Генерал Алим Шариф не ощущал радости от того, что он был в самом конце пути. Скорее, он ощущал усталость и раздавленность. Радости не было, совершенно. Он все потерял. Всех - подставил. Не было ничего хорошего, что он оставил на этой земле.
- Ты понял, что ты должен сказать? - спросил он своего приемного сына, стоя на втором этаже неприметного здания в Хаятабаде, одном из районов Пешавара.
- Да, но... я не понимаю, отец, почему я должен предавать вас? Почему?!
- Это не предательство. Это разведывательное задание. Ты должен выполнить его, как выполнил до этого десятки других.
- Но отец!
- Я когда-нибудь врал тебе? Когда-нибудь подводил тебя?
- Этого не было.
- Верь мне. Ты должен это сделать.
Его сын, только что получивший звание полковника - порывисто сделал несколько шагов вперед, схватил руку своего приемного отца и поцеловал. Затем - отступив, отдал честь, четко, красиво. Отец - ответил ему тем же.
- Я горжусь тем, что у меня такой сын.
- О, Аллах, мне не нужно другого отца кроме вас!
- Иди. Аллах с тобой.
Тарик повернулся и вышел. Генерал - закрыл дверь, потом подтащил поближе большой железный ящик на ножках и открыл окно. Потом - принялся вытаскивать из сейфа пачки долларов и бросать их в разожженный в ящике огонь. И огонь - благодарно принял щедрые дары, превращая в пепел и прах плоды многолетней работы...
Человек, известный в Пешаваре как Джозеф Ли - прибыл сюда вчера на военно-транспортном самолете, принадлежащем Народно-освободительной армии Китая. Это был один из немногих прибывших сюда на завершающем этапе сосредоточения самолетов: надо было проявлять особую осторожность, чтобы не спугнуть оленя. Перед тем, как лететь в Пакистан - Джозеф Ли переоделся в привычные джинсы и свитер - но ему по должности полагалась форма генерал-лейтенанта Народно-освободительной армии Китая. В предстоящей кампании его и его людям предстояло сыграть очень важную роль: опираясь на разведывательные возможности пакистанских спецслужб он должен был учредить основную резидентуру китайской разведки в Кабуле и вспомогательные - во всех крупных городах страны. Предстояла масса работы - все всяких сомнений американцы попробуют уничтожить всю документацию, он лично, с приданным им отрядом спецназа должен будет этому помешать и по возможности - захватить не только файлы с агентурой, но и живых секретоносителей. С этой целью ему передавался в подчинение отряд северокорейского спецназа в составе восьмидесяти человек - даже он боялся их. После чего, необходимо было быстро принять решения относительно того, кого можно перевербовать - а в отношении кого следует применить "радикальные методы перевоспитания". Перед отправкой сюда, он разговаривал лично с Да Линем, одним из высших функционеров ЦК КПК, ответственным за органы безопасности. Да Линь предостерег от излишнего кровопролития, по крайней мере на начальной стадии операции - нельзя, чтобы у афганского народа создалось впечатление, что на смену одним захватчикам пришли другие захватчики. Потом, как только Народно-освободительная армия Китая выйдет и закрепится на планируемых рубежах, после того как удастся отразить атаки американцев, после того как будет закреплен статус кво - тогда и можно будет приступать к массовому перевоспитанию*. Но ничуть не раньше...
Человек, известный в Пешаваре как Джозеф Ли был полностью согласен с товарищем Да Лянем в отношении мер, какие следовало применять в отношении партизан и террористов. Афганистан находился в состоянии войны уже тридцать пять лет, выросло два поколения людей, которые забыли что такое мирная жизнь - а многие и никогда не жили мирно, пуштуны, например, бунтовали и против англичан и против Советского союза и против американцев. Китай не должен повторять ошибок этих держав, рассчитывающих на замирение пуштунов: замирить их было просто невозможно. Их нужно было просто уничтожить, чтобы освободить эти земли от такого злокозненного и непокорного народа. Решение пуштунского вопроса планировалось на второй фазе кампании, для этого одна из химических фирм в Китае создала специальный газ. Этот газ был тяжелее воздуха, он прекрасно заполнял пещеры и ущелья, приводя к смерти от паралича мышц, отвечающих за дыхание. Попадая на воздух, это газ разлагался в течение девяноста шести часов, его компоненты оседали на почве и не были опасны для человека. Это было очень важно - газ не должен быть таким, как иприт, от которого своим умереть ничуть не сложнее чем чужим. Этот газ был испытан дважды, последний раз - при массовой казни чиновников за взяточничество. Он действовал превосходно. После проведенной санитарной обработки - а ее планировалось проводить путем распыления газа с транспортных самолетов, тела пуштунов планировалось поместить в специальные биореакторы для ускоренного разложения и изготовления удобрений.
Более того, газ был бинарным и это давало дополнительную степень защищенности. Только когда смешивались примерно в равной пропорции три компонента - этот газ обретал свою смертоносную мощь, до этого отравиться можно было, только если специально пить ингредиенты газа, что естественно никто не будет делать. Транспортировать эти ингредиенты предполагалось отдельно, чтобы до поры не привлекать внимания.
Что же касается пуштунов в городах - то тут мнения расходились. Кто-то предлагал использовать их как доноров органов для жителей Китая и особенно китайских солдат, которые будут нуждаться в трансплантации вследствие травм, полученных в ходе боевых действий. В конце концов - используют же тела преступников, почему бы не использовать тела пуштунов? Это предложение не прошло, как чреватое непредвиденными осложнениями и требующее изрядных усилий. Кто-то предлагал распылить газ и над крупными городами - но это предложение тоже не прошло по причине того, что это было уже слишком - кто-то все таки должен был остаться в живых, желательно нацменьшинства, которые будут испытывать благодарность Китаю. Один из министров призвал пощадить их - но это предложение было поднято на смех, потому что все понимали: пощадить - значит, нажить себе врагов. Окончательное решение так и не приняли, сошлись только на то, что за любое сопротивление следует наказывать смертью. Что пуштуны, что арабы - слишком распоясались, они не признают порядка и власти, постоянно бунтуют, им неведомо само понятие порядка в том виде, в каком его понимают китайцы. Только форсированные меры по перевоспитанию и исправлению - способны были в короткий срок нормализовать ситуацию на Новых территориях и не допустить различных нежелательных эксцессов.
