Аннотация: Маленькая заметка известного автора о событиях 1917 года. Кто делал революцию? ВОРЫ!
... Мимо такой фигуры, как Троцкий, имея стольких общих знакомых, резидент британской разведки Вайсман пройти никак не мог. Известно, что им был разработан особый план "Управление штормом", согласно коему следовало влиять на события в России через "своих" людей.
Позже в написанном им труде "Разведывательная и пропагандистская работа в России" Вайсман уклончиво укажет, что "один из наших американских агентов, очень известный интернациональный социалист... был сразу же принят большевиками и допущен на их собрания". По всем признакам под характеристики этого "интернационального социалиста" подходит только один человек - Лев Давидович. В России у американо-британской "закулисы" тоже было все схвачено. Ее эмиссаров хватало не только в Думе, но и в царском правительстве. Одним из таковых являлся министр финансов Петр Барк, заключавший крайне невыгодные договоры о займах, которые требовалось "обеспечивать" отправкой в Англию русского золота (и не оно ли потом, после "отмывок" в Британии, США и Швеции шло под маркой "германского" на финансирование большевиков?) Фактически агентами чужеземных врагов были также товарищ министра путей сообщения Юрий Ломоносов (в дни революции загнавший поезд Николая II вместо Царского Села к заговорщикам в Псков), министр внутренних дел Александр Протопопов (клавший под сукно доклады полиции о заговоре и на несколько дней задержавший информацию царю о беспорядках в столице). В Февральской революции активно поучаствовали дипломаты и спецслужбы Англии и Франции. Заговорщики, готовившие переворот, были тесно связаны с послами этих держав Бьюкененом и Палеологом. А при поддержке главы минфина Барка 2 января 1917 года, буквально накануне революции, в Петрограде было впервые в России открыто отделение американского "Нейшнл Сити-банка". Причем первым клиентом стал заговорщик Михаил Терещенко, получивший кредит в 100 тыс. долларов (по нынешнему курсу - около 2 млн. долларов США). Исследователь русско-американских финансовых отношений С.Л. Ткаченко отмечает, что этот кредит в истории банковского дела был совершенно уникальным - без предварительных переговоров, без указания цели займа, обеспечения, условий погашения. Просто дали деньги и все. В первом составе Временного правительства Терещенко, кстати, стал министром финансов. Накануне событий побывал в Петрограде и член военного кабинета Великобритании банкир Мильнер. Имеются сведения, что он также привез весьма крупные суммы. А.А. Гулевич приводит доказательства, что как раз после этого визита агенты британского посла Бьюкенена спровоцировали в Петрограде беспорядки. Американский посол в Германии Додд впоследствии сообщил, что в февральских событиях важную роль сыграл представитель Вильсона в России Крейн, директор компании "Вестингауз электрик". И когда революция грянула, полковник Хаус писал президенту США Вудро Вильсону: "Нынешние события в России произошли во многом благодаря Вашему влиянию". Да уж, влияние было несомненным. После того как Николая II обманом вынудили отречься и обманом же подсунули ему на подпись список правительства (якобы от лица Думы, которая этого вопроса никогда не рассматривала), "легитимность" новой власти обеспечила отнюдь не всенародная поддержка - ее обеспечило мгновенное признание со стороны Запада. США признали Временное правительство уже 22 марта. Известный российский американист А.И. Уткин в связи с этим отмечает: "Это был абсолютный временной рекорд для кабельной связи и для работы американского механизма внешних сношений". 24 марта последовало признание со стороны Англии, Франции, Италии. Надо заметить, что образовавшееся Временное правительство было куда более диктаторским, чем царское, оно сделало то, на что не решался Николай II: распустило Думу. Кучка заговорщиков, дорвавшихся до руля государства, сосредоточила в своих руках и законодательную, и исполнительную власть. И сама в узком кругу решала, кого допустить в свою среду, кого отправить в отставку. Но таких вопиющих нарушений "демократии" иностранцы упорно "не замечали". После Февральской революции заторопились на родину и эмигранты. Агенты Парвуса (Платтен, Моор, Радек) уговаривают Ленина ехать через Германию. А у Троцкого возникает другая проблема. Его путь лежал через зоны морского контроля Англии и Франции, однако в досье их контрразведок он значился немецким агентом. Но решилось все очень легко - Троцкий получил американское гражданство и паспорт США! Опять в "рекордные" сроки. Ряд американских политических деятелей и историков подтверждали, что сделано это было по указанию президента Вильсона. Видимо, не без участия Хауса и Вайсмана, стоящих за кулисами операции против России. Ленин и Троцкий отъезжают в Россию одновременно. Но затем происходит странная история. Британские власти без всяких проблем выдают Троцкому транзитную визу, но в первом же канадском порту, Галифаксе, будущего советского наркома и его спутников арестовывают как агентов Германии. А через месяц госдепартамент США вдруг вступается за своего гражданина, вмешивается и посольство Великобритании в Вашингтоне, и, к удивлению британских контрразведчиков, Троцкого