Афанасьев Александр : другие произведения.

Сожженные мосты ч7

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Вышло на бумаге, снес


Если что-то страшно - иди этому навстречу

Тогда не так страшно

А.В. Колчак

   Сожженные мосты
   Часть 7
   На краю бездны
  
   11 августа 2002 года
   Российская Империя, Казань.
   Казанский Кремль
  
   Кремль, крепость в центре города, его административный и политический центр, был в каждом городе России, построенном в средние века или даже ранее. Где-то, как например, в Новгороде Кремль был архитектурной достопримечательностью, объектом для привлечения туристов в город и не более того. Где-то, как в Москве - в Кремле жил губернатор какой-то области необъятной Империи. Особое место занимал казанский Кремль, кремль города, который по возрасту старше, чем Москва и Санкт-Петербург, который не является столичным - но занимает законное место в числе самых развитых и экономически значимых городов Империи. Города, в котором одновременно находятся штаб-квартиры компаний, контролирующих нефть Востока, и значительную часть исламского финансового капитала страны, который известен тем, что входит в проекты не за проценты, а за долю в бизнесе, и поэтому на нем держится половина российских инновационных разработок. Город, единственный в мире, где пересекаются две ветки стратегической железной дороги, ведущие с севера на юг и с запада на восток - это пересечение обслуживал железнодорожный терминал под Казанью, столь огромный, что он сам был маленьким городом. В казанском Кремле был не только дом генерал-губернатора - но и резиденция мусульманского духовного управления, духовно окормляющего шестьдесят процентов населения страны*. Казанский Кремль был единственный, не считая московского - который служил средоточием власти. И символом его были не только белые стены, высящиеся на крутом берегу - но и огромная мечеть с четырьмя минаретами, горделиво возвышающимися над Казанью и по вечерам - подсвечиваемыми снизу прожекторами. Пять раз в день правоверные собирались здесь на намаз, повинуясь зову азанчи.
   Ближе к вечеру над казанским Кремлем, где была вертолетная площадка, завис вертолет. Это был обычный армейский тяжелый вертолет Сикорского, не машина особой авиаэскадрильи - а вертолет, принадлежащий шестьдесят шестой, лейб-гвардии десантно-штурмовой дивизии. По понятным причинам - все самолеты и вертолеты Особой авиаэскадрильи были поставлены на прикол, а Цесаревич, теперь уже император Николай Третий, правда еще не прошедший обряд помазания на царство, но уже принявший присягу гвардейских полков - пользовался вертолетом, приписанным к той дивизии, в которой он служил. По той же самой причине его сейчас охраняли десантники этой же дивизии. Уже три дня в стране действовал режим чрезвычайного положения.
   Опытный летчик ювелирно посадил машину на площадку, предназначенную для вертолетов в полтора раза меньших по размеру, первыми из вертолета высыпали несколько десантников, организовав охраняемый периметр. Уже было известно о том, что исламские экстремисты после последних событий приговорили Августейшую семью к смерти, и рисковать никто не хотел, даже здесь. Императрица, которая была на поздних сроках беременности, и у которой случилась истерика, сидела безвылазно в Екатеринбурге, куда была тайно перевезена из Царского села, считавшегося уязвимой мишенью для террористов. Само Царское село помимо обычной охраны охранял десантный полк. Все спецслужбы отрабатывали ранее не встречавшуюся в реальности ситуацию "Атом" - возможное террористическое нападение с применением ядерного оружия. К двум болевым точкам на карте Империи - югу (Персия) и западу (Польша) стягивались все новые части, они стояли не в городах, как обычно - а по-полевому, рассредоточившись на местности и принимая все меры к тому, чтобы снизить ущерб от возможного ядерного удара. В стране был объявлен семидневный траур по погибшим.
   Когда десантники обеспечили периметр - из вертолета вышел и сам Николай, сильно осунувшийся, с нездоровым блеском в глазах. За последнее время он спал урывками, проводил совещание за совещанием, встречался с людьми. Мало кто знал, что он лично побывал в Басре, прилетев туда на несколько часов - ближе к месту трагедии его не подпустила охрана, даже эта поездка была предпринята вопреки категорическим возражениям.
   - Оставайтесь здесь - сказал он вышедшим следом десантникам, каждый из которых был вооружен автоматом и каждый из которых имел приказ не отходить от Государя дальше, чем на пять метров. Десантники отрицательно качнули головой - они имели приказ, и отменить его не мог сам Государь.
   Устало махнув рукой, Государь пошел навстречу маленькой группе встречающих его священнослужителей.
  