В последние три года - в Китае прошли массовые чистки, это было расценено мировым сообществом как признак слабости режима и возможной скорой смены режима, падения доминирующей в Китае КПК, Коммунистической Партии Китая. Но генерала Ли репрессии не тронули, наоборот, он получил повышение и был обласкан новым руководством Китая. Он был всецело согласен с решительным осуждением партией левацкого уклона и выкорчевыванием "босилаевщины**". Бо Силай с его "пением красных песен" - был популистом и идиотом, он так ничего и не понял. Китай силен своей цельностью, единством между разными слоями общества, чего и в помине нет ни в одной другой крупной стране. Для китайца другой китаец прежде всего китаец, а потом уже - бедный, богатый, или еще какой. Такое присуще малым народностям, например на Кавказе - но в Китае то жило больше миллиарда человек! Это уникальный ресурс, с его помощью можно было завоевать весь мир - а что хотел сделать Бо Силай и его люди!? Они решили разбить китайское общество на части, сделать так, чтобы бедные ненавидели богатых и успешных, посеять вражде в китайском обществе - кто кроме врага может додуматься до такого? Вместо того, чтобы в нужный момент всей силой, единым монолитом нанести удар и взять все что нужно - Бо Силай планировал внутренние дрязги и гражданскую войну! И это при том, что сын этого лицемера раскатывал на Феррари - хорош защитник бедных! Нет, товарищ генеральный секретарь совершенно правильно сделал, что организовал решительное выкорчевывание босилаевщины. А когда началось расследование - всплыло такое...
Утром - генералу Ли принесли завтрак. Не тот, который он был вынужден есть в последнее время, а тот, к которому он привык. Жирный, настоящий, ароматный плов с бараниной! Он буквально набросился на него, поедая плов руками и вспоминая годы, проведенные здесь в торговле и тайных операциях. Ах, какие хорошие были годы! Годы, когда он был по-настоящему свободен, когда он мог делать почти все что хотел, когда...
А последние несколько месяцев, как умер генерал Вэй Чжолинь - он был вынужден перебраться в его кабинет и целыми днями диктовать бумаги, деловые письма и приказы, участвовать в совещаниях с людьми, которые ничего не понимают, выбивать деньги для своей работы. Только тогда он понял, насколько была тяжела ноша Белого дракона - ведь он не только как-то выполнял всю эту нудную, неприятную, но необходимую работу - но и успевал думать о будущем Китая. У него, например, пока так не получалось... видимо, не хватало мудрости Белого дракона.
От радости, он предложил заказать такое же блюдо на всех спецназовцев, которые прилетели с ним - но их командир подозрительно посмотрел на дымящуюся гору плова с мясом и сказал, что его люди не привыкли к такой пище и ее принятие может отрицательно сказаться на боеготовности. Вместо этого - они достали свои коробочки с какой-то ужасной пастой и сварили рис, который ели без соли, без специй, без всего. Причем того котла, который они сварили - по оценкам генерала Ли должно было хватить человек на тридцать - но каким-то образом, его хватило на всех корейцев. Корейцы пугали его... они были маленькими, молчаливыми, невзрачными, они переговаривались между собой на языке, который генерал плохо знал и сегодня утром, он видел, как они ломали старые упаковочные доски для костра. Он сам был неплохим специалистом по рукопашному бою - но так никогда бы не смог.
Сыто отрыгиваясь, он вытер лицо и руки салфеткой и приказал подать гражданскую машину - надо было кое-кого навестить. Но вместо этого - прибежал Вэй, один из китайских офицеров безопасности, который отвечал за аэродром.
- Товарищ Ли, прошу простить, но там ляовей в форме, он кричит и требует вас. Мы несколько раз говорили, что вас здесь нет, но...
- Возможно, стоит поговорить с ним. Проводи его ... нет, лучше я пойду. И где машина, про которую я говорил?!
Тарика - Ли не видел уже два года, все то время, пока он не был в Пакистане. Но узнал его сразу. Он отпустил усы, что свидетельствовало о его взрослении, в его глазах стоял какое-то непонятное, встревожившее генерала выражение. На нем была военная форма со знаками различия майора вооруженных сил Пакистана.
Профессиональная память подсказала генералу имя этого человека.
- Тарик! - весело сказал он - как здоровье твоего отца? Почему он прислал тебя, а не приехал сам приветствовать меня на своей земле. Уже можно!
- Отец не знает о том, что я здесь - сказал Тарик
- С ним все в порядке - обеспокоенно сказал генерал - с ним ничего не случилось? Говори правду!
Тарик не ответил. Страшная догадка пронзила генерала Ли - его арестовали или того хуже - убили. А без него он не сможет выполнить задание.
- Что произошло, говори! - крикнул генерал Ли - он жив?
- Жив...
- Тогда что с ним?!
Тарик беспомощно посмотрел по сторонам.
- Уйди отсюда! - генерал прикрикнул на Вэя - что ты здесь стоишь?!
Вэй поспешил исчезнуть
- Ну? Если его арестовали, я могу помочь - в этот момент Ли готов был поднять свой спецотряд и идти на штурм тюрьмы
- Этому уже не помочь. Мой отец - предатель - Тарик заплакал
Генерал шагнул ближе, но обнять плачущего офицера не посмел.
- Зачем ты так говоришь - рассудительно сказал он - что же хорошего в том, что тут у вас происходит. Посмотрите, как вы живете. В ваших небесах - бандитствуют самолеты НАТО. У вас на земле - американские военные базы, базы ваших врагов. Американцы разъезжают по вашим улицам, убивают людей и им ничего за это не бывает. Твой отец просто хотел, чтобы всего этого не было. Он родился в стране, где был коммунизм и жили намного лучше. И мы, китайцы - коммунисты. Разве ты можешь осуждать своего отца за его выбор. Разве ты не знаешь, что отец всегда сделает правильный выбор, в который будет вложена вся мудрость лет, которые он прожил. Зачем ты так говоришь?