освобождают. Объяснение тут может быть только одно. Точно так же, как в 1905 году "тормознули" Ленина, так и в 1917 году предпочли "тормознуть" Льва Давидовича. На этот раз первым должен был приехать и стать вождем революции Ленин, проследовавший через Германию. "Запачканный" этим шагом, маркированный в качестве "германского ставленника". Западные теневые круги готовились сокрушить Россию, но свалить вину требовалось сугубо на немцев. И Троцкого временно арестовали, чтобы его тоже представить немецким ставленником, выпятить "германский след" и скрыть англо-американский. Разумеется, не все западные политики и дипломаты были причастны к этим операциям. И степень их допуска к тайнам была различной. Французская и часть британской "закулисы" полагали, что в ходе Февральской революции цели подрывных акций достигнуты. Россия ослаблена. Ее новые правители куда более послушны зарубежным "наставникам", чем царь и его министры. При дележке плодов победы восточную союзницу можно будет обойти. Стало быть, пора стабилизировать положение в России, чтобы с ее помощью завершить войну. Но высшие круги политической и финансовой элиты США и Англии вынашивали другой план. Россия должна была пасть окончательно. И выйти из войны. Да, таким образом откладывалось достижение победы Антанты. На фронтах должны были пролиться дополнительные моря крови, пасть дополнительные сотни тысяч французов, англичан, американцев. Но и выигрыш обещал быть колоссальным - Россия навсегда выбывала из числа конкурентов Запада. И ее саму можно было пустить в раздел вместе с побежденными. Иногда подрывную деятельность группы банкиров (Шиффа, Вайсмана, Пола Варбурга и иже с ними) расценивают как прогерманскую. Это неверно. Это была политика "финансового интернационала". И проводили ее не только американские и английские круги, но и Парвус, Макс Варбург, австрийские банкиры. Она была не прогерманской, а антироссийской. Рухнувшую Россию в лагере Антанты должны были заменить США (пожав все политические и геополитические плоды победы). А монархиям Германии, Австро-Венгрии, Турции тоже предстояло пасть, но позже, чем "Московия". Ведь взгляды Троцкого, и не только его, предусматривали экспорт революции в Европу. Кайзер и немецкие генералы знали о таких идеях, но не считали их реальными. Зато западных покровителей большевиков это вполне устраивало. Разложить противника, "взорвать" его изнутри предполагалось уже за русский счет. Но для Германии и Австро-Венгрии предусматривались только ослабление и "демократизации" (естественно, с "приватизациями"). Россию же требовалось обвалить в полный хаос. Для этого была применена ступенчатая система сноса. Либералы-заговорщики во главе с князем Львовым, наломав дров, под давлением западных держав вынуждены были уступить власть еще более радикальным "реформаторам" во главе с Керенским. А на смену им уже подталкивались большевики, объединенные с троцкистами через посредство Свердлова и Каменева. Интриги вокруг России летом и осенью 1917 года представляются весьма красноречивыми. Когда Корнилов предпринял попытку навести в стране порядок, он сперва получил горячую поддержку британских и французских дипломатов. Но их политику сорвал посол США в Петрограде Френсис. По его настоянию и по каким-то новым полученным инструкциям послы Антанты вдруг резко изменили позицию и вместо Корнилова поддержали Керенского. В дальнейшем дипломаты Антанты во главе с Бьюкененом старались нажать на Керенского, внушая ему необходимость действовать решительно и расправиться с большевиками. Но и это сорвал Френсис. Бьюкенен даже жаловался в Лондон, что посол США саботирует выработку "общей политики Запада в отношении кабинета Керенского" и что "американцы играют в собственную игру". Кроме официальных представителей иностранных держав, действовали и неофициальные. Например, в Россию прибыла американская миссия Красного Креста. Дело вроде бы хорошее, благородное, правда? Но состав ее был довольно странным. Из 24 членов миссии лишь 7 имели какое-то отношение к медицине. Остальные - представители банков, крупных промышленных компаний и разведчики. Возглавлял миссию Уильям Бойс Томпсон, один из директоров Федеральной резервной системы США. Его заместителем был полковник Раймонд Робинс. При миссии состоял и Джон Рид, не только журналист и автор панегирика Троцкому "10 дней, которые потрясли мир", но и шпион. Он "оказывал услуги" американскому правительству еще в мексиканскую революцию, в 1915 году арестовывался русской контрразведкой, при нем нашли улики в связях с сепаратистами, но под давлением госдепартамента США и посольства пришлось отпустить. Потом он курировал турне по Америке Александры Коллонтай. При американской миссии Красного Креста состояло трое секретарей-переводчиков. Капитан Иловайский - большевик, Борис Рейнштейн, позже ставший секретарем Ленина, и Александр Гомберг - в период пребывания Троцкого в США он стал его "литературным агентом". Нужны ли комментарии? Раймонд Робинс стал одним из ближайших советников Керенского. Британский атташе Нокс доносил, что его влияние на министра-председателя "чрезвычайно растет" и он внушает Керенскому "очень опасные идеи". Уильям Б. Томпсон в своих мемуарах отмечал, что миссия, кроме того, "осуществляла свою деятельность через Давида Соскиса" - секретаря и помощника Керенского (по "совпадению" открывшему в эти же месяцы весьма крупный счет в петроградском отделении "Нейшнл Сити-банка"). Ну а еще одним очень близким доверенным лицом Керенского стал Сомерсет Моэм - будущий великий писатель, а в то время секретный агент британской МИ-6, подчинявшийся резиденту в США Вайсману. Стоит ли удивляться, что при таких советниках министр-председатель принимал худшие из решений и фактически упустил власть, доставшуюся большевикам почти без борьбы? Кстати, с июля по октябрь они не получали финансирования от Германии. После провала июльского путча эти каналы были вскрыты русской контрразведкой. А.