   Встреча состоялась в небольшой, причудливо для русского человека обставленной комнате, в одном из крыльев казанского Кремля. В комнате не было ни единого предмета мебели - только ковры и накрытый достархан. Достархан накрыли, не спрашивая Государя - он был гостем, а по местным традициям гостя следовало накормить, прежде чем приступать к делам - и отказ преломить хлеб принимался здесь за оскорбление.
   Государь служил на Востоке - поэтому, хоть и с трудом, но он сумел расположиться перед достарханом с должным удобством, так, чтобы не затекали и не болели ноги - непривычному человеку это было невозможно сделать. Напротив него сидел среднего роста старик с длинной, седой бородой и черными, блестящими как маслины глазами. Несмотря на то, что этот человек был стар - ни в его облике, ни в его поведении не было заметно ни единого признака увядания, в свои восемьдесят с лишним старик был бодр и деятелен. В жестах и взгляде проскальзывала властность и непререкаемость - оно и неудивительно, старик был кади, судьей и входил в состав Совета Судей, в который входили известные и уважаемые всеми шариатские правоведы из Мекки, Медины, Багдада, Абу-Даби и Казани. Совет Судей был одним из высших органов уммы - мусульманской общины, он имел право судить правоверных и поступки их по нормам шариата, а решение его было прецедентом для нижестоящих кади. Каждый из кади был правоведом и специалистом по шариату, по меньшей мере, с тридцатилетней практикой. Этот старик был кади сорок с лишним лет, и знал еще Александра Четвертого Великого.
   Первым делом подали чай, молоко и хлеб, старик знал, что русские не едят пищу всухую, и поэтому приказал подать чай к традиционной лепешке. Лепешку преломили натрое (один из десантников был в комнате, и как гость имел право на свою часть лепешки) и съели, запив очень крепким, почти дегтярной черноты чаем. Потом старик жестом приказал подавать плов - он не знал о вкусах гостя, но долг гостеприимства требовал накормить его досыта, и потому на стол подали плов: самое распространенное и популярное блюдо.
   После того как плов съели - его брали руками из общего блюда в полном молчании - снова принесли чай и сладости. Чай Государь выпил - при его усталости глоток чая был совсем не лишним - а от сладостей отказался, сопроводив отказ традиционным поклоном, извиняясь и благодаря за еду. Старик поклонился в ответ.
   - Мне сказали, что во всей империи нет человек более сведущего в вопросах веры, вот почему я хочу обратиться к вам за советами и разъяснением, Айрат-хаджи... - сказал государь
   - Люди, которые сказали тебе это, весьма польстили мне - сказал старик, обращаясь к Государю на "ты" по праву старшего по возрасту - в сущности, я не более чем скромный ученик на пиру великих мудрецов, да простит мне Аллах. Но долг заставляет меня ответить любому человеку, который обратился ко мне за разъяснениями по вопросам веры, и потому я возьму на себя смелость сказать тебе то, что знаю сам. Пусть сам Аллах будет свидетелем сказанному.
   - Благодарю, Айрат-хаджи**. Вам известно то, что произошло и продолжает происходить в Персии?
   - Известно, и сердце мое переполняется скорбью и горечью, оттого что нашлись люди, которые обольстили правоверных лживыми речами и бросили умму навстречу гибели. Аллах жестоко покарает этих людей, которые уверяют правоверных, что действуют от его имени, но на самом деле они безбожники, и действуют по воле самого шайтана. Горе, горе всем нам, если Аллах не остановит этих людей в их безумии.
   - Но кто эти люди, Айрат-хаджи? Откуда они взялись и по чьей воле они действуют? Что от них ждать дальше? Я ничего не знаю об этом, я слеп и поэтому вынужден прибегать к помощи сведущих людей, чтобы предотвратить новую, возможно - еще более страшную трагедию.
   - О том, по чьей воле действуют эти люди, я уже сказал - руку этих людей направляет сам шайтан, довольно смеющийся и наблюдающий за совершаемыми по его воле страшными злодеяниями и за страданием миллионов людей. Что-то касается того, откуда взялись эти люди... и что от них ждать... у тебя есть терпение, достаточное для того, чтобы выслушать и понять?
   - Увы, запасы моего терпения сильно истощились за последние дни - но полагаю, сегодня его хватит.
   - Тогда вы должны знать, молодой человек, что эта страшная ересь - ересь, связанная с Махди идет через века, и только один Всевышний знает, сколько злодеяний еще совершат фанатики и отступники на пути своем.
   Старик посмотрел в глаза Его Величества, и убедился, что тот его внимательно слушает.
   - Как ты считаешь, почему все кади выступили с осуждением Махди и махдизма и в поддержку тебе признали самозваных халифов действующими не по воле Аллаха? - вдруг спросил старик, совершенно изменив тему разговора
   Для Государя вопрос был неожиданным.
   - Полагаю, чтобы не множилось зло? - осторожно предположил он
   - И поэтому, но не только. Прежде чем я расскажу тебе про раскол, про ересь и про исмаилитов - я бы хотел предостеречь тебя от ошибок, как я предостерег в свое время еще отца твоего, да будет рай ему наградой за праведный путь его, пусть он и не был правоверным. Это было давно, очень давно - но твой отец прислушался к наставлениям, когда посетил нас здесь, и наставления эти, полагаю, были в пользу и ему и всей умме. Потому то мы и считаем власть - праведной.
   Старик отхлебнул чая, прежде чем продолжить.
   - Когда ты будешь занимать престол... к тебе придут люди, и скажут что им недостаточно свободы. Сначала это будет проявляться в мелочах, но потом - если ты уступишь первый раз - они придут и попросят еще свободы, а потом еще и еще. В сущности, в самой свободе нет ничего плохого, и каждый человек должен быть в определенной степени свободен. Но опасайся излишней свободы, потому что она ведет к анархии, и прежде чем покуситься своей рукой на установления твоего отца, деда и прадеда - подумай не семь, а семь раз по семь - к чему это все может привести. Свобода - это как задвижка в оросительном канале, если ее открыть слишком широко - то вода иссякнет, а местность, ранее бывшая прекрасным садом, превратится в мерзкое и зловонное болото.
   Эти люди попросят у тебя, прежде всего свободы говорить и проповедовать - но опасайся этого больше всего, потому что многие из них будут говорить и проповедовать ереси и зло, отбивая людей от уммы точно так же, как волки отбивают от стада барана, чтобы зарезать его. Излишняя свобода приводит к греху.
   Старик помолчал, прежде чем продолжить.
   - Не далее как вчера я выпорол розгами своего правнука, потому что он принес в дом сигареты и солгал, когда я спросил, где он их взял. Пусть ему есть шестнадцать лет - но принеся в дом сигареты и выкурив их, он совершил грех перед Аллахом, потому что в шариате существует хукм***на курение сигарет. Выкурив сигарету, он думал, что свободен - но никто из нас не свободен от Аллаха. Шариат запрещает сознательно причинять вред себе и другим людям, а, выкурив сигарету, мой правнук, несомненно, причинил себе этим вред. Кроме розг, он в наказание держал пост в течение двух дней, чтобы очиститься от запретного и примириться с Аллахом. В Казани есть поговорка: "Москва умная, Питер властный, Казань сильная"****. Если ты пройдешь по городу, то заметишь, что здесь нигде не продают спиртного и прочих хмельных напитков, и открыто не продают сигарет, чтобы люди не причиняли себе вред. Так вот - когда к тебе придут люди требовать свободы - они будут требовать свободы причинять вред себе и другим людям.
   Молодой Государь кивнул головой
   - Я вас понял, Айрат-хаджи.
   - Хорошо. А теперь вернемся к исмаилитам, потому что за тем, что происходит на Востоке стоят, несомненно, они. Я не сомневаюсь в том, что они получили помощь от других злоумышляющих, чтобы совершить то, что они совершили. Но да помилует Аллах тех, кто оказал им помощь, потому что исмаилиты исповедуют принцип такия, который позволяет им лгать, не испытывая стыда. Чтобы получить нусру, помощь - они, несомненно, солгали тем, у кого они надеялись ее получить и получили. Свои обещания они не выполнят, и более того - если они победят нас, то следующими будут те, кто в глупости своей оказал им помощь.
   Старик снова отхлебнул из чашки, которую ему наполнили из старинного, медного чайника с длинным носиком, равно как и всем другим, находящимся в этой комнате.
   - Так вот, чтобы понять, кто такие исмаилиты, следует обратиться еще к тем временам, когда был жил сам Посланник Аллаха, саллаху алейхи уассалам. В его жизни он смог объединить под своей рукой самых разных людей, самые разные племена, и направить их и их оружие на благие и угодные Аллаху дела. История говорит, что он взял себе девять жен, хотя это были исключительно династические браки и всю жизнь он любил только Фатиму. Когда же Аллах забрал своего посланника к себе - между его последователями разразилась постыдная распря.
   Пророк Мухаммед, да пребудет он по правую руку от Аллаха, который был хатим ан-альбия, печатью пророков, не мог иметь в качестве преемника другого пророка. Однако, умме был нужен кто-то, кто бы возглавил ее на тех или иных правах и продолжим святое дело. Получилось так, что группа предводителей правоверных избрала Абу Бакра преемником посланника Бога - так это называлось. В переводе на арабский это звучит как "халифат расул Аллах", поэтому государство стало называться халифат - дословно "преемничество", а его главу стали называть халифом, точно так же как ты являешься наследным монархом. Три последующих халифа - Абу Бакр, Омар и Осман принадлежали к одному и тому же племени курайш, которое присоединилось к Посланнику Аллаха, но не было с ним в кровном родстве.
   Раскол случился во время выборов четвертого халифа - им стал Али Аби Талиб, который принадлежал не просто к племени курайш - а к клану Бану Хашим, из которого происходил и сам Посланник Аллаха, он был двоюродным братом Посланника Аллаха и мужем его дочери Фатимы. Однако, он не пользовался поддержкой большинства правоверных, которые просто проигнорировали его назначение. Его же сторонники образовали партию Али, если перевести это на арабский - это будет звучать как "шиат Али". Эти люди говорили, что наследование халифата может вестись только по прямой восходящей линии родства Посланника Аллаха среди членов семьи Пророка "ахл-ал-байт", хотя сам посланник Аллаха никогда не претендовал на то чтобы утвердить свою власть как монархическую. Так возникла особая ветвь ислама - шиизм.
   В свою очередь большинство в умме, считающее что наследовать должен, прежде всего, достойный, не только из семьи Посланника Аллаха - но и из семей его верных последователей, объединились вокруг Муавии Аби Суфйана, который был опытен в государственных делах и авторитетен. Он не развязывал гражданскую войну и гибельный раскол в умме, это сделали остававшиеся в меньшинстве шииты, доказывающие права своего ставленника на халифат. Продолжительное и постыдное противостояние, когда вопреки изложенному в Великой Книге запрету правоверные гибли от рук правоверных привело к тому, что появилась третье толкование Воли Всевышнего в вопросе наследования халифата - их называли хариджиты и они полагали, что любой достойный и уважаемый мусульманин вне зависимости от родства с Посланником Аллаха мог стать халифом. Закончилось это противостояние жестоким убийством Али.
   На шестьдесят шестой год хиджры в Куфе последовало восстание аль Мухтара, впоследствии подавленное. Он предпринял выступление от имени третьего сына Али, единственного который к тому времени оставался в живых, Ибн-аль-Ханафии, которому к фамилии впервые была дана приставка Махди, и он был провозглашен восставшими единственным законным имамом, способным восстановить справедливость на земле и избавить угнетенных от тирании. Однако, это привело лишь к новому расколу в умме и потери части завоеванных ранее позиций. В те же самые времена шииты выработали понятие "имам" - покровитель и единственный правитель правоверных, единственный, кто может толковать Коран и шариат, и его смысл. А при имаме Ас-Садике (правдивый) шииты окончательно установили свою концепцию, включающую в себя теологическую концепцию имама, который являлся худжжат Аллах, представителем Аллаха на земле, подлинным имамов времени, подчинение которому является обязанностью всех правоверных. Имам мог и не править, то есть не быть халифом - но он обязательно должен был быть из Алидов, потомков убитого народом Али. Таким образом, халифат был отделен от имамата, а имам освобождался от непременной обязанности претендовать на трон халифа.
   Старик хитро взглянул на Императора, сидящего напротив
   - Понимаешь, что-нибудь?
   - Пока нет, Айрат-хаджи.
   - Сейчас поймешь. У Ас-Садыка был дядя, некий Заид. Когда разрабатывались эти концепции, по сути примиренческие - он выступил против них, публично провозгласил необходимость в справедливом имаме на троне и вменил общине в обязанность смещение несправедливого правителя, возможно и вооруженное. Заидиты - последователи Заида, а на его сторону встали тогда многие создали два государства, одно - в йеменском королевстве, второе называлось Дайлам, и располагалась в прикаспийских провинциях, примерно там, где находится сейчас Тегеран.
   Позже, после смерти Ас-Садыка в общине шиитов снова произошел раскол, часть встала на сторону старшего сына, Ас-Садыка Исмаила, провозглашавшего позиции близкие к позициям Абу-Хаттаба, а тот в свою очередь был близок к заидитам. Так сформировалось движение последователей Исмаила - исмаилиты, которые, по моему убеждению, и стоят за происходящим на Востоке.
   Старик перевел дух, прежде чем снова начать говорить.
   - Исмаилиты виновны во множестве вопиющих злодеяний, имевших место уже в те времена. Так в триста семнадцатом году Хиджры объявившийся из числа исмаилитов человек, называющий себя персидским Махди, прославился тем, что грабил направлявшиеся в Мекку для совершения святого хаджа паломников. Выступив во время хаджа, он захватил Мекку, ограбил и перебил многих, после чего осмелился выломать Черный Камень ал-хаджар ал-асвад из стен Каабы и увез его с собой в Ахсу, откуда он вернул его за огромное вознаграждение золотом. Он объявил грехом шариат и все виды богослужения, а также подверг поруганию всех имамов и пророков. Можно ли было придумать что-либо страшнее этого? И ведь история повторяется.
   Когда произошло то, что произошло - Совет судей поручил мне, как человеку сведущему и беспристрастному разобраться в происходящем, дабы можно было вынести свое суждение. В течение нескольких дней я читал книги и разговаривал с правоверными, которым волей Аллаха удалось спастись. В этой истории много символов, и символы эти вопиют о большой беде. Прежде всего - это сам таинственный Махди, человек которого видели лишь избранные, и те, кого он допустил к себе - все они оказались не праведниками, но проливающими кровь ашрарами. Этот человек и поныне находится в дар аль-хиджра, тайном убежище, известным лишь избранным, и называет свое нахождение там сокрытием. В самом Тегеране зверствует, проливая кровь неверных и правоверных, не делая никакой разницы, высший совет, который исполняет роль халифа. Сам же Махди, по-видимому, претендует на роль имама и пользуется тем, что может находиться в сокрытии. Возможно, когда земля Персии и другие земли будут залиты кровью настолько, что не останется, куда поставить ногу - он выйдет из сокрытия, и провозгласит свой имамат, соединив в себе роль халифа и имама, и возможно он даже покарает тех, кто проливал кровь. Его правление и станет последними днями, как в это верят шииты. Последними днями.
   - Но кто этот Махди? Вы можете хотя бы предположить, ведь этот человек не мог появиться ниоткуда?!
   - Увы, могу. Никто не может прийти и объявить себя Махди, не имея на то права - он должен совершить что-то, что заставит всех поверить в то, что он является худжжат Аллах. Он должен как минимум происходить из Алидов и это должно быть доказано для правоверных. Вы помните, как звали погибшего на трибуне шахиншаха?
   - Его звали Мохаммед, Айрат-хаджи.
   - А как звали его жену?
   - Шахиня Сорейя, Айрат-хаджи.
   - Нет, не эту. Первую, что подарила ему двух сыновей.
   Государь попытался вспомнить и не смог.
   - Увы, но в памяти моей нет ее имени, к моему стыду Айрат-хаджи.
   - А в моей есть. Ее звали Фатима, точно так же как единственную любимую супругу Посланника Аллаха! Вот тебе и первый символ.
   - Я по-прежнему ничего не понимаю, Айрат-хаджи.
   - Печально. Что ж, тогда поговорим о втором символе. Ты помнишь о заидитах, о которых я тебе рассказал? О потомках Заида, который ведет линию своего родства от Али, а следовательно - и от самого Пророка?
   - Да, помню, Айрат-хаджи.
   - Прекрасно. В свое время шахиншах Мохаммед, доказывая свое право на власть, потратил немало времени и сил на то, чтобы выяснить свою родословную. Ему важно было доказать свою принадлежность к Алидам, потомкам Али - потому что в глазах шиитов это давало ему несомненную легитимность его пребывания на троне. И он ее доказал. Он провел линию своего родства прямиком от Ас-Садыка Исмаила, старшего сына Ас-Садыка и основателя исмаилизма. Тогда мы, осуждающие шиизм в целом и исмаилизм в частности за то, что они сделали в прошлом и продолжают делать сейчас, не придали этому факту большого значения, считая, что шахиншах Мохаммед просто пытается утвердиться на троне. Но последовавшие за этим события заставляют меня задумать над тем, что шахиншах и впрямь мог быть исмаилитом и потомком Ас-Садыка. А это - дает ему возможность и несомненное право быть главой, пиром ордена исмаилитов, тайной власти Востока, власти, принесшей немало горя и бед.
   - Но даже если это и так, шахиншах Мохаммед погиб, Айрат-хаджи.
   Старик наставительно поднял палец.
   - Да, погиб! Сначала я не верил в это, но потом, размышляя, и ища истину, я понял, что он и в самом деле погиб. Скорее всего. У него мог быть двойник, которого он подставил вместо себя на параде - но тогда события развивались бы по-другому. Видите ли, Ваше Величество - старик впервые назвал Государя этим титулом - у нас есть собственные источники информации, и немало правоверных устрашаясь того, чему они были свидетелями, и устрашаясь харама и ширка, рассказывают нам о тайнах. Махди существует, более того - он в течение длительного времени находился на территории западного и северного Афганистана, тайно встречаясь там со своими приверженцами. К нему неоднократно привозили полковников и генералов шахских сил безопасности, и они клялись ему в верности...
   Государь не спросил, почему Духовное управление не поделилось этими данными с МВД - такой вопрос был бы неуместным, глупым и оскорбительным для собеседника. Никто не обязан ничем делиться, и если МВД не имеет таких источников информации, какие имеет Духовное управление, то это проблема непрофессионализма МВД, а не Духовного управления.
   - И не только. Знающие люди говорят, что Махди не раз демонстрировал чудеса, которые не под силу простым смертным, и тем самым вызывал у правоверных веру в себя. Они уверяли, что его не раз видели в двух местах одновременно.
   - Айрат-хаджи, а вы не могли бы сказать, как ваши люди описывали Махди? Какова его внешность?
   - Совершенно непохожа на шахиншаха. Его описывают как молодого человека, не старше тридцати, роста чуть выше среднего, совершенно неприметного и одетого в типичную для афганских пуштунов одежду - широкие штаны, рубаха, теплая безрукавка. Этот человек по возрасту не старше тебя. Но дело даже не в этом. По словам знающих людей в последний раз Махди собрал у себя главных ашраров меньше месяца назад. О чем там говорили на этом нечестивом сборище - останется навсегда тайной, но, по крайней мере, один из ашраров вернулся с этого нечестивого собрания с немалым количеством золота, как будто его одарил им сам Иблис, довольный совершаемыми по его воле злодеяниями, количеством пролитой на землю этими людьми крови. А потом, за день до того, как гнев Аллаха поразил нечестивых правителей Афганистана, обоих в один и тот же день - он собрал своих сторонников, и рассказал им о том, что произойдет. И он сказал им, что это не единственные жертвы, которые будут принесены на алтарь гнева Его, и что скоро умрет еще один тиран. Получается, что он знал о том, что произойдет - но он никак не мог организовать это, иначе его сторонники знали бы об этом. Он просто сказал, что это произойдет - и это будет сигналом к всемирному Джихаду. Он сказал это, чтобы люди поверили ему - и когда это произошло, люди убедились в том, что рука нечестивца направляема свыше. Рассказать ему о том, что произойдет, мог сам Махди, больше некому...
   - Получается, сам Махди организовал эти убийства? - недоверчиво спросил Государь - но этого не может быть, ведь...
   - Принц Акмаль - коротко сказал старый кади, глядя в глаза Государю.
   И государь не отвел взгляда, хотя сделать это было невероятно сложно, тем более под взглядом кади, одного из верховных судей. Но молодой Государь не отвел взгляд, он прямо смотрел в глаза человек, который был вдвое старше его, и неизмеримо опытнее, ведь кади - разбирают самые разные споры, и разбирать их они должны в строгом соответствии с шариатским законом. Молчаливое испытание это закончилось тем, что старый мусульманский законник... улыбнулся.
   - Ты станешь хорошим правителем этого государства - сказал он - потому что веришь в то, что делаешь, даже если знаешь, что за сделанное кто-то осудит тебя. Это - хорошее качество, оно должно быть у истинного правителя, и люди с благодарностью вспомнят твое правление, как сейчас они вспоминают с благодарностью правление твоего отца и деда. Аллах улыбнулся, когда ты взошел на трон, при каких бы обстоятельствах это не случилось.
   Государь кивнул, не зная, что сказать.
   - Принц Акмаль - гореть ему в аду вечно был приговорен к смерти фетвой. Это был преступник, каких с трудом выносит земля, и все правоверные знали это. Он лгал, воровал, убивал, прелюбодействовал, он торговал наркотиками, оправдывая это джихадом, трудно даже сосчитать все злодеяния, которые совершил он сам, или вместе со своим братом. Хоть ты и не следовал фетве, когда отдал приказ уничтожить злодея - ты сделал благое дело, сохранив множество душ от всяческого харама. Ты правильно поступил, и даже не думай мучиться угрызениями совести.
   - Но откуда ...
   - Откуда я все знаю? Правоверные тоже смотрят телевизор, Ваше Величество, и в этом нет никакого греха, как бы нас не пытались убедить в обратном те, кого мы называем гулат*****. И никто не запрещал рабам Аллаха складывать в голове два и два, чтобы получить ответы на сокрытое тайной...
   - Я не о том хотел спросить, Айрат-хаджи. Откуда вам стало известно все это, и точно ли, что было сказано именно про двух правителей Афганистана, которые погибнут, пораженные гневом Аллаха, а не про одного?
   Кади нахмурился
   - Я не могу ответить на вопрос, отвечать на которые мне запрещает мой долг и опасения за судьбу других людей. Но сказанное я передал, точно - ими было сказано, что именно оба правителя Афганистана - и нечестивый Гази-Шах и не менее преступный брат его, принц Акмаль будут поражены Гневом всевышнего, а потом начнется переворот.
   Государь пытался осознать услышанное. Не складывалось. Пусть король Гази-Шах погиб при таинственных и до конца не выясненных обстоятельствах от рук фанатика, причем непонятно как этот фанатик смог подобраться к королю и убить не только его - но и командующего британским экспедиционным корпусом в Афганистане. Пусть шахиншаха Мохаммеда убили либо собственные офицеры - заговорщики, либо фанатики-экстремисты, проникшие в армейские структуры. Но принц Акмаль то погиб в результате бомбового удара, нанесенного по основным точкам Афганистана, где торговали наркотиками и рабами! Это планировал он сам... и ...
   И посол Российской Империи Воронцов. Именно он обратился с предложением о проведении операции, которая должна была уничтожить врагов шахиншаха на границе...
   Но ведь именно он, лично он развернул ее до масштабов, предполагающих нанесение удара даже по пакистанской территории! И знал об этом - ограниченный круг лиц!
   Так что же получается среди этих лиц - предатель, агент Махди?
   И получается, что о последних минутах жизни самого шахиншаха, и его сына, принца Хусейна они знают только со слов одного человека, князя Воронцова!
   Нет, быть такого не может. Слова князя можно проверить, опросив эвакуированный из посольства персонал, тут все очень легко проверяется... Да и не может князь Воронцов быть предателем, просто не может. Это же Сашка, с которым они проводили лето в Одессе, с кем дрались лицом к лицу со шпаной, и потом улепетывали от городовых. Если предаст он - значит все, значит, пошатнулось что-то фундаментальное, что-то - на чем стоит Государство Российское, и это не красивые слова, это истина. Люди такого происхождения и таких титулов не могут предавать, не могут играть в двойную игру, потому как если они это делают, если они предают Родину и Престол - значит государство, держава превратилась в колосс на глиняных ногах, и при первом серьезном ударе оно рухнет, разрушившись на тысячу частей. Если предает потомственный аристократ и князь крови - значит общество и страна больны настолько, что уже не могут существовать, так как существовали раньше.
   Но все равно - Сашку надо спросить и как можно быстрее, просто безотлагательно. Он может знать что-то, что позволит окончательно сложить картинку, понять, как могло произойти то, что произошло. И понять - как действовать дальше.
   - Так кем же все-таки может быть Махди, Айрат-хаджи?
   - А ты так этого не понял? Он может быть лишь тем, кто ведет свой род от Ас-Садыка и может предъявить доказательства тому. Он может быть лишь принцем крови и иерархом одного из тайных исламских орденов, иначе ему никто не поверит, и за ним никто не пойдет. Скажи, как звали сыновей шахиншаха Хосейни?
   - Одного звали Хусейн, старшего, второго ... Мохаммед, кажется.
   Старик наставительно поднял указательный палец.
   - Вот тебе и третий символ, самый страшный. По преданиям шиитов, вышедшего из сокрытия Махди будут звать так же, как звали Посланника Аллаха. Какова судьба юношей, которых ты только что мне назвал?
   - Один погиб при перевороте. Второй - в Санкт-Петербурге, учится в Академии Генерального штаба. Он никак не может быть там, где люди встречали Махди.
   - Второго зовут Мохаммед?
   - Да, Айрат-хаджи.
   - На твоем месте - я бы не был в этом так уверен. Шииты верят, что у сокрытого имама должны быть помощники. А коварство восточных правителей может обмануть кого угодно - но не меня. И тебя оно тоже обманывать не должно...
   Государь окончательно понял, что хотел сказать ему старый кади. И ужаснулся.
   - Могу ли я сделать что-либо для вас, Айрат-хаджи? Благодарность моя велика.
   - Да, можешь. Огради людей от безумия, спаси, кого сможешь. Останови зло.
   - Я сделаю все что смогу.
   - Тогда... Аллах с тобой. Пусть ты и неверный, кяффир - но делаешь праведное, и Аллах поможет тебе...
  
