Абрамян Ананун Дмитриевич : другие произведения.

Вечный Город. Москвичи и несвятые гости. Глава 12

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 12. Проблемы каждый день.
  Фёдор особо не заморачиваясь уселся прямо на капот какой то машины. Наверное это было не очень правильно, но ему это в данный момент было до фонаря. Неотложки уже начинали уезжать, да и до них было далеко. Огромное пространство парковки в этом месте было далеко. Да это была даже и не парковка а полноценная подземная улица. И связь здесь ловила. Один звонок он уже принял, из Владыкино. Вроде как полегчало... но не сильно. Сейчас он набрал другой номер. Стараясь звучать максимально расслабленно, по крайней мере не так взвинчено.
  - Алло. Насть? Привет.
  - Федь, привет. Ты там как? Я слышала что сегодня случилось. Ты где?
  - Да я просто вот звоню, сказать что нормально всё. Я тут пацанят своих выгуливаю...
  Голос то, почти дрожит. - Где? Ты сейчас где?
  - Женщина, ты не перебивай меня пожалуйста. Мы на Севастопольском проспекте сейчас. Усиление, все дела, чешим тут шантрапу всякую.
  - Слово то какое, шантрапа.
  - Это я у тебя поднабрался, милая моя. Ты там не переживай, хорошо? Нормально всё. Славка звонил?
  - Звонил, их в Ош перебрасывают.
  - Ну вот, видишь, не на фронт же. А ты боялась. Ладно, короче, всё хорошо. Скоро уже домой поеду. Так что до вечера.
  Фёдор слушал её голос со стоическим спокойствием. Хотя он слышал, что её голос дрожит. А у самого в этот момент просто щемило всё, с чудовищной силой.
  - Федя, у нас сыр закончился, с кефиром. Зайди сегодня по дороге домой в магазин, купи кефир.
  - С сыром.
  - С сыром, да. Купи, пожалуйста.
  - Конечно свет мой. Всё будет, зайду в магазин, куплю брянский. Ладно?
  - Ладно. До вечера.
  - До вечера Настя.
  - Люблю тебя.
  Защипало то как...
  - И я тебя солнце. Давай, через пару часов освобожусь. Наших двух бедовых расцелуй там, как домой вернутся.
  - Конечно, половина скоро, должны прийти... всё, беги давай.
  - До вечера. Целую.
  Круглов шёл в его сторону вольным шагом. Слегка взмыленный, с безуспешно поправляемым галстуком. Неся в руке две стеклянные бутылки "Волковского" пива.
  - Как Настя?
  - Нормально... они ведь всегда знают да? Всегда знают... Знаешь, у меня прям есть желание процитировать классику... по поводу своего радикулита, в том числе.
  Георгий улыбнулся. - Ты ещё не стар для этого дерьма.
  - Нет, уже стар.
  Суперстар. - Он протянул Фёдору бутылку.
  - "Порт Артур", хорошее.
  Георгий сел рядом. Представительский седан слегка просел. Оба рукой открутили пробки.
  - Четыре района, почти семьсот тысяч населения. В такую то погоду... мы задействовали полтысячи человек. Но пока результатов никаких.
  - А взорвали акустику?
  - Да, стандартная для подавления толпы, на этаже где она была, никого не было. Так что можно сказать, никто не пострадал. Ушибы, царапины, давление на перепонки, мигрень будет где то пару дней... Как же они нас отодрали, охереть.
  - Бывали плохие дни.
  - Не напоминай. Я знаю что они бывали. И чем они заканчивались, мы с тобой тоже помним. То что сегодня сделал ты, то что твои парни сделали...
  - Не стоит Гастон. Работа такая.
  - Ты корону то сними, да? А то загордишься.
  - До тебя мне всё равно далеко.
  - И во Владыкино полсотни погибших. Плюс пятнадцать сверху, дохлых гандонов. С автоматами, с бронемашиной. Не представляю как... с нас три шкуры спустят. И будут правы, абсолютно правы.
  - Идёт война, на войне случаются проколы.
  - Мы должны были знать.
  - Хватит Гастон. Такое просто случается. Ты не можешь отвечать за всё что происходит с этим городом. Мы уголовный розыск. А есть ДТБ, ОСП, Гвардия, ФСБ мать их. Наша задача ловить преступников уже совершивших преступления. А не предотвращать вероятные террористические акты. И потом, мы их найдём.
  - Обязаны. Но события сейчас будут развиваться быстро.
  - Для криминальных разборок слишком круто. Что-то мне подсказывает, что тут дело не только в них. Давят на что-то ещё.
  - Например?
  - Сам подумай, у нас тут война на носу. Целей, бей не хочу. А эти нахрапистые, могут в большую игру сыграть.
  - Не один фрилансер не берёт несколько заказов сверху. Особенно таких крупных. Да и куда они сейчас сунуться? В пределах Садового Кольца пёрнуть стрёмно, застрелят.
  - Берёт, если очень жаден. Разные бывают, сам знаешь. А что касательно мер безопасности... результаты ты увидел.
  - А с Трестом что? Во Владыкино не они работали, очевидно.
  - Ничего... у нас есть две группировки. Обе не стесняются в методах. Но одна действует чётко, филигранно. Этот Кай, то что он сделал вчера, и что сделал сегодня... он слишком хорош. Это уровень, не наш уровень. А вот те что поработали в гостинице, мясники. Но пока по ним информации ноль, будем работать.
  - Выбора у нас, опять же, нет.
  Георгию пришло сообщение на телефон, он его достал.
  - Пойдём ка. Пиво оставь.
  У лифтового холла стояли трое. Товарищ Зауров со здоровенными синяками под глазами. Немного немало, начальник Московской полиции Генерал Седовцев, Евгений Михайлович. Типичный старый солдат, оседлавший однажды бюрократическую волну. Излишний вес и седая проплешина на голове, но всё тот же суровый и глубокий взгляд уставших глаз, выхолощенный костюм и лицо. А рядом стоял явно коллега Заурова, высокий и статный мужчина средний лет славянской наружности, тоже с лысой головой и выцветшими голубыми глазами, в сером костюме под красный галстук. Все пятеро обменялись рукопожатиями. Седовцев представил ФСБшника.
  - Полковник Дёмин, управление контрразведки. Прибыл к нам полчаса назад, по поручению директора.
  Тот взял слово. - На юге страны сейчас мы работаем по десятку подобных групп. Однако ни одна из них не может похвастать таким уровнем подготовки. Не говоря уже о мягко говоря, не совсем стандартных целях атаки. Слышал вы предполагаете, что это не боевики Синдиката?
  - Как я уже сказал, это наши криминальные разборки. Вышедшие из под контроля...
  - Так да не совсем... - ФСБшник достал планшет из кармана, разблокировав его он сразу нашёл что надо показать, готовился однако. На нём было непонятное изображение со спутника, какая то непонятная территория, похожая на давно заброшенный порт или промзону. И полтора десятка трупов в униформе и камуфляже, то тут то там валялось оружие, стояли брошенные машины.
  - Это произошло три месяца назад в окрестностях Керкира, в Балканской серой зоне. На кадрах вы видите то что осталось от группы Азура Сафарова, старшего сына вашего криминального авторитета столичного масштаба. Он был местным полевым командиром, напрямую управлял тремя прибрежными городами. У него была верная когорта боевиков, в четыреста человек, москитный флот в пятьдесят четыре судна, с помощью которых он осуществлял перевозку грузов из Азии в Европу. Возил всё, от овощей и коз, до баллистических ракет и малолетних рабов. Возможности вмешаться у нас не было... и вот в июле этого года. Кто то приплывший на одном из паромов Сафарова, атаковал его. Убив Азура, и всю верхушку командования. А ещё, шестьдесят человек боевиков. Ещё двадцать семь, завалили при отступлении с побережья. Причём положили их всех, буквально за пятнадцать минут. При минимальном сопротивлении. Их просто застали врасплох и раздолбали, всех.
  Все трое присутствующих немало удивились. Зауров скепсис выражал меньше всех, всякое бывает, но спросил.
  - Может сербы? Или греки? Я знаю парочку подразделений, способных такое провернуть.
  Контрразведчик это предвкушал. Тема его явно затягивала. - Сербы воспользовавшись ситуацией, отправили в нестабильный регион батальон "Планински Орао". Остатки боевиков Сафаров сдались достаточно быстро.
  - Та самая операция в Янине?
  - Она самая, так что теперь это территория под контролем ЮФП. Но суть даже не в этом, в ходе разбирательства был проведён опрос свидетелей инцидента в порту. И они были готовы сербов расцеловать. Ведь они были уверены в том, что это именно они провели зачистку... операция была проведена филигранно, молниеносно. Они рассказывали что слышали некоторых боевиков, что они разговаривали на многих языках, что состав компании наёмников представлял из себя интернациональных сброд. Так что думали либо на сербов, либо на нас.
  Круглов задумался. - То есть, некая группировка наёмников воспользовавшись связями с Сафаровым, сумел перебраться на территорию Альянса... и никаких следов? Ни одного?
  - Восточная Европа по прежнему для нас как серая дыра. Мы многое контролируем очень условно. Так или иначе, мы предполагаем что эта группа, возможно и является той что сейчас орудует в Москве.
  - Какая именно из двух?
  - Мы не знаем точно, можем лишь предположить. Я полностью передаю это дело Заурову.
  Слово решительно взял Седовцев. - По приказу министра, начиная с завтрашнего утра начинает работу оперативная группа. И с учётом ваших прошлых заслуг, Майор Гривов, а так же по рекомендации Полковника Круглова, я назначаю вас главой этой группы. Вопросы?
  Фёдор такое развитие событий предполагал, поэтому не смутился. - Задачи?
  - Нейтрализация провокаторов и непосредственных участников преступной войны в городе. Нейтрализации, если получится, если нет, ликвидация на месте. Мы уже потеряли слишком много людей, и не намерены больше рисковать. Цель слишком опасна. Меня уже просветили о том, что три тройки из вашего отдела работают по этому делу, пусть так и остаётся. Так же вам в поддержку будет отдано три группы Гвардейского спецназа, и команда аналитиков из центра Стратегического Анализа и Противодействия ФСБ, под непосредственным руководством Заурова, он будет работать с вами.
  Слово снова взял Дёмин. - В районе Сокол есть законсервированная оперативная база, мы отдадим вам её в пользование. В ресурсах у вас не будет недостатка. Архивы мы вам откроем. Со своей стороны мы попытаемся оказать всю возможную поддержку... вы должны понимать, время поджимает. Если в течении ближайших нескольких суток мы не решим вопрос, во время войны в образовавшеюся брешь двинет вся мразь нашего лучшего из миров. А следом за ними и друзья из-за стены. Сегодня наша страну испытывают на прочность. Мы должны эту проверку пройти, в противном случае, последствия вообразить себе нетрудно... Насколько мы знаем, Трест вычеркнул господина Иншакова из списка пайщиков компании. И сейчас он находиться у вас под стражей. Поскольку он единственная ниточка ведущая нас к деятельности Треста, мы полагаем целесообразным его выпотрошить. В обмен на смягчение приговора.
  Простите что? - Бате такое заявление, было как ножом по стеклу. Конечно он понимал, что так надо. И что это было неизбежно, но это не значит что он обязан не злиться. - Илья Иншаков государственный преступник, вор астрономических масштабов. На его счету полтора десятка трупов.
  Тон Седовцева не терпел возражений. - Только вот его причастность не доказана, Майор. И её не смог доказать никто, за все пятнадцать лет. - Потом он правда смягчился. - На фоне сложившихся обстоятельств, нам приходиться работать с тем что есть. И потом, ещё вопрос, что наши коллеги с Лубянки ему предложат.
  Генерал с несвойственным людям его ранга иронией посмотрел на Дёмина, тот стоически вытерпел.
  - Мы, скажем так, слышали о деятельности Иншакова. И уверяем вас, мы ставим своей целью выжить из него максимум, а не облегчить участь. Как только его состояние улучшиться, команда министерства Правосудия перевезёт его в Бутырский изолятор. Где будет составлен договор от лица заместителя генпрокурора. Его семья получить место в программе защиты свидетелей, но сам он легко не отделается в любом случае.
