К А Г О С
Был в Гюмри грозный житель - Кагос.
Смех стихал, где прошла его трость.
В дисгармонии жил и страдал.
Не шутил, не дружил, не играл.
Но любил красоту и уют,
Дисциплину, порядок и труд.
Был жесток и прощать не умел.
Был богат, кожзавод он имел.
Сын подросток в делах помогал,
За отца он читал и писал.
Но ребёнок был тоже жесток -
Птиц ловил, отнимал голосок.
Время шло, постарел наш Кагос.
Бремя дел его , сын теперь нёс.
И невесту привёл. Сын женат.
В доме шесть шаловливых внучат.
Трое внуков глухи и немы.
"Наказанье пришло" - скажем мы.
Он мечты свои в жизнь воплощал.
Дом расширил, подвал есть и зал.
Близок враг и на случай войны
Есть под домом тоннель (бог храни!).
Он выходит концом на вокзал
И в ущелье, в тайник между скал.
Наперёд всё хотел угадать.
Жизнь не скажет где горя нам ждать.
Лишь для сына жил бедный Кагос.
Страшный тиф Оганеса унёс.
Свет потух. Вот и жизни черта,
А за ней ничего, пустота... .
Рядом с сыном могилу свою
Рыть велел, камень лёг на краю,
Плоский туф розоватых тонов.
Надпись. Даты и крест уж готов.
Беспокойной была эта ночь.
И не гнал толпы мыслей он прочь.
Вспомнил юность и бедность свою:
Ставил крест он на самом краю.
Купол церкви скользил и дрожал,
Но Спаситель его поддержал.
Был закончен Спасителю храм.
И просил , и молился он там.
Деньги шли лишь упорным трудом.
Бедняку был закрыт знати длм.
А когда состоятельным стал,
В этом доме жену себе взял.
Матовства и каприз не сносил.
Сын остался, жену проводил... .
Вот и солнце на стёклах окон.
Завтрак подан, кальян как закон.
Дым вдыхая, смотрел на ковёр,
Где оружия был полный сбор.
И невольно стал взгляд выбирать,
То чему предстояло стрелять.
Он любимую внучку позвал,
Обнял крепко её и сказал:
"О делах моих ты должна знать,
Вот счета, вот казна, вот печать.
Все бумаги мои ты прочтёшь,
Вместе с матерью всё разберёшь.
Глубока в моём сердце печаль,
Лишь с тобой расставаться мне жаль.
Слушай мать, Рипсиме, будь добра.
А теперь, ты иди, мне пора.
Всем скажи, что велел не мешать."
Оставалось курок, лишь нажать.