Как появился Национальный совет Украины по телерадиовещанию
(мемуары)
Оглавление
Часть 1. Чем отличается Нацсовет по телерадиовещанию от Гостелерадио
Часть 2. Нелегитимный Нацсовет 1994 и попытка закрытия оппозиционной телекомпании "Гравис"
Часть 3. Парламентская подкомиссия по телевидению и радиовещанию
Часть 4. Как Нацсовет стал конституционным органом
Часть 5. Обсуждение кандидатов в члены НС в администрации президента Кучмы
Часть 6. Появление первого легитимного состава Нацсовета в 1994
Часть 7. Главное отличие лицензирования телерадиокомпаний от выдачи разрешений на выпуск печатных СМИ
Часть 8. Почему Следственная комиссия пожалела Нацсовет
Часть 9. Перераспределение общенациональных телеканалов Украины в середине 1990-х
Часть 10. Кабельное телевидение в "лихие девяностые"
Часть 11. Избрание парламентской четвёрки членов Нацсовета в 1999
Часть 12. Почему старый Нацсовет не хотел уходить, вопреки закону и здравому смыслу
Часть 13. Какие злоупотребления открылись, когда мы получили доступ к документации Нацсовета
Часть 14. Президентские выборы 1999
Часть 15. Незаконная отставка парламентской четвёрки членов Нацсовета в 2000
Часть 16. Правительственная связь на Украине в девяностые годы ХХ века
Часть 17. Попытка дезорганизации работы Нацсовета изнутри
Часть 18. Аппарат Нацсовета
Часть 19. Чем отличается психология руководителя государственной организации от психологии руководителя коммерческой структуры
Часть 20. Тяжело сидеть в своей бывшей приёмной
Часть 21. Как мне два раза приходилось наблюдать работу Нацсовета снизу
Часть 22. Мои дальнейшие отношения с Нацсоветом и завершение работы в телерадиовещании
Часть 1. Чем отличается Нацсовет по телерадиовещанию от Гостелерадио
Данный текст представляет собой опыт мемуаров о создании и функционировании Национального совета Украины по телевидению и радиовещанию в 1994-2000 годах, то есть о событиях примерно четвертьвековой давности. Параллельно описаны некоторые моменты парламентской работы Украины конца ХХ века, особенности функционирования аудиовизуальных СМИ того времени, противостояние власти и оппозиции тех лет. Автор описывает ситуацию, если так можно выразиться, изнутри, так как был в то время -- вначале депутатом парламента, отвечающим за аудиовизуальные СМИ; а потом -- руководителем Национального совета Украины по телерадиовещанию. То есть речь идёт об инсайдерской информации.
Эта работа будет интересна прежде всего историкам, особенно тем, кто занимается историей телевидения. Но не только. Телевидение тесно связано с политикой, как и работа в парламенте и Нацсовете, поэтому много будет рассказано и об этом. Так что данная работа должна быть интересна также историкам, которые занимаются концом ХХ века на Украине. Ну и конечно должна быть интересна непосредственным участникам событий. Как показал опыт моих мемуаров о восстановлении Луганской областной организации Компартии Украины в 1992-1994, напечатанных в 2013 в ряде газет, в журнале, в книге и размещённых в интернете, именно участники событий активней всего откликаются на такие мемуары. Поправляя, дополняя или полемизируя. Конечно, человеческая память несовершенна, но я использую в дополнение к своей памяти, как документы, так и свои днёвки (блокноты, где помечены основные события за день). Днёвки вначале составлялись, как план работы на день, причём каждому дню посвящена отдельная страница, потом я туда стал дописывать и основные события дня, текущие дела, а также место, где начался день, и кто присутствовал. Поэтому я точно знаю, что происходило в моей жизни в тот или иной день, начиная с 15.12.1992.
Национальный совет Украины по вопросам телевидения и радиовещания является конституционным, постоянным коллегиальным, надзорным и регулятивным государственным органом в области телерадиовещания. По сути это высший государственный орган в сфере аудиовизуальных СМИ.
В состав Национального совета входят 8 человек. Четырех членов назначает Верховная рада (парламент Украины), еще четырех -- президент Украины. Аппарат Национального совета насчитывает 230 человек. Во время моего руководства в 1999-2000 штатный состав был 175 человек, что утвердил тогдашний заместитель председателя парламента В.В. Медведчук. Правда несколько ставок были вакантными.
Общее руководство структурными подразделениями осуществляет руководитель аппарата. В каждом областном центре работают представительства Национального.
Хотя, для русского языка мне, кажется лучше называть его Национальный совет Украины по телевидению и радиовещанию (слова "по вопросам", на мой взгляд, лишние, хотя этого и требует буквальный перевод названия, зафиксированного в Конституции и законах Украины).
Несмотря на то, что Национальный совет -- конституционный орган, в конце 2019 года появилась информация, что на его базе хотят создать мега-монстр -- орган контроля за всеми СМИ, включая печатные, а также за блогами интернета и кинорынком. При этом Нацсовет должен поглотить Гостелерадио. Такие изменения требуют корректировки Конституции. И уже в 2020 стало понятно, что у инициаторов таких изменений могут быть проблемы с поиском голосов депутатов для внесения изменений в Конституцию. Но мы здесь будем говорить, в основном, о прошлом, а не о настоящем или будущем. Это всё-таки мемуары, а не статья о современной политике.
03.04.2000. Руководитель Национального совета Украины по телевидению и радиовещанию Сергей Аксёненко в рабочем кабинете.
Национальный совет Украины по вопросам телевидения и радиовещания (Нацсовет), ныне печально известный ущемлением свободы слова, создавался именно для её защиты.
Дело в том, что тогда, в начале 1990-х, телерадиовещанием занимался Государственный комитет телевидения и радиовещания Украины (Гостелерадио), руководитель и главные должностные лица которого назначались единолично президентом. Таким образом, этот орган был полностью подконтролен главе исполнительной власти. Всё решали чиновники, независимые от общественности, но сильно зависящие от своего начальства, плюс от больших денег.
К тому же Гостелерадио создавалось в Советском Союзе для руководства государственным телевидением и радиовещанием. Тогда этот орган был вполне адекватен, так как другого телерадиовещания в то время не было. Но когда появилось негосударственное телевидение и радиовещание -- Гостелерадио не мог быть распорядителем всего телерадиоинформационного пространства, так как другие компании были его конкурентами. В составе Гостелерадио были региональные ТРК, по одной на область, плюс в Крыму, в Киеве. А также Национальные теле- и радиокомпании, причём Национальная ТРК имела тогда три канала вещания.
Я описываю ситуацию в целом. Без нюансов. Хотя они есть. Так, например, Государственный комитет телевидения и радиовещания, после получения независимости был преобразован в Государственную телерадиокомпанию. Но возглавлял её всё тот же Н.Ф. Охмакевич (1937-2013), который с 1979 года руководил Гостелерадио УССР. То есть был главным начальником украинского телевидения и радиовещания. Кстати, с 1972 по 1978 Николай Фёдорович работал в ЦК КПУ - последние годы заведующим сектором радио и телевидения отдела пропаганды и агитации. С ним я познакомился сразу после своего избрания председателем подкомиссии (подкомитета) по телевидению и радиовещанию Верховного Совета Украины 01.06.1994. Тогда же познакомился и с заместителем Охмакевича -- Зиновием Владимировичем Куликом (1947-2004), который со временем стал моим главным антагонистом в украинском телевидении. Кстати, когда Охмакевич заведовал сектором в ЦК Компартии, Кулик заведовал сектором в ЦК Комсомола Украины, и таким образом, был его подчинённым. Как только Охмакевич возглавил Гостелерадио, Кулик стал секретарём парткома этой организации. То есть оба были главными компартийными пропагандистами в телерадиоинформационном пространстве Украины. Учили нас как правильно строить коммунизм и дружить с Россией. Когда Союз распался оба стали проводить политику декоммунизации и дерусификации, которая достигла своего апогея уже после Евромайдана. Но уже без них. Хотя это тема отдельного разговора.
Вскоре после своего прихода к власти, Кучма на месте Государственной телерадиокомпании вновь создал Государственный комитет телевидения и радиовещания. Но несмотря на изменение названия и руководителей эта была одна и та же организация, созданная ещё в СССР.
Поэтому ситуация, когда руководители одной, пусть даже государственной телерадиоорганизации, выдают лицензии на вещании другим телерадиоорганизациям, пусть даже негосударственным, была ненормальной и её надо было исправлять. Ведь Государственная телерадиокомпания (она же Гостелерадио) выдавала лицензии на вещание коммунальным телерадиоорганизациям (я в такой работал с 1993 по начало 1994) или частным (такую я возглавлял с 2000 по 2003). И не только выдавала лицензии, но и надзирала за их деятельностью, хотя они являлись её конкурентами.
Как говорилось выше, государственная ТРК Украины (Гостелерадио) управляла и государственными региональными ТРК, которые имели двойное подчинение, так как были подконтрольны руководителям своих регионов. Программы у государственных ТРК были, как правило, скучными, а штаты раздуты до невероятности. В то время, как их конкуренты из негосударственных ТРК делали более интересные и привлекательные для зрителя передачи гораздо меньшими коллективами.
Понятно, что Гостелерадио зажимал своих конкурентов и они просили создать независимый орган для выдачи лицензий и контроля. Волей судьбы такой орган пришлось создавать мне.