   Уже из вертолета Государь дал команду задержать - обязательно живым - младшего принца Хоссейни, учившегося в Академии Генерального штаба. В суете, в круговороте - так получилось, что никто и не вспомнил о нем, вначале хотели урегулировать кризис, и только потом - думать о преемственности власти. Но приказ - был отдан, и принят к исполнению слишком поздно...
  
   * в РИ мусульман было больше, чем православных, разрыв этот понемногу - но увеличивался.
   ** Обращение "-хаджи" свидетельствует о том, что этот человек совершил хадж в Мекку
   *** запрет, высказанный авторитетным религиозным деятелем и обоснованный толкованием норм шариата
   **** подобная поговорка и в самом деле существует.
   ***** гулат - экстремисты, ед. число - гули
  
   11 августа 2002 года
   Российская Империя, Санкт-Петербург
   Суворовский проспект
   Академия генерального штаба
  
   Занятий в академии не было - обучение в академии Генерального штаба происходило, как и в любых других учебных заведениях, с сентября по июнь, лето было отдано на практические работы по рекогносцировке местности и практику в воинских частях. Но Академия работала - потому что преподавательский состав из тех, кто не ушел в отпуск, занимались делами, которые невозможно сделать во время учебного процесса: кто обновлял лекционный фонд*, кто готовился к защите степеней в библиотеке, кто-то и книгу писал, потому что среди преподавателей было немало выдающихся военных теоретиков. Конечно же, как и в любом другом военном учебном заведении там был дежурный офицер.
   Два экипажа Баварских моторных заводов пятой серии - их выпускали совсем близко, на заводе в Кенигсберге, и ими пользовалась СЕИВК, с визгом затормозили около главного входа в здание, шесть человек выбежали из них и бросились в здание, то и дело переходя на бег, сопровождаемые недобрыми взглядами немногочисленных, оказавшихся свидетелями этой сцены военных. Военные ненавидели и МВД и СЕИВК и считали для себя низостью каким-либо образом сотрудничать с жандармами. Жандармам, впрочем, на это было совершенно наплевать.
   - Где дежурный офицер!? - накинулся один из ворвавшихся в вестибюль на часового.
   - На втором этаже - струхнув немного, ответил поставленный сюда за провинность курсант - вызвать, господин...
   - Не нужно.
   Жандармы сунулись через вертушку, хромированную, доходящую по грудь - но она была намертво закрыта.
   - В чем дело?
   - Господа, без пропуска нельзя.
   Жандарм достал пропуск в здание СЕИВК заодно с удостоверением.
   - Это пойдет?
   - Никак нет, это пропуск не к нам.
   - Он прав, господа! - раздалось за спиной.
   Жандармы повернулись - невысокий, белобрысый, молодо выглядящий полковник Генерального штаба с кожаным портфелем подмышкой смотрел на них.
   - Порядок есть порядок, господа - сказал полковник - у нас особый пропускной режим, это объект, охраняемый по Уложению о сохранности тайн государственных и иных. А вы кто такие?
   - Слово и дело государево!
   На полковника это не произвело никакого впечатления
   - В таком случае, вам нужно вызвать сюда начальника первого отдела, он имеет привилегию проводить по своему пропуску посетителей. А сейчас господа... извольте посторониться, я спешу.
   Вызвали начальника первого отдела - старший группы уже с трудом мог сдерживать свое раздражение, но понимал, что бессмысленно. Из Августейшей Семьи все мужчины здесь учились, и alma mater поддержат.
   Спустился генерал Прокопенко, третий отдел, контрразведка. Китель накинут на плечи, да и сам виду... помятого. Видать, разморило на жаре то...
   - Господа... - вопросительно уставился он на них
   - Поговорим в кабинете - отрезал старший
  