  - С завтрашнего дня мы бросаем на Трест все силы МУРа и других подразделений. Если нет возможности взять их за жопу, ищем повод, любой. Объявляется месячник нулевой терпимости. Будем долбить их до потери пульса. На всё про всё, как нам сказал наш коллега, у нас максимум дня три-четыре. Потом, в разгар кампании, нам уже будет просто не до этого.
  Гривов не мог не заметить. - Все группировки в городе в курсе положения Треста. Если они узнают, насколько сильно он ослабел, начнётся грызня за власть
  Все посмотрели на Гривова. Он говорил то что они итак всё знают, и от этого становилось только хуже. Пожалуй даже жутко. Они знали что это всё правда.
  Седовцев наконец нарушил кроткую тишину. - Именно поэтому вы Майор, и возглавляете оперативную группу.
  - Разрешите связаться со своей группой?
  Давай. А после езжай ка домой. Отсчёт напишешь завтра... ладно. Всё остальное завтра утром. В расход.
  Группа высокопоставленных лиц разошлась. Круглов и Гривов пошли обратно к машине молча. В общем то, тут сказать хоть что-то было непросто.
  
  ...
  
  "...потери правоохранительных органов уже составляют семь человек. Для ликвидации террористической группы в регионе Карс, задействованы значительные силы Росгвардии, АУГ и ЦСН ФСБ. На данный момент, ликвидировано порядка сорока боевиков, укрывающихся в жилых районах. Во многих населённых пунктах продолжаются боестолкновения. Ситуация осложняется тем, что основные силы боевиков проводят свои акции с территории Татванского Халифата, с которым на данный момент заключён мирный договор. Начала бомбардировок территорий подписавших в своё время Никосийский пакт о ненападении, будет означать войну со всеми сателлитами Халифата на территории бывшей Турции. Так же поступает информация о начале уличных боёв в южных предместьях Стамбула. Многочисленные группировки экстремистов нарушая договор о прекращении огня, начинают штурм линии разграничения в районе Пендик. Республика Новороссия и Днепровская Демократическая Республика выразило желание участвовать в операции по обороне рубежей цивилизованного мира, готовятся к отправке в Босфорский регион значительных сил. Так же, около часа назад, субмарины Северного Флота "Дмитрий Донской", "Борей", "Алексей Орлов" и "Подмосковье" нанесли удар баллистическими ракетами по стратегическим военным объектам Синдиката. Так же существенный урон войскам Синдиката нанесли корабли Черноморского флота, ВКС России и авиация стран союзниц. В ответ на эти действия, более 320 полевых командиров Халифата в Сахаре, объявили в очередной раз КСА священный джихад. Атаки на Каирскую прифронтовую зону усиливаются с каждым часом. Так же атакам подвергаются и другие страны и блоки, являющеюся прямыми или косвенными противниками Халифата. Сегодня утром серьёзному террористическому нападению подвергся газовый терминал порта Мумбай. Группа боевиков проникла в охраняемую зону порта, под защитой сотрудников "Кёркланд Глобал". Результатом боестолкновения стало уничтожение газового танкера "Ормунд", сильнейшие разрушения газовых хранилищ и гибель свыше сорока сотрудников службы безопасности. Эксперты пока ещё не решаются подводить итоги, но по предварительным подсчётам, подобное нападение серьёзно подорвёт экономику и без того нестабильного региона. Нападение на терминал уже стало сигналом для атаки множества вооружённых группировок на территории Индостанского полуострова. В связи с чем "Атлантис" и "Пацифик" объявили о срочной переброске из Северной Америки и Австралии значительных сил ЧВК. Свободный порт Дакка находящееся под контролем спецдивизиона КСА, находится на осадном положении. По словам многих экспертов, данные события могут спровоцировать большую войну как между индийскими квазигосударствами, так и их всех против Пакистана. Стало так же известно, что австралийская силовая корпорация "Хансен" заявила о том что заинтересована в долгосрочном партнёрстве с союзными КСА государствами в Индокитайском регионе. По словам многих экспертов, такое партнёрство "Пацифик" и Альянса, значительно ухудшит и без того довольно прохладные отношения между Восточным и Западным побережьем Cеверной Америки.
  К новостям криминальной хроники. Очередной инцидент за Уралом обернулся бойней. Сегодня утром в восточном пригороде Читы члены китайской мафии устроили перестрелку на месте будущего строительства нового жилого района "Таёжная Пальмира". В результате инцидента погибло 15 боевиков организации, известной на весь мир как "14-Ка", одного из крупнейших в мире криминальных синдикатов родом из Гонконга. В окрестностях столицы региона объявлен план перехват. Произошла трагедия по причине конфликтов внутри банды, или по причине атаки другой группировки, пока остаётся неизвестным. Не исключено что причиной этой и других стычек между членами организации по всему азиатскому региону, стало убийство в Макао нескольких высокопоставленных членов организации, и вспыхнувшая в последствии внутри группировки "борьба за трон". Мы будем следить за этой ситуацией..."
  Это был бывший мегамолл у метро "Отрадное". После Жатвы где то примерно на полгода-год, мировой экономике сильно поплохело. К счастью, на тот момент "Союзные державы" позже составившие костяк КСА не допустили голода и совсем уж разрушительного бардака на своей территории. Через пару месяцев заводы снова заработали, однако старому обществу потребления пришёл, как это говорят в народе, полный капец. Половина торгового центра осталась такой же цивильной, с витринами и общим всемирно принятым этикетом. Зато вторая его часть превратилась в пусть и цивильный, но вещевой рынок. На котором народ присутствовал целый день, и даже погода и тревожные новости не мешали многочисленным домохозяйкам и пенсионеркам ходить и что-то покупать. Отрадный рынок в целом ничем не выделялся от всех прочих подобных возникших на территории бывшего СССР за последние 40 лет. Гибрид совхозного рынка с восточным базаром, сейчас припудренный неким западным маркетингом, с множеством ярких вывесок (которые в закрытом помещении даром были не нужны). Над всем этим на третьем уровне, возвышался ресторанный дворик. "У Салика" был одним из пяти ресторанов которые здесь были. Все как на подбор, восточной кухни. Троица сидела на самом краю верхнего пандуса, у ограды. Как раз над первым и вторым уровнем, ставшего тем самым огромным рынком. В этой части здания под потолком висело семь больших мониторов, по которым как раз крутили один из новостных активов Всероссийской Медиа Компании (бывшей ВГТРК). Антон с Анзором рядом помещались с большим трудом, по сему Антон сел рядом с Димой, а Анзор устроился напротив. Старались не торопиться, еда была достаточно тяжёлой, её надо было разбавлять чаем.
  Дима улыбнулся, кусая большущий хинкаль сбоку. - Красиво работает спецура. А самое главное, не подкопаешься. Поискать убийц, поищут конечно. Да не найдут, а официальной версией будет гибель куча мудаков из-за того что один другому ногу отдавил.
  Завидуешь? - Спросил Антон.
  - Ну как тебе сказать... им проще чем нам.
  Триады давно уже нюх потеряли. - вмешался в разговор Анзор. - Всё к востоку от Байкала считают своей территорией. Когда им стало очень неуютно от того что их стали давить федералы, они решили заняться адресным террором. По семьям полицейских, судей и прокуроров. К счастью, попытки были провальными... хотя народу при борьбе мы много потеряли. Врагов надо давить, без пощады. Только так.
  - Согласен. Но тут надо понимать. Что рано или поздно насилие перестаёт быть аргументом. Уроды не смогут работать, если на местах будет порядок. А Дальний Восток за пределами Владивостока, зона тлеющего бедствия. Сейчас вот идёт какой то подъём экономики. Так эти твари в строительство лезут, по полной. Китайцы нам помогать не собираются, они и без того с большим трудом триады отколупали от системы власти. На полноценную войну с ними они не пойдут, уже пытались в девяностые и десятые годы, кровью умылись.
  - Антон, ты мне всё же скажи. Ты просто такой начитанный, или это твой основной профиль?
  Вершинин улыбнулся. - Не основной, но триады тесно работали с ваххабитским подпольем в Центральной Азии и регионе Юго-Востока Индийского океана. Поставляли оружие от коррумпированных китайских военных и бизнесменов. Мы плотно работали вместе с ребятами из НОАК по этому вопросу.
  О! Наконец то ты нам расскажешь кто ты! - Дмитрий радостно засучил ногами. И вообще всем видом дал понять что радуется как ребёнок.
  - Да я думаю вы и так догадались кто я. И я не из конторы, так что остаётся один вариант.
  И где бывал? И если я это спрошу, ты меня не убьёшь? - Поинтересовался Анзор с усмешкой, но с подчёркнутым спокойствием и уважением.
  - До, Кавказ, Украина, Сирия и Ирак, практически вся наша бывшая Азия от Бухары до Караганды, бывшая Югославия, Венгрия, Чехия.
  - Венгрия?
  - Венгрия. Может расскажу, когда ни будь. После, бывал практически везде. В пределах Старого Света...
  - Нажраться не тянет?
  - Я четыре месяца, беспробудно, будь организм не такой крепкий, помер бы наверное. А ты?
  - Весь Кавказ, центр, Украина. Вот с этим вот засранцем так и познакомились.
  - Значит Днепр?
  Днепр, и Запорожье, полгода. А так, немного тут, немного там. - придался воспоминаниям Дмитрий. - Помню как помогали одному деду его "Таврию" искать, 85 года выпуска. У него её прямо из гаража спёрли. В городе только-только военное положение отменили, заменили на чрезвычайное. Всё ещё азовцев ...бучих отстреливают. А тут на те, ведро пропало, с гайками.
  - С патифоном!
  - Да-да! С патяфоном! Ну то есть, там на заднем сиденье магнитофон был, гетто-бластер блин, "Тошиба". Восемьдесят лохматого года. Очень просил вернуть. Ну то есть как? Транспорт не ездит, у деда дача. Помидорчики бляха, огурчики. Жрать что-то надо? Ну а мы что? Мы же полиция? Полиция, ну и начали работать. Искали долго, отвлекаясь на менее важные дела, по типу продажи арт-снарядов уркам. Подумали, что скорее всего машину аскеровцы могли для акции забрать. Машина не машина, так, металлолом. Такую не жалко одноразово использовать. Но нашли, спустя две недели. Сосед имбецил. Замок догадался вскрыть ведь, перегнал машину в гараж своего товарища. Перегнал, хотел машину на металлолом пускать. Только вернулся домой и продолжил пить, так и забыл. Самое смешное, что там же, в гараже, и магнитофон нашли. Товарищ его сам бы продал, да... осколком в висок, на перекрёстке. И ещё человек семь.
  - Сейчас там говорят уже получше. Вновь авиазавод открыли, с Донбасса металл везут на переработку.
  - Да... но экологии швах. Землю вычищать приходится. За тридцать лет там всё так засрали, что лет пятьдесят вокруг бывших промзон кроме лишая расти не будет.
  Лишайника. - Хором поправили его коллеги.
  - А я как сказал? Не занудствуйте. Этож невозможно! Уже слово сказать нельзя.
  - Ешь давай. Сидит бухтит он.
  - Нажраться бы...
  - У тебя всегда одно и тоже.
  - Анзорушка, иди ты знаешь куда?
  Да спокойней, спокойней. - Антон положил руку Диме на плечо.
  - Вершинин, вот ты мне скажи. Фронтовые сто грамм у вас были в ходу?
  Антон руку снял. - Были. Но то фронт, а то...
  - Служба. Понятно.
  - Не дрейф Дим. Как ты обычно со стрессом справляешься?
  - Алкоголь, душ, бабы. Или бабы, душ и алкоголь. Я человек приземлённый. А ты?
  - Тоже самое...
  Вы очень скучные. Кого не спросишь, у всех один и тот же способ снятия стресса. - Заметил Анзор. - МачО ...лядь.
  - Сказал джигит... не обращай внимания Антон. Наш друг, крепкий семьянин, что делает его невыносимо занудным моралистом. Три маленьких спиногрыза в загашнике.
  - Эй!
  - Не эйкай, не дома.
  - Спиногрыз это ты. Особенно когда тебя надо до дома тащить.
  И часто тебя надо тащить, Дима? - Поинтересовался Антон.
  - Вообще то это поклёп. Так что я попрошу! Служба тут, днём и ночью. Когда пить?
  - У нашего дорого товарища, в загашнике тоже три славных спиногрыза, из них две дочки. Будет за кого пацанов моих выдавать.
