Gekko : другие произведения.

Пушинка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Капелька крови одного бога, и ты обретаешь ненужное тебе. Теперь надо попробовать справиться с тем, что тебе случайно подарили. [Завершен]

  Пролог
  
  По пустынному лугу продвигалась странная пара - чуть сияющие, хрупкая миниатюрная девушка и громадный, но бледный мужчина. Тяжелая походка мужчины вскоре прервалась шелестом и глухим стуком. Примяв высокие травы, он лежал, едва ли не задыхаясь. Вокруг него тут же забегала девушка, вздымая облачка легчайших пушинок одуванчика, пытаясь хоть чем-нибудь помочь.
  - Успокойся, Лита, сейчас чуть полежу, и все нормально будет, - хрипло прогрохотал мужчина, закашлявшись.
  - Шарс... Хорошо. Лежи, я тебя подпитаю, - девушка положила руки ему на грудь и ногу, где были самые тяжелые раны. На них даже начала проступать кровь, несмотря на все ее наложенные заклятья. - Ну вот скажи, зачем было так затягивать бой? - она чуть устало покачала головой и перестала отдуваться от пушинок одуванчика.
  - Чем дольше я поддаюсь, тем меньше он станет готовиться к следующему разу, - гигант грустно усмехнулся, - Если я сразу покажу, что я сильнее, он исчезнет надолго, и неизвестно, где, когда и каким он объявится снова.
  - А вот так почти каждый раз лучше? - гневные искорки проскочили в темных глазах девушки, когда ее спутник напрягся и сел.
  - Ну вроде ка...
  
  Все же ранение на груди было тяжелым. Мужчина закашлялся, отчего в стороны полетели капельки крови, и опять лег на траву.
  - Да куда ж ты рванул, Шарс! Все, молчи, чуть подлатаю, и ты к себе, отдыхать, - девушка сместила чуть сияющие руки. - Отдыхать, понял? Замечу, что работаешь, переселю к себе!
  В ответ на ее грозный тон губы мужчины дрогнули в улыбке, и он окончательно расслабился, подставив лицо внезапному порыву ветра.
  
  Через какое-то время девушка помогла гиганту подняться. Он уже не выглядел столь бледно, но все же никуда не двигался, просто наблюдая за кружением пуха одуванчиков. Его спутница сделала пару пассов над примятыми ими травами, и тут же опять подхватила его под руку, то ли просто помогая, то ли не желая никуда отпускать.
  - Ты все подчистила?
  - Да, да, не переживай, вокруг не осталось твоей крови.
  - Хорошо. Все же опасно оставлять ее просто так.
  - Да знаю. Ладно, пойдем. Но ты понял, учую тебя в храмах и ...
  - Ладно тебе, Лита, все я понял, пойдем. Я хочу спать.
  Тут же подобравшись, девушка что-то шепнула, и божественная парочка исчезла. А уже далеко от того места, подхваченная сильным порывом ветра, среди многих подобных летела пушинка одуванчика, неся на семечке крохотный брызг крови бога.
  
  Часть 1
  
  В какой-то момент я поняла, что я есть. Я все так же летела, как и все мои сестренки-братишки, но уже знала, что я существую. Потом пришли ощущения. Эта легкость от путешествия с ветром, эта свежесть утреннего воздуха. Дальше пришло зрение. Я видела чистую голубизну неба, белоснежные облака, скучившиеся, как и стадо овец, что шли сейчас подо мной, яркость молодой, сочной травы. Громады гор вдалеке, темень непроходимого леса, мозаику полей, чешую из крыш домиков, шпили замков и бастионы крепостей. Вслед за зрением пришло ощущение себя в пространстве, я знала, где моя голова, рука или нога. Рука и нога? Что? А потом я упала вниз. И пришла темнота.
  
  Придя в себя, я еще чуть полежала, все так же чувствуя все свое тело, с руками и ногами, макушкой и пятками. Это навсегда? Или нет? Но пока я такая, стоит себя узнать. С закрытыми глазами я села - похоже, я лежала на стоге сена. Первое, что я увидела, распахнув глаза, были ноги. Мои ноги, длинные, худые, с тонкой белой кожей, узкой стопой и аккуратными пальчиками. Я знала, что это хорошо, красиво. Дальше я осматривала себя с интересом. Нежные руки, тонкая талия, волосы были длинными, белыми и очень легкими, они развевались от любого дуновения, стремясь вверх, и казалось, сейчас я стану похожа на пушистый одуванчик - тонкая ножка и белая головка. На мне было тонкое коричневое платьице, не доходящее и до колен, и это было не хорошо, я знала. Почему так, откуда эти знания? Наверное, от того, по чьей милости я человек.
  
  Все же не стоит здесь оставаться. Оглядевшись, поняла, что я и вправду на поле, которое краем касается леса. В нем я хоть на что-нибудь, да набреду. А вот с самим передвижением было трудно. Как это раньше было прекрасно - ощущать себя легкой-легкой, воздух аккуратно подхватывал меня и нес, иногда игриво закручивая. Сейчас же меня постоянно тянуло к земле, ноги-руки подгибались, норовя с размаху опустить на землю. Сначала я двигалась на четверинках, уже болели руки, но как действовать, я поняла, и все же поднялась на ноги. Пошатываясь сначала, а потом более бодро, я все-таки зашагала. Так я все же добралась до леса.
  
  В нем тоже было было забавно. Звери не пугались меня, как должны были пугаться обычного человека, они просто не обращали на меня внимание, я не представляла для них опасности. Так я погладила оленя, и он даже поластился ко мне. В лесу было темновато, и я заметила, что моя кожа чуть мерцает. Видно, не до конца завершился процесс моего становления человеком. А еще налетел ветер, и волосы, подлетая, постоянно цеплялись за ветки - пришлось перевязать их травинкой. Но идти было легко, во мне еще оставалось много от пушинки, и я заметила, что трава, которую я примяла, проходя по ней, тут же встает обратно, будто тут и не было никого. Моих следов просто не оставалось.
  
  Еще одно напоминание, что я человек - мне захотелось покушать. По пути я перехватывала ягоды, незрелые орешки, нашла какой-то гриб, который, как подсказывала память, можно есть сырым. Но хотелось чего-то более сытного. И когда уже начало смеркаться, я вышла на какую-то заросшую избушку. На вид она была настолько заброшенной, что если бы в окошке не горел свет, я бы побоялась зайти внутрь - вдруг на меня крыша обрушится. Но свет манил меня, как мотылька, и я подошла к двери. За тронутыми сыростью и жучками досками слышались тихие голоса, но что говорили - не разобрать. Немного постояв под дверью, я набралась решительности и дернула дверь на себя.
  
  Наверное, стоило все же дождаться, когда голоса затихнут. Сразу за дверью было основное помещение избушки, где обреталась давно не беленая печка, стол, сундук и лавка с табуретом. Повсюду были развешены пучки трав, мешочки, большое пространство стен занимали полки со многочисленными баночками и туесками. Однако все равно было ощущение какой-то затхлости, да и грязновато было - под потолком паутина, в углах мусор. Сейчас на лавке лежал совсем иссушенный жизнью старик, рядом, держа его за костлявые руки, стоял молодой черноволосый парень, и от них веяло каким-то чудом, а от самого старика - такой опасностью, что я аж отшатнулась. На открывшуюся дверь оглянулся парень, на мгновение чуть разжав руки, но старик мгновенно вцепился в них обратно и сверкнул на меня желтыми глазами, от чего меня просто вынесло какой-то силой на улицу.
  
  Если бы не друг-ветер, я бы расшиблась о деревья. А так он аккуратно подхватил меня, дал выровняться и отпустил. Аккуратно огибая деревья, я отлетела от избушки с опасными обитателями. Ой. Я снова летаю! Какое счастье, это так приятно снова ощутить легкость полета. Наверное, это из-за того, чем меня вышибло из избушки. Полетав, обнаружила все же границы дозволенного. Мне необходимо было, чтобы где-то в метре под ногами было что-то - хоть земля, хоть деревья, иначе я падала, пока не достигала необходимой 'опоры'. Не очень удобно, конечно, но это гораздо лучше, чем ходить, как человек.
  Часть 2
  
  - Забавно. На ведьму не похожа, на магиню тоже, как магическое существо не ощущаешься. И при этом человеком тебя назвать тоже не получается... Так кто ты? - Все же стоило помнить об осторожности и следить за тем, что твориться вокруг. Пока я проверяла свои старо-новые возможности, из избушки вышел парень. Теперь он держался как-то увереннее, в избушке он был ссутулен, и не от того, что склонился к старику, а сейчас расправил плечи. Правда, грусть не покидала его, но периодически он вскидывался и делал невозмутимое лицо.
  
  - Эй, я тебя спросил. Ты вообще понимаешь, что прихватила себе кусок силы, предназначенный мне, а? И то, что ты сейчас строишь из себя призрака, тебе не поможет присвоить его окончательно. Иди сюда, я может пойму, что можно сделать. - Я не чувствовала от него угрозы, только легкий флер усталости и грусти, который забивается любопытством и досадой. Наверное, все же стоит ответить.
  
  - Я была ... человеком, пока меня чем-то не вышвырнуло из избушки, - я подлетела к нему на расстояние пары шагов и опустилась ровно настолько, чтобы смотреть ему прямо в глаза, - А что это было?
  - Чистая сила, это учитель в тебя кинул, чтоб ритуалу не мешала. Ее ты и впитала каким-то образом. - Парень с интересом меня разглядывал, и я смутилась, вспомнив, во что я одета. Видимо, я стала еще прозрачнее, потому что парень обеспокоенно воскликнул:
  - Стой, только не надо окончательно исчезать. Я извиняюсь, если что не так сделал, - Он заодно сделал шаг назад, - Вообще, уже ночь, тебе есть, где переночевать-то?
  Переночевать? Об этом я как-то не задумывалась. Только ноги болят, и есть хочется. Быть может, стоит принять предложение?
  - А что-нибудь съестное у тебя найдется? - как-то жалобно это прозвучало, но черноволосый тут же кивнул.
  - Конечно! Я ж сам не воздухом питаюсь. Давай к развалюшке, кхм, к избушке вылетай, - парень несколько смешался и неловко покачнулся, разворачиваясь к жилищу. Я, не сдержавшись, хихикнула, от чего он вообще покраснел и прибавил шагу. Так, в быстром темпе, мы и вошли в обиталище мага - перед дверью я вернула себе плотность и теперь была как самая обычная девушка-оборванка в своем платье. Буду надеяться, что в этот раз посещение избушки сложиться удачнее.
  
  - Вон там тазик и вода - помой руки и садись за стол, сейчас положу нам поесть, - скинув у порога грязные сапоги, неведомо где в сухом лесу запачкавшиеся в глине, парень засуетился у печки, не забыв, однако, о нуждах гостьи, что только выбралась из леса.
  - Кстати, я Есхим, хозяин данной избушки, ведьмак. - Не отвлекаясь от вынутого из печи чугунка с исходившей паром каши, представился парень, - А тебя как звать?
  
  Успев уже ополоснуть лицо и руки, я сидела за не слишком тщательно выскобленным столом и не знала, что ответить. Вопрос парня поставил меня в тупик - я получила знания об окружающем мире, о том, как можно действовать, но имени мне никто не дал.
  - Не знаю, не помню. В общем, у меня нет имени.
  - Как так? - Услышав мой ответ, Есхим едва не опрокинул наши миски, - Ужасно! И как мне к тебе обращаться? 'Эй ты, девушка-из-лесу'? Или 'хозяйка-куска-моей-силы'? Не-ет, так не пойдет, - протянул ведьмак, приземлившись, наконец, на стул, - Надо тебе какое-то имя дать.
  Я пожала плечами, вдохнув аромат вожделенной еды:
  - Как хочешь. Если тебе будет так удобнее... Мне-то оно ни к чему. - Ложку пришлось сжать в кулаке - взять ее так, как держал свою Есхим, у меня не получалось - пальцы просто не желали складываться, как нужно. Не слишком удобно, но сойдет и так. Ведьмак странно поглядел на мои руки, но не сказал по этому поводу ничего.
  
  - Странная. Куда ж ты денешься, если у тебя имени не будет? И так непонятная донельзя. Вообще, куда ты шла, пока досюда не добрела?
  - Я просто шла. С поля увидела лес, и решила, что в нем я что-нибудь, да найду.
  - В лес просто пошла? В таком виде и без оружия? Да ты совсем того, похоже. А если б на медведя набрела, или там на свинью с выводком? Если бы на разбойников вышла? Их у нас, конечно, нет, но все же... Ладно, - парень чуть притих, - Если никуда не собиралась дальше, можешь у меня пожить, пока не решишь, куда дальше двинешься. Давай решим с именем. Тебе совсем-совсем все равно, как зваться?
  - Ну вроде да. Если мне не понравится, я скажу. Хотя, если можно, что-нибудь, связанное с одуванчиками.
  - Во-от, уже лучше. А то с таким подходом я тебе собачью кличку мог бы дать, или кошачью, вроде Мурки.
  - Ты бы этого не сделал...
  - Ты меня знаешь чуть, а уже говоришь, что бы я сделал, а что бы - нет. Так, это неважно. Хочешь что-то связанное с одуванчиками? - Есхим окинул меня взглядом, постукивая по столу ложкой, - Ты сама чем-то похожа на одуванчик, когда он созрел уже, или на само семечко одуванчика, кстати. Ну такие, с пушинкой. Можно пойти от этого. Се-меч-ко... Не, тут никак. Пу-шин-ка. Пуш... Шинка... Инка... Вот, Инка! Так и буду тебя звать! - ведьмак радостно заулыбался.
  - Мне нравится, - я не удержалась и улыбнулась в ответ.
  - Только это на сокращенное имя больше похоже. Обычно у девушек что-то подлинней, вроде Марисы, Анеши или даже Дариники. Давай что-нибудь добавим к Инке.
  - Это так необходимо?
  - Не слишком, но я нигде не слышал о таких коротких именах, это несколько странно. А у тебя и так внешность ... необычная, мягко говоря.
  
  Что такого в моей внешности? Я считала себя красивой, ну по крайней мере так осознавала себя благодаря обретенным знаниям. А теперь мне говорят, что я странная.
  - Что такого с моей внешностью?
  - Ну знаешь, у нас все девушки ух какие, кровь с молоком, крепкие, и тут, и тут всего много, все округло, - парень обвел руками свою грудь и бедра, - косы так вообще - в две моих руки, и разве что не по земле волочатся. И тут ты такая - руки-ножки, как щепки, саму чихом переломить можно, бледная как снег, волосы хоть и длинные, да легкие и тонкие, словно паутинка, и разлетаются в разные стороны. Надо бы тебе косу заплести, да. Про лицо я даже не говорю - черты, в общем, красивые, но нездешние... У нас с таким хозяйством еще и странно зваться это всё, будут считать сбежавшим товаром. А так скажешь, что с отцом не свезло.
  - Как у вас тут все сложно... Хорошо, раз это имя такое странное, удлиняй его.
  - Отлично. Так, семечко брали, пушинку тоже, теперь одуванчик. О-ду-ван-чик... Одинка, Ванчинка, Ваиника, Одиника. Хм, еще Иваника. Вот, эти имена сойдут за местные. Так что выбирай, какое тебе больше по нраву.
  - Ваиника хорошее, а Иваника - как ива... Ммм... Я хочу быть Ваиникой.
  - Вот и отлично, - облегченно вздохнул ведьмак и быстро подчистил свою миску, - А теперь давай доедай, умывайся, и спать, пусть и вечер только, да я устал, и ты наверняка тоже.
  
  Меня Есхим устроил ночевать на печке, выделив заодно и сорочку, куда длинней моего платья. В нее я обрядилась, едва парень ушел к себе на чердак и прошагал подальше от лестницы, запрятанной в закутке около входной двери. Задернув занавесь, отгораживающую мое спальное место от помещения, я уютно устроилась под одеялом и удовлетворенно вздохнула.Я была умыта, накормлена, положена спать на теплую печку в чистой одежде. Что еще нужно для счастья?
  
  Часть 3
  
  Утро началось внезапно. По идее, деревенских будят петухи, но это утро настало не с ядреными криками этих пернатых, да и таковой живности поблизости от избушки я вчера не заметила. Меня разбудили жуткие вопли: 'Ведьмаааак! Эй, ведьмак!', раздававшиеся под аккомпанемент грохота в дверь - похоже что в нее молотили не только кулаками, а еще и поддавали ногой. Есхим также прекрасно услышал все это - к звукам от неизвестного посетителя добавился топот у меня над головой. Высунув нос из-за занавеси, увидела, как парень скатился по лестнице, по пути напяливая рубаху и приглаживая волосы. У двери он шустро натянул сапоги и, наконец, распахнул дверь, едва не получив по голове. Но видно такое утро для него не в новинку - увернувшись от кулака, ведьмак сипло гаркнул:
  - Чего надо?
  