   Кабинет генерала находился на втором этаже, и обустроен был неряшливо и небрежно, видимо хозяин достойной офицера аккуратности мало внимания уделял. Оно и понятное дело - всем известно, что сюда дослуживать отправляют, до пенсии благо должность генеральская, а работы почти нет.
   - Татищев, третий отдел - представился старший группы - мы хотели бы узнать местонахождение курсанта Мохаммеда Хосейни. Это дело государственной важности.
   - Хосейни? - недоуменно уставился на них генерал - у нас нет такого, если память меня не подводит.
   - Должен быть. Давайте проверим.
   Жандарм, теряя последние остатки терпения, десять минут наблюдал за тем, как генерал Прокопенко бестолково тычется в разные директории справочной системы, потом терпение у него кончилось...
   - Господин генерал, разрешите я сам посмотрю.
   Компьютерные программы, которой пользовались правительственные учреждения, делались на единой платформе, потому Татищев освоился в ней почти сразу и задал пофамильный поиск. Программа дала отрицательный результат дважды, после чего он тупо пялился в монитор минуты три прежде чем сообразил, в чем дело.
   - Господин генерал, а у вас есть специальные списки? Ну, курсанты, которые записаны под другими фамилиями, чтобы сохранить инкогнито, так сказать.
   - М... есть несколько дел в моем сейфе.
   - Разрешите?
   Вскрыли сейф - старый, выкрашенный суриком бегемот с заедающим запорным механизмом. Дело принца Мохаммеда было на самой верхней полке, поверх стопки.
   - Али... Сафиуллин - прочитал Татищев и, перенеся папку на стол, ввел в программу новую фамилию. Программа выдала результат, заставивший его похолодеть.
   Гатчина! Рядом - Царское село!
   - Благодарим за содействие.
   - Э, а личное дело!? - крикнул вслед генерал.
   Жандармы уже не слышали его - они бежали к выходу...
  
   На выезде из города были пробки, поэтому до нужной им воинской части в Гатчине они добрались лишь через полтора часа. Место считалось "блатным" если использовать слова новояза, здесь проходили практику "приближенные особы", рядом - столица. Здесь их пропустили беспрепятственно, через пять минут они нашли заместителя командира части.
   - Да здесь был... - сказал недоуменно майор в ответ на вопрос о курсанте от Генштаба, практиканте - изволят работать с документами. Половину штабной переписки изволили забрать и работают.
   - Проживают где?
   - Туточки... - майор показал на невысокое двухэтажное здание - для командированных выстроили, тут их у нас немало бывает.
   - Панов, Гоглидзе - окна! - распорядился Татищев, Макарьян - останься на всякий случай здесь. Остальные - за мной!
   - Да что произошло то? - удивился майор
   - Как можете охарактеризовать? - коротко спросил Татищев, когда они вчетвером вошли в подъезд.
   - Как... черненький, тихий... по-русски хорошо говорит, даром что татарин. Вежливый... Работает много... из нумеров не показывается только что в штаб за документами и обратно. Он что - злоумышленник какой?
   - Нет, отец. Просто поговорить надо. Где?
   - Одиннадцатая...
   - Ключи есть?
   - Так у дежурного...
   - Иди, принеси.
   Когда они остались втроем, отпустив струхнувшего майора вниз, Татищев оглядел двоих своих подчиненных.
   - Стрелять только в ответ. Оружием вообще не махать. Приказ брать живым, поняли?
   - Так точно.
   - Я первый иду. Тараки за мной. Белых остаешься у двери, страхуешь коридор.
   - Так точно.
   Вернулся с ключами майор, вид у него был несчастный - тоже до пенсии дослуживает, а тут на тебе...
   - Куда дверь открывается?
   - Наружу, ваше благородие.
   - Разрешите...
   Татищев перехватил связку ключей, расстегнул пиджак, чтобы при случае быстро достать пистолет. Тараки, чернявый, крепкий, носатый турок вежливо оттеснил в сторону майора, чтобы не мешал и встал следом, Белых встал еще дальше.
   Жало ключа вошло в хорошо смазанный новенький замок почти бесшумно, Татищев повернул его - и почувствовал, как сработал механизм замка. Рывок на себя - и только в последний момент жандарм почувствовал, что полотно двери изнутри что-то держит. Но додумать, что может держать эту дверь, он не успел, он не был военным и не привык думать, что за каждой дверью может быть растяжка. Он успел еще распахнуть дверь - и даже на секунду увидел: комната, змеящаяся по полу леска с выдернутой чекой на конце и большой, красный газовый баллон, к которому умело прилажен стандартный запал от гранаты. Больше он ничего увидеть и понять не успел ...
  
   * лекционный фонд - совокупность лекций на факультете, преподаватели берегут его как зеницу ока. Иногда его надо обновлять в соответствии с новыми веяниями в науке
  
   16 августа 2002 года
   Константинополь
   Аэропорт им. ЕИВ Александра Пятого
  
   Константинополь, русский форпост на "другом" берегу Черного моря, город и русский, и не русский одновременно, вторая столица Империи. Двухмиллионный город, столица чужой, некогда одной из сильнейших в мире Империй. Взят с моря в одна тысяча девятьсот двадцатом году адмиралом Колчаком - это была первая в мире комбинированная операция в современном ее понимании, с задействование трех родов войск: флота, палубной, стратегической и морской авиации и морской пехоты. Город, который некогда был столицей Восточного Рима, город, несколько сот лет пребывающий под гнетом чужой веры и чужой религии. Город, взятие которого принесло русскому Императору титул Цезаря Рима*, римского императора. Город, который снова стал христианским и более того - каждый год он на шесть месяцев становился столицей громадной Империи. Город, раскинувшийся по обоим берегам Босфора, помнящий свое прошлое, наслаждающийся настоящим и, в отличие от Багдада - не слишком то заглядывающий в будущее. Город, ставший основной стоянкой сил Флота Индийского Океана, где у далеко выдающихся в море причальных стенок военного причала ночуют крейсера, десантные суда и даже авианосцы. Истинно имперский, имеющий свое лицо город...
   В восьмидесятые годы, после того, как два аэропорта, названные именами адмирала Колчака и Александра Четвертого перестали справляться с наплывом желающих посетить "Южный Петербург" - власти сделали решительный шаг. Аэропорт Александра Колчака стал военной базой, аэропорт имени Александра Четвертого был отдан под крупнейший в мире дирижабельный порт и терминал для особо важных персон. Новый аэропорт, названный именем недавно взошедшего на престол ЕИВ Александра Пятого строили четыре года - но в результате получилось нечто колоссальное. Десятиэтажные автомобильные стоянки, пять двадцатичетырехэтажных гостиничных башен, шесть терминалов и несколько десятков самых разных полос, включая полосу для посадки военно-космических самолетов, в мирное время используемую для приема самых тяжелых транспортников и пассажирских аэробусов. Аэропорт был построен прямо на берегу Мраморного моря и включал в себя еще и средних размеров универсальный порт. Это позволяло, прилетев на Восток на самолете тут же сесть на теплоход и отправиться дальше морем. Такое расположение аэропорта позволяло, и переваливать контейнеры, прибывающие морем на грузовые самолеты и дирижабли, которых отсюда отправлялось больше, чем пассажирских лайнеров...
   Семнадцатого августа - был день Константинополя, он так и назывался - день Константинополя, потому что именно в этот день русские морские пехотинцы подняли русский флаг над Долмабахче, султанским дворцом на берегу моря, высадившись ночью со штурмовых лодок. Кто-то этот праздник праздновал, кто-то нет, годов до тридцатых, до окончательного замирения в этот день обычно начинались поджоги и погромы. Сейчас - это был просто праздник с театрализованным представлением, Константинополь, как и большая часть побережья, обрусела, и турки в смысле интегрированности в русскую жизнь напоминали тех же татар. Сегодня же, шестнадцатого августа была пятница - в Константинополе по традиции это был выходной день. Выходным обещало быть и воскресение - перенесли с семнадцатого - потому в аэропортах, на дорогах было не протолкнуться. Три дня отдыха в августе - кто-то с семьей едет в короткий круиз по мраморному морю, кто-то - садится на дирижабль и на черноморское побережье, ну а кто-то - в самолет, чтобы повидать семью в Санкт-Петербурге, Москве или Казани. Десятки тысяч людей считали время до отправки самолета или дирижабля. Пять человек считали минуты, отделяющие их от встречи с Аллахом.
   В одном из бесчисленного множества вспомогательных помещений аэропорта, которое находилось на ремонте, и поэтому было пустым - сидели пять человек. Это были молодые люди, с курчавыми темными волосами и черными глазами, самому старшему из них было двадцать восемь, а самому младшему - восемнадцать. Они стояли на коленях и их лица были обращены к кибле**, отметке, сделанной мелом на стене. Они творили молитву Аллаху, искренне ища его милости и бакакята***.
   Бисми Лляхи, таваккяльту Єаля Лляхи, ва ля хауля ва ля куввата илля би-Лляху. Аллахумма, ин-ни аЄузу би-кя ан адилля ау удалля, ау азилля, ау узалля, ау азлима, ау узляма, ау аджхаля, ау йуджхаля Єаляййа. Аллахумма, ин-ни аЄузу би-кя ан адилля ау удалля, ау азилля, ау узалля, ау азлима, ау узляма, ау аджхаля, ау йуджхаля Єаляййа....****
   Все они родились и выросли в Российской Империи и были полноправными подданными Его Величества, все они ходили не в медресе, а в светскую школу, все они получили должное образование, трое из пяти работали, еще двое учились. Ни один из них не подвергался насилию со стороны государственных структур, а отец одного из них - даже был главным инженером на нефтеприисках, и мог себе позволить виллу на берегу Мраморного моря. И, тем не менее - все пятеро были фанатиками, готовыми отдать, не раздумывая свои жизни во имя торжества Халифата, принять шахаду и попасть в рай.
   Это было новое поколение джихадистов. Эти - не помнили, что когда-то была независимая Османская Империя. Эти - не подвергались никакому насилию и не вставали на джихад из потребности свершить кровную месть по отношению к русскому государству или к отдельным подданным. Эти - не были нищими и не вставали на джихад из-за нищеты. Просто - они верили в то, что делают и считали, что поступают правильно...
   Когда они сотворили положенное ду'а - заговорил Ахмед. Он был самым старшим из них - двадцать восемь лет, и он был работником аэропорта. Благодаря ему, и еще одному человеку, удалось пройти в закрытую зону и всем остальным. Ахмед был самым старшим из них, самым опытным - и каждого из оставшихся четверых он лично привел в исламский комитет.
   - Братья мои... - сказал Ахмед - сердце мое переполняется от любви к вам, и ко всем моджахедам, что сейчас делают джихад против неверных. Время неверия, время покорности, время ширка и поклонения тагуту завершилось. Пришло время действовать. Мы все грешны, Аллах тяжело карает нас за наши грехи и грехи наших отцов. Наша земля, где мы когда-то были полноправными хозяевами - находится под пятой кяффиров, а мы все - для них рабы. Когда-то давно, полумесяц властвовал от южных морей и до большого северного океана - теперь на нас плюют. Все это - расплата, за асабию, за грех ширка, за трусость. Когда-то вся земля русистов была нашей - сейчас им принадлежит наша земля.
   Но время сокрытия закончилось! Каждый из нас должен внести свой вклад, каждый из нас должен пролить свою кровь за совершенство таухида во всем мире, каждый абд'Аллах***** должен принести и положить свою душу перед Господом миров, доказывая серьезность своей веры. Нас мало, но от нашей решимости умереть во имя Аллаха содрогнутся сердца миллионов, то, что мы сделаем - будет лучшим из ибадатов******, как лучшим из ибадатов, самым угодным из всех является газават.******** Я верю в вас, браться мои, в вашу силу и в вашу решительность и верю в то, что рано или поздно - я встречусь с вами в раю, где мы будем вместе с братьями, которых мы не знали, и которые, так же как и мы вышли и погибли на пути джихада. Аллаху Акбар!
   - Аллаху Акбар!!!
  
