идиот на идиоте, - буркнул майор и, не прощаясь, исчез.
И как это следует понимать?
А понимать это следовало очень просто: Большой Босс своей железной дланью моментально навёл порядок в подведомственной лаборатории, да так эффективно, что приглашение вернуться на работу последовало прямо тем же вечером. Но я, конечно же, никуда не сорвалась, а спокойно дождавшись утра следующего дня, плотно позавтракала и только после этого отправилась к исследовательскому комплексу. Сама, на своём транспорте. Точнее, на папином внедорожнике.
Здесь требуется некоторое разъяснение: водить у нас на Скифии умеют все, кто уже дорос, чтобы хотя бы до педалей доставать и нос чуть-чуть из-за руля выглядывал - основа личной безопасности, ничего не поделаешь. И на счёт выдачи прав у нас никто особо не свирепствует, за пределами куполов на Скифии такие просторы, что встретиться двум машинам гораздо сложнее, чем столкнуться. А если даже и врежутся друг в друга, то одно из двух: либо отскочат в разные стороны, либо одна проедет поверх другой - от рельефа зависит, кто в более выигрышном положении окажется. Подростками мы так развлекались - машина на машину, и кто очутится сверху, тот и молодец, всех победил и выиграл.
Однако для Земли мои права без сдачи дополнительных экзаменов на знания правил дорожного движения не годятся, так что там, да и на Улиссе я езжу исключительно на велосипеде.
А водить между тем люблю. Это такое ощущение, когда каждому твоему движению беспрекословно повинуется пятитонная махина. И да, я, конечно же, слышала о людях маленького роста и их комплексах, но моё удовольствие это не отменяет. Я даже не отказала себе в удовольствии проехать не самой короткой дорогой, а сделать крюк через Красный Каньон. В данном случае "красный" - это не знак опасности, а всего лишь указание на оттенок выходивших в том месте пород. Очень живописно.
Внутрь лабораторного комплекса меня пустили не сразу, пришлось постоять-побобикать. Я же говорю, место расположения этого их суперсекретного заведения не тайна даже от очень маленьких детей. Другое дело: что там внутри, и чем занимаются все эти люди...
Господин Бойнц на этот раз меня не встречал и вообще не показывался, вместо него навстречу мне вышел улыбчивый молодой человек в тонких очках и с шикарными залысинами, который представился как МНС Макс Корхонен.
- МНС? Что есть МНС? - я в недоумении почесала нос. Сбил меня с толку этим своим представлением Макс Корхонен.
- Младший научный сотрудник. Извините, - он обезоруживающе улыбнулся. - Я только недавно защитился, а потому упоминаю своё новое звание к месту и не к месту.
- А, тогда ладно, - я быстро потеряла интерес к этому факту. - Ну что, пойдёмте, наконец, работать?
- М-м, - нерешительно промычал он. - Может, вы всё-таки переоденетесь? Хотя бы бахилы?
- Да давайте полный комплект своей униформы, почему нет? Мне только перчатки работать мешают.
Пока я переодевалась, он, деликатно отвернувшись в сторонку, продолжил расспрашивать:
- А вы действительно собираетесь что-то эдакое прочувствовать?
Я мгновенно пришла в раздражение:
- Да не беспокойтесь, злодейски втирать свою ДНК в ваши драгоценные образцы я не собираюсь, мне обычно достаточно очень лёгких прикосновений.
- Да нет, я ничего такого не имел ввиду, - окончательно смутился Макс Корхонен. - Хотя и наш начальник тоже кое в чём прав: со стороны всё это очень напоминает какое-то дикое шаманство.
- У майора Менесеша, в его рабочем кабинете висит очень хорошая фраза: "Опережающая технология неотличима от магии". Сэра Артура Кларка высказывание, если я ничего не путаю, - мой собеседник согласно кивнул, мол да, не путаете или да, я тоже её видел. - Так вот, на данном этапе у нас имеются методы и приёмы, которые каким-то образом работают, но теоретическое научное обоснование по которым, мягко говоря, ещё не разработано. Что не делает мои действия шаманско-магическими. Всё, я готова.
Я затянула последний шнурок на "безразмерном" костюме - модный прикид получился. Можете себе представить, как будут смотреться на моих "метр с кепкой", тряпки, которые отлично подходят и на двухметрового дылду.
Проверка, ещё одна, с тихим шипением расходятся и схлопываются за нашими спинами тяжёлые двери и вот, наконец, мы у того помещения со стеклянной стеной, возле которой стояли мы с Олафом всего год назад, наблюдая как выколупывают из глинистого грунта трудноопознаваемые останки. Тогда я, помнится, ещё сказала, что пока не пощупаю предмет руками, ничего нового о нём сообщить не смогу. Ну вот он, мой шанс пощупать. Не то, чтобы очень хотелось, а всё же.
Здесь изменилось, не всё, но многое. Исчез бесформенный кусок грязи, на отведённой под него платформе и нескольких столах помельче были аккуратно разложены неправильной формы кости (или какие-то иные твёрдые включения имевшиеся в теле Иного), ещё больше ворса, или меха, не знаю как его назвать. Я привычно заложила руки за спину, чтобы ни до чего случайно не дотронуться - очень полезный рефлекс, выработавшийся у меня в течение последнего года активной практики.
- Специалист по Чужим? - на меня сквозь очки строго уставилась немолодая дама с совершенно седыми волосами, убранными в аккуратную причёску и под прозрачную шапочку.
- Можно сказать и так. Я - Переводчик.
- Уже и не знают, каких ещё специалистов к нам привлечь, - досадливо поморщилась она. - Ладно, смотрите, что вам показать?
- Показать мне всё! - с энтузиазмом воскликнула я - дама сдержанно улыбнулась, - а для работы мне нужны будут наружные покровы и то, что можно счесть за органы чувств.
