Аннотация: Сказ о глубочайшем экзистенциальном одиночестве и девиантном поведении, из этой глубины проистекающем.
Читаем и слушаем Lumen "Вавилон", "Мечта" и Animal ДжазZ "Аравика"
СОВА
- Где болит? "Там, где никому не видно, - подумал я..."
Р.Брэдбери
Солнце так и не вышло: показало лучик-ножку из-под юбок облаков и кокетливо спрятало. Дождь ещё не собрался - не созрел. Зато ветрище - наверняка, вскорости чего-нибудь надует. В такой день мне решительно не усидеть дома, оговорочка, в жилище, дома-то у меня нет, да если задуматься, то никогда и не было. Сильный ветер всегда приносит мне на своих крыльях какую-то суетливую тревогу, и, не скупясь, обливает ею по самое не балуйся. Гонит, аки сухой лист. Куда ж деваться. Дорога серой пылью под ноги стелется от самых дверей. Запах сырых выхлопных газов заменяет, ставшую уже привычной, сигарету. В голове блаженно пусто. Несколько сотен лет назад мне было бы даже странно подумать о том, что я буду вот так идти и совершенно по-идиотски улыбаться хмурым прохожим. А вот, поди ж ты - шутник ветер.
Есть у меня один маленький (а может и большой - это как посмотреть) изъян - ровная круглая дыра (боже, как вульгарно это сейчас звучит) аккурат под рёбрами, чуть выше солнечного сплетения. Раньше мне казалось, что там притаился зародыш пустоты и если его наполнить, ну, хотя бы запихнуть чего-нибудь наспех, то голодные спазмы перестанут беспокоить и причинять боль (нет, это не язва, во всяком случае, не желудка и смежных с ним образований). Недавно же оказалось, что дна там и нет, и чем или кем (нужное подчеркнуть) не затыкай - всё ухнет словно в бездну. Сказать, что меня это огорчило - ничего не сказать - кому ж охота жить уродом. Но с другой стороны: такой прикольный сквозняк. Особенно в этакий ветруган, прям художественный свист получается.
Последнее время полюбилось мне гулять по старой части города. Плутать по незнакомым и в то же время трогательно-родным кривым улочкам. Здороваться, представляя себя героем из романов Достоевского, с ветхими разноцветными домишками, вглядывающимися в идущих мимо подслеповатыми замусоленными окошками. Раньше мне казалось, что в таких местах водятся лишь истлевшие старухи. Теперь всё чаще замечаю и внучков, приезжающих на изрядно проржавевших тарантасах с потугами на модный тюнинг. Или уже несколько остепенившуюся молодежь, перестраивающую (а на самом деле абы как облагораживающую) убогое бабкино жильё. Зажились старики на этом свете - пора подвигаться - места-то на всех не хватает. Хотя, чего это я, может люди душа в душу живут. То те этим в душу, то эти тем. О, эта невыносимая жёсткость бытия! Впрочем, мне-то что: люди строят свою жизнь, лезут, спешат куда-то (в могилу?). А я так, мимо прохожу. В былые времена сия "прохожесть" меня тяготила: как-то не получалось нигде надолго и основательно закрепиться. Притом, что перекати-полем меня назвать сложно, и, тем не менее, даже в компании близких друзей (ну, так мне тогда казалось) комфортнее всего мне было с краю: вроде с ними, а вроде и нет, и самое главное - в любой момент можно сдёрнуть (желательно в неизвестном направлении).
А ещё мне нравится (представляете до сих пор!) наблюдать со стороны за разными людьми, как бы заглядывать в окна (не подумайте, что у меня какие-то отклонения, хотя, кто знает - все мы немного сумасшедшие). Сальные подробности и чужие интимные тайны меня не интересуют. Предмет моего пристального внимания - семейный очаг, ну, в большинстве случаев, фигурально выражаясь (сейчас мало кто заводит дома камины, а жаль - здорово, когда есть домашний, можно сказать, ручной огонёк). Когда-то давным-давно мне, подобно небезызвестному Мистеру Х, частенько хотелось взвыть (предпочтительно на луну): "Устал я греться у чужого огня...". С годами выть хотелось меньше и меньше, но больше и больше проступало своеобразное удовольствие: подсмотреть, подсогреться и дальше побежать. Здесь было бы, пожалуй, уместно сравнение с хорошим кинофильмом, но для меня эти, в сущности, непритязательные сюжетики чужой жизни (со стороны часто кажется, что другие живут раздольней и богаче) скорее служили чем-то вроде чтения на ночь и вкусного ужина одновременно. Книги - одно из немногих развлечений, бывших мне доступными на протяжении солидного отрезка скуповатой на события жизни (на остальные хобби то не хватало денег, то ещё чёрте чего). Так, что читать я люблю, а вот людей - не очень (уж больно они надоедливы, в основной своей массе).