   Примерно через полчаса - небольшой тягач подкатил к борту 1-1-4 "Константинополь - Санкт Петербург" несколько больших контейнеров. В таких контейнерах, которые специально и формой и размерами подходили под фюзеляж самолета - на борт доставили вещи пассажиров, питание, почту, и некоторые другие грузы, владельцы которых оказались достаточно состоятельными, чтобы раскошелиться на перевозку их именно таким образом. Водитель тягача отцепил поезд с контейнерами и покатил по своим делам - а через несколько минут подоспевший погрузчик и несколько уставших рабочих аэропорта - перегрузили в контейнеры в готовящийся к отлету самолет. Контейнеры были запломбированы.
  
   - Алия! Алия!
   Алия, одетая в форму "Северо-западных линий" восхитительная брюнетка, немного не дотягивающая ростом до модельного стандарта, всего сто семьдесят, но компенсирующая это безупречной фигурой 92-59-92 - обернулась на зов.
   - Да, Владимир Дмитриевич...
   Пожилой, в насыщенно-синей летчицкой форме первый пилот, Владимир Дмитрухин недовольно смотрел на Алию.
   - Что с тобой сегодня?
   - Нет... ничего.
   - Трап уже убрали. Закрывайте, давайте быстрее, у нас окно десять минут.
   - Да, Владимир Дмитриевич, сейчас
   Окинув в последний раз взглядом сверкающее стеклом и полированной сталью здание авиавокзала, Алия потянула за ручку - и толстенная дверь с легким шипением встала на место. Она повернула ручку, загерметизировав салон и законтрила ее, потом посмотрела на панель индикаторов. Индикатор помигал, затем загорелся зеленым - герметичность обеспечена.
   Можно лететь.
   Алия вышла в салон огромного, пассажирского двухпалубного экспресса, они летали между двумя столицами Империи каждые три часа, перевозя за раз четыреста десять пассажиров в трех классах: высшем, бизнес-классе и туристическом классе. Экономического класса - на этом маршруте не было вовсе, экономическим летали другими самолетами, другими авиакомпаниями.
   Самолет был настолько большим и современным, что когда он был на земле - не было понятно, они уже начали выруливать или все-таки стоят на месте - но по едва уловимым признакам она поняла, что самолет уже сдвинулся с места, они выруливали на взлетную.
   По рядам шли стюардессы, расспрашивали пассажиров, все ли в порядке, помогали пристегнуться, профессионально улыбались всем и каждому. Алия была старшей стюардессой, ей уже не нужно было этого делать. Одному Аллаху ведомо, сколько она шла к своей цели, и сколько ей пришлось вынести ради этого.
   Лестница для стюардесс, которая вела с первого этажа самолета на второй, была по центру салона, там же располагалась самая настоящая кухня и салон отдыха для стюардесс - на этом самолете места было навалом, не то, что на старых моделях. Алия направилась туда, чтобы в последний раз вознести...
   - Извините, сударыня...
   Алия сбилась со своих мыслей, посмотрела на того, кто обратился к ней. Ну конечно... высший класс, как же иначе. Те, кто переплачивает за билеты впятеро, считают, что купили всех и вся и ее в том числе. Но тут...
   Светловолосый мужчина, где-то между тридцатью и сорока - Алия отметила почти незаметные шрамы у бровей, чуть сплющенный нос, видимо, занимался каким-то видом рукопашного боя - доброжелательно и с интересом смотрел на нее из того роскошного кожаного чудовища, которое в высшем классе называлось креслом.
   Мальчишеская улыбка. Пряжка ремня в руке.
   - Не поможете?
   Знакомая картина... с этого начинается
   - Да, конечно...
   Алия наклонилась над креслом, застегнула ремень. Отметила, что в отличие от других приставал и донжуанов, которых в высшем классе всегда полно - от этого ничем не пахнет. Мужчины его типа предпочитают навязчивые, тяжелые, восточные ароматы - а от этого не пахло ничем, ни потом, ни чем-либо иным.
   - Благодарю, сударыня...
   Мужчина не стал звать ее "Алия", хотя это имя было написано на табличке с именем, приколотой к форменному жакету слева. Но его взгляд был вполне даже красноречив. Равно как и визитка, которую он небрежным, но точным жестом засунул в кармашек ее жакета.
   - Сударыня, был бы очень рад увидеть вас в Санкт-Петербурге. Ваша улыбка лишила меня жизненного покоя раз и навсегда...
   Алия внутренне содрогнулась от омерзения, но по-прежнему продолжала улыбаться.
   - Я подумаю...
  
   За занавеской, отделяющей салон высшего класса от салона для обслуживающего персонала, собрались уже почти все, самолет обслуживали двадцать две стюардессы, четырнадцать из них ублажали пассажиров салонов высшего и первого класса. Алия пристегнулась рядом с Тамарой, разведенной, яркой грузинкой лет тридцати. Та по-дружески подтолкнула ее плечом
   - Красавчик...
   - Ты о чем?
   - О твоем блондинчике
   Конечно же... через прозрачную занавеску было все видно, в другой раз Алия бы поддержала тему, пусть ей было бы и неприятно... но не сейчас.
   - Перестань нести чушь.
   Тамара хищно усмехнулась
   - Марин, а Марин! Посадочный бюллетень у тебя? Ну-ка дай...
   - Прекрати...
   - Не обращая внимания, Тамара вчитывалась в схему рассадки пассажиров высшего класса
   - Та-а-ак... высший класс, место...
   - Ну, прекрати... - почти со слезами попросила Алия
   - Место Три Б. Заказано и оплачено с корпоративной скидкой, Нефтяное общество Тер-Акопова, представительство в Константинополе. А что, подруга, неплохо... Я бы и сама, но если уж такое дело...
   За спиной кто-то понимающе хихикнул.
   Алие было мерзко... так мерзко, будто она вляпалась в дерьмо, не просто наступила - а упала в него, вывалялась с нем с головы до ног. Она пошла на это потому, что так нужно было для уммы - но все равно было мерзко, отвратительно, постыдно. Как они могут?! В авиакомпании на должности стюардесс подбирали как на конкурс красоты, помимо внешних данных требовались еще и не слишком твердые моральные устои... об этом никто не говорил вслух, но это было. Нельзя сказать, что кого-то заставляли... та же Тамара. Соблазнили, бросили, оставили с ребенком, а тут... высший класс, главноуправляющие, помощники управляющих, попадаются чиновники от четвертого класса и выше, потому что, только начиная с четвертого класса можно летать высшим классом за казенный счет. Можно удачно выскочить замуж, или немного подзаработать, подцепить богатенького прожигателя жизни, поработать гидессой по Санкт-Петербургу, переводчицей... или как там еще это можно назвать. А можно и просто - перемигнулись, пошли в туалет, которых в высшем классе аж целых четыре, и...
   Только все это так мерзко...
   Как же они так могут? Разве этого хочет Аллах? Разве так себя должна вести женщина? Распутничать, оголять ноги, руки, отдаваться то одному мужчине, то другому.
   Русские говорят, что дали женщинам свободу - но разве нужна такая свобода? Русские говорят, что избавили женщин от притеснения - но разве в исламе есть место притеснению женщины? Разве не сказано: Наиболее совершенной верой обладает тот из верующих, кто отличается наилучшим нравом, а лучшими из вас являются те, кто лучше всех относится к своим жёнам. ********
   Но ничего... Скоро все изменится.
  
   Когда самолет занял положенный коридор в девять тысяч метров, когда под крыльями Юнкерса было уже не верное море - а казачий юг России - Алия спустилась вниз, на третий уровень, там, где находится почта и вещи пассажиров и все, что нужно для рейса. Взяла кусачки, скусила пломбу с одного из контейнеров...
   - Слава Аллаху... Мы тут чуть не околели от холода... - сказал один их молодых муджахеддинов, выбираясь из контейнера. Губы у него были синими.
   - Перестань стонать, Али. И веди себя, как подобает мужчине и воину - второй моджахед, самый старший из всех передернул затвор автомата Калашникова - кто в салонах?
   - Никого. Сопровождения нет.
   - Ты уверена, сестра?
   - Уверена ...
   - В кабине?
   - Я провожу. Надо, чтобы пошел кто-то один.
   - Я пойду.
   - Ну, тогда... во славу Аллаха...
   Один из моджахедов размахнулся - и ударил Алию по лицу...
   Воздушных маршалов, сотрудников службы безопасности авиакомпании, сопровождающих самолет - в салоне не было. В Российской Империи никто и никогда не угонял самолеты. Взрывать - взрывали, не раз и не два. Но угонять - не угоняли никогда. Потому, что предъявлять властям какие-то требования, угрожая убить заложников - было бесполезно, заканчивалось это всегда одинаково, разным было только количество погибших.
  
   - Что вы здесь... делаете...
   Человек - имеется в виду неподготовленный человек - сталкиваясь со смертельной опасностью, погибает обычно из-за того, что принимает неправильные решения. А неправильные решения он принимает из-за того, что перед тем, как принять решение люди обычно обдумывают ситуацию - а тут их надо принимать мгновенно. Только профессионал, натренированный на уровне инстинктов, в подобной ситуации делает то, что нужно, потому что он не думает, реакция на все возможные ситуации им давно отработана и сто раз проиграна на тренировках.
   Тамара, спускаясь вниз, на третий уровень, чтобы взять еще шампанского, наткнулась на молодого человека, небритого, с короткой, крысиной бородкой и плещущимся в глазах фанатичным безумием. За ним на второй уровень поднимался еще один - и когда Тамаре в живот ткнулось что-то твердое - она инстинктивно схватилась за это руками.
   Автомат бабахнул короткой очередью - и стюардессу отбросило на ступеньки. Террористы бросились по лестнице во второй салон, первый, кто выскочил- дал автоматную очередь в потолок, что-то заискрило.
   - Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Не вставать! Не вставать! Сидеть! Сидеть! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!
   Во втором ряду встал пожилой, лет под семьдесят человек.
   - Как вы смеете...
   Бабах!
   Старика отбросило пулями на сидение, пассажиры закричали в голос
   - Молчать! Молчать, молчать, убью! - бесновавшийся террорист дал очередь в женщину, вышедшую из туалета в проход, просто потому что испугался - убью! Сидеть, убью!
  
   - Дима, что там у нас...
   Дверь из салона в кабину самолета не запирали, просто потому, что стюардесса принесет кофе, поесть, обе руки будут заняты подносом...
   - Короткое замыкание на втором уровне! - резко сказал второй пилот, смотря на загоревшуюся красным контрольную лампу
   - Иди, посмотри...
   Дверь открылась с пинка, террорист с порога выстрелил из пистолета во второго пилота, вышедшего из кресла - и его отбросило назад. Взвыли турбины, самолет дернулся так, что террорист едва не полетел с ног.
   - Ты что... - первый пилот выровнял самолет, не попустил его срыва только за счет своего опыта - ты что делаешь, дурак?!
   - Молчать! Во имя Аллаха молчать, убью! Убью!
   - Дурак, кто самолет поведет? Кто самолет поведет?!
   - Я поведу! Я поведу, с именем Аллаха! Молчи и держи курс! Молчи!
  
   Алия выходила последней - ее ударили по лицу, под глазом наливался синяк - это чтобы все поверили, что она тоже - жертва террористов, а не член исламской террористической ячейки. Поднимаясь по лестнице, она взглянула в глаза Тамаре, которая была еще жива.
   - Проститутка, тебя наказал сам Аллах! - Алия пнула умирающую Тамару ногой. Потом пошла дальше...
  
   Человека со светлыми волосами звали Грегор Гольц - хотя билет у него был на имя чиновника десятого класса Григория Олсуфьева - и он был опасен. Он был опасен не меньше, чем алабай, среднеазиатская овчарка, разрывающая волков, чем некоторые виды сибирских собак, останавливающих лосей и медведей, он был опаснее всех четверых террористов вместе взятых. Сорок один год от роду, справлял службу сначала в войсках особого назначения, затем - в дворцовой полиции. После достижения срока выслуги - а он ее выслужил в тридцать один год - он ушел в частную сферу, и на данный момент занимал должность управляющего по вопросам безопасности "Нефтяного и Торгового дома Тер-Акопова". У него не было ни ножа, ни пистолета, ни автомата, ни снайперской винтовки - но сдаваться этот человек не собирался. Положив руки на затылок, как и все - он хладнокровно просчитывал варианты.
   То, что кончится плохо - это, несомненно. Лететь им некуда, они над Россией, это не трансатлантический лайнер, он предназначен для того, что бы перевозить максимальное количество пассажиров за минимальную цену внутри страны. Стоит им где-то приземлиться для дозаправки, выдвинуть требования - и взлететь им уже не дадут, начнется штурм. Все они понимают, что им - конец, за террористический акт наказание может быть только одно - смерть. Империя не договаривается с террористами, тем более в таких обстоятельствах - на Востоке мятеж, в Висленском крае - мятеж... собственно, он как раз и выкроил день, чтобы слетать в Санкт-Петербург, найти старых друзей и кое о чем тет-а-тет переговорить. В составе жандармерии существуют группы "Волк" с территориальными отделами по стране, в Санкт-Петербурге их встретит отряд А - спецподразделение, подчиняющееся СЕИВК и занимающееся борьбой с терроризмом. Несмотря на то, что у этих - огнестрельное оружие - шансов при штурме у них никаких, максимум, что они успеют сделать - это пристрелят нескольких бедолаг, прежде чем сами отправятся к Аллаху... или куда там. Четверо - слишком мало, чтобы надежно контролировать огромный двухпалубный лайнер, даже если с автоматами. Тогда какого черта им надо?
   Неужели...
   Услужливая память подсказала - да, вполне возможно...
   Тогда, десятого сентября прошлого года, последний самолет, который упал в Виргинии, САСШ - по подозрениям, мог направляться к атомной электростанции. Неизвестно, что там произошло, то ли самолет сбили, то ли сами террористы не справились с управлением, то ли граждане попытались захватить управление ... да и неважно это. Если бы самолет упал на атомную станцию - беженцами бы стали миллионы, погибшими - десятки тысяч.
   Атомная электростанция под Санкт-Петербургом - восемь атомных энергоблоков, четыре тысячника, два полуторатысячника, два двухтысячника, не только питает энергией север, но и экспортирует ее в Пруссию. Город Сосновый Бор, рядом столица Империи и Красное село. А ведь если они будут заходить на посадку на...
   Грегор Гольц исподлобья посмотрел на террориста с автоматом Калашникова, медленно идущего по рядам. Он был к нему спиной, до него было метров десять. Сейчас?
   Нет, не сейчас... Надо подождать. Пусть они понервничают, пусть они устанут и потеряют бдительность, пусть они расслабятся, стоя уже на пороге рая. Вот тогда...
  
   В кабине, Владимир Дмитриевич незаметно для террориста нажал одну из кнопок. Она сообщала о том, что на борту чрезвычайная ситуация на землю во все ближайшие центры управления воздушным движением. Помимо этого - на земле теперь могли знать, что творится в кабине, потому что все разговоры в кабине пилотов теперь записывались и отправлялись на землю в режиме реального времени.
   - Зачем ты это делаешь?! - летчик с трудом сдерживался, труп второго пилота, совсем молодого парня, лежал в проходе - тебя же убьют.
   - Я приму шахаду - сказал молодой террорист - и попаду в рай. А ты в рай не попадешь. У Аллаха для русских свиней нет рая...
  
   - Мне надо отлить.
   Террорист - молодой, с неаккуратной, козлиной бородкой - остановился, уставился на сидящего в первом классе чиновника.
   - Что ты сказал?
   - Мне надо отлить... пожалуйста... мне надо в туалет.
   Террорист захохотал, ткнул кяффира стволом автомата
   - Ссы в штаны, грязная свинья! Вы все грязные свиньи, все!
   - Как вы можете!?
   Террорист рассвирепел, ударил чиновника стволом автомата по лицу - раз, затем еще раз. В глазах его плескалось опасное, сумасшедшее пламя ненависти.
   - Ссы в штаны кяффир, ну! Ты, сын шакала. Ба-бах!!!
   Последние слова террорист выкрикнул, чиновник вздрогнул - и на его светло-серых брюках начало расплываться темное пятно.
   - А-ха-ха... Свиньи! Вы все грязные свиньи, свиноеды! Среди вас нет ни одного воина, ни одного мужчины!
   - Али!
   Молодой террорист с автоматом и крысиной бородкой обернулся на зов. Брат Джавад махнул рукой. Али подошел.
   - Что ты делаешь?
   - А... тут один кяффир... они все трусы, он обоссался. Все в порядке, брат.
   - Не кричи. И не сквернословь. Воистину, Аллах спросит с нас, и даже наша шахада не искупит все грехи, разве ты хочешь предстать перед Ним со скверными словами на устах и нечистыми помыслами?
   Али испугался. Все-таки он был очень молод.
   - Аманту би-Лляхи ва русули-хи.********* Да простит меня Всепрощающий.
   - Аллах, да простит всех нас. Будь осторожен.
   Было просто омерзительно - чувствовать горячую, мокрую ткань, вдыхать омерзительную вонь, чувствовать нечистоту и унижение. Но это было нужно. Теперь он для него - всего лишь обоссавшийся от страха кяффир.
   И пусть думает так.
  
   - Рахья! Рахья! Во имя Аллаха, посмотри!
   Рахья, которому было всего двадцать три года - подбежал к иллюминатору. Здесь, в первом классе, расстояния между сидения были такие, что можно было спокойно ходить по салону и подходить к любому иллюминатору.
   В нескольких сотнях метров от самолета, держащего курс на северо-запад, висел остроносый, двухкилевой истребитель-перехватчик Гаккеля. Он был похож силуэтом на разъяренную кобру, его серый с хаотическими черными и голубыми пятнами окрас сливался с небом. Истребитель замер выше правого крыла Юнкерса, будто подвешенный к нему невидимыми нитями. Под крыльями висели ракеты...
   - Они боятся нас... - сказал Рахья, стараясь унять, загнать как можно глубже в душу недостойный моджахеда страх, страх перед государственной машиной, перед Его Величеством и перед всеми его подданными, которым они четверо бросили открытый вызов - да... они боятся нас. Аллаху Акбар!
   - Аллаху Акбар! - закричал Али, как будто пилот истребителя мог услышать его.
  
   Человек по имени Грегор Гольц в последний раз взглянул на часы. Пора... до Санкт-Петербурга - тридцать минут, не больше. Ему понадобится десять... потом он перехватит управление... только бы эти ублюдки оставили в живых хоть одного пилота. У него была лицензия пилота легкомоторного самолета, но легкий Аист это одно - а двухпалубный Юнкерс - это совсем другое.
   Штаны отвратительно намокли в паху, его сосед - и в самом деле какой-то чиновник - старался смотреть в другую сторону. И то лучше... - пусть не дергается.
   Пальцы правой руки коснулись массивных часов в стальном корпусе, поползли вправо, нащупали чуть заметный выступ и зацепили его ногтем. Потащили на себя. Крышка часов начала смешаться, превращаясь в нечто наподобие сюрикэна, только необычного вида. Круглая пластина диаметром семь сантиметров с квадратным отверстием внутри, край заточен как бритва, несмотря на маленькие размеры - очень тяжелое. Назарэм, японское метательное оружие ниндзя, в отличие от сюрикена его намного проще прятать.
  
   - Я хочу, чтобы эвакуация этого терминала была завершена через десять минут! Какого черта копаетесь?!
   Полковник Павел Расторгуев, командир дежурной смены спецотряда А раздраженно смотрел на потеющего, слишком толстого для службы генерала МВД, стоящего перед ним навытяжку. Неофициально, звания чинов, приписанных к Собственной, Его Императорского Величества Канцелярии, считались на три звания выше, чем звания по любому другому ведомству, поэтому полковничье звание Расторгуева приравнивалось сейчас к званию тайного советника по гражданскому ведомству, генерал-лейтенанта по военному, вице-адмирала по флотскому и егермейстра Его Императорского Величества по придворному. Полковник Расторгуев недавно вернулся с шестимесячной стажировки в Форт Брэгге, где подружился с "Маленьким Биллом" - так близкие звали бригадного генерала, командовавшего спецотрядом Дельта. Маленький Билл сейчас по-доброму бы позавидовал тому, как его русский друг отчитывает старшего по званию генерала, начальника полицейского ведомства.
   Кстати, было бы лучше, если бы этим делом занимался Маленький Билл и его Дельта.. последний раз реальный штурм самолета у них был... он тогда еще не служил. Это в Северной Америке постоянно пытаются угнать самолет в Латинскую Америку, а то и в Африку, в России терроризм иного рода, самолеты здесь не угоняют. Но делать нечего - это их задача, им ее и решать...
   - Но вещи...
   - Какого черта? Гоните всех, вещи пусть оставят здесь, не создавайте давку!
   - И-й-есть! - генерал, вспомнив молодость в чинах подпоручика, ринулся накручивать хвоста своим подчиненным.
   Полковник Расторгуев подошел к стеклянной стене нового, четвертого терминала аэропорта, достал небольшой бинокль. Вдалеке, у самой кромки ВПП параллельно ей на высоте примерно метров пять над землей, шел тяжелый вертолет Сикорского с откинутой хвостовой аппарелью, из него, через равные промежутки времени прыгали люди со снайперскими винтовками, залегали на поле, занимая свое место в цепи. Люди со снайперскими винтовками занимали позиции на обеих диспетчерских башнях, на крышах ангаров, снайперов было так много, что на каждого террориста приходилось не меньше, чем по десять снайперских винтовок. Полковник не увидел этого - но он знал, что вон за теми двумя ангарами стоят три грузовика, на каждом из которых вместо обычного кузова укреплены широкие стальные штурмовые трапы. Люди в черных, огнеупорных костюмах и в титановых шлемах в последний раз проверяют свое оружие, занимают свои позиции - как только самолет приземлится, все эти машины выйдут на исходные, и люди на них будут ждать столько, сколько потребуется - минуту, час, день. А вон там, у трех желтых, четырехосных пожарных машин - суетятся люди в блестящих огнеупорных пожарных комбинезонах, и половина из них - отнюдь не пожарные. А у терминала, вон там - должны стоять несколько карет скорой помощи, и в трех из них - сидят совсем не врачи, пусть и в белых халатах. А...
   Интересно - кто же все-таки это такие? И на что они рассчитывают?
  
