Аннотация: Минута на раздумья... (Я кое-что изменила, потому что последний эпизод казался неполным)
***
Рузанна вернулась к себе уже на рассвете, но судя по ощущениям - могла поклясться, что прошло не меньше века. В который раз за последнее время привычный и устоявшийся порядок вещей переворачивается даже не то что с ног на голову, а вообще непонятно как? В десятый, двадцатый, сотый? Думать о том, из-за кого это происходит, - не было совсем никаких сил.
Некоторое время молодая женщина старательно пыталась очистить мантию от засохшей крови, но потом попросту отправила безнадежно испорченную вещь в камин, куда последовало и надетое под ней блио: еще не хватало, чтобы это нашли слуги, расцветив со всей возможной фантазией сплетни по поводу того, как, когда и в чьей именно крови могла так испачкаться светлая леди.
В самом деле - чьей? Подследственного черного мага с не самым слабым потенциалом, или безоружного парнишки, все равно пытавшегося защитить от врагов дочь наставника?
Омерзительно использовать детей в своих играх! Этот факт сомнению и обсуждению не подлежал. Во время внезапных переговоров Рузанна от души порадовалась, что у Дианта все так хорошо складывается, и мальчишка сильно изменился за этот год - он выглядел взрослее, держал себя свободнее и увереннее... Во всяком случае в глазах у него больше не было обреченности и страха. Совершенно искренне она пожелала, что бы больше они там никогда не появились.
И тем более, - никогда не хотелось бы увидеть нечто подобное в глазах Ингер! Кем бы ни был ее отец в настоящем, что бы он не совершил в прошлом, и не планировал в будущем - вины девочки в том никакой быть не могло.
Девочки, которая спрашивала, не хочет ли она стать ее мамой...
Однако даже не обладай сама Ингер Даром, разве ее оставили бы в покое? Светлейший Совет, благородные Стражи... - усмешка вышла донельзя горькой. Все просто: есть беглый черный колдун, а по сравнению с войной Стихий - никакая цена не может быть чрезмерной.
И для Фейта все просто: никакая цена не может быть чрезмерной по сравнению с жизнью, благополучием и спокойствием его дочери, сына (неродного, кстати! Чего никто не скрывает), его друзей и близких. Даже война...
Кто прав? Кто виноват, что мирное сосуществование невозможно?
Ответ напрашивается сам собой, но... Рузанна внезапно выпрямилась, нервно вцепившись в подлокотники и слепо уставившись в весело потрескивающий остатками мантии огонь. Как же она не поняла раньше...
Быть может потому, что это было слишком очевидно? Он знает, на что способен, а вот Совет действительно забыл с кем имеет дело, привыкнув видеть сбежавшего от костра преступника, а не Властелина, пусть и бывшего. Что ж, он напомнил! Способен Фейт, - а она почему-то продолжала называть его именно так, даже зная его первое и настоящее имя, - начать полномасштабную войну по всем фронтам? Безусловно! И начать, и вести, и очень может быть, что все-таки выиграть, учтя все прошлые ошибки. Но перед этим он опять же расставил все полюсы так, что бы максимально обезопасить своих родных.
И не только родных - Дианта, Сивилла, который конечно способен на глупость, но не на злой умысел... А об эльфенке и вовсе не было упомянуто, что бы не привлекать к нему лишнего внимания.
Кроме того, что бы привести в движение все механизмы и задействовать всех возможных участников столкновения ему понадобилось совсем немного времени. Тем более напрашивается вывод, что предыдущие двадцать лет ему это было попросту не нужно. Дальше больше: конфликт назрел, до начала войны остается одно слово, а он выкладывает на стол все карты, отдает даром бесценные сведения...
Потому что хочет для себя и своих детей не могущества Башни и власти, которую она дает, а свободной судьбы. Какие еще нужны доказательства!
А значит, она сейчас делает правильный выбор.
Сборы были недолгими. Рузанна оставила сообщение для Совета с подробными объяснениями, уделив особое внимание возобновлению действий Стражей, и ясно указав, что более полные пояснения даст по возвращению. После чего перенеслась туда, где ее наверняка ждали.
И дело было вовсе не в Клятве, отнюдь.
Хозяйка дома отнеслась к появлению леди Совета с подозрением и плохо скрытой неприязнью.