  А за дверью была гроза, и ливень шел такой стеной, что и деревьев ближайших не видно. Посетителем оказался мужичина - пять локтей вверх да четыре вширь, шеи не видно, руки бугрятся мускулами, а кулак с мою голову. Гигант весь закутался в плащ, да под таким ливнем ткань облепила его всего и ничуть уже не спасала.
  - Эк, да вот дождь непрестанно, уж с вечерка позднего-то и льет, а у нас посевы... Может разведешь тучки-то? Мы отблагодарим щедро...
  - Извини, кузнец, да ничем помочь не могу. Учитель вчера ушел к предкам, и сегодня весь день будет лить. Вот закончится дождь, и я помогу посевам - поддержу, подсушу, облака отгоню, а пока что придется вам подождать.
  - И на том спасибо, ведьмак. Ждать будем, - кузнец шагнул было назад, да замялся, и вновь обратился к парню, - Слушай, а не дашь тот чай чудесный, - ей-ей, эта громадина покраснела. Что ж за чаек-то такой? Есхим не явил никаких эмоций на румянец гиганта, лишь выхватил два каких-то мешочка, легко пробежавшись пальцами по рядам таких же на ближайшей к двери полке, и всучил кузнецу, предварительно засунув в туесок с плотно притертой крышкой.
  - Вот твой чай, как с посевами расправлюсь, так и оплатишь заодно. Там же и от простуды, а то знаю я вас. Туесок вернешь, мое имущество. Все, свободен, - и захлопнул перед носом посетителя дверь.
  - Ой, да. Соболезную, ведьмак, - пробасил из-за двери кузнец, и послышалось удаляющееся хлюпанье, которое быстро заглушилось шумом дождя. Сам ведьмак, позевывая, скинул обратно сапоги, и уполз обратно к себе. И все же, вчера он как ушел, так и не спускался, так почему у него сапоги сегодня чистые, аж сияют?
  
  В следующий раз я проснулась опять от грохота - незнамо как умудрившийся тихо пройтись по чердаку, спуститься по лестнице и пошуровать по дому Есхим запнулся о ведро. Хорошо еще что пустое, а то с него бы сталось опрокинуть с отходами.
  - О, Инка, ты уже проснулась? А я думал, успею еще завтрак приготовить... - ведьмак заметил мои выглядывания из-за занавески, - Ты подожди пока, не слезай, я тебе штаны и рубаху дам. Может, и обувь какую накопаю...
  Через пару минут ко мне за занавеску влетел куль, в котором оказались латанные-перелатанные штаны, туника, толстые шерстяные носки, а затем мне сунули и пояс.
  - Ты ж как веточка тоненькая, любые штаны свалятся, - бухтел парень, собирая на стол и доставая из печки чугунок, - Я и так тебе выдал то, в чем ходил лет в тринадцать. Да, в тринадцать. Как раз старик тогда меня и забрал...
  - Откуда? - я легко слетела с печки уже в новой одежке и пошла умываться.
  
  - Да из города, я ж сирота - отца не было, мамка умерла, когда мне шесть стукнуло. Родственников не было, вот я и прибился к таким же ребятам. Подворовывал, где-то подрабатывал как мог, в последние годы с лекарем за травами шастал. А старик меня приметил, когда я со злости - что-то мы там не поделили - пожелал одному пацану носом в де... отходы животных уткнуться. Так он через шаг уже споткнулся и исполнилось мое пожелание. Я стою, меня отчего-то качает, и не знаю, смеяться или пугаться, а тут старик подходит, что-то мне говорит, и я отключаюсь. Уже тут очнулся, а он мне заявляет, что я теперь его ученик, раз сила подчиняется. Я, не будь дурак, согласился, и не жалею. Тепло, сыт, работа есть, и уважают, - я с сомнением поглядела на него, но парень не заметил, погрузившись в свое прошлое. Я перехватила у него черпак до того, как он успел ошпариться, и сама разлила нам по кружкам свежий взвар, нарезала хлеба, колбасы и сыра, и усадила ведьмака за стол, а сама села напротив.
  
  - Есхи-им, - никакой реакции. Что ж, будем действовать по-другому. - Есхим! - от болезненного щипка за руку
  - Да! Что? - от болезненного щипка за руку ведьмак аж подпрыгнул на стуле, едва не свалившись. Как же он таскал из карманов с такой неуклюжестью? Разве что у него золотые руки.
  - Ты кушать собираешься? Скоро все остынет.
  - Ой, и вправду. Что-то я задумался. Ну что ж, приятного аппетита.
  
  Когда со стола уже исчезли и хлеб, и сыр, опустела мисочки с сушеными яблоками и орешками, а мы спокойно допивали взвар, я все-таки решилась спросить:
  - Слушай, ты свои сапоги когда успел почистить?
  - Всмысле? - не понял парень.
  - Ну вот вчера ты их как кинул грязными у двери, так к ним и не возвращался. А когда того гиганта встречал, одел их уже чистыми.
  - Извини, ты тогда проснулась? Надо будет предупредить в деревне, чтоб не стучали так, это меня обычно и пушками не добудишься, вот они и колотят, если рано приходят. А сапоги мне почистил Тишка.
  - Тишка?
  - Домовой наш. Еще учителя учителя старика застал, старый уж. Зато умный, старательный и готовит отлично.
  - А... - что-то не видно результатов его готовки. Но домовой! Как интересно.
  - Просто Тишка незнакомым не показывается, и старается подальше первое время держаться. Я его сам где-то через седмицу увидел, когда тут поселился. А одной женщине, что зимовала у нас, он показался уже через пару дней. Просто она выломала пару ступенек лестницы, спалила три чугунка каши и едва не подпалила саму избу, очень уж ей хотелось для нас готовить, да не умела, а нас не подпускала к печи. Вот Тишка и вышел, чтоб еще чего не натворила. Он сейчас вылез оттого, что приготовить-то себе что-то я смогу, но неряха я жуткий, и сапоги бы так и одел, так что он знает, что лучше сразу что-то сделать с моей одеждой-обувью, иначе черт-те сколько времени и средств понадобиться для восстановления моего гардероба. Он и тебе будет помогать, когда присмотрится, если ты собираешься погостить у меня. Собираешься же, да?
  
  Эх, похоже что и вправду останусь тут ненадолго. Узнаю, куда можно пойти дальше, как стоит вести себя в дороге. Может, заодно Есхим расскажет, что я еще могу с этой новой силой, и еще какой своей старой одежкой снабдит. Да и кормят меня тут...
  - Собираюсь, собираюсь.
  - Ну и отличненько. Будешь моей сестренкой для деревенских. Дальней, - с сомнением покосился на меня, - Очень дальней. А теперь двигай сюда эту табуретку, садись, и я буду плести тебе косу. А то не могу смотреть, как они у тебя вверх подлетают.
  
  Этот день мы провели в доме. Есь подсунул мне книгу, и выяснилось, что читать я могу. Писать, в принципе, тоже, но пальцам трудно держать перо, ну привыкну еще. Пару раз мне было надо на улицу по нужде, и тогда братец названный укутывал меня в плащ и выдавал какой-то щиток, который необходимо было держать над головой, дабы защититься от нескончаемых потоков воды с неба. Ботинки мне, кстати, Есхим все же нашел - старые, однако на диво не сильно сношенные.
  - Я их просто только одну весну носил, летом так бегал, или в лаптях, а осенью они мне малы уж были. Старик тогда так ругался... - объяснил парень.
  
  Домовой так и не показался, я кое-как сама заплела три веревки в косу, а поужинали мы овощным рагу. На следующий день я уже слышала легенький топот и покашливание - похоже, что скоро я познакомлюсь-таки с Тишкой. Волосы я заплела себе сама - хоть и кривенько, но зато теперь умею. Позавтракав, ведьмак отправился в поле помогать посевам, а я, став максимально невидимой, полетела за ним.
  
  Часть 4
  
  Ливень уже прекратился, даже мороси не было, но последствия грозы были видны всюду. Все тропинки в лесу были размыты, с каждого куста на неаккуратного путника лился водопад, а среди мха уже можно выпускать лягушек обживать новое болотце.
  
  Вышли мы как раз на то поле, на котором я и делала первые шаги как человек, правда сейчас смотреть на него без боли было невозможно - уже начавшие было золотиться колосья, некогда мелодично шумевшие на ветру, теперь были прибиты плетями ливня к земле, тот самый стог, на котором я лежала, вскорости обещал стать прекрасным компостом. Вдалеке также не осталось жизнерадостных золотистых тонов. Мы дошли до середины поля, где я опустилась на землю и уплотнилась, как нормальный человек, а Есхим застыл, раскинув руки и шепча что-то в небо. Даже я почувствовала завихрения силы, частичка которой была и во мне.
  Через пару мгновений каждая капелька воды забликовала на ярком солнце, выглянувшем из-за стремительно уплывающих облаков. Теперь ведьмак присел на корточки, касаясь руками земли, и после еще какого-то заговора, точно круги на воде от брошенного камня, от нас стебли злаков стали подниматься, тянуться к солнцу и шелестеть, переговариваясь с заглянувшим ветерком. Оглянувшись, увидела, что вдаль теперь расстилались золотистые просторы, как и позавчера, небо радовало чистейшей голубизной, а Есхим лежал на земле, белее мела.
  
  Я застыла на момент в панике - вдруг он тоже того, к предкам отошел, - а затем ринулась было к нему, но была остановлена вялым движеньем кисти ведьмака:
  - Тшш, Инка, не надо меня трогать, дай я чуть полежу, - даже не шепот, а скрежет какой-то, но противиться ему не стала - вдруг хуже сделаю? Пришлось унять свои порывы. От волнения я опять начала подлетать, так что пришлось укрощать спонтанную легкость. Пока Есь отлеживался - это заняло не так много времени, но мне показалось, что вечность, - я сидела между шелестящими колосьями и заламывала руки. Мимо меня пролетали братишки и сестренки, но лететь вслед за ними не хотелось, меня волновал лишь этот человек, к которому я, похоже, успела привязаться за столь короткое время знакомства. Может потому, что он позаботился обо мне, а может потому, что он просто первый встреченный мною человек, такой же, какой стала я.
  
  Через некоторое время, когда у меня уже начали побаливать кисти рук, Есхим наконец открыл глаза и начал подниматься, знаком показав мне оставаться на месте. Однако из этого ничего не получилось, и лишь когда он понял, что изображает последние рывки выброшенной на берег рыбы, он все же проскрипел:
  - Инка, помоги мне. Пожалуйста, - я тут же подскочила к нему, чуть замешкалась, пытаясь тянуть его за руку, но, поняв свою ошибку, подставила плечо для опоры. Медленно, но ведьмак все же поднялся на ноги, и стал ощутимо наваливаться на меня - все же я хрупкая девушка, а он высокий крепкий парень.
  - Извини. Просто это первая моя работа в качестве ведьмака, а не его ученика, - Есхим слабо улыбнулся, пытаясь хоть немного меньше опираться на меня. - Хотел сделать идеально, да перенапрягся. Теперь из-за моей глупости тебе придется тащить меня до дома.
  - Ну ты хотя бы все сделал хорошо. А дойти-то дойдем.
  
  Я бодрилась, конечно. Путь домой занял гораздо больше времени, чем путь на поле. Даже несмотря на попытки Есхима меньше опираться на меня, и помощь ветра, который то здесь, то там поддерживал нас, если мы начинали заваливаться, мне было очень тяжело. Какое же это было счастье, когда мы добрались-таки до избушки, где я уложила парня на скамейку, укрыв своим одеялом, так как ни наверх, ни на печку он забраться не смог бы даже с моей помощью. Под руководством Есхима я подбросила дров в печку, подогрела воды и заварила ведьмаку трав. Когда я убедилась, что выпить он может и сам, не прольет и не обожжется, выбежала на улицу, где тут же, становясь прозрачной, взлетела вверх, в радостные объятья ветра. Вот оно, то прекрасное чувство легкости, и сейчас мне больше ничего не надо.
  
  Когда солнце уже начало клониться к горизонту, с верхушек деревьев, где игралась с ветром, я и заметила широкую фигуру кузнеца, продвигающуюся к избушке. Подлетев поближе, заметила большой короб у него на спине, и полетела к ведьмаку с новостью. Котелок с заваренными травами, что я оставила на табурете у скамейки, был пуст, Есхим дремал, пригревшись под одеялом. На предстоящий визит кузнеца ведьмак отреагировал спокойно.
  - А, это они плату за помощь с ним отправили, - Парень сел на скамейке, потягиваясь. К нему уже вернулся нормальный цвет лица, и сам он никуда не заваливался. - Это хорошо. Наверняка куриц положили, или зайца. Так что сейчас буду учить тебя варить суп. Каждая девушка должна уметь готовить хотя бы суп, а лучше еще и кашу, жаркое и пироги.
  
  Я постаралась вздохнуть как можно незаметнее - не то чтобы мне не хотелось узнать, как готовить суп, просто самочувствие ведьмака беспокоило, несмотря на то, что сейчас он вполне бодро разговаривал и двигался. Хотя и суп меня тоже не очень интересовал. Но чувствую, что раз я остаюсь на какое-то время у Еся, он упрется, но сделает из меня эту 'каждую девушку'.
  
  - Есь, а скажи, мне стоит показываться кузнецу-то?
  - Это, конечно, рановато, но можешь остаться. Он все равно видел, что на печке кто-то есть, раз занавеска задернута, а больных они не приводили. Волосы у тебя не летают, ты сама тоже более-менее нормальная, так что все, сиди. Ну или лучше поставь сразу воды греться для супа, во-он в тот чугунок.
  
  Пока я шуровала на полке, чтобы достать указанную посудину, Есхим успел встать, чуть потянуться и ополоснуть котелок из-под трав. Только я собралась слететь с табурета, на котором стояла, на пол, как дверь содрогнулась под ударами мощного кулака, а за ней загудел знакомый голос: 'Ведьма-ак!'. Я запнулась, еще имея вес, и наверняка бы познакомилась носом с полом, если б не Есь. Шустро словив меня до знаменательного знакомства, он поставил меня на пол, бурча что надо со мной что-то делать, и устремился к двери, а я отошла с чугунком к ведру с чистой водой.
  
  Часть 5
  
  - Ну, чего надо? - Есхим спокойно увернулся от кулака кузнеца и прислонился плечом к косяку.
  - Так я это, благодарность от наших принес, - Гигант аккуратно поставил на землю свою ношу. Этот короб доходил ведьмаку до пояса, а ведь парень немаленького роста. - Мы и мяса положили, и круп, и овощей. Женки хлеба свежего и яиц еще туда, да меда. А ребятишки даже орешков и ягод набрали. Урожай у нас лучше прежнего будет, а все тебе спасибо.
  
  Есхим глянул на размер благодарности и даже не предпринял попытки поднять добро.
  - Ну и хорошо, заноси тогда. Заодно познакомься вот, сестрица ко мне пришла наконец-таки, Ваиникой зовут.
  - Здравствуйте, - я смущенно улыбнулась кузнецу, и тут же пролила себе на ноги воду, что наливала в чугунок. Больше на гостя не отвлекалась.
  - Здравствуй, эм, Ваиника, - Кузнец мягко сгрузил короб у стола, и шепнул ведьмаку, хотя зря старался, его шепот - что гром - услышат все вокруг, - А почему девка, и в штанах?
  - Да только вот с дороги, бедняга, - и не думал понижать голос Есхим, аккуратно уводя кузнеца обратно к выходу, - И не присела вот, не оделась в хорошее, сразу стала у меня по хозяйству хлопотать. Говорит, сразу видно, что холостяк я - ни салфеточки, ни коврика. Вот, женить меня хочет...
  
  - Так в чем проблема-то? - Прогудел гигант, застопорившись в дверном проеме, - Есть же на ком. Вот сейчас приду к нашим, и мы быстро все подготовим. Денек - и ты семейный.
  - Э, нет. Я, конечно, и сестренку люблю, и Маришку, да вот как я жену-то сюда приведу? Только ж получил наследство. Вот обустрою его под жизнь семейную, так сразу и женюсь.
  - Ну, дело твое. Ток ты не сильно долго-то обустраивайся - там на Маришку уж заглядываются...
  
