Аннотация: Альтернативная История. Накануне операции "Гроза" необычная диверсионная группа НКВД получает обычное, но смертельно опасное задание...
ПЕРЕД ГРОЗОЙ
С почтением к Виктору Суворову и Борису Васильеву -
Посвящается моей Хельге
19 июля 1941 г., район Маргулешты (МАССР), полдень.
--
Товарищи бойцы! Не буду скрывать - совсем, уже совсем скоро победоносная рабоче-крестьянская Красная Армия выступит в поход, чтобы освободить народы всей...Да, товарищи, я не оговорился - освободить народы всей Европы от фашистского и империалистического господства. Долгие годы...
Политинформация происходила под открытым небом и солнце палило нещадно. Девушки из Особой Диверсионной Бригады НКВД сидели прямо на траве, подобрав ноги. Самая молоденькая, 20-летняя Оля Колоскова из Орла, постоянно одергивала подол не по Уставу короткой юбочки. Впрочем, все девушки из ОДБ ушивали себе форму принципиально "по самое не могу". Даже с гимнастерками руки мастериц делали такие чудеса, что они, изначально мешковатые, после переделки не скрывали, а подчеркивали прелести диверсанток - например, выпирающую грудь Тамары Петришвили или осиную талию Ани Кричевской, чемпионки по самбо и бегу на длинные дистанции.
Бригадный политрук Соловейчик (по кличке Соловей) то и дело утирал платком пот, льющийся из-под фуражки с малиновым околышем. Слушали его без особого внимания. Боевая задача была уже поставлена, инструктаж проведен, оружие и снаряжение проверено. Но минимум полчаса краснобайства - вынь да положь. К тому же старательный Соловей делал все, чтобы девушки-бойцы осознали важность стоящей перед ними задачи.
--
Наш мудрый вождь и учитель товарищ Сталин справедливо назвал связь "нервами войны". А узлы связи, товарищи бойцы - это нервные сплетения военного организма. Поразив такой узел, вы парализуете руку, ногу или еще какой-нибудь важный орган (курносая Оксана Куценко едва не прыснула при этих словах), а то и весь организм вражеской армии...
Командир боевой группы, капитан НКВД Вероника Асеева, в просторечии "капитан Ника" задумчиво покусывала стебелек ромашки. На загорелое бедро 33-летней брюнетки села пчела. Когда насекомое поползло под юбку, Ника сбила его щелчком. Ей не нужно было делать вид, что кроме словоизлияний политработника ее ничего не заботит.
19 июля 1941 г., район Констанцы (Румыния), в этот же час.
--
Что вы себе позволяете, в конце концов! Здесь не Германия! Вы находитесь в составе Румынской Королевской армии и должны подчиняться моим...
Голос майора графини Элизы-Антонии Ди Себастиану уже срывался на хриплый визг. Уперев руки в бока, массивной грудью она напирала на стоящую перед ней высокую блондинку с серыми, холодными глазами. Хауптштурмфюрер СС Хельга Рихтер не шелохнулась даже тогда, когда крепкие полушария румынки уперлись ей куда-то выше ремня с начищенной пряжкой. Ровным голосом она ответила, чеканя слова:
--
Фрау майор. Вам все прекрасно известно. Я подчиняюсь. Только приказам. Из Берлина. Моя задача - обеспечивать связь. Ваша задача - обслуживание и охрана.
Сопя и сглатывая слюну, Элиза-Антония сделала шаг назад. Очередной конфликт двух начальниц был исчерпан. Встряхнув гривой черных кудрей, графиня проследовала к казарме, демонстративно вихляя бедрами. Воинственная аристократка носила обтягивающие лосины рошиоров, привилегированных Красных Гусар, но сверху надевала гражданскую кофточку с пышными кружевами. Проводив ее взглядом, Хельга достала портсигар из кармана черных галифе, заправленных в обтягивающие икры сапоги. Достала египетскую сигарету, чиркнула зажигалкой. Задумчиво выпустила дым... "Дура. Напыщенная дура, - подумала Хельга, глядя вслед удаляющейся Элизе, - у нее в голове только дрязги. И это в то время, когда русские уже ничего не скрывая, стягивают войска к границе. Надо усилить охрану, удвоить посты, а она вместо этого..."
Справа от нее в глубине сливового сада вырастал из земли массивный бетонный бункер. На его крыше рос другой сад - из антенн. У входа в бункер стояла, как изваяние, девушка-часовой. "Слава Богу, - подумала Хельга, - что у самого узла связи охрана наша, эсэсовская".