  - Во первых, если твои спиногрызы будут такими же как ты, моё старческое на тот момент сердце, этого не переживёт и я покончу с собой как Хемингуэй.
  Антон поднял бровь.
  - Ружьё на пол, палец ноги на крючок. Дуло в рот и...
  - Ты трезвый как стекло, а несёшь такую пургу, как будто ты уже литр выжрал.
  - Неправда. Под литром я дружелюбный и общительный. Когда не злой как собака.
  - Под литром ты становишься ещё более невыносим.
  - Доедай давай!
  - Я что давиться должен? Дай поесть нормально... нам тут долго ещё сидеть.
  Майор к нам не присоединиться? - Спросил Антон.
  Дима по дружески хлопнул соседа по плечу. - Зови его батей, просто батей. В крайнем случае, дядей Фёдором. Даже не парься. И нет, там полная жопа. Так что его с нами не будет. Будет там торчать как минимум до вечера. Потом все по домам, и мы по домам... поимели нас. По-и-ме-ли. Всем оркестром. В вечерних новостях косточки перемоют. А завтра быть нам всеобщим посмешищем.
  Анзор отправил в рот ещё полпельменя. - Дим, если ты мне сейчас скажешь, что у тебя душа за честь управления болеет, я от умиления расплачусь.
  У Канаева в этот момент едва ли искры из глаз не посыпались. Постарался не орать, но не сдержался. - Ну поимели же ...ля! Поимели сука!
  - Дим!
  Дмитрий снизил тон. - Ну ведь твари же, долбанные твари. Тебе не обидно?
  - Ну что мне теперь, стреляться что ли? Или харакири делать? В горах группами по десять голов терялись. Ходили, свистели, искали. Но находили же.
  - Анзор, тут блин горы что-ли?
  - Банду Кривояза помнишь?
  - Ты разницу в масштабах понимаешь вообще?
  - Какая разница? В каких масштабах? За двести километров от Москвы, на Тульщине места такие есть, там не то что банду, там батальон спрятать можно.
  - О чём мы вообще спорим? О том что их легко поймать? Так если их легко поймать, какого хера мы их не поймали?!
  - Сейчас не поймали, потом поймаем! Дим, не кипишуй, а? Может мы их почти всех положили.
  Нет. Не всех. - Антон отпил чаю, но в основном, сидел и думал. - Сами подумайте. "Тайфун", автоматы, снаряжение. У них там наверняка и план операций есть, и резерв на случай чего. Боюсь, это всё только начало.
  - Ты прав. У меня всё зудит. Я нюхом чую, что это всё только начало.
  Анзор позвал официанта. - Всё, хорош. Сегодня нас отпустили, и раз так, а позже мы уже не посидим, давайте ка... Дим?
  - Давай ещё час подождём. А там как пойдёт.
  - Хинкали под коньячок конечно надо.
  - Под чай пойдёт, не привередничай.
  - Если повезёт, дело у нас заберут.
  Если повезёт значит? - Дима на коллегу не то что бы разозлился. Но у него мурашки по коже поползли. Идея ему не нравилась.
  - Ну что ты, сам хочешь их поймать что ли? Давай смиримся с тем, что нам такое не по рылу. А после того что сегодня случилось, нам федералы это дело не отдадут.
  - Идёт война. А раз идёт война, это дело нам отдадут, в любом случае. Слушай, мы долбанный уголовный розыск или как? Разбойный, мать его, приказ.
  - Спасибо что не орёшь. А то бы тут у всех уши в трубочку свернулись. Давай тише, да?
  - Чё?
  - Не барагозь, полудурок.
  - Антон, ты слышал как это дитя гор со мной разговаривает? А я ведь почти что выше его по званию!
  Почти этот как? - спросил Антон с типичной для него полуулыбкой.
  - Ой блин, его едва не повысили раньше меня... только вот это он так думает. Вообще то это меня едва не повысили.
  - Ты сейчас так возгордишься, небось представляешь себя на высоком начальственном посту, да? Мол, смотрите какой из меня охеренный умывальник, и полотенец командир.
  - Что... Дим, Дима! Съешь пельмешку, жуй и не отвлекайся... фу ...ля. - Дима показал напарнику набитый едой рот. Анзор кинул в него зубочистку. Тот захлопнулся.
  - Дебил.
  - И ты тоже.
  - За себя говори. И вообще, ты успокоится можешь?
  - Меня пытались убить! Меня! Я очень близко к сердцу такое принимаю. Тебе ли не знать. Поэтому я хочу найти того урода. И выдавить ему глаза. Монеткой.
  - Чем?
  - Монеткой.
  - ...ля, зачем я спросил.
  - Ты спросил, потому что в глубине души, брат мой. Ты хочешь сделать тоже самое.
  - Гордись Антон, из всех твоих вероятных напарников, тебе достался доктор сука мать его так Зигмунд Фрейд.
  - Фрейд бездарь.
  Предотвращая дальнейшее распространение шизофрении. - Решил прервать перепалку Антон. - В Москве вас специально вместе поставили?
  - По рекомендации нашего начальника Полковника Зухрина. Хороший мужик, сейчас говорят до сих пор где то там работает, в Закарпатье контрабандистов долбит. Мы даже в ОВД поработать успели, в Вешняках. Полгода правда.
  Анзор засмеялся. - Это было то ещё время. На самом деле, наверное один из самых жизнерадостных моментов за всю службу...
  - Да не гунди ты. Тебя послушаешь, так всё самое лучшее уже было в жизни. А нам осталось только... только... - Дима понял что не может закончить мысль. - Короче, отставить панику.
  - Это ты мне говоришь?
  - "Это ты мне говоришь?" Давай, скриви лицо?
  - Чего?
  - Скриви лицо! Давай! "Это ты мне говоришь?". - Дима захохотал. - "Это ты мне говоришь?"
  - Вот ты дебил то а?
  - Сам ты дебил.
  Анзор скривил лицо.
  - Вот! Чисто! Как надо. А чё артачился то столько времени?
  - Что бы тебя позлить.
  На Диму внезапно накатила хворь. - Отзвонится надо. Да и тебе.
  - Ближе к вечеру. Может ещё взад ехать придётся.
  В этот момент у Анзора зазвонил телефон. Звонили с места происшествия. Он встал и вышел подальше от столиков, тут не особо громко, но шумел телевизор. Дима спросил у Антона.
  - Есть кому звонить то, солдатик?
  - Нет, в разводе.
  - Бывает... какой нормальный человек это всё вытерпит... или это я себя так успокаиваю. Я со своей вроде пытаюсь как то ужиться в этом вопросе. Тяжело всё это с собой домой тащить. Хер знает, я уже давно в этих дебрях затерялся... - настроение что-то стало вдруг тоскливым.
  - Машину то хоть вернули? "Таврию"?
  - А? Да, старик чуть ли не плакал, извинялся потом за это. А мы чё, мы же понимаем... внуки у него в России были, уехали, сын призвали на Донбасс, там и убили, кто и как он не знает. Он даже до фронта то не добрался. Говорил, не будь таким старым и сердце бы не шалило, сам бы нациков убивать пошёл... мы с этим справились. Это самое главное. В такие моменты я понимаю, ради чего все эти жертвы... это ведь должно помогать спать по ночам, да?
  - Иногда помогает. Особенно если не стыдишься того что делал.
  - Не стыдишься?
  - Нет. Но сплю всё равно плохо... я не думал что всё так. Здесь на земле.
  - Это не плохо брат, это всё же форс-мажор. Было хуже, гораздо. Но мы справляемся. Правда справляемся. Этот город... мы его отстаивали и в более мрачные времена. И сейчас отстоим, я надеюсь... приказа отчаиваться не было, ведь так?
  - Отступать некуда, позади Москва.
  - Сколько народу убили пока мы с этими козлами языком трепали...
  Антон сверкнул глазами. - Прекрати сейчас же. Мы могли вообще поехать по другому номеру в списке. Если бы не звуки стрельбы, никто бы не поднял тревогу. Они бы всю гостиницу этаж за этажом вычистили. Они споткнулись об нас троих. Далеко не каждый делает то, что сделали сегодня мы, да ещё и выходит из этого живым.
  Дима уткнулся взглядом в пустующую тарелку с бульоном. - Да, ты прав. Прав конечно.
  - Кстати, ты классно стреляешь.
  Они переглянулись с понимающими полуулыбками.
  - А ты классно умеешь драться в темноте. Научили?
  - Научили. Нас вообще многому учат.
  - Разведчиков?
  Антон хмыкнул. - Разведчиков, разведчиков... ты же пока не услышишь, так и будешь долбить.
  - Антоша, я же и следак, и опер. Волкодав, одним словом. Как и ты теперь. Профессиональная деформация, привыкай.
  Дима увидел как назад вернулся Анзор, слегка раздражённый, пытающейся взбодриться. - В Главк вызывают, для составления отсчёта.
  - А к нам не ближе?
  - Чувак, я что ли приказы отдаю?
  Анзор оставил на столе купюру в две тысячи и они пошли к лифту вниз. Анзор почти вошёл в колею.
  - Стандартная тягомотина от Главка. Отчёты под запись, потом будем ждать результатов по катастрофе в гостинице.
  - Катастрофе? Ты сказал катастрофе? По моему слово пиздец, тут будет более подходящим.
  ...
  Вторая половина дня была отвратительна. Даже более отвратна чем череда произошедших трагедий и катастроф начавшихся с утра до середины дня. В Главке в связи с происходящими событиями творилось чёрт знает что, или если точнее, полнейший хаос и раздрай. Из за этого трое оперативников находящихся при исполнении, вместо того что бы либо отдыхать, либо работать как все, порядка сорока минут ждали ответственного сотрудника. В конце концов тот пришёл, что бы просто отвести их в пустующий кабинет дознания. Где они каждый, примерно по полчаса а то и сорок минут, в подробностях рассказывали всё чем они занимались с момент своего выхода на работу. Когда и с кем говорили, в какие двери входили, сколько раз стреляли, скольких они убили, почему именно убили, почему именно в эту дверь вошли. Особенно раздражало то, что всё это они могли сделать и дома, но начальство настояло, что бы они поехали и записали всё это именно что здесь. По окончанию этого крайне изнурительного процесса, троица потом ещё полтора часа ждала разрешения от начальника отдела кадров, что бы их выпустили. Прождали они, откровенно говоря, чисто из вежливости, урвав возможность подремать. И окончилось это всё встречей с замглавы отдела кадров, который прямо сказать не торопился с выполнением своих служебных обязанностей, и он бы ещё полтора часа продержал их в здании, потому что у него был запланирован поздний обед. Но после подчёркнуто вежливой беседы с Антоном, их всё таки отпустили. Антон решил вмешаться, так как за три минуты до этого, с начальником отдела попытался побеседовать Дима. Но уже через полторы минуты их разговор перерос во взаимный спор о сексуальной ориентации, профессиональной некомпетентности и угрозам со стороны Дмитрия, по совершению с замначальника отдела действий, слабо совместимых с понятиями о человечности. Само собой, такие вот споры могли привести к далеко идущим последствиям. Но Канаев в тот день так сильно устал и был настолько зол, что если бы размазал канцелярскую крысу по канцелярским стенам ровным кроваво красным слоем, ничего бы не почувствовал от слова "вообще". Антон это понимал и сумел разрулить спор. Офицер ГРУ при своих габаритах, хладнокровном нраве, спокойным лицом и уверенным взглядом большой белой акулы, умел быть очень убедительным.
  А потом они пошли бухать. Пожалуй это самоё ёмкое определение того что они начали делать. Пошли в сторону Новослободской улицы, одной из главных торговых улиц столицы, где было какое то запредельное количество ресторанов и кафе достаточно недорогих что бы все окрестности старинного района были заполнены народом круглые сутки. Приняли по пиву, потом ещё раз по пиву, потом снова по пиву. Где то на третьей бутылке языки окончательно развязались, напряжение ушло, стало тепло и приятно, но при этом как то неустойчиво. Сугробы по колено, не прекращающейся снегопад и яркие огни располагали к такому времяпрепровождению как нельзя лучше. В конце концов гуляя вдоль третьего кольца они добрались сюда, взглянув на часы и поняв что прошло уже три с половиной часа. Они зашли в двухэтажный, эпохи среднего Путина новодел на пересечении какой то там улицы (вывеска гласила, что Советской) и Земляного Вала. Купили по бутылке Рязанского пива, и встали у подземного перехода, смотря на причудливый ансамбль "ультрасовременного" уродца дворца КВН, панельных горбачёвок и новых жилых высоток хай-тек дизайна, построенных на излёте старого мира. Естественно кольцо стояло в крупном заторе, в такую погоду оно всегда стояло. Особенно в такое время. А четвёртая бутылка пошла уже как то вязко, но при этом без сопротивления. Он оставил напарников поговорить вместе, отойдя за пешеходный спуск и набрал жену...
