Исцеленный Диллиан выглядел мрачнее тучи, отпугнув инициативного дедка с бумагами одним видом. Попытался было и нас с Устином устрашить - но быстро понял, что мы уже ко всему привычные, и, разом поскучнев, велел:
- Подъем, мы выдвигаемся в Тинан.
Наверное, я здорово подорвала его авторитет перед робко высунувшимся из-за двери дедком, когда поинтересовалась, не сдвинувшись с места и не отложив брошюру, что это за Тинан и кто решился прикрывать Дагаллиана именно там. Диллиан злобно сверкнул глазами... и мирно сел рядышком со мной, отобрав все-таки рекламку.
- Эри, я все понимаю, совы утром не помощники, но палку перегибать все-таки не стоит, - неожиданно ласково укорил он, взъерошил мне волосы, заставив возмущенно зашипеть, и продолжил уже мысленно: - Тинан - второй по значимости город Хеллы и, как выяснилось, оплот повстанцев, куда стервецы собирались перенести столицу, когда Дворец в Зельтийере все-таки рухнет. Дагаллиан там. - Он так сильно сжал руку на моем плече, что я съежилась и сдавленно пискнула.
Устин рывком поднялся на ноги, с видимым усилием расслабил сжавшиеся в кулаки ладони и резким кивком указал на выход. Если бы взглядом можно было убивать, остатки Диллиана можно было бы собирать по всему холлу пинцетиком. Его Величество насмешливо приподнял брови, склонив голову набок.
Я почувствовала непреодолимое желание забиться в самый темный угол или на худой конец удрать, но пришлось выбираться из уютных объятий диванчика и куда менее уютных - Владыки, и бодро топать на улицу. И ни в коем случае не думать, что нет ничего более мерзостного, чем ощущение, что из-за тебя только что чуть не передрались.
Время близилось к полудню, а город, казалось, вымер: пустые улочки, занавешенные окна и липкая жара, многотонным прессом придавившая воздух. Плотный слой серовато-белых облаков и не думал исчезать, и влажная духота отбивала все желание куда-либо идти и что-либо делать. Надвигалась гроза.
- Знаменитый хелльский климат, - недовольно скривив губы, прокомментировал Устин. - Если нет дождя - значит, идет снег, а когда нет ни того, ни другого - лучше лечь и тихо сдохнуть.
Я с ним была полностью солидарна, а вот Диллиан смолчать не мог.
- Чужакам здесь в принципе лучше сразу лечь и сдохнуть, - буркнул он. - А сейчас мы направляемся как раз к тем милым нелюдям, которые тебе на примере покажут, почему.
Устин мигом подобрался.
- И кто же покрывает Дагаллиана в Тинане?
- Сецыги, - совсем посмурнел Владыка.
Мы с Устином резко остановились, наградив друг друга ошалевшими взглядами.
Про сецыг я читала в бестиарии, где о них писали с таким же суеверным почтением, как и о траш, явно не веря в существование и тех, и других. Но если траш канули в небытие за четыре с половиной века, то сецыгам хватило пятнадцати лет.
Внешне от людей их отличали лишь удлиненные пальцы рук да полное отсутствие мимики, которая им просто не требовалась. Основным отличием, повлекшим за собой всеобщую нелюбовь к их народцу, была способность к неограниченной телепатии. Обычному человеческому магу, чтобы проникнуть в чужие мысли, требовался недюжинный талант к созданию сложных энергоплетений и разбиванию ментальных щитов; тилры взламывали сенсоры мелким хитрым приборчиком, действующим в радиусе метра. Ташии могли обратиться к джунглям, чтобы узнать что угодно - но при условии, что их божество будет в хорошем расположении духа и шаман не постесняется тревожить его по пустякам.
Сецыги не особо стремились развивать техники для чтения чужих мыслей; по совести говоря, они куда больше заботились о том, чтобы их не читать. Их телепатия была совершенно неконтролируемой: достаточно лишь поймать в поле зрения человека, чтобы начать слышать.
Естественно, хелльской знати, но самую макушку утопшей в секретах и заговорах, существование подобных существ не могло не мешать, и она ждала лишь подходящего момента, чтобы исправить положение дел.