Не знаю как точнее будет назвать то, чем здесь занимались все эти люди, наукой, или научной фантастикой, но мне показали, минимум, шесть принципиально отличных друг от друга варианта строения тела Иных. Не подумайте, что я просто так любопытствовала (хотя и это тоже), просто работа у меня такая, что никогда заранее не знаешь, какая информация может тебе пригодиться в следующий момент, а то и стать жизненно необходимой.
Не знаю, наверное, предполагалось, что эта работа займёт меня надолго, по крайней мере командировку выписали мне на месяц, но на самом деле на всё про всё ушло всего несколько часов. Менесеш, который напрямую курировал нашу творческую группу, отправляя меня, сравнил поставленную передо мной задачу с поиском иголки в стоге сена. Примерно так и было, вот только это был поиск при помощи мощного магнита. Иголки, а точнее шерстинки, волокна, волоски, вибриссы или как их там ещё можно назвать, моментально отзывались на приближение моей руки. Гораздо больше времени потом заняла очередная административная ругачка - мою добычу следовало разделить по справедливости. Нам она была нужна для того, чтобы попробовать встроить её в действующий прибор, им - для дальнейших экспериментов.
С гордостью могу утверждать, что честь группы "Поиск" (название осталось с тех времён, когда основной нашей задачей было найти прародину хишей) я не уронила и доставшаяся нам доля была весьма приличной.
2
Олаф
Это был трудный год. Я в очередной раз взялся за задачу не по росту. Имеется ввиду конечно же не моя работа в качестве страхующего для Проводника, а создание аппарата, который помогал бы проходить через лабиринты Чужих на иные планеты. Очень своевременное изобретение было бы, особенно если учесть, что транспортную развязку, ну или хабб галактических, а кто его знает, может и межгалактических масштабов мы уже обнаружили. Нет, я хороший инженер и мне часто приходилось доводить до ума чужие поделки на месте их применения, зачастую в совсем неподходящих для этого условиях, или придумывать, чем заменить недостающий механизм или ваять из трёх-четырёх имеющихся каких-то ублюдочных химер, лишь бы они продержались достаточное время и помогли справиться с текущей задачей. Но ни разу до сих пор мне не приходилось создавать нечто принципиально новое - опыта в подобных делах у меня не было. Понятно, что работал я не в одиночку, на такой проект нам выделили очень толковых специалистов, но в качестве его руководителя я должен был быть генератором идей, а вот с этим всё обстояло очень непросто. Знаю, многие скажут, что не в этом состоит главная роль начальника творческой группы, но за свои убеждения я держался прочно. И продолжал работать.
Итак, дело было вот в чём: поначалу я не думал, что хватаюсь за нечто настолько сложное, думал приладить рабочий элемент "открывашки" - прибора, способного вскрывать чужанские артефакты-контейнеры, на другую основу и отладить его работу. Эта задача была посильная. Но оказалось, нет, после серии экспериментов пришлось от этой идеи отказаться и сочинять нечто принципиально иное. Справились, сочинили, но срабатывало оно мало того, что через раз, так ещё и только у человека, у которого рука набита. Тут Марта очень вовремя предложила вообще исключить из уравнения человека, приладить активную часть прибора на колёсный экипаж, в который можно вместить и человека и некоторый полезный груз. Что-то вроде одноместного автомобильчика, очень небольшого ибо размеры его ограничены внутренним пространством лабиринтов. Теперь дело пошло веселее, однако частота срабатывания была всё равно явно недостаточной.
Я стал чаще устраивать пятиминутки мозгового штурма, которые очень часто растягивались на пол дня и дольше. Мне совершенно не нравилось то, что мы ваяли - не было никакой уверенности в том, что надёжность агрегата, который мы строим, получится дотянуть до приемлемого уровня. Что это принципиально возможно. И не одному мне не нравилось, остальные тоже скрипели мозгами как могли.
- Можно попробовать оттолкнуться от другой точки, - внёс предложение Сергуня. Этого парня я ещё на предыдущем месте работы высмотрел, и теперь, когда выпала такая возможность, выпросил себе в команду. Очень толковый математик и человек хороший, неконфликтный.
- Это ты что имеешь ввиду? - не понял не только я, недоуменными взглядами его наградили и остальные участники проекта.
- Я имею ввиду, что можно двигаться от прибора, параметры воздействия которого, насколько я знаю, обнаружили путём случайного перебора, а можно двигаться от того, кого этот прибор заменяет.
- Хитро завернул, - хмыкнул Саня-Ваня, в миру Александр Иванович Червецов.
- Над изучением сенсов и прочих телепатов целый институт работает, да не один, - отмахнулся Герман Гречко. - Мы-то в чём тут можем сказать своё решающее слово?
- Подожди-ка, а это мысль, - не слушая его проговорил я, ловя момент озарения. - Проводник, это тоже своего рода замена, только не техническая, а биологическая, а нам нужен оригинал.
- Это Чужой, что ли? Да где ж ты его возьмёшь?! - удивился и не поверил Саня-Ваня.
- Места надо знать, - ответил я расхожей шуткой. - Я провентилирую с кем надо этот вопрос.
Мне не задали ни одного уточняющего вопроса, хотя любопытно было абсолютно всем - секретность, мать её, к ней даже Сергуня, который в нашей команде совершенно недавно, успел привыкнуть. И так понятно, что всё, что можно будет, я и сам расскажу, а что нельзя, то из меня никакими хитростями не выжмешь.