И она с тоской посмотрела в другую сторону - где вдоль столбов с колючкой в глубокой задумчивости бродил с винтовкой за плечами тощий румын в помятом двурогом кепи.
20 июля 1941 г. Черное море, траверз Констанцы, 00 часов 10 минут.
Из маслянистой, соленой толщи сначала показалась рубка. Из-под облаков то и дело пробивалась луна, высвечивая большую белую надпись К-127 и нарисованный рядом орден Боевого Красного Знамени. Затем выскользнул из пучины и вытянутый корпус лодки. Казалось, это живое существо, шумно, хрипло дышащее, сбрасывающее с себя воду...
Сбоку рубки отворился широкий люк, по палубе побежали матросы, таща пять больших надувных лодок. За несколько секунд их привязали фалами к борту субмарины. Затем из рубки стали выскальзывать фигурки более грациозные, нежели матросы в их мешковатых клешах и форменках. Черные тенниски, черные юбки, черные физкультурные тапочки. Все заводские бирки спороты даже на нижнем белье.
На руках - швейцарские часы с подсветкой. В непромокаемых резиновых мешках - финские автоматы "Суоми", японские пистолеты "Намбу", польские гранаты, разномастные ножи и прочие трофеи.
Скороговорка полушепотом. "Ни пуха! - К черту!". Несколько секунд - и лодки отчаливают от подводного корабля. Заметно, что они держат курс не на портовые огни, а значительно восточнее.
20 июля 1941 г. Узел связи "Альтона" 01 час 40 минут.
--
Кофе хочешь?
--
Naturlich!
Локотенент Королевской Армии Марика Радулеску протянула дымящуюся кружку своей соседке - ротенфюреру СС Лотте Шперлинг. Марика была одной из всего троих румынских связисток, допущенных к работе с аппаратурой. В эту смену, кроме них с Лоттой, дежурила также маленькая, коротко стриженная злючка Эльза Винтерманн (активистка Союза Немецких Девушек вдобавок) и Линда Келлер, заядлая спортсменка и разбивательница сердец. Кроме трех немок и румынки, у отдельного радиоприемника явно устаревшей конструкции дежурила итальянская союзница - сержант Франческа Викторини. Брюнетка с огромными, чарующими глазами, она была постоянной соперницей Линды, и не только на стадионе...
Радиограммы шли нескончаемым потоком, эфир напоминал растревоженный улей, проводная связь, казалось, вот-вот начнет плавиться...Но после полуночи поток сообщений спал. Дежурные связистки иногда отвлекались от клавиатур Бодо, наушников и ключей Морзе. Пока Марика и Лотта кофейничали, Франческа, сдернув на шею наушники, принялась расстегивать пуговки своей форменной черной рубашки:
--
Вы только посмотрите, синьориты, что мне из Африки прислал мой Марио! Это настоящая вещь, рагацци, английская, а не то, что наше дерьмо! (Франческа в упор не видела настороженно-озлобленного взгляда Эльзы). О да, он и в песках Ливии не забыл мой размер!!!
20 июля 1941 г. Узел связи "Альтона" 02 часа 20 минут.
С часовыми управились без сучка, без задоринки! Капитан Ника гордилась своими девчонками, и неспроста. Пятерых румынских часовых за считанные секунды уложили отдохнуть...аккурат до Страшного Суда. Теперь Оленька возилась с колючкой - сначала проверила тестером, не пущен ли по ней ток...Надо же - нет! Вот что значит глубокий тыл! К Ольге, быстро вертя бедрами, подползла долговязая Настя Желотярова, сибирячка. Вдвоем они быстро прокусили в проволоке проход. Все остальные девушки из ОДБ только этого и ждали. Черные гибкие фигурки, одна за другой, проскользнули в тень большого плодового сада, скрывавшего бункер. Вероника как свои пять пальцев знала карту секретного объекта немцев и румын. Она припала на колено, вздернула руку - сигнал "рассредоточиться".
Оля и Настя перебежками направились к антенным мачтам, стоящим поодаль от бункера - за крепкой настиной спиной болтался рюкзак со взрывчаткой. Основная группа во главе с самой Вероникой должна была проникнуть внутрь бункера, предварительно подавив охрану входа. Но перед основной группой пошла - точнее, покралась низко-низко, почти на четвереньках, тоненькая и гибкая Аня Кричевская. Она должна была быстро разведать, нет ли на пути основной группы кого-либо из персонала объкта...Ну, и провести с этими "кеми-либо" соответствующую воспитательную работу.
Ножом, естественно - и без шума.
