Ахметова Елена : другие произведения.

Арвиальская канва

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Лави Ар-Фалль с рождения обещана в жертву, и у нее есть всего четверть века, прежде чем она отправится к святилищу. Все, о чем Лави мечтает, - это успеть пристроить младшую сестренку, чтобы ее не отдали в детский дом. Но для этого придется очень постараться и, возможно, обзавестись парой-тройкой новых знакомств... только вот с ними Лави катастрофически не повезло. Полный текст с возможностью скачивания


   Вместо пролога. Полгода назад
  
   Он был идеален. Совершенен.
   Он был настолько хорош, что в первое мгновение пальцы сами сжали карандаш, а рука схватила чистый листок бумаги вместо помеченного томика стихов с общей полки. Высокий лоб, чуть нахмуренные темные брови, линия носа, будто выверенная по линейке, чуть впалые щеки, плотно сжатые губы, - эти черты стоили того, чтобы изловить своего обладателя и обманом и шантажом вынудить его просидеть пару часов в студии, позируя хотя бы для графики. Его не портила ни дурацкая водолазка, ни стрижка "под единичку", не позволявшая рассмотреть цвет волос - у корней они были неопределенно-русыми, и у кого другого наверняка обрисовали бы все несовершенства черепа.
   Но незнакомцу все было нипочем. А мгновением позже он еще и прекратил щуриться, привыкнув к интимному полумраку, нарушенному лишь настольной лампой на администраторской стойке, и улыбнулся. Уголки губ дрогнули, поползли вверх; едва наметившаяся морщинка между бровей пропала, зато на левой щеке появилась ямочка, - и я застыла, потому что вот это уже нужно было рисовать гуашью, ловя краски и полутона в тени. Мягкий карандаш, только что просившийся в руки, показался неуместным.
   - Могу я увидеть хозяина? - спросил незнакомец, закрыв за собой дверь. Голос оказался под стать внешности - завораживающий с первых же нот, глубокий, царапающий; но я перестала бессознательно улыбаться в ответ и подобралась.
   Обычные посетители приходят в "Веточку омелы" парами, смущенно потупившись или, напротив, с вызовом глядя на администратора, и их куда больше волнует наличие свободных комнат на ближайшую пару часов, нежели хозяин гостиницы. Если уж на то пошло, то его вообще не хотят видеть, - как, зачастую, и собственно администратора. Не та специфика заведения.
   И если уж кто-то пришел в неверный предрассветный час в одиночестве и спрашивает главного, то его явно волнует не аренда любовного гнездышка.
   - С какой целью? - чуть резче, чем следовало бы, уточнила я, отложив карандаш.
   Но незнакомца не смутил ни мой тон, ни изменившееся выражение лица. Он по-прежнему улыбался, открыто, обаятельно и искренне, как мальчишка, получивший долгожданный подарок; от него не ускользнул мой интерес - и демонстрировать ответный он ничуть не стеснялся. На мгновение меня кольнуло сожалением, что надолго его не хватит, но я все же взяла себя в руки и вышла из-за книжной полки, оставив за спиной администраторскую стойку. Незнакомец тут же окинул меня взглядом, предсказуемо остановившимся на широком святилищном поясе, в три слоя обмотанном вокруг моей талии.
   - Лави Ар-Фалль?
   Вот теперь я улыбнулась. Удовлетворенно и устало. Пояс сработал, как обычно: мгновенно отключил мужской интерес и перевел разговор в сугубо деловую плоскость - а в ней я чувствовала себя куда увереннее, чем когда непроизвольно тянулась к карандашу.
   Да и не рисовала я уже давно. Что сейчас толку? Все одно руку нужно набивать заново, а можно подумать, у меня будет на это время...
   - Да.
   Незнакомец, наконец, поднял взгляд - и внезапно улыбнулся еще шире.
   - О вас ходят такие слухи, что я ожидал увидеть кого-то... - уголок его губ дрогнул в усмешке - не то надо мной, не то над самим собой.
   Разумеется, он ожидал увидеть не пигалицу в жертвенном поясе, а очередного проныру вроде того, с которым плотно побеседовал Витор еще на первом году моей "работы". Кто бы сомневался.
   - Зачем вы хотели меня видеть? - повторила я.
   Мужчина машинально мазнул раскрытой ладонью ото лба к затылку, словно пытался убрать с глаз несуществующую челку, и дернул плечом. Огляделся - не то выигрывая время на раздумья, не то в надежде обнаружить в полутемном холле почасовой гостиницы искомого проныру посолиднее; и я нахмурилась, потому что в профиль он выглядел странно знакомым.
   Но задуматься об этом незнакомец мне не дал, без лишних слов вручив мне сложенный вдвое лист бумаги.
   - Что это? - разворачивать его я не спешила, подняв испытующий взгляд.
   - Жест доброй воли, - усмехнулся незнакомец. - Вы ведь искали подходы к личной модистке герцогини Тар-Рендилль? Это эскиз ее нового платья к сезону. Полагаю, теперь вы сможете связаться с портнихой баронессы Форкуад и сохранить репутацию лучшей в своем деле.
   Платье и впрямь было интересным, но я нахмурилась только сильнее. Герцогиня Тар-Рендилль слыла законодательницей мод, и среди светских львиц за фасонами ее новых нарядов велась такая охота, что львицы настоящие казались невинными ягнятками. Эскиз, который незнакомец так небрежно сунул мне в руки, стоил месячной прибыли гостиницы - если, конечно, был подлинным.
   - Кто вы такой? Откуда мне знать, что это...
   - Не подделка, - нетерпеливо перебил он. - Вам ведь знаком почерк герцогини, не так ли? В углу, видите?
   Я послушно опустила глаза и насторожилась еще больше. Резолюция в углу гласила, что платье должно быть готово не позднее середины мая, и сдержанные, идеально выверенные буквы с правильным наклоном действительно выглядели знакомо. Навскидку, конечно, но, тем не менее...
   - Давайте договоримся так, - улыбнулся незнакомец. - Вы отдадите эскиз портнихе баронессы и сами увидите, что будет. У вас ведь так или иначе не осталось времени на поиски, вряд ли вы придумаете что-нибудь другое. Как только убедитесь, что платье будет именно таким, пошлите мальчишку в соседний квартал, пусть найдет Ланса. Я приду, и мы обсудим трудоустройство одной замечательной девочки. Элиза вам понравится, вот увидите.
   - И все? - недоверчиво уточнила я, но напоминать о настоящей стоимости эскиза благоразумно не стала. - Только обсудим?
   Его улыбка стала только шире, а в глазах появилась поистине лисья хитринка - словно он точно знал, что я не смогу ему отказать.
   - Только обсудим, - сказал Ланс. - Верьте мне, Лави.
   И мне вдруг отчаянно, нелогично и совершенно невовремя захотелось ему поверить. И карандаши, карандаши заточить - мало ли что...
  
   Глава 1. Благодетель
  
   Маг, плетущий заклинание прямо за гостиничной стойкой, выглядел эпатажно, если не сказать странно. Насыщенный темно-рыжий цвет волос говорил сам за себя: такой мастер мог быть только огненным, а они обычно проводили время исключительно в военных лабораториях, - а потому Витор успешно совмещал должности ночного администратора и местной достопримечательности. Я ничуть не удивилась, когда вошедшие в полутемный холл гости проигнорировали меня и прямой наводкой направились к стойке.