Особенно волнуют меня праздники, и, конечно же, самый долгожданный - Новый год, точнее не столько он сам, сколько предпраздничная суета: все эти елочки-гирляндочки-шарики, обыватели, скупающие уйму ненужной фигни на подарки - те самые хаотичные и, честно говоря, бесполезные действия, рождающие ощущение чуда. Вот-вот должно случиться что-то самое-самое и под бой часов жизнь переменится, и прибудет со всеми счастье (главное самим ничего для скорейшего пребывания оного не делать - а то это уже не чудо получится, а без чуда и счастье какое-то, пресное что ли). Вот и сегодня праздник, не ахти какой, но народ гуляет (да и я со всеми).
Толпы подвыпивших праздношатающихся и я - свой среди чужих, чужой среди своих на этом празднике жизни. Старпёры меня напрягают (и потому не интересуют) - чем старше становится человек, тем умнее он себя считает (что, как вы догадываетесь, далеко не всегда соответствует истинному положению вещей) со всеми вытекающими. Зато молодые люди - в них искра жизни (тот самый огонёк, который один языческий бог раздарил своим детям, людям, то бишь) ещё теплится, а у некоторых даже полыхает (как там у Есенина: "Коль гореть, так уж гореть, сгорая"), та самая незамутнённая искренность, которой вечно не хватает, так называемым, взрослым и умудрённым опытом (да и ладно бы личным). Среди молодёжи я и себя чувствую моложе, будто возвращаюсь в свою бесшабашную не обременённую материальными излишествами (тому, кто ничего не имеет, общеизвестно, и терять нечего) юность. Со щемящим чувством свободы и предвкушением длинной (как зажжённый бикфордов шнур) линии жизни.
Всматриваюсь в проплывающие мимо лица в отблесках неоновых огней. Группа студентов или старших школьников идут, балбесничают - нет, не подходят - слишком уж их много. Две гламурные девушки-подружки, вышедшие прогуляться, а заодно и подцепить кого-нибудь, дабы скоротать вечер в приятной компании, и, как вариант, желательно за чужой счёт. Не то - на кой мне две бабы. Так. Три нереально крутых пацана (ребятки, мачо и чмо - разные вещи, не путайте, пожалуйста) - тоже не моё. Симпатичный молодой (надо заметить, весьма молодой, по сравнению со мной, во всяком случае) человек. Один, торопится куда-то (на свидание не иначе как). Вот оно! То, что надо. Пристраиваюсь "в хвост". Блондин, светлые глаза, аккуратно одет, рост, да чёрт с ним с ростом, гладко выбрит (чего там особо брить, хотя если не брить - жиденькая щетинка - зрелище на любителя), запах модного парфюма шлейфом (точно на рандеву собрался - только оперился, а туда же, хотя кто их знает, когда они сейчас оперяются). О, этот будоражащий моё, и без того воспалённое, воображение аромат - прямиком в сердце - стараюсь вобрать его весь, дышу часто-часто, раздувая ноздри будто кузнечные меха. Ага, вот и девица, ничего такая: маленького росточка, с коротенькой растрёпанной стрижечкой, волосы выкрашены во что-то невообразимо яркое (фу, как пошло!), в чертах лица явственно заметно что-то пугливо-птичье. Пахнет, чем же она пахнет? Как будто ничем, а нет, если долго искать, обнаруживается нотка мимозы (цветочная туалетная вода - какая прелесть!). О чём они там говорят? Не могу разобрать. Они вообще знакомы ранее или нет (последнее мне кажется наиболее вероятным)?! Заходят в одну из многочисленных уличных кафешек. Чего-то там заказывают у немедленно подскочившей официантки с приклеенной улыбкой. Хмурой тенью примащиваюсь в дальнем углу (официантки обходят меня стороной - правильно делают), внимательно слежу за своими подопечными через дымный занавес (накурено-то, хоть топор вешай). Миленькие вы мои! Ах, беспечность молодости! Впиваюсь длинными острыми ногтями в ладони. Спокойно, скоро они уже нажрутся, наговорятся (битый час тут торчим) и пойдут. И точно: расплачиваются, уходят. Да что вы толкаетесь, женщина (тупая корова на ногу наступила)!
Наконец-то! Стылый октябрьский воздух (после прокуренной духоты тошниловки) живительной влагой проникает в мои бедные лёгкие. Осматриваюсь с замиранием сердца. Да вот они (нельзя же так пугать!) спешат танцующей походкой в сторону каких-то подозрительных строений. В обнимку. Не плохо. Молодцы. Иду следом быстрым шагом, периодически сбиваясь на бег. Не отстать, не потерять (слишком приближаться, впрочем, тоже не стоит). Толпа ряженных, проклятье!
