Во имя спасения своих собственных нервов я решил погрузиться в искусственный сон; когда же прочухался, то первым делом обнаружил, что у генератора свихнулся таймер, а чудом выжившие наручные часы усиленно делают вид, будто я проспал ровно две секунды. На фоне этого безобразия даже как-то потерялся тот факт, что мой желудок предпринимал усиленные попытки приклеиться к позвоночнику, ни на минуту не прекращая возмущенного бурчания.
Я положил руку на живот и с тоской покосился на свой меч, привязанный к пассажирскому сиденью. У Рьянны идеальное чувство времени - да только о его наличии, равно как и о наличии мыслительной деятельности вообще, имело смысл говорить лишь тогда, когда она была человеком, а не клинком.
А вот то, что действительно должно было меня занимать, дошло до моих запаренных мозгов несколько позже.
Я подлетал к какой-то планете.
Которой, по сути, тут быть не должно было.
И вообще, вы где-нибудь видели обитаемую планету, вокруг которой обращается звезда?..
Я пессимист. И до сих пор был твердо уверен, что чудеса бывают только в искусственном сне - если заранее задать программу генератору: чтобы сегодня мне приснилась добрая сказка со мной в главной роли.
По логике, вряд ли посреди исследованной части космоса могла бы мотаться одинокая планета, о которой никто не знал. Хотя... какая, к черту, логика? Главное, чтобы все это не оказалось моей голодной галлюцинацией.
Небольшая звездочка, которая, по идее, вообще не должна была светиться, медленно летела по своей орбите вокруг огромной зеленой планеты с темными нарывами городов - или что там это было такой правильной формы? Отложив размышления на потом, я бросил косой взгляд на собственный меч.
У Рьянны не то строение сознания, чтобы она могла видеть галлюцинации.
- Кхм... - я вытащил клинок из ножен и наклонился к нему так, чтобы губы почти касались металла. - Ты не могла бы явиться сюда? Пожалуйста.
Меч у меня в руках недовольно дернулся, и пришлось, положив его обратно на пассажирское сиденье, поспешно отвернуться: то, как Рьянна является, - это зрелище на любителя, к каковым я себя определенно не относил.
За спиной раздался странный, щемящий металлический звук, плавно перетекающий в приглушенный человеческий стон, потом - торопливый шорох, будто кто-то пытался как можно быстрее одеться в условиях, мало для этого подходящих; и примерно через минуту резковатый женский голос отрывисто бросил:
- Можно.
И только тогда я повернулся.
Как и большинство мечей ее ранга, Рьянна никогда не превращалась в человека окончательно: соответствующую форму она могла принять, но вот на то, чтобы подражать еще и структуре, ее мастерства не хватало.
На пассажирском сиденье как ни в чем не бывало развалилась металлическая девушка, укутанная в слишком большую для нее рубашку.
- Посмотри туда, - я некультурно ткнул пальцем в иллюминатор. - Что видишь?
Казалось, Рьянна не поворачивала голову: просто, когда я заговорил, она смотрела на меня, а в следующее мгновение уже внимательно изучала пространство вокруг звездолета, и между этими двумя состояниями не было никакого перехода.
- Планета, - резюмировала она. - Садись.
По позвоночнику пробежал противный склизкий холодок.
- Рьянна... мы - где? Ты знаешь эту планету?
- Нет, - застывшая металлическая девушка так и не повернула головы.
- Жаль, что ты не карта, - вздохнул я. - Все, можешь уходить обратно.
Рьянна не шевельнулась. Я взглянул на нее, на счетчик топлива, почесал затылок и, недолго думая, от души пальнул из корабельной пушки, нацелившись в направлении, противоположном тому, в котором мне нужно было лететь. И тут же помянул недобрым словом гений старика Ньютона с его третьим законом.
Звездолет летел по прежнему курсу, и не думая отклоняться.
- Блин, - задумчиво протянул я. - Рьянна?
Металлическая девушка вернулась в исходное положение так резко, что я поневоле дернулся. Рьянна у меня уже давно, но к некоторым ее манерам я никак не могу привыкнуть.
- Пристегнись. Посадка будет... э... ты знаешь хоть одну молитву?
- Нет, - коротко ответила уже пристегнутая Рьянна и снова отвернулась.