- Мой отец продал пакистанский народ американской тирании! Он продал свой народ американцам.
Генералу Ли показалось, что на него пахнуло ледяным ветром.
- Что?
- Он писал... американцам...американцам, которые нас убивают.
Ли не сдержался, схватил пакистанца за грудки.
- Этого не может быть! Зачем ты лжешь на своего отца?! Зачем?!
- В кармане... вот...
Ли выхватил смятый бумажный листок. Английский он знал хорошо - а написано было именно на этом языке. Буквы расплывались перед глазами.
Истинная... задача... взаимодействие... готовы...
- Где ты это взял?!
- В кабинете отца. Он часто писал, заперев дверь - но его срочно позвали. Мне всегда было интересно, что он пишет, запершись... я думал, что это книга.
Книга...
- Давно это было?!
- Утром.
- Стой здесь, никуда не уходи.
Генерал Ли был в таком шоке, что не заметил даже небольших несостыковок, которые были. Он понимал сейчас только одно - он единственный может разобраться в этой ситуации и должен сделать это прямой сейчас, немедленно. Все наступление, которое готовили миллионы людей долгие годы - повисло на волоске, оно может превратиться в катастрофу, если американцы уже готовы их встретить...
Американцы...
Он вбежал в ангар. Боец, который, по-видимому, был назначен охранять его - отступил в сторону, опустил снайперскую винтовку.
Генерал подбежал к тому из северокорейцев, который был представлен ему как старший.
- Как тебя зовут, я забыл.
- Меня зовут Туль***, товарищ генерал.
- Какое твое имя!? Почему у тебя нет человеческого имени?
- Меня зовут Туль***, товарищ генерал - повторил северокореец с выражением пластмассового болванчика с синтезатором голоса.
- Хорошо... Туль. У меня возникла серьезная проблема с агентом. Очень серьезная проблема с агентом. Нужно поехать и разобраться прямо сейчас.
- Нам приказали подчиняться любым вашим приказам, товарищ генерал.
- Мне нужно восемь человек. С оружием, в гражданской одежде.
Не меняя выражения лица, северокореец сказал несколько слов на своем языке - и семеро его солдат встали и как один бросились к стоящему тут самолету - там, внутри было снаряжение.
- Эти люди должны стрелять только, когда я прикажу и только в тех, в кого я прикажу. Никакого самоволия.
- Если кто-то из моих людей осмелится ослушаться приказа, я расстреляю его лично, товарищ генерал.
- Но может быть, придется воевать с охраной. Твои люди должны быть лучшими из лучших.
- Четыре моих человека способны победить взвод обычной армии, товарищ генерал. Восемь человек - роту.
- Хорошо. Но стрелять, только когда я скажу.
Первым - взяли внедорожник Лэндровер, на котором приехал майор Тарик. Второй - пригодилась та машина, которую взял себе генерал. Ехали быстро. На улицах была почти что привычная суета, меры прикрытия работали...
Дом, где жил генерал, охраняли военные - поэтому, одна машина поотстала, чтобы служить мобильным резервом. Машину Тарика хорошо знали, он был за рулем - и потом ее без проблем пропустили внутрь.
- Сидите здесь - приказал генерал - проверяя пистолет, свою старую, купленную в Пешаваре Беретту, снятую с трупа американского солдата
- Кто-то должен пойти с вами. Мы отвечаем за вас перед своим командованием.
- Вы должны подчиняться приказу.
Северокореец промолчал
Генерал вышел, мрачно осмотрелся. Заметил дым из окна, покачал головой и пошел к двери. Она была не заперта.
Генерал Алим Шариф, новый начальник пакистанской военной разведки, он же личный агент генерала Разведывательного управления Народно-освободительной армии Китая Джозефа Ли почти не изменился - только морщины на лице стали глубже и голова стала совсем седой. В комнате, несмотря на открытое окно было полно дыма, на столе лежали какие-то бумаги и короткоствольный автомат Калашникова. Сам генерал - стоял у уродливого, раскаленного железного ящика, который можно использовать для приготовления жареного мяса.
- Это правда? - спросил Ли
Он надеялся угадать. Но угадывать - ничего не пришлось.
- Да.
Ли вытащил пистолет
- Сколько они тебе заплатили?
- Много.
Генерал Алим Шариф вытащил из сейфа еще две пачки с долларами и бросил их в огонь. Дымом потянуло сильнее.
- Вы платили больше. Но я не успел сжечь даже то, что заплатили мне американцы. Поможешь?
- Зачем ты это сделал? Разве ты не коммунист? Разве то что ты мне сказал - ложь?
- Я коммунист. А ты - нет.
- Что за чушь ты говоришь?!
- Вы уже давно не коммунисты.
- Ты что, совсем идиот? Если мы не коммунисты, тогда кто коммунисты? Зачем ты предал нас, мы несли твоему народу свободу!
- Вы не несли моему народу ничего, кроме смерти!
Джозеф Ли опустил пистолет. В голове промелькнуло - неужели, знает...
- Что за глупость ты говоришь! Как ты смеешь так говорить! Американцы, а не мы пришли на твою землю! Сначала были русские, а потом американцы! Это американцы убивают твой народ! Как ты смел продаться американцам!
- Я не продавался американцам. Они так же обмануты, как вы. Все должны расплатиться, и вы - в том числе.
- Но за что?!!!
- Моя земля, моя страна, мой народ охвачены пламенем братоубийственной войны вот уже тридцать пять лет. Мы уже не помним, что такое мир, как это бывает - жить в мире. Ты считаешь, этого недостаточно?
- Но это сделали русские! Русские пришли на твою землю и развязали войну!
