Спотыкаюсь об день рождения, как в темноте о порог.
Начинаю на этой планете свой сорок девятый виток.
Так какие там планы на меня ещё строит мой Бог?
Был пролог, развитие темы, побочная. И впереди эпилог.
 
Чем я только не занимался на своём почти полувеку!
Я пилил под собою сук, сидя жопой на этом суку.
Сочинял резюме проституткам по стольнику за строку,
детские пьески, репортажи в газету по четвертаку.

Для кого-то я ровный пацан, а кому-то отпетая мразь.
Я отбивал поклоны во храме, не веруя, но крестясь,
ковырял сапёрной лопаткой под ногтями траншейную грязь,
спину рвал, на морозе таская железо и матерясь.
 
Переворачивал дам за рубашку со спины на живот.
Червовых, бубновых, трефовых... какая в раздаче придёт.
Ставил ровно пингвинов, раскрывших хлебало на вертолёт.
Пингвин, если поднимет голову, то на спину упадёт.
 
Перевернуться не может. Пузом к верху, во всей красе.
Но, об этом, пожалуй что, знают не только лишь все.
Трижды за ночь по пьяни переходил по мосту Енисей.
Мотался по ойкумене бессмысленно, как Одиссей,
 
По раскисшей дороге шёл в раздолбанных кирзачах.
Бликовал маникюром в полумраке во фраке и при свечах,
серебром ковыряя лениво устриц. Поволокой в очах
провожал чьи-то ноги, грустя, что они уже не на моих плечах.
 
Стоял у раскрытой могилы в подтаявшем грязном снегу.
Думал: "Господи, больше так не могу"... Но, как видно, могу.
Ой, ты волюшка вольная, какой не пожелать и врагу!
Мне б в колени её, или в бурьян головой. А я всё бегу.
 
Я бегу, чтобы жить. Что, от смерти спасёт этот бег?
Всё равно ведь осядешь в придорожный обоссаный снег.
Может быть, чтобы был подлиннее последний флэшбэк
и титры до слова "конец" на карминной изнанке век.
 
Труп с душонкой внутри, перспективный мертвец,
муж, объевшийся груш, блудный сын, непутёвый отец.
Я носил корону на голове, и в коробке обоймы свинец.
Колебал всё, что движется, а теперь вот сушу конец.
 
Если б сивому мерину чёрную гриву, да вскачь!
Был бы пегий жеребчик. Но, необратимо. Хоть плачь.
Есть сомнительный плюс, что теперь-то я тёртый калач.
Жизненный опыт - это просто полный мешок неудач.

Благодарю всех, кто помнит меня, в каких бы не жил краях.
Спасибо всем, кто участвует в этом кино со мной на паях,
кто оставляет пометки в божьем сценарии на полях,
кто снимается в эпизодах, второстепенных и главных ролях.
 
Солнцем июньский полдень поднят в небесную синеву.
Тополиный пух, снегопадом, словно во сне наяву,
опускается тихо в одуванчики и не скошенную траву.
Я лежу в пелёнках, и ещё не знаю, что уже живу.