После спектакля я маску сниму.
Толку-то в этом? Реакции те же.
Мы расползаемся по одному.
Или по парам. Но парами реже.

Вот он, мой город. Он полон чудес -
белая ночь на парадной лестнице.
Варианты на вечер, по Чехову, есть:
"чаю ли выпить, или повеситься".

Кеды стирая об старый гранит,
в майке заляпанной гримом и ромом
через открыточно-глянцевый вид
вдоль по Дворцовой я двигаюсь к дому

сточенный Адмиралтейской иглой,
шорохом на патефонной пластинке...
Всё, что случиться бы с нами могло
стало вдруг неразличимой картинкой.

В небе горит бесконечный закат.
Толпы туристов пасутся стадами.
Я проклинаю свой маленький ад.
Я ненавижу всё то, что не с нами.

Пиковой дамы червовый гамбит:
жертвенной пешкой ложишься на плаху...
Если ты любишь, то значит убит.
Вот и ступай без сомнений и страха.