Афанасьева Марина Валерьевна : другие произведения.

Жрица. Часть 2. Пробуждение. Глава 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Аэробус, на котором Вилла и её друзья отправились в далёкую заокеанскую страну, захвачен террористами. В результате катастрофы она встречается с затерянным в горах племенем - прародителями Правителей.

  Глава 4. Полёт над океаном.
  В лесу беглецы, не заметные для погони, дождались вечера. Когда потух последний луч Альбуса, и всё вокруг погрузилось во мрак ночи, они тронулись в путь дальше. Быстро набрав высоту, аэромобиль в скоростном режиме полетел в сторону Ирмии.
  Под покровом ночи они достигли предварительной точки назначения - небольшого затерянного в ирмийских лесах хутора. Там их уже ждали Анди и Лина, а также два офицера Службы национальной безопасности: старший офицер Сваррис и лейтенант Арниус. Несмотря на ночь, никто не спал.
  Молодые люди бросились к приземлившемуся аэромобилю. Лина выглядела заплаканной, но когда она увидела Виллу, то встрепенулась, и в её глазах загорелся лучик надежды. Она стала осматриваться по сторонам в ожидании ещё одной машины, в которой она, несмотря на страшное известие, прозвучавшее в сводке новостей из Арлании, надеялась увидеть своего брата, ведь Вилла, объявленная погибшей, оказалась жива. Но этого не случилось, второго аэромобиля не было.
  Уир вышел из машины первым, подошёл к Лине и обнял её за плечи. Девушка разрыдалась. Значит, то, что показывали вечером по телевидению, было правдой, и её брат погиб. Вспыхнувшая было при виде подруги надежда, потухла.
  
  Никто не спал в эту ночь. В небольшом одноэтажном доме, окружённом со всех сторон лесами, был специальный компьютер Службы безопасности. Весь остаток ночи беглецы знакомились с информацией о тех, кем им теперь предстоит быть. Компьютер в пространстве перед беглецами рисовал объёмные фотографии каждого. В базе же данных были легенды с историей жизни всех членов большой семьи Рустерос. Отныне арланийские беглецы станут родственниками, нивийцами по происхождению и месту жительства.
  Вилле выпало быть рыжей красоткой с коротко подстриженными волосами и зелёными глазами по имени Джули Рустерос, переводчицей по профессии. Доктору Дарну предстоит стать её мужем - археологом Сольти Рустерос, голубоглазым блондином. Уир отныне будет Берни Рустерос, младшим братом Сольти Рустерос, его профессия - также археолог. Тара - это Чара Рустерос, жена Берни. Малыш Лами теперь будет совсем не Лами, а Рами. Анди и Лина становятся мужем и женой: Руни и Долли Рустерос. Таким образом, три брата Рустерос со своими семьями возвращаются из путешествия по странам Центрального кольца, организованного в честь свадьбы Руни и Долли. Завтра они прибудут домой, в столицу Нивии Ранду, где их ждут родители, близкие и друзья.
  Быстро, но внимательно новоиспечённые Рустерос просматривали фотографии своих родителей, друзей, знакомых. И старались запомнить их имена.
  Остаток ночи все беглецы, кроме Виллы и доктора Дарна, учили нивийский язык, который с завтрашнего дня станет их родным языком. Как выяснилось, доктор прекрасно владеет нивийским, потому что все дети на его родине ещё в школе изучают язык соседней и дружественной с Ликадией страны.
  Среди вещей Виллы, найденных ею в своей комнате, оказалась Великая Книга, которую ей когда-то дала монахиня Дуния. Машинально девушка положила её в дорожную сумку. Сейчас она достала её, но так и не открыла. Просто продолжала сидеть в оцепенении, положа свою ладонь на книгу. Никто не обращал на неподвижную девушку никакого внимания.
  Доктор Дарн и офицеры Службы безопасности воспользовались оставшимися часами ночи и решили хотя бы немного вздремнуть. Офицеры спали по очереди. Вилла же так и не сомкнула глаз. Перед рассветом она встала со своего места и вышла из дома, никто не заметил её исчезновения.
  Первые лучи Альбуса застали девушку вне дома. Она купалась в небольшой лесной речушке неподалёку от хутора. Холодная, настоянная на лесных травах вода, обжигала тело. Вилла плавала вдоль берега, наслаждаясь свободой, свежим воздухом рассвета, первыми лучами Альбуса и бодрящей пахнущей травами и лесом водой.
  Такой её и нашёл доктор Дарн. Когда он проснулся и увидел, что его подопечной нет в доме, то не на шутку испугался. Офицер, который в этот момент не спал, был совершенно спокоен. Он знал, что девушка где-то рядом. Она - зомби, значит, никуда не уйдёт. Вышла подышать свежим воздухом, не больше. Но рядом с домом её тоже не оказалось.
  Обходя по кругу территорию вокруг хутора, доктор услышал всплески воды и пошёл на звук. Вскоре он увидел купающуюся девушку. Он сел на берегу и стал смотреть на неё. В этот момент она представляла собой удивительное зрелище. В её иссиня-чёрных волосах, влажных от воды, играли первые лучи Альбуса, образуя вокруг красочные разводы. Прозрачная вода, которая не скрывала её красивого гибкого тела, как будто подсвечивалась изнутри, отражая залитую золотом лазурь рассветного утра. Девушка двигалась красиво и грациозно, от неё расходились в стороны небольшие переливающиеся волны.
  Доктор Дарн залюбовался. Вилла его не видела. Казалось, она плавала, погружённая в состояние тишины и покоя, ничего не видя и не слыша вокруг.
  Вдруг она поплыла к берегу и быстро вышла из воды, почти рядом с доктором. От неожиданности он вскочил. Перед ним стояла совершенно голая девушка, красивее которой он ещё не видел ни разу в жизни. И с сегодняшнего дня для всех эта девушка будет его женой. А для них самих? Кем будет она для него? Только ли пациенткой, за которой какое-то время следует присматривать и которой нужно помочь восстановить свою личность? Ответа на эти вопросы доктор не знал.
  Вилла с удивлением рассматривала его. Затем она, не произнеся ни слова, подошла к своей одежде и быстро оделась.
  Только когда девушка скрылась из вида, Доктор Дарн, так и оставшийся стоять на берегу, понял, что сегодня её глаза не были безжизненными, на лице Виллы было отражено чувство. Тепло и удовлетворение вместо холода и равнодушия излучала она сегодня.
  "Неужели? - думал он. - Неужели она очнулась? Так быстро? По-видимому, те двое слишком много значили в её жизни, если их гибель в одно мгновение снесла с неё все программы, заложенные психокоррекцией. Её друзья не только спасли ей жизнь, погибнув вместо неё, они её оживили".
  
  В доме все были прикованы к виртуальному экрану. Передавали последние новости из Арлании. Этой ночью в стране произошёл военный переворот. Президент подал в отставку. Весь его кабинет тоже. Министр по национальной безопасности заключён под стражу, так как это по его приказу была уничтожена единственная на всей Альбе женщина - носитель хромосомы древних правителей. Его обвиняют в преступлении против человечества.
  Все лидеры оппозиции также взяты под стражу. Среди них Лина увидела на экране и своего отца. Он выглядел совершенно удручённым, но держался с достоинством. Глядя на него, девушка опять расплакалась. Она знала, какого сейчас её отцу: его первенец, любимый сын, его гордость согласно официальной версии вчера погиб вместе со своими друзьями: Виллой Миратеус и Негом Далли. Аэромобиль, в котором они находились, был сбит ракетой, выпущенной из машины Службы национальной безопасности, которую тут же сбили спецназовцы.
  Глядя на виртуальный экран, каждый понимал, назад дороги нет. Понимали это и оставшиеся в живых три офицера службы безопасности, трое из семи: старший офицер Сваррис, лейтенанты Арниус и Дункис. Сегодня они также вылетят в Нивию. Браслеты у них по долгу службы универсальные. Их можно настроить на любую личность. На этот раз трём адъютантам министра предстоит стать нивийцами. Что ж! С ними и не такое бывало.
  
  Через несколько часов в аэропорт Пальты - столицы Ирмии вошли люди, совершенно внешне не похожие на тех, кем они были еще сегодня утром. На хуторе - тайной резиденции службы безопасности Арлании - было всё необходимое для изменения внешности. Были здесь и вещи для вновь испечённых граждан Нивии: одежда, средства личной гигиены, пара книжных кристаллов, коммуникофоны. Все вещи - нивийского производства, кроме нескольких сувениров, которые путешественники привезут в свою страну из путешествия. Нивия - режимная страна. Багаж подвергнется тщательному досмотру.
  Семья Рустерос держалась вместе, офицеры Службы национальной безопасности разделились и сразу же затерялись среди пассажиров.
  Огромный двухэтажный аэробус, совершающий трансальбийский перелёт, резко отличался своей внешностью от его внутриконтинентальных братьев. Даже те аэролёты, которые летали между двумя материками: Центральным Кольцом и Большим Кольцом - ни в какое сравнение не шли с ожидающим своих пассажиров в аэропорту Пальты аэробусом. Почти бескрылая серебристая машина больше была похожа на рыбу, чем на птицу. Вместо крыльев, которые обычно у аэролётов бывают по бокам, на спине и брюхе огромной "акулы" красовались острые "плавники". Передняя часть аэробуса действительно напоминала пасть хищной рыбы, только вместо зубов были иллюминаторы кабины пилота.
  Аэролёт-аэробус оторвался от земли и стремительно почти под прямым углом устремился ввысь. На высоте 20000 метров он всего за два часа преодолеет расстояние более чем 30000 километров - именно такое расстояние лежит между столицами Ирмии и Нивии. Аэролёты, летающие с такой скоростью, - это последнее достижение альбийской цивилизации. Ещё пятьдесят лет назад на подобные перелёты потребовалось бы не менее десяти часов. Но плазменные технологии, с помощью которых теперь вокруг аэробусов создаётся специальное плазменное поле, позволяют преодолевать как сопротивление воздуха, так и перегрузки, которым подвергается организм человека при переходе на сверхскоростной режим.
  
  Великую Книгу Вилла положила в личную сумку, которую она не сдала в багаж. Почему-то ей хотелось почитать её в полете. Когда аэролёт взлетел в воздух, девушка достала книгу и принялась за чтение.
  Древняя притча рассказывала о пророке Великого Демби Полёне и о том городе, который теперь станет её родиной, её новым домом:
  "Иди, Пророк в великий город.
  Всем проповедуй обо мне.
  За зло нашлю я глад и холод,
  И город сей предам войне".
  Услышал слово то Полёна,
  Решил - почудилось ему.
  Порой ночной все кошки тёмны
  И не поверил ничему.
  Но голос снова раздавался
  И по ночам будил его.
  Но тот пророк всё не сдавался,
  Решил сбежать он от него.
  Нашёл в порту большой корабль,
  Что отправлялся на Фаршишь.
  Куда угодно убежать бы!
  Но от судьбы не убежишь.
  Воздвиг Бог Демби в море ветер,
  И разыгралась буря вмиг.
  Все корабельщики в ответ ей
  Богам взмолилися своим.
  "За что постигло злое горе
  Нас в море этом голубом?
  Кто не послушал Богов воли
  И в море убежал тайком?
  Давайте бросим жребий мудрый,
  Рассудят быстро Боги нас".
  Пал на Полёну жребий судный.
  И понял всё Полёна в раз.
  Он понял, что бежит от Бога,
  От тех, кто создал всё вокруг.
  От повелительного слова
  Идти и говорить всем вслух.
  О том, что люди пали низко.
  Живут во злобе и тоске.
  Богов что кара очень близко.
  Нет покаяния в грехе.
  "Что делать нам с тобой, Полёна!
  Спроси у Демби своего,
  Чтоб стало море вмиг спокойно".
  "Что ж. Бросьте вы меня в него".
  И корабельщики в ответ
  Сильнее начали грести.
  Но не забрезжил для них свет,
  Не прекращало их трясти.
  Тогда воззвали: "Боже сил,
  Не погуби нас за Полёну.
  Мы сделаем, что ты просил,
  И в море выбросим его мы".
  Сомкнулись волны над главой,
  Над морем замер эха крик.
  И ярость кончилась с волной,
  И ветер стал вдруг свеж и тих.
  Те люди устрашились Бога,
  И жертвы принесли ему.
  Полёне ж выпала дорога
  На завтрак пищей быть киту.
  Три дня Полёна был во чреве,
  Три дня просил прощенья он.
  Три дня он плакал о потере,
  О том, что в ад был низвержён.
  Но Минту слышал Милосердный,
  Поверил в обещанье быть
  Пророком в городе заветном,
  И этим Всем Богам служить.
  Велел тот Бог киту большому,
  Полёну выпустить на свет.
  Чтобы пошёл он к граду злому,
  Назад дороги больше нет.
  Пошел по городу Полёна,
  Крича: "Покайся, древний град!
  Пророк я, вовсе не ворона,
  Но сорок дней осталось вам".
  Невероятно это чудо,
  Что совершилось в граде том.
  Люди поверили, что будет
  Им наказание за зло.
  Снял царь все царские одежды,
  На пепле сел и возопил.
  Богов он всех молил с надеждой.
  И вместе с ним весь люд молил.
  Они молили о прощеньи,
  Покрывшись вретищем своим.
  Чтоб отложили им отмщенье.
  Их пост был строгим, длительным.
  И Айне - Бог войны - услышал
  Молитвы истинной мотив.
  Весь гнев его куда-то вышел,
  Он город древний сохранил.
  Полёна сильно огорчился:
  "Мой Бог! Зачем ты обманул?
  Зачем я здесь вдруг очутился,
  На грех их ты рукой махнул".
  И на Восток пошел Полёна.
  Устав, уселся отдохнуть.
  Вдруг видит, поднялася крона,
  Чтобы в тени он мог заснуть.
  Понравилось Полёне древо,
  Но через день Бог сделал так,
  Что солнце жаждой его съело,
  Оно засохло, съел червяк.
  Увидев дерево то мёртвым,
  Полёна плакал и рыдал.
  Услышав смерти призыв слёзный,
  Верну ему вопрос задал.
  "Ты сожалеешь о растеньи,
  Что не сажал и не растил,
  Которое в одно мгновенье
  Взросло и умерло без сил.
  Скажи. Могу ли я - создатель,
  Свой город древний пожалеть.
  Рандувию простить и дать ей
  Возможность жить, любить и петь!"
  Аэробус был огромным. Больше пятисот человек летело в нем в этот момент в столицу Нивии Ранду, древнее название которой было Рандувия. Город с тридцати тысячелетней историей считается одним из самых красивых на Альбе. Вот только закрыт этот город для туризма. Впрочем, как и вся Нивия. Да и сами нивийцы крайне редко посещают другие страны. Поэтому не так много аэролётов летают в эту страну: только несколько городов Центрального Кольца принимают нивийские лайнеры два-три раза в неделю. Арланийским беглецам повезло, что именно сегодня есть рейс Пальта-Ранду. Следующий подобный рейс будет только через три дня.
  Семья Рустерос по меркам нивийцев - просто счастливчики: им удалось выхлопотать разрешение на посещение стран Центрального Кольца. Конечно, без блата здесь не обошлось. Все нивийцы, которые летели в этом аэробусе, воспользовались своими связями, чтобы попасть заграницу. И никому из них, настоящих нивийцев, не приходило в голову, что можно лететь домой, никогда там ранее не бывая, что можно возвращаться из путешествия, которого никогда не было.
  Погружённая в чтение Великой Книги Вилла не заметила, как несколько человек поднялись со своих мест и устремились к кабине пилота. Почти никто не заметил этого, потому что большинство людей в этот момент были в специальных очках, исполнявших роль телевизора или компьютера по желанию пассажира. Одни пассажиры смотрели телевизионные программы, другие играли в компьютерные игры. Были и те, кто работал или читал. Но каждый, кто летел в этот момент в аэролёте, был чем-то занят. Даже Уир и Анди были погружены в телевизионные новости, которые сейчас они могли видеть в прямой трансляции из Арлании. Через два часа это будет уже невозможно. В Нивии они будут смотреть только те новости, которые пропустит нивийская цензура.
  Молодые люди без отрыва следили за тем, что сейчас происходило на их родине. Военные взяли власть в свои руки, они полностью контролируют армию и службы драконобоя, национальной безопасности, службу надзора и полицию. В ближайшее время будет объявлен новый президент Арлании. Люди с улиц Динуса и других городов разошлись по домам, потому что уже вчера вечером начались массовые аресты. Под арестом сейчас находится и теперь уже бывший Министр национальной безопасности, а также другие силовые министры. Арестованы и все лидеры оппозиции, а также глава службы драконобоев Динуса - отец Уира. Что станет с этими людьми, сейчас никто не знает. Но уже официально заявлено, что всех лидеров оппозиции ждет военный трибунал. По всей вероятности, отцу Лины грозит стирание памяти и перепрограммирование. Раньше бы, лет двести назад, его бы попросту расстреляли.
  Лина, потрясённая вчерашним известием о смерти брата и утренним - об аресте отца, сидела рядом с Анди. Её глаза были закрыты, голова откинута назад на спинку кресла, и безудержные слёзы катились по лицу. Нельзя ей в таком состоянии говорить ещё и о трибунале, который грозит её отцу. Так решил Анди. Этого же мнения придерживался и Уир. Немой уговор возник между ними. Их разделял проход. Но когда они оба узнали о случившемся в Динусе, то сняли почти одновременно свои очки и обменялись взглядами, в которых было всё: и ужас, и боль, и тайный уговор не говорить Лине об участи отца. Пусть останется в неведении.
  Вчера, когда старший офицер национальной безопасности Сваррис, прибывший за ней, застал её дома одну, она с непонятной для себя легкостью поняла и приняла всё, что тот ей сказал. Возможно, решающую роль сыграло известие о том, что, как только девушка покинет Арланию, она станет женой Анди Поуэрс. Последние недели и месяцы принесли ей много тоски и страха за их будущее. С тех пор, как её любимый оказался замешанным в дело Виллы, родители Лины ничего не хотели о нём слышать. Вейс тоже с подозрением высказывался об Анди. Девушка же металась между двумя крайностями: она любила Анди и хотела всегда быть с ним, но в то же время она с ужасом думала о том, что он, возможно, был влюблён в Виллу, что он был не искренен с ней, с Линой.
  Но когда она услышала, что уже сегодня воссоединится со своим любимым, то разом забыла про все свои подозрения. Тем более, офицер Сваррис сказал, что в случае, если Анди не покинет страну, его ждёт суровая расплата, потому что он солгал следствию и на самом деле был соучастником Виллы Миратеус. К нему, как к офицеру полиции, будут применены очень жёсткие меры, вплоть до стирания памяти.
  В этот момент Лина совсем не думала о своих родителях. Она быстро написала им записку, в которой сообщила, что на время покидает родительский дом, чтобы выйти замуж за Анди. Того требуют обстоятельства, но какие девушка не стала уточнять. Она не осознавала, что навсегда расстаётся со своими родными. Она была уверена, что пройдёт время, и они с Анди обязательно вернутся в Динус. Под своими родными именами.
  Тара дремала вместе с Лами, который удобно прикорнул у неё на руках. Малышам не возбраняется спать при свете Альбуса. Тара же после бессонной ночи не могла да и не хотела бороться с одолевающей её дремотой. Не было у неё сейчас сил для борьбы.
  Один доктор Дарн, чьё место было на первом этаже почти сразу же за кабиной пилота рядом с Виллой, с которой он теперь пойдёт по жизни рука об руку в роли её мужа, раздумывал о том, что их ожидает в Нивии. Думал он и о своей жизни, о том, что вот уже второй раз она предлагает ему новую судьбу и новое место жительства. При этом он смотрел в иллюминатор и наблюдал за открывающимися с высоты полёта аэробуса картинами Альбы. Огромные мегаполисы сменяли друг друга за считанные минуты. Неоднородные ландшафты пересекались нитями рек и горными хребтами.
  Быстро закончилась суша Центрального Кольца, теперь аэролёт летел над океаном. Прежде, чем аэробус достигнет Заокеанского материка, в центре которого и расположена Нивия, не очень большая, но самая агрессивная страна Альбы, ему предстоит преодолеть два океана и пересечь один материк - Большое кольцо, разделяющий эти океаны.
  Доктор Дарн, отныне археолог Сольти Рустерос, скорее почувствовал, чем увидел, движение в салоне аэробуса. Трое мужчин, которые сидели за ними, встали со своих мест и направились к кабине пилота. Один из них поднёс к открывающему устройству какой-то прибор и через мгновение дверь открылась. Мужчины вошли внутрь кабины и плотно закрыли за собой дверь.
  Эти люди были одеты в белые костюмы, как все в день Великого Минту, и не имели никакого отношения к обслуживающему персоналу аэробуса, одетому в голубую форменную одежду. Доктор Дарн понял, что это - террористы.
