"... и когда приходит ночь я весь плачу ..." (ц) Каждый, говорят, создатель собственной судьбы. Может бысть и так. Может нет. Кто может это сказать наверняка. Помните: "Она улыбается всем, нет, только тебе.." Если это и есть судьба, то зачастую её улыбка более напоминает оскал вурдалака или упыря. Знаете, такой :иди сюда, родное сердце, не бойся, больно не будет. Судьба. "Каждый сам себе злобный буратина" (Станиславский) Люди чувствуют слабого (или того, кого назначили на роль слабого), стадный инстинкт, знаете ли, основной. Только так и никак иначе. А что ещё? "... и когда ..." Стало бысть - не судьба виновата? Кто-то ещё? Или что-то? Или всё вместе? И жаловаться на судьбу ... зря это, какая бы не была она - она твоя собственная, ни чья-то там, не Васи Пупкина, твоя, кровная, плоть и вера твоя и ниже и присно и во веки веков. А и ладно? И не бороться? Не роптать? Ай ли? А кто сказал, что судьбу никак нельзя изменить? Никто. А кто сказал, что судьбу можно изменить? Все. А эти все - они меняли свою судьбу? Покажите пальцем. Пусть в глаза глядя, а лучше под тропофенолом, скажет: Да, менял! И успешно, спрошу я? Успешно, ответит. И ведь гадом буду - поверю, ежели что. Поверю, даже если и не было такого в самом деле, а лишь показалось ёму, что менял он судьбу. Поверю. Выть буду, выцарапывая себе последние глазки, но поверю. Потому что очень хочеться поверить. Хотя и очень и очень страшно. Ибо если так - то как? Самому-то что? Как не поменять? А как не получиться? Как останется всё как оно и есть в ноне? Вот что страшно. Безрезультатность. Бездоступность следствия. "Причин много - вот бал и закончился раньше срока"(ц) Неумение тоже причина. Так же и лень и страх и ответственность за тех, кто тебя приручил. Или хотя бы сделал попытку приручить. Не получилось? Не получилось. А чья вина? Да и стоить ли искать виноватых? Нет вины. Нет виноватых. Все кругом белые и пушистые. Только болеют часто. Практически без перерыва. Вот и мешают и себе и друг другу. В том числе и виноватиться и виноватить. И что теперь? Опять искать виноватых? А не пошло бы всё это пешим галопом во главе колонны идущих на ...? Или ещё куда подальше? Послать вот только не получается. Всё послать в смысле. Только часть можно и нужно. А часть приберечь. На потом. А ещё часть дать кому, что бы они за тебя послали. Тоже вариант. Хорошо, да? На тебе, брат, пошли за меня ЭТО на ...! Подарочек такой) А что с этим подарком будет в действительности? Сможет ли принявший сию обузу послать? Не сломается ли? И станет ли вобще посылать? Может тоже прибережёт на чёрный день. Для тебя же и прибережёт. На тебе, родимый, в трудный час, возвращаю, напользовался уж, по самое немогу напользовался. А ты и рад, да куда? Вот и маешься. То ли с судьбой, то ли против судьбы, но в общем и целом - сам с собой маешься-то. И как не понять. Никто за тебя не станет решать твои проблемы. Так может тоже не решать за кого-то? Своих хватает. Ан нет, не даёт что-то. Щемит и ластится что-то внутри, нашёптывает: приди, подмогни, успокой, обними. И не поймёшь - то ли совесть, то ли ещё что-то такое же паршивое. И никак. И никуда. Невмочь по другому. Даже если за эту самую помощь бьют тебя палками, приговаривая да пригорюнивая. И всё равно уже, ты ли помогаешь, тебе ли помогают - бьют всегда. Подленькое: а я ведь говорил, я ведь предупреждал. И за бьют и вопреки бьют. А как трудно, почти невозможно самому-то НЕсказать о своём заранеем предупреждении. И проклиная судьбу свою дурацкую, или совсем даже и вовсе наоборот, полную счастья в штанах, говоришь, а я ведь ... Вот и лезет из всех щелей эта мерзость. Вот она-то и есть твоя настоящая судьба. Когда никак не можешь иначе. Только так и только одним способом. И ведь не удержаться никак, прости, господи. А что господи? Он обязан? Самому бы простить. И принять. Хотя бы самого себя простить, что востократ сложнее. И принять. Или не хотя бы себя, а именно себя. Других-то легко прощать. Подумаешь. Кинул извинения, как лимонку в колодец, и валяй, душа-нараспашку ворота, куралесить далее. Тебя простят. Тебе простят. Судьбу твою подправят этим прощением. И ты простишь. И подправишь. Судьбу. Чью-то. Простишь? Простишь? Простишь ведь. Ведь это так легко - прощать. Да и принять, если вдуматься, не так уж сложно. Нучиться себя прощать. Или кого-то