- Нет, это вы пришли к нам. Вы и американцы. Русские единственные, кто хотел добра нашему народу. Русские пришли, чтобы научить нас строить дома, возделывать землю, извлекать из нашей земли ее богатства. Они единственные, кто пришел не для того, чтобы заработать на афганской земле. Русские помогли нам изгнать угнетателей и установить справедливость. А вы и американцы пришли - чтобы разрушить государство, которое мы строили, чтобы разрушить все, что создано трудом и кровью, чтобы установить тиранию. Когда я перешел в Афганистан - я увидел, что в лагерях моджахедов у всех китайские автоматы, а китайских инструкторов было больше, чем американских. Я ненавижу вас за это!
- Мой Бог, о каком государстве ты говоришь!? Ты сошел с ума!
- Я в здравом рассудке, это вы сошли с ума. Я последний солдат Афганской народной армии, последний солдат Демократической республики Афганистан. Государства, которое вы убили. Мне уже давно никто не отдавал приказов, но приказы мне не нужны. Я помню, каким был Афганистан, я знаю, каким он должен был стать. Богатой, процветающей и справедливой страной, богатым благодаря богатствам нашей земли и трудолюбию наших жителей. А что у нас есть теперь? Мы летали в космос - а теперь Аллах Акбар. И если в этом мире - для моего Афганистана не нашлось места, значит и всему этому миру - нет больше места.
Ли поднял пистолет
- Ты безумен.
- Потом - сожги деньги. Они не должны существовать.
Все - провалено.
Человек, известный в Пешаваре как Джозеф Ли страшно закричал, приставил пистолет к своей голове и нажал на спуск.
- Апча!****
Одновременно выскочив из машины, северокорейцы бросились в здание.
Генерал пакистанской армии Алим Шариф встретил их, держа в руках автомат. Тело генерала китайской разведки Джозефа Ли лежало на полу.
- Ну? - спросил генерал Шариф, поднимая оружие
Заработали автоматы.
Никто даже не понял, что произошло. Они сделали ошибку, оставив ляовея в машине. Вид человека, которого они должны были охранять и который сейчас лежал на полу убитым - привел их в ступор. Они застрелили какого то подозрительного сарама***** с автоматом, уже понимая, что у них серьезные неприятности и для них теперь самое лучшее - если их не расстреляют, а дадут возможность искупить свою вину на поле боя и умереть как солдатам. Сарам упал на дымящийся ящик, перевернул его, туда вывалились угли, и загорелся ковер и штора на окне. Туль и Нет бросились тушить, пока все сильно не разгорелось - и в этот момент, с диким криком в комнату ворвался тот самый ляовей, он сильно ударил Ахопа и отнял у него автомат. Это было трудно представить, потому что Ахоп учил таэквондо их всех - но это было так. Северокорейские солдаты легкой пехоты отличаются превосходной реакцией, а потому и Туль и Нет подняли автоматы и начали стрелять. И не промахнулись - только ляовей почему то не умер. Точнее умер не сразу - он дал длинную очередь по комнате, убил Туля и тяжело ранил Нета, тушить пожар больше было некому и он горел все сильнее и сильнее. А на улице - разгорался ожесточенный бой: пятеро северокорейских спецназовцев пытались с боем прорваться в дом, который удерживали бойцы Бригады антитеррористической полиции Пешавара. Тушить - было больше некому...
* То есть массовым расстрелам
** Бо Силай, функционер ЦК КПК, популист. Обвинял партию в отходе от первоначальных принципов, от построения коммунизма и за это был отправлен в отставку в 2011 году. В 2013 году над Бо Силаем и его людьми прошли процессы по обвинению в коррупции и казнокрадстве, на которых Бо Силаю и всем его людям были вынесены смертные приговоры
*** Два по-корейски
**** Вперед! (корейск)
***** Человека (корейск)
Российская Федерация, Москва
23 июля 2015 года
За несколько дней до начала Третьей мировой войны
Вспомнились братья Гуаччарди со смехом игравшие в футбол головами османов...
Мика Валтари
Черный ангел
Последние дни перед началом Третьей мировой войны запомнились многим. Наверное, так же как и ночь бывает темнее всего перед рассветом - так получилось и тут, что перед десятилетиями беды Господь решил, как бы напоследок - подарить многострадальной стране под названием Россия небольшой кусочек праздника. Пусть и праздник этот был - сомнительным, и по сути своей - трагичным.
Но нет сомнений в том, что этот праздник, этот подъем и единение народа - сыграли значительную роль в том, что произойдет в будущем.
Это сложно описать... ведь мы привыкли к поражениям. Почему то в последнее время так получалось, что ракеты - падали, подводные лодки - тонули, ЕГЭ - списывали, бюджетные деньги - воровали, в общем, за что не возьмись - все получалось через пень - колоду. Даже то, что отлично работало в других странах - да тот же ЕГЭ, что далеко ходить - в нашей стране превращалось в какую-то злую карикатуру на себя же. Видимо, правильно подметил один аналитик и специалист по России - огромная концентрация злой воли, накопившейся обиды, общего ощущения несправедливости происходящего и полный крах моральных норм делает в принципе невозможным внедрение чего-либо прогрессивного в стране, нужно сначала разобраться с базовыми проблемами, найти некие общие принципы совместного существования, договориться о базовых понятиях и нормах - а потом заниматься уже конкретными нововведениями. Но в самые последние дни перед Третьей мировой войной - получилось так, что русские люди, россияне - сумели приподняться над мелкими обидами, над суетой и протянуть друг другу руку. Ведь мы - русские, соотечественники, дети России, кто бы не пытался вбить клин между нами.
Последний раз - такое было, когда мы вышли в одну четвертую финала на Еврокубке, победив сильнейшую сборную Голландии, одного из фаворитов. То ощущение как бы разлитого в воздухе тепла, криков, чувства общего единения, когда каждый из тех, кто сейчас размахивает флагами и кричит "Россия - вперед!" - его никогда не забудут те, кто в этот день был на улицах. Это очень ценное чувство... оно не проходит мимолетно, это - скрепляет нацию. И государство - если оно хочет быть сильным и единым - должно создавать поводы для таких моментов как можно чаще.