  Доктор медленно встал со своего места, потревожив при этом Виллу, которая сидела ближе к проходу, чем он, и направился в сторону кабины пилота. Девушка задумчиво смотрела ему вслед. Она не видела трёх мужчин, которые уже проникли в кабину, но поняла по ауре доктора Дарна, что он был встревожен и очень собран. Такой ауры она ещё не видела никогда: сейчас доктор представлял собой белое пульсирующее яйцо с небольшим количеством чёрных "брызг" вокруг его головы и груди, которые как будто образовывали невидимый щит.
  "Как ему удаётся так собрать себя в единое целое?" - подумала она. Все разноцветные энергии, на которые обычно распадается белая энергия первоисточника, сейчас вернулись к своему первоначальному состоянию. Доктор полностью владел своими эмоциями.
  Вчера, когда Вилла сквозь лес и расстояние увидела Великого Верну, забравшего души её друзей, с ней в один миг произошла душевная метаморфоза. Как будто пелена спала с её разума, и девушка опять ощутила жизнь во всей её полноте. То ли боль и осознание невосполнимой утраты друзей, помноженная на расставание с прошлым и с родным городом, то ли прикосновение Великого Брата, но к ней в одно мгновение вернулись её способности чувствовать, переживать, быть сопричастной всему тому, что происходит вокруг неё. Она провожала внутренним взглядом своих друзей и ощущала всем телом одновременно и боль утраты, и удовлетворение: их забрал Великий Верну. В этот момент в душе родилась песня, невидимая певица запела в ней, и плавная очень красивая мелодия полилась к Небу. С тех пор Вилла слышит в себе этот поющий голос и необычную для альбийской цивилизации мелодию, которая отзывается в её душе мирным спокойствием, необыкновенной тишиной мыслей и чем-то еще, чего девушка пока что не может понять. Но только теперь её спокойствие окрашено во все краски, которые дарит радуга. Теперь её спокойствие живое. Если бы она могла видеть себя со стороны, то увидела бы прекрасное белое яйцо, которое, подобно граням бриллианта, когда на них попадает луч Альбуса, сейчас переливалось и играло удивительными отблесками алмазного сияния.
  Итак, Вилла смотрела вслед доктору Дарну, и вдруг она поняла, что прекрасно видит и то, что творится в кабине пилота. Она видела сквозь стену. Но это новое качество нисколько не удивило её. Гораздо больше привлекло её внимание то, что происходило за дверью, которую как раз в этот момент попытался открыть доктор. Но дверь была заперта изнутри. Три террориста, а это были именно они, стояли рядом с бездыханным телом пилота. У них не было никакого оружия, да и не могли они его пронести на борт аэробуса, ведь служба досмотра невидимо для каждого пассажира обследует его с ног до головы, включая весь багаж.
  Пилот был убит надёжным приёмом бойца. Неудивительно, ведь часто оружием террористов является не только то, что стреляет и взрывается, но и их собственные тела.
  Один из террористов в этот момент устанавливал автопилоту другую точку прибытия. Мысленно Вилла увидела, что теперь пунктом их назначения стал горный массив на Востоке Большого Кольца.
  Доктор Дарн упорно дёргал ручку кабины, чем привлёк внимание террористов. Они переглянулись. Наконец, один из них медленно приоткрыл дверь.
  "Что он делает? - подумала Вилла. - Ведь они же его сейчас впустят в кабину и там убьют". Таков был действительно самый вероятный ход событий. Террористы поняли, что их захват кабины пилота не остался незамеченным, и сделают всё, чтобы избавиться от свидетеля.
  Так и случилось. Доктора впустили внутрь кабины. Но дальше события развивались совсем не по ожидаемому сценарию. Как только доктор Дарн оказался за дверью, все три террориста сразу странно обмякли. Теперь они стояли и тупо смотрели на него. За каждым террористом Вилла увидела дракона. Доктор вытянул правую руку вперёд и как будто стал ею указывать: рука очерчивала круги и спирали, совершенно не понятные ей, но понятные драконам и, девушка догадалась, бессознательному террористов. Она отчётливо увидела, как сначала один дракон слился с одним из террористов, затем два других буквально "вошли" в остальных. Доктор Дарн продолжал делать странные движения рукой.
  - Он чертит символы, - раздался внутри неё знакомый голос Хранителя, - символы - это язык, на котором говорит бессознательное, а значит, и драконы.
  Вскоре драконы отделились от тел, и мгновенно исчезли. Но Вилла знала, что внутри этих трёх тел нет сердец. Драконы и души слились в одно целое.
  - Как драконы оказались на такой высоте? - возник резонный вопрос, ведь всем известно, что драконы выше трёхсот метров не поднимаются.
  - Бессознательное человека и в космосе с ним, - ответил Хранитель, - но умирают люди из-за притяжения Альбы, поэтому драконы обычно забирают сердца на гораздо меньших высотах, чем та, на которой сейчас летит аэролёт. Доктору же с помощью символов удалось вызвать драконов через внутреннюю суть террористов и сказать бессознательному этих людей, что срок их жизни истёк и пришло время слияния.
  Объяснение Хранителя породило ещё больше вопросов, потому что девушке было совсем не понятно, почему люди умирают из-за притяжения Альбы, но в этот момент она увидела, что к кабине пилота подошли старший офицер Сваррис и лейтенант Дункис. Естественно, офицеры Службы национальной безопасности, обученные внимательно относиться ко всему происходящему вокруг, обратили внимание на трёх мужчин и доктора Дарна, вошедших в кабину пилота, в которую не имеет права входить ни один пассажир.
  Офицер Сваррис поднёс к открывающему устройству свой опознавательный браслет, после чего дверь свободно открылась. Оба офицера скрылись за дверью.
  Вилла догадалась, что лейтенант Арниус следит за остальными пассажирами со своего места, которое расположено ближе к хвостовому отсеку и с которого хорошо виден весь салон первого этажа аэробуса. Вдруг не все террористы проникли в кабину пилота и кто-то остался в салоне?
  Когда офицеры проникли в кабину пилота, доктор Дарн перестал выполнять свои пассы. Офицеры сразу же поняли, что здесь произошло, но для уверенности проверили зрачки и пульс всех трёх террористов, чьи тела лежали на полу кабины. Доктор подошёл к мёртвому пилоту. Убедившись, что ничем не может помочь этому человеку, он вопросительно посмотрел на офицеров. Все молчали. Любое слово, произнесённое в кабине пилота, сразу же становится достоянием диспетчерской службы. Арланиским беглецам это было ни к чему.
  Офицер Сваррис, перешагнув через распростёртое тело одного из террористов, стал тщательно ощупывать обшивку в углах кабины. Чувствовалось, он знает, где надо искать и что он ищет. Через несколько мгновений в его руках оказались три миникамеры, которые записывали всё, что происходило в кабине пилота.
  Затем он изучил состояние приборной доски. Ни один из приборов не подавал сигнала о неисправности. Аэролёт мирно плыл в пространстве. Но старший офицер Службы национальной безопасности решил проверить курс, заданный автопилоту. В этот момент раздался зуммер: через мгновение в диспетчерской Ранду возникнет изображение кабины пилота. Все три мужчины, включая доктора, моментально выскочили за дверь.
  Никто из пассажиров не обращал на них внимания: на всех, кроме Виллы, были очки-компьютеры. Мужчины в полном молчании, как будто ничего не произошло, разошлись по своим местам.
  - Вы - дракономаг? - спросила Вилла доктора Дарна, когда он занял своё место рядом с ней. В её вопросе не было ни осуждения, ни даже любопытства. Она отнеслась ко всему только что происшедшему, как к факту. Доктор почувствовал это по спокойному тону, которым был задан вопрос. И его совсем не удивили открывшиеся ему способности девушки видеть сквозь стены.
  - Я - психиатр и психотерапевт. Разбираться в вопросах психики, а драконы имеют к ней прямое отношение, - моя профессиональная обязанность.
  - Разве все психиатры могут разговаривать с драконами?
  - Те, кто думают и хорошо знают свой предмет, могут.
  - И доктор Лэйси?
  - Не знаю. О таких вещах не принято говорить. В медицинских университетах мы получаем базовые знания, которые ограничены определёнными рамками. Естественно, в пределах этих рамок представление о драконах мало чем отличается от такового в обществе. Но потом каждый специализируется и профессионально совершенствуется по мере своей практики.
  - Вы из практики получили такие знания? - не унималась Вилла.
  - И да, и нет. Отчасти в меня многое вложил отец. Если Вы помните, я рассказывал, что он - известный психиатр в Ликадии. Отрицание драконов в этой стране во многом развязывает руки психиатрам. Раз их нет, значит, нечего бояться. Такая точка зрения позволяет с другой стороны посмотреть на психические явления. Умные психиатры всё равно приходят к понимаю того, что драконы существуют, но только теперь они свободны от общепринятых установок альбийского общества и могут взглянуть на это явление, не как на нечто, отдельное от человеческой психики, а как на её неотъемлемую часть.
  Девушка была удивлена услышанным. Оказывается, отрицание драконов может принести пользу, потому что освобождает человека от общепринятой программы: драконы - враги.
  - Вы сказали "отчасти", - вернулась она к теме разговора.
  - Потому что далее я был вынужден идти по своему пути один и делать выводы уже из того, что мне преподносила судьба. А преподнесла она мне немало, в том числе - Вас.
  Доктор улыбнулся.
  В этот момент в голове Виллы отчётливо возник образ того, как доктор читает древнюю книгу, вроде Великой Книги, которую она по-прежнему держала на своих коленях.
  - Вы изучали дракономагию по древним источникам? - и эта её новая способность прозревать сквозь время не удивила девушку.
  Доктор внимательно посмотрел на неё. Возможно, он оценивал, до какой степени ей можно доверять. Наконец, он произнёс:
  - Да. Мне попадались источники по дракономагии. Есть психиатры, которые предпочитают знания дилетантству, а дракономагия - это, прежде всего, знания о драконах, а значит, и о душе.
  Впервые Вилла услышала о том, что среди психиатров, как и среди драконобоев, тоже существует своего рода братство, которое в дополнение к общепринятой психиатрии, изучает ещё и дракономагию. Но эта новость не повергла её в ужас, как это наверняка случилось бы, узнай она такое несколько месяцев назад. Сейчас она её приняла как должное. Действительно, чем ещё заниматься психиатрам и психотерапевтам, как не душой, обратной стороной которой являются драконы. Всё правильно, всё так и должно быть.
  - Надеюсь, никто ни о чём не узнает, - размышлял вслух доктор Дарн. - Когда найдут в кабине четыре трупа, я думаю, следствие примет всё происшествие за двойное нападение: террористы напали на пилота, драконы уничтожили террористов. В Ликадии обычно все случаи нападения драконов на человека со смертельным исходом преподносились как внезапная смерть от остановки сердца. Посмотрим, как нивийцы объяснят три одновременные остановки сердца в кабине аэробуса, совершающего трансальбийский перелёт.
  И опять доктор улыбнулся, по-видимому, представляя себе, как нивийские власти будут выкручиваться, чтобы скрыть столь очевидный случай драконьей деятельности.
  - На такую высоту драконы, если их не вызвать специально, не летают, - задумчиво произнесла Вилла, - власти поймут, что здесь действовал дракономаг. Правда, выяснить, кто именно из пятисот пассажиров аэролёта владеет дракономагией, трудно, но слежка за всеми обеспечена. Это надо иметь в виду.
  - Вы знаете, куда мы летим? - спустя несколько мгновений задала Вилла жизненно важный для пассажиров аэролёта вопрос.
  - Надеюсь, туда же, куда и летели. Аэролёт управляется автопилотом. Если не случится чего-либо непредвиденного, за чем обычно и следят пилоты, то скоро мы приземлимся в Ранду и...
  - Мы летим не в Нивию, - прервала доктора Вилла.
  Он растерялся:
  - А куда?
  - На Восток Большого Кольца. Террористы перепрограммировали автопилот.
  Доктор Дарн не сомневался в истинности слов девушки.
  - Что же делать? - вслух выразил он общую мысль. Никто из них двоих не знал, как управлять аэробусом. Для этого надо быть пилотом. А пилот мёртв так же, как мёртв и террорист, разбирающийся в управлении аэролётами.
  Необходимо было переговорить со старшим офицером Сваррисом, ведь он по долгу службы знает, как перепрограммировать автопилот. Но доктор решил не торопиться: офицеры поняли, что он дракономаг и неизвестно, чем это может теперь для него кончиться. Не стоит рассказывать им ещё и о возможностях Виллы.
  Кроме того, сейчас в Ранду уже знают о том, что пилот аэробуса мёртв; всё, что происходит в кабине пилота теперь через спутник прямо транслируется в диспетчерскую службу, поэтому заходить туда беглецам никак нельзя.
  Решено было посоветоваться с Уиром и Анди. Неважно, смогут ли они помочь, но необходимо, чтобы они знали, что произошло. На всякий случай.
  Сначала Вилла уступила Анди место рядом с доктором Дарном, который объяснил теперь уже бывшему полицейскому всю ситуацию, не вдаваясь в подробности, как случилось, что террористы оказались мертвы. Затем то же самое он рассказал Уиру.
  Оба молодых человека также не знали, что дальше делать. Анди, как офицер полиции, был достаточно натаскан на предмет встречи с террористами и методами их деятельности. Он высказал мысль, что, скорее всего, в месте, куда сейчас на автопилоте летит аэролёт, находится база террористов. Цели их очевидны: либо захват аэробуса, тогда всех пассажиров убьют, либо захват заложников. В последнем случае будут выдвинуты определённые требования отдельному правительству или целому сообществу стран, например, Содружеству семидесяти семи. Если эти требования не будут исполнены, заложников также убьют, возможно, не всех сразу, а по мере того, как будет уменьшаться надежда на выполнение требований террористов.
  Анди уточнил, что раз террористы решились на такой шаг, как украсть более пятисот человек, то, скорее всего, требования будут неисполнимыми, например, смена политического режима в какой-нибудь стране. Любая страна, а Содружество тем более, лучше пожертвует жизнями нескольких сот пассажиров, чем пойдёт на уступки. Зато террористы после смерти заложников будут во весь голос вещать по своим каналам, что никто в этом мире не думает о людях, и в очередной раз у них появится повод обвинить правительства в античеловеческой политике.
  Анди высказал надежду, что как только станет ясно, что курс изменён, диспетческая служба сама изменит курс полёта аэробуса. Возможно, она это уже сделала.
  Решено было подождать и посмотреть, как будут развиваться события. Если диспетчерской службе не удастся сменить курс полёта аэробуса, то, скорее всего, все пассажиры погибнут в любом случае, не зависимо от того, какие требования будут выдвинуты террористами.
  В этот момент в проходе появился офицер охраны аэробуса, который всё время полёта находился в служебном отсеке вместе с девушками-стюардессами. Он прошёл в кабину пилота. По-видимому, ему уже сообщили, что там произошло.
  - Надеюсь, курс уже восстановлен, - вслух произнёс свои мысли доктор Дарн, рядом с которым опять сидела Вилла.
  - Нет. Диспетчерская служба не смогла этого сделать. Как только курс аэролёта был изменён, он был пойман в плазменную ловушку. Теперь управление полётом осуществляется с Альбы, с базы террористов, куда мы и летим. Диспетчерская служба дала задание охраннику попробовать перепрограммировать управляющий компьютер вручную. Именно этим он сейчас и занимается: из Ранду ему диктуют каждый шаг.
  Через несколько минут Вилла продолжила рассказывать о том, что происходит в кабине пилота.
  - У охранника не получается поменять направление полёта. Управляющий компьютер заблокирован террористами. Вместо него работает компьютер на базе террористов, именно он задаёт и поддерживает курс полёта.
  Через некоторое время офицер охраны вышел из кабины пилотов. Задумчивый, он внимательно слушал, что ему в невидимую для посторонних глаз рацию говорило начальство.
  Подошло время завтрака. В проходах появились стюардессы, они разносили пассажирам пищевые таблетки и напитки.
  Люди стали отрываться от своих очков-дисплеев в ожидании завтрака. Стюардессы улыбались, как им и положено, но за этими улыбками чувствовалось напряжение, по которому кое-кто из наиболее внимательных пассажиров понял, что что-то случилось.
  Действительно, аэробус уже должен был лететь над сушей Большого Кольца. Однако, по-прежнему, внизу простирался океан. На стюардесс посыпались вопросы, но те ничего не могли ответить, потому что сами не знали, что отвечать. Их предупредили только о том, что возникла серьёзная внештатная ситуация и нужно быть начеку.
  Вскоре показалась долгожданная суша.
  - Остались минуты полёта, - констатировал доктор Дарн, понимая, что они уже подлетают к пункту назначения, потому что достигли материка как раз на востоке, пролетев большую часть расстояния над океаном.
  Вилла задумалась. Она не знала, что делать в такой ситуации. Аэробус, как бабочка в сачке, несётся точно в то место, где его ждут террористы.
  - Тут все обречены, - услышала Вилла голос Хранителя, - есть только один выход остаться живыми - это воспользоваться катапультой в момент, когда аэролёт пойдёт на снижение.
  Она быстро поделилась этой информацией с доктором, а затем с Уиром и Анди.
  Катапульта во всех аэролётах подобного класса представляет собой хвостовой отсек, который при необходимости может отделяться от самого носителя - аэробуса и быть, хотя и неуправляемым, но вполне приемлемым планером, способным приземлить пассажиров живыми и невредимыми.
  В этот момент охранник, по-видимому, получивший указания с Альбы, обратился к пассажирам аэробуса. Он был бледен: этот человек отдавал себе отчёт, что вскоре произойдёт с захваченным аэрообусом. Однако его голос был твёрд и решителен:
  - Уважаемые пассажиры. Наш аэролёт захвачен террористами. Соблюдайте спокойствие и только спокойствие. Через несколько минут аэролёт приземлится на базе террористов. Необходимо срочное катапультирование. Предлагаю всем пройти в хвостовой отсек.
  Голос охранника услышали все пассажиры, потому что он раздался не только в салоне аэробуса, но и во всех наушниках мини-компьютеров.
  Первой реакцией пассажиров был шок от услышанного. На миг тишина воцарилась в салоне аэробуса. Однако вскоре салон взорвался от беспорядочных криков и вскочивших со своих мест пассажиров. Одни из них в панике хватали первые попавшиеся им сумки и стремились как можно быстрее достигнуть хвостового отсека, другие в ужасе и как будто парализованные оставались на своих местах.
  - Катапультироваться в горах? Это безумие! - раздались крики сразу с нескольких мест. Действительно, аэробус летел над огромным горным массивом - самым большим и высоким на Альбе. И самым древним, как считает наука.
  Некоторые из пассажиров, устремившиеся было к хвостовому отсеку, застыли на месте. Они не знали, что делать. Впрочем, как и все остальные. Действительно, катапультироваться на заснеженные вершины горных исполинов грозило не меньшей опасностью, чем попасть в руки террористов. При таких условиях посадки вероятность того, что катапульта разобьётся о скалы, была очень велика.
  - Лучше быть захваченными террористами, - кричали люди с одних мест.
  - Пусть мы приземлимся на базе террористов. Так хоть есть вероятность того, что нас спасут.
  - Я не хочу погибнуть в горах!
  Крики раздавались отовсюду. Громко заплакали дети. Офицер охраны пытался перекричать установившийся в салоне аэробуса беспорядочный гам. Но всё было бесполезно. Люди вскакивали со своих мест, и каждый считал своим долгом высказать криком своё мнение.
  В этот момент заработали зуммеры, предупреждающие об обязательной фиксации пассажиров к своим местам. Через три минуты аэробус начнёт снижение. Люди быстро стали возвращаться в свои кресла. Никто не хотел остаться в проходе, потому что, когда аэролёт будет почти что падать в пространстве, возникнут перегрузки, и хотя они предельно нивелированы плазменным экраном, всё равно удержаться на ногах в проходе не сможет никто.
  Вилла и её новые родственники в отличие от остальных пассажиров стремительно достали с полок свою ручную поклажу и направились в хвостовой отсек. Впереди них следовали оба теперь уже бывших арланийских офицера Службы национальной безопасности: старший офицер Сваррис и лейтенант Арниус. Через несколько секунд рядом с ними оказался и третий адъютант Министра по национальной безопасности - лейтенант Дункис, чьё место находилось в головном отсеке.
  Офицер охраны с тоской смотрел им вслед. Он ещё пытался уговорить хоть кого-нибудь сделать то же самое, но всё было тщетно. Пассажиры предпочитали террористов катапультированию в горах. Что ж! Это было их право. Вот только он, офицер охраны, хорошо понимавший, чем кончится весь этот спектакль, устроенный террористами для устрашения альбийцев, был вынужден остаться в аэролёте. Таков его долг. Таково предписание для охранников: всегда быть вместе с пассажирами.
  Когда семья Рустерос и три офицера достигли хвостового отсека, глядя на них, ещё несколько человек, а именно; три мужчины и три женщины с двумя мальчиками, - устремились за ними. Едва они успели заскочить в катапульту и занять стоячие места, как крепкие фиксаторы тут же приковали всех, находящихся в хвостовом отсеке к стенкам, а пол салона стал уходить из-под ног. Аэробус начал снижение. Он опускался почти вертикально, также как и набирал высоту.