Фух. Так, куда юркнули мои юные влюблённые? Видимо сюда. Обнадёживающие местечко - ныряю в разверзшуюся пасть полуобвалившейся арки. С минуту глаза привыкают к сумраку подворотни. Успокаиваю сбившееся дыхание, со свистом рвущееся вон.
Парнишка тискает полураздетую (уже - быстренько они) девку, прижав оную к забору (и не холодно им?). Постойте, кто кого тискает ещё. Вдруг, словно плач оборванной струны, повисает в ночи резкий незнакомый звук. Тусклый свет, из внезапно загорающегося окна, освещает голую, слишком уж женскую (не вяжется у меня такая с образом девочки-подростка), грудь. И перья. Много перьев. Бурые в чёрных пятнышках, местами грязные и свалявшиеся, на сильном теле крупной ночной птицы. Ох, господи, какое зловоние, они, что на помойке трахаться надумали!? Или чем они там занимаются...
Крепкие кривые когти (размером с палец немаленького мужика) скребут по кирпичной кладке забора, переходящего в стену столетнего несколькоэтажного дома, разрывают одежду на осоловелом пареньке. Демонически красивый и по-птичьи хищный девичий профиль склоняется к его лицу. Неестественно длинный гибкий язык высовывается из приоткрытого рта, скользит по разорванному (показалось) горлу, по щеке, подбирается к затуманенным глазам. Она лижет его глаза? Да нет, не лижет (ё-моё, меня сейчас стошнит). Крик задавленной мышью умирает у меня в глотке, так и не родившись. Полуженщина-полуптица шарит невидящим взглядом в потёмках, принюхивается и продолжает свою кровавую трапезу. Что-то всё-таки её спугнуло: снова настороженно оглядывается, поводя трясущейся от возбуждения головой из стороны в сторону. Едва слышно хлопают крылья. Большой филин ныряет в ночное небо. А в растревоженном дворе (маленьком и грязном) всё ещё мечется протяжно-визгливый совиный крик.
Серое утро с туманом дурным застало меня, плющащей нос об книжку. Неужели я заснула за чтением? Вот так номер. Нехотя выбираюсь из-под одеяла в холодный сумрак квартиры, а если быть точнее, каморки под самой крышей, и плетусь делать кофе - без него мне сегодня не проснуться никак. Ветер, ничуть не ослабевший, и, как будто даже, усилившийся со вчерашнего дня, раскачивает за окном не гаснущий никогда фонарь. Последний заливает мертвенным светом крошечную кухоньку с моей мёрзлой одинокой фигуркой в серёдке.
Говорят, есть два вида депрессии: весенняя - меня никто не любит, и осенняя - да пошли они все. В такие утра оба вышеозначенных вида сливаются у меня в неповторимый коктейль из отчаянья и пустоты, а так же бренности бытия и бессмысленности всего сущего. А сегодня, надо же, совсем наоборот - приятное тепло разлито по всему телу, и даже дыры под рёбрами не ощущается (не уж-то её больше нет?). Хорошо, спокойно - лепота, одним словом. Беру большую кружку кофе, ползу к окошку для общения с внешнем миром - компьютеру, то есть. Что там у нас новенького в интернетах?
"Вчера в городе состоялись гуляния по случаю". Так-так - это неинтересно.
"Сегодня ночью найден мёртвым...точная причина смерти пока не установлена. По предварительным данным смерть наступила вследствие остановки дыхания. Видимых повреждений на теле не обнаружено. Ведётся следствие". Ужасы какие-то. Не иначе, как очередной маньяк объявился в городе, тем более, что это уже не первый подобный случай. В прошлый раз тоже была ветряная ночь. И в позапрошлый... Страсти какие. Хорошо, что я закоренелая домоседка. Больше по вечерам из дома не ногой. Ладно, ну их, эти новости - сплошные пугалки. Заглянем на страничку. Ничего нового (а ты чего ожидала?). О, пришло сообщение: "Привет, как жизнь? (и три смайлика)". Барабаню в ответ: "Проходит (так же три смайлика - главное - взаимность). А у тебя?". Пока жду ответ, бездумно пялюсь в окно: как же противно завывает ветер, аж до спазмов в животе (ну вот, приехали, а так всё хорошо начиналось). Быстренько набираю сообщение вдогонку: "Помнится, ты когда-то хотел встретиться, желание ещё не пропало? Как насчёт сегодня вечером?" Спазмы переходят в боль, тревога барахтается внутри разбуженной птицей - дотерплю ли до вечера? Конечно, он согласится, куда ж ему деваться. А если нет? Значит судьба.
Одна моя знакомая маленькая девочка с детства боится сов, видимо, не зря.
![[]](/img/a/ajra/sova/325517-1920x1280.jpg)