   Насторожилась я позже, когда гости попытались наладить диалог с магом. В "Веточку омелы" частенько забредали пары, где ни одну из половинок нельзя было назвать прекрасной, - но они, как правило, держались тихо и вежливо, и даже самые шумные и провокационные никогда не рисковали портить настроение Витору.
   А он, выслушав гостей, на мгновение замер и нахмурился, наматывая темно-рыжий волосок на серебряный челнок для гобелена, явно оттягивая время, прежде чем ответить. Я тут же отложила швабру, оставив недомытым пол возле погасшего камина, и поспешила к ним, готовая в любой момент вклиниться в диалог.
   - Так что же огненный маг делает в курортной зоне? - нетерпеливо повторил вопрос один из гостей - средних лет мужчина в неприметной темной куртке наподобие тех, которые предпочитали юркие ребята из доков.
   Витор дернул уголком рта и снова склонился над рамой, вплетая свой волосок в гобелен.
   - Ранняя седина, - с четко выверенной долей сожаления и смирения в голосе ответил он, наконец. - Последний заказчик вернул мое заклинание в лабораторию и накатал разгромную жалобу. Меня комиссовали. А здесь, по крайней мере, тепло, да и хозяйку моя работа устраивает.
   Неугомонный гость не поленился заглянуть за стойку, попутно покосившись на бардак среди конторских книг и оборванные рыжие пряди, гармонично возлежащие прямо на журнале регистрации. Замер, с опаской отодвинулся подальше - но все равно уделил минуту пристального внимания работе мага. Заклинание еще было не закончено, но в плотном полотне уже угадывалось женское лицо, будто сплетенное из чистейшего огня.
   Мне все казалось, что оно ухмыляется чрезвычайно гнусно, и гость, кажется, склонялся к тому, чтобы со мной согласиться. А Витор нахально утверждал, что только так достигается нужная степень сходства, - пользовался тем, что заклинания других магов мне точно не по карману.
   - У вас нет седины, - вместо слов сочувствия сказал чужак. На вежливую похвалу его предсказуемо не хватило, и тут я его понимала, но все же предпочла вмешаться:
   - Я слежу за его волосами, прежде чем допускать до работы над заклинаниями для гостиницы, - спокойно возвестила я, шагнув в круг света от настольной лампы. - Разумеется, вся седина, которую я нашла, удалена. До нынешнего сезона штормов я хозяйка "Веточки омелы", манн-ви Лави Ар-Фалль. Чем могу быть полезна, господа?
   Господа дружно обернулись, и тут-то я и поняла, чем я могу быть им полезна.
   У людей, которые постоянно идут по следу, подозревают все, что движется, просчитывают все возможные варианты и считают себя вправе карать и миловать, чрезвычайно характерным образом меняется взгляд. Как у талботов, которых с щенячьих зубов натаскивают на дичь.
   Оба гостя обстоятельно окинули меня цепкими взглядами, подмечая детали. Женское лицо на гобелене было тщательно сличено с оригиналом - и я очень надеялась, что гримаса у меня все-таки сейчас поприличнее гнусной хари на раме, хотя поручиться за себя не могла. К счастью, все внимание привычно оттянул на себя святилищный пояс: он заставил ищеек нехорошо сощуриться, а резиновые перчатки - недоуменно заломить брови.
   - Мы тщательно следим за чистотой в гостинице, - невозмутимо сообщила я им. - Если господа желают, у нас есть свободная комната с боковым видом на море и индивидуальным выходом... - говорила я больше для поддержания образа: уже было очевидно, что шелликотовых талботов интересуют отнюдь не номера.
   Витор сдержанно помалкивал, изо всех сил делая невозмутимое лицо. Если бы не ищейки, он бы уже нудил свое неизменное: "Я же говорил!".
   Талботам тоже пришлось приложить усилия, чтобы не начать вопить и оправдываться. Мысль о том, что хозяйка гостиницы с почасовой оплатой приняла их за изнемогающую от невозможности уединения парочку, здорово их задела. Но они ограничились тем, что дружно предъявили мне медные бляхи со стилизованным изображением трехглавого льва - как будто у кого-то еще оставались сомнения, откуда они.
   Впрочем, подразделение меня все же впечатлило. Отдел по расследованию преступлений, связанных с магией, - неудивительно, что первым делом они прицепились к Витору.
   Нужно было их отвлечь, пока талботы не поняли, что заклинание на раме - полноценно и до сих пор не полыхает только потому, что маг этого не захотел, а вовсе не из-за его седины.
   - Старший консеквентер Атри-Тар, - ровным голосом представился неугомонный тип в сомнительной куртке. - Мой напарник, консеквентер Ар-Тривер.
   Второй талбот, до сих пор хранивший молчание, остался себе верен - только чуть склонил голову, продемонстрировав едва наметившуюся лысину среди темно-пепельных волос. А я едва удержалась от облегченного вздоха.
   Консеквентеры - это не коронеры. С ними можно и побеседовать, прежде чем в гневе и панике нестись на второй этаж откручивать кое-кому уши.
   - Прощу прощения, господа, - демонстративно стушевалась я, чуть поклонившись в ответ. - Желаете кофе?
   Жест резиновой перчаткой в сторону зоны ожидания, где все еще стояло ведро с водой и сиротливо дожидалась своего часа позабытая швабра, выжал-таки из старшего консеквентера доброжелательную усмешку. Я ответила смущенной улыбкой. Не признаваться же, что кофе в гостинице нет?
   - Благодарю, не стоит, - предсказуемо отозвался Атри-Тар. - Вам знаком этот человек?
   На фотографии Ланс смотрелся старше. Неудачное освещение контрастно обрисовывало заострившиеся скулы, подчеркивало тени под глазами и собирало ранние морщинки в уголках глаз. Зато привычный экстремально короткий "ежик" из волос казался золотистым, будто вместо головного убора вор примерил ласковое весеннее солнышко.
   - Возможно, я видела его где-то на улицах, - пожала я плечами, вернув фото талботу. - Или даже здесь. К сожалению, я не могу вспомнить каждого гостя. Их здесь бывает довольно много.
   Атри-Тар окинул взглядом пустующий холл. Я напряглась, но тут, как по заказу, со второго этажа спустилась Томная Эва в компании очередного кавалера. Незваные гости заставили ее залиться краской до кончиков ушей и спрятаться за широкой спиной мужчины, и тот понятливо накинул на нее свой плащ.
   Иногда я диву давалась, как ей удается изображать напуганную невинность при такой-то работе. Но ей удавалось.
   - Хорошей ночи! - машинально брякнула я им вслед. По походке Эвы можно было заключить, что ночь и так удалась, но заученные фразы выскакивали из меня сами, не слишком интересуясь вопросами уместности.
   Очередной кавалер, даже не обернувшись, пробурчал себе под нос ответную любезность и придержал дверь, галантно пропуская Эву вперед. Она обернулась на пороге, мазнув по мне взглядом, и я едва заметно склонила голову.
   - Мы можем просмотреть журнал регистрации? - спросил Атри-Тар. Его напарник оглянулся через плечо, но увидел только захлопнувшуюся дверь.
   - Да, разумеется, - с готовностью кивнула я. - Витор, ты не поможешь господам консеквентерам?
   Маг послушно встал, порылся под стойкой и звучно грохнул стопкой журналов, а я все-таки вернулась к мытью полов, демонстрируя, что мы тут, конечно, всегда рады помочь служителям закона, но все-таки предпочли бы, чтобы нас не отвлекали по пустякам.