  Старший офицер Сварис нажал кнопку катапультирования. Как только аэролёт пройдёт верхние слои атмосферы и достигнет высоты, когда не нужен будет плазменный экран, катапульта выстрелит в пространство. Плазменная ловушка ей не помеха. Дальше она спланирует и приземлится там, где придётся. Встроенный в катапульту автопилот должен осуществить посадку. Но как он справится с поставленной задачей в горах? Да и что будет после приземления с людьми, оказавшимися без тёплой одежды на заснеженных вершинах древних исполинов? Не зря остальные пассажиры предпочли остаться в аэролёте: они знали, чего лишаются.
  Через несколько минут раздался страшный грохот. Катапульта отделилась от аэробуса и начался стремительный, захватывающий дух полёт. Когда падающий вертикально вниз хвост аэробуса снизился достаточно, чтобы смогли раскрыться парашюты, все находящиеся в катапульте люди испытали сильный толчок. Дальше они летели почти с комфортом, катапульта плавно парила в воздухе. И только несильный шум двигателя автопилота нарушал повисшую в небольшом салоне тишину.
  Пассажиры, вынужденные совершить столь необычный в своей жизни полёт, стояли, прикованные к вертикальной поверхности салона, и молились. Потому что только молитва могла помочь в такой ситуации не поддаться панике и страху при виде приближающихся огромных и острых горных вершин, разделённых множеством каньонов и пропастей. Молились и люди, оставшиеся в аэролёте, который стремительно снижался на небольшую специально оборудованную для его приёма площадку в горах, где его ждали террористы. Все звали на помощь Великого Верну и других Великих Братьев. Кто ещё может помочь в такой ситуации?!
  Когда катапульта коснулась твёрдой поверхности, находившееся в ней люди ощутили толчок, затем ещё один, который перешёл в целую серию толчков и качаний. По-видимому, катапульта приземлилась на склоне и сейчас продолжала спускаться вниз, влекомая силой тяжести и поддерживаемая парашютами и автопилотом, которые не позволяли ей начать кувыркаться подобно снежному кому, которых такое приземление породило немало. Вскоре в ответ на вторжение от заснеженной вершины исполина, по склону которого скатывалась вниз катапульта, отделились огромная снежная лавина, потоки которой быстро настигли планирующий воздушный аппарат, подхватили его, накрыв собой, и понесли вниз.
  В глазах у кувыркающихся вместе с катапультой пассажиров всё замельтешило, нельзя было разобрать, где верх, где низ. Неведомая огромная сила грозила вот-вот раздавить очень крепкий корпус хвостового отсека аэробуса, который предназначен для суровых испытаний в слоях атмосферы. Но, сейчас, казалось, корпус просто трещал по швам, которых у него не было. Он был цельной литой конструкцией. Это и спасло бежавших от участи заложников людей.
  Когда всё стихло, беглецы смогли открыть глаза, которые поневоле закрылись в таком головокружительном полёте. Они увидели себя, кого висящим под потолком, а кого лежащим на полу, который на самом деле был стеной катапульты. Мощные фиксаторы удерживали людей в таком неестественном положении, но и они же спасли их от травм и увечий, которые были бы непременно, если бы не эти металлические обручи, обхватывающие тела на всём их протяжении.
  Спустя некоторое время сработал автоматический разблокиратор фиксаторов. Вилла буквально свалилась вниз вместе с остальными, кто в этот момент оказался сверху. Когда центр тяжести вследствие падения тел изменился, катапульта покачнулась, но с места не сдвинулась. По-видимому, она лежала на склоне, уткнувшись во что-то, что задержало её дальнейшее падение. В иллюминаторы ничего не было видно, кроме снега. Катапульта была закопана снежной лавиной, которая промчалась дальше вниз, оставив виновницу своего возникновения под толстым слоем снега.
  Температура в салоне стала быстро падать, но как только она достигла критической точки, заработал обогреватель. Теперь хвостовой отсек аэробуса превратился в маленький домик, в котором было всё: тепло, небольшой запас еды, воды и даже несколько одеял. Вот только места было немного, хотя катапульта и была предназначена для большего количества пассажиров. Если бы все пассажиры аэролёта вошли сюда, они стояли бы вплотную друг к другу, стянутые и поддерживаемые фиксаторами, которые удержали бы людей от сильных встрясок. Впрочем, при падении в толще снежной лавины и фиксаторы не уберегли бы массу народа от переломов и ушибов. Но массы не было, она осталась в аэролёте. Те же, кто был в катапульте, совершенно не пострадали.
  Заплакал маленький Лами, который своим детским испуганным криком буквально пронзил тишину. Уир и Анди достали несколько самообогревающихся одеял из встроенного в катапульту ящика и сделали из одного небольшое детское место, где малыш мог бы играть и при необходимости поспать. У Лами в руках даже оказалась одна игрушка: небольшой пушистый иркат. Эти животные, похожие на медведей, но меньшие по размерам и более пушистые, по иронии судьбы в дикой природе обитают как раз на таких заснеженных, диких и нетронутых склонах, где сейчас и застряла катапульта.
  Вскоре малыш успокоился. Находящиеся в катапульте пассажиры тесно расселись на одеялах. Всем хотелось расслабиться после перенесённого ужаса. Каждый надеялся на то, что спутники засекут их браслеты, как только поступит соответствующая команда. Наверняка всей Альбе уже известно, что от захваченного террористами аэробуса отделилась катапульта. Остаётся только ждать, когда за затерянными в горах пассажирами аэролёта прибудут спасатели. Другого выхода нет: катапульта замурована в снегу и выйти наружу люди не могут. Впрочем, никто из них не рассчитывал на прогулку высоко в горах и потому не взял с собой ни тёплой одежды, ни специального шлема, защищающего от высокогорных излучений и концентрирующих кислород окружающего воздуха до необходимых для жизнедеятельности организма человека концентраций. Нет и привычных коммуникофонов, с помощью которых можно связаться с любой точкой планеты: при посадке на аэролёт в аэропорту Пальты их забрала Служба безопасности полётов, потому что коммуникофоны могут помешать работе плазменных генераторов. По прибытии в Нивию, все пассажиры получили бы свои приборы назад. Если бы они долетели.
  Небольших запасов еды - нескольких пачек таблетированной пищи - вполне может хватить ни на один день. Впрочем, есть никому не хотелось. Наоборот, чувство лёгкой тошноты после головокружительного падения было практически у каждого. Небольшие запасы воды также помогут затерянным пассажирам продержаться некоторое время, даже если не удастся выйти из катапульты наружу, где воды в виде снега предостаточно.
  Узники замурованной в сугробе катапульты надеялись, что их спасут гораздо раньше, чем у них кончатся запасы. Так хотелось им верить в то, что самое страшное уже позади, ведь они приземлились.
  Однако ужас по-прежнему не покидал их. То ли неестественная для жителей городов тишина, звенящим эхом отзывавшаяся в ушах, действовала на застрявших в горах людей, удручающе. То ли вид снежных слоёв в иллюминаторах и чувство, что они похоронены здесь заживо, угнетали настолько, что не хотелось ни говорить, ни общаться. Все молча сидели: кто, вытянув ноги, кто, поджав их под себя, - на наклонённом полу хвостового отсека аэробуса, в котором ещё совсем недавно они мирно летели в Ранду. Никто не решался потревожить тишину, разве что маленький Лами возился на своей подстилке.
  Наконец первым заговорил один из трёх мужчин, примкнувших к семье Рустерос во время их бегства с борта захваченного террористами аэролёта. Он озвучил мысль, которую каждый в этот момент гнал от себя, как невозможную.
  - А если нас не найдут?
  - Такого не может быть! - по-нивийски сразу отозвался Анди. Утвердительными кивками подтвердили его слова офицеры Службы государственной безопасности Арлании, которым теперь тоже предстояло стать нивийцами: Эспи Каррис "возвращался" из служебной командировки, Тирк Буккас "посетил" Всеальбийский форум учёных-вулканологов, который раз в пять лет проходит исключительно в Пальте - столице Ирмии, Эндрю Сакис "путешествовал" по странам Центрального Кольца, как независимый корреспондент, если таковые возможны в Нивии.
  - Почему же? - продолжал сомневаться мужчина. В голосе его слышались панические нотки, - возможно, мы находимся не на поверхности, а попали в какую-либо расщелину, прикрытую сверху горной породой, или в пещеру... Мы же не знаем, куда занесло нашу катапульту. Если бы сейчас выключилось искусственное освещение, то здесь ничего нельзя было бы разглядеть.
  Словно в подтверждение его слов, катапульта вдруг как будто сдвинулась с места, изменила свой наклон, свет при этом начал мигать. Но вскоре всё опять успокоилось.
  - Может быть, попробовать выйти отсюда? - продолжал рассуждать незнакомец. Чувствовалось, что небольшое замкнутое искусственно освещённое пространство действует на него удручающе.
  - Вряд ли мы откроем люк, - с сомнением в голосе ответил ему Уир.
  - Да и стоит ли впускать сюда разряженный воздух? - усомнился в целесообразности такого решения доктор Дарн.
  - Это как раз не проблема, - со знанием дела ответил ещё один незнакомец, совсем молодой мужчина с пышной шевелюрой тёмных волос, - в катапультах предусмотрена поддержка необходимой для жизнедеятельности человека концентрации кислорода, ведь она может упасть и в океан.
  - Лучше бы мы упали в океан, - мечтательно произнесла одна из женщин, - нас бы тогда точно нашли, ведь мы бы плавали на поверхности.
  Все знали, что катапульта устроена так, что она не тонет. Но ситуации могут быть разные, и на всякий случай в ней предусмотрена возможность генерации кислорода.
  - Всё правильно, - высказывал свои опасения вслух доктор Дарн, - нам действительно нечего было бы волноваться, если бы катапульта была в исправности, но, по-моему, у нас есть проблемы: что-то не в порядке с системами поддержания оптимальных условий жизнедеятельности.
  Действительно, небольшие перебои со светом, говорили о том, что в любой момент освещение может исчезнуть совсем. Что ещё может отключиться вместе со светом? А если это генератор кислорода или обогреватель?
  - Меня зовут Луки Чернеус, - наконец, представился незнакомец, который неуютно чувствовал себя в закрытом пространстве. Об этом говорило не только то, что он первым завязал этот разговор, его тревожный взгляд и нервозная подвижность выдавали его состояние.
  - Я - по профессии модельер, - продолжал Луки, - и, конечно же, не силён в технике. Но думаю, нам не стоит сидеть сложа руки и ждать спасателей. Думаю, стоит разведать обстановку, чтобы оценить ситуацию, в которой все мы здесь оказались.
  Одна из женщин, которая оказалась женой Луки, поддержала своего мужа, заявив, что катапульту, похороненную в снегу, труднее будет найти спасателям, чем людей, вышедших наружу и подающих какой-нибудь сигнал. Женщина волновалась о детях, ведь среди пассажиров, попавших в снежный плен, было три ребёнка, один из которых - её с Луки семилетний сын - в этот момент с удовольствием играл с малышом Лами в игрушечного ирката. Маленький Лами пытался ворковать по-арланийский, но его словесный багаж пока что состоял всего из пары слов, которые он выговаривал так, что понять его могли только близкие люди. Поэтому никто из находящихся в катапульте настоящих нивийцев не заподозрил в сыне Уира и Тары чужестранца.
  Луки Чернеус поднялся со своего места и подошёл к большому круглому люку, в центре которого находился такой же круглый иллюминатор, и попробовал его открыть. У него ничего не получилось. Офицеры, хорошо знакомые с правилами поведения в различных экстремальных ситуациях, категорически высказались против его действий. По их мнению, не стоит нарушать создавшегося равновесия и делать резких движений. Но Луки их не слушал. К нему присоединился ещё один незнакомец, вместе они поднажали на дверь, но она не поддалась.
  Зато катапульта опять пришла в движение. Она стала медленно съезжать по склону дальше вниз, всё больше наклоняясь набок так, что вскоре её пол, который некоторое время служил стеной, стал потолком. Люди, не закреплённые фиксаторами, теперь буквально катились по поверхности без углов, именно это и уберегло их от сильных травм, хотя шишки и синяки набили все.
  В какой-то момент катапульта совсем потеряла твёрдую опору под собой и полетела вниз. Смертельный ужас пронзил сердца пассажиров, находящихся в ней.
  На этот раз падение не было таким плавным, как раньше, когда были раскрыты парашюты. Это был стремительный полёт вниз, который продолжался всего несколько мгновений, но именно они показались обречённым людям вечностью. От бешеного ускорения и страха их души буквально ушли в пятки.
  В момент, когда катапульта со всего размаху ударилась о землю, она, изрядно потрёпанная предыдущим падением в снежной лавине, не выдержала и разлетелась в разные стороны. Вместе с ней разлетелись по заснеженным склонам и тела находящихся в ней людей.
  
  Вилла очнулась от прикосновения. Кто-то гладил её по щекам, по шее. Она открыла глаза и поняла, что лежит навзничь, глубоко провалившись в сугроб, который и спас её от неминуемой гибели. Яркие лучи Альбуса, настолько яркие, что ей тут же пришлось закрыть глаза, были повсюду. Их излучало сверху само светило, их же во все стороны отражал лежащий повсюду снег.
  Никого рядом не было. Но ощущения поглаживания сохранялись. Девушка сосредоточилась и поняла, что рядом с ней присел, склонившись над ней, монах-призрак. В душе же её лилась песня, невидимая певица выводила незнакомую, но очень красивую мелодию.
  - Вставай, - услышала она его мысленный голос, - а то замёрзнешь.
  Действительно, девушка была в лёгком костюме, в котором она поднялась на борт аэролёта. Он совсем не подходил для прогулок по заснеженным горным пустыням.
  Монах подал ей свою едва различимую руку, и девушка почувствовала его помощь: он помог ей подняться. Она отряхнула с себя снег. Почему-то ей не было холодно. То ли потому что не было ветра, а лучи Альбуса прогревали всё пространство вокруг, вот только снег почему-то не таял, то ли была другая, не понятная ей причина, но холода она не чувствовала совсем. К тому же, монах-призрак тут же привлёк её к себе, накрыв всем своим призрачным телом и укутав складками своей рясы. Она почувствовала тепло, идущее от него. Но удивляться, как такое возможно, было некогда. Надо было срочно найти друзей, и Вилла двинулась по направлению к краю площадки.
  Вид, который открылся перед ней, был потрясающим. Несмотря на то, что сильно резало глаза от ярких лучей Альбуса и ослепительной белизны вокруг, она смогла разглядеть, что находится в расщелине между скалами. Вокруг огромные горные вершины устремлялись острыми пиками вверх. Дух захватывало только от одного вида этих исполинов. Альбус был ровно над расщелиной, поэтому она так хорошо освещалась и прогревалась. Но через некоторое время светило зайдёт за одну из вершин, и вряд ли тогда здесь будет также тепло, несмотря на то, что ветра не было совсем, ведь со всех сторон расщелина была защищена горами.
  Достаточно ровная поверхность, на которую при аварии упала Вилла, скоро опять превратилась в некрутой склон вниз. Оглядевшись, девушка увидела осколки разбившейся катапульты, которые были раскиданы по склону на разном расстоянии от неё. Кое-где на ровной снежной поверхности зияли провалы, которые могли образоваться упавшими в сугроб телами людей.
  Вилла поспешила к одному из таких вдавлений, которое было неподалёку. Идти по сугробу было трудно, ноги всё время проваливались почти по пах. Ей приходилось больше ползти, чем делать собственно шаги. По мере приближения к цели, она больше почувствовала, чем увидела, что тот, к кому она приближается, шевелится.
  Это был малыш Лами. Вилла быстро раскопала его и взяла на руки. Мальчика надо было согреть как можно быстрее. Прижав его к своему телу, она, с трудом вытаскивая из сугроба ноги, направилась в сторону ближайших к ней обломков катапульты. Рядом с обломками лежало то самое одеяло, на котором ещё совсем недавно играл малыш с двумя другими мальчиками. В него Вилла и завернула успевшего уже немного замёрзнуть Лами. К счастью, обогреватель не испортился от падения, через несколько минут малыш согреется.
  По-прежнему держа Лами на руках, девушка подошла поближе к тому, что осталось от катапульты. Вилла точно знала, что там кто-то есть. Действительно, она увидела окровавленную руку человека, торчащую из-под обломков. По заметному кольцу с большим перламутром, которое было на руке жены Луки Чернеус - мужчины, сдвинувшего с места и опрокинувшего в пропасть катапульту - Вилла поняла, кто находится под обломками.
  Она положила закутанного в одеяло малыша Лами в сугроб, а сама попыталась сдвинуть с места покорёженный кусок металла, который раза в три превосходил девушку в размерах. У неё ничего не получилось.
  Понимая, что женщина мертва, Вилла всё-таки попыталась прощупать пульс, осторожно, чтобы не испачкаться в крови, обхватив запястье пострадавшей. Не хотелось ей думать о самом худшем, но именно так и оказалось. Пульса не было. Не имело смысла вытаскивать тело из-под могильного камня, роль которого выполнял обломок катапульты.
  Девушка опять подняла на руки закутанного в одеяло и уже согревшегося малыша Лами. В этот момент она заметила, что к ней приближаются две фигуры. Она оглянулась. Уир и Тара были живы и двигались по направлению к ней. Тара пострадала: её лицо было всё в крови, и повреждена была левая нога. Уиру, у которого одна рука безжизненно висела, приходилось чуть ли не тащить свою жену волоком, потому что та не могла идти, хотя и старалась передвигать ногами.
  "Вывих или перелом", - с грустью подумала Вилла о ноге Тары и о руке Уира. Необходимо было оказать первую помощь обоим её друзьям, но при ней не было ни коммуникофона, ни восстанавливающих таблеток. Однако, как только родители поняли, что их сын жив, вместо боли на их лицах отразилось счастье. Они, не отрывая своих взглядов от маленького Лами, который угадывался в одеяле на руках девушки, медленно приближались к ней.
  "Возможно, мне удастся найти ещё одеяла", - подумала Вилла, глядя на своих друзей, которым, если не найти во что укутаться, помимо травм в ближайшее время грозит обморожение. Она опять аккуратно положила Лами в снег, теперь его родители видели своего малыша хорошо. Сама же направилась к обломкам, в которых угадывался тот самый ящик, из которого в катапульте пассажиры достали одеяла. С трудом она открыла заклинивший ящик, но одеял там не было.
  Тогда она повернулась и пошла, если так можно назвать способ передвижения по глубокому снегу полуползком-полупешком, к другой груде металла, видневшейся неподалеку. По пути она внимательно присматривалась, нет ли где движения, не виднеется ли где-нибудь что-то, отличное от снега. То ли из-за того, что в этот момент она волновалась за своих знакомых, то ли в результате падения, но именно сейчас, когда ей очень бы пригодилось её виденье сквозь стены, чтобы определить местоположение и состояние потерпевших аварию пассажиров катапульты, этого видения не было.
  Когда она, наконец, добралась до очередной груды обломков, оставшихся от катапульты, то нашла три одеяла, те самые, на которых они сидели в катапульте. Вилла попыталась их вытащить. Одно одеяло вылезло легко, два других были сильно придавлены. Она всем телом налегла на то, что раньше было частью стены хвостового отсека аэробуса, и на этот раз обломок покачнулся и сдвинулся. Возможно, девушке помогло то, что этот кусок разбившейся катапульты находился не на ровной поверхности, как первый, а на некрутом склоне, но ей удалось толкнуть его так, что он упал и некоторое расстояние прополз по склону.
  Вилла достала два одеяла. Затем она увидела, что в сдвинутой ею стене, после того, как стена сползла вниз, обнажился небольшой шкаф - ещё одно хранилище. Здесь девушка нашла несколько саморазогревающихся одеял и аптечку. Последней своей находке она крайне обрадовалась: теперь можно будет оказать Уиру и Таре так необходимую им первую помощь. А там и спасатели подоспеют. Остаётся найти всех остальных. Вилле хотелось верить, что все живы.
  Положив кипу найденных ею одеял на одно, она взяла это подобие санок за один конец и потащила по снегу в направлении Уира и Тары, которые уже были рядом с Лами. Но оба родителя были не в состоянии взять своего малыша на руки. Замёрзшие и покалеченные, они сидели в сугробе рядом с ним и радовались тому, что их сын жив.
  Как только Вилла вернулась к ним, её друзья быстро укутались в одеяла, им было необходимо согреться. В аптечке оказались перевязочные материалы и восстанавливающие таблетки, а также прибор, аналогичный тому, которым когда-то в полицейском участке Анди пытался снять у Виллы несуществующую головную боль.
  Девушка устроилась рядом с Тарой, приподняла край одеяла, закрывавший её больную ногу. Узкие дорожные брючки, которые обычно надевают люди, когда отправляются в путешествие, сейчас были порваны в нескольких местах и пропитаны кровью. Вилла взяла из аптечки ножницы и аккуратно отрезала брючину выше колена. Нога была сломана, сомнений не осталось. Осколок одной из костей голени торчал из зияющей раны. Девушка поняла, что помочь её подруге может только врач. Значит, необходимо срочно найти доктора Дарна.