Достойные поводы...
Сейчас - повод был, по крайней мере, спорным - но он все-таки был. И самое удивительное то, что государство - попыталось, по крайней мере, замолчать его.
На месте боя в Ростове не велась съемка - сразу после того, как стало понятно, что бой выигран - местность оцепили солдаты Национальной гвардии. Никого из репортеров к месту боевых действий не пропустили. Однако - казаки снимали на собственные камеры, как минимум двое прикрепили "ган-камы"* к стволам своего оружия. Несколько человек - снимали приземлившиеся или потерпевшие крушение американские конвертопланы на видеокамеры, а кое-кто - даже снял американских солдат. Все это - почти сразу же попало на Ютуб, а уже к утру - один из казаков выложил видео, на котором опознали мертвого "дивизионного генерала" Шамиля Басаева. Уже к вечеру - страна бушевала...
Надо было понять всю силу чувств, которая выплеснулась в эти дни на улицы. Про Басаева помнили уже немногие - хотя как только показали видео, все сразу вспомнили унизительные переговоры и то, как террористов с руками по локоть в крови - выпустили в Чечню безнаказанными. А вот плененные солдаты НАТО, элитных подразделений спасателей ВВС - вызвали просто бурю эмоций.
В четырнадцатом году - Россию, великую державу просто отхлестали по щекам. Стало понятно, что в противостоянии с оснащенной современной техникой, с современными ВВС - русская армия проигрывает даже при наличии у нас противовоздушного прикрытия. Гибель Черноморского флота и вовсе потрясла страну, оказалось - что флота у нас попросту нет.** Крым, который всеми считался частью России и городом русской морской славы - превратился в кладбище кораблей, братское кладбище русских и рассадник ваххабизма мирового уровня. А государство, армия, флот - ничего не могли с этим поделать...
Надо сказать, что для военных аналитиков в противостоянии четырнадцатого года было не все так однозначно. Части русской армии на этом направлении были не самыми боеспособными и хорошо оснащенными - самые боеспособные и оснащенные концентрировались либо южнее, либо в Сибири и на Дальнем Востоке - защищать страну от возможной агрессии Китая, либо в Средней Азии. Части русской армии шли выполнять, прежде всего, миротворческую операцию и над ними не был развернут полноценный "зонтик" из систем ПВО, не было стратегических систем типа С300 и С400 - ими никто не хотел рисковать. Силы НАТО нанесли внезапный массированный удар с воздуха, собрав в кулак практически всю авиацию, которая была на этом направлении, кроме того - удар наносили летчики морской авиации США, обладавшие огромным опытом. И даже при таких, весьма неблагоприятных для России вводных - решительное поражение русской армии нанести не удалось, удалось лишь переломить ситуацию и заставить русских отступать. Для сил НАТО воздушное наступление закончилось плохо - шестьдесят один потерянный летательный аппарат всех классов и типов, такого никогда не было. То, что как минимум половина из них - беспилотники, в основном тяжелые - ситуацию кардинально не меняло, таких потерь ВВС стран НАТО никогда не знали. Группировка ПВО России на этом направлении до конца подавлена не была, охота за спешно разворачиваемыми С300 кончилась плохо - восемь потерянных летательных аппаратов за один день при только одном подтвержденном уничтожении ЗРК. Огромное количество промахов, грамотно налаженная РЭБ, большое количество попаданий по ложным целям. Конфликт был урегулирован политическим путем, хоть и на условиях НАТО - но без решительного поражения России. По итогам этого конфликта - штабы НАТО провели несколько штабных игр. По результатам их выходило, что в случае, если бы воздушное наступление на Россию было бы продолжено - примерно через десять - двенадцать суток такого наступления запасы высокоточных боеприпасов были бы исчерпаны, а ВВС стран - участниц понесли бы неприемлемые потери и оказались бы не в состоянии продолжать борьбу за господство в воздухе. Попытка проиграть на картах вариант наземной операции с заходом хотя бы на Кавказ (для освобождения свободолюбивых, стонущих под русским игом народов Кавказа) да и вовсе разгромный результат. Уже на шестой - восьмой день наступление захлебывалось и русские свободно могли переходить в контрнаступление. А остановить их - хоть до Берлина, хоть до Парижа - было бы уже нечем, если не объявлять всеобщую мобилизацию. Для миролюбивой Европы и держащейся только "на таблетках" ее не совсем здоровой экономикой всеобщая мобилизация была бы катастрофой. Большая часть граждан просто уклонилась бы от нее, действующее в странах Европы исламское подполье и просто общины агрессивных инородцев моментально подняли бы голову и начался бы вал грабежей, изнасилований и расправ. Могло получиться и так, что люди обернули бы выданное им для защиты страны оружие против инородцев, мусульман - а то и против собственного правительства.
И это - в том случае, если Россия не решится применить тактическое ядерное оружие. Если решится - результаты будут еще более катастрофическими.
Нынешняя же победа - пусть символическая, всего над одной спасательной американской группой - стала настоящим триумфом русского оружия. Впервые за очень долгое время силы НАТО и конкретно, американцы - потерпели тяжелое, весомое, зримое поражение. И в Афганистане и в Ираке они тоже потерпели поражение - но это была война на измор, их поражение складывалось из очень мелких кирпичиков, и было не столько военным, сколько психологическим и политическим. В военном отношении американцы всегда выигрывали - они приходили куда хотели и делали что хотели, просто не могли потом выиграть мир. А вот сейчас они потерпели именно военное поражение - боевая задача не выполнена, группы выполнявшая задание частично погибла, частично попала в плен и с этим ничего не поделаешь. Потеряны несколько летательных аппаратов, причем как минимум один из них - не смогли уничтожить и русские добрались до секретной аппаратуры связи... да и вообще, сами по себе аппараты были значительной ценностью с технической точки зрения. И сели они удачны - как раз в этом городе русские производят вертолеты, есть вертолетостроительное КБ, есть кому изучать свалившиеся с неба трофеи.