   Но талботы все равно засобирались только час спустя, прошерстив журналы за последний месяц, и не преминули напоследок окончательно испортить настроение Витору, всучив ему копию объявления о розыске Ланса и две безлико-серые визитки.
   - Свяжитесь с нами, если вспомните что-либо, - велел Атри-Тар. - Объявление разместите среди общей информации от властей.
   - Понял, - коротко кивнул Витор и вылез из-за стойки. Консеквентеры проследили, как он вешает объявление на доске напротив входа, рядом с указом об обязательной регистрации постояльцев и навязчиво-яркой рекламой парка аттракционов, который все равно не работал до начала туристического сезона, и наконец-то вышли.
   Я отжала тряпку, убрала швабру в кладовку и вышла на улицу, чтобы выплеснуть воду из ведра. Талботы все еще ошивались в конце улицы: экипаж с широкими гобеленными полосами из платиново-светлых волос по кругу парил в полуметре над землей, и в свете фонаря опознавательный герб на капоте хищно поблескивал кровавой медью. Мне ничего не оставалось, кроме как вернуться внутрь.
   Томная Эва как раз спускалась со второго этажа: должно быть, вернулась крышами, невидимая с земли, и пролезла через чердачное окно. Доска объявлений изрядно ее развеселила.
   - А Ланс-то опять подорожал! - негромко усмехнулась она.
   - Да? - я все-таки подошла ближе и ознакомилась с объявлением.
   Ланса никогда не печатали в профиль, хотя пара-тройка изображений у консеквентеров наверняка завалялась. Свежее объявление исключением не стало: с казенной серой бумаги на зрителей взирал самый успешный вор Арвиали анфас и улыбался так благожелательно, будто его не разыскивали за вознаграждение, а избрали лицом религиозной секты.
   - Однако, - задумчиво протянула я и покосилась в потолок, будто надеясь пронзить его взглядом.
   Восемь солидов за живого, пять - за мертвого. На мгновение я мечтательно зажмурилась, но быстро отбросила соблазнительную мысль.
   Нет. Живой он все еще выгоднее.
   - Разузнай, кто надоумил талботов искать в "Веточке", - велела я Эве. - И почему награду увеличили - тоже.
   - А последнее не проще у него самого спросить? - скептически уточнила она.
   Я наградила ее угрюмым взглядом. Не то чтобы не проще, но...
   Ланс - вообще одно сплошное "но".
   - Проверь по своим каналам. Нелишне.
   Эва понятливо кивнула и дернулась было к двери, но я поймала ее за рукав и развернула на сто восемьдесят градусов - к лестнице.
   - Талботы все еще тут. Караулят.
   Она страдальчески закатила глаза, будто ищейки торчали на в засаде нарочно, чтобы досадить, но покорно поплелась обратно на чердак. Я проводила взглядом ее обманчиво хрупкую фигуру и помассировала виски. Вторая бессонная ночь подряд определенно не пошла мне на пользу.
   - Шла бы ты домой, - вздохнул Витор.
   - Рано, - я упрямо покачала головой и, не дожидаясь нотаций, пошла на второй этаж.
   Здесь располагались номера - пять одинаковых комнат. Шестую я заняла сама, когда дела пошли в гору и мне зачастую приходилось оставаться в гостинице на всю ночь.
   Хозяйская комната встретила меня тишиной. Я задернула шторы, попутно выглянув в окно. Экипаж все еще маячил возле пляжного ресторанчика в конце улицы, и пришлось устраивать шоу - раздеться, натянуть ночнушку и погасить свет. И уже потом, в полумраке, убедившись, что с улицы не видно силуэта, наощупь одеться обратно.
   А рычаг, открывающий потайную дверь, я могла найти и безо всякого света.
   Толстая стеновая панель сухо щелкнула и отъехала в сторону, обнажая нутро: старый кирпич несущей стены, выглядывающий из-под осыпавшейся штукатурки, - и мужчина, одаривший меня такой широкой и искренней улыбкой, как будто не провел последние несколько часов в душных застенках.
   - Напомни мне, - устало попросила я, - почему я тебя терплю?
   Ланс шагнул вперед, вынудив меня отступить, с наслаждением потянулся и только потом соизволил ответить:
   - Потому что я приношу тебе больше прибыли, чем гостиница и все остальные воры, вместе взятые, и ты хочешь знать, где я беру наводки, чтобы продавать их другим.
   Против правды не попрешь. Но нервная дрожь, оставшаяся после визита консеквентеров, пусть и предсказанного Лансом, проходить все равно не желала.
   - Тебе что, спрятаться больше негде?!
   - А еще я соскучился, - интимным шепотом сознался Ланс, снова шагнув вплотную ко мне. - Ты всегда так сверкаешь глазами, когда злишься, как будто у меня за спиной стоит твой сутулый нянь и уже разворачивает заклинание, а я вижу его отблески.
   - Когда-нибудь он тебя сожжет, - тоскливо пообещала я ему, попытавшись отступить подальше от него - и наткнувшись на собственную кровать.
   - Надеюсь, прежде я успею кое-что тебе продать, - белозубо усмехнулся самый успешный вор Арвиали и распахнул свой запыленный плащ опытным жестом бывалого эксгибициониста.
   Под плащом он, разумеется, был одет. Однако я впечатлилась куда больше, чем если бы он попытался ошеломить меня внезапной наготой.
   - Ради всего святого, - пробормотала я, недоверчиво проводя пальцами по трем разноцветным косам, выглядывающим из внутренних карманов плаща: даже в таком неприглядном обрамлении обрезанные волосы переливались глубоким, насыщенным цветом, какой бывает только у магов. - Ланс, во что ты ввязался?!
   - Да, в общем-то, как обычно. Что скажешь?
   Я убрала руку от волос и подняла взгляд. Ланс улыбался - широко и задорно, как довольный удавшейся шкодой мальчишка, и сверкал глазами не хуже меня. Обаятельней - так точно. Но это, как обычно, не слишком-то повлияло на мой ответ.
   - Пошел вон.
   - Брось, Лави. - Он чуть сощурился, и улыбка из мальчишеской мгновенно превратилась в зловещую и предвкушающую. - Только представь, что сможет получить твой огненный нянь, если отдать ему одну из этих красавиц.
   Хуже всего было то, что я и так это представляла. Мультиклассовыми заклинаниями во всем городе могла похвастать разве что леди Форкуад, и, если в гостиницу зайдет кто-то достаточно образованный, чтобы разобраться, что висит у меня над камином...
   - Пять лет каторги? - мрачно предположила я.
   Ланс склонил голову к плечу и скептически заломил бровь.
   - То есть за тот серебряный челнок для гобелена они ему не грозили?
   - Челнок, осмелюсь напомнить, был портсигаром сэра Селти, и его уже однозначно никто не опознает. А это...
   Одинокий рассветный луч пробрался за шторы, расплескав по обрезанным волосам многоцветные блики. Русая коса вспыхнула расплавленным золотом, бледно-голубая посветлела до оттенка морской пены на волнах, а темно-каштановая, напротив, будто бы потемнела еще сильнее, пока отдельные пряди не слились в единое непроглядно-черное пятно, и я нервно сглотнула.
   Нет, если бы он срезал волосы с мертвых, магии бы в них уже не было бы.
   - Мне осталось всего полгода, Ланс. - Напоминание об этом заставило меня выпрямить плечи, а его - перестать, наконец, улыбаться. - Я не стану ввязываться в настолько рискованные дела. Мой профиль - информация. Я не стану брать ничего из того, что можно обнаружить. И хватит, ради всего святого, припоминать мне этот шелликотов челнок, без него Витор не смог бы ничего сплести!
   - Полгода, - повторил Ланс, проигнорировав тираду про челноки и профили. - Ты так и не передумала? Действительно не собираешься бежать?..
   В тайнике за спиной Ланса хранилось ровно восемьдесят пять солидов. Еще пятнадцать - и моей сестре позволят заключить помолвку, не дожидаясь совершеннолетия. Тогда она сможет избежать детдома, сохранить в собственности гостиницу и доброе имя. А я - манн-ви, старшая дочь, обещанная в жертву магическому святилищу, и свое двадцатипятилетие должна встретить в монастыре, если не хочу, чтобы у Брианны были проблемы.
   Повторять все это Лансу было бесполезно: он и так прекрасно знал. Поэтому я только упрямо вздернула подбородок и сжала губы.
   Зря.
   Когда начинаешь спорить с Лансом, важно помнить одну важную вещь: это шелликотов Шустрый Ланс. Он может в любой момент плюнуть на ожидания, приличия, "сутулого няня" и прочие доводы здравого смысла. Предельно шустро.
   В общем, прямо в эти упрямо сжатые губы он меня и поцеловал. Гордо вздернутый подбородок пришелся очень кстати.
   Когда тебя крепко обнимают и целуют, как последнюю женщину на свете, ужасно неудобно изображать из себя несгибаемого скупщика краденой информации, знаменитого на всю Арвиаль. Впрочем, даже последнюю женщину на свете никто не рискнул бы запросто толкнуть на кровать, когда внизу дежурит комиссованный маг, со всей яростью своего огненного темперамента ненавидящий мой выбор. А Ланс, разумеется...
   В первое мгновение я растерялась и поддалась, позволив уронить себя на постель. Ланс не терял времени даром, лишний раз демонстрируя, что за прошедшие месяцы изучил меня едва ли не лучше, чем я сама. Под уверенным мужским напором мелькнула даже предательская мыслишка, что, в общем-то, расслабиться и получить удовольствие - не такая уж плохая идея. Но две бессонные ночи, недовольный Витор и предстоящий визит Элизы быстро расставили все по своим местам.
   Я оттолкнула от себя требовательные мужские руки и, поняв, что Ланс уже успел расстегнуть все пуговицы на блузке и, в общем-то, уже собирался пустить в ход отнюдь не пальцы, от души двинула ему по физиономии. Праведные возмущения по этому поводу привычно пропустила мимо ушей, повторив:
   - Пошел вон.
   Ланс добавил еще пару непечатных выражений, обреченно потер ноющую челюсть, но только сел на постели, подогнув под себя одну ногу.
   - Они детские, - вздохнул он, глядя на меня сверху вниз. - Волосы.
   Я приподнялась на локтях. Спорные косы заговорщически выглядывали из-под его распахнутого плаща, даже в полумраке комнаты переливаясь густым, насыщенным, совершенно нечеловеческим цветом.
   - Ты что, напал на кадетское общежитие?
   А он ухитрился усложнить все одним словом:
   - Нет.
   Я нахмурилась. Все дети с необычными волосами подлежали военному призыву - их забирали, как только те переставали нуждаться в материнском молоке. Но, судя по длине кос, их владельцам было никак не меньше лет пяти-шести лет...
   - Ланс, если у тебя есть хоть капля здравого смысла, ты сообщишь об утаенных магах сам. Иначе я первая продам наводку консеквентерам. Вот этот, брюнет, - я обличительно ткнула пальцем в чернильно-черную косу, - он же сможет ослеплять одним волоском, как только вырастет! А водных магов вечная недостача, а в столице опять прогнозируют засушливое лето! А русый усилитель вообще на вес золота. Их матери хорошо заплатят, ей не придется продавать волосы собственных детей скупщикам краденого, а после начального обучения они смогут навещать ее...
   - Их мать - манн-ви.
   Я осеклась. Что-то в выражении лица Ланса подсказывало, что речь вовсе не о малолетней мамаше, исхитрившейся принести в подоле тройню до того, как до нее добрались жрецы.
   - Но как?..
   Ланс развел руками.
   - За стенами монастыря жизнь не останавливается, а дети - не приговор, если у тебя достаточно единомышленников. Но в Алдеане сменился настоятель, и новый проявляет несколько больше религиозного рвения, чем необходимо для троих незаконнорожденных детей. Им нужно на что-то жить, Лави. Если вербовщики узнают, кто их мать, ее казнят безотлагательно, а детей - сразу после службы, лет через тридцать-сорок. Брось, Лави. Ты - единственная во всей Арвиали, у кого есть выходы на практикующего мага, не связанного с военными. Помоги им.
   - Ланс, это низко.
   Заставлять меня выбирать между благополучием сестры и чужими детьми.
   Или между моим спокойствием и риском...
   Он молчал. Не улыбался, не давил и не уговаривал.
   А в карманах его плаща лежал идеальный набор. Из черных волос можно сплести надежный полог невидимости, из бледно-голубой - стиратель следов, а русую - пустить на усиление обоих заклинаний: золотая нить основы превратит простенькие схемы в многоразовые...
   Воровской мультикласс. Только руку протяни.
   И рискни благополучием Брианны и Витора. Всего-то.
   - Напомни мне, - обреченно вздохнула я, переведя взгляд с поблескивающих кос на предельно серьезное, будто бы даже осунувшееся лицо. - За что я тебя терплю?..
  
   Глава 2. Упрямец
  
   - Если хочешь знать мое мнение, ты все сделала правильно.
   Услышать подобную фразу от Витора - дорогого стоит. Обычно маг был недоволен решительно всем. По-моему, он ухитрился даже отчитать отца за излишнюю рискованность плана, когда тот написал жалобу на якобы ослабленное заклинание, вынудив освободить Витора от ненавистной службы в военной лаборатории. Хотя, помнится, седые волоски в заклинании были папины, и Витор сам их туда вплел... в общем, добиться от него слов одобрения - уже из ряда вон.
   Правда, произнесены они были таким страдальческим тоном, что я на мгновение замерла, прикрыв глаза и тяжело опираясь на швабру. Внутренний скупердяй Витора тоже не давал ему покоя, стеная об упущенной выгоде, и, что гораздо хуже, в унисон с ним звучал голос совести. Маг отлично понимал, что я поступила не только правильно, но еще и очень, очень жестоко.
   - Знаю.
   - А Лансу следовало тридцать раз подумать, прежде чем соваться в "Веточку" с такими предложениями, - упрямо продолжал Витор, прилаживая готовый огненный гобелен над камином. - Ты была права, когда потребовала, чтобы он сообщил о детях сам и оборвала ему и его подопечным все связи со скупщиками.
   - Знаю.
   Только Ланс мог заставить выбирать между тремя детьми, которым так или иначе уготовано сытое и обеспеченное будущее, как только они вырвутся от запертой в монастыре матери, и младшей сестрой, которая может оказаться в детдоме, если все вскроется. Только Ланс мог надеяться, что чаша весов склонится в пользу малолетних магов.
   - Он ведь вернется и все равно попытается заставить тебя сделать, как ему выгодно, - досадливо поморщился Витор.
   ...ему не было выгодно. Вот если бы он продал военному ведомству наводку, где искать детей, то выиграл бы куда больше, чем я могла дать за волосы.
   Но меньше, чем если бы Витор согласился сплести еще один гобелен.