  Вилла быстро наложила кровеостанавливающую повязку на рану, не трогая сломанную кость. Затем она наклеила несколько пластырей на царапины и ссадины, которыми сплошь было усыпано лицо Тары. Возиться с Уиром не имело смысла: как минимум, вывих очевиден. Здесь также нужна помощь врача.
  - Я оставлю вам несколько восстанавливающих таблеток, - сказала она, обращаясь к обоим супругам, - они вернут вам силы и снимут боль. А мне надо идти искать остальных.
  Девушка могла со спокойной совестью оставить своих друзей: теперь они в тепле, кровотечение из ноги Тары остановлено, и восстанавливающие средства помогут им справиться с болью. К тому же, их всё-таки двое, не считая маленького Лами, и они смогут поддержать друг друга и присмотреть за малышом. Вилле же было необходимо отправиться на поиски остальных. Ещё немного и искать будет бесполезно. Если кто-то пока жив, то скоро холод возьмёт своё.
  Она взяла с собой пять одеял для тех, кого сумеет найти, и аптечку, в которой ещё были восстанавливающие средства, а главное - прибор, способный помочь в наиболее тяжёлых случаях. Ещё одно одеяло Вилла набросила на себя и отправилась вниз по склону, который - ей это было хорошо видно - переходил в другую небольшую горизонтальную площадку, подобную той, на которую её выбросило при взрыве катапульты. Там тоже зияла впадина в снегу. Девушка надеялась, что это человек.
  Вилла осторожно спустилась по небольшому склону, стараясь не упасть и не покатиться по нему кубарем. Вскоре она достигла крохотного плато, которое обрывалось у своего края. Девушка догадалась, что там была пропасть. Внутри неё всё похолодело. Вполне возможно, что кто-то из её друзей угодил прямо туда. Но прежде, чем подойти к краю площадки и заглянуть вниз, чтобы убедиться действительно ли там пропасть, она направилась к человеку, который неподвижно лежал в снегу. Теперь она не сомневалась, что это - человек.
  Им оказался сын Луки Чернеус и той самой женщины, которая погибла под обломками катапульты.
  Вилла перевернула мальчика на спину. Он застонал. Девушка быстро укутала его в одно из одеял и положила ему под язык восстанавливающую таблетку. Затем она ещё раз осмотрелась.
  У самой пропасти она увидела небольшое пространство, которое подобно тропинке огибало огромный валун, отделявший маленькое плато, где находилась она, от его продолжения. Но что там, за камнем, Вилла не знала. Чтобы это выяснить, ей пришлось направиться к самому краю пропасти.
  Девушка аккуратно подползла к концу площадки и заглянула вниз. Огромная расщелина была перед ней. Дна леденящей душу пропасти видно не было. Далеко внизу клубились облака.
  "Неужели остальные погибли, угодив прямо сюда?" - с ужасом подумала она. Волнение и страх, которые она испытала, пока беглецы летели в катапульте наперегонки с лавиной, с новой силой взбудоражили её душу. Вилла попробовала сосредоточиться, чтобы увидеть мысленным взором, есть ли там кто-то внизу. Некоторое время у неё ничего не получалось: слишком велико было волнение. Однако через какое-то время ей удалось взять себя в руки и освободиться от ужасающих мыслей.
  Сначала она ничего не видела, только серая мгла заполнила собой сознание. Вдруг мимолётной вспышкой в голове пронеслось видение. Она увидела Лину. Девушка висела над пропастью, распростёртая на небольшом выступе каменной стены где-то неподалеку. Вилла ощутила, что силы у её подруги тают: ещё немного, и она не сможет удерживать неподвижность своего тела. Тогда небольшой уступ обрушится вниз.
  Но где же всё-таки Лина? Вилла слегка наклонилась над пропастью, чтобы лучше разглядеть уходящую вниз каменную стену. Кое-где виднелись выступы, но девушки нигде не было видно.
  "Возможно, я не вижу её, потому что стою как раз над ней", - решила она и осторожно двинулась дальше по самому краю пропасти.
  Когда она обогнула валун, то увидела неподалёку Анди и одного из трёх мужчин, присоединившихся к ним в аэролёте. Они стояли на краю площадки и смотрели как раз в сторону того места, где только что была Вилла. Когда она находилась за валуном, они не могли её видеть так же, как не видела их она, но зато им было открыто пространство ниже.
  На лицах обоих мужчин застыл ужас. Вилла приблизилась к ним. В глазах Анди читалось полное отчаяние и безнадёжность. Девушка проследила за его взглядом.
  Плато, на котором совсем недавно стояла она, оказалось висящей над пропастью площадкой, ниже которой шло углубление в скале. Таким образом, площадка подобно крыше нависала над небольшим выступом - куском голой почти непокрытой снегом скалы - на котором лежала Лина, обхватив этот выступ руками. Увидеть этот выступ и Лину с самой площадки, не представлялось возможным, но отсюда, сбоку, где стояли мужчины, распростёртая и сильно израненная девушка была видна хорошо.
  Белый брючный костюм Лины был весь в пятнах крови. Кровь виднелась и на скудном снеге, который местами покрывал выступ. Лине крепко досталось, она явно пострадала при падении на заострённый камень. Удивительно было, что она до сих пор жива и то, что она не упала прямо в пропасть, а задержалась на небольшом выступе в скале.
  Израненная и почти обессиленная девушка не могла видеть наблюдавших за ней людей: она лежала на животе, головой от них. Но то, как судорожно её пальцы вцепились в камень, говорило о том, что она в сознании и понимает, что с ней произошло. Лина старалась не шевелиться. Один только раз она слегка потянула по-видимому затёкшую ногу, и камень, на котором лежала девушка, тут же пришёл в движение: он слегка наклонился в сторону открытой пасти пропасти, и, казалось, ещё мгновение и улетит вместе с Линой вниз.
  Помочь обречённой девушке не представлялось возможным. Слишком круты были каменные стены, а верёвки и скалолазных приспособлений у наблюдающих за ней людей не было. Да и невозможно было докинуть верёвку до Лины, не говоря уже о том, что девушка вряд ли смогла бы ею воспользоваться: при малейшем её движении камень готов был обрушиться вниз.
  В отчаянии от своего бессилия наблюдая за подругой, Вилла вдруг вспомнила теперь уже далёкий день знакомства Анди и Лины почти год назад. Вспомнила кафе в центре Динуса, в котором они сидели, и нити, соединившие молодых людей. В памяти всплыл и разговор с Хранителем:
  - А как они смогут быть вместе? - спросила тогда Вилла, думая о том, что в их обществе видящая девушка и невидящий полицейский вряд ли сумеют найти своё счастье.
  - Смогут и будут, - был ответ Хранителя, - испытаны будут и водой, и огнём, и медными трубами. Через всё пройдут. И даже в бездне побывают, но и это их не разлучит. А ты им поможешь.
  Воспоминание вселило надежду в Виллу. Она поняла, что вот она - их бездна, но эти двое: Лина и Анди - обязательно будут вместе. Значит, Лина выживет.
  Однако придумать что-либо для спасения висящей над пропастью девушки было невозможно. Но в этот миг Вилла опять услышала внутри себя пение, неальбийская песня лилась ввысь в невидимые просторы духовного неба. Она прислушалась, и вся её душа устремилась вслед за песней. Руки невольно поднялись вверх в молитвенном жесте к Богам. В один миг решение было найдено, решение, о существовании которого она даже не подозревала.
  Выступ опять покачнулся, но на этот раз свершилось то, чего наблюдавшие за Линой люди с ужасом ожидали. Каменная глыба отделилась от скалы, руки девушки разжались, и Лина полетела вниз вслед за стремительно падающим камнем.
  Жуткий крик Анди раздался рядом. Вилла не видела, как молодой человек чуть ли не бросился в пропасть вслед за своей невестой. Его с трудом удержал стоявший рядом с ним мужчина, которому тут же подоспела помощь. В этот миг рядом с ними неожиданно оказались непонятно откуда взявшиеся два офицера Службы национальной безопасности, которые и помогли мужчине удержать Анди.
  Вилла же ничего не видела, кроме драконов, множества драконов, которые сейчас в ответ на её внутренний зов появлялись со всех сторон. Они сгруппировались вокруг Лины и в одно мгновение образовали под летящей вниз девушкой поверхность из невидимых для обычного глаза тел. Падение замедлилось и вскоре перешло в плавный и медленный подъём вверх.
  Не видела Вилла и того, как мужчины застыли при виде такого чуда: неведомая сила извлекала из пропасти Лину. Тело девушки вместо того, чтобы стремительно лететь вниз, теперь плавно поднималось вверх, пока не достигло их уровня. Тогда драконы нежно положили полумёртвую от страха и полученных ран девушку рядом с её возлюбленным, который и не подозревал, кому он обязан спасением своей невесты. Анди бросился к ней вместе с остальными мужчинами. Они быстро укутали Лину в одно из одеял, принесённых Виллой, и дали ей восстанавливающее средство. Какое-то время оно поможет раненой девушке продержаться. Офицеры национальной безопасности со знанием дела сразу же занялись её ранами.
  Но внутри самой Виллы, застывшей в позе с распростёртыми вверх руками, по-прежнему лилась песня, которую теперь слушали и драконы. Их было великое множество вокруг, и никто из них не нападал. Невидимая певица пела настолько красиво и завораживающе, что огромная масса драконов, увеличивающаяся с каждым мгновением, застыла в почтительном и восхищённом поклоне.
  "Аюэль!" - догадалась Вилла, кто была та невидимая певица, которая из глубин её души взывала к драконам и, таким образом, спасла от неминуемой гибели её подругу. Великая Жрица Богини Любви пришла на помощь, чтобы спасти любовь Анди и Лины.
  В эти моменты Вилла отчётливо видела мысленным взором всё, что произошло с катапультой, когда та разбилась о скалы. Теперь она узнала, что двое людей - отец и его шестилетний сын, с которыми арланийские беглецы так и не успели познакомиться, - мёртвые лежат на дне пропасти.
  В этом месте горы как будто расступились, образовав почти отвесный коридор, который чёрной дырой устремился вниз. Именно в этот коридор попала их катапульта, но разбилась об огромный валун, который оказался на её пути. К счастью, на пути падающих в бездну людей и частей разбившейся катапульты оказалось небольшое плато - площадка, покрытая мягким ковром снежных сугробов, разделённая ещё одним большим валуном на две части: левую и правую. Именно на левую часть площадки и упала Вилла, а также семья Бинис, мальчик, найденный ею в сугробе и погибшая под большим обломком катапульты женщина. Все остальные оставшиеся в живых пассажиры были отброшены вправо. Глубокий снег спас упавших в него людей.
  Однако трое угодили в пропасть, из них двое разбились насмерть. Лина же, чудом зацепившаяся за край площадки, нависшей над пропастью и спасшей остальных, не сумела на ней удержаться, но зато у неё получилось изменить траекторию полёта. Вместо отвесного падения вниз, она качнулась всем телом и упала на выступ под плато, что и дало ей время.
  Сейчас Вилла внутреннем взором видела каждого пассажира катапульты. Теперь она знает, где их искать: доктор Дарн, Луки Чернеус и жена лежащего на дне пропасти мужчины находятся в пещере неподалёку; им тепло, и они почти не травмированы. Необходимо всех остальных оставшихся в живых пассажиров отвести в эту пещеру.
  Офицеры вовсю накладывали кровеостанавливающие и асептические повязки на раны Лины. Анди корректирующим прибором, найденным в аптечке, которую принесла Вилла, обрабатывал определённые точки на её теле с тем, чтобы снять боль и улучшить её состояние: девушка была настолько плоха, что вот-вот могла потерять сознание.
  Вилле необходимо было вернуться к обломкам катапульты, где ждали её Уир и Тара. Принесённых ею одеял не хватило на всех. Она сняла с себя одеяло и отдала его мужчинам. Теперь они все смогут укрыться от холода. Сама же, не слушая их возражений, направилась за валун. Лейтенант Дункис, ничего не говоря, последовал за ней. Наверное, он посчитал, что его сослуживец вполне управится с ранами Лины, он же может оказаться полезным другим пострадавшим людям. А может быть, старший по званию офицер Сваррис дал ему такое приказание. Виллу не интересовали мотивы поступка лейтенанты, внутри неё по-прежнему лилась песня.
  Обогнув валун, Вилла почти бегом помчалась по склону наверх. Неведомая сила помогала ей бежать и с лёгкостью преодолевать сугробы. Девушке даже казалось, что изменилась её сила тяжести, она не проваливалась в снег так сильно, как когда спускалась вниз на эту площадку. Офицер же отстал позади, преодолевая снежные массы.
  Уир и Тара по-прежнему сидели в снегу рядом с обломками катапульты, целиком закутавшись в саморазогревающиеся одеяла. Малыш Лами мирно спал рядом. Сил у обоих заметно прибавилось: подействовали восстанавливающие средства. Они улыбались друг другу и подошедшей к ним Вилле.
  Девушка рассказала своим друзьям о судьбе остальных пассажиров катапульты. За время её рассказа до них добрался и лейтенант Дункис. Все вместе они приняли решение спуститься ниже и присоединиться к остальной группе затерянных в горах бывших пассажиров аэробуса.
  - Вы сможете идти? - только и спросила Вилла, глядя на то, как неловко Уир и Тара стали подниматься с земли. У Уира плетью висела левая рука, Тара же не могла опереться на свою левую ногу. Но офицер сразу же бросился им на помощь, подхватив обоих под руки. Маленького Лами предстояло нести Вилле. Но необходимо было ещё прихватить с собой несколько саморазогревающихся одеял.
  - Давайте сделаем иначе, - предложил Уир, - пусть Тара с Лами сядет на одеяло, тогда мы сможем волоком их транспортировать вниз. Для этого у меня есть силы и одна рука.
  Так и сделали. Тара удобно расположилась на одеяле, ей на ноги, не тревожа её раны, навалили ещё несколько одеял, и на них она, как на мягкую кроватку, положила малыша. Мужчины взялись за концы одеяла, и "сани", продавливая сугробы, осторожно двинулись вниз.
  - Я пойду чуть быстрее. Ниже остался мальчик, которому тоже нужно помочь перебраться на ту сторону площадки, - заявила Вилла, указывая рукой туда, откуда они с офицером пришли. Она уже успела согреться, укутавшись в одно из одеял.
  Девушка улыбнулась своим друзьям и направилась вниз. На этот раз спуск прошёл гораздо легче, чем когда она первый раз чуть ли не ползла по склону. Невидимая сила помогала ей идти. И теперь она знала, что это была за сила. Вокруг было много драконов, и Вилла поняла, что сила исходит от них. Мысленно она попросила невидимых для обычного глаза существ помочь Уиру и Таре.
  Вскоре Вилла достигла оставленного ею мальчика, который неподвижно лежал, завёрнутый в одеяло, как она его и оставила. Он крепко спал. Восстанавливающая таблетка подействовала на семилетнего ребёнка успокаивающе.
  Чтобы достичь остальных по другую сторону валуна, нужно было пройти по узкому краю плато, почти над пропастью. Вилла взяла на руки мальчика, который при этом так и не проснулся, и осторожно направилась к краю площадки. На секунду возник страх: проход был узок для двоих. Одно неловкое движение и можно легко улететь в пропасть. Но в душе девушки по-прежнему лилась песня, и этот этап пути ей удался без особого труда. Помощь чувствовалась постоянно.
  Трое мужчин и Лина, которая лежала на снегу, укутанная в одеяло так, что лицо осталось открытым, уже согрелись. Её взгляд теперь стал вполне осмысленным, восстанавливающие средства и корректирующий прибор сделали своё дело. Однако те места на её лице, которые были свободны от повязок, оставались крайне бледными: по-видимому, девушка потеряла много крови.
  Вилла аккуратно положила спящего мальчика рядом и присела рядом с ней. С другой стороны сидел Анди: он нежно гладил рукой свою любимую поверх одеяла.
  Лина посмотрела на Виллу. В её глазах застыли слёзы и читался пережитый ею ужас, который вскоре сменился вопросом. Она хорошо видела вокруг себя драконов и потому тихо произнесла:
  - Как такое может быть?
  - Говори по-нивийски, - также тихо, но уже на этом языке сказала Вилла. Рядом с ними был нивиец, один из пассажиров аэролёта. И хотя по всей вероятности он не расслышал слов Лины, потому что произнесла она их почти шёпотом склонившейся над ней подруге, следует держать себя так, чтобы у мужчины не возникло никаких подозрений по поводу происхождения семьи Рустерос.
  Лина согласно кивнула.
  - Хорошо, - ответила она на этом совсем новом для неё языке, с основами которого успела познакомиться только сегодня ночью. Доучивать его до совершенства придётся уже по ходу дела, через разговоры с настоящими нивийцами и с помощью компьютера. Последнее возможно будет только, когда они доберутся до Ранду, если вообще туда доберутся.
  Лина повторила свой вопрос по-нивийски. На этот раз у неё получилось чуть громче, и Анди, непонимающе посмотрел на свою любимую.
  - Успокойся, родная. Всё уже позади, - успокаивал он её, по-прежнему недоумевая, что за неведомая сила спасла девушку от пропасти. В отличие от Лины, он не видел драконов и не знал природу этой силы.
  Но Вилла прекрасно поняла, что девушка имеет в виду огромное количество драконов вокруг и то, что именно они явились её спасителями. Хорошо это понял и старший офицер Сваррис: офицеры Службы национальной безопасности часто набираются из числа видящих. Однако лицо одного из адьютантов Министра по национальной безопасности Арлании не выражало удивления по поводу странного поведения драконов и чудесного спасения Лины. Лицо этого высокого не первой молодости мужчины, в волосах которого угадывалась лёгкая седина, было абсолютно спокойно. Чего нельзя было сказать о лице нивийца, наблюдавшего картину спасения Лины от начала до конца. В его глазах читалось множество чувств: от страха до недоумения и восхищения. Очевидно, нивиец был видящим.
  - Может, - тихо ответила она, - всё может быть.
  Лина отрицательно покачала головой. Она никак не могла принять очевидный факт. Всю жизнь ей внушали обратное. Её брат был драконобоем, как и дедушка. Они уничтожали драконов, которые теперь её спасли, которых вокруг была тьма тьмущая и которые доброжелательно смотрели на потерпевших аварию людей. Ни один из них не нападал.
  Удивление её возросло, когда она увидела приближающихся к ним Уира и лейтенанта Дункиса. Они волоком тащили тюк из связанных одеял, в котором угадывалась Тара с ребёнком. Если бы не помощь драконов, не смогли бы они благополучно пройти над пропастью по узкой протоптанной Виллой тропинке. Драконы подхватили одеяло с Тарой и Лами и перенесли по другую сторону валуна. Лейтенант Дункис так же, как и старший офицер Сваррис, ничему не удивлялся. Он также был видящим, это было очевидно.
  Спокойно отнёсся к драконьей помощи и Уир. Только в глазах его жены застыл немой вопрос, что за магическая сила помогла им спуститься вниз по склону и перенестись по другую сторону плато. Уир ничего не ответил, но его твёрдый и добрый взгляд сказал ей, что всё хорошо, всё правильно, именно так всё и должно быть.
  - Разве такое бывает? - теперь спрашивал нивиец, ни к кому не обращаясь. По-видимому, он, позабыв от страха о мерах предосторожности, озвучил свои мысли вслух. Но тут же на его лице отразился настоящий ужас: он понял, что совершил оплошность и выдал себя. Мужчина так растерялся, что какое-то мгновение молчал, как рыба, ртом ловя воздух. Вдруг он забормотал, как будто оправдываясь:
  - Я ничего не видел, я ничего не знаю.
  Старший офицер Сваррис, которому отныне предстоит стать Эспи Каррис, смотрителем лесов в Нивии, тут же взял контроль над ситуацией в свои руки:
  - Никто ничего не видел. Здесь нечего видеть.
  Его голос был строгим и твёрдым. Взгляд тёмных и умных глаз был устремлён прямо в глаза мятущемуся мужчине. Тот немного успокоился.
  Вилла догадалась о причине странного поведения их вынужденного спутника, впрочем, как и Уир: это она прочитала в его всепонимающем взгляде.
  Нивиец действительно был видящим, но быть видящим в Нивии, в которой на видящих объявлена охота, - это сумасшествие. Невольно своим вопросом он выдал себя. И сразу же испугался, что его новые знакомые обязательно сдадут его властям. Психоанализ и психокоррекция, а, может быть, даже и стирание памяти - вот что грозит ему в таком случае. Здесь есть от чего испугаться. Но он не успел оценить тот факт, что для того, чтобы его спутники поняли, что он имеет в виду, задавая свой вопрос, они сами должны быть видящими. А если это так, ему нечего бояться. У них у всех равное положение.
  Факт принадлежности к касте видящих теперь придётся скрывать и Вилле и её друзьям, и адъютантам Министра. Впрочем, это меньшее из того, что им всем теперь предстоит скрывать от других людей, в том числе и от властей Нивии.
