Вулкан : другие произведения.

Любительям настоящего смеха. Полный текст юмористической повести Холдора Вулкана "Странные письма Мизхаппара"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    РЖАК!

  
  
  
  
  Любое коммерческое использование запрещено без предварительного письменного согласия автора.(Холдор Вулкан)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Полный текст юмористической повести Холдора Вулкана
  
  
  "Странные письма Мизхаппара"
  
  
  
  
  
   (Посвящается в светлую память великого юмориста Узбекистана Хаджибая Таджибаева)
  
  
  
   Первое письмо Мизхаппара.
  
  
  
   Пусть это письмо, которое пишу сейчас, спеша как буря, бушуя словно тайфун, дойдет до руки многоуважаемого Сайтмират аки, который живет в тех странах, где процветает демократия как японская Сакура весной. Да будет это письмо понятно и ясно ему как полная луна в безлюдной тишины заснеженное поле колхозное, где мы весной сажаем хлопчатник. Ассаламу алейкум, Сайтмират ака, меня Мизхаппаром зовут. В метрике написанно Музикаппар. В паспорте Шаппали. Мои друзья и односельчани называют меня Мизхаппар. Я колхозник и я своими одноколхозникамы отвечая своим ратным трудом на огненно - пламенные прызви власты, перевыполняем годовые планы, по сбору хлопка, мужественно победив все капризы суровой природы. Спасибо огромное, нашему мудрому президенту и властям, за то, что они делали хлеб дешёвым. Человек не помрет , если не употребляет мясо. То есть, он обойдется и без мясо. Для нас лиж бы хлеб с водой что бы не подорожал и воздух был бесплатным. Вот, прикиньте сами, Сайтмират ака, если одежда или сопоги вашы порвется, то, это не страшно.Можно их латать и одевайте на здоровье. А живот? Как вы думаете, можно ли зашить желудок хотябы на сутки и жить не кушая ничего? Как бы не так. Вот недавно, мы ходили в поисках хлеба по мельницам с мешкамы в подмышках. А сейчас, слава опять таки нашему премудрейшему президенту и властям, что хлеб, вода и воздух есть.Это самое главное. Я сейчас пишу этот историческое письмо и думаю, о тех днях когда изчез первые необходымые товары с прилавки магазинов и вспомнил одну смешную историю. История это очень смешная и когда я вспоминаю об этой случае, заливаюсь смехом и не могу остановиться. Немогу остановиться даже тогда, когда пристально смотрю на свои ногти чтобы задавить свой смех. Вот сейчас тоже, пишу это письмо и тресется рука от смеха. Короче, в те суровые дни мой ровесник и родственник Курумбой из села "Латтакишлак" поехал в город в поисках растительное масло. Он шел среди лавок базара и увидель одного молодого человека, который торгавал растительной маслой. Курумбой спросил цену у этого продавца. Продавец назвал цену. Цена была приемлимая и Курумбой решил купить думая: "Цена приемлимая. Довайка я, куплю побольше. Лишную перепродам своим соседям в тридорого " . Пока он думал продавец задал ему деликатный вопрос, дескать: - Сколько вам литров, господин?
   - Два... нет, три литра пожалуйста - сказал Курумбой вытаскивая деньги из за галенище своих кирзовых сопогов без подошв. -Хорошо, господин - сказал Продавец и взял один из стеклянных трехлитровых банок с плотно закрытой крышкой. Потом вытирая её с помощи полотенцы дал Курумбойу. Тот заплатил и осторожно положил трехлитровую стеклянную банку в мешок. Когда Курумбой приехал домой цел и невредим, на автобусе по марке "Пазик" похожый на буханку хлеба желтего цвета, его мать сильно обрадовалась. А как же иначе, конечно обрадуется. Ведь, они три месяца подрят не принимали горячего, а тут такое! Мама Курумбоя от радости даже заплакала. Потом очистила капусту, кукрузу, репу с картошкой и с хирургической осторожности налила в кател из растительного масло которое принес Курумбой. Хорошо очишенное, прозрачное масло лежала в днише почерневшего котла. Курумбой начал кочегарничать разводя огонь. Огонь в очаге горела давольно долго но, почему то масло не разогрелась. То есть, от неё не поднимался дым. Вдруг разогретая масло начала кипеть. Увидев это Курумбой и его мама окасели от удивление. Оказывается, тот продавец сволоч, продал Крумбою не масло растительное, а холдодный чай.После этого Курумбой в течение одной недели тратив деньги на транспорт, ездил в город и искал того продавца негодяя на базаре, но не смог найти его. Теперь вот, растителное масло, слава богу появилась на прилавках. Хотя, дороже, но есть. Я не понимаю людей. Вот, некоторые жалуются все время, то на свет, то на газ, то на питьевой воде. Если бы мое воля, я бы уничтожил всех этих электролиний, столб, и электрокиоск в месте с рубильникамы. Оказывается это электрический ток самое опасное и вредное вешество для человеческой жизни. Эвон, сколько людей умерла от электирического тока в нашем селе, когда ковырялись они с отверткой в руках в надежде перекрутить счетчик, как бы избегая от уплаты за электроэнергии. Как вспихнет огонь, с зелено - красной искрой и взорвется счетчик в месте с хозяином как бомба с часовым механизмом. У некоторых сгорели дома до тла от того, что вспышка из перемичек полетела прямо в чердак, где они хронили сухое сено на зиму для скота. Сена то энто, оказывается тоже огнеопасное вещество как порох в бочке. Лучще жить без электричество. В нашем селе имени Чапаева каждый день, с утра до вечера и от вечера до утра отключают свет. Естественно, я радуюсь этому. Мои родители, то есть, отчим с мачихой тоже радуются. Отчим говорить, когда электричество нет, Мизхаппар не будут смотрет телевизор и он пораньше уснет. Вчера я, как то чишу коровника от коровье дерьма, вдруг, неожиданно хором заорали сельчани и я чуть не прихватил инфаркт. Они громко кричали: Ураааааааааааааааааааааааааааааааааааа!. Думаю, неужели приехал Сайтмират ака на бронетранспортере с оппозицией и началась революция. Вышел я бегом на улицу и вижу сельчане бегут по домам шурша тяжелыми тулупамы и топая кирзовыми сапогамы сорок восьмого размера.
   -Что вы крычите, товарищи односельчане?! - спросил я у них.
   -Подали свет!Спасибо, нашему мудрому президенту и властьям! - отвечали они с радостьным криком. Через пол часа, пока люди не успели толком поесть свой скудный ужин и постелить матрас и разогрет свои включенных теликов с черно белым изображением которые работают с помощи стабилизаторов сново отключили свет.
   Некоторые граждане жалуются на отсутствие газа. Ну, что поделаешь, ежели эти дураки не знают даже, настолько опасно этот газ. В прошлом году зимой из за газа чуть не сгорел наш дом. В нашем селе люди для того, чтобы пользоваться газом устонавливает в трубу моторчики смонтированные в консервную банку и с помощи этого механизма они скачивают газ из трубы, не оставляя голубое топливо своим соседям. Посоветовавшись с отчим и с мачехой я тоже купил маторчик такого рода и смонтировал его в трубу нашей печки буржуйки. Как моторчик начал работать, так сразу начал поступать голубое топлива в печку и наша буржуйка от радости страшно загудела словно корабль дальнего плавание в среди ледяных просторах северного ледовитого океана. Пламя в буржуйке трепетала как флаг на флагштоке и за короткое время нам стала жарко. Отчим с мачехой радуются, восхваляют меня. Когда стала душно, мне пришлось снимать бушлат с шапкой ушанкой и сидеть в майках барабаншиков черного света, в котром барабаншики играют на ударнике. Сидим как в финском сауне и вспотели вес. Даже дышать трудно стало от невоносимой духоты. Вдруг моторчик смонтированный в консервную банку раздавая звук летучего мыша взорвался разлетаясь в разные стороны. Оказывается давление на газапроводе резко поднялось. Гляжу, пламя поднялось до полутра метра, если не больше, и наша хибара превратилась словно в каменную пищеру огненного ада. Мачеха в истерике кричить пронзительным голосом как гудок старинного завода, зазывая на помощь людей. Я в шоке. Стою как вкопанный. Смотрю, отчим тоже крычить как дикий человек у водопада.
   - Мизхаппар! Гляди, сынок мой приёмный, овечья шкура горить с матрасом у печки! Потуши, ради бога! О, господииии! - крычал он.
   - Вижу, вижу отчим! Сейчас локализую её! - крычал я в ответ и начал лихорадочно топтать пламю которая страшно бушевала около нашей буржуйки. Я топтал огонь с помощи моих плоскостопих ног похожие на ласти аквалангистов, и наконец, мне удалось успешно локализовать пожар. Но, во время борьбы с огнем, сгорели мои брюки на половину и они превратились в шорты. С тех пор я боюсь газа.Нас спасла от гибели наша бедность. Потому что унас кроме глинянного пола, стены и глинянного потолка почти ничего не было. Если бы были у нас деревянные полы и потолки, роскошной мебели, то мы бы точно сгорели. Оттуда и народная поговорка модернизириовалась, что не красота, а беднота спасет мир. Вот вы большой ученый в области сквернословии, подумайте сами, если люди всей планеты были бы бедними, то они бы не смогли изобретать атомные и ядерные бомбы, правильно, Сайтмират ака? Ежели человек бедный и к тому же голодный, как он будет вообше думать об изобретениях всяких? Они бы тоже как мы в надеждах найти свой хлеб насушный работали бы на хлопковых плантациях с утра до вечера собирая хлопок не переставая даже в холодные дни декабря в месте со своими детьми. Я твердо убежден в том, что богатства и роскош враг номер один всего человечество. После пожара которая вспихнула в нашем доме похоже на чулан, я демонтировал трубы от газапровода и мы стали топить нашу хибару с помощи кизяка, то есть, коровьем дерьмом. Хотя кизяк в буржуйке горить медленно и пахнет дурно, зато, оно безопасно для жизни человека. Добыт кизяка тоже не трудно. Сел на ишака и езжай ради бога на лужайку, где растут юлгуны можжевельники, там полно кизяков которые произвели коровы. Собери на здоровье, положи их в свой мешок и милиционеры даже не будут за это привлечь тебе к ответственности. Иногда скошенное ржаное поле тоже превратится в карьер топливо энергетических ресурсов для нас, то есть для бедняков. Нужно жить в гармонии с природой, а не разрушать её.
   С огромным уважением, колхозник Мизхаппар.
  
  
  
   21 января, 2008 год. 19 часов 15 минут.
   Колхоз "Чапаев".
  
  
   Второе письмо Мизхаппара
  
  
  
   Письмо которое пишу сейчас, так же, как первое письмо пусть разбушевавшись как тайфун или цунами тропических берегов океана, дойдет до руки Сайтмират аки, который живет за высокими горамы, за синимы морями и за лесами бескрайными в далекой Канаде, задумчиво куря свою махорку. Ассалому алейкум, дорогой Сайтмират ака. Если спросите обо мне, то я тоже хожу волоча свою партянку сделанная из красный лозунг, которая размотоясь торчит из моих порванных кирзових сапогов, раздрожая этим злих, бездомных собак, рассмешив детей которые звонким смехом бегут за мной указывая на мои партянки и крычат как стая макак. Теперь напишу нимного о новостей. Если начинать с хороших новостей, то картина вырисовывается примерно так. Мой ровесник и родственник который живет в селе "Латтакишлак" Курумбой загремел в тюрягу.Вообщем, он сам виноват в этом. Дело было так. Когда мы встретились с ним в центре нашего села, Курумбой сказал мне, что у него есть для меня очень интересное новость и он скажет эту новость только тогда, когда я устрою банкет зарезав одного барана. -Ну что же, базара нет. Жизнь у нас прекрасный, небо наша чистое и хлеб не дорого. Ты завтра к вечеру вместе с Юлдашвой и с Мамадияром приходи в заброшенную чайхану "Хиндимозор", один баран с меня. Устрою как говориться, банкет в аккурат, и там ты скажешь мне та важная новость - сказал я. На следуюший день согласно своему обещанию я зарезал одного барана с лапамы и с ошейником на шее без намордника. Бедная так скулила как бы умоляя меня что бы я оставил её в живых, жалко стало. - Прости, дружок, я должен привести тебя в жертвы. Иначе как мои друзья выпьют водку? Прикин, закусить то не чем. Мы должни варить с тебя лечебный суп который называется "Кукси". Так что, гуд бай, май френд - сказал я и её зарезал с помощи серпа.А что делать, ежели нету ножницы поблизости? Я же не Робеспьер, чтобы иметь острую гилиотину.Короче, я приготовил лечебный суп где грустно плавали мясо бедной собаки. Увидев этот деликотес Курумбой отказался есть. - Я - говорить - не буду есть собачину.Юлдашвой сказал, что если с водкой, то он готов есть нетолько собачину, но и ишачину. Я был просто вынужден принести пара бутылок водки из центра село. После первых стаканов водки у моих друзей разыграла аппетит, и они начали пить суп и есть собачину облизовая свои пальчики. Потом мне пришлось сново сбегать за водками в центр село "Чапаев". Выпили мы славно. Гляжу глаза моих друзей слегка окасели и они мадленно стали произнести слова. Двигались они тоже как зомби. Я испугался и стал спрашывать у Курумбоя той новости которого он обещал сказать. - Ну, Курумбой, выкладывай теперь та новость которую ты обещал сказать.Скажы пока не потускнела зеркало разума - сказал я. Курумбой снимая с головы буденовку, каких нахлобучали на свои головы комсомольцы 1917 - 1920 годы. Потом выташил трубку из внутренного кармана своего шинелья, набил на неё мохорку и начал курить. - Хорошо, Мизхаппар - сказал он засасивая свою трубку. - Короче, твое письмо которое ты писал оппозиционеры опубликовали на сайте - сказал он длинно и громко рыкнув. Глядите, как он невоспитанный. Вас назвал на ты, Сайтмират ака! Сайт сказал. Услышав его слова, у меня начала подниматься крыша. - Э, Курум, ты чего обрашаешся с уважаемым Сайитмрират акой на ты. Он тебе небось, в отца годится, а ты называешь его Сайт! Нехорошо - сказал я. Курумбой в месте того стыдится, начал смеятся. Меня обзывал тупицей, валинкой. Я же занимался Кунг Фу. Имею простой, кожанный ремень от брюков черного цвета по каратэ. Гляжу в сторонке лежит серп с рукояткой обматанный с синей изолентой с помощи чего я недавно зарезал бедную собаку. Я рывком схватился за серп и бросился на Курумбоя. Я только принялся его обезглавить, появился местный участковый милиционер товарищ Шгабуддинов с пистолетом в руках по марке "Маузер". - Руки в верх и лицом к стене! Ноги по ширине плеч! Кому говорю! Что тут происходит, вообще?! Почему деретись, сволочи?! А нука, отвечай сейчас же! Не то расстреляю на месте без суда и без следствии! - кричал он нервно махая своим "Маузер"ом.
   -Курумбой называл уважаемый мною человека, господина Сайитмират аки Сайтом. Услышав мои слова участковой Шгабуддинов взбесился: - Что?! Он назвал Саймират Саттаровича Сайтом?! Ах ты сволоч, деревнья, как ты смел обзывать нашего уважаемого начальника Сайтом?! Ты хоть знаешь, кто он такой?! Он же, вот уже двадцать лет руководит самой большой тюрьмой в мире!Такого полководца обзывал сайтом?! Ну, всё, считай что ты уже мертвый.Каюк тебе, кронты, голодранец! Я тебе покажу где раки зимуют! Довай, собирайся гад, скарпион зеленый, пошли в участок, там поговорим! - сказал Шгабуддинов. Потом пиняя в задницу увел Курумбоя в участок.После этого инсиндента Курумбоя судили и приговорили к длительным срокам лишение свободы. Правильно сказали, что слова сильнее атомной бомбы. Из за одного слово Курумбоя посадили на девять лет! Подумать только! Узбекский поэт Косымий не зря писал.
   Анингдек булбули ширин нафасдир,
   Тилидан ул гирифтори кафасдир.
   Эти строки в переводе звучить примерно так:
   Соловей пел сидя на ветку,
   Из за песню он попал в клетку.
   В один день Курумбой умудрился дать взятьку одному из надзирателей, и этот взяточник принес мне секретное письмо от Курумбоя. Если честно, я сперва боялся открыт конверт, подумав о том, что Курумбой в своем письме ругал наверно меня на чем свет стоит. Нет, наоборот, он даже поблагодарил меня за то, что он попал в турягу. Содержание письмо было такова:
   Привет, Мизхаппар! Спасибо тебе огромное, мой лучщий друг, за то, что ты помог мне попасть за решетку. Оказывается, здесь дают три раза в день бесплатный хлеб и пищи и одежду. Одним словом, люди здесь живут лучще чем на воле. Ты скажы моим родственникам, пусть они тоже как можно скорее совершив какое нибудь гнусное преступления сядут в скамью подсудимых и что бы получить длительных сроков заключение нанимают себя дополнительных прокуроров вместе адваката. Если найдут возможность, пуст сядуть они пожизненно. Потому что на воле они могут погибнуть от нехватки еды и без чистой воды.
   С благодарностью твой друг Курумбой.
   Как только прочитал письмо своего друга, тут парикмахер Камил Кашшей ездя на велосипеде по улицам нашего село, с громким голосом звал людей в понихиду которая называется у мусульман "Жаназа". Выяснилась, что вчера ночью скоропостижно скончался наставник и учитель участкового Шгабуддинова Сайтмират Саттарович, то есть, ваш тёска.Бедный, Сайтмират Саттарович был ешё совсем молодым. В прошлом году ему только стукнуло семьдесять девять лет. Я раньше думал, что руководители не умерают то есть, они живут вечно. Я просчтиался, оказываются руководители тоже умерают. Когда зовут на Жаназу, каждый мусульманин обязан пойти и присутствовать в этой мероприятие. Выходя из этого закона, я одел свои кирзовые сопоги которых подарил мне на день рождение зять, то есть, муж моей сестры, который работает в пожарной команде. Потом одев телагрейку нахлобучив в голову свою старую, потертую тюбитейку пошел на Жаназу. Когда я пришел в дом покойного Саитмират Саттаровича, там стояли руководителей всех мастей и рангов скорбно склонив свои чересчур умные супперголовы, скрестив свои руки похожые на грабли с помощи чего они сгребают взятки, причем, в крупных размерах.Участковый Шгабуддинов тоже тут, стоит скорбно склонив свою голову протерая табельное оружие по марке "Маузер" в рукавы своего потертой гимнастерки как бы намериваясь самоубийству от отчаяние. Над гробом Сайитмирата Саттаровича ревели наемные плакальшицы которых привезли из раббазара. Они плакали рвя себе волосы и платья в клочи, прикидываясь в родные сёстры и дочери Сайтмирата Саттаровича:
   - О, отец, зачем вы покинули нас?! Как же мы теперь без вас то будем жить?! Ааааааааааааааааахахахахаха! Оооооуууууваааааааххахахаха!..
   -Оооооо, брат моооооой! Вы же ешё были совсем молодым! Какие увас были длинные руки! Какой вздутый живот! Какая у вас была длинная шея и маленкая голова с косыми глазами!У вас отсутствовал подбородок. А, нос? Ваш нос напоминал картошку! Я не верю, что такой красивый человек, как вы умерли! Вы наверно притворяетесь! Неужели ангели тоже умрут?! Целый двадцат лет руководили тюрьмой! Теперь осиротела ваша тюрьма, оооо, браааат! Как же теперь бедные осужденные будут жить без вас ?! - ревели они. Потом по команде без бородый муллы который, одел костюм с брюком черного света, мы построились на Жаназу около гроба Сайтмирата Саттаровича. - Товарищи, строется! Сейчас будем читать жаназу в честь нашего руководителья многоуважаемого Сайитмират Саттаровича. Ровняйс, смирно! - сказал поправляя свой галстук. Мы приняли стойку "Смирно" и безбородый мулла сказав: "Равнение на лево!" подошел к портрету усопшего потом долго восхвалял нашего мудрого президента. Он так долго читал хвалу, аж стало скучно вокруг. В холодном февральском воздухе начал ленива падать снег. Снежинки летали как перхет из неухоженной волосы человека. Тут я случайно увидев своих кирзовых сапогов чуть не засмеялся. Оказывается, в спешке я одел их на косулую, то есть, левую на правую ногу, а правую на левую ногу. Тут не было возможности переодеть их. Вдруг я увидел лицо безбородой муллы и смех усилился. Потому что у этой муллы который одел на свою голову черную тюбитейку передные зубы были похожы на зубы кролика, то есть эти крупные зубы торчали даже тогда, когда мулла плотно закривал свой рот сомкнув заячие губы. Как будто этого мало, голос безбородый муллы был похож на звук саксафона. Я немогу дать гарантии не смеятся в таких ситуациях. Смех накапливалась во мне словно вода на водохранилище и я начал беззвучно смеятся треся плечами. Я бы остановил свой смех, если не увидел в переди человека одевший на свою бритую под фантомас голову тюбитейку свернутую в полиэтиленовой пакетик. Смеюсь и никак немогу остановится. Тут один человек который стоял рядом со мной, тоже оказался с сильным шайтаном, начал смеятся. Тоже без звука. Мы глядели друг на друга и смеялись ешё сильнее, покраснев до шеи от напряжения. Оказывается, смех тоже как чума быстро распространяется. Гляжу другие люди тоже заразились этой эпидемией и начали смеятся. Потом к нам присоединился сам мулла и он тоже начал смеятся треся плечами. Смотрю, хозяева трупа тоже смеются. Вот тут то я не выдержался и взорвался , то есть, захохотал на вес голос. Другие тоже. Таким образом понихида Сайтмират Саттаровича превратился в комедию. Вот такие дела у нас, Сайтмират ака. Ладно, я должен идти в поле собирать хлопок. Передайте привет всем.
   С уважением, кулхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
   2 февраля, 2008 год. 13 часов 22 минуты дня.
   Колхоз "Чапаев".
  
  
  
  
   Третье письмо Мизхаппара
  
  
   Ассламу алейкум, Сайтмират-ака! На днях я купил, две пачки индийского чая, две лепешки с шашлыком и поехал в тюрьму, навестить моего друга и родственника Курумбоя. Приехал в трудовую колонию, где воспитываются осужденные, и около ворот тюрьмы увидел Курумбоя. Там он дрался с милиционерами, а милиционеры прогоняли его, но Курумбой не слушался их. Один из милиционеров сказал:
   - Эй, нахал, ты надоел нам, иди домой, ты свободен! Вот же в твоих руках находится юридический документ верховного суда об амнистии. По этой амнистии ты освобожден, понимаешь?!
   -Нет, вы не имеете право освобождать меня даже с помощи амнистии! Я хочу сидеть в этой тюрьме до конца своей жизни! Почему вы ущемляете моё право на отсидку?! Я напишу кассационную жалобу в Верховный Суд! Если он тоже откажет мне в пересмотре моего дела, то мне придется пожаловаться в правозащитную организацию такую, как "Хюман райтс вотч". Они поднимут по этому делу политический скандал, и этот слух дойдет до самого президента. Тогда вам будет хана! Вы лишитесь жирной работы!
   Милиционеры дружно побежали в тюрьму и спешно закрыли железные ворота, оставив Курумбоя на улице. Тогда Курумбой начал колотить в ворота кулаками
   - Откройте ворота, гады! Я хочу вернуться в родную тюрьму-уу-уу! - кричал Курумбой, пиная ворота. Железные ворота гремели от его ударов как весенний гром в ненастную погоду перед шумным дождем. Милиционеры радовались за высоким забором и колючей проволокой городской тюрьмы. Они сказали Курумбою:
   - Колоти, дурак, колоти! Все равно не откроем!
   -Ну, хорошо, хорошо! Давайте договоримся так, я зайду и возьму свои сапоги и выйду обратно! - сказал Курумбой, перестав колотить в тюремные ворота.
   -Не-еет, мы еле избавились от тебя! Лучше сами принесем твои вонючие сапоги и партянки с помощью палок да бы не заразится чесоткой! - сказали милиционеры и, не заставляя долго ждать, бросили сапоги Курумбоя через высокий забор тюрьмы. Отругав милиционеров нецензурными словами, Курумбой надел сапоги, у которых не было подошв. Тогда я подошел к нему и поздоровался.
   - А, пришел, Мизхаппар? - сказал он, надевая свои кирзовые сапоги. В это время из-за забора послышался голос милиционера:
   - Эй, братан, прошу вас, уведите этого вашего друга, ради бога! Он нам надоел! Такого хама, наверно, не знали за всю историю нашей тюрьмы! Ишь ты, захотел тут пристроится! Иди, работай на хлопковых плантациях, дармоед эдакий!
   - Курумбой, пошли, друг. Не гоняй палкой птицу счастья, которая хочет свить гнездо на твоей голове. Пошли - сказал я, призывая его к уму-разуму. Но Курумбой не слушался меня и, взяв большой камень у ограды цветника, со всей силой швырнул его в сторону тюрьмы. Хорошо, что солдат, который стоял на башне, нагнулся и камень полетел в сторону тюрьмы. Послышался глухой стук, и кто-то со стоном упал..
   Я начал успокаивать Курумбоя, стараясь уговорить его уйти подальше от этого злополучного места.
   - Успокойся, Курумбой. Пошли домой. Пока они не застрелили тебя с помощи обрезкой с глушителем и с оптическим прицелом - сказал я.
   Курумбой, уходя, кричал милиционерам:
   - Погодите, гады! Я покажу вам, как выгонять невинного человека из тюрьмы! У меня есть на каждого из вас отдельный компромат!
   Успокоив Курумбоя, я повёл его к автобусной остановке. Когда мы вошли в автобус желтого света, похожий на буханку русского хлеба, народ уступил нам места, и мы сели на задние сидения. Когда автобус тронулся, я спросил у Курумбоя:
   - Слышь, а что такое компромат?
   В ответ Курумбой усмехнулся:
   - Эх, ты мужик, понятия, что ли нет у тебя? Компромат это, грехи, которые совершили вертухаи. Вот, я собрал компромат на вертухая Кавелья. Сидим однажды в хате с бедняками, попиваем чифирь, пустили пятачок по кругу, кайфуем, короче, и тут в хату ворвался вертухай Кавель и начал шмонать. Он делает шмон, и одновременно нюхая воздух говорит:
   - Анашу что ли курим?! А ну-ка вытаскивайте её! Быстро! Кому говорю!..
   Мы молчали. При шмоне этот гад разбил мою святую, ну, эту, кружку мою, из которой я обычно пил чифир.
   -Кавель, ты разбил мою святую вещь, это тебе дорого обойдется - сказал я.
   - Ах ты, политический Солженицын! Тебя надо наградить. Хочешь получить Кавельскую премию?! Международную? - спросил он.
   - А, что это за премия энто?.. - спросил я с удивлением.
   -Вот такая премия! - сказал Кавел и ударил меня дубиной по башке. Удар был настолько сильным, что я потерял сознание. Когда пришел в себя, я увидел, что незаменимая голова моя разбита и сквозь партянки, которыми перевязывали мою голову сокамерники, сочилась кровь.
   - Курумбой, я тебя прошу. Не спорь ты с этими Кавелями. В старинных книгах тоже пишут о каком-то Каине или Кавеля, который убил камнем своего собственного брата по имени Авель. Как гласит легенда, Кавели издревле были злыми, и спорить с ними бесполезно - сказал я.
   Да?! Ах, сука Кавел! Он убил камнем своего собственного брата Авеля! Спасибо, Мизхаппар, спасибо, карифан (Друг)! Этот жемчуг пополнил компромат, который я собрал на Кавеля вертухая! - обрадовался Курумбой.
   С такими разговорами мы добрались до "Латтакишлак" и зашли через деревянные ворота в дом, где родился и жил мой друг Курумбой. Мама Курумбоя долго плакала обняв своего сына, который возвратился из тюряги. После того, как мы съели плов, который приготовила Мама Курумбоя в честь своего сына, я вернулся домой.
   На следующий день, занимаясь утренней тренировкой по каратэ, я заметил, что в наш почтовый ящик почтальон бросил письмо. Так как моя тренировочная площадка находилась на плоской глиняной крыше старого чулана, я пригнулся, сделав тройное сальто с пируэтом, и заглянул в почтовый ящик. Там лежало письмо, написанное на шкуре собаки, с помощи современной шариковой ручки.
   Письмо выглядело так:
  
   "Привет, Мизхаппар!
  
  
   Мама моя решила меня женить на красивой девушке по имени Коряхон. Пришла сестра со своим мужем, и они уговорили меня.
   -Курумбой, сынок, отец твой умер, не увидев твоей свадьбы. Я не хочу умерать не увидев твою свадьбу. Я хочу нянчить внуков, пока жива - сказала мама, роняя горькие слезы. Я согласился. Приходи, друг, вместе с членами своей семьи (со своим отчимом и своей мачехой), с друзьями Мамадияром и Юлдашвоям. Я пригласил на свадьбу правозащитника из США Мистера Макентоша, с которым я познакомился, когда он приехал в составе комиссии в тюрьму, чтобы изучить соблюдение прав человека в местах лишения свободы. Мистер Макентош хочет снять документальный фильм о моей свадьбе. Свадьба назначена на завтра. Приходи и не опаздывай.
  
   С уважением, Курумбой".
  
   -О, снова расходы. Идти на свадьбу с пустыми руками некрасиво. - думал я.
   Думал, думал, потом вдруг в голову пришла уникальная идея, и я закричал от радости во вес голос:
   - Эврика-аа-аа! Услышав это, муж моей сестры, то есть зять, который пришел к нам в гости, вскочил с места от испуга. Он думал, вспыхнул пожар.
   - Что с тобой, сынок приёмный?! Чего ты кричишь как пересмешник в ночном тропическом лесу?! - спросил отчим, надевая на одну ногу валенок с отрезанным голенищем, а на другую сапог.
   -Да, не беспокойтесь, отчим, наш родственник и мой друг из села "Латтакишлак" Курумбой женится! - сказал я.
   - О, слава богу, я думала что наш дом сново горить! - сказала моя добрая мачеха. Я решил подарить Курумбою на свадьбу шапку-ушанку, которую я сам сшил из собачей шкуры оранжевого цвета. На следующий день я завернул свадебный подарок в газету, и мы поехали на свадьбу на моем велосипеде с байкерским рулем. Отчим сидит впереди на раме, а мачеха моя сидит на багажнике с подарками в руках. Крутя педалями, я еду, время от времени звоня звонком, отпугивая детей на дороге, чтобы не наехать на кого-нибудь. Дорога в нашем селе не асфальтирована, на каждом шагу встречается лужи от вчерашнего дождя, где плавают домашние утки и гуси чавкая жижы с помощи своих клюв похожые на деревянные, в надежде полакомится земельнимы червями. Они недовольно трубили, когда я их беспокоил. Крыли нас по-своему, нервно махая крыльями. Наконец, мы приехали на свадьбу. Я поздравил своего друга со свадьбой у входа и отдал ему подарок. Отчим с мачехой тоже поздравили Курумбоя, и мы зашли во двор, где проходила свадьба. Гляжу, Юлдашвой с Мамадияром сидят за столом вместе с гостями и выпивают барматуху в честь Курумбоя и его невесты Коряхона. Я присоединился к ним. Сидим, значит, едим, слушаем музыку и песни. Некоторые пляшут на сцене. Тут пришел Курумбой и познакомил меня с гостем из Америки мистером Макентошом.
   - Познакомься, Мизхаппар, это мистер Макентош, правозащитник. Он защищает права животных. Иногда человека тоже защищает - сказал Курумбой.
   -Я рад с Вами познакомиться, мистер - сказал я, пожимая руки правозащитника. После этого Курумбой обратился к Американцу:
   - Сэр, кян ай интредьюс ю вит май френд. Хис нейм ис Мизхаппар. Хи из э вери найс персон. Мизхаппар воркинг ин а коллектив фарм, вич из колд kolkhoz. Ю нов вот ай мин? - сказал Курумбой с узбекским акцентом.
   - О, йес, йес, сэр! Ай ноу kolkhoz! Танк ю фор интредьюсинг. Найс ту мит ю! - сказал мистер Макентош, пожимая мою руку взаимно и с интересом глядя мне в глаза с улыбкой, как врач-психиатр, который работает в психиатрическом диспансере, где воспитывается душевно больные.
   Тут подвыпивший тамада, схватил за рукав мистера Макентоша, как дружинник хватает нарушителя общественного порядка, и попросил, чтобы он тоже поплясал.
   -Сори, вери сори, ай донт ноу хау ту данс! - сказал, покраснев от стыда, мистер Макентош с виноватой улыбкой на устах.
   Тут к его счастью Мамадияр с Йолдашвоямом начали реанимировать старинную узбекскую традицию "Поёндоз талашиш", то есть, соревноваться силой, стараясь отнять у соперника бархатную скатерть, после того, как жених и невеста пройду через эту скатерть-дорожку, Мамадияр с силой потянул на себя эту скатерть, а Юлдашвой - на себя. К ним присоединились и другие крутые парни. Началась ожесточенная схватка за скатерть. Толпа парней двигались гурьбой то в одну сторону, то в другую. Это зрелище напоминала стаю голодных волков, которые терзают жертву. Соперничающая толпа парней то с грохотом дружно падала, то вставала. У некоторых борцов в руках и на лице появилась кровь. Но никто из них не хотел отпускать скатерть. Мистер Макентош испугался, подумав, что парни дерутся по пьянке. Он снял все это на видеопленку с огромным интересом на памьять, то сидя, то лежа. Тут толпа неожиданно ударилась об навес, в который куда были вмонтированы электрические провода. От мощного удара сломалась балка, и навес с грохотом упал на землю, разрушая все, что к нему было прикреплено. Оборвались провода, сверкая искрой, как при сварке, и от короткого замыкания что-то взорвалось. Потом вспыхнул пожар, и погас свет.
   - О, майн гоооот! Мамма Мийя! Эксплодет сомтинг аутсайд! Вот из зя-ат?! - воскликнул мистер Макентош
   Когда общими усилиями локализовали пожар, двор погрузился во тьму, как во время Варфоломеевской ночи. Люди, зажигая спички, начали расходиться по домам.
   Вот такие дела, Сайтмират-ака. Ладно, тогда, я пошел на работу. Я должен таскать пестициды для химической обработки семян хлопчатника. Простите за короткое письмо. Привет всем.
   С уважением, колхозник Мизхаппар.
  
   12 часов 00 минут Варфоломеевской ночи.
   Колхоз имени героя Советского Союза Василия Ивановича Чапаева.
  
  
   Чевёртое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Письмо, которое пишу трясущимися руками в холодном чулане, завернувшись в старое одеяло, пусть летит как чайка над океаном и попадет в руки Сайитмират-аки, который живет за рубежом, бросая под язык узбекский табак "носвой".
   Ассалому алейкум, Сайитмират-ака! Если спросите у меня, то, я тоже живу, как все другие колхозники на земном шаре. Вчера в колхозном клубе проходило отчётное совещание. Эту совещание колхозники ждут с восхищением, как другие народы ждут свои любимые праздники. Этот праздник называется у простого народа "Аччот майлис". Судьба колхозников зависит именно от этого совещания. Потому что именно на этом сборище объявляется, кто из колхозников получает скопившиеся деньги за год, а кто выйдет с огромным долгом. Подытожив свои расходы и приходы за год, я построил заоблачные планы о том , что если получу деньги на "отчет", то сразу же поеду на скотный базар и куплю корову. К великому сожалению, меня объявили должником. Оказывается, бригадир с табельщиком составили длинный список вещей на мой счет, которые я не получал. Смотрю, там стоят мои подписи. Ну, думаю, гады, они не только бригадиры- аферисты, но ещё и одаренные художники! Они нарисовали мои подписи. Я не стал спорить с ними. Спорить с этими дармоедами бесполезно. Короче, я не хотел попасть за решетку. Хорошо, что мы, труженики, поздней осенью собираем стебель хлопчатника, в качестве дрова на зиму, которая называется "гузапоя". Я продал горожанам гузапою, которую собрал и за деньги купил стерилизованную овцу. На следующий день утром, когда зашел в коровник, я увидел страшную картину. Овца лежит дохлая... То ли она была больна болезнью, которая называется "сальмонелла", то ли умерла от сильного переохлаждения. Ведь мороз-то трещит под минус сорок пять! Вот вы живете за океаном, Сайитмират-ака. Говорят, что в Европе и на Западе люди надевают своим собакам и кошкам теплые одежды зимой. Вот, предприимчивые люди, да? Я поступил бы так же, то есть, надел бы на овцу бушлат с шапкой ушанкой, она бы осталась в живых. Бедная овца. Я хотел её похоронить со всеми почестями как героиню и начал копать могилу для неё посреди нашего двора. Поскольку глиняные заборы нашего двора не очень высокие, кто-то поздоровался со мной, глядя через забор
   . - Здравствуй, Мизхаппар! Чего, огород что ли копаешь среди белой зимы? Аль канализацию решил построить?
   Смотрю, это мясник Мухтар.
   - А, Мухтар-ака, это Вы? Да, вот, овца моя сдохла. Хочу похоронить бедняжку как человека, со всеми почестями - сказал я, опираясь на черенок лопаты.
   -Да? - сказал Мухтар мясник, с интересом глядя на дохлую овцу которая лежала в завернутом виде в белый саван.
   -Не надо его закопать, Мизхаппар. Дай его мне, и я заплачу - сказал Мухтар мясник.
   - А, зачем Вам дохлая овца? - спросил я удивлёно.
   - Это, коммерческая тайна - сказал мясник Мухтар.
   - Ну, берите тогда, раз это связанно с коммерцией - сказал я.
   Мухтар мясник зашел в наш двор, заплатил за овцу и, подняв дохлое животное на плечо, пошел в сторону центра села, где была расположена его будка, в которой он торговал. Вот чудак. До сих пор не могу понять, зачем мяснику дохлая овца. После того, как продал её мяснику Мухтару, я в тот же день поехал на птичий базар, и купил на деньги, которые дал мне мясник Мухтар пару кур. На следующее утро подошел к курятнику, чтобы посыпать зерна курицам и поменять им замерзшую воду. Смотрю - куриц нет. Дверь курятника слегка открыта. Я искал кур целый день, спотыкаясь в снегу, окликая по заснеженным полям. Нет их. Неужели они улетели на юг, подумал я, глядя в холодное небо. Потом, воротился домой. Воротившись, вдруг вижу, под глиняными заборами лежат курьи ножки, связанные проволокой. Увидев там записочку, я принялся лихорадочно читать:
   -Мизхаппар, в следующий раз, когда поедешь на птичий базар, купи жирных кур. Потому что мы должны часто есть куриный суп, который полезен для нашего организма. Доктор так сказал. И потом, не вздумай подключать электрический ток в курятник. Это бесполезно. Во-первых, мы будем работать в резиновых перчатках, во- вторых, на электролиниях все равно нет электрического тока, нет - и не будет. За это, конечно, огромное спасибо нашему мудрому президенту и нашему государству, которые экономят электроэнергию.
   -Да чтобы куриное мясо, которое ели застряло у вас в глотке! - проклинал я паразитов, которые стащили кур.
   Потом я вышел на улицу, чтобы немного погреться, так как внутри нашей хибары было холоднее, чем на улице. Там я встретил своих друзей, Курумбоя, Юлдашвоя и Мамадияра. Они около магазина грелись народным средством, то есть, выпивали домашнее вино, закусывая снегом. Они мне тоже налили, и я тоже выпил.
   - Э, чуваки, как вы думаете, в этом году придет весна вообще? Надоели холода - сказал я, закусив охапкой снега.
   -Придет, Мизхаппар, придет, непременно придет долгожданная весна. Только, это весна будет политическая, понимаешь? То есть, придет политическая весна.
   - Да? - удивился Мамадияр.
   - Да - ответил Курумбой.
   - Разве такое бывает? А что за это, политическая весна? Как она вообще выглядит? - спросил Юлдашвой.
   - Бывает, конечно. Почему бы и нет? В политической весне цветет демократия, свободословие и всё прочие. Диктатура и цензура тает как холодный снег, и рассеивается словно туман. Самое интересное это то, что этой весной прилетит птица самой необычайной породы - сказал Курумбой, закуривая свою трубку.
   - А, что это за птица необычайной породы? Африканский попугай, что ли? - спросил я.
   -Нет, Мизхаппар, это птица счастья, "гамаюн" называется. Большая такая птица с разноцветными перьями, огромными крыльями и очень длинным хвостом. Об этом мне рассказывал один мужик в тюрьме - сказал Курумбой.
   -Да, ну-уу-уу... - удивился Юлдашвой.
   -Могу поклясться, - век воли не видать - сказал Курумбой.
   -Мне кажется, она страшная и злая, птица "гамаюн". Надо быть крайне осторожным. Она может заклевать наших руководителей. Надо бы укрепить оборону до весны - сказал я, с опаской вглядываясь в горизонт.
   - Нет, Мизхаппар, тот мужик сказал, что это птица совсем безобидная.
   -А, если безобидная, то это хорошо, то есть, можно будет её поймать и сварить из неё суп или "табака" можно сделать на худой конец - сказал Юлдашвой.
   -Дурак, зачем сварить из неё суп. Пусть она несет яйца, и мы каждое утро будем есть яичницу на завтрак как аристократы-оппозиционеры, которые живут за океаном. Лишние яйца соберём и поставим в инкубатор, а там птенцы вылупятся. Потом построим птицефабрику и, обеспечив народ Гамаюновым мясом, займёмся экспортом гамаюнятины в консервированном виде, поднимем, то есть, экономику страны - умничал Мамадияр.
   -Да, друзья мои, Мамадияр прав. Поэтому мы должны помочь пернатому другу нашему, построив ему большой, благоустроенный трехкомнатный скворечник с балконами, и этот скворечник установим на крышу заброшенного свинарника у реки, покрасив в пожарно-красный цвет, чтобы птица счастья "гамаюн" могла четко ориентироваться, увидев даже издалека этот уникальный скворечник века - сказал Курумбой.
   -Хорошая идея - сказал я.
   После этого разговора мы наспех выпили остатки барматухи и пошли строить скворечник для птицы "гамаюн", которая намерена прилететь вместе с политической весной.
   Когда мы пришли к дому Курумбая, к нам на встречу вышла жена Курумбая Коряхон, полненькая такая, с вздутым животом и с огромным задом. Она поздоровалась с нами, и запела с поклоном песню невест. Низко кланяясь каждому из нас, она пела. Я записал текст её песни, и она звучала примерно так:
  
   Салам, салам, ещё салааам,
   Господину Курумбою салам!
   Серпом зарезал собак,
   Каждый день заходит в кабак,
   Не курит никогда табаааак,
   Кретину Мизхаппару салам!
   Салам, салам, ещё салам,
   Мошеннику Мамадияру салам!
   Пьёт самодельное вино,
   Не умеет играть в домино,
   Его жизнь смешное кино-оо-о,
   Сволочу Юлдашвою салам!
  
   - Браво, любимая, браво! - сказал Курумбой, хлопая в ладоши, как бы аплодируя и восхищаясь искусством своей жены. Вдохновлённая от похвалы Курумбая, Коряхон хотела продолжать свои частушки, но тут её остановил Курумбой.
   -Хватит, милая, достаточно - сказал он жене. Потом взял топор и ножовку с монтировкой и велел нам демонтировать, разобрать полы избушки, в которой жила его мать Рисолат-момо. Мама Курумбоя оказала нам сопротивление, когда мы начали выворачивать и вытаскивать доски, выдергивая со скрипом заржавелые гвозди, разрушая при этом пол.
   -Что вы делаете, окаянные?! Остановитесь, не-то я буду вынуждена позвать соседей на помощь! - сказала Рисолат-момо. Курумбой с топором в руках стал объяснить ситуацию своей мамы:
   - Мамаша, пойми же, наконец, политическая весна на носу! Скоро прилетит к нам с севера птица счастье "гамаюн", Понимаешь?! Мы должны построить для неё благоустроенную трехкомнатную квартиру с балконами! Ты кричишь, как будто мы строим для неё двухэтажный коттедж! Если ты думаешь, что она обычная птица, вроде воробья, то это твоя политическая ошибка. Потому что "гамаюн" не помещается в обычный скворечник! Она - птица гигантского размера с пятнадцатиметровым хвостом, представляешь?! Если хочешь, чтобы наш народ тоже стал счастливым, как и другие народы, то не мешай нам работать! Мы построим гигантский скворечник, так как это наш гражданский долг! - сказал он.
   -Эти патриотические слова Курумбоя воздействовали на маму, и она заплакала. (наверное, от счастья). Мы начали работать во благо нашего народа, выворачивая доски. Курумбой, делая отметки мелом и распиливая их ножовкой. Мы работали до обеда, как говорится, не покладая рук. Хотя была зима, и трещал мороз, мы все вспотели. Наконец, Курумбой объявил перекур, и мы стали отдыхать.
   - Вот, теперь материалы для постройки готовы - сказал Курумбой, плотно забивая опилки в свою любимую трубку и закуривая её. После перекура мы построили скворечник огромного размера и, закрепив его на горб Юлдашвоя, пошли в сторону заброшенного свинарника у реки. К вечеру мы завершили работу, установив скворечник на крышу свинарника. Теперь вот ждем, так сказать, прихода политической весны и прилета птицы счастья "гамаюн". Ну, ладно, Сайтмират-ака, передайте привет всем. С самыми наилучшими пожеланиями,
   плотник Мизхаппар.
  
  
  
   13 февраля, 2008 год.
   Колхоз "Чапаев".
  
  
  
   Пятое письмо Мизхаппара
  
   Салам, Сайитмират-ака!
   "Вчера сгорела половина моих усов и около 60 процентов моих кудрявых волос. Сам я виноват в этом. Хотел Вам написать следующее письмо, но не было света. В темноте писать неудобно. Дай, думаю, зажгу керосиновую лампу. Взял спичку и, чиркнул ею. Керосиновая лампа взорвалась. Оказывается, отчим спутал топливо и по ошибке заправил лампу бензином. Еле потушили огонь. Теперь вот, пишу вам письмо и боюсь заглянуть в зеркало. Потому что, увидев мою физиономию, мачеха моя упала в обморок. Бедная.
   Поэтому мне пришлось надеть маску, вырезанную из картона и пойти на работу, вернее, на хлопковую плантацию, где я работаю, катая бочки с пестицидами, с этими ядовитыми химикатами в цеху для обработки семян хлопчатника. Иду, блин, слюна у меня течет и течёт, никак не остановить. Она прилипла к нашим воротам из жести от бочек, в которых хранятся пестициды, и не переставала течь, вытягиваясь, как прочная нитка, до самого полевого стана, куда я пошел работать без спецодежды и без респиратора. Я испугался, и после работы пошел к народному знахарю Мезмонали-аке. Проверив мой пульс, он сказал мне:
  
   - Не, переживайте, мулла Мизхаппар, по симптомам Вашей болезни, я определил, чем вы болеете. Оказывается, мы с Вами родственники - сказал он.
   -Да Вы, что, Мезмонали-ака, свихнулись, что ли? Какой я вам родственник? Глядите, мы совсем не похожи друг на друга. Ваш нос похож на баклажан, и уши Ваши чересчур маленькие, как у Тушканчика. У меня голова шарообразная, а у Вас лицо вон какие, эшачые! - сказал я.
  
   - Мы с вами родственники по болезни, мулла Мизхаппар - сказал народный знахарь, задыхаясь от кашля.
  
   -А-а-а, так бы и сказали. А то я испугался - проговорил я. Наша общая болезнь, которой мы гордимся, берёт свое начало от повседневного недоедания. Увы, наша пища в казане готовится на воде, то есть, мы с Вами не употребляем горячей пищи целыми месяцами. Только, чай да хлеб.
   - И на том спасибо - сказал народный знахарь Мезмонали-ака, беспрерывно кашля. Он долго и страшно кашлял, совсем синим стал от нехватки кислорода. Я тоже покраснел от удушья. Потому что, я тоже старался не дышать, чтобы не заразиться от народного знахаря. Оказывается, человек без воздуха, как рыба без воды. Как аквалангист с опустевшим кислородным баллоном на дне Тихого океана. Я покинул дом народного знахаря Мезмонали-аки и, выйдя во двор, с жадностью стал глотать порции кислорода, наполняя воздухом свои легкие.
   Я вышел на улицу, и там встретил Юлдашвоя с Мамадияром. От них я услышал свежую новость, которой я хочу с Вами поделиться. Совсем недавно, ну, буквально на прошлой неделе любимая жена Курумбоя заболела. Она жаловалась на боли в животе. Курумбой побежал в сельский совет, где есть телефон со сломанной трубкой, один на вес кишлак, и оттуда позвонил в бригаду скорой помощи. Но скорая помощь не приехала из-за отсутствия бензина. Тогда Курумбой, посадил свою жену Коряхона на велосипед и поехал в больницу. Пока он ехал, весь вспотел, как лошадь после скачки. Дело в том, что в заднем колесе у велосипеда было восьмерка.
   Жену Курумбоя врачи долго по очереди обследовали за ширмой, потом положили её в палату отделения терапии. Глядя из форточки, Курумбой сказал своей жене, что он принесет ей чайник, пиалу, и миску с деревянной ложкой. После этого Курумбой поехал обратно домой и привез своей любимой жене те необходимые вещи, которые он обещал. Привязав цепью свой велик в столбу, Курумбой подошел к форточке и попросил у дежурной медсестры, чтобы она позвала Коряхона. Медсестра сказала что, Коряхону, то есть жену Курумбоя, перевели в роддом... Курумбой, конечно, удивился, и спросил, мол, за чем? Может, врачи перепутали его жену с какой-нибудь другой беременной женщиной.
   - Нет - сказала дежурная медсестра
  
   - Наши врачи - самые лучшие во всем мире. Они никогда не ошибаются - с гордостью сказала она.
   Курумбой немедленно пошел в сторону роддома, гремя вещами, которые лежали в мешке. Как только он появился около форточки родильного отделения, его сразу начали поздравлять медсестры-акушерки:
  
   - Это Вы, Маллаев Курумбой Чирмашович?! Мы так и думали! Какой Вы счастливый человек! Поздравляем вас от чистого сердца, вы стали отцом! Ваша жена родила двойню! Обе они девочки! Гоните, нам подарки, счастливый отец! Живо! Где букет цветов и шампанское с шоколадом?! - весело кричали они.
   Услышав это, Курумбой чуть не сошел с ума.
   - О чем Вы говорите?! Какая двойня?! Я же совсем недавно женился, как может родить моя жена за такой короткий срок? Она же не кролик! Ну и шутки у Вас! Разве так шутят?! - рассердился Курумбой.
   - Мы не шутим, а, говорим сущую правду! Если не верите, то мы можем позвать её к окну, и Вы сами убедитесь в этом. Идите вон туда, там есть мегафон, и Вы можете пообщаться со своей женой - сказала одна из медсестер.
   - Позовите - сказал Курумбой и неохотно подошел к микрофону.
   Через десять минут у окна появилась жена Курумбоя Коряхон с бледной улыбкой на устах. Потом через мегафон начала говорить:
   - Здравствуйте, дадаси... Пришли?..
   -Милая, это правда, что Вы родили?! - спросил Курумбой.
   - Да, дадаси, это правда. Теперь у нас двое детей! Двойняжки! Какое счастье, Господи! - улыбалась она.
   - Да что это за безобразие?! Что Вы мелите, Коряхон?! Да как Вы смели... Ведь мы поженились совсем недавно. Как же мы могли успеть, вообще?! - сказал Курумбой
  
   - Я откуда знаю?! Может, это аномальное явления. Может, это - чудо девочки. Мы не должны отвергать божий дар, Курумбой-ака - сказала Коряхон.
   - Что?! Божий дар? Вы оставьте в покое бога! Не может быть такого! Я не признаю этих детей, то есть они не от меня! Какая мерзость! Ой, поз-оо-р! Какой позор! Как я Вам верил! Как я Вас любил! Какой обман!.. Я бы Вас зарезал с наслаждением, только не хочу марать свой авторитет! Вы не достойны даже быть зарезанной! Отныне Вы никто для меня! Я сейчас же объявлю Вам "три талак" согласно шариатским законам! Прощайте, Коряхон... Забудьте обо мне навсегда, гуд бай... - сказал Курумбой.
   - Коряхон начала танцевать шевеля огромной задницей своей, напевая песенку :
   "Рата тита-тита- тита тан!
   Та-тин-тан!
   Муж сказал мне: "ухожу"!
   Вот что я ему скажу:
   Будет суд, решенье будет!
   Алименты Вам присудят!"
  
  
   Глядя на Коряхон, Курумбой криво усмехнулся, потом, плюнув сквозь зубы, ушел прочь. Но, мама Коряхона, которая занимается поставкой живого товара, то есть, девушек в дальние страны, подала на Курумбоя иск в суд. Она дала взятки юристам и врачам и получила заключение судебно-медицинской экспертизы, которое гласило, что Маллаев Крумбой Чирмашович приходится отцом двоих девочек, которых родила Коряхон. Суд вынес двойной вердикт, предоставив Курумбою шанс выбора. Он должен был выбрать, то платить алименты или мотать срок в тюрьме с паршивой статьей об изнасиловании. Курумбой выбрал первое наказание, согласившись платить алименты.
   Эти лишние расходы ухудшали и без того скудный бюджет семьи Курумбоя. По этой причине он был просто вынужден заниматься теневым бизнесом.
  
   Однажды рано утром, когда я занимался Кунк Фу на плоской крыше нашего чулана, он пришел и сказал:
  
   - Мизхаппар, я решил заниматься бизнесом. Пенсия, которую получает моя мама, не хватает даже на уплату алиментов. Поэтому вчера я подписал крупное, контрактное соглашение по подставке качественного алюминия своим бизнес партнерам - сказал он, закуривая свою трубку забитой опилками.
  
   -Ничего себе, а где возьмешь качественный алюминий - удивился я.
  
   - Пойду, залезу на столбы, которые стоят на полях, и срежу провода с помощью этих садоводческих ножниц. Все равно в тех проводах нет электрического тока. Если кто-нибудь спросит, скажу, что мол, обновляем линию электропроводов, и я работаю в электросетях.
   - А если потребуют удостоверение электрика? - спросил я.
  
   - Тогда, покажу своё удостоверение с красной обложкой, которое дали мне в псих больнице, когда я лечился - сказал Курумбой.
  
   - А-а-а, тогда можно. Только ты будь осторожным, не залезай слишком высоко. A то можешь упасть и... Я не хочу, чтобы твои маленькие дети остались сиротами - предупредил я своего друга.
  
   - Спасибо - сказал Курумбой и пошел в сторону поля. Плотно позавтракав хлебом, я надел телогрейку и пошёл на работу. По дороге я увидел моих друзей Мамадияра с Юлдашвоем. Они малярничали занимаясь побелкой стены здания правления колхоза известкой с помощью щеток с длинными деревянными черенками. На обоих были пилотки, сделанные из газеты.
  
   -Бог в помощь, чуваки! Ну, ну, поздравляю. Наконец-то, нашли себе престижную работу - сказал я, поздоровавшись с ними.
   - Да, это не постоянное работа. Партком обещал полулитру. Говорят, что в наш колхоз приезжает президент. Гляди, вон, учителя с учениками очищают арыки и убирают мусор.
  
   Смотрю, действительно, маленькие ребята убирают мусор и сгребают траву вдоль дороги с помощи больших мотыг. Около здания сельского совета журналисты берут интервью у колхозников. Я даже слышал, как один дехканин давал интервью. Журналист задал ему вопрос:
  
   -Дехканбай-ака, вот сегодня в Ваш колхоз приезжает наш многоуважаемый президент. Ваше ощущение по этому поводу, пожалуйста... не хватайтесь за микрофон... ага, говорите сюда.
  
   Дехканин начал говорить:
  
   - Благодаря нашему мудрому президенту и нашему государству небо над нашими головами с каждым годом становиться всё чище и чище... А самое главное, - хлеб на прилавках есть... Зарплату получаем преждевременно, то есть, наперёд... Недавно наш уважаемый бригадир Кибряхан Паттах дал нам макароны по два килограмма на каждого гвардейца хлопковых плантаций. Газ в нашем селе горит под таким давлением, что порой даже боимся включить газовую плиту. Электричество тоже гудит в проводах так, что трансформаторы не выдержав сверхвысокого, страшного напряжения, иногда взрываются. Пользуясь случаем, от имени тружеников нашего колхоза, которые, отвечая на призывы нашего правительства своим ратным трудом, трудятся день и ночь, с ранней весны до суровой зимы, несмотря на любые капризы природы, я хочу выразить
   благодарность нашему мудрому президенту и прошу, чтобы путеводитель наш руководил нами до конца своей жизни.
   Ещё прошу дать ему Чернобелевскую премию - сказал он, поправляя свою облысевшую шапку-ушанку, которую поели моли. В этот момент Дурмейл Эъвогар, мастер анонимных писем, и могильщик Тулан Горков, одетые в тяжелые тулупы, в кирзовых сапогах, побежали домой.
  
   - Чего вы бегаете, Дурмейлэъвогар-ака?! Что стряслось?! - спросил я у мастера анонимщика.
   -В честь приезда президента в наш колхоз, решили сегодня дать свет! Газ уже поступил! Вот теперь хотя бы один день будем жить как современные люди! Через пятнадцать минут подадут электричество, Ур-ра-аа-аа-аа! - крычал Дурмейлэъвогар и побежал, как доблестный комсомолец в бою с белогвардейцами и бандами басмачей, которого иногда по праздникам показывали по телевизору, когда давали свет лишь на несколько часов.
  
   Услышав это, у меня ёкнуло сердце.
  
   Надо немедленно предупредить Курумбоя, подумал я и побежал в сторону поля, где мой друг и родственник Курумбой из села "Латтакишлак" резал алюминиевые провода. Я побежал, топая кирзовыми сапогами. Бегу что есть мочи, чтобы не опоздать и кричу:
   - Курумбоо-оо-оо-ой! Слезай быстро со столба-аа-аа! Слыши-ии-иишь, Курумбоо-оо-оо-ой! Слеза-аа-аа-аа-й столба-аа-аа! Ток в провода-аа-аа-х!..
  
   Курумбой - ноль внимания, работает на столбе как обезьяна макака, которая, сидя на самом верху дерева, лопает сочные листья в тропическом лесу. Не слышит меня. Когда я добежал до заброшенного свинарника, издалека послышался дружный крик сельчан. Они кричали ура. Это означало, что дали свет, то есть я не успел предупредить своего друга об опасности. Как раз в этот момент на столбе где Курумбой резал линию электропровода с помощью садоводческих ножниц, вспыхнула большая вспышка похожая на шаровую молнию, и Курумбой полетел вниз. Когда я прибежал к месту происшествия, Курумбой лежал как клоун, держа в руке ножницы. Из его шинели и шапки-буденовки поднимался дым. Он лежал, глядя в бескрайное небо с почерневшим лицом. Я сел на колени около него, закрыл его глаза и громко заплакал.
  
   - О, мой друг, прости меня, ради бога! Я не смог тебя вовремя предупредить, понимаешь, не смог! Не успел! Бедный! Я тогда поступил неправильно по отношению к тебе, когда тебя арестовал участковой Шгабуддинов. Если бы я не дрался тогда с тобой, ты бы не страдал в тюрьмах! Коряхон тоже обманула тебя. Из-за неё ты пошел на этот рискованный шаг и погиб. Ты жертва несправедливости! Если я, сам того не зная, нечаянно огорчил тебя - прости, друг. Я знаю, что в нашей стране существовать даже очень трудно. Кто теперь будет платить алименты твоим дочерям?! Кто будет воспитывать их?! Вот в нашей стране руководителям дают звание героя! Это несправедливо! Потому что они живут в роскоши, кушая каждый день черную и красную икру на завтрак, а простые люди, как ты, в поисках куска хлеба рискуют жизнью! Звания героя надо присваивать не руководителям, а простому народу, который продолжает существовать и кормить своих детей даже тогда, когда нет у них в карманах ни копейки! Ты погиб с честью, и мы должны похоронить тебя как национального героя! Да будет тебе земля пухом, Курумбой! Вот сейчас пойду в село и покажу тебя самому президенту! Пусть он посмотрит на тебя и представит себе, что творится в стране и что происходит с простыми гражданами страны от тотальной безработицы! - плакал я.
   Потом, взвалив тело родного друга на плечо, направился в сторону села. Я шел как воин, который несёт своего погибшего однополчанина. Тело Курумбоя было тяжёлым. Поэтому, не дойдя до села, я устал и решил немножко передохнуть. Я осторожно опустил тело Курумбоя вниз и, сев на землю, вытер пот с лица шапкой, которую сам сшил из шкуры собаки, той самой, которую мы съели. Бедный Курумбой лежал на сырой земле, все ещё не выпуская из руки ножницы. Я глядел на него и плакал. Отдохнув немного, я снова поднял Курумбоя на плечо и замер от удивления - Курумбой хрипло застонал и открыл глаза. Я быстро опустил его на землю и проверил пульс. Курумбой был жив!
   - Курум! Курумбой, ты живой?! О, спасибо тебе Господи Всемогущий! Ты вернул мне друга! О, хорошо, что его не похоронили заживо! Курумбой, ты слышишь меня?! Скажи же что-нибудь! - закричал я. Потом снова поднял его и быстро зашагал в сторону села. В центре села односельчане окружили меня.
   - Где президент?! Я хочу показать ему моего бедного друга, который стал жертвой всеобщей нищеты! Пусть господин президент посмотрит на него! - кричал я.
   - Президент не явился! Он проехал мимо нашего села! Как только он проехал, так сразу отключили свет, отключили газ, гады! - сказал Дурмейл Эъвогар.
   Такие вот дела, Сайитмират-ака. Прошу простить меня за столь короткое письмо.
  
   С уважением - колхозник Мизхаппар.
  
  
  
   21 февраля, 2008 год.
   Колхоз "Чапаев".
  