Речь конечно же шла о том неопознанном объекте, который был обнаружен на Скифии, в пластах глинистых пород, из которых получился очень неплохой консервант. До сих пор учёное сообщество не пришло к единому мнению о том, является ли оно останками Чужого или это представитель палеофауны Скифии, но, по крайней мере, в том, что объект это биологического происхождения, а не минерал, сомнений нет. Нас с Мартой уже приглашали взглянуть на него, но поскольку речь шла только о "посмотреть", не о "потрогать", то ничего толкового мы тогда не высказали. Теперь, может быть, дадут. Не знаю, скажет ли мне Марта "спасибо" за эту инициативу или нет, ведь с одной стороны ей предстоит Золушкин труд, помнится, той бедной девушке пришлось разбирать кучу какой-то крупы, а с другой стороны возможность внепланово побывать дома, навестить родителей. В любом случае, попробовать стоило.
Попробовать стоило уже потому, что у меня замаячили очередные работы по монтажу приёмно-передающего устройства в створе чужанского портала и скорее всего, придётся соглашаться, пока просят, не дожидаясь, пока прикажут. Почему это у меня? С одной стороны деятельность группы "Поиск" находится в безусловном приоритете, а с другой стороны, приёмник на этот раз будут ставить на Базе (давно уже нужно было) а людей с достаточным опытом работы и всеми нужными допусками не так уж и много. Так что могут временно перевести на другой участок работы в приказном порядке, уж лучше сохранить иллюзию добровольности.
Кстати, возможно переключиться на другую работу, проветрить мозги, так сказать, может оказаться весьма нелишним.
Мартина
Перелёт, практически весь, я проспала. Вот же жизнь настала, что путешествие с планеты на планету стало для меня не приключением, а умеренно скучной обыденностью. Впрочем, уснула я не поэтому, а для того, чтобы время прошло поскорее и к моменту высадки быть как можно более отдохнувшей и прямо сразу, едва удалившись от космодрома на более-менее приличное расстояние, нырнуть в море. Господи, как же я по нему соскучилась! Как я потом на Скифии буду жить, где даже бассейнов раз-два и обчёлся, а морей не было, нет и не будет до тех пор, пока люди не освоят управление планетарным климатом на должном уровне. Так что вопрос остаётся открытым.
У меня хватило благоразумия отъехав на пару километров от космодрома не нырнуть прямо с моста, благо он в этом месте всего на пол метра над водой поднят, а добраться до первого же острова, достаточно большого, чтобы перекинуть к нему один из сегментов моста, но не достаточно большого, чтобы построить на нём что-то толковое. Скинуть босоножки - секундное дело, капри летят на один камень, футболка на соседний, а купальник я поддела под верхнюю одежду заранее - знала куда направляюсь. Меня наконец-то приняла вода, тёплая, как парное молоко и почему-то правильность этого сравнения показалось мне сейчас очень важной, словно от достоверности формулировки сейчас зависело всё, или хотя бы что-то. И можно лететь в прозрачно-чистой воде, наслаждаться невесомостью собственного тела и упругим сопротивлением среды, нырять, насколько задержки дыхания хватит, пытаться ухватить за хвост змеиный волос - тварюшку равно безопасную и бесполезную, но забавную.
Кстати, родители абсолютно не понимают этой моей страсти. Мол, да, погрузиться по самую шею в воду - это приятно, но плавать гораздо более утомительно, чем ходить и даже бегать. Странные люди.
Из нирваны меня выдернул резкий верещащий звук - на камнях, у самой кромки воды стоял человек в форме охранника внутренней безопасности курорта и дул в свисток. Пришлось помахать ему рукой, в знак того, что я его вижу и слышу и готова плыть к берегу. Интересно, что ему от меня понадобилось?
- Какие проблемы? - выкрикнула я, ещё не успев ступить на берег. - Я имею полное право здесь находиться.
И выхватила своё рабочее удостоверение, с которым вообще нигде и никогда не расстаюсь. Из зажима на наручном комме выхватила, а не то, что вы подумали. Охранник только взглядом мазнул по моим документам.
- Офицер Марсден. Я знаю, кто вы. И, прошу меня простить, но купаться следует на оцивилизованных островах, в специально приспособленных для этого местах, - вежливо, но непреклонно сказал он.
Эх, был бы со мной Олаф, вмешательства всяких посторонних доброжелателей можно было бы не опасаться. И уж кому-кому, а ему не пришлось бы объяснять, почему местный океан необходим мне если не как воздух, то как вода и пища точно.
Но не ругаться же с этим, как его, офицером Марсденом, тем более что свой заряд бодрости и хорошего настроения я уже получила, дотерпеть до Парадиза, а то и до Разбойничьего можно будет элементарно. Так что, подобрав свои вещички, я села на велосипед и покатила с чувством, что жизнь прекрасна, впереди у меня немало великолепных солнечных дней, тёплое море, куча друзей, Олаф вскорости должен вернуться и, в качестве вишенки на торте, самая интересная в мире работа.
Парадиз встретил меня блеском и суетой популярного курортного местечка. Впрочем, он всегда такой, как ни как, местный центр, можно сказать столица. Однако магазины, рестораны, клубы и танцполы, всё то, за чем мы обычно являемся сюда на выходные, меня не интересовало. Мне бы транспорт, чтобы на Разбойничий переправиться найти, а то расположен он отсюда чуть ли не в половине планеты и мосты туда до сих пор не проложены, так что или морем, или воздухом. В смысле, или на катере или на самолёте-вертолёте.
- Следующий рейс по расписанию будет через четыре часа, - сказала мне милая девушка в информационном бюро. - Но если у вас какое-то срочное дело, я посмотрю, как это можно устроить.
И улыбнулась с заученной сердечностью.
Срочно? Мне? Да не особенно!
- Нет, спасибо. Забронируйте мне место, пожалуйста.
- Ваши документы?
Улыбалась-то она улыбалась, а документы проверила досконально. Могу поспорить, перед посадкой свою личность ещё и биометрией подтвердить придётся. В место, где окопались ВВКВ так просто не попадёшь.