  Лина поняла, что сейчас не время для вопросов. Отныне им придётся жить с постоянной оглядкой на окружающих. Её самочувствие заметно улучшилось. Ожил и Анди. Он с любовью и нежностью смотрел на ту, которую совсем недавно мог потерять навсегда.
  В одеяле зашевелился нивийский мальчик, сын Луки Чернеус. Вилла с грустью посмотрела на него. Не стоит говорить семилетнему ребенку о смерти его мамы, да и не поймёт он, что это такое - смерть. А вот разыскать его отца, пожалуй, пришло время.
  - Нам надо идти вон туда, - Вилла указала рукой на небольшой проход между скалами, - там тоже есть подобная площадка. И там мы найдём остальных.
  - Откуда Вы знаете, что там кто-то есть? - спросил нивиец, удивлённый уверенному тону девушки. Но она не ответила на его вопрос, повернувшись в указанном ею направлении. Ни у кого больше не возникло вопросов по поводу её осведомленности.
  Все стали подниматься со своих мест, готовясь к переходу. Даже мальчик встал на ноги и попытался сделать несколько шагов в сугробе.
  - Как тебя зовут? - спросил Уир.
  - Дэни, - тихо ответил он. Но его голос услышали все: так тихо было вокруг.
  - Сможешь идти, Дэни? - продолжал Уир.
  - Смогу, - уверенно произнёс маленький мужчина.
  Но Тара и Лина по-прежнему не могли идти сами. Уир и лейтенант Дункис - отныне вулканолог Тир Буккас - опять волоком потащили одеяло с Тарой и маленьким Лами. Анди же хотел было взять Лину на руки, но мужчины отговорили его. Решено было вести девушку таким же способом, как и Тару. Старший офицер Сваррис вызвался помочь в этом Анди. И вся кавалькада медленно тронулась в путь. За ними побрёл и подчинившийся воле большинства Золли Жалис - так звали незнакомца, с которым арланийские беглецы вместе проделали путешествие в катапульте, а познакомились только что, когда начали действовать восстанавливающие таблетки.
  То ли драконы, которых вокруг было огромное множество, помогали путникам, то ли мысль о том, что они пережили весь этот ужас и остались живы, но люди достаточно бодро шагали по заснеженной равнине, пока не достигли прохода между двумя скалами. Каменный коридор тянулся недолго, и скоро они вышли ещё на одну площадку, залитую лучами Альбуса, в отличие от той, которую они только что покинули. Там уже Альбус зашёл за горы, здесь же открывался совсем другой вид. Яркий Альбус продолжал светить сквозь небольшой проём между двумя пиками. Снег вокруг переливался разными цветами радуги.
  До того красивая картина открылась перед людьми, что невольно они остановились, чтобы полюбоваться на гигантских исполинов на фоне яркого синего, почти фиолетового неба. На снежных коврах, покрывающих горы, играло своими лучами светило Альбы.
  Дух захватило у Виллы. Но не только потрясающая красота была тому причиной. Все путники дышали тяжело и время от времени, подобно рыбе на суше, ловили ртом воздух, которого крайне не хватало их лёгким. Казалось, ещё немного и грудь разорвётся.
  "Как это раньше я не обратила внимания на то, что здесь так тяжело дышится?" - удивилась Вилла своему открытию. То ли пережитый шок и тревога за своих друзей сначала помешали ей это заметить, то ли помощь драконов, то ли что-то ещё. Но что ещё может быть в этой заснеженной высокогорной каменной пустыне?
  Немного отдохнув и отдышавшись насколько это возможно в горах, они двинулись дальше. Холодно уже никому не было. Всех согрели одеяла, которыми каждый укрылся, ходьба да яркие лучи Альбуса, льющиеся повсюду: сверху от самого светила и снизу, отражённые от снега.
  Вскоре путники увидели следы и вмятины в снегу, оставленные людьми. Кое-где виднелись пятна крови. Следы вели к отвесной скале, в которой виднелся небольшой проём - вход в пещеру. По-видимому, остальные оставшиеся в живых пассажиры катапульты сейчас находятся там.
  Так и оказалось. Когда путники вошли в пещеру, которая представляла собой неглубокую с небольшую залу нишу в скале, то увидели очень странное зрелище. Доктор сидел посередине, скрестив ноги перед собой, его глаза была закрыты, руки обхватывали колени. Он как будто молился, но только от этой молитвы вокруг доктора растаял снег, и три человека: ЛукиЧернеус, нивийская женщина и лейтенант Арниус, - стоявшие в радиусе небольшого круга, совсем не выглядели замёрзшими, несмотря на то, что одеты они были так же, как когда поднялись на борт аэробуса в тёплом аэропорту Пальты.
  Вилла и все те, кто способен был видеть драконов, увидели, что вокруг доктора Дарна собрались драконы, которые извергали огонь из своих пастей. Но этот огонь не причинял вреда, он только согревал всё вокруг. "Драконья магия", - догадалась бывшая охотница. Возможно, о том же самом подумали и остальные. Но все были очень рады увидеть друг друга живыми и почти невредимыми. И никто больше не собирался вслух говорить о драконах. Нивийцы не должны быть видящими.
  Мальчик по имени Дэни бросился к своему отцу. Но радость встречи вскоре сменилась ощущением непоправимого горя: Дэни потерял свою маму, которая осталась лежать под обломками катапульты, его отец - жену. Вилле пришлось рассказать им о погибшей женщине.
  Но она ничего не стала рассказывать о видении на дне пропасти мёртвых отца и сына - родных женщины, стоявшей рядом с Луки Черниус, который теперь обнимал своего сына. Женщина молча плакала при виде вновь прибывших людей: её близких с ними не было. Никто не видел их тел.
  "Пусть у неё будет надежда", - грустно подумала Вилла, глядя на неё. Но надежда, она понимала, была призрачной, и с каждым мгновением она будет уменьшаться, потому что женщина не может не понимать, что в ближайшее время её родные, если ещё не погибли при взрыве катапульты, то умрут от холода.
  Сама Вилла была рада видеть доктора Дарна живым и невредимым. Этот человек успел стать ей близким.
  Теперь, когда в пещеру были доставлены несколько свободных одеял, доктор смог расслабиться. Все трое быстро завернулись в саморазогревающиеся одеяла. Чувствовалось, что он очень устал. Молитва утомила его. Но нужно было оказывать медицинскую помощь раненым, и он приступил к своим прямым обязанностям, начав с покалеченной Тары.
  Все потерпевшие аварию пассажиры устроились в саморазогревающихся одеялах прямо на полу пещеры. Отдыхала и Вилла. Она полностью согрелась и расслабилась. И даже дышать стало как будто легче. Думать ни о чём не хотелось, она продолжала вслушиваться в песню, которую исполняла невидимая певица.
  По-прежнему вокруг было множество драконов самых разных размеров, которые не нападали, а, наоборот, из своего разряженного мира старались помочь людям. Но никого из видящих этот факт уже больше не удивлял. Впрочем, даже если вопросы и остались, говорить о драконах нельзя.
  Люди сидели в полном молчании. Слышно было только, как доктор Дарн разговаривает с Тарой, одновременно осматривая её ногу. Необходима была операция, но инструментов для репозиции костей и сшивания тканей у доктора не было. Он обработал корректирующим прибором некоторые точки на теле девушки, и она уснула. Скоро придут спасатели, ей нужно продержаться не так уж и много времени.
  Затем доктор Дарн перешёл к Уиру. Ему он несколькими движениями вправил руку и дал восстанавливающее средство.
  Затем доктор осмотрел детей. Лами спокойно спал, мальчик по имени Дэни после восстанавливающих таблеток был практически здоров.
  Сложнее всего дела оказались у Лины: несколько сломанных рёбер, множественные переломы рук и ног, перелом костей свода черепа. Кроме того, доктор заподозрил у девушки внутреннее кровотечение: по всей вероятности была повреждена селезёнка. И хотя восстанавливающие средства и корректор приостановили истечение крови, проблема до конца не была решена. В любой момент даже от незначительного движения из повреждённых тканей может открыться новое кровотечение. Необходима срочная операция, которую доктор выполнить не может. Да и чёрные очки - синяки вокруг глаз - быстро увеличивались в своих размерах: налицо перелом основания черепа, как минимум. Некоторые симптомы не исключали вероятности внутричерепной гематомы. Пожалуй, состояние Лины было не просто тяжёлым, а угрожающим. Оставалось надеяться на спасателей, на то, что они разыщут потерпевших аварию людей в течение ближайших часов.
  Анди, Золли и три офицера Службы национальной безопасности Арлании отделались царапинами и синяками. Помощь им почти не понадобилась: пластыри они наложили себе сами. Не пострадала и Вилла, не считая большого синяка на ноге, который девушка никому не показала. Она и сама его не видела, скрытого штаниной белых брюк, только чувствовала боль при прикосновении к ноге.
  Но как помочь тем, кто потерял своих близких? Грустно сидели, обнявшись друг с другом, отец и сын Чернеус - Луки и Дэни. Стеклянный взгляд Луки тревожил доктора Дарна. Он догадался, что мужчина винит себя во всём, что произошло, ведь это он стал виновником падения катапульты в пропасть. Винит он себя и в смерти своей жены, и в смерти ещё двух неповинных людей, чья жена и мать живым укором сейчас сидела неподалёку от него. Плача не было слышно, но её раскачивающееся в разные стороны тело выразительно говорило о том, что женщина плачет, её душа плакала и тосковала о своих любимых.
  Все были погружены в себя и свои мысли, когда в просвете входа в пещеру возникла фигура человека. Только доктор Дарн, который в этот момент подошёл к Вилле и оказался лицом к входу, заметил пришельца. Изумление, отразившееся в его взгляде, устремлённом в сторону зияющего просвета, заставил её оглянуться.
  На фоне крутого заснеженного горного склона, который хорошо был виден из пещеры, стоял очень высокий человек, который тут же, как понял, что его заметили, шагнул внутрь пещеры. Теперь уже на него обратили внимание и остальные.
  Пришелец не был из Службы спасения. Это было очевидно всем и сразу. Больше того, он не был человеком из их цивилизации. Все, находящиеся в пещере люди, кроме, разве что детей, не сомневались в этом. Перед ними стоял человек, образ которого был запечатлён на самых древних фресках. Именно так выглядели древние правители: высокие, длинноногие, смуглые, с огромными миндалевидными глазами, иссиня-чёрными прямыми волосами. Треугольная форма лица: тонкий подбородок и широкие скулы, как крылья птицы, устремлённые в разные стороны, - черты, которые только угадывалась у Виллы, у этого мужчины были выражены во всей красе. Если Вилла своей внешностью только напоминала правителей, и то не столько древних, сколько последних, уже почти выродившихся, то всем было очевидно, что сейчас перешагнул порог пещеры настоящий древний правитель.
  Пришелец был одет, на взгляд затерянных в горах людей, чересчур прохладно для заснеженного высокогорья. Рыже-полосатый мех ирката закрывал его грудь, некое подобие трусов из этого же меха прикрывало нижнюю часть его тела. Всё же остальное: живот, поясница, руки, ноги - были открытыми. Однако было очевидно: мужчине не холодно, в таком виде он чувствует себя вполне комфортно.
  Все молчали, уставшие от пережитого и потрясённые видом неожиданного гостя. Никто из невольных обитателей пещеры не решался заговорить первым. Не торопился и пришелец. Он внимательно оглядел каждого и шагнул к Лине. Ему не надо было объяснять, что с девушкой. По его уверенным движениям было понятно, он знает, что делать. Какое-то время он стоял на коленях, замерев над пострадавшей, и шептал незнакомые слова, интонация которых напоминала древние молитвенные распевы.
  Драконы вокруг как будто расступились и уступили место другим драконам. Но каким?! Таких особей никто никогда не видел на Альбе, нет их описания в учебниках по драконоведению.
  Уир и Вилла смотрели во все глаза. Им, теперь уже бывшим драконобоям, открывающееся зрелище было особенно интересным. Впрочем, не остались безучастными и остальные видящие. Даже нивиец Золли смотрел во все глаза, забыв, что ему необходимо скрывать свою способность видеть драконов.
  Драконы, которых своей молитвой вызвал пришелец, были покрыты гладкой белой шерстью, у них были большие глаза, окаймлённые громадными ресницами, и огромные белые крылья, которые сейчас оставались наполовину сложенными за их спинами.
  "Но ведь у драконов не бывает крыльев", - недоумённо думала Вилла. Однако перед ней были настоящие крылатые драконы, чьи крылья были похожи на крылья хранителей.
  Странный гость прекратил молиться и начал делать своими руками движения вокруг головы Лины. Крылатые драконы в такт его пассам дули на закрывшую от слабости глаза девушку, но пламени не было. Наоборот, казалось, они вдували в неё нечто светлое и живое. Какое-то время пришелец колдовал над её головой руками, сопровождая свои действия еле слышным монотонным распевом. Затем он стал водить правой рукой вдоль тела Лины, останавливаясь на области левого подреберья, где была расположена повреждённая селезёнка. Его левая рука по-прежнему располагалась над головой теперь уже спящей девушки.
  Спустя некоторое время пришелец взял в свои ладони кисть сломанной руки Лины и, как будто ощупывая руку, начал медленно по ней подниматься. Затем он точно также прошёлся своими пальцами по другой руке девушки, обоим её ногам и, наконец, ощупал рёбра. Отойдя на один шаг от спящей Лины, странный доктор согнул свои руки в локтях так, что его ладони оказались направленными на девушку. Видящие хорошо видели в этот момент, как из рук гиганта на Лину полилось излучение серебристого света, который коконом обвернулся вокруг её тела, а затем наполнил всё тело девушки живительной силой.
  Затем пришелец отвернулся от спящей девушки и подошёл к тем, кто совсем недавно потерял своих близких. Сначала он положил одновременно обе свои руки на головы рядом сидящих Луки и Дэни, после чего подошёл к убитой горем женщине. Пока его рука лежала у неё на голове, она перестала раскачиваться, и её взгляд стал осмысленным. С надеждой женщина посмотрела на нежданного гостя. Чувствовалось, что она обрела утешение.
  Затем гигант подошёл к Таре и занёс над её покореженной ногой свою руку. И опять видящие увидели, как из руки пришельца в область перелома направились яркие целительные лучи. Нога пострадавшей девушки вдруг стала подниматься навстречу им, выгибаясь и выпрямляясь. Непостижимым образом, не прикасаясь к ране, пришельцу удалось сопоставить отломки костей так, что Тара не почувствовала боли.
  Теперь он подошёл к Уиру, положил свою руку на его ещё болевшее плечо и посмотрел прямо ему в глаза.
  "Брат, - услышал Уир немую речь, - мы с тобой ещё встретимся".
  Маленького Лами нежданный гость погладил по голове. Малыш, который только что проснулся, во весь рот разулыбался незнакомцу.
  Анди, сидевший рядом со спящей Линой, во все глаза смотрел на происходящее. Пришелец обернулся к нему и кивнул, как будто в знак одобрения.
  Затем он подошёл к Вилле, рядом с которой так и остался стоять застывший доктор Дарн. Девушка услышала в голове чёткую мысль: "Иди за мной!" Эта же мысль возникла в голове доктора.
  Вилла поднялась со своего места, и они оба направились за незнакомцем, который в этот момент вышел из пещеры.
  Яркие лучи Альбуса светили прямо в глаза, пришлось невольно прикрыть их рукой, чтобы не ослепнуть от столь яркого света, который после пребывания в пещере казался необыкновенно ослепительным.
  Незнакомец направился к самому краю площадки, туда, где начиналась пропасть. Вилла и доктор Дарн едва поспевали за ним. Ему, в отличие от них, сугробы совсем не мешали идти. Он шёл так, как будто их не было вовсе.
  Когда они достигли края площадки, то пришелец мысленно произнёс: "Закройте глаза". Они тут же выполнили то, что он им велел. Он взял каждого за руку, и неведомая сила увлекла их вниз. Опять Вилла испытала холодящее душу падение, но только теперь не было страшно. Она знала, что приземление будет удачным. Так и случилось. У самой земли скорость падения резко уменьшилась, и они коснулись земли. После этого незнакомец отпустил их руки и велел открыть глаза.
  Вокруг был сплошной туман. "Или облачность, - подумала Вилла, - мы находимся прямо в облаке!"
  При этих её мыслях гигант, который ростом был раза в полтора выше Виллы и доктора, улыбнулся. В облаке или не в нём, но то, что под ногами была земля, это было несомненно. По-видимому, дно пропасти лежало на уровне облаков. В любом случае здесь было гораздо теплее, чем наверху. Снега не было совсем. Вокруг зеленела трава. Она была сочная, зелёная и высокая. Кое-где были видны деревья, они также устремились вверх. Однако чувствовалось, что здесь не хватает лучей Альбуса. В эту каменную дыру, со всех сторон окружённую скалами, уходящими высоко вверх и терявшимися в облачном тумане, они не проникали. Казалось, что в этом месте есть только сумерки, которые чередуются с ночью.
  Незнакомец направился к огромной пещере, вход в которую вырисовывался из тумана по мере того, как путники приближались к нему. Когда они вошли в пещеру, то очутились в громадном зале, от которого в разные стороны отходило множество ходов. Внутри горы оказался целый город.
  Втроем они направились в один из каменных проходов и через некоторое время опять очутились в огромном зале. Здесь повсюду был свет. Не было источников света, но было светло, как будто невидимый Альбус посылал сюда свои лучи. Однако этот свет не имел никакого отношения к светилу Альбы: они по-прежнему находились внутри горы.
  Как только глаза привыкли к свету, Вилла и доктор Дарн увидели, что они здесь не одни. Вокруг были высокие люди с иссиня-чёрными волосами и большими глазами формы миндаля. Хозяева пещеры изучающее смотрели на гостей. Мужчины и женщины были одеты по-разному. Длинные белые туники из непонятного материала у женщин, подчёркивали смуглость кожи открытых рук, шеи и лица. Наряды из меха ирката, подобные одежде незнакомца, который привёл Виллу и доктора сюда, отличались у мужчин цветом меха. "Это не мех, - осенило её, - это вид ткани, имитирующий мех".
  Все мужчины были мускулисты и подтянуты. Их тела были эталоном мужской красоты. Также на редкость красивы были и женщины.
  При виде этого племени, затерянного в самых высоких горах Альбы и не видимого ни спутникам, ни видящим по всей планете, в девушке возникло странное, не знакомое ей доселе чувство. Она ощущала себя единым целым с этими людьми. При взгляде на каждого она тут же всё узнавала о нём, как будто сливалась с ним. Она поняла, что перед ней были разные люди, которые были единым целым и которым нечего было скрывать друг от друга. И частью этого целого сразу же стала она, как только попала в их общество.
  Ранее она знала, что является одним из представителей человеческой цивилизации на Альбе. Но впервые она ощутила себя частью организма, а не его отдельной клеткой. Какая же радость поднялась в ней при этом открытии! Единение с этими людьми полностью прогнало из её души даже воспоминания о том одиночестве, которое долгие годы испытывала девушка, живя среди других людей - тех, кто её окружал в Динусе.
  Вперед вышел немолодой мужчина. Несмотря на то, что всё его тело выглядело молодо, глаза выдавали возраст. В отличие от остальных он был одет в тунику и в руке своей держал посох.
  "Как у Царя Чини!" - вспомнила девушка посох древнего царя - палку, инкрустированную резьбой. Но сейчас она разглядела, что не простой орнамент был вырезан по всей поверхности посоха, разные символы окаймляли его. Понять, что это были символы, а не просто красивый рисунок, помогло ей чувство единения, ведь все эти люди знали, что это были за символы. Вместе с ними теперь это знает и она.
  - Приветствую Вас, странники, идущие по тропе мира! - старик не раскрывал рта. Однако слова слышались повсюду.
  - Здравствуйте, - вслух ответил доктор Дарн.
  Голова девушки сама наклонилась в непроизвольном почтительном приветствии. Её нисколько не удивило столь странное обращение. Сейчас она знала, что все люди на этой планете - странники, идущие по своей судьбе, как по тропе. Но тропу каждый выбирает себе сам: есть тропы мира, а есть и войны.
  - Вы древние цари? - спросил потрясённый доктор. Вилла уже знала ответ на этот вопрос, но доктор нуждался в объяснении.
  - Нет, мы - их предки.
  - Как это предки? - удивился доктор, глядя на молодых людей вокруг.
  - Древние цари вышли из нашего племени, - продолжил своё объяснение величественный старик, - все сто первых царей были моими детьми. Они - царского рода, потому что я - царь этого племени. Я - правитель более древней цивилизации, чем ваша.
  Немой вопрос застыл на лице доктора, но он сразу же получил на него ответ.
  - Если бы я жил по закону вашего времени, то мне сейчас бы было больше миллиона лет. Наше время течёт медленнее, потому мне только семьдесят семь.
  - Разве то, что мы находимся внутри горы, означает, что мы - в другом измерении? - продолжал недоумевать доктор Дарн.
  - В другом измерении времени - да. Но у нас с вами одно измерение пространства.
  - Почему о Вас и Вашем племени ничего не известно на Альбе. Ведь наша цивилизация исследовала все уголки планеты, - вопросы доктора не кончались.