Но в создании Нацсовета по ТВ и РВ была ещё одна - политическая причина. Надо было вывести контроль за телерадиоинформационным пространством из-под единоличной власти президента и сделать его более демократичным, так как члены Нацсовета, должны были по нашему замыслу назначаться не только из числа кандидатов от власти, но и от оппозиции. Таков был наш замысел, хотя на практике... увы... увы...
Идея Нацсовета созрела ещё в первом созыве украинского парламента (тогда он назывался двенадцатым), который работал с 1990 по 1994. Я был депутатом второго (тринадцатого) созыва, который работал с 1994 по 1998 года. Избирался я по Лутугинскому мажоритарному избирательному округу N 254 в Луганской области. Причём, стал самым молодым депутатом на 1994 год. Поэтому могу писать мемуары о давних событиях большой украинской политики, в возрасте, когда мне едва перевалило за пятьдесят. Примечательно, что через полтора с лишним года -- в конце 1995 в статусе самого молодого депутата украинского парламента меня сменил сын тогдашнего премьер-министра Крыма и он же зять действующего президента Украины.
Часть 2. Нелегитимный Нацсовет 1994 и попытка закрытия оппозиционной телекомпании "Гравис"
Сейчас мало кто помнит, даже из тех, кто занимается историей телевидения, что до первого легального состава Нацсовета, который я представлял с парламентской трибуны 15.12.1994, был ещё один - нелегитимный, с которым мне также пришлось работать. Создал его президент Кравчук в 1994 году для того, чтобы монополизировать эфир во время выборов. В первую очередь для того, чтобы уничтожать те ТРК, которые летом 1994 поддерживали его соперника Кучму. Л.М. Кравчук создал Нацсовет незаконно, своим указом, а согласно тогдашнему законодательству этот орган должен был создавать парламент, лишь при участии президента. Дело в том, что в конце 1993 был принят закон "О телевидении и радиовещании" и там была задекларирована идея Нацсовета. Сотрудники аппарата Комиссии Верховного Совета Украины по СМИ, которые готовили этот закон, сказали мне, что идею они взяли из французского законодательства. И создавать этот орган президент не имел права самолично.
Но незаконный, "карманный" Нацсовет не помог Кравчуку выиграть выборы. Он "обломался" на попытке закрытия первой же прокучмовской телекомпании "Гравис" 30.06.1994. Я хорошо помню эти события. Меня только-только избрали председателем парламентской подкомиссии по телевидению и радиовещанию. Ко мне подошёл один депутат из числа противников действующего президента Кравчука, заявил, что закрывают оппозиционную телекомпанию "Гравис" и попросил вмешаться. Руководители телекомпании как раз давали пресс-конференцию в УНИАНе. По окончанию выступления, когда начались вопросы от представителей СМИ, я взял слово - представился и выступил, на пару минут. Суть моей речи была в том, что недопустима расправа над оппозиционными СМИ, да ещё во время выборов, да ещё при помощи незаконно созданного Нацсовета по ТВ и РВ.
Я на тех выборах в 1994 не был сторонником ни Кравчука, ни Кучмы, кандидат, которого мы поддерживали во второй тур не вышел, поэтому я был с политической точки зрения абсолютно нейтральным. Позже я лично познакомился и с Кравчуком, и с Кучмой и моё критическое отношение к ним и как к людям и, особенно, как к руководителям, только усилилось. А тогда действовал на стороне слабого - оппозиции.
Вскоре мы вызвали членов назначенного Кравчуком незаконного Нацсовета по ТВ и РВ на заседание постоянной парламентской Комиссии по СМИ, в которой я, как говорилось выше, с 1994 возглавлял профильную подкомиссию по аудиовизуальным СМИ. Фактически её называли "подкомиссией по телевидению и радиовещанию", но нарождающийся тогда интернет отнесли к моей области, поэтому называли эту структуру ещё и подкомиссией по электронным СМИ. После принятия Конституции в 1996 парламентские комиссии стали комитетами, а подкомиссии, соответственно, подкомитетами.
Из членов тогдашнего Нацсовета я запомнил выступление его председателя Владимира Барсука. Обтекаемое чиновничье выступление. Говорили, что он был то ли родственником, то ли сослуживцем тогдашнего президента Украины Кравчука. Позже он стал его парламентским помощником, когда Леонид Макарович вновь стал народным депутатом. Как бы там ни было, а все материальные вопросы того Нацсовета были решены моментально. Понятное дело - выборы. В истории этого органа никогда больше не было такого быстрого и эффективного решения вопросов с помещением и ставками для аппарата. Правда Кучма после победы своим указом ликвидировал данный Нацсовет, как незаконный и всё барсуковское великолепие исчезло так же внезапно, как и появилось.
Ещё запомнилось выступление режиссёра Виктора Кисина (1933-1997) - тем, что не по делу. Виктор Борисович говорил много, эмоционально, обо всём, но не о закрытии конкретного телеканала. Этот известный деятель культуры был взят в кравчуковский Нацсовет в качестве своеобразной "дымовой завесы". Известных деятелей любили включать в такие органы, так как они прикрывали своими именами всякие тёмные делишки, делающиеся за их спинами, о чём они ни сном ни духом не ведали. В тот Нацсовет был также взят Мирослав Попович, известный тогда специалист по логике, методологии и философии науки. Понятно, что он понимал в логике, но уж никак не в распределении частот для каналов вещания. Но на той единственной встрече парламентской Комиссии с кравчуковским Нацсоветом Мирослав Попович, насколько я помню, не присутствовал.
Чтоб закончить тему "дымовой завесы" приведу один пример из деятельности уже следующего Нацсовета. Я как-то внезапно пришёл на его заседание, будучи народным депутатом Украины и видел, как три или четыре часа уважаемые деятели культуры обсуждали творческий уровень сотрудников крошечной телекомпании в одном райцентре и радиокомпании в другом. Аудитория этих ТРК - всего несколько тысяч человек. Но это потенциальная аудитория - в реальности на порядок меньше. И вот сотрудники аппарата мурыжили членов Нацсовета три часа, те думали, что делают важное дело. В повестке дня заседания стояли только лицензии этих крошечных ТРК. Правда, в повестке, был ещё один пункт -- "Разное". И вот именно там, когда внимание членов Нацсовета притупилось после долгой работы над творческим уровнем крошечных ТРК - одним махом проголосовали за перераспределение ряда частот в масштабах всей страны и крупнейших регионов, с ценой вопроса десятки миллионов долларов. В тот раз мне удалось аннулировать это голосование. Меня-то и предупредили о том заседании не случайно. Отказать мне, как депутату и председателю профильной подкомиссии не могли, но не могли и остановить процесс -- слишком много согласований прошло до того, да и заинтересованные лица были на месте.
Это отвлечение я сделал вовсе не для того, чтобы обидеть уважаемых деятелей культуры, а для того, чтобы читатель не обольщался именами таких знаменитых людей, известных своей бескорыстностью, в подобных коллегиальных органах. Их там просто обманывают, их именами прикрывают неблаговидные деяния.
Но вернёмся к барсуковскому Нацсовету. Ещё мне запомнилось выступление юриста Виктора Погорилко (1938-2006). Этот деятель считал своей задачей построение юридического обоснования всего, что выгодно властьимущим. Он вошёл и в следующий, легитимный состав Нацсовета, который формировал уже я, в конце того же 1994 года. И там тоже юридически обосновывал всё, что было выгодным уже новым властьимущим. Запомнился он мне и в 1999 году, когда я сам вошёл в новый Нацсовет, а старый не хотел уходить, несмотря на то, что в законе чётко записано, что полномочия членов Нацсовета длятся четыре года. То есть должны закончится в конце 1998 года. Какие только казусы не выдумывал доктор юридических наук профессор Погорилко, чтоб не исполнять очевидную ясно изложенную норму закона. Причём я сам выписывал текст этого закона (а до того принятого Верховным Советом положения о НС) и проводил его с парламентской трибуны. Поэтому мне было вдвойне очевидно, что заслуженный юрист пытается доказать, что белое является чёрным.
Хотя надо сказать, несмотря на то, что этот прожжённый юрист обслуживал все режимы, при которых ему приходилось работать, начиная с советского, он всё же имел политические убеждения. Это проявилось уже в начале нулевых годов ХХI века. Неожиданно я, будучи давно в отставке с высоких государственных постов, встретил Виктора Фёдоровича на демонстрации Компартии, под красными знамёнами. Не помню - это было Перовое Мая, или Седьмое Ноября, но я был очень удивлён, что человек, публично выступающий в качестве юридического защитника любой прихоти людей, находящихся на тот момент у власти; сам оказывается имеет политические убеждения, да ещё оппозиционные действующей власти. Правда свои политические убеждения Виктор Погорилко стал проявлять уже после отставки с видных государственных постов. Набирая этот текст, я узнал из интернета, что В.Ф. Погорилко умер в 2006 году.
Тут же поясню, что даты жизни в этих мемуарах я ставлю только после первого упоминания о людях, о которых я знаю, что они умерли. Это касается только тех, с кем я сам непосредственно общался, поэтому, например, не поставил даты жизни Мирославу Поповичу, хотя выше упоминал о нём.