Ну и гуд. Это значит, что у меня есть несколько часов личного времени, можно пройтись, посмотреть, что здесь новенькое появилось, пообедать чем-нибудь вычурным, а заодно и навестить Алису - давненько мы с нею не виделись. Это в последнее время стало не так-то просто - выбрать время, когда она свободна, когда у меня есть достаточно времени и что бы ещё не случилось ни у неё, ни у меня какого-нибудь аврала.
Алиса была относительно свободна и тут же назначила мне встречу в одном из ресторанчиков, которыми изобилует Парадиз. Но вместо того, чтобы расслабляться с чашкой кофе да под сигаретку, она с ушами погрузилась в чтение каких-то документов, так, что даже не сразу заметила моё приближение.
- На что это ты так восторженно пялишься? - спросила я.
Алиса оторвалась от просмотра пухлой папочки.
- Концепт нового курорта. Нашим перепало несколько крупных островов на одной из свежеоткрытых кислородных планет - сотрудничество с "внешниками" начало приносить свои плоды.
- И как, удачный? - я подсела рядышком, на тот же стул - Алиса подвинулась, и я сунула нос в открытые страницы.
- Ну ты же знаешь о литературоцентрическом принципе организации новых проектов в нашей компании? С приходом к рулю нового гендиректора это стало чуть ли не самой главной фишкой.
- Да откуда бы? - я в задумчивости почесала нос, опять, зараза, обгорел и наверняка скоро облупится. - Я что вникаю, что у вас тут и как, я, если ты помнишь, на совсем другое ведомство работаю.
- А ну да, ну да, - насмешливо покивала моя институтская подруга. - А это тебе ни о чём не говорит?
И она ткнула остро заточенным карандашиком в сторону вездесущей рекламы. Фото Джеймса Джойса - старинное, чёрно-белое и вокруг него, в отдельных рамочках, издания "Улисса" разных лет и на разных языках.
- О, давно хотела тебя спросить, неужели вся эта книжная торговля оправдывает себя? На мой вкус, это один из самых тягомотных текстов, которые мне довелось читать.
- Оправдывает, оправдывает, - покивала Алиса, - можешь мне поверить. Реклама - двигатель торговли. Но, я знаю, ты это оценишь, согласно исследованиям наших маркетологов, большинство отдыхающих предпочитает покупать этот книжный сувенир на каком-нибудь иностранном языке, чем экзотичней и малораспространённей, тем лучше. Чтобы со спокойной совестью поставить его на книжную полку, ибо прочитать всё равно нет никакой возможности.
Я тихо захихикала - мне действительно здорово понравилось.
- А здесь, - я перевернула страницу проспекта, - тоже что-то вроде этого?
Если честно, было не очень похоже: в описательную часть я пока не вчитывалась, но картинки - смоделированные на компьютере макеты будущих зданий и внутренних интерьеров были весьма хороши.
- Круче! Макса Фрая помнишь?
- Это из классиков фантастики позапрошлого века? - Я напряглась, припоминая. - Критику когда-то читала, но подробностей уже не припомню.
- Тогда оценить проект по достоинству не сможешь. Здесь планируется воспроизвести город Ехо, в тех подробностях, в которых он описан в романе, и некоторые другие. Четыре крупных острова, доставшихся во владение Мегатур Стар соответственно станут материками Хонхона, Черухта, Уандук и Арварох. Ну и всё такое: мозаичные мостовые, по нескольку бассейнов в подвале каждого жилого дома и просто дикое количество разнообразных кафе, ресторанов и забегаловок. Оказалось, что всё это вполне вписывается в концепцию места для отдыха, где можно будет с гарантией оторваться от реальности. Сейчас как раз объявлен конкурс среди поваров на изобретение камры, больших кушей по кумански, хатты по лохрийски и индюшатины в кислом меду по изамонски и прочих деликатесов, их там упомянуто немало. Уже принято больше двухсот тысяч заявок, а публичные дегустации блюд победителей первого, отборочного тура, намечаются через два месяца.
- Проведёшь? - протянула я просительно.
- Проведу, - кивнула она уверенно.
Алиса рассказывала столь вдохновенно, а иллюстрации в проекте были столь хороши, что я подумала, что может и не отказалась бы потратить пару недель своей жизни и некоторое количество денег, чтобы попробовать на вкус и запах это новое местечко. Вот только вскользь брошенная Алисой фраза о том, что, мол, я не смогу оценить по достоинству, неожиданно задела. Я, да не смогу? Вот сожму зубы и прочту!
Следующие сутки практически выпали из моей жизни - таким вот странным образом ко мне вернулась любовь к чтению художественной литературы. И сама история сэра Макса из Ехо, это оказался не роман, а целый цикл романов, неожиданно меня увлекла. Не все книги мне понравились одинаково, в некоторых, страшно признаться, я пролистывала целые страницы, чтобы поскорее добраться до конца и узнать, чем всё дело закончилось и приняться за новую историю. Но герои её, все, даже второстепенные меня очаровали, а сам город был описан с такой любовью, что мне и самой захотелось пройтись по мозаичным тротуарам и попробовать на вкус ветер с Хурона.
Прямо сейчас, я очень хорошо понимала гендиректора Мегатур Стар, решившего поддаться этому наваждению. Очень надеюсь, что найдётся немало желающих разделить с ним эту фантазию.
Очень кстати вернулась ко мне способность получать удовольствие от чтения художественной литературы, потому как работать мне не дали! Злые люди. Нет, ну вы представляете какая несправедливость?! Видите ли, нет на месте моего страхующего, которого на время моего отсутствия услали куда-то к чёрту на кулички (не простаивать же ценному специалисту!), а без него к чужанским артефактам меня не допустили. И плевать, что обычно я работаю без него, привлекая только в самых непонятных случаях (а в нашем деле, непонятное - оно и есть самое опасное), не положено и всё тут.