  - Слава Богам, не все, - спокойно ответил Царь, - но даже, если бы кто-то из ваших людей спустился в эту пропасть и попал бы в эту пещеру, хотя без нашего желания и сопровождения это невозможно, он бы здесь никого не увидел.
  - Почему же видим мы? - не унимался пытливый ум доктора.
  - Потому что при спуске вы перешли в другое временное измерение. Для вас сейчас время течёт так же, как для нас.
  - Значит ли это, что когда мы вернёмся в свой мир, там пройдут года и, может быть, даже столетия? - нескрываемая тревога слышалась в голосе доктора Дарна.
  "Зачем возвращаться? - подумала про себя Вилла, - здесь так хорошо". Чувство единения переполняло её, она желала бы, чтобы так продолжалось вечно.
  - Нет. Вы вернётесь в то время, из которого вышли. Так же, как Эйс поднялся наверх за вами и вернулся в ту временную точку, из которой вышел.
  Мужчина, который привёл Виллу и доктора Дарна, в эту пещеру согласно кивнул.
  - А почему такая разница во времени в Вашем мире и в нашем мире? - доктор был озадачен решением этой задачки.
  - У нас с вами один мир - мир Альбы. Но вы, люди последней цивилизации на планете, совершенно не цените своё время, вы его с каждым годом теряете всё больше и больше, поэтому оно сжимается и убыстряется. Скорость времени - непостоянная величина, она способна изменяться. Но изменяется она не благодаря внешним воздействиям, а благодаря изменениям во внутреннем мире человека. Потому что время - это величина, напрямую связанная и зависящая от сознания и осознания человека. Там, где нет человека, там нет времени.
  - Но что такого делает современный человек, что время ускоряется?
   Вилле было очевидно, что доктор старается уяснить что-то очень важное для себя. Она же, слившись сознанием со всеми представителями чудесного племени, уже знала все ответы на его вопросы.
  - Или что с ним делают? Такой вопрос больше соответствует Истине, - спокойно и размеренно продолжал своё объяснение Царь. - Всё время людей, живущих наверху, занято тем, что они вынуждены заниматься чем угодно, только не познанием себя, своего внутреннего мира. Вам даже некогда взглянуть на небо, побродить по лесу, подышать горным воздухом, слиться с природой, почувствовать, что она - живой организм. Вы настолько отдалились от всего того, что на самом деле реально и является действительностью в своём стереотипном поведении, в котором нет ничего естественного, а только навязанные вам программы; что ещё немного и вы перестанете быть людьми. Останутся на Альбе только биороботы, обладающие логическим мышлением и набором чувств и эмоций, необходимым для продолжения жизнедеятельности. Но планета - живой организм, и ей не нужны биороботы, ей нужны живые души. Поэтому, как только такое произойдёт, она скинет с себя псевдочеловечество.
  - Но чем таким мы занимаемся, что это ведёт нас к перспективе стать биороботами? - доктор продолжал удивляться.
  - Ничем, что служило бы к развитию души или хотя бы к сохранению этой жизненно важной структуры, отличающей человека от биоробота. Вы все втянуты в кругооборот обязательств: проснуться с первым лучом Альбуса, одеться так, как предписывает день, покушать, даже если не хочется, и те продукты, которые считаются (то есть навязаны вам) полезными и необходимыми. Затем вы обязаны быть на работе. Там вы делаете массу ненужных, но соответствующих вашей профессиональной деятельности, вещей. Лишь бы вы были заняты. Как только человек привыкает к какому-нибудь виду деятельности, и она становится для него автоматической, то есть у него появляется больше времени на что-то другое, то его тут же нагружают чем-нибудь ещё. Для этого изобретаются самые разные ходы: от игры на чувствах зависти, жадности, соответственно желании обладать тем, чем владеют другие, до простых чиновничьих козней. Ну, зачем раз в несколько месяцев менять формы финансовой отчётности? Зачем постоянно менять механизмы обслуживания граждан? Зачем одни министерства заменять другими, придумывать всевозможные государственные службы, дублирующие друг друга? Зачем гоняться за драконами, когда они никому не мешают, а часто даже помогают, особенно, когда человек способен услышать их внутренний зов? Зачем постоянно покупать новые одежды, когда ещё старые в хорошем состоянии, зачем обставлять своё жилище кучей ненужных вещей? Затем, чтобы те, кто этим занимается, кто живёт по законам вашей цивилизации и играет по её правилам, всегда были заняты, чтобы им всегда было, что преодолевать и на что тратить свои усилия. На познание себя и своей души не остаётся ни времени, ни сил. А именно это способно замедлить время.
  - Кому же всё это выгодно? Неужели человечество само копает себе яму?
  - Не само. Есть силы, желающие из человека сделать биоробота и целиком подчинить себе и своей воле. И это не люди.
  - Разве на Альбе есть кто-то ещё, кроме людей? - не унимался доктор Дарн.
  - Есть и немало, - спокойно ответил Царь, - например, мы. Хотя мы и люди, но не принадлежим к вашей цивилизации. Однако никто на Альбе не знает о нашем существовании. Так же. как не подозревает и о других остатках былых цивилизаций, которые были здесь ещё до нас. Однако и они продолжают жить на этой планете. Их время ещё более медленное, чем наше. Но, помимо людей, на Альбе ещё обитают и не люди, и другие подобные им существа.
  - Драконы? - с недоумением спросил доктор Дарн, не веря больше, что драконы вредят людям.
  - Драконы - часть людей, их вторая половина, обратная сторона медали, которой является человек. Они не в счёт. Существуют другие сущности, которые стремятся уничтожить человека, превратить его в биоробота. Они - пришельцы на Альбе, но незримо правят всей планетой и каждым человеком в отдельности, конечно, до тех пор, пока человек не начнёт этого осознавать. Отчасти благодаря нам, когда мы выделили сто своих людей и отправили их в вашу цивилизацию, удалось замедлить этот процесс низведения человека до биоробота. Затем вмешались Боги, и это тоже изменило скорость и направление энергетических потоков, в результате чего сделать из человека бесчувственного робота стало не так просто. Но есть ещё одна опасность, которая грозит человечеству раньше, чем оно перестанет быть человечеством. Это - уничтожение планеты в результате войны.
  - Почему? Все же войны перенесены в космос? - удивился доктор Дарн, ведь человечество уже давно не воюет на самой планете.
  - Что мешает их опять вернуть на Альбу? Конвенции да решения различных сообществ? Но сколько раз в истории планеты они нарушались и нарушаются? Почти всегда, когда в этом у какой-либо стороны возникает острая необходимость.
  Доктор Дарн был потрясён. Имея дело с психикой людей, он уже многое понял о цивилизации, к которой принадлежит сам, но такого точного ответа на свои вопросы ещё ни разу не получал. Он не сомневался в словах Царя. Доктор знал, что эти люди не лгут. Интуитивно он чувствовал, что, если бы было иначе, они давно бы уже слились с их цивилизацией.
  - Теперь, Вилла, - обратился Царь к девушке, которую совершенно не удивляло, что он всё знает об их цивилизации и о ней, включая её имя, - я хочу познакомить тебя с твоим прадедушкой в девятом поколении. Именно столько ваших поколений назад его дочь по просьбе Богов слилась с вашей цивилизацией.
  - Значит, я не потомок правителей и не царского рода? - непроизвольный вздох облегчения вырвался у неё. Только сейчас она осознала, как тяжело ей было смириться с мыслью о том, что помимо того, что она - инкарнация святой Винны, Богиня Эола и Жрица Аюэль в одном лице, она ещё является потомком древних правителей и носительницей чудесной хромосомы. Хорошо, что у неё было слишком мало времени на обдумывание такой информации, которую она полностью осознала, когда купалась сегодня утром в лесной речушке. Иначе, от подобных мыслей можно буквально сойти с ума.
  Царь понял её чувства так же, как поняли их и все остальные члены племени.
  - Ты - не потомок правителей. И не царского рода, - улыбнулся он ей.
  Пока Царь произносил эти слова, к Вилле подошёл человек, приветливо улыбающийся одними глазами. Он нежно погладил свою правнучку по волосам, как будто знакомясь с ней не только визуально, но ещё и на ощупь.
  - Ты очень похожа на мою дочь, - произнёс он, но в его голосе не было грусти.
  - Что с ней сталось? - быстро спросила Вилла, хотя ответ мгновенно возник в её голове.
  - Она приняла ваше время и умерла, как умирают все люди.
  - А где её мать? - спросила девушка в надежде увидеть свою прародительницу.
  - Она сейчас отдыхает.
  Вилла мысленным взором увидела женщину, которая сидела в странной позе, поджав под себя скрещенные ноги, её руки были воздеты вверх, как будто в молитве, но женщина в этой позе застыла. И как девушка поняла, уже пребывает годы. Душа же этой женщины была далеко, далеко: то среди людей Альбы, то высоко в небе над планетой, то в космосе, то с Богами. На мгновенье Вилле показалось, что душа её прабабушки нежно коснулась её щеки. Но только на мгновение. Затем опять она вернулась в прекрасное далёко.
  Рядом с телом застывшей женщины, Вилла духовным зрением увидела и множество других тел, чьи души в этот момент тоже путешествовали по пучинам духовного мира, иногда залетая в материальную действительность.
  - Мы неотделимы от Альбы. Наша цивилизация находится на нисходящих потоках и постепенно хотя и очень медленно, но мы деградируем до вас, - услышала Вилла, погруженная в созерцание открывшейся перед ней картины, голос Царя. - Поэтому, чтобы ещё больше замедлить этот процесс, мы погружаемся в состояние небытия и таким способом останавливаем время. Мы верим, что доживём до тех времен, когда человечество Альбы с помощью Богов изменит направление энергетических потоков, и у нас появится возможность полностью избежать деградации, перейдя с одного энергетического уровня на другой - на тот, где потоки будут направлены вверх. Тогда постепенно человек сможет окончательно вернуться к себе самому: поднять своё осознание до первоначального уровня.
  - Дарн! - обратился царь к доктору, - мы потому позволили тебе узнать о нас, что верим, ты поможешь Вилле и поддержишь её всегда, когда она будет нуждаться в помощи. Вам предстоит попасть в Нивию. Затем, придёт время, и вы отправитесь туда, где томится в вынужденном сне Великая Богиня. Когда она проснётся и уйдёт с Альбы, энергетические потоки изменят своё направление, они устремятся ей вослед, и мы перестанем деградировать. Для этого дочь Ауты пошла в ваш мир и обрекла себя на смерть.
  При этих словах царя прадед Виллы, которого звали Аута, почтительно склонил голову. Царь продолжал:
  - Эрия знала, что спустя несколько поколений должна родиться девушка, конгруэнтная Великой Богине. Ты, Вилла, - не Богиня, - обратился царь к девушке, - ты её альбийский аналог. Кукла, слепленная по образу Богини. Но не Богиня. Потому ты и можешь чувствовать саму Богиню, что похожа на неё, подобна ей. Но для того, чтобы такой человек родился, нужна была комбинация генов, которую Боги целенаправленно выстраивали, из поколения в поколение соединяя в браке только подходящих для этой цели кандидатов. Вот почему твоя мама, Вилла, не могла быть с любимым человеком, который, действительно, являлся её частью. Ей надлежало родить ребёнка от твоего отца, потому что он был носителем недостающих генов. Благодаря конгруэнтности с Великой Богиней через свой внутренний мир ты сможешь разбудить её. И в этом тебе помогут твои друзья и Боги.
  Царь поднял свой посох. Тут же все стоявшие вокруг них члены племени встали на колени, и, покачиваясь из стороны в сторону, затянули песню. Они по-прежнему не открывали ртов. Но плавная песня лилась повсюду.
  - Для того чтобы вы проникли к Богине, вам обоим надо многому научиться. Ты, Дарн, отныне будешь сопровождать Виллу и помогать ей во всём. Тебе тоже нужны знания.
  Пространство вокруг стало постепенно размываться. Вилле казалось, что земля уходит из-под ног. Туман, опять серый туман с сизым оттенком окружал их. Вскоре в тумане исчезли люди, только она и доктор Дарн стояли рядом. Да Царь со своим посохом, который сейчас был поднят высоко вверх, как будто им вождь затерянного племени указывает двум своим гостям путь сквозь туман. Голова закружилась. Или это закружился мир вокруг?
  В одно мгновение Вилла ощутила себя вихрем, который летел сквозь вселенную, и множество звёзд вокруг кружатся в быстрой круговерти. Странный гул слышался повсюду. Всё вокруг как будто закручивалось по спирали, и эта спираль с каждым мгновением всё больше и больше придавала ускорение девушке, втягивая её в зияющую воронку впереди. Когда в своём полёте сквозь звёздные завихрения она достигла этой воронки, наступила тишина, такая неожиданная после всепоглощающего гула.
  Теперь Вилла ощутила себя не стремительно летящей в пространстве, а словно парящей в воздухе. Свет заливал всё вокруг. Не было ни звёзд, ни воронки, только свет. И она парила в этом свете. Она вся наливалась этим светом, растворялась в нём, сливалась с ним. Чувство мирной радости, счастья, единения наполняло девушку всё больше и больше. Свет стал ею, а она им. Не было в этот момент Виллы Миратеус, был только свет, спокойно заполнявший собой всё пространство.
  Вдруг она почувствовала, как добрая радостная сила света как будто подтолкнула её, и она, сама будучи светом, полетела. В этот момент она увидела далеко внизу под собой океан. Огромный океан ощущался ею как живой организм, в котором вовсю бурлила жизнь, который сам был жизнью. Она всмотрелась в водную гладь, то здесь, то там вздымаемую волнами, и увидела то, что сильно поразило её. Она увидела в водном отражении Виллу, девушку с планеты Альба. Вся жизнь её сейчас, как на ладони, предстала перед ней: и прошлое, и настоящее, и будущее. Полная ясность, как молния, пронзила её. В один миг она осознала, что она и Вилла - не одно и то же. Что, на самом деле, Виллы нет. Есть она - свет, парящий над океаном. А Вилла - это игра, иллюзия, рождённая ею и океаном. Игра, не играть в которую она не может, во всяком случае, до тех пор, пока игра не закончится, пока жизнь Виллы не будет прожита полностью на планете под названием Альба.
  "Но почему отражение не передаёт истинной формы и содержания? Почему в отражении не свет, а человек?" - удивилась девушка. И тут же опять стала Виллой, которая по-прежнему стояла рядом с доктором Дарном. Вокруг не было тумана, были люди затерянного в горах племени, которые, стоя на коленях и подняв руки высоко к невидимому за каменной преградой небу, продолжали петь.
  - Потому что каждая мельчайшая частица океана, подобная молекуле настоящего океана, запоминает всё, что было с ней, и несёт в себе массу информации, - ответил на её мысль Царь. - Эти частицы в постоянном движении, ведь духовный океан - бурлит и воды его перетекают подобно водам обычного океана. Когда дух смотрит в океан, то видит там жизнь, ту, которая складывается из его, духа отражения, и из памяти, которую в себе несут частицы океана, попавшие в его поле видимости. Раньше эти частицы запомнили отражения других частиц света, других людей.
  - Но что же такое человек? - Вилла, несмотря на ощущение ясности, которое продолжало быть с ней, чувствовала себя полностью запутавшейся. Она понимала, что всё знает, но никак не могла это знание оформить и принять.
  - Тебе мешают твои установки, хотя они и не твои, программа, по которой живёт ваша цивилизация. Благодаря ей, вы видите, слышите, чувствуете то, что видите, слышите и чувствуете, а не то, что есть на самом деле. Человек - это Гедриос. Ты же помнишь шар в руках Богини Эолы! И этот шар - свет!
  Царь знал о девушке всё.
  - Это живой шар. Он - жизнь, которая может облекаться в форму дракона, а может и в форму людей. Он - свет, который парит над океаном вселенной, но и океан есть он. Гедриос - величайшая тайна, разгадать которую не могут даже Боги. Он и их вобрал в себя. И теперь они существуют и в нём, и вне него одновременно.
  - Получается, человек - это всё? - Вилла была потрясена. Но при этом в глубине она была абсолютно спокойна, как будто только психическая поверхность девушки, её сознание, сделало для себя открытие, которое давно не было открытием для всей её сущности.
  - Всё и все, - утвердительно кивнул головой Царь.
  - И Богиня Эола?
  - И Богиня Эола есть в нём.
  - То, что мы обычно считаем человеком, всего лишь мельчайшая его часть?
  - Да, мельчайшая часть, в которой настоящее сознание человека, его дух, присутствует чаще всего в отраженном виде. Мало людей на Альбе, которые за свою жизнь достигли состояния слияния со своим духом, которые поняли, что они такое есть на самом деле. Очень мало.
  Царь тяжело вздохнул. Было видно, что он искренне переживает за состояние альбийской цивилизации.
  - И с каждым годом их остаётся всё меньше и меньше, - добавил он с нескрываемой грустью.
  - Этого состояния достигают те, кто дошёл до двадцать четвёртой ступени? - вспомнила Вилла монахиню Дунию.
  - Это состояние постигают гораздо раньше. На десятой ступени лестницы духовного развития человек знакомится со своей частью и понимает, что такое счастье. Не призрак счастья в виде материального благополучия и других благ цивилизации, к которому стремится нынешнее человечество, а настоящее счастье, когда в душе появляется чувство полноты и завершённости. С каждой последующей ступенью человек больше и больше сливается с этой частью, отождествляется с нею, познаёт себя через неё. С каждой последующей ступенью он становится счастливее. Но двадцать четвёртая ступень - не конечная. Двадцать четыре ступени познания - это предел вашей цивилизации. Для нас с тобой, ведь ты, как и мы, имеешь ещё одну хромосому, существует тридцать ступеней познания. Для тех, кто был перед нами - этих ступеней тридцать шесть. А всего шестьдесят. Но это то, что знаем мы. Гедриос не познан до конца и не известно, познаваем ли. Может оказаться, что и ступеней познания его бесконечное множество.
  - Сегодня я познакомилась со своей частью? - решила уточнить Вилла, хотя ответ был очевиден.
  - Да, - ответил Царь. Лёгкая улыбка тронула его губы.
  - Но это же возможно только, когда человек достигает десятой ступени? - девушка недоумевала. Ведь она - никакая не посвящённая, никто её ничему не учил.
  - Совершенно верно. Здесь нет противоречия, - Царь понял всё, что не произнесла вслух она, - нет, на самом деле, никакого посвящения. Его придумали люди, чтобы удовлетворить своему тщеславию, чувству своей исключительности. Человек либо идёт к познанию себя, либо не идёт. Ты всё время на этом пути. С самого своего рождения. Первую ступень ты прошла, когда осознала себя как видящую. Вторая ступень тебе дала знания того, что существует мудрость, которой следует альбийская цивилизация, и существует мудрость, которая от Богов, которая надмирная. Этой мудрости подчиняется всё живое, всё разумное. Вторую ступень ты постигала вместе со своими снами. Третья ступень открылась тебе, когда ты стала женщиной, когда поняла, что мир создан удивительно гармонично, и всё в нём взаимосвязано. Тебе открылась как его широта, так и его глубина. Чувства обострились, восприятие улучшилось. Четвёртая ступень познакомила тебя с частью тебя самой, имя которой мужество. Ты женщина, но ты - мужественная женщина, способная широко взглянуть на мир и увидеть и понять не только то, что лежит на поверхности. Четвёртая ступень научила тебя видеть невидимое, слышать неслышимое, чувствовать то, что вне ощущения. Пятая ступень дала тебе знание полноты. Ты поняла, что твой молодой человек не обеспечивает тебе полноты так же, как и тот, кто был после него.
  Вилла догадалась, что Царь говорит о Риге и Ярне.
  - Ты поняла, что знания, которыми ты владеешь, на самом деле бесконечны, - продолжал Царь. - Ты ощутила, что истина не имеет границ. Она безгранична. Ты встретилась лицом к лицу со своим прошлым - великим учителем. И ты познала своего дракона. Шестая ступень дала тебе знания того, что в любой ситуации есть не менее двух решений. Всегда можно найти выход. И лучший выход тот, который есть Любовь. Ты выбрала его.
  - Когда? - удивилась девушка. Действительно, она никак не могла припомнить, когда она сделала такой грандиозный выбор.
  - Когда признала право на любовь для своих друзей. Когда отказалась убивать драконов. Когда приняла и полюбила своего брата. Когда не отвернулась от своего друга, узнав его тайну. Мне перечислять дальше?
  Царь, улыбаясь, смотрел прямо на Виллу.