  - Кто?! - Ого, а вот это лицо у ведьмака я еще не видела. Похоже что тому, кто так опрометчиво решил приударить за его подружкой, будет несладко. И почему Есхиму так дорога эта Маришка?
  - Это поговаривают просто... - Кузнец, похоже, уже проклинал себя за свои слова.
  - Ах, поговаривают? Я вот как раз собирался зайти к Маришке, вот и узнаю, кто там поговаривает, посматривает, а кто и послушивает. Все. Короб завтра занесу, - и ведьмак с грохотом захлопнул дверь.
  
  Он подлетел к столу и с остервенением начал разбирать продукты. Когда едва не были разбиты свежие яйца, а туесок, полный меда, лишь чудом удержался на краю стола, парень уселся на скамью и сгорбился, опершись головой о стол. Что сказать ему, я не знала, об отношениях между людьми даже внутренние знания не давали ничего нужного сейчас, так что, бросив печку и чугунок, я просто погладила парня по спине и принялась дальше выкладывать на стол провизию. Хлеб сменился тушками птиц и толстых кроликов, обернутых в холстину, тушки сменились корнеплодами и кочанами капусты, овощи сменились мешочками с овсом, горохом и пшеницей. Продукты заняли весь стол, а короб опустел, и я отнесла его к двери.
  
  Есхим выпрямился, пока я отходила, и теперь уперся взглядом в потолок.
  - Я ведь знаю, что не самая выгодная партия для нее, - Он говорил в пространство, не обращаясь ко мне, просто мысли вслух, - Что родители ее рады мне - ведьмак же, добро будет всегда, - да не слишком. И что на такую красавицу, как Маришка, наверняка заглядываются. Даже не наверняка, а точно. Просто пока был жив старик, ему боялись чем-нибудь насолить, и мне боялись, ведь я был под его опекой. А теперь его не стало. Взрослые понимают, что я скоро стану таким же, а мои ровесники тоже понимают, но им все равно, и я их понимаю - Маришка же и умница, и красавица, я б за такую и со всем ведьминским Кругом с магами в придачу переругался, не то что с каким-то ведьмаком деревенским... А если она решит, что я ей не нужен, и с одним из этих под венец пойдет? Я ж умру, наверное...
  
  Он говорил все тише и тише, пока не начал что-то шептать так, что даже друг-ветерок не мог помочь услышать. Зато он немножко научил, что делать.
  Я подошла к Есхиму и осторожно погладила его по плечу, затем и просто обняла. Ведь вроде бы так должны поступать люди, когда их близким плохо? Слабость Есхима продлилась недолго. Чуть погодя, он перестал шептать, а через пару минут на мгновение сам крепко стиснул меня в объятьях, и вскочил со скамейки.
  - Спасибо, Инка! Что-то я совсем, раскис на ровном месте. Я же точно знаю, что Маришка меня одного любит, - он говорил с задорной улыбкой, но в руках нервно теребил плетеный браслет с парой деревянных бусин - быть может, и подарок от его Маришки, - Побегу-ка я к ней, сказать кое-что хочу... Не скучай, я быстро! - пошуровав мгновение на полке у двери, он схватил куртку и исчез за дверью.
  Люди... Все так сложно и с вами, и между вами... Хотя что я, сама так буду себя когда-нибудь вести. Или уже веду.
  
  В задумчивости я покосилась на груду продуктов на столе и решительно вздохнув, пошла изучать, что и где из продуктов вообще лежит у ведьмака. Нашелся подпол, в который отправились по коробам с такими же овощи, на полочку в подполе отправился мед, а на ледник все свежее мясо. Около ледника я обнаружила и одинокое яйцо, к которому тут же поставила и принесенный десяток. Я разложила по местам все, кроме хлебов и орешков с ягодами - просто не нашла, где обычно хранился хлеб, а дары леса вообще лакомство, и пусть просто постоит на столе.
  
  В последний раз поднявшись из подпола я села на скамью и поняла, что устала. Все же по меркам этого мира как человек я точно слаба. Не хотелось даже летать, как бы ветерок ни касался ласково моих рук. Что ж... Дверца у печи закрыта, чугунок с водой так и остался снаружи, люк в подпол закрыт - вроде все нормально оставляю. Сунув в рот горсть ягод из миски и забрав одеяло, оставшееся небрежно свисать после того, как ведьмак встал, успев отдохнув, я забралась к себе на печку и задремала, уставившись на дверь.
  
  Часть 6
  
  Казалось бы, я только опустила голову на подушку, а дрема окутала меня так, что я не слышала ничего и никого. Ни топота бегущего по тропинке Есхима, ни его радостных криков. Лишь когда он влетел в дом, запнулся о собственные ноги и распластался на полу с жутким грохотом, чудом миновав встречи лбом с углом стола, я подскочила на печке, и тут же получила свою порцию искр в глазах - встреча головой с балкой одаривает лишь искрами, ну еще пятнами и кругами.
  Так, я сидела и терла быстро набухающую шишку на лбу, а Есь радостно смеялся, все так же валяясь на полу, разве что на спину перевернулся - интересно, он еще в своем уме, или всё? Постепенно боль утихла, да и смех парня затих, и я слезла вниз. Ведьмак вольготно растянулся на полу, подложив руки под голову, на его лице блуждала радостно-мечтательная улыбка. Заметив меня он подскочил на ноги и, не дав мне и пискнуть, задушил в объятьях и закружил по дому.
  - Инка, она меня любит! Сама сказала! А я ей подарил браслет, все чин-чином, и она согласилась! Маришка теперь моя невеста, и мы поженимся через месяц! А я, дурак, переживал тут... Все просто прекрасно!
  
  Меня приземлили за стол, а Есь глотнул воды прямо из чугунка, после чего подкинул дров в печь, поставил греться воду для отвара и, сжевав горбушку хлеба в прикуску с ягодами, принялся рассказывать о своем визите в деревню.
  
  Пока я разбиралась с продуктами и дремала, парень добежал до деревни и подоспел как раз - к его Маришки приставал не кто иной, как сынок старосты. Если судить по сумбурному описанию от плещущего попеременно то счастьем, то злостью Есхима - сынок представляет собой помесь выкорчеванного пня, опары и жабы, его характер же ведьмак описал таким набором букв, находясь на гребне злобной волны, что мне даже вникать расхотелось. И вот это вот чудо, как оказалось, подбивало клинья к Маришке уже полгода как. К чести девушки, она не велась ни на положение женишка, ни на щедрые предложения с угрозами, ловко выскальзывая из лапок колобка. Да и родители девушки не давили на нее, зная, что другой люб, хоть и очень выгодным женихом был сын старосты.
  
  Так, застав увальня за приставаниями к Маришке, Есхим не долго думая, влепил тому в глаз, да так, что несчастный ухажер пролетел чуток и впечатался в забор. Подхихикивая, Есхим что-то сказал про бессознательную тушу и пяток щенков, но я ничего не поняла. Ну и ладно. Отведя чуточку обеспокоенную, но счастливую из-за избавления от настойчивого поклонника Маришку под ближайшее деревце, Есхим высказал все о своих чувствах к девушке и предложил брачный браслет. Маришка не колебалась ни минуты, и к ее родителям счастливая пара отправилась под руку, а тонкое запястье девушки украшал узкий браслет, но серебряный с каплями янтаря. Есь гордо признался, что не дешевое для деревни украшение досталось ему еще от его матери, и он сумел сохранить его после ее смерти.
  И вот, родители дали добро, так что скоро свадьба. За чашкой с кисловатым ягодным настоем все это слушалось как некая сказка, которая вряд ли случится со мной. Но я узнала немного о том, что случается между людьми и пока что мне, наверное, достаточно.
  
  Я была искренне рада за Есхима, а на следующий день познакомилась и с Маришкой. Убежавший спозаранку Есхим вернулся с красивой милой девушкой, хотя я так и не поняла, что за идеалы красоты он описывал мне в первый день знакомства - Маришка хоть и была счастливой обладательницей косы цвета темного меда в три моих руки толщиной, но ее грудь и бедра были вполне себе объятных размеров, а талия была почти как у меня. Сама же девушка была очень веселой, хотя при надобности и становилась суровее льдов, но главное, что она сглаживала все внезапные порывы Есхима. Так, пару раз при мне было - он мог сидеть и внимательно читать книгу или готовить, а через мгновение на его месте оставался лишь маленькое завихрение, а сам парень уже что-то приколачивал на крыше или же собирал травы где-то около поля. Сейчас же, если он был с нами, он редко совершал какие-либо резкие движения, двигаясь плавно, как кот, и все его дела так же плавно перетекали из одного в другое, разве что ему и вправду необходимо было куда-то срочно, но тогда он обязательно предупреждал Маришку.
  Вообще, на их пару нельзя было смотреть без улыбки - эти двое прямо светили рядом друг с другом и я чуть поняла, что такое настоящая любовь.
  
  Каждый день с утра в нашей избушке появлялась Маришка. Ко мне она отнеслась со всей душой, приняв как любимую младшую сестру, и каждое мое утро теперь начиналось с легкого потряхивания за плечо и вкуснейшей каши на молоке или с оладушек, или с блинчиков. Самое удивительное для меня, что девушка действовала тихо, как мышка, и даже я, спя на печке, не слышала, как она растапливает печь и готовит.
  
  К тому моменту, как я садилась за стол, умывшись и одевшись, в дом влетал Есхим с улыбкой от уха до уха, каким-то непонятным образом сумевший тихо покинуть его рано утром, обнимал Маришку, и мы все вместе садились завтракать. Еще в первый же день девушка по настойчивой просьбе Еся осмотрела весь дом, сказала, что ей нужно для комфортной жизни замужней девы, и он составил список. Так что после завтрака парень убегал либо за материалами для совершенствования своего жилища вроде половичков, ярких занавесок и новой посуды, либо строил сарайчик для коз и иже с ними, либо занимался своими обязанностями ведьмака. Мы же после завтрака мыли посуду, и располагали все эти материалы для совершенствования, отмывали дом, ухаживали за кроликами - как оказалось, у задней стены избушки была небольшая пристройка, где обитали эти упитанные длинноухие создания.
  
  Между прочим, нам показался домовой Тишка. Готовку он оставил Маришке, а сам помогал при случае Есхиму, или же шуршал где-нибудь в уголке. Мари занялась созданием своего огорода около избушки - конечно, я ей помогала. Мы ходили собирать ягоды, лещину, еще она учила меня готовить. Мари же привела меня в первый раз в деревню, предварительно облачив меня в свою старую одежду, из которой она выросла. Так, в ярком зеленом сарафане, я и крутилась среди ее подружек, да и вообще всех молодых обитателей деревеньки, веселившихся тем вечером на улице, всем было любопытно поглядеть на 'чудную сестричку ведьмака'.
  
  Часть 7
  
  А молодежи было достаточно. Как я поняла, все это возникло стихийно, просто так сложилось - и скорая свадьба Маришки, и недавние именины одной из ее подружек, кажется, Арнишы, так что девушкам решили устроить маленький праздник. Виновниц торжества подходили и поздравляли все, заодно с любопытством поглядывали и на меня. Затем Маришка отошла куда-то, и я пошла смотреть на танцующих какой-то простенький танец ребят.
  
  Два хоровода - девичий хоровод внутри хоровода ребят - кружились в разные стороны, а в центре стоял парень (или девушка), и звонко выкрикивал пару словечек попеременно, отчего кружащиеся то сводили и разводили хороводы, то менялись местами или еще чего. Поняв, что и после какого слова делать, я влилась в девичий хоровод, подловив момент. Но протанцевать долго мне не удалось - участники хоровода стали разбиваться на парочки и отходить к костру приплясывать, а оставшихся было не так много, а следовательно, стало не так весело, и я вышла из круга.
  
  На поляне перед рощей, да и среди деревьев молодые ребята танцевали, хохотали, играли в какие-то игры, просто о чем-то болтали. И наше веселье было замечено на небольшом обозе, проезжавшем по дороге мимо рощи в соседнюю деревню. Несколько взрослых - крепкие старики, хромой мужик и какая-то поникшая женщина, - приглядывали за такими же, как мы, ребятами. Все они возвращались с реки, где ловили и заготавливали ее обитателей. Заскучавшие на промысле ребята уговорили старших отпустить их к нам, подкрепив свою просьбу тем, что без них обоз пойдет быстрее. И взрослые согласились - последний улов они оставили свежим, и хоть до дома было не так уж и далеко, хотелось довести его непорченным. Так наше праздненство закрутилось еще веселее.
  
  Все были знакомы, все были рады увидеться, и на меня уже не так обращали внимание - кому нужна сестрица ведьмака, если рядом красивые девушки и статные парни, уютно трещит костер и зовет закружиться в пляске задорная мелодия? Кстати, Есхим тоже пришел на праздник - чуть запоздал, конечно, но вот они уже с Маришкой, как и другие парочки, выплясывают около костра. Я наблюдала за всем этим радостным возбуждением, прислонившись к дереву, качая головой под музыку. Хотелось влиться в этот улыбчивый, смеющийся вихрь юбок и рубах у костра, подлетать в воздух не от магии, а из-за сильных рук того, кто кружится рядом, и чтоб жарко было отнюдь не из-за близости ярко полыхающего костра. Хотелось быть, как Маришка рядом с Есем.
  
  Но никак. Парни из нашей деревни ко мне не подойдут - Есхим тут, а на сине-багровый синяк, расплывшийся на пол-лица у сыночка старосты, даже я уже успела мельком полюбоваться, приехавших ребят тут же расхватали бойкие девушки, а те, что более робкого десятка, увели всех оставшихся свободных в хороводы. Так что быть подхваченной пестрым вихрем мне не грозило. Хотя что за настрой? У меня есть дружок-ветер, и я прямо сейчас могу покружиться вместе с ним. Если сбегу отсюда. Правда, это будет не так весело, как с ребятами.
  
  Решив все же покружиться с ветром, я зашагала к темноте в глубине рощи, чтобы там стать невидимкой и взлететь, но и пяток шагов сделать не успела.
  - Какая красавица тут убегает, - раздался откуда-то сбоку голос, - и такая грустная. Что ж ты? Пойдем, у костра ты мигом развеселишься, - от деревьев отделилась тень и подхватила меня за талию. Еще оплетенная недавними грезами, я не стала сопротивляться - вдруг это мои желания исполняются? - и просто позволила себя увлечь в сторону поляны. Сбежать, если что, я смогу быстро и с ветерком.
  
  Пара широких шагов неожиданного спутника, момент - и вот меня уже кружат в танце, аккуратно поддерживая так, что я никогда бы не споткнулась и не упала - я просто не касалась ногами земли. Такое знакомое и приятное ощущение полета, но незнакомые руки, что дарят мне этот полет. Я подняла взгляд на парня рядом и несмело ему улыбнулась.
  - Ну как, уже лучше? - серьезный взгляд зелено-желтых глаз буквально требовал ответа.
  - Да, вроде как. Спасибо.
  - Отлично, - парень засиял улыбкой, но глаза она затронула лишь чуть, - тогда клади и вторую руку мне на плечо и наслаждайся праздником. Такие красивые девушки не должны подпирать собой деревья. Между прочим, я Хаарт. А как тебя звать?
  - Ваиника. Можно просто Ин...
  - Какое милое имя. Я могу тебя звать Ваей? - Самоуверенный какой, мог бы и дослушать. Инка меня устраивает больше, хотя и в этом сокращении что-то есть.
  .
  - А ты откуда? Я тебя раньше здесь не видел.
  - Я недавно приехала. К брату.
  - А кто твой брат? - Эх, вот бы не отвечать. Или солгать. Но чувствую, что это не самые хорошие идеи. Что ж, буду надеяться, что он не сбежит.
  - Есхим. Он ведьмак здешний.
  На какое-то мгновенье руки на моей талии сжались сильнее, а глаза блеснули насыщенной желтизной. Или я слишком много кружусь?
  - Как интересно. Ну что ж, вот и познакомились.
  
  Мы поговорили еще немного. Я заинтересовалась, и он рассказал, что они делали на реке, чем он вообще интересуется. От себя я старалась отвести разговор, ведь что мне говорить? "Я путешествовала с братьями и сестрами, когда внезапно стала человеком и приземлилась на поле, потом вышла на избушку ведьмака, где отхватила кусок силы, а затем подружилась с новым ведьмаком и стала его сестричкой. И вообще, я пушинка одуванчика"? Это уже совсем... А с парнем хотелось бы еще встретиться, он мне понравился. На вид чуть младше Есхима, то есть ближе ко мне по возрасту, но уже высокий, широкоплечий, смуглый, с густыми каштановыми кудрями, яркими желто-зелеными глазами и упрямым подбородком. А еще у него чуть длинноватые клыки, что видно, когда он улыбается, и тогда он напоминает хищника вроде той рыси, что я видела не так давно, когда летала по лесу. И сильный, раз столько удерживал меня на весу - я хоть и тонкая, но сколько-то все же во мне есть. А может, от радости я сама потихоньку взлетать начала?
  