- Совет решил оказать содействие? - казалось, сама мысль об этом ее глубоко удивляла.
- Я действую не от имени Совета, а всего лишь от своего собственного, - мягко ответила Лизелле Рузанна.
Молодая женщина только скривила губы в подобии улыбки. Сомнения относительно того, не пытаются ли теперь провернуть уже с самим Черным лордом тот же прием, который когда-то предлагали ей применить с Дамиром, - был написан у Лизеллы на лице крупными буквами. А что, очередная белая магесса, довольно молодая и миловидная, и даже тоже рыжая, как покойная Алагерда - вдруг бывший Властелин проникнется и растает... Судя по решительному виду девушки, и в этом вопросе, который наивные мужчины могут упустить, давать господина Башни в обиду был никто не намерен.
- Мастер наверху, - все же накидываться с упреками пока повода не было.
- Я посмотрю Сивилла, - согласилась Рузанна.
Поднявшись вслед за молчаливой горничной, она невольно сбилась с шага, увидев того, о ком думала только что. Предназначенная ей легкая улыбка отозвалась странным дергающим ощущением в груди, и на ум пришло избитое сравнение с летящей на свет бабочкой.
- Так и думала, что застану вас на посту у больного! - да, ровный, деловой и в меру дружелюбный тон именно то, что нужно.
- Профессиональная привычка должно быть, - вскользь дернул плечом Дамон, вошли они вместе.
Дежурившая Мелисента, аккуратно смачивала губы раненного. При их появлении она выпрямилась и вернулась в свое кресло, уступив место магам, однако во взглядах, то и дело бросаемых девочкой поверх книги, сквозила искренняя тревога: вытянувший на постели юноша был бледнее простыней, на которых лежал.
Правда, Сивилл находился в полном сознании, при виде белой магессы он вздрогнул и дернулся в сторону Дамона. Маг немедленно сел рядом, успокаивая и отвлекая его внимание от действий волшебницы:
- Напугал ты нас порядком вчера! Надо же, умирать он надумал... - в ответ на трепет ресниц, твердая ладонь ободряюще сжалась на узкой кисти, когда-то давно поврежденной очередным непродуманным экспериментом.
Результаты даже беглого осмотра действительно обнадеживали: хотя выздоровление не обещало быть быстрым, парень в самом деле выкарабкается, при чем, даже если придется обходиться без помощи целителей... Поле мерцало ровно и насыщено, пульс под чуткими пальцами был уверенным, четким, а небольшой жар - не опасным. Швы не мокли, не кровоточили, амулет, оставленный Рузанной вчера, оказался израсходованным меньше, чем наполовину, а сейчас он к тому же получил мощную подпитку от обоих магов.
- Мастер...
Дамон ощутил бессознательно тянущуюся к нему связь, и юношу пришлось осторожно осадить.
- Ингер... нашли? - голос был едва слышен, но не менее настойчив и требователен.
Дамон молча покачал головой, и Сивилл отвернулся с прерывистым вздохом.
- Простите... я ничего не сделал...
- А ты что-то мог сделать? - Дамон выразительно приподнял брови, - Сколько их было?
- Больше десятка... не знаю...
- Сивилл! Это Свора, натасканные убийцы. Звучит странно, но тебе повезло: тебя просто не сочли достойным противником, - тон снова смягчился, - Я знаю, что ты пытался защитить Ингер. Спасибо!
Разноцветные глаза, поддернутые пеленой слабости и боли, потрясенно распахнулись: спасибо... За что? За то, что даже не сумел закрыть собой девочку, которая теперь оказалась в руках, по собственному признанию мастера Фейта, - хладнокровных расчетливых убийц? И почему он еще здесь, вместо того, что бы их преследовать, - возится с абсолютно чужим бесполезным недоразумением, чья смерть невеликая потеря... Даже на кромку Перехода за ним пошел! Неужели слова, которые заставили его вернуться, - единственное, что он помнил, - могут быть правдой? Почему, зачем...
Это было что-то, что он еще не понял, но внезапно Сивилл вспомнил нечто куда более важное:
- Мастер, когда... найдете их... заберите Динэ! Его затравят. Они... что-нибудь сделают с ним... Он ни в чем не виноват... Его отец...
- Его отец ранил тебя?!