  - Достаточно, - неуверенно молвила она. В её голове не укладывалось, что всё перечисленное Царём - это акты любви с её стороны. Разве она могла поступить иначе? Он прочитал её мысли:
  - Могла, многие бы, и их большинство, поступили бы совсем иначе. Ваше общество строго детерминировано и живёт согласно определённым рамкам. Ты вышла и постоянно выходишь за эти рамки. Это и есть шестая ступень. Седьмая ступень помогла тебе осознать, что ты - человек, а человек - это гораздо больше, чем люди обычно о себе думают. Ты поняла и приняла, что мир совсем не таков, каким кажется. Ты одержала победу над своими установками и догмами, которыми пронизана психика всех людей. Ты освободилась от их доминирующего влияния и обрела свободу. Ты никогда не лгала, твои мысли соизмеримы с твоими поступками. Ты свободна от игр, в которые играют большинство людей на Альбе, заполняя ими свою душевную пустоту. Восьмая ступень принесла тебе понимание того, что существуют силы, которые заинтересованы в гибели Альбы, в гибели человека, в гибели Гедриоса. Пока в душе человека мир и весы его внутреннего мира уравновешены, невозможно этого сделать. Ты осознала, что равновесие очень шатко, и в любой момент может быть перевес в одну или в другую сторону. И только человек своими поступками, миром в своей душе обеспечивает это равновесие. Терциус всё время заставляет весы ходить ходуном, подкладывая грузила то на одну, то на другую чашу. Эмоции зашкаливают, чувства не знают границ - Океан вот-вот выйдет из берегов, а это значит смерть для всего человечества Альбы. Но не для Человека в целом, не для Гедриоса. Девятая ступень погрузила тебя в самопознание, показала, что только через свою душу, свой внутренний мир ты можешь познать себя, Богов, своё счастье. Всё остальное маловажно. Но десятая ступень доказала тебе, что не только маловажно, а иллюзорно. Терциус надеется обмануть человечество мнимой смертью. Он думает, что если разрушит планету - намутит воду в Океане, все погибнут. Но есть люди, которые знают, что Океан - это не весь человек. И их он убить не может. Такие люди перешагнули рубеж своей смерти.
  - Как это? - удивился доктор Дарн, который внимательно слушал всё, что рассказывал Царь.
  - Вам это предстоит узнать в последствии. Я не могу опережать события.
  - Все люди проходят эти ступени? - спросил доктор, думая о своём.
  - Эта лестница - перед всеми. Никому на неё не закрыт путь. Но мало кто преодолевает хотя бы первую ступень.
  - Вы сказали, что Вилла прошла её, когда ощутила себя видящей. Получается эта лестница только для видящих? - доктор не был видящим и, естественно, что у него возник такой вопрос.
  - Нет, не только для видящих. Более того, настоящий видящий - это не тот, кто видит драконов, а тот, кто увидел, пусть даже сначала не осознав, эту лестницу. И сделал свой первый шаг. Вы, Дарн, тоже давно прошли эту ступень. Сейчас Вы с Виллой на одной ступени, потому и соприкоснулись сегодня со своей Частью.
  Вилле стало очевидно, что доктор только что пережил всё то же самое, что и она, и также понял, что он - свет над Океаном жизни.
  - Но помните, на самом деле, познание каждой ступени не может быть закончено, пока не познан Гедриос. И неизвестно, может ли он быть познан вообще. Поэтому все те ступени, которые вы как будто бы прошли, остаются с вами, вы продолжаете их проходить каждый день своей жизни. Поднимаясь по духовной лестнице, вы одновременно расширяетесь.
  - Но зачем дух смотрит в Океан? В чём смысл этой игры? - доктор Дарн никак не мог принять, что человек внутри себя выдумал ещё одного себя, виртуального, и с удовольствием в него играет. И люди здесь, на Альбе проживают эту виртуальную жизнь, как реальную, осознавая себя человеком, а, на самом деле, являясь только малой его частью.
  - Гедриос постоянно совершенствует себя, творит себя, - спокойно и величественно продолжал своё объяснение Царь. - Океан повидал много людей, которые совершали разные поступки. Всё запомнили его частицы. В Океане много намутил и Терциус. Собственно именно здесь он волен делать, что угодно. Область духа ему не подвластна. Оттуда он сбежал. Его там нет. Но в Океане он нашёл своё прибежище. Океан вобрал его вместе со всеми хранителями, которые сбежали из мира Богов вместе с ним.
  - Терциус живёт в человеке? - спросила Вилла.
  - Да. Боги, как и Хранители, есть и в человеке, и в своём божественном мире, который тоже есть в человеке. Но Терциус ушёл из божественного мира. Долгое время он обитал в мире бездны и одновременно с этим - в человеке, ведь Гедриос вбирает в себя всё, с чем встречается. Но с тех пор, как Верховный Хранитель воплотился, он живёт только в человеке.
  - Воплотился? - переспросил доктор Дарн.
  - Да, сейчас Терциус живёт на Альбе, как человек.
  - Как-то всё сложно, - промолвил доктор Дарн тихо.
  - Не сложно. Иррационально. Для мозга, который привык к рациональной конкретике сложно. Для Человека, познавшего своего дракона, - просто. Ведь на самом деле человек не ограничивается рациональным мышлением. Он иррационален.
  - Где же обитал Терциус вне человека, что отражался и в человеке? - наконец, сформулировал свой вопрос доктор.
  - Во вселенной много всяких уголков. Помимо божественных миров есть в ней и бездна. Она находится по другую сторону света. Хотя где у света сторона?! Это - другой мир.
  В этот момент Вилла вспомнила. Она отчётливо увидела, как Богиня Эола мчится на своём драконе сквозь миллиарды вселенных, галактик, миров. И впереди их зияет и со страшной скоростью приближается к ним огромное пятно, которое всё поглощает в себя, всё засасывает в себя, включая ближайшие галактики и даже вселенные. В один миг звёзды и планеты исчезали в чудовищной пасти.
  - Ничто не исчезло, попав в бездну, - прокомментировал её видение Царь, - даже Богиня Эола осталась здесь самой собой. Хотя и спит.
  Опять Царь глубоко вздохнул. Чувствовалось, что трагедия Богини была его болью.
  - Но по-прежнему ничто и никто не может из бездны выйти. Всё, что сюда попало, здесь и находится.
  - А как же Боги? - возник резонный вопрос у Виллы. - Ведь Великий Верну приходил на Альбу.
  - Да, Боги приходили, - согласился Царь, - они приходили через Гедриоса, через его дух, в котором отражены и Боги. Приходили через свои отражения в Гедриосе. И также через отражения вернулись обратно. Они и сейчас здесь. Все семь братьев. Здесь, чтобы разбудить Богиню.
  Царь лукаво улыбнулся. Вилла знала, так оно и есть. Боги - на планете Альба. И, возможно, она уже с ними встречалась или встречается каждый день. Потому что пришли они в этот мир через людей, и как люди они сейчас проживают человеческую жизнь, оставаясь при этом Богами.
  - Получается, в бездну можно проникнуть и из неё выйти через Человека, его духовный мир? - догадался доктор Дарн. Его больше, чем наличие Богов в этом мире, заинтересовала внутренняя бездна человека. Всё-таки он был психиатром.
  - Да, путь к спасению из бездны и возвращению в Божественный мир есть только один, и он - Гедриос. Это ещё одна причина, по которой Терциус хочет уничтожить человечество. Он хочет уничтожить последний путь, последнюю возможность возвращения.
  - Как можно ему помешать? - задумалась Вилла.
  - Есть только один способ. Необходимо поднять человечество Альбы хотя бы до десятой ступени духовной лестницы. Надеяться на то, что все люди вдруг вздойдут на невидимую лестницу и начнут подъём по её ступеням осознанно, не приходится. Люди даже не подозревают о существовании этой лестницы. Но можно поднять колесо Человечества из океана. Когда оно заработает, оно само будет восхищать людские души в царство духа. И хотя бы во сне люди встретятся и познакомятся со своей частью. В этом секрет десятой ступени. Познать дух можно не проходя предыдущие ступени, а поднявшись по колесу Любви.
  - Но как поднять это колесо и где оно находится? - спросил доктор Дарн.
  - Оно поднимается само в каждом человеке, когда он проходит десятую ступень. Но для человечества, которое в своем большинстве и на первую-то ступень не вступило, поднять это колесо может только Богиня Любви, потому что это - её колесо. Оно так же, как и она есть Любовь.
  - Любовь? - удивилась Вилла. Она чувствовала, что Царь прав. Но обычное понимание этого чувства как-то не вязалось с каким-то духовным колесом.
  - Конечно, Любовь, - продолжал Царь, - ведь Любовь - это сила, которой всё скреплено в мире, в том числе и Гедриос. Она пронизывает собой всё и везде имеется. Надо только найти её в себе. И эта сила - Сила Любви - одна может открыть человеку глаза на себя самого.
  - Но при чём здесь колесо? - никак не мог понять доктор Дарн.
  - Колесо - это символ. Огромное крутящееся колесо от океана до высот духа символизирует путь Любви, который способен поднять человека, его душу, к духовным вершинам.
  - Но ведь колесо движется, и за подъёмом следует спуск, - не унимался доктор Дарн.
  - Конечно, все циклично в этом мире. И все процессы, которые происходят в человеке, тоже цикличны. Спуск необходим человеку для своего познания, для очищения. Так же, как необходим подъём для слияния, для единства, для счастья. Но только тот, кто падал ниц, готов к приобретенью, готов к счастью.
  - О каком очищении Вы говорите? - продолжал свои расспросы доктор.
  - Океан мутен, в нём всё перепутано. Множество отражений запомнил он. Дух уже давно и не смотрит в него, того человека нет в живых, а вся жизнь его записана в частицах океана. И не всегда эта жизнь была красивой. За последние десятки тысяч лет много горя, бед, войн, неправды испытал человек. Но он постоянно себя очищает. Новые люди приходят в жизнь, при этом они используют всё те же частицы океана, которые использовались ранее другими людьми. И своей жизнью они либо очищают эти частицы, смывают с них старые разрушительные программы, либо засоряют ещё больше.
  - Вы говорите о карме, - поняла Вилла.
  - Да, о карме. Помнишь зеркало, в котором ты видела множество разных жизней?
  Помнил это зеркало и доктор, ведь именно на его сеансе девушка просматривала отражения былых жизней.
  - Это зеркало - ни что иное, как твоя порция энергетического океана, та его часть, которую ты используешь в своей жизнедеятельности, которая идёт на строительство твоего тела и твоей психики. Тогда ты очистила зеркало, то есть смыла все программы, которые запомнили частицы океана в результате жизни твоих предшественников. Ты очистила эту часть океана.
  - Но это значит, что я и они - это не одно и тоже! Я всего лишь использую тот энергетический материал, который до меня принадлежал им! А в нём и их ошибки, и их достижения!
  Вилла сделала для себя настоящее открытие. То, что она сейчас осознала, полностью разрушило то понимание кармы, которое признаётся некоторыми людьми на Альбе.
  - Да, это не твои жизни. К тебе они имеют отношение только постольку, поскольку ты пользуешься тем же материалом для лепки себя самой, что и они, - продолжал своё объяснение Царь. - Но если взглянуть шире и понять, что ты, доктор Дарн, я - все люди - это один Гедриос, то тогда это и твои жизни так же, как и моя, и доктора Дарна. Мы все - единицы одного целого - единицы Великого Дракона.
  - А какое отношение ко мне имеет Святая Винна? - вспомнила Вилла про своё сходство с этой святой и то, что ей внушал монах-призрак.
  - Еще один взгляд твоего духа в океан, - спокойно ответил Царь, - ещё одна виртуальная картинка, которую он там увидел.
  - Карма?
  - Если хочешь, то можешь так это назвать. Но именно эта картинка играет наибольшую роль в твоей жизни. Если другие жизни ты смогла очистить только одним усилием воли и воображения, то энергии, которые когда-то принадлежали святой Винне, ты очищаешь всей своей жизнью. Святая была убита человеком, энергии которого теперь используешь ты.
  На этот раз Царь обращался к доктору Дарну, однако объяснение предназначалось для обоих.
  - Но в нынешней жизни вы не противостоите друг другу. Вилла очистила своё зеркало, когда обратилась за помощью и доверилась тебе - убийце и врагу своей предшественницы. Ты же очистил свою часть энергетического океана, в которой была отражена трагическая гибель Святой, когда поддержал Виллу в момент и после прохождения ею курса психокоррекции. Благодаря заложенной в вас кармической программе, вероятность враждебного отношения друг к другу и совсем другого развития событий была намного выше, чем та, которую вам удалось осуществить.
  На некоторое мгновение в пещере воцарилась тишина. Вилле было очевидно, что им с доктором Дарном помогли преодолеть заложенные в них кармические программы Боги. Именно благодаря их невидимому руководству, а также присутствию Хранителя в её жизни, она и доктор обошли острые углы в своей жизни, даже не заметив их. Сейчас девушка ощутила себя марионеткой, куклой в руках Богов. Но почему-то эта мысль не расстроила её. Наоборот: она осознала, что участие Богов в её жизни - это лучший из подарков, которые ей преподнесла судьба.
  - Сколько раз дух смотрится в Океан, проживая человеческие жизни? - наконец, спросила Вилла. Действительно, должна же эта виртуальная игра когда-нибудь кончиться для духа?!
  - Много. Но это - его выбор. В любой момент он может слиться с духом Гедриоса, раствориться в нём, но не потерять при этом себя, своё лицо. Однако Гедриос ищет полноты, гармонии в себе, которую нарушил Терциус, потому и дух отдельного человека ищет полноты.
  - Свою вторую половину? - на этот раз вопрос задал доктор.
  - Что такое половина для духа? - улыбнулся Царь. - У него нет половины, он един. Но здесь на Альбе он представлен не одним человеком, а двумя: мужчиной и женщиной. В мужчине его часть духа будет являться ему во снах в женском обличье, а женщине - в мужской, таким образом, напоминая о своём единстве.
  Вилла вспомнила монаха Алия.
  - Алий действительно мой духовный муж? - спросила она.
  - В этом тебе предстоит разобраться самой. Никто за тебя не может пройти твой путь. Так же, как никто не сможет вместо тебя пройти по воде, когда это потребуется. Есть знания и навыки, которым ты должна научиться сама, а потом научить им своих друзей. Иначе вы не попадёте к скале, внутри которой спит Богиня. Это касается и тебя, Дарн, потому что идти вам туда вместе.
  - А кого ещё надо научить? - спросила Вилла. Как всякий раз в разговоре с Царём, ответ она уже чувствовала, знала, но желала в его словах найти подтверждение своему пониманию.
  - Тех, кто бежал вместе с вами из Арлании.
  Анди, Лина, Уир и Тара должны будут вместе с ней и доктором Дарном попасть внутрь заветной скалы. Теперь она это поняла. Так же, как поняла, что без них не сможет она разбудить Богиню Эолу, несмотря на свою с ней конгруэнтность.
  Но не только её друзья помогут ей; есть ещё люди, без которых выполнение этой сложной нечеловеческой миссии невозможно. Сейчас все эти люди прошли перед мысленным взором девушки. Кое-кого она уже знает, с другими ей ещё только предстоит познакомиться. Не за ними ли она едет в Нивию?
  Её мысли и видения прервал доктор Дарн, который решил уточнить по поводу хождения по воде:
  - Как этому можно научиться? - спросил он вождя племени.
  - О, это несложно, - улыбнулся Царь, - для этого надо всего лишь научиться преодолевать силу тяжести, силу притяжения к Альбе. Преодолеть её можно, создав другую силу, которая будет равна ей по значению, но направлена в противоположную сторону. А если она будет чуть больше по значению силы тяжести, то тогда вы сможете не только пройти по воде, но ещё и полетать в воздухе.
  - Это шутка? - доктор Дарн никак не мог сопоставить в уме, как человек может создать силу, подобную той, которую создают двигатели аэромобилей, аэролётов, космолётов, чтобы оторваться от поверхности планеты. Ведь в человеке нет таких двигателей и нет топлива, которое обеспечивает их работу.
  - Нет, не шутка, - спокойно продолжал Царь. - Вы можете этому научиться. Я даже больше скажу: каждый человек знает, как это сделать, но не каждый может вытащить это знание на уровень своего осознания. Когда-то люди прекрасно преодолевали силу притяжения любой планеты. Только ваша цивилизация всё позабыла, все знания похоронила в тайниках своей души. И не нужен для полётов двигатель. Силу притяжения Альбы можно преодолеть силой мысли, обличённой в желание. Давайте попробуем.
  Царь сделал посохом непонятный знак, но все члены его племени сразу же поняли, что от них требуется. Песня изменилась. Она стала более быстрой, ритмичной. Вилла почувствовала, как внутри неё рождается сила, подымается вверх огромная волна. Песня будила эту волну, направляла её вверх.
  - Ни о чём не думайте. В вашей голове нет мыслей, - слышался вместе с песней голос Царя, - кроме одной, которая есть Сила. И эта Сила делает вас невесомыми. Она поднимает вас вверх. Она дарит вам крылья.
  Вилла в этот момент действительно ощущала себя с крыльями. Она чувствовала крылья сзади себя. Но самое удивительное было то, что она увидела крылья у доктора Дарна.
  - Человек имеет крылья, - продолжал Царь, - у него всегда были крылья. Но люди вашей цивилизации забыли об этом. Сейчас вы чувствуете, как ваши крылья раскрываются, как ваши ноги отрываются от Альбы. Вы можете лететь куда хотите. Вы можете вернуться наверх, к своим друзьям. Я же прощаюсь с вами.
  - Мы никогда больше не увидимся? - с нескрываемой грустью и сожалением спросила Вилла, чувствуя, как неведомая сила приподняла её над каменистым полом пещеры.
  - Ваше будущее в ваших руках, - лаконично ответил Царь.
  - А духом мы можем общаться?
  Царь понял, что имела ввиду Вилла, задавая свой вопрос. Ведь существует духовное общение, как, например, с монахом Алием.
  - Мы не можем выходить на такое общение с людьми. Среди вас много видящих, но не все они понимают, что делают. Они могут выследить нас. А этого нельзя допустить.
  - Прощайте! - обратилась Вилла, смирившись с неизбежным. - И большое спасибо!
  - За то, что вы есть, - услышала она продолжение своей фразы, произнесённое доктором Дарном. Действительно, была бы сейчас ещё жива их цивилизация, цивилизация современной Альбы, если бы не эти затерянные в самых высоких горах планеты люди - остатки цивилизации, которая была на планете много тысяч лет назад?
  Два человека, влекомые Силой, вылетели из пещеры. Они быстро поднимались вдоль скал, но, когда достигли уровня площадки, где в небольшой нише дремали их уставшие друзья, они не остановились. Никем не замеченные, они взмыли в небо.
  Лететь было так легко, так удивительно. Два человека парили в небе, как птицы. Они летели между вершинами гор, преодолевая десятки километров, пока не достигли океана. Теперь они летели над океаном подобно духу. Только они были не духами, и океан был настоящей водной державой, а не энергией жизни, бурлящей внутри Гедриоса, внутри Человека.
  Вилла посмотрела на доктора, который летел с ней бок о бок. Перед ней предстало странное зрелище. Доктор Дарн весь светился, бело-золотисто-серебристое сияние исходило от него. Он был удивительно красив на фоне неба и огромных просторов водно-воздушной глади. Но больше всего удивили Виллу крылья. Это были совсем не те крылья, которые она видела у Хранителя. Крылья Хранителей больше похожи на птичьи. Крылья доктора Дарна вытянулись подобно соплам реактивного аэролёта по прямой линии назад и за собой оставляли следы, как будто из крыльев-сопел вырывалось пламя. Только это пламя не было огнём; это был свет, всё тот же бело-золотисто-серебристый свет.
  Удивительно легко было лететь над океаном и над облаками, проплывающими под ними. Не чувствовалось ни холода, ни разряженного на высоте воздуха. Два человека парили в воздухе, впервые ощутив чувство небывалой несказанной свободы. И, пожалуй, ещё счастья. Полнота распирала их, полнота была их движущей силой.
  Воздух, вода, небо, облака, Альбус - сквозь сияние, исходящее от парящих людей (Вилла поняла, что и она также светится, как доктор Дарн), воспринимались совсем иначе, чем обычно. Всё, абсолютно всё вокруг было живым и наполненным смысла. Каждый поток воздуха имел своё лицо, каждая волна океана далеко внизу улыбалась парящим высоко в небе людям, каждое облако несло в себе массу информации. Лучи Альбуса, лились на Альбу, освещая и прогревая планету, а от них шёл приятный и лёгкий гул, как будто где-то выводил мелодию колокол, имя которому Жизнь.
  Люди летали в звенящих лучах светила, наслаждаясь невиданным до этого момента пониманием, знанием.
  "До чего прекрасен мир! - думала Вилла. - До чего удивительно всё устроено! Как многое может и умеет человек!"
  Сейчас ей, как никогда, была понятна любовь Богов к творению. Нет ничего более важного и прекрасного, чем то, что уже сотворено, и то, что ещё будет сотворено.
  Глядя на летящего рядом с ней доктора Дарна, девушка осознала, до какой степени красив и многогранен Человек. В одно мгновение она поняла, что они с доктором - мельчайшие частицы этого Человека, его маленькие голограммы. Он же - огромное существо, вмещающее в себя все вселенные, божественные миры и бездну, - самое совершенное из всех творений, когда-либо созданных Богами. Самое совершенное и самое уязвимое существо. Потому что, как губка, впитывает в себя всё, что встречается ему на пути. Но далеко не всё ему полезно.
  Одновременно Вилла и доктор повернули в сторону гор. Внутренний голос подсказывал, что пора возвращаться.