  Из круговорота танца меня выдернул Есхим.
  - Инка, тебе на сегодня хватит. Вон, ты уж на ногах не держишся, раз тебя на руках таскают, - не дав возразить, он шустро отцепил меня от спокойно стоящего Хаарта, с другой стороны меня подхватила Маришка, и они потащили меня в сторону избушки. Позади послышался смех, и до меня донеслось:
  - Пока, Вая! Еще увидимся.
  
  Чем больше мы отдаляясь от взрывов смеха и витков музыки, тем спокойнее шел Есхим. Вскоре меня уже не тащили под локти, а спокойно взяв за руки вели сквозь деревню, объятую густыми сумерками. Ни Маришка, ни Есхим не произнесли ни слова, и мой вопрос, что же случилось, остался без ответа. Мы довели Маришку до ее дома, и пошли к себе. Есхим все не отпускал мою руку, а едва мы зашли в лес, он попросил меня невидимкой лететь рядом. К чему все это?
  Перед самой избушкой Есхим проговорил что-то, притопнув, и дом окружила сила. На магию вылез из-за печки Тишка, тут же получивший наказ предупредить, если почувствует чужаков. Сам Есхим усадил меня за стол, налил нам по кружке отвара, приготовленного Тишкой, и сел напротив, уставившись на меня. Долго я не выдержала:
  - Ну что такое?
  
  - Инка, вот скажи, ты знаешь, с кем ты танцевала?
  - Да, знаю. Я танцевала с Хаартом, он сирота, живет у тамошней старушки-травницы, охотится с малых лет и уже сейчас промышляет этим.
  - Ага, замечательно. - По его голосу так не скажешь. - Как вы познакомились?
  - Я собиралась было уходить, а он вышел из-за деревьев и предложил мне потанцевать, сказав что я красивая, но грустная.
  - Мило. А ничего странного ты за ним не заметила?
  - Да нет, вроде как. Он только чуть напрягся, когда узнал, что ты мой брат. Что не так-то? Почему вы меня уволокли?
  
  Есхим со вздохом взлохматил свою шевелюру и залпом допил остатки отвара.
  - Поздравляю тебя, Инка. Только ты в первый же раз на людях можешь привлечь к себе единственного, насколько я знаю, оборотня на всю округу.
  - О-оборотня? - Нет, было что-то хищное в Хаарте, но не настолько же!
  - Именно. Точнее, полуоборотня. Его отец был чистокровным, да сам Хаарт не унаследовал лишь звериную ипостась. А так при нем и сила, и скорость, и магию он чует. И он жуткий собственник, проверено.
  - И что такого, что он оборотень? Он хороший и интересный, и я ему понравилась...
  - Да, потому что кроме меня, здесь только в тебе есть магия. А для него это как... Ты как серебряная банка с самым лучшим медом для него - и ценна, и полезна, и удовольствие получить можно. Оборотни не умеют пользоваться магией, но рядом с ее носителями у них возрастают способности, что для полуоборотней особенно ценно. Так что теперь он постоянно будет крутиться вокруг тебя, если не еще чего.
  - Ну и что! Не съест же он меня.
  - Ладно, как хочешь, но я тебя предупредил. И все же будь осторожней. Он запросто может все тут бросить и, взяв тебя, уйти черт-те куда, лишь бы увести подальше от тех, кто может на тебя покуситься. Такие сироты-одиночки, как он, лишь среди собратьев ощущают, что их ценности в безопасности. Или где-нибудь в чаще леса. Или в горах. В общем, кому где нравится.
  
  Не дождавшись ответа, Есхим отправился к себе наверх, а я, прибравшись на столе, легла к себе на печку. Сон не шел, так что просто лежала, перебирая в голове всю свою недолгую жизнь у Есхима, перейдя на моменты праздника, особенно танец. На этих мыслях, с легкой улыбкой, и заснула.
  Часть 8
  
  Наконец, настал день свадьбы Есхима и Маришки. Подруги и родственницы утащили невесту, ее же родственники уволокли Есхима, вместе с его же немногочисленными приятелями. Надо же и одеть будущих новобрачных, и причесать, и успокоить, и самим заодно посмеяться да поболтать. Я, меж тем, показавшись в толпе вокруг Маришки, в избушке Есхима собирала свои скромные пожитки. Рубашки Мари, пахнущие какой-то травой, коей были переложены от моли в сундуке, те самые ботинки Есхима, и его старая плотная куртка. Сама я сейчас бегала в рубашке и сарафане, под которые одела штаны - как отойду подальше от деревни, сниму сарафан и накину куртку, так будет гораздо удобнее.
  
  Стуча каблучками сапожек, сбегала в подвал за хлебом, кругом колбасы, сыром, да и еще чем по мелочи, что не портится. С водой вышла заминка - все пустые бутыли были чересчур тяжелыми, чтобы брать их с собой, и никаких мехов я не замечала, убираясь, из-за чего, помявшись, я все же слила из одной из фляг из подвала какую-то бражку (слила в бадейку, так что, надеюсь, все нормально), и наполнила свежей водой. Тоже не самая легкая ноша, но легче толстостенных громоздких глиняных посудин. Подумав, сунула в сумку туесочек с мягким мылом, порошок из трав, чтобы не тяжелые раны залечивать, и немного чистых тряпиц для перевязки. Я же не всегда буду летать с проказником-ветром, вдруг что случиться может.
  
  Взвесила в руках сумку и вздохнула. Как же все-таки много человеку требуется для существования, и то не самого комфортного. Если б я была собой, мне необходима была бы лишь немного воды и немного почвы. И солнышка лучик теплый. И жизнь была бы прекрасна. А сейчас столько на себе таскать надо... Будто я не человек, а улитка какая. Положив пожитки на пол, я накопала в сундучке с полки кусок пергамента, перо с чернильницей, и быстро написала записку для названного братишки и Мари. Надеюсь, они разберут в моем корявом почерке все мои пожелания им, и не станут пытаться меня как-то вернуть, удовлетворившись несколько скомканными написанными объяснениями столь скорого ухода. Да и Есхим знал, что рано или поздно, но я пойду дальше. Так пусть это будет сейчас.
  
  Стук в дверь заставил меня подпрыгнуть от неожиданности, и я едва не выронила подобранную было сумку. Мысль затаиться пришла в голову первой, но тут же испарилась, едва из-за двери донеслось:
  - Вая-красота, выходи за ворота! - тем самым голосом, с чьим обладателем я недавно летала в танце вокруг костра. - Вая, ну право же, я знаю, что ты здесь. Можно войти? - Очередной звонкий стук и приоткрывшаяся дверь привели меня в чувство, и я, шустро подскочив к выходу, улыбнулась в широкую образовавшуюся щель:
  - Не стоит, я уже выхожу.
  Покинув дом, протиснувшись мимо немного отступившего назад парня, я плотно закрыла дверь, помахав напоследок Тишке, высунувшему нос и лохматую шевелюру из-за печки, и еще раз улыбнулась, уже глядя прямо в чуть прищуренные желто-зеленые глаза, - С добрым утром, Хаарт, я очень рада тебя видеть.
  
  Ну и что, что он полуоборотень? Я сама не человек, по правде-то говоря. А Хаарт очень милый парень, добрый, заботливый, интересный, сильный, в конце-то концов. Умелый охотник, и наверняка помогает той травнице, у которой живет. А то что собственник... Будет всегда рядом - это же хорошо? И что Есхиму в нем не нравится?
  
  - А я уж как рад, красавица. - Я закинула сумку на плечо и шагнула на тропинку, ведущую в противоположную от обеих деревень сторону, парень устремился следом. Ветер, зазывая меня полетать, игриво вился вокруг нас, заставляя трепаться подол моего сарафана и раздувая кудри Хаарта. Однако я все равно шла собственными ножками - при Хаарте показывать свою не человечность не хотелось, да и побыть в его компании подольше...
  - Ты разве не идешь на свадьбу?
  - Да нет. Я попросил друга передать мой дар им, а сам пошел искать тебя. - Островатые клыки блеснули в быстрой улыбке. - У Маришки тебя не было, у Есхима - не положено, но я все равно заглянул, и в кругу славящих Литу тебя не оказалось. Так что я пошел проверять, вдруг ты домой отошла. - Хаарт лукаво глянул на меня, и пригладил растрепавшиеся волосы, - Ты сама разве присутствовать там не собираешься? Брат же женится, как-никак.
  - К сожалению, нет. Путь зовет дальше, и задерживаться нехорошо.
  Я вздохнула, а мой спутник удивленно посмотрел на меня:
  - Путь? Ты уходишь? Куда?
  - Да, ухожу. Куда - просто дальше, сама не слишком знаю куда. А ты тоже куда-то собрался? - Я кивнула на дорожный мешок у него за плечами.
  - Как обычно, на охоту. Если ты не против, я мог бы тебя проводить.
  Наверное, мое лицо отразило все мои эмоции и чаяния, потому что Хаарт взял меня за руку и уверенно устремился вперед. Приноровившись к его умеренному ради меня шагу, я поудобнее передвинула ремень сумки и залюбовалась шумящим лесом, голубым небом и дорожкой, которая приведет меня куда-то.
  Отступление
  
  - Ты где, Шарс!.. Шарс!!! Да что ж такое-то! - девушка легким мотыльком металась по аскетично обставленным сумрачным залам, периодически поскальзываясь на зеркально-гладких каменных плитах. От нее волнами исходила паника, а широко открытые глаза на бледном лице выискивали кого-то в пространстве.
  
  В углу следующего помещения, в которое она ворвалась, взвился искрящийся вихрь, из которого уверенно шагнул мужчина. Мгновенно среагировав, он поймал сестру за плечо и успокаивающе обнял:
  - Тише, Лита, тише. Что случилось такое?
  - Я... Я... - девушку трясло от переживаний так, что она не могла вымолвить ни слова. Но вскоре она взяла-таки себя в руки и выдала:
  - Шарс, в мире осталась твоя кровь!
  - Что?! - теперь уже мужчина побледнел и чересчур крепко сжал руки, осознавая услышанное, - Где? Когда? И в каком состоянии?
  - В одной из деревень свадьба, меня славили, вот и притянуло. Я оставила благословение и меня потянуло дальше, но случайно почувствовала след твоей крови. Извини, я не знаю, что это было!
  - Ладно, - мужчина подобрался, - где это было, помнишь?
  - Да, конечно!
  - Тогда веди.
  
  Захолустная деревушка, каких множество в мире. Рядки домов, покосившиеся заборы, колеи на дороге, дом колдующих поодаль. Однако эту выделял из всех след. След его, Шарса, бога этого мира, крови. Он смутно вился на одной стороне деревни, некогда ярким клубком опутывал дом колдующих и уходил вглубь леса.
  - Унесли...
  - Или ушло. Дальше двигаемся, Лита, мы не видели всего.
  А дальше была парочка. По тропке шагали какой-то парень и его кровь с...
  
  - Растение? С моей кровью растение превратили в человека?! - Нет, был инцидент, когда его кровь попала на змею. Редкостный гад получился тогда, но он быстро ушел в небытие. Еще хранится артефакт, к которому добавили каплю его крови. Она уже не опасна для него, а артефакт стал очень мощным. Еще капля едва не попала к заклятому врагу, но та давно уже уничтожена. К счастью. А растение и его кровь... Это интересно - новое знание, - но немного оскорбительно. И все же...
  
  - Она не опасна. Уф, какое облегчение!
  - Это одуванчик, Лита, - задумчиво протянул мужчина, - Ты помнишь, когда моя кровь могла попасть на одуванчики?
  - Ко... О, Шарс, прости меня! Это я виновата! - Девушка едва ли не плакала, заламывая тонкие руки, - Если бы я тогда тщательнее проверила... А если бы она попала бы в руки к...
  - Цыц! Не стоит вспоминать его! А что случилось, то случилось, успокойся. Вот только эта девушка...
  - Ты хочешь ее убрать?
  - Нет, - девушка-растение напоминала его сестру. Тоже тонкая, светлая, летящая... Хм, к ней еще и магия мира притянулась, и стихия ее помнит и любит. - Она не опасна для меня, так что не стоит убивать разумное теперь существо. Но для людей этого мира весьма ценна. И раз уж ты виновата в ее появлении, то позаботься о ее защите, хорошо?
  - Конечно! - Богиня просияла. После такого ее промаха, который мог стоить брату многого, защитить какую-то человеческую девушку? Да на раз-два и с превеликим счастьем!
  
  Бог уже вновь ступил на гладь каменных плит в своих покоях в полной уверенности, что с его частичкой все будет хорошо. А теперь - дела не ждут. Его уже тянет в один из храмов жаркие мольбы хорошего человека.
  Часть 9
  
  И все же в существовании человеком есть некоторые плюсы. Один из них - ты можешь окружить себя людьми, что всегда подарят тебе тепло, поддержку, которые успокоят, помогут и направят тебя к лучшему. И которым ты также сможешь помочь, с которыми поделишься всем своим. А главное - человек может найти свою пару, самое родное и теплое существо. Конечно, не всегда можно найти этот идеал, но попытаться же стоит?
  
  Ладонь Хаарта крепко держала мою ладонь, даря поддержку и уверенность. Вот так вот идти с ним за руку оказалось приятно - в его широкой ладони моя, чересчур маленькая, скрылась полностью, а исходящее от нее тепло, почти жар, будили какие-то глубинные чувства. С Есхимом таких странностей я не ощущала. Наверное, вот она разница между просто близким и нравящимся людьми? Я покосилась на Хаарта - да, определенно нравящимся.
  
  Весь день мы прошагали вместе, и солнце уже весьма прямо намекало, что пора становиться на ночлег. Днем Хаарт привел нас к небольшому родничку, у которого мы и пообедали наскоро сделанными бутербродами из моих припасов, а я наконец-то сняла сарафан и одела куртку. Сразу стало комфортнее - никакой подол не путался в ногах, да и плотная ткань куртки защищала от мелких напастей леса вроде веток или мошкары, хотя днем всяческого гнуса и было очень мало. Однако меня занимал один немаловажный опрос, который, решившись, все же озвучила:
  - Хаарт, а докуда ты собираешься меня провожать?
  - Ну-у... Пока не доведу тебя до хорошего места и не удостоверюсь, что с тобой все будет в порядке.
  Хм, интересно.
  - А что это за хорошее место?
  - Ты его не знаешь, но поверь - тебе понравится, - парень глубоко вздохнул, точно принюхиваясь, и улыбнулся. - Все, сворачиваем. Там есть родничок, недалеко от него встанем на ночлег, - и, приобняв за талию, увлек меня с тропинки.
  
  За деревьями, в небольшой низинке, и вправду обнаружился родник, а недалеко от него - и полянка. На ней мы, судя по всему, были далеко не первые - кострище было удобно обложено камнями, на несколько крупных камней рядом можно было присесть, и к роднику была протоптана дорожка. Мы быстро набрали хвороста вокруг поляны, Хаарт развёл огонь, и мы расположились на камнях, доставая необходимые вещи и еду. И тут я поняла, что такое вот сопровождение - это очень хорошо.
  
  В свой путь я взяла с собой не портящейся еды, но в чем я собиралась готовить крупу? В ладонях? И разжечь огонь я, кстати, самостоятельно бы не смогла - нечем. И для сна я взяла плед, подумав, что если в деревне на травке на нем было приятно поваляться, то и тут хорошо будет. А сейчас мне уже зябко, я что станет ночью?
  
  Хотя я стала думать, как человек. Задумчиво глядя, как Хаарт бросает в булькающую в котелке крупу кусочки колбасы, осознала, что привыкла. К своему такому тяжелому телу, к твердой земле под ногами, к радостям жизни, вроде вкусной еды и развлечений, и к людям. Особенно к людям. Растения не общаются между собой, просто чувствуют, что вот, рядом кто-то, возможно еще определить полезный или опасный сосед. И все. А тут эмоции, чувства, все живут, делятся жизнью, мечтают о чем-то. Одуванчики не мечтают. Они просто тянутся к солнцу, растут, стараются оставить частичку себя и умирают, чтобы потом снова расти. И это была бы и моя жизнь, если б не случай. Именно сейчас хотелось сказать спасибо богам, про которых рассказывала Маришка, благо что Есхим в них не верил. Так что...
  
  Получив щелчок по носу, я вздрогнула, возвращаясь в реальность, а Хаарт хихикнул:
  - Не засыпай, красавица, все уже готово.
  Выдав мне ложку, миску с аппетитно пахнущей кашей и положив сверху кусок хлеба, сам он придвинул к себе котелок и начал споро расправляться с содержимым. Ну да, посуды для себя у меня также не было, и хорошо хоть, что ложек у него оказалось несколько. Вскоре мы уже сидели, глядя на огонь, и пили свежий взвар, передавая друг другу единственную чашку, и Хаарт рассказывал какие-то забавные истории из жизни своей деревни.
  
  Рассказ, идущий плавным потоком, успокаивающий треск костра и голос с мурчащими нотками окончательно завершили дело долгого дня в пути - я начала клевать носом, погружаясь все глубже в трясину сна. Ни холодные ладошки ночного ветра на щеках, ни его же ледяные пряди под курткой, ни чьи-то руки, что подняли меня и аккуратно уложили на мое покрывало, накрыв сверху плащом не смогли меня разбудить. И когда за спиной, пустив под плащ и тут же выдворив обратно ветер, появился источник тепла, лишь прижалась к нему и продолжила дальше видеть сны.
  Часть 10
  
  Проснулась от того, что нечто пихнуло меня. Разлепив глаза и отметив, что солнце еще не собирается звать в дорогу, я обнаружила, что рядом, закинув на меня руку и упираясь в мою ногу коленом, лежит тихо сопящий Хаарт. Оттого-то мне и было так тепло и уютно сегодня. Все-таки очень хорошо, что он пошел со мной. Широко зевнув, с удовольствием вздохнула и, закрыв глаза, погрузилась обратно в вязкий сон.
  
  Снова проснулась вслед за солнцем, укутавшим небо мягкой золотисто-розовой шалью. Хаарт все так же спокойно спал. Осторожно повернувшись, чтобы не разбудить, стала разглядывать попутчика. Густые брови чуть нахмурены, на переносице - пара тонких белесых шрамов, щеки и подбородок припорошены темной щетиной, упавший на смуглый лоб каштановый завиток... Вытянув руку из-под плаща, аккуратно заправила завиток за ухо и была поймана.
  
  - Нравлюсь? - Хаарт ухмыльнулся, сонно щурясь и отпустил мою руку, чтобы провести уже по моему лбу, щеке, шее...
  - Немного, - я отстранилась и решительно откинула полу плаща. Тут же пожалела об этом, почувствовав всем телом холодный утренний воздух, но дело уже было сделано. К тому же холод лучше, чем странный жар от чужих прикосновений. - Давай, вставай, поедим и дальше пойдем.
  Парень хмыкнул, но тоже вылез из-под плаща и отправился разводить костер.
  
  Этот день был таким же, как и вчерашний. Тропки, иногда развилки, привал, снова тропки. Ясное и сегодня небо уже не так меня восхищало, хотя и манило в прозрачную высь. Но пока я с Хаартом, это недоступно, так что я предпочитала смотреть вокруг, а чаще под ноги, вслушиваясь в лесные шорохи. И лес. Вокруг нас лишь высокий лес, и изредка, а вскоре все чаще среди деревьев можно было увидеть большие, поросшие мхом, валуны.
  Когда мы остановились на обед, я все же решилась и, отойдя подальше от нашего костра, взлетела. Ветер, от которого я отмахивалась большую часть пути, в отместку закрутил меня в небольшом вихре, от чего закружилась голова. А над макушками деревьев она закружилась еще больше. Вокруг, насколько мне было видно, был лес. Где-то там, позади, осталась наша деревушка - не думала, что мы столько прошли, - а впереди высились горы. И вот к ним мне никак не хотелось.
  
  Нет, если бы я была одна, это было бы легко - способность летать намного упрощает жизнь, и подняться наверх я могла бы быстро и без особых усилий. Только вот постоянно лететь я не могу, в горах холодно, а у мне принадлежит лишь одеяло, да и не уверена, что смогу найти там пищу. Как шепнул ветерок - в горах ему встречались только путники да отшельники, никаких поселений там нет. А горы простираются далеко...
  
  Может, я что-то неправильно поняла, и мы где-нибудь свернем? Но даже если и так - вокруг, насколько я могла посмотреть, нет не то что городов - деревень нет. Так куда же мы движемся? И не пора ли расставаться?
  
  Ветер дунул в лицо, принеся с собой бормотание Хаарта: 'Что-то она долго по кустам ходит. Надо бы пойти...'
  Не дослушав, я буквально свалилась на землю и, спешно оправляя рубаху, задравшуюся от игр ветра, побежала к костру. Парень уже привстал с земли, собираясь идти искать меня, но заслышав мои шаги, уселся обратно:
  - Ты долго. Я уж думал, тебя сожрали, или еще чего.
  - Извини, - я пристыженно опустила глаза, - я... я на муравьев загляделась.
  Странная отговорка, конечно, но один из ихней братии как раз попался мне на глаза, кружась в судорожных попытках сгинуть с моей штанины. Решив облегчить мальцу жизнь, аккуратно смахнула его с ткани. Надеюсь, доберется до своих нормально.
  - Ну-ну, - Хаарт скептически приподнял брови, не особо поверив. - Ну хоть не присела на них, а то муравейник жалко. Давай есть, а то похлебка стынет.
  
  Зеленоватое варево не самого приятного вида на вкус оказалось очень даже, так что со своей порцией я расправилась быстро, даже получив немного добавки. Залив кострище и набрав с собой воды, мы покинули поляну и двинулись дальше. Но впереди горы, так что, собравшись с духом, спросила:
  - Хаарт, и все же, куда мы идем? Просто там впереди горы, а мне не хотелось бы туда, да и ты слишком далеко ушел от деревни...
  - Все-таки не за муравьями ты наблюдала, да, Вая? - протянул он, шагнув ко мне, а я наблюдала, как из его глаз стремительно уходит зелень, сменяясь легким янтарным оттенком, а зрачки дернулись, чуть заостряясь. Что-то идет не так...
  - Ну... Просто я бы могла теперь двинуться одна. Ты только покажи, в какой стороне ближайший город. - Парень шагнул еще ближе, так что я попятилась. И отступила еще, заметив, что Хаарт обзавелся заостренными ушами и кисточками на них. - А можешь и не показывать, я сама как-нибудь...
  
  Меня буквально впечатало спиной в дерево. Больно. А потом губы обожгло жестким поцелуем. Неприятно. Больно. Удлинившиеся клыки парня оцарапали тонкую кожу, так что во рту чувствовался солоноватый металлический привкус крови. Дернувшись, попыталась отпихнуть руками уже не лицо человека - морду наполовину обернувшегося оборотня. На момент показалось, что получилось, но через мгновение меня уже перекинули, как мешок, через плечо и, хрипло рыкнув 'Мое!', широкими прыжками оборотень побежал все к тем же горам.
  
  Есхим был прав. И про оборотня, и про собственника, и когда советовал быть осторожней. И я зря его не послушалась. Хотя я просто-напросто... влюбилась? Нет. Но внимания, заботы, таких же чувств, как и у названного брата с Маришкой очень хотелось.
  Дохотелась.
  
  На плече у полуобортня передвигаться не очень удобно. Особенно вниз головой. Особенно впечатываясь в его плечо и спину при каждом прыжке. Какие бы чувства ни царили во мне, когда мы танцевали в деревне, вышагивали по лесу и спали под одним плащом, их уже не осталось. Так что теперь можно спокойно улетать.
  
  И в этот момент меня уронили. Почти. Ветер аккуратно поддержал и опустил на мягкий покрытый мхом пригорок, а я обернулась. Хаарт, скорчившись, лежал на дороге и выл. Жутко, по-звериному. Его лицо окончательно покрывалось мехом, как и все тело, выросли когти, пропоров сапоги. Когда начал меняться скелет, полуоборотня выгнуло, он завыл еще отчаянней... 'Взрослый, сформировавшийся человек тяжелее переносит трансформацию, чем ребенок' - всплыло в памяти. Опять знания родителя.
  
  Что-то захрустело, вой резал уши. Нет, дальше я не хочу тут оставаться. Почувствовав легкость полета, осторожно погладила содрогающегося парня по мягкому уху с длинной кисточкой на конце и позволила ветру поднять меня ввысь.
  Вой звериный смолк на момент, чтобы вернуться воем человеческим. Почти узнав недоступную прежде форму зверя, оставшись без подпитки моей магией Хаарт вернулся к человеческому обличью. И, скорее всего, навсегда.
  
  Мне было его жаль, но моя дорога лежала уже мимо него. Ветерок ласково погладил меня по волосам и понес дальше, а я расслабилась, доверившись другу, который обещал вынести к людям.
  Часть 11
  
  Болтая ногами, я восседала верхом на коньке крыши какого-то здания у самой площади и наблюдала за кутерьмой, что вихрилась внизу. Вот какая-то уличная девчонка стянула у лоточника пирожок, вот парень корчит гримасу, следуя за девушкой к которому уже по счету прилавку с разными мелочами. На краю площади усердно жульничает с плошками бродяжка, устроившийся на ящиках, а неподалеку мальчонка его возраста с толстыми розовыми щеками пытается выклянчить у своего отца, такого же толстощекого, самый большой пряник, выставленный на прилавок со сладостями скорее как декорация, нежели чем товар.
  
  Прямо подо мной, громко смеясь, прошла парочка. Оба видные - белокожая девушка с волной медных волос, осиной талией и всеми нужными выпуклостями, и высокий, широкоплечий парень, с обаятельной улыбкой и светлыми кудрями. Они шли под ручку, беззаботно болтая и улыбаясь, и грызли из одного кулька орешки. И ведь не скажешь же, что едва ли не вчера он проигнорировал свою бывшую подружку, такую же красавицу, понесшую от него и просившую помощи, а она обжималась с его приятелем в тупичке. Или вот - еще паренек. Милый, с немного детским румянцем и забавной неуклюжестью, провожающий горящим ненавистью взглядом медноволосую красавицу.
  
  А ведь он ее любил. Но собственная нерешимость, не давшая признаться, ее постоянно скользящий мимо взгляд, постоянные мысли о ней, породившие комплексы, в которых была обвинена она же... От ненависти до любви один шаг, но и обратно путь таков же. Странные все же существа эти люди. От любви они могут стать абсолютно слепыми, безоглядно веря объекту своих чувств и отрицая очевидное, могут силой собственных мыслей превратить такие светлые чувства, как любовь и восхищение, превратить в озлобленную ненависть. Или же просто пропускать любовь мимо, ища лишь удовольствия без какого-то ущерба для себя. Все ради себя.
  
  Ветер принес мне тонкий поток от пекарни и я, улыбнувшись, глубоко вдохнула. Запах свежего хлеба, сладких булочек, кисловатой опары и ванили с корицей - один из лучших, что я нашла в городе, а ветерок запомнил. Еще запахи хорошо прожаренного мяса, подмокшей опавшей листвы, сосны... Ими ветер меня успокаивает и ободряет, или же приносит с собой поток с каким-то новым запахом, а я отгадываю, что это. Правда, он не понимает и сказать ничего не может, так что играю я в одностороннем порядке, но все равно интересно, пускай доставшаяся с телом память в большинстве случаев и дает ответы, мне незнакомые.
  
  Сглотнув слюну, я наклонилась вбок и, пролетев над скатом крыши, оттолкнулась от ее края и взмыла вверх, подхваченная порывом ветра - пора идти искать себе еду. В этом городке, принесенная ветром, я уже неделю. Или пару недель, как-то время уже потерялось для меня. Вещи, что были со мной я, переночевав один раз на каком-то чердаке человеком, там и оставила, а сама жила уже в воздушном состоянии под опекой ветра, превратившись едва ли не в еще один поток. С каждым днем я могла все свободнее летать, и сейчас ничто меня уже не ограничивало.
  
  Кроме потребностей человеческого тела. Пускай я столько времени проводила вместе с ветром, но тело все равно требовало сна, еды, и отхожее место посетить, и помыться. С последним было сложнее всего - я могла найти воды, чтобы умыть лицо и как-то обтереться, но вот искупаться целиком в городе возможности не подворачивалось. Пока стояла теплая погода, я летала к речушке, бегущей неподалеку от городских стен, но погода скоро перестанет быть такой ласковой, и ветер поведет над землями ледяным хвостом. Надо уже лететь дальше, чтобы успеть что-то найти - тут я все же не осяду.
  
  Оп! - и булочка с некрасиво вытекшей начинкой, но источающая умопомрачительный аромат, у меня в руках. Оп! - к ней присоединяется розовобокое крепкое яблочко. Маленький вихрь, пронесшийся по кухне одной из таверн - и в миске плещется исходящая паром похлебка. Конечно, это не очень хорошо, ведь я практически краду еду. Но ведь ем я не так уж и много, булочку бы все равно не выставили на прилавок, а в остатки похлебки, я сама видела, кухарка доливает каждый раз воды, чтобы больше порций было, так что от одной меня не слишком убудет.
  
  Миска была возвращена на родную кухню, крошки от булки склевали птицы, а яблоко осталось несъеденным. С ним-то, оставленным на дорожку, в руках я и вернулась на чердак, приютивший меня в первую ночь. В помещении под крышей, освещенном лишь тусклым светом из грязного оконца, ничего не поменялось - все те же массивные сундуки, кучки какого-то хлама и слой пыли, на котором четко просматриваются мои следы и кое-как очищенная поверхность одного из сундуков, на котором я спала. Вскоре они снова пропадут под чердачной пылью, и сквозняки помогут. Подхватив сумку, сунула в нее яблоко и вылетела в окно. Осталось набрать воды и еще одно дело.
  
  В не самом хорошем районе этого города, который так и остался для меня безымянным, среди таких же, как он сам, притулился потрепанный двухэтажный домишко. Если прислушаться, можно услышать доносящиеся с первого этажа бряканья и бормотания - там обитал угрюмый старик, себе на уме, но с золотыми руками, чинящий все, что не принесут. Однако другое приманивало меня сюда каждый раз. Из окон второго этажа доносились обрывки слов и веселый смех. Улыбнувшись, я устроилась на подоконнике, попутно погладив упорно цветущие кустики пряных трав в подвесных ящиках. Растения охотно откликнулись на мое прикосновение, а я уже смотрела вглубь помещения.
  
  Небольшая печка занимала достаточно много места в комнатке, но рядом с ней удобно разместились еще и буфет, и стол с парой стульев. На печке булькал котелок, источая аппетитные ароматы, а посередине комнаты в обнимку стояли молодая пара, по виду чуть старше меня. Парень что-то сказал девушке на ухо, и опустил руку с ее талии чуть ниже, за что шутливо получил ложкой по лбу. Выскользнув из его рук, девушка отошла проверить готовность блюда в котелке, парень же, улыбаясь, начал накрывать на стол, и вскоре они уже сидели вместе и ужинали.
  
  Мне нравилась эта пара, они напоминали мне Маришку и Есхима. И показывали, что нормальные отношения есть. В городе я видела еще достаточно счастливых влюбленных и женатых пар, но эти ребята мне нравились больше всего. Потому что мне легче было представить себя на их месте.
  
  И все же пора улетать. Попросив ветер не играться у них с огнем, дабы не было пожара, и капнув травам чуть своих сил для роста, я соскользнула с подоконника и взмыла ввысь. Я благодарна им, и все, что могла, я для них сделала, и теперь могу на прощание полюбоваться городом с высоты.
  
  Неровные кольца районов, расходящиеся от главной площади города, остались позади, а подо мной неторопливо вился лентой между темными лесными покрывалами тракт. Как и люди, идущие или едущие на повозках и лошадях, я отправлялась в путь. Потянувшись, я расслабилась и заснула в теплом потоке ветра, попросив друга предупредить меня, если будем пролетать над человеческим жилищем.
  
  Часть 12
  
  В заброшенном саду, окружавшем мрачного вида особняк, качались деревья. Ветер, которого я попросила побыть рядом, заскучал, и теперь вовсю игрался с раскрашенными осенью кронами яблонь и груш, обрывал листья и дергал спелые плоды. Первое яблоко, которое пролетело через меня, я съела. Второе, ударившее меня по спине, пока я грызла первое, спрятала в сумку, равно как и третье, подкатившееся к моим ногам. Но вот свалившаяся на меня твердая груша стала последней каплей, и я сердито высказала свое недовольство расшалившейся стихии. Присмирев - на время, конечно, - ветер заластился к моей руке. А грушу я все же сунула в сумку.
  
  Вообще, тут была виновата все же я - игривому ветру долго оставаться на небольшом пространстве почти без движения трудно. Но мне очень было необходимо, чтобы он мог мгновенно прийти на помощь.
  