  
  
   Шестое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Пусть летит это письмо, летит со скоростью электрического тока, который ударил моего друга Курумбоя и пусть оно дойдет до героя бумажной войны господина Сайитмират-аки!
   Ассаламу алейкум, Сайитмират-ака! Курумбой открыл фирму и, наконец, обеспечил нас работой. В этой фирме Курумбой - директор, Юлдашвой работает кассиром, Мамадияр - главный бухгалтер, а я - телохранитель. Офис нашей фирмы расположен на кладбище, где хранятся старые, перевёрнутые гробы и инструменты для выкапывания могил. Там и мы ночуем. Курумбой, как директор, спит в гробу, завернувшись в старый саван. А мы спим на земле, сделав себе подушку из сырых необожжённых кирпичей. Хотя пришла не политическая весна, по ночам все ещё прохладно. Лежим однажды ночью, плывет печально одинокая луна высоко в небе, мерцают звёзды, как соль на рану, вдалеке на горизонте, где-то за рекой устало лают собаки, квакают лягушки, одним словом - романтика. Вдруг, в одном из гробов заиграла странная музыка, и мы в испуге соскочили со своих земляных пастелей, подумав что, это злые призраки или вурдалаки с упырями дерутся. Оказывается, звонили клиенты в могильный телефон Курумбоя. Курумбой быстро нажал на кнопку своего могильного телефона, как на кнопку от атомной бомбы, и там прозвучал хриплый голос клиента.
   -Алло, это офис фирмы "Глубокая могила"?! - спросил клиент.
   -Да, чем можем помочь? - вежливо спросил Курумбой.
   -С кем я разговариваю? - спросил клиент.
   -Это, Курумбой Чирмашевич, директор фирмы "Глубокая могила". Вы хотите что-нибудь заказать? Я имею в виду могилу, надгробные камни или кресты и прочие аксессуары - спросил Курумбой.
   -Могилу надо выкопать трехкомнатную - сказал клиент хриплым голосом.
   -Хорошо, а кому это могила, если не секрет? Назовите его имя - отчество, я должен записать это в свой блокнот, дабы не сбиться со счета - сказал Курумбой, вытаскивая из внутреннего кармана ручку с блокнотом.
   - Ну, тогда запишите. Фамилия, имя, отчество усопшего - Башмаков Байрам Барабанович - сказал клиент.
   -Это губернатор Байрам Барабанович, что ли?! - спросил Курумбой.
   - Да - ответил клиент.
   - О, бедный тоже откинул копыта?! Ээ-ээ, он был проклят, говорите? Народ его проклинал?! А за что? Ах, гад... Он тысячи невинных людей отправил за решетку?! Его молоденькая красивая жена осталась вдовой?! Ха - ха - ха - ха... Да, что вы, конечно, этот разговор остается между нами, не беспокойтесь. Нет, нет, что Вы, наши телефоны не прослушиваются компетентными органами. Не-еет, у нас демократия, тут с уважением относятся к правам человека. Значит, вы заказываете трехкомнатную квартиру, да? Как должен выглядеть интерьер могилы? Так-так, должен быть покрашен в бежевый цвет... ага, а на стене гостиной надо нарисовать пейзаж с тигром, который готовится напасть на оленя, пришедшего на водопой, да? А, крокодилов не надо нарисовать? Хорошо, нет проблем, будет сделано. На потолке узоры в готическом стиле? Хорошо. Да, уважаемый клиент, Вы можете заплатить наличными. Потому что, мы ненавидим безналичный расчёт, так как деньги надо ещё обналичить, жертвуя половиной суммы. Сколько стоит выкопать трехкомнатную могилу?.. Знаете, это не очень дорого. Трехкомнатная могила по нашим расценкам стоит всего 500 долларов США - сказал Курумбой, почёсывая свои кирзовые сапоги.
   -А за материалы отдельно?
   -Конечно, отдельно. Сегодня я вам отправлю список материалов в виде эсэмэски по могильному телефону. Ах, да, чуть не забыл. Работа у нас вредная, то есть очень опасная. По этому нам разрешено употреблять спиртное в неограниченном количестве во время работы. Надеюсь, Вы поняли меня и не забудете купить ящик водки с закуской, когда будете приобретать необходимые материалы. В общем, договорились, да? - сказал Курумбой, закругляя разговор.
   - Да - ответил клиент.
   На следующий день клиент привез все необходимые материалы вместе с ящиком водки. Мы для начала выпили четыре бутылки спиртного и приступили к работе. Славно поработав до обеда при свете керосиновой лампы, выполнили почти половину работы. Выпив ещё четыре бутылки спиртного, мы снова взялись за работу. Вдруг Мамадияр выбежал из могилы и начал кричать:
   - Помогии-те-ееее!
   Мы подумали, что на него напали призраки. Глядим, большой варан метров два в длину бежит за Мамадияром, трепля оранжевым языком, стремясь укусить жертву, которая бежит впереди. Мамадияр бежал среди могил и надгробных камней, чтобы спастись от варана с красным ртом и отвратительной окраской шкуры. Он бежал и плакал. Мы хотели ему оказать помощь, но не знали, как. Тут Мамадияр неожиданно свалился в открытую могилу и варан, который преследовал его, стал крутиться над ямой. Мамадияр заорал ещё сильнее
   : - Мизхаппааааааар! Курумбоооооой! Юлдашвооооой! Помогитеееееее! Мне страшно! Я наступил на мягкий и теплый труп, завернутый в белый саваааааан! Вытащите меня оттуда! Я бою-уу-уусь! - кричал он в страхе.
   Курумбой швырнул в варана лопату, которую держал в руках, и тот, испугавшись, скрылся в зарослях. Мы подняли из могилы Мамадияра и успокоили его, налив ему сто грамм скипидара, в спешке перепутав бутылку. Мамадияр выпил скипидар и успокоился. Потом мы снова продолжали работать. Если не считать пару двухметровых черных змей, одну большую черепаху, кучу жаб, полмешка скорпионов и червей, при выкапывании могилы трудностей почти не было. После того, как мы закончили отделочные работы, Курумбой нарисовал масляной краской на стене гостиной пейзаж, глотнув вдобавок растворителя со скипидаром. К вечеру приехал заказчик и, увидев пейзаж, сказал:
   -Пейзаж у вас можно сказать, получился более-менее. Но, извините меня, это не тигр, скорее всего рисунок кенгуру или черт знает, какого зверя.
   - Это не проблема - сказал Курумбой и начертил жирную стрелку, которая указывает на животного, которого он нарисовал. Потом на кончике этой стрелки написал: "Будьте осторожны, это - тигр". Потом, как в комиксах, нарисовал около рта этого так называемого тигра клубок, и сделал внутри этого кружочка такую надпись. "Рыррррррррр!".
   Закончив рисовать, Курумбой оглянулся к заказчику и спросил:
   - Ну, как теперь?
   -Теперь лучше - сказал заказчик.
   - Я раньше думал, что тигры рычат "Тиииииии!", волки: "воооооооооо!", лошади "лоооооооооо!", ослы "оооооооооо!", собаки : "сооооооооооооо!", а птицы "птиииииииииии!". Оказывается, не так, тигры рычат "рырррррррррррр!" - сказал я.
   Короче, мы сдали "объект" и стали переодеваться. Когда я снимал свою клетчатую телогрейку с деревянными пагонамы, то одеревенел, увидев своё тело. Оно было всё в красках. Кажется, когда я красил потолок и рисовал готические узоры под люстрой, краски, незаметно стекая со щетки, текли через рукава моей рубахи вниз. Для того, чтобы отчистить свой живот от масляной краски, я стал вытираться тряпкой, смоченной растворителем. В результате краски зеленого света ещё хуже замазались на моём животе, как сюрреалистическая картина современного художника. Запах, блин!
   Погода была прохладная, поэтому мне пришлось одеться. В этот момент приехал лафет с телом усопшего губернатора, и мы сдали объект заказчику. Кругом родственники и ученики Байрама Барабановича. Рыдание, гирлянды, подушки с наградами, слезы и все такое. Пока хоронили Байрама Барабановича под траурный марш, мы в сторонке выпили остаток водки и подошли к заказчику. Тот дал нам пятьсот долларов США, которые мы заработали честным трудом. Нашей радости не было границ. Собрали инструменты, сложили их в мешок и вышли на улицу. Затем, сев на автобус, добрались до базара, где меняют доллары на наш сум. Зашли на базар и нашли место, где осторожно оглядываясь вокруг, ходят торговцы валютой.
   Один из них подошел к нам и спросил:
   - Вы хотите поменять доллары?
   -Да - сказали мы хором.
   -Сколько? - спросил валютчик.
   -500 - сказал Курумбой и вытащил американские деньги из голенища своих сапог. Валютчик взял их, и тут появились странные люди в гражданской одежде. Когда они начали заламывать руки Курумбоя, мы разбежались. Юлдашвоя с Мамадияром поймали сразу, и надели на них наручники. Я, сами знаете, занимаюсь каратэ, поэтому, бросив мешок с инструментами, побежал что есть мочи в сторону чайханы, но по неосторожности ударился об столб и упал. Менты, которые гнались за мной, поймали меня и надели на меня наручники.
   В следственном изоляторе один из следователей начал разъяснительную беседу:
   - Кто дал вам право торговать иностранной валютой. К тому же, эти доллары - фальшивые. Теперь нам придется заморозить ваши банковские счета, так как вы грубо нарушив законы о предпринимательстве, получили от клиентов наличные деньги. Это противоречит конституции нашего государства. Вот здесь четко и ясно написано, что все банковские операции должны вестись только перечислением. Вы, получая денег с клиентов наличными, стремитесь обмануть государство, то есть, нагло уклоняетесь от уплаты налогов. Всё, вашу фирму закроем навсегда - сказал он.
   Чтобы не закрыли нашу фирму, нам пришлось попрощаться с пятьюстами долларов США.
   После этого фирму нашу оставили открытой, но с клиентами у нас начали возникать разногласия, то есть, никто из клиентов не хотел перечислять деньги на наши банковские счета, боясь, что они под колпаком налоговой инспекции. Как назло, на рынке появились наши конкуренты, которые копали могилы по гораздо более низкой цене и делали это не голыми руками как мы, а с помощью экскаватора. Сволочи. Теперь мы остались без работы.
  
   С приветом всем людям планеты,
   могильщик Мизхаппар.
  
  
  
  
  
   27 февраля, 2008 год.
   Городское кладбище имени "Василия Ивановича Чапаева".
  
  
   Седьмое письмо Мизхаппара
  
  
   Сайтмират-ака, сейчас нет времени даже поздороваться с Вами. Есть чрезвычайная новость. Курумбой ушел в оппозицию. Он эмигрировал на небольшой остров, который расположен на реке "Карадарья", где на ветру в дельте шумит тростник и растут степные можжевельники и лохи. Живет он один на чужбине, построив себе шалаш из камыша. Позавчера, ночью кто- то стучал в окно комнаты, где я сплю. Сами в курсе, что в нашем селе нет света вот уже несколько месяцев. Безлунными ночами село наше погружается во тьму и царит гробовая тишина. Услышав странный стук, я испугался. Подняв керосиновую лампу, я осторожно подошел к окну и спросил:
   - Кто там?!
   -Это я, красноармеец Мизхаппар, откройте окно, есть дело - сказал кто-то шепотом. Я по голосу узнал, - это был Курумбой. Но, открыв окно, я ещё сильнее испугался, увидев человека с красной бородой и усами. Человек в бескозырке матроса с оранжевыми бровями оказался Курумбоем... Оказывается, избежав ареста, он тщательно загримировался, приклеив себе бороду, усы и брови из шкуры той самой собаки, которую я зарезал.
   -Здравствуй, Курумбой, заходи - сказал я вежливости ради и желая показаться гостеприимным человеком.
   - Спасибо, красноармеец Мизхаппар, как-нибудь в другой раз. Я нахожусь в розыске, меня ищут повсюду. Вы сегодня в полночь идите в заброшенный свинарник. Там Вас встретит член ревкома комиссар Юлдашин, и он поведет Вас на подпольное заседание революционного комитета. На этом заседании будут рассматриваться организационные вопросы. Приходите обязательно и не опаздывайте. Председатель ревкома, комиссар Курумчук - сказал Курумбой и ушел прочь.
   Не прошло и нескольких секунд, как он исчез с поля моего зрения, растворившись во мраке словно призрак, я закрыл окно, понизив фитиль керосиновой лампы, и лег спать. Но я больше не смог уснуть, и в полночь я надел сапоги, осторожно открыл окно, чтобы не беспокоить отчима с мачехой и, прыгнув через окно, направился в сторону заброшенного свинарника через кладбище, где ухал филин. Когда я пришел в свинарник, у входа меня встретил Юлдашвой. На нём была потертая тюбетейка с красной звездой. Он подошел ко мне, шагая по-солдатски, шурша своей дерматиновой курткой с поднятым воротником, и отдал честь:
   - Здравия желаю, товарищ Мизхаппар. Председатель ревкома товарищ Курумчук и комиссар Мамадияренко ждут вас в штабе, следуйте за мной - сказал Юлдашвой.
   Мы зашли в штаб канцелярии через темный коридор, в котором с двух сторон мрачно блестели вольеры, железные кормушки, где когда-то лежали свиньи. Я увидел все это при свете зажженной спички которое горела в руках комиссара Юлдашина. Хотя здесь давно не держали свиней, но, сильный, вонючий запах, все, же сохранился. Когда мы зашли в штаб с потолком, где чернел огромный проем как тёмная дыра вселенной, я увидел Курумбоя и Мамадияра. Они сидели за столом, у которого отсутствовала одна ножка, и на котором стояла горящая керосиновая лампа "Шайтанчирак", увеличивая мрачные тени моих друзей на стенах канцелярии. На столе, как старинный натюрморт художника, были пустые консервные банки, наполовину выпитая бутылка вина и кусок хлеба с рассыпанными крошками. Всё это было разложено на старой пожелтевшей газете "Неправда востока".
   - Аа-аа, пришли, красноармеец Мизхаппар? Проходите и сядьте, пожалуйста, сюда - сказал Курумбой, указывая на перевернутое железное корыто, из которого когда-то прожорливые свиньи, жадно хрюкая и толкая друг друга, с большим аппетитом ели помои.
   - Спасибо, таш каминдон - сказал я и сел на перевернутое корыто. Мамадияр что-то писал на бумаге при свете керосиновой лампы "Шайтан чирак". Прежде чем начать совещание, Курумбой оторвал кусочки пожелтевшей газеты "Неправда востока", и набивая ими плотно свою трубку и закурил. Затем, как бы желая угостить Мамадияра, протянул ему трубку:
   - Закурить не хотите, товарищ комиссар? - спросил он Мамадияра.
   - Пожалуй, да - сказал Мамадияр и взял трубку.
   Но он после первой же затяжки, задыхаясь от дыма, стал сильно кашлять, высунув язык как больной баран с дырявыми легкими. От напряжения его артерия на шее вздулась до максимального размера, глаза прослезились, а лицо его сильно покраснело. Курумбой быстро налил в консервную банку вина и протянул её Мамадияру:
   - Нате, комиссар Мамадияренко, выпейте лечебного бальзама - сказал он. Мамадияр, отдал трубку Курумбою, взял банку с вином и выпил до дна. Юлдашвой дал Мамадияру помидор для закуски, налил при этом граммов пятьдесят вина для себя и выпил. Курумбой протянул мне трубку и спросил:
   - Хотите закурить, товарищ красноармеец Мизхаппар?
   - Нет, нет, спасибо таш каминдон, курить вредно для моего организма. Об этом письменно предупреждал меня само Министерство здравоохранения - ответил я, с опаской глядя в дымящуюся трубку.
   -Ну, как знаете - сказал Курумбой докуривая оставшийся табак из куска пожелтевшей газеты "Неправда востока", который все ещё тлел в трубке. Потом поднялся на трибуну, сделанную тоже из деревянной кормушки для свиней и начал свою пламенную речь:
   - Товарищи члены нашей партии, "доблестные голодранцы "! Хватит! Нож дошел до самых костей! Сколько можно терпеть гнета и издевательство! Мы должны бороться со злом, то есть с демократией и с религиозным мракобесием, не щадя свои крови, во имя светлого будушего нашего многострадального народа! В этой борьбе нам поможет вот это книга!.. С этими словами Курумбой показал нам какую-то книгу в красном переплете, и я спросил его:
   -Простите, таш каминдон, это "Капитал" что ли?
   -Нет, таш красноармеец! Это книга называется "Народные сказки". Мы должны выучить эту книгу наизусть! Потому что в этих сказках содержатся уникальные способы борьбы со злодеями, трехглавыми драконамы "Аждархо" и прочими мерзостями. Например, вот на этих страницах... Сейчас, я читал эту сказку где-то здесь... Ах, вот, нашел! Короче, у одного бедного старика были трое взрослых сыновей, и они были безработными. С утра до глубокого вечера они спали и просыпались только чтобы поесть. Однажды, аксакал построил их в одну шеренгу и стал им читать мораль:
   - Сынки мои, вот вы стали взрослыми и сильными! Теперь вы должны бороться за своё счастье самостоятельно. Для этого вы должны объединиться как никогда. Если вы будете шагать по жизни сплоченно, то никакой враг не сможет победить вас. Вот, я сейчас вам покажу один уникальный пример... С этими словами старик раздал своим сыновьям по одному стеблю хлопчатника и велел им сломать их. Сыновья с легкостью сломали стебли. Тогда отец дал каждому по снопу таких стеблей от хлопчатника. Сыновья сломали без труда и эти снопы от хлопчатника "гузапоя". Увидев это, отец удивился. Он дал сыновьям по одному деревянному шесту и велел им попробовать сломать. Сыновья без всякого труда сломали и эти шесты, и стали ждать следующего испытания. Тогда старик разозлился и закричал им:
   - Ах, вы дармоеды! Лежебоки несчастные! Имея такие силы, лежите дома и живете за счет моей пенсии?! А кассир не выдает нам вовремя нашу пенсию, пуская её в оборот и получая навар! Я не могу больше кормить вас! Найдите себе работу, паразиты! Идите на базар и катайте тележку! Давайте, выходите вон из моего дома, нечего сидеть тут, идите вон! Так старик стал выгонять своих сыновей, выталкивая на улицу. Но сыновья цеплялись за косяк двери и умоляли, чтобы аксакал не выгонял их из дому.
   - Отец, не выгоняйте нас, пожалуйста! Мы боимся выходить на улицу! Там полно работников милиции! Они поймают нас и, незаметно подложив нам в карманы запрещенную литературу или листовки, отправят в тюрьму. Оттуда нас эпатируют в лагеря, где невинные люди умирают от недоедания и туберкулёза!
   -Не бойтесь, шакалы трусливые! Я скажу вашей маме, и она зашьет ваши карманы рыболовной леской, и никакой мент не сможет положить вам в ваши карманы религиозные листовки или снаряды - сказал аксакал.
   - Хы-ыы-ыы-ыы! - засмеялся старший сын, и другие сыновья тоже начали ржать, показывая зубы, почерневшие от регулярного курения махорки.
   -Отец! Карманы-то зашьет мама, но есть на улице ещё более опасные и безжалостные типы, свои же соотечественники, которые охотятся на рабов, себе подобных. Они обманным путем могут увезти нас в соседние страны и, отняв у нас паспорта, продать нас работорговцам на вечное пользование! Что тогда?! Вы хотите, чтобы мы стали рабами и работали в лесу с кандалами на шее и ногах, печально гремя чугунными цепями?! - спросили сыновья у старика.
   -Ничего, вы такие сильные, вы оборвёте стальные цепи с кандалами и совершаете побег - сказал старик...
   Тут рассказ Курумбоя прервался. За окном без стёкол появилась серес чур чисто сбритая, ишачая рожа Хуббигулы, который работал в органах на полставки тайным информатором, то есть стукачом.
   -А, попались, сволочи! Ну, что же, поздравляю. Создали, значит, партию подпольную вопреки конституции нашей страны, да?! Я всё записал на свой диктофончик, и сегодня же передам всю информацию куда следует... Вам теперь крышка, басаногие голодранцы! -сказал Хуббигуль прочесая хромую ногу свою одетую в женской колготки.
   Курумбой в панике схватился за бутылку и закричал: "Товарищи! Полосатая революция в опасности!". Потом этой бутылкой изо всех сил ударил Хуббигулу по голове. От сокрушительного удара Хуббигуль упал на земляной пол канцеляри нашей партии. Мамадияр, проверив пульс Хуббигуля, сделал знак что, сексот мертв.
   - Таш каминдон, вы убили стукача! - обрадовался я.
   - Хотя он был стукачом, все равно жалко - сказал Юлдашвой, скорбно снимая с головы тюбетейку, сшитую из собачьей шкуры.
   -Выше голову, товарищ Юлдашин! Политика, это искусство! А искусство всегда требует жертв! - сказал Курумбой, держа в руках разбитую наполовину бутылку. Потом скомандовал:
   - Поднимите труп этого гада, выбросим его в реку! Мы покорно согласились с каминдоном и подняли труп. В это время в небе над свинарником появилась луна, которая грустно плавала среди облаков, освещая нам дорогу.
   - Таш, каминдон, не лучше ли нам его закопать в землю, чем бросать в воду. Ведь, этот труп рано или поздно всплывет наружу или застрянет где-нибудь, что будет тогда? Тем временем его труп начинает портиться и бездомные собаки стаями устремиляются туда, время от времени ревниво рыча на ворон, которые будут кружаться в небе. Вы думаете, что дехкане не заметят этого и не позовут участкового Шгабуддинова? - спросил Мамадияр.
   - Прежде чем бросить труп в реку, мы должны привязать к его ноге вон тот плуг - и дело с концом. Плуг тяжелый, и никто не догадается о нашем гнусном преступлении - сказал Курумбой.
   - Хорошая идея - сказали мы хором.
   Потом мы вчетвером подняли и принесли на берег тяжелый плуг от заброшенного трактора "Т - 28 - Х -4" и, привязав его к ногам Хуббигулы, и бросили в глубокую реку "Карадарья", где бурлил водоворот.
   -Вот, наконец, избавились мы от коварного стукача - и революция спасена! - сказал Курумбой, облегченно вздыхая.
   А луна всё ещё сияла над свинарником. Вернувшись в штаб канцелярии, мы потушили керосиновую лампу и разошлись по домам.
   - Да, Сайитмират-ака, быть революционером, оказывается, не легкое дело. Вот сижу в своей родной хижине, пишу Вам это письмо, прислушиваюсь в тишину и думаю о том, не пришел ли за мной участковой Шгабуддинов, подкрадываясь тихо и держа наготове свой пистолет марки "Маузер".
   Ладно, до свидания, Сайитмират-ака, тушу керосиновую лампу.
   - Фуфф! Ох, блин, опять усы свои прожёг.
   С уважением ко всем,
   революционер и красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
   Ночь, Колхоз "Чапаев".
  
  
  
   Восьмое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Здравствуйте, Сайтмират-ака, Вы не поверите, но помните, как того мясника Мухтара, который купил у меня дохлую овцу? Вот его, вчера арестовал участковый Шгабуддинов. Не-ее-ет, не из-за того, что он торговал мясом дохлой овцы, а за политические дела, которые он не совершал.
   Дело было так. Позавчера мы все - Курумбой, Юлдашвой, Мамадияр и я глубокой ночью приклеили на стену мясного ларька Мухтара политические плакаты с программой нашей партии и призывами к населению к гражданскому неповиновению. Мясной ларек Мухтара находится недалеко от нашей хибары, и рано утром, когда я на плоской крыше нашего чулана занимался утренней зарядкой, ну, этим самым, каратэ, внезапно поднялся шум, грохот, выстрелы и крики. Смотрю, - участковый Шгабуддинов арестовывает Мухтара мясника, заламывает ему руки назад и надевает на него браслетики. Тот кричит и плачет, доказывая, что не имеет к этим политическим плакатам никакого отношения и что он предан мудрому нашему президенту, что у него трое несовершеннолетних детей и так далее! Но, такими аргументами не смягчишь каменное сердце милиционера. Жена Мухтара, бедная, тоже плачет и умоляет, чтобы отпустили её мужа.
   -Пощадите, товарищ милиционер! - рыдал мясник Мухтар, стоя на коленях.
   -Нет пощады врагам народа, таким как ты! Сколько раз я покупал у тебя мясо на закуску, когда хотел выпить водки с моей любовницей, ты всегда брал у меня деньги! Теперь вот будешь сидеть в тюрьме, вскармливая своей кровью вшей и клопов! С этими словами участковый погрузил мясника Мухтара, как дохлую овцу, в люльку своего служебного мотоцикла и поехал в город. Мне жалко стало Мухтара. Потому что мы с ним коллега, то есть, я тоже мясник. К тому же, он давал мне мясо в кредит, когда у меня не было денег, и когда к нам приезжали гости, которые не едят собачатину. Короче говоря, после завтрака пришел почтальон и дал мне письмо, написанное на куске бумажного мешка от семян хлопчатника. Вскрыв письмо, я начал читать:
   - Товарищ Мизхаппар! Приказываю от имени революционного комитета! Сегодня в полночь приходите в заброшенный свинарник, сквозь полчище многомиллионной армии белогвардейцев и конного эскадрона басмачей, убивая их саблей налево и направо. У входа вас встретить комиссар Мамадияренко. На повестке дня - всеобщий подпольный съезд нашей партии, под названием "Курилтай".
   Председатель Ревкома,
   Комиссар Курумчук.
  
   С утра до самого вечера я думал о Курултае нашей партии, но никак не мог решиться, идти на него или нет. В полночь я снова надел кирзовые сапоги и пошел на курултай. Дорога моя проходит через кладбище. Вокруг луна да тишина. Пугливо, мрачно блестя под луной, глядят на меня надгробные камни. Как раз в этот момент я неожиданно почувствовал, что кто-то идёт за мной. От внезапного страха по моему телу, словно муравьи, пробежала дрожь. Хотелась узнать о человеке, который, не отставая, шагает позади меня. Я чувствовал его дыхание, но боялся оглянуться. Может это мерещится мне - подумал я, стараясь взять себя в руки. Тогда я остановился и ещё больше испугался. Потому что, человек, который, не отставая, шел по моим стопам тоже резко остановился. Я чувствовал холодный пот в теле и снова зашагал. Тот человек тоже пошёл. Я больше не мог терпеть и оглянулся. Оглянулся и замер как доска.- передо мной стоял Хуббигуль, то есть тот стукач, которого мы убили, бросили в реку, привязав в его ноге тяжелый плуг от заброшенного трактора "Т- 28 - х -4". Я хотел быстренько убежать, но у меня не было сил для этого это. Я стоял как загипнотизированный бедный человек, потеряв дар речи. Хуббигуль злобно глядел на меня с красными глазами и кричал:
   - А, проклятые демоны! Убийцы кровожадные! Думали, что я умер, да?! Ишь, размечтались! Вы привязали плуг к моей искусственной ноге, которую выдали мне в райсобесе после того, как я потерял ногу в тюрьме, где работал лохмачом. Зеки заметили меня и сломали мне ногу, после чего у меня началась гангрена, и врачам пришлось ампутировать мне ногу. А вы, злодеи, лишили меня этой пластмассовой ноги. Вы за это ответите пред справедливым судом! А я, несмотря на это, смастерил себе из полена новую ногу! Гляди. Теперь я вам покажу! Ой покажу-уу-уу-уу! - кричал он как базарная баба, готовясь напасть на меня. Тут я пришел в себя и побежал изо всех сил, создавая за собой ветер. Мне казалось, что я бежал со скоростью света. Я даже не успел заметить, как появился в штабе канцелярии. Я не мог говорить, задыхаясь как немой, за которым гнались дикие собаки с кладбища, в надежде растерзать в его клочья.
   -Что с Вами, красноармеец Мизхаппар?! Многомиллионная армия белогвардейцев, что ли погнались за вами, или конный эскадрон басмачей?! - спросил Курумбой.
   Я не в силах был отвечать на вопросы. Хорошо что, Юлдашвой налил мне в консервную банку граммов сто вина и протянул мне:
   - Вот, гаулайтер Мизхаппар, выпейте, легче станет...
   Трясущими руками я взял банку и с жадностью выпил, осушив её до дна. Через некоторое время, придя я в себя, я рассказывал моим друзьям о Хуббигулье, но они не поверили мне.
   -Товарищ Мизхаппар, не будьте таким суеверным! Все это ерунда! Мы - ученики великого Чарльза Дарвина, и мы не верим ни в бога, ни в чёрта! Все это мираж или галлюцинация! Со мной тоже такое часто случилось, когда я лечился в психиатрической больнице. Правда, там меня звали издалека какие-то люди, и какие-то говорящие птицы издевались надо мной из-за окна. Они дразнили меня и кричали:
   - Как дела, сирота? Ты сирота! У тебя нет отца! - пели они.
   Плакал я тогда, глядя на этих птиц, рыдал...
   - Иногда смеялся - сказал Курумбой.
   -Нет, таш каминдон, я точно видел его. Это было жуткое зрелище - сказал я убежденно.
   -Ну, тогда мы допустили ошибку. Оказывается, мы зря привязали плуг в его ноге, надо было привязать плуг не к ноге, а к шее. Ну, ничего, придет время, исправим эту историческую ошибку.
   - Ладно, не будьте такими наивными - пробормотал Курумбой.
   Потом, выпив барматухи, снова поднялся на трибуну. Он торжественно объявил первый съезд нашей партии открытым. От аплодисментов едва не рухнул потолок штаба канцелярии.
   -Дорогие члены нашей партии, товарищи депутаты! - продолжал свою историческую речь Курумбой. Мы создали нашу партию в не очень простое время, то есть с чистого листа! Всем ясно, что без финансов никакая партия далеко не пойдет! Поэтому сначала мы должны найти деньги.
   - Извините, товарищ каминдон, интересно, а куда идут наши членские взносы, которые мы платим ежемесячно? - спросил Мамадияр.
   -Я вам скажу больше. На сегодняшний день численность членов нашей партии составляет четыре человека и членских взносов соответственно не густо, то есть партийная казна почти пуста! Мы должны найти деньги для партии в крупном размере и немедленно! Если есть у вас предложение по этому поводу, пожалуйста, поделитесь с нами. Только соблюдайте регламент, товарищи депутаты! Депутат Юлдашин просить слово. Пожалуйста, включите третий микрофон!.. - сказал Курумбой, нервно закуривая свою трубку.
   Юлдашвой, соблюдая древнюю традицию, налил в консервную банку грамм сто вина, и выпил. Потом ему снова захотелось выпить, но его вовремя остановил Курумбой. Юлдашвой начал говорить:
   - Товарищ спикер,
   уважаемые депутаты, гости нашего съезда!
   Пользуясь удобным моментом, я хочу предложить по поводу укрепления финансового положение нашей партии, следующую идею. Я предлагаю ограбить банк. У меня всё - сказал он.
   -Спасибо, товарищ Юлдашин. Если Вы не против, я могу поставить это предложение на всеобщее голосование! Пожалуйста, товарищи, голосуйте! Кто за то, чтобы для укрепления финансового положение нашей партии мы ограбили банк, поднимите руки! Против и воздержавшихся нет! Преложение товарища Юлдашина принимается единогласно! Поздравляю, товарищ Юлдашин! - сказал Курумбой, аплодируя одной рукой. Потом объявил первый съезд нашей партии закрытым. Выпив остатки барматухи, мы разошлись по домам. Утром я сказал отчиму, что иду грабить банк. Услышав это, отчим с мачехой заплакали.
   - Если к вечеру не вернусь обратно домой, то будьте довольны мной и простите меня, если я огорчил вас когда-нибудь. Я вас обоих никогда не забуду - сказал я. Услышав это, отчим с мачехой завыли волком.
   -Ты тоже прости меня, мой приемный, сын, за то, что бил тебя железной цепью, когда ты был маленьким. Меня мучает совесть, когда я вспоминаю том, как я топором ударил тебя по голове. Как ты тогда плакал, бегая босиком по снегу в одной рубахе, помнешь?
   -Да - сказал я.
   -Прости, если можешь. Пиши часто из тюрьмы, и не забудь отправить мне именной нож, который открывается с помощью кнопки - сказал отчим.
   Пока мы разговаривали, мачеха моя сложил мои вещи в мешок.
   -Мизхаппар, сынок, надень эту рубашку. Потому что, к воротнику этой рубахи я пришила быстродействующий яд. Если тебя арестуют милиционеры, прокуси воротник вот здесь, где я вшила яд, и тебя не смогут посадить - сказала моя мачеха.
   Сняв бушлат, я надел эту рубашку с вшитым в воротничок ядом. Услышав наш разговор и плач моих родителей, вышли соседи, потом эта скромная толпа постепенно стала увеличиваться за счет любопытных односельчан. Они думали, что я еду в армию и начали прощаться со мной. Когда на улице собралась огромная толпа, отец побежал домой, попросив нас подождать. Через пять минут он вышел из дома, держа в руках фотоаппарат. Потом он сделал снимки на память. После этого я взял мешок и начал отдалятся от своих родителей, от односельчан и от родного дома, где я родился и вырос. Когда я обернулся назад, отчим с мачехой вместе с односельчанами всё ещё стояли на прежнем месте и, роняя горькие слезы, махали мне рукой. Я пришел в свинарник и зашел в штаб канцелярии. Смотрю, там мои друзья проходят тренинг по ограблению банка, выполняя сложные упражнения. Я тоже присоединился к ним. Пока мы проходили тренинг, наступил вечер. Погода было пасмурная, моросил дождь. После тренинга мы поужинали, съев сочный шашлык из летучих мышей, которых мы поймали днем в старом чердаке офиса нашей партии, то есть, свинарника. Мы обнаружили их в трехкомнатном скворечнике с балконом, который построили и установили на крышу свинарника для птицы счастье "гамаюн", которая почему-то не прилетела. Шашлык был невкусным, но мы ели его с волчьим аппетитом, а что делать, ежели нечего есть? А каждый уважающий себя грабитель обязательно должен пройти через школу выживания в суровых условиях. Когда дождь заметно усилился и мы, подняв мешки с инструментами, направились в сторону районного центра, чтобы ограбить банк. Когда мы подошли к "объекту", на улице никого не было. Районный центр в этот момент был похож на мертвый город после мировой атомной войны. Банк, который мы хотели ограбить, стоял как мрачный замок графа Дракулы под шумным дождем. Кроме как у здания районного хокимията нигде не горел свет. Нет света, - значит, нет и сигнализации. Это удобство вдохновило нас, и мы смело подошли к окнам банка. Потрогали окна, - сигнализации нет. Потом мы стали ломать замки полированной двери с помощи монтировки. Смотрим, - двери банка сами по себе открылись, словно в старой доброй сказке. Ну, думаем, дураки, банковские работники забыли, что ли закрыть как следует двери перед уходом.
   - Самый раз - сказал Курумбой шепотом и зажёг спичку, оглядываясь вокруг. Потом велел зажечь керосиновую лампу, которая в народе называется "шайтан чирак". При свете керосинки начали передвигаться осторожными шагами, и в мрачных стенах банка отражались наши огромные тени, напоминающие гигантских пещерных людей. Тут кто-то неожиданно включил свет, и мы от испуга чуть не наложили в штаны. Мы стояли словно люди, которых внезапно хватил паралич с Паркинсоном. Думали, всё, - приехали. Я уже был готов перекусить воротник моей полосатой рубахи, как вмешались двое сотрудников банка. Один из них взял бритву из голенища хромовых сапог, и ловко отрезал ту часть воротника моей рубахи, куда был вшит высокотоксичный яд. Другой сказал:
   - Не надо суицида, товарищ Мизхаппар. Глядите, - вокруг, жизнь прекрасна! Из всех ситуаций есть выход. С оптимизмом надо смотреть в будущее!..
   После включения прожектора на мраморной лестнице появился толстый тип с вздутым животом, без шеи и в темных очках. Он, в частности, сказал:
   - Добро пожаловать, уважаемые коллеги из колхоза "Чапаев"! Наступил день, которого мы ждали долгое время! Позвольте выразить вам свою благодарность от имени руководства и администрации нашего Банка, дорогие грабители! Спасибо вам огромное за визит. Особенно Вам, товарищ Курумбой-ака! Вы - настоявший руководитель! Я рад, что нам с вами выпала честь, работать в месте, как говорится, вытягивая шеи из одного воротника! Теперь Вы можете спокойно вернуться в свой свинарник и через месяц, когда закончиться расследование, я, как директор этого многострадального банка, выпишу Вам чек, за оказанную Вами помощь! Дело в том, что мы, во главе Вашего покорного слуги, разграбив и похитив народные деньги в колоссальном размере, обанкротили эту организацию! Теперь все эти преступление, которые мы совершили, спишем на вас! У нас есть ваши фотографии с видеозаписями, и мы их предоставим в родную милицию в качестве вещественного доказательства. Ещё раз спасибо за сотрудничество!
   -Товарищ банкир! Если милиция поймает нас и посадит в тюрьму без суда и следствии, зачем нам этот, как его, ваш чек?! - спросил я, почёсывая ногу монтировкой.
   Банкир, вынул из внутреннего кармана своего смокинга кубинскую сигару марки "Гавана" и закурил. Потом сказал:
   - Очень деликатный вопрос, товарищ Мизхаппар. Тот чек, который я выпишу, очень вам пригодится, когда будете нанимать адвоката. Я понимаю, Вы беспокоитесь о своей свободе. Не волнуйтесь. Пока руководит Вами этот самый Курумбой-ака, Вас никогда не посадят, так как у Вашего руководителя, то есть, у комиссара Курумчука есть удостоверение с красным переплетом, которое дали ему, когда он долгое время лечился в психиатрическом диспансере.
   -А-а-а, тогда хорошо - сказал я.
   -Теперь мы можем уйти? - спросил Курумбой.
   -Да, коллега, Вы можете уйти вместе со своей бандой куда угодно - сказал банкир.
   После этого мы воротились домой.
   Вот такие дела у нас, Сайитмират-ака. Оказывается, хороший руководитель всегда спасает коллектив. Вот, мы тоже, благодаря Курумбою спаслись от преследования. Пожалуй, этими словами я закруглю свое письмо.
   До свидания, до новых встреч!
   С приветом,
   член банды Курумбоя, грабитель Мизхаппар.
  
   Колхоз "Чапаев".
  
  
  
  
   Девятое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Сайитмират-ака, сегодня рано утром, когда я пришел в штаб канцелярию, случилось странное. То есть, Курумбой, глядя на мои кирзовые сапоги, сказал:
   -Рада-да-да-ан! - как в детективных фильмах. Я подумал, неужели я снова в спешке не так надел свои кирзовые сапоги. Нет, сапоги были надеты правильно. Тут Курумбой сказал:
   - Приказываю, от имени революционного комитета, немедленно снять сапоги, товарищ Мизхаппар!
   -Почему, таш Каминдон? Скорпион или паук "черная вдова" залез, что ли в мои сапоги? - удивился я.
   -Отставить, товарищ красноармеец! Не задавать глупых вопросов! Приказ командира не подлежит к обсуждению! Революция на грани катастрофы! - закричал Курумбой.
   Пришлось снять сапоги. Курумбой взял их и с помощи отвертки выдернул из них подошву.
   -Таш каминдон, эти сапоги - моя единственная обувь! Что за это вандализм?! - спросил я удивляясь.
   -Товарищ, Мизхаппар, запомните раз и навсегда - тайные агенты спецслужб могут установить подслушивающее устройство в виде маленьких жучков в подошвы наших сапог. По этому, мы, и наши близкие должны немедленно оторвать каблуки от своих сапог - сказал Курумбой, отдавая мне сапоги обратно. Теперь вот хожу в сапогах без подошвы. Юлдашвой с Мамадияром тоже.
   -Мне кажется, они успели установить свои подслушивающие устройств в мой дом тоже. Поэтому, сегодня мы должны провести операцию "очищение" в моем доме. Вперед, товарищи! - сказал Курумбой.
   Мы покорно последовали за товарищем каминдонам. А что делать? Мы простые солдаты. А солдаты должны подчиняться своим командирам, беспрекословно выполняя их приказы.
   Идем, как-то по улице и видим возле школы ребят, которые возвращались домой. Там один мальчик, племянник Курумбоя по имени Калмурза, прибежал, чтобы поздороваться со своим дядей, то есть с Курумбоям. Он тут же остановил его:
   - Стой на месте, и не двигайся! - сказал он громким голосом. Калмурза испугался, стоит, бедный, как солдат, наступивший на противотанковый фугас в горячей точке планеты, вес бледный.
   -А ну-ка, сними свои ботинки и брось их мне! - сказал Курумбой. Его племянник, не понимая в чем дело, снял свои ботинки и отдал своему дяде. Курумбой взял ботинки и с помощью отвертки вывернул от них подошву. Потом отдал ботинки обратно Калмурзе. Увидев это, толпа учеников засмеялись, некоторые из них удивленно и со страхом следили за странным процессом. Курмбой снова приказал своему племяннику, чтобы тот дал ему и свою дерматиновую сумку. Тот дал её дяде, который разорвал сумку в клочья с помощью своего ржавого кинжала
   -Дядя! Не надо! Что вы делаете?! - воскликнул Калмурза.
   - Я должен проверить, не установили ли спецслужбы в твою сумку подслушивающих жучков! - сказал Курумбой, продолжая рвать сумку Калмурзы. Калмурза заплакал. Увидев это, и испугавшись сумкорвателя и каблукотрывателя, школьники разбежались. Потом мы пошли в сторону Латтакишлак, где жил Курумбой. Увидев нас, мама Курумбоя обрадовалась. Курумбой поздоровался с ней.
   - Ты, живой, сынок? Где ты ходишь? Ты совсем изменился, отрастил себе бороду. Неужели стал религиозным человеком? Небось, молишься пять раз в день и поэтому похудел. Ой, был бы твой отец живым, он бы обрадовался, увидев твои успехи в области политики и религии - сказала мама Курумбоя, обнимая своего сына.
   - Спасибо маманя, за теплые слова в отношении моей скромной политической деятельности. Но, я скажу тебе по секрету, что борода моя не настоявшая, то есть, из шкуры собаки, которую мы съели. Да ты не теряй дар речи, мы ели её не в сыром виде. Ели в жаренном, а иногда вареном виде. На счет религии, ты права, да я стал религиозным человеком. Моя вера - неверие! - сказал Курумбой.
   Потом отдал нам приказ, что бы мы вооружились ломами, топорами, гвоздодерами и всякими прочими орудиями. Мы выполнили его приказ и построились в одну шеренгу в ожидании дальнейшего указа. Курумбой взял в руку мотыгу и приказал нам выдернуть полы и потолки комнат, чтобы проверить, нет ли где-нибудь подслушивающего жучка. Мы приступились к работе, и Курумбой тоже. Он начал ударять мотыгой по стене и от этого штукатурка начала сыпаться на пол. Увидев это, мама Курумбоя спросила в недоумении:
   - Что Вы делаете?! Что ещё взбрело Вам в голову! Постойте! Курумбой, сынок, что с тобой?! Не разрушай дом! Отец твой покойный перевернется в могиле! Остановись сейчас же!- умоляла она.
   Но мы продолжали работать. Тогда мама Курумбоя стал зазывать людей на помощь.
   - Люди добрые-ее! Помогите-ее! Разрушают мой дом! У моего сына крыша поехала! - кричала она.
   Услышав мольбу бедной матери, в дом зашел Эсэнбай, который работает в мечете муллой.
   - Что случилось, почему Вы кричите о помощи? - спросил он.
   Мама Курумбоя заплакала ещё громче:
   - Ой, мулла-ака, Вас наверно сам бог послал, помогите! Мой сын со своими сообщниками разрушает дом! Вы же мулла, все--таки, может Вас они послушаются. Поговорите с ними, пожалуйста, мулла-ака - сказала она.
   Мулла зашел в комнату, где трудился Курумбой и сказал:
   - Здравствуйте, сын мой! Остановитесь! Родительский дом для человека как храм священный! Разрушать храм считается страшным грехом! Опомнитесь, сын мой! - сказал Мулла Эсэнбай. Курумбой неожиданно напал на муллу словно тигр, который бросается на оленя и, схватил его за горло цепкими пальцами. Мулла Эсэнбай захрапел от удушья. Его рот и глаза от нехватки воздуха. расширились от испуга до невероятного размера
   - Кто ты, гад?! Скажи, кто тебя послал?! На кого ты работаешь?! Кто твой куратор, говори, скотина?! Не то выдерну твою паршивую бороду заживо! - сказал Курумбой, дергая муллу за бороду. Тут у муллы оторвались усы с бородой. Курумбой от испуга на время отпустил горло муллы, и тот, сев на колени, начал умолять:
   - Жон-ака, не убивайте меня! Я все расскажу! Да, я действительно работаю плотно с органами внутренних дел, ежедневно информируя их о происходящих событиях в колхозе Чапаев. Я работаю подставленным муллой в местной мечети. А что я могу поделать? Это мое кредо, мой бизнес, понимаете?! У меня большая семья, то есть, у меня много жен. Общая их численность в моем гареме составляет пятнадцать красивых и молодых женщин. Если Вы оставите меня в живых, я подарю самую Вам красивую из них! Клянусь! Пощадите, Курумбой-ака! Потому что женушки мои ещё совсем молодые, и они пропадут без меня! Самой старшей жене исполнилось только шестнадцать. Давайте договоримся так! Вы отпустите меня восвояси, а я в свое очередь отпущу ваши грехи на все четыре стороны! Попадете, как говорится, в Рай без допросов и экзаменов.
   В это время, жужжа сиреной, приехала машина психической больницы, и из неё вышла бригада врачей с сачками в руках, с помощи которых ветеринары ловят бездомных собак на свалках и в городских переулках. Видимо, кто-то из односельчан умудрился позвонить психбольницу. Но Курумбой тут же взял в заложники муллу Эсэнбая и начал диктовать свои условия. В случае не выполнения его требований, он пригрозил убить подставного муллу местной мечети, принеся его в жертву ко дню рождение своего кумира Чарльза Дарвина.
   Тогда врачи незаметно зарядили ружье с глушителем, и выстрелили из него в Курумбая пулей с транквилизатором. Курумбой не успел убить муллу Эсэнбая, и через несколько минут с грохотом упал на пол. После этого врачи спокойно подняли его, положили на носилки и затолкнули носилки вместе с Курумбоем в карету. А мы, притворившись жертвой, остались на свободе.
   На следующий день мы, то есть Юлдашвой, Мамадияр и я, сварили лечебный суп для нашего больного друга, который попал в больницу. Потом налили этот суп в термос и поехали в город посетить бессменного и доблестного лидера нашей партии, комиссара Курумбоя. Когда я увидел психбольницу, у меня от удивления челюсть отвисла. Кругом огромные деревья на слабом ветру тихо колыхают ветвями, везде тенисто и прохладно, чистые скамейки, особенно дорожки, которые утопает в зелени и в зарослях разноцветных роз. Вокруг царит тишина и покой как на курорте. Из окон лечебных корпусов вежливо улыбаются больные в полосатых пижамах. Глядим, наш друг и бессменный руководитель нашей партии Курумбой занимается побелкой деревьев известью, с помощи метлы. Он был одет, как и другие пациенты, в полосатую пижаму, на ногах у него были валенки с отрезанными голенищами. На голову он нахлобучил бумажную шапку, сделанную из газеты "Правда Востока". Около него стоял воспитатель в белом халате. Когда мы подошли и поздоровались, Курумбой не узнал нас. Только, посмотрев на термос с целебным супом, задал странный вопрос.
   - Скажите, друг, сколько весит этот ваш термос? Услышав это, мы заплакали. Вот судьба, а? Такой мудрый и умный человек...
   - Эх... - подумал я.
   Тут воспитатель почему-то разозлился на Курумбоя и ударил его по голове деревянной кувалдой. В результате бумажная шапка Курумбоя слетела с него, обнажив его постриженную голову похожую на плохо скошенное ржаное поле. Увидев это мы хором заплакали. Оказывается самое главное в человеке, это здоровье.
   С огромным уважением, Мизхаппар.
  
  
  
   30 марта, 2008 год, 12 часов 30 минут ночи.
  
  
  
   Десятое письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   Здоровеньки булы, Сайитмират-ака!
   Мы сегодня снова поехали в город, чтобы посетить легендарного полководца, положившую свою мудрую голову на плаху палача во имя будущего нашего народа комиссара Курумчука. Там мы увидели врачей, которые стояли во дворе и они сказали нам подождать, так как в этом учреждение проходят выборы в президенты, и идет подсчет голосов. Услышав эту новость, мы ошалели.
   -Ни хрена себе, какие президентские выборы?! Вот вам и демократия! Почему об этом мы ничего не знаем?! Мы бы тоже участвовали на выборах в президенты! Знаем, вы специально все эти выборы организовали, когда наш партийный лидер захворал. Сколько кандидатов участвует в этих так называемых выборах?! Почему об этом не знает народ?! Это же не честно! Это тотальная диктатура! - кричал я в ярости.
   - Да, здесь я полностью согласен с Вами, доктор Мизхаппар. Что греха таить, скажу откровенно, в этих выборах участвует только один кандидат, и он обещает улучшить жизнь нашего народа, сделав хлеб бесплатным. Поэтому, нет сомнения, в том, что этот кандидат победить в гонках за президентское кресло - сказал главврач больницы с уверенностью.
   -Я хотел поспорить с главным врачом, но шум, который поднялся, подавил мой голос.
   -Посторонитесь! Президент едет в своем картеже! Лежать всем и не поднимать головы! Не то, мы будем просто вынуждены открыть огонь! - крикнул, человек, который стоял на телеге, надев на лицо маску и держа в руках деревянный автомат.
   -Ложись! - сказал главврач и сам первым лег на сырую землю, как будто пролетали военные вертолеты и истребители "Акула", чтобы нанести удар по территории психбольницы ковровой бомбардировкой. По приказу главврача остальные врачи с медсестрами последовали за ним. Глядим, - из-за лечебных корпусов вышла толпа душевнобольных, и, толкая телегу с колесами от трактора, направилась в сторону беседки, где обычно посетители сидят со своими душевнобольными близкими. Увидев это, мы замерли, словно на фотографиях. Потому что на телеге сидел лидер нашей партии, великий и доблестный герой своей эпохи Курумбой премудрый. Когда телега остановилась, Курумбой встал и начал говорить:
   - Дорогие родственники по болезни! Спасибо всем, кто проголосовал за меня! Я знал, что это будет именно так! Теперь мы с вами выгоним в шею из нашей психиатрической больницы всех этих врачей и медсестер вместе с воспитателями, которые хотят лечить нас! Нет места им в этом священном учреждении! Мы теперь имеем неограниченную свободу и будем с вами приватизировать лечебные корпуса, развивая малый и средний бизнес. Сперва мы повалим все эти деревья и перепашем эти цветники, превратив в поля, и посеем туда тыкву! У нас есть достаточно сил и средств для этого, товарищи братья по болезни! Пусть катятся своей дорогой эти врачи, которые страдают паранойей, шизофренией и эпилепсией! У нас есть своя дорога, которое ведет к светлому будущему!
   Гляжу, один душевнобольной непрестанно записывает карандашом в свой блокнот всё, что говорить Курумбой. Другой пациент горячо аплодирует Курумбою.
   -Урраа-аа-аа-аа! - закричала толпа душевнобольных в один голос.
   Мы, то есть Мамадияр, Юлдашвой и я, тоже подошли к телеге, чтобы поздравить нашего супер-лидера Курумбоя с грандиозным успехом.
   -Таш каминдон! Примите мое поздравление от имени членов нашей партии, с грандиозной победой на президентских выборах! Мы рады за вас, и считаем, что Вы вполне достойны этого! Мы также знаем и твердо убеждены в том, что теперь в нашей стране будет процветать демократия и свободомыслие как никогда! Народ наш отныне будет иметь свободный доступ к информации и мировым новостям, то есть не будет никакого ограничения и цензуры в области СМИ! Помните, таш каминдон, мы с Вами в годы изгнания ждали политическую весну и построили огромный скворечник для птицы счастье "гамаюн". Вы тогда жили на чужбине и были лидером объединённой оппозиции. Помните? Вот и пришла та весна, которую мы с Вами ждали! - сказал я, вытирая слезы радости зеленым беретом десантников-легионеров.
   Но, Курумбой не узнал, ни меня, ни Юлдашвоя, ни Мамадияра. Наоборот, указывая на меня своим кирзовым сапогом, возмущённо заорал:
   - А, кто это ещё?! Чего он кричит на меня?! Он что, крутой, что ли?! Какая политическая весна и что это за птица такая, как её, Гамаюн?! Какое свободомыслие, какая демократия?! О какой оппозиции он говорит, не пойму вообще! Какая оппозиция?! Да эту оппозицию надо уничтожить! Они не оппозиционеры, а террористы! Их надо ловить как бездомных кошек и сажать в клетку, то есть, в тюрьму! Они не имеют право на существование на этом свете! Они враги нашего многострадального народа! Чего вы смотрите?! Поймайте! Убейте же их!
   Услышав это, душевнобольные напали на нас, как племя голодных каннибалов в тропических лесах.
   Мы, конечно, вовремя сделали ноги и побежали к воротам. Больные все ещё гнались за нами, но они не догнали, потому что мы бежали с бешеной скоростью. Хорошо, что ворота были открыты, и нам удалось спастись. К нашему счастью на остановке стоял автобус, и мы успели залезть в него. Хотя я занимался каратэ и имею простой, черный ремень от брюк с рисунком крокодила, я все же испугался до смерти. Вот сижу сейчас в своей хижине и пишу вам письмо, до сих пор трясутся мои колени. Ладно, Сайитмират-ака, закругляю свое короткое письмо и, безопасности ради, тушу керосиновую лампу. Передайте привет всем... Пуфф!.. Ох, блин, керосиновая лампа упала со стола!.. Ии-ии-ии, э-э, горит мой бушлат! Помогите-ее-ее! О, слава богу, потухло пламя... Ладно, спокойные ночи, Сайитмират-ака.
   Со страхом на завтрашний день,
   - красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
   27 апреля, 2008 год,
   12 часов, 24 минуты ночи.
   Колхоз "Чапаев".
  
  
  
   Одиннадцатое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Мы, Юлдашвой, Мамадияр и я, сидим как-то в штаб-канцелярии за столом, у которого отсутствовала одна ножка, и вдруг слышим душераздирающие звуки сирены. С удивлением мы быстро вышли во двор, и увидели машину психбольницы. Думая, что они приехали за нами, мы в панике разбежались. Но, один из врачей остановил нас закричав:
   - Друзья, не бойтесь! Мы приехали не за вами, постойте, ну, пожалуйста! Мы привезли вашего лидера Курумбоя! Честно говоря, он надоел нам! Мы больше не хотим его лечить! Хотим избавиться от него раз и на всегда! Такого больного мы не встречали никогда, и дай бог, чтобы не встретили его и в будущем! Он политизировал наших пациентов, и теперь они стали активно требовать свои права! - сказал он, вытирая пот со лба рукавом своего белого халата.
   Нам как то жалко стало врача. В это время двое медработников бригады начали разгружать носилки, на которых лежал Курумбой как мертвый фараон Рамзес второй с серьезным лицом. Врачи положили Курумбоя и тот врач, который остановил нас сказал:
   -Примите своего вождя и будьте осторожны. Это дьявол в облике человека. Мы еле успокоили его с помощи транквилизаторов. Мы оставим носилки вам на память... Прощайте и больше нам не звоните. Все равно не приедем.
   Мы закивали головой, мысленно выражая согласие.
   Сев на машину, врачи быстро уехали.
   Мы подняли Курумбоя, занесли его в штаб-канцелярию и уложили его, постелив сено в кормушку для свиней. Тут, бац, - и Курумбой пришел в себя.
   - Где я? Спросил он, глядя в потолок с огромным проемом.
   - Вы в свинарнике, то есть, дома, таш каминдон! - сказал я обрадовавшись.
   Потом спросил:
   - Вы узнаете нас, товарищ Курумчук?
   -Да, а как же вас не узнать. Вы, например, красноармеец Мизхаппар, это товарищ Юлдашин, а это комиссар Мамадияренко. Со мной всё в порядке? Почему я лежу на кормушке? - обрадовал нас Курумбой, полностью придя в себя.
   -Не волнуйтесь, товарищ комиссар, с Вами всё в порядке. Вы только спали - сказал Мамадияр.
   -Ну , слава природе и Чарлзу Дарвину! - сказал Курумбой. Потом встал и, набивая в свою трубку сено, закурил. Потом спросил о партийных делах, о жизни народа, о демократии и свободомыслии.
   -Всё в порядке - сказали мы.
   -Было бы неплохо, если мы срочно созывали второй съезд нашей партии - сказал Курумбой, печально глядя вдаль через дыру, которая образовалась на глиняной стене нашего офиса во время сели.
   -Члены нашей партии все здесь, и мы можем начать съезд сейчас - сказал Юлдашвой, как бы рапортуя.
   -Нет, товарищ Юлдашин, тут везде понаставлены жучки, и кругом шлются стукачи такие, как Хуббигуль. Ради безопасности, нам придется проводить съезд в укромных местах. А что, если мы проведём его в горах, которые образовались из мусора? - спросил Курумбой.
   -Хорошо - сказали мы хором.
   Таким образом, решив поменять место проведения съезда, мы ушли в горы, которые образовались из мусора, вывозимого из города. Перед проведением съезда мы разбили лагерь и решили подкрепиться. Мы развели огонь, взяли мясо лающей овцы и положили в котелок с водой.
   -Ах, черт, мы забыли брать с собой самое главное! - сказал Мамадияр.
   -Водку что ли? - спросил Юлдашвой.
   -Нет, водка у нас есть, слава природе и Чарлзу Дарвину! Вот, соль забыли! - с сожаленьем произнёс Мамадияр.
   Мы виновато посмотрели на Курумбоя. Тот, сорвав охапку прошлогодней травы, плотно набил ею свою трубку. Потом, закуривая, сказал:
   - Красноармеец Мизхаппар, приказываю от имени революционного комитета, сходите за солью!
   - Есть сходить за солью, таш каминдон - сказал я. Приказ каминдона не подлежит обсуждению, поэтому я спустился с мусорной горы вниз, чтобы добыть и принести соли. Я спустился вниз и зашагал по дороге в сторону горного села. Тут подъехала какая-то машина, и я поднял руку в надежде остановить её. Машина остановилась около меня и из нё вышли двое в черных пиджаках и в черных очках. Один из них спросил:
   - Ты занимался когда-нибудь спортом? Если да, то какими видами? Заранее спасибо за ответ - сказал он.
   - Разумеется, то есть, я занимался спортом и сейчас занимаюсь. Я - знаменитый каратист Мизхаппар. Показать пару приёмчиков? - улыбнулся я, приняв стойку "Ки бо да чи ".
   -Пожалуй, нет, не стоит - сказал тот и вдруг, вынул из внутреннего кармана своего плаща небольшую складную кувалду и стукнул меня по башке. Я не успел даже защититься. Очнулся я в каком-то учреждении и спросил:
   - Где я?
   -Ты в надежном месте, не волнуйся, босяк - сказал здоровый человек с сигарой в зубах. Потом он, затягиваясь сигарой, сказал:
   - Ты поедешь на Олимпиаду. Будешь, как говорится, защищать честь нашей команды, так как один из наших спортсменов сломал себе шею, когда делал сальто, прыгая с балкона многоэтажного дома.
   - Он что, дурак что ли?! Зачем прыгает с многоэтажки без парашюта?! - удивился я.
   -Как тебе объяснить, ну, короче, не предупредив, вернулся из командировки муж его любовницы. И нашему спортсмену пришлось прыгать из балкона.
   -Да, что вы, на самом-то деле, товарищи! Как же я поеду на Олимпиаду без соответствующей тренировки? Я должен отнести соль моим друзьям, которые варят целебный суп из собачьего мяса на мусорной горе! Мы должны провести второй съезд нашей партии - сказал я отвергая их слова.
   -Съезд подождет. Тут дело посерьезнее. Неужели у тебя нет чувства патриотизма? Неужели не улавливаешь зов бедной Родины?! Ну, что, поедешь или нет? Если нет, тогда у нас с тобой разговор будет очень коротким. С этими словами здоровяка с сигарой в зубах вытащил из под стола охотничье ружьё с глушителем.
   -Ну, а, если Родина зовет, то я пожалуй, поеду на Олимпиаду - сказал я с опаской глядя на двустволку.
   -Вот это другое дело, дружище - сказал здоровяк с сигарой в зубах.
   Итак, мы поехали на Олимпиаду, которая проходила на каком-то острове который находился на территории Бермудского треугольника. Наш самолет-кукурузник сел на аэродром олимпийской деревни. С двух сторон улиц стояли островитяне, держа в руках флажки и приветствуя меня. Я махал им рукой, время от времени посылая красивым девушкам воздушные поцелуи.
   В первый день олимпиады я участвовал в соревнованиях по бегу. Стою на старте с соперниками и с испугом гляжу на человека, стоящего около меня с пистолетом в руках. Вдруг раздался такой выстрел, что от испуга мои соперники побежали толпой. Человек с пистолетом чуть не застрелил меня. Я, сами знаете, занимался каратэ, поэтому пустился бежать так, что быстро опередил всех своих соперников. Бегу и думаю:
   - За нами гонятся группа милиционеров во главе участкового Шгабуддинова.
   Я бежал пока от усталости не упал на сырую землю. Смотрю, все островитяне поздравляют меня с успешным спасением. Я поблагодарил их. На следующий день я участвовал в соревнованиях по футболу. Я бегал часа полтора по стадиону и ни разу мои ноги не коснулись мяча. Никто не хотел терять мяч. Тогда я от злости дал подножку одному футболисту, и он покатился по полю, а потом начал корчиться от боли. Тут прибежал один тип, держа в зубах свисток как ребенок, ей богу, и показал мне бумагу. Он мне что-то сказал, но я не понял.
   - Чего он орет?! - спросил я у одного футболиста из нашей команды.
   -Тебе дали желтую картошку - объяснил он и, сплюнув сквозь зубы, побежал прочь.
   - Ну, думаю, молодцы! Вот это бизнес! Если уж на одного упавшего футболиста дают по одной желтой картошке, то я должен трудиться еще сильнее. Ведь желтая картошка бывает вкусной, когда сваришь из неё суп. К тому же, у нас на родине картошка - это второй хлеб. Если от души потрудиться, то я могу собрать мешок картошки до окончании игры. Но не тут-то было. После того, как я свалил три - четыре чувака, человек со свистком в руке выгнал меня из стадиона. Потом меня посадили на вертолет и хотели отправить обратно. Я требовал, чтобы они отдали мою картошку и пачку соли. Учитывая золотую медаль по бегу, которую мне вручили за мою победу, они не стали спорить со мной и дали мне один мешок картошки и пачку соли, потом отвезли меня в горы, которые образовались из мусора, где меня ждали мои друзья по партии из свинарника. Курумбой объявил мне благодарность за то, что я привез не только соль, но и мешок картошки желтого цвета, богата белкам и углеводородам. У меня на сегодня всё, Сайитмират-ака,
   До новых писем!
   Чемпион Олимпиады,
   Красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
   28 августа, 2008 года,
   6 часов 55 минут вечера.
   Мусорная гора, перевал "Чапаев".
  
