Всю неделю она играла с Эмилем в эту игру. Где они только не побывали! Сначала Роксива провела его по лунной дорожке на поверхности реки - это и есть мост из лунного серебра. В колдовстве ей тогда помогала призрачная Серебряная лань. Правда, их заметили рыбаки, с перепугу сиганувшие в воду при виде светящегося животного... Вот было смеху!
Потом показала Мост танцующих душ, который пожелал видеть Эмиль. Взобраться на него нечего даже и думать, только поглядеть со стороны. Перекинутый со скалы на скалу, Мост казался совершенно невесомым, а на нём виднелись скользящие в сложном танце полупрозрачные фигуры...
Правда, после каждого нового колдовства она приходила домой совершенно измученная, и бросалась на кровать, желая хоть немного прийти в себя. Мачеха Эльвина всякий раз качала головой, мол, не доведёт это тебя до добра. И верно: Роксива с каждым днём худела и бледнела, почти не прикасалась к еде, а ночью от бессонницы ворочалась с боку на бок. Мир потускнел, и больше не возникало никаких желаний и чувств... Кроме одного: она по-прежнему хотела добиться любви Эмиля!
Чтобы оставаться для него красивой, ей поневоле приходилось прибегать к помощи чар красоты. Иначе было не скрыть чёрных кругов под запавшими глазами и осунувшегося, как после долгой болезни, лица. А ещё - лихорадочно блестевших глаз, чей взгляд порою мог напугать... Каждый раз перед встречей с Эмилем Роксива садилась перед зеркалом и старательно представляла себя прелестной и доброй. Хотя ни той, ни другой себя уже не чувствовала...
И всё чаще к мачехе приходили из деревни - жаловаться на неё, Роксиву. Дескать, распустила ты, Эльвина, свою падчерицу. То мельник бранился, мол, видел девчонку на реке с призраком, после такого люди за мукой побоятся ездить. А то вдруг бабы прибежали: огненные лошади в небе летали - дурное это знамение, быть беде!
"Глупые деревенские люди, - думала со злостью Роксива, - Ничего-то они не понимают!.. И лезут, куда их не просят!"
***
- Здесь, пожалуй, красиво... Ну, а вдруг вынырнет кто-нибудь из воды? - проговорил Эмиль, с любопытством озираясь по сторонам.
Они сидели в лодке, которая, мерно покачиваясь, плыла по старому пруду с кувшинками.
Место это ей очень нравилось своей живописностью. Развесистые деревья склонялись над водой, причудливые коряги торчали у берега. Не зная, в темноте примешь за водяных чудищ... Роксива любила здесь бывать, а вот местные жители ходили сюда с опаской: крепко верили, будто в этом пруду живут русалки. Ну, а встречаться с ними даже у самых смелых не находилось охоты...
Эмиль и то согласился пойти на пруд лишь после долгих уговоров. Хоть он-то привык теперь к волшебству. Сама же Роксива русалок не страшилась. Знала: они не могут причинить вред человеку, пока он сам не нарушит какой-либо запрет. Например, срубит священное дерево... А без причины русалки не станут показываться на глаза. Людей они опасаются, а любопытничать - не в их обычае.
Поэтому на вопрос Эмиля она лишь рассмеялась. И откинула назад густые золотисто-рыжие волосы, то и дело падавшие на грудь. Собираясь на это свидание, она с особенной тщательностью продумала перед зеркалом образ красавицы, и теперь ждала от Эмиля если не признания, то хотя бы похвалы своей внешности.
Однако на него её красота словно бы не действовала. Он тихонько зевнул, прикрыв рот рукой, и спросил скучающе:
- Ну и зачем ты притащила меня сюда?.. Опять загадывать желание?
- Да. Ведь сегодня моя очередь.
- И чего же ты хочешь?
- Зажечь звёзды.
- Ничего себе желание!.. - присвистнув он, - Как ты собираешься это сделать?
- Очень просто, - усмехнулась Роксива. Усевшись в лодке поудобнее, она немного помолчала для торжественности... И тихо, проникновенно запела. Её голос, нарушив сонную тишину, словно бы вплёлся в окружающую ночь, и стало ясно, что именно этой мелодии и не хватало.
- Росные капли блистают на листьях медвяные,
Месяц в темнеющем небе неярко засветился...
Ночь колдовская - волшебная, чудная, странная...
То ль наяву она, то ли обоим нам грезится?
О, наклонись, зачерпни из пруда ты ладонями...
И полюбуйся, какое с водой превращение:
Звёзды ли это, упавшие с неба бездонного,
Или небесных светил то дрожит отражение?
Брось же их вверх, пусть летят они искрами яркими,
Мир украшая сверкающей россыпью звёздною...
Пусть же мечты, исполняясь, нам станут подарками
В жизни, где грусти немало и много серьёзного...
Звёзды летят, осыпаясь цветами прекрасными...
Счастье даря нам на миг, даже пусть невозможное..
Сказка двоих не должна оказаться напрасною,
Счастье должно быть, хотя бы дорогой и сложною...
Она пела, а лодка тихо покачивалась на волнах... Завороженный пением, Эмиль сидел, не отрывая взгляда от лица Роксивы. И незаметно, неуловимо между ними протянулась какая-то нить. Тонкая, готовая оборваться...
Даже когда отзвучала последняя нота песни, оба сидели молча, не смея спугнуть нечто, таинственное и неповторимое.
Потом Роксива словно очнулась.
- А ну-ка, давай, зачерпни воду пригоршней, - предложила она Эмилю.
Тот посмотрел удивлённо, но послушался.
- Посмотри... видишь - звёзды в ладонях... - Важность момента заставляла говорить вполголоса.
- Это отражение неба, - в голосе Эмиля слышалось легкое недоумение.
- Нет, - прошептала Роксива. - Это не вода, это звёзды. Не те, что на небе, а просто волшебные. Бросай их к небу!.. Скорее!
Он послушно подбросил ладони вверх... И в тёмное небо взлетели не то разноцветные брызги, не то искорки, и засияли, повиснув в воздухе, как настоящие звёзды.
- Вот это да! - изумился Эмиль. - А почему они не падают?
Роксива рассмеялась от радости, как всегда, когда у неё получалось.
- Они упадут потом, ближе к рассвету. Хочешь - зачерпни ещё. Они снова взлетят.
И с лёгкой улыбкой смотрела, как он, будто ребёнок, бросал в небо блестящие, трепетавшие звёздочки... Они танцевали и подмигивали, а некоторые, срываясь с места, падали на Роксиву, на лету превращаясь в белые, голубые и розовые цветы.
Наконец, ему это наскучило, и он снова уселся в лодке, обхватив колени руками.
Потом неожиданно придвинулся и взял Роксиву за руку.
- Ты волшебница... - проговорил он. И голос его звучал немного хрипловато. - Чаровница... Я давно хотел тебе сказать... Никогда не встречал такой красивой девушки, как ты.
Роксива кокетливо усмехнулась.
- Это признание в любви?
- Да... То есть... Ну, да, ты мне очень нравишься, - В наступивших сумерках не видно было лица, но Эмиль наверняка покраснел. - Только раньше я боялся это сказать... Ведь ты такая... необыкновенная.
- Ты меня любишь? - продолжала она, - А за что?
- Смешная... Это ненавидят за что-то, а любят - просто так...
Он наклонился к ней, и губы их слились в поцелуе.