  Деревенька, у которой я обосновалась на данный момент, была четвертым местом, где обитал человек, которое попалось мне на пути из того города. До нее были охотничья сторожка, придорожный трактир, где я заодно и перекусила, и домик какого-то отшельника. А в деревню меня привлекла баня. Жар печки и много горячей воды - о, я наконец-то нормально помылась, пусть и пришлось ждать, пока все уйдут. Жила так же, как и в городе - спала в потоках ветра, ела перехваченное на кухнях и на землю спускалась только по нужде. И летала вокруг деревни, смотря, что есть вокруг, кроме леса, пока не наткнулась на особняк с садом.
  
  Особняк не особо меня интересовал, к тому же я чувствовала вокруг него не слишком дружелюбную магию. А вот в сад я прилетала уже несколько дней подряд - здесь было достаточно уютно, как по мне, и было много сочных фруктов, что позволяло почти не заходить на кухни деревеньки, - но только вчера я увидела, что тут есть люди.
  
  По тропинке, выложенной широкими каменными плитами, меж которых пробивалась упорная трава, шли двое. Высокий, худой мужчина, похожий на старика-учителя Есхима - не внешностью, хотя острые черты лица также наводили на мысли об умершем ведьмаке, но окружающей его атмосферой опасности, - в болтающемся на нем, как на вешалке, темном балахоне в странных пятнах, вел под руку такого же высокого молодого парня.
  
  Однако, если мужчина, при все его худобе, казался крепко держащимся за жизнь, то вот жизненную нить парня из его рук ласковыми касаниями вытягивала Смерть. Это было видно - болезненно тощий, бледный, потускневший, что особенно было видно на фоне идущего рядом мужчины. Они были похожи - как отец и сын, что, впрочем, вскоре подтвердилось.
  - Отец, все, иди обратно, - тихо, но уперто проговорил парень, усаживаясь на скамейку, скрытую за разросшимся кустарником, - у тебя там опыт еще не закончен, и заказ простаивает.
  Мужчина снял переброшенный через руку плед и, встряхнув, аккуратно накрыл им ноги сына:
  - Да, уже иду. Но не смей уходить без меня, понял? Пошли кого-нибудь, если захочешь в дом или пройтись...
  - Нет. Я и сам могу дойти до дома. Нечего тебе от работы отрываться.
  - Можешь, - спокойно согласился мужчина. - Только опять по дороге расшибешь себе лоб или сломаешь руку.
  - Отец!..
  - Ты смотри, Зан, дождешься, что я посажу-таки тебя в кресло.
  - Нет! - Видимо, в кресло этому Зану очень не хотелось - от возмущения на скулах расцвели пятна румянца, глаза блеснули, да и сам он будто выпустил наружу спрятанную доселе энергию.
  - Тогда, когда наскучит, пришли мне вестника, - развернувшись, мужчина уже уверенно шагал обратно к особняку.
  
  Из парня будто вынули стержень, и он, сгорбившись, осел на скамейке, уронив голову на руки. Я же, стараясь не издать никаких лишних шорохов, осторожно отложила в сторону надкушенное было яблоко, перешла в воздушную, прозрачную форму, и снова затихарилась на яблоне, на развилке которой, удобно устроившись, я и проводила время до появления людей.
  Через некоторое время Зан откинулся на спинку скамейки, наблюдая за изменчивыми облаками и мелкой дрожью листьев. Затем, сняв с ног плед, встал и медленно дошел до деревьев, остановившись как раз под тем, на котором сидела я. Качнулся, оперся на ствол, а затем и вовсе сел у корней. Я сидела тише мыши, но все же с любопытством стала рассматривать человека, решившего разделить со мной дерево.
  
  Да, какая-то болезнь наложила свой отпечаток, стесав с молодого парня жизненные краски, но и сейчас он был достаточно симпатичен. Иссиня-черные волосы, заколотые в недлинный хвост, тонкий длинный нос, аристократичные, как выразилась не моя память, кисти рук. Будто специально для меня, парень откинул голову, и я продолжила осмотр. Узкий подбородок без единого признака растительности на щеках, заостренные скулы, широковатый рот с тонкими губами, взлетающие к вискам густые брови и темно-зеленые глаза, с интересом смотрящие прямо на меня.
  
  Но ведь он не может меня видеть! Я же прозрачная, просто воздух! Ведь так?
  
  Оглядела пространство, где обреталось по ощущениям мое тело. Нет, ничего, со мой все нормально. Тогда что-то не так с болезным? Перевела взгляд вниз, на парня, который уже улыбался во весь рот, и даже к бледным щекам прилила кровь, возвращая живость лицу. Подавив желание в срочном порядке сделать отсюда ноги, робко улыбнулась в ответ и приняла решение: если уж он меня видит, то с таким странным человеком стоит познакомиться. Высунувшись с развилки, улыбнулась уже уверенней:
  - ...Привет?
  
  Он открыл было рот, чтобы ответить, но что-то случилось. Судорожно вздохнув, упал на бок, прижимая руки к груди, отчаянно пытаясь сотворить непонятные знаки пальцами. Видимо, что-то у него получилось, потому что в какой-то момент я почувствовала странную вязкую, тяжелую магию, а парень перестал выкручивать пальцы, лишь периодически пытаясь вдохнуть, но будто запинался на полпути. Краткая передышка - и снова попытка вдоха, еще сильней прижатые руки, еще бледнее лицо. Хотя куда уж больше! Я металась вокруг него, не зная, как помочь, ветер, откликаясь на мое волнение, закружил рядом, и со всем этим мы не заметили появление еще одного действующего лица.
  
  Отец Зана буквально подлетел к нам, легко подхватил на руки сына, а затем обратил внимание на меня. Чуть сощурившиеся глаза - а та же самая вязкая магия, обволакивая обманчиво мягкими объятиями, начала тащить куда-то прочь от неба, все больше тускнеющего...
  
  Что именно - сильный порыв ветра, овеявший запахом грозы и магией стихии, или прерывистый хрип 'Не надо!' от парня, - послужило причиной отступления вязкой магии, я не знаю. Лежа между яблонь, делящихся со мной силой, я наслаждалась голубизной неба. Все же, несмотря на некоторые трудности, мне нравится жить человеком. И завтра, как бы это ни было глупо, я попробую все-таки познакомиться с Заном. А балахон опасного мужчины уже давно перестал развеваться на каменными плитами, и где-то там с грохотом захлопнулись тяжелые двери особняка.
  Часть 13
  
  Несмотря на вчерашний приступ, сегодня маг снова вывел сына в сад. Правда, сам при этом шел с такой миной на лице, что впору прятать все продукты - испортится же не только молоко, но даже вяленое мясо. Зан снова был посажен на скамейку, его ноги - укрыты пледом, настал черед указаний.
  
  - Сидеть только на скамейке. - Заметив скривившиеся губы сына, мужчина добавил: - Я серьезно, Зан. Встанешь с нее - будешь передвигаться в кресле. Припадки участились, и что, если в следующий раз ты упадешь не столь удачно? - В ответ не услышал ничего. - Так. Когда захочешь уйти - шли вестника, если начнется припадок, я и так узнаю. Впрочем, кому я говорю... - Будто случайно дернув головой, мужчина вперился взглядом в меня, притаившуюся между кустов не слишком далеко от скамейки. Я было зажмурилась, собираясь с силами, чтобы дать отпор, но никакой магии не почувствовала. А когда открыла глаза, темная фигура уже удалялась к особняку.
  
  Чуть выждав - на всякий случай - перелетела к скамейке и аккуратно уселась на ее краешек, возвращая себе материальность. Заодно отпустила ветер - кажется, сегодня его помощь все же не понадобится. При моем появлении парень резко повернулся и с интересом наблюдал мое проявление. Я нерешительно заерзала - все же в прошлый раз мое приветствие завершилось не самым удачным образом, - и стала рассматривать травинки под ногами, вкрапления в камне плит, разросшийся кустарник, стволы деревьев...
  - Здра-авствуй? - с любопытством протянул сосед, и я все же повернулась к нему. Он сидел, заинтересованно склонив голову к плечу, и улыбался. - Ты кто?
  - Ва...Ваиника. - Улыбка стала еще шире, а зеленые глаза весело блеснули.
  - Ника... Как богиня победы у людей с южных островов. Хорошее имя. - Тряхнув головой, он протянул мне руку: - Заннеш, можно просто Зан.
  Замешкавшись, я осторожно пожала ее, как это делали мужчины в городе и в деревне. Сухая, прохладная ладонь в ответ аккуратно, но твердо сжала мою.
  
  Мы почти что не разговаривали, просто сидели и наблюдали за облаками и садом. С ним было комфортно, будто бы я вернулась обратно в избушку Есхима. И все же что-то мы рассказали друг другу. Зан - что живет в особняке с отцом, который является магом, некромантом, и что сам он, владея магией, скорее всего, также станет им, если не помешает болезнь. Какая болезнь, правда, не объяснил. Я - что кроме названного брата у меня никого нет, про то, как просто ушла из деревни дальше, в поисках неизвестно чего, что умею летать и дружу с ветром.
  
  То, что ветер для меня не просто часть окружающего мира, Заннеш заметил сам - как маг, он чувствовал, когда рядом находится не просто воздух, но стихия. А озорник-ветер, оставшийся на еще чуть-чуть, все время крутился неподалеку - заставлял дрожать листочки деревьев, стряхивал спелые плоды, юркой змейкой проносясь между крон, норовил утянуть вверх мою косу. Однако замер рядом, когда я подобралась, увидев на тропинке темную фигуру.
  - Ой, засиделись, - донеслось от соседа.
  
  - Зан, ты забыл о времени, - маг, остановившись прямо напротив сына, меж тем пристально наблюдал за мной. Я же смотрела на Заннеша. Тот стащил с колен плед, перебросил его через руку и поднялся со скамейки. Причем попытался встать между мной и магом, но был непреклонно отстранен отцом в сторону. Чтоб обзор не закрывал.
  Захотелось скрыться в облаках.
  
  Наконец, маг перестал буравить меня взглядом и чуть склонил голову:
  - Прошу прощения за вчерашний инцидент. Но я привык, что все гости уведомляют о своем прибытии, а с незваными справляется охранный контур. Справлялся, - он недовольно дернул головой, - до вашего появления.
  - Н-ничего страшного, - под пронзительным взглядом мага я чувствовала себя не слишком уютно, точно пришпиленная к картону бабочка: - Вы имели право защищать свою собственность.
  - Да-да, я считаю так же. - Чуть улыбнувшись, он ловко перехватил мой локоть и повел нас с Заном прочь от скамейки - его приобняв за плечи, а меня под руку. - А ты, Заннеш?
  
  - Ты мог бы делать это не столь рьяно, - хмуро протянул парень. С лица мага мгновенно слетела улыбка:
  - Свое нельзя защищать вполсилы.
  - Так и убить недолго.
  - Ну разное случается, увы, - мужчина вновь натянул легкомысленную маску, из-под которой холодно сверкал острый взгляд: - Это была всего лишь ловушка Земли с подчинением, ничего опасного.
  - Ничего опасного! Она отрезает от стихий, а для Ники это то же самое, что и смерть, ты сам видел!
  - Но ведь временно отрезает. Все же, в таком случае, прошу прощения еще раз. Хотя это очень интересный момент...
  - Никаких экспериментов над ней!
  
  Диалог отца и сына пугал меня все больше, и я попыталась выдернуть локоть из руки мага, но тот держал крепко. Что мою руку, что мою сущность. Ощущения сходства с бабочкой все усиливалось.
  - Но-но, не надо, я же не монстр какой. Я просто понаблюдаю за ней. Вы же не против, Ника?
  Я не смогла издать ни звука - горло перехватило. А ведь так хотелось завопить и сбежать отсюда. Однако тропинка уже вывела к дверям особняка, а ветер как замер тогда у скамейки, так и не отозвался до сих пор, лишив меня всяких сил.
  
  Маг буквально втащил нас за тяжелые двери особняка, и мы, подпихнутые грохотом захлопнувшихся створок, как пробки вылетели на середину просторного, но окутанного тенями холла. Сам же мужчина спокойно прошел к подножью широкой лестницы, и обернулся к нам:
  - Заннеш, будет лучше, если ты подождешь нас в столовой, обед уже накрыт. А с вами, Ника, я бы хотел поговорить наедине. Только поговорить, - заметил он рывок задвинувшего меня за спину Зана, хотевшего возразить, - и недолго. Я все же тоже хотел бы поесть. Так как, Ника?
  
  Я испуганно глянула на недовольного Заннеша, но тот лишь со вздохом кивнул, постепенно расслабляясь. Что ж, ветер не отзывается, я не могу взлететь, а единственный мой знакомый вроде как спокоен. Так что можно и чуть проплыть по течению. Аккуратно скользнув к лестнице, я проследовала наверх за магом, уверенно шедшим впереди без сомнений, что я могу куда-то деться.
  Часть 14
  
  Сумрак, похоже, обитал не только в холле, но и вообще по всему дому. В коридоре он тяжелыми лохмами спускался с потолка, лениво отмахивался от огоньков, испуганно мечущихся в стеклянных плафонах, украдкой бросал в лицо затхлый запах нежилых комнат. Маг провел меня мимо нескольких закрытых наглухо дверей, пока мы не остановились перед еще одной - копией предыдущих, с единственным отличием в виде живого от частых касаний блеска дверной ручки.
  - Прошу, - маг любезно распахнул дверь и пропустил меня внутрь.
  
  Кабинет, хоть и был обставлен в темных, сдержанных тонах, был довольно уютным. Плотно прикрыв дверь, маг жестом указал мне на стул, стоящий перед массивным рабочим столом, за который уселся сам. Тяжело выдохнув, он устало обмяк в кресле, чтобы тут же подобраться, как хищник перед броском. Опершись локтями на стол и сцепив руки в замок, маг прищурился на меня:
  - Итак, Ника, давайте сразу к делу. Напитков не предлагаю, нас ждет обед, - он чуть улыбнулся. - Зачем я позвал вас сюда? Что ж. Тяжело это признавать, но мне нужна помощь. Насколько вы заметили, мой сын несколько нездоров...
  
  Маг запнулся, взъерошил волосы, став очень похожим на Зана, и вздохнул:
  - Что лгать себе - он сильно болен, и это все моя вина. Но это прошлое. А в настоящем нашей семье нужен верный человек. Мне уже давно надо провести ряд экспериментов, которые отнимут у меня все время, и я не смогу заботиться о Заннеше. А за ним нужен присмотр, и не созданий нашей магии - эти безмозглые действуют лишь по заложенной в них схеме, - мужчина раздраженно взмахнул руками и закатил глаза.
  - Нет, мне нужен человек, готовый к внезапным ситуациям. Лучше маг, способный быстро перемещаться. Еще лучше нэн, конечно, но где их найдешь в наше время? В общем, человек, который сможет ненавязчиво быть рядом с моим отпрыском, и не заинтересованный в моих исследованиях. И я вижу, что вы - идеальный вариант.
  
  Его внимательный взгляд, казалось, сейчас пригвоздит меня к спинке стула, и легкая улыбка уверенного в своих действиях человека не облегчала давления. Хотелось спрятаться, но уйти без разрешения себе дороже, и я стала внимательно изучать замысловатый письменный прибор, стоящий в локте от меня. Красивый, черненого серебра, выполненный в виде группы драконов на горном хребте. Под распластавшим крылья наверняка скрывается пара чернильниц, лунный с противоположной стороны обвивается вокруг нескольких перьев, поддерживая...
  - Так как, Ника? Вы согласны немного побыть рядом с Заном?
  
  Вон под тем, спящим, видна щелочка - наверняка пресс-папье. Я хочу больше быть с Заном? Конечно. Я хочу находиться здесь? Нет. Без своих способностей и без ветерка я чувствую себя нехорошо. У того настороженно вытянувшегося щелка под грудными пластинами - скорее всего нож для писем.
  - Мне надо решить прямо сейчас?
  - В общем-то хотелось бы побыстрей узнать ваше решение, но, думаю, если мы предварительно пообедаем, ничего страшного не случится. Да и, быть может, вам настолько понравится кухня, что вы сразу решите остаться, - хмыкнул мужчина и встал из-за стола. До столовой меня довели под руку.
  Часть 15
  
  В просторной столовой царила тишина, нарушаемая лишь стуком приборов по тарелкам. Заннеш, до нашего прихода лишь цедивший из стакана какой-то напиток, сидел напротив меня, его отец - во главе стола. Длинного - наверняка можно спокойно усадить половину деревни Есхима, да еще место останется, - темного мореного дерева, с красивым рисунком древесины. Маг был абсолютно спокоен и обедал с видимым аппетитом, в отличие от Зана. Тот, мрачно уткнувшись в тарелку, изредка то бросал хмурые взгляды на главу семьи, то улыбался мне - как-то светло, смущенно, точно извиняясь за все, что мог совершить он или его отец.
  