  
   Двенадцатое письмо Мизхппара
  
  
  
   Здравствуйте, господин Сайитмират-ака!
   Осуществив историческое мероприятие под названием "Съезд", мы снова вернулись в свинарник, где расположен офис нашей партии. Курумбой сказал:
   - Слава природе и Чарльзу Дарвину, теперь у нас есть продовольственный запас! Это хорошо. Но вместе с тем, мы должны научиться как экономить продовольствие и освоить искусство выживания в суровых условиях. То есть, мы должны научиться есть в сыром виде и без чувства отвращения, например, муравьёв, пауков, червей, богомолов, сверчков, стрекоз, мух, бабочек, жучков , сороконожек , скорпионов - вплоть до ядовитых змей . Это очень важно, товарищи. Вот у меня есть для вас небольшой сюрприз. Когда я поднялся на крышу свинарника, чтобы проверить, поселилась ли птица счастья "гамаюн", в трехкомнатном скворечнике с балконом, который соорудили мы с вами, то вместо "гамаюна", я обнаружил горлицу, которая что у нас называется мусуча, и поймал её. Вот она. С этими словами Курумбой вытащил живую горлицу из кармана шинели. Потом продолжал:
   -Вот, хочу продемонстрировать вам, товарищи, как нужно есть птицу для начала, не только в сиром виде, но и заживо! Смотрите... и учитесь... Закончив свою речь, Курумбой съел горлицу заживо. Бедная горлица трепыхалась и хлопала крыльями, трепетала от боли, не от радости, конечно. Не выдержав такое суровое испытание, я выбежал на улицу, прикрывая рот, чтобы меня не вырвало. Но не смог. Как блевать, если в желудке нету ничего, кроме воздуха. Через час Курумбой заболел. Он жаловался на сильную боль в районе живота.
   - Что с Вами, товарищ комиссар? - спросил Мамадияр.
   -Слышите, Революция началось - сказал Курумбой, корчась от боли и делая гримасу на лице.
   -Где началось революция, тешиккаминдон? - удивился я.
   -В моем желудке, красногвардеец Мизхаппар! - сказал Курумбой.
   -Надо срочно вызвать бригаду "Скорой помощи", товарищи - сказал я.
   Но к сожалению, у могильного телефона Курумбоя сели батарейки. До села было далеко. Поэтому Юлдашвой залез на крышу свинарника и начал вызвать скорую устно. Вот тогда я твердо убедился в том, что самая прочная вещь на белом свете, это горло человека. Оно как резинка стягивается, но не рвется. Юлдашвой кричал пронзительным голосом так долго, что, наконец, на горизонте появились врач с медсестрой. Когда они приблизились, выяснилась, что они из-за дефицита бензина, ездят на велосипеде. Управлял велосипедом доктор в белом халате, а впереди, на раме, сидела молодая медсестра. На багажнике большой старомодный чемодан с эмблемой "Красного Креста". Когда они приехали, мы узнали, что тот фронтовой чемодан был сделан из фанеры. Доктор через шинель проверил желудок Курумбоя с помощью деревянного инструмента, похожего на горн, и спросил:
   - Что вы ели, сударь?
   -Горлицу - ответил Курумбой и застонал от боли.
   Доктор подошел к нам и шепотом сказал:
   - Всё, мужайтесь, господа. Больной подхватил "эбола". Медицина бессильно перед этой болезнью. Это неизлечимая, страшная чума, причём она очень быстро передается от больного к другому человеку через дыхательные пути. У человека, который подхватил эту болезнь, кишки, и другие внутренности, за два часа могут превратиться в кровавую жижу. Так что господа, у вас есть ещё целых два часа, что бы попрощаться с вашим вождем.
   Услышав эти слова, Курумбой в панике заплакал, лежа на заржавелой кормушке для свиней как в гробу без крышки.
   Мы начали умолять доктора, чтобы он проверил ещё раз нашего вождя Курумбоя.
   - Пожалуйста, господин доктор, проверьте ещё раз. Если хотите, у нас есть хорошая картошка. Откройте свой чемодан. Давайте, откройте. Хотим подарить Вам немного из этой картошки. Хорошая картошка. Выращена на полях Чернобыля, где взорвалась атомная электростанция. Очень вкусная картошка. Дети Ваши будут рады, если Ваша жена сварит для них из этой картошки пюре или суп - сказал я.
   -Да, что вы, сударь, что вы. Не надо, неудобно как-то... - сказал доктор.
   -Доктор, это не взятка, не волнуйтесь. Это просто Вам в подарок, берите, не стесняйтесь - сказал Мамадияр. Юлдашвой всыпал весь картофель в чемодан доктора.
   -Ну, если подарок, то приму. Спасибо. Дай-ка я ещё раз проверю нашего больного - сказал доктор. Сняв шинель, Курумбойя, он начал обследовать его живот. Через несколько минут он виновато улыбнулся и сказал:
   - Кажется, я ошибся, господа. Вашего командира можно вылечить. Вот сейчас я дам ему таблетку, пусть он принимает её три раза в день. Черт, где он это, таблетка... Неужели я его потерял... нет, этого не может быть... Ах, вот нашел. С этими словами доктор трясущими руками вынул из кармана своих брюк пожелтевшую, грязную таблетку и случайно уронил её. Мы все стали искать таблетку, которая по неосторожности уронил доктор. Мы долго искали. Наконец, нам удалось найти её в соломе, и мы протянули её доктору. Доктор дал эту таблетку Курумбою и велел проглотить её. Курумбой проглотил таблетку и мы препроводили его, поблагодарив доктора и его молоденькую медсестру. Они уехали на велосипеде, привязав веревками к багажнику огромный чемодан из фанеры, наполненный картошкой, которую я привез с Олимпиады. Оказывается, мы зря отправили доктора обратно. Потому что, после того, как Курумбой проглотил таблетку, положение его резко ухудшалась. Теперь ему срочно нужно было в туалет. В офисе делать это нельзя, сами понимаете, мы строго соблюдаем гигиену. Туалет, куда мы обычно ходили по нужде, был далеко. Несмотря на это, мы решили отвести Курумбоя туда, и, подняв его, направились на край поля, где виднелся одинокий туалет бригадира Кибряхон-аки, который он построил из железы от бочек пестицидов для предыдущих поколений, как бы построив себе памятник. Крыша того туалета была сделана тоже из железа от бочек пестицидов и крепко прикреплена со всех сторон с помощью сварки, чтобы не сгнили доски под дождем и снегом. Курумбой зашел в туалет, и мы закрыли дверь. Мы, как часовые, долго стояли около туалета. Из туалета слышались неприятные звуки со стонами лидера нашей партии. Через часа два, если не больше, дверь шарахнула, но не открылась. Потом послышались звуки тупых ударов по ней. Через несколько секунд Курумбой нервно закричал:
   - Мизхаппар! Юлдашвой! Мамадияр! Откройте дверь, замок наверно заклинило!.. Мы думали, что Курумбой тянет дверь не в ту сторону. Оказывается, наш лидер на самом деле попал в западню. Мы старались открыть дверь, но не смогли. Из туалета начала раздаваться ругань товарища комиссара Курумчука.
   -Откройте, гады! Или вы выполняете поручение СНБ? Я так и знал! Ну, сволочи! Вот, как освобожусь, я всех вас отдам под трибунал как врагов народа! Ах, какой же я наивный и доверчивый председатель революционного комитета! Как же я сразу не догадался, что этот доктор со своей молоденькой медсестрой, которые приехали на велосипеде с огромным фронтовым чемоданом, сделанным из фанеры, оказались тоже секретными сотрудниками СНБ! Они дали мне специально просроченную таблетку, чтобы я страдал от поноса. Теперь, вот заперли! Откройте же, шакалы! Кому говорю?! - кричал Курумбой, пиная стены туалета своими кирзовыми сапогами без подошв.
   -Таш каминдон, потерпите! Замок от двери туалета заклинила, наверное! У нас, к сожалению, нет ключа от этого замка! Посидите, мы сейчас придумаем что-нибудь и разработаем секретный план по спасению Вашей жизни - сказал я, успокаивая нашего каминдона.
   -Давайте, быстрее, кретины! Придворные шуты! - сказал Курумбой.
   Мы с Мамадияром побежали в сторону села, а Юлдашвой остался покараулить стратегический объект с Курумбоям. Мы бежали по хлопковому полю, не огладываясь назад. Когда мы добежали до центра, там, около школы, увидели автокран, который стоял на обочине. Водитель автокрана оказался неплохим человеком, и он согласился нам помочь, когда мы объяснили сложившуюся ситуацию. Водитель велел, чтобы мы залезли в кабину. Мы залезли, и машина поехала. Юлдашвой махал нам своей потертой тюбетейкой, как бы помогая ориентироваться. Мы приехали, и, завязав с помощью троса, начали поднимать злополучный туалет. Это был стратегический план. Мы знали, что полы от этого железного туалета были деревянные и решили освободить Курумбоя, сломав эти доски, когда поднимался туалет.
   Водитель оказался не только хорошим человеком, но и профессионалом своей работы. Он успешно поднял железный туалет. Туалет качался в воздухе как старый холодильник, который выкидывают в утиль. Внутри туалета нервно кричал лидер нашей партии комиссар Курумчук.
   -Да, что вы делаете, гады-ыы?! Почему качается туалет?! Меня отправляете в контейнере с помощью вертолета, что ли?! - нервничал он.
   Тут случилась беда. Деревянные полы туалета неожиданно вывернулись и Курумбой упал в колодец туалета вместе с обломками досок от старого, сгнившего пола. Мы еле вытащили Курумбоя из колодца. После этого случая Курумбой пообещал никогда не есть мясо в сыром виде. Если учесть умение Курумбоя учиться на своих ошибках, то мне кажется, он тоже не плохой человек. Ведь, у всех есть свой характер, который не всем по душе, правильно, Сайитмират-ака?!
   Самое главное, Курумбой не погиб героически в дерме. Все остальное поправимо.
   С уважением красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
  
   10 сентября, 2008 года.
   2 часа 07 минут ночи.
   Село "Чапаев".
  
  
  
   Тринадцатое письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   После того, как освободили Курумбоя, мы пошли к реке купаться. Курумбой тоже купался, стирал свою одежду сидя на огромном камне, чистил сапоги. Потом мы снова вернулись в офис, и у почтового ящика нашей партии мы обнаружили пригласительное письмо, написанное на странице из общей тетради. Оно выглядело так:
   "Юлдашвой, если ты получил это письмо, то откликнись, немедленно. Потому что мы, недавно женили тебя! Твои дяди, Халимжан с Алимжаном искали тебя повсюду и не нашли. Где ты шляешься, сынок, отзавись! Тут у нас сидит невеста твоя, Жувонгуль, с огромным сундуком, и с громадным зеркалом, а тебя нет. Родители твоей невесты, в последнее время стали даже сомневаться в том, существуешь ли ты и в правду на этом свете или нет. Приходи скорее, сынок, не то передадим твою фотографию в родную милицию, и она объявить тебя в розыск.
  
  
   Твоя мама Тулфуза.
  
  
  
   Прочитав письмо, Юлдашвой весь вспотел.
   -Ну и дела - сказал он, вытирая свою шею своей старой поношенной тюбетейкой. Потом продолжал:
   - Оказывается, меня женили. Я должен идти, друзья, пока они не передали мой фоторобот в Интерпол. Разрешите идти, товарищ комиссар? - сказал Юлдашвой, собравшись вернуться в родной дом.
   -Да, пожалуй, вы можете идти, товарищ Юлдашин. И нам тоже нужно идти с вами - сказал Курумбой, закуривая свою трубку, набитую удобрением.
   - Нет, нет, товарищи, ради всего светого, ни в коем случае не ходите со мной. Ведь вы не приглашены.
   - Пригласили только меня - сказал Юлдашвой и собрался уходить. Когда он исчез из поля нашего зрения, мы всё же пошли за ним. Мы незаметно, затаив дыхание, стали наблюдать за Юлдашвоем через проём глиняной стены. .Юлдашвой зашел в дом и поздоровался со своей мамой Тулфузой.
   - Пришел, сынок? Ну, наконец-то - заплакала мама Юлдашвоя. Потом сказала :
   - Ты сначала сядь в эту чорпаю и плотно покушай. На достархане есть всё, кроме водки, сынок. Ты пока ешь. Я принесу тебе новую одежду, которую родители твоей невесты купили специально для тебя. Потом выкупаешься как следует в арыке и, переодевшись в новую одежду зайдешь в "Чимильдык", где вот уже несколько дней ждет тебя Жувонгуль.
   -Хорошо, мама - сказал Юлдашвой. Он сел на чорпаю и с аппетитом начал кушать деликатесы. После еды он взял мыло и направился в сторону арыка, где плавали утки со своими утятами. Юлдашвой погрузился в воду и стал наслаждаться. Он купался и мылся долго. Выйдя из арыка, обтёрся полотенцем, надел чистую одежду и зашагал в сторону дома, где его ждала невеста.
   К этому времени мы поменяли место наблюдения и через нежную и прозрачную занавеску, натянутую на окне, продолжили тайное наблюдение за объектами. Когда Юлдашвой зашел в комнату, невестка стала приветствовать его.
   -Ой, наконец то, Юлдашвой-ака! Пйишли, мой милый! Ой, как я стйадала все эти дни, язлуки, любимый мой! Я знала и вейила, что Вы пйидете! Дайте посмотйеть на Ваше лучезайное лицо! Дайте потйогать Ваши кйасивые йуки и кудйвые волосы! Идите ко мне и сядьте поближе! Снимите сапоги, йаздевайтесь, милый мой. Чувствуйте себя, как говойится в йодном доме - сказала она.
   Юлдашвой глядел на Жувонгуль с удивлением и сказал:
   - У Вас проблема, что ли с произношением на буквы эр, Жувонгуль? Или Вы специально говорите так, то есть, издеваетесь надо мной? - сказал Юлдашвой с огорчением.
   -Нет, что Вы, мой милый, я не специально. Пёсто зубы мои, металлические, мешают мне говойить. Стамотолог, пйяклятый обманул меня. Я заплатила огйомные деньги за съемные искуственые зубы с золотыми койонками, а он, сволочь, сделал мои койонки из обычной консейвной банки и не пйявильно устоновил их, в йезультате мой йот стал плохо закйываться. Если это вас йяздйяжает, то я могу их снять и положить их вот в эту стеклянную банку с водой, мой любимый - сказала Жувонгуль и сняв свои съемные зубы, положила их в банку.. Потом стала умолять
   :- Юлдашвой-ака, сядьте поближе ко мне, у меня слабое зйение, даже с помощью линзы не могу четко йазличить Вас, подойдите поближе йитсай мой! Дайте взглянуть на Вас хоть кйяешкам глаза на Ваше кйясивое лицо! Почему Вы с испугом смотйете на мои йуки, котойие сделаны из алебастйя? Не бойтесь, я могу её снять их и положить в стойону пейет сном. Йуки мои тоже съемные и они вкьйючивается словно лампочка. Или вас смущают мои косые глаза? Да не стесняйтесь, йяди бога, скажите пйямо в лицо. Может Вам не нйявятся мои волосы?! В таком случае я могу снять свой пайик, йади нашей любви. Йади йазлуки, котойюйю мы пейежили и йади нашых гойких слез и йадостей...
   С этими словами Жувонгул сняла свой парик и стала похоже на лысую куклу. Юлдашвой испугался и отступил назад. Мы тоже испугались.
   -Жувонгуль, кажется, в Вашем организме нет ни одного здорового места - сказал Юлдашвой, направляясь к двери.
   Жувонгул, почувствовав женской интуицией грозящую разлуку, заплакала:
   - Постой, куда ты, йазвйатник?! Не покидай меня в безлюдные степи йазлуки! Да что бы тебя съели голодные кйысы в темном подвале! С этими словами она швырнула в Юлдашвоя свою съемную руку с резьбой. Тот отступил. Лицо Юлдашвоя от страха побледнело как известь. Когда он вышел на крыльцо, за ним полетела пластмассовая нога Жувонгульи. Юлдашвой в ужасе выбежал на улицу. Мы тоже долго бежали за Юлдашвоем, и, задыхаясь, остановились около нашего офиса. Юлдашвой сейчас лежит в кормушке для свиней. Он заболел. От страха у него скривился рот. По этой причине я вынужден поставить точку в своём письме, Сайитмират-ака.
   Будьте всегда здоровы и веселы.
   С уважением, кулхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
   15 сентября, 2008 год. 07 минут 2 го. Ночь.
   Заброшенный свинарник у реки.
  
  
  
  
   Четырнадцатое письмо Мизхаппара
  
  
   Здравствуйте, Сайитмират-ака!
   Вчера, когда мы ели воздух на завтрак, неожиданно издалека, мы услышали слоновые звуки карнаев (Карнай - трехметровый духовой музыкальный инструмент из меди), которые буквально разрывали воздух в клочья. Так же мы слышали шум нагары (Восточный барабан) и плачь сурная (Восточный горн из древесины). Этот шум - символ свадьбы у узбеков. Он будит людей ото сна и зазывает на свадьбу, где всех, кто придет, угощают бесплатным, вкусным и обильным завтраком. Звуки карная - это общее приглашение на свадьбу, куда может прийти позавтракать, пообедать или ужинать любой человек, независимо их национальной принадлежности, религии и расы. Узбекская свадьба символ мировой толерантности. Поэтому мы тоже пошли на свадьбу, чтобы бесплатно позавтракать, поскольку у нас не было еды в связи с истощением продовольственных запасов нашей партии. Когда мы, плотно и бесплатно позавтракав на свадьбе, вернулись в родной свинарник, там мы увидели белый лимузин, который остановилась около нашего офиса. Из салона лимузина вышла группа иностранцев во главе с Мистером Макентошем, который присутствовал на свадьбе Курумбоя.
   -Гуд морнинг, май бест френд Кюримбой! - поздоровался мистер Макентош со своим старым другом Курумбоям.
   Хотя английский язык Курумбоя не был отличным, но, он начал кумекать, общаясь с делегацией во главе с мистером Макентошем.
   -Хай, май френд! Велком ту ауэр оффис, джентльмены! Хау кан ай хелп ю? - сказал он, закуривая трубку.
   Мистер Макентош прибежал, распахнув руки, поздоровался с Курумбоям, заключив его в свои объятья. Потом мы пригласили дорогих гостей в штаб канцелярию и они осторожно зашли в наш офис, оглядываясь словно спелеологи, которые изучают допотопную пещеру, где в причудливых формах. блестят янтарём сталактиты со сталагмитами Хотя коридор был темным и сырым, к тому же дурным запахом , но зато, в штабе канцелярии было светлее, так как с потолка с огромным проемом падал дневной свет. Мы зашли в штаб и за квадратным столом, у которого отсутствовала одна ножка, начались переговоры. Курумбой, как вождь, от имени членов нашей партии поприветствовал гостей и поблагодарил их за дружеский визит. Потом предоставил слова мистеру Макентошу. Тот начал говорить, глядя в листочек, дабы не проболтать лишнего.
   Здравствуйте, мистер Кюримбой и помощники!
   Мы пришли сюда с большой просьбой. Дело в том, что мы много лет назад, с добрыми намерениями надеясь на неизбежность атомной мировой войны, построили большой завод, где производили противогазы для населения планеты. Но мы промахнулись, то есть атомная мировая война до сих пор почему-то не началась, и это очень беспокоит нас. Мы боимся обанкротиться. Прикиньте сами, если в ближайшее время не начнется атомная война, кто будет покупать наши противогазы?
   -А, причем тут мы? Ви ар нот гилти хиер, райт? - спросил Курумбой, слегка недоумевая.
   -Нет, вы не виноваты в этом. Наоборот, мы пришли просить у вас помощи, сэр - сказал мистер Макетош.
   -Как мы можем вам оказать помощь, если мы сами остро нуждаемся в помощи, господа буржуи? - сказал Курумбой.
   -Аа-аа, знаете, Кюримбой-ака, мы слышали, что у вас есть химическое оружие массового поражения. Дайте его нам, и мы бесплатно отремонтируем в европейском стиле ваш вайт хауз, то есть, Белый Дом, окружив его высокими, стальными решетками, чтобы разгневанный народ не смог пробраться и свергнуть вас с трона. Если хотите, мы оставим вам лимузин и уйдем пешком.
   Услышав эти слова, мы страшно испугались, аж волосы у нас стали дыбом. Сразу начали подозревать друг друга в причастности в гнусном преступлении против человечества. Хорошо, что мистер Макентош сам объяснил своё интригующее предложение.
   -Нам сказали, что Вы, мистер Кюримбой-ака, носите носки, и у Вас потеют ноги. В результате Ваши носки превратились в химическое оружие массового поражения. Об этом проинформировали нас наши тайные агенты, которые ходили с Вами на свадьбу, где вы снимали свои сапоги без подошвы и от вонючего запаха гости задыхались, в связи с чем их пришлось госпитализировать. Самое поразительное это то, что те, кто потеряли сознание от удушающего запаха ваших носков, до сих пор не пришли в себя. Это очень даже интересно. Дайте нам это необычайное и уникальное химическое оружие века, Курумбой-ака!
   -Нет, не могу, мистер Макентош. Зачем мне Ваш лимузин? Или Вы думаете, что я продам свою Родину за какой-то лимузин. Да, я лучше буду ходить пешком, чем на лимузине, продав свою Родину, свой народ который кормил меня и вырастил. Тем более, я не хочу портить отношение с МАГАТЭ, который завтра может объявить экономическую блокаду, угрожать различными санкциями и ввести эмбарго на покупку оружия. Потому что, в этом году в целях обороны мы намерены закупить крупную партию рогаток с оптическим прицелом из-за рубежа. Самое страшное из того, чего мы опасаемся, это террористы, которые могут завладеть нелегальным путем моими носками и удушить миллиарды невинных людей, опустошив планету - сказал Курумбой, заправляя трубку охапкой сена, которая лежала у кормушки для свиней. Чиркнув спичкой, он закурил. Потом передал трубку мистеру Макентошу:
   - Хотите, закурить?.
   -Тенкью вери мач, сэр - сказал мистер Макентош, беря трубку. За тем он сделал затяжку и, видимо, горький дым от сена застрял у него в легких, ибо он начал страшно кашлять, высунув язык. Его друзья испугались.
   -О, майн Год! Кол де эмэрженси! - сказал один из друзей мистера Макентоша. Мистер Макентош чуть копыта не откинул. Через некоторое время пришел в себя.
   - О, вери стронг смок! Ай ниэрли дайд! - сказал он.
   - Мистер Курумбой-ака, уверяю вас, что это оружие мы будем использовать только в мирных целях. Нет, не по энергетическим направлениям. Мы повесим Ваши носки на флагшток, который находиться на высоком холме и пусть ветер уносит зловоние в сторону стран, которые не хотят приобрести по-хорошему наши противогазы. Когда они почувствуют эту вонь, и начнут кашлять от удушья, когда от слепоты прослезятся их глаза и они осознают наши возможности, то есть резко увеличатся заказы от населения земли на наши противогазы, десять процентов от общего дохода будут вашими. Вот у нас есть бланки для двусторонних контрактов, которые , если хотите, мы с вами подпишем при свидетелях. Курумбой молчал. В это время Юлдашвой взял свой "носкавок" (небольшая табакерка, сделанная из узколоба, в которой узбеки хранят национальный табак - носвой) и, протянув одному из гостей, насыпал ему в ладонь немного носвоя.
   - Вот, господин буржуй, заложите этот порошок под язык - сказал он. Буржуй, чтобы не портить отношения с нами, бросил носвой в рот и проглотил его. Юлдашвой не успел его вовремя предупредить о том, что носвой бросают под язык, чтобы поймать кайф, потом выплевывают его. В результате буржуй тоже сильно пострадал, то есть, после того, как он проглотил носвой, от его сильного воздействие у него закружилась голова, потом он потерял равновесие и упал на глиняный пол. Зрачки его глаз куда-то исчезли. Его глазница стала белой. Его остальные друзья снова закричали:
   - О, майн гот! О, майн гоо-оод! Вот хапен ту ю?! Вот хав ю итен?! Увидев это, Курумбой приказал нам:
   - Товарищи ассистенты, готовьте больного к операции, во имя полосатой революции! Мы приступили к выполнению приказ, крепко держа за руки и за ноги буржуя. Курумбой вытащил из голенища свой заржавелый кинжал и принялся оперировать больного, намериваясь вскрыть его гортань. Хорошо, что больного вовремя увели его друзья. Потом его уложили в лимузин. Перед отъездом мистер Макентош снова обратился Курумбою.
   -Ну, что, продадите нам свои химические носки, мистер Кюримбой? - спросил мистер Макентош.
   -Нет, мы ничего не продадим буржуям-эксплуататорам! - сказал Курумбой. Услышав эти слова, мистер Макентош заплакал. К нему присоединились и другие буржуины. Они долго плакали. Потом начали толкать лимузин. Когда мотор заработал, они залезли в длинную карету и уехали обратно за океан.
   Такие дела, Сайитмират-ака. Ладно, до новых писем!
   С уважением колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
   21 сентября 2008 года.
   10 часов 32 минуты ночи.
   Колхоз "Чапаев",
   заброшенный свинарник.
  
  
   Пятнадцатое письмо Мизхаппара
  
  
   - Спасибо, Саитмират-ака, Вашим друзьям, то есть оппозиционерам, за те камни, которые они швырнули из-за границы. Потому что эти камни, которые чуть ли не холм образовали, очень нам пригодились. В голову Курумбоя пришла уникальная идея, и мы нашли покупателя, чтобы продать эти камни. Сами понимаете, у нас строительные материалы слишком дорогие, и наш народ строит хижины из глины. Покупатель приехал на тракторе с прицепом и увез все камни, заплатив ту сумму денег, которые мы назначили. Курумбой посчитал деньги и, завернув их в портянку, сунул в голенище своего сапога. Потом сказал:
   - Товарищи, саратники мои, я предлагаю купить на эти деньги транспорт для нашей партии. Все лидеры ездят на служебных машинах, а я, то есть ваш лидер, хожу пешком. Это не хорошо.
   -Тащ каминдон, Вы думаете, что на эти деньги можно купить машину? На такие деньги не купишь даже запчасти от трактора "Т -28 -Х 4"- сказал Мамадияр.
   -Да, Вы правы, товарищ Мамадияренко. Но, мы хотим купить транспортное средство, которое не требует ни бензина, ни солярки, ни керосина. Мы купим осла. Потом смастерим из досок классную арбу с колесами от вон того заброшенного трактора "Т - 28 - х - 4"- объяснил Курумбой.
   -Это другое дело - сказал Мамадияр.
   - Вы просто Пилатон, товарищ комиссар! - восхищался Юлдашвой.
   -Перед тем идти на базар, неплохо бы подкрепиться и выпить немножко арак - сказал я.
   -Хорошая идея - сказал Курумбой и, вытащив деньги из голенища сапога, дал мне необходимую сумму на арак и на закуску.
   Я принес четыре бутылки водки с закуской, и мы принялись пить и есть. Курумбой выпил больше, чем полагается, в результате охмелел. В автобусе. Курумбой начал дебоширить:
   - Эй, народ! Ты узнаешь своего будущего президента?! Это я, Курумбой! Лидер партии, которая приведет меня к власти! Вот тогда я вам покажу кузькину мать! Я стану вашим султаном-императором! Потому что сейчас у меня много денег! Я могу купить всех вас в месте со своими жалкими хибарами, которые вы построили из глиняного, овального кирпича "Гуваля"! Когда я стану президентом, я установлю в стране железный порядок! Первым делом поймаю те школьников, которые не хотят собирать хлопок, и повешу! Будем демонстративно казнить их учителей и учительниц вместе с директорами, замочим их, как говориться там, где поймаем! - кричал Курумбой.
   Пассажиры смеялись, а мы старались, успокоить Курумбоя.
   Наконец мы приехали на базар и пошли сквозь толпу, где люди стояли со своим скотом на продажу. Вокруг шум и гам, колышется базар словно море. Вдруг Курумбой увидел корову и начал ругать её:
   - Э, корова, чего ты хвастаешься а?! Гордишься своими рогами?! Я не боюсь твоих рогов! Плевал я на твои рога, понял, сука?! Блин, как дам тебе в морду... - сказал Курумбой, стараясь нанести удар ногами в морду коровы. Мы еле отвели его от коровы, но он тут же вступил в разговор с козой, которую держал за веревку его хозяин. Я, сами знаете, занимался каратэ и являюсь телохранителем Курумбоя, поэтому крепко держал Курумбоя. Он оказывал мне сопротивление, стараясь выпутаться из моих объятий.
   - А ты чего на меня пялишь глаза, козлиха вшивая?! И бороду себе приклеила! Крутая что ли?! Да я тебя одной рукой нокаутирую, поняла?! Коз-зз-линая морда! - сказал Курумбой и пнул ногой по сиськам козы, но промахнулся при этом.
   -Возьмите себя в руки, таш каминдон - сказал я. Курумбой немного успокоился. Тут неожиданно подошел к нам один брокер, так называемый "даллол" и спросил:
   - Что хотим купить, господа? Воспользуйтесь моей услугой, я готов вам помочь - сказал он.
   -Мы хотим купить осла - сказали мы.
   -Нет проблем, господа. Пройдемте вон туда, где продают ослов и лошадей. Мы последовали за даллолом. Там мы увидели много ослов, лошадей, и даже свиней. Смотрим - один человек держит зебру. Да, настоящую зебру. Брокер подошел к смуглому человеку, который торговал зеброй и начал говорить как маклер на аукционе:
   - Ака, асссалому алейкум. Как дела? Как поживаете? Невеста наша с племянниками живы и здоровы? Слава Аллаху. Так, вот, меня зовут Валакусаланг, и я готов вам помочь. Эти братья по крови хотят купить зебру. А сколько вы просите за вашу зебру, господин, если это не секрет? И давайте знакомиться. Как вас звать-то?
   Смуглый человек вступил с брокером в разговор:
   -Меня зовут Мумба Такатумба. Живу в Северной Танзании, где живёт племя Масаи Мара. Я сам родом из Кении, но по воле судьбы переселился в Танзанию. Хотя я живу там, но работаю в долине Серенгетти, то есть, занимаюсь охотой. Долина Серенгетти - это такое прекрасное место, что человек, побывавший там один раз, не сможет уехать обратно. Влюбляется в эти места. Мы с друзьями охотимся там на слонов, леопардов, львов, гиен и иногда на жирафов. Мы бегаем при сорокаградусной жаре за жертвами, и они тоже бегают при такой жаре. Поднимая пыль до самого неба, мы гонимся за животными, крича и гремя кастрюлями с обглоданными костями в пыльном тумане, пока не упадёт от бессилия то животное, которое мы преследуем. Это очень интересно с одной стороны. А, с другой стороны, это сущее браконьерство является опасным и тяжелым трудом. Один раз мы гонялись за львом три часа, не давая ему передохнуть, и он упал. Мы подошли, держа в руках копья и все прочие орудия, усталые, лица и одежды наши в пыли, словно статуэтки из пластилина. Пыль медленно рассеивается вокруг. Задыхаясь от радости, мы сидим, смеемся, глядя друг на друга, блин. А лев в это время очнулся, то есть обхитрил нас и, брык, вскочил на ноги. Потом рывком бросился на одного из наших друзей. Снова поднялась пыль, крик о помощи нашего друга, хруст костей и рев льва! Как мы бежали тогда, господи! Вот такая у нас работа. Рискуем жизнью. А что прикажете делать, позвольте спросить. Кругом безработица! Ехать в Россию опасно, говорят, скинхеды там убивают людей с помощью железных прутьев. Идти в Казахстан тоже не безопасно, продадут нас в один счет в рабство! Пойдешь работать на хлопковые поля, там годами не платят заработную плату. Каждый год кормим шелковых червей и тоннами сдаём государству шелковые коконы, из которых изготавливают бесценный шелк. Но государство не хочет отдавать нам наши кровно заработанные деньги, затягивая выдачу зарплаты на четыре, иногда на пять лет. Кормить шелковистых червей - это самый тяжёлый труд, и мы трудимся с раннего утра до поздней ночи. Эти черви едят листья только тутового дерева, которое растёт далеко от хлопковых полей. Нам приходится ходить туда и топором рубить ветки тутовых деревьев. Потом, связав их в снопы, тащим на своих горбах по полям. Принесем ветки, отсортируем их и кладём их на специальные стеллажи, которые находятся в комнатах, где поддерживается соответствующая температура. Черви быстро начинают есть эти листья, требуя новой порции. Уступая червям свои хижины, люди вынуждены жить во дворе. Миллионы червей съедают огромное количество листьев тутовника. Потом они начинают вить коконы. Собрать, очистить, отсортировать и отправить коконы в государственные закрома - это рабский труд. Выращивать хлопок тоже тяжёлая работа, но деньги за свой труд дехкане получат либо через год, либо вообще не получают. Некоторые погрязают в долгах. Один мой знакомый сказал мне:
   - Надень старые сапоги, рваную одежду без рукавов, напяль на голову тюбетейку обратной стороной и иди, говорит, пустив слюну, двигаясь боком, в райсобес, где пройдёшь медосмотр, и там тебе назначат пенцию.
   Я, дурак, поверил ему и пошел в райсобес как он меня научил. Увидев меня, врачи разбежались в панике. Потом люди кричали, указывая на меня:
   - Зомби! Смотрите, зомби! Бейте его!.. с такими словами они начали забрасывать меня камнями. Еле спасся. Вот с тех пор я и занимаюсь браконьерством.
   -Извините, господин Мумба Такатумба, Вы сказали, что прибыли из Африки и там родились, а говорите на узбекском языке. На голове у Вас тюбетейка. Как это понять? - спросил я с удивлением.
   -Интересные вопросы Вы задаете. А что делать, если живешь там среди узбеков? Пришлось изучить их язык, освоить их культуру, национальные обычаи и всё такое. А что тут плохого? - сказал Мумба Такатумба.
   -Ничего себе, а что, в Африке тоже живут узбеки? - удивился Мамадияр.
   -А что же вы думали? Конечно, живут. Ещё как живут! Очень богатые они. У всех есть десятки слонов, сотни других зверей, стадами держат они антилоп, бизонов, буйволов. Передвигаются они по Серенгетти на своих жирафах. Иногда участвуют на скачках жирафов, запряжённых в телегу. Они имеют свободный доступ в Интернет. У них есть по два, у некоторых - по три компьютера новейшей модификации. У них также есть собственные веб-сайты. О, эти узбеки! Как дружно они там живут, как уважают они друг друга! Как единая семья! Помагают друг - другу в трудные моменты, защищают своих братьев и сестер не щадя даже свои жизни и крови!Именно поэтому я изучил язык этого уникального народа! А что касается этой зебры, то я прошу недорого. Мумба Такатумба назвал цену.
   Выслушав рассказ Мумбы Такатумбы, мы просто обалдели, от удивления у нас челюсти отвисли.
   Резко повернувшись к Курумбою, Валакусаланг сказал:
   - Вот приличная цена. Тем более господин браконьер прибыл сюда из далекой Африки. Тут экзотическое животное. На нем можно ездить, запрягать его в телегу или плуг. А шкура? Она очень дорогая. Только богатые люди стелют шкуру зебры на пол или на диван, украшают ими стены своих роскошных домов. Цена приемлемая, по моему. Подумайте сами, за такие деньги, которые просит господин браконьер Мумба Такатумба, не купишь даже полмешка муки на базаре. Согласитесь, пока он не передумал - сказал брокер крепко жмя руки Курумбоя.
   - Да было, не было - сказал Курумбой и вытащил из голенища сапога без подошв деньги, завернутые в портянку. Пересчитав их несколько раз, он отдал нужную сумму брокеру, и тот, взяв свою долю, передал Мумбу Такатумбу.
   Итак, мы купили транспорт для нашей партии.
   Погода было пасмурная, моросил дождь. Курумбой сел на зебру и мы, ведя зебру на поводке, вышли из базара и направились в сторону свинарника. На улице люди глядели на Курумбоя и на зебру с большим любопытством. Дети бежали за нами гурьбой, не отставая от нас. Они смеялись над нами, кричали и дразнили нас. Мы кидали в них камни, но и это не помогало. Особенно нервно рычали собаки, которые нападали на зебру сзади, но она лягала их своими копытами. Когда мы подошли к центру села, усилился дождь. Через несколько время дождь превратился в ливень и начал лить как из ведра. Мы побежали, чтобы скорее добраться до свинарника. Тут глядим, - нет зебры, то есть, Курумбой ехал не на зебре, а на осле. Тогда выяснилась, что тот торговец зебрами обманул нас. Он продал нам осла, перекрашенного гуашью в зебру. Ну и люди, а, Сайитмират-ака? Зачем жить обманывая друг друга? Без обмана жить нельзя что ли?
   С удивлением, красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
  
   26 сентября 2008 года.
   2 часа 21 минуты дня.
   Колхоз "Чапаев".
  
  
  
  
   Шестнадцатое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Хай! Хау ар ю, мистер Сайитмират-ака?
   На днях мы допустили большую политическую ошибку. Давайте, лучше расскажу сначала.
   Было воскресенье. Мы - члены нашей партии во главе с Курумбоем поехали на телеге в город в надежде подзаработать маленько на жизнь. Стояли на рынке рабов, где богатые люди нанимают почти бесплатную наемную рабочую силу. Там полно людей и они с инструментами подмышкой сидят, кто на кирпиче, кто на земле, ожидая богатых клиентов. Многие из них голодные. Рядом с нами стоял пожилой человек, в замызганной шляпе и в очках. Узнав, кто он такой, мы обалдели. Оказывается, он - член Академии, доктор химических наук, профессор Ишматов Ильяс Иппарович.
   -Я готов на всякую работу, лишь бы платили - сказал профессор, поправляя свой галстук, похожий на удава. Жалко стало нам ученого Ишматова Ильяса Иппаровича. Тут наемные рабочие встали и толпой побежали туда, где остановилась машина клиента.
   - Возьмите меня! Прошу вас, у меня дома голодные дети! Я должен дать им хлеба! ,
   - Нет, возьмите меня! Я умею всё! - кричали они, толкая друг друга. Смотрю, машина клиента поднялась вверх, и клиент из за салона своей машины закричал:
   - Э, что вы делаете?! Опустите машину на землю!
   Увидев это, Курумбой натянул повадок нашего осла и ударил его кнутом. Осёл двинулся в перед, разрывая толпу на две части. Мы сидим на телеге, профессор Ильяс Иппарович тоже.
   - От винта! Посторонись! Осел наш бешенный! Если укусит, то пеняйте на себя! - предупредил мардикоров громким голосом Курумбой. Услышав это, наемные рабочие посторонились, и мы оказались около машины. Клиент сказал, что он ищет профессионала по выкапыванию котлованов для сортира.
   -Мы и есть профессионалы по этой части - сказал Курумбой.
   -Слава богу - сказал клиент. Потом мы определились в ценах и поехали по адресу, который дал нам клиент.
   По дороге профессора Иляса Иппаровича мы без пртокола приняли в ряды нашей партии. Когда мы приехали по адресу, то увидели громадные новостройки. За новостройками было кукурузное поле, которое колыхалось на ветру, словно зеленое море. Пока мы выпрыгивали из телеги, клиент вышел к нам навстречу. Привязав осла к столбу, мы последовали за клиентом.
   - Вот это наша скромная хижина - сказал Клиент.
   Потом он показал место, где мы должны были выкопать котлован для сортира. Тайком и с завистью глядя на особняк клиента, мы приступили к работе, взяв в руки ломы, кирки и лопаты. Мы работали не покладая рук как метростроители. Профессор Иляс Иппарович тоже работал, вынося из колодца мешки с грунтом.
   - Наши предки за сорок пять дней копавали вручную Большой Ферганский Канал, который превосходит Панамский ! Предки наши копали каналы не за деньги, а из чувства патриотизма! Что нам это котлован! Мы его выроем за сорок пять минут! - сказал он с гордостью, вытирая пот с шеи замызганной шляпой.
   Мы работали словно узники концентрационного лагеря во время второй мировой войны без завтрака, без обеда и не ходя в сортир. К вечеру мы закончили работу. Клиент обрадовался, увидев блестяще выполненную работу, и пригласил нас на ужин. Мы помылись и сели за накрытый стол. Клиент взял узбекскую водку Арак, откупорил, налил по рюмкам и мы выпили. Потом начали есть вкусное блюдо - жаркое "димлама". Тут Курумбой уронил серебряную ложку на мраморный пол. Поскольку мы ели молча и вокруг царила тишина, мне показалось, что серебряная ложка загремела на мраморном полу как железная миска, который гремит в восточной бане. Стены особняка эхом отразили звук упавшей на пол серебряной ложки.
   - Ничего, ничего, не волнуйтесь, господин батрак. Сейчас моя жена принесет чистую ложку - сказал клиент. Потом позвал свою жену:
   - Любимая! Моя милая, где ты?!
   -Что, тебе угодно, мой несравненный?! - спросила его жена.
   -Главный батрак, уронил ложку на пол! Принеси, пожалуйста, чистую ложку, красавица моя! - сказал клиент.
   - Хорошо, любимый! - сказала жена клиента.
   Через минуты две на пороге появилась жена клиента, накрашенная, в прозрачной дорогом платье, вся в духах, губы как лепестки красной розы, на всех пальцах руки по два золотых перстня с бриллиантами, золотыми цепочками на шеи и японским веером в руке. Увидев это, мы замерли от восторга. Особенно Курумбой. Потому что это была бывшая жена Курумбоя Коряхон. Вот судьба человеческая! Оказывается, она вышла замуж за этого клиента.
   Увидев Курумбоя, Коряхон заорала:
   - Аа-аа, сволочь, Курумбой! Попался, наконец!
   Потом она обратилась к клиенту:
   - Милый мой, помнишь, я рассказывала об одном негодяе? Вот он перед тобой! Развратник, который бросил меня и детей в тяжелый момент. Это он, который вот уже столько времени укрывается от уплаты алиментов! Хорошо, что дети у бабушки, не то они плюнули бы в него! Гляди, любимый на него, его сам бог покарал, превратив в батрака! Будь проклят ты, шайтан несчастный! Хочу выколоть ему глаза вот этой серебрянной ложкой. Ни копейки не давай ему и его дружкам! Их надо выдать родной милиции!- кричала она.
   - Да? Ах ты, гад! А ну-ка, любимая, принеси мой мобильник, я сейчас позвоню своим друзьям, в отдел ЭСЭНБ, пусть они разберутся с этим шайтаном и этой шайкой наркоманов! - сказал клиент.
   - Сейчас, любимый! - закричала Коряхон и побежала.
   Курумбой принял решение быстро. Он сказал нам:
   -Товарищи, полосатая революция в опасности. Если мы не сделаем ноги отсюда, то я могу загреметь в тюрягу по паршивой статье из-за этого подлеца, век воле не видать! Побежали пока не поздно! С этими словами Курумбой бросился бежать, и мы тоже последовали за ним. Профессор Ильяс Иппарович тоже. Мы побоялись сесть на телегу и ускакать на осле, опасаясь клиента и его дружков, которые работает в ЭСЭНБ. По этой причине нам пришлось скрыться в кукурузном поле и бежать дальше, до дороги. Мы бежали сквозь заросли кукурузы, словно рапторы в юрском периоде. Листья кукурузы порезали наши лицо и руки, но мы продолжали бежать несмотря ни на что. Профессор Ильяс Иппарович тоже. Он бежал и плакал по пути. Не от радости, конечно. Мы твердо верили в то, что на свете всему есть предел, то есть, все, что имеет начало, обязательно кончается. Так было и с кукурузным полем, которое мы пересекли. Наконец, мы вышли из кукурузного поля и увидели дорогу и автобус, стоящий на обочине.
   - Ну, слава, природе и Чарльзу Дарвину - сказал Курумбой, благодаря своих богов за успешную эвакуацию. Потом мы побежали в сторону остановки и залезли в автобус. Профессор Ильяс Иппарович тоже. Едем в автобусе, тут один мальчик начал плакать. Мама его, указывая на Курумбоя, который сидел рядом с этой женщиной, сказала:
   - Не плачь, сынок. Если ты не перестанешь плакать, вот это дядя своим длинным ножом отрежет тебе ухо.
   Но мальчик не поверил ей и продолжал плакать. Тогда мама его обратилась к Курумбою, как бы пугая своего ребенка:
   - Дядя, отрежьте ему ухо, он не слушается меня - сказала она, хитро улыбаясь и моргая Курумбою.
   - Хорошо - сказал Курумбой. Потом он вытащил ржавый кинжал из голенища сапог без подошв и отрезал ребенку ухо. Из уха ребенка хлынула кровь. Люди в панике и в ужасе подняли шум. Услышав шум, шафер остановил автобус. Мы выпрыгнули из окон автобуса и побежали. Профессор Иляс Иппарович тоже. Но милиция не заставила себя долго ждать, то есть, на повороте сразу поймала нас, как бездомных собак, повезла в участок. Там нас посадили в подвал, и нам пришлось переночевать в сыром зиндане с крысами. Ночью в открытый рот спящего профессора Иляса Иппаровича забрались тараканы и профессор захлебнулся. Он чуть копыта не откинул от страха. Утром встали и увидели страшную картину. Оказывается, ночью добрую часть шляпы Ильяса Иппаровича сгрызли крысы. Профессор все же надел свою старую родную шляпу с дыркой. В это время взошло солнце, и у нас появилась возможность наблюдать через узкую щель за ногами людей, которые ходили наверху. Глядим, на улице около отдела милиции начала скапливаться народ. Люди скандировали. Они кричали произнося политические лозунги, как: "Свобода Курумбою и его сподвижникам!", "Свобода узникам совести!", "Профессору Ильясу Иппаровичу тоже!", "Освободите Курумбоя и пусть он отрежет уши нашем детям тоже, чтобы, когда они вырастут, власти не смогли вешать им на уши лагманы и спагетти!". Милиция старалась разогнать толпу, но она не расходилась. Они не ушли даже тогда, когда приехавшие пожарники ударили по людям водометами. Но скандирующие люди стояли как единый стальной щит. И тогда милиция была вынуждена вступить с нами в переговоры. Нас подняли на первый этаж, где находился кабинет начальника отдела милиции. Начальник вежливо обратился к Курумбою:
   - Курумбой-ака, давайте договоримся так. Мы вас освободим вместе с вашими друзьями, и вы больше не будете заниматься политической деятельностью.
   - Нет, начальник, я без политической деятельности не могу жить - сказал Курумбой.
   - Тогда обещайте, что отнюдь не будете резать детям уши. Мы хотим, чтобы все дети выросли лопоухими и чтобы мы имели возможность вешать им на уши лагманы и спагетти, когда хотим - предложил начальник.
   Нам пришлось согласится на это, и милиция, как и обещала, отпустила нас. Профессора Ильяса Иппаровича тоже. Жаль, что мы потеряли своего осла с телегой. Самое главное - это свобода, правильно, Сайитмират-ака?
   Со свободным приветом, колхозник Мизхаппар.
  
   28 сентября 2008 года.
   Полночь. За окном светит полная луна.
   Село "Чапаев".
  
  
  
  
   Семнадцатое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Сайтмират-ака, оказывается, вещь, купленная за деньги, которые человек заработал честным путем, никогда не теряются. Яркий пример этому, - наш осел. Он вернулся с телегой в офис нашей партии. Судя по оборванной узде, он тоже сбежал, или, может быть, ему помог клиент с Коряхоном, который ударил его палкой или балкой, не знаю. Я раньше слышал о том, что кошка возвращается домой даже тогда, когда её увезут в дальние края. Но про осла, который возвратился бы домой, найдя дорогу, к тому же ещё и с телегой, вижу первый раз. Наш осел оказался не только послушным, но и мудрым. Тьфу, тьфу, чтобы он не сглазить. Мы гладили гриву нашего осла и хвалили его. Тут пришел член нашей партии и Академии Наук, профессор Ильяс Иппарович и сказал:
   - Товарищи, мне в голову взбрела уникальная идея! Если я скажу вам её, вы завоете волком - сказал он, тайком оглядываясь вокруг и поправляя свою замызганную погрызанную крысами шляпу.
   - Что за идея, товарищ Ишматов Ильяс Иппарович? - спросил Курумбой, закуривая трубку.
   - Поменять тактику борьбы с диктатурой, товарищ Курумчук. То есть, мы должны эмигрировать в Штаты или в Европу. Вы спросите, каким образом? Объясняю: расскажем тем людям, которые будут брать у нас интервью о себе и о политических преследованиях властей, о покушениях на наши жизни и так далее. Переправимся на Запад, и там будем жить по-настоящему.
   -Товарищ профессор, до столицы далеко, добираться туда на телеге не эффективно, то есть дорога потребует и времени, и дополнительных затрат. Где возьмем деньги на дорогу? - сказал я.
   - Представители сами приедут к беженцам и обеспечит их всем необходимым. Возьмут у них интервью и подготовят для них все необходимые документы. Потом на самолете отправят за рубеж. Там им, так сказать, предоставят им политическое убежище - сказал профессор.
   -Ну, тогда, товарищ красноармеец Ишматов Ильяс Иппарович, приказываю Вам от имени Революционного Комитета, займитесь этим делом немедленно! - согласился Курумбой.
   -Слушаюсь, гусподин коминдон! Я позвоню им - сказал Ильяс Иппарович, отдавая честь.
   На следующий день в свинарник пришли представители и начали брать у нас интервью. Мы сказали им, как власти преследуют нас за инакомыслие, за то, что мы хотим демократических реформ в стране и так далее. Когда задали вопрос профессору, тот начал говорить:
   - Моя жизнь и жизнь моих близких в опасности! Дайте мне политическое убежище как можно скорее! Власти преследуют меня! Я - член оппозиционной партии товарища Курумчука! Если не верите, можете спросить у него и у его друзей! Вот буквально недавно власти арестовали меня и бросили в темный подвал, где полно тараканов. Там меня чуть не съели на ужин бешеные крысы! Теперь вот, власти планируют бросить на мою хибару атомную бомбу! - сказал он.
   После этих слов Ильяса Иппаровича представители хором заплакали.
   -Бедные оппозиционеры... - сказал один из них, роняя горькие слезы.
   Потом уехали.
   На следующий день они пришли и сказали нам шепотом:
   - Товарищи оппозиционеры, поздравляем вас с предоставлением вам политического убежища в срочном порядке, так как вы вполне заслуживаете это. Готовьтесь к отъезду, покуйте чемоданы, если они у вас есть, конечно. Билеты на самолет готовы. Поэтому вы должны выехать в столицу с нами сегодня же. В вашем распоряжении целых два часа, и мы думаем, что этого времени достаточно, чтобы попрощаться с родственниками. Встретимся здесь, около свинарника, простите, около офиса вашей партии. Время пошло...
   - О, Сайитмират-ака, видели бы Вы, как мы обрадовались! Начали паковать вещи. Ильяс Иппарович сказал, что он намерен взять собой не меньше двух мешков грунта, чтобы продать эмигрантам, получая за грамм земли Родины баснословные деньги в долларах.
   -Разбогатею, ой разбогате-ю-уу! - сказал он, страстно глядя на землю.
   Итак, мы разошлись по домам, чтобы попрощаться с родными. Пришел домой, сказал, что я покидаю Родину и еду жить на Запад навсегда. Отчим с мачехой опять заревели, потом завыли волком. Вышли соседи, пришли родственники, прибежали односельчане. Кто-то смотрит на меня с завистью, кто-то поздравляет. Смотрю, дочь нашего соседа Гуррабо, которая тайно влюбилась в меня, когда я занимался карате на плоской крыше нашего чулана, плачет в сторонке, тихо всхлипывает бедняжка. Как же я теперь буду жить без вас, Мизхаппар-ака? - сказала она с грустью.
   Я говорю, Гуррабохон, ждите меня, и я вернусь! Я еду в Америку не для того, чтобы танцевать, а продолжать дело Лелина - сказал я ей.
   Она заревела ещё громче. Отчим сказал :
   - Постой, Мизхаппар, я сейчас принесу наш фотоаппарат, сфотографируемся на вечную память. Потом побежал в сторону хижины, где мы храним наш фотоаппарат. Он бежал как обычно, на одной ноге - валенок с отрезанным голенищем, на другой - сандалии. Через пару минут он снова появился во дворе и велел всем построиться.
   - Отойдите, я хочу сфотографироваться стоя рядом с Мизхаппаром! Потомучто он едет в Америку! Я возьму эту фотографию буду показывать её председателям колхозов и банкирам, буду пугать их. Скажу, что Мизхаппар - мой друг, и он живет в Америке! Он крупный миллиардер и, между прочим, у него чересчур длинная рука! Позвонит президенту и вам - конец! Лишитесь работы! Услышав это, они от испуга дадут мне все, что я захочу! Хочу - получу беспроцентный кредит, хочу - возьму взятку или земельный участок без очереди! - сказал друг моего отчима Дурмейл Эъвогар. После его слов мы сфотографировались и я, обнявшись со всеми на прощанье, собрался уходить с огромным фанерным чемоданом в руке. Иду и плачу:
   - Прощай, Родина моя! Не суди строго Мизхаппара, твоего преданного сына. Мое отечество! Я безумно люблю тебя и никогда не забуду. Я родился в твоих объятиях, здесь вырос, здесь прошли мое детство и юность. Прости меня, Родина, если сможешь. Я ухожу. Будь довольна мною... плакал я. Мои солёные слезы капали в священную землю, которую я покидал. Я не англичанин, чтобы уходя не оглянуться назад. Оглянулся, вижу, отчим с мачехой и односельчане стоят на прежнем месте, махая мне рукой. Я пришел в свинарник вовремя. Смотрю, друзья мои прощаются с нашим бедным ослом.
   - Прощай друг, мы едем в дальние края! Прости нас, потому что мы не можем взять тебя собой. Не имеем права. Спасибо тебе, осел. Ты служил нам честно и покорно - сказал Курумбой и, взяв свой ржавый кинжал из голенища сапога, отрезал веревки от хомута и узду. Потом ударил его напоследок кнутом. Осел побежал в сторону села. В это время представители погрузили на багажник мешки с грунтом, который взял с собой профессор Ильясь Иппарович, чтобы распродать грунт Родины в Штатах узбекам-эмигрантам по цене золота и алмаза.
   Наконец, мы поехали. По дороге я спросил у Курумбоя, попрощался ли он со своей мамой. Оказывается, когда Курумбой сказал своей маме, что едет заграницу навсегда, она, вместо того, чтобы плакать, обрадовалась.
   - Слава богу, что он услышал мою мольбу! Я рада, что ты уезжаешь! Езжай и больше не возвращайся сюда! - сказала она.
   - А когда я зашел в наш дом, чтобы попрощаться с мамой, на меня кинулась моя жена Жувонгуль, чтобы обнять меня, еле сбежал - сказал Юлдашвой.
   - Когда я зашел домой, дома никого не было. Оказывается, все члены нашей семьи поехали куда-то собирать хлопок. Ждал их, ждал, смотрю - пора уходить. Пришлось оставить им записку и уйти. Когда собрался уходить, собаки мои, Юльбарс и Коплоном, уткнулись в меня, чувствуя своим собачьим инстинктом разлуку, и мне стало не по себе.
   - Прощайте и простите, мои родные собаки, если вас когда-нибудь обидел, сам того не замечая, по пьянке - сказал я им со слезами на глазах. Они скулили в ответ, виляя хвостами. Вышел на улицу, иду. Когда дошел до будки мясника Мухтара, обернулся и увидел моих собак. Они не хотели расставаться со мной и шли за мной по пятам. Я бросал в них камни, чтобы они вернулись домой, но бесполезно, они продолжали идти за мной, не отставая ни на шаг. Тогда я пнул в их морду, и они сбежали - рассказывал Мамадияр.
   Итак, мы начали отдаляться от родных мест навсегда. Мы ехали долго и уснули даже. Мы проснулись в столичном аэропорту. Представители посадили нас в самолет, и мы полетели. Мы испугались, и у нас екнуло сердце, когда самолет начал подниматься в воздух. Потом привыкли. Летим и радуемся. Нам дали еду и питьё. Вдруг самолет начало трясти, и мы стали молиться. Читали молитву, читали, и самолет успокоился. Мы тоже. Ишматов Ильясь Иппарович тоже. Ишматов Ильяс Иппарович сказал:
   -Вот теперь все позади, товарищи. Раньше только существовали, теперь будем жить. Мы летели долго. Когда наш полет начал завершится, самолет пошёл на посадку. Нашей радости не было конца!
   - Сами прикиньте, Сайитмират-ака, дело нешуточное думал я, решив, что первым делом найду Сайитмират-аки и навещу его.
   Наконец мы вышли из самолета и нас, повезли по улицам Нью-Йорка в сторону отеля. Глядим и восхищаемся городским пейзажом.
   - Ну, здравствуй, легендарный город Нью- Йорк! Здравствуй! - сказал я дыша американским воздухом. Воздухом свободы.
   - Вон, смотри, Юлдашвой, Статуя Свободы! Какая красота! Гляди вон туда, видишь знаменитый Бруклинский мост? Вон там Эмпайр Стейт Билдинг! Горы Аппалачи красуются вдали! - восхищался Мамадияр.
   -Да, да, вижу. А как ты думаешь Мамадияр, в Нью-Йорке водка дешевле, чем у нас? - спросил Юлдашвой. Разговаривая, мы даже не заметили как приехали в отель. Там нас разместили в шикарный номер, где было все ослепительно чисто и обставлено мебелью чудесного дизайна. Курумбой, закуривая трубку, посмотрел на город через огромное окно и сказал:
   - Да здравствует свобода! Долой тоталитаризм и грязная диктатура!
   Ильяс Иппарович, глядя на мешки с грунтом, сказал:
   - Разбогатею, ой разбогатею-юю-уу!
   Затем он громко произнёс следующие слова:
   - Я теперь буду писать книги, разоблачающие диктаторский режим, где в тюрьмах пытают людей и зверски убивают! Издеваются над ними! Мучают мой угнетенный народ! Блокируют Интернет и оппозиционные веб-сайты, чтобы держать народ в информационном голоде! Я стану узбекским Солженицином! Произнося такие реплики, Ишматов Ильяс Иппарович прислонился к стене, и она вдруг рухнула. Мы оказались на улице. Там сидели те два представителя, которые хохотали, ухватившись за животы. Это был не сон, не мираж, а сущая реальность. Пейзажи Нью-Йорка, оказались декорациями, нарисованными на холсте. Самолет - из картона, пассажиры - манекены, а полет оказался виртуальным. Вы тоже, вот, считаете себя интеллигентом, Сайитмират-ака, ну, скажите, пожалуйста, разве так можно смеяться над людьми и так дико издеваться над ними?
   С американским приветом эмигрант Мизхаппар.
  
   19 октября 2008 года.
   4 часа 08 минут дня.
   Киносъемочная площадка имени Василия Ивановича Чапаева.
  
  
   Восемнадцатое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Когда нас уникальным способом арестовали менты, мы сначала очень огорчились, особенно Ильяс Иппарович. Потом начали радоваться тому, что мы не покинули Родину. Больше всех обрадовался Курумбой. Осуществилась его давнишняя мечта. Наша четырехкомнатная камера обставлена итальянской мебелью, на паркетном полу дорогие хорезмские ковры, кухня, гостиная, спальная с гардеробами, кладовки, каждому узнику отдельные ванны и туалеты с позолоченными унитазами. Мягкие кресла, камин, домашний кинотеатр и над камином висят старинные часы "Кукушка" в виде скворечника. Эти часы ритмично тикают, считая наш срок, который мы мотаем. Время от времени из дупла скворечника выскакивает кукушка и поет "Ку-ку! Ку-ку!", как бы считая, сколько нам осталось жить в этом безумном мире. Нам особенно понравились широкие окна, которые выходят на Аральское море, где осужденные занимаются "серфингом", катаясь на доске на изумрудных волнах Аральского моря, где шумит прибой и дружно кричат белоснежные и оранжевые чайки. Вдалеке бороздят море корабли, где в пучине синих волн море плавают веселые дельфины, с улыбками на устах показывая мелкие, молочно-белые, детские зубы. Мы иногда часами сидим на шезлонгах, которые находятся на огромном балконе, глядя вдаль, надевая солнечные очки под козырьком бейсболки, которые на летний период выдаются в тюрьме вместе с шортами. Хотя на побережьях Аральского моря была осень, но погоди царила все ещё весенняя, что нам казалась странным. Вот такие условия в наших тюрьмах и лагерях, Сайитмират-ака. Наше государство заботится об осужденных, как о собственных детях. У русских есть такая пословица: "Волка сколько не корми, все равно смотрит в лес". Оказывается это действительно так. Вот яркий пример этому: на днях Курумбой с помощью швабры сбил кукушку, когда она вылетела из дупла скворечника, в надежде предупредить нас, а Курумбой специально подождал в сторонке со шваброй в руках, и - "бац!", она упала на хорезмский ковер. Лежит, бедная, не понимая людей, которые отвечают злом на доброту.
   - Зачем Вы убили кукушку, таш каминдон? - спросил я у Курумбоя.
   Тот отвечает:
   - Да я не люблю кукушек! Эти птицы, которые работают бухгалтером в лесу, отсчитывая наши годы, очень мало кукуют. А, я хочу жить не какие-то там четыре или пять лет, хочу жить 200, а то и больше лет и сидеть на троне, не отдавая никому другому президентское кресло, продлевая с каждым годом свои полномочия любыми способами!
   Вчера в тюрьме сыграли свадьбу. Один вертухай-глашатай, разъезжая на велосипеде, зазывал всех узников на эту свадьбу громким голосом. К вечеру мы, надев смокинги с галстуком похожим на бабочку, пошли на свадьбу, чтобы не обиделся наш сосед по камере. Ведь мы живем в одной махалле.
   Тот один узник женил своего сына. Они сидят всей семьёй по статье 159. Когда мы подошли к деревянной двери с нарезными узорами, там стояли большие начальники тюрьмы рядом с хозяином свадьбы, сложа руки над своими вздутыми животами и приглашая гостей в камеру, где проходила свадьба.
   - Добро пожаловать, узники дорогие, проходите, проходите, пожалуйста, уважаемые осужденные - говорили они, слегка кланяясь.
   Мы зашли в камеру, светло вокруг. Сидят гости в новых робах сшитые из дорогого джинсового материала. Выпивают водку, коньяк, ром, виски, саке со шнапсом, кушают, слушают музыку, веселятся, одним словом. На танцплощадке, которая располагалась в центре зала, танцуют молодые осужденные с острыми, звенящими кинжалами в зубах. "Асса-аа-аа! Хайт! Хайт! Жгите, пацаны!" - кричат другие, аплодируя им.
   Богатые узники, вытаскивая из карманов свои бумажники, набитые очень твердой валютой, швыряют в воздух доллары. Иностранные деньги лежат повсюду как осенние листья, и их собирают милиционеры. Потом сложив эти деньги в мешок, сразу отправляют их малоимущим, которые трудятся на плантациях и существуют на свободе еле сводя концами. Смотрю, член нашей партии, Доктор химических наук, профессор Ишматов, Ильяс Иппарович, выпив лишнего, захмелел. Вдруг он встал с места и поднялся на сцену, где пел певец и играл вокально-инструментальный ансамбль "Шайтан". Ильяс Иппарович подошел к певцу, который, пел играя на гитаре, и отобрал у него микрофон. Потом спросил:
   - Товарищ певец, почему вы поете песни только о свободе, как будто нет другой темы? И у Вас руки в крови, почему? Не пойте вы о свободе! Зачем нам свобода?! Нам и так хорошо! Мы должны сказать спасибо властям за то, что они создали для нас с Вами такие условия! Я вот всю жизнь проработал профессором в университетах и удивляюсь, ответьте, пожалуйста, почему у вас руки в крови? Вы убили кого-нибудь?.. От этого глупого вопроса профессора зал утих. Спустя несколько минут певец взял микрофон из руки старого профессора и заговорил с грустной улыбкой на устах:
   - Вы правы, дядя, я пою только о свободе и горжусь этим! Но я, никогда, никого не убивал. Да, мои руки в крови! Это от того, что я играю на гитаре, у которой струны натянуты из колючей проволоки! Вот глядите! Я люблю тюремную свободу, но презираю свободную тюрьму! С этими словами певец поднял свою гитару кверху и при свете прожекторов заблестели колючие струны его гитары. От бурных аплодисментов чуть не рухнула крыша тюрьмы.
   - "Браво!", "Браво, маэстро!" кричали люди.
   Я не выдержал и тоже быстро поднялся на сцену, и начал делать разминку, потом подпрыгнув до потолка камеры, сделал сальто и нанес ногой молниеносный удар в морду Ильяса Иппаровича. Он точно бы умер, если бы я не промахнулся. Но, в надежде защищаться Иляс Иппарович резко отскочил, и в результате ударился головой о стену. Тут вылетели его вставные зубы и утонули в пруду, где струился фонтан со скульптурой Водолея.
   - Ты чего, кайф ломаешь, старый козел?! Кайфалом! Это, ты загнал нас в этот каменный мешок, на красную зону! Мы здесь, кушаем, веселимся, а там народ наш трудится на хлопковых плантациях голодный, дыша пестицидами! Ночуют в холодных хибарах без света и газа, словно бомжи! А мы тебе верили, когда ты сказал что поедем на Запад и там продолжим борьбу с диктатурой. В результате оказались здесь! - заорал я. Ильяс Иппарович сняв свои сапоги, влез в пруд и стал искать свои вставные зубы. Он долго искал и наконец, нашел. Потом помыв их водой, вставил в свои десны. После свадьбы мы снова стали расходиться по своим камерам, и тут из-за башни, где стоял солдат наблюдая в бинокль за дорогой, радостно закричал на вес лагерь:
   - Товарищ начальник! Комиссия по правам человека, которая приехала с проверкой, уехала!.
   - Ты, уверен, солдат, проверь ещё раз, они уехали, точно?! - спросил начальник тюрьмы.
   - Да, товарищ начальник! Клянусь хлебом, они уехали! - ответил солдат.
   Тут улыбчивое лицо начальника тюрьмы резко изменилось. От злости его лицо стало зелено-фиолетовым.
   - Бейте, всех этих отщепенцев и загоняйте их в подвалы! Сковав руки и ноги кандалами, вешайте! Пытайте! Жгите их раскаленной арматурой и выдергивайте им ногти! Ловите их! Оказавших сопротивление расстреливать на месте как куропаток! Грош им цена! - приказал начальник.
   Услышав мерзкий приказ начальника тюрьмы, мы обалдели. В этот момент появились омоновцы вооруженные до зубов, в масках и начали избивать нас дубинками.
   -Не бейте меня, я все расскажу! - кричал Ильяс Иппарович. Но омоновцы не останавливались. Били нас, как дикая стая бешеных собак, загоняя в подвал, и мы защищая головы руками, пытались убежать. Нас заперли в полутемный подвал похожий на пещеру, где дышать было почти нечем. Через узкие щели потолка из бетонных плит стекала вода. Видимо, наверху находился бесплатный общественный туалет. Оттуда иногда слышались такие звуки, невольно думали, не порвались ли брюки широким экраном у кого-нибудь посетителей этого общественного туалета. Немного погодя, наши глаза адаптировались в темноте и мы стали различать силуэты бегающих паршивых огромных крыс с острыми, желтыми клыками. Глаза их горели, словно огоньки, и они иногда грызлись между собой, издавая устрашающие звуки. Их было много, и нам казалась, что они изучают нас.
   В темноте, блестя глазами, начал говорить Ильяс Иппарович:
   - Товарищи соратники, я как вы знаете, не только химик, но и биолог по профессии. Поэтому я больше всех знаю о животных! Например, от укуса крысы человек может взбеситься. Симптомы бешенства заключается в том, что человек, которого укусила крыса, через некоторое время начинает бояться воды, и когда он смотрит в зеркало, то не узнает самого себя, то есть, он видит в зеркале бешеного зверя с кровавыми глазами. Губы его сами по себе натянутся кверху, обнажая зубы, из которых течёт желтая слюна с оранжевым отливом. Одним словом, он превратится в оборотень, который любить лакомиться человеческой кровью! Здесь нет вакцины, чтобы предотвратить бешенство. Поэтому бешеного человека придется убить самим. Потом тело его надо сжечь. Иначе он может укусить другого, заразив его страшной эпидемией. Так что, будьте осторожны и бдительны, товарищи!
   А количество крыс в подвале все увеличивалась. Вдруг кого-то из нас укусила крыса и раздался крик!
   - Ах, тварь! Мою ногу укусила крыса, помогите, товарищи!..
   Мы сразу узнали его по голосу. Это был Ильяс Иппарович. Оказывается, его укусила крыса. Он в панике плакал, стонал от боли и ругал крысу на чем свет стоит.
   - Юлдашвой тоже начал плакать.
   - Ты чего плачешь, ну, прям как женщина? - сказал Мамадияр.
   -Жувонгуль прокляла меня, когда я сбежал от неё. Она сказала, чтобы меня съели крысы в тёмном подвале - ревел он.
   - Да? - сказал Мамадияр сверкая глазами в темноте.
   - Готовьте больного к операции, пока не началась гангрена. Мы должны немедленно ампутировать ноги комиссара Ильяса Иппаровича! - сказал Курумбой, внимая из голенища сапога без подошвы длинный кинжал. Мы поймали Ильяс Иппаровича и крепко схватили за руки и ноги. Ильяс Иппарович плакал в отчаяние, дергался оказавая нам сопротивление, умолял что бы мы не ампутировали его ногу. Чтобы он не кричал от боли во время операции, Юлдашвой заткнул своей тюбетейкой рот Ильяса Иппаровича. К сожалению, Курумбой не успел ампутировать ноги Иляса Иппаровича. Потомучто из башни где караулит солдат, снова раздался крик:
   - Товарищ начальник! Правозащитники из Красного креста возвращаются! - крикнул солдат.
   -Точно?! Ты проверь ёще раз! Может не они едут?! - сказал начальник тюрьмы.
   -Клянусь хлебом, товарищ начальник, они едут! - воскликнул солдат.
   Тут хмурое лицо начальника превратилось в улыбающуюся маску клоуна, и он громко приказал:
   - Всех узников выпустите из подвалов, и быстро переведите их в их камеры! Если они спросят о причине загона их в подвал, скажите им, что это была шутка!
   После этого нас снова поместили в люкс номера. Ильяса Иппаровича увезли в санитарный город, где лечатся осужденные, больные страшными заболеваниями.
   Вот такие дела у нас, товарищ Сайитмират-ака.
   Теперь вся надежда от Вас. Пишите всем правозащитным организациям, чтобы они подняли политический шум во всем мире, и пусть окажут давление на администрацию нашей тюрьмы.
   Узник совести, каратист Мизхаппар.
  