научить себя прощать. "И ныне и присно..." Хороший, однако, человек был. Учил. А кто-то научился? Я таких не встречал. Все ходят с исковерканой судьбой, с изломаной, измождённой, в пух и прах разорваной грязными лапами "добра хотящих", судьбиной. Да и не судьбиной уже вовсе. Так, жалкими остатками её. Лоскутками. А мы и сами також доброхоты, також рвём, ломаем, пачкаем, також стоптаными кирзачами судьбу чью-то, також блюём кому-то в душу. "А что делать? Жизнь такая. Видно, судьба." Или не судьба. А что тогда? Покаяться? Попросить прощения? Ну простят. Кто-то. А кто не простит? Не сможет? Или не захочет? Или, страшнее, не поймёшь, что вот, кранты, надо каяться? Не успеешь понять, кому ты нагадил и уже всё, прошли паравозы, не найти, да и не вспомнить даже. Подумаешь, кому-то в трамвае на ногу наступил. Стоит ли печали? А след? Вот она судьба? То есть, верно? Каждый, то есть - абсолютно каждый, сам себе ковец судьбы? А только ли себе судьбу ту куёшь? Наступил на ногу, а как у наступленого мазоль? Больно? Злость и гнев, ах, такой сякой, что б ты проклялся? А не тебе же прокляться-то, ему самому и прокляться словами своими же, в твой адрес сказаными. Это что ж получается. Страшно получаеться, дорогие товарищи. Страшно. Воистину страшно. Ажно спина дрожжит против твоей воли и штаны мокрые. Ан нет. Всё одно, проклинаешь и приклинаешься сам, проклинаешься кем-то и прямо даёшь в руки, на, бери, дарую безвозмездно, пользуйся от всей души, проклятье ему же. Судьбу ломаешь и свою и чужую. Да не вопрос. Не жалко, ещё купим. Где? У кого? Только так. Только так. Только судьба твоя всё нейдинно. Невозвратно она. Не сдать по чеку, получите-распишитесь, кто-то плюнул, кто-тосморкнул, а кто-то и по голове погладил. И не знаешь уже, что таки хуже: жалостливый взвой в тоскливой ночи от одиночества и безыходности и в панике по потеряной судьбе или "исконно-народно-русское-средство" - пара литрушечек, приговорённых той же тоскливой ночью на кухне у открытого окна под закусь селёдочкой с луком и под звуки просыпающегося заоконья. Да плевать на все эти философствования. А как плевок тот тебе же и прилетит? Ты-то увернёшься. А кто за тобой стоит? А как не разглядит вовремя? И прямо в морду? Не слабо? Не мочь? Не жалко? А если ты часть стоящих за твоей спиной? Лишь малая часть? Или не малая? А вовсе даже призваная защитить? И ему плевок в морду, а тебе автоматом - кувалдой по хребту? Просто потому, что приручился и не защитил. Просто потому, что тебя приручили, а ты не защитил? И что характерно - кувалдой-то ... Это ты ведь себя по хребту-то ... Не кто-то за тебя. Ты сам. Сам. Некому больше-то. Да ещё и приплясывая от волнения и радости, от того, что таки сам себя кувалдой-то. И лишь глаза. Ты даже не видишь их. Просто ощущаешь - вот они, смотрят на тебя и ждут. Слова бьют, а глаза ждут. Помоги, защити, протяни руку. А ты? А что ты? Всемогущь? Не сказка. Судьба. Всего лишь судьба. И сам уже, что бы не ждать - тьфууууу ... И тут же кувалдочкой. Да по хребту. Да со всей силушки, что осталась после плевка-то. И что характерно? И кувалду потяжелее и не чувствуешь ничего. Атрофировалось всё. Ну, то есть - совсем всё. Ну, или только ты сам так думаешь. Что атрофировалось. А стоит ли так-то? Да а что? Твоя судьба, ты и распоряжайся. Только не только твоя судьба. Всехняя судьба. Всехняя. Не жалко? "А что делать? Такова жизнь. Видно, не судьба." Наверняка бы. Да вот как-то вот никак. К сожалению. И кричишь, срывая глотку и выплёвывая в тусклые небеса кровь и слизь: Ну за что? Ну почему? Ну зачем? А где-то кто-то в ответ: Ну не люблю я тебя, Н Е Л Ю Б Л Ю! Понимаешь? Не люблю. Просто так не люблю, без причины. Просто потому, что мне так захотелось. Не страшно? А мне очень. И спина дрожжит и штаны мокрые. Только всё одно. Не верю. может и верую, но не верю. Почему-то. Потому что - ну никак. Малые ... Да ещё юродивые ... А собаки, умирающие с голоду у задних дверей харчевен? Пинка им в голодное брюхо, что бы не выли тоскливо и чёрно, не кликали беду на честной народ. А калики. От роду которые? Без рук, без ног, без ушей, глаз, челюстей? Им-то за что? Их-то за что? За чьи-то грехи? За грехи отцов и матерей? Вот и получается что ты сам им за что-то и их за что-то ... Не кто-то ещё. Ты. И никак иначе. Никак? Никак. Никак? Точно никак? Но только ли ты?