Поэтическая сага, сюжет которой лаконичен и чист в своей безыскусной безупречности. Острова в Тихом океане. Правителю одного из них отдают в жены девушку, в девушку влюблен простой парень с другого. Правитель, угрюмый старец, старый воин, выносит вердикт: никто не имеет право прикасаться к девушке, смотреть на нее, а уж тем более, желать ее тело. Влюбленные бегут на другой остров. И на них тут же объявляется охота....Столкновение любви и смерти возведено здесь в ранг рыцарского турнира с заранее известным результатом. Любовь, конечно, проиграет. Проиграет она быту, об который разбиваются лодки почти всех без исключения поэтов, ловцов жемчуга и дикарей. Нанесут ей поражение жажда наживы, мошенники, деньги, красивая жемчужина, добытая под страхом той же смерти, долговые расписки. Любовь будет повержена из-за идиотизма влюбленных, их простоты и искреннего непонимания [нежелания понимать] правил игры, хотя это и вызывает бесконечную зрительскую жалость. Любить - значит нарушать Табу, запреты, извечные, они пребудут до скончания веков. Любить - подставлять любимую под всевозможные беды, тропические ливни, шторм. Любить - не только становиться беззащитным самому, но и обнаруживать слабость другого. Любящий всегда обнажает любимого, снимая с нее/с него защитный панцирь/покров. А боль нежной, голой, открытой душе приносит даже прикосновение. Потому что во время любви, дикарь ты или цивилизованный - всегда открываешь сердце настежь, впуская в себя с любимым/любимой целый мир.
Мир это не только красивые жемчужины, за которыми ныряльщик спускается вновь и вновь, дабы заработать на бегство с острова. Это еще и акулы, поджидающие в немой и черной глубине, и старец, больше похожий на колдуна или Бога-вседержителя [Самодержца], прибывшего забрать Свое. А Свое - Табу для Всех прочих. В том числе, и для молодого нярыльщика. Любят они друг друга или нет - Его не касается. Ему глубоко на Ваше похер. Его Право на ее Тело, на эту Женщину - Законно. Закон иррационален. Закон это Замок. Процесс, которому надо бы повиноваться, но нет сил. Правила и обычаи, традиции и проклятия, прошлое и преемственность поколений. Великое Нельзя. Запрещено. Верботтен. Ахтунг, сукины дети, ахтунг! И старый воин не вызывает в фильме омерзения даже тогда, когда вроде бы подленько режет веревку, в которую вцепился парнишка, плывущий за парусником старца в открытое море. Образ старика потусторонен. Он - Неумолимое "мистическое, которое показывается". Недаром первые его появления во второй части ("Потерянный рай") так похожи на сон, на бред, на кошмар испуганной молодой девушки, боящейся Кары за нарушение Табу. Но ее галлюцинация, глюк, психоделическое видение неожиданно материализуется....
Старик не только психоделически-неумолимо-иррациональное...Нет, он очень даже реален. Потому что, братья мои, если Тебе Запретили Любить Эту Девушку, так как [она чужая девушка, она уже замужем, она твоя сестра, она другого племени] она та, на кого тебе даже запрещено смотреть, прелюбодействуя в своем сердце - появляется Запретная Любовь. Самое мощное чувство на всем белом свете. Нельзя, а любишь, всем чертям назло. "Одиннадцатая заповедь" придумана специально для таких идиотов как молодой влюбленный: "Не возлюби". Гениальная заповедь, которую Мурнау не проговаривает прямым текстом, но все-таки подразумевают. Табу наложено на девушку - ее любить нельзя. Табу наложено на образ ее -смотреть на нее нельзя. Табу наложено на тело ее - нельзя заниматься с ней сексом. Табу наложено на душу ее - лучше забудь эту девушку, а иначе сдохнешь. Табу наложено на работу в гавани - здесь нельзя охотиться за жемчугом, потому что акула - а иначе сдохнешь.... Табу наложено на отъезд с острова - ты, парень, сначала расплатись по долговым распискам, и плевать, что подписал ты их не задумываясь. Табу - рациональные, веками проверенные принципы, правила поведения, законы, скрижали, заповеди. Табу - сеть из колючей проволоки, накинутая на человеческое стадо. Чтобы оно не перетрахалось до самоуничтожения, не перерезало друг другу глотки от уха до уха, не пожрало само себя.
"Табу", в принципе, показывает, что и любовь для человека под запретом. Такое же Табу, как и многое другое. Любить - нельзя. Иначе - смерть. В бушующем мире эмоциональных стихий, беснующего в своей ярости хаоса, в мире, где смерть правит бал, можно любить только акуле (- мясо), дайверам (- жемчуг), мошенникам (- деньги). А женщину и мужчину любить категорически запрещено. Старик, например, девушку не любит. Она просто Его. Так сказал Закон. Закон суров, но это Закон. Закон может быть иррационален, но повинуйся ему, если хочешь, во-первых, жить, и если, во-вторых, хочешь жить в человеческом обществе.
/А еще фильм как бы говорит, но только шепотом (пока основные истины вещаются на пределе эмоционально-пластичным кинематографическим языком, чувственной графикой и пронзительной музыкой)... Чувак, а все же нарушай запреты. Начни с 11-й заповеди. Разбей скрижаль.../
Но, может, самоубийство по любви - как в финале фильма Мурнау - благородно? Потому что рывок в неизвестное, порыв, "прорыв на ту сторону"? Прыжок в бурю, становление Ариэлем. Отказ от Калибановских обычаев. Отказ от Табу. Преодоление себя. Маленький эмоционально-иррациональный взрыв в этом слишком логическом мире. Поплыть за лодкой с любимой, веря, что доплывешь, но зная, что нет....Суицид иногда бывает просто прекрасен. И тут - хопа - прыжок в еще одну дверцу, которую приоткрывают авторы фильма: прекрасно все, что табуировано. Красиво то, что под запретом. Нарушить Табу - значит совершить чистой воды эстетический акт. И да, да, да, тут недалеко до ассимиляции экспрессионистких вспышек моего сверхэмоционального "я" романтизмом... Все дружно начинаем читать прекрасные биографии Байрона, Шелли и Китса, особенно финалы их ...Жизнь как поэзия, поэзия как жизнь.
Однако "Табу" говорит слишком громко и очень уж очевидные вещи, чтобы мы тут разнылись о романтиках. Романтизм мертв окончательно и бесповоротно. Бунт прекрасен, но разрушителен, а потому табуирован. Суицид смешон, глуп, зол, психопатичен....И бла-бла-бла.