  Все же магия и профессия обитателей дома наложила на его быт свой отпечаток. В первый раз я едва не завопила, когда рука абсолютно без плоти начала наливать мне суп. За столом некромантам прислуживал скелет - с чистыми костями сливочного цвета, легким мерцанием между ними и тихим перестуком от шагов и касаний конечностей. Несколько первых ложек просто-напросто выплеснулись из-за дрожи рук, но постепенно мне удалось успокоиться. В сущности-то что? Скелет чистый - никакого запаха, насекомых и прочего. Вроде бы не разговаривает - по идее просто нечем, хотя кто их, этих ученых-некромантов знает. Аккуратно и быстро расправляется со всеми делами. Да и питаться и спать ему не нужно - идеальный работник, по сути-то. Главное, ночью в коридоре не натолкнуться.
  
  Обед действительно был вкусный - наваристый суп, запеченная с яблоками утка и пара салатов, а еще десерт - сладкие малютки-пирожки. Это, конечно, не главное, но если я останусь здесь на какое-то время, уж с едой никаких проблем не будет - и мук совести из-за украденных у кого-то продуктов тоже. Украдкой взглянув на Заннеша, с аппетитом, нежели в начале обеда, расправлявшимся с остатками пирожков, я снова погрузилась в мысли. Что хорошего в том, чтобы остаться здесь? Безусловно, Зан и мои симпатии к нему. Еще вкусная еда и, если я правильно поняла мага, жилье. То есть я смогу нормально есть, спать и вымоюсь, наконец, в горячей воде. А еще наверняка здесь есть библиотека...
  
  Что мне не нравится? Меня пугает, что здесь я самый обычный человек. Нет, нет и нет! Я хочу летать по своему желанию, играть с ветром и чувствовать это непередаваемое родство со стихией. Также - хозяин дома-некромант. Да, он вроде как не собирается мне причинять вреда, и Заннеш защитит в случае чего. Или попытается - все же уровни у них разные, и если старшего припечет... Что же касается обязанностей - я буду только рада проводить с Заном время и заботиться о нем. Прошлый приступ... Это было страшно
  
  Все же надо поговорить с магом. Сообщив ему о своем желании и получив согласие, я отодвинула тарелку и и встала из-за стола. Отец и сын последовали моему примеру, и хоть маг не сказал ничего против нахождения Заннеша при нашем разговоре, я сама попросила парня остаться снаружи. Хотелось решить вопрос без кого-либо еще.
  Маг, устроившись в кресле, приподнял бровь в немом вопросе. Собрав в голове все, что надумала, я начала уточнять:
  - Для начала скажите - сколько мне нужно будет пробыть здесь?
  - Ммм... По моим расчетам, где-то месяца два. Но это отнюдь не окончательная цифра. Быть может, в процессе набежит еще некоторое количество задач, это часто случается.
  - Мне что-нибудь будет угрожать в вашем доме? - Похоже, это был очень глупый вопрос, судя по выражению лица мужчины:
  - Что? Нет, конечно! Ты же наша гостья, нас нечего бояться. Если ты имеешь в виду те мои слова об экспериментах - так они только если ты согласишься, да и я найду время.
  - А не от вас?
  - С этим сложнее - жизнь все же не стоит на месте. Но вокруг наших территорий стоит охрана, которую я доработаю еще - с учетом таких, как ты. В доме никаких опасностей - мои опыты не выходят за пределы лабораторий, опасные вещи хранятся там же. В этом смысле только если ты сама умудришься натворить что-нибудь.
  
  Я сама... Да я хочу только спокойной жизни с каплей комфорта, к чему мне приключения на голову? Буду жить, разговаривать с Заннешом, вкусно есть и читать. Кстати...
  - Вы подразумеваете, что я буду жить здесь? - Маг даже удивился:
  - Конечно! На мой взгляд, заставлять человека бегать ко мне каждый день, причем человека очень ценного своими качествами и помощью мне в достаточно деликатном деле, да еще и молодую, привлекательную девушку - это не самый лучший ход. Так что да, вам выделят комнаты, постараясь учесть ваши пожелания, если такие будут.
  - Замечательно, - пробормотала себе под нос. После всех чердаков, отсыревших постелей пустующих домов и сеновалов, что стали моими приютами для сна после ухода из деревни, не говоря уж о сне в потоках ветра (хотя назвать сон у стихии плохим нельзя ну никак), это был очень хороший момент. А вот и один из главных:
  
  - Скажите, вы так и оставите меня без магии?
  - О нет, конечно! Я же хочу, чтобы ты была быстра, как ветер, если понадобиться. А с твоим телом без магии утащить Зана, в случае чего, можно лишь на пару метров, и то со страху. Мне просто надо вписать тебя во всю ту же защиту, и все твои способности ею уже не будут блокироваться. Сейчас, до твоего согласия, я этого делать не буду, - маг, извиняясь, развел руками.
  Я откинулась на спинку стула и вздохнула. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, что-то должно быть не так. Получив полный список моих обязанностей при Зане, я удостоверилась, что в особняке есть библиотека, и замолчала, крутя всю информацию в голове так и эдак, Получалось все слишком хорошо. Маг же терпеливо ждал моего решения.
  
  Наконец, подняв голову, я решительно посмотрела на мужчину. Все же я вряд ли найду лучший, да и вообще хоть какой-нибудь вариант, чтобы спокойно жить зимой - растворяться полностью в ветре мне никак не хотелось, ведь вокруг целый мир, а в белом убранстве он должен быть прекрасен. Выразив свое согласие, я закрепила его подписью на магическом договоре, тут же сотворенном некромантом, и отправилась к Зану. Маг, спросив, что я хочу от своих комнат, предупредил, что готовы они будут где-то через полчаса. На пороге его кабинета я задала последний вопрос:
  - А горячая вода у вас есть же?
  - Всегда, - мужчина усмехнулся.
  Идеально.
  Отступление
  
  У молодой богини, появившейся между колонн, было такое выражение лица, что бог войны решил - случилось непоправимое. Неужели этот тухлый подземный змей явился раньше обычного? Но почему его тогда ничто не побеспокоило? Вот уж появление хозяина мертвых на своих территориях бог-отец бы почувствовал. Сестра, пролетев через залу, впечаталась в его грудь:
  - Шарс, Ша-арс! Та девчонка... Которая от твоей крови... Я чувствую рядом с ней не-мертвых!
  А вот это и впрямь очень и очень нехорошо. Где не-мертвые, там и некроманты. А где некроманты, там и их бог.
  - Где она? Веди.
  Они очутились около какого-то особняка, достаточно роскошного по людским меркам, хотя сфера деятельности его обитателей все же отметила эти стены, а густая тьма ночи проявила все еще больше. Вокруг явственно чувствовался след тухлой магии, но не ее главного любителя. Бог расслабился и усмехнулся:
  - Успокойся, Лита. Вот уж здесь все нормально. Я знаю этого некроманта.
  - Точно?
  - Да. Не думаю, что найдется еще такой один... Уникум. Хочешь - пойдем посмотрим, убедимся. - Богиня решительно кивнула.
  В здании чувствовались трое живых. В библиотеке сидели двое - парень с легким отпечатком мертвой магии, читающий вслух какую-то книгу, и девушка, расчесывающая чуть влажные волосы. Вот уж действительно пушинка - легкие белые пряди своевольно сбегали от зубцов гребня, взлетая вверх и топорщась в стороны. Улыбнувшись частичке себя, бог взял сестру за руку, увлекая в подвалы, к третьей живой душе.
  - Тот это, тот. Маг, подавшийся в некромантию ради науки. - Удивленная, сестра вопросительно посмотрела на него. Мужчина неопределенно повел плечами: - Что-то там он хочет создать, не помню. И ведь молится он в моем храме, что интересно. С чистым сердцем.
  - Значит, беспокоиться не о чем?
  - Определенно не о чем. Но, думаю, если и я буду приглядывать за своей кровью, будет только лучше, да?
  Все же сочетание его крови и растения получилось достаточно интересным. Да и отреагировать, в случае чего, он сможет быстрее.
  Сестра согласно кивнула.
  Часть 16
  
  Все же комфорт - это маленькое счастье. С Заном я встретилась в радужном настроении, и парень взялся показать мне весь дом. На деле он оказался роскошным особняком, хоть и достаточно запущенным. Что странно, ведь столько не требующей отдыха прислуги, которых мы встретили, идя по коридорам, могли бы держать его в идеальном состоянии. Как пояснил Заннеш, при создании во все эти порождения некромантской мысли вкладывается определенная схема действий. Самая основная, отвечающая за передвижения - общедоступна, а вот всякие специальные - разрабатывай сам. И никто из некромантов друг с другом не делится. Так что его отец, погруженный на тот момент в какие-то свои исследования, решив не заморачиваться, создал простейших помощников, на схемах еще со времен обучения. Позже до усовершенствования созданий не доходили руки, а потом на это стало все равно. Парень признался, что со своим помощником он поэкспериментировал, но только для определенных действий. Но, видно, ему было несколько неудобно передо мной как перед гостем, поэтому на протяжении прогулки он периодически зависал в своих мыслях. Надеюсь, это даст результат.
  
  На первом этаже, помимо столовой и холла, нашлись кухня, кладовые, прачечная и другие подсобные помещения. А еще, совершенно неожиданно, небольшая оранжерея - в память о матери Зана маг оставил ее любимые цветы, о которых теперь заботился вместе с сыном. Под стеклянной крышей разместились плети цветущих кустов, кованая скамейка и мерно журчащий фонтан. Удивительно все же, что этот уголок не завял со всей магией дома - я чувствовала, что растениям тут комфортно. Хотя я, наверное, мало в этом понимаю. Мы дружно согласились, что тут приятно посидеть с книгой и чаем, и Зан утащил меня дальше.
  Оранжерея, как оказалось, остановила нас перед самой библиотекой. Строгое помещение с высокими, под завязку заполненными книгами стеллажами, приглашало к себе уютными креслами и рабочим столом. Обрадовавшись, я схватила с полки первую приглянувшуюся обложкой книгу и, плюхнувшись в кресло, раскрыла ее сразу на середине. Чтобы сразу закрыть. Увы, все-таки следовало помнить, где я нахожусь - пусть и черно-белые, но подробные картинки наглядно показывали последовательность действий для аккуратного отделения ноги от остального тела. Передернув плечами, уже вернувшись в суровую реальность я поставила том на место и пошла вдоль полок.
  
  Невероятно, что на такую вроде бы специфическую тему как некромантия может быть написано столько книг. И ведь разными же людьми, в разное время. На полках обретались и какие-то специальные, с ритуалами и обрядами, и общедоступные, вроде анатомических атласов и травников. В большинстве своем книги были без подписей на корешках, и приходилось открывать некоторые, чтобы удостовериться в содержимом. Если по началу меня каждый раз бросало в дрожь, то постепенно я привыкла и даже прониклась. То, что люди обычно считают делом кровавым, не знающим чего-либо, кроме эгоизма творящего, оказалось серьезной наукой, более того - искусством. Не просто поднятие трупов, вытягивание жизненной энергий из существ, общение с сущностями иного мира и управление ими. Нет, еще и отдача энергии, некоторое лечение, даже воскрешение - пусть и в краткое время после смерти.
  
  Под впечатлением, я лишь отметила, где находятся простые книги вроде энциклопедий и каких-то романов, и попросила Зана пойти дальше. Это оказалось уже не столь интересно - дальше был второй этаж, представляющий собой жилую зону. Покои самого Зана, покои мага, покои, в которых теперь буду обитать я, знакомый мне уже кабинет мага; и все эти помещения располагались вокруг гостиной с камином и небольшой музыкальной комнаты. Хотя ни тем, ни другим уже давно не пользовались, равно как и всеми комнатами покоев, кроме спален. После смерти хозяйки богатый особняк для счастливой семьи превратился в пыльное жилище отшельников. Что же с ним станется, если болезнь Заннеша приведет того к смерти?
  
  Выше были чердак и небольшая башня, но мы не стали туда подниматься - по словам парня сейчас там делать нечего. Под домом располагался большой подвал, в который меня также не повели. Там находилась лаборатория мага, и без разрешения нам обоим путь туда был заказан, так что на этом маленькая экскурсия была завершена, и Зан отвел меня в мои комнаты. Пройдя сквозь короткую анфиладу маленьких комнат смутного назначения, я очутилась в небольшой спальне. Тут, по видимому, все же прибрались, но тот самый нежилой запах еще стойко держался на своей позиции.
  
  За неприметными дверцами обнаружилась пустая, за исключением одиноко повисшего на вешалке платья, гардеробная и ванная комната, и вот уж куда я устремилась быстрее, чем могла бы в компании ветра. Тут нашелся и чистые, хоть и пожелтевшие от старости полотенце и халат, и кусок мыла, и мочалка, так что вскоре, восторгаясь непрерывно льющейся из крана горячей воде, я сидела в ванне и стоила замок из мыльной пены. Замок упорно стремился не ввысь, а вширь, тщательно растертая мочалкой кожа немного саднила, а волосы под рукой поскрипывали после мыла. И это было маленьким счастьем.
  
  После ванны, радуясь, что нигде не оставила сумку, одела рубашку и сарафан. И окунулась в запах старой избушки ведьмака. Как там Есхим и Маришка? Все ли у них нормально? Вспоминают ли они обо мне или уже полностью погрузились в семейную жизнь? Глаза защипало. Кому я вообще нужна в этом мире? Если некромант справится с болезнью сына, или же наоборот, не справится, я снова окажусь снаружи, без кого-либо. Люди с самого детства привязаны к этому миру - семья, друзья и враги, просто окружение, да и вообще прошлое. Что есть у меня, недочеловека? Названый брат с молодой женой, которым вряд ли до меня, и к которым я не знаю, как добраться. Неудавшиеся отношения с оборотнем, которых хотел меня использовать. Временная работа на некроманта-отшельника и его медленно умирающего сына. Приятель-стихия и просто меньше полугода жизни вообще. Опершись на подоконник высокого окна, я невидяще смотрела на плотную стену леса за осенним садом. Словно вторя моему настроению, природа ударила о стекло первыми каплями дождя.
  
  От давящих мыслей меня отвлек стук в дверь. Вынырнув из дум, я поспешила открыть Зану, судя по голосу, по пути морщась - из-за влажных волос одежда на спине подмокла и неприятно холодила тело.
  - А я тебе принёс кое-что, - парень с улыбкой приподнял достаточно объёмную корзинку, поверх которой лежала какая-то одежда. - Извини, тут не все новое, но лавок у нас днём с огнём не сыщешь, а до закупок ещё полторы недели. Здесь расчески, ленты, шампунь и пена для ванны, не спрашивай, чья она, - парень ухмыльнулся: - Ещё свежие полотенца и постельное белье, некоторая одежда, мамина ещё. Если тебе что-то понадобится, говори, это просто все, что я сумел придумать.
  Заметив мои не высохшие волосы, Зан понятливо склонил голову:
  - Ты у себя останешься? Просто хотел предложить посидеть в библиотеке - в гостиной пыльно до невозможности, - поболтать, почитать.
  В необжитой комнате оставаться не хотелось, так что я мотнула головой, дескать, нет, пойду с тобой. По моей просьбе Заннеш аккуратно поставил корзину на комод и, забрав оттуда гребень и теплую шаль для меня, мы отправились в библиотеку.
  Часть 17
  
  Вечер стал самой приятной частью долгого дня. В библиотеке растопили камин - дикость, конечно, какие нормальные люди будут разводить огонь в помещении с таким количеством легко горящих книг, но магия, везде магия, не допускающая пожара, а еще потопа, - и мы сидели в глубоких креслах, хрустя кусочками поджаренного хлеба, захваченного Заном с кухни. Я расчесывала волосы, которые, подсыхая, стремились подняться в воздух. Заннеш, периодически отпуская шуточки про милые цветочки, читал вслух какой-то рыцарский роман, комментируя практически каждую строчку, отчего мы покатывались со смеху. Хохотали так, что даже хозяин замка поднялся из своих подвалов и присоединился к нам. Ложилась спать я очень поздно, с не сходящей с губ улыбкой и ноющим от смеха животом.
  
  А со следующего утра жизнь снова вошла в спокойное русло. Отец Зана спокойно творил что-то в лабораториях, показываясь нам лишь во время трапез и во время уроков Заннеша. Мы с парнем были практически всегда вместе - и за столом, и на уроках, и на прогулках, а если и расставались, при нем я оставляла допущенного теперь в особняк ветра, чтобы знать, если что пошло не так. С некромантом мы выяснили, что никакие действия с магией мне недоступны, зато единение с воздухом у меня просто поразительное, а с землей немногим слабее. Маг объяснил, что при таком получении магии, как у меня, все способности зависят от обстоятельств. А меня подхватил и держал ветер, я находилась в лесу, да и мое происхождение...
  