Удивительно было то, что с американцами никто не расправился. Даже экипаж одного из аппаратов, совершивший посадку посреди одной из главных улиц города Ростов-на-Дону где было немало и автомобилистов и просто прохожих - дождался бойцов внутренних войск и после переговоров цивилизованно сдался в плен. Американцев избили только в одном месте - где терпящий бедствие летательный аппарат упал на дом, принадлежащий одному из местных жителей, видимо, связанному с криминалом. Не расправились с американцами, аппарат которых упал прямо в месте боя и казаки - даже оказали помощь раненым. Американцев уже показали по телевизионным каналам, и разогнавшейся на полную мощь машине американской пропаганды это вставило большую палку в колеса, ведь по первым сообщениям все американцы были растерзаны разъяренными русскими. Сложно представлять такого врага как "не совсем человека" - это не Могадишо, где американцев с двух упавших вертолетов растерзали разъяренные негры***. А появление информации о том, что в том же самом районе уничтожили банду террористов во главе с "убитым" Шамилем Басаевым - и вовсе породило острые и очень неприятные вопросы. Как получилось так, что Шамиль Басаев жив? Как получилось так, что он задействован в операции, в которой участвовала американская армия. Где он находился все это время, кому подчинялся? Какое отношение американская армия имеет к международным террористам, которые проходят по спискам террористических организаций Госдепартамента США? Конечно, сразу возникла версия, что Шамиль Басаев и вовсе не Шамиль Басаев, что тело кого-то, похожего на него русские подбросили на место боя, чтобы спровоцировать международный скандал, что русские спецслужбы за несколько дней до этого перебили банду террористов и выбросили тела в Ростове на Дону. Но американцев, которые уже достаточно наелись лжи за время GWOT - все громче и громче начали требовать расследования Конгресса и возможно - оно было бы объявлено.
Если бы не Третья Мировая Война.
Но вопрос с американцами - был далеко не самым главным в этой истории. Самым главным - был вопрос с чеченцами и с Кавказом вообще.
Его загнали вглубь пулями снайперов, ракетами с беспилотников, жестокими расправами казаков и ветеранов - но вопрос этот был. Он никуда не делся, его невозможно было решить точечными ликвидациями и масштабными денежными интервенциями, как нельзя было этими путями решить вопрос Сомали, Йемена, Ирака, Ирана, Ливии, Афганистана, Пакистана. Такое вопросы решаются лишь большой кровью.
Этот вопрос был древним и простым, как честь и кровь. Была одна земля, одно государство. И было два народа. Первый - дикий, воинственный, быстро размножающийся, всегда стоящий на своем, плюющий на условности, помогающий друг другу - единый организм, состоящий из разных людей. Второй - большой, но давно уже потерявший воинственность, не живущий одним домом, разделившийся сам в себе и даже воюющий между собой, рассчитывающий только на закон и на государство. Правда, этот народ был большим - но еще больше была земля, которой он владел. И у него было ядерное оружие, что оградило его самого и его землю от нападения на долгие два поколения живущих. Но эти два поколения - не пошли впрок, как не пошли впрок и Европе два поколения мирной, спокойной жизни без войны. Наглые, агрессивные, делающие чтобы все было "по их" и готовые любого без соли съесть за это чужаки - прибывали в страну, получали пособие, плодились и размножались. И постепенно - становилось уже непонятно, кто они в этих странах, все еще гости или уже хозяева? Если хозяева - то почему в той же Франции проектируются или находятся на разной стадии строительства сто пятьдесят мечетей при двенадцати католических приходах****?
Раньше вопрос "кто здесь хозяин" решился бы просто: выехали в поле две ватаги и на мечах выяснили, кто прав, а кто... мертв. Нет человека, нет и проблемы. Но сейчас было не так. Было принято куча законов, куча условностей и принципов, основным и единственным смыслом которых было сохранение того положения, что есть сейчас. Но время идет, все меняется - и вот уже новые хозяева, расплодившись, окрепнув, научившись убивать в маленьких, жестоких войнах - стучались в двери "первого мира", предъявляя на него права - где в суде, где в собесе, где в темной подворотни или перед клубом...
Но и первый мир, а особенно - Россию - рано было списывать со счетов. В свое время - Гитлер создал части СС и в них потянулись добровольцы со всей Европы, которым надоел затхлый уют их маленьких, чистеньких городишек. Они и были Европой - белокурые завоеватели, идущие в дикие земли, чтобы мечом взять свое. Сейчас - долгая, жестокая афганская кампания, ливийская, йеменская и сомалийская эпопея, украинская "миротворческая операция" вкупе с сотнями замалчиваемых жестоких стычек на улицах древних городов - породили таких же людей. Людей, которые были такими же сильными, жесткими, жизнеспособными, как и пришельцы - и даже более сильными, потому что они родились в цивилизованных государствах и были посланцами цивилизации в мире варварства и дикости, в мире, где совокупляются с животными и топят в бассейне собственных дочерей за адюльтер. Они умели пользоваться современной боевой техникой, они умели стрелять намного лучше, чем варвары - и они ненавидели варваров. Ненавидели за то, что варвары отняли у них друзей, расстрелянных из засады, взорванных на фугасе, сгоревших в сбитом вертолете, за то, что варвары обезобразили шпилями минаретов и собственными бородатыми мордами облик их древних городов. Они ненавидели и готовы были убивать - методично, осознанно и безжалостно.
Особенно много - таких людей было в России, стране, которая вела войну с варварами с семьдесят девятого года. Подлинным пророком был неизвестный советский солдат, который написал из Афганистана в коротком письме домой: "Мы первые солдаты третьей мировой войны". Жизнь подтвердила - правоту его жестокого пророчества: с Афганистана из войн уже не вылезали, и пламя страшного пожара постепенно охватило весь мир...