  - Мария...
  - Какой же ты всё таки мудак.
  -... свежо, оригинально.
  - Дима, блядь... почему ты решил мне позвонить? Решил сообщить мне что тебя не убили?
  - Ну, меня не убили. Надеюсь ты рада...
  
  Гандон он редкостный. - От души сказал Анзор, они с напарником упорно старались делать вид что не смотрят на своего коллегу. Но получалось плохо.
  - Брак не задался?
  - Он типа как пытается отгородить её от всего того что... в общем, стандартная вся эта херня.
  - Не каждая выдержит.
  - Мария выдержит. У неё яйца больше чем у него, кремень баба. У них трое детей, в конце то концов... он ей даже не изменяет. Ничего такого. Просто у нашего психопата иногда едет крыша, он впадает в тяжкий экзистенциальный кризис.
  - Кризис?
  - Почему собака чешет себе яйца? Потому что может.
  - Непростой человек?
  - Слишком много думает когда не надо. И почти что не думает тогда, когда было бы неплохо... Дима не задумываясь отдаст свою жизнь за другого человека. И следователь он более чем способный. Но иногда у него мозги вообще отключаются... но вот с ней он поступает как полный мудак.
  - Он боится за неё.
  - Да-да-да, и любит её. А я что бля, свою жену не люблю и за неё не боюсь? Так что ли...
  - Эй, я же...
  Анзор понял что слегка вспылил. - Да ладно... забей. Так нельзя, понимаешь. Мужчина совершает подвиги и живёт ради женщины. Они оба не подарок, и они оба друг друга стоят. У меня прям сердце кровью обливается.
  - Поэтично.
  - Ага бля. Не то слово... не знаю как ты, я приду домой и заберусь на свою половину кровати... не слишком личный вопрос...
  - Нет, никого нет. Была, но ушла. Не сошлись по многим вопросам, так сказать.
  - Чувак, да я хотел спросить, как ты так держишься до сих пор.
  Антон засмеялся. Анзор его поддержал. - Нет ну правда, я знаю что вы там все в спецназе тренированные. Но чтоб не в одном глазу.
  - Многомесячные тренинги.
  
  - Слушай, я хочу что бы ты уехала к маме. К моей маме.
  - Ты в курсе что середина года?
  - Не середина а начало. И от того что Слава поболеет, ничего не случится. У нас итак перенаселение, этого не заметят.
  - Твоя паранойя...
  - Ты новости блин читала вообще?!
  - Не смей на меня кричать.
  - Мария...
  Дима в подпитии практически никогда не злился, его алкоголь успокаивал.
  - Мари, бешенная моя. Ты же знаешь что мама будет рада. И потом, мне так будет спокойней. Пригород не город. Погода располагает, там сейчас красиво. Вы будете всего в часе езды на поезде.
  - А на работу мне надо будет ездить всего на час дольше... ты пьян не так ли?
  - Это так заметно?
  - Да блин, заметно...
  - Прошу тебя, сделай как я тебя прошу. Я не хочу что бы ты оставалась в городе.
  - Все кого я знаю, останутся в городе. Не смотря ни на что. А ты предлагаешь мне бежать, а им всем остаться. Может устроим всем рассылку писем с предупреждением.
  - Блин, Мария...
  Она распалилась, это она умела. - Не-не-не! Канаев, давай уж если нагнетать панику, то не будем останавливаться! Если спасать так уж всех! Начиная с женщин и детей...
  - Блин, ну считай что просто поживёшь у моей мамы!
  - Мы итак туда собирались на День Единства.
  - Ты же понимаешь что...
  - Да понимаю я...
  Естественно вероятность того что на праздники не будет работать, была крайне мала. А с учётом происходящих событий, эта вероятность стремилась к отрицательным значениям.
  - Солнце, я обещаю что приеду как...
  - Ты сегодня опять не дома?
  - Ну так...
  - Канаев... да лучше бы ты других баб трахал, честное слово. Меня твои пассивно-агрессивные заскоки в могилу сведут.
  - Я бы мог тебе сказать тоже самое, но я же не жалуюсь.
  - Мудак.
  - Уж какой есть. Любишь же, за что-то.
  - Не за мудизм... я подумаю насчёт отъезда.
  - Как дети?
  - Лизок не спит... думаю опять сока обпилась.
  Что-то как то. - Роднуль, слушай...
  - Шёл бы ты на хер, Канаев. Честное слово. Сил никаких нет... я позвоню тебе завтра. И если не возьмёшь, домой может не приходить больше.
  - Надеюсь мои вещи...
  - Пластинки молотком разобью.
  - Мария!
  Разговор с той стороны прервали. Дима посмотрел на телефон испытывая целый каскад эмоций. Тут тебе и тоска, и обида, и злоба. А потом ему показалась эта ситуация, почему то, какой то неуместно комичной. Он пошёл обратно... Коллеги посмотрели на него, а потом их взгляды опять разбежались по окрестностям.
  - Вы судари, свиньи!
  Чего?! - с вызовом спросил Анзор. - Уважаемый, вы не прифигели?
  Подслушайте? - "ив" куда то выпала.
  - Дим, вот отвали, а?
  - Ай да ладно... ты же знаешь что я прикалываюсь.
  - Да сам Аллах не знает, когда ты шутишь а когда нет.
  - Ах ты мой маленький еретик...
  - Не замолчишь, я сейчас петь начну.
  - Ты не умеешь петь.
  - Так не вынуждай меня. Хотя я вообще то могу зачитать отличный рэпачок, слушай!
  Антон посмотрел на Анзора вопрошающим взглядом. - Это очень ужасно?
  - Отвратительно. Ты ещё не слушал то что он слушает.
  - Любителям национальных ансамблей вообще следует помолчать!
  - Любителю уличных помойных жанров слова тоже не давали... он ненавидит фолк.
  - Фолк?! Да попса галимая а не фолк! Фолк это когда с душой! Это когда нот больше чем четыре, это когда без сраных синтезаторов! Это когда в музыке ощущается национальный колорит. А не звучит всё как ссанный шансон под кавказский лейтмотив. Анзор, ты же не безнадёжен! Ты нормальную музыку тоже иногда слушаешь. Ты должен слушать музыку для настоящэго джигита!
  Дима начал яростно жестикулировать и кривить лицо, по всей видимости пытаясь изобразить кавказца.
  Настоящий джигит, слушает музыку только ту которая... - он пролил пиво прямо себе на ботинок и грязно выругался.
  - По моему тебе уже хватит.
  - Я выпил столько же сколько и ты.
  - У меня обмен веществ другой.
  - Да-да, всё верно. У вас вообще всё больше и лучше... слышь, ты сейчас на что намекаешь, а? Я не понял? Хочешь разборку да?
  Парень поставил бутылку на землю и начал было размахивать кулаками. Закончилось это предсказуемо тем что бутылка упала в снег, в прочем вылилось из неё совсем немного, бутылка уже была на треть опустошена.
  - Похоже тебе хватит... да и нам всем.
  - Да, ты прав... что, завтра снова в бой?
  - Покой нам только сниться... Странный в этом году октябрь, да?
  - Октябрь, да. Охренеть можно... может в этому году тогда и весна раньше придёт, в феврале там?
  Говорят наступает малый ледниковый период. - Вмешался Антон. - Вроде как веков на шесть, на семь. Лета будут короткими, зимы долгими и снежными.
  Вот блин радость то. - Я всегда надеялся что у нас тут будут тропики. Льды в Сибири растают. Там будет курорт.
  - В Сирии курорт, езжай, отдыхай, живи.
  В Сирии сейчас хорошо. - Антон почти что прикончил содержимое бутылки. - Не слишком жарко и не холодно. Море приятное. Люди хорошие.
  - А бабы?
  - Не в обиду будет сказано... лучшие что я когда либо встречал.
  - Смелое заявление... очень смелое.
  В Украине лучшие. Без вариантов. - Со знанием дела заметил Анзор.
  Тоже ничего. - Согласился Дима. - Но никогда не привлекал этот посконно славянский тип. Как то, не знаю, чего то не хватает. Хоть половина населения хохляндии и полукровки...
  - Дим, заглохни.
  - А чё заглохни то? Заглохни... правы наши жёны. Мудаки мы, каких ещё поискать.
  - Разговор прошёл...
  - Не спрашивай.
  - Даже не собирался... я хочу домой к семье и детям.
  - Ты хоть сам то понял что...
  - Да, именно это и сказал. Всё, ребята, в расход... метро?
  - Метро, а фигли... Антон? А, ты на Достоевской.
  - Недалеко.
  Через пару минут они разошлись. Старые напарники спустились в метро и разошлись по разным поездам. При всём взаимном уважении, смотреть друг на друга уже не было никакого желания. А Антон неторопливо пошёл домой через дворы и офисные здания составляющими район Марьиной Рощи, покуда сверху продолжали падать хлопья снега.
  ...
  Новости, реклама, целеуказания и прочий интерактив размещался прямо на окнах, сквозь пузыри которых можно было наблюдать проносящейся мимо подсвеченного фонарями чрево одного из длиннейших беспрерывных тоннелей в мире (или же самого большого кольца в мире). В основном новости были одни и те-же. Продублированные на английском. Кадры из Владыкино, из зоны оцепления, всегда не глубже зоны оцепления, кадры из Черкизовского, с интервью у освобождённых заложников. Правительство приняло меры, официальные лица, всего трое высокопоставленных, дающих "исчерпывающую" информацию общий посыл которой в том что волноваться не надо, ситуация под контролем, но надо соблюдать бдительность и всячески помогать властям. Стандартная лабуда. Под кадры славных парней в чёрной броне и полевой форме, перекрывающих улицы и делающие какие то непонятные суетливые телодвижения, которые гражданские не разгадают, но видно люди работают. Именно это заняло основную часть эфирного времени, другие новости были посвящены последствиям супершторма, от которого наглухо встали дороги в пяти центральных областях и в самой столице. Чудовищно раздутые муниципальные службы, МЧС и военные с гвардией чистили дороги как могли, чинили провода и вообще работали на износ. Всегда есть с чем сравнивать. В Копенгагене правительство Республики предлагает полностью выселить все кварталы в оранжевой зоне (исторический центр города), по причине того что море похоже уходить не собирается, и жить здесь уже невозможно. В Таиланде, Мьянме и на Филлипинах, в штатах Дэлавер, Массачусетс и обоих Каролинах, никаких "оранжевых" зон уже нет. Зона "постоянного паводка" высотой до семи-десяти метров, врезалась вглубь континента уже километров на 20. Острова тонули, полуострова становились островами. Прибрежные регионы стремительно пустели. Без всяких войн корпорократов между собой и активного глобального джихада, число климатических беженцев (а были ещё и не климатические) в мире составляло уже свыше пятидесяти миллионов человек. Дмитрий любил послушать и почитать аналитику, хотя это уже давно не было достоянием меньшинства. Все знали, к концу грядущего десятилетия, 55 процентов от общего количества всех нынешних прибрежных городов в мире, уйдут под воду. Именно поэтому возводится береговая стена в Британии. Не имеющий аналогов в мире проект огораживания восточного побережья в Китае. Но всё это лишь доля усилий. Ну и про рекламу забывать нельзя. О эта реклама. Новый храм святого Пчаламиштры, для всех желающих, но в первую очередь для индусов. Надежда индусов на обретение на этой земле нового дома, привязанного к духовных корням. А что бы были корни, надо их посеять здесь. Уже почти миллион последователей. И это только в центральных регионах. Хотя основная масса индусов не в Москве, а как не странно, в Сибири и на Урале. Заводы, рабочие руки, плюс последствия английского академического образования перенятого Индией, очень много педагогов и врачей высокого класса. А вообще, выходцев из Азии в Сибири много, как и европейцев. А будет ещё больше, пока границы окончательно не перекроют, о чём уже давно говорят. Вот и реклама жилого района в Черноголовке, у самой границы "пригородной зоны" (зоны с запретом на какое либо строительство высотой свыше пяти этажей, как и на любое урбанистическое развитие), где так "необходимы" жилые дома высотой в пятьдесят этажей каждый, с этими новомодными "эко-оранжереями". Половина квартир будет куплена для того что бы их сдавать. Миграционный контроль сейчас работает лучше чем раньше, но с таким потоком справится нереально. А следом сразу же блок рекламы курортов Краснодарского края. Где сейчас в целом стало поспокойней, и народу скоро будет миллионов восемь. Но при этом процессы происходили неоднозначные, мягко говоря.