Я, конечно же, демонстративно на всех нафырчала (что б не расслаблялись!), но сама была довольна, что у меня есть время заново акклиматизироваться, отоспаться и отмокнуть в море до состояния полной расслабленности. Ну да, и с головой погрузиться в вымышленный мир тоже.
3
Мартина
Настроение было пакостным. И это было не то состояние беспричинного раздражения, обусловленного чисто физиологическими факторами. Ибо причина была. Как раз сегодня во внеочередной сводке новостей пришло сообщение о смерти Гадкова Сергея Семёновича - моего учителя чужанского. Это событие не было внезапным, он давно и тяжело болел и последние две недели пролежал в больнице, но легче от этого не становилось. Обычно, о таких говорят: "Отмучился", но это было не о моём наставнике, он за свою жизнь боролся до последнего и много лет отвоевал у смерти. Не сказать, чтобы они были такими уж счастливыми, но по крайней мере наполненными.
Я ушла подальше на берег. Не страдать, не настолько уж мы были близки, но пережить эту потерю мне хотелось в одиночестве, без кучи левого народа, стремящегося, из вежливости, выражать соболезнование. Все эти добрые и, в общем-то, неплохие люди сегодня мня безумно нервировали. Было у меня любимое местечко, куда я время от времени сбегала, чтобы побыть одной, не очень далеко от базы, но подход к нему был не слишком удобным: два довольно крутых подъёма и три спуска. И удобного захода в воду здесь не было - море плескалось где-то в метре под скальным обрывом, зато для уединённого отдыха лучше ничего было не придумать - плоский, нагретый на солнце камень, вид на море, от ветра заслоняют вертикально стоящие скалы, а над головой нависает козырёк из марголита, защищая от палящего улисского солнышка. Обычно я сюда выбиралась с книжкой и корзинкой чего-нибудь вкусненького, но сегодня привычно-уютная обстановка не успокаивала: несмотря на жаркий полдень мне было зябко и я совсем было уже решила перестать потакать внезапному приступу мизантропии, как бдение моё было прервано.
Приближение человека я ощутила ещё раньше, чем послышались лёгкие шаги - кому-то ещё приглянулось моё местечко для уединённых размышлений. Способность чувствовать людей на расстоянии была одним из моих новоприобретённых свойств, появившихся после работы на чужанском корабле. С ней я до конца ещё не разобралась и пока не спешила громко заявлять. Меня и так, после последнего приключения заобследовали и страшно представить, что всё это начнётся заново. Всё равно никто не представляет, какого рода воздействию я подверглась и что делать, если вдруг оно негативно отразится на моём здоровье, а служить объектом чужого научного интереса мне не понравилось. Уж лучше я как-нибудь сама и понаблюдаю за собой, и выводы сделаю. Вот, к примеру, в густонаселённых местах, вроде современного земного мегаполиса или скифской купольной колонии, я глохну, на Улиссе мои способности простираются на расстоянии до двух десятков метров, а в родной Скифской пустыне растягиваются до полусотни. И люди для меня неодинаковы, я их ощущаю по-разному, хотя безошибочно способна опознать только одного Олафа, даже маму и папу через раз путала, хотя уверенно отделяла их от всех остальных людей. Вот такая странность.
Кстати, удобная способность оказалась, в чисто практическом плане - теперь меня почти невозможно застать врасплох и конкретно сейчас у меня есть выбор: дождаться того, кто там сейчас идёт или втихую убраться с его дороги и продолжить упиваться одиночеством.
Хотя... зачем бы это? Убегать, прятаться, детский сад какой-то.
Я осталась дожидаться. И правильно осталась: из-за дальнего скального монолита вынырнула Милена Милявская - вторая из женщин-Проводников (а если считать в хронологическом порядке, то первая), а она такая, если ей кто-то нужен, то найдёт и достанет во всех смыслах этого слова. Тем более, что не смотря на всё выше перечисленное и разницу в возрасте между нами почти в пятнадцать лет, ладили мы вполне нормально.
- Привет! - она присела рядом со мной на корточки. - Вот куда ты затихарилась, еле тебя нашла!
Ага, значит, она целенаправленно меня искала. Интересно, зачем? Я вопросительно посмотрела на коллегу. Вместо ответа она протянула мне слегка примятый листочек. Так, судя по шапке вверху страницы, это официальное послание от нашего ведомства. И что нам пишут ... ну всё понятно, и такой поворот событий можно было бы даже предвидеть, если бы я дала себе труд задуматься над этой проблемой. Король умер, да здравствует король! То есть, Гадкова не стало, но наставник чужанского по-прежнему нужен и нам всем предлагают подумать, не хочет ли кто занять его место. Да ни в жизнь!
- Предлагаешь? - я вернула документ Милене.
- Сама хочу. Вот, решила узнать, не будет ли у меня конкурентов.
- Не с моей стороны, - решительно отказалась я. - Куда-куда, а в педагогику меня не тянет.
- Да меня тоже не особенно. - Она растянулась на нагретых камнях, опираясь на локти, и сквозь затемнённые очки уставилась на солнце. - Зато спокойная жизнь привлекает очень. Может быть, мне даже наконец-то ребёнка родить удастся.
- А, - протянула я. - ну если с этой стороны, то тогда, конечно. А как же твой Милявский?
- Тоже вроде как обещают перевести на Землю и не слишком часто дёргать по командировкам. Я потому и начала опрашивать, что начальство желает знать, нет ли у них иной, более удобной кандидатуры. Одиночной, так сказать.
- Мне в любом случае не предложат и настаивать не будут. Я - скифянка и если уж когда-нибудь решусь начать учительствовать и разыскивать таланты, то буду это делать на родной планете, на Скифии. Мне, знаешь ли, тоже время от времени разные предложения поступают.