Также хочу сказать, что пишу свои мемуары, исходя из того, что описываю события, которые уже стали историей. И ко всем описываемым здесь персонажам отношусь исходя из психологии историка. Поэтому известная поговорка "О мёртвых либо хорошо, либо ничего" -- здесь неуместна. Так же неуместна она и с более поздним добавлением -- "кроме правды", из коего получается, если вдуматься, что некрасивую информацию о покойниках надо утаивать. Понятно, что если речь идёт о знакомых людях, то сразу после их смерти говорить что-то плохо о них как-то неловко, даже если человек заслужил это. Но на исторических лиц такой принцип не распространяется. Иначе никого из исторических персонажей -- ни Чингисхана, ни Аттилу, на Цезаря, ни Помпея, ни Робеспьера -- никого -- мы не сможем критиковать. К тому же ряд людей умерли уже за то время, когда я писал эти мемуары. А писал я их довольно долго, часто прерываясь на другую работу.
Из того же барсуковского Нацсовета в новый легитимный состав этого органа перешёл ещё один человек - связист Олег Яремчук (в барсуковском НС был замом председателя), но с ним я познакомился позже. Не помню даже, был ли он на том заседании лета 1994.
Был ещё один товарищ, который вошёл не в следующий состав, сформированный мной (его из списка вычеркнул председатель Верховного Совета Украины буквально перед самым голосованием), а в последующий состав 1999-го года, в который вошёл и я. Это президент Украинского телевизионного союза (УТС) Владимир Андреевич Цендровский, который тогда был также председателем правления ЗАО "Интевис", выпускающего оборудование для телевидения. Он запомнился мне тем, что выступал эмоционально, но искренне. Говорил очень быстро. Но главное не это. Он единственный из членов Нацсовета не стал "ходить вокруг да около", говорить обтекаемых фраз, а честно признал, что закрытие "Грависа" чисто политическое решение. Не помню, чем он обосновывал необходимость этого решения, но именно эта честность мне и понравилась, хоть я тогда стоял на другой точке зрения и защищал "Гравис" от закрытия.
Вскоре я познакомился с президентом и директором ТРК "Гравис". Президентом был Александр Волков, в будущем помощник президента Украины Кучмы и депутат парламента, а директором - Виктор Лешик, в будущем президент Национальной телекомпании Украины и член Нацсовета по ТВ и РВ. С последним мне пришлось контактировать по службе до конца моих депутатских полномочий. Общими усилиями мы не дали закрыть телеканал, который выступал против действующего президента Украины. Вскоре Кравчук проиграл выборы, а новый президент - Кучма распустил нелегитимный Нацсовет.
Часть 3. Парламентская подкомиссия по телевидению и радиовещанию
Но при Кучме наступление на свободу слова и оппозиционные СМИ начались с удвоенной силой. И мне пришлось уже бороться с теми, кого я недавно защищал, так как теперь именно они стали преследовать независимые средства массовой информации.
Как это ни странно, моим союзником стал Владимир Цендровский член предыдущего Нацсовета. Он, как уже говорилось, был президентом Украинского телевизионного союза, который объединял негосударственные телерадиокомпании, причём в основном не крупные, поэтому Владимир Андреевич по долгу службы, если так можно выразится, отстаивал их независимость.
Со мной, как с руководителем профильной парламентской подкомиссии, работали и другие деятели тогдашнего телевидения и вскоре мы собрали рабочую группу, которая должна была разработать внесение изменений в закон "О телевидении и радиовещании", профильный закон для отрасли. В группу вошли как представители государственного, так и негосударственного телевидения, представители заинтересованных министерств и ведомств, юристы, преподаватели вузов, так или иначе связанных с отраслью.
Понятно, что парламентские подкомиссии, которые, как говорилось выше, после принятия Конституции в 1996 году стали подкомитетами, так же, как и постоянные парламентские комиссии (комитеты), нельзя назвать иерархическими структурами по отношению ко входящим в них депутатам. Это не касается аппарата постоянных комиссий (комитетов), который в основном состоял из чиновников с присущим этому слою острым чувством иерархии и чинопочитания. Что же касается депутатов, входивших в тот или иной комитет, то нередко самые влиятельные депутаты, становились рядовыми членами. Они-то и не работали в комитетах, а занимались бизнесом. Рядовыми числились и официальные руководители фракций.
В моей подкомиссии поначалу было два депутата - Василий Иванов и Виталий Шевченко (1954-2018) (хотя тот поначалу пошёл в подкомиссию по печатным СМИ, но потом -- ко мне). Позже, после довыборов к ним добавился ещё известный диссидент Левко Лукьяненко (1927-2018), который был на сорок лет старше меня. Кстати, последнее время годом рождения Лукьяненко указывают 1928, но я хорошо помню, как в 1997 в комитете отмечали его семидесятилетие. И он не отказывался от поздравлений с этой круглой датой. А что касается его утверждений, что год рождения, указанный в паспорте неправилен, то это не подтверждается документами.
Понятно, что я не командовал указанными депутатами. Но нельзя и сказать, что руководящие посты внутри комитета - пустой звук. Особенно такие посты, как председатель подкомитета по печатным СМИ, или председатель подкомитета по телевидению и радиовещанию. Они давали возможность курировать большие отрасли в сфере СМИ. В каждом парламентском комитете - несколько постов: председатель комитета, его заместитель, а если в комитете много депутатов, то и заместители, включая первого; секретарь комитета и председатели подкомитетов.
Наш комитет, который занимался СМИ, официально назывался Комитет законодательного обеспечения свободы слова и средств массовой информации.
Вначале, повторюсь это была постоянная парламентская комиссия, переименованная в соответствие с новой Конституцией в комитет в 1996 году. Председателем комиссии был Понедилко Виктор Иванович, заместителем - Алексеев Владимир Геннадьевич, секретарём - Мишура Валерий Дмитриевич. Было в ней и три подкомиссии. Подкомиссия, по общим вопросам, по-моему, её называли по законодательным инициативам, или ещё как-то, её возглавлял народный депутат Украины - Рычагов Григорий Васильевич. И две конкретных подкомиссии - по печатным средствам массовой информации, её возглавлял народный депутат Украины Ткаченко Степан Кузьмич, который до избрания работал редактором мелитопольской районной газеты. И подкомиссия по телевидению и радиовещанию, которую, как уже говорилось, именовали ещё подкомиссией по электронным СМИ, или по аудиовизуальным СМИ. Её возглавлял народный депутат Украины - Аксёненко Сергей Иванович, который незадолго до этого работал редактором луганской телекомпании "Луга-ТВ". Надо сказать, что Понедилко, хотел вначале меня продвинуть на подкомиссию по законодательным инициативам. Но, в связи с тем, что я единственный из депутатов, по крайней мере в нашей Комиссии, работал в телевидении, именно я возглавил 01.06.1994 подкомиссию аудиовизуальных СМИ (так у меня записано в трудовой книжке), хотя на постоянную работу в парламент меня зачислили на мой День Рождения 25.05.1994, но зачислили ещё рядовым депутатом.
Сразу же после того, как я стал от имени Верховного Совета Украину курировать телевидение, началось посещение многочисленных телерадиоорганизаций, встречи с их руководством, разработка поправок к закону "О телевидении и радиовещании" и подготовка к формированию первого легитимного состава Национального совета Украины по телевидению и радиовещанию, а также разработка нормативного акта, по которому должен работать этот орган - положения о Национальном совете Украины по ТВ и РВ. К тому же у меня был округ. Территориально он совпадал с Лутугинским районом в Луганской области. Так и назывался Лутугинский избирательный округ N 254. Там проживало тогда 90 тысяч человек были колхозы и совхозы, заводы и шахты, маленькие города, посёлки и сёла. Я регулярно посещал свой округ, встречался с избирателями, руководителями района и предприятий, решал множество вопросов, начиная от невыплаченных пенсий и зарплат, заканчивая газификацией района. Поэтому телерадиовещанию не мог отдаваться в полной мере.
14.04.1998. Председатель подкомитета по телевидению и радиовещанию Верховной Рады Украины Сергей Аксёненко в рабочем кабинете.
Часть 4. Как Нацсовет стал конституционным органом
В этой работе речь идёт о Нацсовете, поэтому из многочисленной парламентской работы в области аудиовизуальных СМИ остановлюсь на этой теме.
Задача была, как можно быстрее создать действующий легитимный Нацсовет по ТВ и РВ, чтобы демократически избранная, находящаяся под контролем общественности структура решала вопрос с лицензированием телерадиоканалов и общим надзором за соблюдением законов вещательными телерадиоорганизациями. То есть вопрос стоял о том, чтобы отодвинуть от кормушки чиновников Гостелерадио и уменьшить влияние исполнительной власти на деятельность телерадиовещания.
Положение о Нацсовете - это временный акт, регламентирующий его работу. Мы собирались принимать отдельный закон и приняли его три года спустя. Но законы нужно готовить долго и тщательно, а времени не было. Поэтому решили пойти окольным путём. На основе закона о ТВ и РВ разработать и принять временное положение о Нацсовете, как подзаконный акт. А потом на основе этого положения разработать полноценный закон. Так оно и получилось.
В состав Нацсовета, согласно положению, четыре человека предлагал президент Украины, четыре - председатель Верховного Совета Украины. Потом все восемь человек утверждал парламент. Забегая наперёд скажу, что этот порядок не сохранился. Президент вообще хотел ликвидировать Нацсовет, чтобы все дела в отрасли решать единолично.
