"Сегодня праздник у девчат. Сегодня будут танцы..." - простенькая мелодия из репродуктора крутилась в голове, и Синти не хотела её прогонять. По сравнению с предыдущими заданиями сегодняшнее действительно походило на праздник. Недавно, после очередного дня в фотолаборатории, Синти поймала себя на том, что присматривается к шее босса с вполне гастрономическим интересом. А сегодня... м-м-м... музей! Да не простой, а Музей истории Ленинграда. Посетить его Синти до сих пор не удосужилась, а этот город ей, что и говорить, стал интересен. И поводить наружку по небольшому, а потому тесному музею - что может быть лучше?
Разведчица здорово наловчилась выявлять наблюдение - в любой толпе, со второго взгляда. И сейчас, в троллейбусе, она насмешливо смотрела на молодого парня, сидевшего спиной вперёд с таким выражением лица, что никакого удостоверения Кей-Джи-Би не надо. Солнце вовсю заглядывало в окна, и Синти захотелось похулиганить. Смущать молодёжь она не стала, а развернулась к заднему окну и приветственно помахала ладошкой ползущим за троллейбусом, как приклеенные, "жигулям" - прямо в искрящиеся на лобовом стекле солнечные зайчики.
.....
Внимание Синти привлекла большая фотография. Здание узнаваемого стиля "сталинский ампир". Из больших квадратных окон вырывается пламя - результат бомбардировки. Синти собралась уходить - и замерла на полушаге, а потом развернулась к фотографии всем телом. Шагнула ближе, вгляделась. Она узнала дом. Четвёртый год она проходила мимо него два раза в день - на работу и с работы. Подошла вплотную, прочла поясняющую табличку - по складам, шевеля губами.
- Прицельно по госпиталям бомбили, - пояснила пожилая экскурсовод, видя интерес Синти. Нет, не экскурсовод - скорее, учительница, приведшая класс на экскурсию. Обступившие её школьники смотрели и слушали во все глаза.
- Вы ... это видели?
- Я тогда в этом доме жила, - учительница показала на край фотографии.
- И вы ... защищали город?
- Наводчик зенитного орудия сержант Поспелова! - на мгновение Синти померещилось, что на голове учительницы - лихо сдвинутая набок ушанка со звездой.
- И сколько вы самолётов ... ?
- Ни одного, - без сожаления ответила бывшая зенитчица. И припечатала: - Боялись они нас.
.....
Обратная дорога выпала из её внимания. Синти, конечно, заходила в консульство, но кого там видела, с кем разговаривала - осталось тайной. Вышиб музей её из колеи. Обнаружила себя она, стоя на перекрёстке в начале "своей" улицы и глядя на то самое здание. Стоит себе, сияет окнами, будто и не было того страшного пожара. "Что ж они за люди, а? Их бомбили, жгли, убивали голодом и морозом - а они живут! И даже улыбаются!" - Синти проводила взглядом довольную друг другом парочку и пошла к дому, не замечая обеспокоенного "топтуна". Большие квадратные окна смотрели на неё отблесками. Что-то случилось - Синти, как наяву, увидела танк. Большой, могучий, с очень красивой белой звездой на башне, он ехал по шоссе уверенно, будто так и надо. Полосатого шлагбаума с гербом СССР даже не заметил: щёлк - и поехал дальше. Дорога, конечно, лучше не стала (ох, не надо про русские дороги. И это - во втором городе страны), но танку это было безразлично. Пока за поворотом не обнаружилась заложившая руки за спину Тома. В советской школьной форме, с белым бантом на голове, она казалась маленькой по сравнению с трёхметровой машиной, но по мере приближения становилось ясно - соотношение обратное. Тома спокойно дождалась танк, остановила его левой рукой - как буханку хлеба придержала - а правой, тем самым ножом, стала нарезать пушечный ствол на ломтики. Стальные колечки с тихим звяканьем падали на асфальт - пятое, шестое...
Синти помотала головой, прогоняя наваждение. Ей даже пришлось вспомнить, куда она идёт. Споткнулась, глянула под ноги - и трещина в асфальте полыхнула чернотой. "Русских нельзя победить. Пытались многие - вся Евразия в могилах. Зато их можно научить воевать. На свою голову." Она, разумеется, знала историю Второй мировой войны, знала о Сингапуре, о Гуадалканале, о том, как дрались японцы на островах - и о том, что сильнейшей сухопутной группировкой считалась Квантунская армия. И надолго она задержала советских солдат? Да они из Европы дольше е́хали! Смели́, как мусор веником! Потому что - немец научил. И ученики сдали экзамен - и в Берлине, и в Харбине.
"Может, и можно сокрушить Союз, - думала Синти. Она всё-таки работала не на картофельном складе и знала не понаслышке, как рушатся казавшиеся незыблемыми режимы под крики о свободе и демократии. - Но не русских. Они учатся на победах, но стократ - на поражениях. Чему их научим мы? а главное, до каких пределов они будут готовы пойти? Хрущёв убедил всех, в том числе и Кеннеди, что готов применить 'Kuzkina mat' - и это остановило кошмар. А тут? Они столько сил вложили в свой Союз, что его краха - не простят."
Стало холодно, но Синти додумала эту мысль: "Они поднимутся - несомненно! - а потом их ничто не остановит. Ложь, подлость, предательство - всё пойдёт в ход. Ещё и в стороне останутся, рук не запачкав, а то и благодетелями выступят." "Русские всегда приходят за своими долгами," - отозвался Бисмарк в её памяти. "Это надо остановить. 'Чугунный Збигнев' носится со своей 'тропой Эфиальта', и 'ястребы' к нему благосклонны, но он же маньяк! Остановить - как? В одиночку не справиться. Кто?" В голове развернулся список - все, кого Синти так или иначе знала. "Всё - не те. Разве что, в порядке бреда - Стрелок? Как выйти на него? Решаемый вопрос, разведчик я или кто? А ещё? Русисты? Что-то там было интересное... Работаем!" Синти выпрямилась, победно улыбнулась "топтуну", нарезавшему вокруг неё круги уже чуть ли не по стенам, и решительно распахнула дверь парадного.