Николай Владимирович Пашутин, он же Паша, как его звали друзья - был почти что обычным молодым человеком двадцати одного года от роду. Обычным жителем Москвы - при том не коренным, деды с бабками жили на Урале, в Москву они перебрались давно, после того, как отец хорошо заработал и купил московскую квартиру. Сейчас - он учился в Московском государственном институте международных отношений и готовился к практике, которую отец определенно договорился устроить в Росвооружении - одной из крупнейших фирм мира, занимающейся торговлей боевым оружием. Конечно, многое будет зависеть и от него самого - но у отца были связи и директор департамента в Росвооружении, с которым отец ездил в последнее сафари в Африку - определенно пообещал, что если Николай не полный дурак, то его возьмут на работу.
А Николай полным дураком не был. Он честно, не "на отъе...сь" выучил два наиболее нужных в оружейной торговле языка, ходил на лекции, честно делал задания, какие давали преподаватели. Участвовал в дискуссиях и семинарах - в общем учился. Чем отличался от доброй половины своих сокурсников, для которых нужны были не знания, нужен был диплом.
И жил он неплохо. Для московского мажора у него была необычная машина - G500 Brabus восьмого года выпуска, машина осталась от отца, он ее не продал, отдал сыну кататься. Старая, даже старомодная, выделяющаяся в московском потоке машин угловато-мрачной внешностью. Была у него и отдельная однокомнатная квартира - девчонок водить, но он ее использовал редко, девчонка у него теперь была одна, съезжаться с ним она не хотела - ее семья жила на Новой Риге в коттедже площадью тысяча двести квадратов. Были у него и необычные друзья.
Те, по кому плачет двести восемьдесят вторая статья.
Дело в том, что Николай все еще был уральцем. Ездил к бабушке - дедушке, отдыхал летом в горах - там и познакомился. Не то чтобы скинхеды, немодно это было в мажористой среде. Но парни дельные, не лезущие ни за словом в карман, ни за кастетом, если в рыло. И без кастета - с ног долой...
Последние события не то чтобы оставили Николая равнодушными - просто не до того немного было. В то время, как в Ростове-на-Дону стояли насмерть, убивали и умирали люди - Николай в компании сидел в спортивном баре и смотрел в записи матч английской премьер-лиги.
Место было... не то чтобы плохое, просто в Москве последних лет хороших мест для молодежи мало осталось. Если взрослые ходили в цивильные заведения, где нерусских было не так и много, а кто был с Кавказа - те вели себя подчеркнуто цивилизованно - то вот количество кавказской молодежи в Москве было уже таким, чтобы в лоб противостоять русским. Начала срабатывать демографическая мина, которую старательно закладывали в столице уже двадцать лет. Когда в кавказской семье четверо - пятеро детей, то в русской - один, хорошо если два. В поколении, которое такое допускает этого не заметно, одна семья и еще одна семья - а вот как дети подрастут. Эти - росли хоть и в Москве, вроде даже коренными москвичами, но слишком во многих семьях говорили: вот подрастете и станете здесь хозяевами.
Они и подросли.
Играли Манчестер и Барса. "Цивильным" дядям полагалось болеть за "почти свой" Челси - а молодежь в основном болела за МЮ. Тем более, что в нем играл русский игрок по фамилии Дерябин. А в Барсе русских не было никого.
Шел второй тайм. Игра была тяжелой - конкретно тяжелой. В первом - британцы провели мяч в ворота Барсы, но судья не засчитал - офсайд. От этого - в далекой Москве чуть стекла бить не стали. Второй тайм начался с того, что обе команды ушли в глухую, вязкую оборону и не вылезали из нее. Матч был принципиален для обеих команд - но обе понимали, что в игре такого класса, скорее всего дело ограничится счетом ноль - один и не рисковали, огрызаясь контратаками. Смотреть стало менее интересно, и в Москве заказали еще по пиву. Итальянцы выглядели более живыми - две замены и вообще первый тайм они в обороне отсиделись, сохранили силы...
Опасный прострел Барсы почти с середины поля - вызвал судорожный вдох - и разочарованный выдох. Вратарь мяч не взял - но он пролетел над самой штангой и ушел за ворота...
- А... мазила
- Сам с такого расстояния попади... - авторитетно заявил Санек. Он играл в футбол на уровне первенства города и знал, что говорит
- По пиву еще что ли?
- Давай...
За пивасиком направили Димыча...
- Ну?
- Ноль - ноль.
- Ноль два.
- Ерунда. Один не забьют. Кто забьет?
- А Дерябин.
- Смеешься, что ли? Физилеро не пробить.
Вернулся Димыч с пивасиком на всех. Отхлебнули...
- Ну, чо?
- Можно домой идти. Облом.
- Не, досмотрим. А то как наши ползают - не посмотришь.
- Тут то же самое.
Другие столики - занимали в основном кавказцы. Отличить их можно было по недобро зыркающим во все стороны глазам, модной небритости и откровенной, вызывающей наглости. Русские, даже пьяные - никогда так себя не вели, выпив, они оставались в своей кампании. А вот кавказцам - постоянно требовалось что-то доказать другим людям.
Прозвякал телефон. Николай посмотрел - отец. Сбросил.
- Чо?
- Зов предков...
В этом поколении - модно было родителей не уважать...
Хлебая пивасик - все снова уставились на большой экран монитора над баром, на который давали изображение. Обе стороны - никак не могли выйти из обороны.
- Слышь, а Маринка твоя где?
Маринку свою Николай ценил. Красивая, пусть и балованная девчонка, дядя - зам. федерального министра понятное дело, что брат, он же отец Маринки - при делах. И при деньгах. Но у Маринки были свои закидоны. Одним из них было то, что она долго училась в Англии. Потом вернулась сюда - и понятия о жизни у нее было совсем не русские.
- Уехала, где...
- В Монако, что ли?
- Да какое Монако... - с раздражением сказал Николай - на Ставрополье, волонтером каким-то. Чтобы это все волонтерство...
Николай был подлинно русским - волонтерство он считал опасным бредом, тем более - на юге. Спросите у него про волонтерство и Кавказ - он вас расскажет, что к чему.
- Смотри, вот вернется...