Отчасти неприязнь народа к Его Величеству объяснялась как раз тем, что первое утро его правления ознаменовалось повсеместным истреблением сецыг. Прежнего Владыку убрали, пока Диллиан, по обыкновению проклятой династии, смылся куда подальше и не мог вернуться в ближайшие сутки. Знать созвала совет, который вынес всего два решения - перебить намозоливших глаза тварей и лишь затем словить блудного сына Эйлэнны наводящимся порталом, чтобы мальчишка не попортил веселье.
Но если о сецыгах пятнадцать лет никто слыхом не слыхивал...
- Их же перебили, - выразил наше общее сомнение Устин.
- Ну, либо тот свет действительно существует и я его видел, - ехидно заметил Диллиан, - либо их все-таки не добили. И я даже не знаю, хорошо это или плохо...
- Плохо, - флегматично констатировала я. - Сецыгам ничего не стоит засечь нас еще на подходах и перепрятать своего ненаглядного серого кардинала. Мы так за ним годами гоняться можем.
- Ты упускаешь один момент, - как-то очень пакостно ухмыльнулся Диллиан. - Людей они, несомненно, засекут. Но читать мысли у заклинания... направленно - да, сколько влезет, а вот стихийно еще никому не удавалось.
Повисла нехорошая пауза.
Я стиснула зубы.
Тот факт, что теперь у меня правильное количество душ, человеком меня не сделал. Лишил силы и возможности произвести на свет принципиально новую магию, только и всего.
Но напоминать-то об этом на хрена?!
- Ты что, - странно севшим голосом заговорил Устин, - собрался подослать ее к сецыгам в одиночку?!
- А что? - с искренним недоумением поинтересовался Диллиан. - Думаешь, на нее Дагаллиан не клюнет?
Устин медленно прикрыл глаза и с тихим шипением выпустил воздух сквозь сжатые зубы. А потом все-таки не выдержал и с чувством рявкнул на рефлекторно отпрыгнувшего Владыку:
- Она не Эртрисс, мать твою!
Лицо Диллиана мгновенно застыло каменной маской без единого следа эмоций. Владыка Хеллы решительно вздернул подбородок и скрестил руки на груди, всеми силами изображая оплот непоколебимости и спокойствия, и от этого серая тоска в уголках его глаз становилась еще заметнее.
- Я знаю.
- И все равно предлагаешь заслать ее в стан врага безо всякой поддержки? - взвился Устин, явно не настроенный сочувствовать чужому горю.
Я подавила порыв шагнуть к нему и раствориться в таком привычном и уютном тепле. Да, замечательно, когда за тебя не боятся вступиться, но дело есть дело, и слабому человеку, взваливающему свои проблемы на чужие плечи, с ним справиться будет куда сложнее, нежели тому, кто привык всегда и во всем полагаться только на себя.
- Успокойся, - велела я. - Больше к этим тварям подобраться действительно некому. Можно сделать так: Диллиан наложит на меня заклинание для отвода глаз, и я смогу сообщить, куда сецыги будут эвакуировать Дагаллиана. А догнать и вломить Полярной звезды - дело техники.
- Можно, - помрачнев, согласился Устин. - Но спокойнее мне от этого не станет. Ты ведь сейчас даже изменить направленные в тебя заклинания не способна, не говоря уже о том, чтобы создать свои!
Я полюбовалась на его обеспокоенную, если не сказать испуганную, физиономию и сжала переносицу. Прав, конечно, трижды прав, но куда деваться-то? Устин для сецыг - раскрытая книга, трудно представить, как он вообще собрались атаковать противника, способного предугадывать его действия... но что-то не заметно, чтобы таший переживал за свою шкуру. По крайней мере, так же сильно, как и за мою.
Черт, и когда это я до такого докатилась?..
- Вот поэтому, - я выразительно глянула на Диллиана, - маскировочное заклинание должно быть очень хорошим. Если ты, конечно, не хочешь потерять в борьбе с повстанцами еще одну Эртрисс.
Владыка молча кивнул, а Устин презрел субординацию и все-таки сгреб меня в охапку посреди улицы, уткнувшись носом в макушку:
- Эль, что же ты делаешь...
- Нет, это ты что делаешь?! - тотчас же зашипел на него Диллиан, мгновенно растеряв всю свою каменную невозмутимость. - Убери лапы!
Я с тяжелым вздохом запрокинула голову, не без интереса наблюдая, как Устин пытается испепелить Владыку Хеллы взглядом поверх моей макушки. Санта-Барбара начинала раздражать, но оно и к лучшему - сейчас можно нарычать на них обоих и хоть ненадолго забыть, как же мне, черт побери, страшно.