Рецензия издательского дома "Нева" на повесть "Тушканчики-вампиры и зомби-троглодиты"
Рукопись представляет собой попытку юмористического боевика, фантасмагории или чего-то иного, не совсем понятного в жанровом отношении. Написано плохим языком, очень по-дилетантски, редактированию не поддается. Сюжет легковесен, настойчиво вспоминается Хлестаков с его "необыкновенной легкостью в мыслях": боевой генерал в горячей точке, споткнувшись на тушканчике, требует зверька расстрелять! И это в начале текста!
Грубые, навязчивые литературные приемы - "говорящие фамилии" многочисленных героев: генерал Толстой, ученые Франкенштейн и Новодворская, Немец Борис Ефиркин, лейтенант Муромец Алексей Никитич говорят о бедности фантазии авторов.
Авторы пишут плохо, грубо. Налицо традиционные "болезни непрофессионалов". Это злоупотребление ненужными прилагательными, например, "гиблый", "неудобоваримый", "непривлекательный", "привлекательный" и тому подобное. Многословное выписывание незначительных деталей и тавтология. Бросаются в глаза неряшливость в применении грамматических категорий (нельзя путать мужской и женский род в причастиях!), речевые ошибки (например: "в голосе на самом краешке сквозит ехидство"). Обширный абзац главы первой посвящен описанию непристойного рисунка - имеется в виду изображение женской груди - на крыше засекреченного военного объекта! Смешно так, что плакать хочется! Авторы настойчиво и монотонно пытаются шутить непристойностями. Но получается - избито, неоригинально, ходульные шутки всеми, кому не лень, уже "пошученные" лишь нагоняют скуку.
Авторы не способны писать литературные тексты, чувством юмора не обладают. Впрочем, несколько заключительных абзацев главы первой о не пожелавшем умирать тушканчике получились довольно смешными. Вызывает улыбку то, как Джугашвили называет тушканчика дачей в Химках, автомобилем Феррари и квартирой на Кутузовском. Но это, пожалуй, и все. Авторы мгновенно "убивают" эту шутку многословием и "объяснениями для читателя".
Больше не смешно. Безграмотно. Нечитабельно.
Пояснение
Когда 7 августа 2005 года мы с Митей сидели за столиком в кафе "Панорама" на волжской набережной и обсуждали варианты расширения нашей старой повести "Тушканчики-вампиры и зомби-троглодиты", мы не предполагали, какая тяжелая судьба уготована нашему произведению.
Повесть получилась слабой и бестолковой - да ничего лучше и не напишешь за месяц, который оставался до окончания приёма работ на литературный конкурс "Дебют". Но нас уже было не остановить - мы продолжали писать вплоть до середины октября с тем, чтобы разослать повесть по любым мало-мальски перспективным издательствам. Прошли месяцы безрезультатных звонков и напряжённого ожидания.
В январе 2006 года мы получили ответы почти от всех издательств. Стало ясно, что печатать нас никто не собирается: нам говорили, что для нас нет подходящей серии, и изредка пытались подбодрить. И лишь издательский дом "Нева", несмотря на мои бессчётные звонки, не торопился с ответом.
Наконец 3 марта - на два месяца позже всех остальных издательств - мы дождались ответа из "Невы". В издательском доме не торопились: так как рукопись я выслал 28 октября, то выходит, что на рассмотрение рукописи ушло более четырёх месяцев.
Отрицательный ответ уже не удивил меня - к этому времени я уже избавился от всяких иллюзий на счёт нашей повести; удивила меня приложенная к ответу рецензия. Вообще-то высылать внутреннюю рецензию - не в правилах издательств, но для нас решили сделать исключение. И вправду: такую рецензию стоит почитать. Думаю даже, что содержание её настолько занимательно, что ознакомиться с ней будет полезно всякому здравомыслящему человеку.
Первое, что бросается в глаза по прочтении рецензии - то, что рецензент внимательно прочёл едва ли первые пятнадцать процентов всей повести: все примеры как ругательного, так и хвалебного содержания берутся именно оттуда. Вот точное расположение отсылок к тексту:
"боевой генерал требует расстрелять" - 2 страница;
"говорящие фамилии" - 5 страница;
"гиблый" - 8 страница;
"неудобоваримый" - 4 страница;
"непривлекательный" - нет во всём тексте повести;
"привлекательный" - 8 страница;
"в голосе на самом краешке сквозит ехидство" - 9 страница;
"непристойный рисунок" - 4 страница (забавно, что рецензент считает, что рисунок изображает женскую грудь; я, например, так и вовсе не понял, что имел в виду мой напарник);
"дача в Химках, автомобиль Феррари, квартира на Кутузовском" - 15 страница.
Таким образом, мы достоверно знаем, что рецензент прочёл минимум пятнадцать страниц повести, то есть ровно пятнадцать процентов всего произведения. Что же касается остальных восьмидесяти пяти процентов, то об этом мы можем только строить догадки. Думаю, что рецензент либо не читал их вовсе, либо пролистал между делом. Вероятно, он решил потратить те два часа, которые требуются на прочтение повести, на написание рецензии - так порой мы стремимся быстренько отделаться от какого-либо давнишнего пусть важного, но зато не особо срочного дела, которое нужно было сделать уже много месяцев назад.
Конечно, я не в праве судить рецензента: во-первых, я и сам не достаточно организован, а во-вторых, я нередко делаю выводы о книге судя лишь по первым страницам. Уж я-то знаю, что если в начале текста встречаются неприятные мне обороты речи или неприемлемые для меня идеи, то они будут встречаться и дальше, и поэтому читать такой текст я не стану. Так что всё это было бы для меня в порядке вещей, если бы не одно "но": текст, написанный мною, начинается лишь со второй половины повести, и продолжается практически до её конца.
Очевидно, что все ехидные замечания рецензента относятся к тексту, написанному моим напарником. Впрочем, и эти нападки не всегда оправданы, ведь жанр произведения определяется одним словом: пародия. Говорящие фамилии - не более, чем пародия на голливудские фильмы о Советском Союзе. Почему-то рецензенту не приходит в голову глумиться над генералом Пушкиным из фильма о Джеймсе Бонде.
Злоупотребление ненужными прилагательными, неряшливость в применении грамматических категорий, речевые ошибки - всё это действительно имеет место быть. Я неоднократно указывал Мите на эти досадные ошибки, но если он не считает их чем-то заслуживающим внимания - я не стану его разубеждать.
Прочитав рецензию, я сделал для себя несколько выводов:
- очень важна начальная часть текста - она захватывает читателя;
- следует тщательно подбирать нужные слова, внимательно и точно выстраивать предложения;
- больнее всего читать слова о том, что мы не можем писать смешно.
Я должен выразить благодарность неизвестному мне рецензенту за то, что благодаря ему я осознал эти истины. Но всё же отдача от рецензии оказалась не полной - я так и не узнал компетентного мнения о своей писательской работе. Поэтому привожу здесь отдельные главы из повести в надежде увидеть критику, конструктивную или не очень.