   Хуже всего было то, что я не знала, чем Ланс руководствовался, когда встал на сторону матери магов - жалостью к ней и нежеланием разделять ее с детьми или банальной алчностью: ведь волосы тоже пришлось бы отдать военным. И понятия не имела, что сделала бы, если бы кто-нибудь милостиво сообщил, что им двигало.
   Но Шустрый Ланс не из тех, кто легко сдается - в этом я, к сожалению, была уверена.
   - Знаю.
   Витор, наконец, обернулся. Мой портрет за его спиной, будто сотканный из огня, уже потихоньку светился, прогревая холл гостиницы куда равномернее и быстрее, чем это сделало бы настоящее пламя. Отныне камин будет служить исключительно для декора и уюта, а я здорово сэкономлю на дровах. Только мне не давала покоя мысль, что гобелен мог бы быть куда функциональнее, если бы маг решился вплести в него чужие волосы.
   Но уж он-то никогда не страдал проблемами с правильной расстановкой приоритетов.
   - Лави, я все равно не стал бы связываться с крадеными волосами, рискуя попасть в поле зрения военных служб. Хватит есть себя поедом. Считай, что это было и мое решение тоже.
   - Спасибо, - кивнула я и затерла следы торопливой парочки, уже скрывшейся на втором этаже: Томная Эва, как обычно, форсировала события, а ее очередной "ухажер" ничуть не возражал. Я, в общем-то, тоже, но вот ноги они могли бы и вытереть.
   Видимо, все моральные терзания все-таки отразились на моей физиономии (надеюсь, это выглядело не так гнусно, как ухмылочка на гобелене), потому что Витор не выдержал и перехватил черенок швабры, вырвав меня из раздумий.
   - Когда ты последний раз была дома? - спросил он.
   Хороший вопрос. В последнее время я брала все больше заказов, опасаясь не успеть накопить недостающую сумму для уплаты пошлины, - а информаторы и воры предпочитали приходить в "Веточку омелы" попозднее, прячась в тенях и шныряя по закоулкам. После того, как иссякал поток исполнителей (а иногда и особо осторожных заказчиков), идти домой по ночному городу не рискнул бы и сам Витор. Что говорить о какой-то манн-ви? Пусть я и не расставалась со святилищным поясом, чтобы все видели, кому я принадлежу, но в темноте не слишком-то хорошо видны охранные знаки. А вот женский силуэт отчаянные парни из доков, по-моему, способны разглядеть в любых обстоятельствах... поэтому я предпочитала ночевать прямо в "Веточке", заняв одну из комнат второго этажа.
   - Сегодня должна прийти...
   - Элиза. Я помню, - перебил Витор. - И даже помню, что ты отправляла ее в Летний дворец, чтобы она выведала у кухарки любимые приправы Его Величества. Полагаю, я и сам запомню, что она скажет. А ты не видела сестру так давно, что, кажется, начала всерьез задумываться о том, что три и без того щедро одаренных жизнью ребенка могут стоить ее благополучия. Марш домой. Утром я передам тебе, что скажет Элиза. Кухарка леди Форкуад все равно зайдет только после того, как приготовит обед своей госпоже.
   Я помедлила - и позволила ему забрать швабру.
   - А если вдруг зайдет Ланс, - невозмутимо продолжил Витор и перехватил швабру совершенно не так, как следовало бы для мытья полов, - я переговорю с ним сам. Полагаю, давно следовало намекнуть ему, что о моей работе лучше договариваться напрямую со мной, а не пытаться надавить через тебя.
   - Он еще не выполнил заказ для сэра Селти.
   Напоминание об обворованном баронете заставило Витора несколько поумерить пыл.
   - Хорошо, я буду намекать аккуратно.
   Удовлетворившись этим обещанием, я вынула свой зонт из подставки, несколько удивившись тому, каким пыльным он оказался. Дождь шел, не переставая, уже дней пять - неужели за все это время я ни разу не выходила на улицу?..
   Кажется, Витор прав: сидение в четырех стенах излишне затянулось. Только почему, чтобы спохватиться и взять себя в руки, понадобился внезапный визит Ланса с нелегальными косами?..
  
   Брианна открыла мне дверь, не выпуская из рук огнестрела.
   Я скептически изучила темную окружность дула с тремя рыжими волосками внутри, жесткими даже на вид, - можно было не сомневаться, кто подарил сестренке эту игрушечку и насколько она убийственна. Брианна, наконец, соизволила поставить огнестрел на предохранитель и даже смутиться. Она была по локоть в муке, вся такая уютная и домашняя, с пепельно-русыми кудряшками, выбившимися из девичьей косы, что смертельное оружие в ее руке воспринималось как-то несерьезно. Но сам факт его появления говорил о многом.
   - Сюда заглядывал один из твоих друзей, - сообщила сестренка. Пожалуй, только она в свои прекрасные пятнадцать могла счесть моих нынешних знакомых друзьями. - Такой... бритоголовый. Очень расстроился, что не застал тебя, и просил передать, что нашел знакомых в том святилище, которые ты выбрала, и сможет провести тебя, чтобы осмотреть его изнутри. Кстати, почему я узнаю о твоем выборе от постороннего человека, а? - Она сощурилась и гневно потрясла огнестрелом.
   Но напряглась я не из-за пляшущего под носом дула.
   Конечно, стал бы Ланс маячить перед носом у Витора, когда есть такая удобная мишень, как моя сестра!
   - Не открывай ему больше.
   Брианна с недоумением опустила руки.
   - А его это остановит? - помолчав, проницательно поинтересовалась сестренка.
   - Нет, - помедлив, честно признала я. - Я поговорю с ним.
   Хотя ведь именно этого он и добивался, засранец этакий!
   Брианна стояла, выжидательно заломив светлую бровь и уперев руки в боки. На мгновение я почувствовала себя загулявшим муженьком, явившимся поутру, и послушно покаялась:
   - Он соврал. Я еще не выбрала святилище. Ланс просто... - я замялась, не в силах продолжить. "Ланс" и "просто" в одном предложении упорно не сочетались.
   - А, - кивнула сестренка, так и не дождавшись окончания фразы. - Значит, это тот самый...
   Я тяжело вздохнула и нагнулась, чтобы расшнуровать ботинки. Обсуждать того самого я была решительно не готова.
   Хозяйке гостиницы в шумном райончике в одном квартале от самого большого пляжа Арвиали вообще не стоило связываться с теневыми людьми. Частные консеквентеры и талботы низших чинов в "Веточке" мелькали едва ли не чаще постояльцев, расследуя супружеские измены и мелкие скандалы. Торговать неправедно добытой информацией у них под носом было ужасно опрометчиво.
   Но отца не стало слишком рано. С огненными магами это случалось: они проживали свою жизнь, пылая и искря, оставляя следы в сердцах и судьбах, - и прогорали, как сухие щепки, едва протянув с полвека. Брианне тогда только-только исполнилось четырнадцать, а я, как и полагалось первенцу мага, в двадцать пять лет должна была отправиться в святилище и оборвать все связи с внешним миром, служа Хикаи-Токалль. Необходимость посвятить свою жизнь огненному ящеру, одаривающему людей пламенно-рыжими волосами, и раньше не приводила меня в восторг, а уж когда вдруг оказалось, что из-за этого Брианна останется одна в неполные шестнадцать и загремит в детский дом при той проклятой лаборатории, где служил отец...
   Его дар сыграл с нами злую шутку. Дети магов не подлежали усыновлению и поголовно состояли на учете у военных. Если бы не это, проблема решалась бы в два счета: Витор не отказался бы оформить опекунство до совершеннолетия Брианны.
