Мальчик вырос большой,
он никогда не плачет.
Не очерствел душой,
просто такой весь мачо.

Даже с ножом в спине,
или стрелой в подреберье,
слёз у мальчика нет -
невелика потеря.

С хрустом крошится жизнь,
мир расползается в слякоть,
хоть помирай ложись.
мальчик не станет плакать.

Мальчик уже большой,
какие тут слёзы-стоны?
Сплюнет кровавой слюной,
и разотрёт по бетону.

Он ко всему готов,
всех и всё понимает -
властителей и воров,
предателей и негодяев.

Мальчик уже большой,
он знает, чего он хочет.
Он знает, что хорошо,
а что, вообще-то, не очень.

На протяжение лет
всех по себе он мерил.
В нём уже больше нет
надежды, любви и веры.

Когда надоел прогресс,
ибо, что было - то будет.
Когда потерял интерес
к книгам, не то что к людям.

Когда вокруг только мрак.
Нет ни друзей, ни любимых,
когда, что вода, что коньяк,
для глотки уже всё едино.

Когда неподъёмный воз
из бед уже не осилить.
Он тянет его на погост.
И плачет там, на могиле.