  Дима и с несколькими пассажирами (симпатичная пара, африканка с кудряшками на голове в сопровождении белого пацана, оба сгорающие от желания так сильно что это чувствовалось даже за несколько метров, несколько припозднившихся с работы офисных клерков мужского пола смотрящих в смартфоны, компания из трёх корейских пацанов, студентов судя по всему) вышел на чёрно белую "Стромынку", в чём то эпическую (особенно в своей монохромности) станцию и будучи слегка под градусом, передвигаясь слегка задолбано, пошёл в сторону эскалатора мимо уже столь же задолбаных гвардейцев, понуро стоящих по центру зала, терпеливо ожидающих конца смены. Задумавшись на какое то мгновение, что это будет самое чистое и светлое что он сегодня увидит на улице. Здесь главенствовал порядок. Люди работающие по чёткому расписанию, вылизывающие всё до блеска после того как уличную грязь размазали здесь равномерным слоем миллионы ног. А они вот, уже начали всё это планомерно вычищать, мыть. Сама по себе работы системы того же общественного транспорта, особенно метро, в душе у Димы находила живейший отклик. Он очень сильно уважал этих людей и их труд. В какой то степени, их работа даже казалось ему гораздо важнее чем его. В анархичном гуляй-городе, эти люди выглядели как часть вооружённой силы на посту, или как последователи религиозного учения. А Москва становилась всё более и более анархичной, год от года.
  Аллею ведущей от собственно улицы Стромынка и двух вестибюлей станций метро, до входа в парк Сокольники, само собой считали памятником истории и особо охраняемым зелёным уголком. Поэтому она стояла здесь нетронутой, как часть наследия, покрытые сантиметрами снега, жёлтые листья обвивались к ветвям. А снег всё шёл и шёл... в своё время пространство между парком и проспектом было застроено четырьмя панельными гигантами, по обе стороны от аллеи. Жителям данного местечка, выпала редкая доля невезения (хотя смотря кому что нравится), их дома не имевшие даже своих внутренних дворов, полностью погрязли в улице со всех сторон. Это место - Сокольники, всегда было торговым. Бесчисленные корпуса как советских так и послесоветских магазинов. Первые этажи высоток полностью ушли под двух этажные универмаги. Сейчас, за пределами аллей, всё это место было накрыто большими стальными каркасами, и особо прочным пластиком. Теперь это место, стало самым настоящим базаром в три уровня высотой. И до половины прилавков, не говоря уже о магазинах, работали до сих пор. Дима шёл мимо, внутри собственного тела было тепло, поэтому он не кутался, в развалочку идя навстречу пурге. Мимо прилавков, надписи на русском дублировались фарси (иранцы в ларьках обычно не работали, но зато любили здесь отовариваться) и китайском, но на арабском тоже было немало. На английском их было меньше, в прочем тоже хватало. Пиалы и тарелки, сухофрукты и орехи, кофе в упаковках и чай на развес, корейские смартфоны (ворованные - на вынос), цветов просто до хрена: "Сингапурское Цветочное Шоу", "Дикая Орхидея", "Августис" (Почему? Потому что гладиолусы в августе?). Овощные и фруктовые лавки закрыты, их продавцы из сельских регионов, из русской провинции. Сейчас либо там за закрытыми воротами спят, либо в съёмных квартирах и номерах по всей округе. Сейчас фермерские хозяйства были главным поставщиком продовольствия в стране. Могучая теперь была сила, русское крестьянство, с ней были вынуждены считаться все. Свернув с просеки под деревьями на аллее, Дима окончательно погрузился в рыночный высотный лабиринт под весьма тусклым жёлтым светом. Людям которые в этом доме жили, конечно должно быть сто раз пожалели, что теперь они фактически живут на базаре. Но справедливости ради, здесь всегда так было. Дома, закрытое сообщество, но половина квартир сдавалось приезжим. И сейчас сдаются. Более того, половина квартир и не квартиры вовсе, нелегальные и полулегальные конторы, даже не съёмные а гостиничные комнаты, прибежище индивидуалок и тому подобные заведения. Типичный квартал впритык к метро, в общем. Слова на казахском из ближайшего открытого ларька с сухофруктами в полумраке, трое хозяев уставших за день, две раздобревшие женщины чуть за сорок с добродушными лицами, жующие насвай прямо за прилавком, мужичок лет тридцати за прилавком попивая пиво, играл мелодичный и весьма жёсткий Ошский рэп.
  Дальше по "улице", ларька через три, арабская - более оптимистичная, с неожиданно тяжёленьким но задорным панковским налётом музыка, которые вполне неплохо сочетались с традиционными инструментами и певучими напевами. Двое слегка грушеподобных и очень похожих друг на друга арабских мужичков в несвойственной климату лёгкой одежде, в рубашках и брюках, весьма душевно (это вот без иронии), беседовали с тремя короткобородыми и могучими ребятами славянской наружности в практичных рабочих комбинезонах болотного цвета, в которых в последнее время делали очень много карманов. Как раз те самые представители крестьянства, торговали здесь, на них была символика "Становой Артели" (так называлось село в Пензенской области). Сейчас вон, стоят, курят, болтают. Дима свернул в ещё один переулок, совсем узенький, мимо троицы китайских магазинов, к "Пятёрочке" на этаже высотки. В десяти шагах от ярко освещённой и прилизанной автоматической витрины, находился подъезд, здоровенная стальная дверь, с парой камер над ней, и ещё одной на ней. Учитывая новую специфику района, в домах сделали всего один подъезд, единственный парадный вход. Дима ввёл код и вошёл вовнутрь.
  Официально Игорь считался консьержем. По крайней мере, так было написано в трудовой. По факту, у его работы не было подходящего названия целиком отображающая все чем он занимается. Смотритель? Сторож? Этот коренастый и крепкий мужичок из под Тамбова, с лысым черепом. Добродушный в общем то вершок, которому в жизни не повезло в своё время. Рос без отца, связался с плохой компанией. Ввязался в криминал с младых ногтей. Его мама, замечательная и сильная женщина, тянула пацана как могла, но растила его улица. В год жатвы Игорь набедокурил особенно серьёзно по тогдашним меркам, влился в ряды жидковатой но свирепой группировки нео-нацистов. Да и то скорее не по убеждениям а по инстинкту, который призывает становиться частью большой силы, потому что там свои понятные ребята, а вокруг резня и ад. С политическими тогда не церемонились, но федералы справедливо рассудили, что едва ли такой вот непутёвой выходец с улиц тянет на опасного общественного элемента и полностью слили его дело полиции, там тоже на него времени тратить не стали, не углядев за ним по настоящему грешных дел. В результате впаяли ему пять лет на поселении, освободив через два. Выйдя на свободу в стране в которой работы нет ни у кого, не то что у бывших зэков, да ещё без образования, Игорь снова пустился во все тяжкие. Как раз на самой грани, за которой нет пути назад, они с Димой и повстречались. С тех самых пор, в силу определённых обстоятельств, у них теперь была крепкая пацанская дружба. Этот маленький неказистый мужичок, с добродушным и обходительным характером, не раз и не два вводил в заблуждение недалёких пришедших в том числе и по его душу. Игорь был настоящим матёрым уличным волком, в чём на своей шкуре убедились не только гопники, но и довольно свирепые ублюдки. Последние четыре года он жил и работал в этом здании. Присматривая здесь за порядком, чистотой и что бы жителям и постояльцам здесь было комфортно и приятно находиться. И был счастлив, найдя своё призвание. Что по современным меркам, определённо тянет на поцелуй фортуны в ухо. Ну и не смотря на свою внешность типа "квазимода", женщинам его не было пересчёта. Любил он их, что было более чем взаимно.
  За дверью была лестница в пятнадцать шагов с пандусом для колясок. Прямо за ней, широкий и скрипучий турникет, как в американском метро в старых фильмах. И большая стена из сверхпрочного стекла, с окошком прослушивания, бокс занимающий собой практически всё пространство перед входом. В своём уютном боксе, слушая Тома Уэтца в большом белом кресле, Игорь в без возражений роскошном выходном костюме чёрного цвета, читал вечернюю прессу. Увидев Диму он махнул, усилив свой голос стереосистемой.
  - Здоров копец. Заходи давай.
  - И тебе не хворать, бугай. Зайду.
  Через "мельницу" Дима прошёл как всегда со скрипом. Игорь открыл стальную дверь в свою коморку. Гость ввалился вовнутрь. Две двери напротив друга, одна в сторону проходной, другая техническую часть здания. В которой смотритель собственно и жил. На полке у задней стенки, ряд из трёх кактусов, фикуса и ещё двух каких то растений, название которых Дима не знал. В воздухе отчётливо пахло крепким кофе и почему то лавандой. Перед окном был терминал системы безопасности, рядом с которым Игорь положил свой лэптоп. У двери в его покои, стоял большой оружейный шкаф ростом с человека. И Дима знал что там отнюдь не бейсбольные биты, телескопические дубинки и кастеты (лицензию он помогал достать, всё таки). Потому что всё это было у Игоря дома. Кроме одной, его любимая бита стояла в углу у стола. Как раз за электрочайником и увесистой стопкой кроссвордов. Они хлопнули друг друга по ладони.
  - Слышал чё у вас сегодня. Выпьешь?
  - Да я уже, как видишь.
  Дима плюхнулся на стул в углу. Кивнул в сторону проигрывателя. - Что-то знакомое...
  Игорь сел обратно в своё кресло, развернулся на нём в сторону гостя. - Зелёная Трава.
  - Люблю эту песню, так по моему звучит счастье. Никогда не думал?
  - Согласен.
  - Про мои дела не будем... извини Игорь.
  - Опух что ли? Я бы и не стал... точно выпить не хочешь?
  - Не, хватит. Завтра у нас веселуха начинается. Что нового?
  - Сегодня как то присмирели все. Погода, вся эта вот херня... до Черкизона то плюнуть можно, долетит.
  - Как мама?
  - Уже лучше, твоими молитвами... спасибо что помог.
  - Да брось ты... привет Галине Павловне. Пусть выздоравливает.
  - К нам сегодня новая семья въехала. На десятый этаж. Белые такие. Жена с сестрой, отец семейства и трое детей. Прямо из Петербургского лагеря.
  - Европейцы значит?
  - Ещё хлеще, они не из Европы. А из Северной Америки. Я так поговорил с ними, прекрасные люди, зашуганные правда. Но бабы молодцом держаться... особенно сестрёнка. Хорошенькая такая. Типичная американца, волосы светлые, глаза карие, лицо в веснушках, ноги, то во что они переходят...
  Дима ухмыльнулся. - Ты же правила придерживаешься. За пределами пятого этажа...
  - Да-да-да. Но может я имею серьёзные намерения?
  - Я бы тебе поверил. Но слишком хорошо тебя знаю.
  - Вот не гунди а... они из этого, как он... Провиденск...
  - Провиденс?
  - Наверное... это где?
  - Восточное Побережье, недалеко от Бостона... большой городок был.
  - Утонул?
  - Не знаю, вполне вероятно... много есть причин оттуда сбежать.
  - Странно всё это. Я помню когда мы все хотели бежать в штаты... ты помнишь?
  - А то как же... я вырос в среде где у детей национальности не было. Мы все были детьми мира. Только почему то весь этот мир ограничивался американской культурой... ну и французскими комедиями ещё.
  Игорь улыбнулся. - "Такси"... пересматриваю иногда. Великая была трилогия.
  - Ты в курсе что там семь частей?
  - Никогда в жизни не буду их смотреть. То что дальше, полная херня... а моим кумиром был Фифти Сент. В пятнадцать лет. До того как Баста занял его место... в моём сознании.
  - Слушали же всякую херню...