Собиравшаяся выйти, чтобы не мешать, Рузанна задержалась у дверей, донельзя удивленная неожиданно бурной реакцией более чем сдержанного мага.
Юноша согласно опустил ресницы: короткий разговор и горячая просьба исчерпали невеликие силы почти полностью.
- Командовал отрядом он? - продолжал настаивать Дамон.
- Командиров было двое... - Сивилл уже едва мог шептать, расспрашивать его дальше не имело смысла, и было бы попросту издевательством.
- Конечно, я его не брошу! - как само собой разумеющееся пообещал вернувший себе самообладание маг, - А ты пока отдыхай и поправляйся.
Юноша уснул мгновенно от минимального воздействия, однако Дамон не торопился уйти. Неужели он лечил, принял к себе, не просто Стража, а сына своего злейшего персонального врага? Для большинства людей эльфы все на одно распрекрасное лицо, но на самом деле Диниэр ничем на Фориана не похож, и глаза синие, волосы другого цвета... Хотя, последнее не показатель.
То, что Динэ мог об этом умолчать, объяснимо. И вполне в духе Фориана превратить сына в Ищейку, живое оружие, в одиночку послать мальчишку на опаснейшее задание с целью проверить справится ли, пригоден к высокой миссии...
Фориан. Нет, Эледвер, Лер... Друг, так и не ставший другом.
Иногда казалось, что надменный холодный эльф стремится быть ближе любого другого: ученика, прислужника... ближе любой женщины, хотя оба не из таких. Во всяком случае, Лер никогда, в отличие от той же Ванды, не просил разрешения поразвлечься с пленными.
Там, в Башне, - когда он снова смог, и пока еще мог мыслить и соображать, - жгла даже не боль предательства, а злоба от осознания собственной глупости! Ведь сам же нарушил собственные правила, подпустил к себе, как никого... Разве не законченный идиотизм для Властелина Башни идти на поводу у отголосков детских мечтаний? И банального тщеславия: смотрите, мне кланяется и только что в рот не заглядывает настоящий принц Дивного народа!
Лер, на пару с Раинн, тренировал его собственных Гончих. Отчего не задался вопросом, откуда у утонченного эльфа, высокородного принца - выучка бойцового пса?
Ошибка? Да, ошибка, стоившая ему не один год жизни. И все же... Было в том нечто иное. Дамон снова взглянул на спящего умиротворенного юношу. Сивилл-Сивилл, честь тебе и хвала: даже умирая заботиться о друге... И как же мало в тебе оказалось забавного, магеныш!
А то, что есть настоящего - не каждому дано, спасибо, что вовремя напомнил!
По этим правилам он больше не играет. Пусть даже Диниэр имеет к Эледверу Тар Фориану самое прямое отношение, сейчас - это должно что-то менять? Пожалуй, единственное - именно то, о чем говорил Сивилл. Эльфенку и так не простили бы связи с темными, а если в довершении ко всему речь идет о сыне командора и принце крови: Фориан просто обязан устроить показательное разбирательство!
С однозначным окончанием. Принц должен быть примером, олицетворением идеала, ни шагу от традиций. Диниэр держался хорошо в последнее время, но он все же подавлен, выбит из колеи, и убедить его не составит труда: как бы сам не подставил вены под нож доброжелателей, жаждущих помочь ему 'смыть позор и бесчестье'!..
Спустившись, Дамон не задумываясь обнял подошедшую невестку, целуя ее в пушистый затылок со шпилькой:
- С ним все будет в порядке...
- С вами бы тоже! - маловразумительно выдала Лизелла.
Рузанна наблюдала за этой сценой с ревнивой завистью: 'Да, да, да!!! Свет всевышний! Я тоже... я тоже хочу быть одной из вас! Войти в этот четко очерченный круг, в который он допускал тех, кто ему дорог... И я хочу быть с тобой рядом...'
Потом он улыбнулся, и подошел к ней:
- Я рад, что вы пришли!
- Боюсь, что помощь целителя будет вам весьма кстати.
- Вы уладили дела с Советом? - мимолетная усмешка.
- Как это было возможно! - пожатие плеч.
- Вы готовы?.. Вы позаботились о защите: в Башне вы будете очень уязвимы!
- Я готова на все! - более искренне, чем хотелось бы ей самой.