- Да? - заинтересовалась она. - И как наши на это реагируют?
- Пока я ни на что не соглашаюсь - никак. Более актуальных проблем хватает.
Помолчали, думая каждая о своём, потом Милена решительно заявила:
- Его коллекцию змеек игрушечных я оставлю. И сад сохраню.
- А вас селят в тот же дом? - удивилась я. Как-то до сих пор я над этим не задумывалась.
- Конечно, он же ведомственный. Да и оборудовано там всё: охрана объекта, сейфовая комната с образцами чужанской письменности, класс, жилые помещения. Нет смысла всё это перетаскивать в другое место.
Мне неожиданно понравилась эта мысль. Значит, приезжая на Землю, я по-прежнему смогу приходить в дом-с-садом, и пусть там теперь будут жить совсем другие люди, пусть не друзья, но хорошие знакомые. И потеряв человека, я не потеряю хотя бы место и от этого на душе стало заметно легче.
- Заодно, будет время разобраться с Делькиным наследством, - продолжала строить планы Милена.
Делька - это Аделаида Марковна, штатная гадалка, погибшая во время заварушки на Чужанской Станции и её смерь Милена переживала гораздо тяжелее, чем кончину нашего общего наставника. Может потому, что была она неожиданной и безвременной в полном смысле этого слова.
- А что за наследство? - заинтересовалась я. Насколько я знаю, родственных связей между ними не было, а Аделаида Марковна была ещё слишком молода, чтобы писать завещание, для того, чтобы распределить имущество по родственникам и оделить друзей памятными сувенирами.
- Не наследство - наследие! - Милена продолжала пялиться на местное солнышко, подозреваю, для того, чтобы позорно не захлюпать носом. - Она всё грозилась написать трактат "О сущности непознанного" и, оказывается, не только грозилась, но и успела набрать немало материала. Что со всем этим делать наше начальство не придумало, и просто скинули мне - не выбрасывать же, а вдруг пригодится? А у меня всё руки не доходили...
- Скопируешь мне? - я почему-то была уверена, что записи эти существуют в цифровом формате. Нет, ну не карандашиком же по бумажке она карябала, в наше время так никто уже не делает.
- Как возможность появится, - согласно кивнула она. - Ты же понимаешь, сначала их нужно передать с Базы, потом мне с Земли - тебе, а там вполне могут оказаться сведения не для разглашения.
- То есть, будет это не скоро, - я поднялась на ноги.
- Всё, что связано с какой-то степенью секретности делается небыстро, - философски заметила она и поднялась следом за мной.
Действительно, все особо важные вопросы мы уже обговорили, пора бы и к людям возвращаться.
Олаф
Чем дальше, тем больше убеждаюсь, что моя работа одновременно на ТехноАрт и "внешников" всё больше напоминает попытку усидеть на двух стульях. Раньше, до появления в моей жизни Марты, это меня не особенно волновало, послали - туда, послали - сюда, какая собственно разница, где именно работать, если ни один из проектов всё равно не длился дольше четырёх месяцев? Теперь всё изменилось. Марта - это не какой-то там проект, то, что нас связывает, не временное явление, оно, если очень повезёт нам обоим - навсегда.
И вот же какая ирония судьбы: до сих пор я был свято уверен в том, что именно моя служба на военное ведомство носит временный характер. Мол, когда-нибудь, когда в моей жизни появятся серьёзные отношения, придёт пора остепениться, я оставлю службу в ВВКВ, устроюсь где-нибудь на гражданке. Но вот они и появились, и ещё сильнее (кто бы мог подумать!) привязали меня к космофлоту. Случались правда, хотя и редко, минуты, когда мне хотелось плюнуть на карьеру в армии (никогда в жизни не мечтал ходить строем) и уйти, но стоило только представить, что моя Марта остаётся одна и малодушие отступало.
Я и на нынешнее-то своё задание согласился только потому, что Мартине дали отгулы и она полетела на Скифию, навестить родителей, взглянуть, как продвигается строительство её собственного коттеджа и так, заодно, попутно нагрузили несложным заданием, которое, тем не менее, должно было отнять у неё немало времени. А то, что она там надолго не задержалась узнал, когда мой собственный проект шёл полным ходом и отказываться от него было поздновато.
Вот чего ей дома не сиделось?
Нет, я в общем-то знаю, что без меня ей не могут поручить никакой опасной работы, но это по идее не должны - это ещё не значит, что совсем не могут, да и Мартина такая девушка, что ей и самой в любой момент что-нибудь весёленькое в голову шибануть может. И беспокойство моё не было пустым, нечто подобное уже случалось.
Так что, вернувшись на Улисс, я нигде особенно не задерживался: космопорт - Парадиз - служебный самолёт и прямым ходом до Разбойничьего. Соскучился. Межпланетка - штука хорошая, но исключительно чтобы узнать, что у твоей половинки всё в порядке, на длинные задушевные беседы линию занимать не будешь. Да и не все темы можно затрагивать в открытую.
С прошлого года, когда на этом месте окопались аферисты и даже выкрали мою Марту с нехорошими целями, островок претерпел значительные изменения. У побережья вырос пирс, рядом с которым постоянно покачивались два-три самолёта-амфибии и с полдюжины катеров, за ближайшими скалами раскинулся базовый лагерь, не столь комфортный, как был у нас на Тощей Черепахе, но вполне на уровне, отсюда же, прямо с воды был заметен защитный купол, возведённый над живым лабиринтом. Ну и людей здесь стало, конечно же побольше, островок больше не назовёшь пустынным, даже наоборот, освоенная часть его густо населена приезжими специалистами. Я ещё даже толком оформить приезд и сдать технику не успел, а меня уже выкликают.
- Олаф Максимович, можно вас на минутку? - окликнула меня весьма миловидная девушка.