В 1996 году Нацсовета в проекте Конституции не было. Нам с депутатом от Харькова Владимиром Алексеевым удалось прописать его в Конституции во время, так называемой, Конституционной ночи 27-28.06.1996.
Мы выкрикивали из зала предложения во время голосования и два из них получилось прописать. Это слова о Нацсовете и о Гостелерадио в полномочиях президента и парламента. Кстати, Гостелерадио мы вначале хотели ликвидировать, а в Конституцию прописать, что президенты Национальных теле- и радиокомпаний назначаются президентом Украины по согласованию с парламентом. Когда эти предложения провести не удалось, мы прописали эту функцию для председателя Гостелерадио. Таким образом, этот орган стал конституционным и ликвидировать или переименовать его нельзя ни президентским указом, ни постановлением парламента или правительства, ни даже законом Украины. Только изменением Конституции, для чего нужно не менее трёхсот голосов и ещё массу согласований. Так, что хлопотное это дело. То же касается и Нацсовета по телерадиовещанию. Именно мы его сделали конституционным органом той памятной ночью далёкого 1996-го. Ниже я ещё вернусь к этому вопросу.
Но назначение членов Нацсовета удалось прописать только отдельно в полномочия президента Украины и в полномочия парламента. А не как было раньше -- председатель парламента и президент предлагают каждый свою четвёрку, а потом парламент утверждает всех восьмерых. Такую сложную процедуру во время бешенной конституционной ночи прописать было не реально. И с этих пор свою четвёрку президент назначает самостоятельно, без утверждения парламентом. Так же и парламент назначает свою. Это конституционное положение пришлось зафиксировать и в законе о Нацсовете, принятом годом позже, так как Конституция выше любого закона. Но здесь я забежал на несколько лет вперёд.
Часть 5. Обсуждение кандидатов в члены НС в администрации президента Кучмы
А тогда, в 1994 кандидатуры в Нацсовет начали готовить с лета. У меня по этому поводу состоялась встреча с тогдашним главой администрации президента Украины Дмитрием Табачником. В администрацию мы пошли вместе с председателем постоянной комиссии по СМИ Виктором Понедилко, там нас поджидал заместитель руководителя пресс-службы президента Кучмы Александр Кочетков. Он тогда неформально в администрации вёл вопросы телевидения. На многих форумах я выступал от парламента, он -- от президента. Ждали в коридоре. Табачник опаздывал. Понедилко не дождался и ушёл, поэтому встречались мы втроём. Я, Табачник и Кочетков. Запомнился огромный кабинет. Администрация президента располагалась в том же помещении, что и ЦК КПУ при советской власти. И в этом кабинете при Советском Союзе располагался кто-то из секретарей ЦК КПУ, возможно даже сам В.В. Щербицкий, может кто-то из его заместителей.
Разговор шёл в основном о кандидатуре В.А. Цендровского, которого наша парламентская комиссия выдвигала от имени председателя Верховного Совета Украины. Администрация президента активно выступала против этой кандидатуры. Я возражал. Правда допустил небольшую оплошность - проговорился, что выдвигает собственно-то не комиссия, а председатель Верховного Совета, именно так записано в проекте нашего положения о Нацсовете, после принятия которого и будут голосоваться персоналии. Разговор о Цендровском сразу прекратился - Табачник понял, что этот вопрос проще решить напрямую непосредственно с председателем Верховного Совета.
И они действительно решили этот вопрос напрямую - за моей спиной. После того, как я представил положение о Нацсовете 15 декабря 1994 года и парламент поддержал его, и я начал докладывать кандидатуры; неожиданно председательствующий А.А. Мороз сказал, что кандидатуры буду докладывать не я, как договаривались, а он лично. Все кандидатуры были согласованы и все он представил, как мы и решили, кроме одной - Цендровского он в самый последний момент заменил Яремчуком. Позже Александр Александрович Мороз поближе познакомился с Владимиром Андреевичем Цендровским - тот, как президент УТС и помогал противостоять монополизации телерадиоэфира со стороны президентской власти. Мороз очень жалел, что выкинул Цендровского из списка, поэтому помог нам провести его во Временную комиссию по изучению ситуации в телерадиоинформационном пространстве Украины, которую я возглавил. Остался в ней Цендровский и когда комиссии предоставили статус следственной. Но тогда, в 1994 он в Нацсовет не прошёл.
Обсуждали с Табачником и кандидатуру председателя Нацсовета на которую окружение президента Л.Д. Кучмы планировало назначить В.М. Петренко знакомого Леонида Даниловича по совместной работе в Днепропетровской области. Петренко возглавлял тамошний отдел Гостелерадио, в то самое время, когда Кучма - Южмаш. Мои собеседники сказали, что неожиданно президент вообще отказался вводить Петренко в Нацсовет. С Леонидом Даниловичем такое случалось - внезапная перемена настроения, влекущая за собой резкое изменение уже согласованной позиции. Обычно он делал такое после тех или иных встреч. Почему Табачник и занял пост главы администрации президента, чтобы нежелательные посетители не могли проникать в кабинет Кучмы, а уж если проникнут, то переубедить президента имея к нему доступ с раннего утра до поздней ночи. Перед выборами все думали, что Табачник - глава избирательного штаба Кучмы займёт должность министра иностранных дел. Но он предпочёл стать главой администрации президента и этот пост при нём стал очень влиятельным.
В то время бытовал даже анекдот: "-Вы знаете кем работает Леонид Данилович Кучма? / - Ну и кем же? / - Президентом в администрации Табачника...". После отставки Табачника его фамилию в анекдоте меняли в зависимости от того, кто возглавлял администрацию, например, одно время вставляли фамилию Медведчука. Но изначально анекдот появился о Табачнике.
В описываемой мной ситуации Кучму его окружение убедило всё же подать кандидатуру Петренко. У них уже была разработана особая методика давления на Кучму - после отказа две недели вообще не напоминать президенту об отвергнутой кандидатуре, а потом поднять вопрос как бы случайно и мягко переубедить главу государства. Забавно - что о человеке, который лично познакомился с Кучмой, придворные карьеристы говорили, что он "родился". Я вначале не понял смысла этого термина, когда мне об этом в 1995 рассказал Кочетков, после как я познакомился с президентом Л.Д. Кучмой в здании его администрации. Оказывается, слово "родился" означает в переводе на человеческий язык -- появился в памяти президента. После этого о таком человеке можно было замолвить словечко и продвинуть его на тот или иной пост. Незнакомых ему людей Кучма, как правило, никуда не продвигал. Я не собирался идти работать в команду Кучмы (тогда такой термин был - "команда президента"), поэтому моё "рождение" в его голове ни к чему хорошему не привело. Наоборот, он мне обещал помочь в борьбе с разворовыванием в отрасли аудиовизуальных СМИ, а сам стал в открытую противодействовать работе возглавляемой мной Следственной комиссии.
На той же встрече в 1994 году говорили и о своеобразной ротации. Как мне объясняли мои собеседники -- Леониду Даниловичу, мол, было неловко выдвигать своего земляка Петренко не только председателем, но и рядовым членом Нацсовета. Тогда много говорили о засилье Днепропетровского клана, поэтому Кучма попросил Мороза, чтобы тот выдвинул Петренко от своего имени. Взамен президент согласен выдвинуть от себя любую кандидатуру, поданную Морозом. За этим скрывалась определённая хитрость, весь смысл которой стал ясен мне позже. А тогда, в 1994 я передал Александру Александровичу просьбу Леонида Даниловича, в результате Петренко был выдвинут от имени Мороза, а от имени Кучмы был выдвинут член Соцпартии (которую тогда А.А. Мороз возглавлял) профессор В.А. Кудин (1925-2018).
Эта ротация позже, в 1999 году аукнулась мне, когда я сам стал членом Нацсовета и претендовал на пост его председателя. Это было ещё до того, как Кучма окончательно рассорился с тогдашним председателем Верховной Рады Украины А.Н. Ткаченко. Александр Николаевич сказал мне, что Кучма требует квоту председателя Нацсовета себе, так как предыдущий председатель был якобы по квоте парламента. Поэтому я могу претендовать лишь на пост первого заместителя или ответственного секретаря. Мы тогда прописали в законодательстве, что если председатель от одной ветви власти, то его первый заместитель и секретарь должны быть от другой (здесь я перечислил три должности из восьми - четвёртая простой, не первый заместитель, и четыре члена Нацсовета без должностей, плюс аппарат). Я конечно объяснил председателю парламента, что Кучма имел фактически своего руководителя в прошлом созыве, но формально-то это было не так. Формально Петренко шёл по квоте председателя парламента...
О других подводных камнях ротации Петренко на Кудина я расскажу ниже.
Ещё один момент запомнился на встрече с главой администрации президента, это то, что когда я сказал о его молодости (Табачник занял свой высокий пост в 30 лет), то, ему явно мой комплимент понравился, Дмитрий Владимирович добавил, что у него есть достижения и до 30 лет. В 29 он стал первым замом главы госкомитета Украины по прессе и полиграфии.