Г. Латышев в своей работе "Рассекреченный Ленин" приводит документы, свидетельствующие, что Владимир Ильич оборвал даже запасные каналы, опасаясь окончательно дискредитировать партию. Но могли ли возникнуть проблемы с деньгами, если в Петрограде находился столь своеобразный американский Красный Крест во главе с одним из директоров ФРС США? В справке секретной службы Соединенных Штатов от 12 декабря 1918 года отмечалось, что крупные суммы для лидеров новой России шли через вице-президента ФРС Пола Варбурга. Известно и то, что после победы большевиков, 30 ноября, Томпсон и Робинс посетили Троцкого, конфиденциально побеседовали, и 2 декабря Томпсон направил запрос Моргану перечислить Советскому правительству 1 млн. долларов. Видимо, на экстренные нужды. Об этом сообщала газета "Вашингтон пост" от 2 февраля 1918 года, сохранилась и фотокопия ответной телеграммы Моргана о перечислении денег. Зачем предпринимались все усилия и расходы, истинные организаторы революции хорошо знали. Тот же Томпсон, покинув Россию, остановился в Лондоне, вместе с помощником Хауса Ламотом провел переговоры с британским премьером Ллойд Джорджем и 10 декабря 1917 года представил ему меморандум, где указывалось: "...Россия вскоре стала бы величайшим военным трофеем, который когда-либо знал мир". Да, "трофей" был грандиозный. Наша страна выбыла из числа победителей в войне, ее раскололи на национальные республики и враждующие лагеря. Причем Советское правительство оказалось заражено агентами "сил неведомых" и действовало фактически под их контролем. Троцкий на конфиденциальной встрече с министром иностранных дел Австро-Венгрии Черниным откровенно подсказал, что не может "отказаться от своих принципов", но "германцы могут коротко и ясно заявить, каковы те границы, которых они требуют", и "если речь пойдет о грубых аннексиях", то "Россия слишком слаба, чтобы сопротивляться". Разумеется, противник воспользовался этим советом и захватил то, что хотел. 1 марта под предлогом германской угрозы Лев Давидович отдает приказ мурманскому Совету: "Вы обязаны принять всякое содействие союзных миссий". Этот приказ открыл дорогу для британо-американской интервенции русского Севера. Вполне официально, без сопротивления, с согласия Советского правительства (против был только Сталин). И полковник Хаус писал в дневнике: "Троцкий просил о сотрудничестве в Мурманске и по другим вопросам". С 14 марта Лев Давидович неожиданно для многих назначается наркомом по военным и морским делам. И его советниками при формировании новой армии становятся... британские разведчики Локкарт, Хилл, Кроми, американец Робинс, французы Лавернь и Садуль. А Рейли оказывается "своим" человеком в кабинете руководителя Высшего военного совета М.Д. Бонч-Бруевича, устанавливает "дружбу" с управделами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевичем, не забывает и Вениамина Свердлова, тоже приехавшего в Россию и по протекции брата (Якова) получившего пост заместителя наркома путей сообщения. Представители Антанты декларировали, будто содействуют обороне России против Германии, но по их рекомендации в новую армию было влито значительное число немецких и австрийских военнопленных. Впоследствии генконсул США Харрис уличил Робинса, что тот, помогая формировать и вооружать части из неприятельских подданных, прекрасно знал о подобном положении дел. Причем одной рукой иностранцы Советскую Россию вооружали, а другой... подрывали ее мощь. В мае 1918 года Троцкий внезапно, без каких-либо видимых причин, приказал готовить к уничтожению Балтийский флот, перед этим спасенный от немцев героическими усилиями моряков. Сорвал акцию капитан 1 ранга Алексей Щастный, командовавший тогда морскими силами Балтики. За это он был арестован по личному распоряжению народного комиссара по военным и морским делам Троцкого и 22 июня 1918 года расстрелян (приговор был вынесен, несмотря на официальную отмену в Советской России смертной казни). На суде лишь случайно выяснилось, что инициатива исходила от англичан, операцию курировал их военно-морской атташе капитан 1 ранга Фрэнсис Кроми. Но если на Балтийском море диверсия провалилась, то на Черноморском флоте частично удалась. И в письме Локкарта Робинсу упоминается, что для этого по просьбе Троцкого была направлена на Юг "комиссия британских морских офицеров". К углублению российской трагедии прилагал усилия не только Лев Давидович. Нельзя не назвать и таких политиков, как Каменев, Зиновьев, Бухарин, Раковский, Свердлов, Радек...