То, что его разбудило - невозможно назвать одним словом: рефлекс, выработанный за долгие-долгие годы, приобретенное седьмое чувство, отслеживающее окружающую действительность независимо от сознания и даже без его участия, въевшиеся на уровне инстинктов навыки. Эльф прыгнул с места, даже не открывая глаз и - крадущаяся тень оказалась распластанной на земле, полузадушено хрипя. Лезвие ножа в его руке и без того уже порезавшее кожу, готово было войти глубже, но замерло. Разум Фиарана наконец осознал, что тело под ним, хоть и жилистое, но щуплое и слишком маленькое. Полная луна отразилась в устремленных на него слегка раскосых потрясенных и испуганных глазах. Желтых, как янтарь.
От неожиданности, эльф просто отшатнулся от своей добычи - слишком уж хорошо он помнил у кого он в единственный и последний раз видел глаза такого цвета.
Мальчик, лет 10-11 отполз на несколько шагов, но убегать не торопился. Фиаран узнал в нем одного из виденных днем сирот. Он то и дело вздрагивал, только не понятно от чего больше: от прохладного ночного ветра, от которого серо-коричневая хламида защищала плохо, или от страха. По худой шее текла кровь. Фиаран устыдился того, что едва не сделал.
- Прости, - хрипло сказал он, убирая нож, - Привычка.
Потому, как вспыхнули золотые глаза, эльф понял, что правильно угадал причину, заставившую его подкрасться к путешественнику, заночевавшему у дольмена.
- Я не хотел мешать вам... И не собирался красть! Я только... - старательно проговорил мальчик на Старшей речи, и торопливо выпалил, - Вы ведь Фиаран эп Геллаис, Иссенгрим Легенда, да?! Я никому не скажу!
Невероятно! Эданские ищейки, его собственный народ забыли о нем, не узнавали даже, когда он сидел с ними за одним столом, а этот парнишка, рожденный после войны - помнит!
- Это не тайна. Идем к огню, - Фиаран подал ему руку, и мальчик вложил в нее свою с таким видом, словно свершалось некое дивное таинство.
Он умело раздул костер и подложил в него несколько веточек. Толковый парень, одобрил его действия Фиаран. Да и судя по ладошке, прикосновение которой он все еще ощущал, мальчишка проводил свое время отнюдь не в праздности.
- Как тебя зовут?
- Здесь Мел, а вообще Маэлнор.
Фиаран удивился, - не думал, что кто-то еще называет детей такими именами. Скорее всего, его родители были сильно увлечены древней историей.
- Королевское имя. И очень старое. Кто тебя так назвал?
Маэлнор дернул острым плечом:
- Говорят, мать...
- А как зовут твою мать? - не подумав, задал следующий вопрос эльф.
Мальчик поднял на него свои удивительные глаза и спокойно сказал:
- Не знаю. Она умерла сразу после того, как родила нас с сестрой. Успела только наречь. Мы жили у Каэнна и Оэсси...
Фиаран слегка вздрогнул, услышав несколько давно забытых имен.
- Они рассказывали, - продолжал между тем Маэлнор, глядя в костер, - что нас принес какой-то человек, - она умерла у него на пороге... Они говорили, мы должны помнить - он был добр и не позволил нам умереть, как нашей матери...
Мальчик произнес это так, что было ясно - он повторяет слова и интонации того, от кого это услышал.
- А еще, - Маэлнор вскинул голову так, словно настал его последний миг, - Он передал и другие слова... Этот человек не запомнил их - ему-то они не важны! Они были о вас... Ваше имя!
Золотисто-медовые глаза уперлись в него, на этот раз требовательно.
Фиаран молча смотрел, как играет пламя на волосах, цвета темного золота. Нет, этот мальчик не мог быть его сыном! Яльвена, а она была единственной кандидатурой на эту роль, не похожа на эльфийку никаким образом. И зная ее, он мог предположить, что в и подобной ситуации она не стала бы паниковать, а продумала бы все до мелочей. И даже в экстренном случае, ей - никто бы не отказал в помощи. Да и как сведущий человек, как ведьма, - она наверняка имела какие-нибудь средства на этот случай, не говоря уж о том, что вообще могла быть бесплодна, как и большинство чародеек.
Хотя... если действительно после его ухода ей осталось нечто большее, чем память? "Не обещай того, чего не выполнишь..."
- Я не знаю, кем могла быть твоя мать. Возможно, она была из моей группы, но вряд ли стоило говорить об этом эдану, - ровным тоном отозвался эльф.
Существовало самое простое объяснение: на основании переданных через постороннего человека предсмертных слов, его бывшие бойцы сделали многозначительный вывод. И убедили в нем несчастных детей... Но глаза, - золотые глаза на скуластом эльфьем личике сидящего у костра мальчика... Оказывается, он был бы не против, если бы их с Яльвеной связывало нечто большее, чем просто несколько месяцев странной болезненной страсти!
Он видел - мальчик не хочет верить ему. Маэлнору требовалось время, что бы осознать его ответ.