  
   30 сентября, 2008 года.
   6 часов 9 минут вечера.
   Жаслык.
  
  
   Девятнадцатое письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   Спасибо Вам и Вашим друзьям, Сайитмират-ака, за письмо с миллионами подписей, которые Вы писали и прислали на имя начальника нашей тюрьмы, оказывая при этом сильное давление на администрацию колонии. Результаты на лицо, то есть, нас освободили. Вернули нам нашу старую одежду. Нам даже дали деньги на дорогу Мы перебрались на автобусе "Ота юлы" от концентрационного лагеря "Борса кельмес" до столицы. Хотя, слова "Борса кельмес" звучат на переводе как "Кто поехал туда, тот никогда не вернется оттуда", все же, нам удалось вернуться. Но, приехав в столицу, мы снова подверглись опасности. Там нас почти на каждом шагу останавливали менты и проверяли документы. Хотя у нас с документами все было в порядке, но нам надоели все эти бесконечные проверки. Мы решили поехать домой на поезде и, купив билеты в купейный вагон, мы сели в поезд. После объявления диспетчера на осеннем перроне прозвучал свисток, и поезд со скрипом тронулся. После того, как проводник проверил билеты, нам раздали рваное, полусухое пастельные бельё. Проводник, идя по коридору, предупредил пассажиров:
   -Будьте бдительным господа пассажиры! Замки в дверях купе плохо закрываются, и мы не в силах гарантировать вам полной защиты! На станциях в наш поезд незаметно могут пробраться вооруженные бандиты и ограбить вас до нитки - сказал он.
   Мы ехали молча. С нами ехал прилично одетый тип лет сорока пяти, который представился нам и рассказал о себе:.
   - Меня зовут Тухтасин, а фамилия моя - Чемоданов. Я крупный бизнесмен и владею торгово-проиводственной фирмой "Эдельвейс" за границей.
   - Буржуй, значит? - сказал Курумбой, заправляя свою трубку чайной заваркой и закуривая.
   - Да - сказал Чемоданов, потом продолжал:
   - Я занимаюсь поставкой живого товара по контракту. В основном я торгую ослами. За рубежом большой спрос на ослов.
   -Да что Вы, неужели? - удивился Юлдашвой.
   -Да, клянусь своей фирмой! - сказал Чемоданов, сняв свой черный английский пиджак и осторожно повесив его на вешалку. Потом, поправив свой галстук красного цвета на фоне белоснежной рубашки, продолжал говорить:
   - Товар-то у меня под рукой, почти бесплатный. Езжу домой, закупаю за гроши этих ослов, запираю их в товарные вагоны и отправляю потребителям. Вот и вся моя работа.
   - А зачем Вашим клиентам ослы, когда все ездят на дорогих иномарках? Или они ездят на этих ослах в горы с целью переправить марихуану или оружие в соседние страны? - поинтересовался Мамадияр.
   -Это меня не волнует. Я продаю их, и пусть они что хотят, то и делают с этими ослами. Это их дело. А мне наплевать - ответил Чемоданов.
   - А, зебрами не торгуете? - спросил Юлдашвой.
   - Нет, зебрами не торгую. Неохота ездить в Африку. У меня свое Серенгетти.
   Почему вы спросите о зебрах? - удивился Чемоданов.
   - Дело в том, что у нас тоже есть хороший, молодой и послушный осел. Вы не могли бы помочь нам продать его? - спросил Курумбой.
   - Ну, конечно, помогу. А документы есть на вашего осла? Я имею в виду, паспорт. Вы получили на него паспорт или нет?
   Мы удивленно посмотрели на Курумбоя. Тот вынул мундштук изо рта, посмотрел на Чемоданова и спросил:
   -Какой паспорт? Разве у ослов тоже бывают паспорта?
   -Конечно. А как же иначе? Осла без паспорта никто не купит. Паспорт всему голава! - объяснил Чемоданов.
   - Интересно, а как они выглядят эти... паспорта ослов? - спросил снова Юлдашвой глядя вниз с третей полки купе.
   - Что? Вы не видели паспорт осла?! Ну и ну! Паспорта у ослов такие же, как у нас - сказал Чемоданов.
   -А, у нашего осло нет паспорта - сказал Курумбой.
   - Да? О, это плохо. Тогда, я ничем не могу помочь вам, господа, увы - сказал с сожалением Чемоданов.
   Чемоданов с Курумбоям продолжали разговор, а мы готовились спать. Я долго не смог уснуть, глядя через окно вагона в ночные степи, где печально мерцали далекие огни. Я также смотрел на луну, которая, не отставая, бежала за поездом. Ритмичное постукивание железных колес по рельсам, и качающиеся с мельничным скрипом вагоны баюкали нас, словно люлька для ребенка. Я не заметил как уснул. Проснулся от шума топот ног и тупых ударов. Смотрю, незваные гости пожаловали в наше купе. Они бьют и пинают Чемоданова, а он умоляет, чтобы они не убивали его.
   - Ну, что, крыса, попался?! Думал, что мы никогда не сможем найти тебя да? Того так называемого рабовладельца, которому ты нас продал, мы убили и забрали свои паспорта! Ты, мразь, сколько своих соотечественников продал в рабство обманным путем за какие-то гроши! Подлец, подонок! Помнишь, тогда ты назвал нас ослами? А на самом деле твой компаньон, рабовладелец хреновый, сам оказался самым большим ослом! Потому что мы отобрали у него все деньги до копейки, которые он собирал все эти годы за счет гостарбайтеров, у которых он отобрал паспорта, чтобы не смогли выйти на улицу. Теперь он лежит в канаве со снятыми брюками. Теперь твоя очередь быть ослом, как твой дружок.
   - А ну-ка, иакай как следует, осел паршивый! Не то язык твой отрежем и обезглавим тебя!- сказали непрошеные гости в масках.
   -Хорошо, хорошо.. Сейчас... - сказал Чемоданов лежа на полу.
   Он начал иакать как настоявший осел. Непрошеные гости снова начали пинать его куда попало. Потом они дружно подняли Чемоданова и выбросили из поезда через форточку. Я сделал двойное сальто и прыгнул вниз, когда ушли непрошеные гости. Друзья мои в это время неподвижно спали, словно покойники в морге. Я разбудил их и рассказал им, как непрошеные гости выбросили с поезда бизнесмена Тохтасина Чемоданова. После этого мы не смогли больше спать.
   Когда поезд остановился на станции имени Василия Ивановича Чапаева, мы спрыгнули с поезда и скрылись в темноте. Мы бежали в сторону села по тропинке, которая пересекала кладбище, и в свете луны я увидел Курумбоя. Тот бежал впереди нас, надев поверх шинели черный пиджак Чемоданова, который повесил его на вешалку перед отъездом. В это время тихо дремали наши родные, хлопковые поля под яркой луной.
  
  
  
   20 октября 2008 года.
   1 час 33 минуты ночи.
   Село "Чапаевка".
  
  
  
   Двадцатое письмо Мизхаппара
  
  
  
   В центре села я попрощался с друзьями до завтра, и мы разошлись по домам. Я шел по родной, безлюдной улице. Подойдя к воротам нашего дома сделанные из жестянки от бочек пестидцидов, я долго стучал, пока не откликнулся мой обеспокоенный отчим. Недовольно и сонно ворча, он подошел к воротам, держа в руках зажженную керосиновую лампу. Посмотрев в щель, я увидел лицо отчима, освещённое светом лампы.
   - Ну, товарищ Шгабуддинов, это снова Вы?! Если честно, Вы надоели нам. Сколько можно объяснять, Мизхаппар уехал в Америку вместе с своими друзьями- однопартийцами, чтобы продолжать бороться за рубежом против диктатуры.
   - Это, я, отчим! Это я, Мизхаппар! Откройте вороту! - сказал я.
   Узнав меня по голосу, отчим растерялся.
   - Мизхаппар, это ты, приемный сынок?! Не верю своим глазам и ушам! Что это ты так быстро воротился из Америки? Или забыл взять что-то и вернулся за вещами, что ли?! - спросил он, открывая ворота.
   - Нет, отчим. Наша поездка на запад оказался театрализованным розыгрышем, а самолет и Америка - декорацией, нарисованной на холсте. Потом нас посадили. Теперь вот, вернулся - сказал я улыбаясь.
   Мы с отчимом обнявшись поздоровались и он спросил:
   - Посадили и вернулся? Как? Побег что ли совершил или по амнистии освободился? - спросил он.
   - По амнистии, отчим - ответил я. Потом спросил:
   -А где мачеха?
   -Эх, Мизхаппар, мачеха твоя заболела, лежит в больнице, бедная. После того как ты уехал у неё поднялось давления до 280. После инфаркта она постоянно плакала. Плакала она, плакала и ослепла, в конце концов. Теперь поет, бедная, одну грустную песнью про сына, который покинул свою мачеху. Когда я слушаю эту песню, у меня сердце разрывается. Оказывается, зависть вредна для сердца.
   - Ослепла?! Да, что ты, отчим?! Как это так? Я должен немедленно посетить её - сказал я, открывая чулан, где обычно мы хранили наш велосипед с байкерским рулем. Я взял велосипед и быстро вышел на улицу.
   -Мизхаппар, утро вечера мудренее, может посетишь её утром?! - сказал отчим.
   -Нет, я должен поехать сейчас же! Она ослепла из-за меня!.. - сказал я, крутя педалями велосипеда и беря разгон.
   Таким образом, я поехал на велосипеде навестить мачеху. Поскольку колеса велосипеда имели только покрышки, а камер не было, они гремели пока я ехал. Ехать по незаасфальтированным улицам было трудно, так как в это время луна скрылась за тучами. Когда я приехал в райцентр, в больнице было темно. Только белели халаты дежурных медсестер и санитаров. Оставив свой велосипед с байкерским рулем, я подошел к окошку и спросил у дежурной медсестры, которого различал только по голосу и по халату, в какой палате лежит моя мачеха.
   - Как звать Вашу мачеху? - спросила дежурная медсестра.
   -Тошхон.
   -А, Тошхон? Которая все время поет?
   -Да, да, точно она - сказал я, обрадовавшись.
   - Она лежит в палате, в которой стащили двери. Это палата находится возле туалета. Идите по этому коридору и поверните на право. Это в самом конце коридора - объяснила дежурная медсестра.
   -Хорошо -сказал я и зашагал по темному коридору наугад и, зацепившись ногой за ведро уборщицы, упал на пол. Поднявшись, я сказал дежурной медсестре:
  
   - Э, что за это больница! Неужели нельзя зажечь хотя бы свечу или лампу керосиновую?!
   - А что мы можем зажечь, если нет ни керосина, ни свечи?! Вот уже месяц два не подают электричество. Те свечи, которые дали нам на месяц, увезла жена главврача и все до одной использовала на дне рождения свей дочки. Для коптилки нет керосина. На прошлой неделе, когда зажгли керосиновую лампу, заправив её бензином, она взорвалась как бомба, ей богу, и вспыхнул пожар. В результате сгорела половина нашей больницы. А вы говорите коридор. Представляете, света нет даже в операционном отделении. Хирурги наши оперируют больных на ощупь. Недавно, оперировали одного больного у которого был аппендицит. Затем вместо аппендицита зашили ему рот. Когда сняли шов, увидели, что у этого больного зажили губы, как рана. Потом эти зажившие губы снова пришлось вскрыть, разрезав их скальпелем. После этого тот больной стал певцом. Стал петь веселые песни, как бы благодаря наших великих хирургов. Пусть поёт себе, лишь бы не говорил политические слова, требуя свои права - сказал наш мудрый главврач. Тот пациент был хорошим певцом, царство ему небесное!
   Во имя отца и сына и святага духа, аминь! - сказала дежурная медсестра в темноте. Я чтобы снова не попасть в какую-нибудь западню стал двигаться очень осторожно словно сапер, который расчищает дорогу от мин в горячих точках планеты. Наконец мне удалось найти ту палату, где лежала моя мачеха. Слышу, она поёт грустную песню:
  
  
   Мизхаппаржон, сынок, где ты ходишь?
   Может, в Америке машину водишь?
   Ты умный и сильный, ты всё можешь
   У хорошых людей дорога тернист,
   Народ тебя ждет, Мизхаппар, вернись!
  
   Слышала я, что у вас есть осел,
   Ученый с вами работать пошел.
   Где ты таких друзей нашел?
   У хорошых людей дорога тернист,
   Народ тебя ждет, Мизхаппар, вернись!
  
  
   В темных подвалах ты долго лежал,
   Покинул Родину, на Запад сбежал,
   Может, танцуешь - в зубах кинжал.
   У хорошых людей дорога тернист,
   Народ тебя ждет, Мизхаппар, вернись!
  
   Юлдашвой - алкоголик, Мамадияр - дурак,
   Доверчивые, как Созань и Судак,
   До сих пор не умер Курумбой чудак?
   У хорошых людей дорога тернист,
   Народ тебя ждет, Мизхаппар, вернись!
  
   У нас в больнице холод и тьма,
   Наступят холода, скоро зима,
   Кажется, за окном плачет чума,
   У хорошых людей дорога тернист,
   Народ тебя ждет, Мизхаппар, вернись!
  
  
   Слушая песню мачехи, я не выдержал. Слезы невольно покатились из моих глаз.
   -Здравствуй, мачеха, это я твой приемный сын красноармеец Мизхаппар! - сказал я громко. Мачеха узнала меня по голосу и заплакала.
   -Это ты, сынок мой приемный? И в правду ты вернулся? - плакала бедная мачеха, щупая мое лицо тонкими пальцами рук, похожих на бамбук.
   -Да, это правда, мамань. Я вернулся. Прости меня, пожалуйста... - рыдал я.
   Мачеха тоже роняла обильных слез и радовалась: - Вот, сынок, я тоже стала певицей на старости лет. Раз ты услышал мой голос, находясь даже за океаном, и приехал обеспокоенный, значит, я пою довольно громко, и голос у меня бесценный.
   - Да, мачеха, ты хорошая певица. Все мамы - хорошие певицы. Они растили нас с песней, напевая колыбельную, когда мы были беспомощными младенцами и плакали. Они успокаивали нас, укладывая спать, а сами не спали. Порой мы забываем о вас, упрекаем, уводим на кухню, чтобы настроение не испортились у наших богатых друзей-бизнесменов, которые смотрят на вас так, как будто не мать нас родила, а мы свалились с луны. Но вы, словно ангелы, прощаете нас. Мы стремимся к вам только тогда, когда мы обанкротимся, и наши богатые друзья бизнесмены покидают нас, когда нас бросают красивые любовницы, приобретая себе новых богатых любовниц, когда мы останемся одни вместе со своей тенью, которая плачет, сгорбившись на стене дома, где нет никого, кроме нас.
   Услышав мои слова, мачеха по своей привычке завыла словно волчица на высокой скале заснеженных гор, где на небесах бродит озябшая, одинокая луна.
   - Будет, мамань, не плачь. А то услышат твой плач издалека, могут придти голодные волки, в поисках съедобного, когда тут самим нечего есть. Ты посиди здесь и попой. Я быстро съезжу домой и принесу тебе кусок хлеба, если отчим не опустошил наше хлебохранилище - сказал я.
   Мачеха согласилась и благословила меня. Я снова зашагал наугад по темному коридору, и опять ноги мои зацепились на ведро уборщицы. Потом, гремя ведром я упал на пол. Затем снова поднялся на ноги и вышел на улицу. Из-за туч светила луна Дыша чистим воздухом Родины, я надел рукавицы строителя, так как руки мои мёрзли, тут и гляжу - не видно моего велосипеда с байкерским рулём. Ну, думаю, ёлки палки, ищи свищи - нет нигде. Стащили злоумышленники. Пришлось идти пешком. Дорога до Чапаевки дальняя. Шел я, шел по безлюдными дорогам при тихой луне, через поле, через кладбище, лихорадочно читая молитвы, а вдали ухала сова, и к утру пришел домой.
   Ладно, тогда, с добрым утром, Сайитмират ака! До новых писемь!
   С утренным, физкультурным приветом, кулхозник - каратист Мизхаппар.
  
  
  
  
   21 октября 2008 года.
   8 часов 33 минуты утро.
   Село "Чапаевка" .
  
  
  
  
   Двадцать первое письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   Вчера вечером позвали меня мои друзья, вытягивая свои шеи через глиняные ограды нашего двора, и я надев свои кирзовые сапоги без подошв, вышел во двор к ним навстречу. Смотрю - на барском плече Курумбоя черный пиджак ныне покойного директора фирмы "Эдельвейс" господина Чемоданова.
   -Куда путь держите, на ночь глядя, товарищи? - спросил я у моих друзей.
   Курумбой шепнул мне на ухо очень интересную весть, и я насторожился.
   -Неужели? - удивлённо спросил я.
   По его словам, во внутреннем кармане пиджака Чемоданова он обнаружил много паспортов и американские деньги в количестве десяти тысяч долларов.
   -А что Вы намерены делать с этими деньгами? - интересовался я.
   -Я предлагаю, чтобы мы эти деньги поровну раздали от имени нашей партии малоимущим, бедным людям строго по списку - сказал Курумбой.
   -Я хочу, чтобы мы потратили эти деньги на евроремонт нашего офиса, который находится в свинарнике. Побелили бы мы все стены офиса и нарисовали бы на стене тигра, который готовится прыгнуть с высокой скалы на оленя, который пришел к реке на водопой. А на воде незаметно подрисовали подкрадывающегося к оленю огромного крокодила, и орла сверху, который тоже планирует что-то ужасное - сказал Юлдашвой.
   -Я полностью поддерживаю идею комиссара Курумбоя. Мы должны позаботиться о малоимущих, о сиротах, о пенсионерах и инвалидах. Вот тогда, народ будет голосавать за нас во ремя выборов - сказал Мамадияр.
   -Тогда, я этот вопрос вставлю на голосование. Голосуйте, товарищи депутаты, члены нашей партии и гости пленарного заседания - сказал Курумбой.
   Потом подсчитал:
   - Согласных - три, против - один, воздержавшихся - нет. Принято единогласно!
   После этого мы поехали в сельский совет и записались на прием председателя сельского совета. Сидели долго, зевая от скуки как бегемоты. Наконец нам удалось попасть в кабинет председателя. Сначала он не хотел с нами разговаривать. Но когда узнал о наших намерениях, резко изменил своё отношение к нам и сразу стал советоваться по этому поводу с губернатором Чапаевского района Зулматом Аламановичом по телефону. Потом он обнял нас и сказал:
   - Поздравляю, господа миллиардеры.
   Зулмат Аламанович очень обрадовался и дал добро. Он намерен пригласить на эту благотворительную мероприятию губернатора Чапаевской области господина и товарища Ебтщймаса Таппаталаровича. Если вы не против, мы это мероприятию будем проводить в Колхозном клубе. Там и вручим важное пожертвование для малоимущих людей.
   -Хорошо - сказали мы хором.
   В назначенный день нас повезли на специальных машинах в сторону колхозного клуба. Около клуба нас встречала толпа людей, руководители и очень красивые девушки, держа в руках хлеб-соль, в национальном платье "хонатлас" с камзолами, сотканными из огненно красного бархата . Звучали карнаи и сурнаи с восточным барабаном "нагара". Мы во главе с комиссаром, депутатом и миллиардером Курумбоем были голодны, и по этой причине с большим аппетитом ели хлеб да соль. Юлдашвой даже собрал крошки хлеба, которые остались на скатерти, и съел. Мы культурно вытерли рты полотенцем и рыгнули. После этого ученики побежали гурьбой в нашу сторону с букетами цветов. Они дарили нам эти букеты. Когда мы зашли вовнутрь, зал был полным, и от нехватки мест многие стояли, некоторые сидели на подоконниках. Нас просили подняться под аплодисменты на сцену, где сидели члены президиума. Первое слово дали губернатору Чапаевской области Ебтоймасу Таппаталаровичу. Тот чуть ли не два часа восхвалял президента и власть, потом говорил о доброте и милосердии. От скуки Мамадияр начал зевать, широко открыв рот как курица, которая заболела птичьей чумой. Курумбой тоже на выдержал и перебил губернатора:
   - Товарищ Ебтоймас Таппаталарович, нельзя ли покороче?! У нас нет времени чтобы слушать ваш скучный доклад! Мы должны побелить стены свинарника и нарисовать на стене гуашью пейзаж, где из высокой скалы прыгает огромный, полосатый тигр на оленя, который пришёл на водопой! Давайте, закругляйте свой доклад немедленно и позовите всех малоимущих сирот, пенсионеров и инвалидов! Мы должны раздать им доллары, то есть, пожертвования! -сказал он.
   -Хорошо, Курумбой Маллаевич - сказал Ебтоймас Таппаталарович, покорно прерывая свой доклад. Потом позвал на сцену малоимущих.
   -А ну-ка, уважаемые малоимущие, кто нуждается в подаянии наших уважаемых миллиардеров, подойдите и не стесняйтесь! Только по очереди! Сейчас Курумбой- ака и его богатые друзья раздадут нам доллары! - сказал Ебтоймас Таппаталарович.
   Потом, подставляя Курумбою свою шляпу обратной стороной, начал горько плакать:
   -Курумбой Маллаевич! Хочу признаться, что самый нищий человек в стране, это я! Подайте милостыню бедному губернатору Чапаевской области! У меня зарплата маленькая, а семья - большая. Даже тех взяток, которые я регулярно беру в крупном размере у руководителей районов и у председателей колхозов, катастрофически не хватает! Гляжу вчера, общая прибыль от оборота за год в моих фирмах составляет всего лишь сто миллионов долларов! Кроме этого, я езжу всем на смех на служебном лимузине! Подайте, хотя бы сто долларов, Курумбой ака! - Плакал Ебтоймас Таппаталарович, вытирая слезы рукавом своего английского пиджака.
   Курумбой бросил сто долларов США в шляпу губернатора Ебтоймаса Таппаталаровича.
   -Спасибо, Курумбой Маллаевич! - сказал Ебтоймас Тппаталарович, надевая шляпу на голову вместе со стодолларовой купюрой.
   После этого подошел к Курумбою начальник налоговой инспекции с протянутой рукой:
   - Подайте, Курумбой- ака, нищему голодранцу, который сдирает три шкуры путём больших налогообложений у людей, которые хотят заниматься бизнесом, открывая фирму или фермерское хозяйство! Пожалейте, Курумбой ака! Я круглый сирота! Мои родители умерли в доме престарелых, отрекшись от меня! В ответ я освобожу от государственного налога вашу партию! Подайте голодному! Я сегодня съел только 250 граммов черной и 250 граммов красной икры!...
   -Ты, заткнись, козел! На, бери! - сказал Курумбой начальнику налоговой инспекции, кинув в протянутую руку стольник США.
   Тут на сцене появился пузатый прокурор и тоже начал говорить:
   - Курумбой Маллаевич, окажите милосердие и подайте! Я очень нуждаюсь в деньгах! Получаю постоянно астрономические суммы в виде взяток у родственников осужденных, но не могу заполнить черную дыру, которая называется потребность! По этому я просто обязан посадить как можно больше людей в тюрьму с ложными обвинениями и получить ещё больше взяток! Вот, хочу купить на день рождения моего сына один вертолет, а на это не хватает денег! Как же я могу купить самолет, если нет у меня достаточно денег даже на вертолет?! Что если, другой сын захочет вдруг, чтобы я ему на день рождения подарил тарелку?! (разумеется, летающую).Где я возьму?! А там даже думать не приходится о покупке машины времени! Тут никак не обойтись без Вашей помощи! Подайте, пожалуйста бедному прокурору!..
   Курумбой дал прокурору стодолларовую купюру и сказал:
   - На, купи себе самолет-кукурузник или дельтаплан!
   Прокурор поблагодарил Курумбою за шедрость.
   Смотрим, руководители всех мастей выстроились за подаянием. Тогда Курумбой встав с места порвал пачку стодолларовых купюр и разбрасывал их в воздухе. Купюры посыпались, словно осенние листья, над головами людей и в зале началась давка. Все руководители и начальники бросились к деньгам, толкая, давя друг друга и крича:
   -О, доллаа-аа-аар! Доллаа-аа-аар! - крычали они с жадностью, стараясь схватить прямо в воздухе купюру зеленого света. Потом началась драка. Толпа стала вращаться в зале, словно гигантский водоворот. Мы бросились на улицу через аварийный выход. Поздравляя сам себя с успешным спасением красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
  
   24 октября 2008 года.
   8 часов 28 минут вечера.
   Заброшенный свинарник.
  
  
  
  
   Двадцать второе письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   Вчера рано утром я пошел в свинарник. Когда я пришел, мои друзья бегали во дворе свинарника и кричали.
   - Вон она! Бейте, товарищ комиссар, бейте же, сейчас убежит! - кричал Мамадияр.
   -Аха, вижу, товарищ Мамадияренко, вижу! - сказал Курумбой, прицеливаясь кирпичом. Потом ударил этим кирпичом крысу так, что она от нанесенного удара тут же издохла. Юлдашвой поднял убитую крысу, держа её за хвост, и с восхищением стал расхваливать Курумбоя:
   - Ну, товарищ командир, Вы не только великий лидер нашей партии, но и меткий стрелок! Вы - снайпер! С Вашего позволения я отныне буду назвать Вас товарищем генералом!
   -Да, теперь нам нужно содрать шкуру с этой крысы и шить из неё дорогую папаху для товарища маршала Курумбой- аки - льстил Мамадияр.
   -Правильно - сказал я.
   Юлдашвой передал мне дохлую крысу. Перед тем как содрать с крысы шкуру я посмотрел на её ноги. Крыса оказалась окольцованной. На кольце была надпись: "Эту крысу клонировали в целях уничтожения сельскохозяйственных растений, разрушения экономики отдельных развивающихся стран. Этот редкий вид крысы очень быстрыми темпами размножается, и они такие ненасытные обжоры, что опустошают почти всё на своем пути! Убить этих крыс строго запрещается законом. То есть, эти уважаемые мною, жирные, мерзкие крысы-дармоеды защищаются не только региональным, но и международным законам, который называется защита прав животных. У этих крыс на шее ест тряпочные радио-ошейники.
   Подпись: Химбиолог- крысовод, Ишматов Ильяс Иппарович."
   Пока мы читали эту надпись, к свинарнику подъехала машина марки "Запарожец" с колесами от огромного американского трактора. По лестнице этой высокой машины спустилась одна особа с красным зонтиком. Она была очень красивая и приветливая, с лучезарной улыбкой. Мы все едва не влюбились в неё.
   - Здравствуйте, господа, вы не подскажете ли, где кабинет господина Курумбоя? - спросила она .
   - Я Курумбой. Чем могу быть полезным, гражданка? - ответил Курумбой красивой женщине с вопросом на вопрос.
   - О, какое счастье! Неужели Вы тот самый легендарный Курумбой- ака?! Просто не вериться! Обычно руководители бывают высокомерными, в черных пиджаках и брюках, с галстуком на шее, в белых рубахах с накрахмаленными воротниками. А на Вас висит старая шинель, на голове - потертая буденовка и на ногах - кирзовые сапоги без подошв. Другие руководители курят дорогие сигареты и сигары а Вы, как я слышала, в отличие от них курите махорку, опавшие листья и сено, скромно посасывая свою трубку. Я никогда не думала о том, что встречу здесь всемирно известного человека как вы! Хорошо, что не уехали в другие страны с дружским визитом на своей служебной телеге, госпадин Курумбой-ака - сказала женшина.
   -Вы оказывается, очень льстивая женщина. Что вы тянете резину! Чего надо?!- сказал Курумбой, набивая свою трубку сухими листьями деревьев, которые валялись на земле.
   -Хорошо, Курумбой-ака. Короче говоря, меня зовут Гурратош Нишановна, и меня вдохновляют решения нашего мудрого президента о развитии малого и среднего бизнеса. Я решила заняться предпринимательством, то есть, если Вы половину территории свинарника... извините, вашего офиса, дадите мне в аренду, я создам здесь новые рабочие места для девушек и женщин. Будем с Вами, как говориться, компаньонами по бизнесу - сказала Гурратош Нишановна, красиво улыбаясь.
   -Э, сколько можно повторять?! Мы - оппозиционеры, и не расхваливайте перед нами Вашего так называемого президента и Ваши власти ! У нас от этого может подняться давление! Мямлите тут словно женщина, понимаешь ли! Говорите конкретно! О каких рабочих местах вы говорите?! - сказал Курумбой, закуривая трубку.
   -Хорошо, Курумбой-ака. Итак, объясняю. Я хочу создать здесь учебный курс по швейному делу. Получив ежемесячную арендную плату, Ваша партия тоже смогла бы восстановить свое финансовое положение - сказала Гурратош Нишановна.
   -Ваше предложение мы должны обсудить в пленарном заседании нашей партии. Всё, вы свободны, можете идти. До завтра, гражданка - сказал Курумбой.
   -Спасибо, Курумбой-ака - сказала Гурратош Нишановна и, попрощавшись с нами, поднялась по трапу своей служебной машины марки "Запарожец" с громадными колёсами и уехала. На следующий день, когда она приехала за ответом, Курумбой дал добро на сотрудничество с ней по развитию малого бизнеса в нашем свинарнике. Гурратош Нишановна оказалась энергичной женщиной. За короткий срок она изменила вид свинарника, покрасив его водоэмульсионной краской с добавлением синьки, и установила новые двери и окна. В каждой комнате были установлены подсвечники со свечами. Мы удивились и спросили её, зачем эти свечи. Также спросили о сомнительных кроватях, которые она поставила в учебных классах.
   - Понимаете ли, друзья, поскольку девушки и женщины днем работают, им лучше учиться ночью. Они будут учиться здесь до утра, и мы их должны обеспечить их бесплатным общежитием. Мы должны создать хорошие условия не только ученикам, но и для учителей тоже, потому что преподаватели согласились приехать после работы. Городские люди, тем более культурные профессора, не будут же спать в кормушке для свиней или на полу, правильно? - обясняла нам Гурратош Нишановна.
   - А, тогда другое дело - сказал Курумбой.
   Таким образом, наш безлюдный свинарник превратился в шумное учебное заведение, где мы вели подпольную политическую деятельность бок о бок с этой конторой . Гурратош Нишановна починила на свои деньги крышу и отремонтировала потолок нашего офиса. Мы тоже начали работать в побеленном штабе канцелярии. Наши глаза особенно радовали горящие вечером свечи, которые весело горели в окнах учебного корпуса и общежития. Ночью приезжают очень богатые люди в иномарках с бумажными пакетами с едой и питьем. Некоторые приезжают с цветами в корзинах. Наверно, они таким вниманием и с уважением относятся к своим близким, которые учатся здесь на отлично. У входа в будке сидит Мамадияр и регистрирует припаркованные автомобили, раздавая владельцам бирки, чтобы они утром перед отъездом платили деньги.
   Юлдашвой - сторож. А я построил вулканизацию, где обслуживаю владельцев машин, латая им камеры. Для того, что бы клиенты обращались ко мне чаще, я специально латаю приколотые камеры канцелярским клеем, которым дети клеят бумагу. Когда я латаю камеру, то проверяю и показываю, что надо сделать, и тайком, когда владелец не смотрит, незаметно шилом прокалываю камеру. Кроме того, я подбрасываю на дорогу специально приготовленные гвозди, которые прокалывают шины и камеры от колес машин посетителей.
   Вчера произошёл очень смешной случай. Приехал один налоговик по фамилии Озодаев и стал проверять контору Гурраташа.
   -Озадаев-ака, мы освобождены от налога, поскольку в нашей организации работают в основном инвалиды и умственно отсталые люди. Если не верите, можете проверить. Например Курумбой-ака - духовный инвалид, и он долгие годы лечился в психиатрической больнице. Есть у него соответствующий документ в красном переплете, подтверждающим его болезнь. А его друзья, как я сказал, - умственно отсталые люди. Пошли, Озодаев-ака, в мой кабинет, и я покажу вам документы - сказала Гурратош Нишановна.
   Налоговик последовал за ней в кабинет Гурратош Нишановны. Но через несколько минут из кабинета раздался крик о помощи.
   -Помогитее-ее-ее! Озодаев насилует меняаа-ааа! Отстань, маньяк! Пусти меня, мраз-аа-ззь! Курумбой-ака, Мизхаппар-ака, помогите-ее! Вызовите милицию! Позвоните Шгабуддинову! И врачей тоже! Пусть они возьмут анализы и проверят наши ДЭНКА! Ешё в налоговом отделении работает, мерзавец! Позвоните его начальнику! - крычала Гурратош Нишановна и плакала.
   -Товарищ Мизхаппар, революция в опасности! - закричал Курумбой. Сами знаете, я занимался Кунк Фу. Имею черный ремень. Услышав крик невинной женщины о помощи, мы с Курумбоям побежали туда. Тут из кабинета Гурратоша вылетел налоговик Озодаев, вес бледный, сволочь, насильник. На пороге стояла Гурратош Нишановна в порванном платье, у неё на груди болталась половина её бюстгальтера белого цвета. Курумбой вынул из голенища своего сапога без подошв длинный кинжал, намереваясь ампутировать больную голову налоговика. А, я хотел нанести по голове налоговика Озодаева сокрушительный удар ногой, но я промахнулся. Тогда Озодаев побежал на улицу, и там почему-то начал хромать, потом свалился на землю и начал плакать от невыносимой боли. Глядим, большой заржавелый гвоздь, который я подбросил, проколол ему ногу насквозь.
   - Сам бог тебя наказал, развратник! Ты, тварь такая ничтожная, даже не интересно ампутировать твою голову, отделив её от туловища! - сказал Курумбой, положив кинжал обратно в голенище сапога. После этого учитель, который вчера остался в классе ночевать, срочно увез налоговика Озодаева в больницу на тракторе, который трамбует асфальт своим тяжелым катком. Таким образом, мы избавились от налоговика. Гурратош Нишановна привела себя в порядок.
   - Вот это настоящая честная женщина! Она защитила свою честь! А что если я женюсь на ней - сказал Курумбой. Тут мы услышали стон и крик девушек-учениц.
   - Это наверно учителя бьют своих неуспевающих учеников! Это же феодальное отношение... это... это незаконно! Разве можно в нашем веке бить учениц за то, что они не сделали уроки или домашнее задание? - сказал я.
   Мы пошли спасать девушек, которые кричали о помощи. Подойдя к двери, Мамадияр постучал в дверь, но никто не открыл. Наоборот стоны и крики усилились. Нам пришлось применить силу, то есть взломать двери.
   -Красноамеец Мизхаппар, приказываю от имени Революционного Комитета, ломайте дверь! - крычал Курумбой.
   -Есть, таш каминдон! - сказал я.
   Отступая назад метров на двадцать, я подбежал к двери и ударил её ногой. Дверь разломалась от моего сокрушительного удара, и я оказался внутри помещения. Глядим - там председатель колхоза Бадалов и его бухгалтер Нигман преподают уроки ученицам прямо в постели, лежат, как говорится, в чем мать родила. Увидев это, Курумбой взбесился. Мы тоже. Преподавателям пришлось прервать урок на самом интересном месте и они бросились в окно. Они бежали голыми в сторону машины, где их ждал шофер. Мы тоже бросились за ним, но не успели поймать их. Они сели в машину и уехали. Когда рассеялась пыль, мы услышали звуки ещё одного мотора и увидели поднимающуюся по трапу "Запорожца" Гурратоша с чемоданом и с красным зонтиком в руках. Пока мы бежали туда, она уже успела сесть на "Запарожец" с огромными колёсами, и тоже, как говорится, смотала удочки. Мы упустили её. А ученицы побежали в сторону хлопковых полей, опасаясь расправы.
   Мы вернулись в офис, и там выяснилась, что Гурратош стащила все деньги, которые мы заработали за всё это время. Как она успела сделать это, - уму непостижимо. Она оказалась сутенёршей.
   - Эх, хорошо, что я не женился на ней ! Слава природе и Чарльзу Дарвину! А деньги, которые она увезла, нам не нужны. Потомучто грязные деньги вредят репутацию нашей партии - сказал Курумбой.
   Вот такие вот у нас пироги, Сайтмират-ака.
   С уважением,
   Кулхозник Мизхаппар.
  
   29 октября 2008 года.
   10 часов 33 минуты ночи.
   Колхоз Чапаев,
   Публичный дом "Исловатхона"... э-э, как его... свинарник.
  
  
  
  
   Двадцать третье письмо Мизхаппара
  
  
  
   Пусть это письмо, которое я пишу на шкуре овчарки, летит на осеннем ветру, летит строго на запад, где живет Сайитмират ака, там, где он часто сидить выпивая иногда виски или текилу со льдом у окна ночного ресторана, за которым едут последние трамваи и в их светлых салонах видны грустные лица опоздавших, задумчивых пассажиров.
   Ассалому алайкум Сайитмират ака.
   Вчера Курумбой созвал внеочередной съезд нашей партии, забравшись на крышу свинарника. Я побежал туда, где должен был проходить съезд. Когда я пришел, Курумбой обрадовался и торжественно произнёс речь:
   - Ну, вот, колхозник Мизхаппар тоже здесь. То есть, теперь у нас кворум, и мы можем начинать курултай, согласно пункту устава нашей партии о проведение съездов! Так, вот, товарищи, если мы хотим на самом деле придти к власти, то мы как никогда должны усилить политическую пропаганду среди населения! На этом я объявляю съезд закрытым! Товарищи члены нашей партии, депутаты и гости съезда нашей партии, немедленно запрягайте Юлдашвоя в телегу! - крычал он. Потом добавил: - Слышите, труба зовет!
   - Да, да, таш каминдон! - ответили мы хором внимая в тишину.
   - Тогда, вперед! - сказал Курумбой.
   Мы надели на шею Юлдашвоя хомут, и Курумбой сел на телегу. Мы тоже сели. Едем на улице, любуясь пейзажами и иногда здороваясь с прохожими. Душа поёт. Я сам по природе своей люблю дорогу. Вокруг деревья роняют свои желтые и багряные листья. За голыми ветвями деревьев видны лачуги и хижины колхозников, с кривимы дымоходами. Крумбой насвистывает мелодию, хорошее настроение у него. Мамадияр поет какую-то старинную песню.
  
  
  
  
   Не замонкиииим бир париигаааа оооошноман нааааайлайин,
   Э, нозини хаддаааааан оширди вояааа, кахрабоооо ман наааайлайин!
  
  
  
  
   В переводе эти строки звучат примерно так:
  
  
  
  
   Вот уж сколько времени я влюблен в одной красавицу,
   Она так усилила гнет, не показывая свое очаровательное лицо.
   В результате я пожелтел от разлуки, словно желтый янтарь.
  
  
  
  
   Телега ехала, скрепя колесами, и вдруг она застряла. Юлдашвой напрягся, стараясь вытащить её из грязи, но не смог. Тогда Курумбой стал помогать ему, то есть начал бить его по голове длинным кнутом. От ударов порвалась шляпа Юлдашвоя, сшитая из собачьей шкуры. Бушлат тоже порвался. Курумбой беспощадно бил его непрестанно крича:
   - Чух, козел! Вставай, не притворяйся, хитрожопый лодырь! Дармоед проклятый!"
   Юлдашвой изо всех сил старался вытащить телегу, но у него ничего не получалось. Бедняга тянул телегу, обмотав себя уздой как муха которая попала в паутину повредив своих плеч, напригая шею с вздутыми артериями. Потом от усталости и бессилия лег прямо в грязь. Лицо и вся одежда его были в грязи. Нам пришлось слезть с телеги, чтобы помочь Юлдашвою. Мы с Мамадияром стали толкать телегу сзади, опираясь на неё плечами. Наконец мы вытащили её из трясины, и Юлдашвой побежал, волоча телегу по не заасфальтированной дороге. Мы догнали его, и снова сели на телегу. Едем, радуемся, машем рукой детям и старикам, которые стояли на обочине с удивлением глядя на нас. Мы ехали на большой скорости, пока наше средство передвижения не сбило человека. Этим человеком оказался пьяница Хуррам, который лежал на дороге подвыпивший. Когда мы наехали на него, наша телега поднялась кверху и снова опустилась. Хорошо, что местный алкаш Хуррам не умер. Нет, он встал с места и, швыряя в нас комки грязи, стал ругать нас на чем свет стоит. Юлдашвой прибавил скорость, но поскольку у нас не было спидометра, мы не знали с какой скоростью он ехал в данный момент. На горизонте не было видно никаких алкашей, кроме нас. Едем по сверхскоростной скрипучей телеге, разрезая воздух. Скорость была слишком большая, и вдруг случилось ЧП. Наша скоростная телега неожиданно и некрасиво склонилась набок, и одно из её колес отвалилось. Теперь телега перестала слушать Курумбоя, и наша неконтролируемая карета сошла с дороги. Волоча Юлдашвоя, она покатилась в сторону небольшой птицефермы местного фермера. Мы ехали на ней и в панике орали, произнося только один звук:
   -Иии-ии-ии-ии-ии! - кричали мы.
   Когда мы сорвали сетку, курицы, гуси, утки тоже испугались, шумно разлетаясь как испуганные птицы в ночи. Не помню, каким образом свалилась наша телега. Когда я пришел в себя, я лежал, как боксер на ринге, который потерпел нокаут. Мои друзья тоже. Курумбой лежал в луже среди уток и гусей. Мамадияра нашли в курятнике, где стоял худой, высокий фермер.
   - Всё, приехали, наверно. Сейчас фермер в отчаянии возьмет свое двуствольное ружьё и, зарядив его, пристрелит нас без суда и следствия - подумал я.
   Нет, он не стал браться за ружьё, наоборот, начал нам помогать одновременно фотографируя нас со всех сторон на память. Мы сначала подумали что, когда бедный фермер подсчитал материальный и моральный ущерб, у него поехала крыша. Потому что он вместо того, чтобы плакать, радовался, как ребенок и даже выразил нам благодарность .
   -Что ты радуешься, буржуй?! - спросил Курумбой, набивая в свою трубку куриный помет и закуривая.
   -Как не радоваться, господин пролетарий, ведь разрушив часть моей фермы вы помогли мне.
   -Ты, чего, спятил что ли? Мы же тебе нанесли колоссальный урон, как тайфун Кэтрин на побережье Атлантического океана, дурак! Или ты хочешь отдать нас под суд? Учти, у моего телохранителя Мизхаппара за рубежом есть друзья правозащитники. Они поднимут международный политический скандал, если ты подашь иск. Они готовы даже совершить революцию ради нас! - грозно предупредил фермера птицевода Курумбой.
   -Да, что вы, господин пролетарий! Зачем мне судится с вами, когда есть другой способ обогащения? Теперь, благодаря вам, я могу списать тысячи кур, гусей, уток и индюков, которых увезли то налоговики, то банковские работники, которые давали нам ссуду, то участковый Шгабуддинов, то другие мелкие чиновники! - сказал фермер.
   Потом он нас пригласил на бесплатный банкет, чтобы обмыть обрушившееся природное бедствие на его ферму. Пока мы пили чай и ели вкусную яичницу, жена фермера приготовила от цыплят табака. Фермер сбегал в магазин, и мы начали выпивать арак. После десятой бутылки Юлдашвой осоловел, затрудняясь произнести согласные буквы. Он только улыбался и произносил гласные звуки " и, а, э, у, и, о". Жена фермера оказалась талантливой женщиной. Она устроила художественную самодеятельность и спела песню о цыплятах, приплясывая.
  
  
  
  
   Жип - жип жужаларим
   Жип - жип, жип - жип жужаларим.
   Аввалига юзта эди,
   Кейин эса, киркта деди.
   Олтмиштасин кайси корни бокан еди
   Ой, менинг жужаларим!
   Жип - жип, жип - жип жужаларим.
   Жип - жип жужаларим...
  
  
  
  
   После двенадцатой бутылки фермер тоже охмелел и неожиданно обратился к богу, лениво облизывая губы и глядя в потолок скосившимся глазами:
   - Боже, почему ты мучаешь только меня?! Кроме меня никого нет на свете, что ли?! Почему не мучаешь налоговиков, которые сдирают шкуры у бедных фермеров?! Почему не наказываешь несправедливых прокуроров, адвокатов паразитов, милиционеров, которые, пугая народ, сажают за решетку невинных, законопослушных граждан, забирают у людей последние копейки?! Неужели не видишь учеников и студентов, которые, вместо того, чтобы учиться, собирают хлопок на холодных плантациях, когда губернаторы бьют учителей и заставляют целовать ботинки прокуроров и работников милиции за то, что они не смогли выполнить норму по сбору хлопка?! Почему не уничтожаешь несправедливых руководителей, которые незаконно осваивают народное добро, высасывая кровь народа из их артерий и из вен, словно пиявки! Теперь вот эти рабы твои, вместо того, чтобы просить прощение, угрожают правозащитниками, которые живут роскошной жизнью за рубежом, когда здесь народ с голоду лопает солому! Разве это справедливо, господи! Хотя я не вижу твой образ, но я все равно люблю тебя, Господи! Ну, скажи, пожалуйста, боже, что я тебе сделал плохого?! Скажи! Почему молчишь?! Ведь я участвовал при ликвидации аварии Чернобыльской Атомной Электростанции. Я тогда таскал из саркофага на тачке радиоактивные отходы, боже! Фермер не смог закончить свою мольбу, так как в этот момент началась землетрясение. Хижину фермера начало качать и трясти. Первой, крича от страха, эвакуировала себя жена фермера. Потом пулей вылетел во двор фермер. А я даже не помню, как и когда выбежал из хижины. Смотрю - рядом со мной стоят мои друзья по партии, бледные как луна, дрожат от страха как скелеты повешенного человека на ветру, которого обглодали вороны. Юлдашвой тоже протрезвел, как хороший человек. Потом под нашими ногами загудела земля, и мы чувствовали себя как на Вулкане, который вот-вот взорвётся. Затем был ещё один толчок, и у хижины фермера поехала крыша. Она развалилась с грохотом, поднимая пыль, словно бомба, которую испытывают на атолле Мороруа. Слышу, Курумбой зовёт меня:
   -Товарищ Мизхаппар, революция в опасности! Приказываю, помогите мне тронуться с места. Сами знаете, Сайитмират-ака, я занимался Кунг - Фу, и приказ командира для меня - закон. Я подумал, Курумбой получил ранение. Нет, оказывается, он наложил в штаны от страха. Извините, но я просто обязан написать об этом, чтобы потом потомки не искажали историю. Курумбой так много наложил в брюки "голифе", что не мог даже самостоятельно двигаться. Пришлось вытащить кинжал Курумбоя из голенища его сапога без подошв и воткнуть в брюки которые полны (извините ешё раз) дерьмом. Брюки Курумбоя взорвались и вокруг всё пожелтело. Вот вам и политическая пропаганда среди населения! Слава богу, что все остались живы.
   До следуюшие письма, Сайитмират-ака!
   Красноармеец и колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
   31 октября 2008 года.
   12 часов 35 минут дня.
   Птицефабрика имени Василия Ивановича Чапаева.
  
  
  
   Двадцать четвертое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Было утро, шел снег. Сидя на служебной телеге комиссара Курумчука мы ехали по заснеженной улицы и колеса от телеги скрипели, словно старая мельница. На берегу реки мы увидели толпу митингующих. Они скандировали:
   -Товарищи односельчане! Сколько можно терпеть?! Хижины наши превратились в холодильники, дети замерзают! Света нет, газа тоже! Уголь дороже золота! Дров нет! Раньше у нас были тугаи, помните? Тутовые плантации, вековые ивы и тополя шумели на ветру, звучали как орган в католической церкви! Взгляните, что теперь творится вокруг! От нехватки топлива на зиму люди уничтожили сады, урюковые рощи, срезали всё и сожгли! Сегодня наша земля опустела. Наши поля похожи на монгольские степи! У населения каждым годом уменьшается количество скота и топлива, то есть, кизяков, которые производят коровы. Многие повесили мешок в задницу своих домашних скот, чтобы коровье дерьмо не попало в руки спекулянтов, то есть, досталось им самим. Дети наши бедняжки учатся в холодных школах, в темных учебных классах, похожих на бараки сталинских лагерей на архипелаге "Гулаг"! Они сидят за партами, не снимая шапок ушанок и тяжелые пальто, согревая покрасневшие руки своим дыханием, как в сороковые годы в блокадном Ленинграде! Директор школы увез домой весь уголь, который дали для отопления школы! Сможет ли хоть кто-нибудь ответить на мой вопрос, как нам жить дальше?! - сказал Тулан могильщик.
   - Товарищи, дайте сказать пару слов на эту тему! - сказал один высокий и худой человек с чересчур короткими руками и ослиным лицом. Ему дали слово, и он продолжал:
   -Спасибо, господин спикер, за предоставленное мне слово, спасибо товариши депутаты. Я заслуженный сутенер Мирмилдик Гуннаевич, родился в тысяча...
   Но его слова тут же перебили.
   - Эй, говори покороче, деревня! Нафига нам твой год рождения! - сказал кто-то из сердитой толпы.
   - Хорошо, я прошу только одного, - слушать меня внимательно, и чтобы по-хорошему разошлись по домам! Если хотите митинговать то, пожалуйста, мы непротив. Идите в колхозный клуб и там митингуйте. В клубе властям легче контролировать вас .А я хочу поделиться с вами очень важной новостью, о том, что наши мудрые ученые изобрели новый способ спасения от холода! Это самое дешевый и удобный способ в мире, который не требует ни электричества, ни газа, ни угля, ни дров, ни кизяков!... кричал сутенер Мирмилдик Гуннаевич.
   - Аа-аа, солнечные батарейки, что ли?! - спросил Дурмейл Эъвогар.
   - Нет - сказал сутенер Мирмилдик Гуннаевич, дрожа от лютого холода и лихорадочно выдыхая на свои руки, чтобы как-то согреть их.
   - Арак, что ли?! - интересовался ещё кто-то из толпы.
   - Нет, не угадали. Для этого вы сначала должны раздеться догола и залезть в ледяной прорубь. Вот тогда, уверяю вас, не вы будете бояться холода, наоборот, холод будет дрожать на морозе, когда увидеть вас. Ваши дети будут ходить в школу босиком, спокойно шагая по снегу, как йога по огню, в одних майках и трусах. Учителя тоже. И школу не надо отапливать, пусть они сидят у открытого окна и учатся сколько влезет. Самое интересное это то, что вы будете ходить на работу в одних шортах, без головного убора и, конечно, без обуви. Сэкономите, как говорится, семейный бюджет, не тратя деньги на одежду, уголь, дрова и медикаменты. Вы даже представить себе не сможете, какими темпами после этого будет расти экономика нашей страны! Потому что государство наше сэкономленное топливо такое как, газ, электричество , уголь и дрова, которые вы берегли, будет продавать соседним странам, и мы страшно разбогатеем! Давайте, раздевайтесь сейчас же во благо процветания чудесной экономики нашей страны и - в проруб, живо! Детей тоже раздевайте и бросайте в проруб! Пусть они тоже закаляются! - сказал сутенер Мирмилдик Гуннаевич.
   Услышав эти холодные слова, дети и некоторые родители стали разбегаться. Тут Дурмейл Эъвогар поднял руку, прося слова. Ему тоже дали слово, и он начал говорить:
   - Дорогие односельчане! Не верьте словам этого сутенера! Он нас обманывает! В прошлом году я пробовал этот способ, рискуя своею жизнью во благо здоровье нашего многострадального народа, и чуть не погиб. Для того, что бы стать "моржом", человеку надо сначала иметь намного жира в своем организме. А я, сами знаете, тощий, как шайтан, залез в проруб, дурак, начал терять сознание от охлаждения, почувствовал, что медленно начинает замерзать мой мозг внутри моего черепа, кости мои тоже превратились в лед, не могу двигаться, блин. Думать тоже было трудно. А как же можно думать, ежели мысли замерзали прямо в воздухе. Я медленно, словно крокодил, выполз из проруби. После этого не знаю, как я вообще оказался дома. Простудился короче. Кашель, высокая температура, ангина, бронхиальная астма и воспаление легких. Кашляю беспрестанно, день и ночь напролет. Поэтому мои соседи написали заявление на имя начальника милиции, жалуясь, что я мешаю им спать, громко и беспрерывно кашляю с вечера до утра, с утра до вечера, просим, мол, отправить его куда-нибудь заграницу. Но милиционеры и доктора боялись заразиться страшной болезнью и не приехали, чтобы меня арестовать и увезти. Один из моих соседей угрожал даже по телефону:
   - Если ты не перестанешь кашлять, то я просто буду вынужден тебя укокошить из самодельного охотничьего ружья с глушителем и с оптическим прицелом прямо из чердака! - сказал он.
   Оказывается, человек не в силах остановить свой кашель даже тогда, когда ему угрожают расстрелом, направляя ему в лоб дуло автомата Калашникова или гранатомета.
   - Пожалейте, говорю, больного человека, дорогие соотечественники!
   -Нет, ты не больной! Ты притворяешься! - говорили они.
   Не только они, даже мои близкие тоже надели маски, респираторы и противогазы. Жена моя тоже надела противогаз и стала меня кормить издалека, протягивая мне пищу на лопате с длинным черенком. Кашель звучал так, как будто перепелка пела в ржаном поле. У нас в махалле живет один птицелов. Как-то раз, услышав мой кашель, он взял свои сеть для ловли птиц и прибежал, желая поохотиться на дичь, думая что где-то тут поет певчая перепелка. Он даже удивился, думая, мол, неужели в такую морозную зиму поет перепелка?
   - Почему она не улетела на юг? Может, кто-то выпустил её из клетки когда его хозяин умер от простуды? - спросил он у людей.
   Узнав правду, он попросил прощения и уехал обратно. А, я всё кашлял. Пошел в аптеку, чтобы купить медикаменты в надежде выздороветь.
   Смотрю, аптекарша тоже оказалась интересной женщиной. Поприветствовав меня через стеклянную перегородку, она сказала:
   -Я сразу узнала, что Вы не за презервативами пришли, а именно за медикаментами. Потому что Вы кашляете очень аристократично, надувая свои шейные артерии и краснея от напряжения. Наш сосед тоже кашлял современным кашлем, царство ему небесное.
   Она дала мне таблетку "Аспирин упса" от простуды. Я поблагодарил аптекаршу и, заплатив за лекарство, пошел домой. Придя домой, положил одну таблетку под язык и аккуратно залпом выпил стакан воды. Лучше бы я не пил воду. Потому что во рту у меня началась такая химическая реакция, просто ужас, что дышать стало трудно. Изо рта у меня шла пена, как у пьяного верблюда. От страха глаза мои расширились до невероятного размера. Хочу кричать, но не могу. Кошмар! Ухватившись за горло, я стал в панике бегать из угла в угол и лихорадочно думать: "Спецслужба, наверное, отравила меня". Потом выяснилось, что я, дурак, выпил таблетку "Аспирин упса" с водой, не прочитав рекомендацию о применении. Оказывается, прежде чем употребить ту таблетку, надо сначала растворить её как следует в воде, потом тщательно размешав, можно пить. Короче, едва уцелел. То есть, стать моржом дело не легкое, товарищи односельчане! Если мы на самом деле хотим согреться, лучше ждать нам весну, и она непременно придет. Потому что, весна не чиновник, не руководитель и не депутат. Она не обманет - сказал Дурмейл Эъвогар.
   Тут я смотрю, Курумбой, потянув узду на себя, повернул Юлдашвоя вместе с телегой в сторону замершей реки, и в холодном воздухе засвистел длинный кнут. От
   удара кнута Юлдашвой побежал, волоча телегу, на которой мы сидели. Курумбой остановил свою служебную карету, и вплотную подъехал к толпе. Потом встал во весь рост и приказал:
   - Держите этого сутенера, как его... Мирмилдиыа Гуннаевича! Разденьте его догола и бросьте в проруб! Пусть он покажет нам пример, как нам лучше согреться в прорубе!
   Услышав слова Курумбоя, сутенер Мирмилдик Гуннаевич обратился к толпе:
   - Товарищи колхозники, не слушайте этого душевнобольного шизика! Я - заслуженный сутенер страны, который многие годы обеспечивал чиновников нашей верхушки опытными проститутками! - кричал он.
   Но разоренная толпа бросилась на него. Тогда сутенер Мирмилдик Гуннаевич отступил назад и побежал. Не тут-то было. Он поскользнулся, и упал на лед, как клоун, который, надев коньки, выходит на ледяную арену цирка.
   Пока люди ловили сутенера Мирмилдика Гуннаевича и раздевали догола, Тулан- могильщик со своими помощниками прорубил в реке проруб, и народ бросил туда голого сутенера Мирмилдика Гуннаевича . Тот начал купаться в прорубе, а мы поехали дальше, заниматься политикой.
   Вот такие у нас дела, Сайитмират-ака.
   С уважением,
   колхозник Мизхаппар.
  
  
  
   15 января 2009 года
   12 часов 14 минут ночи.
   Холодный и заснеженный свинарник за хлопковыми полями.
  
  
  
   Двадцать пятое письмо Мизхаппара
  
   Надев ватные брюки и фуфайку и нахлобучив на голову зеленый берет, я наносил удары по воздуху ногами, с надетыми кирзовыми сапогами без подошв, усовершенствуя свой боевой опыт в области Кунг Фу. Когда я собрался поломать десять жженых кирпичей ребром ладони, я услышал топот ног и шум людей на улице. Думал, что теперь точно приехала оппозиция и совершила революцию во главе с Сайтмиратом акой. Посмотрев через низкий глиняный забор нашего двора на улицу, я увидел там много людей, бежавших, перегоняя друг друга.
   - Что случилось?! Революция что ли началось?! - закричал я.
   - Нет, Мизхаппар! Какая революция?! Наоборот, Каримов приехал в наш колхоз! - ответил парикмахер Комиль Кашшей.
   - Неужели!.. - удивился я.
   - Да, Мизхаппар, сам Каримов приехал и говорят, что он спросил у людей мол, как поживаете, получаете ли вовремя зарплату и пенсию, не дорогие ли продукты первой необходимости, такие как мука, сахар, хлопковое масло, мясо, рис, картофель и тому подобное! Даже спросил о том, как учатся ученики в школах, тепло ли им в учебных классах! И что самое интересное, он приехал в наш колхоз без охраны! - подтвердил слова Комила Кашшея могильщик Тулан .
   - Не может быть! - сказал я.
   - Почему, не может быть а, почему?! Вы сволочи, скрываясь в свинарнике, занимаетесь день и ночь антипропагандой, распространяя ложную информацию среди населения, будоража мнение общественности! Вот же, приехал Каримов! Вы сказали, что он диктатор, а он оказался демократом! Разговаривал с простым народом без всякой охраны. Даже телохранителей у него не оказались рядом, когда встретился он с колхозниками. Теперь народ не поверит вашим словам никогда! Вот я тоже бегу, чтобы увидеть нашего незаменимого президента-демократа с близкого расстояния и сфотографироваться с ним! Я бы разбил тебе голову камнем, жаль, что сейчас нет времени на это, отщепенец хреновый! - сказал Дурмейл Эъвогар, продолжая бежать.
   - Ну и дела... - сказал я сам себе, удивленно глядя за бегущей толпой. Потом побежал, чтобы обрадовать отчима с мачехой.
   - Давайте, собирайтесь, отчим, побежали в колхозный клуб! Началась настоящая демократия, которую мы долго, очень долго ждали! Мачеха, Вы тоже одевайтесь потеплее! Идемте скорее, Каримов приехал - сказал я им.
   - О, господи Иисуси, неужели?! - сказал отчим, перекрестившись.
   -О, Аллах! Наконец то! Я всю жизнь мечтала увидеть Каримова с близкого расстояния! Моя мечта сбылось - заплакала моя мачеха от радости.
   Отчим с волнением начал собираться. Он искал свои валенки, нагнувшись под раскладушку, но ему удалось найти только один. И то с отрезанным голенищем. Он надел его на левую ногу, а на правую надел резиновый тапок гостарбайтеров. Потом сказал:
   - Вперёд, Мизхаппар!
   Мы быстро вышли на улицу и, слившись с толпой, тоже побежали в сторону колхозного клуба, чтобы увидеть своими глазами Каримова с близкого расстояния. В центре села мы догнали многих, и я увидел среди них своих друзей. Они тоже бежали как древнегреческие спортсмены на соревнованиях по марафону в Олимпе.
   - Здравья желаю, товарищ каминдон! - сказал я Курумбою!
   Тот краем глаза бросил на меня взгляд, продолжая ехать на телеге с запряженным в неё Юлдашвоем.
   - Вольно, красноармеец Мизхаппар, вольно!
   Ну, как, теперь вы поверили моим предсказаниям ? Помните, я всем вам говорил, что придет время, и в нашей стране тоже будет процветать демократия? Вот, пожалуйста, мои предсказания осуществились! Теперь новое поколение которое придет, назовет меня не Курумбоям, а Курумтродамусом! - сказал наш вождь, вытаскивая из внутреннего кармана шинели охапку сено, заправляя ею свою трубку и закуривая на ходу. Разговаривая, мы прибежали в клуб, где толпилось море людей. Телега, то есть, служебный транспорт Курумбоя, остановилась. С большим трудом, пробираясь сквозь толпу, мы зашли в клуб, где не было мест не то что бы сесть, даже стоять было невозможно.
   Гляжу, Курумбой начал тихо плакать.
   - Что с Вами, товарищ коминдон, почему Вы плачете?! - спросил Мамадияр.
   -Эх, товарищ Мамадияренко, как же мне не плакать? Глядите, нет ни одного солдата вокруг, ни охраны, ни оцепления! Такой дерьмокурятии нет даже в Америке! Ну, Каримов, молодец! Если дело пойдет таким образом, то я даже готов уйти из политики! У меня даже есть интересная идея. А что если мы напишем Каримову обращения от имени нашей партии?! - сказал Курумбой.
   - Неплохая идея - сказал я и вытащил из кармана ватных брюк бумагу с ручкой. И дал их Курумбою. Тот разложил бумагу на спину Юлдашвоя и начал писать на старинном диалекте. Поэтому оно прилагается к моему письму без перевода, так как я боюсь, что оно при переводе потеряет свою смехотворность.
   Письмо выглядело так:
   "Ордадин Чапайип қорғониға кирип раийят ила бир кессак отим масопада мундоғ мутаяққинлиғ азиматиға мутаважжух Султон Шохбоз Кокалтош Қаландар Шайх Каримдод доғлат Искандари сонийға пешкаш қилинмишким, ушбу қоғоз қоп парчасиға путип давлатхохлиғ ила изҳори қуллиқ қилғойбиз. Эрса бир коз югиртиғайсиз бу мактупниким, одам қойип ичкариға киюрғойбиз. Магар монеълиғ болғойдир бул тадбирғаким, Мизхаппар Ҳожа Дарвеш Тахта ва Мирзо Йолдашбой Доғлат Чаповул ва ҳам Шайх Мамадиёр шиғовул ила буронғор, жувонғор, ғул - ясол бирла толғама қилғойбиз. Итмомиға етти.Тарих санаи икки мингу тоққуз. Тонғизхона. Қурумшох Мирзо Корамой Гуталин Мориқултезак Таппитутуний."
  