   Вместо этого ему придется заключить с ней помолвку, заплатив несусветную пошлину в сотню солидов из-за неподходящего возраста невесты, а потом, когда Брианна получит право распоряжаться имуществом самостоятельно, еще и убить несколько месяцев на расторжение. На наше счастье, Витор считал себя в долгу перед нашим отцом и потому согласился.
   Из восьмидесяти пяти солидов в тайнике двадцать заработал он. Еще семь принесла гостиница, десять - моя работа информатора, а всего остального мы бы и не увидели никогда, если бы не Ланс. Шустрый, мать его...
   От него были сплошные проблемы. Талботы точили на него зуб, половина теневых Арвиали ненавидела его и мечтала запихнуть в петлю (а вместе с ним - и всех его скупщиков), за ним хвостом волоклись воришки помельче и погрязнее, мечтающие не то попасть в ученики, не то прибить свой недостижимый идеал... Но Ланс мог украсть что угодно. Сыграть кого угодно. Пробраться куда угодно. С его появлением дела пошли на лад, и за каких-то шесть месяцев мы скопили больше, чем за целый год до этого.
   Успех стоил мне регулярных бесед с талботами среднего чина, внесения моей "Веточки" в список подозрительных заведений, уймы нервов и девичьей чести. И если регулярные стычки с консеквентерами Витор еще мог стерпеть, то за последнее едва не спалил Ланса прямо на пороге "Веточки".
   Я частенько жалела, что остановила его тогда.
  
   Брианна, в отличие от беспутной старшей сестры, с головой дружила. В небольшой квартирке с видом на городской парк, по дождливому сезону радующий глаз густой темной зеленью, было чисто, уютно и тепло. С кухни умопомрачительно пахло домашней выпечкой и яблоками с корицей. Сет, старый полосатый кот, с годами стал туговат на ухо и благополучно продрых мое появление, свернувшись клубком в плетеном кресле, но выставленный под солнечные лучи пушистый бок был вполне округл и, кажется, даже вычесан.
   Огнестрел в эту идиллическую пастораль не вписывался категорически, но Брианна постоянно держала его поблизости.
   Телефонистка на городской станции лениво сообщила, что аппарат в Синем особняке на Шагреневой аллее отключен по техническим причинам. В "Бочке рома" моему звонку неподдельно обрадовались, но ничего утешительного сообщить не смогли: Ланс не показывался у них вторую неделю, чем здорово печалил владельца, которому как раз нужно было выведать, у кого управляющий Летнего дворца планирует закупать вино к сезону. Я пообещала разузнать, что получится, и повесила трубку, досадливо прикусив губу.
   Положим, в Летний дворец можно попробовать заслать Элизу. У нее, конечно, контакт налажен не с управляющим, а с поварихами, но те зачастую дружат с горничными, а они слышат и видят куда больше, чем иной дворецкий. Цепочка длинновата, и добыча сведений может затянуться, но сроков владелец "Бочки рома" и не ставил...
   Но где, шелликот над ним пошути, Ланс?!
   Я помялась и попросила соединить меня с "Веточкой". Витор взял трубку почти сразу. Пришлось, разумеется, описать ситуацию, ежесекундно опасаясь не то за Ланса, не то за швабру, но маг только раздраженно хмыкнул:
   - Вот только заикнись, что я зря дал Брианне огнестрел.
   - Не зря, - печально вздохнула я. Сам Ланс никогда не причинил бы вреда пятнадцатилетней девчонке, но за ним частенько волоклись хвостом теневые помельче и погрязнее, надеясь получить наводку, и последнее, чего я хотела бы, - так это чтобы Брианна оказалась перед ними безоружной. - Очень не зря. Ты не поживешь у нас неделю-другую, Вит? А я...
   - А ты, - решительно перебил маг, - сейчас же пойдешь и выспишься. Никуда твой Ланс не денется. Я зайду вечером.
   Я послушно покивала, соглашаясь со всем, - лишь бы он согласился на бдение над Брианной, пока я не разберусь с Лансом, - и, надавив на телефонный рычаг неверными пальцами, снова прижала трубку к уху.
   В Алдеанском монастыре моему звонку обрадовались еще больше, чем в "Бочке". Я не стала спрашивать о шелликотовом воре прямо; но честно назвалась и принялась выспрашивать о святилище, особенно напирая на возможность связи с внешним миром. Хотя бы посетителей ненадолго в обитель пропускают?..
   Но на этот вопрос ответили предсказуемо.
   - Нет, - с благожелательным спокойствием произнес красивый женский голос. - Посетители допускаются только на территорию святилища. Обитель закрыта по приказу Хикаи-Токалль. Вас никто не потревожит, госпожа манн-ви. Если пожелаете, Огненный возьмет вас под свое покровительство сейчас.
   Кажется, меня приняли за авантюристку из тех, кто норовил назанимать денег, а потом скрыться за высокой стеной святилища, прикрываясь именем Хикаи-Токалль. Я глухо хмыкнула в трубку, но отказалась.
   Будь я одна, еще можно было бы пуститься во все тяжкие. Но мои долги, если я их наделаю, спросят с Брианны, увы.
   - Не дозвонилась? - сочувственно спросила сестренка, подсунув мне чашку с горячим травяным отваром.
   Я покачала головой. Если Ланс и был в Алдеанском святилище, то отнюдь не с высочайшего позволения властей, а значит, к телефону его не позовут. А соваться туда лично раньше времени что-то не тянуло.
   - Зато я попросила Витора пожить здесь, пока не разберусь с незваными гостями, - сообщила я. - Он зайдет сегодня вечером.
   - А ты? - слегка нахмурила светлые брови сестренка.
   - А я останусь, пока он не придет, - пообещала я. - Пока нет дождя, самое время устроить девчачьи посиделки на балконе, а?..
   Мы сотворили ужасное: разбудили Сета, чтобы вытащить на балкон плетеные кресла и легкий столик. Кот, наконец, заметил, что я явилась домой, и для порядка сводил меня к полной миске, бдительно проследив, чтобы я все-таки досыпала туда пару кусочков корма. После этого мне было даровано высочайшее позволение бродить по его, Сета, территории совершенно безнаказанно. Я воспользовалась разрешением, чтобы вынести на балкон еще и тарелку со свежеиспеченным пирогом.
   Брианна охотно делилась новостями, то ругаясь на учителей, то хвастаясь новым школьным проектом, но все равно ухитрилась исподволь, как-то совершенно естественно вытянуть из меня подробности последних дней. О законченном гобелене над камином в "Веточке", о чудаковатой парочке, что всенепременно хотела комнату на первом этаже, об Элизе, которая с радостью пробиралась в Летний дворец по поручениям, - даже о визите талботов и новом объявлении на доске.
   Только о детских косах я молчала как сыч. Брианна знала о моих "подработках", и, к счастью, понимала, что лучше бы этим фактом и ограничиться, не знакомясь с деталями, - а потому с готовностью перевела разговор на предстоящий выпускной.
   Я обсуждала с ней платье и возможную аренду клубного ресторанчика неподалеку от школы, подкалывая сестренку за нежелание сознаваться, кто составит ей пару, и смеялась так много, что улыбка, кажется, намертво пристыла к лицу.
   Меня не оставляла мысль о том, что Ланс еще ни разу не сдался так просто. И если он до сих пор не торчит на моем пороге, заливаясь соловьем, значит, придумал что-то гораздо, гораздо хуже.
   А через два дня вернулась Томная Эва с шокирующей вестью: особняк на Шагреневой улице продан. Ланс уехал из Арвиали, и никто не знал, куда и зачем.
  
   Глава 3. Везунчик
  
   Сезон дождей близился к концу, и Арвиаль потихоньку оживала.
   С каждым солнечным днем в городе появлялось все больше слуг, а возле Летнего дворца уже вился целый улей из трудолюбивых горничных и разнорабочих. Морской климат к воздушным колоннам и белоснежным статуям был безжалостен, и кругом требовался ремонт - хотя бы косметический. Королевские покои и гостевые комнаты следовало отмыть, проветрить и протопить, изгоняя запах сырости, кладовые - срочно пополнить, пирс - вычистить и подлатать, а страже требовалось проверить вооружение, освежить обмундирование и провести учения в преддверии появления важных персон.
   Разумеется, в "Веточку омелы" тут же потянулась вереница специфических посетителей.
   Хозяин "Бочки рома" был всего лишь ранней пташкой. Королевскими поставщиками интересовались решительно все. Кто с мирными целями (закупиться там же, пока цены не подняли, и потом весь сезон хвастаться наивным туристам, выманивая у них лишний солид), кто - не с очень. К счастью, нападение на грузовик Брайвенской ткацкой фабрики никто не смог связать со мной; но управляющему Летнего дворца пришлось заказать новые портьеры у местной артели, главе которой я отказала в дальнейших услугах. Я постаралась выбросить происшествие из головы, но все равно нервно дергалась всякий раз, когда на пороге "Веточки" появлялся кто-то, так или иначе заинтересованный в том деле. Впрочем, Атри-Тар со своим молчаливым напарником зашли чисто для галочки, ни на что особо не рассчитывая - и я так и не дала им повода на что-то надеяться, хоть и подозревала, что на смену им придет кто-то куда менее любезный.
   Поэтому очередного мужчину с цепким взглядом и повадками типичного талбота неделю спустя я встретила без долженствующего энтузиазма. Он, впрочем, не слишком-то и расстроился, сразу предъявив медную бляху.
   На этот раз не трехглавый лев, а нахохлившийся гриф. Коронер.
   Я почувствовала, как немеют губы, не желая говорить с ним ни о чем.
   - Младший коронер Ар-Нарилль, - представился он и убрал бляху с глаз долой. - Разрешите украсть у вас минуту, госпожа?..
   Что-то заставило меня насторожиться. То ли неожиданная вежливость, то ли фамилия: приставкой "Ар" награждались такие, как мы с Брианной, - дети магов в первом поколении. Значит, старший брат или сестра этого коронера уже в святилище... или - я присмотрелась, отмечая относительно юный возраст посетителя - он готовится отправиться туда сам?
   Но перегибаться через администраторскую стойку, чтобы рассмотреть, есть ли на талботе святилищный пояс, было как-то неловко.
   - Лави Ар-Фалль, господин коронер, - представилась я, и мы обменялись одинаково вымученными улыбками - как двое больных с общим диагнозом: совпадение не поделит боль надвое, но переносить ее все равно становится легче, когда понимаешь, что не одинок в своей беде. - Желаете кофе?
   На этот раз в зоне ожидания не было швабры с ведром, и талбот согласился. Я без особых сожалений распотрошила заначку Витора и присоединилась к Ар-Нариллю на широком диванчике напротив пустого камина.
   - Значит, вы та самая манн-ви, - задумчиво констатировал Ар-Нарилль, с удовольствием вдыхая аромат кофе. Витор, чего греха таить, закупался у королевских поставщиков. - Признаться, я много о вас слышал.
   На нем самом пояса не было. Значит, не первенец. Кто-то другой ушел в святилище вместо него.
   - Надеюсь, только хорошее? - подпустив в голос наивного кокетства, поинтересовалась я. Полгода регулярных бесед с талботами научили ничем не выдавать ледяной ком страха в животе и дрожь в коленках.
   Но коронер, увы, тоже оказался не лыком шит.
   - Боюсь, вы не учли специфику моей работы и места, где я, как правило, слышу о тех или иных людях, - с широкой улыбкой, открытой искренности которой позавидовал бы и сам Ланс, сказал Ар-Нарилль. - В устной характеристике, которую я получил от соседнего отдела, было ровно пять цензурных слов. "Красивая" и четыре предлога. Жестикуляция, к сожалению, тоже подлежит цензуре. Вся.
   На мгновение я замешкалась, несколько удивленная такой откровенностью, но потом спохватилась и захлопала ресницами, надув губы. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы мыслительный процесс не слишком явно отражался на лице.
   Талботы так не разговаривают. Они либо льстят, втираясь в доверие, либо сочувствуют (с той же целью), либо давят авторитетом, размахивают бляхой и орут. И никогда, ни при каких обстоятельствах, ни за что не ходят поодиночке. Особенно - в такой специфический район.
   Либо господин коронер в самоволке, либо где-то поблизости сидит в засаде его напарник, а на Ар-Нарилле - прослушивающее плетение. И если верен последний вариант, если произошло что-то настолько из ряда вон, что управление не поскупилось на редчайшее заклинание, лишь бы распутать дело... клянусь покровителем, я сдам Ланса с потрохами.
   - Никакой прослушки, - будто прочитав мои мысли, сообщил талбот и отставил полупустую чашку с кофе. Медленно, явно наслаждаясь эффектом, расстегнул щегольскую куртку и небрежно перебросил ее через подлокотник. По-летнему тонкая футболка, эффектно подчеркивающая атлетическое телосложение, явно не подразумевала под собой никаких заклинаний. Если только...
   Нет, цвет волос настоящий. Самый обычный светло-каштановый, без единого проблеска телепатического пурпура.
   - О, я вовсе не думала...
   - Думали, - невозмутимо прервал меня талбот и лихо усмехнулся. - Возможно, еще и подозреваете, что я спрятал заклинание где-нибудь в штанах.
   И протянул цельный волос через все туловище до уха, чтобы тот передавал вибрацию в плетение? Ну, разве что где-то по Арвиали бродит пурпурный телепат с гривой до колена.
   Но вместо того, чтобы озвучить напрашивающееся на язык саркастическое замечание, я с видом предсказуемой дурочки опустила глаза. Штаны как штаны, серые, без карманов и узковатые для сюрпризов. Пожалуй, единственным плетением, которое можно было в них спрятать, мог считаться разве что колтун на волосатых ногах - если, конечно, господин коронер исхитрился отрастить там нужную длину...
   Покраснеть не получилось, и я ограничилась тем, что смущенно отвела взгляд.
   - Клянусь, у меня не было ни единой мысли о прослушке, господин Ар-Нарилль. Просто... я думала... - так и не подняв глаз, я провела пальцами вдоль святилищного пояса на своей талии.
   Талбот мгновенно посерьезнел. Кажется, его главную болевую точку можно было считать открытой.
   - Старший брат, - коротко и хрипло сказал он. - Алдеанское святилище.
   Детям магов не говорят: "Мне жаль". В служении покровителям нет ничего страшного и неотвратимого. Это - плата за одаренность, за возможность подняться в обществе, за сытое детство и уверенность в завтрашнем дне. Магам открыты все двери, что горевать о том, что для их первенцев одна однажды окажется закрытой?..
   Это не конец, не смерть и не расправа. Но справедливостью здесь тоже не пахнет.
   - У меня здесь останется сестренка, - тихо сказала я.