- Твоя сестра тоже здесь?
- Нет, - отозвался Маэлнор с не меньшим самообладанием, чем раньше, - Ее выбросили из окна после того, как убили Каэнна и Оэсси... Я даже не знаю, где они лежат, и... лежат ли где-нибудь... - закончил он совсем по взрослому.
Фиаран молчал.
- Каэнн, Оэсси... они любили нас! И никому нет дела! Эльфы - умеют только говорить... Красиво, но от этого ничего ведь не меняется! Научите меня! Пожалуйста!
Речь мальчика была бессвязной, но Фиаран понял его и спросил с силой:
- Чему? Чему ты хочешь, что бы тебя учили?
- Убивать! Мстить! - с жаром выдохнул Маэлнор.
Фиаран ужаснулся. Яль, ты чувствовала себя так же, или все же тебе было легче, потому что твой противник уже давно не был ребенком?.. Он попытался и не смог вспомнить себя в его возрасте, но, конечно, его тогда не волновали вопросы возмездия!
- Kearen ess tareh veaid... Ta dierre vaelle"noh ean"h lienna!
Ненависть это боль... и ничего не способна больше породить!
Ему очень хотелось обнять мальчика, унять отчетливо заметную дрожь его худенького тела... Вместо этого он жестко сказал:
- В тебе говорит боль и обида. Но это твоя боль! Только твоя! А месть - не самое достойное дело! Те, с кем ты сегодня, и вчера, и день назад, ел, кто дает тебе кров, - пусть не самый роскошный, но единственный, что у них есть, - люди... Многие из них тоже потеряли близких, как и ты. Им тоже больно. И мы и... люди - рождаемся одинаково... Наша кровь одного цвета! Среди них есть женщины, как твоя мать и Оэсси, и дети - как ты и твоя сестра... Чем тогда ты отличаешься от тех, кого ненавидишь? Я солдат, а не убийца - а это большая разница!
Сам он отнюдь не следовал своим словам, но произнеся их понял - что теперь действительно в это верит... Да нет, всегда верил - в глубине души... Просто однажды этой души у него не стало, и только маленькой ведьме удалось ее вернуть...
Маэлнор сидел обняв руками острые коленки и часто моргая. Лицо у него горело, словно Фиаран надавал ему оплеух. Он опустил голову, раздумывая об услышанном.
- Но ведь вы... вы тоже убивали! - бросил он с вызовом, но все же не поднимая глаз.
Этот мальчик был его зеркалом - зеркалом жизни, которую, он прожил! Зеркалом того, что он оставил после себя... неужели их ждет это - идущие на смерть ради мести, озлобленные ожесточенные дети, жаждущие этой смерти - чужой и своей... Воистину, мы - гибнем!
- Убивал. И не всегда в бою... Поэтому имею право говорить тебе это!
И снова Маэлнор долго молчал, прежде чем спросить:
- И что же... оставить все как есть?! - прозвучало это не по-детски горько. Впрочем, и до того он рассуждал отнюдь не как десятилетний ребенок.
Если б я знал ответ на твой вопрос, мальчик...
- Разве я это говорил? Разве говорил, что убийство следует оставлять безнаказанным?
Маэлнор раздумывал очень долго, но больше ни о чем не спросил и поднялся.
- Я понял, - сказал он, словно прислушиваясь, и отвернулся, - Только... я ведь даже лиц их не помню...
Фиаран проводил глазами исчезающую во тьме невысокую фигурку. Стоил ли того твой мир, Эйелен? И твоя война, если уж на то пошло! Что может уравновесить эту чашу на весах...
***
В этот утренний час посетителей в таверне в пригороде Нешана были единицы: трое похмеляющихся субъектов у стойки и эльф в углу у входа. Ну эльф... Ну да, один... И что с того? Полукровки среди братвы встречались часто, но и чистокровные dione не были невидалью. Трактирщик Олаф знал, что как раз они-то и оказывались самыми законченными отморозками, и клиента не беспокоил. Одного взгляда на его располосованное лицо было достаточно, что бы прийти к выводу, что это не самая лучшая идея, хотя эльф вел себя спокойно. Вместо этого трактирщик живо обсуждал с приятелями их удачу.
- От свезло! - завистливо вздыхал непонятный типус, похоже еще и не протрезвевший настолько, что бы похмеляться.
- Да... смак! Тонкий, звонкий - как девочка! Гладенький, волосы - что золото... Думаю взять за него не меньше пятиста, - хвастался второй с изъеденным оспой лицом.
- Хугель тот еще жлоб, - с сомнением заметил третий, с выступающими как у грызуна зубами, - Он столько не даст.
- Даст! Он за месяц эту сумму окупит - мальчик-то для богатеньких и чистокровный эльфенок! - уверенно заметил кабатчик.
Эльф в углу дернул губами. Бандиты не слишком заботились приглушать голоса, и ему даже не приходилось напрягать слух. Последнее замечание его заинтересовало, неприятно царапнув по сердцу.