   Али шагал по проходу, между испуганными, жалкими свиньями, безбожниками и многобожниками, твердо помня о том, что войско муслимов всегда одерживает победу, потому что так сказал Пророк, а его устами так сказал Аллах. Он даже и не понял - когда умер.
   Грегор Гольц хладнокровно пропустил Али рядом с собой и мгновенно, бесшумно встал из кресла. Правой рукой он зафиксировал автомат, левой - обхватил молодого террориста за шею и резко рванул на себя и влево. Шея с едва слышным хрустом сломалась.
   Чисто. И без крови.
   Опустив обмякшего террориста на пол, Гольц пошел вперед, подхватив автомат. К счастью - был четверг, самолет был полон и террористы не заставили всех особо важных персон переместиться из салона высшего класса в первый или даже эконом, если бы заставили - было бы намного сложнее. Пройдя между креслами, он вышел в соседний проход, зажав в пальцах правой руки заточенный назарэм. Террористы допустили еще одну ошибку - им надо было ходить бессистемно, переходить из ряда в ряд - а они ходили как часовые, один в салон высшего класса, другой - в салоне первого. Между первым и высшим классом была помещения для стюардесс, он проскользнул через них, дальше было что-то вроде тамбура. Автомат был в левой руке, подстраховка, можно было выстрелить навскидку, зажав приклад локтем - но лучше было не стрелять, черт его знает - сколько там еще этих, не может быть, чтобы не было еще двоих, а то и больше. Нужно все сделать тихо. Откинув стволом плотную штору, которая преграждала выход в салон первого класса, он увидел второго террориста, тоже с автоматом, он стоял к нему лицом и был очень удивлен. Понять, что происходит, террорист не успел - заточенный как бритва назарет пролетел метров десять и выбил правый глаз, террорист взревел от дикой боли, инстинктивно схватившись за то, что осталось от глаза. Гольц бросился вперед, прежде чем террорист сориентировался, он повалил его на пол, а потом убил, ударив стволом автомата в горло...
   Кто-то истошно завизжал
   - Молчать! Молчать!
   Второй автомат - оружие ни в коем случае нельзя оставлять без присмотра - назад его, за спину, на всякий случай. Теперь быстро вниз... вниз ведут две лестницы, в носу и посередине самолета, первая считается для пассажиров, вторая - для обслуживающего персонала. Он сшиб с ног одну из женщин - стюардесс, выскочившую на крик из своего маленького салона, ссыпался вниз по лестнице - и накоротке столкнулся с третьим террористом, он бежал к лестнице, видимо услышал, что наверху что-то неладное. Их автоматы смотрели друг на друга - но уровень подготовки был, конечно, разный. Дворовая шавка - пусть не раз битая, озлобленная на весь мир - и натасканный на кровавую добычу волкодав. Гольц успел упасть, грамотно упасть, на спину - и лежа дважды выстрелить в террориста. Автоматная пуля в салоне летящего на высоте самолета смертельно опасна, разгерметизация не щадит никого - но если стрелять снизу вверх, пуле нужно будет преодолеть еще и прочный пол между первым и вторыми уровнями, точнее даже потолок второго уровня и пол первого и еще техническое пространство между ними с различными проводами. Террорист рухнул замертво, под себя, Гольц уже бегом бросился в хвост самолета. Он не знал, сколько еще на борту террористов - и ему надо было обыскать туристический класс, чтобы не получить пулю в спину. Он ворвался в туристический класс подобно торнадо
   Никого!
   Назад, назад. Быстрее.
   По пути ему попалась стюардесса, та самая... с синяком, как пьяная... жаль девчонку... накрылся, можно сказать, плэнер.********** Рявкнув "не вставать!" он двинулся дальше.
   Пилотская кабина в этой модели Юнкерсов находится как бы между первым и вторым уровнями, снизу и сверху на нее ведут лестницы и перед собственно кабиной - есть что-то типа холла, примерно два метра на пять. Держа автомат на изготовку, Гольц одним прыжком проскочил лестницу и...
   - Я его убью! Это пилот, я его убью!
   Дверь кабины открыта настежь, буквально в метре от него - первый пилот, за ним - террорист.
   - Бисми Ллахи!!! ***********
   Прежде чем ошеломленный террорист сумел осознать сказанное - грохнул автоматный выстрел, и на белую панель облицовки брызнуло красным. Первый пилот и террорист повалились одновременно.
   Только идиот ведет в таком случае переговоры. Или тот, кому надо увольняться и идти работать сторожем. С террористами бессмысленно о чем-либо разговаривать, и не только бессмысленно - но и вредно. А Бисми Ллахи... не раз и не два бойцам спецназа удавалось застать террористов врасплох вот таким вот простым способом и выиграть именно ту секунду, которая решает исход схватки. Военная хитрость, не более.
   Террорист был мертв, он был уверен в этом, потому что видел его мозги, стрекающие по перегородке. Перескочив через загромоздившего проход пилота, Гольц сунулся в кабину - но все что он там увидел - это еще один труп.
   Пилот, шевелясь на полу, как раздавленная гусеница, пытался подняться. Самолет, судя по тому, что он еще не пикировал - был на автопилоте, но спикировать он мог в любой момент.
   - Вставайте!
   Пилот был мертвенно бледен... между сорока и пятьюдесятью... конечно, испытание не из приятных. Черт бы все побрал...
   Гольц рывком поднял пилота с пола, хлестнул его по лицу - раз, другой...
   - Что... что вы себе позволяете?!
   - Достаточно?
   Пилот потер горящую щеку
   - Да... кажется...
   Внезапно он перегнулся пополам, и его вырвало, прямо на ноги, на брюки. Гольц молча протянул платок.
   - Вы сможете посадить самолет?
   - Не уверен...
   Черт...
   - Я проверю, что в салонах, потом приду и помогу вам. Мы сделаем это вместе, и все будет нормально. Их больше нет.
   - Больше нет... - тупо повторил пилот
   Только бы не скатился в шок. Тогда - точно... земли нажремся.
   - Идите на свое место! Быстро!
   Они оба прошли в кабину, первый пилот не сел - а рухнул в свое кресло, не пристегнувшись. Хорошо, что он включил автопилот, иначе бы...
   Соседнее кресло было занято, Гольц решил, что труп в кабине - не лучшее соседство для пилота, сажающего переполненный лайнер.
   - Я сейчас вернусь. Это он его убил?
   - Да... Митька...
   - Они мертвы. Все мертвы. Они мертвы, а мы - живы. Пока - живы. Я сейчас приду.
   Вытащив убитого пилота из кресла, Гольц повернул голову, чтобы посмотреть, куда поставить ногу, и...
   Алия стояла в дверях пилотской кабины. Плотно сжатые губы, дикая ненависть в глазах - и две осколочные гранаты в вытянутых, подрагивающих руках.
   У Гольца обе руки были заняты. Автомат был на груди, к груди его прижимало тело пилота. Они стояли и смотрели друг другу в глаза...
   - Ла Иллахи Илла Ллаху************
   Первый пилот обернулся, недоуменно посмотрел на старшую стюардессу
   - Алия, ты...
   Поняв, что происходит, понимая и то, что, скорее всего не успеет - Гольц сильным рывком попытался толкнуть тело мертвого пилота на обезумевшую стюардессу и прыгнуть самому, чтобы сбить ее с ног, или хотя бы накрыть гранаты собой. Но лимит везения, отпущенный ему на сегодня, был безнадежно исчерпан.
   Он не успел...
  
   Во имя Аллаха!
  
   * С полным правом. История римских цезарей не обрывается на, собственно Риме, и претензии германских варваров на наследство Рима мало обоснованы. Рим уже в виде Византии просуществовал гораздо дольше, чем изначальный Рим и после взятия Константинополя титул "Цезарь Рима" получил султан и активно использовал его при обосновании своих прав на европейские земли. После взятия Константинополя, титул Римского Цезаря стал носить русский Император - а это был очень опасный титул, потому что в свое время многие знатные дворы Европы принесли вассальную присягу римскому Цезарю
   ** Кибла - отметка, указывающая направление на Мекку
   *** Благословения
   **** С именем Аллаха, я уповаю на Аллаха, нет мощи и силы ни у кого, кроме Аллаха. О Аллах, поистине, я прибегаю к Тебе от того, чтобы сбиться с пути или быть сбитым с него, от того, чтобы допустить ошибку самому, и от того, чтобы меня заставили ошибиться, от того, чтобы поступать несправедливо, и от того, чтобы со мной поступали несправедливо, от того, чтобы быть невежественным, и от того, чтобы меня держали в невежестве. Читается при выходе из дома, так же можно прочитать при начале какого-либо дела.
   ***** Раб Аллаха
   ****** аль ибадат - поклонение. Всеобъемлющее понятие, означающее жизнь по шариату, совершение должного и воздержание от запрещенного
   ******* газават - джихад меча, в данном случае подразумевается вооруженный мятеж, бандитизм и терроризм. Нигде, кроме как в ваххабитских книжках не написано, что лучшим из ибадатов является газават
   ******** Сахих ибн Хаббан, ч. 9, стр. 483, N 4176
   ********* Уверовал я в Аллаха и в посланников Его
   ********** от фр. en plein air -- "на открытом воздухе". В данном контексте - уик-энд на открытом воздухе с прекрасной дамой, в кругах оных это так называлось.
   *********** Бисми Ллахи - во имя Аллаха
   ************ Ля иляхи илля Ллаху, инна ли-ль-маути ля-сакяратин. Нет Бога кроме Аллаха, воистину смерти предшествуют беды. Заупокойная молитва
  