Сказано это было с кокетливой улыбкой и я не нашёл в себе силы отказать, хотя изначально не собирался ни с кем задерживаться. Мне бы Мартину поскорее найти.
- Да, пожалуйста.
Я скинул с плеча увесистую дорожную сумку и приготовился внимать весьма симпатичной замене доктору Сане. Не знаю, что из себя представляет эта девушка как профессионал, до сих пор не было случая проверить, но посмотреть на неё было приятно. А уж как обрисовывает фигуру дующий с моря лёгкий бриз... Я мысленно прищёлкнул языком.
- Вы не могли бы повлиять на свою напарницу?
- А в чём дело? - я себе слабо представлял, какое отношение может иметь эта девушка к Мартине.
- Мне кажется, она недостаточно серьёзно относится к ежедневным медицинским осмотрам.
Я пожал плечами: после того приключения на Базе Марту всесторонне, в течение пары недель, обследовали в серьёзном медицинском центре на Земле и никаких отклонений от нормы не выявили, да и после никаких проблем со здоровьем у нас не было. Разве что надоесть успели все эти процедуры, Марта, помнится, даже жаловалась на это.
- Насколько мне известно. С её здоровьем всё в полном порядке.
- И всё-таки...
Что там за аргументы она приводила дальше я, признаться, пропустил мимо ушей - наконец-то увидел Мартину, которая не спеша и осторожно спускалась по скалам. Правильно. Хоть и хотелось мне её поскорее обнять, но марголит - штука коварная, а чтобы ускорить встречу я и сам могу двигаться по направлению к ней. И направился. Уй, как невежливо получилось, я, кажется, с девушкой-медиком забыл попрощаться. А, ладно, потом извинюсь.
Мартина
Передо мной было зримое воплощение того, что не все перемены происходят к лучшему. На смену милейшему Доктору Сане, у которого истёк срок контракта, пришла парамедик Жанна Коваленко. Лет на пять меня старше, в разводе и если верить сведениям бесценной Леночки, неплохо с того развода поимевшая, фигура такая, что не стыдно и в порнофильмах снимать, которую лёгкий медицинского вида короткий халатик только подчёркивает. Ассиметричная модельная стрижка, лёгкий макияж, без которого она даже на пляж не выходит довершает образ. Слишком эмоциональная характеристика? А я не палата мер и весов, чтобы стремиться к точности и беспристрастности. Тем более что как раз сейчас это воплощение немыслимых достоинств стоит на пирсе, придерживает явно только что прилетевшего Олафа за рукав и что-то ему интимно мурлычет. Нет, мне не слышно, я просто знаю, каким у неё становится голос, когда наша медичка видит достойного кандидата на роль второго супруга или промежуточного кавалера, призванного скрасить досуг.
- И что это ты так напряглась? - спросила, заметившая смену моего настроения Милена Милявская.
- А вон, - я кивнула вперёд, на разворачивающуюся у пирса сценку.
- Твой парень приехал? А кто это там с ним, Жанночка что ли? Боишься, что отобьёт?
- Не люблю, - отвергла я подозрения в мелочной ревности. - Достала.
- Это чем же?
- Постоянными придирками. Туда не ходи, это не делай и постоянно ей докладывай о любом своём чихе, словно бы я неразумная пятилетка, а она воспитательница в детсадовской группе. Интересно, это она так со всеми, или это особое ко мне отношение?
- Ко мне не лезет, - с явственно слышимым безразличием ответила коллега. - Но у меня страхующий - медик. Да собственно, не только у меня, у нас у всех они совмещают функции охраны и первой врачебной помощи.
- Хочешь сказать, она действительно имеет право донимать меня по поводу моего здоровья?
- Вот на этот счёт ничего не знаю, но не исключено, что Жанночке действительно поставили тебя на вид, как особу, на которую стоит обращать наиболее пристальное внимание.
- Печальненько, - я отмахнулась от грустных мыслей. В конце концов, мой парень только что вернулся и уже заметил меня и больше не отрывает от меня взгляда, и, кажется, даже о собеседнице своей забыл. Чего мне ещё, спрашивается, надо для счастья? - Ты со мной, - я кивнула в сторону пристани, - или у тебя другие планы?
- Куда? - опешила Милена. - Там же дороги нет?
- А так ли уж она нам нужна? - задала я риторический вопрос и принялась прокладывать собственный путь.
С камня на камень, огибая и перепрыгивая, я выбралась из диких скал на окультуренную территорию, разбег, прыжок и вот я уже повисаю на могучей шее, а сильные руки подхватывают и поддерживают меня снизу. Жизнь опять прекрасна!
Впрочем, спрыгнула я с этих рук довольно быстро - я конечно соскучилась, но не настолько, чтобы устраивать эротические спектакли для заинтересованной публики. Зато ничто на мешает мне обнять Олафа за руку и завести разговор о чём-нибудь таком, что интересно нам обоим.
- Тебя довольно долго не было. Там какие-то проблемы возникли?
Олафа привлекли к установке передатчика в створе портала Базы ВВКВ. Командование некоторое время поколебавшись, всё таки решило, что возможность быстрой связи с Базой в настоящий момент намного ценнее, чем повышенная секретность. А для Олафа это уже далеко не первые подобные работы, он специалист очень высокой квалификации, да и со спецификой работы на Базе знаком не понаслышке, что тоже весьма ценно.
- Да не то, чтобы проблемы - обычные накладки: часть комплектующих вовремя не подвезли, некоторые специалисты не смогли вырваться с других объектов и им пришлось срочно искать замену.
- Жажду подробностей! - несмотря та то, что именно на Базе в то время, что я на ней находилась, произошли не самые радостные события, меня тянуло туда вернуться. Или хотя бы узнать, как там сейчас дела идут.