- ...даром, что бродяжка. Я б уже золотишком бы звенел, да Хугель в поместье умотал...
Эльф встал и вышел, кинув на грязную столешницу монетку.
Дорога вихлялась, как продажная девка и не торопилась прикрыться какой-никакой растительностью. Одинокий всадник не насторожил неторопливо ехавшую троицу. Когда всадник развернулся к ним Велек несколько обеспокоился, тем более, что всадник при ближайшем рассмотрении оказался эльфом. Но эльф был один, и обратился к ним вполне любезно, хоть и с диким акцентом:
- Прошу прощенья, что задерживаю вас, милостивые господа, но я бы хотел убедиться...
Двое бандитов переглянулись - одинокий путник тоже мог принести выгоду: на худой конец с него можно было взять если не деньги, то хорошее оружие навроде торчавшего из-за спины клеймора и коня.
- Чегось? - лениво переспросил Велек.
А потом все случилось очень быстро. Эльфу даже не понадобилось тянуться до своего двуручника, - он справился ножами и дублетером, который до поры до времени был скрыт плащом. На все ему потребовалось меньше минуты, и не вывело Фиарана из душевного равновесия: торговцы детьми не должны существовать при любых обстоятельствах. Любыми детьми.
Не обращая внимания на повисшее в седле тело, эльф занялся туго обвязанным кулем на лошади. При ближайшем рассмотрении куль оказался именно тем, чем он и подозревал: хрупким светловолосым мальчиком. Ничего кроме досады Фиаран не почувствовал. Меньше всего он собирался становиться героем, спасающим жаждущих приключений взбалмошных мальчишек, и вообще не представлял, что теперь с ним делать!
Мальчик находился без памяти, но пульс был четким и глубоким. Эльф перебросил его на своего вороного и с грустным вздохом свернул с дороги, углубляясь, как можно дальше в поля.
Наткнувшись на островок из орешника - арьергард отступающей рощи, остановился, постелил плащ и опустил на него мальчика.
Маэлнор тихонько застонал, когда Фиаран разрезал веревки и вытащил кляп. Короткий осмотр показал, что дело обстоит лучше, чем он ожидал: сильно мальчишку не били, видно опасаясь снизить цену, так что обморок был вызван скорее упадком сил. Маэлнор выглядел еще более худым и запущенным, чем в их первую встречу. Растирая и тормоша его, что бы восстановить кровообращение, эльф наткнулся на застарелый шрам на груди, полученный явно не в детских играх. Погром, вспомнил Фиаран.
Маэлнор зашевелился, открывая глаза, дернулся, отталкивая от себя чужака руками и ногами. Фиаран рассмеялся: светлые медовые глаза распахнулись во всю ширь, немедленно переполнившись восторгом и обожанием. Эльф впервые почувствовал, как у него чешутся руки - уж очень хотелось выпороть дурачка! Вместо этого он помог мальчику напиться. Сев рядом и покусывая травинку, сказал:
- Я не стану спрашивать тебя, как ты здесь оказался - это ясно и так... Но я не понимаю - зачем?
Маэлнор молчал, опустив голову.
- Ты хоть понимаешь, что с тобой сделали бы?
- Понимаю,- тихо отозвался мальчик, - они меня...
Фиаран замер.
- ...просветили...
Фиаран очень осторожно выдохнул.
- Ну и что мне с тобой делать теперь?
Маэлнор вскочил:
- Делать? Не надо ничего делать! Я один... Я... - он бросился бежать.
Фиаран все так же сидел, покусывая травинку. Потом отбросил ее и встал. Маэлнора он нашел недалеко, во ржи. Мальчик рыдал отчаянно, взахлеб, размазывая слезы по грязным щекам. Некоторое время Фиаран просто стоял над ним, прежде чем опуститься рядом и привлечь его к себе: он, солдат и убийца, добровольный изгой, перекати-поле, привыкший обходиться тем, что умещается в одной суме на лошади, - меньше всего подходил в опекуны ребенку... Но не смог снова разбить чужую мечту.
- Maelnor, ta vier di"anno...
Не плачь...
Но думал он в этот момент не о мальчике у него на руках, а о ней... Той, кого он однажды покинув, теперь безнадежно искал... Яльвена никогда бы не оставила никого без помощи, - уж даже если ему она сохранила жизнь! Тем более - не ставила бы ребенка!
Фиарн убрал с зареванного лица спутанные волосы.
- Успокойся. Вставай. Надо привести тебя в приличный вид...
Маэлнор покорно кивнул. Поднимаясь, он охнул и закусил губу: не долго думая, Фиаран подхватил его на руки. С каждым шагом тело мальчика становилось все менее напряженным, и наконец он с тихим вздохом опустил голову на плечо своего защитника.
- Простите меня, я больше не буду вам докучать...
- Ты не докучаешь, - мягко ответил Фиаран, стараясь не скрипеть зубами, - вольно или не вольно, но Маэлнор прибавил ему хлопот весьма и весьма значительно!