   Подписав обращение, Курумбой хотел было передать его через людей, которые стояли впереди, но Дурмейл Эъвогар неожиданно бросился к нему и отобрав у него обращение двинулся вперед, как атомный ледокол в Северном Ледовитом океане.
   - От винта! Дайте, дорогу! У меня в руках очень важный исторический документ, и я хочу вручать его нашему мудрому Каримову! Потом сфотографируюсь с ним на память! - закричал он.
   Тут могильщик Тулан схватил его за горло цепкими пальцами, как орел, и стал душить его перекрывая ему воздух:
   - Куда прешь, анонимщик несчастный?! А, ну-ка дай сюда исторический документ! Я сам вручу его нашему президенту и сфотографируюсь с ним! Потом этой фотографией буду пугать чиновников, банкиров, прокуроров, милиционеров, говоря им о том, что Каримов мой близкий друг. Если откажете мне предоставить беспроцентный денежный кредит колоссального размера или не дадите мне миллион гектаров земли на фермерское хозяйство, то вам хана! Позвоню по сотовому телефону Каримову и лишь намекну о ваших злодеяниях, вы тут же расстанетесь со своим креслом! Потом я прихватизирую все кладбища и дам объявление по телику и по радио о том, что отныне тот, кто хочет быть похороненным, пусть платить наперед баснословные деньги в американских долларах! Конечно, не забуду при этом из гуманных соображений построить для малоимущих специальные крематории, где будут сжигать тела бедных колхозников! Кроме этого, я построю целые торговые центры, где буду торговать надгробными камнями из гранита, малахита, графита и так далее. Буду продавать богатым людям гробы из красного дерева с холодильником и сигнализацией. Средним - из дуба, из струганных досок, из железа, из резины и пластмассы, а бедным, разумеется, буду продавать гробы из наструганных досок! С витрин наших магазинов будут смотреть трупы-манекены одетые в саваны различного размера, цвета и цены! В других отделах можно будет купить деревянные, металлические, каменные и пластмассовые кресты различного размера! - орал на вес зал могильщик Тулан. Но около сцены его задержал Дурмейл Эъвогар, который схватил его за ноги, когда он поднимался на сцену:
   - Куда! Постой, могильщик ты вонючий! Отдай сюда документ! Отда-а-аай, кому говорю...
   Дурмейл Эъвогар схватился руками за сапоги могильщика Тулана , не давая ему подняться на сцену. Но могильщику удалось выпутаться из объятий Дурмейл Эъвогара, и его сапоги с брюками остались в руках Дурмейл Эъвогара, который прыгнул босиком на сцену в белых кальсонах. Люди в зале дружно засмеялись, думая, что артисты художественной самодеятельности показывают смешные представлении. На сцене появился директор колхозного клуба и начал успокаивать могильщика Тулана:
   - Дядя, как Вам не стыдно?! Такой уважаемый человек, а вышли на сцену босиком, да ещё в кальсонах. Ещё деретесь словно перепелки! Что у вас в руках?!
   - Это важный документ, я должен передать это лично в руки товарища Каримова! - ответил могильщик Тулан, пряча за спиной, как маленький ребенок, наше обращение.
   - Дайте мне, документ, и я сам передам его Каримову - сказал директор клуба.
   - Нет! Ни в коем случае, слышите?! Я сам, и только сам, должен вручить этот документ товарищу Каримову! Если вы попытаетесь отнять у меня письмо насильно, то учтите, я являюсь великим анонимщиком века, и я буду жаловаться иностранным правозащитникам и журналистам! Не ущемляйте мои права! - кричал могильщик.
   - Ну, дядя, оказывается, Вы не понимаете простого человеческого языка! Не стыдно? Что скажет наш многоуважаемый гость товарищ Каримов, если увидеть Вас в таком виде?! А ну-ка, освободите сцену немедленно, пока я не вызвал участкового Шгабуддинова! - рассердился директор клуба.
   В этот момент на сцену ловко прыгнул мой отчим - на одной ноге валенок с отрезанным голенищем и на другой - резиновый тапок гостарбайтеров. Люди в зале засмеялись ещё сильнее. Хотя мой отчим никогда не занимался дзюдо, но он всегда мечтал участвовать в международных соревнованиях по самбо. Такая у нас спортивная семья. Короче говоря, отчим рывком бросился на могильщика Тулана, как лев, который бросается на антилопу у водопоя в долине Серенгетти далекой Африки. Он свалил Тулана на пол и стал душить его. Но могильщик тоже оказался не антилопой, наоборот, как огромный бизон, не хотел сдаваться, оказывая сопротивление. Продолжая душить свою жертву мой отчим закричал:
   - Мизхаппар! Сынок мой приемный, что ты смотришь?! Помоги мне, отними у Тулана этот важный, секретный документ!
   Я быстро вынул из кармана своих ватных брюк зелёный берет и надел его на голову. Я хотел, сделав двойное сальто с пируэтом, попасть на сцену, но тут директор клуба объявил важную информацию, и я решил не трогаться с места.
   - Хорошо, хорошо, дядя! Я сейчас позову товарища Каримова на сцену, и Вы сами отдадите это письмо ему! Только перестаньте драться как мальчишки! Как вам не стыдно?! - сказал директор клуба.
   Услышав слова директора, мой отчим с Туланом перестали драться.
   - Вот это другое дело - сказал могильщик, заправляя в кальсоны свою белую и широкую рубаху что называется "Яктаг", похожую на кимоно
   -Товарищи чапаевцы! Сейчас я хочу пригласить на сцену нашего большого и дорогого гостя товарища Каримова! Ваши аплодисменты!..- объявил директор клуба.
   От обильных аплодисментов чуть не свалился потолок.
   Наконец на сцене появился Каримов, махая руками, приветствуя нас, и люди начали аплодировать ещё сильнее. Потому что на сцене стоял не президент Каримов, а великий узбекский юморист Эргаш Каримов. Несмотря на сопротивление директора, Дурмейл Эъвогар все же поднялся на сцену и обнял Эргаша Каримова. Либо он перепутал юмориста Каримова с президентом Каримовым, либо просто не знал о столь яркой звезде эстрады. Он обнимая Эргаша Каримова заплакал.
   - О, товарищ Каримов, как вы похудели! Оказываются, телевизионщики обманывали нас, все это время, показывая Вас толстым и жизнерадостным. На самом деле Вы сильно похудели, работая день и ночь, порой питаясь только водой, хлебом, рискуя своим здоровьем в холдных кабинетах, где нет атапления, ради оздоровления экономики ради предотвращения коррупции в нашей стране! О, как вы поседели, заботясь и думая о нас - сказал Дурмейл Эвогар.
   Потом могильщик обнял Эргаша Каримова и тоже заплакал. Затем вручил ему наше обращение, словно посол, который вручает верительную грамоту своей страны президенту другого государства, где он сам работает.
   - Разрешите, господин Каримов, вручить вам этот исторический документ от имени нашего многострадального народа и лично от своего имени! И пожалуйста, товарищ Каримов, разрешите нам сфотографироваться с Вами!
   -Хорошо, я не против. Давайте сфотографируемся - сказал Эргаш Каримов весело улыбаясь.
   После этого мой отчим, могильщик Тулан и Дурмейл Эъвогар сфотографировались с великим юмористом - Эргашем Каримовом. Тот, развернув бумагу, начал читать наше обращение:
  
   "Ордадин Чапайип қорғониға кирип раийят ила бир кессак отим масопада мундоғ мутаяққинлиғ азиматиға мутаважжух Султон Шохбоз Кокалтош Қаландар Шайх Каримдод доғлат Искандари сонийға пешкаш қилинмишким, ушбу қоғоз қоп парчасиға путип давлатхохлиғ ила изҳори қуллиқ қилғойбиз. Эрса бир коз югиртиғайсиз бу мактупниким, одам қойип ичкариға киюрғойбиз. Магар монеълиғ болғойдир бул тадбирғаким, Мизхаппар Ҳожа Дарвеш Тахта ва Мирзо Йолдашбой Доғлат Чаповул ва ҳам Шайх Мамадиёр шиғовул ила буронғор, жувонғор, ғул - ясол бирла толғама қилғойбиз. Итмомиға етти.Тарих санаи икки мингу тоққуз. Тонғизхона. Қурумшох Мирзо Корамой Гуталин Мориқултезак Таппитутуний."
  
   Услышав обращение в исполнение великого Юмориста, наши друзья по колхозу от души захохотали. Они долго смеялись.
  
   С поднятым настроением колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
   20 января 2009 года
   13 часов 7 минут.
   Колхоз "Чапаев".
  
  
   Двадцать шестое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Пусть это письмо, которое пишу гвоздём на рубероиде, дойдет до Вас быстро, словно ток, который поразил моего друга Курумбоя, когда он занимался алюминиевым бизнесом, сидя на столбе разрезая электропровод.
   Здравствуйте, Сайитмират-ака!
   Две недели назад к нам в гости приехала моя приемная сестра вместе с моими приемными внуками и посоветовала мне пристроиться на работу вместе с моими друзьями в пожарную команду, где работает зять, то есть её муж. Какраз. В эти дни освободилось четыре рабочих места, и вы можете пристроиться.
   По совету моей приемной сестры, мы с друзьями поехали в райцентр, где расположена пожарная команда. Там мы зашли в приемную начальника пожарной команды, чтобы пройти собеседование. Когда мы зашли в кабинет, нас встретил низкорослый человек с чересчур длинными руками. Он был лысым. У него на голове отсутствовали волосы и брови с ресницами. Он сидел в желтой футболке с рисунком кенгуру на груди. Закуривая самокрутку из махорки, сказал:
   - Меня зовут Гарьмонь Гадоевич - сказал он.
   - Очень приятно - сказал Юлдашвой.
   После того, как Курумбой нас представил, Гарьмонь Гадоевич позвал свою секретаршу и, не заставляя себя долго ждать, в кабинет вошла красивая брюнетка.
   - Звали, Гарьмонь Гадоевич? - спросила она, глядя на Курумбоя. Она была косоглазая, и когда она смотрела на начальника, то видела Курумбоя или наоборот. Вообщем, понятно, да? Ну, вот, потом начальник велел ей принести кофе, и она вышла. Через минуту она принесла чайные ложки с тарелкой с насыпанным в неё молотым кофе. Гарьмонь Гадоевич предложил нам кофе, а сам взял из тарелки чайной ложкой кофе и сунул в рот.
   - Берите, ешьте, не стесняйтесь, сказал он, разжёвывая кофе.
   - Нет, спасибо, мы не пьем кофе - сказал я, опасаясь обидеть начальника пожарной команды и не желая потерять работу, которую еле нашли.
   Гарьмонь Гадоевич продолжал:
   - Короче, наша организация сидит на дотации. Поэтому мы должны притворяться, будто мы работаем, и что без нас сгорит вся окрестность. Для этого нам придется тайно сжечь дома малоимущих граждан. Почему? Потому что богатые устанавливают в своих домах камеры наблюдения. На чердаках своих роскошных домов они не хранят огнеопасные вещи, такие как сено, старые матрацы и так далее. А у бедняков, наоборот, - на чердаках их хижин они хранят огромные запасы сена на зиму, старые кирзовые сапоги, галоши, разные ящики, старые, пожелтевшие газеты и журналы, фуфайки, матрацы и тому подобное. То есть, их легко сжечь. Даже нет надобности в бензине или солярки. Чиркнул спичкой - и всё вспыхнет, и возникнет страшный пожар. Так что, давайте, покажите, на что вы способны.
   - Не беспокойтесь, товарищ Гарьмонь Гадоевич, у нас есть огромный опыт и мы справимся - сказал Курумбой, набивая чайной ложкой свою трубку порошком кофе и закуривая. Гарьмонь Гадоевич поверил нам и приказал своему завхозу, чтобы он обеспечил нас несгораемой одеждой, касками, сапогами и рацией.
   Переодевшись в спецодежду пожарников, мы еле узнали друг друга. Курумбой, как бригадир, отдал Юлдашвою первый приказ:
   - Комиссар Юлдашин, приказываю от имени ревкома! Возьмите спички и бумагу и бегите в деревню "Чапаевка". Подожгите там дом малоимущего человека, который вам не нравится. Перед тем как начинать секретную операцию, сообщите нам по рации адрес дома, который горит. Мы тут же приедем и локализуем пожар! - сказал он.
   -Хорошо, товарищ генерал майор пожарной охраны! - сказал Юлдашвой и побежал выполнять приказ.
   -Красноармеец Мизхаппар, Вы будете водителем пожарной машины! - сказал Курумбой мне.
   -Таш каминдон, я, конечно, умею водить не только автомобиль или самолет или скажем летающую тарелку, но, у меня нет водительских прав - сказал я.
   -Не бойтесь, пожарную машину менты не останавливают на дорогах - сказал Курумбой.
   -Ну, тогда, я согласен водить пожарную машину - сказал я.
   Итак, мы начали готовиться к операции, тренируясь на полигоне и заправляя водой емкость машины. Наконец, Юлдашвой сообщил, что он успешно поджог дом стукача Хуббигулы.
   -Эскадроо-оон, по коням! - крикнул Курумбой, закуривая трубку. Мы сели в пожарную машину и поехали, мигая и жужжа сиреной. Скорость нескромная. Но, к сожалению, на повороте в деревню "Чапаевка" кончился бензин и машина остановилась. Мы не знали, что делать. Если мы не приедем во время, не только дом Хуббигулья сгорит дотла, но и нам придется попрошаться с работой, которую мы еле нашли. Смотрю, на обочине стоит водовоз. Ну, думаю, слава богу, и быстро залез в кабину водовоза. Гляжу, ключа нет. Пришлось вытащить провода электрооборудования машины и включить зажигание. Короче, угнали мы водовоз и поехали в деревню, где горел дом стукача Хуббигуля. Тот плакал, кричал в истерике и бегал хромая на одну ногу. С крыши дома со взрывом разлетались в разные стороны, как осколки снаряда, шифер и черепица. Небо от дыма стал черным. Люди бегали, гремя вёдрами, кричали и ругали нас за то, что не приехали вовремя. Мы быстро распутали шланг и начали тушить пламя. Но, вместе того локализоваться, пламя разгоралось ещё сильнее. Тут выяснилась, что мы, вместо воды, поливали пламя бензином. Водовоз оказался бензовозом. От вспышки гигантского пламени мы отступали назад. Дом стукача Хуббигулья сгорел дотла. Его деревянная нога тоже.
   Услышав о нашем подвиге, Гарьмонь Гадоевич обрадовался и вытащил из сейфа водку с коньяком. Смешав водку с коньяком, мы выпили коктейль, обмывая успех. Выпив коктейль, Юлдашвой захмелел и, взяв спички с бумагой, вышел на улицу. Там было темно. Через несколько часов зашуршала рация, - это кто-то вызывал нас на связь. Потом сказал адрес. Радостно надев защитные каски, мы сели в пожарную машину и поехали специально не спеша что бы пожар было по настояшему. Когда мы приехали, люди сами локализовав пожар вручную, пинали Юлдашвоя. Тот просил пощады, лёжа калачом на земле и защищаясь руками от ударов. Оказывается, он по пьянке поджог дом самого Гарьмона Гадоева. Дом Гарьмона Гадоева сгорел наполовину. Поэтому начальник выгнал Юлдашвоя с работы.
   Вот так мы работаем, Сайитмират-ака. Если вспыхнет пожар и загорится особняк или вилла оппозиционеров на берегу океана, отправте сообщение в виде ЭСЭМЭСки на рации, и мы приедем локализовать пожар.
  
   С огненным приветом пожарник Мизхаппар.
  
  
  
  
  
   12 марта 2009 года.
   7 часов 26 минут вечера.
   Здание пожарной команды.
  
  
   Двадцать седьмое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Cалам, Сайитмират-ака!
   После того, как мы не смогли выполнить план, не подпалив толком дома малоимущих людей и засветились много раз, нас уволили с работы по собственному желанию. Мы стали безработными. Сейчас у нас в Чапаевке день и ночь падает снег. Курумбой сказал, что если снег будет падать такими темпами, то, мы скоро будем ходить в сортиры, которые находятся на улице, по снежным окопам и траншеям, которые копаем сами. А в офис нашей партии можем добираться, идя по снежному тоннелю. Кругом мороз да пурга. Пока снег полностью не покрыл наше селение, есть у нас шанс помочь бедным людям, которые из-за финансовых затруднений не смогли купить уголь и не имели запас дров. Пусть в нашем офисе зимует холод, но те кизяки, которые мы собирали про запас, нам надо раздать малоимущим гражданам нашего села! Ведь новый год на носу. Это будет наш новогодний подарок детям, которые замерзают в холодных домах.
   - Хорошее предложение - сказал я, одобряя идею мудрого каминдона.
   - Мы должны начать оказание гуманитарной помощи со школы. Школьники говорят, что на днях в котельную привезли опилки и кочегара Зобитгуль старается топить школу, сжигая это топливо, но ничего не получается. Потому что сырые опилки очень плохо горят при отсутствии керосина - сказал Мамадияр.
   - Ну, давайте начнем со школы. Я буду Дедом Морозом, который приходит в новогоднюю ночь и раздает детям подарки. Поскольку, нам самим нечего есть, обойдемся без шоколадов, пряников и орехов. Мы им подарим кизяки. Пусть кочегар Зобитгуль тоже обрадуется - сказал Курумбой.
   С такими намерениями мы положили в мешок весь запас топлива, то есть, кизяки которые мы собирали на лужайки на зиму и пошли в сторону школы через вспаханные хлопковые поля покрытые снегом. Снег все ещё шел, белые снежинки дружно вращались на холодном ветру, словно рой белых безобидных, весёлых бабочек, у которых крылья были похож на белый саван.
   Мы шагали, против ветра, спотыкаясь в снегу. Когда мы подошли к школе Курумбой сказал:
   - Обычно деды морозы прилетают на телеге из далекой Лапландии и забираются в дома через дымоходы, чтобы вручить детям новогодние подарки! Я тоже не исключение, то есть, я тоже буду входить в дома через дымоход! Иначе нельзя!
   -Удачи Вам, товарищ дедмразь! - крикнул Юлдашвой.
   С мешком на плечах Курумбой стал подниматься в пятидесятиметровый дымоход кательной, и мы провожали его как космонавта, который поднимается на космический корабль на космодроме. Железный дымоход из чугунной трубы некрасиво качался на ветру. Из трубы шел черный дым от плохо горящих опилок. Несмотря на это, Курумбой как каскадер, стремительно пробирался наверх по открытой лестнице. Падал снег, и свистел холодный ветер, кружа снежные хлопья. Наконец Курумбой поднялся до самой верхушки длинного дымохода и собрался залезть в него. Но тут случилось беда. Он застрял в дымоходе. Смотрим, бедный, старается как-то выбраться из железного плена, кричит, зовёт нас на помощь. Мы бегали вокруг котельной, глядя на дымоход, в котором застрял Курумбой, успокаивая его.
   -Сейчас, товарищ каминдон! Потерпите! Сейчас что-нибудь придумаем! Держитесь! - кричали мы.
   Тут из котельной выбежал кочегар Зобитгуль с лопатой в руках. Лицо его всё чёрное, как у шахтера, глаза блестят, как две яхонты. Он сильно кашлял от удушья. Из открытой двери котельной валил дым, как низкие черные тучи перед шумным, летним селевым потоком.
   - Господи, кто перекрыл дымоход!? - кричал Зобитгуль, кашля и с удивлением глядя наверх выпуклыми глазамы как у крысы, где качался дымоход вместе с нашим доблестным лидером на ветру словно маятник.
   -Это наш вождь застрял! Он хотел вам помочь! - сказал Мамадияр.
   -Что?! Вы что, с ума спятили, кретины! Разве так помогают?! Он прикрыл дымоход, и я чуть не сдох от удушья угарным газом! Чего он вообще залез туда?! - удивился сильно кашля Зобитгуль, опираясь от бессилья на черенок лопаты с длинными рукамы как у орангутана.
   Тут снова раздался отчаянный крик Курумбоя.
   -Мизхаппаааар! Мамадияаааар! Юлдашвоо-оой! Где вы?! Революция в опасности! Я замерзаю и превращаюсь в дед-мороженое!.. Сделайте же что-нибудь!..
   Нам жалко стало нашего партийного руководителя, и мы побежали в сторону будки, где сидел старый охранник, разговаривая сам с собой. Там мы по испорченному телефону позвонили в пожарную команду. Через час приехала пожарная команда, и они по длинной лестнице поднялись к самой верхушки дымохода. Связав Курумбоя веревкой, они опустили его вниз. Лицо нашего великого каминдона посинело от холода. Он лежал, не отпуская из своей руки мешок с подарками, предназначенными для школьников. Мы погрузили его на Юлдашвоя и сказали спасибо бывшим коллегам по пожаротушению. Затем направились через заснеженных хлопковые поля в заброшенный свинарник, где располагался офис нашей партии. Идти по густому снегу было не легко, поэтому мы продвигались, неся нашего вождя по очереди. Наконец, добравшись до офиса, мы зашли вовнутрь здания, где недавно учителя преподавали девушкам. Потом осторожно, словно это был стеклянный сосуд, мы положили Курумбоя на кровать. Затем покрыли его матрацами, которые использовали студентки и учителя предпринимательницы Гурратош Нишановны во время ночных занятиях.
   Когда Курумбой пришел в себя, мы обрадовались. Мамадияр принес ужин, и мы приступили к приему пищи. Еда лежала на плоском блюде, и мы стали есть из него руками. Мы ели на ужин снег со льдом.
   - Очень вкусно - сказал Курумбой, рыгая и облизывая пальцы. Юлдашвой, видимо, не наелся, поэтому он начал лизать языком дно опустевшего блюда. Он лизал до тех пор, пока Курумбой не отобрал от него блюдо . Тут послышался скрип шагов, и в учебный класс, где мы только что поужинали ворвался кочегар Зобитгуль с лопатой в руках.
   -Чего тебе ещё надо?! - спросил Курумбой, закуривая свою трубку набив её сухим, свинячим дерьмом.
   - Сволочи! Ещё спрашивают! Из-за вас директор школы выгнал меня с работы! Из-за высокого давления взорвался котел в котельной! Где я теперь буду работать, а, где? С этого дня я до конца своей жизни буду проклинать вашу партию! - сказал кочегар зобитгуль. Потом сел на землю и горько заплакал.
   - Почему плачете, Зобитгуль? Наоборот, радуйтесь - сказал Юлдашвой, успокаивая Зобитгулья. Тот разозлился и нанес удар лопатой в голову Юлдашвоя. Удар был настолько сильным, что черенок лопаты сломался, а сама лопата согнулась, приняв причудливую форму. Но с Юлдашвоем ничего не случилось. Он даже попросил прощения у Зобитгулья за то, что сломалась его лопата.
   С веселым рождеством вас, Сайитмират-ака!
  
  
   С самыми наилучшими пожеланиями колхозник Мизхаппар.
  
  
  
   25 декабря 2008 года.
   4 часа 34 минуты дня.
   Холодный и заброшенный свинарник у реки.
  
  
  
   Двадцать восьмое письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   Когда Курумбой залез в дымоход и застрял там, порвались его сапоги без подошв, и они стали пропустить снег и холод. Если бы это было летом, дырки в обуви помогали бы, играя роль вентиляции. А тут такой трескучий мороз, ветер ледяной, холод с голодом, сидим в офисе как в холодильнике, не трудно и ногу обморозить. Смотрим - безымянный палец ноги Курумбоя торчит из отверстия со сросшимися ногтями как у медведя. Короче говоря, мы решили продать фермерам одну из железных кормушек для свиней и купить для нашего каминдона новые сапоги.
   Утром, загрузив кормушку в телегу Юлдашвоя, мы поехали на базар. Несмотря на мороз, скотный базар был многолюден. Мы долго стояли на скотном базаре в ожидании покупателя. Подошёл один пузатый и низкорослый тип в шапке и в тулупе. Он стал тщательно рассматривать кормушку. Тут появился брокер, и начался торг. Поскольку Курумбой замёрз, он не стал долго торговаться с ним и продал кормушку. Мы поехали дальше, в сторону вещевого рынка Приехав на рынок и оставив Юлдашвоя с телегой у входа, мы направились туда, где продают обувь. Там мы познакомились с одним человеком, который торговал обувью.
   - Салам алейкум, господа покупатели, саламалейкум! Меня зовут Толапатов Халакат Палакатович. У меня широкий ассортимент товаров. Есть и импортные. Вам ботинки или галоши? Или предпочитаете туфли? - сказал он.
   - Мы хотели бы купить для нашего вождя сапоги или зимние ботинки 48-го размера - сказал Мамадияр.
   - Нет проблем, есть у меня зимние ботинки как раз 48-го размера фирмы "Саламандура". Правда, немножко поношенные, но их можно носить. Вот, цвет тоже подходящий, зеленый. Господин вождь любит зеленый цвет? - сказал Толапатов Халакат Палакатович.
   - A что, красных нет, что ли?! - спросил Курумбой.
   - Ах, вы тоже любите красный цвет? Какое совпадение! Я тоже люблю красный цвет. Когда увижу женщину в красном, я теряю рассудок. Превращаюсь в зверя и начинаю чувствовать, что у меня в жилах вместо крови бежит бензин! Возбуждаюсь, как бык на корриде. Конечно, господин вождь, конечно! У меня и красные есть! -
   - Сейчас... - сказал Толапатов Халакат Палакатович, роясь в огромном мешке, набитом различной обувью. Через минуту он нашел то, что искал и вытащил из мешка.
   - Вот, господин, можете примерить галоши "Саламандура" 48 размера ленинградского производства. Есть у меня ботинки такого же размера желтого цвета - сказал Толапатов Халакат Палакатович.
   Курумбой снял старые сапоги и надел без ложки новые галоши ленинградского производства с надписью "Саламандура". Потом демонстративно стал ходить туда-сюда, как на сцене.
   - Ну как, господин, не жмут? - спросил торговец обувью Толапатов Халакат Палакатович.
   -Нет - ответил Курумбой. Потом спросил:
   - Сколько я должен заплатить?
   Толапатов Халакат Палакатович назвал цену, Мысленно подсчитав остаток денег, Курумбой сказал:
   - Друзьям тоже найди по пару обуви.
   - Хорошо, господин. Айн момент - сказал обрадовавшись Толапатов Халакат Палакатович. Потом достал для нас тоже зимние ботинки синего и желтого цвета. Мы тоже надели новую обувь, положив в мешок старые.
   Мы приобрели галоши для Юлдашвоя и вышли из базара. Перед тем сесть на телегу, Курумбой вручил новые галоши Юлдашвою. Тот обрадовался и, поблагодарив нашего щедрого каминдона, надел галоши на сапоги.
   - Мы поздравили друг друга с новой обувью.
   - Это дело надо обмыть - сказал Юлдашвой, волоча телегу.
   - Айда, в столовую, там можно выпить и заодно закусить - сказал Мамадияр.
   - Поехали! - сказал Курумбой, ударив кнутом Юлдашвоя. Тот побежал, волоча за собой телегу. Но не доезжая до столовое мы были остановлены бородатыми людьми, и один из них подошел ко мне и сказал:
   - Простите, биродар, можно посмотреть Ваши ботинки? Я удивился и ответил :
   - Конечно, а, что случилось? - Да, так просто, хочу проверить - сказал бородатый.
   - Пожалуйста - сказал я и, сняв новый ботинок, протянул бородатому. Тот проверил и уставившись на меня, неожиданно стал звать своих дружков. Тут столпился народ.
   - Вот, мусульмане! Я нашел свои ботинки! Вот читайте, внутри голенища написано мое имя "Халимжан"! Вот они стащили нашу обувь, когда мы читали намаз! Их надо наказать по шариатским законам! Принесите топор!
   -А этот надел мою обуви! Вот мои галоши с пометкой "Самандар"! Самандар - это мое имя! Ну, человекообразные шайтаны! Да чтоб вы горели вечно в аду! Как же вы могли пойти на такую подлость?! Бог вас покарает! Потому что в тот день, когда вы стащили нашу обувь, нам пришлось идти домой босиком! Тогда мы хором проклинали вас! Вот сегодня явились сами по божией воле! Где остальная обувь?! Кому продали?! Отвечайте немедленно! - кричал другой.
   - Эту обувь мы купили на базаре у Толапатова Халаката Палакатовича! - сказал Курумбой!
   -Иш ты, ещё будешь сваливать свои гнусные грехи другому! Не выйдет! Держите их! Отдадим их под шариатский суд! Публично отрубим им топором руки! - кричал один белобородый старик с чалмой на голове и с посохом в руке.
   Честно говоря, мы испугались такого вердикта. Оказывается, Толапатов Халакат Палакатович, сволочь, стащил обувь верующих, когда они молились в мечете. Тут Курумбой резко ударил кнутом Юлдашвоя, и тот рывком бросился вперёд, волоча телегу, в которой мы сидели. Испуганная толпа посторонилась, и мы вышли из окружения. Верующие закидали бы нас камнями, если бы не зима. Мы ехали с бешеной скоростью по скользкой, гладкой как зеркало, дороге. Благодаря новым галошам Юлдашвоя мы мчались не съезжая с дороги. Толпа всё ещё бежала за нами. Курумбой применив военную хитрость, повернул Юлдашвоя вместе с телегой в переулок. Мы долго мчались по этому переулку и скрылись во дворе заброшенного здания. По табличке мы узнали, что в этом здание находился музей. Видимо, он сгорел, потому что там виднелись обугленные балки. Там и мы передохнули. Курумбой закурил. Мы с Мамадияром вошли вовнутрь, и нашли там старинную керосиновую лампу.
   -Заберем, её Мизхаппар ? Может пригодиться? - сказал Мамадияр.
   -Да, пожалуй - сказал я. Потом эту керосинку показали Курумбою. Тот взял в руки лампу, осмотрел её и сказал:
   - Нет ли дырки у неё? По-моему она цела. Правда, она немножко грязная, но можно её почистить и пользоваться ею.
   С этими словами Курумбой протер лампу краем своей шинели, и тут поднялся клуб дыма. Потом этот дым, превратился в джина с лысой головой и со сплетенной косичкой. Он страшно, словно гром, захохотал. Мы от страха на несколько минут потеряли дар речи и не могли двигаться, словно загипнотизированные.
   -Вот это да! Сбылась моя мечта! Я с детство мечтал иметь джина! Ха - ха - хаа-аа! Теперь покажу всем кузькину мать! Теперь с помощью этого джина стану президентом! - кричал Курумбой. Мы тоже, придя в себя, начали радоваться и поздравлять друг друга. Но, не тут-то было. Джин закричал:
   -Эй, придурки, почему вы не говорите мне "О, повелитель, теперь мы твои рабы!"? Кто вы такие, и зачем вы меня выпустили из лампы, сволочи?! Ну, безмозглые шуты придворные, дерьмо лошадиное! Я сидел с шахиризадой, выпивая на брудершафт с гулябом шербет на мраморном балконе великого султана Абдул Касум Нигман Яхя Ибн Асмана! Испортили кайф! Идите теперь в кабак и принесите мне русскую водку или узбекский арак! И не забудьте прихватить копченую рыбу с пивом! Папиросы тоже кончились у меня! Купите пару пачек "Беломорканал"!.. Теперь вы мои рабы и будете служить мне с преданностью собак.
   Услышав это, Курумбой бросил керосинку и побежал. Мы тоже последовали за ним и запрыгнули на телегу. Курумбой изо всех сил ударил по голове Юлдашвоя длинным кнутом, и телега вылетела на улицу. Еле спаслись. Вот уж сколько дней не можем полностью придти в себя.
   Вот пишу сейчас вам это письмо, рука и колени дрожат от страха. Ладно, Сайтмират-ака, будьте всегда здоровы!
   С опаской оглядываясь вокруг, колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
   1 января 2009 года.
   Восемь часом, ноль две минуты вечера.
   Колхоз "Чапаев".
  
  
   Двадцать девятое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Здравствуйте, Сайитмират-ака!
   К нам пришла весна. Нет, не политическая, а настоящая! Теперь суровая зима позади. Солнышко светит, птицы щебечут на тополях, во дворах кудахчут куры, а высоко в небе кувыркается на лету стая белых голубей. Бескрайное небо - словно синее море, а белые облака похожи на острова. Буйно расцвели деревья урюка, которые уцелели, едва не превратившись зимой в дрова. На хлопковых полях работают люди выравнивая грунт с помощью мотыг. Хотя я занимаюсь восточным единоборством, но я люблю работу, люблю широкие хлопковые поля, где раскрепощается дух человека. Поле, просторы - это моя свобода, моя радость и стихия! Поэтому я не стесняясь подошел бригадиру и попросил, чтобы он снова взял меня на работу.
   -Хорошо, Мизхаппар. Ты будешь помогать трактористу Галлаеву - сказал он.
   На следующий день я вышел на работу и поставил самовар на полевом стане, чтобы приготовить чай для тракториста Галлаева. Тут не только поблизости, но даже в селе, где мы проживаем, нет водопровода. Поэтому я черпал воду из арыка и наливал в самовар. Потом, наломав дров ребром ладони, как я обычно ломаю кирпичи во время тренировок, развел огонь. Когда в самоваре закипела вода, я громко позвал Галлаева на обед. Тот остановил свой трактор на краю поля и спрыгнул из кабины. Потом, помыв руки, взял свою миску и подставляя её к самовару открыл кран, чтобы налить кипяток. Но кран почему-то не открылся.
   - Техническая неполадка, я сейчас принесу ключ - сказал Галлаев.
   Я остановил его.
   -Не надо, товарищ тракторист. Вы подставьте свою миску к самовару, а я налью вам кипятка - сказал я Галаеву, открыв крышку самовара
   . - Хорошо - сказал Галлаев и я осторожно нагнув самовар, начал наливать кипяток в миску Галлаева. Тут произошло невероятное, то есть, в миску Галлаева упала лягушка, которая в кипяченной воде почернела.
   -Ё мое, что это? - удивился тракторист.
   Я испугался, подумав, что он сейчас ошпарит мне лицо кипятком.
   -Это лягушка - сказал я ещё сильнее удивив Галлаева. Потом я продолжал:
   - Это чай целебный, то есть, он лечит зоб - сказал я.
   -Да? - сказал тракторист, держа в руках миску с целебным кипятком.
   - Ну, спасибо Вам огромное, Мизхаппар! Не зря говорят, что если больной хочет выздороветь, доктор сам придет собственными ногами. Я думал, что Вы занимаетесь только Каратэ. Оказывается, Вы увлекаетесь медициной тоже! Какой Вы скромный человек! Вот уже сколько лет моя жена страдает как раз этой болезнью! О, как она обрадуется, если я отнесу ей это лекарство! Представляете, её даже профессора не смогли вылечить! Бедная, во время приступа её глаза почти выходят из орбит, словно теннисные шарики! Видя это, внук наш плачет. Он плачет не от испуга, нет, дай, говорит, мне шарики. Иногда яблоки её глаз выходят из глазниц! Она их обратно впихивает в глазницы, чтобы мы не боялись! Ужас! Нет, я сейчас же отнесу ей целебный кипяток. Хочу обрадовать свою жену! - сказал он и, вытащив из железного сундука своего трактора большой термос, наполнил его целительным кипятком. Потом, гулливерскими шагами пошел домой через поле. А я сидел на чорпае в тени огромной ивы, где шумно чирикали воробьи. На полях поют жаворонки. Вдалеке работают дехкане, блестя лезвиями своих мотыг в лучах весеннего солнца. Ветви ив, которые плавно распускают почки, колыхались на вольном ветру, как косички узбекских девушек.
   Пообедав, я лег на чорпаю и начал думать о соседке Гуррабо, которая тайно влюбилась в меня с первого взгляда. Думал, думал о ней, и незаметил даже как я заснул. Когда я проснулся, опускалась вечер. Я встал потягиваясь как кошка, которая только что проснулась и зевал как бегемот. Смотрю, трактор стоит на прежнем месте, а тракториста нет. Наверно Галлаев празднует со своей женой - подумал я. И, взяв свои вещи пошел домой. Иду и думаю: "Дай бог, чтобы все обошлось. Если на самом деле выздоровеет жена Галлаева, то я открою частную клинику и буду лечить людей целебным кипятком. Когда разбогатею, на заработанные деньги отправлю свою мачеху в Хадж, а отчима в Ватикан в паломничество. Помогу друзьям по партии. Буду перечислять солидные деньги на ремонт свинарника. Потом купив себе роскошный дом, женюсь на Гуррабо, и вдвоем мы поедем во Францию, чтобы провести медовый месяц в Париже. Посетим Нотр-Дам-де-Пари, поднимемся на Эйфелевскую башню, сфотографируемся... С этими мыслми я пришел домой, умылся, съел свой скудный ужин и, зайдя в свою комнату лег спать. А что делать, если нет электричества? Было бы оно, я бы смотрел телевизор, пока он не зашипел бы от перенапряжения. Заснул короче. Во сне я увидел жену тракториста Галлаева в большой белой шляпе и в дорогом платье. Нежно махая веером, она низко поклонилась мне, как молодая принцесса на старинном бальном вечере. Тракторист Галлаев тоже там. Жонглирует гаечными ключами, одетый в джинсовый камбинизон, а на ногах - сапоги со шпорами. Мои друзья Курумбой, Юлдашвой, Мамадияр тоже кружатся легкими прыжками с красивыми девушками как в балете "Лебединое озеро" Петра Ильича Чайковского. Балл продолжался долго, пока я не проснулся. Поднявшись с брезентовой раскладушки, похожей на гамак, я вышел во двор. Потом начал заниматься утренней гимнастикой, как в сталинские времена, командуя сам себе: "Поднимаем руки вверх. Ноги держим в ширине плеч и под музыку - начали! Раз, два, три, четыре! Раз, два, три, четыре! Вернемся в исходное положение...". Отчим с мачехой тоже присоединились ко мне.
   После зарядки я умылся в умывальнике, который смастерил отчим из узколоба.
   Тут я услышал треск мотоцикла, который остановился у наших ворот. Смотрю, участковый Шгабуддинов со своим учеником, то есть, стукачом Ыррапом.
   -Что, случилось?! - спросил я у них удивленно, вытираясь дырявым полотенцем.
   - Гражданин Мизхаппар, вам повестка из прокуратуры! - сказал Шгабуддинов.
   Я подошел к нему и взял у него повестку. Хотел задать несколько вопросов по поводу повестки, но, Шгабуддинов сел на мотоцикл и вместе со своим подопечным, который уже находился в люльке, уехал.
   Узнав о повестке, мачеха моя, бедная, заревела. Отчим успокаивает её, а я читаю повестку снова и снова, никак не начитаюсь. Я даже выучил её наизусть, как стихи Александра Сергеевича Пушкина которое называется "У лукаморья дуб зеленый". Не хотелась завтракать. Аппетит пропал. Наконец я обратился к родителям своим приемным:
   - Если я не вернусь из прокуратуры то, не поминайте лихом. Будьте мною довольными. Мачеха ещё сильнее заревела. Отчим тоже. Услышав шум, вышли соседи, как всегда, прибежали односельчане и собрались родственники. По нашей семейной традиции отчим принес фотоаппарат "Зенит", и мы сфотографировались. После этого односельчане и родственники проводили меня до автобусной остановки. Когда я сел в автобус "Пазик" желтого цвета похожий на булку русского хлеба с деревянной двери, отчим с мачехой завыли волком. Я поехал, махая руками провожающим, и мне казалось, что я покидаю родные места навсегда.
   Приехал я в город Чапаев и зашел в прокуратуру. Там меня стал допрашивать один следователь с большими глазами и маленькой, как у страуса, головой .
   -Скажите, гражданин Тахтаев, у Вас есть лицензия, чтобы лечить людей? Вы окончили медицинский вуз? - спросил он.
   -Нет, а что? - сказал я, не зная, о чем идет речь.
   -А почему тогда Вы предлагаете свои услуги по лечению зоба с помощи кипятка? Как это понять? - снова задал вопрос следователь.
   -Аааа, так бы и сказали! А-то, лицензия да вузы... Интересно, что, человек обязательно что ли должен иметь лицензию и окончить медицинский вуз, чтобы лечить людей? Может у него талант, то есть, божий дар! Допустим, у Вас инфаркт, а доктора который окончил Вуз, поблизости нет. Но есть рядом человек, вроде меня, который умеет оказать первую медицинскую помощь. Вы что, изволите подождать, пока, простите, не откинете копыта от нехватки воздуха?! А может доктор вообще не приедет, что тогда? То-то и оно, товарищ прокуратор - сказа я.
   - Эх, вы, знахарь, народный целитель, табиб Тахтаев! Вы бы знали, что Вы натворили самовольно занявшись лечением жены бедного тракториста Галлаева! Хорошо что у него случился инфаркт! А то он задавил бы Вас своим трактором, гоняя по широкому полю!
   - А что с его женой? Причем здесь я? - спросил я.
   - Вы, вместо того, чтобы вылечить больную, измучили её и погубили, понимаете?
   Я испугался и спросил с опаской:
   - Она умерла, что ли?
   - Да лучше бы ей умереть, чем лечиться таким образом - сказал следователь и скомандовал своим помощникам по телефону:
   - Внесите жену тракториста Галлаева, которая лечилась у доктора Мизхаппара Тахтаева!
   Открылась дверь, и в комнату зашли два милиционера, которые неся на палках огромный тент, похожий на палатку. Я подумал, зачем они несут палатку? Потом выяснилась, что этот лоснящийся огромный тент - это зоб жены тракториста Галлаева.
   - Вот, видите, что вы натворили?! Зоб бедной женщины увеличился вдвое после того, как она выпила Ваш целебный кипяток! - сказал следователь, нервно закуривая и указывая горящей сигаретой на жену тракториста Галлаева. Потом обратился к ней:
   - Не плачьте, тетя, бог даст, выздоровеете. Скажите мне, когда и в каком количестве Вы выпили это лекарство, которое принес Вам муж?
   - Мой муж принес в термосе ту жидкость и сказал:
   - Выпей, любимая, это лекарство от зоба. Я обрадовалась и выпила всё, не думая о последствиях - сказала женщина.
   Она плакала.
   - Ну что скажете теперь, господин Гиппократ? - сказал следователь.
   - Во-первых, я не заставлял её выпить этот кипяток, товарищ прокуратор. Во-вторых, я не знаю, принёс тракторист своей жене тот кипяток или нет. Может он, чтобы избавиться от неё, дал ей другую воду с медленно действующим ядом, который способен увеличить зоб. В-третьих, лекарство надо пить чайной ложкой, то есть, здесь я не виноват! - сказал я.
   После этого меня отпустили на все четыре стороны.
   Если есть на западе люди, страдающие зобом, пусть обращаются ко мне, Сайитмират-ака. Я отправлю им бесплатное лекарство в виде гуманитарной помощи.
   С хорошими намерениями, фармацевт Мизхаппар.
  
  
  
  
   8 апреля 2009 года.
   8 часов 18 минут вечера.
   Проклятура.
  
  
   Тридцатое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Совсем недавно по приказу Курумбоя свинарник оградили колючей проволокой, построили заставу, башни для наблюдения и выкопали глубокий зиндан, куда будут сажать преступников. Потом Курумбой объявил наш офис отдельным, самым маленьким государством мира, а себя падишахам этой крохотной страны. Мы, то есть я, Юлдашвой и Мамадияр стали зорко охранять государственную границу, вооружившись рогатками с оптическим прицелом. Я как-то охраняя границу, обнаружил на вспаханной полосе человеческие следы. Пошел по следу и увидел на тропинке старуху, идущую с двумя сумками в руках.
   - Ясно. Это опасный шпион, диверсантка переодетый в старуху, и он несет в сумках взрывчатки в целях совершить террористический акт - подумал я.
   Потом догнал её и сказал:
   - Постойте, гражданочка! Я подполковник Мизхаппар, начальник контрразведки! Прошу предъявить паспорт ! Что Вы несете в ваших сумках?
   Старуха остановилась и с удивлением посмотрела на мой бушлат с погонами из фанеры и сапоги без подошв. Потом сказала:
   - Ты чего сынок, шутишь что ли? Какой паспорт может быт у меня. Я была в гостях у дочери, и она положила в эти тяжелые сумки корки арбузов и дынь. Несу их для моей козы с козлятами. Они голодны и меня ждут. Я живу за рекой, вон в той деревне...
   Гляжу, старуха прикидывается, стараясь меня обмануть.
   - А ну-ка, гражданка, откройте Ваш саквояжи, быстро! Посмотрим, что там! - сказал я.
   - Пожалуйста, смотри - сказала старуха. Я незаметно вытащил из кармана ватных брюк целлофановый пакетик с порошком известняка и сказал старухе:
   - А что это летит в небе? Не тарелка ли летающая?
   - Где? - спросила старуха взглянув на небо.
   - Во-он там! - сказал я, и пользуясь удобным моментом, положил целлофановый пакетик вместе с содержимое в одну из её сумок, где лежали корки арбузов и дынь. Когда она оглянулась, я позвал своих друзей по партии:
   - Эй, граждане, идите сюда, пожалуйста, будете свидетелями! Друзья прибежали и я в присутствиях свидетелей стал осматривать сумки и вдруг обнаружил целлофановый пакетик с подозрительным белым порошком.
   - Ох, ты! А что это?! Героин, что ли?! Ничего себя! - сказал я и демонстратвно поднял высоко вещественное доказательство.
   - Да, признаюсь - сказала старуха. И продолжала.
   - Да, я - мать героиня. У меня дома в деревянном сундуке есть даже медаль с удостоверением.
   - Я спрашиваю не о матери героине, а об этом белом веществе, которое находиться в этом пакетике! Не притворяйтесь, гражданка, отвечайте, что это?!
   - Я не знаю, сынок, что это такое. Может это пищевая сода... Нет, не знаю даже... - ответила она.
   - Не знаете, что это такое? Это же всемирно известное наркотическое вещество. Героин! Ещё раз повторяю, не притворяйтесь, гражданочка! У меня очень плохой характер, и когда злюсь, я не узнаю даже своего родного отчима с мачехой! Тем более, мы всё знаем - Вы несёте не только опасные для общества наркотики, но и заглотали их, завернув в целлофановые материалы! Учтите, это очень опасно для вашего организма. Не дай бог, эти целлофановые контейнеры лопнут в вашем желудке, Вам - конец, понимаете?! По этому, надо немедленно оперировать Вас и извлечь вредное вещество из вашего желудка! Ваша жизнь в опасности! Если Ваша жизнь не дорога для Вас, для нас, напротив, дорога! Почему?! Потому что, если Вы скоропостижно умрёте, тогда кто будет отвечать в суде за содеянное, и кто будет сидеть в тюрьме за Вас?! Александр Сергеевич Пушкин что ли?! Вы не беспокойтесь, у нас есть лазарет и отличный хирург. Вас аккуратно положим на операционный стол, то есть, на кормушку для свиней, с подстеленной соломой, там же набор хирургических инструментов, таких как серп, кинжал, ножовка, ножницы садоводов, миска для крови и прочее. Там Вас и вскроем. Иначе будет поздно! Вы должны жить, и каждое мгновение дорого! Давайте, поднимите свои сумки и следуйте за мной. Вы арестованы! - сказал я.
   - Сынок, нельзя ли поменьше пить эту проклятую водку?! Если не умеешь пить, не пей никогда! Говоришь, будто я проглотила вредные вещества, завернув их в целлофановые пакеты. Сама еле волочу ноги, трясясь, словно одуванчик на ветру, как же я могу проглотить такие вещи?! Не надо меня оперировать! Я не нуждаюсь в хирурге! -сказала старуха.
   - Не сопротивляйтесь, подозреваемая! А ну-ка, вперед! Кому сказано! - сказал я, держа старуху, как у мумию, за тощие руки. Но она, махая руками и топая ногами, стала оказывать сопротивление. Потом попыталась нанести мне сокрушительный удар ногой, но она промахнувшись упала. Она даже бросила в меня корки от арбуза
   - Ах так! - сказал я, вынув свой зеленый берет из кармана ватных брюк и надев его на голову. Затем я сделал разминку, хрустя своими костями и шейными позвоночниками не спуская глаз со старухи. Завершив ритуал разминки, я бросился на неё, как свирепый Бенгальский тигр, который бросается с высокой скалы на оленя у лесного водопоя. Свалив старуху под себя, я начал наносить сильные удары по её почкам, по горлу, по затылку, по макушке и по другим жизненно важным органам так, чтобы оглушить непослушную диверсантку.
   - Люю-ди-ии, помоги-ии-тее-ее! Меня насилуют по очереди маньяки-старушники! - кричала старуха, стараясь выпутаться из моего объятий.
   -Не кричите, гражданка, наглотавшаяся наркотических веществ в попытке шантажировать меня! Не выйдет! Понятые у меня есть, и они засвидетельствуют! - сказал я беспощадно, заламывая руки старухи и связывая их с проволокой, которую протянул мне Юлдашвой. Потом, залепив опасной для нашего общества старухе скотчем рот и глаза поднял её как гигантскую личинку, на плечи. После этого я быстро направился к священным границам . Увидев военные трофеи, Курумбой обрадовался и высоко отценив мой героический подвиг, объявил мне благодарность. Потом приказал мне снять скотч с её глаз и со рта. Я выполнил приказ, и тут лицо Курумбоя резко покраснело. А старуха заплакала, проклиная Курумбоя:
   - Это ты что ли, Курумбой?! Племянник мой! Сколько лет мы не виделись с тобой! Ты меня узнаёшь? Я же твоя тетя Салапан! Бедный, забыл что ли свою родную тетю?! Я же носила тебя на руках, когда ты был маленьким! Теперь вот, ты стал большим начальником! Ты не выгоняй этого сотрудника с работы. Он наверно ошибся. Случилось недоразумение. Ну, что ты стоишь и смотришь? Развяжи мои руки, племянник мой любимый - сказала она.
   - Нет, тетя, не могу. Хотя я падишах, но я не имею право освободить Вас. Поймите меня правильно. Если я сейчас освобожу Вас от ответственности, оппозиция поднимет политический скандал из-за того, что я злоупотребляю своей должностью. Я социал-демократ, и для меня все граждане одинаковы, независимо от национальности, веры и расы, то есть, перед законом все ровны, от падишаха до простого колхозника. Пишите заявлению в Верховный суд, и пусть оно рассматривает Ваше уголовное дело и выносит соответствующий вердикт - сказал Курумбой.
   Потом приказал мне от имени революционного комитета, чтобы я и другие мои друзья подготовили диверсантку к операции. Мы выполнили приказ каминдона, положив старуху на кормушку свиней. Чтобы пациентка не кричала Юлдашвой запихал ей в рот свою тюбетейку. Мы с Мамадияром крепко держали диверсантку за руки и ноги. Началась судебно-медицинское вскрытие. Когда Курумбой вскрыл желудок старухи, я сказал, указывая на окно:
   - А что это там летит в небе? Не тарелка ли летающая?
   - Где? - сказали мои друзья, дружно посмотрев на небо через окно.
   - Во-оо-он там - сказал я и, пользуясь моментом, вытащил целлофановый пакетик из кармана своих ватных брюк и незаметно сунул его в его желудок старухи.
   - Вам мерещится наверно, красноармеец Мизхаппар. Там ничего нет - сказал Курумбой.
   - Да? - сказал я.
   Курумбой снова приступил к работе и обнаружил в желудке старухи целлофановый пакетик с белым порошком.
   - Нда-аа, действительно она наглоталась наркотиков! - сказал он, демонстрируя окровавленный пакетик с белым веществом. Потом шилом зашил желудок старухи. После завершения вскрытия мы показали старухе целлофановый пакетик с белым ядом и сказали, что мы обнаружили это в её желудке во время операции. Старуха заплакала и сказала:
   - О господи, что со мной твориться?! Неужели я, сама того не замечая, несла и наглоталась таких мерзких вещей?! Или я сошла с ума на старости лет, или мне снится все это?! Как же я буду отвечать за эти тяжкие грехи в судный день?! - плакала она.
   Курумбой приказал мне, чтобы я бросил нарко-глотательницу в зиндан.
   Хотя звание у меня подполковник, но я считаю себя солдатом своего отечества. А для солдата приказ является законом. Поэтому я стал выполнить приказ каминдона без всякой жалости, волоча старуху за руки похожие на руки мумии которая лежит в гробнице Египетских пирамид. Старуха плакала и просила пощады, но у меня в данный момент отсутствовало чувство жалости, как у ниндзя средних веков. Особенно, когда старуха стояла на краю зиндана и умоляла чтобы я её не бросал в глубокий, сырой, темный земляной карцер.
   - Нет, я не могу злоупотреблять своим положением, гражданка - сказал я и толкнул её в зиндан. Она полетела вниз, как космонавт, который работает в открытом космосе, ремонтируя космическую станцию.
   На сегодня у меня всё, Сайитмират-ака.
   До новых писем.
   С уважением ко всем подполковник Мизхаппар.
  
  
  
  
   16 мая 2009 года.
   3 часа 47 минуты дня
   Свинарник.
  
  
   Тридцать первое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Вчера Курумбой принял в черном доме своего давнишнего друга, правозащитника мистера Макентоша. Их беседа прошла за закрытыми дверями. В ходе беседы Курумбой сказал мистеру Макентошу следующее:
   - Товарищ Макентош, сам знаешь, что я должен жениться ради моего народа. Это очень важно. Подумай сам, допустим, я поехал на своей служебной телеге в другие страны с дружеским визитом один, без жены. Что скажут люди? Это, во-первых... Во-вторых, я должен платить алименты. А как, спрашивается? Я не могу тратить деньги из государственной казны. Совесть не позволяет. Поэтому я хочу предложить тебе очень выгодную сделку. То есть, я намерен продать свою Родину оптом. Купи - и я уверен, что ты не пожалеешь. Недвижимость, всё-таки. Она останется твоим потомкам в наследство. Когда растают льды Антарктиды и Северного Ледовитого океана, ваше государство уйдет под воду, и земля резко подорожает. Вот тогда твои потомки смогут продать наследство на аукционе за фантастическую сумму.
   Услышав слова нашего вождя, мистер Макентош задумался. Потом спросил:
   - А каким образом осуществляется оплата? Наличными или перечислением через банк?
   - Желательно наличными. Но, если нет налички, можете оплатить через банк или ещё проще, можете выписать чек - сказал Курумбой.
   - Дай-ка, май френд, я посоветуюсь со своим менеджером - сказал мистер Макентош и, набрав номер своего менеджера, связался с ним по мобильному телефону. Он долго разговаривал с менеджером на английском языке, потом, выключив телефон, повернулся к Курумбою:
   - Прости, май френд Кюримбой, менеджер сказал что, в ближайшее время никакого потопа не будет, и наша страна не уйдет под воду. То есть, нет нужды покупать Родину Кюримбоя с обшей плошадью 15 сотых. У нас есть все данные о его крохотной стране с разваленной экономикой, которую купить было бы не выгодно. Пока мы поставим на ноги эту неразвитую страну, мы можем лишиться денег, которые скопила наша компания за все эти годы. К тому же народ этой страны сепаратистски настроен, и он в любое время может объявлять наши подписанные контракты незаконными. Так что извини, май френд, мы не можем приобрести твою страну. Но я как френд, могу оказать помощь с женитьбой. У нас есть такие красивые женщины, что увидев их, диву даешься. Они такие воспитанные, такие умные, что ни в сказке сказать, ни пером описать. На одной из них ты женишься. Вот, погляди на фото... - сказал мистер Макентош, вынув из бумажника несколько фотографии.
   Курумбой взглянул на них, и глаза его хищно засверкали.
   - Вот эта девушка мне больше всех понравилась, мм-мм-оо! Клевая сучка, не правда ли? - сказал Курумбой целуя одну из фотографий.
   - Базара нет, май френд - сказал мистер Макентош и, вытащив 200 долларов США из своего бумажника, протянул Курумбою.
   - Это на свадьбу, остальные расходы тоже с меня. Не волнуйся, у меня есть правозащитная организация, и когда я получу денежный грант в крупном размере, спишу все это. Напишу в отчете, что я помог бедным беженцам, которые не живут, а существуют в слаборазвитых странах, спят в шалашах, где лютуют засуха, война, наводнение, торнадо, разруха, голод и эпидемия на худой конец.
   - Спасибо, товарищ Макентош! Ты настоящий друг! Танк ю со мач... - сказал Курумбой, кладя деньги в голенище сапога без подошв.
   Итак, после того, как уехал мистер Макентош, мы назначили день свадьбы Курумбоя и начали тщательно готовиться к этому мероприятию. Убрали территорию свинарника. Побелели стены и нарисовали гуашью на одной стене огромного белого медведя, который рывком бросается с высокой ледяной скалы на беднего пингвина. Курумбой заказал карнайшиков, которые играют на медных духовых музыкальных инструментах длиною более четырех метров. Сами знаете, из карная, раздается голос разозлившихся слонов.
   Наконец, началась свадьба. Накрыли столы с продуктами, которые купили на базаре на деньги мистера Макентоша, зарезали барана и начали готовить вкусный плов. С раннего утро на крыше свинарника карнайщики с барабанщиками начали играть музыку "Дильхирож", зазывая людей на свадьбу Курумбоя. Слушая эту восточную музыку, у нас в жилах заиграла кровь, и мы невольно начали танцевать. Через открытые ворота нашего крохотного государства начали стекаться гости из соседнего государства где царит тотолитаризм. Во главе с товарищем каминдоном, мы стояли около ворот, приглашая гостей во двор, где проходила свадьба. Гости шли, как посетители мавзолея Ленина, протягивая свои свадебные подарки в конвертах. Курумбой передавал их мне, а я складывал эти конверты в мешок. Гостей было много, с серьезными лицами и коротко постриженными волосами, одетые в черные пиджаки. У них брюки тоже были черными и туфли такого же цвета. В белых рубахах с черными галстуками. Ну думаю, неужели колхозники нашей "Чапаевки" стали такими культурными за короткий срок, после того как мы отделились от них? Так или иначе, мы разбогатели, это факт. Когда все гости зашли во двор, я с интересом открыл один из конвертов желая узнать, какие денежные знаки у этих подарков. Смотрю, конверт пустой. Ничего себе, подумал я. Открыл другой конвертик - тут такой же пейзаж, то есть, пусто. Быстро открыл третий конверт, там тоже, кроме воздуха, ничего нет. Короче, все конверты оказались пустыми. Я боялся сообщить об этом Курумбою, опасаясь испортить ему свадебное настроение. Оглашать это тоже было бессмысленно, так как гости стали бы меня шантажировать, говоря, что я, забрав все деньги себе, заявляю, что конверты пусты. Тут пожаловали на свадьбу уличные танцоры на длинных шестах метров на три. Они напоминали нам гигантского человека Гулливера. Уличные танцоры были одеты в восточные полосатые халаты, и они танцевали под музыки карнаев, гремя каменными точилками, которые находились у них в руках. Некоторые гости тоже присоединились к ним и плясали долго, поднимая пыль. Потом пришел певец со своим юмористом из дворца культуры, и начался концерт. К вечеру привезли невесту с Запада на лимузине в сопровождение мистера Макентоша. Поскольку невеста была застенчивая, она не вышла к публике, и её место пустовало. Но мы и гости поздравили Курумбоя с женитьбой и пожелали им счастья, благополучия в личной жизни. От радости в наших глазах даже появились слезы счастья.
   Свадьба продолжалась долго. Когда она завершилась, и гости стали расходиться мы с друзьями по партии проводили Курумбоя в комнату, где он будет жить со своей новой женой. Курумбой запер дверь, и мы с друзьями решили покушать и выпить, как следует. Мы сидим, едим, выпиваем, вдруг услышали странные звуки. Звуки примерно такие: "Пийт! - Пийт!- Пийт! - Пийт!". Услышав, это мы широко улыбались, глядя друг на друга. Ну, Курумбой... - сказал Юлдашвой, закусывая после выпивки. Потом вдруг Курумбой начал зазывать меня.
   - Красноармеец Мизхаппар! Приказываю от имени революции, помогите накачать мою жену!
   Услышав это, я чуть не захлебнулся водкой. Потом спросил с удивлением:
   - Да, вы в своем уме, товарищ каминдон?!
   - Приказываю! - сказал снова Курумбой.
   - Ну, если это приказ, то я солдат своего отечества, и я просто обязан выполнить его! - сказал я.
   - Давайте по быстрее, а то я устал! - крикнул Курумбой через форточку окна.
   Я зашел в комнату, в которой Курумбой начал новую жизнь со своей женой. Оказывается, Курумбой женился на резиновой жене. Увидев это, я ошалел. Придя в себя, я начал качать жену Курумбоя с помощью насоса. Когда я накачал её достаточно, Курумбой сказал:
   - Хватит, красноармеец Мизхаппар, а то порвете. Спасибо, что вручили товарищ.
   - Всегда пожалуйста, товарищ каминдон. Когда нужно, позовите, и с удовольствием закачаю вашу жену - сказал я. Потом, чтобы не мешать Курумбою, мы с друзьями ушли домой. По дороге мы видели милиционеров, но они почему-то не остановили нас, не попросили предъявить наши загранпаспорта сделанные из рубероида и не стали проверять визу.
   С удивлением Мизхаппар.
  
  
  
  
   25 апреля 2009 года
   4 часа 14 минут дня.
   Ближнее зарубежье.
  