Точно! Ника как в воду глядела - полумала Аня, увидев под раскидистой сливой статную юношескую фигуру. Еще один часовой...Странно, что без винтовки. Луна постоянно пряталась за облаками...Ну и черт с ней! Наметанным глазом Аня прикинула расстояние до часового, затем по широкой дуге оббежала его сзади. Бесшумно подкралась со спины. Приготовила нож - настоящий финский, сама присмотрела на Зимней, будь она проклята...
Прыжок, захват! Аня заламывает мягкое тело врага на себя, всаживает нож в грудь. Отточенный прием - лезвие должно между ребер скользнуть к сердцу и моментально лишить жизни. Но что это? Клинок попадает во что-то мягкое, часовой начинает биться, вырываться и верещать каким-то высоким, жалобным голоском...
20 июля 1941 г. Узел связи "Альтона" 02 часа 24 минуты.
--
Слышала?
Ротенфюрер СС Герда Ланц полчаса назад заступила часовой у входа в бункер. Вдруг из сада до нее долетел отчаянный, звонкий вопль... Как раз оттуда, где в секрете находилась обершютце Анита Обервельтер - с вечера хауптштурмфюрер Рихтер распорядилась кроме обычной, выставить скрытую охрану.
--
Кричали! Там же Анита...- как-то обескуражено, дрожащим голосом сказала вторая часовая, штурмманн Ютта Хинце. Про то, что Анита и Ютта - любовницы, никто не знал, за это как минимум - вон из СС, но это только минимум...
Герда Ланц моментально приняла решение. Тревога! Она сдернула с плеча автомат и разрядила в воздух полмагазина сразу. На вышке вспыхнул прожектор, высвечивая таинственные кроны деревьев - и перебегающие под ними фигурки! "Ютта! Ложись!" - но автоматная очередь Тамары Петришвили наискосок прошла по груди узкобедрой эсэсовки. Герда уронила автомат и рухнула лицом в кирпичную крошку, которой были уложены дорожки перед бункером. Тихо воя, Ютта плюхнулась на живот и стала, не глядя, поливать вперед себя длинными очередями. Но тут же гулкий удар лишил ее создания, а тело разорвалось на сотни, нет, на тысячи маленьких, кровоточащих кусочков...Это все, что успела почувствовать рыжеволосая мечтательная девушка 22-х лет после того, как рядом с ней разорвалась граната.
Вход в бункер был свободен. "Вперед! Живо!" - крикнула Вероника.
20 июля 1941 г. Узел связи "Альтона". Тремя минутами раньше.
Хельге не спалось. Предчувствия, тревога. Оно и понятно. Война неминуема, отсчет пошел на дни. 23-летняя девушка, сделавшая стремительную картеру в СС, с отличием закончила Геттингенский университет всего год назад. Вспомнить бы студенческую пору, подружек, отвлечься от мыслей...Не получается! Она ворочалась, разметав по подушке светло-льняные волосы...
Встала. Подтянула тугие трусики - других не признавала. Накинула на плечи форменную рубашку с широким рукавом, кинула в нагрудный кармашек сигареты и зажигалку, ноги в сапоги... Хельга вышла из жилого домика в сад. Над ней призрачным скелетом возвышался остов антенны. Лунные блики, гонимые облаками, скользили по траве...
Что за черт!? Перед Хельгой, будто ниоткуда, выросли две темные фигуры - явно не мужские, все в черном. Одна рослая и длинноволосая, другая круглее и светлее лицом. Больше Хельга ничего не разглядела. Потому что не стала разглядывать. Подсознательно определив рослую более опасной, она вбила носок босой ноги под черную юбочку, метя в промежность незваной гостьи. Та охнула, машинально зажалась, ломаясь вперед...Вторая, круглолицая, сдергивала с плеча автомат, но Хельга уже сорвала оружие с шеи ее соратницы. Нажала на собачку - раздался один выстрел, автомат был выставлен на одиночный огонь. Но одной пули было достаточно, поскольку старшему сержанту НКВД Колосковой Ольге, 20-ти полных лет, комсомолке, незамужем, разряднице и прочее и прочее - Ольге эта пуля пришлась аккурат промеж глаз.
Вторая, кряхтя, уже замахивалась ножом. Но Хельга отскочила на метр в сторону, перевела рычажок предохранителя и послала короткую очередь в живот нападавшей. Настя Желтоярова - а это была она и никто другая - взвыла, скорчилась и упала на траву. Несколько секунд Хельга не отрывала глаз от ее ног, ритмично, как на утренней гимнастике, дергавшихся в судорогах. Затем пристрелила девушку в висок, дернула завязку рюкзака...Аккуратно сложенные, там лежали упаковки циклонита, взрыватели, провода...