  - Эй! Баста не херня.
  - Да-да, как скажешь.
  - Где Фифти сейчас, интересно.
  - В Шанхае вместе со всей семьёй. У него же внуки уже карьеру начали... не смотри так на меня. Я просто иногда тоже читаю новости.
  - А с Эминемом что?
  - В партии свободной Америки... шутки ли. Не Том Санкара конечно но старается.
  - Кто?
  - Был один такой социалистический деятель под конец холодной войны. Поднимал с колен один из народов Африки. И вполне успешно... а потом его убили. А вскоре и холодная война кончилась... из пятьдесят седьмой больше не беспокоят?
  - Не, с тех пор как ты поговорил, всё спокойно... мужику не повезло конечно. Но родня есть родня.
  - Главное что бы проблем не создавали.
  - Мне не очень удобно тебя в своих делах использовать.
  - Да брось ты, "использовать"... иметь в друзьях полицейского, тем более такого красивого как я, и не использовать его, это моветон.
  - То ты говоришь что тебя никто не любит. То заявляешь что ты пуп земли.
  - Я бываю экстравагантен... Что по сорок четвёртой?
  - Больше гость не приходил. Рад что ты сумел их уговорить заявление написать... больше не придёт?
  - Не придёт. Этот ебалдай на Энтузиастов живёт, а там в районном есть один хороший часовой, он ему устроил, внушение с предупреждением.
  - Хорошо, а то довёл бы до греха, гандон.
  - Да забей, не он первый.
  - Не он последний... прям тост, слушай. Ты уверен что не хочешь?
  - Не-не-не, завтра у нас пик веселья... но это не официальная информация. Сам понимаешь.
  Дверь подъезда открылась, по лестнице вбежал парнишка лет девятнадцати. Легко одетый в облегающий джинсовый костюм да в шапке-гандонке серого цвета, тонкий как тростинка. Он был слегка под градусом, поэтому вбежал шустро, но неровно. Достав ключ карту, он та же небрежно, но шустро, прошёл через турникет и направился в глубину дома.
  Игорёк хмыкнул. - Двадцать четвёртый пошёл.
  - Неразговорчив?
  - Здоровается время от времени. Забитый он какой то, но пить уже научился.
  - Вспоминаю себя в девятнадцать лет. На редкость неприятный маленький засранец... девок не водит?
  - У них там дома мать, сестра и бабка. Хорошие люди, только задолбаны слегка.
  - Как и всегда... дай пацану работу.
  Игорь слегка удивился. А Дима продолжил.
  - В своё время, в этом возрасте, я с ума от скуки сходил. А в наше время кого то расшевелить, особенно задротов, что бы он сам пошёл да начал что-то делать, почти что нереально. Дай ему чего ни-будь поделать. Систему помониторить, цветы по поливать, пыль протереть. Поверь мне, он счастлив будет. Научишь его чему ни будь, особенно гайки там на трубах крутить.
  - Думаешь это хорошая идея?
  - Да хоть за бутерброды предложи работать, ему и этого будет достаточно.
  - Не в деньгах дело... это мой уголок просто. Хотя может ты и прав...
  Игорь о чём то сильно задумался. Дима предположил о чём, отчего то засмеявшись.
  - Игорёк, успеешь ты своих ещё наделать. Какие твои годы.
  - Жизнь коротка.
  - Ты главное не торопись, но и не затягивай. Поступай с умом. Он у тебя, ум, есть, справишься.
  - Основная особенность русского бессознательного знаешь в чём?
  Дима сразу угадал. - В том что под шафэ он лезет в дебри?
  - Главное выпить, а там уже начинается всё. От политики до теории струн.
  - При этом не разбираясь не в том, не в другом, не в третьем.
  - И вот ты снова язва.
  - Я мудила, ты же знаешь... - Дима понял что едва не провалился в сон, посмотрел на часы. Так и не поняв что на них написано. - Слушай, пойду ка я отвалюсь.
  После чего, сделав над собой недюжинное усилие всё же встал с места и поплёлся к выходу. Смотритель не без иронии во взгляде посмотрел своему гостю в след.
  - Тебя довести?
  - Нет, спасибо, уж до дома то доберусь. Я пьян в сопли, а не в говно.
  - Вызвать тебе кого ни будь?
  Дима сразу не понял, обернувшись. - Не понял?
  - Из восемнадцатой. У Арины девочки хорошие, добрые, на кураже.
  - Нет, нет, нет. Возможно однажды я достигну дна, и разобью об него своё ебало. И опущусь настолько глубоко вниз в говно, что даже изменю своей жене. Но сегодня точно нет.
  Игорь спросил как то неожиданно серьёзно. - Дим, а какого хера ты тогда сейчас не дома с ней а здесь?
  Дима не знал что ответить. Градусы его изрядно раздобрили, да и откровенно говоря он слишком сильно устал что бы долго спорить. Когда он начала говорить, он понял что в каждом его слове чистая правда.
  - Знаешь, когда я узнаю ответ на этот вопрос, я на него отвечу. А теперь я пошёл. Ко мне никого не пускать.
  - Я тебе машинистка-секретарша что ли? Не пускать к нему... ладно, иди уже.
  Дмитрий открыл дверь и вывалился в проходную, направившись в сторону лифтов. Тепло внутри помещения окончательно довело его до состояния нестояния.
  ...
  "С вами снова Антуан Кёрберг, мои дорогие радиослушатели, в этот холодный и тревожный вечер. Всем кто сейчас уже нежиться дома на диване и в тёплых постелях, надеюсь вы делаете это не одни. А если одни, то верю что очень скоро это положение дел измениться. Тем же кто всё ещё в пути, или будет работать в ночи, наша музыка согреет вас. Для всех вас, сегодня я буду у пульта до самого утра, вместе со всеми звёздами рок-ин-ролла, держа руку на пульсе событий. А сейчас, дабы развеять тревожные настроения, Фрэнк Заппа под "Trouble Every Day", начинает качаться на наших волнах..."
  Типовая хай-тековская станция. Крупными группами пассажиры вывалились из вагона на предпоследней станции Некрасовско-Красногорской ветки. Анзор поправил наушники и вместе с потоком вышел из вагона. Общие следы тревожности на лицах присутствовали, но в этом городе, как и в любом другом мегаполисе, люди достаточно быстро погружались в свои проблемы. Оставляя дурное где то в истории поисковика. Яркий белый пешеходный переход в стереорекламе, отапливаемые ступени мокрые от грязной воды.
  Когда то Москва, на фоне остальной страны, резко рванула вперёд. Как и любая другая метрополия второго (на тот момент) мира. И на бывших силосных полях, (а частенько и на месте заповедных лесов) стали массово выстраиваться кварталы для сотен тысяч приезжих. Которые довольно скоро заполнились выходцами со всего бывшего Советского Союза, как из глубинок самой России, так и подобных же провинций в Узбекистане, Украине или Казахстане. Широкие проспекты, высокие здания, крайне интернациональный состав населения. Для юго-востока столицы было свойственно. Потом в Москве места стало не хватать, а цены росли вверх. И подобные районы стали появляться за МКАДом, за соблюдение строительных норм там можно было особо не переживать, как и за инфраструктуру и прочие незначительные мелочи. Такие вот, районы наиболее слабозащищённых слоёв населения, никогда не отличались особой лояльностью к той же полиции. Благо здесь её всегда было больше чем в других округах, и практически всегда упакованы по полной, и без работы не сидели. Слишком много языков, народностей и культур, причудливое соцветие религиозных групп и букет различных сект и движений, слишком неустойчивое в массе своей, социальное положение. Практически весь бывший СССР, а в последние десять лет выходцы из Восточной Европы и Ближнего Востока, все они оседали здесь. Выходцы из мест и как правило социальных слоёв, где любое слово подкреплялось делом, а зарезать человека всегда проще чем с ним договориться. И весь этот пёстрый плавильный котёл наций, был замешан, самое позднее в третьем поколении, а большинство осели здесь от 15 лет, до пары недель назад. Маловато для полноценной социализации, (хотя государство пыталось, и нельзя сказать что совсем уж безуспешно). Да и метро в эту часть человейника, построили года три назад. А до четверти домов уже поставили на учёт по реконструкции, ибо не прошло пятнадцати лет как они уже начали трещать. Триста тысяч населения на площади в 19 квадратов. Путинские и маршаловские высотки, даже в такое время и погоду, как и на всех окраинах, народу битком. Длинные синие автобусы всё ещё ползли по заснеженным улицам вместе с такси. Два торговых центра и крытых рынка по совместительству, четыре десятка торговых точек на первых этажах по всем окрестным улицам, до кучи и во дворах. Стереовывески и рекламные экраны создавали вокруг станции метро яркий ореол. Крыши панельных высоток всё чаще уходили под некие общественные нужды, будь то места отдыха или молельные дома. Часто они нарушали все мыслимые законы пожарной безопасности, боролись с этим насколько яростно, настолько и безуспешно. Но постепенно ситуация выравнивалась, и это место из гетто превращалось в более менее цивильный район, вопрос был лишь в сроках, а здесь до царствия всеобщего благоденствия было ой как далеко... Поздно возвращающееся народонаселение, молодёжь и просто местные, курили всё от самокруток до вейпа на выходах из местных забегаловок у своих тачек. Запрету на курение было уже лет двадцать а на него как и раньше все забивали. Подержанное отечественное и зарубежное железо. Цветастые, усовершенствованные (чаще изуродованные) тюнингом, как правило поддержанные машины эконом класса. "Лады", "Уланы", "Киа", "Шкоды", "Чунао", "Данк", "Хёндай". Эти были в цветастых спортивках, плюс "выпуклые" элементы типичной молодёжной одежды, худы, бейсболки, футболки с символикой спортивных команд, в данном случае "Локомотива". Пацаны подстрижены по разному, но в основном на лысо или с короткими ирокезами, у девиц причёски тоже не слишком длинные и часто двух или трёх цветные волосы.
  Никто уже не помнит, какой идиот назвал это движение "Кастер". Вероятно само наименование пошло от понятное дело "Исткост-Вескост". Наследия былого величия культуры цветного населения США. Которое оказалось настолько влиятельным что не только стало доминирующем среди белого населения Америки, но скоро расползлось и по всему западу, а потом и всему миру. Культура городских окраин и криминализированного социального дна из Америки в России на рубеже веков прижилась вполне себе бойко, где этим социальным дном являлась фактически вся страна. Нулевые и десятые по всему миру породили целые поколения людей выросших на этой культуре, этой музыке. И потом, как то так вышло, что по размаху и уровню развития, именно русский рэп (единственный в мире) почти что дотянул до уровня американской хип-хоп культуры по уровню значимости как минимум на территории бывшего СССР. А затем начал расползаться по всему континенту. В центральные мегаполисы, особенно после жатвы, влилось запредельное количество людей отовсюду. А у аборигенов, на место немногочисленного поколения девяностых пришло поколение рождённых в нулевые а теперь ещё и в десятые. Их было много (особенно на контрасте с поколением рождённых до двухтысячного года), они выросли в предельно атомизированном обществе, а когда того общества и того мира не стало, лишившись опоры в своём одиночестве, сломавшись, они стали искать общности. Человек социальное существо. На улицах становилось небезопасно, но мировая культура деградировала и мучительно умерла, цензура во всём мире зажимала тиски и возможности сублимации в мнимой свободе слова постепенно исчезали, мировая сеть сначала распалась на очаги, а затем перестала быть свободной, так одноатомный мир умер. А потом наступила Жатва и всё рухнуло. А люди скопились в том что оставалось цивилизованным миром. Лишённые всего, перепуганные, сломленные обстоятельствами, в мире лишённом помимо всего прочего какого то культурного базиса. И тогда люди стали искать общности. В результате появилось множество неформальных группировок (за пределами городов, в прочем, всё было уже сложнее), чаще всего без какого либо криминального или маргинального окраса, хотя бывали и печальные исключения. Кастеры были самым распространённым явлением на всём просторе цивилизованного мира от Варшавы до Владивостока (в Китае и Азии популярностью пользовались другие субкультуры). И все с разными примесями, национальными, территориальными, иногда даже религиозными. Но основными были семь направлений. А теперь ещё ко всему это соцветию наций прибавилось несколько миллионов американцев, до половины из которых сами были выходцами из этих самый неблагополучных кварталов, где когда то зародилась это самая культура, а теперь были довольно неравномерным слоем размазаны по всей стране, вместе с таким же количеством мигрантов из Африки. Мир и в самом деле перевернулся минимум дважды.