  
  
   Тридцать второе письмо Мизхаппара
  
  
   Прошло сколько недель после того, как мы провозгласили наш офис отдельным государством. К сожалению, никто не признал её как отдельную республику, кроме конечно, нас самих. Поэтому Курумбою пришлось объявить наше государство неотдельным государством. Таким образом, мы снова начали жить, как и прежде.
   Вчера я услышал нехорошую весть. Оказывается, в средней школе имени Василия Ивановича, ученики убили учителя Дуррачита Каркидонова. Он был скромным человеком низкого роста с длинной шеей и косой на один глаз. Он преподавал географию. Его нос был похож на банан. Уши у него былы похожы на уши летучего мыша, а рот его был широким, глаза выпуклые, как у стрекозы. Руки у него были короткими, поэтому его внешный вид напоминал зеленого Богомола. Такого человека убили, гады. Ну, думаю, "Приближается конец света. Не осталась у молодежи элементарного уважения к старшему поколению. Надо их проучить". Меня мучила чувство мести. Потому что учитель Дуррачит Каркидонов был моим кумиром, и он на уроках постоянно хвалил меня и ставил мне пятерки. Я всегда мечтал стать путешественником, как Руал Амудсен, и покорять северные широты Арктики один на собачьей упряжке. К сожалению, я стал колхозником. С такими мыслями я сделал священное омовение "тахорат" и пошел на "жаназа" (на панихиду). Когда я подошел к дому, где жил покойный учитель Дуррачит Каркидонов (царство ему небесное), около ворот стояли односельчане, скорбно опустив головы. Я крепко обнял сына Каркидонова и выразил своё соболезнование:
   - Я глубоко опечален известием о смерти Вашего отца и учителя товарища Дуррачита Каркидонова. Хочу выразить мое искреннее сочувствие Вам и Вашим близким. Мы потеряли талантливого учителя, патриота своей отчизны и доброго, искреннего друга.
   Мы, то есть, ученики великого Каркидонова, скорбим вместе с Вами. Мы отомстим за него - сказал я. Сын Каркидонова заревел. Потом дал мне лист бумаги и сказал.
   - Мизхаппар-ака, это завещание моего отца, которое он написал перед смертью лёжа на больничной койке. Отец просил меня, что бы я отдал это письмо Вам.
   Я взял бумагу и, развернув её, принялся читать.
   Завещание
   "Пусть это последнее письмо мое как можно скорей дойдет до моего бывшего ученика бесстрашнего воина, и каратиста - ниндзя Мизхаппара.
   Здравствуй, Мизхаппар!
   Как поживаешь? Твои приемные родители, отчим и мачеха, соседи, родственники, односельчане, твои друзья Курумбой, Мамадияр, Юлдашвой все живы и здоровы? Передай им привет. Если спросишь про меня, то я лежу в больнице, и врачи говорят, мое положение крайне тяжёлое. Ученики избили меня. Если честно, сам виноват в этом. Завуч Чульмирзаев умолял меня, чтобы я надел на голову каску мотоциклиста и бронежилет. А я пошел на урок в повседневной одежде, без головного убора. Иду, значит, по узкому коридору, держа подмышкой политическую карту мира, в одной руке - глобус, а в другой - классный журнал и в зубах - наглядное пособие. Когда я дошел до пионерской комнаты, кто-то сзади сказал:
   - Стоп, короткобрюкий!
   Оглянулся я, и увидел особоопасного ученика Базарова, ну этого, сына богатого сутенера Одинаева, с бритвой в руках.
   - Закурить не найдётся? - сказал он.
   - Нет, - сказал я, мотая головой. Я испугался. А как же не испугаться, господи. Ведь Базаров - очень опасный ученик с плохим характером, особенно когда подвыпивший. Директор и то боится его. Вместе выпивает с ним арак.
   - Ты это брось всю эту карту - марту, глобус и прочие, когда с тобой разговаривает ученик! - сказал Базаров.
   Я выполнил его приказ.
   -Тепер вытаскивай курева! - сказал Базаров, снова разрезая воздух бритвой. Я курю насвай, поэтому вытащил свой насковок, сделанный из небольшого узколоба, который я унаследовал от моего покойного отца. Потому что спорить с Базаровым - явное самоубийство. Он взял мой насковок, откупорил, высыпал немножко насвоя в ладонь и бросил под язык. Тут случилась беда. Я когда-то написал на своём насковоке такие слова масленкой краской: "Кури на свои деньги!". Зря я эту надпись написал. Прочитав это, у Базарова задергались верхние губы и обнажались клыки.
   - Ах, ты хреподаватель! Как ты смел вообще написать такое! Денег у тебя много, да?! А ну-ка, вытащи все деньги, не то отправим тебя в асфаласофилин! Там в аду будешь преподавать уроки! - сказал он.
   - А, что такое "деньги"? Это название какого-то экзотического города, что ли? Хотя я учитель географии с огромным стажем, чего-то не припоминаю такого. То есть, мы даже забыли о деньгах. Вот уже сколько лет не получаем зарплату. Какие могут быть у нас деньги?! Мы от нехватки денег иногда покупаем хлеб в кредит! - сказал я.
   После этих слов озверевшая толпа учеников во главе с Базаровым начала колотить меня, пинать и бить куда попало, как надзиратели, которые бьют узников в концентрационных лагерях. Политическая карта мира и наглядное пособие разорвались в клочья. Разбитый глобус лежал плоским. Я в панике начал зазывать своих коллег на помощь. Но, мои коллеги во главе с директором Кушкаллаевым, вместо того помочь , скрылись в учительской, закрыв дверь на замок. Я как-то выпутавшись, побежал в надежде спастись, но сгнившие полы коридора подвели меня. Моя нога целиком провалилась под пол, и я снова попал в руки свирепой толпы учеников. Очнулся только здесь. Теперь вся надежда от тебя, Мизхаппар. Ты наш местный Брюс Ли, и я всегда гордился с тобой! Отомсти за меня! Ух, их!.. Чего-то я неважно чувствую себя... Прощай, Мизхаппар... Их, умх, а - а - а- ах, пуффффф!.. Туууууувт! Тууууууувт, Тууууууувт..."
   Прочитав письмо, я отвернулся , скрывая слезы от людей. Сжал кулаки до треска костей, горя адским пламенем мести.
   После обеда местный мулла построил людей в одну шеренгу перед гробом наставника и великого географа Дуррачита Каркидонова, и начал читать жаназу. После этого мы подняли гроб и вышли на улицу. Впереди шел сын Каркидонова с посохом в руках. У него на голове была новая тюбетейка, и он был одет в национальный полосатый халат похожий на тигровую шкуру. Сын Дуррачита Каркидонова шёл, шурша своим халатом, и громко плакал. Провожающие учителя односельчане шли, неся гроб по очереди, топали сотни пар сапог так, как будто батальон пехотинцев идут на священную войну. Похоронили в тот день Каркидонова со всеми почестями как героя погибшего в сражении с шайкой неблагодарных школьников.
   На следующий день я временно пристроился учителем географии в школу, где работал покойный Дуррачит Каркидонов. Пристроился я с помощью друзей Каркидонова, которые работают в районном отделении народного образования. Я зашел в учебный класс специально без бронежилета и каски, чтобы не раздражать шайку Базарова и не бросать им вызов. Когда я зашёл в класс, Базаров сидел со своими дружками, выпивая арак. Его, то есть, Базарова который укокошил великого наставника Дуррачита Каркидонова не то, что не посадили, даже в прокуратуру не вызвали. Прокуроры с адвокатами, получив взятку от его отца сутенера Одинаева, не завели на него уголовное дело. А смерть Каркидонова объявили несчастным случаем. Врачи дали медицинское заключение о том, что Дуррачит Каркидонов умер от сердечнососудистой недостаточности. Избалованный сын сутенёра Одинаева безнаказанно продолжал свои злодеяния.
   -А, это ты, новый малим (учитель)? Иди к нам, выпей с нами граммов пять для храбрости, короткобрюкий, уроки не убегут, успеешь - сказал Базаров, держа в зубах дымящую сигарету.
   - Я не пью - сказал я, спокойно положив на стол классный журнал и снимая свой бушлат с деревянными погонами.
   - Не бойся, арак бесплатный. Я знаю, когда бесплатно, ты готов проглотить даже согнутый гвоздь. Иди, не стесняйся, малимчик, будем поминать Каркидонова - сказал снова Базаров.
   - Ну, если помянуть устод Каркидонова, то я думаю, можно пропустить стаканчик. Но я прошу, чтобы девушки временно освободили класс - сказал я. После того, как девушки вышли в коридор, я плотно закрыл дверь и продолжал:
   - Я закрою дверь учебного класса, чтобы директор случайно не зашел и не увидел нас.
   - Ну, вот, малимчик, а то, не пью да не курю... Конечно, закрой дверь - сказал Базаров и налил мне арак.
   - Чего ты трясешься как аптекарь, который взвешивает яд! Налей по полной программе, не эликсир же это! - сказал я повесив свой бушлат с деревянными погонами на гвоздь.
   Базаров наполнил стакан до краев и протянул ко мне. Я взял стакан и резким движением вылил арак Базарову в лицо. Потом начал его бить. Его дружки бросились на меня с цепями, железными прутьями и кастетами в руках. Я защищался, блокируясь, и наносил сокрушительные удары по их жизненно важным органам ногами и руками. Пока я мочил остальных шакалов, Базаров неожиданно взял бутылку от арак и разбил её, ударив ею по парте. Потом осколком бутылки напал на меня с боевым кличем. А я не впервые видел таких дебилов. Легким обманным движением я схватил его за руки и, ударив его по горлу локтем, свалил его на пол. Потом, выхватив из рук Базарова осколок бутылки, и собрался ампутировать ему голову. Тут Базаров устно капитулировал и попросил, чтобы я его оставил в живых. Я отпустил его. Узнав о моей победе, в класс ворвались учителя, завуч Чульмирзаев и директор Кушкаллаев и хором закричали:
   -Ураааааааааааааа! - поздравляли они друг друга с освобождением школы от Базаровских захватчиков. Потом меня объявили национальным героем школы имени Василия Ивановича Чапаева.
   На следующий день утром, когда мы проводили линейку, в нашу школу приехал на своем "Виллисе" председатель колхоза Бадалов вместе с руководителем районного отделения народного образование Бужуровым. Когда высокие гости вышли из салона машины, наш директор Кушкаллаев закричал во вес голос учителям:
   - Посторонитесь! Услышав его голос, все учителя от испуга замерли на месте, как герои сказки, которых заколдовала злая колдунья. Кушкаллаев, поклонившись высоким гостям, побежал, чуть ли не на четвереньках, чтобы поздороваться и поцеловать высоким людям руки. Но от волнения он потерял равновесие и упал на землю. Поднявшись, он подошёл и протянул Бужурову свои трясущиеся руки, но Бужуров не желал пожать ему руку.
   - Я не могу здороваться с тобой, Кушкаллаев. Потому что я забыл надеть перчатки - сказал он. И продолжал:
   - Ты, Кушкаллаев, сегодня же мобилизуй учеников на хлопковое поле "Ягана". (Ягана - оставить 2 стебля хлопчатника, выдернув лишние кусты, посеянные в ячейки. Это очень тяжёлая работа особенно для детей) Пусть они занимаются полезным трудом. Зачем им учиться? Все равно они не станут учеными. Эвон сколько ученых и профессоров идут на базар, продают семечки, штучные сигареты и жвачки. Некоторые торгуют женским бельём. Чтобы они тоже не стали такими, надо гонять и заставлять всех этих ублюдков работать. Если мы их вовремя не остановим, то они могут поступить в университеты и, глядишь , начнут выпяливать свои косые глаза на наши кресла. Давай, мобилизуй! - сказал Бужуров.
   - Хорошо, домла! (домла - преподаватель) Сделаем так, как Вы сказали - низко кланяясь, пробормотал Кушкаллаев.
   Но, когда высокие гости уехали, он резко выпрямился и принял позу гуся.
   - Я надеюсь, все слышали, что сказал уважаемый товарищ Бужуров?! - спросил он, глядя краем глаза.
   - Да, товарищ Кушкаллаев - ответили с рабской покорностью учителя.
   - Тогда, вперед! - кричал Кушкаллаев.
   - Мы построили школьников и пошли на хлопковые поля. Они шли как военнопленные после долгих сражений. Я время от времени пинал Базарова в задницу, которая висела у него как рюкзак.
   - Давай, шевелись, салага! Подтянись, кому говорю?! - кричал я. Базаров ускорял шаги, остерегаясь и испуганно глядя на меня.
   Мы шли долго по грунтовой дороге, как стадо буйволов, которые перебираются к новым пастбищам во время засухи в долинах Серенгетти. По дороге Базаров поднял руку, желая задать мне вопрос.
   - Чего ты руку поднимаешь?! Я же не сказал "Хенды хох!"! Если хочешь сходить по нужде, лучше не спрашивай у меня разрешения. Все равно не разрешу, даже тогда, когда ты наложишь в штаны! Потому что нет тебе никакого доверия, убийца ! - сказал я.
   Тогда Базаров подошел ко мне и положил деньги в карман моих ватных брюк.
   - Учитель, это не взятка, а просто знак уважения - сказал он.
   Я быстро вынул деньги, которые он положил в мой карман, и навел их на солнце. Так я тщательно проверял их, настоявшие ли они или фальшивые. Нет, они оказались настоящими. О, взятка, оказывается, очень странная вещь. Мое отношение к Базарову резко изменилась. Он начал казаться мне очень неплохим человеком.
   - Ты, Базаров... это... прости, если можешь. Иногда я сам себя боюсь. Когда я злюсь, я не узнаю даже своего отчима - сказал я, кладя деньги обратно в карман свои ватных брюк.
   - Я не в обиде, учитель. Это жизнь, и в жизни случается всякое - сказал Базарбай.
   - Да, ты прав - сказал я.
   - Эх, домля, я даже хотел вам купить поллитра с закуской, но боялся - сказал Базаров.
   - Да, нет, Базаров, неудобно как-то... Не затрудняй себя - сказал я.
   - Какое затруднение, домля? Я быстренько... - сказал Базарбай.
   - Ну, если быстро... то... - сказал я.
   -Я мигом! - сказал Базаров и побежал в сторону села.
   Я продолжал гонять остальных учеников, которые не дали мне взятку, ударяя их ногой по заднице. Они казались мне очень нехорошими людьми.
   Когда мы дошли до полевого стана, к нам навстречу вышел бригадир Кибряхан-ака. Пока он показывал детям карту, где школьники должны были делать "ягана" под палящим солнцем, Базарбай вернулся с бумажным пакетом в руках.
   - Вот, принес, домля - сказал он задыхаясь.
   Бедный Базаров сбегал за водкой действительно мигом. Ещё при такой невыносимой жаре. Я вытащил водку из пакета и, откупорив бутылку, налил в одноразовой стакан, чтобы Базаров утолил свою жажду.
   - На, выпей - сказал я протягивая ему одноразовой стакан с водкой.
   - Не, не, домля, я завязал - сказал Базаров отступая назад.
   - Да? - удивился я. Потом сказал:
   - Тогда, иди к своим друзьям и делай "ягана".
   Базаров побежал к своим одноклассникам, а я выпил водку, которую налил мне Базаров. Потом, сидя на чорпае, который находилось под тенью огромной ивы, где течет прохладная вода в арыке. Когда я начал закусывать, через арык перепрыгнул бригадир Кибряхан-ака, пробираясь к тени ивы, где сидел я. Вспотевший бригадир задыхаясь глядел на поле, где трудились школьники и сказал:
   - О, домля! Там такая жара, что в черепе у человека может закипеть мозг. Как же там работают ученики, а? Хорошо, что есть ученики...
   - Да, сказал я, наливая водку в одноразовые стаканы. Потом протянул бригадиру. Тот отказался.
   -Нет, домля, я не могу пить в рабочее время. К тому же эта сорокоградусная жара. Я должен еще зайти к председателю. Тем более у меня нет "тормозов". Вмазал граммов пять, и всё, - меня не остановить. Пью до конца. Останавливаюсь только, когда корабль моего разума утонет в море забвения - сказал он. Потом взял свой велосипед и поехал по грунтовой дороге в сторону правления колхоза, поднимая за собой облака пыли. А я под воздействием водки начал постепенно расслабляться, и впадать в романтическое настроение.
   Я лег боком на матрас и стал любоваться пейзажами просторных полей и чернеющими вдали деревьями. Веял легкий и прохладный ветерок, нежно колыхая веточки ивы, похожие на косички Гуррабо, которая влюбилась в меня, когда я занимался каратэ на плоской крыше нашего чулана. Глядел я вдаль, где работали школьники под знойным солнцем и невольно думал: " Какая ты красивая, солнечная родина моя!". Потом почему-то мне захотелось плакать. Я налил ещё водки и выпил. Потом снова и снова. Я даже не заметил, как я отключился. Очнулся на матрасе и увидел небо, где тревожно кричали чайки. Смотрю - я плаваю лежа на матрасе, и вокруг качаются волны. Там, на берегу, бригадир Кибряхан бегает с длинным брусом или балкой в руках, не знаю.
   - Домля! Не вставайте! А-то матрас перевернется, и Вы утонете! Я позвонил Вашему директору! Он придет, и мы придумаем что-нибудь! - кричал он.
   Ну, думаю, ёлки-палки... Это во сне или наяву происходит? Оказывается, наяву. Потому что над высокими оврагами стояли школьники во главе с Базаровым и смеялись от души. Сволочи, когда я спал, они подняли меня вместе с матрасом и пустили по реке. В это время матрас, на котором я лежал, стал двигаться быстрее. Потом этот процесс ещё больше ускорился, и я вместе с матрасом упал с огромной дамбы вниз. Я, сами знаете, занимался спортом, поэтому успешно переплыл реку, как легендарный Василий Иванович Чапаев, который переплыл реку Урал.
   Такие вот вещи творятся у нас, Сайитмират-ака.
   С физкультурным приветом,
   учитель Мизхаппар.
  
  
  
  
   31 мая 2009 года.
   6 часов 51 минута дня.
   Больница имени Чапаева.
   Отделение острых эпидемических и кишечных заболеваний.
  
  
  
  
   Тридцать третье письмо Мизхаппара
  
  
   После того, как меня выписали из больницы, я снова пошел в свинарник, где расположен офис нашей партии, чтобы повидаться с друзьями по партии. Там Курумбой сказал мне следующие слова:
   - Товарищ Мизхаппар, вы олимпийский чемпион и летали на вертолетах. Бросьте учительствовать. Разве это работа?! Мы с Вами большие люди! Нам выпала историческая доля построить ракету и покорить космос! Иначе нас с Вами не простит грядущее поколение! Вот буквально вчера представители страны, которые пожелали остаться неизвестными, привезли нам два мешка карбида и ракету, сделанную из железных бочек от пестицидов, в виде гуманитарной помощи, для развития космического производства. Это укрепляет обороноспособности нашей страны. Не так ли? Теперь я полечу в космос, чтобы участвовать в межгалактических звездных войнах, защищая нашу священную , независимую солнечную систему в сражениях с гуманоидами! Для этого нам придется для начала построить хотя бы несколько военно-космических баз, где-то на Луне или на Марсе или на Сатурне, неважно, где. Там будут базироваться наши летающие тарелки, оснащенные крылатыми ракетами . Самое главное, - мы должны проводить совместные военно-полевые учения с союзниками по блоку из соседних планет на бескрайних просторах Андромеды!.. После того, как мы завоюем всю вселенную, для нас откроются новые и новые горизонты современной науки! Тогда мы построим плавающий военно-промышленный завод, где начнём производить машины времени для того, чтобы захватить другие вселенные и сеять там хлопок! - сказал он.
   Честно говоря, мне стало очень интересно, и в тот же день я написал заявление на имя директора Кушкаллаева об освобожднии меня от занимаемой должности по собственному желанию. Услышав о нашых космических планах, мой отчим и его друг Дурмейл Эъвогар пошли со мной, чтобы увидеть собственными глазами наш звездалет. К ним присоединились соседи и другие односельчане. Смотрю - мачеха моя тоже последовала за нами. Ну, думаю ладно, пусть посмотрит. Таким образом, мы стали готовиться к отправлению нашего вождя, доблестного летчика-космонавта, командира корабля Курумбоя в космос на космическом корабле, сделанном из железных бочек от пестицидов. Юлдашвой с Мамадияром подняли ракету и установили в центре космодрома, установив деревянные подпорки с четырех сторон. Когда залили воду в бачок, реактор-ускоритель, где лежал карбид в количестве двух мешков в нижней части ракеты, стал дымить, как серная кислота. Потом мы гвоздём написали на борту корабля его название. Мы назвали корабль "Дымаходом" После этого Курумбой надел на голову скафандр, сделанный из полиэтиленового пакета и стал подниматься на "Дымоход", по деревянной лестнице. Перед тем как зайти в кабину, он обернулся, помахал нам рукой и произнёс свою последнюю речь:
   - Прощайте, земляне! Не поминайте лихом! Я этот свой полет посвящаю своей любимой резиновой жене! Я знаю, что этот исторический полет не безопасен, но я, несмотря на это, все же решил рискнуть жизнью, ради угнетённого народа, то есть ради вас, дорогие односельчане! Если я не вернусь из дальнего полета, вспоминайте меня хотя бы иногда, это лучше, чем никогда! Где бы я ни был, я всегда буду вспоминать вас, и расскажу о вашей жизни гуманоидам! - сказал Курумбой.
   Тут Дурмейл Эъвогар вырвался из толпы и обратился Курумбою:
   - Постой, Курумбой! Я хочу сфотографироваться с тобой на фоне космического корабля "Дымоход"! Нишанбай, сфотографируй нас! - сказал он, повернувшись к моему отчиму.
   Мой отчим стал заряжать фотоаппарат "Зенит", прохаживаясь туда-сюда. На одной ноге у него был надет валенок с отрезанным голенищем, на другой - резиновый тапок.
   - Ладно, давайте, Дурмейл Эъвогар-ака! Сфоткаемся с Вами, и эту фотографию обязательно отправьте мне по спутниковой почте или космическим факсом! Потому что я этой фотографией буду пугать инопланетян, когда попаду к ним в плен! То есть, вытащу её из голенища сапога без подошвы, и гуманоиды будут падать в обморок, увидев нашу фотографию ! - сказал Курумбой.
   - Хорошая идея! - сказал Дурмейл Эъвогар и начал подниматься по деревянной лестнице наверх, к балкону, где стоял Курумбой с полиэтиленовым пакетом на голове.
   - Тогда я тоже хочу сфотографироваться с Вами и стать знаменитым человеком во всей вселенной! Кто знает, а может, эти наши фотографии попадут в какой-нибудь инопланетный журнал, и богатые женщины-гуманоидки, выписывающие этот журнал, вдруг влюбятся в меня! Потом они напишут мне любовные письма с лирическими стихами на гуманидском языке и, вложив в конверт с письмом кусок метеорита, станут метать их в сторону нашей планеты! - сказал могильщик Тулан, спешно поднимаясь наверх по деревянной лестнице.
   Когда он поднялся на балкон, где стоял Дурмейл Эъвогар с летчиком-космонавтом Курумбоям, мой отчим сфотографировал их.
   -Теперь идите с природой и Чарлзом Дарвином - сказал Курумбой.
   Дурмейл Эъвогар и могильщик Тулан спустились вниз.
   - Люди, отойдите подальше от космического корабля! - сказал я, обращаясь к односельчанам. Те отошли.
   Тут сверху раздался указ Курумбоя:
   - Мизхаппар, Юлдашвой, Мамадияр! Вы тоже идите к центру управления полетами и ждите мою дальнейшую команду! - сказал он.
   Мы помахали ему руками и пожелали удачного полета. Юлдашвой даже заплакал, вытирая слезы своим большим дырявым носовым платком, сотканным из шкуры собаки, которую мы съели. Мамадияр и я с ним. Потом, отступив назад, мы спустились в блиндаж, откуда мы должны были управлять полетом. Когда мы посмотрели через узкую форточку, ускоритель космического корабля все ещё дымил. Тут Курумбой начал громко считать: - 5, 4, 3,2, 1! Контакт!
   - Есть контакт! - закричал я.
   Раздался второй приказ: - Пуск!
   - Есть, пуск, товарищ каминдон! - сказал я и зажег факел. Выйдя из блиндажа, я изо всех сил метнул факел в сторону ракеты. Факел полетел кувырком, словно бумеранг аборигена, который охотится на дикого зверя в саваннах Австралии. Вдруг в ускорителе вспыхнуло пламя. Потом был такой взрыв, такой взрыв! Я чуть не оглох. У меня перед глазами опустился черный занавес. Когда я пришел в себя, я лежал, широко раскинув руки. Гляжу - в небе плывут старые, грязные облака. Повернув голову, я увидел Мамадияра с Юлдашвоем, которые лежали рядом, глядя в небо, словно слушая печальную песню белых ангелов с крыльями на спинах. Вокруг не было односельчан. Видимо, они сделали ноги, испугавших взрыва. Я глядел в небо и думал о нашем вожде о доблестном летчике-космонавте и командире космического корабля "Дымоход".
   - Отважный полководец, патриот своей отчизны и титан мысли большой, преданный друг всего человечества Курумбой. Он, рискуя своей жизнью, полетел один, сквозь метеориты и кометы, чтобы защитить нашу солнечную систему от злых гуманоидов-захватчиков. А мы такого человека толком не оценили. Сейчас Курумбой наверно летит в дрожащей кабине в положении невесомости, оставляя позади грешную землю, где люди из-за денег и крёсел грызут друг другу горло, как жалкие шакалы. Может, он сейчас летит в тропосфере или стратосфере. Через несколько часов Курумбой сядет на луну и выйдет из кабины. Потом, любуясь пейзажами в тишине безлюдных лунных просторов на фоне звездного неба, где летают кометы с огненными хвостами. Может быть, он смотрит с грустью в сторону Земли, где он родился и вырос, женился, сидел в тюрьме.
   Пока я думал, Мамадияр с Юлдашвоем начали шевелиться. Я тоже в это время начал слышать. Об этом я узнал тогда когда услышал голос Юлдашвоя.
   - Где я? Почему здесь лежу? - спросил он. Бедного контузило.
   Тут в мою голову пришла страшная мысль о том, что наши друзья дали нам космический корабль, но забыли об устройстве, которое должно было вернуть нашего вождя на Землю.
   -Мамадияр, мы допустили страшную ошибку! То есть, забыли об устройстве, которое возвращает космический экипаж на Землю! О, бедный наш каминдон! Как же он теперь вернётся на родную планету?! Ах, какие мы дураки, какие дураки! Это не ошибка, а страшное преступление перед народом и отечеством! Что теперь будем делать?! Как вернуть каминдона на Землю?! - казнил я себя. Тут послышался голос Курумбоя:
   - Красноармеец Мизхаппар! Я здесь, на Земле! Помогите...
   От услышанного, мы с Мамадияром застыли на миг. Потом побежали туда, где стонал Курумбой. Глядим, наш каминдон лежит на дне огромной воронки, которая образовалась при взрыве. Воронка напоминала вулканический кратер на поверхности луны.
   - О, слава тебе, господи, за то, что вернул нашего вождя на грешную землю! - радовались мы.
   -Даааа, вот это техника! Вы уже вернулись на землю, пролетев вокруг земли, товарищ комиссар? - спросил Мамадияр.
   -Нет, красноармеец Мамадияренко, я не успел взлететь... Но слава природе и Чарльзу Дарвину, что остался жив... - сказал, тяжело застонав, Курумбой.
   Вот такие, вот новости у нас на сегодня, Сайитмират-ака.
   Ладно, до следующих письменных встреч.
   С уважением,
   космонавт-конструктор Мизхаппар.
  
  
  
  
   14 июня 2009 года
   5 часов 47 минут дня.
   Космодром.
  
  
  
   Тридцать четвертое письмо Мизхаппара
  
  
  
   После неудачного космического исследования мы с друзьями выпили две бутылки водки и, взяв жженые кирпичи вместо мыла, направились в баню, чтобы как следует помыться. Когда мы прибили в баню, кочегар Мирзагумбир топил баню, кидая в топку лопатой опилки пропитанные мазутом. Это баня, построенная в восточном стиле, считается достопримечательностью нашего колхоза. Мы тихонько зашли вовнутрь через скрипучую дверь, напоминающую дверь избушки Баба Яги на курьих ножках, без окон без дверей, у лукоморья, где шумит дуб зеленый на ветру, гремя золотыми цепями, там где теряются в песках следы невиданных зверей. Это была раздевалка, там клубился пар, словно облака на горных вершинах Тянь-Шаня. Люди раздевались и одевались как призраки в густом тумане. Мы тоже начали раздеваться, и банщик Дарманкул спросил у нас сквозь густой туман, мол, не нужно ли нам мыло.
   - Нет, спасибо, Дарманкул! Мы прихватили с собой жженые кирпичи! Ты лучше дай нам лунги (простыни)! А то у Юлдашвоя нет трусов - сказал Курумбой.
   - Хорошо! - сказал банщик Дарманкул и метнул простыни в нашу сторону через форточку своей будки, где он пил зеленый чай, утоляя свою жажду.
   Раздевшись, мы накинули на себя простыни предбанники и, взяв тазики с ведрами, зашли в парилку. Курумбой шел впереди, одетый в кальсоны. Там, на горячих бетонных сидениях, сидели многие наши колхозники. Гремели тазики, и голоса, и под огромным куполом полутемные старинные стены отражали эхо. Полуголые люди в белых простынях и кальсонах напоминали нам грешных рабов господних, которые попали в ад. Некоторые неподвижно лежали на бетонных сидениях, словно покойники. Мы тоже сели и почему-то мне захотелось спеть какую-нибудь песню. Я запел песню Таваккала Кадырова "Ойласам шу дильбарим, маккорига ухшайдику" на стихи великого узбекского поэта Хамзы Хакимзоды Ниёзий, которого убила в горном Шахимардане разгневанная толпа, забив его камнями.
  
  
   Ойласаааам шу дильбариииим, маккооооригаааа ухшайдику!
   Рахми йуууук бир бевафоооо дильдоригааааа ухшайдику!
  
  
  
   Эти строки в переводе звучат так:
  
  
   О, оказывается, моя любимая похожа на хитрую девушку, друзья.
  
  
   И похожа она на безжалостную развратницу, которая мучает меня.
  
  
  
   Баня сами понимаете, восточная, с хорошей акустикой, она превращает в приятный звук даже голос осла. Я пою, забывая себя, как соловей, в лесной опушке при луне у реки, в далекой России. Мамадияр не сдержавшись от восторга закричал:
   - Э, до-оо-оо-оост! Жуфт болси-ии-ин! Эти слова означают "Браво, маестро!".
   Тут оживились и другие люди, потом начали весело аплодировать. Некоторые даже аккомпанировали мне, используя в качестве музыкальных инструментов громыхающие тазики и миски. Это вдохновляло меня, конечно, и я продолжал петь на высокой октаве.
  
  
  
   Эй Нихооооон, ёр ишкидин булди юраааааклар чоок - чооок!
  
  
   Кокили бойнимга солган дооооооргааааа ухшайдикуяаааааааа!
  
  
   Перевод:
  
  
   О, Хамза, от кинжала любви сердце искромсалось в клочья
  
  
   Её коса похожа на петлю шелковистую, а тело её - виселица моя.
  
  
  
   У Курумбоя кровь заиграла в жилах, и он начал плясать, кружась в белых кильсонах как страшное торнадо, которое часто случается в штате Калифорния в США. Юлдашвой тоже не выдержал и начал плясать вскидывая брови и двигая зигзагом руками, имитируя танец двух влюбленных змей во время спаривания. При этом он не забывал вилять задницей.
   Тут случилась ЧП. Юлдашвой поскользнулся, наступив на небольшой кусок мыла, и, упал на бетонный пол, ударившись головой о бетонное сидение, где сидели зрители. Мы подняли Юлдашвоя и смотрим - у него из-под тюбетейки течёт кровь. Видимо, ему пробило голову. Мы оказали ему первую медицинскую помощь, перевязав поврежденный участок его головы простынью. Но кровь не останавливалась. Тогда Курумбой порвал часть своих кальсон и сказал:
   - Куф-суф, эти не мои руки, а руки дедушки Гиппакрата!..
   Потом этим лоскутом завязал шею Юлдашвоя. Он завязал так туго, что у Юлдашвоя расширились глаза, и язык его высунулся от нехватки воздуха.
   -Что Вы делаете, товарищ каминдон?! Почему его душите?! - спросил я с удивлением у Курумбоя.
   - Если не завязать рану, кровь его не остановиться никогда! В шее человека находиться артерия! - ответил Курумбой, ещё туго затягивая петлю. Смотрю, Юлдашвой умирает. Я оттолкнул нашего вождя и освободил шею Юлдашвоя от петли. Хорошо, что Юлдашвой, жадно глотая воздух, пришел в себя. В парилке царила духота, как в газовой камере концентрационного лагеря "Маутхаузен" во время второй мировой войны. Вдруг раздался грохот, словно извержение вулкана в горах Камчатки. От сильного удара и толчка осыпалась штукатура купола.
   - Двенадцатибальное землетрясение по шкале Рихтера! - закричал кто-то в панике в густом искусственном тумана.
   Бежим! Революция в опасности! - закричал Курумбой, и мы побежали. Мы даже не успели заметить, как и когда оказались на улице. Оказывается, баня взорвалась. Мы бежали на улице завёрнутые в простыни. Курумбой как всегда, бежал впереди в одних кальсонах. На повороте из здания инфекционной больницы вышла группа больных женщин, страдающих анемией. Они чуть не упали в обморок, увидев нас. Нам стало очень стыдно. Пришлось скрыться в кочегарке Школы имени Василия Ивановича Чапаева, где работал бывший кочегар Зобигуль, которого директор Кушкаллаев выгнал с работы из-за нас. После того, как прошли женщины, мы снова вышли на улицу и увидели полуголых мужчин, которые мылись вместе с нами, тоже завёрнутые в простыни. Они бежали в нашу сторону. Мы думали, что они бегут к нам, что бы получить автограф. Потом выяснилась, что они идут к нам не за автографом, а бить нас!
   - Вот, они! Сволочи террористы! Подрывники проклятые! На прошлой неделе взорвали свинарник, сегодня разрушили баню! Такими бесчеловечными актами они хотят отпугивать народ и стремятся расшатать мир и спокойствие в нашем регионе! Они хотят насильно захватить власть под прикрытием оппозиции! Не выйдет! Люди бейте их! Убейте террористов!..Главаря терористов Курумбоя тоже!.. Мы бежали, но разгневанная толпа поймала нас и тут же начала бить. Они нас били руками и ногами, мы защищались тоже руками и ногами.
   -Товарищи, что вы, на самом то деле?! Мы не имеем никакого отношения к этому взрыву! Мы не террористы! - кричали мы, но толпа и слушать даже не хотела нас.
   К нашему счастью, прибежал кочегар Мирзагумбир с лопатой и граблями в руках.
   - Люди, отпустите их! Не бейте их! Оны не виноваты! Это я виноват! Кажется, я слишком много опилок закидал в топку под котлом, где греется вода! От высокого давления взорвалась котельная! - объяснил он.
   После этого народ перестал нас бить, и мы освободились. Эх, в этом безумном мире ты можешь заплатить деньги за шашлык, которую не ел.
   Ну, ладно Сайтмират-ака, привет всем, кто уважает меня и моих друзей.
   С легким паром, красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
  
   25 июня 2009 года
   2 часа 35 минут дня.
   Центр село. Баня.
  
  
  
   Тридцать пятое письмо Мизхаппара
  
  
  
   ( Дорогой читатель,
   перед тем приступить к чтению данного письма, вы должны сообщить, что вам больше восемнадцати лет. Потому что это письмо содержит интимные сцены эротического и сексуального характера. Короче говоря, я вас предупредил, избавив себя от уголовной ответственности перед участковым Шигабуддиновым.
   С уважением,
   кулхозник Мизхаппар)
  
  
   В воскресенье утром я надел сапоги без подошв и пошел в свинарник по зову сердца. Прихожу и вижу - там Курумбой, Мамадияр и Юлдашвой копают землю.
   - Что вы делаете, друзья однопартийцы?! Я вижу вы копаете окопы! А что, война что ли на горизонте?! - спросил я у них.
   -Нет, что Вы, красноармеец Мизхаппар, какая война, мы строим метрополитен! - сказал Курумбой, указывая своей дымящий трубкой на проект, который он нарисовал гвоздём на собачьей шкуре.
   -А-а, ну, тогда хорошо. А то я думал, что вы копаете котлован, чтобы зарыть мерзкий труп стукача Хуббигулья, которого вы случайно убили - сказал я рассматривая проект метрополитена. Потом я тоже присоединился к ним и начал помогать им.
   -Это грандиозный проект! Придет время, грядущие поколения назовут станции метрополитена нашими славными именами! На остановках будет звучать веселый голос диспетчера:
   - Станция красногвардейца Мизхаппара. Осторожно двери закрываются, следующая станция легендарного главнокаминдона Курумбоя! - сказал Курумбой закуривая свою трубку набитый чайной заваркой.
   Мы копали долго, пока Юлдашвой не нашел золотую монетку.
   - Алтыыын! О, алты-ыы-ыын! - закричал Юлдашвой как сумашедшый, глядя в ладонь, где лежала золотая монета. Потом, пробравшись на четвереньках наверх, словно мертвец, который выполз из могилы в полнолуние, побежал.
   - Ловите его! Ловите! Это - измена! Комиссар Юлдашин украл золотую монету из партийного музея! Пусть он положит свой партбилет на стол! Среди нас появился жулик! Срочно надо провести партийную чистку! Революция в опасности, товарищи! - кричал Курумбой. Приказ есть приказ. Мы погнались за Юлдашвоем и быстро поймали его. Пока мы его били, как следует, Курумбой тоже прибежал. Мы отобрали у Юлдашвоя народное добро. Тот плакал сидя. С головы у него текла кровь. Видимо, мы вскрыли старую рану, которую он получил в бане.
   Курумбой осторожно положил золотую монетку во внутренний карман шинели, вынул из голенища сапога длинный кинжал и командовал:
   - Готовьте больного к операции. Пока не начиналась гангрена, мы должны срочно ампутировать голову Юлдашвоя - сказал он затачивая свой кинжал о камень.
   -Не надо, доктор! Товарищи, мне уже лучше! Не стоит отделять мою голову от туловища! - умолял Юлдашвой, со страхом глядя на кинжал, который затачивал Курумбой.
   - Товарищ каминдон! Остановитесь и одумайтесь! Если мы ампутируем безмозглую, больную голову, Юлдашвоя, то кого будем напрягать в телегу?! Тем более, он сам заявляет, что уже неплохо чувствует себя! - сказал я.
   - Да, вы правы, товарищ Мизхаппар - сказал Курумбой и отменил операцию. Потом продолжал:
   - Тогда запрягите его в служебную телегу, поедем в город к ювелиру. Продадим золотую монетку! - сказал Курумбой.
   Мы выполнили приказ вождя и сели на телегу. Курумбой, размахнувшись кнутом, ударил по голове Юлдашвоя, и наша телега тронулась. Юлдашвой побежал, волоча телегу и обгоняя машины и трактора на автостраде. Инерция было такой сильной, что он не смог остановить телегу на красный свет светофора на городской улице. Нас догнал сотрудник ГАИ.
   - Ефрейтор Карманов. Пожалуйста, ваши водительские права, гражданин - сказал он Курумбою, отдав честь.
   Курумбой вынул из внутреннего кармана ватных брюк удостоверению с красной обложкой, которое дали ему, когда он лечился в психлечебнице.
   - Вы переехали на красный свет, гражданин Курумбой-ака и грубо нарушили правило дорожного движения. Кроме того, Вы едете на транспорте без государственного номера. Угнали что ли её? Глушителя тоже нет. Вы можете загрязнять окружающую среду. Теперь вам придется заплатить штраф - сказал ГАИшник.
   - Мильтон, у меня при себя нет денег. Только есть золотая монетка, которую мы нашли, когда строили метрополитен - сказал Курумбой.
   - А, вы ещё и издеваетесь над государственном служищем. Ну, ну... Тогда я буду вынужден проколоть вам талон - сказал ГАИшник Карманов и с помощи дракола проколол удостоверению Курумбоя с красной обложкой.
   -Вы все какие то ненормальные. Вот когда стану президентом страны, первым же указом выгоню тебя с работы! - сказал Курумбой и, махая длинным кнутом, ударил по шее Юлдашвоя, и наша телега снова поехала с бешеной скоростью по городским улицам. Курумбой натянул узду к себе лишь тогда, когда увидел табло, где было написано "Ювилир". Юлдашвой остановился и телега тоже. Припарковав телегу, мы зашли в будку ювелира. Короче продали золотую монетку ювелиру и, получив деньги, вышли на улицу.
   - Поесть бы что-нибудь, а, товарищ комиссар? А то кишки мои булькают от голода как канализационная труба - сказал Мамадияр.
   - Ну, конечно, товарищ Мамадияренко, не только поесть, теперь можно и выпить на худой конец. Не мешало бы пропустить несколько стаканчиков арак.
   - Пошли в ресторан, труба зовет! - сказал Курумбой.
   Мы освободили шею Юлдашвоя от хомута и вчетвером зашли в ресторан. Сели за стол, который находился у окна, с видом на городской пейзаж, где, фоне мусорных холмов, сидели грязные алкаши с неухоженными волосами и подбитыми глазами.
   Пришел официант и спросил с улыбкой на устах:
   - Что вы хотите заказать, господа?
   - Что есть у тебя в меню? - спросил Курумбой, закуривая свою знаменитую трубку.
   Официант начал перечислять название блюд наизусть, с мастерством маклера который работает на аукционе.
   - Принеси-ка нам графин русской водки смешав её с грузинским вином "Цинандали" или "Хинкали", и корейский "Кукси" на закуску в японском соку. Армянский коньяк и, пожалуй, азербайджанский шашлык с национальным хлебом "Чурак". Потом, узбекский арак с киргизским кумысом. Что ещё, ах, американскую пиццу с грибами и иракскую хурму, пожалуйста - сказал Курумбой.
   - А, как на счет еврейского рыбного блюда "Балык" с иранским "Чело Кебоб"? Пусть эти блюда сразятся в наших желудках, чтобы народы мира никогда не воевали друг с другом и чтобы они жили всегда в мире и согласии, независимо от их национальной принадлежности, расы и религии - сказал Я.
   - А мне "Бешбармак", пожалуйста - сказал Юлдашвой.
   - Хорошо, господа - сказал официант, записав наши заказы в свой блокнот. Он ушел. Мы сидим у широкого окна за столом, покрытым белой скатертью. В углу худой и высокий человек с длинными прямыми волосами играет на скрипке печальную музыку Бетховена, Моцарта, или Чайковского, точно не знаю. Горят свечи плача восковыми слезами о мотыльках. Романтика, одним словом..
   -О, как я люблю сидеть в ресторанах у широкого окна. Особенно ночью, когда тихо падает снег, покрывая все толще и толще крыши домов с кривыми дымоходами, деревья, улицы и опоздавших прохожих! - сказал Курумбой.
   Тут официант пришел и начал накрывать наш стол экзотическими блюдами и выпивками. Мы сначала выпили спиртного на голодный желудок и с диким аппетитом приступили к приёму пищи. Глядим, наши соседки по столу смеются, курят дорогие сигареты. Красивые, накрашенные. Такие красивые, что даже воду, которую они пили, можно было увидеть в их горле. Одна из них даже таинственно заморгала мне.
   - О, как хорошо сидеть в соседстве с красивыми мужчинами! Невольно захочется потанцевать с ними! А, пригласят ли эти кавалеры нас на танец, это ещё загадка - сказала одна особа красиво улыбаясь сквозь силиконовые губы.
   - А почему бы и нет?! Конечно, пригласим вас на танец. Не пригласить на танец таких красивых дам, как Вы, мадмуазель, большой грех - сказал Курумбой.
   - А что, если соединим наши столы? - предложила другая особа с большими силиконовыми сиськами.
   - Хорошая идея - сказала ещё одна низкорослая и толстая телка. Мы соединили столы. Затем четверо девушек сели не на свои места, а на наши колени, обнимая нас мягкими и нежными руками.
   - Как тебя звать, красавчик - сказала молодая девушка со стройной фигурой, которая сидела на моих коленях.
   - Мизхаппар - сказал я.
   - А, я Садокат. (Слова "Садокат" означает преданность ) Ну, ты назови меня просто, Соня. Ну, как я тебе, нравлюсь? Ты не удивляйся, Мизхаппар, у меня глаза с детства такие, немножко косят... - сказала девушка, лаская меня, словно массажистка с сорокалетним стажем.
   - Ничего, я с детства люблю девушек с косыми глазами. Почему, не знаю. Может быть, это из-за жалости к ним... - ответил я.
   Садокат продолжала:
   - Ты любишь музыку, мой милый?
   - Да, а как же, конечно люблю. А ты музыкантша, что ли? - спросил я.
   - Да, я играю на флейте и на саксофоне, причем, неплохо. А что это у тебя в кармане? Флейта что ли? - хитро улыбнулась Садокат. Мне как то не по себе стало от такого вопроса, и я даже покраснел от смущения. Смотрю, друзья мои тоже заняты с телками. Особенно Курумбой, сидит и, глядя в потолок, стонет, лаская волосы низкорослой телки, которая, стоя на коленях, ела то ли мороженое, то ли "Чупа чупс".
   Вдруг она подняла голову и сказала:
   - Курумбой, у нас есть притон. Может, перейдем туда, там спокойнее. Там есть всё необходимое, раскладушки, матрацы и прочие...
   Курумбой согласился и позвал официанта:
   - Эй, раб! Где ты, рассчитай нас! Мы уходим в притон! - закричал он.
   Официант дал счет, и Курумбой вытащил из голенища сапога без подошв партийные деньги, завернутые в портянку. Увидев эти деньги, телки, оживились, обменявшись загадочным взглядом между собой. Курумбой быстро заплатил официанту и сказал:
   - Сдачу оставь себе на чаёк, раб. Ты заслужил её!
   Официант поблагодарил Курумбоя и тот отдал нам военный приказ:
   - Эскадроо-он, по коня-аа-ам!
   Мы, солдаты своей Отчизны, беспрекословно выполняя приказ вождя, подняли телок, как больших личинок, на плечи и направились к двери. Выйдя на улицу, запрягли Юлдашвоя в телегу и, сев с телками на телегу, направились в сторону притона. Этот подпольное учреждение распологалось не очень далеко.
   Когда мы приехали в притон, там нас встречала одна сутенерша в прозрачной шелковой ночнушке с нежными кружевами. Мы зашли туда через темный коридор и увидели там порванные матрацы на брезентовых раскладушках со стальными пружинамы. Повсюду валялись презервативы и женские трусики. На стенах были приклеены откровенные фотографии голых партнеров с партнершами, занимающимися любовью.
   - Чувствуйте себя как дома, господа. Снимайте сапоги и одежду, расслабьтесь - сказала сутенерша в шелковой ночной сорочке с белыми кружевами. Мы разделись, (извините) догола и приступили к "работе". Тут неожиданно послышался стук в дверь, и из-за двери раздался голос мужчины:
   - Откройте дверь, милиция! Из отделения борьбы с терроризмом. Мы владеем свежей информацией о том, что в этот дом зашли четверо незнакомых мужчин! Откройте, говорю! Не то мы будем вынуждены взломать дверь, и привлечем вас к ответственности по полной программе! Конфискуем имущество! Если вы не хотите неприятности, откройте немедленно дверь! - закричал он.
   Сутенерша с девушками замерли от страха и побледнели его лица.
   - Ой, милиция, пожаловала. Что же нам делать?.- сказала сутенерша шопотом.
   Мы начали быстро одеваться. А родная милиция всё ещё просила открыть дверь.
   - Не открывайте - сказал Курумбой сутенерше тоже тихим голосом. Потом он таким же голосом отдал нам военный приказ:
   - Товарищи, революция в опасности. По коням. Я не боюсь попасть в тюрьму, наоборот, сидеть в тюряге - это высокая честь для меня. Но, это дело осквернит честь нашей партии. Покатились отсюда, пока не поздно, товарищи.
   С этими словами Курумбой выпрыгнул в окно, как медвед, который в надежде полакомится олениной бросается со скалы на оленя у водопоя, и, разбив оконное стекло вдребезги, полетел в стороны улицы. Мы тоже последовали за ним и оказались на улице. Потом быстро надели хомут на шею Юлдашвоя, сели на телегу и поехали. Юлдашвой бежал, волоча служебную телегу, а Курумбой стоя бил его кнутом, куда попало. По дороге мы чуть не сбили пьяного человека, который лежал на дороге. Мы задавили его, но он не умер. Наоборот, поднявшись как солдат, который попал под гусеницы танка, ругал нас нецензурными словами и метнул в нас пустую бутылку как зажигательную смесь. Бутылка попала в голову Курумбоя. Пьяница оказался метким стрелком. Курумбой, конечно, ампутировал бы себе голову, пока не начиналась гангрена, но, к сожалению, нам было некогда.
   Наконец мы приехали в родной свинарник и облегчённо вздохнули. Курумбой закурил трубку, набив её птичим пометом. Потом закрычал: -
   Ох, блин!
   Мы думали, что его ужалил скорпион и спросили:
   - Что, с вами, каминдон?!
   -Деньги сперли! Ну, сволочи телки! - сказал Курумбой, быстро снимая сапоги без подошв. Услышав слова нашего вождя, мы замерли.
   - Да-аа, Бог наверно наказал нас, за то, что мы занимались небогоугодным делом.
   Упало настроение. Опустела наша душа, как партийная казна нашей партии.
   С глубоким сожалением, красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
   27 июня 2009 года.
   9 часов 19 минут ночи.
   Свинарник.
  
  
  
   Тридцать шестое письмо Мизхаппара
  
  
   Утром меня разбудил отчим.
   -Что случилось, отчим? Третье мировая война, что ли началась? - сказал я, вскочив с пастели.
   -Нет, Мизхаппар, кто-то крычит вдалеке. Твои дружки наверно - сказал отчим.
   Сделав двойное сальто, я выпрыгнул в открытое окно и залез на крышу нашей хибары. Гляжу - вдалеке, на крыше свинарника, Курумбой созывает нас на внеочередное пленарное заседание нашей партии.
   - Что там, на помощь, что ли, зовут?! Может, вспыхнул пожар и горит свинарник?!- спросил отчим.
   - Нет отчим, созывают на пленум! - сказал я.
   Потом, снова сделав "тулуп", то есть тройное сальто с пируэтом, спрыгнул с крыши вниз на грешную землю. После завтрака я пошел на пленум, надев свои сапоги без подошв. Прихожу и вижу - друзья сидят, ожидая меня. Я зашел в зал заседания и поздоровался с друзьями.
   - А, вот, комиссар Мизхаппар тоже явился. У нас теперь, можно сказать, кворум, и я думаю, мы можем начать пленум. Под продолжительные аплодисменты Курумбой объявил пленарное заседание партии открытым .
   - Так, тихо, товарищи! Прошу сохранять тишину! Товарищи депутаты, уважаемые члены президиума и зарубежные гости нашего заседание! На повестке дня очень важный вопрос. Это тема называется "слабодословия", то есть, слабодная пресса! Без чего нельзя развивать демократию! Есть идея о компьютеризации всего региона и, в том числе, свинарника тоже. Поскольку у нас мало времени, я этот вопрос, товарищи депутаты, сразу ставлю на голосование. Итак, кто за интернетизацию общества, прошу голосовать. За - 4. Против - нет. Воздержавшиеся - тоже. Решение принято единогласно! Поздравляю, товарищи депутаты, члены президиума и уважаемые гости и объявляю пленарное заседание закрытым.
   После этого, по приказу нашего вождя, мы пошли в сторону поля, где торчали руины старой мельницы. Там мы совместными усилиями выкопали заржавелую дырявую металлическую трубу и, взвалив её на плечи Юлдашвоя, принесли в свинарник. Затем, пробив стену ломом, установили туда выкопанную нами трубу, словно телескоп.
   -Вот это у нас интернет веб-сайт, дорогие товарищи. С чем и поздравляю вас - сказал Курумбой.
   -А, как мы будем пользоваться этим интернетом, товарищ каминдон? - спросил я недоумевая.
   - Значит, инструкция такова. Вот, допустим, красноармеец Мамадияренко написал статеечку какую-нибудь о комиссаре Юлдашина и, скомкав её, бросил в интернат, то есть, в эту трубу. Юлдашвой возьмет бумагу с карандашом, злой, как сбесившаяся горилла, и напишет ответ на статеечку красноармейца Мамадияренко. А мы, будем наблюдать, как вы друг друга будете поливать грязью. Кроме того, у каждого из нас будет своя почта, куда мы будем бросать письма. Без этого нельзя построить демократию - сказал Курумбой.
   Мы обрадовались. Потом создали на каждого из нас отдельную почту с маленькой дверью и с надежными навесными замками.
   Как-то после обеда мне захотелось заглянуть в интернат. Смотрю - в интернате лежит скомканная бумага. Я быстро взял этот комок бумаги и развернул. Статеечка принадлежала перу Юлдашвоя и назвалась она "Не отрезанные уши ". В статье автор пишет о том, что наш незаменимый каминдон Курумбой - "ухо", то есть, "лохмач", и долгие годы он тесно сотрудничал с правоохранительными органами и активно продолжает сотрудничать с ними. Мамадияр тоже секретный сотрудник ЦРУ и с собачьей преданностью служить империализму. Я одеревенел, прочитав такое о себе. Оказывается, я тоже лакей правоохранительных органов и звания у меня - генерал! Кроме Юлдашвоя, все - шпионы и стукачи. Я скомкал эту кляузу и бросил её обратно в интернат. Перед тем написать ответную статью, мне захотелось посоветоваться с нашим мудрым каминдоном и я написал письмо и отправил его по почте Курумбою. Я
   спросил у него:
   - Товарищ каминдон! Вы получили мое письмо, которое я вам послал?
   -У меня почта не открывается, красногвардеец Мизхаппар. Пароль забыл, и ключ тоже потерял - ответил Курумбой.
   - Может, мне попробовать открыть Вашу почту, товарищ комиссар? Я как раз специалист по этому делу - сказал Мамадияр.
   - Разве это возможно? - спросил Курумбой с недоверием, но с надеждой глядя на Мамадияра.
   -Ну, а как же, конечно. Я любую почту могу открыть! - похвастался Мамадияр. Потом взяв в руки лом, подошел к стене, где была расположена почта нашего вождя. Он нанёс этим ломом сокрушительные удары по стене, и там образовался большой проем, то есть, открылась почта Курумбоя. Тут Мамадияр обнаружил мое письмо и принялся её читать. Прочитав содержание письма, он уставился на меня и спросил:
   - Это, серьезно? Комиссар Юлдашин действительно написал такую пошлость о нас?
   - К большому сожалению, да - сказал я.
   - Ну, Юлдаши-ии-ин, не ожидал! - разозлился Мамадияр. Потом грохнул гвоздём на собачьей шкуре тоже статеечку про Юлдашвоя и, тщательно скомкав её, бросил в Интернет. Таким образом, в свинарнике началась необъявленная бумажная война. Потом эти бумажные сражения превратились в драку. Мы дрались долго, пока нас не остановил Курумбой.
   - Стойте, прекратите драку, товарищи! Если мы хотим придти к власти, то должны объединится!
   - А, как мы можем объединиться, если мы стали врагами друг для друга?! Это, в принципе невозможно! Лучше я убью этого ублюдка комиссара Юлдашина! Я презираю его и ненавижу! Если бы позволял закон, я бы задушил его собственными руками! Казнь его - это большое удовольствие и наслаждение для меня! - кричал Мамадияр, стараясь нанести смертельные удары ногами по жизненно важным органам Юлдашвоя.
   - Ты лучше замолчи, враг народа, и не пугай меня! Как лягну сейчас по твоей роже, слуга империализма! - крикнул Юлдашвой.
   - Нет, товарищи! Приказываю во имя Революции, которую мы должны совершить когда-нибудь, объединитесь! Я знаю, как вас объединить! У меня есть скотч, который подарила Гурратош Нишановна! Помните её?! Молоденькая такая. Приехала она на машине "Запорожец" с огромными колесами, не машина, а монстр!! - сказал Курумбой и принес рулон скотча. Потом снова собирал нас в одну кучку и отдал приказ. После этого он начал обматывать нас скотчем, как паук обматывает свою жертву. Скотч кончился и Курумбой торжественно сказал:
   - Вот и мы объединились! Теперь, вперед!..
   Мы зашагали, но тут же, потеряв равновесие, упали на землю и покатились по спуску, который уходил к реке. Поскольку там не росли деревья, или хотя бы кусты можжевельника, невозможно было остановиться. Мы долго катились и полетели в пропасть оврага. Хорошо, что повисли на ветке старого лоха, который рос внизу у оврага. Я не только занимался восточным единоборством, но и смотрел фильм великого режиссера Леонида Гайдая "Кавказская пленница". Поэтому я шепотом предупредил своих друзей заранее, чтобы они не чихали, не кашляли, иначе нам кронты. Друзья мои не чихали и не кашляли. Но, Курумбой неожиданно и громко выпустил воздух из своей задницы, и прозвучал неприятный и очень смешной звук "Джа-аа-ааррррт джу-уу-уу-урт!", и мы снова полетели вниз, в пропасть. Хорошо, что мы упали в реку, и нас спасли колхозники, которые работали на рисовом поле.
   С огромным уважением всем колхозникам, которые нас спасли, красноармеец Мизхаппар.
  
  
  
  
   25 июля 2010 года.
   1 час 3 минуты дня.
   Греемся на крыше свинарника.
  
  
  
  
   Тридцать седьмое письмо Мизхаппара
  
  
   Пусть, это письмо, которое пишу шариковой ручкой на клочке рубероида летит сквозь злые ветры и кромешной тьмы, и дойдет до руки Сайитмират-аки. Да будет ему ясно содержание письма как полная луна, которая сияет над горными вершинами, над морями, над дремучими лесами, над спящими степями, где царит тишина.
   Здравствуйте, Сайитмират-ака!
   У нас всё хорошо. Позавчера покрыли небо черные тучи, и дождь лил как из ведра. В результате крыша нашей хибары, которая было покрыта рубероидом, рухнула, и мы ели спаслись. По этой простой причине нам пришлось перейти в коровник и там поселиться временно, до той поры, пока мы реконструируем хибару нашу, у которой поехала крыша.
   Как-то спим в коровнике, и я проснулся, как солдат во время тревоги прислушивается к грому, похожему на канонаду тяжелой артиллерии. Смотрю - я плаваю на собственном матрасе, словно моряк после кораблекрушения. Наш двор был похож на реку Амазонка под тропическими, ливневыми дождями. Во вспышках молнии я увидел своих родителей, то есть, отчима с мачехой. Они плыли по течению тоже на матрацах и в панике кричали. Но в шуме тропической сели и в раскатах грома я не понял, о чем они кричат. Но догадывался. Отчим, у меня православный христианин, а мачеха - мусульманка, и они непрестанно молились, наверное. Потому что, отчим усердно крестился, глядя в небо, а моя мачеха, протягивая свои руки к небу, делала амин. Какой я сын, если не спасу своих родителей во время природного бедствия - подумал я. Потом пригнул в воду и нырнул как аквалангист спасательного отряда на побережье океана. Плыву к родителям приемным своим и кричу им мысленно, дескать, "Держитесь, я приплыву сейчас!". Увидев меня, отчим с мачехой начали кричать ещё сильнее.
   - Люди-ии, помоги-ии-те-ее, акула-аа-аа! Услышав это, я испугался и привстал. Вода по колено.
   - Отчим! Мачеха! Не бойтесь, это я, ваш приемный сын колхозник Мизхаппар! - успокаивал я своих родителей, громко крича в свете вспышки молнии.
   - Ах, это ты, приемный сынок?! Мы думали, это голодная белая акула-людоед, приближается к нам желая полакомиться нами! Ещё думали о том, что ты давно утонул в водовороте, и твой опухший труп уплыл по течению и застрял у моста вместе с полосатым матрацем! - кричал отчим.
   Короче говоря, я спас своих родителей, и мы залезли в дерево. Там мы сидели до утра как семья обезьян, которые обмокли в тропических ливнях далекой Амазонки. Сегодня утром, когда перестал дождь, мы спустились на грешную землю и, прихватив нужные вещи, пошли в церковь, которую построил мой отчим в честь своего бога Иисуса Христа. Я расположился на колокольне, а отчим с мачехой предпочли жить в зале, у деревянного алтаря, где был установлен крест с распятым Иисусом Христом. Эту икону подарил друг моего отчима святой отец Серафим. Я спросил у своих приемных родителей, мол, как вы терпите друг друга. Ведь, один из вас Христянин, а другой Мусульманин? Это вам не противоречит?
   - Эх, сынок мой приемный, в мире существуют разные религии, но бог-то един. Всё на свете разделено на две части но, бог один и Он неразделим. То есть, как можно разделить неразделимое Вот в этом то и соль, сынок мой приемный. - сказала мачеха моя во время обеда.
   После обеда я снова поднялся в колокольню. С колокольни можно полюбоваться панорамой колхоза Чапаева. Хотя далековато, но свинарник наш тоже как на ладони. Там я увидел своих друзей, и, сделав сальто с пируэтом, спрыгнул с колокольни вниз. Потом пошел в сторону офиса нашей партии, что бы повстречаться с друзьями и поговорить о новостях. Когда я пришел в свинарник, друзья мои стояли у входа, разговаривая с людьми в одежде химической защиты.
   -Гражданин Курумбой проживает здесь? - спросил один из врачей.
   - Да, а, что? Я - Курумбой, а Вы кто такой и зачем пожаловали? - спросил в свою. очередь Курумбой у врача.
   - Я - врач эпидемиолог Миркардонов, а это мои помощники. Сейчас в нашей стране распространяется опасная чума. По информации, которую предоставил нам гражданин Хуббигуль, с Вами живет Ваша жена, которая приехала из Европы. У нас есть подозрения о том, что Ваша жена является источником и распространительницей этой, опасной заразы. А также нам придется дезинфицировать ваш офис, чтобы ликвидировать микробы страшной чумы. Тут ничего противозаконного нет. Наоборот, это закон о защите здоровье населения, и мы надеемся, что вы тоже законопослушный гражданин своего отечества. И так, где Ваша жена? Мы должны немедленно обследовать её - сказал врач Миркардонов.
   - Ну, если закон, то я думаю, лучше не спорить с Вами. Потому что перед законом все равны. От царя до батрака. Только придется Вам немножко подождать. Потому что, вот уж сколько дней я не качал свою жену. То есть, сперва я должен наакачать свою жену как следует, а потом Вы можете обследовать её, товарищ Миркардонов - сказал Курумбой.
   Услышав это, доктор Миркардонов и его дружки ошалели. Особенно, когда Курумбой, зайдя в комнату, где лежала его жена, начал качать её с помощью насоса. За окном раздавались звуки: "Пийт! Пийть! Пийт! Пийт!" Врачи глядели друг на друга через пластиковые защитные стекла своих скафандров, а доктор Миркардонов спросил у Мамадияра:
   - Что он там делает?
   - Качает свою жену - сказал Мамадияр спокойно.
   - Интересно. А разве жену качают? Если честно, я никогда не качал свою жену. Времени нет на это. Работаю в три смены. Ну и дела! Новое отношения между мужем и женой - удивился доктор Миркардонов.
   - Ничего, не волнуйтесь. Если у Вас нет времени на это, то тогда дайте нам Ваш адрес, и мы окажем вам безвозмездную помощь - сказал Мамадияр.
   Доктор Миркардонов дал Мамадияру свою визитную карточку. В это время Курумбой вышел во двор и сказал:
   - Всё, готово. Можете теперь обследовать её. Врачи в химзашитке зашли в комнату, где лежала резиновая жена Курумбоя. За врачами последовали и мы. Юлдашвой тоже шел с нами поднимая огромный чемодан врачей.
   -Здравствуйте, хозяйка! Не волнуйтесь, мы пришли просто проверять ваше давление - сказал доктор Миркардонов. Потом продолжал:
   - Да, у Вас красивая жена, Курумбой-ака. Молоденькая, пухленькая и... А почему она лежит и не разговаривает? Не заболела ли бедная? Опухла вес. По моему, у неё с почками и печенью не всё в порядке. Сейчас проверим. Доктор Миркардонов с помощью аппарата начал обследование. Нажимая на резиновый мячик аппарата, он посмотрел на датчик и испугался.
   -Не может быть! Ничего себе! У неё уровень кровяного давления - 2 атмосферы! С таким давлением даже слоны ни минуту не смогут прожить! Давайте быстро переверните её, я должен послушать её легкие! Ассистенты доктора Миркардонова выполнили приказ, перевернув резиновую жену Курумбоя. Доктор Миркардонов послушал легкие жены Курумбоя, и ещё сильнее испугался. Она не дышит! Нет пульса! Готовьте шприц с хлористым кальцием! Ассистенты дали шприц. Тут Курумбой вмешался и сказал:
   - Доктор Миркардонов, моя жена не переносит уколов! Остановитесь!
   - А, что у неё, аллергия что ли?! - спросил доктор Миркардонов.
   - Нет, не аллергия, ну, как вам объяснить? Она, это самое... пробормотал Курумбой.
   - Если нет у неё аллергии, то мы просто вынуждены сделать ей укол. Иначе она может умереть, понимаете?! Какой вы феодал! Не мешайте медицине! - сказал доктор Миркардонов и сделал укол в руку резиновой жены Курумбоя. Тут она, испуская воздух, поднялась и полетела как ракета. Мы старались поймать её, но она, вращаясь, полетела в сторону окна. Окно было открытым, и жена Курумбоя полетела в сторону хлопковых полей.
   - Что ты наделал, проклятый доктор Миркардонов! Ты убила мою любимую жену! О, моя бедная Резинушка! Прости меня, Резиночка! Это дело рук секретных служб. Да, они отомстили мне за то, что я занимаюсь политикой! Ты погибла из-за моей политической деятельности! Как ты меня любила и жалела! Ты ни на что не жаловалась даже тогда, когда я приходил домой пьяным на четвереньках! Ты никогда не просила золотые украшения и платья! Не ела, не пила, не ходила ни разу в театр, но служила мне как рабыня, святая моя! Как же я теперь буду жить без тебя, Резинушка?! О, всемогущая природа! О, Чарльз Дарвин! За что?! - кричал Курумбой и побежал за своей любимой женой в сторону хлопковых полей.
   - Доктор Миркардонов, мой Вам совет, уходите быстрее, пока не поздно. Наш вождь в ярости и он может убить Вас - сказал я.
   - Да?.. Спасибо за совет, извините - сказал доктор Миркардонов и вышел во двор со своими ассистентами. У него в руках был огромный чемодан с красным крестиком. Доктора сели на карету и быстро покинули свинарник.Там, на краю хлопковое поле Курумбой плакал крепко прижимая к груди свою спутницу которая порвалась. Я никогда не думал, что с таким грустным настроением закругляю свое краткое письмо. Да, печальная история.
   До новых писем, Сайитмират-ака. С уважением, колхозник Мизхаппар.
  
