Аннотация: Посвящается памяти генерала-лейтенанта Льва Рохлина в 83-84 служил под его командованием в 191 полку г. Газни в то время он был ещё подполковник
Февраль 1984 года.
Афганистан. Газни. Расположение 191 полка.
Среди ночи в палатку, где мирно спали сапёры, влетели наши офицеры и объявили срочное построение на плацу.
Торопливо одеваюсь и выбегаю вместе с другими бойцами из палатки на мороз. Весь полк бежит по улицам палаточного городка в сторону плаца, и тут же строиться.
Из группы штабных офицеров стоящих перед строем вышел подполковник Лев Рохлин и обратился к собравшимся ротам.
- Сегодня утром в расположение полка прибывает комиссия во главе с генералом, поэтому прошу вас сидеть по палаткам, а перемещаться по полку бегом или строевым шагом. Конечно же, у нас в полку не принято "отдавать честь" и я никогда не требовал от вас этого.
Но ЗАВТРА если встретите группу незнакомых офицеров, то перейдите на другую улицу или обломитесь - пройдите строевым шагом и "отдайте честь" как положено.
К сожалению, не могу дословно вспомнить, что тогда ещё сказал Рохлин, но после короткого выступления всех отпустили спать.
Мне и моему другу по учебке Витале не удалось как следует выспаться. Спозаранку нас, молодых сержантов подняли тралить дорогу на Газни, до которого было около 17 километров.
Обычное дело.
Мы выехали из полка на БМРке (боевой машине разминирования), в сопровождении пары БТРов.
В особо опасных местах, которые духи минировали чаще других, слезали с брони и проверяли колею щупами, Витал прощупывал одну, а я другую. Прошли опасный участок и поехали на БМРке до следующего.
Вначале дорога шла вдоль хребта, а потом переваливала через него и находившиеся за ним хребты. Дальше колея проходила посреди снежной пустыни, охваченной по горизонту неровными зазубринами гор. Казалось, что можно её пересекать в любом направлении, но это было обманчивое впечатление. Однажды видел, как подбросило на фугасе БТР, пытавшийся нас обогнать, к счастью все остались живы. Да и сами иногда садились на мины, пробивая новую дорогу.
Так осторожно, проверяя время от времени колеи, добрались до шоссе Кабул - Кандагар, а по нему до вертолётной площадки.
Развернулись на дороге около КПП и остановились на обочине. Через некоторое время, из него выехала колонна и пристроилась за нами. Все вместе тронулись в обратный путь в, сторону полка.
По возвращению в полк, БМРка отправилась в автопарк на своё место, а мы через плац двинули в оружейку сдавать оружие и сапёрные причиндалы.
Зима стояла суровая, и поэтому носили валенки, ватные штаны и бушлаты с подбушлатниками. Воротник задран высоко вверх. Уши в шапке ушанке плотно облегали щёки и крепко завязками схвачены на подбородке. За спиной вещмешок, автомат наперевес. Правая рука со щупом лежит на прикладе, а левая на цевье.
Идём мы с Виталиком и мирно беседуем за жизнь, не обращая внимания на группу офицеров, стоящих около полкового ЧИПка.
Вдруг один из них рявкнул:
- Сержант! Ко мне!!
У меня на подменном бушлате не были пришиты лычки, а значит это он Витале,
-пронеслось в мозгу.
Виталя повернулся к офицерам и, ткнув себя рукой в грудь, наивно спросил:
- Это вы мне?
Офицеры как-то даже оторопели, а тот, кто приказывал с раздражением выкрикнул:
- Сержант! Ко мне! Бегом - Марш!
Я выдохнул с облегчением и торопливо засеменил за угол палатки, и спрятавшись, поглядывал, чем закончится дело у Виталика.
Виталя, переваливаясь как пингвин, торопливо зашагал в сторону офицеров.
Вытянулся, и приложив руку к голове начал: - Товарищ!?
Офицер был высокого роста, коренастый, лет под сорок-сорок пять, в стильной шапке из серого каракуля. Он стоял в пятнистом бушлате с чистыми погонами. Заметив заминку Виталика, он скосил глаза вниз на свои синие штаны с лампасами!
Совсем вылетело из головы, ведь это та самая комиссия, про которую ночью говорил Рохлин. Наверное, для них тралили дорогу, и они только что прибыли с колонной!?
- Младший сержант Павлов по вашему приказанию прибыл!
Генерал зло распекал раскатистым басом Витала за его выправку и нарушение всевозможных требований уставов. Бедный Витал, озябшими руками, развязал завязки ушанки на подбородке. Сняв с головы, поправил шапку по уставу. Потом опустил воротник и затянул потуже ремень. А генерал продолжал выявлять нарушения формы одежды. На прощание он приказал доложить командиру роты о возложенном на него наказании.
Виталя козырнул: - Разрешите идти? Есть!
Неуклюже развернулся и на полусогнутых ногах заковылял ко мне.
А офицеры стали что-то шумно обсуждать между собою.
Вид у Витали был потерянный, и до комичного трагичный. Я еле-еле задушил в себе приступ смеха...
Обсуждая происшедшее, мы пошли в сторону оружейки, а я как мог, утешал пострадавшего друга.
Командир роты, узнав про наши злоключения, вопреки приказу генерала, наказывать никого не стал, и даже по-отечески ободрил.
ЗЫ: Предупреждал же Рохлин о комиссии, но кто же знал, что попадёмся именно мы с Виталей!?
![Лев Рохлин [Елена Рохлина]](/img/a/afanasxew_i_m/hgff/rohlin-ramka.jpg)