Часть 6. Появление первого легитимного состава Нацсовета
15 декабря 1994 года я с парламентской трибуны докладывал проект положения о Национальном совете Украины по телевидению и радиовещанию, которое было принято в тот же день в качестве нормативного акта, регулирующего деятельность Нацсовета - высшего органа в области телерадиовещания. И, на чём мы особо акцентировались, -- вневедомственного органа. Положение мы разработали, отталкиваясь от норм закона Украины "О телевидении и радиовещании". Я сам написал несколько разделов. Тщательно прописали пункты, защищающие свободу слова. Например, Нацсовет не имел права сразу закрыть телерадиокомпанию за то или иное нарушение - вначале надо было на отдельном заседании вынести предупреждение, а для заседания нужен кворум, который могут сорвать три из восьми членов Нацсовета, так как мы прописали, что нужно минимум шесть членов для правомочного заседания. Если не подействовало предупреждение - на другом заседании - ещё одно - строгое предупреждение. Если и это не подействовало, на ещё одном заседании Нацсовет имеет право назначить нарушителю штраф, размеры которого мы ограничили исходя из стоимости лицензии, то есть из финансовых возможностей ТРК. Если не подействовал штраф, то отнимать лицензию Нацсовет может не напрямую, а исключительно через суд. А для того, чтобы подать в суд, надо проводить отдельное заседание, то есть снова искать кворум. Разумеется, такая тщательность защитила многие неугодные власти телерадиоорганизации. Позже эти нормы перекочевали в закон о Нацсовете, который я докладывал в 1997 году.
Прописали мы и выдвижение членов Нацсовета от парламента, эти нормы тоже перекочевали в закон и благодаря им я в 2005 году подавал в суд на парламент, когда он их нарушил. Выдвижение кандидатов в члены Нацсовета проводили не только депутатские группы и фракции, но и общественные организации, работающие в отрасли, а голосование должно проводится в парламенте с учётом рейтингового принципа.
15 декабря 1994 года. Народный депутат Украины, председатель подкомиссии Верховного Совета Украины по телевидению и радиовещанию Сергей Иванович Аксёненко докладывает с парламентской трибуны проект положения о Нацсовете по ТВ и РВ.
Подготовили мы и восьмёрку кандидатов в члены Нацсовета - от председателя Верховного Совета Украины А.А. Мороза предлагались - Петренко Виктор Михайлович (на самом деле это кандидатура Кучмы, о чём я сказал выше), на тот момент - генеральный директор Днепропетровской областной государственной телерадиокомпании. Так же от имени председателя Верховного Совета предлагались - Мащенко Иван Гаврилович (1938-2019) много лет работавший генеральным директором дирекции программ украинского телевидения и снятый в 1991 за поддержку ГКЧП, на момент выдвижения в Нацсовет он был проректором Укртелерадиоинститута; Погорилко Виктор Фёдорович, юрист, профессор, заведующий отделом в институте Государства и права; Цендровский Владимир Андреевич, президент УТС. Но как говорилось выше, председатель Верховного Совета А.А. Мороз в тайне от всех неожиданно заменил Цендровского на Яремчука Олега Ивановича начальника главного производственно-технического управления Национальной телерадиокомпании Украины.
Как я уже упоминал, Мороз потом сильно жалел о своём поступке, когда обострилась его борьба с президентом Кучмой, когда Мороза не пускали на телевидение. Подобные тайные и неожиданные ходы изумляли его соратников, так что от него в конце концов ушли самые преданные. По сути такие ходы, в определённые моменты составляли силу Мороза, но они же и погубили его карьеру. Для меня в 1994 году, этот поступок стал неожиданным. Мороз умел производить впечатление искреннего, как говорят на Украине, "щирого" человека. С Яремчуком я познакомился в процессе работы, остальные кандидатуры прошли собеседование в постоянной комиссии по СМИ.
Также встречались мы и с кандидатами от президента, так как в то время всех утверждал парламент. Как уже говорилось, только после принятия Конституции в 1996 году парламент напрямую давал свою четвёрку, а президент напрямую свою, безо всякого согласования с Верховной Радой.
От президента Украины в 1994 году были избраны - Кочетков Александр Борисович, заместитель руководителя пресс-службы президента Кучмы, до того он работал в пресс-центре и видео-центре Южмаша, предприятия, которое возглавлял всё тот же Кучма; Кудин Вячеслав Александрович, профессор, заведующий кафедрой Киевского государственного университета им. Т. Г. Шевченко, как я уже писал, на самом деле его выдвинул А.А. Мороз; Ляхов Александр Иванович, доцент, декан факультета радиосвязи, радиовещания и телевидения, Одесского института связи; Слободян Николай Иванович, доцент, проректор Киевского института театрального искусства. Забегая вперёд скажу, что после того как я в 1999 возглавил Нацсовет взял Н.И. Слободяна к себе на должность советника. Ещё одним моим советником стал другой бывший член Нацсовета -- В.А. Кудин.
Советником стал также мой институтский товарищ Курий Сергей Иванович.
10.09.2003. Киев. Сергей Иванович Аксёненко и Сергей Иванович Курий.
После того, как прошли горнило парламентского голосования, члены Нацсовета своим председателем избрали В.М. Петренко, заместителем по творческим вопросам - Н.И. Слободяна (он же исполнял обязанности первого заместителя), заместителем по техническим вопросам - А.И. Ляхова.
Внешне всё выглядело так, что распределение прошло справедливо -- председатель от главы парламента, а два его заместителя -- от президента. Но с учётом того, что Петренко на самом деле представлял Кучму, понятно, что всю власть в Нацсовете захватили назначенцы президента. Все три руководителя Нацсовета были ставленниками Кучмы! Вот к чему привёл невинный, казалось бы, обмен Петренко на Кудина. Как я уже рассказывал выше -- когда Л.Д. Кучма просил А.А. Мороза выдвинуть от себя Петренко, а Кучма готов взамен выдвинуть любого человека, названного Морозом, Леонид Данилович это аргументировал тем, что мол, ему неловко представлять своего земляка, Петренко работал в Днепропетровске, как и Кучма. А на самом деле Леонид Данилович жестоко обманул Александра Александровича. Дело в том, что пост председателя приравнивался по значимости к посту двух его заместителей. Считалось, что если председатель будет от четвёрки предложенной руководителем парламента, то оба зама -- от президентской. И наоборот. Когда Петренко, стал председателем, он формально был выдвиженцем Мороза, поэтому все восприняли нормально, что выдвиженцы Кучмы -- Ляхов и Слободян, стали заместителями. И Морозу нечего было возразить. Если бы он стал рассказывать, как его облапошили, то ситуацию он вряд ли бы изменил, а только дал бы повод своим противникам посмеяться над собой.
В то время закон ещё не предусматривал профессиональной работы (работы по трудовой книжке) для простых членов Нацсовета, это положение ввели только в 1997 году и уже мы, избранные в 1999 работали на постоянной основе. А из состава, избранного в 1994 на постоянной основе работали лишь председатель и два его заместителя. Ещё раз напомню -- все три назначенцы Кучмы -- из членов НС только они работали на постоянной основе. Остальные приходили всего лишь на заседания, которые обычно проводились раз в неделю и обычно по четвергам, хотя в виде исключения могло быть назначено и чрезвычайное заседание, но такие проводились очень редко, если вообще проводились. Поэтому реального влияния члены НС, работающие на общественных началах не имели, несмотря на свой высокий статус. Всем заправлял председатель Петренко и верхушка аппарата, во главе с исполнительным секретарём Плаксюком Юрием Александровичем, включая некоторых начальников управлений и отделов - частотного, лицензионного, юридического. В то время, если мне не изменяет память, управления назывались службами, а меньшие подразделения назывались, традиционно, отделами. Потом службы переименовали в управления.
Одно уточнение -- не стоит путать исполнительного секретаря Нацсовета, с ответственным секретарём. Исполнительный секретарь -- не является членом Нацсовета, это просто самый высокопоставленный сотрудник аппарата Нацсовета, руководитель аппарата. После того, как Ю.А. Плаксюк был назначен гендиректором ТРК "ICTV" исполнительным секретарём Нацсовета стал Горобцов Владимир Алексеевич (1953-2014), которого я знал с 1994, когда он заведовал секретариатом постоянной парламентской комиссии по СМИ. С Горобцовым я работал также, когда возглавлял Нацсовет в 1999-2000.
Должность ответственного секретаря, назначаемого из членов Нацсовета появилась позже -- в законе, который я разрабатывал и проводил через парламент в 1997. Этот член НС курирует работу аппарата.
Надо сказать, что восемь членов НС, согласно нашему закону относились к первой категории госслужащих. То есть имели самые высокие ранги госслужащих -- с первого по третий, из пятнадцати имевшихся тогда рангов. Предполагалось, что председатель будет иметь первый ранг. Оба его заместителя и секретарь -- второй. А четыре оставшихся рядовых члена -- третий.
Часть 7. Главное отличие лицензирования телерадиокомпаний от выдачи разрешений на выпуск печатных СМИ
С первых же дней работы Нацсовета, созданного в декабре 1994, с ним начались "непонятки". Наверное, это полужаргонное слово лучше всего характеризует, что происходило. На словах всё было хорошо, я неоднократно встречался с председателем, его замами, членами Нацсовета, все обещали работать прозрачно и исключительно в рамках закона. На деле всё было далеко не так.