И тут раздалась стрельба. Длинными, паническими очередями. Вспыхнул и тут же ослеп прожектор. Война, неужели война?! Хельга ворвалась к себе в комнату. Не одеваясь, схватила портупею с пистолетом и эсэсовским кортиком. Выскочив на улицу, прихватила один из валяющихся на траве автоматов - и зигзагами помчалась в сторону бункера.
20 июля 1941 г. Узел связи "Альтона" 02 часа 31 минута.
--
Ну и разгром! Хорошо поработали! Теперь приступим к главному - сказала Вероника, поправляя на талии задравшуюся тенниску.
Смена вражеских связисток была уничтожена быстро, хотя и не запросто. Двоим девушкам, пившим кофе из одной чашки, досталось все-таки две пули, каждой в затылок. Расплескивая напиток, они синхронно уткнулись лицами в стол. Высокая, спортивного сложения эсэсовка потянула из кобуры пистолет, но реакция Ани была намного лучше - "спортсменка" получила нож под пряжку ремня и взвыла от боли в нижних кишках. Другая немка метнулась к двери...Ей хватило детской подножки - маленькая связистка рыбкой нырнула вперед и с хрустом врезалась в бетон стены коротко стриженой головой.
Немного повозиться пришлось со странной кудрявой брюнеткой в итальянских форменных бриджах. Странной - потому что кроме этих бриджей на ней был только шикарный кружевной бюстгальтер, а рубашка висела на спинке стула. А повозиться - потому что владелица чудо-лифчика как-то ухитрилась выдернуть из ящика стола пистолет и даже прострелить бедро коренастой Симы Петрунчик, прежде чем сама получила от Вероники удар кинжалом под левую чашечку своего кружевного сокровища.
--
Почему стоим? - воскликнула Вероника - Бардака не видели? Я же сказала - приступаем к главному. Капитан взяла в руки табуретку со вертящимся, какие бывают у пианистов, сидением - и с размахом обрушила на ближайший приемопередатчик.
В ход пошли другие табуретки, приклады автоматов, ноги, даже пара цветочных горшков. Когда Вероника уже собиралась уходить из бункера, набросав туда напоследок гранат, входная дверь распахнулась. С вытаращенными глазами ворвалась Тамара Петришвили, прикрывавшая группу снаружи:
Вероника, Тамара, хромающая Сима, Аня и Оксана с автоматами наизготовку выскочили наружу и рассыпались по благоухающим кустам. Их взору открылась дивная картина - со стороны казарм в их сторону неслась целая орава полуодетого народу, в основном, женщин и девушек. Кто в армейских брюках и с голым торсом, кто в спортивных трусах, кто не в спортивных, кто в пижаме, кто в ночнушке...Но почти все - с оружием.
Белый пеньюар девушки с автоматом перечеркнули алые вишни попаданий и она рухнула на спину. Через нее перепрыгнул усатый мужик с винтовкой в руках - то тут же выронил ее, схватился за простреленный живот и завертелся волчком. Миниатюрная шатенка с растрепанными волосами, припав на одно колено, стала садить из пистолета - короткой очередью рядовая Петрунчик уложила ее рядом с союзником. Где-то рядом, под кустом, застонала Тамара - видимо, ее зацепила шальная пуля. Этого еще не хватало!
Нападающие рассеялись по кустам, раздавались команды по-немецки и по-румынски. Полукольцом они приближались к бункеру, но бойцы ОДБ встречали их безжалостным огнем. Вот огненно-рыжая красотка в полной форме связистки СС раскинула руки, и подпрыгнув, рухнула ничком. Пистолетный выстрел из кустов был сделан почти в упор, Аня Кричевская попала немке в лоб. Вдруг из ее укрытия раздались хриплые вздохи, звуки борьбы. "Оа-аааа-ыыыы!" - закричала Аня. Что за черт? Ближе всех была Тамара. Ника жестом послала ее туда, а сама длинной очередью срезала странную особу в ярко-красных обтягивающих лосинах с шитьем. Это была прекрасная мишень - графиня Элиза-Антония Ди Себастиану получила сразу три пули в паховую область и еще две - в бедра. От ее крика можно оглохнуть! - подумала Асеева.
В эти же секунды Тамара Петришвили увидела ужасную картину: Аня лежала на боку с выпущенными на траву кишками. Они переливались под лунным светом. Горло девушки было перерезано. Тамара едва подавила дурноту...и тут же получила пулю под лопатку. С левой стороны.
