Я хочу говорить тебе "Ты" с интонацией взрыва вселенной,
Нетленным движением губ рвать рецепторы об колено,
Как полено мой голос будоражит твой волос, я груб?
Я твой друг, я твоя Талия, я твоя Мельпомена.
Ты - мой драйв. У нас не наступит май
Ни апрель, сколь меня ты ни прогоняй.
Гербалайф распустившись как эдельвейс
Отвлекает мозги как Джеймс Хедли Чейз.
Big city life. Me try forget by
Pressure nah easy up no matter how hard me try.
Big city life. Here my heart no base.
And right now Babylon deep on my case
Как песни Чайф. Cry, baby, cry
Я когда-нибудь непременно покажу тебе мой край,
Это кайф. Если тут не живешь,
То, увидев Париж... Поебать, здесь умрешь.
Не надо слов, дай мне больше акустики,
В сердце ударе ты услышишь одержимость перкуссии,
И в паблике "Контур гуся"
Увидишь Лайк под мемом про Пруссию
Я смеюсь, сбрасывая напряжение,
Я напьюсь, сбрасывая напряжение,
Я с тобою делюсь своим каждым движением,
Рвением, жжением, победой и поражением,
Счастьем и раздражением, спокойствием и мельтешением
Даром и даже лишением, я иду к тебе, моему отражению.
Только я в процессе через репрессии, захлебнувшись в абсцессах и депрессии, как чехи в конгрессе без лишней спеси в плейлист заливаю песни, превращая их в смеси. Дислексия как форма лексики: каникулы в Самаре, каникулы в Мексике, в пьяном угаре сквозь свои рефлексии, вижу будущее Вольфом Мессингом. Песенка спета, слова все написаны, сызмальства, как Ленинград на Нашествии. Лезвие Оккамы режет компрессии, биомасса кричит "Второе пришествие". Не измерить критерий, как тост от тестя филологической честностью слова "здеся", но цену лести как безусловность чести я знаю цифрой в контракте Месси. Бесит!!! Не убежать от сукцессий, как Несси не свалить из Лох-Несса, как еврею не уберечься от пейсов, и дядей Кейси, не сходя с рельсов, убить террористов на грани агрессии. Заебись путешествие! По прошествии лет мой чермет сгниет в подвалах дисперсии словно Принц Персии, без явных воздействий я упаду грудой весело на массу претензии и горячей суспензией ебашу в вену пенсию, как старик с деменцией, ментальной сентенцией, сентиментальной терцией, купринской Олесей, выше все герцы, Герцы и ГЕРЦЫ. Но я в своей нарколепсии разбиваю мечты диснеевской Джесси волной интровертной экспрессии. Масляков объявляет приветствие, мы начинаем стихийное бедствие. Для чего? Для кого? Нет таких профессий, что в тончайшем подтексте, и дичайшем стрессе, пишут барину крамольное действо. Оооо! Какая тонкая шутка!.. Их таких десять! Я как арсенальский Лавесси бью мимо ворот в поднебесье, нас никто не учил, мы не сдавали сессии - Галустян Мишутка, журналистская утка, виновата в нашем ебАнном прогрессе. Кустарник - дерево в лесу на безлесье, пожарник Брэдбери пахнет местью, Кивин золотой не усидит на насесте, с прозорливым казахом мы счастливы вместе. Построй свою любовь! Охуеть ты привязался к контексту!