Начиная с офиса. Мы несколько раз находили Нацсовету помещение. Там делали солидный ремонт, затем руководство Нацсовета говорило, что офис не подходит или покидало его по каким-то другим причинам. И учреждение переезжало в новый офис. Я не мог понять, что происходит, пока сам не сел в кресло председателя Нацсовета в 1999 году. Кстати, в то время -- это учреждение располагалось в пятиэтажном особняке в центре Киева по адресу Шота Руставели 9, где сейчас (на 2020 год) находится офис Государственного комитета лесного хозяйства Украины. Недалеко от улицы Крещатик. С другой стороны Крещатика у нас был ещё один офис - несколько кабинетов в здании напротив Украинского дома. Так, что Нацсовет не бедствовал в то время. Здание на Шота Руставели привычно пребывало в состоянии ремонта. И как только я обосновался в кабинете -- ко мне потянулись подрядчики. Один за другим ко мне записывались на приём руководители строительных фирм. Все знали сколько у меня на счету государственных денег. Все предлагали закончить ремонт за государственный счёт с большим откатом. Один предложил несколько десятков тысяч долларов, по курсу 1999-го; другой - подарить квартиру в Киеве (правда на окраине, в спальном районе). Я конечно отказался, но понял, почему Нацсовет постоянно ремонтировал свой офис.
06.03.2000. Руководитель Национального совета Украины по телерадиовещанию С.И. Аксёненко в рабочем кабинете.
Кстати, то здание на Шота Руставели было дореволюционным, говорят там в конце XIX, начале ХХ вв. был публичный дом. Там были деревянные перекрытия. И вот, как-то вечером, в новостях я увидел, как подобный дом сгорел во время пожара. Вспыхнул, как спичка. Когда я на следующее утро пришёл на работу, поинтересовался у начальницы финансово-экономического управления - есть ли у нас в здании огнетушители? Оказалось, что нет. Я велел купить.
Также как-то после очередной гибели шахтёров (такие трагедии, к сожалению, нередки в истории Украины) в стране был объявлен траур. Я приказал вывесить на входе в здание государственный флаг с траурной ленточкой. Как это положено для государственных учреждений. Оказалось, у нас нет флага. Чтобы соблюсти траур -- я велел купить Нацсовету флаг, ну и траурную ленточку заодно. Получается мой предшественник, переезжая с офиса в офис с целью "освоить" как можно больше государственных денег не позаботился о самом необходимом.
01.02.2000. И.о. председателя Нацсовета С. Аксёненко в рабочем кабинете.
Но ремонты - это мелочь. Самые большие деньги крутились в сфере распределения частот, которые до того были государственными. Вот тут-то и были самые большие злоупотребления. С самого 1995 года этот процесс шёл непрозрачно, хотя мы, создавая коллегиальный орган, утверждённый парламентом, рассчитывали, что члены Нацсовета, как государственные деятели выведут эту важную сферу из чиновничьих кулуаров. Именно так - государственных деятелей, мы противопоставляли чиновникам. Но увы... увы... увы...
С самого начала началась непонятная возня вокруг общенациональных теле- и радиоканалов, принадлежащих государству. Они покрывали большую часть площади Украины и были очень привлекательны, как для политических сил, так и для рекламодателей.
Частоты -- особый ресурс, тем что он ограничен. В середине 1990-х на Украине не было цифрового вещания, на него планировали переходить в далёкой перспективе, а пока существовало только аналоговое. Не было и альтернативы телерадиовещанию, вроде нынешнего Ютуба. А количество частот ограничено самой природой.
Скажем, если я хочу получить лицензию на выпуск газеты или журнала, мне надо соблюсти только два условия - проследить, чтобы название моего СМИ не было занято кем-то другим и не писать в заявлении и программных целях, что моё издание будет призывать к свержению государственного строя или пропагандировать порнографию и насилие. Если правильно заполнить документы и заплатить пошлину, разрешение на выпуск тебе обязаны дать. Я здесь не говорю о такой ненормальной стране, как Украина после Евромайдана с её законами о декоммунизации и всем остальным безумием - я о нормальных государствах. А на Украине после Евромайдана даже отказали регистрировать газету под названием "Левый марш" из-за того, что такие слова встречаются у Маяковского. Хотя у Маяковского встречаются и другие слова -- "флейта", "пароход", "облако" -- их тоже надо запретить по логике украинских националистов? Но безумие постмайданной Украины -- тема отдельного разговора.
В отличие от печатного СМИ, на теле- и радиоканал, чтоб получить лицензию надо бороться с конкурентами.
Представьте, вы выдаёте разрешения (лицензии) на выпуск печатных СМИ. У вас есть сто претендентов. Если они правильно заполнили документы; если в программной концепции своего СМИ не призывают к свержению строя, к насилию, не собираются распространять порнографию и печатать, что-то иное прямо запрещённое законом; если они выплатили необходимые пошлины государству; если вы уже не зарегистрировали СМИ с тем же самым названием -- в течение месяца вы обязаны выдать им всем лицензию -- разрешение на выпуск газеты, еженедельника или журнала. На Украине такая лицензия официально называется свидетельством о государственной регистрации печатного средства массовой информации.
А вот если вы выдаёте лицензии на частоты и у вас есть сто претендентов на одну частоту, то вы при всём желании выдать всем лицензии не сможете. И из сотни претендентов, вам придётся отсеять 99 или 98, ну максимум 97, если делить время вещания на троих, что категорически не рекомендуется так как канал будет рыхлым по контенту, без единой программной концепции.
Как главный редактор печатного СМИ, когда я получал в 2005 году разрешение на выпуск журнала "Время Z", всяческие "доброхоты", пугали, что мне разрешения не дадут, и предлагали решить вопрос за большие деньги. Я вместо этого прочёл закон, инструкцию, сам заполнил документы, отнёс в регистрационный орган и через месяц имел на руках свидетельство о государственной регистрации печатного средства массовой информации. Документ, дающий право на выпуск журнала и продажу его во всех торговых точках Украины, право на оформление подписки. И обошёлся мне этот документ не в 5000 долларов, как предлагали решить вопрос "доброхоты", а всего в 150, если пересчитать на гривны по курсу тех лет. 150 долларов это государственный сбор за выдачу свидетельства. А документы для подачи, я сделал сам, никого не нанимая.
А вот при выдаче лицензии на телерадиовещание, повторюсь ещё раз, если на десять каналов, сто претендентов (обычно их бывало больше), то хочешь -- не хочешь, а девяти из каждой десятки придётся отказать, потому, что количество частот ограничено.
Если чиновники на ровном месте пытаются брать взятки, задерживая процесс, пугая трудностями при получении самого простенького разрешения, то понятно, что когда претендентам отказывает не только злая воля человека, но и сама природа (ограниченность частот), то возможны громадные злоупотребления.
И ещё один фактор - инфраструктура каналов вещания создавалась при СССР всем народом. В ценах 1995 года инфраструктура общенационального канала в совокупности была около миллиарда долларов! Не миллион, а сотни миллионов, под миллиард, как мне тогда докладывали специалисты. Понятно, что это был очень "лакомый кусочек". Основные частоты были перераспределены в середине 1990-х, всё устоялось, поэтому сейчас трудно описать тот накал страстей, когда начался передел советского наследия в виде каналов вещания.
Это ещё одна грань формирующая неповторимый дух того времени, которое называют "лихими девяностыми". Довольно гадкого времени. Понятно, что тогда мы были молоды, отсюда определённая ностальгия, но, если говорить объективно, это было время всеобщего передела, бандитских разборок, галопирующей инфляции. В общем, на мой взгляд, всё было гораздо хуже, чем при Советском Союзе.
09.08.1999. Сергей Аксёненко в рабочем кабинете.
Часть 8. Почему Следственная комиссия пожалела Нацсовет
Когда ситуация стала выходить из-под контроля мы в 1995 создали Временную следственную комиссию по изучении ситуации в телерадиоинформационном пространстве. Я стал во главе этой комиссии, моими заместителями были выбраны народные депутаты Украины - Левко Лукьяненко, известный диссидент, отсидевший 25 лет в советских тюрьмах, и Владимир Алексеев, депутат из Харькова. Лукьяненко я предложил заместителем, чтоб украинские националисты не обвиняли нашу комиссию в политической ангажированности. Мы то, с Алексеевым -- против националистов.
В силу круга своей деятельности Следственная комиссия по сути увела у постоянной парламентской комиссии (с 1996 года -- комитета) примерно 90 процентов её полномочий. Ведь постоянная комиссия по СМИ занималась печатными и электронными СМИ, плюс выработкой законодательных предложений по всем СМИ. Электронные СМИ -- телевидение и радиовещание, к тому времени были важнее газет и журналов. Особенно для политики, да и для бизнеса, ввиду более всеохватывающей рекламы. С появлением Следственной комиссии электронные СМИ, ушли под её контроль. Тем более, что председатель Следственной комиссии, параллельно возглавлял подкомиссию по телевидению и радиовещанию (с 1996 -- подкомитет) в постоянной комиссии (комитете) по СМИ. К тому же Следственная комиссия, обладая всеми правами постоянной комиссии (включая законодательные инициативы, права на которые имел любой депутат, но предложение комиссии было легче провести), имела ряд дополнительных прав. Такие, как права на изъятие документов в государственных и негосударственных структурах, право допроса должностных лиц. Таким образом, Временная следственная комиссия по изучении ситуации в телерадиоинформационном пространстве отняла у постоянной комиссии, возглавляемой В.И. Понедилко, большую часть её влияния.