Выстрел из темноты принадлежал Хельге. Уничтожив диверсантку, она проворно спряталась - и уложила еще одну, явно кавказской внешности. Фройляйн хауптштурмфюрер продвигалась к цели скрытно, понимая, что белая рубашка демаскирует ее. Вот слева зашевелился куст...Ага! Крепко сбитая девушка в черном наводит автомат в сторону присевшей на корточки немецкой связистки...Очередь Симы Петрунчик поразила ее в грудь, секундой позже она сама получила от Хельги пулю в висок и с треском завалилась в куст.
Вероника трижды свистнула, давая сигнал сбора. Надо прорываться, к морю, всем, кто уцелел...Но никто не подбежал, не подполз. Неужели...Неужели их всех...Нет, вот Оксана. Только лицо у харьковчанки - бледное как мел:
--
Товарищ капитан...Оставьте меня...Дайте гранат побольше, я их в бункер...И сама тоже...В живот меня...О-оххх...
Оксана Куценко не разжимала рук, сцепленных под тенниской на уровне талии. Похоже, она права. Вероника сняла с пояса все гранаты. "Прощай, Ксюха! - Прощай и ты, Ника!"
Подхватив автомат, Вероника, по-заячьи петляя, рванула в глубь сада, в сторону прорехи в ограждении. Мимо цвиркали пули, сбивая ветви, листья и крупные местные сливы.
Вдруг резкая боль хватанула ее сзади, на уровне поясницы. Попали, суки! - ругнулась Ника и тут же у нее отнялась левая нога. Капитан Асеева упала на траву, перевернулась на живот, изготовилась к стрельбе. Слева в кустах что-то белело...Наших в светлом нет! - подумала Ника и нажала на спусковой крючок.
Но выстрелов не последовало. Как раз в этот момент в магазине кончились патроны. Чертыхнувшись, капитан Асеева вынула из поясных ножен короткий кинжал и попыталась ползти вперед, действуя локтями и одной ногой. Получалось плохо - раненая быстро слабела, перед глазами плыли круги, белое пятно в кустах превращалось во что-то трудно различимое. "Похоже, в почку попали" - мрачно подумала Вероника. И снова ночная тьма, серые облака кустов, стволы и кроны деревьев стали мелькать и перемешиваться в ее глазах.
Внезапно пинок в живот перевернул ее на спину. Вероника звонко закричала, вслепую взмахнула ножом... Над ней стояла белокурая девушка в рубашке на голой груди, бесстыдно крошечных трусиках и сапогах. Один из этих сапог, больше напоминающий короткий чулок, снова ударил Нику - сбоку, рядом с тем местом, куда вошла пуля. От ужасной боли капитан НКВД Вероника Андреевна Асеева, 35 полных лет, член ВКП(б), замужем, и прочее, и прочее - потеряла сознание и уже не видела, как белокурая девушка наводит дуло пистолета ей прямо в грудь...
20 июля 1941 г. Узел связи "Альтона" 03 часа 16 минут.
Хауптштурмфюрер Хельга Рихтер долго и старательно обыскивала тело последней из убитых диверсанток. Черная тенниска, черная юбочка, тоже наподобие теннисной, черные беговые тапочки, финский офицерский ремень, финский же автомат и кинжал.
Под одеждой - простые черные трусики и бюстгальтер без заводских бирок. На шее убитой - тоненькая золотая цепочка, на цепочке - медальон, но не солдатский с каким-то каббалистическим знаком...Тело загорелое, гладкое, без татуировок и отметин. Лицо - скорее, средиземноморского, нежели славянского типа. Пухловатые, капризно изогнутые губы, рот приоткрыт в последнем выдохе... Большие зелено-карие глаза безжизненно смотрят в небо.
В небо. Что там, в небе? Какой то странный звук...Гул...Самолеты? Чьи? Где?!
Хельга вскочила в полный рост над телом распластанной и обнаженной Вероники. Рев моторов стремительно нарастал. Хельга побежала в сторону бункера, но укрыться не успела. Когда первая же бомба с советского СБ разорвалась в сливовом саду, девушка почувствовала - с каким-то отстраненным хладнокровием - как в глубине тела лопаются ее внутренности.
И тьма охватила ее.
7 ноября 2005 г., Новосибирск (СССР), 11 часов 10 минут.
Вероника смотрела на экран. Разглядывала фото подруги, с которой недавно познакомилась благодаря Интернету. Лет десять назад, до Перестройки, о таком и подумать было страшно! На парапете набережной сидит девушка в белой курточке, черных джинсах и кроссовках с модными накладками. На лице - темные очки, жаль... За ее спиной - Сена, по воде плывет смешной речной трамвайчик.