   18 августа 2002 года
   Западная Сибирь
  
   Вертолет появился тогда, когда я уже перестал надеяться. Когда я начал сходить с ума в этом медвежьем углу, окруженном тайгой, куда нет даже дороги. Когда появилась мысль добраться до экипажа очередного вертолета, завозящего сюда припасы и ...
   И будь что будет.
   Вертолет я узнал сразу - Сикорский-89 "Салон", антрацитно-черный, с золотистым двуглавым орлом на фюзеляже. Понятно, кого он должен был возить - но я не хотел заранее знать, кого он привез. Задернув штору, я начал готовиться...
   Это был Цесаревич. Мой старый друг по детским играм, с которым мы вместе отдыхали летом, кадрили первых дам и дрались с хулиганами. Но я едва узнал его.
   - Ты мне нужен... - то было первое, что он сказал мне, когда переступил порог моих комфортабельных апартаментов.
   - Что произошло? - не обращая внимания на сказанное, спросил я
   - Посуда есть? - вопросом на вопрос ответил Цесаревич
   Я открыл шкафчик, достал два пластиковых стакана
   - Извини, только такая. Фарфора тоже нет.
   Николай достал из внутреннего кармана своего старого, еще времен десанта кителя плоский шкалик Смирновской, разбулькал ее по стаканам. Один молча протянул мне.
   Выпили - не чокаясь, я уже понял, что чокаться не стоит, что пьем за погибших. Осталось понять - за кого.
   - Что? - спросил я
   - Отца больше нет - глухим, надтреснутым голосом ответил Николай, теперь уже Николай Третий, Самодержец Российский.
   Ну и что тут сказать? А ничего и не надо говорить. Нет для этого слов. И утешения - тоже лишние. Утешения нужны дамам. Не русским офицерам.
   - Как?
   - В Варшаве. Самолет потерпел катастрофу при заходе на посадку. В стране мятеж.
   - Опять?
   - Да.
   Вот это - дела... Поверить сложно.
   - Что на Востоке?
   - Все хуже и хуже. Уже десятки тысяч убитых. Смертники подрываются каждый день. Ситуация выходит из-под контроля. Штанников застрелился.
   - Застрелился или застрелили? - уточнил я
   - Застрелился. Из-за этого мы остались с разведкой, работающей наполовину, причем в самый тяжелый момент. Как думаешь - он был предателем?
   Я подумал
   - Нет. Скорее всего - нет. Его просто переиграли. Заставили играть по чужой партитуре. Это - британцы.
   Цесаревич кивнул, мне показалось, что он меня не слушает
   - Что еще?
   Николай помедлил, но потом все-таки ответил
   - Два самолета. Один взорвался над Москвой. Второй потерпел катастрофу на подлете к атомной электростанции под Петербургом.
   - Дестабилизация - кивнул я, уже ничему не удивляясь - что ты хочешь?
   - Я хочу, чтобы ты возглавил военную разведку. Больше мне доверять некому.
   Я покачал головой.
   - Это будет ошибкой, какую мы в такое время позволить себе не можем. Нарушится преемственность. Половина офицеров ГРУ я уверен, считают меня предателем...
   - Какое мне дело до того кем они тебя считают!? - вспылил Николай, но я поднял руку, прося дослушать до конца
   - Эти люди должны сейчас работать с полной отдачей. В это время мы не может себе позволить громить разведку, меняя весь персонал. Нужно обеспечить преемственность, разбираться будет потом. Пусть разведку возглавит кто-то из товарищей Штанникова, он лучше во всем этом разберется. И не забывай, что я действующий контр-адмирал флота. Для тех, кто работает в ГРУ назначение контр- адмирала флота на должность директора будет воспринято как пощечина. Ты же помнишь, какие драки были между сухопутчиками и морскими, сами и дрались. В комендатурах места не хватало для всех задержанных!
   Николай помедлил, но потом кивнул, признавая мою правоту.
   - Что происходит? Мне сказали, что ты предупреждал о катастрофе.
   - Что происходит... Поздно но все таки. Принц Хусейн не был британским агентом. Он не имел никакого отношения к делишкам своего отца, с его контактами с заговорщиками, с радикальными шиитами, с отрядами Хезбалла, со смертниками. Он был националистом - но с ним можно было иметь дело. Когда мы устранили его - шиитский фактор полностью вышел из-под контроля.
   Николай снова кивнул
   - Почему они убили моего отца?
   - Я так полагаю - все это звенья одной цепи. Все не случайно. Это - британцы, они играют игру и пока выигрывают. Их цель - сплотить всех против нас. Они играли в игру в Персии, чтобы восстановить против нас Североамериканские соединенные штаты. На стол их президенту ложились документы, подтверждающие то, что Персия готовит террористов-смертников, а Российская Империя передала ядерные технологии и курирует изготовление в Персии ядерного оружия, нарушая тем самым договор о нераспространении. Все это подсунули им британцы - потому что они знали о том что это правда, достоверно знали. Польша взорвалась, потому что это выгодно британцам. Война в Европе с перспективой втягивания в нее Австро-Венгрии, возможно Италии и даже Священной Римской империи. Будут новые провокации с целью разжечь поджар - и мы должны быть к этому готовы. Но убийство твоего отца... это что-то новое. Оно имеет какую-то цель, вопрос в том какую цель...
   А и в самом деле - какую? Когда убивают отца...
   Боже...
   - Кажется, я понял. Возможны два варианта дальнейшего развития событий, причем развиваться они могут одновременно. Вариант первый - британцы представят доказательства о том, что Государь убит по твоему приказу... не перебивай! Второй... второй еще страшнее. Им надо было поставить тебя на трон. Знаешь почему?
   - Почему?!
   - Потому что ты нажмешь кнопку.
  
   Несмотря на отличную звукоизоляцию салона вертолета, говорить шепотом все-таки было нельзя - работа двигателей была слышна, это было приглушенное гудение на высокой ноте. Зеленое море тайги плыло в иллюминаторах...
   - Им нужен ты, потому что ты десантник и патриот! Они все просчитали! Психотипы, понимаешь! Твой отец закончил службу командиром экипажа стратегического бомбардировщика, они это знают! Его основные черты характера - это хладнокровие и расчетливость, он флегматик. Ты - не такой! Ты служил в десанте, твой девиз - "Никто кроме нас!". Ты кто угодно - но не флегматик! Поэтому ты нажмешь кнопку!
   - Какого дьявола мне ее нажимать? - Николай так пока и не понял.
   - Потому что другого выхода не будет. Мы же с тобой военные, учились войне - и мы оба знаем, что такое теория гарантированного взаимоуничтожения. У тебя есть ядерное оружие в количестве, достаточном чтобы сотню раз уничтожить все живое на земле - и у меня оно есть. Поэтому любые телодвижения чреваты. Северной Америкой руководит идиот! Возможно - алкоголик и психопат. Основное воздействие будет идти на него, и североамериканские спецслужбы не предпримут контрмер, они не считают британцев врагами.
   - Я так пока ничего и не понял.
   - Сейчас поймешь. Британцы убедили Меллона в том, что у Персии есть ядерное оружие и это - ядерное оружие русских! Они убедили его в том, что мы передали шахиншаху ядерные взрывные устройства, что мы несем за это ответственность. Я думаю, что в Северную Америку уже ввезли ядерные фугасы. Возможно - один, а возможно - и больше! Надо провести ревизию узнать, что именно могло быть у шахиншаха. После того, как эти устройства взорвутся - Северная Америка нанесет по нам ядерный удар! А мы - нанесем удар по ним! Ты нужен потому, что, увидев ситуацию, отдашь приказ о полномасштабном ответном ударе без колебаний.
   - Но кому это надо?
   - Тем, кто уверен в том, что ракеты не полетят в их сторону! Британцам! Они сдают свою бывшую колонию, стравливают нас, чтобы добиться взаимного уничтожения самых своих опасных конкурентов. Они делали это и уже не раз! Они ненавидят североамериканцев также как и нас просто они не говорят об этом.
   - Но почему Меллон должен отдавать приказ об ударе по нам!? Десятого сентября этого не произошло!
   - Десятое сентября произошло не случайно. Меллон окончательно свихнулся, он думает, что он мессия. Он открыто говорит о том, что общается с Богом. Он просто не может не ответить, если подобное произойдет второй раз. НОРАД - система раннего предупреждения о ракетном нападении - имеет ряд ключевых элементов на территории Британии, они имеют доступ к ее базам данных. Если они скажут североамериканцам что на них идет стая русских ракет - Меллон не задумываясь, отдаст приказ об ответном ударе! Тем более, после ядерного теракта. А потом ударим и мы - уже по-настоящему! Останутся только они!
   Цесаревич посидел молча, видимо размышляя над сказанным - потом кивнул в знак согласия.
   - Что ты собираешься делать?
   - Надо остановить процесс в Северной Америке. Британцы не ожидают противодействия там, в этом - их слабое место. Мне придется обратиться к людям, из-за контактов с которыми меня сочли предателем! Мне придется воспользоваться помощью североамериканских спецслужб - иначе никак! Ты веришь мне?
   - Да.
   - Это самое главное! Можно приниматься за работу.
  
   18 августа 2002 года
   Санкт Петербург
   Третий отдел СЕИВК
  
   - Рад вас видеть в добром здравии, сударь...
   И ведь в самом деле рад. Что же это за люди такие, откуда они берутся. Люди ли это?
   - Я тоже рад, господин тайный советник.
   Путилов улыбнулся - тонкой, острой как бритва улыбкой
   - Действительный тайный советник. Звание присвоено позавчера.
   - Вот как? За какие такие заслуги, позвольте полюбопытствовать?
   - За заслуги в деле обеспечения безопасности Государства Российского, я так полагаю. У вас есть другое мнение.
   Интересно - он и в самом деле такой придурок - или просто притворяется?
   - Хороши заслуги. Повторение "десятого сентября" менее чем через год после событий в Северной Америке. Гибель Государя от рук просочившегося в состав охраны фанатика, который там работал несколько лет и никто его не разоблачил.
   Путилов покачал головой
   - Сударь, вы ищете ссоры?
   - Ссоры? Помилуй Бог.
   - И, тем не менее, я требую объяснений. Вами сказано слишком много, князь - и одновременно слишком мало.
   - Мною сказано достаточно. После всего случившегося любой руководитель разведслужбы войдет с прошением на Высочайшее имя об отставке.
   - Не мне вам объяснять, как это произошло. Военная разведка заигралась в игры. Под ее крылом и при прямом руководстве руководителя службы готовились террористы-смертники, незаконно передавались ядерные технологии, готовились никем не санкционированные боевые операции. Вы сами, князь едва не погибли из-за этих игр военных. Штанников застрелился, думаю этого более чем достаточно.
   И в самом деле, не понимает.
   - Господин Путилов. Я намекну - только намекну. Известные вам персоны в Багдаде, а скорее всего и не только в Багдаде ведут деятельность, о которой вы не можете не знать. Более того - вы ее прямо контролируете и направляете. Это - позор для русского офицерства. Все то, что произошло - произошло из-за вашей схватки с военной разведкой, за власть, за влияние, за бюджетные ассигнования. Британская и австро-венгерская разведки прекрасно воспользовались этим, они сидят на трибунах Колизея и хлопают в ладоши, пока мы рвем друг друга на куски как дикие звери. Я не могу осуждать ни вас, ни людей из Багдада, поскольку и сам когда то занимался тем же самым - но отношение высказать могу. Мы с вами - вы, я, они - в дерьме по самые уши, и кровавые пятна на наших мундирах уже не отстирать. Разница между вами и мной - в том, что я понимаю, какое зло творим мы все - а вы это злом не считаете. Разница между нами и генералом Штанниковым - в том что у него хватило духу застрелиться. Теперь давайте работать.
  
   Вышло на бумаге
   Купить можно здесь
   http://www.ozon.ru/context/detail/id/5536818/#tab_person
   скачать можно здесь
   http://www.litres.ru/aleksandr-afanasev/
  


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"