  
  
   28 июля 2009 года.
   Раннее утро.
   Колокольня.
  
  
   Тридцать восьмое письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   Сайитмират-ака, сейчас нет времени даже поздороваться. В пятницу наш мудрый вождь неожиданно пришел к выводу, что если мы хотим придти к власти мирным путем, то мы должны разбудить народ, который дремлет как медведь в берлоге. Мы, конечно, одобрили эту гениальную идею и с мешками подмышкой пошли к мусорной горе собирать пустые консервные банки, для баклуш. После того, как мы собрали достаточно этих банок, мы стали вить в свинарнике веревки-канаты из простынь, которые остались от учениц и учителей школы сутенерши Гурратоша Нишановны. Занавески тоже превратили в веревки. Работали мы до вечера не покладая рук, привязывая консервные банки к канату. К вечеру завершив работу поужинали чем бог послал, потом пошли в село с баклушамы в мешках. Естественно, в селе не было света, и это создавало нам благоприятное условие. Народ уже спал в темноте. А, что прикажете делать, если нет света, нет телевизора? Остается одно развлечение - спать и видеть бесплатные цветные сны. Заниматься любовью на голодный желудок тоже не интересно, и зачем вообще, размножаться, когда самим есть нечего? Народ так сладко спал, аж, разбудить было жалко. Ну, что поделаешь, приказ есть приказ. Мы смонтировали свой уникальный механизм по столбам от начало главной улицы до конца и завершили монтаж в полночь. Когда всё было готово, Курумбой приказал:
   -Красный звонарь Мамадияренко, начинайте революционную кампанию, которая называется "Голос Демона"! Бейте в баклуши!
   -Есть, главный каминдон, бить в баклуши! - закричал Мамадияр и, сильно натянув веревку на себя, начал операцию "Голос Демона" в надежде пробудить спящий народ. Поднялся страшный шум, от страха испуганные птицы тревожно c шумом дружно поднялись в ночное небо и улетели восвояси, собаки нервно залаяли, звеня чугунными цепями, куры раскудахтались, коровы замычали, телята тоже, индюки, гуси, утки зашумели. Короче говоря, мы сами испугались от всеобщего шума. Некоторые люди выбежали на улицу и спрашивали друг у друга, что это гремит на улице на ночь глядя, что за шум, не начало ли это конца света?
   - Наверное, снова началась октябрьская революция! Только этого не хватало! Еле стали адаптироваться к капитализму и тут - на тебе! - сказал кто-то в темноте.
   - Да? Ах, слава богу, как хорошо, что началась наконец священная война! Сколько лет я ждал её! Я ждал войну, как дети ждут подарка от дедушки мороза в новогоднюю ночь! Хочу, чтобы межконтинентальные крылатые ракеты с атомными, ядерными и нейтронными боеголовками, которые запускали Американцы, не теряя координацию ни на миллиметр, летели прямо в нашу сторону и попадали с хирургической точностью в наше село! Вот тогда и богатые, и бедные будут равны! То есть, восторжествует справедливость! - кричал другой, тоже из темноты.
   Кажется, мои приемные родители тоже проснулись и вышли на улицу. Я по голосу узнал отчима. Он тоже радовался и кричал:
   - Это Армагеддон! Жена, слышишь?! Началась мировая религиозная война "Армагеддон"!
   Мы, конечно, смеялись и тоже радовались тому, что народ проснулся всё-таки. Когда луна выглянула из-за туч, Курумбой сказал:
   - Мы должны проверить, все ли проснулись или некоторая часть нашего многострадального народа всё ещё спит крепким сном! - сказал он. Мы, то есть, Курумбой, я и Юлдашвой, начали осуществлять проверку. Когда мы зашли в дом тракториста Галлаева, он спал со своей семьёй в составе 12 человек на деревянном чорпае (большой топчан, напоминающий небольшую сцену) и храпел. Мы слегка толкнули его, чтобы он проснулся. Но, увы, он спал как убитый. Увидев это, Курумбой занервничал, покуривая свою трубку, и свалил тракториста Галлаева из чорпаи вместе с матрасом. Тот упал на землю, но продолжал спать, ещё громче храпя. Его жена и дети тоже.
   - Вот, полюбуйтесь, это искреннее лицо нашего народа, которому мы свято верим! Этот народ не проснется даже тогда, когда у него под ухом взорвется боевая граната! - сказал Курумбой, блестя глазами, налитыми кровью. Потом он приказал мне, чтобы я облил тракториста Галлаева холодной водой. Я взял ведро и, почерпнув из арыка холодную воду, и налил на тракториста. Но Галлаев не обратил внимания на холодную воду. Храпит, то и дело, хрюкая, словно паросенок. Потом он начал бредить.
   - Сайлинса, как я люблю Вас, ах, как люблю! Если честно, я стал трактористом из-за Вас. Чтобы никто не мешал мне, когда я думаю о Вас. Я работаю на хлопковых полях, управляя своим трактором "Т - 28 Х 4", и думаю только о Вас. Помните, как мы целовались на берегу и строили заоблачные планы? Потом внезапно сгустились на небе тучи, и начали капать крупные капли дождя, с силой поднимая в воздух запах земли. Затем дождь усилился и превратился в ливень. Как мы бежали тогда, весело смеясь, господи! Разве можно забыть, Сайлинса, тот момент, когда мы скрылись от дождя в заброшенном свинарнике? Как сверкала молния, и как гремел гром! Как шумел ливень тогда! Как мы целовались на сеновале! Эх, вот о чем я думаю, Сайлинса, когда работаю на полях один, водя свой трактор "Т - 28 Х 4". Один раз даже чуть не провалился в глубокий овраг вместе с своим трактором "Т - 28 Х 4", думая о Вас. Особенно, поздней осенью, когда перелетные птицы устремлялись в теплые края, я высовывал голову из окна своего бульдозера "Алтай" желтого цвета, с помощью которого вспахивал колхозное поле, одеваясь в теплую телогрейку, прощался с журавлиными караванами, печально махая своей шапкой ушанкой, искусственный мех которой съели моли.
   - Прощайте, журавли! Без Вас опустеют поля и берега, опустеет моя жизнь. Вы - символ разлуки, которую мы пережили! Вы покидаете меня, опустошив мое сердце, как моя возлюбленная Сайлинcа! - говорил я им и тихо плакал, вытирая горькие слезы шапкой ушанкой, мех которой съели голодные моли... Тхи... хи... хиииии...
   С этими словами тракторист Галлаев начал плакать во сне. Потом улыбнулся и продолжал бредить:
   - Сайлинса, помните, как мы радовались, глядя с восхищением в чистое, синее и бескрайное небо, любуясь огромной радугой после ливня? В то время Ваши родители были богатыми людьми, а наша семья - наоборот, и Вас отдали в замуж за парня из богатой среды. В день Вашей свадьбы моя мама настояла, чтобы я пошел на свадьбу.
   - Мама, как же я пойду на её свадьбу? - сказал я тогда.
   - Бедный мой - сказала моя мама, поглаживая мои волосы и прижимая меня к себе, как Иван Грозный, который прижимал к груди своего умирающего сына, которого сам смертельно ранил, ударив с железным посохом. Я все же пошел на вашу свадьбу, чтобы увидеть Вас в последний раз и попрошаться хотя бы взглядом. Во дворе, где проходила свадьба, было светло и многолюдно. Свадьба бурлила, как огромный водоворот, и гудела. Дети радостно кричали, как чайки на берегу моря, где шумел прибой. Вы сидели на почетном месте вместе с Вашим женихом. Я стоял в сторонке, в тени, и Вы не замечали меня. Потом пришли хозяева и посадили меня за стол и стали угощать вином. Я выпил слишком много, и в результате охмелел. Перед уходом я сказал Вам качаясь, как маятник, и рыгая:
   - Будьте счастливы, сударыня!...
   Вы заплакали. А я, наоборот, улыбался, и ушёл домой, спотыкаясь по неосвещенной улице, как Чарли Чаплин в немом фильме, и, стиснув зубы, беззвучно плакал...
   Тут тракторист Галлаев перестал бредить, то есть, умолк. Услышав бред тракториста Галлаева, в наших глазах тоже невольно появились слезы, и сентиментальный Юлдашвой вытащил из кармана своих ватных шорт огромный носовой платок, сотканный из собачьей шкуры. Потом начал усердно плакать. Тут к нашему удивлению, жена тракториста Галлаева тоже стала бредить:
   - Aх, Юльчибай-ака, как я Вас любила, господи, как я любила! Мне Вас не хватает. Ночью лежу на этой чорпае с этим трактористом и думаю о Вас. Гляжу на небеса, где бродит одинокая, осиротевшая, бледная луна. Помните, те лунные ночи, усталые голоса далеких собак, дружное кваканье лягушек у реки и пение сверчков, от которого дрожала сладкая тишина во мраке? Боже мой, как мы целовались тогда, подумать только! Вы помните нашу последнюю встречу перед вашей свадьбой? Вы поклялись, что никогда меня не забудете? Вас насильно женили Ваши богатые родители на другой девушке, у которой родители были чиновниками. После чего я тоже вышла замуж за этого кретина и уехала. Но я писала Вам письма, но ответа не последовало. Прошли годы, и я слышала, что Вы спились c горя. Однажды мне пришла повестка из прокуратуры. Испугалась, подумав, зачем меня вызывают в прокуратуру. Поехала в город и следователи повезли меня в морг. Я испугалась ещё сильнее. Но я была законопослушной гражданкой своей страны, и последовала за следователями. Гляжу, на бетонном столе, где обычно вскрывают трупы, лежите Вы. Ах, я как плакала тогда, как плакала!
   - Вы, не бойтесь, гражданка, мы хотим опознать личность этого покойника. Вы здесь не причем. Только ответьте нам, почему Ваш адрес присутствует на татуировке этого покойника. Это Ваш адрес? Следователь указал на Вашу грудь, где был написан тушью мой адрес с моим именем и фамилией. Видимо, Вы боялись потерять мой адрес, и написали его тушью на своей груди. Я плакала и кивала головой, как бы говоря "да".
   - Вы знали этого человека? - спросил следователь холоднокровно. Тогда я заревела.
   - Да, не только знала, я любила этого человека больше всего на этом свете! - сказала я.
   Тут неожиданно "брык!", открылись Ваши глаза без зрачков, потом Вы схватили за горло хирурга и откусили ему руку. Хлынула кровь, и хирург закричал от страха и боли. Мы тоже. Хирург лежит на земле, трясется всем телом, корчится. А мы со следователем стоим, как околдованные. Тогда Вы решили отведать мясо следователя, и набросившись на него, впились своими зубами в его шею и начали есть его плоть в сыром виде. Хорошо, что появился участковый Шгабуддинов. Он открыл огонь из своего пистолета "Маузер" и превратил Вашу голову в решето, опустошив всю обойму. Но, Вы всё шагали, харкая кровью, чтобы полакомиться плотью Шгабуддинова. Шгабуддинов бросил свой пистолет, у которого кончились патроны и побежал. Тут хирург и следователь тоже превратились в ходячие трупы и стали шагать в нашу сторону. Милиционер Шгабуддинов от страха бежал, шурша своими мокрыми брюками. Тут я тоже закричала и проснулась. После этого кошмарного сна мне сказали, что Вы действительно ушли из жизни, то есть Вас убили Ваши братья по болезни в психиатрической больнице, где вы лечились от алкогольной зависимости. Теперь Вы живете на небесах беззаботной жизнью, небось, летаете в просторах небо и когда устаёте, спите наверно, на мягких облаках как младенец. После вашей смерти моя душа осиротела, жизнь моя превратилась в пустоту. Потом заболела. Появилась у меня Зоб. Глаза мои которые вы любили стали выпуклыми как у обезяны Лемура и яблоки моих глаз торчали из глазниц словно гусиные яйца. Иногда я задыхалась от нехватки кислорода и радовалась, мол, я тоже улечу к вам и мы с вами как по-прежнему будем вместе на небесах. Будем свободно летать по просторам необъятных небес без визы, без паспорта, с утра до вечера вдвоем и будем спать в мягких облаках, занимаемся любовью до восхода солнца. Но, не тут то было. Однажды проклятый тракторист принес медикамент который называется "Мизхаппарамитцин" в большом термосе. Я выпила этот жидкость и на тебя. Мой Зоб увеличился до невероятного размера. Тракторист несчастный издевается, говорить, мол, теперь мы можем поехать куда-нибудь в кемпинг на моем тракторе по марке "Т 28 Х4" и твой Зоб будет служить нам палаткой. Сволочь... - бродила жена тракториста Галлаева потом она тоже умолкла. Юлдашвой только собирался вытащить свой огромный, дырявый носовой платок сотканный из собачей шкуры из кармана свои ватные шорты, для того чтобы плакать, тут прозвучал приказ Курумбоя.
   -Этот народ никогда не проснется! Я твердо убедился в этом, товарищи! Этот народ умеет только бредить и трепать языком. Пошли домой спать! - сказал он. Мы покинули дом тракториста Галлаева и вышли на улицу. Там, на улице Мамадияр продолжал бить в баклуши в надежде разбудить народ.
   - Остановите процесс, красный звонарь Мамадияренко! - приказал Курумбой. Мамадияр остановился, и наши колокола умолкли. После этого мы направились в свинарник, где находился штаб канцелярия нашей партии. Народ тоже, зевая, пошел спать.
   - Спокойной ночи, народ мой, угнетенный! - сказал Курумбой, закуривая свою трубку, набитый заваркой цейлонского зеленого чая.
   Вот, такие дела, Сайитмират-ака.
   Ладно, до новых встреч в следующих письмах.
   С уважением,
   живой будильник Мизхаппар.
  
  
  
  
   24 сентября, 2009 года.
   11 часов, 20 минут ночи.
   Колхоз Чапаев.
  
  
  
   Тридцать девятое письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   Вчера мы везли на служебной телеге резиновую жену Курумбоя в ремонтную мастерскую чтобы залатать её рану, которая наносили врачи эпидемиологи по тайной указание спец служб. Поскольку рана было слишком глубокая, ремонтникам не удалось её спасти. Пришлось, похоронить бедняжку на почетном месте нашего свинарника. В похоронной мероприятие присутствовали все члены нашей партии, журналисты, друзья Курумбоя, депутаты, сенаторы, то есть мы. Потом написали с помощи фломастера некролог в связи с кончиной жены нашего вождя и опубликовали его. Точнее, аккуратно скомкав его, бросили в интернет, который сделан из ржавой трубы.
   - Бедная миссис Резина! Да будет ей земля пухом! Я жил с ней не долгую, но счастливую жизнь! Как я с ней разговаривал и рассказывал ей разные истории о неверных женах и друзьях, о нелюдях которые грызутся друг с другом ради выгоды, словно бешенные крысы в шарообразном закрытом контейнере, который называется МИР! Она лежала в моих объятиях и молча слушала меня в темноте, в холодные зимние вечера и никогда ни на что не жаловалась. Она стала жертвой медицины, скончалась после тяжелой, долгой и продолжительной болезни, на рассвете своей жизни! Спи спокойно, милая, я тебя никогда не забуду! Прощай, прощай, нежнорезиновая подруга моя! - сказал Курумбой, скорбно склоняя свою мудрую голову над могилой своей усопшей спутницы.
   Потом в честь усопшей жены каминдона исправляли поминки. На поминках Курумбой поклялся стать депутатом от Чапаевского округа и защищать права женщин, которых под предлогом демографии местные врачи насильно лишают материнства искусственным путем, чтобы население нашего села не увеличивалась.
   Я поехал в клуб вместе с Курумбоям в качестве телохранителя. Мамадияр стал его доверенным лицом и срочно подготовил документы, написав их гвоздём на куске рубероида. Юлдашвой уволок служебный транспорт, то есть, телегу Курумбоя, и мы, сев на неё, поехали на встречу, где Курумбой должен был встретиться с избирателями. Встреча должен был проходить в колхозном клубе. Когда мы приехали в клуб, там не было даже прохода. Я вытащил из кармана своих ватных шорт зеленый берет и надел его на голову. Потом военным кличем открыл живой коридор для нашего вождя. Через этот коридор Курумбой и остальные мои друзья поднялись в сцену. Встречу вел мой отчим, и он первым делом просил у присутствующих, чтобы они встали из своих мест и хранили минуту молчания в честь усопшей жены Курумбоя. Таким образом, мы почтили память резиновой жены нашего каминдона. Потом дали вступительное слово Мамадияру, и он прочитал доклад о жизни и деятельности Курумбоя. Соперником оказался Дурмейл Эъвогар, и его доверенное лицо тоже выступил с докладом. Затем началась борьба за депутатский мандат между Курумбоям и Дурмейилом Эъвогаром. Кандидаты в депутаты начали давать обещания. Дурмейл Эъвогар сказал, что он будет бороться за свободословие. Обещал, что он обеспечит колхозников и колхозниц компьютерами и научить их как писать информацию и отправлять её туда, куда следует. По его словам, свободная пресса это и есть золотой ключ демократии. Если будут у нас независимые газеты, то там каждый день будут печататься статьи, разоблачающие хищение народного добра со стороны коррумпированных чиновников. Если коррупционеры будут бояться прессы, то они обязательно прекратят расхищение народных денег. В результате чего выздоровеет экономики страны. Курумбой сделал ставку на женщин и кратко ознакомил избирателей со своей программой, которая защитит права женщин в обществе. Услышав слова Курумбоя, одна женщина не смогла сдержаться и подняв руку попросила, чтобы ей тоже предоставили слово. Мой отчим дал ей деревянный микрофон, и она с волнением начала говорить:
   - Слава богу, нашлись люди, которые будут защищать наши интересы! В нашем селе нет света, нет газа и водопровода тоже! Улицы незаасфалтированные! Пойдет небольшой дождь, и улицы превратятся в болото, через которое мы проходим на шестах и ходим в поле собирать хлопок! Пенсию не можем получить во время, так как кассир, сволочь, оказывается, отдаёт наши деньги мясникам а мясники на эти деньги покупают быков и баранов! Потом, зарезав их, продают. Потом снова покупают! Таким образом, они в течение 3 - 4 месяцев отпускают эти деньги, то есть, наши пенсии. После этого они отдают наши деньги обратно кассиру. Кассир, тоже получив свою долю, от навара выдаёт нам пенсии! Может, вы не поверите, товарищи кандидаты! Чтобы получить пенсию, мы записываемся в очередь и ждём прихода кассира с утра до вечера, иногда с вечера до утра, запасаясь хлебом и чаям в термосе... А чего вы смеётесь? Вам смешно, да?! А нам не до смеха! Вот уже три года не можем получить свои деньги, заработанные честным трудом, которые должно было платить нам государство за шелковой кокон. Тут я должна выдать замуж свою дочку, которой скоро исполнится сорок лет! Старшему сыну скоро стукнет пятдесят! До сих пор не могу его женить! А как его женить?! На какие шиши?! Производство шелкового кокона требует адского труда! Иногда жертв! Сами знаете, шелковые черви, которые производят шелковые нитки, едят только листьев тутового дерева! А тутовое дерево год за годом исчезает как редкий вид деревьев! Поэтому каждый год из-за нехватки тутовых деревьев возникает ссора между людьми, которые кормят шелковистых червей в своих домах. Иногда эти ссоры превращаются в поножовщину или потопоровщину. Яркий пример этому - мой муж, царство ему небесное! Он сражался за тутовое дерево, с нашим соседом, защищая интересы нашей семьи, и тот, придурок, нанёс моему мужу удар топором по голове. Я умоляла мужа, чтобы он пошел к доктору. Но он не послушался меня. Вместо этого, на рану, из которой виднелся его кровавый мозг, высыпал сажу от котла и перевязывал портянкой. Однажды в сельский магазин привезли растительное масло и люди бросились, чтобы не остаться без масло. Тут мой муж погиб в давке. Что поделаешь, видимо, судьба. Вот теперь живу с другим мужчиной. Хотя он много употребляет спиртного и гоняется за мной с острым ножом в руке, чтобы убить меня, ничего - можно терпеть. А вы знаете, за что он гоняется за мной с ножом в руках? Видите ли, я вот ничего себе бабёнка, то есть привлекательная, а он ревнует. Однажды он разошёлся, заорал на меня. Ты, говорит, почему смотришь на летчика вон того самолета?! Глаза, говорит, выколю. А самолет тот летел на высоте 5 километров вдалеке от нас. Он бросился на меня с косой в руках, и я еле сбежала со своей дочкой в одной комбинашке босиком. Старший сын и старшая дочь тоже убежали. Была суровая зима, трещал мороз. Бегу я по тридцатисантиметровому снегу, прижимая к груди маленькую дочь. Хорошо, что муж поскользнулся и упал в канаву, и мы скрылись за кустами. В тот день мы с дочкой шли по холодной и безлюдной улице, пока мой муж не заснул. От страха я даже не простудилась. В прошлом году мой старший сын чуть не остался под завалами глиняных стен. В тот день земля загудела. Сын, которого я должна женить, был дома, а я стояла во дворе с дочерьми.
   - Салимжа-аа-ан! Беги во двор! Землетрясениеe-ee-ee! - кричала я.
   Услышав мой голос, Салимжан тут же пулей выбежал из дома и наш дом рухнул. Превратился в руины. Почему? Потому что наш народ из-за нехватки стройматериалов строят свои дома из глины. Не на что купить дорогие стройматериалы! - сказала женщина в деревянный микрофон. Она хотела продолжить, но её перебил Курумбой.
   - Хорошо, гражданочка, я понял Вас, спасибо. Я вот, стою перед Вами в священном зале колхозного клуба и торжественно клянусь защищать интересы народа, когда стану депутатом! Я сделаю так, что в селе "Чапаевка" никогда не погаснет свет даже тогда, когда вы отключаете свет и в ваших буржуйках газ будет гореть как вечный огонь! Каждая семя будет иметь водопроводную трубу с заслонкой, по которой течёт вода с большим напором для фонтана с декоративными рыбами, у которых глаза похожи на телескоп. О бассейнах с изумрудно зеленой водой я даже не буду говорить. Что касается кассиров, они будут ждать вашего прихода с вечера до утра, с утра до вечера, запасаясь хлебом и чаям в термосах, чтобы раздать вам ваши пенсии на три месяца вперед. Дорогу не только асфальтируем, даже постелим ковровые дорожки. Будете ходить на работу по ковровой улице в домашних тапочках! Ещё я добьюсь вынесении изменению в конституцию и заставлю самого президента, чтобы он подписал новый указ о том, что в нашей стране девушки будут выходит в замуж в 45 летном возрасте, а парни будут женится в возрасте 55 лет! Всем раздадим надувные дома в виде шара с с полиэтиленовой дверью и окнами! Не будете напрасно тратить деньги на стройматериалы! В этих резиновых, к тому же шарообразных домах не страшно даже двадцатибальное землетрясение! - сказал Курумбой.
   От его слов у присутствующих повисли челюсти от удивления и восхищения. Когда они пришли в себя, половина из них одобрив программу Курумбоя кричали:
   - Вот это депутат! Бог наверно услышал нашу мольбу! Давайте проголосуем за этого депутата!
   Сторонники Дурмейила Эъвогара, наоборот, закидали Курумбьоя тухлыми яйцами. Потом началась драка между сторонниками Курумбоя и Дурмейла Эвогара. Мы еле унесли ноги. Ох, этот народ! Не нравится ему ни холод, ни жара!
   С уважением,
   телохранитель Мизхаппар.
  
  
  
  
   24 октября 2009 года
   1 час 11 минут ночи.
   Колхоз Чапаев.
  
  
   Сороковое письмо Мизхаппара
  
   Я и многие учёные мира считали, что нет на свете справедливости. Оказывается, она есть, Сайитмират-ака - яркий пример к этому, 99,5 процентов жителей нашего села проголосовал за Курумбоя и он стал, наконец, депутатом. Мы, конечно обмыли это дело в свинарнике и там Курумбой выступал с речью. Я приведу цитаты из его доклада, чтобы вам было ясно.
   - Дорогие мои соратники!
   Вот, я стал депутатом, и теперь до президентского кресла, как говорится, рукой подать. Как стану президентом, так сразу начну подписывать новые и новые указы налево и направо, установлю, так сказать, порядок в стране! Первым делом я подпишу указ о развитии малого бизнеса, и построю в этом свинарнике ателье мод. Усилю контроль над швейными мастерскими. Прикажу дизайнерам ткачихам и ткачам, чтобы они придумывали модные зигзаги пошивов, чтобы они зашивали рты населению нашей страны рыболовной леской с помощи шила и кривых игл. Вот тогда наш народ не потратит свое лишнее время на сплетни и на всякую болтовню - сказал Курумбой.
   - Извините, товарищ каминдон, можно вопрос?! - сказал я.
   - Да, красноармеец Мизхаппар, только коротко - сказал Курумбой, закуривая свою трубку набитую свинячим кизяком.
   - А, как они будут общаться друг с другом, если у них зашиты рты? - сказал я.
   - Очень деликатный вопрос. Понимаете, красноармеец Мизхаппар, с зашитыми ртами наш народ будет общаться жестами или будет писать палкой на песке. Никто не будет тратить время впустую, давая интервью различным журналистам. Будут работать на хлопковых плантациях с утра до вечера, героически побеждая все капризы природы - ответил Курумбой.
   - А, можно, мне тоже, задать вопрос, товарищ комиссар? - спросил Мамадияр.
   - Да, товарищ Мамадияренко, валяйте - сказал Курумбой.
   - Скажите, пожалуйста, как будут питаться люди, у которых зашиты рты. Это очень интересно и заранее спасибо за ответ.
   - Они будут питаться через трубочку, которая будет устанавливается в их гортани. У нас будут котлы-автоматы, заправочные станции, где будет жидкая еда, и люди во время обеда будут подходить к этим устройствам как автомобили, и заправлять свои желудки. Во-первых, они сэкономят бесценное время на разжёвывание пищи, во- вторых, не будет надобности в посуде, в посудомойках и посудомойщиках. Когда человек не кушает, ему не нужно чистить зубы, это даёт шанс сэкономить на зубной пасте и щетках. Тут и карьерам стоматологов придет конец. Они тоже будут работать на плантациях, как все остальные. Самое главное, никто не будет петь песни, и государство, в свою очередь, не будет тратить деньги из госбюджета на развитие шоу-бизнеса. Эти лентяи-певцы тоже не будут трепать языком, а будет заниматься конкретной работой, то есть будут трудиться на хлопковых полях. Вот таким способом мы поднимем разваленную экономику страны. Есть ещё вопросы, товарищи матросы?! - сказал Курумбой.
   - Нет, товарищ каминдон - сказал, я восхищаясь ответами нашего мудрого вождя.
   - Тогда, запрягайте красного Юлдашвоя в телегу - и вперед! Я начал реализовыать большой проект по улучшению инфраструктуры нашего села. В центре села мы установим карусель, то есть, колесо шайтана! - сказал Курумбой.
   Услышав это, мы обрадовались, как маленькие дети. Оказывается, государство перечислило деньги на карусель в центре нашего колхоза. Началась строительство гигантского деревянного сооружения под кодовом называнием "колесо шайтана". Я и мои друзья во главе с нашим мудрым вождём и депутатом Курумбоем работали на высоте, соблюдая правила техники безопасности. Внизу бегают дети, радуются. А мы им кричим, предупреждаем, чтобы они не играли на стройплощадке, не то на их голову могут посыпаться гвозди или инструменты. Но они не слушают нас. Через три дня и три ночи мы, наконец, завершили работу и сдали объект. Курумбой сказал, что на торжественном открытии будет участвовать сам губернатор Чапаевской области Ебтоймас Таппаталарович и губернатор Чапаевского района Кулматов Зулмат Аламанович. В день открытие луна-парка имени Василия Ивановича приехали те высокие гости о которые сказал Курумбой и другие гости, такие как председатель колхоза Бадалов, участковый Шгабуддинов, директор школы Кушкаллаев и иностранные журналисты. В отсутствии ленты губернатору Ебтоймасу Таппаталаровичу, вместо ножниц, дали ножовку, и он отпилил кусок доски, то есть "горбыль" на языке плотников от деревянной перегородки вместа ленты. После этого высокий гость Ебтоймас Таппаталарович сел в почетную кабину вместе со своими телохранителями и губернатором района Зулматом Аламановичом. В другую кабину залезли председатель колхоза Бадалов, директор школы Кушкаллаев и участковый Шгабуддинов. Мы тоже, то есть, Курумбой, Мамадияр, я и Юлдашвой, мой отчим, Дурмейил Эъвогар, Тулан могильщик заняли остальне кабины, и Курумбой приказал Юлдашвою, чтобы он привел в движение "колесо шайтана". Тут, неизвестно откуда, прибежал, хромая на одну ногу, Хуббигуль и закричал:
   - Посто-оо-йте, я тоже хоочу покататься с уважаемым губернатором Ебтоймасом Таппаталаровичом! Это моя давняя мечта! Ведь я инвалид труда третьей степени! Я потерял одну ногу, когда работал в тюрьмах и лагерях лохмачом, разоблачая арестованных! Один зек проклятый ударил меня лопатой по ноге и - хрусть, сломалась она. Не лопата, а моя нога. Потом началась гангрена, и врачи отпилили мне ногу с помощью бензопилы "тайга". Я - заслуженный человек, и хочу тоже сидеть в одном колесе шайтана с государственными деятелями, такими как Ебтоймас Таппаталаровч и Зулмат Аламанович! - засуетился он. Тут участковый Шгабуддинов разозлился и вытащил из внутреннего кармана своей гимнастерки пистолет "маузер" с глушителем и с оптическим прицелом. Потом направил дуло "маузер"а в лоб Хуббигульи, но тут его остановил Ебтоймас Таппаталарович и сказал:
   - Пусть залезает, оказывается, он заслуженный стукач! Пропустите!
   После этого Хуббигуль залез в отдельную кабину, и Курумбой снова приказал Юлдашвою:
   - Красный перевозчик Юлдашин, приказываю от имени Революционного Комитета, приведите в движение колесо шайтана!
   - Есть, товарищ каминдон! - сказал Юлдашвой. Потом нажал на кнопку, но, к сожалению, карусель не сработала. Он нажимал на кнопку еще и еще. Когда он ударил по шкафу, аппарат сработал, и гигантский деревянный агрегат начал крутиться, скрепя и некрасиво качаясь. Когда колесо шайтана начала подниматься, мы стали видеть хлопковые поля, где трудились колхозники с маленькими детьми, собирая оставшийся хлопок, где остались голые хлопчатники коричневого цвета с фиолетовым отливом.
   - Гляди, во-оон там белеют поля. Наверно, там ещё много урожая белого золота! Даа, наша земля - самая богатая земля на свете! Видишь, Зулмат? - сказал Ебтоймас Таппаталарович, обращаясь к губернатору района.
   - Да, да, вижу, Вы правы, Ебтоймас Таппаталарович - сказал Зулмат Аламанович, покорно нагнувшись, как раб перед своим хозяином.
   - Нет, это не хлопковые поля белеют там. Это засыхающее Аральское море, Каракалпакистан и Хорезм, покрытые солью! - сказал Дурмейил Эъвогар.
   - Да, а там что? Виднеются высокие здания! Это, наверно, благоустроенные дома городского типа! Ну, спасибо моему отцу, сам того не замечая, я построил такие красивые города! - сказал восхищаясь Ебтоймас Таппаталарович.
   - Да, Ебтоймас Таппаталарович, Вы - великий реформатор, строитель небоскребов! - похвалил высокого гостя губернатор района Зулмат Аламанович.
   - Да, что вы что, на самом деле, господа чиновники?! Какие города?! Эти же тюрьмы, концентрационные лагеря, где гниют невинные люди! Умирают под пытками вертухаев политические узники, которые хотят демократию, открытое общество, свободу!- сказал Дурмейил эъвогар.
   Тут участковый Шгабуддинов не выдержал и снова вытащил из внутреннего кармана гимнастерки свой "маузер" с глушителем и с оптическим прицелом и открыл шквальный огонь по Дурмейилу Эъвогару, но промахнулся. Пуля попала в задницу директора школы Кушкаллаева. Начался шум, гам, переполох. От испуга даже Хуббигуль бросился вниз и упал с грохотом на землю, поднимая пыль, словно свалившийся с высоты мешок с алебастером.
   -О, оо-оо! Царство ему небесное, во имя отца и сына и святага духа, аминь! - сказал мой отчим, быстро и мелко перекрестясь.
   - Худо рахмат килсин! - сказали мы по-мусульмански.
   Но когда пыль рассеялась, мы увидели, что Хуббигуль встал и, хромая, пошел дальше. В этот момент колесо шайтана остановилась и перестало крутиться.
   - Ну, что, ещё там?! Почему колесо шайтана перестало крутиться, товарищ красный конструктор Юлдашин?! - удивился, глядя в низ, Курумбой.
   - Не знаю, товарищ комиссар! Сейчас посмотрю электрошкафчик! - сказал Юлдашвой.
   - Быстрее, красный машинист Юлдашин, революция в опасности! - сказал Курумбой.
   - Хорошо, товарищ комиссар! - сказал Юлдашвой и, взяв в руки отвертку, подошел к электрошкафу и произнес перед тем приступить к проверке:
   - Не мои руки. Это руки Феликса Эдмундовича Дзержинского, суф - куф, кала - кала суф! С этими словами Юлдашвой стал ковыряться в шкафу, и вдруг, вспыхнула искра и со звуком "Дзержинск!" электрошкаф взорвался. Глядим, Юлдашвой лежит, широко раскрыв своё объятие протянув руки к небесам, волосы дыбом, с почерневшим лицом как у шайтана, и из его дырявой одежды печально поднимается тоненький дым как из трубки Курумбоя. В это время высокий гость Ебтоймас Таппаталарович начал нервничать. Потом он позвонил в пожарную команду, и через час она приехала.
   Пожарники, подставив лестницы к карусели, освободили Ебтоймаса Таппаталаровича, а мы, то есть, остальные, спустились, сами хватаясь за кабины, как обезьяны, которые слезают из высоких деревьев тропических лесов.
   Вот такие новости у меня на сегодня, Сайитмират-ака.
   Ладно, до новых писем!
   С уважением - колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
   29 октября 2009 года.
   1 час 47 минут дня.
   Луна-парк.
  
  
   Сорок первое письмо Мизхаппара
  
  
  
   Ассалому алейкум, Сайитмират-ака!
   Я прошу прошения за то, что долго не мог написать Вам письмо. Потому что у меня на пальце выскочил чирей, и я его сунул в кипяток. Теперь палец мой выглядит как зажаренный. Думаю, что скоро ноготь от моего пальца отпадёт и вырастит новый. Недавно Курумбой подружился с одним богатым человеком, дантистом по профессии, и он предложил свою услугу нашему вождю:
   -Курумбой-ака - сказал он в частности. Вы - народный депутат, то есть, большой человек. А вы курите трубку, набивая её разными вещами, включая опилки, труху, заварку и т.п. В результате чего Ваши зубы почернели. Нехорошо большому человеку улыбаться с такими зубами. Кто знает, вдруг придется заглянуть в детский сад, и там нет гарантии, что Вы не улыбнетесь. Увидев Вашу улыбку, дети могут испугаться до смерти и заболеть. Короче я должен вставить Вам золотые зубы, если вы поможете мне приватизировать луна-парк вместе с каруселью под кодовым называнием " Колесо шайтана". Я уже подготовил документы. Нам осталось только пойти к нотариусу и подписать их.
   - Ну что же, неплохая идея. Я согласен - сказал Курумбой.
   Итак, Курумбой подписал нотариальный документ в двух экземплярах, и дантист приватизировал луна-парк с колесом Шайтана, оформив его на своё имя. После этого стоматолог увез Курумбоя и меня как телохранителя в свою контору, чтобы взять глиняный образец зубов Курумбоя. Дантист велел мне и своей ассистентке положить Курумбоя на пол и крепко держать его за руки и ноги. Мы так и сделали. Дантист взял ножовку и начал пилить зубы нашего каминдона. Тот орал от невыносимой боли, и кровь сочилась из его десны, как кровавая слюна графа Дракулы. Дантист долго возился и, наконец, закончил кровавую процедуру. Мы отпустили Курумбоя, и дантист взял глину и сделал слепок челюсти Курумбоя.
   - Ну вот - сказал дантист, снимая маску, забрызганную кровью. Потом продолжал:
   - Завтра к утру Ваши зубы будут готовы, Курумбой-ака, и мы вставим их на Ваши десны.
   - Спасибо, доктор - сказал я, поблагодарив за каминдона, который не мог говорить.
   Потом мы ушли. Курумбой пошел в свинарник, а я в свой дом. Утром мы вчетвером снова приехали в контору дантиста на служебной телеге, с запряженным в неё Юлдашвоем. Глядим, дантист с помощью молотка изготавливает из желтого металла зубы Курумбоя.
   - А, пришли? Вот, зубы нашего высокопоставленного клиента уже готовы, и мы сейчас их вставим - сказал он. И добавил:
   - А ну-ка, Курумбой-ака, скажите "аа-аа".
   - Аа-аа-аа-аа! - сказал Курумбой, широко открыв рот. Пользуясь моментом, дантист взял коронки, которые он изготовил из желтого металла и вставил их с помощью молотка. После того как он закончил работу, он велел Курумбою закрыть многострадальный рот. Курумбой пытался закрыть рот, но он не закрылся. То есть, верхние зубы не соответствовали нижним, в результате его нижняя челюсть стала выглядеть как челюсть сердитого бульдога.
   - Ну, ничего, со временем привыкните. Только, прошу Вас день-два или три не пейте воду - сказал дантист.
   - Хорошо - сказал я за Курумбоя, так как наш вождь не мог говорить. Поблагодарив дантиста, мы вышли из его кабинета и, сев на телегу, вернулись в свинарник. К вечеру Курумбой, позабыв слова дантиста, выпил воду, и его зубы мгновенно заржавели. Потом стали сине-зелеными, как масса аккумулятора старого драндулета. Оказывается, дантист, сволочь, на вставные зубы нашего мудрого вождя надел коронки то ли из меди, то ли из жестянки от консервной банки. Кажется, дантист не зря предупреждал Курумбоя а он не послушал его. Вот, к чему приводит человека непослушание. Но разве такие препятствия могут остановить великого человека с пламенным сердцем. Курумбой с ещё более широким размахом начал работать, реализуя новые и новые проекты века.
   - Товарищи соратники мои! Пришло время улучшить инфраструктуру нашего свинарника, пользуясь моим депутатским мандатом! Кто за то, чтобы мы воздвигли монумент Василию Ивановичу Чапаеву около нашего свинарника, пусть подтвердит поднятием руки! Так, против - нет, воздержавшиеся - тоже. Принято единогласно! Поехали подписывать трудовое соглашение со скульптором! - сказал вождь, сев на телегу.
   Мы тоже сели на служебную телегу. Курумбой, взмахнув длинным кнутом, ударил по голове Юлдашвоя и агрегат тронулся. Мы помчались в город, где располагался цех скульпторов и художников. Когда мы зашли в одну из мастерских, там сидел лысый и толстый скульптор. Он ел твердый и сухой хлеб, раздробив его с помощью кувалды, которой ломают гранитные камни. Короче говоря, мы заказали ему статую Василия Ивановича Чапаева с папахой на коне с согнутым мечом.
   - Петьку с Анкой и тачанкой тоже лепить? - спросил скульптор.
   - Нет - сказал Курумбой. Подписав контрактное соглашение со скульптором мы вернулись обратно. На следующий день скульптор приготовил раствор из соленой глины, добавив в неё солому и начал лепить исторический памятник Василию Ивановичу. Поскольку памятник был отгорожен белым материалом, нам невозможно было наблюдать за работой скульптора.
   - Когда люди смотрят, я не могу работать, то есть характер у меня такой, что могу неправильно слепить памятник - сказал скульптор.
   Услышав о скульпторе, который приехал из города, стали приходить наши односельчане в надежде понаблюдать за художественной работой великого мастера. Пока скульптор готовил памятник, люди стекались рекой в сторону свинарника из разных уголков нашего села. Наконец, после обеда скульптор завершил творческую работу, и Курумбой пригласил высоких гостей на торжественной открытие, как губернатор Чапаевской области Ебтоймаса Таппаталаровича, губернатора района Зулмата Аламановича, председателя колхоза Бадалова, директор школы Кушкаллаева и т. п. Дурмейл Эвогар, мой отчим и участковый Шгабуддинов сами добровольно приехали, без какого либо приглашения. Настал торжественный момент, и заиграл духовой оркестр. Играли легкий вальс какого-то композитора. Мой отчим, который надел на правую ногу валенок с отрезанным голенищем, на левую - резиновый тапок, взял символический деревянный микрофон-сувенир и позвал высоких гостей к пьедесталу памятника, который был завернут в белую материю похожую на саван. Мы стали аплодировать. Тут губернатор Чапаевской области Ебтоймас Тппаталарович схватил рукой белую скатерть и, когда памятник открылся, мы страшно испугались. Ебтоймас Тппаталарович тоже. Особенно сам скульптор. Памятник выглядел так страшно, что высокопоставленные гости со скульптором бросились бежать. Наши односельчане тоже стали разбегаться, крича " Шайтан! Шайтан!". Я, сами знаете, долгие годы занимаюсь восточным единоборством Кунг Фу. Сделав тройное сальто, с пируэтом "Тулуп", я тоже покатился. Когда скульптор бежал, ноги его зацепились за белую скатерть, похожую на саван, и он стянул голову памятника. Она отвалилась, ещё сидьнее пугая толпу. В результате бедного скульптора затоптали насмерть люди, которые бежали в панике. Таким образом, осиротела навеки мировая культура, утратив замечательного скульптора. Губернатор Ебтоймас Таппаталарович попал в реанимацию, прихватив инфаркта миокарда. Зулмат Аламанович тоже. Лежит он в коме, подключенный к аппарату. Директора Кушкаллаева выгнали с работы. А участковый Шгабудиннов хотел застрелиться, но промахнулся. Скульптора похороним завтра на кладбище имени Чапаева. Поскольку скульптор был Христинином, гражданскую панихиду возглавит мой отчим.
   Вот такие, вот дела у нас творятся, Сайитмират-ака.
   С физкульт-приветом,
   - колхозник Мизхаппар.
  
  
  
   Седьмого февраля две тысяча десятого года.
   Заброшенный свинарник у реки "Корадарья".
  
  
  
   Сорок второе письмо Мизхаппара.
  
  
  
   Пусть летит это письмо, которое пишу на шкуре бульдога, которого мы укокошили, сквозь злые ветры над голодными степями, над пустынями, над высокими горными скалами, над синими морями, над изумрудными океанами и дойдет до руки Сайитмират-аки. Да будет оно ему ясно, как сияющая, одинокая луна над безлюдными хлопковыми полями Узбекистана, которые скоро покроются снегом.
   Салам алейкум, Сайитмират-ака!
   Наконец нам удалось узнать причины наше невезучести. Это инопланетяне, которые живут в других галактиках, навели на нас космическое давление. По просьбе Курумбоя я обратился к специалисту, то есть, Дурмейилу Эъвогару, который занимается телекинезей и экстрасенсорикой. Он сказал, что хотя не очень любить нас, но ради моего отчима, который является его другом, согласился помочь.
   - Ладно, я помогу вам и уничтожу тех инопланетян вместе с их планетой, которые навели на вас космическое давление. Сделаю так, что их солнечная система остановится на несколько миллиардов лет - сказал он.
   На следующий день Дурмейил Эъвогар пришел в нашу хибару и сказал отчиму, чтобы он принес ведро воды. Надев на одну ногу валенок с отрезанным голенищем, а на другую - тапок, отчим взял ведро и направился к пруду, где печально квакали лягушки. Короче говоря, он принес воду в ведре с торфяными лишайниками и мхом. После того как Дурмейил Эъвогар зарядил воду чудотворными заклинаниями, мы направились в сторону свинарника, где нас ждали мои верные друзья. Дурмейл Эъвогар сначала окропил водой, заряженной чудотворными заклинаниями, потом обратился к Курумбою и сказал:
   - Вот, Курумбой, выпейте заряженную воду из этого ведра. Курумбой взял ведро и выпил воду. Тогда Дурмейил Эъвогар настоял, чтобы Курумбой съел и лишайники с мхом. Сказал, что без этого нельзя, то есть, волшебная вода может не подействовать на злоумышленников-инопланетян, которые живут в далеких галактиках и от черной зависти направляют в свинарник космическое давление. Курумбой взял охапку водных трав, которые плавали над заряженной водой в ведре и начал жевать, как верблюд который лопает "янтак", тo есть степной терновник.
   Когда, завершив сеанс, Дурмейил Эъвогар с моим отчимом уехали, наша штаб-канцелярия вдруг просветлело от горящего факела ума Курумбоя, который начал говорить:
   - Дорогие красноармейцы, только что мне в голову пожаловала уникальная гиперкосмическая идея. А что, если мы перейдём от социализма сразу к первобытной общественной формации. Это был бы неожиданный переворот в этом безумном мире, который зависит от энергетики и не сможет существовать ни минуты без нефти и газа. Прикиньте сами, если мы перейдем в первобытной формации, то мы сэкономим многое. Квартирные вопросы разрешатся сразу. Конечно, в роддоме, под названием мозг, рождается вопрос, а зачем человеку квартира или дом, когда он будет жить в пещере? Раз чек живет в пещере, то ему не надо ни электричества, ни газа, ни водопровода, ни канализация, ни коммунальных услуг- ничего не надо. Одетому в одежду, сотканную из шкуры животных, тем более не интересны всякие там смокинги, пиджаки, плавки, обувь, дизайнеры, супермаркеты и тому подобное. Он не будет думать о том, чтобы строить дома, покупать машины или, в надежде заработать на кусок хлеба, работать со своими детьми с утра до вечера на плантациях. Не будет ездить на заработки в соседние страны, рискуя бесценной жизнью своей, в надежде прокормить свою семью, потому что не будет больше на свете соседних стран. Не будут границ, виз, не будет паспортов, и ментам не о чём будет спрашивать человека, останавливая его на улице, чтобы отнять у него последние деньги. Не будет денег, и не нужны будут банки, биржи, сейфы и охрана. Не будет криминала, и некого будет сажать коррумпированным прокурорам и зверски пытать невинных узников, когда не будут существовать диктаторы, которые нечестным путем продлевают свои полномочия на пожизненный срок. Отсюда сразу же решим проблемы коррупции, понимаете? Самое главное - надо превратить в музейные экспонаты атомные бомбы! Регрессивное человечество избавиться от угрозы третьей мировой войны! Это, на мой взгляд, идеальный образ жизни. То есть, в этом обществе все будут ровны. Нет богатого, нет бедняка. Автомобили, скоростные поезда, самолеты тоже, однозначно, уйдут в прошлое и прекратятся авиа и автокатастрофы. Автомобили, заводы и фабрики не будут выбрасывать в воздух вредные отходы, то есть, выхлопные газы, загрязняя дымом окружающую среду. Вот где зарыта собака, товарищи депутаты, члены нашей партии и уважаемые гости нашего заседания. У нас, слава Чарльзу Дарвину и природе, на складе есть достаточно высушенных шкур собак, мясо которых мы употребили в пищу. Кто нам мешает? Давайте сошьем себе из этих шкур модные шорты и камзолы с обувью. Ведь мы - культурная интеллигенция, и мы должны стать примером для простого народа - сказал Курумбой, закуривая свою трубку, набитую шерстью убитого нами собаки.
   - Правильно! - закричали мы хором, аплодируя и одобряя заоблачный план нашего лидера и дилера нашей партии. Я не устану повторяться о том, что приказ каминдона для нас - закон. Поэтому мы принялись с помощью проволоки шить себе первобытную одежду из шкуры собак, которых мы засушили на всякий случай. Потом смастерили каменные орудия, привязав ограненные камни к палкам, и пошли на охоту. Когда мы подошли к оврагу, мы увидели там осла, который беззаботно лопал сочную траву среди зарослей степных можжевельников. Курумбой приказал нам :
   - Товарищи неандертальцы! Видите того мамонта? Он попал в западню! Берите камни покрупнее и забросайте ими его! Мяса его хватит нам на неделю! - закричал он.
   Мы набирали камней покрупнее и плотно подошли к оврагу, где не подозревая ничего, завтракал осел. Мы, сосчитав до трех, дружно атаковали осла камнями величиной с дыню и арбуз. Бедный осел растерялся от внезапных атак диких людей, то есть нас, и побежал в надежде спастись. А мы не давали ему уйти и, крича военным кличем "у-лю-лю-лю-уу!", усилили атаку. Наконец, нам удалось убить осла. О, видели бы тогда, Сайитмират-ака, как мы радовались! Когда мы вытащили из оврага убитого осла кто-то из работающих на рисовых полях стал подниматься наверх. Им оказался местный циган Мулламазандаран. Оказывается, тот осел которого мы убили, принадлежал ему. Задыхаясь, он стал подниматься и при этом кричал:
   - Вы чего, ненормальные, зачем убили моего осла, который являлся моим единым транспортом! Я вас отдам под суд, безжалостные психопаты!..
   Мулламазандаран не смог подняться наверх, так как прозвучал ещё один грозный приказ Курумбоя:
   - Товарищи краманёны, убейте этого питекантропа! Он из другого племени и он хочет отобрать наш трофей! Не долго думая, мы забросали камнями Мулламазандарана, и один из камней попал в башку бедного цигана. Тот упал на землю с разбитой головой, как воин- патриот, который погибает в боях с врагами, защищая свой народ. Мы подняли осла, связав ему ноги проволокой и, повесив на прочную палку, подняли на плечи. Потом довольные пошли в пещеру под названием "Свинарник.". На улицах дети и взрослые тоже следовали за нами с диким интересом, глядя на наши одежды и на осла, которого мы несли на плечах. Я, как телохранитель, хотел разогнать народ, но Курумбой остановил меня.
   - Одичалый неандерталец Мизхаппар, не надо их разогнать! Пускай идут! Увидев нашу экзотическую жизнь, они тоже будут записываться в неандертальцы! Вы повесьте осла на тутовое дерево и разделайте тушу, содрав с него шкуру! - сказал он.
   Я так и сделал.
   К этому времени число зевак увеличилось. Они с любопытством наблюдали за моими движениями. Я, сами знаете, не только каратист но и хороший профессионал в области бойни. Махая серпом налево и направо, я расчленил тушу осла, отделив голову от туловища и вынув внутренности. Мне помогли в этом мои ученики Мамадияр и Юлдашвой. Мамадияр отрезал длинный орган осла, который держал Юлдашвой и метнул его в стороны толпы. Орган, то есть член осла, попал прямо в лицо стукача Хуббигулья который, стоял в переднем ряду, почёсывая свою деревянную ногу. Увидев это, зеваки хором захохотали, и их смех раздался словно щебень, свалившийся из самосвала.
   С пещерным приветом,
   неандерталец Мизхаппар.
  
  
  
  
   10 марта 2010 года.
   10 часов 56 минут ночи.
   Пещера имени Чапаева.
  
   Сорок третье письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   - А что такое Рабовладельчество, товарищ дикий каминдон? - спросил Юлдашвой у Курумбоя, посасывая обглоданную кость собаки. Курумбой в это время на стене нашей пещеры рисовал граненым камнем рисунки зверей с острыми и длинными рогами.
   - Вы задали вопрос, который я ждал с нетерпением, неандерталец Юлдашин. Рабовладельчество это следующая формация, к которой мы должны перейти поэтапно. Поэтапное развитие общество - это самый удобный способ, по крайней мере для меня. Вы, пользуясь крепостным правом, можете жить в пещерах. А остальные, которые живут за пределами нашей пещеры, то есть, в колхозе, будут нашими рабами. У рабов не будет никаких прав, кроме как существовать и работать бесплатно всю жизнь со своей семьей во благо нашего удовольствия! - объяснил Курумбой, и его голосу вторили стены нашей пещеры. Глядим, у входа нашей пещеры столпился народ. Один из них поднял руку, прося слова.
   - Господин Курумдертал, можно вопрос?! - сказал он.
   - Валяй, раб! - сказал Курумбой. Рабом, который попросил слова, оказался местный парикмахер Комил Кашшей.
   - Значит, у меня такой вопрос, Курумдертал-ака. Мы можем записаться в рабы всей семьей прямо сейчас? Понимаете, у нас сложилась такая ситуация, что наши сыновья едут в соседние страны в рабство. Жена моя говорит, мол, зачем нашим сыновьям ехать в далекие края, чтобы стать рабами, когда открылось в свинарнике рабовладельческое общество? Пусть они станут рабами здесь, у нас, на родине. Не будем тратить последние деньги на дорогу, которые мы берём в долг у кредиторов и которые должны возвратить с огромными процентами. Короче говоря, мы хотим записаться в ваше рабовладельческое общество всей семьёй - сказал парикмахер Комил Кашей, протягивая Курумбою паспорта членов своей семьи.
   - Да, ты можешь вступить в наше общество в качестве раба вместе со своей семьёй - сказал Курумбой, беря паспорта членов семьи местного парикмахера Комиля Кашшея. Потом граненым камнем начал записывать на латыни фамилию, имя и отчество владельцев паспортов на стене нашей пещеры. Увидев это, жена Комила Кашшея заревела от счастья. Комил Кашшей успокаивал свою жену, тайно вытирая слезы с глаз.
   - Благодарю, господин Курумдертал-ака, спасибо что выручили в трудные дни. Теперь в течение года я буду стрич и брит Вас и Ваших друзей бесплатно - сказал Комил Кашшей.
   Тут, выделившись из толпы, один из колхозников обратился к Курумбою:
   - Товарищ Курумантроп, Вы можете объяснить нам поподробнее что такое формация Рабовладельчества? Что за общество это? Я, например, об этом слышу первый раз - сказал он.
   - Хорошо, кандидат в рабы, товарищ колхозник. Объясняю: во-первых, в обществе рабовладения человек избавляется от ответственности. То есть, не будет думать ни о чем, кроме работы. За него будут думать другие. Самое главное, - он не будет умерать с голода. Он превратиться из человека в собственность, как моя трубка. У трубки нет никаких прав. Хочу - выброшу её , хочу - положу во внутренний карман шинели. Он не будет думать ни о чем, как раб. За него буду думать я. Теперь понятно? Стать собственностью хорошо. Им не надо свободы. Поэтому собственность не будет тратить время на разные пикеты, поднимая плакаты с требованием своих прав, и не будет убегать на запад или в Европу, опасаясь властей, которые преследует его. Он спокоен. Потому что собственность охраняется владельцем. А человека кто будет защищать? Никто. Допустим вы поехали в Россию, и там убьет вас какой-нибудь скинхед. Кто будет платить за Вас? А у нас нет скинхедов пока, слава Чарльзу Дарвину и природе. Так, что, спешите стать собственностью местных рабовладельцев, как мы, пока не поздно! - сказал Курумбой.
   Услышав речь нашего мудрого каминдона толпа засуетилась.
   - "Курумдертал-ака, запишите фамилии членов нашей семьи тоже!", "Нет, пишите наши фамилии! Моя фамилия Турдикулов, я - участник афганской войны, инвалид первой степени!" - кричали они, толкая друг друга тощими и острыми локтями своими, которые засохли от недоедания.
   Курумбой только начал записывать, из толпы выскочил Уста Расул и начал вести антипропаганду среди Чапаевцев:
   - Дорогие хлопкоробы, не слушайте вы этих придурков! Не становитесь собственностью! Станьте народом! Научитесь требовать свои человеческие права! Вы тоже такие же люди, какие живут в демократических, развитых странах! - кричал Уста Расул. Смотрю, мой отчим, бегая туда-сюда, снимает Уста Расула на фотопленку - на одной ноге - валенок с отрезанным голенищем, на другой - резиновый тапок гастарбайтеров.
   -Товарищ каминдон! Уста Расул старается испортить дело выкапывая вам и нашей партии духовную могилу! Надо его немедленно арестовать от имени рабовладельческого комитета! - сказал Юлдашвой, обращаясь к Курумбою.
   Курумбой взял каменное орудие, похожее на молоток, и подошел ближе к Уста Расулу и, без суда и следствии ударил его каменным молотком по голове. Удар был довольно сильным, поэтому Уста Расул, потеряв сознание, упал на землю. Испуганная толпа разбежалась. Мой отчим тоже.
   - Пошли, товарищи крепостные, обедать! - сказал Курумбой.
   Мы пошли на горку, где гнездились муравьи, и начали обедать, поедая муравьёв, которые шли караваном, усердно трудясь, словно каторжники. Это горка для нас была бесплатным рестораном под открытом небом и муравьи стали нашем излюбленным деликатесом. После плотного обеда я пошел домой, чтобы поохотиться на рабов. Смотрю, наша соседка на солнцепеке кормит цыплят, которые путаются под её ногами, чирикая и поклёвывая раздробленное зерно. Я подкрался, спрятавшись за глиняным забором, крепко держа в руке длинное копье, намереваясь поймать старуху и погнать её в свинарник в качестве раба. Тут кто-то позвал меня. Смотрю, это Юлдашвой.
   - Ну, что случилось? - удивился я.
   - Мизхаппар, пошли быстрее, в наш свинарник приехал из- за границы Сайитмират-ака! - закричал Юлдашвой. У меня сердца екнуло.
   - Ну, думаю дела. Неужели к нам приехал сам легендарный Сайитмират-ака.
   Юлдашвой торопил меня:
   - Давай, пошли побыстрее, Сайитмират-ака ждет тебя. Твой брат Сайитмират-ака, хочет с тобой выпить по стопке и ждет, не позволяя Курумбою открыть бутылку водки...
   Я растерялся. Потом пошел домой, чтобы об этом оповестить своих приемных родителей. Когда я сообщил им эту новость, отчем с мачехой тоже начали собираться идти со мной, чтобы увидеть Вас. Когда мы вышли на улицу, там стояли Дурмейл Эъвогар с могильщиком Туланом, разговаривая на тему смерти, могил, саване и гробов. Увидев нас, Тулан могильщик и Дурмейил Эъвогар поинтересовались, куда мы путь держим.
   - В свинарник приехал друг Мизхаппара Сайитмират-ака! Айда, в свинарник, сфоткаемся вместе с иностранным гостем! Вот, я прихватил наш фотоаппарат "Зенит"! - сказал мой отчим.
   - Да? Ничего себе! Самый раз. Я сейчас положу все свои анонимные письма с клеветой и пасквилями в огромный мешок и тоже пойду в свинарник. Я продам свой бесценный архив анонимок этому зарубежному гостью! Может, он купит их, чтобы напечатать в своем веб-сайте ? - сказал Дурмейл Эъвогар и побежал домой.
   Тулан могильщик последовал за нами. По дороге другие люди тоже бежали за нами. Короче говоря, мы прибыли в свинарник вместе с огромной толпой. А я всё волнуюсь, переживаю. Ведь встреча же не шуточная. Тем более, мы с Вами никогда раньше не встречались, разве что в письмах.
   - Ну, где Сайтмират-ака?! - спрашиваю я, задыхаясь. А мои друзья улыбаются.
   - Мы Вас разыграли, товарищ красный крепостной Мизхаппар! - сказал Курумбой, смеясь и закуривая свою трубку.
   - Вы, что, товарищ каминдон, обкурились, что ли? Что за дурацкая шутка?! За нами народ, который свято верит нам.
   Курумбой продолжал смеяться:
   - Народ говорите, товарищ красный крепостной Мизхаппар? Разве это народ?! Это же толпа рабов! А что касается нашего розыгрыша, это - первоапрельская шутка. А что, пошутить нельзя, что ли? - сказал Курумбой, хищно улыбаясь.
   Сегодня не первое апреля, товарищ каминдон! Вы стали забывчивыми, как Робинзон Крузо - огорчился я.
   - Нет, товарищ красный крепостной Мизхаппар, сегодня первое апреля. Вот здесь в нашем новом календаре написано четко и ясно на латыни, что сегодня первое апреля - сказал Курумбой, демонстрируя новый календарь, сделанный из шкуры осла цыгана Мулламазандарана.
   - Интересно, дай -ка, посмотреть, диктатор Курумдертал - сказал Уста Расул, протягивая руку к календарю. Курумбой передал календарь Уста Расулу, и тот начал рассматривать его с интересом археологов, которые обнаружили кости вымерших динозавров.
   Тут появился Дурмейл Эъвогар с мешком анонимных писем на плечах. Сбросив мешок с плеч, он неожиданно бросился к календарю и отнял у Уста Расула.
   - А ну-ка, дай сюда эту антикварную вещь! Я отдам её нашему мудрому президенту в качестве подарка, когда он приедет в наш колхоз и сфотографируюсь с ним - сказал он.
   Мой отчим, двигаясь туда-сюда, снимал на фотопленку эти исторические кадры. Но Уста Расул тоже не хотел упустить свой шанс и бросился на Дурмейла Эъвогара желая отнять у него уникальный календарь Курумбоя. В результате развязалась драка. В драку вмешался местный цыган, наш односельчанин Мулламазандаран.
   - Отдайте, гады, шкуру моего осла! О, мой бедный осел! От рождения до смерти ты работал не шадя себя, недоедая, ни разу не сходив в театр, на концерт, не съездил на курорт! Бедный, в своей жизни ты видел только село Чапаев. Ни разу не видел город! Теперь, как назло, тебя зверски убили, сделали из твоей шкуры какой-то календарь! Отдайте, шкуру моего бедного осла, сволочи! - кричал он.
   Хорошо, что в этот момент приехал на своем служебном мотоцикле "Урал" участковый Шгабуддинов вместе со своим учеником, то есть, стукачом Ыррапом.
   - Что за шум! А ну-ка, прекратить драку, бешеные шакалы! Кому говорю! - заорал участковый Шгабуддинов, вытаскивая и заряжая свой пистолет "Маузер".
   Драка прекратилась. Шгабуддинов обратился к Уста Расулу, размахивая маузером:
   - Ты чего, колхозник несчастный, почему нарушаешь общественный покой?! Или хочешь пулю в лоб? Хотя ты не достоин этого, но мы, ради гуманизма, можем сделать исключение! - угрожал Шгабуддинов.
   - Не бойся, раб Уста Расул ! Мы всегда с тобой! Ты - наша собственность, и мы защитим тебя! Не верь этому метну! Он шутит! Нет пули у его маузера, он просто хочет напугать тебя! Сегодня первое апреля по нашему новому календарю! - сказал Курумбой, как бы подбадривая Уста Расула.
   - Что? Первое апреля?! Вы чего совсем что ли свихнулись?! Сегодня 15 марта! С каких пор вы стали не верить в мою кровожадность?! А ну-ка, ненормальный, открой-ка свой рот! Скажи "А"! - закричал Шгабуддинов, засовывая ствол маузера в рот Уста Расула. Могильщик расширил глаза от страха, но Курумбой продолжал его подбадривать.
   -Не бойся, раб! Он не застрелит тебя! Это я говорю, великий предсказатель комиссар Курумтрадамус! - кричал он.
   Но не успел он закончить свои слова, как прозвучали сразу семь выстрелов.Уста Расул упал на землю с разорванным ртом и окровавленной головой.
   Вот такая трагедия случилось у нас, Сайитмират-ака.
   Ну ладно, тогда. Я вынужден закруглить свое краткое письмо . Потому что на улице местный парикмахер Комил Кашей, разъезжая на велосипеде, зазывает людей на Жаназу (панихиду) усопшего Уста Расула. Приняв священное омовение, которое называется "Тахорат", я должен идти, чтобы присутствовать в Жаназе и на похоронах Уста Расула.
   До новых письменных встреч.
   С печальным приветом
   красный крепостной Мизхаппар.
  