Санек дал словоохотливому Генке локтем в бок. Тот все время под...вал, в том числе и не в дело. Начнется разборка, а тут и кавказцев полно - то-то они порадуются, смотря, как русские друг друга мутузят.
- Чо ты сказал...
- Да ничо.
- Проехали...
Снова зазвонил телефон. Ник глянул - опять. На сей раз материн.
- Опять зов предков?
- Не говори. Забодали уже.
- Смотри!
Опоздали. Красивый фланговый прорыв одного из игроков Барсы завершился взятием ворот. Размочили...
- Твою мать...
Переживали все - и чеченцы и дагестанцы и русские. Как то получилось, что в этом баре все болели за МЮ.
- Теперь все.
- Точняк. Восемнадцать минут.
- Не каркай. Еще покажут...
В этот момент - Николай заметил, что в соседней компании - говорят по телефонам сразу трое, лица серьезные - совсем не под стать отдыху под пивко да под футбол. Но он этому значения не придал - мало ли у черных какие терки.
- Черт... - попытка прорыва Манчестера была безжалостно пресечена еще за десяток метров до штрафной
- Все, сдулись...
- Батя?
- Ты где? - сухо спросил отец
- В баре. Матч смотрю тут...
- Ты на машине? Бери машину и немедленно домой. Живо!
Отец говорил так же четко и жестко, как ставил задачи подчиненным.
- Бать, какого хрена...
- Поговори! Немедленно домой! Неладное начинается!
Николай знал отца. И знал, что такой сухой, холодный тон, скупые фразы - у него начинаются тогда, когда действительно что-то неладно.
- Щас приеду...
Николай спрятал телефон в карман, поднялся
- Ты куда?
- Домой. Батя зовет. Случилось что-то.
- Привет семье. Завтра идем.
- Точняк.
- А телку для тебя.
Николай прикинул
- Не, не надо. Просто за компанию посижу.
- Как знаешь...
Хорошо, что Николай не столкнулся в дверях с кем-то из кавказцев, спешно покидающих бар. Иначе его могли бы убить, прямо там.
Брабус завелся "с полпинка" - так говорили потому, что раньше заводили мотоциклы ножным стартером, а они обычно не заводились, вот и пошло выражение - с полпинка. Тронувшись, он газанул и проскочив переулок - выехал на улицу, не заметил, что в баре - разлетелось стекло. Если бы заметил - остался бы тут, впрягся бы за друзей, и дело кончилось бы плохо.
Эта улочка особо никуда ни вела, ни к офисам, ни к моллам - поэтому, она была полупустой. Газанув, он проскочил ее в мгновение ока, победно сверкая ксеноном выкатился на Волоколамку, покатил в сторону Садового кольца.
То, что дело неладно - он понял почти сразу. Троллейбус стоял чуть в стороне от остановки, в тусклом свете было видно, как разбегаются люди. От чего - непонятно. Чуть дальше - стояла черная Приора, перегораживая путь к остановке. Он только пожал плечами и прокатил мимо, не зная, что двое кавказцев ворвались в салон троллейбуса, ударили по голове водителя и расстреливают русских из травматических пистолетов, а еще двое - избивают продавщицу в торгово-остановочном комплексе. Так - кавказцы выражали свое негодование по поводу гибели Шамиля Басаева и реакции русских на форуме. Он прокатился мимо, заметил синие всполохи дальше по трассе - полиция спешила на помощь...
А вот чуть дальше - происходило уже такое, от чего он притормозил от изумления.
Какой-то внедорожник въехал в низко расположенную витрину торгового центра, дело в принципе обычное - но это было еще не все. Стояла машина, шмыгали какие-то люди - грабили. Еще двое - что-то делали - он понял, что, когда шарик хлестко ударился о боковое стекло, хорошо, не разбил. Эти двое - расстреливали проезжающие машины.
- Твою мать, вы что, охренели?!
Какая-то разумная сила - раньше она не проявлялась - заставила его нажать на газ вместо того, чтобы нажать на тормоз, взять биту и пойти разбираться. Как и многие московские водители - Николай возил в машине бейсбольную биту, чтобы прибегнуть к ней в случае дорожного конфликта. Возможно - он вспомнил предупреждение отца.
Доехал до Садового кольца. Обратил внимание на стоящие патрульные машины полиции, присвистнул - машины было две, четверо полицейских смотрели по сторонам, у каждого из них был автомат. Его пропустили - такие тачки как у него не останавливали разве чтобы дань срубить. Чуть дальше - еще полицейские кого-то шмонали, поставив у машины враскорячку.
Они жили в старом доме, советской еще постройки, сейчас благодаря близости к Кремлю и проделанному ремонту квартиры там неимоверно поднялись в цене. Если раньше - во дворе играли дети и гуляли старушенции - божьи одуванчики, то сейчас вход во двор был перегорожен массивной, трехметровой стальной решеткой, отделяющей их двор от всей остальной Москвы. Сверху, не слишком заметные с земли были часто посаженные штыри - лезвия, перелезть через нее было почти невозможно. На машине можно было въехать, открыв ворота, а не шлагбаум.
Ворота надо было открывать самому, но сейчас они открылись, стоило только ему подъехать. За воротами - стоял Витек... да, Витек, бывший десантник, который устроился охранником, у него была сторожка рядом с воротами. Сейчас Витек - надел на себя черную разгрузку и держал в руках Сайгу-12К, свое штатное оружие. В отличие от большинства обычных домовых охранников, вооруженных разве что травматом - здесь не шутили.
Николай тормознул, опустил стекло.
- Что делается то?
- Басаева мочканули в Ростове.
- Кого?!
Николай не сразу понял, о ком идет речь. Когда Басаев захватил больницу в Буденновске - он был еще маленьким. А потом - все забыл, если все помнить - голова лопнет.
- Басаева. Говорят, он мертвый был, а сейчас по телеку показали. Они там целой бандой пришли, их казаки в хлам рас...ачили.
- Ладно...
Николай нажал на газ - все равно, он не понял, о чем идет речь. Дома сядет в Интернет, там все и узнает...