По сути права постоянной комиссии распространялись теперь на печатные СМИ, так как временные (и особенно следственные) комиссии имеют приоритет над постоянными в силу чрезвычайного характера своей работы. Недаром вскоре В.И. Понедилко и один из членов моей подкомиссии В.Ф. Шевченко начали борьбу против меня и В.Г. Алексеева внутри постоянной комиссии. А председатель Нацсовета В.М. Петренко открыто обвинил Следственную комиссию в том, что она хочет стать над Национальным советом Украины по телевидению и радиовещанию и над Государственным комитетом Украины по телерадиовещанию. И действительно руководство этих госструктур и видные чиновники побывали у нас на допросах. Изъяли мы и ряд документов. Вскоре президент Кучма стал сильно мешать работе Следственной комиссии, хотя при личной встрече в 1995 обещал, что будет помогать.
25.05.1996 (на мой День Рожденья) Кучма своим распоряжением создал в структуре исполнительной власти в противовес нашей Комиссии свою, которая имела почти идентичное название -- "Комiсiя з питань вивчення ситуацiї в телерадiоiнформацiйному просторi України". Для сравнения возглавляемая мной комиссия официально называлась на украинском языке -- "Тимчасова слiдча комiсiя Верховної Ради України по вивченню ситуацiї в телерадiоiнформацiйному просторi України". Президентскую комиссию возглавил вице-премьер-министр по гуманитарным вопросам академик И.Ф. Курас (1939-2006), с которым я встречался несколько раз и который запомнился мне обтекаемой формой речи, как говорится -- "вокруг да около", "и нашим и вашим". Курас бывший работник ЦК КПУ. В письмах мне летом 1996 года он подписывался, как вице-премьер министр Украины и председатель комиссии по вопросам изучения ситуации в телерадиоинформационном пространстве Украины. Получается, как бы мой коллега, возглавляющий параллельную комиссию. Кстати, идея настолько понравилась, что в следующем после моего, третьем созыве парламента появилась Временная следственная комиссия по изучению ситуации в информационном пространстве Украины. То есть за счёт сокращения названия (у меня пространство телерадиоинформационное) взяли больший охват. Но кроме факта появления я ничего не слышал о деяниях сей комиссии.
Как это не удивительно, широта полномочий и большая влиятельность возглавляемой мной комиссии определялась филологией. Всё дело в названии.
Например, параллельно с моей или чуть позже работала комиссия по расследованию разворовывания при ремонте "Палаца Украина", когда мётлы закупались на государственные деньги по цене пылесосов, то есть в сотни раз дороже реальной стоимости. Моя комиссия нашла аналогичное воровство, например, при государственных закупках в системе Гостелерадио. Но если та следственная комиссия занималась только одним объектом, то наша Следственная комиссия (пишу здесь везде с большой буквы, так как имею ввиду конкретную структуру), занималась целой отраслью -- телерадиовещанием. С его сотнями телерадиокомпаний и предприятий связи концерна РРТ, с его государственными органами и коммерческими структурами, с его творческими объединениями, типа Укртелефильма. Вторгались мы и в параллельные сферы, а именно в кинобизнес и связь. Помню несколько заседаний Следственной комиссии, куда приглашались связисты, в том числе руководители профильных госорганов этой отрасли. Были заседания куда приглашались руководящие работники в сфере украинского кино. Это при том, что концерн РРТ (куда входили телевышки), организация связи, был включён в структуру Гостелерадио, как и студия Укртелефильм, которая занималась съёмкой кино. Их руководители и коллективы выразили желание встретится с членами Следственной комиссии, как только она была создана.
05.11.1996. Председатель Следственной комиссии Аксёненко С.И.
В парламенте я старался не выступать на политические темы, иначе половина депутатов, из противоположного лагеря не будет голосовать даже за мои нейтральные законопроекты. Хотя изредка приходилось и выступать на политические. Раз мне дали слово, а получилось так, что это было 22 апреля - тогда я поздравил страну с Днём Рождения В.И. Ленина. Тогда заседания транслировались на всю Украину. Или во время выборов в РФ 1996, я призвал всех граждан Украины, у кого есть родственники в России, звонить им и агитировать, чтоб Зюганова поддержали во втором туре, чтоб Ельцин не прошёл. Об этом моём выступлении потом писали в газетах, либералы, очень возмущались. Я неоднократно требовал импичмента Кучме. Бывало выступал по делам своего округа. Но в целом, как политик я замолчал, хотя до этого был очень активен. Я понял, что в украинском парламенте, по крайней мере в то время, возможен только принцип "или-или" - или ты выступаешь, как политик, или - как специалист. Объединить их в одно невозможно. Мне надо было, чтобы против попыток разворовывания и монополизации эфира, голосовали не только левые, но и националисты, из числа противников Кучмы (а такие имелись тогда, хотя их было мало), иначе голосов не хватит. Поэтому выступал я в основном только по чисто специализированным вопросам, связанным с телерадиовещанием и именно так воспринимался в парламенте. Если бы был ярким политиком, то чтоб я не предлагал, националисты всё равно голосовали бы против моих законопроектов, даже если бы они им были выгодны, голосовали бы против только потому, что это предложил Сергей Аксёненко. Я так, хоть все знали, что я коммунист, что выбран от округа на Луганщине, но воспринимали меня, как чисто телевизионного деятеля. Я даже вёл заседания представителей парламентских групп и фракций, когда перед каждой сессией решался вопрос об освещении работы парламента в аудиовизуальных СМИ, и все нормально это воспринимали, хоть был я самым молодым депутатом Верховного Совета.
Кстати, начиная с 1997, или даже с конца 1996, я представлял свои законопроекты на украинском языке, хотя до того выступал с трибуны парламента и с места исключительно на русском. Конечно же на украинском я выступал только тогда, когда законопроект ставился на голосование. Я обнаружил, что есть такая прослойка среди украинских националистов, которые будут голосовать против всего, что докладывалось на русском, только из-за того, что докладчик говорил по-русски. А вот среди русскоязычных депутатов таких комплексов нет. И я рассудил, что, выступая по-украински - этих я не отпугну, зато добавлю несколько голосов, или даже несколько десятков голосов людей для которых языковая проблема является стержнем их существования... Как видите, чтобы не скатываться в этих мемуарах на голую политику, я стараюсь выражаться помягче и покорректней. Хотя это трудно, когда упоминаешь о таких людях, как украинские националисты.
Между прочим, мне приходилось преодолевать вето на проведённые мной законы. После голосования президент Кучма возвращал закон неподписанным используя право вето. Для того, чтобы просто провести закон, надо набрать в парламенте простое большинство голосов, а для преодоления вето -- две трети. Мне приходилось, убеждая депутатов проводить и такие голосования. Правда после этого Кучма всё равно не подписывал закон в нарушение всех норм и правил, хотя обязан был подписать. Но беспредельщина кучминской власти -- это тема отдельного разговора. У меня складывается впечатление, что после развала Советского Союза и получения независимости Украина ни разу не имела нормальной достойной власти.
Март 1996. Народный депутат Украины Сергей Аксёненко.
Надо сказать, что в парламенте можно было выступать как с трибуны, так и с зала. Причём в 1994 году я застал ещё то время, когда рабочие места депутатов не были оборудованы микрофонами -- вместо этого в трёх проходах стояло по микрофону, на подставке, как на тогдашней эстраде. Чтобы выступить из зала -- мы становились в очередь к этим микрофонам. Мне тоже довелось так выступать. Хотя вскоре, ещё в том же 1994 наши рабочие места оборудовали персональными микрофонами и выступать из зала мы стали, как и сегодняшние депутаты -- со своего рабочего места в парламенте. Так, что я выступал как с трибуны, так и с места, а также от микрофона в проходе. Подчёркиваю, эту деталь, потому, что мемуары и ценны подобными деталями. Добавлю, что уже имея опыт выступления с парламентской трибуны, я был во время первого доклада (от простого выступления доклад отличается среди прочего тем, что приходится отвечать на вопросы), так вот во время первого доклада с парламентской трибуны, был удивлён тем, что без микрофона в ухе вопросов с мест было неслышно.
Экран в зале парламента в 1990-е во время одного из выступлений народного депутата Украины по 254-му Лутугинскому избирательному округу Луганской области С.И. Аксёненко.
Надо сказать, что о работе Следственной комиссии я уже говорил в предисловии к своему докладу по итогам её работы. Этот доклад с предисловием я уже разместил в интернете. И вообще о нём много написано, как указывал председатель Нацсовета В.М. Петренко в своей брошюре "Следственный марафон" о заседании парламента 13.05.1996, где был заслушан мой доклад: "с момента выхода в эфир первой передачи украинского телевидения в ноябре 1951 года вопрос о положении дел в электронных средствах массовой информации нашего государства на таком высоком уровне не рассматривался".
Поэтому здесь о работе Следственной комиссии повторяться не буду. Расскажу лишь кратко то, что нужно для нынешних мемуаров.
