Элегия
Вот запел Гамаюн, предвещая каюк непременный.
Разыгралась душа и растаял сердечный туман.
Отступила тревога, и уже не страшат перемены,
И не тянет к земле бренным скарбом набитый карман.

Побреду в забытьи. Путь тернист и ухабист, и труден
Средь немых городов и навзрыд голосящих равнин.
Подберу на пути голоногим потерянный бубен,
Отряхнув с него прах искажённых нелепых доктрин.

Вознесу его гордо над главою своей непокрытой,
Брошу взгляд в небеса и споткнусь об обломки мечты.
И в полдневной лазури отразится разбитость корыта
Ускользающим бликом в глубинах немой пустоты.

Не ударю в тимпаны, не трону кимвалов звенящих,
Буду ритмами "Сбора" крушить монолит тишины.
Отзовётся мне песней походной далёко летящий
Журавлиный отряд с запредельных глубин вышины.