- Обязательно, - он кивнул согласно. - Но сначала ты мне расскажешь и покажешь, что у вас тут было здесь, и заодно объяснишь, чего же тебе у родителей не сиделось.
- А! А вот это интересно. Тут действительно нужно сначала показать, а потом рассказать. Только ты, наверное, хочешь закинуть сумку в комнату и немного освежиться с дороги?
Олаф
Я, конечно же, хотел. И от изрядно оттягивавшей плечо сумки избавиться, тем более что, подозреваю, идти нужно в Хранилище, а туда с посторонней поклажей не пропускают. И освежиться, а главное подходящую для здешней жары форму нацепить и, оказавшись в уединении нашего домика от души потискать свою девушку. А то от проявления чувств на людях она почему-то сильно возражает.
У нас был отдельный домик на двоих. Повезло. И везение заключалось в сложном рельефе улисских островов, где невозможно выставить вместе более трёх-четырёх стандартных жилых модулей, таких, которые сбрасываются на поверхность любой планеты, куда планировалось высадить миссию для более полного обследования. Стандартная их комплектация включала общую гостиную с коммуникационным центром, в угол которой вмонтирован санузел, к ней же крепятся от одной до шести одиночных спален, в зависимости от количества членов миссии и особенностей поверхности, и пищеблок. Понятно, что такая громадная штука, пусть там даже оставалась некоторая свобода комбинирования блоков, не могла уместиться на крошечных пятачках относительно ровного марголита. Нет, для ВВКВ не составило бы труда залить всё пенобетоном и выставить жильё в стандартной комплектации, но Мегатур Стар решительно возразили против порчи природного ландшафта и нашим пришлось смириться.
С чувством, что наконец-то вернулся домой, я ввалился в кондиционированную прохладу нашего жилища. Благодать. Отвык я от Улиской жарищи, на космической станции, где застрял аж на целых три недели дольше запланированного срока, температура в основном колебалась от средне-прохладной до умеренно-комфортной. С прошлого раза в интерьере общей гостиной кое-что поменялось: по ней расползлись Мартинины вещи, по центру разлёгся новомодный травяной ковёр, а над монитором появился плакат с загадочной надписью. "И даже то, что быть не может, однажды тоже может быть". К чему бы это?
- А так, - Марта неопределённо дёрнула одним плечом. - Менесеш может вывешивать над своим столом всякие многозначительные высказывания, а я чем хуже? Тебе не нравится? Убрать?
- Да нет, пусть будет, - я был несколько озадачен. И не то, чтобы совсем не поверил, просто почувствовал, что причина была гораздо глубже, чем высказанная вслух, но момент для докапывания до истины сейчас был явно неудачным. И уже из душевой, дверцу которой специально плотно не прикрывал, спросил: - Так что, дело наше может сдвинуться с мёртвой точки?
- Я со Скифии привезла кое-какие активные образцы.
- То есть? - я высунул голову из душевой.
- Ну ты помнишь тот серый ворс? Который во все стороны торчал из комка глины в котором, предположительно, были замурованы останки чужанина?
Собственно именно за ним Мартину на Скифию и отправили. Мы предположили, что в нём могут содержаться какие-то биосенсоры, внутреннее устройство которых могло бы подарить нам новые идеи и подстегнуть весь проект. Её же задачей было выявить те из них, которые реагируют на воздействие со стороны Проводника. Ну или вытрясти из биологов особенности микроструктуры сенсоров - Мартина это умеет, вытряхивать, чтобы потом на их основе попробовать создать технический аналог.
- Ага-ага, можешь не пересказывать, предысторию я не забыл. И так же отлично помню, сколько его там было. Тебе на пол жизни должно было хватить, перебирать его, а ты почему-то справилась быстрее меня. Вот я и спрашиваю: как? Это ж как иголку в стоге сена искать.
- Иголку в стоге сена искать очень просто, если у вас имеется сильный магнит. Так вот я такой магнит и есть. Там всей работы всего-то на пару часов и было, гораздо больше времени заняло выяснение отношений с местным самодурствующим начальством.
- Про начальство, сердцем прошу - не надо, - я ещё и жалостливую физиономию скроил. - У меня слишком хорошее настроение сейчас. Лучше давай, что там про активные образцы.
- А что там про них? Часть покровов сохранила свои изначальные свойства, ну, или, по крайней мере, на меня реагирует. Я их привезла сюда. Хранятся в сейфе, там же где артефакты-контейнеры. На этом всё. Сам понимаешь, поэкспериментировать мне с ними без тебя и без заверенного плана работ, не дали.
- Но-но! Без самодеятельности! - я плюхнутся на диван (надувной, конечно, откуда нам здесь нормальную мебель взять), подгрёб Мартину себе под бок, а ноги погрузил в густой травяной ворс. Лепота! И сразу же какие-то там разговоры на рабочие темы показались бессмысленными и избыточными.
Мартина
Нет, эти посиделки в обнимочку пора прекращать, а то знаю я, к чему они приводят. Проверено на личном опыте неоднократно. И я бы даже может быть очень не против отметить этим делом встречу после длительной разлуки, но не посреди же белого дня! И дело здесь не в свете как таковом, просто обязательно ведь вопрётся кто-нибудь лишний в самый неподходящий момент.
Значительно позже, после быстрого тропического заката, когда лёгкий сумрак так быстро переходит в непроглядную тьму, я лежала на груди у Олафа и думала: как же громко у него стучит сердце. Просто таки неприлично громко. Ещё услышит кто-нибудь. Абсурдность этих размышлений до меня дошла не сразу, а когда дошла, не расхихикаться было невозможно.
- Что? - Олаф был такой сонный и удовлетворённый, что еле-еле нашёл в себе силы разлепить глаза.
- Ничего. Спи.
И сама не вспомнила потом, в какой момент закрыла глаза и уснула, да так крепко, словно из розетки меня выключили.