Итак, в комиссию вошли - народные депутаты Украины Сергей Аксёненко (председатель), Владимир Алексеев (заместитель председателя), Левко Лукьяненко (заместитель председателя), Александр Новиков (секретарь комиссии), Мыкола Горбаль, Валентин Уланов, Иван Билас (этот в комиссии фактически не работал). Кроме депутатов парламента в комиссию вошли - член Национального совета Украины по телерадиовещанию Вячеслав Кудин, старший прокурор управления общего надзора Генпрокуратуры Мирослава Курочка, полковник, начальник отдела СБУ Сергей Лященко и президент Украинского телевизионного союза Владимир Цендровский. Вскоре Лещенко, затем Курочка по приказу своего начальства, под воздействием публично выраженного недовольства президента Кучмы, прекратили работать в комиссии. Комиссия была создана 14.09.1995, а 04.11.1995 получила статус следственной, тогда же в неё добавили Новикова, Уланова и Биласа.
Несмотря на то, что мы проверяли среди прочего и Нацсовет по телерадиовещанию, в комиссию вошёл и член Нацсовета Кудин Вячеслав Александрович. Замечательный человек, фронтовик, родился он 19 февраля 1925 года, умер 10 декабря 2018 года. В 1965-1968 годах был ректором Киевского института театрального искусства, а в то время о котором я пишу, он был профессором, заведующим кафедры логики, этики и эстетики Киевского государственного университета. Я хорошо знал Кудина, бывал и у него дома, в квартире в центре Киева и на даче под Киевом, очень уважал этого человека. Но в Нацсовете он занимался творческими вопросами и нарушения закона в распределении частот, в лицензировании, в имущественных вопросах отследить не мог. К тому же члены Нацсовета, кроме председателя и двух заместителей, как уже говорилось, работали на общественных началах. То есть появлялись в учреждении раз, максимум два раза в неделю, на несколько часов, когда проходят заседания Нацсовета. Понятно, что в таких условиях они лишь освящали своими голосами, то что решил председатель и верхушка аппарата этой организации. Но, с другой стороны, включение в состав комиссии члена Нацсовета означало, что не Нацсовет будет главным объектом приложения работы комиссии.
13 мая 1996 года. Народный депутат Украины, председатель Временной следственной комиссии Верховного Совета Украины по изучению ситуации в телерадиоинформационном пространстве Украины Сергей Иванович Аксёненко делает доклад по результатам работы комиссии.
Комиссия нашла массу нарушений в работе Гостелерадио, Национальной телекомпании, многих других структур обретавшихся в украинском телерадиовещании. Среди прочего было обнаружено, что Нацсовет выдаёт лицензии с нарушением закона; не всё в порядке с заключением договоров и финансовой документацией; не составлены многие внутренние регламентирующие акты, что даёт широкую возможность произвола и многие другие нарушения. Но мы пожалели Нацсовет и в докладе по итогам работы Следственной комиссии 13 мая 1996 года я лишь слегка критиковал его работу. Об этом можно прочесть в моём докладе, который сейчас размещён в интернете. Во-первых, орган был новый, только что созданный, поэтому было чем оправдываться его руководителям, мол не заработали мы в полную силу, времени не было. Во-вторых, администрация президента хотела ликвидировать Нацсовет (он тогда ещё не был прописан в Конституции) и всё отдать на откуп чиновникам Гостелерадио.
Как я уже говорил, в Конституции упоминание об этом органе появилось с моей подачи. Здесь я остановлюсь на этом подробнее. Парламентская комиссия по доработке проекта Конституции во главе с М.Д. Сиротой (1956-2008), погружённая в политические дрязги, не внесла в проект Конституции ничего связанного с телевидением. Поэтому во время, так называемой Конституционной ночи с 27 на 28 июня 1996 года, мы с депутатом из Харькова Владимиром Алексеевым забивали в Конституцию положения, касающиеся телевидения с голоса. В результате удалось прописать в полномочия президента Украины и парламента обязанность назначать четырёх членов Нацсовета от каждой ветви власти. Так Национальный совет Украины по телевидению и радиовещанию (Национальный совет Украины по вопросам телевидения и радиовещания) стал конституционным органом. После этого его уже нельзя было ликвидировать, как это хотела сделать администрация президента. Они хотели лицензирование, распределение частот вещания и контроль над телерадиоорганизациями передать в руки Гостелерадио, потому, что там тогда они назначали чиновников никого не спрашивая, а членов Нацсовета надо было согласовывать с парламентом.
Естественно в бурном шуме Конституционной ночи не было возможности прописать старый порядок формирования Нацсовета, когда половину кандидатов представлял президент, вторую половину - председатель парламента и всех утверждал парламент. Теперь - президент своим указом назначал своих членов напрямую, а парламент соответствующим постановлением - своих. Здесь конечно получился перекос в сторону президентской власти, так как в парламенте есть представители разных политсил в том числе, как правило и президентской. Поэтому люди президента оказывались не только в президентской, но и в парламентской четвёрке. Но и то хорошо, что всего не забрал президент как хотел. Так как Конституция выше закона, нам пришлось и в закон прописать тот порядок формирования Нацсовета, который мы продавили Конституционной ночью. Но чтобы дать рычаги в руки оппозиции, как говорилось выше, мы ввели норму, по которой заседания Нацсовета являются правомочными если на них присутствуют не менее шести членов. Таким образом, три оппозиционно настроенных члена могут сорвать кворум, не явившись на заседание и представители исполнительной власти не смогут провести то или иное дискриминационное решение, даже если у них есть большинство - пять против трёх. Понятно, что в пропорции шесть против двух данная норма уже не работает. Но поднимать выше порог было нельзя, иначе Нацсовет просто не смог бы вести регулярную работу. Ведь члены Нацсовета могут отсутствовать в Киеве по тем или иным причинам или элементарно заболеть.
Как я говорил выше, мы хотели с В.Г. Алексеевым прописать в Конституции чтоб руководителей Национальных теле- и радиокомпаний утверждал парламент после назначения президентом. Для этой нормы не нашлось голосов, тогда как запасной вариант, прописали это для Гостелерадио. Хотя до того, собирались ликвидировать этот орган -- "ликвидировать Государственный комитет телевидения и радиовещания Украины, как лишнюю надстройку над Национальной телекомпанией Украины и Национальной радиокомпанией Украины". Именно с такой формулировкой парламент принял постановление после моего доклада 13.05.1996. Но после того, как Гостелерадио было упомянуто в Конституции ликвидировать его было нельзя. И председатель этого органа назначался президентом, но утверждался парламентом. Таким же образом его увольняли. Из-за этого Зиновий Кулик попал в глупую ситуацию. Кучма через полгода после того, как парламент по моему докладу выразил недоверие Кулику, назначил его министром информации, а нам прислал представление на увольнение. (Специально под Кулика было в тот раз создано министерство информации, через много лет оно создавалось ненадолго ещё раз). Председатель Верховной Рады Мороз хотел уволить Зиновия Владимировича с разгромной формулировкой, но я настоял не увольнять, чтобы Кулик оказался совместителем. То есть незаконным министром, так как министр не может иметь ещё один государственный пост. Да и преемник Кулика в Гостелерадио Межинский Валерий Владимирович вынужден был работать с приставкой и.о. А послал бы Кучма представление на увольнение Кулика раньше, так, чтоб мы не знали, что он будет министром - мы бы его уволили за милую душу. Так, что вредно порой раскрывать свои планы.
Кстати, почти сразу после моего доклада, Кулик отключил радиотрансляцию заседаний парламента, в ответ на выраженное ему недоверие. Для этого шага он несомненно заручился поддержкой президента Украины.
Вскоре Кучма переименовал Гостелерадио в Государственный комитет телевидения, радиовещания и информационной политики. Поручив этому органу регистрировать печатные СМИ, надзирать за ними, заниматься книгоизданием. Но ряд депутатов обратились в Конституционный суд с представлением об отмене указа, так как название органа прописано в Конституции. Пришлось вернуть старое название. А новыми функциями орган продолжал заниматься. То есть Гостелерадио отвечало не только за аудиовизуальные СМИ, но и за книги, газеты, журналы. И в 2005 году я регистрировал свой журнал "Время Z", как генеральный директор издательства "Лантан" и главный редактор этого журнала именно в Гостелерадио. Непонятная функция у органа, если не знать предысторию. Через много лет регистрацию печатных СМИ всё же передали в Минюст, но за книгами Гостелерадио надзирать продолжало. В том числе запрещать их ввоз, после победы Евромайдана. Кстати, именно этот орган в 2018 году запретил ввоз двух моих книг, изданных в РФ, на территорию Украины.
Часть 9. Перераспределение общенациональных телеканалов Украины в середине 1990-х
Доклад Следственной комиссии и принятие Конституции произошли почти одновременно - соответственно, в мае и в июне 1996.Верховный Совет, после моего доклада 13.05.1996, продолжил полномочия Следственной комиссии, которая фактически работала до конца второго созыва украинского парламента, до 1998 года.
В 1997 году я представлял в парламенте закон о Нацсовете, который был благополучно принят.
Апрель 1997. Народный депутат Украины Сергей Аксёненко в передаче "Пятый угол".
Также мы добились, что тарифы на распространение программ радиовещания, телевидения и услуги связи исполнительная власть (тогда в лице министерства информации) согласовывала с концерном РРТ, Гостелерадио, Нацсоветом по телерадиовещанию, но главное с постоянной парламентской комиссией, соответствующего профиля. Благодаря этому мы не допустили появления непосильных для негосударственного телевидения тарифов. У меня сохранился документ, где я 03.02.1997 утверждал максимально возможные (граничные) тарифы. Ниже было можно. Выше -- нельзя.