  "Гиря" была названа в честь Новогиреево. Направление пропагандирующее "истинную философию улиц", которая взяла основательно оккупированный Московскими кавказцами и гламурной тусовкой вестернизированной "типа" хип-хоп культурой. Но определённой группе выходцев с востока Москвы это казалось блажью и... дерьмом в общем это, им казалось. Гири были интернациональны в целом, вопрос происхождения их не волновал. Хотя "свои" (то есть русскоязычные, и желательно из Москвы) были в приоритете. Апологеты "пацанской" культуры, сами из низов и стояли за низы. Хотя в основном они просто тусовали. Вечеринки "на районе" для всех стали их отличительных чертой, которую многие группировки переняли, для России такого рода стихийные гуляние в течении долгого времени были чем то из ряда вон. А теперь снова становилось нормой.
  И вот дюжина ребят, стояли у своих тарантаек и курили. Анзор притормозил, подойдя поближе к троим сидящим на капоте. Зеленоглазая девка с серьгой в носу и светлыми волосами завязанными в тугой и длинный хвост, придающей ей слегка легкомысленный и притягательный вид, открывая шею и чью фигуру не портил а даже подчёркивал спортивный костюм. И рядом два обычных русских хлопца лет двадцати пяти. То есть их внешность была настолько "среднерусской" что они могли быть хоть татарами, хоть рязанскими пацанами, хоть выходцами их Запорожья. Коренастые, наглые, с ирокезами, и слегка небритые. Пурга при температуре в минус один их не смущала, состояние у них было явно "подогретое". Где то с той стороны, у проезжей части, на машинах и за ними пристроилось ещё человек семь. Тоже навеселе. Знакомый запашок Анзор учуял сразу, и остановился напротив.
  - Здравствуйте молодые люди. Хорошего вам вечера.
  Тот что был слева не совсем понял что от него хотят, но проявил ответную вежливость. Хотя напрягся.
  - Будьздрав - будьздрав браток.
  - Вы эрудированны?
  - Чё?
  - Читаете много? Колледж закончили? Качан варит?
  Не, ну это зависимо от того в какой ты компетенции и с какой целью интересуешься. - С ленцой уточнил тот что справа. Ребята за спиной начали проявлять интерес.
  - Да сорт хороший, качественный. На всю улицу амбре распространяется.
  Снова тот что слева. - Не, ну это свободная страна, не так ли?
  Ой бля... - сказал один из тех что сидел сзади. Анзор улыбнулся посмотрев за спину, знакомое было лицо.
  - Пашка! Шибутной ты мой. Ты ведь не будешь делать глупости?
  Тот что слева посмотрел назад, потом обратно на Анзора. Он был вторым человеком который начал что-то понимать. Остальные смотрели на происходящее с интересом, либо так как будто только сейчас поняли что обстановка изменилась.
  - Да ребятушки, да. Вы не ошиблись. Вы не будете делать глупостей?
  Анзор который итак был мужчиной внушительных данных, отодвинул плащ. Пистолет на поясе и значок в свете городских огней выглядел особо впечатляюще. Анзор всмотрелся в эти новые выражения лиц и улыбнулся во все тридцать два зуба. Девица посмотрела на виновника торжества практически с осязаемым осуждением.
  - Ну чё дальше то? Поймал да? Горд небось...
  - Спокойней сладкожопая моя! А то я ведь могу и машины обыскать! Голову направо повернули.
  Вся группа прибывая в упавшем состоянии духа посмотрели направо. Метрах в тридцати от них, неторопливо прогуливались четверо "космонавтов".
  - Паша? Ты ведь меня знаешь? Знаешь да?
  - Да начальник.
  - Теперь вы все меня знаете. Если что-то не знаете, спросите у Паши. Стоять на хер!
  Один из крайних собирался было уйти, но сразу передумал.
  - Молодец, какой ты умный парень! А теперь слушайте внимательно, дэвочки и малчуки. Вы в моём районе, у меня дома. Я ваш лучший друг, товарищ и брат. При соблюдении нескольких условий. Одно из них, не шмалить на улице. На этот раз я вас прощаю, но если ещё раз увижу что вы курите эту дрянь в присутствии добрых сограждан, я позову вон тех ребят, и мы поедем оформляться. А что будет дальше, вы итак в курсе. Вопросы есть?
  Вопросов не было.
  - Вопросов нет! Какие вы молодцы, Господи, готов поклясться, вы такие мудрые, что вам наверное все пять а то и семь тысяч лет. А теперь подняли свои жопы, особенно ты, сладкая, и улетели отсюда на первой космической. Насчёт три.
  Компания похоже даже перестала дышать. Анзор перестал улыбаться, сделав угрюмое лицо.
  - Три!
  Компания молодых людей вскочила с мест, один даже под скользнулся, но всё таки не упал. И крайне торопливо ретировалась в сторону Чайханы за спиной. Сардукар наконец перестал сдерживаться и громко захохотал. Потом он осмотрел произведения местных "мастеров тюнинга", отметив для себя, что это было отвратительно. Но заметил у правого дворника оранжевой как апельсин тачки, маленький свёрток. Анзор глянул на патрульных, что смотрели на него не очень внимательно, скорее что-то обсуждая между собой. Подошёл и взял в руки небольшой косяк. По запаху он определил сорт румынской конопли, вполне недурственной. И подумал - почему бы нет? Поэтому он положил его во внутренний карман и пошёл дальше, ему до дома было идти ещё минут десять. Он жил в двадцатиэтажном муравейнике куда его поселило управление, за что им огромное спасибо. Этот район не был его родным, но порядки на окраинах везде были схожими. Когда он перебрался сюда, он понял что будет здесь как дома. Да и в Вешняках где он работал, было так же. Деревья с момента строительства стали выше, и в целом здесь стало зеленее. Дворы даже в это время, были забиты народом. А сами они были просторными, но при этом были настолько высокими, а их пролёты настолько обширными, что они все представляли из себя колодец-переросток. Их окна как раз смотрели вовнутрь такого колодца, не самый лучший вид в мире, маленький балкон и все парковки были забиты до предела. Зато в местной школе были хорошие учителя и там была нормальная охрана (суровая необходимость), во дворе была хорошая детская площадка и нормальная хоккейная "коробка", магазинов и рынков здесь было в избытке, а что бы покинуть этот чёртов город, нужно было потратить всего полчаса по Новой Рязанке. Конечно, что душой кривить, это было гетто. Но здесь можно было жить как нормальный человек, и не бояться выходить из дома после десяти вечера.
  Вообще квартира была не слишком то и маленькой, две большие комнаты, приличная кухня, коридор довольно длинный. Проблема в том что любое обжитое пространство всегда ужимается и становится очень узким, особенно когда у тебя трое детей. Сушка для обуви в углу у одёжного шкафа, светло-серые обои, ледянки висящие под самым потолком на вешалке, рядом с грудой шапок и шарфов. Анзор старался раздеваться как можно тише, дети наверняка уже спали, выкладывая из карманов всё что там было, включая косячок. Когда он уже наполовину разулся, со стороны кухни появилась Ася. По сравнению со своим мужем она смотрелась миниатюрно, почти на голову его ниже, тонкая брюнетка с длинными чёрными волосами, завитые на голове на китайский манер, с большими тёмными глазами, тонкими пальцами и чуть бледноватой кожей. Она смотрела на мужа так же, как смотрела всегда когда происходило что-то плохое. Но будучи сильной женщиной, стоически терпела. Он подошёл и крепко её обнял. Она ничего не спрашивала а Анзор не знал что сказать, разве что тоже самое что несколько раз до этого... можно было и просто ничего не говорить. Затем он прошёл мимо нежно погладив её по руке, открыл дверь в комнату. Две кровати с правой стороны - сыновья, дочь слева. На подоконнике синий ночник в виде гриба, младший боялся темноты, что пока особо никого не раздражало. Но через пару лет в любом случае надо будет либо съезжать в квартиру побольше, либо в собственный дом. В общем, что-то решать. Все спали мирным сном. Анзор тихонько закрыл за собой дверь и они прошли на кухню, где сели за стол напротив друг друга. Он протянул свёрток.
  - Уверен?
  - Нас сейчас проверять всё равно не будут, не до этого.
  - Я не спрашиваю...
  - Да, был. Прости что сразу не позвонил, там было... не до этого.
  - Да я вижу.
  Ася зажигалкой подожгла косяк, затянулась. Протянула мужу, тот сразу курить не стал.
  - Вам надо уехать.
  - Это вы с Димой так решили?
  Анзор затянулся, трава действительно была хорошей. - Да, решили.
  - Мы завтра собираемся детей везти на экскурсию в Абрамцево.
  - Значит надо передумать. Так надо?
  Ася сверкнула глазами. - Кому надо? Вам? Параноикам?
  - Женщина...
  - Не смей включать мне тут сурового кавказского мужа. На меня это не действует. Если каждый когда у вас что-то там случается, я буду прятать детей...
  Хотелось что-то заорать, но Анзор даже голоса повышать не стал, он вообще решил промолчать, затянувшись. Ася сменила гнев на милость.
  - Мы в пригороде живём. Здесь никогда ничего не происходит. Я никогда в жизни не бывала в твоём этом Владыкино. Это от нас бесконечно далеко.
  - Происходит что-то очень плохое. Я просто хочу...
  - Зная характер Марины, я представляю что она Диме наговорила, за точно такие же предложения... что же у вас за страсть такая всё контролировать то а?
  - Та сама пошла замуж за мента.
  Ася снова затянулась, глубоко и медленно. - Я председатель родительского комитета. На мне обязанности. Это может и не так важно как то что делаете вы. Но это тоже что-то значит. И значит я такая красивая уеду, а остальные пусть остаются здесь?
  - Значит не передумаешь?
  - Неа, и не собиралась с самого начала.
  - Какая же ты упрямая...
  - Иначе бы не вышла за мента... а теперь сижу и курю с ним шмаль. Сколько нам за это дадут? Могут дать.
  - Немного, это один косяк. Или вообще не дать.
  - Какой хороший ответ, сразу видно что ты пять лет на бакалавра по праву пахал.
  - Вот язва то а.
  Она хихикнула, он тоже улыбнулся. Косяк скурился уже наполовину.
  - Что сегодня было?
  - Мы полюбили шляпы.
  - Какие шляпы?
  - Были в магазине, Альбина нацепила на голову шляпку, розовую с бабочкой. Она ей была велика, я сфоткала. Покажу... - она поняла что телефон не с собой. - Потом.
  - Что с группой?
  - Как всегда, адок... мне иногда кажется, что люди крайне смутно представляют кто такие дети, и для чего их рожают.
  - Ничего не меняется.
  - Узнаю этот тон, ещё скажи что они скоро все вашей клиентурой станут.
  - Да что же ты из меня урода то делаешь всё время.
  Она положила ноги ему на колени. - Да я любя же... раньше было хуже. Сейчас нас хотя бы начали слушать. Мне кажется.
  - На ноябрь выходные будут?
  - Да, вроде планировали.
  - Давай уедем.
  Она улыбнулась? - Опять твои разговоры. Кто же тебя отпустит то...
  - Закончу это дело и, поедем впятером, на поезде. Рустик вообще в восторге будет.
  - Когда закончишь с делом да?
  Она не сильно любила разговоры о "делах". Убрала ноги, сделала последнюю затяжку, выбросила окурок в раковину. Он встал подошёл к ней.
  - Клянусь, возьму отпуск и уедем. К чёртовой матери, отсюда.
  - Только к чёртовой матери нам и не хватало.
  Она тяжело вздохнула. - Работы на дом нет?
  - Неа.
  - Пошли в душ.
  - Ага.
  ...
  
  
  Управление для своих не жалело ничего. Конечно, в собственности квартира была чисто формально. Если бы Антон всё ещё был на службе и завтра ему бы приказали перебазироваться в другой город, она бы тут же отошла другому, без каких либо проблем с документами. Но он больше был не на службе, а в управлении решили оставить её ему, если он конечно сам не захочет отказаться. Он не захотел. Большая трёхкомнатная квартира в добротном кирпичном доме, с видом на музей-квартиру Достоевского прилегающего к старинной больнице начала позапрошлого века, привилегия даже по меркам управления, и Антон это ценил. Да и Мещанский район был в крепкой пятёрке лучших в столице (а это значит, одних из лучших в мире). Дальше по улице бил прожекторами в небо пентаграмма Театра Советской Армии.