  
  
  
   15 марта 2010 года
   Первобытное общество
   имени Василия Ивановича Чапаева.
  
  
  
  
  
  
  
  
   Сорок четвертое письмо Мизхаппара
  
  
  
  
   Вчера вечером я пришел в свой отчим дом, взяв отпуск за свой счет, чтобы увидеться со своими приемными родителями. Мы беседовали втроем до полуночи при свете керосиновой лампы, которая называется "Шайтанчирак".
   Я лег спать спокойно. Когда уснул, я начал летать во сне над хлопковыми полями, над высокими, заснеженными горными вершинами, над степями, над океанами и морями. Лечу я, лечу как огромный степной орел, и не могу остановиться.
   Я проснулся рано утором и увидел мачеху, которая молилась, сидя на паласе "Жойнамоз", а отчим поливал наши домашние цветы кипятком.
   - Мизхаппар, тебе письмо пришло от Курумбоя - сказал он, указывая на хонтахту ( восточный стол с короткими ножками) чайником, в котором где парился кипяток. Смотрю, там лежит письмо, написанное на латыни на клочке картона.
   Сверхсекретное письмо
   Здравствуйте, крепостной Мизхаппар, ну как, проснулись? Отчим Ваш, небось, поливает цветы кипятком. Если я не ошибаюсь, Ваша мачеха молится, сидя на жойнамозе в темном углу вашей хибары, где расположен алтарь. А, моя мать... Мать моя заболела... бедная. Тхи... ии.. (Простите, крепостной Мизхаппар, я не смог сдержать свои слезы) Участковый Шгабуддинов сказал, что ноги моей мамы опухли до невероятного размера, ну примерно в диаметре деревянного электрического столба, и говорит, она ждет тебя. Если не навестишь её на днях, то мне придется отвезти твою мать и сдать её в дом престарелых. Так что, крепостной Мизхаппар, приходите как можно скорее, мы должны навестить её вместе с многомиллионными членами нашей партии неандертальцев, которые осторожно и поэтапно перешли к феодализму.
   С одичалым приветом,
   крупный феодал-землевладелец
   помещик Курумдертал.
   Прочитав письмо, я отложил утреннюю тренировку по Кунк - Фу, и, даже не позавтракав, побежал в сторону свинарника. По дороге я встретил своих друзей, которые направлялись в Латтакишлак, где родился и вырос наш незаменимый партбашы каминдон Курумбой. Я присоединился к ним, и мы вместе продолжали топать строевыми шагами дальше. Когда мы пришли в дом Курумбоя, его мама лежала на матрасе и стонала от невыносимой боли. Ноги её опухли до размера телеграфного столба.
   - Здравствуй мамань, я пришел. Это я, Курумбой. Ты узнаешь меня, родная? - сказал Курумбой плача. И продолжал:
   - Мама, ты это, прости. Сама знаешь, что я большой политик. Политика - это искусство. А искусство всегда требует жертв. Вот и мне пришлось пожертвовать своей любимой резиновой женой... Ну, ты слышишь меня, мамань? - сказал он.
   - А, как же, конечно, слышу тебя, мой львенок. Почему не приходишь домой, сыночек. Я вижу, что ты, день и ночь занимаясь государственными делами, похудел, бедный мой. Лицо твое тоже бледное, не заболел ли ты, сынок? Слава богу, я снова увидела тебя. Я боялась, думая, неужели умру, так и не увидев своего единственного сына. Кажется, бог зовет меня. Прости, ягненок мой, если я обидела тебя. Будь мною довольным. Иди ко мне, дай поцелую тебя в лоб напоследок - сказала мама Курумбоя.
   Увидев эту драму, мы хором заплакали. Особенно Юлдашвой. Он рыдал, вытирая слезы бейсболкой, сшитую из шкуры крысы. Курумбой, как солдат своего отечества, который целует флаг своей Родины после чтение наизусть священной клятвы, сел на колени перед своей мамой, сняв с головы потертую буденовку Он плакал, роняя горькие слезы.
   Вдруг старуха так молниеносно зацепилась своей тощей, моршынистой рукой за горло Курумбоя и начала шипеть как ядовитая змея:
   - Ах, попался сатана, иблис! Я сама тебя родила и сама же тебя уничтожу, задушив тебя собственными руками! Вот тогда вес мир избавиться от тебя навеки! Грядущее поколение будет благодарить меня! Сволочь, дармоед! Получаешь мою пенсию, а сам не приходишь навестить меня! Я знаю, ты сегодня пришел, чтобы участковый Шгабуддинов не отвез меня в дом престарелых. Если он отвезет меня на своем служебном мотоцикле "Урал" туда, ты можешь лишиться моей пенсии, которую ты получаешь и тратишь на выпивку! Теперь умри, скотина! - кричала она, продолжая душить нашего мудрого каминдона. цепкими руками, похожими на когти орла. Я быстро вытащил свой зеленый берет из кармана ватных брюк, и, нахлобучив его на голову, попытался освободить партбашы от руки старухи детоубийцы, которая решила убить своего собственного сына на глазах у его соратников. Я долго возился, применяя секретные приемы Кунк- Фу и, наконец, Курумбой вырвался из цепких рук матери.
   - О, слава Чарльзу Дарвину и природе! - сказал он, хрипя и щупая свое горло. Он задыхался и жадно дышал наполняя кислородом свои опустевшие легкие, устало прислонившись к стене. Потом встал с места и вытащил из внутреннего кармана шинели тряпочный метр. Он начал мерить опухшую ногу своей матери и помечать мелом. Завершив все это, Курумбой вышел во двор и через несколько минут воротился обратно, держа в руках пилу.
   - Готовьте, больную к операции, немедленно! Нужно ампутировать ей опухшую ногу пока не начиналась гангрена! - сказал он. Мы с Юлдашвоям крепко держали старуху за руки и за ноги. Курумбой с Мамадияром начали операцию. Они пилили так, как люди пилят на дрова огромный ствол сосны в далекой тайге. Они тянули, тянули пилу, но отпилить ногу старухи так и не смогли. То ли пила была тупая, то ли нога мамы Курумбоя была твердая, как метал. Пришлось временно отложить операцию, и мы пошли обратно в свинарник, чтобы принести пилу поострей. На следующий день взяв электропилу в аренду у одного дровосека, направились снова в Латтакишлак. чтобы завершить операцию. Но, увы, когда мы пришли в дом Курумбоя, мамы его не было в доме. Оказывается, её увез в дом престарелых участковый Шгабуддинов на своем служебном мотоцикле "Урал". Мы воротились назад в свинарник, чувствуя себя как человек, уронивший арбуз, который он держал подмышкой.
   С грустным приветом,
   крепостной Мизхаппар.
  
  
  
  
   16 мая 2010 года
   8 часов 5 минут вечера.
   Село "Чапаевка".
  
  
  
  
  
  
   Сорок пятое письмо Мизхаппара
  
  
  Два дня назад мы с друзьями пошли на пикник. Развели костер на берегу реки Карадарья и приготовили вкусный шашлык. Выпили арак. Там, вдалеке, над высокими оврагами виднелись степные юлгуны-можжевельники, которые росли на старом кладбище. Настроение у нас было романтичным. Ивовая роща и стройные зеленые тополя манили нас к себе. Нам захотелось подняться туда, где мы в детстве играли в футбол. Наконец, мы забрались наверх, где в тополиной роще, монотонно и грустно, стонал дикий голубь гуррак, и где-то вдалеке стучал дятел, сотрясая воздух. Смотрим, на краю ржаного поля стоят трактор с комбайном. Видимо, трактористы остановили свои агрегаты из-за жары. Сами знаете, в наших солнечных краях рожь поспевает раньше, чем в других странах. Ржаное поле колыхалось на ветру, качаясь рыжими колосьями, готовыми к жатве. Когда мы пошли на кладбище, чтобы полюбоваться алыми маками, мы увидели одного тракториста, который в майке и в брюках без обуви спал на чорпае в прохладной тени высоких тополей. Он спал сладко как младенец.
  - Товарищи синантропы, которые поэтапно перешли к буржуазии, у меня уникальная идея. Давайте, сделаем этому трактористу "велосипед" - сказал Курумбой.
  - А, зачем нам велосипед, товарищ каминдон, когда есть у нас сверхскоростная телега? - удивился Мамадияр.
  Курумбой хитро улыбнулся и вытащил бумагу из внутреннего кармана шинели, потом, взяв спичку, подошел к сладко спящему трактористу. Затем осторожно вставил бумагу между пальцами ног тракториста, который ничего не подозревая, спал крепким сном, как медведь зимой в спячке. Курумбой, подавив смех, чиркнул спичкой и сжег бумагу. Потом отошел, ожидая реакцию. Бедный тракторист сначала дернул ногой,, словно крутя педаль велосипеда, потом, когда пламя начало обжигать его ногу, проснулся и в панике вскочил с места. После чего он, испуганно произнося "Оо-оо-ой!", побежал в сторону ржаного поля. Но шутка имела и побочный эффект - огонь перекинулся на ржаное поле и рожь начала гореть. Тракторист бежал по полю, зазывая добрых людей на помощь. А мы в панике побежали в сторону села.
  - Ну и велосипед! - недовольно пробормотали мы с Мамадияром сидя на телеге, которую Юлдашвой волочил с бешеной скоростью. Курумбой стоя гнал Юлдашвоя, бил его кнутом, как дрессировщик в цирке и кричал:
  - Пошел! Быстрее, казеееел!
  За нами ржаное поле горело и дымилось, как будто там шла война. Мы остановились в райцентре около прокуратуры.
  - Ну, вот, приехали, товарищи буржуи. Теперь нас точно посадят, пошли - сказал Курумбой, первым спрыгнув с телеги.
  - Куда, таш каминдон? - спросил я.
  - Куда же ещё, в прокуратуру! Мы не должны упустить исторический шанс, товарищи помещики - удивил нас Курумбой.
  - Нет, нам и на воле неплохо - сказал Мамадияр, испуганно глядя на стеклянную вывеску, где крупными буквами на латыни было написано "Прокуратура".
  - Кому сказал?! Следовать за мной! Приказываю от имени буржуазной революции! - сказал Курумбой.
  После этого у нас не оставалось иного пути, кроме как повиноваться мудрому партбаши, товарищу Курумдерталу.
  Таким образом, мы решили явиться с повинной, понуро топая сапогами без подошв.
  - Ну, дорогие колхозники, зачем пожаловали. Жаловаться, что ли пришли? - спросил прокурор, закуривая папиросу "Беломор канал" и крутясь в кресле, как молодой космонавт на тренировке.
  Курумбой рассказал прокурору об операции "Велосипед", в результате которой сгорело ржаное поле.
  - Мы совершили групповое преступление. Так что, требую, начальник, ты дай нам тридцать лет лишение свободы - сказал он.
  - Нет, не могу, потому что я Вас знаю. У вас есть документ с красной обложкой удостоверяющей, что Вы - великий вождь. А вождей мы не сажаем. Закон у нас таков. Невозможно сделать это даже с помощью огромной взятки зелененькими.
  - Да? - удивился Курумбой.
  - К сожалению, да - сказал прокурор, закуривая папиросу "Беломор канал".
  - Тогда, начальник, посади моих друзей хотя бы на десять лет в колонию строгого режима. Они же вменяемы. Более того, у тебя есть конституция - сказал Курумбой, ещё сильнее пугая нас.
  Прокурор задумался. Потом, поговорив по телефону со своим адъютантом, заговорил:
  - Нет, Курумбой-ака. К большому сожалению, не могу посадить Ваших друзей тоже. Потому что они тоже оказались членами Вашей партии и оказались депутатами Курумламента. То есть у них есть депутатская неприкосновенность, понимаете? Так что, чтобы не портить с Вами отношения, я посажу, вместо Вас и Ваших друзей, того тракториста, который спал крепким сном перед тем, как вы не сделали ему, "Велосипед" - сказал прокурор. Потом продолжал:
  - Теперь давайте, освободите помещение, у меня куча дел. Уголовных, разумеется.
  После этих слов прокурора мы вышли на улицу во главе нашего мудрого каминдона. Сев на телегу, мы поехали в свинарник. Когда мы дошли до гузара, то есть в центр села, мы увидели толпу и двоих дерущихся людей. Один из них был намного старше другого, и он, схватив за горло молодого, прошипел с презрением:
  - А, попался, сволочь! Что, думал, не найду?! Скажи, что ты делал внутри нашего шкафа?! Отвечай, собака бешенная!
  - А, что мне было делать, если в то время не было у меня одежды? Откуда мне знать, что вы приобрели новый шкаф. Я думал, что это тот ваш старый шкаф с огромным проемом на задней стороне. В том шкафу был проем, и я легко удрал, когда Вы, не предупредив нас, неожиданно вернулись из командировки. Если вы сами поменяли старый удобный шкаф на новый, я, что ли, виноват? Как бы ни так. Вы и Ваша жена придумали наверно коварный заговор против меня. Жена ваша изменила со мной и сказала мол, зайдите быстро в шкафчик, дескать, муж мой вернулся из командировки без какого либо предупреждения. Если у Вашей жены была бы хоть капля верности в отношении ко мне, она бы создала хорошие условия для наших интимных встреч, открыв большой проем на задней стороне вашего шкафа, который купили недавно - сказал молодой человек.
  - Что?! Что ты сказал?! А ну-ка повтори ещё раз! Ах, сволочь, зарежу на... сказал человек постарше, вынимая длинный нож из голенища своего сапога. Потом ударил несколько раз этим ножом в живот молодого. Тот со стоном упал на землю, руками держась за живот, откуда сочилась кровь. Он корчился от невыносимой боли, как недорезанная собака. Глядим, убийца оглядывается вокруг в надежде удрать. Я, сами понимаете, занимаюсь восточным единоборством. Поэтому молниеносным движением вынул из кармана свои ватные брюки зеленый берет и нахлобучил его на голову, разумеется на свою, потом бросился на преступника, как лев на антилопу и, свалив его, стал беспощадно заламывать ему руки назад. Отняв длинный нож из кровавой руки убийцы, я начал обезглавливать его, но тут кто-то прокричал с помощью мегафона:
  - Стоп! Снято!
  Оказывается, в центре нашего села кинорежиссеры снимали какой-то детективный фильм. Односельчане и гости смеялись от души, но кинорежиссер Абдулазиз хвалил меня.
  - У Вас, оказывается, есть актерский талант. Ваши действия и Ваша игра очень реальны. Благодаря Вам мы сняли сверхкассовой фильм века. Если хотите, в дальнейшем мы будем сотрудничать с Вами и, подписав контракт на солидную сумму, предложим Вам роль главного героя нового фильма, который называется "Странные письма Мизхаппара" - сказал он.
  Такие, вот не уголовные дела у нас, Сайитмират-ака. Как вы думаете, может лучше мне идти сразу в Голливуд, чтобы получить премия "Оскар"?
  Ладно, до новых письменных встреч.
  С приподнятым настроением ,
  знаменитый узбекский киноактер с мировым именем
  - колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
  20 июня 2010 года
  Село "Чапаевка".
  
  
  Сорок шестое письмо Мизхаппара
  
  
  Я проснулся на рассвете и, как бы приказывая сам себе, сказал: "Рота подъем!". Услышав это, моя мачеха, которая молилась, сидя на подстилке, с испуга вскочила с места. Отчим тоже. Я вышел во двор в трусах и в майке, надев сапоги, которые подарил мне муж моей сестры. Потом залез на плоскую крышу нашего чулана, где я обычно тренируюсь и увидел в соседнем дворе Гуррабо, которая тайно влюбилась в меня. Она кормила курицу с цыплятами бросая им зерно. Мне захотелось ударить его снежным комком, но где мне взять снега в июне месяце? Ладно, вместо снега использую кирпич - подумал я и, взяв в руки обломок кирпича, прицелился так, чтобы кирпич попал точно в мишень. Тут вышел во двор отец Гуррабо. Он сел на чорпаю и начал читать пожелтевшую старую газету "Адабиёт ва синнат". Я опустил руку, в которой держал кирпич. Вдруг Гуррабо обернулась лицом ко мне, и увидела меня и покраснела. Негромко, чтобы не слышал отец Гуррабо, я начал с чувством читать, жестикулируя и соблюдая интонацию, знаменитое стихотворение Александра Сергеевича Пушкина "Чудное мгновение".
  
  
  "Чудное мгновение"
  
  
  
  Я помню чудное мгновенье:
  Передо мной явилась ты,
  Как мимолетное виденье,
  Как гений чистой красоты.
  В томленьях грусти безнадежной
  В тревогах шумной суеты,
  Звучал мне долго голос нежный
  И снились милые черты.
  Шли годы. Бурь порыв мятежный
  Рассеял прежние мечты,
  И я забыл твой голос нежный,
  Твой небесные черты.
  В глуши, во мраке заточенья
  Тянулись тихо дни мои
  Без божества, без вдохновенья,
  Без слез, без жизни, без любви.
  Душе настало пробужденье:
  И вот опять явилась ты,
  Как мимолетное виденье,
  Как гений чистой красоты.
  И сердце бьется в упоенье,
  И для него воскресли вновь
  И божество, и вдохновенье,
  И жизнь, и слезы, и любовь.
  
  1825
  
  А.Пушкин. Полное собрание сочинений.
  Москва, Библиотека "Огонек",
  изд-во "Правда", 1954.
  
  
  
  
  
  
  Когда я закончил читать стихи, мачеха моя окликнула меня:
  - Мизхаппаржон, сынок мой приемный, спустись! Я согрела вчерашнюю шурпу, слазь, позавтракай! Я вот уже час дую в очаг, в котором тлеет кизяк, чтобы приготовить чай и никак не могу развести огонь.
  - Кизяк дымит и плохо горит! - сказала она. Я спрыгнул с плоской крыши нашего чулана, сделав тройное сальто. Крыша нашего чулана не очень высокая. Где-то один метр пятьдесят сантиметров, не больше. Только я начал есть шурпу, как к нам пожаловал местный парикмахер Комил Кашшей. Мы поздоровались, и когда сели за хонтахтой, мачеха моя принесла в пиале мед и хлеб. Отчим стал угощать гостя:
  - Ну, давайте, Комил Кашшей, кушайте на здоровье. Попробуйте мед. Он чистый и свежий. В позапрошлом году мне его подарил мой друг пчеловод, который живет в горах "Бурчимулла". Он там разводит пчел. Пока Вы попробуйте мед, а жена моя готовит чай. Бедная, с утра трудится, желая приготовить чай, но кизяк плохо горит в очаге. Ну, что поделаешь, если нет газа и электричества - сказал отчим.
  - Ничего, сосед, пока Ваша жена готовит чай, я поем хлеб с медом - сказал Комил Кашшей. Он обломал кусок хлеба и начал есть мед.
  -Умх - умх, этот мед, окаживается, ошень вкушный - сказал он с закрытыми глазами, разжевывая хлеб с медом. Потом продолжал:
  - Эти пчелы бывают очень трудолюбивыми. То есть, они целое лето с утра до вечера трудятся, собирая по крупицам нектар. Осенью пчеловод откачает весь мед и вместо меда замажет сахарным раствором деревянный улей и их коммунальное восковое жильё. Весной эти бедные пчелы снова начинают собирать нектар. Хорошо, что они такие безобидные и послушные, а то, мы бы не ели целебный мед, который они готовят совместными усилиями, летя на многокилометровое расстояние в поисках нектара. Мы любим мед, но когда едим мед, забываем про пчел. Как будто здесь они не причем. Самое забавное это то, что пчелы не женятся. У них одна пчелка-самка на всю казарму. То есть они трюхают свою царицу падишаха по очереди - сказал Комил Кашей, жуя хлеб со сладким медом и закрыв глаза от наслаждения. Мне стало немножко неудобно перед отчимом от его неординарных слов.
  - Ну и падишах у них - удивился отчим.
  -Да, бог с ними, этими как их, пчелами. Я пришел к вам поговорить о Мизхаппаре. Он вместо того, чтобы шляться по свинарникам пусть, станет моим учеником. Я знаю, что он занимается политикой. Это не к чему хорошему не приведет. Ты, Мизхаппар, учись на парикмахера у меня. Это богоугодная профессия. Я не смогу платить тебе зарплату, но и, как говорится, не оставлю тебя голодным. Самое главное - ты овладеешь профессией парикмахера. У кого есть профессия, тот не пропадет - сказал Комил Кашшей.
  - Спасибо, уста (цирюльник), за заботу - сказал отчим Комилу Кашшею. Мы сидели, разговаривая с ним больше часа. Когда Комил Кашшей собрался уходить, отчим сказал:
  - Куда спешите, уста, посидели бы еще немного, пока чай вскипит.
  - Нет, спасибо, Нишанбай ака, как-нибудь в другой раз. Клиенты ждут. Ну, как, Мизхаппар, придёт в парикмахерскую? - спросил Комил Кашшей.
  - Как же, конечно, непременно - сказал отчим.
  Итак, я начал учиться у Комила Кашшея на парикмахера. Я занимаюсь восточным единоборством, поэтому стал незаметно "воровать" краешком глаза все тонкости профессии парикмахера, пока мой мастер Комил Кашшей брил и стриг клиентов. В основном я убирал с помощью метлы и совка волосы, которые падали на пол с голов клиентов, как охапки сена со стога. Комил Кашшей с точки зрения безопасности дал мне кусок шкуры, овцы которая называется "постак" и бритву, чтобы я тренировался правильно брить и стричь. Мастер Комил Кашшей любить выпить и смотреть футбольные матчи по телевизору. Его слабость - это женщины, то есть он обожает красивых девушек с легким поведением. У него есть общая тетрадь, полная телефонных номеров сутенеров и сучек. Стены парикмахерской со всех сторон обклеены порнографическими фотографиями голых женщин. Сегодня он принес из дома свой чёрно-белый телевизор "Семург", который работает на аккумуляторе. В парикмахерской полно людей, суета. Многие заходили посмотреть телевизор. Из окна тоже смотрели.
  - Тихо! Сейчас начнётся футбол! Играет Бразилия с Аргентиной! - закричал Комил Кашей, наливая в алюминиевую кружку одеколон с отвратительным запахом, предназначенный для компресса. Потом залпом выпив эту жидкость, закусывал, нарезав помидоров с помощью бритвы, которой бреет клиентов. Потом, сев в кресло, приказал мне, чтобы я сбрил бороду Дурмейила Эъвогара. Я обрадовался, что мастер доверил мне выполнить такую ответственную процедуру. Я взял бритву и, наточив её об ремень своих брюк, начал наносить на его лицо зубной щеткой пену, приготовленную из хозяйственного мыла.. Потом осторожно стал брить уважаемого клиента. Вдруг аргентинцы забили красивый гол в ворота Бразильцев, и все хором закричали "Гоооооооооол!". Особенно мой мастер Комил Кашшей. Он стал прыгать как сумасшедший, как орангутанг, ударяя себя в грудь и крича во весь голос:
  "Гооооооооооол!".
  Я тоже не мог сдержать эмоции и тоже кричал. Потом, гляжу, из уха Дурмейила потекла кровь.
  - Ие, Дурмейил Эъвогар-ака, почему-то из вашего правого уха течет кровь - сказал я с удивлением.
  -Да Вы что, парикмахер Мизхаппар. Как может течь кровь, если у меня нет правого уха? - сказал Дурмейил Эъвогар, глядя в зеркало. Смотрю, действительно, у Дурмейила Эъвогара нет правого уха. В этот момент кровь в области правого уха Дурмейила Эъвогара начала быстро прибавляться и стекать как водопад. И тут он увидел, что у него нет правого уха. Оказывается, когда я кричал от восторга, я резко поднял руку, и бритва отсекла ему ухо. Дурмейил Эъвогар нагнувшись, стал искать свое ухо, заглядывая под кресла и тумбы. К сожалению, ему не удалось найти его. Мне стало жалко его, и я попросил прощения.
  -Дурмейил Эъвогар-ака, извините что, отрезал я Вам ухо - сказал я.
  - Да, не волнуйтесь, парикмахер Мизхаппар, в детстве мама моя проклинала меня часто, мол, да отвалиться твое ухо, которое не слушает меня. Вот, наверно, настигло меня, проклятие. Только вот жаль, что невинно пролилась кровь - сказал Дурмейл Эъвогар, глядя на красный от крови пол.
  Я быстро начал вытирать шваброй пол, чтобы смыть кровь. Тут меня остановил Комил Кашшей.
  - Не надо, Мизхаппар, пусть засохнет кровь. Я сам хотел на днях купить половой краски красного цвета и покрасить пол парикмахерской.
  Я удивился. В это время односельчане, которые смотрели футбол, недовольно оглянулись в нашу сторону и один из них засуетился:
  - Эй, прекратите болтовню! Мешаете нам смотреть мировой чемпионат по футболу!
  Ну и люди люди, а! Тут пролилась кровь невинная, а они спокойно смотрят футбол!
  Когда завершилась трансляция футбола, люди стали расходиться по домам. Дурмейил Эъвогар тоже. Когда они ушли, Комил Кашшей вытащил из кармана своего халата ухо Дурмейила Эъвогара и сказал:
  - Смотри, Мизхаппар, это потерянное ухо Дурмейила Эъвогара. Я сделаю в ней дырку и, привязав к нему нитку, отдам своему внуку. Он будет играть с ним. Когда он натянет нитку с двух сторон, ухо Дурмейила Эъвогара будет вращаться, радуя моего внука.
  - Жуткие слова, не правда ли? Эх, люди, люди. Ну, ладно, Сайитмират-ака, до новых писем.
  С уважением,
  парикмахер Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
  21 июня 2010 года
  13 часов 50 минут.
  Село "Чапаевка".
  
  
  Сорок седьмое письмо Мизхаппара
  
  
  Воскресенье у нас базарный день. Поэтому мы с моим учителем Комилом Кашшеям, надев наизнанку белые халаты, поехали на базар, чтобы купить хозяйственное мыло для взбивания пены. Комил Кашшей сказал, что мы можем купить подешевле хозяйственное мыло. Не только подешевле, но, возможно, и даром.
  - Как можно купить хозяйственное мыло даром? - удивился я.
  -Я тебя научу - сказал Комил Кашшей. На базаре, когда мы прохаживались среди лавок, мастер неожиданно снял с ноги одну галошу и, обратившись к народу, сказал громко:
  - Дорогие соотечественники, законопослушные граждане нашей необъятной страны! Хотите выиграть деньги?! Игра очень простая! Вот сейчас брошу в воздух эту галошу и вы можете выиграть денежки, и получить их сейчас же, наличными! Вы только скажите "чикка" или "пукка". "Чикка" - это верхняя сторона галоши, а "пукка" - обратная её сторона. Допустим, вы скажете "пукка", и я брошу её в воздух. Если она приземлиться обратной стороной, определенная сумма денег станет вашей. Вот, я назначу выигрыш в сто сумов. А ну-ка, дядя, выбирайте, чикка или пукка? Не бойтесь, это очень просто. Попробуйте, ну - сказал Комил Кашшей. Человек с белой бородой и с чалмой на голове решил попробовать и сказал. "пукка". Нет, "чикка". Комил Кашшей символично плюнув в галошу, произнес заклинание:
  : - Эти не мои руки. Эти руки короля Жамшуда, покровителя всех азартных людей планеты "Земля", суф - кала - кала - суф!
  Потом бросил голошу в воздух. Все, кто стояли там, глядели на летящую галошу и их взгляды, вместе с ней, опустились на землю. Галоша упала внутренней стороной, и люди хором произнесли - "чикка!". Аксакал обрадовался, с восхищением глядя на галошу и на Комила Кашшея. Тот с веселой улыбкой на устах демонстративно отдал выигрыш аксакалу с белой бородой и с чалмой на голове. Увидев это, толпа оживилась . - Давайте, теперь Вы, гражданин в клетчатой рубашке. Чикка или пукка? - сказал Комил Кашей, обратившись к полному человеку в клетчатой рубашке с длинными рукавами и в потертой тюбетейке. Его глаза были похожи на глаза призрака.
  - "Пукка!" сказал полный человек без шеи с глазами призрака. Комил Кашшей снова произнёс заклинание и бросил в воздух голошу. Она кувырком полетела и упала на землю обратной стороной.
  - "Пукка!" - снова хором произносила толпа. Комил Кашшей отдал выигрыш удачнику, то есть толстяку с глазами призрака. Тот обрадовался, некрасиво улыбаясь и хрюкая. Толпа ещё сильнее оживилась. Постепенно игроки стали проигрывать, а Комил Кашшей, наоборот, стал выигрывать. Я собирал деньги. Очень быстро мои карманы наполнились денежками, и я начал складывать деньги в голенище сапога без подошв. Тут, откуда не возьмись, появился участковый Шгабуддинов.
  - Эй, парикмахер, чего ты тут устроил цирк? Кто дал тебе на это право?! - сказал он Комилу Кашшею.
  - А, это Вы, участкобой Шгабуддинов? А, чего, нельзя, что ли? Мы же с моим учеником Мизхаппаром работаем. Занимаемся игорным бизнесом. Вы что, не читали, что ли указ нашего многоуважаемого президента о развития предпринимательства в нашей стране? Мы не воруем, не занимаемся отмыванием денег в крупных размерах. Не опустошаем государственную казну, похищая народные деньги. Не прихватизируем даром крупные заводы и фабрики незаконным путем. Мы не уклоняемся от уплаты налогов государству. Наоборот, мы не только будем платить налоги, но и будем развлекать народ. Так что, товарищ начайник, здесь я не вижу ничего незаконного. Вместо того, чтобы пугать нас, помогите нам, обеспечьте нашу безопасность и Вы получите свою долю - сказал Комил Кашшей.
  Услышав про долю, участковый Шгабуддинов почесал свой лягушиный лоб пистолетом "Маузер", слегка сдвинув фуражку, как бы задумываясь. Потом согласился.
  - Вот это другое дело! - обрадовался Комил Кашей, возобновляя игру. Он снова и снова начал выигрывать деньги, а я не успевал собирать их. Тут участковый Шгабуддинов тоже включился в игру. Комил Кашшей за короткое время выиграл все деньги Шгабуддинова. Он тоже оказался азартным игроком и сказал:
  - Давай, парикмахер, вонючий, была ни была, поставлю свой маузер!
  - Нет проблем, господин участкобой - сказал Комил Кашшей и, подбросив галошу в воздух, сказал:
  - Кала - кала - суф!
  Когда галоша Комил Кашшея приземлилась, толпа ахнула. Потому что Комил Кашшей выиграл пистолет участкового Шгабуддинова. Но Шгабуддинов на этом не остановился. Поставил ключ своего служебного мотоцикла "Урал" и тут же лишился его. Дело дошло до того, что он остался в одних трусах. Мы остановили игру, взяв все деньги, пистолет и ключ от мотоцикла. Хотели было уходить, тут участковый Шгабуддинов попросил сыграть в кредит.
  Таким образом, он утонул в дерьме, которое называется "долг", причем крупного размера. Комил Кашшей обратился к участковому:
  - Эй, Шгабуддинов, когда вы отдадите свой долг? Не то я обращусь к вашему начайнику. Пусть он платит за вас.
  - О, товарищ парикмахер, только не это. Сейчас поедем в участок, и там я заплачу свой долг на бартерной основе. То есть имуществом - сказал участковый Шгабуддинов.
  - Ну, хорошо - сказал Комил Кашшей. Он протянул мне ключи от мотика "Урал", и мы поехали в участок. Там Шгабуддинов отдал нам в качестве долга современные, пластмассовые наручники в мешках.
  - Ну, ладно, берите вашу пушку, одежду и свой служебный мотоцикл и больше не играйте в азартные игры, товарищ учаскабой Шгабуддинов - сказал Комил Кашей, отдав обратно вещи милиционера.
  - Спасибо, никогда не забуду Вашу доброту, товарищ парикмахер. Простите, что не дооценил вас. Оказывается вы добрый, хорошый человек. Теперь мы свами друзья на веки - сказал участковый Шгабуддинов.
  Взвалив на плечи мешки, мы вернулись в парикмахерскую. Там мы продемонстрировали наручники клиентам, и возле нас быстро столпился народ.
  - Какие хорошие браслетики - сказали они, осматривая наручники.
  - Если не дорого я хочу купить пару браслетиков для своей жены на восьмое марта - сказал кто-то.
  - А я бы купил для моих дочерей на приданое, жаль, что денег нет - сказал другой.
  Короче мы раздали все наручники односельчанам в качестве гуманитарной помощи. Они брали эти кандалы по пять-шесть штук для своих близких, и сами тоже надевали их на руки и ноги, хвастаясь при этом друг другу и расхваливая их. Жаль, что мы не взяли ключи от этих наручников. Мы уже собрались идти к участковому Шгабуддинову, но он удивил нас, сам появившись на своем служебном мотоцикле.
  - Гражданин начайник, Вы дали нам наручники, но забыли отдать ключи от этих наручников - сказал Комил Кашшей.
  Тут участковый Шгабуддинов взбесился. Он заглушил мотор "Урала" и нервно начал кричать на Комила Кашшея:
  - О чем ты говоришь, парикмахер вонючий?! Какой ключ?! Я не знаю никакого ключа! Ты, чего голос повышаешь на госслужащего?! Или хочешь загреметь в тюрягу?! Пристрелю этим маузером тебя, как бешеную собаку, скотина! Держи язык за зубилами! Понял?! Враг народа!..
  - Хорошо, гражданин участкобой - сказал Комил Кашшей.
  Вот такая беда случилась у наших односельчан, Сайитмират-ака. Сами превратили свой народ в узников. Теперь не знаем, как их освободить.
  С печальным приветом парикмахер Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
  10 июля 2010 года
  10 часов 52 минуты
  Парикмахерская в центре села.
  
  
  
  
  Сорок восьмое письмо Мизхаппара
  
  
  Ассаламу алейкум, Сайитмират-ака!
  Я пишу Вам из инфекционной больницы. Не удивляйтесь, увидев письмо, написанное на историю болезни. Потому что ментсестра записывает на историю болезни мои слова, которые я ей диктую. Вот уже неделю мы все лежим забинтованном виде, словно мумии древних фараонов. Курумбой, Мамадияр, Юлдашвой, мой отчим, Дурмейил Эъвогар, участкобой Шгабуддинов и его ученик, сексот Ыррап все здесь. Дело в том, что неделю назад участкобой Шгабуддинов отправил повестку Дурмейилу Эъвогару через своего ученика Ыррапа. Содержание повестки таково:
  
  
  Повуска
  (Он хотел сказать Повестка)
  
  
  
  
  Пусть летит это письмо, которое пишу на бланке для протоколов, как шальная пуля моего пистолета "Маузер", и пусть всё будет ясно, как ослепляющий глаза свет прожектора в концентрационном лагере, где холодно как в морозильнике даже в знойное лето, где беспрерывно лают, словно взбесившиеся, злые служебные собаки, брызгая слюнёй, оголяя свои желтые, острые клыки и готовые разорвать на части озябших узников совести в полосатых пижамах. Пусть летит оно, летит и долетит до Дурмейила Эъвогара.
  Здравствуйте анонимщик, Дурмейил-ака! Как дела? Я имею в виду уголовные дела, которые Вы совершаете, ведя антипропаганду среди населения. Ваша жена, сыновья Ваши Ырмейилжан, Пирмейилжан, Бужмейилжан и Ваш внук Шишмейилжан все живы и здоровы? Если спросите у меня, то ничего, как говорится, живем, тише воды, ниже травы в сторонке. Недавно мы с моим учеником, ну с этим стукачом, то есть, секретным сотрудником Ыррапом провели антитеррористическую операцию под кодовом названием "Хрустальная рогатка" и у одного сельчанина (не буду называть его гнусное имя до завершение следствия) нашли опасное оружие. Понятые тоже есть. Но этот преступник, сволочь, оказался не законопослушным гражданином, и он стал опровергать обвинение, обращаясь к общественности.
  - Да, разве деревянный черенок от кетменя является холодным оружием?! Какой я террорист?! Я простой колхозник, который работает с помощью кетменя и мотыги! - говорит он.
  -Ах, сука, черенок говоришь, не холодное оружие?! Да это оружие массового поражения! Если не веришь, могу испытать его на полигоне твоей башки! - сказал я и ударил этим черенком по его безмозглой башке. В результате этот террорист, скрывавшийся под видом колхозника, обессиленный, упал в землю. На следующий день всё население "Чапаевки" добровольно сдали черенки своих мотыг.
  - Товарищи, никогда больше не скрывайте в своих амбарах-тайниках такое оружие - сказал я, готовя свой пистолет "Маузер", как Американский ковбой в "Родео". Когда они ушли, мы с моим учеником Ыррапом загрузили в люльки моего служебного мотоцикла все эти деревянные черенки и поехали на базар. Там мы продали их оптом плотникам и столярам. На обратном пути мы купили на деньги, которые заработали своим горбом, ящик араки и закуску и приехали в участок. Сегодня смотрю, арак кончился. Знаете, Дурмейил Эъвогар, мой отец (царство ему небесное) учил меня так: "Сынок, говори правду даже тогда, когда над тобой висит меч, готовый отсечь твою голову, отделив её от туловища". Всему есть предел. Вот, уже несколько лет мы наблюдаем за вами. Вы занимаетесь экстрасенсорикой, проводите иногда подпольные сеансы. Но не платите ни гроша в государственную казну. Короче говоря, купите срочно два ящика водки с закуской и немедленно приходите в участок. В противном случае мы будем вынуждены обнаружить у вас крупную партию огнестрельного оружия.
  С призрением и с головой, которая трещит, требуя похмелиться,
  страшный лейтенант Шгабуддинов
  
  
  
  
  Дурмейил Эъвогар сам с чувством прочитал эту повестку моему отчиму, который был его другом, и посоветовался с ним. Отчим сказал, что лучше не спорить с представителем правоохранительных органов. Таким образом, Дурмейил Эвогар организовал посиделки в участке Шгабуддинова и пригласил на это веселье моих друзей тоже. Сидим на вечеринке, выпиваем водку, закусываем, веселимся, одним словом. Тут Мамадияр, выпив лишнее, охмелел и, стуча по столу, Шгабуддинова, начал играть старинную мелодию. Потом начал петь, забывая себя.
  
  
  
  
  Не замонкиииим бир париигаааа оооошноман нааааайлайин,
  Э, нозини хаддаааааан оширди вояааа, кахрабоооо ман наааайлайин!
  
  
  
  
  Эти строки в переводе звучат примерно так:
  
  
  
  
  Вот уж сколько времени, я влюблен в одну красавицу,
  Она усилила гнет, не желая показать свое очаровательное лицо,
  В результате чего я пожелтел от разлуки, словно желтый янтарь.
  
  
  
  
  
  
  Услышав эту песню, Курумбой не выдержался и начал танцевать. Я тоже. Особенно Юлдашвой. Он танцевал, вскидывая брови и двигая двумя руками, похожими на змей во время спаривания. Потом участкобой Шгабуддинов тоже поднялся с кресла, и, сняв милицейскую форму, тоже начал танцевать в одной майке, время от времени, стреляя в потолок из своего "Маузера". Поскольку Шгабуддинов был пузатым милиционером, он блистательно исполнял танец живота, как восточная танцовщица с закрытыми глазами и шевеля задницей, похожей на рюкзак. Его ученик стукач Ыррап тоже оказался неплохим танцором, и он тоже танцевал "Брейкданс", плавно двигая ногами и эластично выгибая шею. Увидев танец моего отчима с Дурмейилом Эвогаром, мы одеревенели от удивления. Они играли с ляганой на спине (лягана - большое блюдо, похожее на круглый поднос, в котором подаётся вкусный плов), передвигая её и не роняя её даже тогда, когда она оказывалась у них на голове. Тут мамадияр потерял текст песни и перепутал ноты. Поэтому нам пришлось прервать массовый танец. Оказывается, водка кончилась. Тогда участкобой Шгабуддинов дал ключи от мотоцикла своему ученику-стажёру, и стукач быстро принес очередную партию выпивки. Мы выпили снова и снова, потом вдруг Дурмейил эъвогар, взглянув на стены, испугался. Лицо его резко побледнело, словно саван.
  - Что случилось? - спросил участкобой Шгабуддинов у Дурмейила Эъвогара.
  - Портрет... п- п- портрет нашего мудрого п - президента висит косо. Надо немедленно поправить - сказал низким голосом Дурмейил Эъвогар с испугом глядя в окно.
  - Ох, да, как же мы не заметили это? Сейчас поправим милый портрет нашего многоуважаемого президента. Ыррап, принеси быстро молоток с гвоздем!- сказал Шгабуддинов, шевеля бледными губами словно человек который с шепотом читает молитву.
  - Есть, таш камандур! - сказал стукач Ыррап и начал искать молоток с гвоздем. Но он не смог найти молотка. Ему удалось найти небольшой камень и гвоздь. Участкобой Шгабуддинов подставил стремянку, с помощью которой он складывает уголовные дела в огромный шкаф без дверей. Ыррап поднялся на стремянку и, поправив портрет, начал заколачивать гвоздь.
  - Эй, Ыррап, у тебя есть сила или нет?! Чего ты маешься, как женщина?! Бей сильнее! - сказал Шгабуддинов.
  - Есть, таш Камандур! - сказал Ыррап и изо всех сил ударил камнём по гвоздю. Тут прогремел такой взрыв, такой взрыв! Перед моими глазами опустился черный занавес, и я очнулся здесь, в палате инфекционной больницы. Оказывается, когда стукач Ыррап заколачивал гвоздь не камнём, а боевой гранатой, у которой сработал детонатор. Бум! - и руки Ыррапа нет. Положение участкобоя Шгабуддинова тяжелое. Не узнав своего ученика Ыррапа, он назвал его Дыррапом.
  - Ладно, Сайитмират-ака, предайте привет от меня всем людям планеты.
  Благодарю бога за то, что остался жив.
  С уважением всем людям планеты, колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
  1 августа 2010 года
  2 часа 55 минут ночи.
  Импексионная бальниса имени Василия Иванувича Чопаева.
  
  
  Сорок девятое письмо Мизхаппара
  
  
  Сайитмират-ака, у нас на полях созрел хлопок, ну это, белое золото как назвал его когда то генеральный секретарь Президиума Верховного Совета СССР, трижды герой Советского Союза, многоуважаемый товарищ Леонид Ильич Брежнев. Хлопчатники раскрыли свои коробы, и началась у нас жатва, куда мобилизовали всех жителей нашей республики, включая стариков и старух, студентов и школьников. Все ушли на коллективный труд "хашар". Улицы и школы опустели, не слышно шума и смеха детей. На железные ворота, похожие на ворота тюрьмы, повешены навесные замки, как будто все уехали на фронт, где идет война. Мы тоже не стояли в стороне и пошли, помогать колхозникам. Увидев нас, председатель колхоза Бадалов обрадовался, как маленький.
  - Ты, это, не плачь, товарищ прехсидатель, мы поможем тебе, и ты за два дня перевыполнишь план по сбору хлопка - сказал Курумбой, набив свою трубку семенами хлопчатника "чигит" и закурив.
  - За, два дня?! О, Куримбой-ака, что вы говорите?! Разве это возможно?! - удивился председатель колхоза Бадалов.
  - Если собирать хлопок с помощью техники, то да. Почему бы и нет? - еще сильнее удивил Бадалова Курумбой.
  - А у нас с топливом проблема, Курумбой-ака. То есть, солярки нет для хлопкоуборочной техники. А вы что, телегой, что ли, собираетесь собирать хлопок? - спросил Бадалов.
  -Я вижу, что у тебя за полевым станом стоит хлопкоуборочный комбайн. Вот прикрепим бункер от этого комбайна на плечо товарища Юлдашина, и - готов хлопкоуборочный комбайн новой модификации! Не надо наливать ему в бак различные жидкости. Разве что водку. Ты сядь на свою служебную машину "Виллис" с брезентовым покрытием и быстро привези топливо, ну эту самую водку с закуской. Давай, чего ты тут рисуешься, прехсидатель, быстрее, у нас времени мало - сказал Курумбой.
  - Да?! Ну, тогда я полетел! - сказал Бадалов и, сев на свою служебную машину, умчался в сторону села. Пока он ехал, мы прикрепили бункер от хлопкоуборочного комбайна на плечо Юлдашвоя. Двигаясь с гигантским бункером как черепаха, Юлдашвой направился в сторону хлопкового поля. В это время председатель колхоза товарищ Бадалов привез топливо для Юлдашвоя, то есть, водку и мы заправили живой агрегат водкой. Мы тоже выпили. Потом по приказу мудрого каминдона Курумдертала приступили к сбору хлопка. Курумбой сидел на самом верху бункера, держа узду и длинный кнут в руках.. Мамадияр спустился на дно бункера складывать поступающий в бункер хлопок. А я собирал хлопок и бросал его в открытый сетчатый люк бункера. Когда мы начали усердно собирать хлопок, за тутовыми деревьями послышался шум людей. Прекратив работу, мы пошли туда, откуда раздавались шум и гам. Глядим, там разъездная прокуратура с милициёй вешают одного фермера за то, что он не смог выполнить норму по сборку хлопка. Там стоял и палач под виселицей, с мешком на голове с двумя дырками, через которые смотрели его горящие глаза. Перед тем казнить фермера, дали ему последнее слово с одним условием говорить не вмешиваясь в политику, и фермер начал говорить:
  - Хорошо, товарищ жаллод (палач) - сказал фермер с петлёй на шее, печально глядя в даль, где прошли его детство и юность. Потом, обращаясь к зрителям, сказал:
  - Уважаемые соотечественники! Члены выездной прокуратуры и господин палач! Будьте мною довольным, если я, сам того не замечая, нечаянно обидел вас. Мои близкие, жена моя Латифахон, сын мой Собольжон! После того, как меня казнят эти добрые люди, вы не плачьте! Наоборот, радуйтесь, поздравляйте друг - друга, обмениваясь поздравительными открытками! Потому что я стану шахидом благодаря этим многоуважаемым прокурорам и дорогим палачам, которые помогают мне стать шахидом! Прикиньте сами, чуваки, как я стану шахидом, если они не повесят меня сейчас, за то, что я не смог выполнить норму по сбора хлопки! Прощайте! Спасибо всем, кто участвовал в этом необычном мероприятии! Я рад, что вы пришли! Да царство мне небесное, и пусть земля будет для меня пухом, амин! У меня всё, товарищ палач... - сказал фермер, глубоко дыша, как бы наполняя свои легкие последними глотками воздуха. Прокурор сделал жест палачу, мол, валяй, и палач привел в исполнение вердикт, то есть, убрал ящик, который стоял под ногами у фермера дехканина. От нехватки воздуха фермер вертелся-крутился как волчок и умолк. После этого пригнали студентов, которые тоже не смогли выполнить норму по сборки хлопки. Когда их начали вешать, один из студентов обратился к палачу и сказал:
  - Таш, палач, прошу Вас, не вешайте меня! У меня долги по философии! То есть, я должен сдать зачет! Если не верите, посмотрите в мой карман, там лежит моя зачетка! - сказал.
  Но закон есть закон. Несмотря на их мольбы и слезы, приговор привели в исполнение. Все рады, народ ликует, все счастливы, кроме, конечно, фермера и студентов, которые не смогли выполнить норму по сбору хлопка. На небе начала кружиться стая плотоядных птиц, хищно крича открытыми, окровавленными клювами. После казни мы тоже пошли туда, где собирали хлопок с помощью техники. Мы работали до обеда, не покладая рук, но не смогли наполнить хлопком бункер Юлдашвоя. После обеда мы решили перейти на другое поле, где хлопка было много. Мы уже хотели приступить к работе, но тут Курумбой остановил нас, и сказал шепотом, и хитро улыбаясь.
  - Тихо, вон видите, как шевелятся ветки тутовых деревьев и степных можжевельников? - спросил он с низким голосом.
  - Да - сказали мы тоже с шепотом.
  - Там двое влюбленные, занимаются любовью наверно. Бесплатное кино, порнофильм - сказал Курумбой, беззвучно смеясь, тряся плечами своими.
  Мы осторожно двигаясь как кошка которая увидела мышь приближались к месту где двое сладко вели интимный разговор.
  - Хорошо что у нас есть такое мероприятие, как хашар. А то, как я бы смогла встретиться с Вами, красавчик мой - сказала женщина.
  - Да, не говорите. Я тоже оказался счастливым парнем, встретил красивую женщину как Вы, у которой в тонком горле можно увидеть воду, когда пьёт её, и можно четко увидеть в прозрачном животе морковку, когда она ест её. С сегодняшнего дня я - Ваш раб, и не надо мне никакой свободы и независимости. Я хочу всегда зависеть от Вас. Вы такая красивая, что никто не верит, что Вам семьдесят лет. Ох, как я люблю, как я Вас люблю. Быстрее бы закончился этот хлопковый сезон. Скорей бы мы поженились, милая моя. Мы обязательно пойдем в мечеть, и мулла зачитает наш "никах" по шариатским законам. После этого мы будем жить вместе, красавица моя, и Вы от меня родите сына, понимаете? - сказал парень
  - А твердо ли Ваше решения, муллайигит? Через месяц не бросите меня? - сказала женщина, весело и звонко смеясь.
  - Да, как вы смели подумать так, моя несравненная пери- пайкар. Клянусь богом, я никогда не брошу Вас. Как же я могу бросать Вас, если Вы мне нужны как воздух. Без вас мне трудно существовать на этом свете, дорогая, о дивная роза моя - клялся парень.
  - Может это действительно так, мой дорогой. Но большая разница в нашем возрасте не смущает вас? Ведь, мне уже семьдесят лет, а Вам только восемнадцать - сказала женщина.
  Услышав это, Курумбой чуть не захохотал. Он покраснел весь, с силой подавив свой смех. Он беззвучно смеялся, тряся плечами, сидя на бункере Юлдашвоя. А парень в это время продолжал говорить:
  - Ну, дорогая моя, почему не верите в мою любовь. Любовь - это такая вещь, что она не признает ни времени, ни возраста и так далее Она, как смерть, не выбирает по возрасту. Ей всё равно. Вы для меня словно шестнадцатилетняя девочка. Предупреждаю сразу, что если Вы отвергните мою любовь, то я специально не буду выполнять норму по сбору хлопка, и пусть они меня повесят. Вы что, хотите, чтобы они меня повесили? - нервничал парень.
  Смотрю, Курумбой задыхается от беззвучного смеха. Мы тоже.
  А женщина продолжала :
  - Милый мой, я верю в Вашу искреннюю любовь. Но, понимаете, как вам объяснить, господи. Чего греха таить, у меня есть сорокалетний сын. Он большой человек. Если он услышит о нашей помолвке, не будет ли ему стыдно перед своими друзьями. Вот что меня волнует. А как он будет назвать Вас отцом?
  - Ничего, милая, месяца два или три Вашему, то есть, нашему сыну будет немножко неудобно, потом привыкнет. Я сам ему объясню это, и он будет назвать меня отцом. А как звать-то Вашего... то есть, нашего сына? - сказал молодой парень.
  - Имя моего сына Курумбой. Он живет в свинарнике - сказала женщина.
  Услышав это, мы перестали смеяться. Потому что той женщиной оказалась мама Курумбоя, которая мобилизовалась из дома престарелых на сбор хлопка, который называется "хашар". Гляжу, шокированный Курумбой с грохотом упал на землю с бункера Юлдашвоя. Почувствовав шум и суету, мама Курумбоя и молодой парень побежали вглубь тутовых плантаций, как рапторы в юрском периоде, шевеля заросли тутовника и можжевельников. Мы бы догнали и убили бы того парня негодяя, но наш мудрый каминдон прихватил инфаркт от удара духовной молнии. Нам пришлось воротиться в офис.
  Вот такие пироги у нас, Сайитмират-ака.
  Ладно, тогда, до новых письменных встреч.
  С наилучшими пожеланиями,
  колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
  1 октября 2010 года
  20 часов 2 минуты.
  Больница, кардиологическое отделение N 666
  
  
  Пятидесятое письмо Мизхаппара
  
  
  Дорогой Сайитмират-ака, неделю назад я написал пригласительный билет на куске рубероида и отправил его Вам по почте. Но почему-то он вернулся, не дойдя до Вас. Может, я неправильно написал Ваш адрес? Потом звонил Вам много раз и никак не смог связаться. А какие Ваши телефонные номера? Ну, теперь это не важно. Потому что свадьба уже прошла. Сами в курсе, что муж моей сестры после пожара, который произошел в пожарной охране, стал инвалидом. Самое страшное его дом тоже сгорел. Мой племянник, который учиться в седьмом классе, спалил по пьянке свой собственный дом. Хорошо, что никто из семьи не пострадал. Но дом сгорел дотла. Моя сестра стала жить с своей семьей в шалаше который построили на краю поле. Вот, однажды, она пришла к нам и плакала:
  - Мизхаппаржон, ты знаешь, что мой муж инвалид. Он всю жизнь работал в пожарном отделении, но когда он был прикован к постели, никто из его коллектива ни разу не навестил его. Недавно в наш шалаш пожаловал ученик участкового Шгабуддинова стукач Ыррап и сказал, мол, мы арестовали Вашего сына, когда он с директором школы выпивал арак и играл в покер. Если дадите деньги на водку, мы освободим Вашего сына по всеобщей амнистии.
  - Я говорю, Ыррапжон, у нас нет таких больших денег. На днях от финансовых затруднений мы продали цыганам медали моего мужа, которые он получил за свои труды и на которые мы покупали хлеб. Сами знаете, наш дом сгорел, и мы живем в таких условиях в шалаше. Вчера пришли люди из госстраха и насильно застраховали наш шалаш. А что касается моего сына, Вы можете его спокойно отправить в исправительную колонию строгого режима или в тюрьму. Пусть там он научиться уму разуму. Иначе он может спалить и этот шалаш.
  После этого стукач Ыррап ушел... Такими словами моя сестра ревела. Услышав слова своей сестры, я вздохнул. Жалко стала её.
  - Не плачьте, сестра моя. Знаю, скоро зима. Будут падать полутораметровые снега, начнутся небывалые холода. Ваш шалаш ближе к оврагам, где могут появляться голодные волки в холодных туманах, когда ничего невозможно разглядеть. Ночью может подняться пурга, и она легко может снести Ваш шалаш, что тогда? Поэтому мой вам совет, живите лучше в свинарнике, то есть в нашем офисе. Вы не печальтесь. Великие люди тоже не имели крышу над головой. Один философ по имени Диоген жил в деревянном бочке, представляете?! К нему однажды подходит сам Ал Искандер Македонский и спрашивает, мол, ты, это, как тебя... Диоген, почему живешь в этой бочке словно краб? Квартиру свою пропил что ли? Диоген сказал этому Ал Искандеру "Отойди, пожалуйста, ты загораживаешь мне солнце". А вождь пролетариата товарищ Голодомор Ийлич Лелин? Он тоже оказывается жил в шалаше, как Вы, на берегу озера "Разлив" - сказал я как бы подбадривая свою сестру.
  Отчим сказал:
  - Нет, доченька приемная, ты лучше живи в церкви, которую я построил. Когда придут голодные волки, ты отпугнешь их звоня в колокола: "динг- донг!" "чаланг! чулинг!". Услышав это, волки испугаются совсем и разбегутся, обгоняя друг - друга
  - Нет, мне не нужен дом. Лучше я буду жить со своей семьёй в родном шалаше, установив там сандал - сказала моя сестра.
  - Не плачь, доченька приемная, твой отчим оповестить об этом своего друга Дурмейила Эъвогара, и он напишет большое анонимное письмо и с этим письмом обратиться к губернатору Ебтоймасу Таппаталаровичу. Тогда Ебтоймас Таппаталарович прикажет своим, и они, установив столбы, смонтируют электролинию до Вашего шалаша. Проложат туда дорогу и заасфальтируют. Самое хорошее это то, что электрики и газовики, опасаясь голодных волков, не поедут к Вашему шалашу, чтобы проверить счетчики, - сказала мачеха моя.
  - Я пришла к Вам совсем по другому делу, Мизхаппар. Твой младший племянник на следующий год пойдет в школу. А он до сих пор ходит необрезанным. Я слышала, что твой друг Курумбой, оказывается, хороший хирург. Он может сделать моему сыну обрезание? Ты скажи ему, может быть, он поможет? - сказала моя сестра.
  - Почему бы и нет, сестра? Конечно, поможет. Сыграем большую свадьбу. Я сам собственноручно напишу пригласительные билеты на куске рубероида и приглашу всех моих знакомых на свадьбу моего племянника. Поскольку я являюсь знаменитом каратистом, я могу организовать спортивный турнир, который будет проходить в день свадьбы моего племянника. Разве это проблема? Зарежем барана приготовим плов, лагман, шурпу для гостей - сказал я.
  - Спасибо, братишка - сказала моя сестра улыбаясь сквозь слезы. На следующий день я нарезал из рубероида сотню карт и на них гвоздём написал пригласительные письма.. Потом раздал этих пригласительные односельчанам и отправил по почте своим знакомым которые живут за пределами нашего села. Друзьям однопартийцам тоже.
  - Не волнуйтесь, помещик Мизхаппар, я сам собственноручно обрезаю вашего племянника - сказал Курумбой.
  - Спасибо, товарищ каминдон, за партийную поддержку - сказал я.
  Итак, мы на служебной телеге поехали на свадьбу. Когда мы приехали, там уже стояла толпа которые пришли высказаться о своих проблемах губернатору Ебтоймасу Таппаталаровичу, когда он приедет. Некоторые, натянув сетку, начали уже состязание по теннису. На берегу реки Карадарья дети играли в "кулок чозма", игру похожую на американский футбол. Эту жестокую игру вел Дурмейил Эъвогар. Завернув в тряпку и туго завязав монету, он бросал в толпу детей, и кто успевал поймать её на лету в воздухе, бежал по лужайке, чтобы отнести эту штуку Дурмейилу Эъвогару, то есть главному арбитру и получить приз. Но другие ребята тут же бросались на него и, свалив на землю хватали его за уши, дергая их изо всех сил. Тот от боли кричал и бросал тряпку с монетой в воздух. Вот тогда другие дети, отпустив его, бросались на новому сопернику, который хватал туго завязанную тряпку. Наблюдая за детьми, у которых покраснели уши, зрители смеялись до отвала. Это очень смешная и интересная, национальная, детская игра. Дети, которые играют в эту игру растут здоровыми и закаленными. Наконец настал момент обрезания и Курумбой приказал нам, чтобы мы крепко держали моего племянника за руки и за ноги, положив его на матрас. Когда все было готово, Курумбой наточил свой кинжал о каменную точилку словно косарь, который собирается косить сочную траву на лужайке. Потом велел, чтобы в рот моего племянника кто-нибудь сунул тюбетейку, чтобы он во время операции не закричал от боли. Парикмахер Комил Кашей, сняв свою тюбетейку, сунул в рот моего племянника. После этого Курумбой с помощью плоскогубцев потянул мошонку племянника и, отрезав её лишний кусочек, завершил операцию. Тут кровь хлынула фонтаном, и руки Курумбоя покрылись кровью до локтей.
  - Как остановить кровь, красный каминдон?! - кричал Мамадияр в панике.
  -Зачем останавливать кровь, пусть стекает! Она сама остановится, когда надо - сказал Курумбой, вытирая тряпкой свой окровавленный кинжал.
  - Что Вы говорите, таш каминдон?! От потери крови мой бедный племянник может погибнуть! - сказал я.
  - Дети узбеков не гибнут из-за какой-то потери крови! Они могут жить даже тогда, когда у них не останется ни капли крови в жилах! Вот такой мы великий народ! - сказал Курумбой с гордостью.
  Нам ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться доблестному патриоту, мудрому каминдону и вечно незаменимому партбаши. Когда все это завершилось, Юлдашвой принес воду в чайнике и подошел Курумбою:
  - Товарищ комбриг, сполосните руки. А то они страшно выглядят. Они все в крови - сказал он.
  - Нет, не надо, красный Юлдашин. Я не буду смывать кровь с рук. Потому что я каминдо-властелин, то есть, падишах, понимаете? Какой с меня падишах, каминдон, если у меня руки не в крови? Давайте, лучше поиграем в теннис! - сказал Курумбой.
  Подойдя к площадке, они начали играть теннис. Соперником им стали участкобой Шгабуддинов и его помощник стукач Ыррап. Ыррап играл, держа ракетку в руке, которая сделанная из алебастра после того как он потерял её при взрыве гранаты. Теннисный шарик летел то в ту сторону, то в другую. Вдруг стукач Ыррап перепутав, вместо шарика закинул гранату в сторону, где стояли Курумбой с Юлдашвоям. Когда Юлдашвой ракеткой отбил ту гранату, случилось ЧП. Граната попала в рот Хуббигульи, который стоял, болея за своего тайного куратора участкобоя Шгабуддинова. Граната взорвалась. В результате "той" , то есть свадьба превратился в бой. Видимо, кто-то сообщил в родную милицию, и приехала оперативная группа, которая тут же арестовала Юлдашвоя и увезла его в неизвестном направлении в качестве опасного террориста. Курумбой успел скрыться. Его объявили в розыск.
  Я рад, что пригласительное письмо, которое я написал на куске рубероида с помощью гвоздя и отправил по почте, не дошло до Вас. Хорошо, что Вы не приехали на "той" моего племянника.
  С облегчением,
  колхозник Мизхаппар.
  
  
  
  
  
  
  15 октября 2010 года.
  10 часов 57 минут утра.
  Колхозное поле, где живет в шалаше моя сестра со своей семьей.
  
  
  
  
  Конец первой книги
  (Продолжение следует)
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"