  Через некоторое время они приземлились на небольшом плато среди огромных уходящих в небо скал, где в пещере некоторое время назад они оставили своих друзей и попутчиков.
  При виде возвратившихся Виллы и доктора все ожидающие их в пещере люди встрепенулись. Даже малыш Лами достал свою маленькую ручку из-под одеяла, за что сразу же получил лёгкий шлепок от Тары.
  - Что, что это был за человек? - сразу же пристал с расспросами Уир.
  - Куда он вас водил? - торопился выведать у Виллы и Дарна, где они были, Анди.
  Во взглядах каждого были сплошные вопросы.
  - Но где ваши одеяла? Разве вам не холодно? - спросила Тара. Действительно, они возвратились в пещеру без одеял. Однако при этом совершенно не чувствовали холода.
  - Наверное, мы их оставили где-нибудь, - ответил доктор.
  - Но где же вы были? - вопрос был задан одновременно несколькими людьми.
  Вилла и доктор переглянулись. Они не знали, что ответить. Но в этот момент сзади них в проёме входа в пещеру опять показалась высокая фигура их провожатого. Эйс в полном молчании обошёл всех, кто был в пещере, кладя свою руку на правое плечо каждого. Не сделал он исключения и для детей.
  Потом он подошёл к так и оставшимся стоять рядом друг с другом Вилле и доктору Дарну, отдал им забытые ими одеяла, и, как всегда, не открывая рта, произнёс:
  - Больше вопросов не будет.
  Слегка наклонив голову в прощальном жесте, он вышел из пещеры.
  Действительно, больше никто ни о чём не спрашивал, как будто и не было их отсутствия. Теперь никто не обращал на них внимания. Тара и Уир сидели, прижавшись друг к другу спинами. Малыш Лами опять спрятал свою ручку под одеяло и продолжал мирно спать. Лина, по-видимому, продолжала спать с того самого момента, как Эйс и крылатые драконы лечили её. Анди сидел рядом с ней и нежно гладил руку спящей девушки. Луки Чернеус с закрытыми глазами сидел в обнимку со своим сыном Дэни. Мальчик, казалось, дремал, чего нельзя было сказать об его отце, лицо которого хотя и выглядело спокойным, однако по щеке медленно катилась скудная мужская слеза. Женщина, потерявшая своих родных, отрешённо смотрела вникуда. После посещения Эйс отчаяние, которое до этого она излучала всем своим видом, покинуло её. Остались грусть и отрешённость, как будто она пребывала где-то далеко-далеко вместе со своими близкими и любимыми, но, к сожалению, не могла вернуть их сюда, в этот мир.
  Три офицера национальной безопасности сидели рядом друг с другом и негромко беседовали по-нивийски. Доктор Дарн, отныне Сольти, и Вилла, отныне Джули, сразу же присоединились к их разговору.
  Речь шла о возможных сценариях развития дальнейших событий. Наиболее вероятным был следующий: с минуты на минуту прибудет спасательная служба, ведь спутники, сканирующие область гор в поисках катапульты, должны были засечь браслеты потерпевших аварию пассажиров, когда они были на открытой поверхности. На всякий случай офицеры сняли со всех укрывшихся в пещере людей браслеты и выложили их наружу, чтобы спутники наверняка зафиксировали их местопребывание.
  Однако лейтенант Дункис - отныне корреспондент Эндрю Сакис - высказал мнение, что, возможно, им придётся пробыть здесь несколько часов, потому что всё внимание сейчас, скорее всего, приковано к захваченному террористами аэробусу.
  Действительно, потянулись долгие часы ожидания. Уже давно стемнело. Чёрная холодная мгла заполонила всё вокруг. Вилла-Джули целиком укуталась в одеяло, спрятав даже нос. Но вскоре холод стал подкрадываться к ней, проникая через саморазогревающееся одеяло. Дарн-Сольти был рядом. По мере того, как становилось всё холоднее и холоднее, она потихоньку передвигалась по направлению к нему. Наконец, она не выдержала и протянула к мужчине, которому отныне предстоит играть роль её мужа, свою руку, дотронувшись до его плеча. Он сразу же откликнулся и, правильно поняв жест девушки как просьбу о помощи, притянул Виллу к себе.
  Его тело в отличие от её застывших рук и ног пылало жаром. Он прижался к спине девушки, обнял её и буквально укрыл собой. Вскоре Вилла согрелась. Конечно, сказалось и то, что теперь они были укутаны двумя одеялами. Но её всё-таки удивило, как он сумел не замерзнуть, подобно ей, когда был только под одним одеялом. Драконов на этот раз рядом не было.
  Незаметно сон подкрался к Вилле.
  Когда она открыла глаза и выглянула из-под одеяла, осторожно отодвинув его рукой, чтобы не потревожить спящего рядом с ней мужчину, сквозь вход в пещеру уже проникал слабый свет. И хотя утро ещё не наступило, но разобрать, кто и где лежит, уже было можно.
  Холод заставил всех объединиться. Уир, Тара и Лами угадывались одной грудой тел под одеялами так же, как и Анди тесно прижался к Лине. Луки Чернеус согревал своего сына. К ним же примкнули и офицеры, которые взяли под своё крыло нивийскую женщину, укутав её своими одеялами.
  Доктор мирно спал, не чувствуя лёгких движений проснувшейся девушки. Вилла отчётливо увидела рядом Хранителя. Он был необычайно грустен.
  - Что-то случилось? - мысленно спросила она.
  Хранитель утвердительно кивнул. Спустя мгновение в голове девушки нарисовалось видение: аэробус, в котором они ещё вчера летели в Нивию, взорвался вместе в теми, кто в нём находился. Сотни людей погибли одномоментно. Быстро в памяти девушки пронеслись их лица: мужчины, женщины, дети, которые ещё вчера были живы. Что заставило их остаться в аэролёте? Почему они не примкнули к ним?
  - Это было предопределено, - услышала Вилла ответ на свои мысли.
  - Что значит предопределено? Кем или чем предопределено? - засомневалась она в правильности услышанного.
  - Предопределено воспитанием и навыками мыслить этих людей, - объяснил Хранитель. - Они привыкли думать, что о них позаботятся и их спасут в любой ситуации, привыкли перекладывать ответственность за свои жизни и поступки на государство, правительство, общество. Катапультирование в горах - страшное и рискованное дело и требовало принятия решения. Эти же люди предпочли его не принимать.
  - Их нельзя было спасти? - спросила расстроившаяся Вилла. Тяжело в обществе, в котором редко кто умирает, встретиться со смертью масс людей.
  - Можно. Если бы они договорились с драконами.
  - Значит, нельзя, - подытожила девушка. Договориться с драконами для добропорядочных альбийцев - дело не то что невозможное, а даже немыслимое.
  В этот момент из-под одеяла показался старший офицер Сваррис. Эспи - вспомнила Вилла-Джули его нивийское имя. Он встал, оставив одеяло своим товарищам и спящей рядом с ними одинокой женщине, и направился к выходу. Через несколько мгновений он вернулся, поёживаясь от холода, и опять залез под одеяло.
  Уже почти расцвело. Но люди ещё продолжали спать. А может быть они так же, как и Вилла, не желали покидать или даже тревожить своими движениями нагретое место?
  Что-то им теперь предстоит? Арланийские беглецы, скрывающиеся от властей своей страны, как только их найдут спасатели, сразу же окажутся в поле зрения всей планеты, как спасшиеся от террористов и потерпевшие крушение в горах. Да и судьба примкнувших к ним нивийцев теперь также изменится. Эта катастрофа, унеся с собою жизни близких людей, разделила их жизнь надвое: прошлое, когда они были счастливы вместе с родными, и будущее, в котором уже не будет тех, кто погиб.
  Сквозь мысли до Виллы донёсся звук, который, быстроо нарастая, ворвался в тишину гор. Зашевелился Дарн-Сольти. Из-под одеял первыми выскочили три офицера национальной безопасности - отныне Эспи, Тир и Эндрю. Они быстро выбежали из пещеры: всё-таки давала о себе знать военная выправка.
  Раздались крики: "Сюда! Сюда!"
  Мужчины старались привлечь внимание спасателей. В том, что к ним приближались спасатели, никто не сомневался. Кто ещё может быть в этих горах?
  Проснувшиеся люди стали выползать из своих укрытий. Встал и доктор, вслед за ним поднялась и Вилла.
  Когда она выглянула из пещеры, то яркий свет Альбуса ослепил её. Прикрывшись от его лучей рукой, она стала смотреть туда, откуда слышался шум: вверх по склону. Неподалёку завис огромный спасательный аэромобиль.
  "Как раз над обломками катапульты, похоронившими жену Луки Чернеус", - догадалась Вилла. То место нельзя было увидеть отсюда, но зато хорошо был виден застывший над ним аэромобиль. Значит, спасатели тоже видят и пещеру, и бежавших от неё по направлению к ним людей.
  Действительно, вскоре аэромобиль двинулся в их сторону, и через несколько минут все ожидающие своего спасения люди оказались на борту просторной спасательной машины. Тирк Буккас - лейтенант Арниус - прихватил с собой браслеты, которые он подобрал у входа в пещеру, и теперь раздал их: каждому - свой. После того, как браслеты были надеты, спасатели - а их было трое - произвели идентификацию.
  В аэромобиле никто ни с кем не разговаривал. Даже спасатели не переговаривались между собой. Но по бутылочке саморазогревающегося чая спасённым всё-таки предложили.
  Не прошло и часа скоростного полёта, как горы раздвинулись, и перед пассажирами аэромобиля открылся вид города, который расположился в огромной горной долине.
  Сальтана - один из древнейших городов Альбы и один из самых посещаемых туристами городов на Востоке Большого Кольца - с нетерпением ждал оставшихся в живых пассажиров захваченного террористами аэробуса. Масса репортёров со всего света столпились у спасательной станции, где должен был приземлиться аэромобиль. Именно потому, чтобы уберечь только что спасённых людей от чрезмерного внимания прессы до того, как у них будут взяты свидетельские показания, спасатели получили указание лететь прямо к резиденции Всеальбийской антитеррористической Службы, занимавшейся расследованием дел террористов по всей Альбе. Подобные резиденции есть даже в крупнейших городах Нивии и Ликадии - странах, крайне неохотно участвующих в общеальбийских проектах.
  В резиденции спасённых ждали врачи, горячая еда, душ и розовые туники, в которые тут же переоделись беглецы, ведь наступил день Великого Айне, предписывавший одеваться во всё розовое. Несколько врачей произвели детальное обследование всех потерпевших крушение катапульты людей. Лину, так и не проснувшуюся после вчерашнего посещения гиганта из затерянного в горах племени, вскоре увезли в больницу Сальтаны на медицинском аэромобиле. Вместе с ней забрали и детей: Дэни Чернеус и малыша Лами, которому отныне суждено стать Рами Рустерос. Правда, врачи обещали родителям, что детей продержат в изоляторе не больше пары дней, объяснив свои действия необходимостью наблюдения за их здоровьем, ведь детская психика лабильна и последствия перенесённого стресса могут проявиться не сразу. Всех же остальных ожидал длинный разговор со следователями, занимавшимися расследованием вчерашнего теракта и гибели аэробуса.
  Катапультировавшиеся с захваченного аэробуса люди вскоре узнали о том, как развивались события после того, как они покинули борт аэролёта. Об этом им рассказал старший офицер антитеррористической Службы, который находился при них всё время с момента их прибытия в резиденцию до окончания допросов. Террористы выдвинули заведомо не выполнимое требование: чтобы к ним прибыл для переговоров Президент Содружества Семидесяти семи. Конечно, столь занятый и важный человек не мог исполнить это требование, ведь для него оно означало верную гибель. Тогда террористы включили прямую трансляцию, вклинившись во всеальбийские новости, и на глазах у всей Альбы взорвали аэролёт. Об этой страшной трагедии со вчерашнего дня непрестанно трубят все средства массовой информации. Даже военный переворот в Арлании отступил перед ней на второй план.
  Допрос свидетелей столь громкого преступления проводился одновременно тремя следователями антитеррористической Службы. Сначала вызвали женщин. Впервые Вилла услышала имя нивийки, с которой они были вместе со вчерашнего дня: Канди Цуккис. Впрочем, впервые как обращение к ней прозвучало и её новое имя.
  - Присаживайтесь, Джули, - указал по-нивийски девушке на стул немолодой и выглядящий усталым Следователь.
  Вилла заняла указанное место перед столом, за которым он сидел.
  - Расскажите по порядку всё, что произошло вчера в аэробусе, - сразу перешёл он к делу.
  Вилла стала рассказывать с того момента, как офицер охраны объявил о захвате аэробуса террористами и предложил катапультирование, но почти никто его не послушал, кроме её семьи и нескольких пассажиров.
  - Вы были знакомы с этими людьми? - перебил её рассказ следователь.
  - Нет, - спокойно ответила она, - мы познакомились после того, как катапульта разбилась.
  Грусть, промелькнувшая у неё в глазах при воспоминании о погибших, не осталась незамеченной для Следователя.
  - Я сожалею, - начал он слова, призванные ободрить молодую девушку, только что побывавшую в тяжёлой передряге, - слава Богам никто из ваших родственников не погиб. Врачи утверждают, что и жизнь вашей невестки в безопасности.
  В этом Вилла не сомневалась, ведь Лину, которой теперь предстоит сыграть роль жены брата её мужа, лечили крылатые драконы и Эйс - человек не их цивилизации, но дорогой и близкий ей, как брат.
  "Как Лина справится со своей ролью, когда очнётся?" - невольно подумала Вилла, и беспокойство отразилось на её лице. Оно не насторожило Следователя: волноваться о пострадавшей родственнице вполне естественно для девушки.
  Далее Вилла рассказала о том, как потерпевшие аварию нашли друг друга в горах, о том, как устроились в холодной пещере, как оказали друг другу посильную помощь. Конечно, ни слова не было сказано о драконах.
  Допрос Тары - Чары Рустерос - в отличие от допроса Виллы, который по сути был монологом, изредка прерываемым вопросами Следователя, представлял собой совсем иное зрелище. Краткие ответы Тары на длинные вопросы, задаваемые молодым и симпатичным офицером, были обусловлены тем, что девушка с трудом понимала обращённую к ней нивийскую речь и тщательно подбирала только те слова, которые успела выучить за одну ночь на хуторе. К счастью, её волнение, широко раскрытые от напряжения и страха глаза, сбивчивость и немногословность были отнесены молодым и ещё неопытным Следователем к впечатлительности натуры молодой девушки, которая испытала сильный стресс и беспокойство за жизни мужа и маленького ребёнка.
  Канди Цуккис удивила Следователя, который допрашивал потерявшую в горах мужа и сына женщину, блуждающей по её лицу улыбкой. На поставленные перед ней вопросы Канди отвечала с трудом и была крайне немногословна, как будто она всё время пребывала где-то, но никак не в кабинете Следователя, который своими расспросами, казалось, ей только мешал. Если бы не только что проведённое медицинское освидетельствование, офицер антитеррористической Службы готов был бы поручиться, что перед ним сидит психически больной человек. Но вердикт врачей был однозначным: здорова, - и с ним не поспоришь.
  Но одно заявление Канди удивило Следователя. На вопрос "Как им удалось не замёрзнуть в пещере, покуда не подоспела помощь с саморазогревающимися одеялами?" женщина ответила:
  - Мужчина - кажется, муж рыжеволосой, согрел нас своим теплом.
  - Как он это сделал? - решил уточнить Следователь.
  Канди только пожала плечами:
  - Откуда мне знать? Рядом с ним было тепло.
  После женщин допросили и мужчин. Они полностью подтвердили уже имеющуюся у следователей информацию. Никто не видел террористов. Никто ничего не знал о готовящемся теракте. Решение катапультироваться пришло спонтанно после слов офицера охраны. Теперь, когда беглецы узнали об участи, которая постигла аэробус, они понимают, что приняли единственно правильное решение.
  Дополнительные вопросы были заданы разве что археологу Сольти Рустерос - доктору Дарну. Следователей заинтересовал тот факт, что, согласно заключению врачей, пострадавшим была оказана квалифицированная медицинская помощь. Допрашиваемые свидетели подтвердили, что оказал эту помощь никто иной, как Сольти Рустерос, который, будучи археологом, не мог этого сделать так же, как не мог этого сделать никто из потерпевших аварию в горах людей: среди них не было врачей. Пришлось доктору придумывать на ходу историю о том, что когда-то он мечтал стать врачом и интересовался медициной. Кроме того, ему, как археологу, проводящему раскопки порой в трудно доступных точках планеты, элементарные знания по оказанию первой медицинской помощи просто необходимы - таково его глубокое убеждение, ведь в экспедициях случаются разные непредвиденные обстоятельства. Не понятно было, насколько Следователя, допрашивавшего мнимого археолога, удовлетворило такое объяснение, но другого не было.
  Наконец, с допросом было покончено. Спасшихся от рук террористов пассажиров теперь ожидала пресс-конференция, которая будет транслироваться в прямом эфире во всеальбийских новостях.
  Никто из телезрителей, находящихся в самых разных уголках планеты, глядя на рыжеволосую зеленоглазую девушку, спокойно отвечающую на вопросы корреспондентов, не мог даже предположить в ней оплакиваемую в самых разных странах сторонниками возрождения монархии последнюю погибшую два дня назад представительницу царского рода. Да и не была эмоциональная и красивая Джули Рустерос, свободно говорящая на нивийском языке, похожа на безликую, отрешённую и безучастную ко всему происходящему Виллу Миратеус, как её запечатлели камеры репортёров два дня назад, когда она покидала в толпе митингующих психиатрическую больницу. Не была она похожа и на Виллу Миратеус в день сдачи ею выпускного экзамена - эти кадры также в последние два дня часто показывали по телевидению. Всего год прошёл с того памятного дня, но сколько событий произошло! Сколько нового открылось в её душе! Не только цветовая гамма стояла между внешностью рыжеволосой зеленоглазой Джули и чёрноволосой синеглазой Виллы: между этими двумя женщинами был целый мир и множество жизней, в том числе и жизней её погибших друзей.
  Также никто из телезрителей не узнал в муже этой яркой девушки доктора Дарна - того самого доктора, который должен был помочь будущей королеве реабилитироваться после проведённого лечения и который сел в аэромобиль вместе с ней на тех же кадрах телерепортажа из психиатрической больницы. Разве что кто-нибудь подумал: "Надо же как похож на того доктора! Только краски другие". Но никому не пришло в голову связать странные познания в медицине простого археолога с исчезнувшим доктором. Переворот в Арлании, отставка Президента, смена кабинета министров и прокатившаяся волна арестов отодвинули на задний план фигуру доктора. Да и новости о захваченном аэробусе и сотнях погибших людей для арланийцев меркли в свете событий в этой стране. Не до того им было.
  Однако кое-кто всё-таки заподозрил, что с виртуального экрана на него смотрит и рассказывает о своих увлечениях медициной хотя и по-нивийски, но совсем не нивиец, а доктор Дарн, который вчера и сегодня не появился на работе. Не удивило его и то, что рядом с его бывшим подопечным в холодной пещере согрелись три человека. Он знал, какова сила внушения. Когда-то они много беседовали о суггестивных методах воздействия с выдающимся учёным современности, от которого с тех пор, как он вернулся в Ликадию, оставив своего сына в Динусе, не было никакого известия.
  "Сколько лет прошло с тех пор? - вспоминал Директор психиатрической клиники. - Десять или пятнадцать? Сколько лет у меня работал доктор Дарн? Кажется, пятнадцать".
  Именно столько лет назад он помог молодому студенту восстановиться в медицинском Университете Динуса, после окончания которого взял его к себе в клинику.
  "Везёт этому парню на повороты судьбы, - подумал Директор при последних кадрах пресс-конференции, иронически посмеиваясь про себя. - Вон какую красотку подцепил на этот раз!"
  Ему и в голову не пришло, что рядом с доктором перед камерами сидит Вилла Миратеус, у которой, как ни измени внешность, сейчас должен бы был быть пустой и бессмысленный взгляд. Красотка, сидящая рядом с доктором, была абсолютно живая и с прекрасной психикой. Он, как специалист, мог бы в этом поклясться.
  "О, Боги! - вдруг осенило Директора. - Да он же - шпион! Именно они так легко меняют внешность и судьбы! И я все эти годы помогал шпиону!"
  Ужас пронзил всё тело уже немолодого человека. Действительно, исчезновение доктора совпало с переворотом в Арлании. Точно, шпион! Но если об этом кто-нибудь узнает?!... О том, что ему грозит в таком случае, Директор клиники не хотел даже думать. Но он не мог не думать о том, что совершил серьёзный грех против своей страны, покровительствуя шпиону. Он - верующий человек, тайный монах, принявший постриг много лет назад ещё в молодости, но оставшийся по благословлению своего духовного Учителя в миру как талантливый психиатр, - не может жить с такой ношей дальше. Завтра же он пойдёт в Монастырь Љ 1, где живёт и служит его Учитель, являющийся одним из Жрецов Храма, и исповедует столь тяжкий грех.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"