  Кроме кота никого не было на пороге. Зато в большой комнате стоял гул. Кто-то включил "Аукцыон". Что Антона несколько насторожило, но он достаточно быстро понял кто это. Он бывал в засаде далеко не один десяток раз. Так что понимал, что это не она. По крайней мере вероятность этого была крайне мала. А вот среди знакомых, любящих влезать в дома без разрешения, у него было не очень много. Разувшись и повесив пальто, он вошёл в комнату, держа в руках не снятый с предохранителя пистолет. В гостиной на диване сидела девица хорошего баскетбольного роста, в толстовке и синих джинсах. Возложив босые ноги на журнальный столик, на нём стояло две бутылки пива, она распустила русые волосы и они спадали волной по её плечам. Такое же волевое славянское лицо, следы обширного ожога под правым глазом и чуть ниже на щеке, что в прочем ничуть её не портило. Такие же как у него голубые глаза, но чуть более контрастные, глубокие, они им обоим достались от мамы. Улыбнулась.
  - Антошка.
  - Привет пиглица... мне надо спрашивать как вошла?
  - Универсальный ключ, я вскрыла замок. Обувь в ванной сушиться.
  Она встала и они крепко обнялись. Замерли так где то на минуту. Затем девица легонько его пнула в голень.
  - Всё, отстань, задавишь.
  Антон плюхнулся в кресло напротив, она села обратно. Через минуту кот уже устроился у неё на коленях, тыркаясь мордой в руку.
  - Давно здесь?
  - Минут тридцать наверное.
  - В Москве я имел ввиду.
  - Часов семь, до шторма успели сесть. Будешь?
  Антон открутил пробку и сделал глоток.
  - Специальное, праздничное.
  - Я так и поняла. Это правда?
  - Что?
  - Что ты мент теперь. Оперативник уголовного розыска.
  - Информация так быстро распространяется?
  - Мы там у себя, так сказать, руку на пульсе держим.
  - Ты сейчас говоришь как наш Подпол. Не надо так делать, пожалуйста.
  Она хихикнула. - Ну извини... ты сегодня участвовал?
  - Да, по полной. А вы там не планируете?
  - У меня три выходных. Потом нас перебрасывают на юг, в связи сам знаешь с чем. Больше ничего не знаю.
  - Почему я не удивлён.
  - Мы просто выполняем приказ... отец будет в восторге от того что ты теперь мент. Скажет что это пол дороги в сторону нормального человека.
  - Не знаю от кого это забавнее слушать, от тебя или от него.
  - Если ты сейчас начнёшь про мою работу говорить, я в тебя бутылкой запущу.
  - Промажешь же.
  - С такого расстояния, мог бы не рассчитывать. Как Ольга?
  - Хорошо, встретила одного парня. Уже полгода вместе.
  - Ты ведь его пробивал, верно?
  - Старший технический сотрудник одного из подразделений "Ростеха". 37 лет, начитан, собирает мотоциклы из металлолома. Член всероссийской федерации астрономов, охренеть не встать. Сделал ей предложение, скоро свадьба.
  - Рада за неё. Хоть она и стерва.
  - Потому что ушла от меня или потому что вы с ней не поладили?
  - Даже не знаю что выбрать.
  - Она заслуживает нормальной жизни, с нормальным человеком. Троих детей, трёхкомнатную квартиру в Химках, ездить на Алтай каждый год.
  - У тебя крайне идеалистичное представление о том как живут "нормальные люди".
  - А тебе надо перестать быть такой злобной мизантропичной стервой.
  - Какой-какой?
  - Мизантропичной.
  - Уверен что есть такое слово, да? И этот человек ещё имеет какое то там образование...
  - Не ёрничай, где бы ты была, если бы не я.
  - Засранец, ты когда отцу звонил в последний раз?
  - На прошлой неделе, а сегодня понедельник. Так что, совсем недавно.
  - Ты с ним общаешься вообще?
  - Уж почаще тебя.
  - У меня хоть оправдание есть.
  - Он не сентиментален.
  - Это что, ревность? Боже святый...
  - Пиглица, мне не 15 лет.
  - Твоя мачеха всего на семь лет тебя старше. Думаю, тебя это всё же немного задевает.
  - Ну а чём ты трындишь то а? Тебе Анна самой нравится. И сестрёнок ты любишь.
  - Я да, ты не особо...
  - Хватит херь нести.
  - ...ты никого не любишь, в традиционном понимании слова. Но для мужиков это нормально, вы в принципе не способны любить. В исконном понимании этого слова.
  - Ну спасибо.
  - Братишь, ты не обижайся ну... я всё ещё надеюсь, что теперь, когда ты просто мент, ты уже станешь более нормальным человеком. Будешь в гости ездить, сестрёнок нянчить. Заведёшь хобби, купишь участок под Тверью, рядом с папиным.
  - И ещё что? Может ещё свой фамильный герб заведём?
  - Ну не знаю... может ты ещё перестанешь страдать хернёй и вернёшься к девке которая тебя любит?
  - Вот давай только об этом не будем.
  - Ты в курсе что Зинеят у него живёт?
  Антон обычно невозмутимый, в этот момент поперхнулся пивом. Закашлялся. Сестра нагнулось вперёд, тяня к нему руки с ехидным лицом, с желанием помочь. Антон руку отпихнул. Пару секунд спустя отпустило.
  - Что?!
  - А чему ты так удивляешься, не понимаю? Должен же он проявлять заботу о своей будущей невестке. Коль его сын дятел.
  - Мы об этом говорили когда в последний раз? Год назад? Ты вот прям сейчас хочешь продолжить?
  - Предлагаешь сначала напиться?
  - Мне на работу завтра.
  - Тебя не срубит же.
  - Мне на работу, слышишь? И потом, я уже свою дозу принял.
  - Как новые коллеги?
  - Хорошие парни, но суровые. Напоминают меня в молодости, и это пугает.
  - Избавь меня пожалуйста... лучше с такими как мы. Улица не прощает.
  - А теперь ты начинаешь говорить как Шевлинский. Ёбанный ублюдок. Как он кстати?
  - Нормально. Поздоровее тебя будет. И ты уж по аккуратней со словами в его адрес.
  - Сестрёнка, ты уже взрослая девочка, и можешь встречаться с кем хочешь. Но я тебя предупреждаю...
  - Решил в заботливого брата поиграть?
  - Если ты из-за него хотя бы просто в больницу с переломом пальца сляжешь. Я его урою.
  Сестрёнка разозлилась. Перегнулась вперёд.
  - Во первых. Я за него, даже тебя не пожалею. Во вторых, у нас такая работа.
  - Алиса, мне насрать!
  Антон встал из кресла. Кот на первой космической улетел под журнальный столик, а затем не сбавляя скорости в коридор. Как же выбесило его вот это... если очень долго что-то замалчивать, оно рано или поздно прорвётся. Вот прорвалось.
  - Тебе уже за тридцать. Что у тебя за спиной?
  - Кроме пары сотен трупов?
  - Я не это хотел сказать...
  - Да, ты бы смягчил углы. Сказал бы "пары сотен тысяч спасённых жизней". Но это бы не изменило сути... я имею право быть такой же как и ты.
  - Мы живём так, как он нам завещал! И ладно я, хер со мной.
  - Как ты точно выразился...
  - Да, хер со мной! Но ты то...
  - Что я?
  Антон едва не сорвавшийся на крик, понял что не знает что сказать. А правда, а что она? Они ведь, на самом деле, оба были очень похожи всю жизнь. В прочем, отец утверждал что Антон пошёл характером в маму. А вот Алиса...
  Она встала, подошла и приобняла Антона сбоку.
  - Контракт истекает через год. И уйду, но не сейчас...
  - Я...
  - Послушай, ладно? Четырнадцать месяцев. Потом я обещаю, что уйду. После войны.
  Не одна из войн, начатых на моей памяти, не закончилась. За четырнадцать месяцев так точно.
  Антон... - положила голову ему на плечо. У него всё внутри сжалось. - всё заканчивается однажды. И это тоже закончиться. Я уйду, когда буду знать что во мне нет необходимости.
  - Нас много, тебе что, сложно найти замену?
  - Таких как я, больше нет. Ну может ты ещё.
  Кот вернувшись в комнату типичным хозяйским шагом, осмотревшись вокруг, не долго думая прыгнул на журнальный столик и устроился прямо на нём.
  - Тщеславие до добра ещё никого не доводило, в нашей профессии. В прочем, если тебя за это уволят, я буду только рад.
  Стукнула его в грудь кулачком. - Не дождёшься.
  Они снова расселись.
  - А в Чите что было?
  - Уже по новостям рассказали? Да ничего... начали заниматься контрабандой. Когда этого показалось мало, решили переключиться на торговлю наркотой и людьми.
  - А в Макао?
  - В Макао не мы, твоё бывшее ведомство, скорее всего.
  - Ещё бы это вы... не бывшее, Алис. Бывших не бывает...
  - Не занудствуй. И потом, после того что случилось в Макао, у ребят намечается большая криминальная война по всей Азии.
  - Радость то какая... все друг с другом воюют. Никакой стабильности в мире.
  - Да ужас братик. Только не говори, что никогда не думал, что если однажды случится чудо, и этот мир станет утопией, в нём не останется места таким как мы? Все ведь смотрят на это с позиции "на наш век хватит". Но если нет? Что если мир вдруг станет идеальным? И что мы тогда будем делать?
  - Ты всё время забываешь, что в основу утопии, всегда кладут трупы тех, кто в неё не вписался. Ты думаешь, если состоится идеальный мир, нас в нём оставят жить как почётных ветеранов?
  - А кто исполнит приказ, если кроме нас у них никого нет?
  - Мне не нравится куда ты клонишь. Пытаешься представить нас как искупителей...
  - А мы и есть искупители. И это почётно, почётней чем многое, что тебе могут предложить. С твоими навыками и твоим умом... я рада что ты сделал шаг к нормальной жизни. Правда.
  - Ага, спасибо большое... значит, завтра к отцу?
  - Да. Со мной не съездишь? С ней увидишься.
  - Прекрати...
  - Знаешь, обычно я воздерживаюсь от советов, особенно по вопросам личных отношений. Ибо я сама, тот ещё специалист. Но скажу тебе как женщина.
  - Ооо... я весь во внимании просто.
  - Далеко не всегда, вы мужики, знаете что нам лучше.
  - Глубоко.
  - Дурак ты... она тебя любит. Она к тебе тянется, она у отца живёт, ждёт что ты приедешь. Не думал как её семья к этому отнеслась? На что она ради тебя пошла?
  - Всё это славно только вот... а на хрена ей я?
  - Я не знаю братишка. Но видимо нужен. Она тебя слишком хорошо знает, что бы ты от неё прятался.
  Алиса перевернула кота на спину и начала почёсывать ему живот.
  - Это самая пафосная херотень что я слышал в своей жизни.
  - Пошёл ты на хер, да?
  - Обязательно... твоё здоровье.
  - Вернись к ней. Ты больше не будешь разъезжать по миру, взрывать военные базы и убивать полевых командиров. Остепенись, ты больше нигде такой не найдёшь. Не говоря уже о том, что я за неё больше переживаю чем за тебя.
  - Да ну?
  - Из-за таких вот чистоплюев, как ты, которые думают что они конченные мудаки недостойные лучшей жизни. Нормальные девки всю жизнь страдают... ей видней за что тебя любить, даже если ты себя ненавидишь, совершенно зря... а знаешь что, если ты к концу недели с ней не встретишься. Я тебя урою.
  Антон посмотрел ей в лицо, и ведь не шутила же. - Вот так значит?
  - За эту несчастную девчонку, тебя? Как два пальца. Ты меня знаешь.
  - А может мы поговорим тогда о том, что тебе тоже пора бы уже завязывать со всем этим?
  - Не уходи от темы!
  - Что значит не уходи? Ты же сама тут решила поговорить об борьбе с одиночеством и смысле жизни.
  - Про твой случай!
  - Ага, значит не про тебя. Ты у нас исключение из правил. Может про твой ебучий случай?!
  - Щас бутылкой запущу!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"