   Талбот дернул щекой. Он-то еще лучше меня понимал, что Брианне тоже придется жить с таким же шрамом на душе. С осознанием: чтобы она могла освоить профессию по своему выбору, выйти замуж, может быть, даже родить детей, я своей свободой выбора пожертвовала.
   Но обсуждать это с чужачкой Ар-Нарилль не горел желанием, а потому извлек из кармана куртки фотографию. Я ожидала увидеть очередное изображение Ланса анфас и даже не сразу поняла, что смотрю отнюдь не на него.
   С фотографии едва заметно улыбалась совсем юная девушка сногсшибательной красоты. Нежное личико сердечком, лукавый изгиб бровей, чувственные пухлые губы - и все это меркло по сравнению с ее волосами. Длинными, густыми, чуть-чуть волнистыми - насыщенного янтарно-медового цвета, будто подсвеченного изнутри.
   Восхищенный возглас, вырвавшийся у меня, был совершенно неуместен, но сдержаться оказалось выше моих сил.
   - Медовый маг! - восторженно ахнула я. - Да все окрестные кондитерские передрались бы... погодите. Они что, уже передрались, поэтому вы здесь?
   Коронер криво усмехнулся и ответил в типичной талботовской манере:
   - Надо полагать, вы ее не встречали.
   Я с сожалением покачала головой. Весть о появлении в Арвиали медового мага можно было бы продать немногим дешевле конкретного списка его счастливых заказчиков - так редко проявлялся подобный дар.
   - Понятно. - Ар-Нарилль бросил фотографию на кофейный столик и пару секунд смотрел на нее с непередаваемой смесью раздражения и нескрываемого обожания на лице. - Госпожа Ар-Фалль... у меня есть сведения, что Памелу последний раз видели в компании небезызвестного Шустрого Ланса.
   Шустрый Ланс с объявления о розыске улыбался с непрошибаемым оптимизмом человека, которому всегда везло на красавиц.
   - Вот как, - невыразительно произнесла я и запоздало сделала круглые глаза. - Вы полагаете, он мог?..
   - Я склоняюсь к версии, что она сбежала с ним, - таким же нейтрально-ровным голосом сообщил талбот.
   - Погодите, - нахмурилась я, отвернувшись от возмутительно улыбающихся фотографий. - Вы же коронер. Почему вас интересует живой маг?
   - Потому что Памела Ар-Нарилль - моя младшая сестра, - с безнадежной усталостью в голосе сознался коронер. - И если она действительно сбежала с этим шелликотовым вором, я ее сам прибью. Лави... госпожа Ар-Фалль... в вашей гостинице очень уютно и всегда полно посетителей. Должно быть, сюда стекается множество слухов...
   Я откинулась на спинку дивана и честно прослушала оду "Веточке омелы" и ее очаровательной хозяйке. Талбот выбирал слова очень осторожно и вел себя куда вежливее, чем вначале: должно быть, за пределами своей компетенции чувствовал себя отнюдь не так уверенно, как пытался показать.
   - Значит, вы здесь как частное лицо, - задумчиво протянула я, переждав шквал тонких намеков. - А что говорят консеквентеры?
   - Они заведут дело не ранее, чем через трое суток после пропажи, если Памела не объявится за это время, - мрачно пробурчал талбот, сжав кулаки. - Но трое суток... у вас ведь тоже есть младшая сестра, вы же понимаете...
   О да, я понимала. Увы, больше, чем хотела бы.
   Во-первых, закрыть глаза на его беду мне не позволит совесть. Если бы Ланс не явился ко мне в поисках выхода на практикующего мага, не связанного с военными, я бы, может быть, и отмахнулась от поставленной задачи... но вот ведь он, искомый маг. Военным не нужны кондитеры.
   Во-вторых, никаких денег за сведения с талбота брать нельзя. Хитрец неспроста сразу показал бляху: проболтайся я, что торгую информацией, - и вскоре здесь будет не протолкнуться от налоговых ревизоров, выискивающих неучтенный доход.
   А в-третьих... я снова подняла взгляд, и очередная фотография Ланса анфас улыбнулась мне - шире некуда.
   Он все равно нужен мне.
   Заказ для сэра Селти так и не выполнен, и некого заслать в особняк герцогини Тар-Рендилль, чтобы выяснить, как она собирается декорировать залу к открытию сезона, и... и вообще...
   Он ни слова не сказал мне, прежде чем продать шелликотов особняк на Шагреневой. Просто взял и ушел!
   А талботы все так же заглядывают в "Веточку", как будто им тут медом намазано.
   - Понимаю, - негромко сказала я Ар-Нариллю и успокаивающе коснулась кончиками пальцев его напряженной руки. - Я сделаю все возможное, господин коронер. Здесь действительно бывает много людей, возможно, кто-нибудь видел вашу сестру. Вы не могли бы оставить фотографию? Я поспрашиваю и сменщика попрошу, чтобы он разузнал, что сможет.
   Талбот на мгновение застыл, уставившись на мои пальцы на своем кулаке - и, когда я уже неподдельно смутилась и убрала руку, поднял, наконец, глаза. Васильково-синие, ясные, освещенные шальной надеждой.
   - Спасибо, госпожа Ар-Фалль. Я не останусь в долгу.
   После ухода талбота я долго сидела перед пустым камином, откинувшись на спинку диванчика. Пропавшая Памела Ар-Нарилль обольстительно улыбалась мне со слегка помятой фотокарточки, будто подначивая: что, слабо? Не знаешь, с чего начать? Это он всегда искал для тебя. Это его ты посылала на такие задания. Что будешь делать теперь?
   Я смотрела на эту невероятную красавицу и с трудом подавляла желание немедленно разжечь камин, использовав фотографию вместо растопки, потому что отчетливо понимала: найти Шустрого Ланса, когда он не хочет, чтобы его нашли, - задачка из разряда невозможных.
   - Не дождешься, - процедила я сквозь зубы и решительно поднялась на ноги.
   Первым делом следовало найти покупателя Синего особняка. Сделка купли-продажи здания, внесенного в реестр архитектурных памятников, не могла не привлечь внимание соответствующих служб. Ланс наверняка действовал через поверенного, но даже я не знала, кому бы он мог поручить разбираться со своим домом.
   Значит, придется Томной Эве прошерстить длинный список своих поклонников. В конце концов, случайные люди в него не попадали. Неужели не отыщется никого из кадастровой палаты? А если вдруг это ничего не даст...
   Я остановилась перед доской информации - той ее половиной, которую стабильно занимали листовки, рассылаемые управлением. Ланс отличился даже тут: только объявление о его розыске ограничивалось одним-единственным изображением анфас - и только он выглядел таким жизнерадостным, словно написанное внизу вознаграждение вот-вот само свалится ему в руки. Все остальные хмурились и скалились, будто предвосхищая реакцию на сообщение о необходимости отыскать Шустрого Ланса, когда тот залег на дно.
   - Не ты, - задумчиво сказала я фотографии грустного усатого мужчины слегка за сорок, - не твой профиль. И не ты, ты у нас вроде по прослушке телефонных линий... а тебя вообще поймали... - одно из объявлений отправилось в мусорную корзину, освобождая место для нового.
   После просмотра доски объявлений и недолгих раскопок в памяти я была вынуждена признать: кроме Томной Эвы, из моей сети информаторов никто и близко не смог бы подобраться к Лансу. Не говоря уже о том, что половина из них вообще сбывала мне информацию только благодаря протекции самого Ланса...
   Я печально вздохнула, оставила письменные инструкции для Эвы и, дождавшись сменщика, вышла из гостиницы.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"