  Все это я, конечно, магу не рассказала, да и он не стал расспрашивать. У нас установились добрые, но чисто рабочие отношения - я слежу, чтобы с Заннешом не случилось чего, а он изредка и под строгим присмотром сына проводил исследования меня. Применял какие-то заклинания, втирал в кожу или давал выпить различные зелья, просто наблюдал. Пару раз Зан твердо запрещал отцу применять намеченные зелья и отгородил от заклинания. Некромант закатывал глаза, но все же отступал. Нам махали рукой, выпроваживая, а сам он погружался в свои тетради.
  
  Так закончилась осень. Все плоды уже давно были собраны, листья унес озорник-ветер, предварительно погоняв нас большой шелестящей змеей по тропинкам. У Заннеша еще раз случился приступ, после которого он пролежал в постели сутки, и его отец при личном разговоре признался мне, что приступы становятся чаще. В середине первого месяца зимы сад за окном наконец укрыло белоснежное покрывало и больше не сходило. Тогда же Зан впервые меня поцеловал. Оба смущенные, мы еще и едва не попались магу, в неурочный час решившему пройтись до своего кабинета. Парень все веселился потом, обнимая меня, что никогда не видел таких красных одуванчиков, а я могла лишь прятать лицо у него на груди.
  
  На улице набирала обороты зима, и мы перестали подолгу гулять по тропинкам. Иногда выходили поиграть в снежки, но все больше оставались дома. Заннеш совершенствовал навыки своего костяного слуги, я или читала, или рисовала рядом. Изобразительное искусство вообще быстро увлекло меня. Сначала я, зачитавшись одной книгой, загорелась нарисовать из нее сцену - корабли в порту и людей с другого континента, чья кожа цвета шоколада. Но отдельные фразы вроде 'их мачты взмывали к небу, а паруса рвались вперед от ветра' не давали мне, никогда не видевшей кораблей, никакого понятия об их виде. Тогда я закопалась в собрание энциклопедий - хороших, с гравюрами, - и уже оттуда перерисовала какой-то корабль. Пером, с кляксами... И отец, и сын, увидев мою картину, старательно отворачивались, пытаясь не огорчить меня ухмылками, а потом маг отвел меня на чердак. Там, в большой комнате, залитой светом из чересчур большого для чердака окна, под одним скатом крыши разместился длинный ряд разномастных, но изящных картин. У окна расположился, по словам мага, мольберт, а напротив картин располагался стол и длинные полки.
  
  Мама Заннеша рисовала, причем очень красиво. В основном маслом, но я нашла и папку с акварелью, и альбомы с набросками углем. В набросках постоянно мелькало лицо, которое я спутала с Заном - сын был точной копией своего отца в молодости, - и еще чьи-то лица, прорисованные быстро, но с большой любовью. Отложив для себя в качестве образцов несколько листов, остальные я убрала на место - очень личные рисунки.
  
  Сначала я просто пыталась перерисовать ее работы. От Заннеша в этой сфере толку было мало - он способен был лишь делать чертежи и рисовать свои пентаграммы, - так что его отец уделил мне время и показал, как и на чем работать с красками и материалами. Акварель, масляные, темпера, уголь, пастель, тушь - по чуть-чуть, но мне хватило. В основном я рисовала акварелью, темперой и углем. С тушью после моих кораблей отношения не сложились. Немного времени спустя мне стало интересней рисовать свое. Многие книги с чердака говорили начинать с натюрмортов, и мы с Заном каждый день упорно собирали новую композицию для меня. Натюрморты обычно рисовала пастелью или темперой, акварель расплывалась в пейзажи за окном, а углем я, как и хозяйка мастерской, делала наброски - предметов, обоих мужчин, даже скелетов и трупов, которые Зан пригонял мне позировать. Свой портрет парень отобрал у меня и, похоже, оставил себе. Приятно.
  
  В особняке мне стало теплее. И развивающиеся отношения с Заном, и то, что его отец, который, несмотря на то, что полностью был погружен в свою работу, из-за чего мы виделись лишь за столом, относился ко мне как к дочери, и то, что я здесь не на птичьих правах... Я была счастлива. Почти. После пары приступов как тогда, в саду, Зана скрутило еще раз так, что он несколько дней пролежал без сознания, а потом и неделю просто в кровати из-за слабости. Тогда мы с магом попеременно сидели около него, кормя, следя за состоянием, просто присутствуя рядом. Заннеш выкарабкался, но его отец потемнел лицом и еще глубже ушел в работу.
  А под самый праздник середины зимы мне пришлось все же узнать о том, что творится в стране.
  Примечание к части
  
  Еще немного осталось, я пытаюсь.
  Часть 18
  
  За окном крупными хлопьями валил снег, погребая под собой весь сад. Зан не смог утром встать с постели, тогда я улеглась рядом и, обнявшись, мы читали книгу. Когда караван уже преодолел горный перевал, оставив позади первых недоброжелателей, к нам в комнату, гремя костями, ввалился прислужник хозяина дома. На шее у него болтался венок из еловых лап, а в грудной клетке болталась на ленте позолоченная шишка, так что мы дружно захихикали. Но смех прекратился, когда скелет протянул нам записку. Заннеш мигом посерьезнел, отослал слугу и махнул рукой, отчего захлопнулась дверь, щелкнул замок и будто струна натянулась в воздухе, а у меня пробежались мурашки по коже - верный признак магии поблизости. Комнату основательно защитили от незваных гостей.
  
  - Опять наместник приперся, - недовольно забубнил Зан, обняв меня крепче, когда магия успокоилась: - Вот неймется же им. Сидели бы, как нормальные люди, дома, жрали бы поросят да кексы. Ан нет, опять Чистюлям что-то понадобилось от отца.
  - Чистюлям?
  - Чистому ордену. Не слышала? - Парень удивленно посмотрел на меня. - Это которые за чистоту людской крови и вообще против магов, ведьм, магических существ. И которые основательно так устроились вокруг трона. Надо было бы, и на самом бы троне уместились, но Глава решил оставить короля-марионетку. Сейчас все наместники по стране именно из ордена, а если и нет, то просто верные его собачонки.
  - А что им надо от твоего отца?
  - Ну я не особо знаю. Ради моего же блага, как говорит отец. Ему сам Глава что-то заказал. Отец и делать не хочет - опасное что-то, - и не делать не может - его тогда, как мага, уничтожат. А еще я тут такой, со мной сидеть надо, отец лекарство все ищет... И не уйти - он под их меткой. Они ж и не знают, что я тоже маг, поздно дар проявился, да и проклятие закрыло. Так бы убили, или приспособили, или шантажировали бы отца, или к себе бы переманить попытались...
  До нас донеслись озлобленные вопли из холла. Голос незнакомый, срывающийся на фальцет - значит, гость. Да и маг, я уверена, не стал бы так кричать, ему одной интонации хватит. Неразборчивые фразы донеслись до нас ещё раз, а потом хозяину дома, похоже, надоело. Раздавшийся рявк заставил даже нас вытянуться в струнку, вслушиваясь в воцарившуюся тишину. Но больше никаких звуков не доносилось, лишь чуть громче, чем обычно, хлопнула дверь в холле, и дом снова сковал густой кисель безмолвия. Успокоившись, мы не стали его нарушать и вернулись обратно к книге. Хотя и ненадолго - через пару страниц нас обоих одолел сон.
  
  Проснулась внезапно, почувствовав чужой взгляд. Я все так же лежала в уютных объятиях Зана, однако напротив кровати в кресле сидел некромант и задумчиво наблюдал за нами. На мой немой вопрос мужчина поднялся и махнул рукой, предлагая проследовать за ним. Заннеш - я обернулась к парню, - крепко спал, ритм его дыхания периодически сбивался, но это стало уже неотъемлемой частью сна - проклятие развивалось. Аккуратно вывернувшись из-под его руки, быстро натянула войлочные домашние тапочки и поспешила в кабинет мага - где же еще может вести свои дела хозяин дома.
  
  Все тот же кабинет, его хозяин в том же кресле, что и в первый мой визит сюда. Однако передо мной уже не сильный маг, владелец больших территорий, уверенный в себе мужчина. На письменный стол устало оперся отец умирающего сына, в чьем взгляде, устремленном на меня, я видела себя последней его надеждой. И правда:
  - Ваиника, ты девушка смышленая и, наверное, уже поняла, зачем я тебя позвал. Проблема в моей семье и ситуация вокруг нее достигли своего края, и я не вижу никакого иного пути, кроме как претворять в жизнь свой последний план.
  Он сверкнул на меня глазами фанатика, но следом мелькнуло сожаление, и некромант обессиленно откинулся на спинку кресла и крепко растер лицо руками. Мне, даже при моей симпатии к этому мужчине, стало неуютно и беспокойно, а хозяин кабинета, меж тем, продолжил:
  - Заннеш наверняка рассказал тебе, что держит нас здесь. И про то, что связывает меня с Чистым орденом, тоже. Ух, болтун, - из-под ладоней, которые маг так и не отнял от лица, его голос звучал глухо, а смешок так и вовсе затерялся где-то в районе манжет, - но когда появляется нормальный собеседник, хочется рассказать ему все, лишь бы подольше оставить рядом. Мне это знакомо.
  Равно как и мне.
  
  - Глава ордена снова что-то задумал, и для исполнения его планов к проекту, который меня вынудили для него выполнить, он добавил те моменты, которых я больше всего боялся. Пара деталей, правильная сила и немного желания - и все неугодные будут гибнуть. Работа долгая, я мог бы еще тянуть время, но для моего сына его уже не потянешь. Поэтому я хочу спросить тебя, Ваиника - а на что ты готова ради Заннеша?
  Часть 19
  
  Как человек понимает, на что он готов ради другого человека? Тщательно перебирает всю свою жизнь, оценивает степень собственной нужности этому миру? Разбирает свои чувства к другому человеку и оценивает собственные силы, отставляя в сторону эгоистичность и инстинкт самосохранения? Или просто в омут с головой? А если тогда отступишь в решающий момент?
  
  У меня не было всей той жизни, что бывает у обычного человека. Не было объятий и нравоучений родителей, маленьких неприятностей и больших открытий детства. Закадычных друзей, обыденных домашних ритуалов и праздничных традиций. Да просто знающих меня людей меньше, нежели пальцев на руках. Нужна ли я им?
  Нет, несомненно, Есь и Маришка будут рады меня видеть и примут в доме. Но у них наверняка уже младенчик, если не появился, так скоро будет, к чему я в этом маленьком семейном счастье? Для Хаарта я, может, и значу что-то, но вот отпустить от себя он не сможет, медленно губя. А Заннеш просто умирает. И пусть я ему и нужна, и даже он мне нужен, но все это долго не продлится. У меня нет даже ветра, ведь стихия просто рада кому-то, с кем можно пошалить.
  
  Как итог - есть только я сама. Моя случайно полученная жизнь, знания об этом мире, который все равно остается неузнанным. Отношение к людям, которых знаю.
  В какой-то миг мне стало понятно, что этот мир все же никогда не примет меня-человека. Да я даже не человек в общепринятом смысле этого слова. Не эльф, не эфир, не оборотень, даже не маг и не ведьма. Там кусочек, здесь чуточку - и нигде не полностью.
  
  За окном, перед которым стоял рабочий стол мага, ветер игрался со снежинками, гоняя их то вправо, то влево, а то и, заигравшись, вверх, не давая им спокойно падать на сугробы в старом саду. А меня огорошила мысль, что если я и могу сделать что-то значительное в этом мире - по крайней мере, в моем понимании, - то это отдать все ради того, чтобы Заннеш жил как нормальный человек.
  Мне не потребовалось что-то говорить, маг сам все понял, и удовлетворенно кивнул. Однако у меня остался все же последний вопрос:
  - Вы сможете скрыться от Ордена?
  - Это самая легко решаемая проблема, - маг тягуче поднялся из кресла и обошел вокруг стола, - мы давно могли бы быть на другом конце материка, однако лучшие условия сыну я мог предоставить только здесь. Да и воспоминания, знаешь ли, не хотелось терять. Но сейчас уже не оглядываешься назад, когда есть шанс освободиться от нескольких крупных проблем разом. - Остановившись около моего кресла, некромант протянул мне руку:
  - Ну что, пойдем?
  
  В святая святых - лаборатории мага, - было...обыденно. Никаких тебе странных мерцаний, заточенных в большие колбы потусторонних тварей, карябающих когтями по толстому стеклу, будоражащих душу завываний. Лишь рабочий стол со следами от огня и каких-то снадобий, большая конструкция из колб и трубок разных форм с выключенной спиртовкой, пара шкафов с книгами и разнообразными емкостями, свертками, корзинами, бутылками - ингредиенты, как и у Есхима. Даже пахло как-то неинтересно.
  
  За неприметной дверцей в глубине лаборатории пряталась еще одна лаборатории, ясно дающая понять, что хозяин - некромант. Тут тебе и заспиртованные части тела, и корзины с небрежно сваленными костями, и стол с инструментами, не внушающими доверия. Едва заметив мои разглядывания, маг спешно повел рукой, и все скрылось за непроницаемыми завесами в цвет стен. Лишь посередине пространства остались два каменных стола, блестящих гладкой поверхностью, небольшой столик на колесиках да табурет, на который мне предложили пока присесть.
  Отказываться не стала, и теперь наблюдала, как следом за нами вбежали, стуча костями по полу, скелеты. Один быстро расстелил на обоих столах по толстому одеялу, другой внес бесчувственного Зана, которого перехватил маг. Парень был осторожно уложен на один из столов, скелеты же так же шустро построились у двери. Маг на пару мгновений застыл над сыном, будто решаясь, и, потрепав по голове, отошел. У столика из-под мантии были выужены блеснувшие серебром часы на длинной цепочке. Щелчок - и крышка откинулась. И опять пара мгновений неподвижности и мысли. Но вот - часы лежат на столике, маг полностью собран, а я, по его приглашению, лежу на втором столе.
  - Знаешь, Ваиника, - маг, оглянувшись на сына, повернулся ко мне, - Я не устаю благодарить всех богов за то, что ты появилась тогда в саду. Ты - создание от божественной крови, и то, что тебя не успели упечь в клетку ради темных замыслов - несказанная их милость. Ты дала моему сыну больше, нежели можешь подумать. Дружба, любовь, даже жизнь - да, но еще и смысл, цель в жизни, ориентир. И ты всегда будешь в его мыслях, обещаю.
  Хоть так буду полноправной частью этого мира. Нам обоим стало как-то неловко, и я осторожно коснулась его мантии: 'Начинайте'. И погрузилась в темноту.
  
  В паре книг, что мы читали с Заннешем, было описано представление человека о том, что происходит после смерти с душой. И я, равно как в книгах, видела вокруг себя темноту и далекое, манящее ярким теплым светом пятно. Иных путей не наблюдалось, и я отдалась теплу, тянущему к свету. Вспышка...
  
  На одном столе все так же лежал парень, но спящий уже вполне здоровым сном. На другом же осталось лишь теплое одеяло. Маг устало захлопнул часы, секунду назад сверкнувшие заклинанием, и посмотрел на сына. Перекачивание энергии одного существа другому дело не простое, а тут еще частица бога, энергия всей материальной сущности, запирание души в предмет. И ему еще снимать с себя метку. Но аура сына без единого следа проклятия придавала сил.
  
  Уже через час в особняке не осталось важных вещей, по коридорам валялись груды костей от ставших ненужными прислужников, а в лаборатории едва проснувшийся парень заращивал отцу плечо. Кусок кожи с меткой уже был пришит специально добытому для того поросенку. Пока животное живо и на территории дома - по метке идет, что все хорошо. Фора не самая большая, но сгодится.
  Оставшаяся тройка скелетов подняла баулы с собранными вещами, маг приготовился напитать портал энергией, но обернулся к сыну. В руку парню упали часы, цепочка зазмеилась вниз, а мужчина тяжело выдохнул:
  - Помни.
  Щелчок - и на крышке, прикрывающей застывший навсегда циферблат - портрет парня и девушки среди цветов. Общие черты лица с нынешним владельцем часов - его отец и мать, молодые, счастливые.
  Щелчок. Второй циферблат и второй портрет - светлая девушка в облаке непокорных белых волос.
  
  - Ну что, Зан, а теперь - к друзьям.
  Разгорающийся портал, захлопнувшиеся часы. В тишине покинутой лаборатории еще слышится мерный тик от второй их части.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"