> - Понимаешь, просто иногда вдруг чувствуешь, что пришла пора менять свою жизнь!
> Да, мне практически нечего было сказать ему в ответ.
(А если найдёт? Например, так...)
Андрей с силой провёл ладонями по лицу и, уставясь на отца Предельно Серьёзной рожей, стал декламировать вполголоса:
Вчера лишь нежила козла, -
Слиянье черного и белого,
А нынче я уж не мила -
"Мой козлик, что тебе я сделала?"
и так далее, со всем припевом и фирменными ахмадулинскими интонациями. К финалу Соколов-старший уже ржал в голос. Андрей терпеливо подождал, пока отец успокоится, потом заговорил:
- Ты думаешь, подполковник в столичном городе? Преподаватель Академии? Один из ведущих исследователей? А для чиновника, который руководит, это - аморалка на рабочем месте, то есть минус лично ему! На атомных лодках некомплект? Вот и переведём, авось остынет. Она за тобой поедет в Североморск - по полгода ждать на берегу? В бараке?
- Без меня работа встанет, - неуверенно проговорил Владимир Андреевич.
- Это знаешь ты! А чиновнику это до лампы, "незаменимых у нас нет"! Зато поставить на место возомнившего о себе интеллигента - как бальзам на душу. А если найдётся завистник, или ты кому-то на ногу наступил... И преподаватель ты не единственный.
- Откуда ты...
- Так ведь растил ты меня, воспитывал, ума вкладывал. Вот и вырастил... на свою седую голову, - и вдруг выдохнул, словно бросаясь в атаку: - Нету у меня запасных родителей! - и снова спокойным тоном: - Аппетит-то нагуливай, а обедать - домой! И вкуснее, и полезней, - и добавил мысленно: "и безопасней".
Владимир Андреевич смотрел на сына, как на незнакомца. Андрей всхлипнул, обнял отца, уткнулся ему в плечо и забормотал:
- Папка, ты возвращайся, поболей немножко, выздоравливай и возвращайся, как же мы без тебя...
(и возвращение к тексту)
> Мы еще немного посидели в тишине, потом я, отчего-то смущаясь, полез в свою сумку: